Тогда, конечно, она была кем-то, о ком Джейми мог думать как о привлекательной молодой женщине, с которой можно попытаться завести роман. Правда, социальная пропасть между офицерами и вольнонаемным персоналом в СОО препятствовала подобным связям. Теперь же ее теплого, но твердого голоса хватило лишь на то, чтобы отвлечь его затуманенные мысли от голодной смерти. Ее стройное, закаленное тяжелым трудом тело вызывало у него не восхищение или желание, а мысли о товариществе и когда-то общей службе. Драгоценные чувства в этом кошмарном мире. Покопавшись в темноте среди раскиданных вонючих тряпок, служивших ему постелью, он выудил из-под них потрескавшуюся керамическую миску, которую называл своей, поднялся на ноги и пошел к очереди за кормежкой.

– Эй, Джейми, – окликнул его чей-то голос, когда он пристроился в конец очереди.

– Привет, Дитер.

Холлинсворт, грязный, голый и неописуемо костлявый, занял очередь за Джейми. Он поскребся в дебрях своей запущенной бороды:

– Видел, что ты пытался сегодня сделать, майор. Это было… смело.

– Хочешь сказать, глупо.

Дитер обнажил зубы в короткой улыбке:

– Ну и это тоже. Но всегда приятно, когда о тебе кто-то заботится.

Очередь змеилась к одному из больших стальных котлов, из которых рабам выдавалась еда. Каждый, проходя мимо, получал свою порцию; обычно это был вареный рис или картофельный суп, а то и не имевшая названия густая бурда. Временами в мисках попадалось даже мясо.

Многие из выживших сторонились этих кусочков мяса. Ходили слухи, что они принадлежали людям, попавшим в переработку. Джейми не обращал на эти слухи внимания и не вглядывался в мясо. Да, в сегодняшний паек наверняка попало то, что было Рахни Сингхом, но он запретил себе думать об этом и просто съел свою порцию. Он съел бы даже тараканов, если бы смог их найти, и крыс, и червей – все, что угодно, все, что удалось бы поймать, что могло бы добавить протеинов в его диету и поддержать его тело и разум.

Зато рис его заинтересовал. И его посадка, и выращивание, и сбор требовали немало труда. Машинам пища была не нужна, и наличие риса означало, что где-то на Облаке есть кто-то, кто продолжает его выращивать. Он нашел себе сухой участок рядом с восточной стеной старой фабрики, усевшись слева от Алиты и справа от Дитера и Вэла. Ели они руками, долгое время ничего не говоря.

На востоке в небо медленно поднимался огромный диск Деламар – большей, внутренней, луны Облака, находившейся в третьей фазе и смотревшей своей освещенной частью в сторону от горизонта. Деламар была сравнительно недалеко, всего в пятидесяти тысячах километров, и ее изрытые кратерами рога раскинулись на десять градусов небесного свода, затеняя звездное великолепие своей темной половиной. Тут и там на ночной стороне Деламар сверкали бриллиантово-яркие огоньки. Когда-то это были города людей; теперь там, как и на Облаке, скорее всего властвовали Хозяева. По лагерю гуляли слухи, что Деламар не была захвачена, ее города все еще свободны, а оставшиеся в живых люди из СОО каждую ночь прилетают на своих кораблях с Деламар, чтобы подобрать нескольких счастливчиков-рабов и увезти их на свободные небеса.

Конечно, персонал бывших СОО лучше знал, что к чему. «Щелкунчики» не были дураками, чтобы оставлять гарнизоны людей рядом с только что завоеванным миром. Но все эти истории, как и сама надежда, просто не хотели умирать.

– У них должно быть уязвимое место, – очень тихо сказал он.

Никто не знал, насколько чувствителен слух у шпионов «щелкунчиков» или как много их подслушивающих устройств понапихано вокруг.

– Что? – переспросила Алита. – У кого?

– У «щелкунчиков», – ответил Вэл.

– Он твердит это уже целый день.

– Конечно же, у «щелкунчиков» есть слабости, – заметил Дитер. – Но тем не менее я не вижу, что мы можем в отношении них предпринять.

– Мы можем узнать.

Появился парящий глаз, остановился и на мгновение уставился на их четверку. Повисев, он поплыл дальше, наугад проверяя другие группки рабов, поддерживая постоянную, пробуждавшую страх уверенность, что глаза, уши и мысли Хозяев проникают везде и всюду, что от них невозможно спрятаться или ускользнуть.

Когда миска стала до блеска чистой, Алита отставила ее в сторону.

– Что за слабости? – вновь спросила она.

– Зачем они заставляют нас просеивать грязь в поисках каждого кусочка переработанного металла? Каждого осколка стекла, каждой пластиковой щепки? Золота с трупов и скелетов? Безделушек и кухонной утвари, ножей и вилок? Водопроводных труб из останков сгоревших зданий? Они подчистили все крупное и легкодоступное сразу после вторжения. Черт, всего через несколько недель после того, как они явились, они собрали девяносто пять процентов нужных им материалов. Зачем прилагать такие усилия ради последних пяти?

– Они машины, – напомнил Дитер. – Они эффективны.

– Эффективны? Использование умирающих от голода рабов совсем не эффективно.

– Я уже говорил тебе, – вмешался Вэл. – Мы не можем оценивать эффективность или нужды «щелкунчиков» по человеческим меркам.

– Но это бессмысленно. Послушайте, они хотят получить все стекло, которое мы можем отыскать… но ведь им достаточно набрать песка с пляжей Облака, и они могут сделать столько стекла, сколько им надо. Алюминий? Реголиты Деламар богаты алюмосиликатами, легко добываемыми, легко перерабатываемыми в простейших солнечных печах. Керамика? – Ничего не выражавшим взглядом он осмотрел засохшую корку на своих руках. – Все, что надо, – это набрать глины, сформовать ее и обжечь. Но самое странное – это их пристрастие к стали и железу. Любая космическая цивилизация имеет возможность навсегда обеспечить себя железной рудой, просто собирая и перерабатывая астероиды.

– Ты прав, – кивнул Дитер. – У солнц Облака три отдельных астероидных пояса. «Щелкунчики» могли бы получать сколько угодно железа и никеля из шахт в поясах. Да и все остальное. Золото. Уран. Платина. Почти всего, что им надо, и притом в большом количестве, хватило бы на несколько веков. В сравнении с тем, что они могли бы там добывать, это наше собирательство просто ничто.

– Точно, – сказал Джейми. – Ну и где их орбитальные плавильни, астероидные шахты, переработчики руды в глубоком космосе?

– Может, они там, – показал в небо Вэл. – Вряд ли нам удастся разглядеть астероиды отсюда.

– Нет, погоди, – сказала Алита. – Дитер совершенно прав. Если у них есть доступ к ресурсам пояса, абсолютно незачем собирать битое стекло и золотые кольца. С какой стати беспокоиться о стальных застежках от сгнившей одежды, если один маленький железоникелевый астероид обеспечит тебя сталью на следующую пару веков? Это глупо.

– Если мы узнаем, зачем они это делают, – сказал остальным Джейми, – это может дать нам оружие.

– Не представляю, каким образом, – возразил Дитер.

– Знание всегда было оружием, – настаивал Джейми. – Надо просто выяснить, как его использовать.

– Ты что-то задумал, – предположил Вэл.

– Может быть. – Он подобрал последние крупинки риса и вдумчиво их прожевал. – Может быть, – снова сказал он после паузы. – Сегодня вечером я пойду повидать Гектора.

– Ты думаешь, это умно, майор? – спросила Алита. – Деламар в зените и…

– «Щелкунчики» видят и в темноте, – напомнил он. – При полной луне и звездном небе будет не опаснее, чем чернильно-облачной ночью. Временами мне даже кажется, что они знают… и их это не заботит.

– Довольно много людей идут на холм использовать Вариант Гектора, – сказал Вэл. – Да, наверное, ты прав.

Алита положила узкую ладонь на плечо Джейми:

– Ты… вернешься?

– Я вернусь, – ответил он. – Пока что я не готов уйти.

Но на самом деле он вовсе не был так уверен. Он знал, что вскоре, в один из ближайших дней, будет готов принять Вариант Гектора.

Это был, по общему мнению, самый лучший способ покончить с кошмаром жизни, полной грязи и страданий.

Глава вторая

Ночь была спокойной, но сейчас я замечаю движение и слышу треск сухих кустов, доносящийся с восточного склона холма. Термальные сенсоры левого борта наводятся в сторону объекта, идентифицируя в нем органическую форму жизни, мужчину, выбравшегося из-за энергетической изгороди, окружающей лагерь, и явно двигающегося в мою сторону. Я отслеживаю цель, которая приближается к заданному защитному параметру и находится сейчас на расстоянии пятидесяти метров от моего корпуса.

– Стой, – окликаю я. Эти слова – часть старой подпрограммы караульной службы, оставленной Хозяевами именно для таких случаев. – Кто идет?

Ответа нет, но человек остановился на границе пятидесятиметровой черты. Он тяжело дышит, я слышу удары его сердца и шум горячего воздуха, с секундными интервалами выходящего из его легких. Он глядит на меня, в инфракрасном изображении его глаза кажутся большими пятнами мертвенно-красного и желтого. Он что-то держит в руках, что я идентифицирую через 0, 0032 секунды: кусок дерева, возможно, часть ветки, весом около восьмисот граммов и не более метра в длину. Его следы, представляющие собой цепочку исчезающих зеленых отпечатков ног на холодной земле, показывают, как он, шатаясь, взбирался на холм. Я осознаю, что человек двигается на пределе своих возможностей.

– Вам запрещено здесь находиться, – предупреждаю я. – Немедленно возвращайтесь на свое место.

Он отвечает воплем, 102-децибельным возгласом, не несущим полезной информации. В это же мгновение он поднимает ветку и, размахивая ею, переступает пятидесятиметровый рубеж.

Моя реакция совершенно автоматическая. Батарея противопехотных орудий левого борта номер один стреляет, всего один раз, резкий импульс электроэнергии заряжает магнитно-импульсный рэйлган по сверхпроводниковым направляющим.

Крик мгновенно обрывается.

Ночью снова правит тишина.

Джейми слышал крик ярости, страха и отчаяния раба, донесшийся с вершины холма, и звонкое «клик», когда Боло применил одну из своих бортовых противопехотных батарей, оборвав вопль резко, как будто щелкнув выключателем.

Вариант Гектора.

Интересно, кто был этот человек; возможно, они даже знали друг друга.

Прежде чем выбраться из своего укрытия за развалинами рухнувшего дома и осторожно продолжить путь вверх по склону, Джейми подождал с четверть часа. Хозяева редко интересовались теми, кто попадал под огонь Гектора, но иногда они все же появлялись, а ему не хотелось напороться на патруль.

Способ побега из лагеря был нетрудным и уже давно перестал быть секретом для рабов. Лагерные уборные были грубым сооружением, просто скамьями с дырами, установленными на открытой платформе над канавой, проходившей вдоль западной границы лагеря. В юго-западном углу поток проходил через отверстие в энергетической ограде; для побега надо было просто нырнуть в канаву позади уборных, пройти вниз по течению, проползти по вонючей грязи за изгородь и выбраться на сушу чуть выше того места, где канава впадала в гавань Селесты. За прошедший год сотни мужчин и женщин прошли этим путем – некоторые для того, чтобы использовать Вариант Гектора, другие – попытаться бежать на свободу.

Многие ли из них смогли уйти от армии машин через поля, усаженные сенсорами и сиренами, мимо патрулировавших окрестности Селесты орд наземных «щелкунчиков» и парящих глаз? Этого не знал никто, потому что всех пойманных беглецов сразу отправляли к Собирателям Урожая. Иногда по утрам «щелкунчики» выставляли напоказ чудовищно изуродованные части тел. Иногда же никто ничего не сообщал, и рабы, остававшиеся в ямах и бараках, позволяли себе верить в возможность удачного побега.

Но Вариант Гектора по-прежнему являлся самым простым способом избежать боли и страданий. Мало кто был готов подвергнуться вивисекции ради нескольких часов свободы. И мало кто обольщался насчет того, как долго беглецы будут оставаться на свободе.

Джейми осмотрелся – машин поблизости не было. Внизу, среди хижин и палаток рядом с разрушенной фабрикой, бродили несколько рабов, а на юго-востоке, на раскопках, работала поздняя ночная смена, продолжая расширять ямы. Позади них серебрился в лунном свете овальный затопленный водой кратер. На краю его Джейми разглядел движение машин в виде крохотных черных черточек, деловито направлявшихся куда-то. У воды, черная и зловещая, сидела огромная туша Коллектора.

Но вблизи ничто не двигалось. Ночь, по крайней мере на Холме Обозрения, принадлежала Джейми.

Он тихо взбирался по склону. Здесь, на юго-восточной стороне холма, когда-то был жилой район, с парковыми террасами и особняками богатых жителей Селесты. Все уничтожило ударной волной, вызванной падением астероида, но холм заметно возвышался над поверхностью озера и был недосягаем для водяной стены, обрушившейся на порт и площадь. Крупные блоки железобетона, обломки распавшихся башен городского центра усеивали склон холма, словно игрушечные кубики какого-то великанского ребенка, делая эти труднопроходимые места идеальным укрытием.

У вершины мусора было меньше; гребень Холма Обозрения когда-то был парком, но ударная волна начисто сбрила с верхушки все деревья, траву, памятники и даже камни мостовых. Вскоре после устройства лагеря в развалинах старой фабрики Хозяева привели сюда Гектора – огромного, покрытого боевыми шрамами Боло Марк XXXIII, захваченного в ходе боя за Селесту. Боло стал чем-то вроде чудовищного тюремщика, поставленного на вершине холма, чтобы следить за лагерем и преграждать заключенным путь во внешний мир. К югу от лагеря между портом и кратером раскинулись гавань и руины, в которых работали рабы. На севере и востоке тоже были руины – нескончаемые километры руин, – заполненные тысячами машин и конструкций чужаков, причудливыми формами и структурами, выраставшими на развалинах города. Бежать там было некуда.

Холм Обозрения, находившийся к западу от лагеря, давал единственную реальную надежду на побег – главным образом потому, что после падения астероида здания и Прибрежное шоссе на северо-западе оказались в тени холма. За прошедший год рабы не раз обсуждали различные способы выбраться из Селесты и уйти от машин захватчиков; побег на северо-запад всегда считался наиболее оптимальным вариантом.

Единственным препятствием на пути был Боло. Джейми выбрался из района крупных развалин, спустившись с гребня холма, и, лежа на животе, стал рассматривать грозную машину. В свете Деламар, лившемся с восточной стороны неба, он различал массивное длинное неуклюжее тело Боло, которое поддерживали шесть двойных гусениц, по три с каждого борта. Каждый каток был выше двух метров, а над ними топорщились угловатые плоские плиты дюрасплавовой брони метровой толщины, похожие на гладкие утесы небольшой горы.

Боло Марк XXXIII, серия ПСГ «Геката», был самым большим и мощным наземным оружием, когда-либо созданным людьми. Он весил 32000 тонн, примерно как средних размеров звездный крейсер, и его основное вооружение – три приземистые, огромные, как дом, башни, каждая из которых несла 200-сантиметровый «Хеллбор», – гораздо больше подходило для линейных боевых кораблей и сражений в просторах глубокого космоса, чем для наземных сил и боев на поверхности планеты. Двадцать круглых башенок, рядами расположенных вдоль бортов, несли 20-сантиметровые «Хеллборы» непрерывного огня – орудия, которые в эпоху Боло Марк XIV были бы главным калибром. Вооружение третьего защитного уровня включало системы вертикального запуска ракет, батарею 240-сантиметровых гаубиц и 40-сантиметровые минометы, что превращало Боло в настоящую платформу планетарной осады. Его создатели были уверены, что Боло «Геката» станет самым мощным наземным оружием в галактике.

Конечно же, они ошибались. Гектор, как его называли в СОО, вступил в бой с десантными кораблями «щелкунчиков» через несколько часов после уничтожения Селесты и прекратил сопротивление всего через несколько минут – враг поверг его ужасающе легко. Еще больше ужасала легкость, с которой они вмешались в программы Боло, превратив его из орудия людей в одно из своих безмозглых механических созданий, автомат, подключенный к опоясывавшей планету кибернетической сети Хозяев. Люди, подходившие слишком близко или пытавшиеся пройти мимо Боло, разносились в клочья гиперскоростной противопехотной шрапнелью.

Было абсолютно ясно, что «щелкунчики» легко могли разобрать Гектора на запчасти, если бы захотели. «Еще один ключ к слабостям врага?» – Джейми задумался. Чудовище на холме было сделано из 32000 тонн дюрасплава, керамопластиковых ламппатов и других высокотехнологичных материалов, включая очищенные металлы: от стали до приличных количеств технеция, празеодима и иттербия.

Просто разобрав этого Боло, враг получил бы больше очищенных металлов и других материалов, чем мог надеяться добыть, заставляя рабов копаться в технологическом мусоре разрушенного города.

Может, они признали в Боло одного из своих, родственную им машину, наделенную ИР? Может, у них есть правило не убивать другие разумные машины? Руководствуются они только логикой или у них есть какие-нибудь чувства?

Все это казалось маловероятным, но Джейми необходимо было знать точно.

От развалин до Боло было добрых сто метров; по опыту Джейми знал, что его окликнут на пятидесяти… или если он попытается пройти мимо, на северо-запад. Стараясь выглядеть непринужденно и держа руки на виду, он зашагал к чудовищу.

С каждым его шагом Боло становился все больше – гладкая искусственная гора, вся в углах, изгибах и плитах дюрасплава. Параметры Марк XXXIII, давным-давно заученные наизусть, не давали полного представления о чудовищных размерах машины. Сто двадцать метров в длину и тридцать восемь в ширину, три мощные башни основного вооружения, возвышающиеся на главной палубе, в двадцати пяти метрах над землей. Боло казался скорее огромным зданием, приземистым и удлиненным, – или даже хорошо укрепленной крепостью, – чем боевой машиной. Тридцать две тысячи тонн. Тяжелые крейсера, линейные корабли и транспорты флота были крупнее, но на земле ничто не могло с ним сравниться.

Проклятье! Как «щелкунчикам» удалось настолько легко расправиться с Марк XXXIII?

Он подошел к Черте – периметру в пятидесяти метрах от Боло, обозначенному костями и кровью предыдущих визитеров. Здесь собралась целая небольшая гряда из костей и разлагавшейся плоти, искусственный рубеж, более четкий со стороны Боло и более расплывчатый со стороны холма. Останки тех, кто использовал Вариант Гектора, уже не подлежали сбору, и части тел оставались гнить там, где эти тела упали. Запах смерти висел в воздухе густым, забивавшим ноздри и глотку смрадным облаком. Горячий медный запах свежей крови перебивала сладковатая вонь лежалых трупов.

Последнее дополнение к холмикам костей виднелось всего в нескольких метрах от Джейми. Дымящиеся ноги и бедра самоубийцы лежали на холодной земле, окровавленные сверху, но ниже почти нетронутые; выше пупка ничего не было, торс размазало в кровавую кашу по восточному склону Холма Обозрения. Джейми сумел разглядеть лишь оторванную руку, в которой была зажата ветка давно высохшего дерева.

«Новый подход, – мрачно подумал он. – Напасть на Боло с дубинкой».

Основным противопехотным вооружением Боло «Геката» были бортовые батареи магнитно-импульсных рэйлганов, стрелявших пучками игольчато-тонких урановых зарядов в стальной оболочке с дульной скоростью чуть меньше трех километров в секунду. Пятьсот игл-дротиков, выпущенных в человека с такой скоростью, оставляли от него очень мало.

– Стой, – сказал Боло приятным насыщенным тенором с интонациями, почти неотличимыми от человеческих. – Кто идет?

Джейми услышал жужжание сервомоторов: полдюжины противопехотных орудий разворачивались в его сторону. Он уловил высокий визг заряжавшихся сверхпроводниковых катушек. Джейми знал, что одного легкого электронного импульса нависшего над холмом чудища хватит, чтобы и его неопознаваемые останки остались лежать на склоне холма.

– Майор Джейми Грэм, Первая механизированная бригада, силы обороны Облака, – ответил он, стараясь как можно четче выговаривать слова.

– Действующий код доступа.

– Код доступа танго, – ответил он, стараясь унять дрожь. – Три-три-семь – Виктор дельта девятка. Ремонт и техобслуживание.

– Данная система не подлежит стандартному техническому обслуживанию, – сказал Боло. Слова звучали решительно и немного отстраненно. Каким бы человеческим ни казался этот голос, он, без сомнения, принадлежал машине, созданию с Искусственным Разумом.

– Код отключения систем охраны альфа, – продекламировал Джейми. Алита заставила его заучить протокол наизусть, прежде чем он впервые осмелился приблизиться к зверю. Она была шефом команды техников Гектора, поддерживавшей его в рабочем состоянии. – Дельта эхо один-один.

– Проходите, майор Грэм.

Джейми переступил кровавую черту, помня, что за ним продолжают следить стволы рэйлганов. Медленно и осторожно, стараясь не делать резких движений, он подошел к переднему скату Боло, нависавшему над ним, как десятиметровая скала.

– Я пришел поговорить, – сказал он Боло. Ответа не было, хотя Джейми казалось, что огромная машина его изучает. Даже это было интересно. У Марк XXXIII был полностью автономный психотронный ИР и гиперэвристическое программирование; с момента появления Марк XXIV Боло начали формировать собственные личности, которые иногда казались настолько человеческими, что это поражало.

Джейми уже в третий раз поднимался на холм. В предыдущие два раза он уходил со смутным впечатлением, что Гектора что-то сковывает, ограничивая его мысли и не давая ему свободно действовать. Разговор с ним напоминал беседу с ребенком, упрямым и не слишком умным. Ясно, что в этом были виноваты Хозяева. Но что именно они сделали с Искусственным Разумом Боло?

Может, стоит все же позволить прийти сюда Алите и посмотреть, что она сможет узнать. Она вызывалась сразу после его первого визита, но он запретил, и потом ему приходилось заставлять ее держаться подальше отсюда. В случае, если бы здесь заметили его, он заставил бы Боло его застрелить, превратившись в очередного самоубийцу. Но если бы рядом с Гектором поймали Алиту, последствия могли бы быть катастрофическими. Вполне возможно, враг знал, что она когда-то работала с Боло. И если бы машины пришли к выводу, что техник пытался перепрограммировать их ручного Боло, они вполне могли бы убить всех оставшихся на планете людей.

Но он уже начинал думать, что, возможно, стоит рискнуть и привести ее сюда. Он до сих пор ничего не добился, и у него уже заканчивались идеи.

– Ты помнишь, как я приходил сюда раньше? – спросил он наконец.

– Да.

Всего одно слово, без развития темы. Марк XXXIII временами бывали довольно разговорчивыми и вели беседу так живо, что люди, общавшиеся с ними только по аудиосвязи, могли и не догадываться, что говорят с Искусственным Разумом. А у этого когда-то была репутация настоящего философа, и он любил использовать метафоры, иногда почти поэтические.

Однако теперь Гектор был не более общительным, чем Марк XIX, последняя модель перед прорывом в психотронике, который привел к появлению разумных Боло, обладавших сознанием и волей. За свою военную карьеру Джейми никогда не работал непосредственно с Боло, но знал о них довольно много. Ведь за Боло в конце концов оставалось последнее слово в наземных боях.

По крайней мере, до тех пор, пока человечество не встретило !*!*!.

– Ты помнишь последний бой с «щелкунчиками»… с Хозяевами?

Последовала долгая пауза, и у Джейми возникло впечатление, что машина над чем-то работает, обдумывает… или пытается вспомнить. Внешних признаков борьбы не было, но это молчание…

– Ответ отрицательный, – прозвучало наконец.

– Ты помнишь хоть какое-нибудь сражение?

Боевая история Гектора весьма впечатляла. С тех пор как он почти три века назад сошел со стапелей завода Боло «Дюрандаль», Боло «Геката» номер 28373 поучаствовал в двадцати девяти крупных битвах и нескольких сотнях стычек, политических игр и маневров.

– Ты помнишь противостояние на Грауве?

– Ответ отрицательный.

– Сардунар Три?

Там Гектор завоевал Тройную Звезду Доблести, незадолго до того, как его вместе с первой механизированной отправили на Облако. Награда все еще была здесь, вместе с множеством других, вмонтированных в Кольцо Чести на переднем скате.

– Ответ отрицательный. В моей памяти нет записей об участии в боевых действиях.

Джейми беспомощно покачал головой. То, что машины сделали с человеческим населением Облака, было ужасно – это было порабощение и убийство в планетарном масштабе. То, что они сделали с Гектором, было не менее ужасно: вместо того чтобы просто убить его, они его ограбили, украв его личность, выкрав саму его душу… если она у него была.

В известном смысле, впрочем, то же самое они проделали и с людьми.

– Гектор, проведи, пожалуйста, полную самодиагностику. Уровень первый. Проверь голографическую память и все функции эвристического анализа.

Снова это долгое молчание. Диагностика первого уровня занимает около трех сотых секунды, и, если бы все было в порядке, ответ последовал бы почти мгновенно.

– Диагностика завершена. Все системы и программное обеспечение в норме.

– Да черта с два в норме!

Поднявшись с земли, он подошел к правому борту Боло. Высоко над его головой, метрах в пятнадцати от земли, темно-серый утес брони был изуродован пробоиной больше двух метров в диаметре, зиявшей над правой передней гусеницей. Что-то проплавило туннель в дюрасплаве метровой толщины, одинаково легко пробив и броню, и боевые экраны.

Что это было за оружие? Что оно с ним сделало?

– Гектор, у тебя в броне над катком номер три большая пробоина. Проведи, пожалуйста, локальную диагностику и опиши повреждения.

В этот раз пауза была еще дольше, и Джейми успел дойти до другого борта.

– Диагностика завершена. Все системы и программное обеспечение в норме.

Что-то явно вмешивалось либо в самодиагностические программы Гектора, либо в его память… либо и в то, и в другое. Как и в предыдущие визиты, Джейми бился лбом об стену. Разговор с Боло был похож на ходьбу на месте – великолепный способ двигаться очень быстро и в итоге никуда не прийти.

Левобортовые противопехотные батареи Боло зажужжали и повернулись. Тупые, уродливые стволы рэйлганов выискивали что-то в темноте.

– В чем дело? – спросил Джейми машину.

– С востока приближается цель, – ответил Боло. – Пеленг ноль-девять-восемь, расстояние сто двадцать метров.

Джейми прошел туда, откуда мог видеть темный восточный склон холма. Он разглядел лагерь рабов и, дальше к югу, раскопки, кратер и обширные руины города, но не заметил ничего, что могло привлечь внимание Боло.

– Ты уверен? Я ничего не вижу.

– Так точно. Пеленг ноль-девять-восемь, расстояние сто восемь метров, и продолжает сокращаться.

Должно быть, цель находилась в данный момент за ближними развалинами, чуть ниже гребня холма. Было темно, и Джейми ничего не видел, кроме силуэтов разрушенных домов, но выводы Боло могли основываться на чувствах куда более развитых, чем слух и зрение обычного человека.

– Это машина?

Он подошел поближе к Боло, надеясь, что его силуэт потеряется на темном фоне огромного корпуса. В случае, если !*!*! найдут его здесь, он, конечно, не сможет надеяться на защиту Гектора. Скорее наоборот. Вполне возможно, что новые хозяева Боло прикажут машине пришлепнуть скорчившегося в ее тени раба, словно мелкое надоедливое насекомое.

– Ответ отрицательный. Цель – человек.

Человек! Должно быть, еще один самоубийца, решившийся на Вариант Гектора. Это, конечно, мог быть и охранник-перевертыш, видевший, как Джейми выскользнул из лагеря через сточную канаву, и последовавший за ним. Хозяева вознаграждали перевертышей за такую службу более хорошей пищей и сухой одеждой и даже позволяли выбирать партнера для удовлетворения плотских страстей из числа других рабов.

Но, по крайней мере, человек не так опасен, как машина. У Джейми не было иллюзий насчет результатов борцовского матча со «щелкунчиком», особенно при его теперешнем состоянии.

– Расстояние восемьдесят девять метров.

Он увидел его… нет, ее. Это была женщина, высокая и стройная. Ее лицо, тело и длинные волосы были покрыты грязью. Одежды на ней было больше, чем на любом из рабов в лагере (оборванные шорты и майка), но на голове не было серебристой ленты. Охранником она явно не была. Просто рабыня, пришедшая в поисках быстрого и относительно безболезненного избавления от мучений. Она шла вверх по склону, спотыкаясь и немного покачиваясь. Достигнув кровавого, четко очерченного рубежа, составлявшего пятидесятиметровый периметр, она остановилась. Постояв минуту, она расправила плечи и шагнула вперед.

– Стой, – прогремел Боло так неожиданно, что Джейми подпрыгнул. – Кто идет?

Она продолжала шагать, наступив босой ногой на груду костей и полуразложившейся плоти. Джейми услышал высокий вой заряжавшихся рэйлганов.

– Нет! – неожиданно для себя выкрикнул он. – Отменить активацию систем охраны!

– Действующий код доступа?

Доступ? Он знал только технические коды, которыми его снабдила Алита, позволявшие человеку приблизиться к монстру и при этом остаться в живых. Он молился, чтобы они сработали и сейчас.

– Код доступа танго три-три-семь. Виктор дельта девятка. Ремонт и техобслуживание.

– Данная система не подлежит стандартному техническому обслуживанию.

– Код отключения систем охраны альфа, дельта эхо один-один.

– Кто идет? – повторил Боло.

Женщина с бледным как смерть лицом стояла внутри пятидесятиметровой черты, переводя взгляд с Боло на притулившегося в его тени человека.

– Ну же! – крикнул ей Джейми. – Скажите ему свое имя!

– Ш-Шери Барстоу, – выговорила она срывающимся голосом.

– Вы из команды техников? – спросил Боло.

Женщина молчала, и Джейми снова пришлось крикнуть:

– Скажите ему да!

– Д-да.

– Проходите, техник Барстоу.

Женщина пошатнулась, ошеломленная происшедшим. Быстро взглянув на Гектора и батарею игольчатых пушек, по-прежнему нацеленных на Шери, Джейми перебежал через открытое пространство и подхватил ее, не дав упасть. Вместе они медленно преодолели последние пятьдесят метров до борта Боло, и он аккуратно усадил ее, прислонив спиной к дюрасплаву одного из могучих катков.

– Я думала… что сейчас умру.

– Вы были дьявольски близки к этому. Какого черта вы тут делали?

– А вы как думаете? – закричала она. – Я больше не могла этого выносить. Гектор был моим билетом на выход. – Ее глаза широко раскрылись. – Боже правый! Как мы, как вы сюда…