– Увлекая Зению за собой, он сделал шаг назад, опустился в одно из стоявших сбоку кресел и потемневшими глазами смотрел на ее грудь. Потом, приоткрыв губы, он положил ладони на бедра Зении и, чуть скользнув ими вверх, обхватил пальцами ее талию, и Зения затаила дыхание. – Понимаете, в его видении ему чудится, что он сидит в кресле, она стоит перед ним почти раздетая, в одной только сорочке, а свет падает сзади, так что сквозь нее ему видно женское тело. Если я наклонюсь вперед к ней, если я… – Он поцеловал ее кожу над горловиной сорочки легким, как теплое дыхание, поцелуем.
Зения говорила себе, что не должна позволять ему ничего, что не позволит, но в искушающем полумраке комнаты трудно оказывать сопротивление, и Зения, закрыв глаза, откинула назад голову.
– Кто-то где-то говорит о каких-то тиграх, – прошептал Арден.
– Леди Кэролайн, – пробормотала Зения.
– Я действительно не имею представления кто, но думаю, что тема исключительно глупая. – Он спустил ей сорочку с плеч. – Меня гораздо больше интересует, как можно убрать оставшуюся одежду. Или, например, как открыть эти холмики? Маленькие розовые холмики. Девушки такие забавные, чудесные, нежные создания. По-моему, им следует прятаться в свои сорочки, потому что так они представляют собой самое волшебное зрелище. – Он коснулся большими пальцами ее сосков, вызвав в Зении ощущение, заставившее ее выгнуться дугой, а потом, с рассеянной улыбкой наблюдая за ее телом, повторил свое движение. – Ваша прекрасная пышная грудь так натягивает ткань. Я смутно – обращаю ваше внимание, очень смутно – припоминаю, что эффект от поведения бугорков леди Кэролайн был в малой, несказанно малой степени похож на этот, и возможно, что я в отсутствие лучшего образчика… – Он полностью обнажил Зении одну грудь и сосредоточенно рассматривал ее. – Один раз я, пожалуй, на мгновение взглянул на звезду, но она была поменьше и слишком быстро промелькнула передо мной.
– Не один раз.
– Зения! – Он зарылся лицом у нее между грудями. – Я только взглянул два года назад!
– Для меня прошло столько же времени. И я никогда не помышляла ни о ком другом и не взглянула ни на кого другого.
Арден глубоко вздохнул, наклонил голову, защекотав волосами кожу Зении, прижался к ней так, что она ощутила вес его тела, а потом снова выпрямился.
– Я понимаю, что меня завели на дорожку парка, – продолжал он твердым голосом. – Я думал, мы говорим о моем религиозном почитании леди Кэролайн и о том, что я должен жениться на ней, потому что она хочет освободить всех тигров, но сейчас вижу, что все сводится к обычной ревности, и мне одному должно быть стыдно, что я обратил внимание на женскую грудь, выставленную специально напоказ. – Резким движением согнутого указательного пальца он полностью обнажил ее вторую грудь. – А тем временем вы – чистая, как только что выпавший снег, – просто договаривались с другим мужчиной о свадьбе, которую, как предполагалось, я должен принять со смиренной благодарностью за свое освобождение. – Он отодвинул пальцами сорочку, обнажив кожу. – Быть может, теперь пришла очередь вам объясниться, потому что я нахожу вашу логику абсолютно неубедительной.
Но то, что делал лорд Уинтер, едва ли помогало Зении собраться с мыслями и что-либо связно объяснить. Он отпустил ее талию, и, несмотря на то что не целовал Зению, она ощущала, как его теплое дыхание согревает ей грудь. Когда же он снова дотронулся до ее сосков, она с бесстыдством потянулась ему навстречу, ища губами его рот, и он бесцеремонно притянул ее ближе. Грубое мужское желание овладеть ее телом пробудило в Зении сладостные ощущения, подобные тем, что возникали у нее при кормлении Элизабет, и она, откинув назад голову и положив руки на широкие плечи лорда Уинтера, прижалась к нему. Окончательно спустив сорочку с ее рук, он обнажил ее тело до самой талии и, скользнув руками по коже, просунул их под сорочку и усадил Зению верхом к себе на колени.
– Очень убедительно, – с мрачной улыбкой заметил лорд Уинтер. Его руки лежали у Зении на бедрах, ее сорочка задралась и сбилась на талии, так что Зения оказалась почти голой, и они оба тяжело дышали.
– Я не хочу быть там и все видеть, – печально качнув головой, Зения сжала руками его лицо и пальцами почувствовала, как у него сомкнулись челюсти, – я не хочу, чтобы вы достались ей.
– Леди Кэролайн? Неужели вы и вправду полагаете, что я хочу объехать мир с какой-то женщиной, болтающей мне о независимости и невзгодах? – Он улыбнулся, сверкнув белыми зубами. – Пить с ней лимонад и в то же время, без сомнения, получать приказы от ноги ее слона.
– Вы сейчас только так говорите, а…
– Господи, Зения, я знаю таких женщин! Я не осмеливаюсь пойти в Лондоне на лекцию, потому что они выслеживают меня у двери. – Он коротко усмехнулся. – Должно быть, где-то существует руководство для дебютанток, в котором раздел с моим именем, указанным после фамилии Белмейн, советует: «Обязательно с уважением отзовитесь о его путешествиях и чрезвычайно положительно оцените его познания в географии Азии. Поклянитесь, что просто обожаете верблюдов, и не забудьте упомянуть, что вас тошнит от вальса». – Он скривился и, опустив ресницы, взглянул на Зению. – По-моему, они добавили еще новую строку: «Наденьте обтягивающее платье и глубоко дышите – в такие моменты он совершенно беззащитен».
– Я люблю вас, вы знаете? – Обхватив руками его голову, она прижала Ардена к себе и, грустно смеясь, покачала. – Я люблю вас.
– Счастлив услышать ваше признание, – глухо ответил он, оставаясь в ее объятиях. – Сказав мужчине что-нибудь приятное, с ним можно сделать черт знает что.
Повернув к себе его лицо, Зения не могла оторваться от его глаз. Лорд Уинтер поцеловал ей внутреннюю сторону запястья, слегка оцарапав щекой ее кожу, и, опустив руки ниже, привлек ее ближе к себе, неотрывно глядя в глубину ее глаз.
– Но вы уедете, – прошептала она как заклинание, когда поняла, что ее воля уступает под его натиском. – Вы уедете. Если не с леди Кэролайн, то один.
– Ах, Зения, Зения, я если и хочу уехать, то не дальше этой кровати. – Он тяжело вздохнул и просунул руку между их телами. – И даже не так далеко. – Целуя ее в шею и в ухо, он обхватил рукой ее талию, прижал к себе, и она почувствовала, как между ее раздвинутыми ногами наливается его член. – Я сделаю все, что пожелаете, – пробормотал он, – все, что вам нравится. Я никогда вас не оставлю.
«Оставите», – подумала Зения, теряясь в блаженно-сладких ощущениях, и ее тело требовательно потянулось к его телу. Взяв ее руки, лорд Уинтер решительно отстранил ее от себя и прижался губами к ее груди. Она вздрогнула и подумала, что может быть еще ребенок, еще часть его, способная удержать его дома, – и внезапно ей страстно захотелось принять его в себя.
– Я хочу еще ребенка от вас, – шепнула она, склонившись к уху Ардена.
– О Боже, да, – с горячностью воскликнул он, – да, Зения!
Уткнувшись лицом в его плечо, она без стеснения взяла в руку его мужской орган, и лорд Уинтер резко втянул в себя воздух. Он замер, но его тело продолжало время от времени вздрагивать, когда Зения гладила его и направляла своей собственной рукой. С каждым нежным движением ее пальцев, которые ощупывали его длину и форму, все мышцы Ардена, казалось, съеживались.
– Вы хотите меня убить, – прошептал он.
Зения вскинула голову, и ее волосы потоком хлынули вниз, накрыв их обоих. Лаская Ардена, она ощущала странное головокружительное чувство превосходства. Он смотрел ей в лицо, в его глазах горел голубой огонь, но она видела его взгляд, туманный, отрешенный и какой-то нездешний, как будто, глядя на нее, он видел что-то далекое и пленительное. Тяжело задышав, он откинул голову назад за спинку кресла и стиснул Зению. Задрав подбородок, Зения приподнялась, а когда он потянул ее обратно, одним резким движением опустилась вниз и приняла его в себя. Его губы зашевелились, не издавая ни звука, а затем он мощным толчком вошел еще глубже, прижав руками к себе ее бедра. Расслабив тело и бедра, Зения стала двигаться, стремясь найти источник собственного удовольствия; Арден задохнулся от сладостной муки, а она продолжала вертеться на нем, испытывая наслаждение от боли все более глубокого его проникновения.
– Вы не оставите меня, – хрипло прошептала она, едва дыша, – не оставите, не оставите, не оставите.
Он открыл глаза, и Зения испугалась огня, горевшего у него внутри. Ей показалось, что из глубины его глаз на нее смотрит джинн, которому она никогда не могла оказать сопротивление, против которого никогда не могла устоять. Ее маленькое волшебное заклинание было слишком слабым, неспособным удержать лорда Уинтера, но Зения решила, что можно его украсть. Она могла принять его семя, взрастить его в себе, хранить его и, когда лорд Уинтер уедет, оставить только для себя ребенка его любви.
Она перестала двигаться и почувствовала под собой его горячее напряженное тело. Он потянулся вверх, обвел руками контуры ее щек, провел по плечам и по талии, опустил их под ягодицы и нетерпеливо направил ее к себе.
– Пожалуйста, – с мольбой выдавил он сквозь зубы.
Оставаясь неподвижной, Зения физически держала его в плену.
– Вы не уедете, – произнесла она чарующим и одновременно командным тоном.
– Никогда, – откликнулся он, облизнув губы.
– Вы останетесь в Суонмире.
– Где угодно, в любом месте.
Зения почувствовала, как под ее сорочкой он поднял вверх руки, отчаянно стараясь притянуть ее к себе. Оторвав ступни от ковра, она опрокинулась вперед, и Арден погрузился в нее глубже – так глубоко, что она почувствовала боль, но вместе с пронзительным блаженством, порожденным их слиянием. Ее тело втягивало в себя его тело, мечтая наполниться им до предела, и задыхалось, движимое бесстыдным желанием исторгнуть неистовые звуки экстаза из горла партнера. Пальцы Ардена конвульсивно сжимались, он двигался под Зенией, то прогибаясь назад, то мощным движением встречая ее на вершине страсти. Неистовое содрогание охватило Зению, и, когда его жизнь хлынула в нее, ее снова пронзило ослепительное блаженство. И пока их тела продолжали содрогаться вместе, она, держа Ардена в объятиях, прижимала его голову к груди. Всхлипывая, Зения прильнула к лорду Уинтеру. У нее не было никаких мыслей, но все же еще оставались силы, и она, постепенно снова приходя в себя, медленно возвращалась из страны чудес назад к реальности. Она осознала, что сидит на Ардене, широко раздвинув ноги, он тяжело придавлен весом ее тела, а его волосы щекочут ей кожу. Лорд Уинтер повернул к ней лицо, потерся о нее и с хриплым звуком жадно глотнул воздух.
– Спасибо тебе. – Он нежно обнял ее за талию. – О мой Бог, спасибо тебе, Зения. – Он снова глубоко вздохнул, и она почувствовала, как под ней поднялись и опустились его плечи и грудь.
– Значит, всегда говорят «спасибо»? – Опустив голову, Зения спрятала лицо в волосы у него на макушке.
– Хм-м?
– Вы всегда после говорите «спасибо тебе».
– Правда?
– Да.
– Какой я вежливый человек! – слегка усмехнулся он. – Изысканный лорд Уинтер.
– Вам тоже спасибо.
– О, в любое время к вашим услугам, мадам! – Он вздохнул и расслабился. – В любое время, как только пожелаете.
Зения закусила губу и причесала пальцами его черные волосы. Она не верила обещаниям лорда Уинтера, данным сгоряча, его обещаниям остаться. Он дал их, чтобы получить то, что нужно было ему, а она украла то, что нужно ей. Она чувствовала удовлетворение, скрытое торжество, ничтожную, жалкую радость оттого, что могла тайно сохранить для себя часть его, чтобы он мог уехать, но никогда по-настоящему не оставить ее. Пока у нее была Элизабет, а теперь еще один ребенок – Зения не сомневалась, что уже носит еще одного его ребенка, – и он не мог забрать их, она могла не бояться, что останется одна, могла не бояться мрачной и грозной силы, притаившейся внутри ее, подобно самому джинну.
– Новая ваша поза еще восхитительнее, чем я мог себе вообразить, – промурлыкал Арден, – но мне кажется, мои пальцы уже засыпают.
Зения отодвинулась и, поднявшись, обнаружила, что ее сорочка спущена на талию. Снова обретя способность смущаться, она быстро повернулась к нему спиной, чтобы подтянуть сорочку на плечи, но, подойдя сзади, лорд Уинтер заключил Зению в объятия раньше, чем она успела натянуть на место сорочку.
– Я не слишком опытный похититель. Я забыл о сухой одежде для тебя, но я не забыл привезти разрешение. – Он коснулся губами ее шеи. – Хочешь подождать до утра, или мне сейчас сходить за кюре?
Глава 28
– Сейчас? – Зения замерла.
– Если хочешь. Все можно сделать прямо здесь. Твои друзья-адвокаты информировали меня, что разрешение годится в любое время и в любом месте.
– Но сейчас идет снег, – нервно сообщила она.
– Не возражаю, – проворчал он. – Но на то, чтобы привести его, не понадобится много времени. – Лорд Уинтер прижался к ее спине. – С другой стороны, я с удовольствием согласился бы, чтобы снег на много дней засыпал здесь меня с тобой, чтобы снегопад превратился в настоящую метель.
– Чтобы снег засыпал нас? Чтобы мы оказались взаперти, хотите вы сказать? – отодвинувшись от него, уточнила Зения.
– Такое маловероятно, но совсем не страшно. Здесь есть запас продуктов и достаточно топлива.
– А Элизабет?! – воскликнула Зения. – Я не могу застрять здесь!
– С Бет все в полном порядке, и она просто счастлива. Ты ведь оставила ее с миссис Лэм, не так ли?
– Да, но… – Зения потянулась за своей одеждой и, встряхнув платье, посмотрела на посыпавшиеся с него капли воды. – Ох, оно до сих пор совершенно мокрое!
– Не делай глупостей, Зения. Сегодня вечером ты никуда не поедешь.
– А если начнется метель?! Я не могу так надолго оставить ее!
– Вероятно, тебе следовало подумать обо всем, прежде чем отправляться на север. – Он забрал у нее из рук платье и бросил его на кресло.
– Во всем виноваты вы! – Зения снова схватила платье. – Вы заманили меня сюда!
– Ты отправилась на свадьбу с Джоселином! – зарычал он. – Я уверен, что он просто необыкновенный, но тем не менее он так же не властен над метелями, как и я.
– Я хочу уехать! – закричала она. – Я хочу уехать к Элизабет!
– Отлично. Я отвезу тебя. Мы поедем мимо дома священника. Я хочу, чтобы мы обвенчались, прежде чем вернуться.
– Мы не успеем. Уже нет времени, – воспротивилась Зения, выжимая воду из чулка. – Возможно, уже и так идет слишком сильный снег.
Лорд Уинтер снял с крючка на стене фонарь и зажег его. Подойдя к двери, он открыл ее, впустив в дом порыв ветра и холод, и вышел наружу.
– Снег перестал, – сообщил он, подняв вверх фонарь.
Обхватив себя руками, чтобы защититься от холодного воздуха, Зения выглянула за дверь. На ветру рукава рубашки прилипли к рукам лорда Уинтера, а его дыхание облачками застывало в морозном воздухе. Снег уже не падал, а, искрясь, лежал на земле слоем толщиной не более дюйма.
– Он может пойти снова. – Когда Арден вернулся в комнату, она отошла к камину, села и принялась натягивать на ноги противные мокрые чулки. – Нужно ехать сейчас.
– И заблудиться в болотах ночью в непогоду? Для Бет такое путешествие не принесет чрезвычайно много пользы. Если ты настаиваешь, чтобы мы непременно уехали сегодня, мы доберемся до дома викария в Гросмонте, и священник сможет обвенчать нас, не откладывая. Мы останемся там на ночь, а утром сядем на поезд.
– Вы так не сделаете! – Она вскинула голову. – Они арестуют вас за нападение на поезд!
– Не арестуют.
– Вы не можете быть так уверены! – Зения встала.
– Могу, потому что я владею половиной этой железной дороги.
– Вы владеете ею?! – Зения чуть не задохнулась.
– Я не вмешиваюсь в ее дела. – Лорд Уинтер недовольно кивнул и потянулся за своим плащом. – Однако я не сомневаюсь, что они дважды подумают, прежде чем возбудить дело против своего главного держателя акций, тем более я не делал ничего предосудительного, только ехал верхом рядом с поездом, а в меня стреляли.
– И вытащили меня!
– Свою жену, на которую я имею право.
– Я не ваша жена.
– Хорошо, – подтвердил лорд Уинтер с угрожающим блеском в глазах, – но теперь мы готовы исправить положение, не так ли?
– Простите. – Увернувшись от его рук, Зения подтянула сорочку на плечи и обхватила себя руками. – Мне не следовало… Я не хочу…
– Я знал! – Подозрительное выражение на его лице сменилось черной яростью, и он отшвырнул плащ в сторону. – Я знал, что Бет тут ни при чем! Что я сделал?
– Я ошибалась! – У Зении начиналась истерика. – Я устала! Я не выйду за вас замуж! Я хочу уехать! – Она узнавала в себе свою мать, но не могла остановиться. – Отпустите меня, отпустите меня! – разразилась она неистовыми рыданиями.
– Нет. – Его голос холодным ножом вонзился в ее рыдания.
– Я хочу уехать! – закричала она.
– Значит, ты оставляешь меня? – с усмешкой спросил лорд Уинтер. – Значит, мы все расплачиваемся за твои безумные страхи! И Бет тоже. Так же, как твоя мать заставила тебя расплачиваться за ее гордыню.
– Я должна уехать. Вы должны позволить мне уехать.
– Нет.
– Вы оставите меня! – Ее голос превратился в истерический визг. – Я останусь одна!
– Боже мой, ты заявляешь, что я требую свободы, но ведь как раз ты ее требуешь! – Его голос звучал под стать голосу Зении. – Ты не веришь никому, кроме себя! Я нашел то, что искал! Я нашел тебя, и мне больше не нужно ничего искать.
– Нет, нет, нет, – затрясла головой Зения, – неправда. Я не могу поверить твоим словам.
– Что я должен сделать, чтобы заставить тебя поверить? Что я должен сказать?
– Ничего!
– Ничего? – выкрикнул лорд Уинтер. – Два года ты живешь как моя жена; я хочу жениться на тебе; ты позволяешь мне… – он выразительно посмотрел на кресло, – в этом кресле… Господи, это же, можно сказать, распутство! И что ты собираешься делать после этого – выйти замуж за Джоселина?
– Да! – выкрикнула она. – Я выйду за него замуж!
– Ты лишилась рассудка! Теперь он не захочет на тебе жениться! – заявил Арден в крайнем замешательстве.
– Захочет! – не задумываясь, выпалила Зения. – Захочет, захочет! Вы можете сделать мне сотню детей, а он все равно женится на мне! Он хочет детей, но не хочет того, что делаете вы!
– Ты такая же сумасшедшая, как твоя мать. – Лорд Уинтер, не отрываясь, смотрел на нее.
– Нет! – взвизгнула Зения, заткнув уши. – Он любит детей!
– А кто же тогда я? Племенной жеребец? – взревел он. – Значит, поэтому ты позволила мне… – У него сорвался голос. – Поэтому? – Он шагнул к ней.
– Да! Да, да, да! – кричала она.
Обхватив руками голову и крепко зажмурившись, Зения, вся дрожа, в полной тишине опустилась на колени и разрыдалась. Кроме ее рыданий, в коттедже не раздавалось ни звука, только ветер свистел за стенами дома и гудел в дымоходе.
– Очень хорошо, – ледяным тоном произнес лорд Уинтер. – Одевайтесь. Больше я не буду докучать вам, мадам.
От сырой одежды было холодно, но лорд Уинтер укутал Зению в одеяло, и она почти не ощущала ветра, когда, сидя на лошади впереди лорда Уинтера, ехала по вересковой пустоши, тускло освещенной пробивавшимся сквозь облака светом. Они так далеко отъехали от железнодорожной станции, что Зения думала, им понадобится много времени, чтобы добраться до какого-нибудь жилья. Но прошло, наверное, не больше получаса, когда она поняла, что темная масса, к которой приближалась лошадь, была не кучкой деревьев, росших в конце темной долины, а домом. Дом одиноко стоял на краю вересковой пустоши на фоне тусклого ночного неба и снежного отражения. Ветер с воем кружился вокруг него. Лунный свет, пробившись через разорвавшееся облачное покрывало, осветил двойной ряд высоких темных окон, показав, что размеры дома значительно меньше, чем в Суонмире, но все же он среди открытого пространства производил внушительное впечатление. Миновав каменные колонны, лорд Уинтер въехал во двор, и снежный наст захрустел под копытами кобылы. Вместо того чтобы остановиться у балюстрады с двойной лестницей, со ступенек которой ветер сдувал искрящиеся полоски снега, лорд Уинтер направил лошадь за угол к черному ходу. Оставив Зению на лошади, он спешился и постучал в дверь. После долгого затишья кто-то отпер ее, и луч света упал на ступеньки и снег. Зения не слышала, что сказал лорд Уинтер, но мужчина взял фонарь и, подняв воротник пальто, быстро спустился вместе с ним. Слуга проводил закутанную в одеяло Зению вверх по лестнице и оставил за дверью с лордом Уинтером. Они остались вдвоем в темном коридоре с панелями, заваленном сундуками и сапогами. С отсутствующим видом лорд Уинтер, прикрывая рукой серную спичку, подносил ее к вставленным в бра свечам, и когда золотистый свет осветил коридор, опустил руки.
– Полагаю, вы заметили, что облака рассеиваются. – Не глядя на Зению, он стряхивал снег с плаща. – Сегодня ночью не должно быть метели. Но я предлагаю вам, если вы не против, остаться здесь до утра, а утром мистер Боуд отвезет вас на станцию. Ваш багаж из поезда здесь, так что теперь у вас есть сухая одежда.
– Где мы? – робко спросила Зения.
– В моем доме, – коротко ответил он.
– О, но я думала…
– Добро пожаловать в мою нору, – отрывисто, с мрачным видом пригласил лорд Уинтер. – Много лет назад моя тетка оставила мне наследство – шахты, овец и железную дорогу, и доход, слава Богу, не зависит от воли моего отца. – Его лицо немного прояснилось, когда в коридор вошла пожилая женщина, на ходу поправляя на голове чепец. – Миссис Боуд, вы можете где-нибудь устроить ее на ночь? – обратился к ней лорд Уинтер, кивком указав на Зению.
Когда экономка, тихо закряхтев, слегка присела и склонила голову, Зения увидела у нее на спине горб. Со странной смесью тревожного беспокойства и властности в голосе женщина ответила:
– Думаю, миледи может расположиться в прежней комнате хозяйки, хотя не могу точно сказать, будет ли тянуть дымоход.
Во время разговора о дымоходе и о том, сможет ли миссис Боуд разжечь огонь, Зения так и стояла, завернувшись в одеяло. Лорд Уинтер не стал дожидаться возвращения мужчины, а набрал охапку поленьев из стоявшего у двери ящика, не обращая внимания на суету и протесты миссис Боуд, которые явно свидетельствовали о том, что она не слишком старается помешать ему. Со свечой в руке экономка направилась по коридору в дом, и Зения последовала за ней и лордом Уинтером.
Внутри все выглядело так же, как в доме ее отца на Бентинк-стрит: мебель покрыта чехлами, двери заперты; но здесь стоял запах нежилого помещения и давно не убираемой пыли, коридоры, заставленные ящиками и непонятными предметами мебели, как будто хранили холод, холод пропитывал и весь дом, словно здесь никогда не разжигали огня. Наверху миссис Боуд открыла дверь в спальню, где было темно и холодно, стекла дребезжали от ветра, а на одном подоконнике, где находилось разбитое оконное стекло, затянутое материей, лежал снег.
– Она не может здесь спать, – хмуро оглядев комнату, с раздражением подвел итог лорд Уинтер. – Прошу прощения, мадам, – обратился он в сторону Зении, – здесь нечто вроде холостяцкого жилища. Миссис Боуд, надеюсь, завтра вы займетесь разбитым окном. Во всяком случае, нужно хотя бы закрыть ставни.
– Да, сэр, – ответила экономка, бросив взгляд на Зению, и, когда лорд Уинтер вышел в коридор, тихо заворчала: – Он не обратил ни малейшего внимания, когда я сказала ему, что ставня упала, мадам, хотя они вместе с мистером Боудом всю прошедшую неделю возились с коттеджем егеря. Не знаю, что, по его мнению, я должна сделать, кроме того, как самой взять лестницу и сломать себе шею. – Зения из вежливости кивнула, и экономка, видимо, сочла ее жест за приглашение продолжать рассказ. – Дом холостяцкий, мадам, и здесь не осталось никого, кроме меня и мистера Боуда, а в нашем возрасте что можно сделать! Старинное имение разваливается прямо у нас на глазах, пока его сиятельство болтается по миру, не появляясь здесь годами. Я делаю все, что в моих силах, мадам, но мне уже семьдесят шесть, и у меня нет даже девушки-помощницы, так что простите меня за то, что здесь творится.
– Прошу вас, миссис Боуд, не расстраивайтесь. Мне очень неприятно, что вас потревожили. Я останусь здесь всего на одну ночь, и любое место, которое вы можете предложить, меня вполне устроит.
– О, вы собираетесь так скоро уехать? – Старая дама разочарованно всплеснула руками. – Я надеялась… С новой хозяйкой… А имение такое чудесное, старинное. Да, таким оно было при жизни леди Маргарет, упокой, Господи, ее душу.
– К сожалению, я не… – Зения почувствовала, что не может сказать хрупкой старой женщине, что она вовсе не новая хозяйка. – Я уверена, оно было очень милым.
– Уверяю вас, мадам, оно было именно таким. – Миссис Боуд направилась к лестнице, и Зения последовала за ней. – Но если джентльмен живет в двух комнатах, как отшельник, почему… – Она понизила голос, когда они стали спускаться по лестнице. – Клянусь, промозглая сырость прогонит его отсюда. И мистер Боуд, и я сама снова и снова твердим ему, чтобы он… подумал о доме. Вы сами, мадам, знаете, каков он. Добрый, щедрый хозяин, но совершенно не представляет, чего требует дом. Он смотрит на него только как на четыре стены и крышу. Осмелюсь сказать, он мог бы жить и под мостом, для него нет никакой разницы. Говорю вам, мадам, я жалею его с того дня, как он приехал сюда с массой книг и ружей, но без всего остального, – такой замкнутый, стеснительный джентльмен. Я до смерти обрадовалась, когда услышала, что он женился и теперь будет кому за ним присматривать, потому что иначе он превратится в одного из тех старых чудаковатых джентльменов, которые никогда не разговаривают ни с одной живой душой, а только коллекционируют всякие вещи и в полном одиночестве сидят в своих комнатах. Конечно, мне нечего особо волноваться, я не доживу до того, чтобы увидеть такое, но мне не хотелось бы, чтобы так случилось.
– Эта комната подойдет, – сказал лорд Уинтер, выходя из двери на лестничную площадку и отряхивая с рукавов древесные щепки. – Миссис Боуд, я найду себе место, где переночевать, а вас прошу принести сюда ее вещи, чистое постельное белье и тому подобное. – Когда экономка торопливо ушла выполнять его распоряжение, он взглянул на Зению и сухо указал на дверь: – Боюсь, я нашел здесь самое лучшее из всего, что можно найти.
Зения вошла в отделанную панелями комнату, в которой, помимо бесчисленного количества книг, валялось множество всяких предметов: свернутые в рулоны карты, коробки с ракушками и разные сувениры из путешествий. Между окнами стоял прислоненный к стене сложенный зонт из красного с золотом шелка, украшенный кистями и вышивкой, – под такими зонтами паша на верблюде прячется от солнца, а на темно-зеленой шторе рядом с зонтом виднелась приколотая огромная, сброшенная коброй кожа, которая свешивалась, касаясь пола. Огонь, уже потрескивавший за изящной медной каминной решеткой, прогонял из библиотеки холод. Взяв еще одно полено, лорд Уинтер бросил его в камин и смотрел на пламя. Свет плясал на его лице и освещал позолоченные часы, стоявшие на каминной полке среди кусков разбитой статуэтки с треснувшей мраморной головой, и синюю с белым китайскую вазу на камине, и пачку рукописных листов, слегка шевелившихся в потоке теплого воздуха, идущего от камина. И еще Зения заметила хиджаб – амулет с плетеным кожаным ремешком, висевший на каменном ухе статуэтки, как обладавший магической силой, так и предохранявший от зла. Позади лорда Уинтера в углу возле камина стояла турецкая софа с горой подушек и измятыми простынями. Миссис Боуд вошла со свежим постельным бельем, положенным поверх дорожной корзины Зении и, наклонившись, начала застилать софу.
– Здесь должно быть достаточно тепло. Желаю вам спокойной ночи. – Лорд Уинтер отвлекся от углубленного изучения пламени и, пройдя мимо Зении, вышел, прежде чем она успела ему ответить.
– Прошу прощения, мадам, – заговорила миссис Боуд, – но его сиятельство вполне прав. Комната хорошая, уютная, если вам не противны заморские змеи. Может быть, мне следует попросить мистера Боуда унести отсюда змею, мадам?
– Вы имеете в виду кожу? – Зения недоуменно посмотрела на экономку.
– О, конечно, мадам, – дрожащим смехом рассмеялась миссис Боуд, – ужасная старая штука. Решительно заявляю, что не имею в виду настоящую змею! Мы не столь отчаянные люди! – Она подвернула одеяло. – Но достаточно бесшабашны для всего такого. Мне хотелось бы получить известие, что приедет новая хозяйка, тогда я наняла бы нескольких девушек, чтобы привести дом в порядок, и, если потребовалось бы, заплатила бы за все из собственного кошелька!
– Змеиная кожа очень красива, – оценила Зения. – А мне приходилось ночевать в местах гораздо худших, миссис Боуд.
– Спасибо, мадам, за ваши слова. – Миссис Боуд последний раз похлопала по софе. – Вы очень добры. Не хотите ли тостов с маслом?
– Нет, благодарю вас, я очень устала.
– Тогда звонок здесь, мадам. – Миссис Боуд с кряхтеньем поклонилась. – Быть может, утром нас будет ждать голубое небо, и вы увидите имение в лучшем свете.
Но к утру небо не стало голубым, и в просвет между шторами проглядывала только свинцовая чернота. Зения сидела на софе в дорожном платье и, не обращая внимания на поднос с тостами и чаем, который подала миссис Боуд, читала записку лорда Уинтера. Он указал ей время, когда она должна выехать, чтобы попасть на поезд, написал, что экипаж будет ждать ее, и попросил до отъезда уделить ему несколько минут, чтобы поговорить о делах.
Стараясь как можно дольше протянуть время, Зения сидела и смотрела вокруг себя на заваленную вещами библиотеку, на столы, исписанные листы и карты. Комната имела нежилой вид, она больше походила на большой чулан, который используют для хранения случайных вещей. И все же Зения вдыхала знакомый мужской запах, который ощущала в комнате, на себе, внутри себя.
