Мифы Древней Греции (№2) - Проделки Купидона

Энтерос не отвечал, только глаза его сверкали во мраке.

— Ты думаешь, я не знаю, что ты влюблен в мою жену? — продолжал Купидон.

Энтерос молчал.

— Значит, раз ты не можешь ею обладать, пусть она не достанется никому? Ты настолько меня ненавидишь?

— Тебе этого не понять, — каждое слово вырывалось у Энтероса с сердечной болью. — Когда она склоняется ко мне, от нее исходит аромат лаванды. Когда она смеется, ее смех точно звон колокольчика, и она всегда смеется моим шуткам, как ты и сказал. Я больше не могу издали любоваться тем, чего жажду сильнее всего в мире. Если Психея останется на земле, я по крайней мере не буду больше представлять ее в твоих объятиях.

— Вот как, — сказал Купидон, вздохнув.

— Так было всегда.

— Ты ее не любишь.

— Я люблю ее сильнее, чем ты способен когда-либо полюбить ее.

— Ты любишь ее только потому, что она принадлежит мне.

— Я люблю ее за то, что она добра и прекрасна.

— И хочешь наказать ее за то, что она не отвечает на твое чувство? Это не любовь, Энтерос, это зависть и ненависть!

— Я тебя презираю! — воскликнул Энтерос. — Легко тебе стоять тут и самодовольно рассуждать — тебе всегда во всем везло, даже мать любит тебя больше, чем меня. А я… я родился для того, чтобы служить тебе, помочь тебе вырасти. Ну что же, вырастай же наконец, Эрос! Узнай, что такое боль, которую испытывают другие!

Не успел еще Энтерос замахнуться, как Купидон увернулся от удара. Кулак брата скользнул по его голове. Купидон плотнее сложил крылья, стиснул кулаки и с наслаждением нанес первый удар.

— Ты не помешаешь Психее вернуться на Олимп!

Купидон опять замахнулся, но кулак его только скользнул по подбородку Энтероса.

— Ты не убедишь ее уйти, если она не выполнит свою задачу. Только час назад Александра снова отказала Лонстону. Ты потерпел поражение, Эрос, без твоих стрел ты беспомощен!

Издали донесся бой часов — без четверти двенадцать! На долю секунды Купидон утратил бдительность — и тут же получил сокрушительный удар по голове.

Энтерос, тяжело дыша, стоял над поверженным братом. Глубокая печаль вдруг охватила его при мысли о матери, которую он обожал, при виде бесчувственного брата, но больше всего от сознания, что он больше не увидит Психею, ее улыбку, сияние голубых глаз.

Образ Психеи возник перед ним — как она радовалась, когда Купидон подарил ей щенков, как она всегда умела рассеять его дурное настроение, как она молода и прекрасна. Если она останется на земле, то состарится и умрет.

Но если она умрет, он не будет больше страдать от того, что никогда не сможет обладать ею!

Энтерос снова обратился мыслью к своей главной цели — не дать Психее вернуться на Олимп.

Переступив через тело брата, он вылетел в окно. Прохладный воздух освежил его смятенный ум. Он должен сделать все, чтобы Психея осталась на земле!

Александра и Лонстон вернулись в замок быстро, но там все стало намного сложнее. Всему причиной был странный вид Лонстона. Поскольку Психею никто не видел, он шел, вытянув руки, в которых ничего не было. Столпившиеся в холле джентльмены подняли его на смех, но Александра быстро сумела поправить дело, объяснив, что они держали пари с несчастным виконтом, он проиграл и должен теперь исполнять ее самые нелепые приказы. Сейчас она велела ему сделать вид, что он несет какую-то громоздкую вещь.

Поскольку джентльмены, очень элегантные в костюмах эпохи Регентства, были уже слегка пьяны, ее хитрость удалась, и вскоре они с Лонстоном пришли в часовню. Голубой огонь ярко освещал поросшие мхом руины.

— Где Купидон? — спросила Психея.

— Купидон? — Александра огляделась по сторонам. — Его здесь нет. Вы его ожидали?

— Да. С ним, наверное, что-то случилось! Он не нашел свои стрелы.

Александра не понимала, о чем она говорит.

— Не имеет значения, — сказала она. — Вам остается только пройти через портал.

— Вы не понимаете, — пробормотала Психея. Слезы обильно катились по ее щекам.

Александра действительно не понимала ее, но знала, что следует делать. Она сделала знак Лонстону приблизиться. Лонстон осторожно опустил Психею на ноги, но продолжал поддерживать ее за талию.

— Мне вас будет так не хватать, Бабочка, — сказала Александра. — Если бы вы только могли вернуться и когда-нибудь навестить меня.

— Я никуда не уйду, — возразила Психея. — Я не могу уйти. Во имя добра и общего блага я должна остаться здесь, пока вы не поладите с Лонстоном, когда бы это ни случилось — завтра или через год.

— Видите, — сказал Лонстон, — сами боги желают нашего брака. Если они снисходят к моим недостаткам, вы бы тоже могли их простить.

— Не говорите глупостей! — отрезала Александра.

Психея взяла ее за руку.

— Вы слишком горды и упрямы. Прошу вас, подумайте. Лорд Лонстон — прекрасный человек, способный, решительный…

— Ну вот! — воскликнул он. — Если Психея считает меня совершенством…

Психея ласково ему улыбнулась.

— У него, конечно, много недостатков. Он высокомерен, иногда жесток и эгоистичен, но…

Лонстон с оскорбленным видом схватился за сердце.

— Вы не способствуете моему успеху! — посетовал он.

Психея покачала головой.

— Вы не понимаете. Женщины любят мужчин со всеми их недостатками. Думаю, Александра просто не вполне знает, что такое любовь.

— Может быть, и так, — сказала Александра, надеясь все же уговорить бессмертную красавицу. — Но если я пообещаю вам, что подумаю над вашими словами и над его предложением, вы уйдете?

— Боюсь, что оракул выразился вполне определенно. Вы должны полюбить Лонстона и дать согласие стать его женой. Если я прочту в ваших глазах обещание никогда не расставаться с ним, я уйду спокойно.

Александра хотела уступить, но не могла. Она восхищалась многими качествами Лонстона, и ее влекло к нему, но что-то в нем смущало ее. Она не могла жить с человеком, которому до конца не доверяла.

— Придется вам заставить ее уйти, — сказала Александра Лонстону. — Если она сегодня не пройдет через портал, она останется на земле и умрет. Вы это сделаете?

— Да.

Прежде, чем Психея успела сообразить, что происходит, Лонстон подхватил ее на руки.

— Нет! — воскликнула она. — Прошу вас, не надо! Весь мир зависит от вашего союза!

— Вы исполнили свой долг, — сказал Лонстон. — А теперь, пожалуйста, возвращайтесь. Обещаю вам, я от нее не отстану. Можете вы мне поверить?

Психея, однако, не успела ответить. Едва Лонстон сделал шаг к порталу, перед ним предстала черная фигура.

— Я не позволю ей уйти, — заявил Энтерос.

— А я и не хочу уходить, — Психея бросила торжествующий взгляд на Лонстона.

— Она должна вернуться, Энтерос, — сказал Лонстон, глядя на надменное божество. — Вы же знаете. Она умрет, если останется.

— Уж не бросаете ли вы мне вызов? — усмехнулся Энтерос.

— Да, если понадобится.

Поставив Психею на ноги рядом с Александрой, Лонстон шагнул прочь, рассчитывая, что Энтерос за ним последует.

Бог только засмеялся.

— Если бы Купидон был здесь! — простонала Психея. — Где он, Энтерос? Что ты с ним сделал? Он обещал прийти!

— Скажите, какая заботливая женушка! Мы поссорились, если хочешь знать, из-за тебя, разумеется. Он спит в моей комнате в башне.

— Ты его снова искалечил! — вскрикнула она.

Александра их не слушала. Купидон здесь! Он был здесь все время! Когда она спрашивала о нем Психею, та уклонилась от ответа. А сейчас она вне себя от того, что муж не пришел, как обещал.

Когда он дал ей такое обещание?

На это мог быть только один ответ — Купидон был здесь с самого начала. Он и толкал ее в объятия Лонстона. Ну конечно! Когда ее столкнули с лестницы — это сделал он. А потом, когда на нее чуть не обрушились рыцарские доспехи и она снова оказалась в объятиях Лонстона, — это опять были проделки Купидона! А она-то приписывала это Энтеросу, хотя непонятно, зачем бы ему было так поступать, раз он собирался взять ее на Олимп.

Впрочем, побуждения Купидона были гораздо яснее. Почему он скрывал свое присутствие, Александра не знала и даже не интересовалась этим, но Эрос был единственным, кто мог проводить жену через портал.

В башне. Где это могло быть?

Психея все еще спорила с Энтеросом. Лонстон пытался вмешаться, но Психея остановила его, сказав, что с олимпийскими богами не вступает в бой даже Геркулес.

Александра медленно направилась к лестнице. Оставались считаные минуты до полуночи. Она вспомнила все помещения замка, где побывала сама, и те, что ей описывал Лонстон.

И вдруг она сообразила, куда идти. В башню над зеленой гостиной! Подобрав юбки, девушка пробежала через холл, где пьяные гости нацелили на нее свои лорнеты, в коридор, откуда лестница вела в башню. На одном дыхании она взлетела по узкой винтовой лестнице на третий этаж.

Старинная дубовая дверь была приоткрыта. Толкнув ее, Александра увидела то, что и ожидала, — прекрасного супруга Психеи, распростертого на полу. Ее поразило, насколько Энтерос должен был ненавидеть брата и невестку, чтобы задумать такое. Опустившись на колени, она потрясла крылатого бога за плечо.

— Эрос! Эрос! Очнитесь! Беда!

В комнате было холодно. В открытое окно доносился лай собак. Артемида? Что она здесь делает?

— Эрос, вы должны очнуться, чтобы спасти жену! Эрос! — Александра сильнее трясла его.

Купидон моргнул. Глаза его смотрели не на девушку, но сквозь нее, в непостижимую даль. Внезапно, словно что-то вспомнив, он застонал и закрыл лицо руками.

— Несчастный мой брат! Мне так плохо! Скажите, который час? И где моя жена?

— Почти полночь. У нас остались считанные минуты! Психея очень упряма и не хочет уходить, а Энтерос ее не пускает. Вы должны пойти со мной!

Эрос глянул на окно. Лай становился громче.

— Артемида! — воскликнул он. — Благодарение Зевсу! Помогите мне, леди Александра. Боюсь, что мне придется опереться на вас. Вот так! Прекрасно!

Александра с трудом поддерживала этого атлета, но, сделав несколько шагов, убедилась, что он не настолько уж нуждается в ее помощи. Чем ниже они спускались, тем меньше Купидон опирался на ее плечо, а потом развернул одно крыло и, медленно взмахивая им, взмыл в воздух. Словно ветер переносил их со ступеньки на ступеньку.

В холле Александра убедилась, что подвыпившая компания тоже видит Эроса.

— Клянусь, ничего подобного в жизни не видел!

— Крылатый человек!

— Сегодня больше ни капли не выпью шампанского!

— Я обычно позволяю видеть себя только избранным, — объяснил Александре Купидон. — Потасовка с Энтеросом лишила меня этой способности.

— О, это неважно, — отвечала Александра. — Они все пьяны сейчас и к утру все забудут.

Эрос засмеялся, и на сердце у нее полегчало.

Они поспешили на развалины часовни. Спускаясь с лестницы, Александра вдруг увидела в проеме окна Диану.

— Я нашла их! — торжествующе воскликнула она, показывая Купидону продолговатый сверток.

— Прекрасно!

— Эрос! Ты пришел! — воскликнула Психея. — Ты должен нам помочь. Александра все еще упрямится.

— Психея, уходи! — приказал он твердо. — Теперь я сам всем займусь. Уходи через портал!

— Нет, не уйду, пока не буду уверена, что все устроилось!

— Дай мне лук и колчан! — попросил Купидон Диану.

Богиня бросила ему сверток, но Энтерос одним ловким движением перехватил его.

— Какая жалость! — пропел он с притворной грустью. — Теперь ты ничего не сможешь сделать, и Психея останется на земле. Она состарится и умрет, а тебе со сломанным крылом меня не одолеть.

— Зато я не ранен! — воскликнул Лонстон, выступая вперед.

Купидон отстранил его легким движением руки.

— Я не позволю, — сказал он. — Энтерос вас убьет. Я сам с ним справлюсь.

— Ну и пусть убьет. — Лонстон пытался вырваться из рук Купидона. — Он не имеет права мучить вашу жену и мою любимую!

— Легче, легче, — усмехнулся Купидон. — Дракой дела не решить, вы должны хоть немного доверять мне.

Лонстон уступил. Купидон попросил его помочь жене, которая все еще страдала от боли в ноге. Когда Лонстон обнял Психею за талию, Купидон подошел к Александре и, взяв ее за руки, заглянул ей в глаза.

— Неужели вы не можете полюбить Лонсто-на? — спросил он. — Даже если я пообещаю, что вы будете с ним счастливы?

Александра покачала головой.

— Не могу, — прошептала она со слезами на глазах. — Я не верю, что он может любить меня так, как я этого хочу.

Купидон смахнул ей слезу кончиком пальца.

— Ну-ну, не расстраивайтесь. Я понимаю. Вас нельзя осуждать. Если бы у меня было время, я бы вас убедил. А так мне остается лишь надеяться на ваше сердце.

Отпустив ее руки, он подошел к жене.

— Любимая, — прошептал он, — ты не изменишь своего решения?

— Не могу, дорогой. Знаю, ты меня не понимаешь, но я не уйду, пока не исполню свой долг.

— Тогда дай мне поцеловать тебя на прощание.

Александра ахнула и стремительно обернулась к Энтеросу.

— Ведь Психея умрет! — взмолилась она. — Знаю, Энтерос, вы ее любите — так подумайте! Тысячи лет пройдут без нее, какими глазами вы будете смотреть на брата? Вы понимаете, что творите?

Энтерос не сводил глаз с Эроса, который прощался с женой.

Александра взглянула на портал. Голубой огонь начал меркнуть. Слезы лились по ее лицу. Она протянула руку Лонстону. Она даст обещание стать его женой, пообещает все, что угодно, — ради Психеи.

Девушка открыла рот, чтобы сказать это, и в этот миг услышала звон стрелы. Еще секунда, и что-то ударило ее в грудь, там, где билось сердце. Опустив глаза, она увидела золотое оперение стрелы. Александра хотела дотронуться до нее, но пальцы ее сжали пустоту. Стрела исчезла.

Из того места, куда она попала, по всему телу Александры разливалось тепло. Страсть и желание волнами нахлынули на нее.

— В меня попала стрела Купидона, — прижимая руку к груди, проговорила она.

19

Странное чувство охватило Александру. Она подняла глаза. Перед ней стоял Лонстон. Он был здесь — и в то же время его словно не было. Казалось, разум ее опустился в глубину сердца и до конца постиг его. Впервые в жизни она поняла, что такое любовь, поняла целиком и полностью, как настоящая женщина.

Перед ней был не тот Лонстон, которого она знала больше года, но совершенно другой человек — такой же красивый и остроумный, но с более серьезными недостатками, которые Александра подозревала в нем, более самолюбивый и надменный, жесткий и нетерпеливый. Волшебная стрела Эроса ярко выявила все его достоинства и недостатки. Александра поняла его и простила ему прошлое и будущее.

— Можете ли вы полюбить меня теперь? — спросил он.

Александра засмеялась.

— Вы чудовище! — воскликнула она. И, заметив, что ее замечание удивило и огорчило Лонстона, поспешила добавить: — Но я люблю вас и всегда буду любить.

Обняв его, девушка крепко поцеловала его в губы и с этим поцелуем навсегда отдала ему свое сердце.

— Но вы станете его женой? — донесся голос Психеи.

Повернувшись к Купидону и его супруге, за спиной которых уже таял в ночи мерцающий портал, Александра сказала:

— Да, моя дорогая подруга, да! А теперь уходи!

Осиянная голубым светом Психея взмыла ввысь и послала Александре воздушный поцелуй.

— Благодарю, Аликс! — крикнула она и исчезла.

— Мне будет не хватать ее, — прошептала Александра, глядя ей вслед.

Лонстон нежно обнял ее, пытаясь утешить.

К ним подошел Купидон.

— Моя стрела действует совсем не так, как вы ожидали?

— О да! Я думала, что ослепну от любви, а получилось наоборот.

— Что ты хочешь сказать? — спросил Лонстон.

— Тебе не нужно знать, — усмехнулась она, склоняя голову ему на плечо.

— Всех удивляет, почему стрелы так действуют, а розовое масло вызывает только волнение плоти, — объяснил Купидон.

Он поцеловал Александру, пожал руку Лонстону и пожелал им долгой счастливой жизни.

Затем он обратился к Диане, сидевшей на подоконнике в окружении пяти собак:

— Благодарю, Артемида, что ты отняла колчан у брата…

Александра взглянула на Артемиду и увидела, что у нее нет ни лука, ни колчана. Кто же тогда выпустил в нее стрелу?

Диана пожала плечами.

— Благодари не меня, — она жестом указала вправо, где на полу сидел Энтерос, опустив голову на руки. Лук и стрелы лежали рядом с ним.

Только сейчас Александра поняла, что случилось. Энтерос выстрелил в нее сам. Он не смог дать Психее умереть. Ей от души стало жаль бога безответной любви.

Купидон хотел было заговорить с братом, но Диана вдруг вскочила.

— Я ухожу! — заявила она. — Хватит с меня этого вздора, я хочу домой!

Купидон подошел и протянул ей руку. Богиня энергично встряхнула ее.

— Ты спасла жизнь Психеи, Артемида, и я за это вечно буду тебе признателен. Прости, что отвлек тебя от охоты.

Диана улыбнулась:

— Я и не знала, как забавно участвовать в проделках Купидона! Я почти готова забыть, что за тобой долг.

— В самом деле?

— Почти, — повторила Диана. — Завтра утром, часов в восемь, я зайду к тебе. Вулкан не поверит мне, если я явлюсь к нему в мастерскую и скажу, что ты обещал мне три стрелы.

— Две, — твердо поправил ее Купидон.

— Ну две так две, — проворчала Артемида. — А теперь мне пора принять ванну и ложиться, да и о собаках нужно позаботиться.

Она легко спрыгнула с подоконника, и собаки последовали за ней, заливаясь радостным лаем.

Подбежав к полуразрушенной стене, Александpa смотрела, как богиня охоты спустилась по склону холма, сопровождаемая собаками. Скрывшись в лесу, они словно растаяли в воздухе.

Александра подошла к Энтеросу, все еще сидевшему на полу.

— Энтерос, — спросила она, — что заставило вас так поступить?

Он криво усмехнулся, глаза его наполнились слезами.

— Я не мог вынести мысли, что Психея не будет больше мне приносить чай по утрам в субботу. Я совершенно безнадежно влюблен в нее.

— Знаю, и мне вас искренне жаль.

— Как вы можете быть так добры ко мне, когда я так ужасно вел себя? — сказал он, взяв девушку за руку. — Я очень сожалею, что причинил всем столько неприятностей.

В этот миг Энтерос так походил на провинившегося мальчишку, что сердце Александры исполнилось сочувствием к нему.

— Да, вам выпал нелегкий жребий.

— Я избалованный ребенок и сам это знаю.

— Хотела бы я, чтобы вы нашли себе спутницу жизни.

— Психея — моя судьба, — горько усмехнулся он.

Купидон протянул ему руку:

— Пошли. Пора возвращаться, пока нам не досталось от дедушки.

От напоминания о грозном дедушке у Энтероса поубавилось жалости к себе.

— Гром и молния! Ты прав! Он придет в бешенство!

Он встал и взял Купидона за руку.

— Эрос! Прости меня! Я был такой болван, да и мама на меня насела. Хотя я тысячу раз пытался забыть Психею, мне это никак не удается.

— Так это мама придумала этот план?

— Да, двадцать лет назад, на этом самом месте.

— Ну, я с ней поговорю, когда мы вернемся!

— Ее не будет дома. Если б наш план не удался, она собиралась навестить Посейдона — ей известно, что ты не выносишь моря!

— Очень благоразумно с ее стороны.

Энтерос засмеялся:

— Так это ты заставил ее влюбиться в кентавра, который охраняет дворец Зевса?

Купидон тоже засмеялся:

— Да, она не любит, когда над ней подшучивают.

Братья посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Я очень сожалею о случившемся, — сказал Энтерос. — Не знаю, что на меня нашло.

— А я знаю. Пиры у Вакха в последнее время стали скучнее, и тебе захотелось поразвлечься. Только больше так не делай.

— Не буду, — пообещал Энтерос.

— А теперь помоги мне добраться домой.

Братья подошли к полуразрушенному окну. Энтерос обхватил Купидона за талию и, развернув огромные черные крылья, поднялся в воздух.

Александра следила за их прлетом в ночном звездном небе.

— Я никогда их больше не увижу, — прошептала она.

Лонстон обнял ее и нежно поцеловал в губы. Александра пылко отвечала ему. Мысль о будущем наполняла ее надеждой и восторгом.

Внезапно она услышала голос матери и, обернувшись, увидела стоявших на лестнице родителей. Их взгляды тоже были устремлены в небо.

— Я тоже буду скучать о Психее, — сказала леди Брэндрейт со слезами на глазах.

— Я все вспомнил, — сказал маркиз. — Почему мы забыли о них?

— Психея говорила мне, что это устроил Зевс, — отвечала Александра. — Не знаю только, почему леди Эль все помнила.

Леди Брэндрейт взглянула на дочь и на Лон-стона.

— Тебя ранила стрела Купидона? — спросила она.

Александра кивнула:

— Да, но все получилось совсем не так, как я ожидала. Теперь я вполне знаю Лонстона.

— И все же любишь его? — улыбнулась маркиза.

— Мне больше не страшно, — сказала Александра, прижимаясь к Лонстону.

Леди Брэндрейт с мужем спустились вниз. Они поздравили дочь и Лонстона, обняв его сердечно, как родного сына. Вначале все говорили только о странных событиях последних двух недель, а потом начали строить планы свадьбы, которая состоится на Рождество.

Леди Брэндрейт только что успела напомнить всем, что на Рождество приезжает Аннабелла, когда на развалинах появился, тяжело дыша, странного вида человек.

— Вы здесь! — воскликнул он. — Прекрасно! Все в сборе. Слава Олимпу! Теперь мне не придется метаться туда-сюда, разыскивая вас.

Он присел на подоконник.

— Иногда я просто ненавижу свою обязанность вестника богов. Только и носишься с одного конца света на другой. Никто не понимает всю сложность моей работы. То я в преисподней, то во дворце Зевса, то ищу Диану по лесам, то плаваю в океане в поисках Посейдона. Терпеть этого не могу! У меня волосы вьются от природы. А если даже от сырости прическа портится, можете себе представить, что творится с ней от соленой воды!

Он вздохнул.

— Вы, наверное, Меркурий? — спросила Александра, воспользовавшись паузой и подавая руку пришельцу.

Он широко улыбнулся и от души пожал ей руку:

— К вашим услугам!

— Но что вы здесь делаете? Все уже уладилось.

— Да, да, разумеется, мы это знаем! Но оракул настаивал, чтобы я сообщил вашей матери — здравствуйте, леди Брэндрейт! — что у нее родятся близнецы. Мальчики, здоровенькие, так что не беспокойтесь.

Леди Брэндрейт ахнула:

— Близнецы! О Брэндрейт, ты слышишь?

— Да, любовь моя, — маркиз подошел к ней.

Александра видела, что глаза отца полны слез.

— Прекрасные мальчики, — повторил Меркурий. — Но через двадцать два года они будут драться на дуэли из-за женщины, в которую оба влюбятся. А вам надо поискать бюст Зевса. Вот и все. А теперь мне пора, надо сообщить Вулкану, что он должен выковать меч для Геркулеса.

— Для Геркулеса? — воскликнули разом леди Брэндрейт и Александра.

— Да-да. Он все еще существует. Я его ненавижу. При одном упоминании его имени дамы начинают охать и ахать. Ну, я полетел.

— И это все? — спросила леди Брэндрейт. — А где мне искать бюст? Я думала, что его забрал Зевс.

— Ничего не знаю, — отвечал Меркурий. — И не спрашивайте, я все равно ничего не могу сказать. Раньше я гадал о будущем на скорлупе грецких орехов, но вот уже несколько сот лет, как бросил это занятие. Я и сам нахожу эти слова оракула загадочными, но такова жизнь на Олимпе. Да и на земле тоже! — Крылатые ноги вынесли его в окно, и он тоже скрылся в восточном направлении.

Александра вздохнула. Подул прохладный осенний ветерок, и она вздрогнула. Нужно было возвращаться в бальную залу, но ей не хотелось. Она не желала расставаться с Психеей, Купидоном… и даже с Энтеросом.

Шум из замка доносился все громче. Дверь распахнулась, и несколько сильно подвыпивших джентльменов скатились с лестницы. Александра не могла удержаться от смеха. Брэндрейт и Лонстон поспешили на помощь гостям.

Один из них заплетающимся языком объяснил, в чем дело.

— Мы видели человека с крыльями на ногах. Мы пытались найти его, но не могли. Хотели попросить его, чтобы отнес нас в ближайшую таверну за ромовым пуншем. Вы его видели?

— Нет! — дружно отвечали Лонстон и Брэндрейт.

Веселый джентльмен рухнул на землю.

Леди Брэндрейт подошла к дочери.

— И на пирах у Вакха тоже такое бывает?

Александра засмеялась.

— Ты думаешь, Зевс снова заставит нас все забыть? — спросила она.

— Надеюсь, что нет. — Маркиза всматривалась в ночное небо. — Мне так приятно думать, что Психея существует на самом деле. Но подумать только! У меня родятся близнецы!

Александра обняла мать.

— А у меня будут братья!

Маркиз и Лонстон проводили подвыпивших джентльменов в замок. Дамы последовали за ними.

За ужином лорд Брэндрейт объявил о помолвке своей дочери с лордом Лонстоном. Столовую огласили восклицания, аплодисменты и поздравления.

Когда шум немного утих, Майлор Грэмпаунд встал с бокалом в руке. Устремив долгий многозначительный взгляд на Джулию, он поднял бокал.

— За любовь! — сказал он.

— За любовь! — с энтузиазмом подхватили гости.

Лонстон взял Александру за руку. Она сжала ему пальцы.

— За любовь! — прошептала она.

Никогда в жизни она не испытывала такого счастья, как в этот миг. Полночь миновала, страхи ее исчезли, будущее сулило ей только радость…

…Леди Александра Стэйпл вздрогнула и очнулась. В камине весело и шумно трещали дрова, и в причудливой пляске жаркого пламени, казалось, рождаются непостижимые и чарующие картины. Дождь неумолчно шумел за окном, и в гостиной царил уютный полумрак. В отблесках огня длинные тени на стенах двигались как живые.

Девушка протерла глаза, покачала головой, все еще во власти фантастического, сладкого видения. Боже милосердный, да ведь она одна здесь, в полумраке гостиной! Неужели она попросту задремала в кресле после ужина? И все, что было с нею, — только сон?

Коварство Афродиты и Энтероса, улыбка крылатого Купидона, самоотверженная доброта Психеи… но главное, главное — объятия, поцелуи, жаркие признания Лонстона! Неужели это и вправду ей только приснилось? И она, словно глупенькая дебютантка, грезила в вечерней полутьме о любви человека, которому она нисколько, просто нисколечко не нужна?

Хотя в камине жарко пылал огонь, Александре вдруг стало зябко. Она вздрогнула, обхватила себя руками за плечи и медленно, очень медленно перевела дыхание, боясь, что вот-вот расплачется навзрыд. О, как все это грустно, как больно!.. Кажется, лишь минуту назад Александра была любима и безмерно счастлива — и вот все исчезло, развеялось, словно дым из треножника древнего оракула… Хм… странно. С чего бы это ей вспомнился оракул?

И тут в коридоре заскрипели шаги, и дворецкий, войдя в гостиную, внушительно объявил:

— Приехал Ньюлин Сент-Ив, виконт Лонстон. Он просит дозволения побеседовать с вашей милостью о весьма важном и неотложном деле…