С каждым шагом Рагнар приближался к краю. В ушах у него стоял стук сердца, он чуял запах своего возбуждения и беспокойства, понимал, что должен рассчитать все очень точно. Одно неверное движение – и он ухнет в бездну навстречу своему року. Слишком ранний прыжок может оказаться недачным, для верного – не остается времени. Крепко сжав болтер в одной руке и меч в другой, он мысленно определил на мосту точку, откуда надо прыгать. И прыгнул.
      Лишь в этот момент Рагнар воочию узрел чудовищную бездну под своими ногами. Ветер трепал его волосы. Ему казалось, что он летит очень медленно. Юноша различал каждую деталь в лицах мутантов, столпившихся впереди, видел каждый нарыв на их уродливых лицах, мог сосчитать все поры на их коже. За всю свою жизнь он никогда еще не сознавал реальность в таких подробностях. Его сверхчеловеческие возможности поднялись на новый уровень, который просто ошеломлял. Рагнар был сейчас совсем близко к смерти – и в то же время он никогда не чувствовал себя более живым.
 
      Издав протяжный боевой клич, Рагнар еще в воздухе поднял пистолет и выстрелил в ночного бродягу, который стоял впереди на самом краю пропасти. Мутант схватился за живот, сполз вперед и ухнул в сумрак. Юноша выстрелил еще раз, уложив другого мутанта, и в этот момент с облегчением почувствовал ударившую по ногам твердую землю. Он жив, и теперь эти твари заплатят за все! Сейчас они на своей шкуре узнают, что такое истинная ярость Космического Волка! Грохочущий Кулак рванулся вперед, размахивая цепным мечом, стремясь расчистить пространство от плотной толпы мутантов, пока его собратья не приземлились следом за ним. Он понимал, что иначе Кровавые Когти могут сцепиться с бродягами на самом краю, потерять равновесие и рухнуть в бездну.
      Удары его меча рассекали плоть и крошили кости. Другой рукой он безостановочно жал на спуск, зная, что каждый заряд найдет свою мишень в этой плотной массе тел.
      Рагнар прокладывал себе путь через ночных бродяг, как корабль, идущий по штормовому морю. Он стал живой машиной разрушения, ураганом смерти, с диким ревом пробивавшим себе дорогу через многочисленные ряды мутантов. Юноша слышал, как за спиной его товарищи занимаются тем же. Вскоре перед его глазами повис густой красный туман из кровавых капель, летящих от рассекаемой мечом плоти и рвущихся кровеносных сосудов. Крики умирающих почти оглушили Рагнара, несмотря звукоизоляцию шлема. В глубине его души зверь, подстегиваемый запахом побоища, ярился все сильнее.
 
      Теперь Рагнар сражался почти автоматически. Ему не нужно было думать, за него думал зверь, пребывавший в полной гармонии с рефлексами, нервами и мускулами человека. Он со скоростью мысли реагировал на любую угрозу, воспринятую сверхобостренными чувствами. В это мгновение боевые способности Космического Волка намного превосходили возможности любого смертного. Ничто не могло устоять на его пути. А сзади остальные Кровавые Когти прорубались через толпу мутантов, как хороший острый топор сквозь гнилую древесину.
      Со всех сторон злобно скалились кошмарные рожи с искаженными в крике пастями, и Рагнар сносил головы врагов одну за другой. Искореженные тела разлетались на куски под его мечом, а каменные наконечники дубинок раз за разом отскакивали от доспехов. В следующее мгновение Рагнар уклонился от свистящего камня, выпущенного из пращи. Его чувства были столь острыми, что казалось – камень приближается так медленно, что есть еще бесконечный запас времени, чтобы убраться с его траектории. Он наклонил голову – и был вознагражден воплем мутанта позади, которому камень попал прямо в лоб. Выстрелом навскидку Рагнар разнес череп пращника и продолжал прорубать себе путь к свободе.
      Внезапно воздух пещеры рассекла волна колдовской энергии. Извиваясь, словно змея, луч сине-фиолетового света метнулся к нему. Рагнар почувствовал запах озона и какой-то горечи. Он попытался резко уйти в сторону, перепрыгнув через ближайшего ночного бродягу, но потрескивающий шнур света изменил направление, свернув вслед за ним. Юноша поднял свой меч, чтобы отразить удар, но острие луча вильнуло, обогнув клинок, и ударило Рагнара в грудь.
      Всем своим телом он ощутил такую боль, какой ранее никогда не испытывал и даже не догадывался, что такое возможно. Его доспехи стали покрываться пузырями, а затем начали плавиться. Какие-то системы замкнуло, посыпались искры. В визоре шлема теперь вспыхивали безумные диаграммы, сигнализирующие о помехах, в ушах грохотал треск статического электричества. Волосы Рагнара встали дыбом, а тело начало вибрировать и конвульсивно подергиваться под воздействием непонятной энергии. Юноше казалось, что его глаза вот-вот закипят в глазницах. Он почувствовал запах собственных горящих волос. Объятый сиреневым огнем, он замер на месте, шатаясь, словно пьяный.
      Огромным усилием воли Рагнар заставил себя сосредоточиться и оглядеться в поисках врага. Сжав зубы, он ощутил во рту медный привкус собственной крови. Подняв взгляд, юноша увидел хихикающего шамана, безумно скачущего на плывущем высоко над толпой, почти под самым потолком пещеры, сияющем диске. Опять проклятое колдовство! Луч света исходил из увенчанного черепом жезла, который колдун держал в руке, похожей на клешню. Рагнар в отчаянье попытался поднять пистолет, но выжатые невыносимой болью слезы заливали его глаза, мешая прицелиться. Сосредоточиться не удавалось – перед глазами плясали черные и лиловые искры, язык прилип к нёбу. Рагнар не сомневался, что ему оставалось жить считаные мгновения.
      И тут внезапно заряд болтера поразил шамана в самое сердце, сбросив того с бледнеющего на глазах светового диска. Падая, колдун широко распростер руки, исходящий из жезла луч света замерцал и погас. В полете шамана достала еще одна пуля, войдя ему прямо в глаз и выйдя через затылок вместе с фонтаном крови и мозгов. Рагнар оглянулся по сторонам, чтобы узнать, кто же подстрелил его врага, и увидел, что это был ненавистный Стрибьорн. Его старый противник отсалютовал цепным мечом, а затем продолжил крошить мутантов.
      Рагнар боролся с охватившим его головокружением. Его доспехи уже начали автоматическую проверку систем, и но периметру поля зрения вспыхивали и мерцали бесконечные ряды символов. Боковым зрением Рагнар увидел летящую к нему гранату. Судя по направлению полета, ее не мог бросить ни один из его товарищей. Должно быть, и это был один из трофеев ночных бродяг. Но кто бы ее ни метнул, он отнюдь не заботился о жизнях подземных мутантов. Рагнара со всех сторон окружали завывающие уродцы, и все они погибнут, если граната взорвется где-то рядом.
      Даже находясь в полуоглушенном состоянии, Рагнар понимал, что его изрядно пострадавшие доспехи не выдержат взрыва крак-гранаты. Он слышал жалобное подвывание сервомоторов, огненно-красные символы индикаторов наперебой сообщали ему свои печальные истории. Оставался только один шанс, и он зависел от того, насколько велика задержка у взрывателя этой фанаты. Когда она подлетела поближе, Рагнар вытянул руку с мечом и отбил гранату плоскостью клинка, очень надеясь, что сотрясение от удара не приведет в действие взрыватель. На один короткий миг у него замерло сердце – он ждал, что сейчас ему оторвет взрывом руку. Но граната отлетела назад, в плотную массу ночных бродяг. Мгновением позже прогремел взрыв, взметнувший в воздух куски тел мутантов.
      Рагнар пошатываясь двинулся вперед. Ночные бродяги, почувствовав его слабость, снова бросились в атаку. Каменные топоры и дубинки колотили по трещинам его поврежденных доспехов, некоторые куски керамита уже падали на каменный пол. Ударом рукоятки болт-пистолета Рагнара расколотил чей-то череп, затем вонзил острие меча в грудь ближайшему мутанту и потом рассек его тело надвое быстрыми движениями вверх и вниз. Толпившиеся вокруг бродяги, увидев на его лице непреклонную решимость, стали понемногу расступаться. Это дало Рагнару возможность размахнуться мечом, рассекая надвое головы и тела. Теперь он вращался в толпе мутантов, словно смерч, и через несколько мгновений осознал, что вокруг него уже никого не осталось.
      Тяжело дыша, Грохочущий Кулак оглянулся назад и увидел Свена, Нильса, Ларса и Стрибьорна, прорубающих себе дорогу в толпе мутантов. Казалось, молодые Волки плыли по морю кровоточащей плоти и бурно плещущей крови. Мутанты падали вокруг них, как пшеница под косой жнеца. Кровавые Когти казались бесчувственными, непобедимыми, неодолимыми. Но тут Рагнар увидел, как к Стрибьорну и Свену летит граната. Он крикнул им об опасности – но инстинктивно понял, что предупреждение прозвучало слишком поздно.
      Свену удалось броситься в сторону вовремя. Он нырнул головой вперед в толпу ночных бродяг; кроша мутантов на лету. Стрибьорн опоздал на какую-то долю мгновения. Его схватили несколько ночных бродяг, стремясь повалить на пол, чтобы расколотить шлем своими дубинами. В последний миг Беспощадный Череп могучим рывком расшвырял их по сторонам и попытался уйти от гранаты. Это ему почти удалось, но взрыв грянул как раз во время прыжка. Осколки ударили по доспехам Стрибьорна, и он, кувыркаясь, отлетел в сторону – подобно тряпичной кукле, отброшенной жестоким ребенком.
      Рагнар на мгновение застыл на месте, переполненный смешанными чувствами. Казалось, ненавистный враг погиб, лишив Рагнара возможности отомстить. Но не это поразило юношу. Внезапно он понял, насколько незначительной была его жажда мести по сравнению с угрозой, которую являли собой воины Хаоса и злобное божество, которому они поклонялись. Это была угроза всему человечеству, и Стрибьорн пал, сражаясь против нее. Более того, он спас жизнь Рагнара от злого колдовства шамана, и теперь Грохочущему Кулаку уже никогда не вернуть этот долг. Юноша застонал от ярости и разочарования, внезапно осознав, что он вовсе не хотел убивать Стрибьорна; возможно, он вообще не хотел смерти Беспощадного Черепа. По сравнению с той угрозой, которая открылась в этих подземных глубинах, их старая племенная вражда казалась мелкой и глупой.
      Он заметил, что Свен повернулся и прокладывает путь через толпу туда, где рухнул Стрибьорн. На глазах у Рагнара Стрибьорн внезапно вынырнул из моря зловонных тел и шатаясь поднялся на ноги. Его доспехи треснули, под расколотой оболочкой стали видны внутренние механизмы. С половины лица сошла кожа, обнажив зубы и челюстную кость. Одна рука повисла окровавленной плетью, но тем не менее воин продолжал сражаться. Его цепной меч так и сверкал в воздухе, неся смерть мутантам. Во имя Русса, это действительно был могучий воин!
      В этот момент оцепенение наконец-то оставило Рагнара, и юноша бросился в сечу, мечом прокладывая себе дорогу туда, где бились Свен и Стрибьорн.
      В несколько мгновений Грохочущий Кулак расчистил себе путь, подхватил шатающегося Стрибьорна под руку и потащил его вперед. Обернувшись к Свену и Нильсу, он крикнул:
      – Гранаты!
      Свен зловеще улыбнулся и принялся одну за другой метать гранаты в толпу ночных бродяг. Через несколько мгновений к нему присоединился Нильс, Грохот взрывов эхом покатился по пещерам, вспышки засверкали в сумраке, будто молнии. И снова ночные бродяги оказались не в состоянии вынести этого. Оставшись после гибели шамана без вождя, их передние ряды попятились в направлении расщелины. Но огромная толпа ночных бродяг напирала сзади, и под этим давлением мутанты десятками начали срываться в вечную тьму бездонной пропасти, издавая пронзительные вопли.
      Рагнар опустился на колени и достал аптечку, висевшую на поясе. Он понимал, что должен действовать очень быстро, чтобы спасти жизнь Стрибьорна. У него оставались считаные минуты, пока воины Хаоса не бросились за ними в погоню. Юноша поднял взгляд и увидел стоящего над ним Свена. Его доспехи были заляпаны запекшейся кровью и засыхающими мозгами.
      – Хороший бой, – пробурчал Свен.
      Рагнар согласно кивнул, думая о том, сколько еще времени у них осталось до появления воинов Хаоса. Он знал, что главная его задача – выбраться отсюда и предупредить Орден о том, что обнаружил в пещере их отряд. Но юноша также понимал, что не сможет бросить здесь раненого Стрибьорна. Он вспомнил, что сказали ему старые чародеи за Вратами Моркаи: его ненависть – это слабость, которая позволит злу проникнуть в его душу. Он понимал теперь, что они были правы, что ему оставался лишь один способ избавиться от этой ненависти. Рагнар быстро принял решение, молясь о том, чтобы оно оказалось верным.
      – Свен, бери Ларса и Нильса и сваливай отсюда. Возвращайтесь на поверхность. Отойдите подальше от этого проклятого места, чтобы восстановилась связь, и вызывайте Орден.
      Вместо ответа Свен поднял руку и расстегнул застежки шлема. Тот с глухим стуком упал на влажный песок, открыв взгляду мрачное, искаженное яростью лицо Космического Волка.
      – И оставить здесь тебя со Стрибьорном, чтобы тебе достался этот бой и вся слава? – Свен яростно замотал головой. – Ты с ума сошел или же думаешь, что я безумец?
      Несмотря на их жуткое положение, Рагнар не смог удержаться от улыбки. Он положил руку на плечо Свену.
      – Надень-ка шлем и отправляйся немедленно, идиот, или я разорву зубами твое горло. Неужели ты не понимаешь, насколько важнее, чтобы Космические Волки узнали, что здесь происходит. Или тебе важнее пасть смертью героя?
      – Кто бы говорил! Ты-то остаешься! – Глаза Свена превратились в узкие щелочки, а голос прозвучал угрожающим шепотом.
      – Стрибьорн спас мне жизнь, и я не намерен бросить его здесь.
      – Ты уходишь! Я остаюсь! – Глаза Свена сверкали лихорадкой битвы, и он взволнованно перебирал пальцами зубья своего цепного меча.
      Упрямство Свена вывело Рагнара из себя.
      – Я не собираюсь повторять! – взревел он. – Убирайся, или я сам убью тебя!
      Их глаза встретились. Оба воина злобно оскалились. Запахло яростью и ненавистью. Рагнар почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом. Мгновением позже Свен явно почувствовал решимость Рагнара – и отступил, подобно волку, уступающему вожаку стаи.
      – Хорошо, – проговорил он, подобрав шлем и стирая с керамитового забрала окровавленные песчинки. – Я ухожу. Но в следующий раз наступит мой черед остаться с раненым.
      Рагнар усмехнулся:
      – Это честно.
      Свен отвернулся и рявкнул Нильсу и Лapcy:
      – Вы, двое, вы слышали этого героя. Отправляемся. И никаких споров, или я вырву вам сердца и сожру у вас на глазах.
      – Ты всегда думаешь о еде,– пробормотал Нильс.
      Проходя мимо Рагнара, он показал ему поднятый вверх большой палец.
      – Мы встретимся снова, – бросил Ларс. – Я знаю это.
      – Молю Русса, чтобы ты оказался прав, – ответил Рагнар, глядя, как троица исчезла в темноте.
      Рагнар вытащил баллончик синтеплоти и распылил ее на лицо Стрибьорна. Гибкий органопластик тут же отвердел, закрыв обнаженные кости и зубы. Вышло не очень красиво, но, по крайней мере, рана останется чистой и стерильной. Достав ремкомплект, Рагнар так же быстро законопатил трещины в доспехах Стрибьорна, предварительно соединив и срастив силовые волокна. Наконец убедившись, что все в порядке, он ввел раненому Черепу инъекцию сильного стимулятора. Стрибьорн открыл глаза и испустил стон боли и ярости.
      – Ты все еще здесь, Грохочущий Кулак. Я удивлен. – Его усталый голос был окрашен болью, терзающей израненное тело.
      – Ты спас мне жизнь, я возвращаю свой долг.
      – Мне не нужна твоя помощь, – прошипел Стрибьорн сквозь стиснутые зубы и попытался подняться. Ему удалось встать на колени, но затем он снова повалился на бок. Рагнар подхватил товарища под левую руку. Меч он убрал в ножны, а пистолет держал в левой руке. Из трещин в доспехах Стрибьорна струилась кровь.
      – Давай-ка лучше поднимайся и пойдем. Уроды скоро очухаются – это лишь вопрос времени. И хаоситы подоспеют с минуты на минуту.
      Превозмогая боль, Стрибьорн произнес:
      – Как там Хенгист и остальные?
      Рагнар напряг слух, но ему не удалось расслышать никаких отзвуков боя. Похоже, отряд Хенгиста погиб – или, что еще хуже, пленен. Рагнар надеялся, что рухнувший мост задержит воинов Хаоса, но понимал, что это лишь ненадолго приостановит погоню.
      Стрибьорн оперся на Рагнара, и они двинулись в сумрак.
      Рагнар хотел отыскать тот путь, которым они пришли в храм. Это было нелегко. Он улавливал следы Космических Волков, но резкое зловоние ночных бродяг почти заглушало их. Теперь Рагнар осознал, что их заманили в ловушку, позволив забираться под гору все глубже и глубже, в то время как вокруг них собирались огромные толпы мутантов. Им дали возможность добраться до храма, но они вошли туда как жертвы Меняющего Пути. Эта мысль отнюдь не ободрила юношу.
      Наплечный фонарь Рагнара рассеивал мрак впереди. Он наклонился и увидел свежие следы, недавно оставленные Свеном и его товарищами. Это несколько утешало. Стон, донесшийся из-за спины, дал Рагнару знать, что Стрибьорн находится не в лучшей форме. Юноша обернулся и увидел, что лицо Беспощадного Черепа побледнело, а его кожа приобретала тот желтоватый оттенок, который во время своей прежней жизни на островах Грохочущий Кулак привык связывать со смертью. Он надеялся лишь на то, что Стрибьорну поможет выжить его сверхчеловеческая сила.
      Но какую же помощь ему можно оказать? У Беспощадного Черепа явно были внутренние повреждения, для лечения которых у Рагнара не имелось ни навыков, ни специального оснащения. Часто несерьезные на первый взгляд, поверхностные раны становились причиной гибели воинов. Мальчишкой Рагнар слышал истории о мужчинах, которым доставались лишь легкие удары по черепу, и они продолжали сражаться – а потом неожиданно падали замертво в момент своего триумфа. Может, именно так и случится со Стрибьорном.
      – Иди без меня, Грохочущий Кулак, – невнятно пробормотал Череп, с трудом ворочая искалеченной челюстью. – Я подожду здесь. Если кто-нибудь погонится за тобой, я задержу их.
      – Ты пойдешь со мной, Беспощадный Череп, даже если мне придется тащить тебя на плечах. Ты дошел сюда. Будь мужчиной и пройди весь путь обратно.
      Их глаза встретились. Как и в случае со Свеном, Рагнар ощутил яростное сопротивление – но, как и со Свеном, он преодолел его. Наверное, если бы Стрибьорн был в полной силе, он не стал бы повиноваться, но сейчас Беспощадный Череп ослаб и просто не мог противостоять Рагнару.
      – Убедил. Пошли. – Сервомоторы доспехов Стрибьорна астматически хрипели, прорванные на спине трубки дымились, но Беспощадный Череп зашагал по туннелю, прихрамывая и пошатываясь.
      Грохочущий Кулак видел, что он с трудом держится на ногах.
      Рагнар облегченно вздохнул. Он узнал это место. Это было огромное подземное озеро. Юноша и представить себе не мог, до чего будет рад увидеть его омерзительные воды. В этот миг даже воды, окружавшие его родной остров, не сделали бы Грохочущего Кулака более счастливым. Каким бы безрадостным и отталкивающим ни было это место, оно являлось ориентиром, и теперь Рагнар знал, что находится на верном пути.
      За последние несколько часов ему, не единожды казалось, что он сбился с маршрута. На обратном пути к выходу на поверхность все выглядело совершенно по-другому, и Рагнар прекрасно понимал почему. Ведь теперь он двигался в противоположном направлении, видя туннели и пещеры с другой стороны. Вдобавок ко всему он еще и устал. Другой ракурс, другие ощущения – все это меняло восприятие этого места, делая его незнакомым, угрожающим и враждебным... Юноша тряхнул головой и напомнил себе, что оно и в самом деле такое.
      – Это озеро мертвых? – спросил Стрибьорн булькающим шепотом. Рагнар понял, что Беспощадный Череп бредит. – Мы уже пришли?
      – Нет, – ответил Рагнар. – Это не оно. Это всего лишь тот мерзкий, загаженный Хаосом пруд, в который Свен плюнул по пути вниз.– Он попытался улыбнуться, но ему удалось изобразить лишь вымученную гримасу.
      – А, это ты, Грохочущий Кулак. Когда-то я убил тебя, а ты убил меня, и мы вместе попали в ад.
      Рагнар вздрогнул. На мгновение это показалось ему вполне возможным. От этой мысли у него закружилась голова. Возможно, Стрибьорн прав. Может быть, их трупы так и лежат в развалинах деревни Грохочущих Кулаков, а путешествие в Руссвик и процесс превращения в Волка были всего лишь видением, последней фантазией, подобной сну, возникшему в его разрушенном болью мозгу в тот момент, когда Рагнар отправился навстречу смерти. Может быть, они и в самом деле мертвы, убив друг друга, они вошли в ад вместе.
      Рагнар отчаянно боролся, стараясь сохранить рассудок. Он глубоко вдохнул отвратительный воздух, втянув в себя запах затхлой воды, плесени и грибов. Он увидел следы крови там, где накануне лежали трупы убитых ночных бродяг, – наверно, сородичи уволокли их, чтобы сожрать. Юноша ощутил на пальцах прохладные керамитовые перчатки, а в руке – рукоять болт-пистолета. Он напряг все свои чувства, гораздо более острые, чем у любого смертного, пытаясь вобрать в себя окружающее во всей его полноте.
      «Нет, – сказал он себе. – Я не мертв. И Стрибьорн тоже. Во всяком случае, пока еще нет. Мы – Космические Волки, избранные Руссом, и мы не сдадимся!»
      Он достал еще одну капсулу обезболивающего и прижал ее к инъекционному клапану доспехов Стрибьорна. Капсула с шипением опустела, а ее содержимoe вошло в организм Кровавого Когтя. Стрибьорн испустил долгий стон, встряхнул головой, огляделся по сторонам запавшими глазами, полными боли, но, пожалуй, уже не такими лихорадочными.
      – Идем дальше, – сказал он. Рагнар кивнул в знак согласия. Ему показалось, что издалека доносятся звуки погони.
      – Что это было? – спросил Стрибьорн. Рагнар был поражен тем, что Беспощадный Череп что-то расслышал. За последний час у него усилилась лихорадка, и он едва держался на ногах.
      – Ничего, – ответил Рагнар.
      Он лгал. Это был грохот подкованных ботинок, доносившийся из коридора позади и отдававшийся резким эхом в здешних лабиринтах. Было трудно определить расстояние, отделявшее их от источника шума, но Рагнар считал, что он уже недалеко. Кто бы ни следовал за ними, Кровавые Когти и не пытались таиться. Они бежали по туннелю со всей возможной скоростью.
      Рагнар выругался. Он понял, что они сейчас находятся в том длинном коридоре, где на пути к храму он рассматривал наверху древние балки. Это было сегодня, но казалось, что с тех пор прошло несколько дней или даже недель. Насколько Рагнар помнил, отсюда оставалось не так далеко до выхода на поверхность. Им почти удалось выбраться. Почти.
      Его утешала мысль о том, что Свен и остальные, наверное, уже ушли далеко. Ничто не указывало, что с ними случилась какая-то беда. Должно быть, Кровавые Когти уже выбрались на поверхность или даже вышли из зоны помех и вызвали помощь. Ведь они двигались гораздо быстрее – с ними не было раненого Стрибьорна.
      – Надо поднажать, – сказал Рагнар. – Осталось уже недалеко.
      Стрибьорн кивнул и захромал вперед.
 
      Они почти уже миновали этот коридор, когда Рагнар услыхал позади знакомый голос – глубокий, красивый, но при этом зловещий:
      – Куда бежишь, щенок? Повернись ко мне. Я хочу взглянуть на тебя, ибо не люблю стрелять в спину.
      Рагнар узнал этот голос. Он принадлежал воину Хаоса, который насмехался над сержантом Хенгистом. Юноша медленно повернулся и обнажил свой меч, дав Стрибьорну возможность сползти на землю.
      Он был поражен, когда узрел своего врага. Рагнар ожидал увидеть целый отряд ужасных Десантников Хаоса в сопровождении орды ночных бродяг, но разглядел лишь одинокую фигуру.
      – Мэдокс! – с ненавистью выпалил Кровавый Коготь. Он увидел, что некоторые символы на доспехах воина Хаоса светились, несомненно излучая зловредную энергию. Волосы на затылке юноши встали дыбом. Что происходит? Здесь действует проклятье?
      В промозглом воздухе пещеры раздался смех:
      – Ты запомнил меня. Я польщен. Это хорошо. Когда твоя душа попадет в ад, ты сможешь рассказать, кто тебя убил.
      – Я еще не мертв.
      – Поверь мне, исправить это упущение – для меня дело лишь нескольких мгновений.
      – Где твои собратья? Все они мертвы?
      – Нет. Они охотятся на нескольких уцелевших из твоей маленькой группы. На тех, кто сбежал с поля боя, как трусы, – да они и есть трусы.
      – Я не верю тебе. – Рагнар ощутил, как зверь внутри него зарычал в ответ на оскорбление и нaчал выдвигаться вперед.
      – Веришь ты или нет – к делу это не относится. – Снова Рагнару показалось, что в голосе последователя Хаоса прозвучала нотка скуки.
      – Тогда зачем ты мне говоришь это, мразь?
      Колдун в доспехах вздохнул, словно изумляясь крайней невежливости щенка, стоявшего перед ним.
      – Потому что я давно уже не испытывал удовольствия подразнить одного из вас, находясь так близко. И мне хочется этим насладиться. Это ничтожно малая месть за то, что вы сожгли Просперо, но я сейчас наслаждаюсь, где могу.
      – Значит, ты – один из Тысячи Сынов...
      Теперь Рагнар понял, что Мэдокс – один из самых древних и опасных врагов Ордена, дьявольский колдун и грозный воин. Тысячи лет назад, после мятежа Хоруса, Космические Волки очистили родину Тысячи Сынов – планету Просперо. Но предатели-Десантники не простили им этого деяния. Несколько раз с тех пор ренегаты атаковали Фенрис, пытаясь отплатить за гибель Просперо. Не означает ли присутствие здесь Мэдокса очередной подобной акции? Конечно, так оно и есть. Вот почему было столь необходимо, чтобы кто-нибудь выбрался отсюда и предупредил Космических Волков! Мысль о том, что Свен передал сообщение и возмездие последует уже скоро, несколько утешила Рагнара, придав ему толику уверенности.
      – Браво! Значит, эти идиоты в Клыке все еще учат новобранцев древним истинам, – усмехнулся Мэдокс.
      – Они рассказали мне достаточно о вашем предательстве, чтобы я мог распознать гнусного и неисправимого врага человечества, когда увижу его.
      К удивлению Рагнара, Мэдокс не расхохотался. Напротив, его насмешливый голос принял ученый тон:
      – Они так ничего тебе и не рассказали. Это не мы атаковали ваш Орден. Это вы предательски напали на нашу родину.
      – После того, как вы отреклись от вашего долга перед человечеством и Императором.
      Мэдокс покачал головой:
      – Такая уверенность, и так мало знаний! Мы нe отреклись от Императора. Это он отверг нас. Он направил своих Волков, потому что ему не понравился путь, который открыл наш примарх, почтенный Магнус: путь к знанию и безграничной власти.
      – Точнее, к безграничному злу...
      Мэдокс печально покачал головой:
      – Правду говорят, что глупо спорить с теми, чей разум закрыт. А ни в одном Ордене нет более скрытых и варварских умов, чем у Космических Волков. Не знаю, зачем я трачу свое время в попытках просветить тебя.
      Рагнар тоже подумал об этом. Неужели воин Хаоса чего-то ждет? Возможно, он надеется, что подоспеют его товарищи и помогут ему пленить Рагнара. Сейчас юноше было все равно. Каждое мгновение, которое он отнимал у Мэдокса, означало один лишний шанс для Свена, дающий возможность доставить сообщение их братьям в Клык.
      – Может быть, мы и варвары, но верны своим клятвам, – прорычал Рагнар.
      – Ты весьма настойчив в своей недальновидности.
      Рагнар терялся в догадках, не понимая, что же имеет в виду Мэдокс. Только сейчас он начал замечать какое-то колдовство, которое воздействовало на его чувства и заставляло внимательно слушать то, о чем говорил воин Хаоса. Наверное, это было некое коварное заклинание, делавшее человека уязвимым для ереси.
      Юноша решил что-нибудь предпринять, но понял, что находится под воздействием странной силы, мешающей ему действовать. Его разум словно оказался запутан в силки. А тем временем драгоценные камни на доспехах Мадока засияли еще ярче. Не в них ли все дело?
      Встряхнув головой, чтобы прочистить мозги, Рагнар спросил колдуна Хаоса:
      – Как вы сюда попали?
      – Мы явились в ответ на молитвы тех, кто поклоняется Меняющему Пути. Мы прибыли под прикрытием того самого метеоритного дождя, на разведку которого явились эти младенцы – твои собратья. Мы пришли по зову тех, кто почитает нас. Храм, что находится внизу, был освящен одним из моих боевых братьев, оставленных в этом мире после нашей последней атаки на Клык. Мой брат учил мутантов истинному пути. Он вывел их из заблуждения к свободе.
      Рагнар кивнул. Последний фрагмент загадочной мозаики встал на свое место. Юноша заставил свою руку двигаться, с трудом противостоя колдовству воина Хаоса. Он медленно начал поднимать свой безумно потяжелевший болт-пистолет, нацеливая его на Мэдокса. Драгоценности на доспехах ренегата внезапно потухли, будто Рагнар разрушил их магию.
      – Твоя воля сильнее, чем я думал, щенок, – произнес Мэдокс голосом, полным презрения и ненависти. – Полагаю, теперь мне придется убить тебя. А жаль. Ведь как было бы приятно, если б ты добровольно пришел к алтарю Тзинча и предложил себя Меняющему Пути. Но что поделаешь, все сразу получить невозможно...
      Мэдокс молниеносным движением поднял свое оружие и выстрелил. Юноша не успел ничего сделать – его пистолет выбило из руки. Это был необычайно меткий выстрел. Понимая, что теперь у него остался единственный шанс, Рагнар поднял меч и рванулся вперед. Ствол вражеского болтера смотрел ему в глаза, подобно зияющему жерлу пещеры. Рагнар отстраненно заметил, что это оружие похоже на голову демона, изрыгающего огонь из пасти. В этот миг он понял: ему конец. Мэдокс не из тех, кто промахивается с такого расстояния. Грохнул выстрел, Рагнар вздрогнул, но тут же удивленно понял, что пуля его не задела. Вместо этого он увидел, как от доспехов воина Хаоса откололся большой кусок, а сам он отшатнулся. Конечно, усмехнулся Рагнар, у Стрибьорна тоже имелось оружие. Должно быть, Беспощадный Череп пришел в сознание и открыл огонь.
      Мэдокс пошатнулся, но мгновенно восстановил равновесие и как бы походя выстрелил мимо Рагнарa. Услышав пронзительный треск ломающихся доспехов и стон боли, юноша понял, что заряд поразил Стрибьорна.
      Но все же товарищ дал ему шанс – и Рагнар намеревался в полной мере воспользоваться им. Пока он мчался навстречу Мэдоксу, с него слетели последние остатки вялости, вызванной злым колдовством, Рагнар вновь стал самим собой – неистовым Космическим Волком. С громким боевым кличем он описал мечом широкую дугу. Мэдокс развернулся ему навстречу, поднимая пистолет, но выстрелить не успел. Ему удалось лишь подставить свое оружие под меч Рагнара.