Глава 18

— Стоддард! Зачем вы поднялись, да еще в такую рань? — обеспокоенно спросил Брекли, спеша навстречу Николь.

Краешком глаза она заметила Раггерта рядом с Попоной.

— Я прекрасно себя чувствую, Брекли. — Николь одарила конюха слабой улыбкой. — Хотя и не горю желанием повторить вчерашний заезд.

— О, вы чуть было не погибли, зато доказали всем, что вы не только прекрасный наездник, но и благородный человек. Благодаря вам это дерби войдет в историю.

— Надеюсь. Тем более что это мое первое и последнее дерби.

Николь видела, как насторожился Раггерт.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Брекли.

— То же самое, что собираюсь сказать и лорду Тайрхему, — вздохнула Николь. — Дорогой Брекли, я не создан для скачек. У меня есть некоторый опыт, но мне недостает твердости. Я совершенно выдохся за недели тренировок, мои нервы были постоянно на взводе. Вчера я мог сам погибнуть или погубить кого-нибудь другого. Это окончательно выбило меня из колеи. Так что я поглубже упаковываю свой приз и говорю скаковой дорожке: «Прощай».

— Стоддард, вы несете несусветную чушь. Да вам цены нет! Вы хоть понимаете, от какого будущего отказываетесь?

— Понимаю, — кивнула Николь.

— Парень, дерби было только вчера, — задохнулся Брекли, неожиданно переходя на «ты». — Ты еще не отошел от потрясения. Почему бы тебе не взять отпуск? Отдохни, пропусти летний сезон, а осенью начнешь сначала. Седла, черт возьми, не падают каждый раз. Да что говорить, ты просто не имеешь права покидать скаковую дорожку.

— Именно сейчас я и должен это сделать.

— Послушай, у меня есть идея, — предпринял еще одну попытку Брекли. — Мне требуются помощники, чтобы тянуть эту лямку. Я договорюсь с лордом Тайрхемом, и ты будешь работать со мной. Временно, разумеется, пока вновь не почувствуешь вкус к скачкам. Денег, конечно, будет поменьше, чем у жокея, но с голоду не умрешь. Но самое главное — все время будешь рядом с лошадьми.

Эти слова наполнили сердце Николь благодарностью. Милый старый Брекли! Если он рассчитывал передать Стоддарду часть своей работы, то, конечно, собирался поделиться с ним и своим жалованьем.

«Как бы я хотела все рассказать тебе, мой друг! — мысленно произнесла Николь. — Но не могу. Пока не могу. Но я не забуду твоей доброты. Скоро я смогу отплатить тебе за нее».

Она улыбнулась про себя: в конце концов в том, что она станет маркизой Тайрхемской, есть определенные преимущества.

— Стоддард! — Дастин распахнул двери конюшни. — Ах, вот вы где! — Он подошел к Николь и Брекли. — Как вы чувствуете себя сегодня?

— Лучше, милорд. Но…

— Отлично. Поскольку я только что принял одно решение.

— Сэр?

— В Эпсоме граф Ленстон подал мне великолепную идею. После вашего вчерашнего выступления я горю нетерпением воплотить ее в жизнь. Сегодня утром я переговорил с судьями, и они, учитывая ваше бесподобное выступление во вчерашнем дерби, согласились допустить вас к соревнованиям, которые состоятся завтра.

— Но, милорд…

— Я получил специальное разрешение. Судьи единодушно согласились с тем, что было бы несправедливо ограничивать вас только одними состязаниями. — Дастин повернулся к Брекли: — На завтрашние состязания я выставляю Кубка. Они со Стоддардом с легкостью победят.

— Не сомневаюсь, милорд. — Брекли бросил вопросительный взгляд на потупившуюся Николь.

— Меня ждут, я должен вернуться в замок, — заключил Дастин, не обратив ни малейшего внимания на реакцию Стоддарда. — Но, поскольку Кубок уже выведен, я хотел бы, чтобы вы сделали на нем несколько кругов… А-а, Раггерт… — Дастин, казалось, только сейчас заметил тренера. — Как удачно, что вы здесь оказались. Это касается и вас, причем самым непосредственным образом. — Тренер мгновенно насторожился. — Мне не хочется нарушать ваш график, — продолжал Дастин, словно не замечая обеспокоенности Раггерта, — поэтому я не рассчитывал, что вы поможете нам сегодня поработать со Стоддардом. Но завтра у меня получается накладка. Задолго до того, как я решил выставить Кубка, мы с братом договорились о деловой встрече. А поскольку герцог с семьей уезжает в Броддингтон сразу же после закрытия эпсомских скачек, у нас не будет другой такой возможности. И я хотел бы, чтобы вы присмотрели за Стоддардом на его утренней тренировке. Брекли проведет хронометраж. Я вернусь перед самыми скачками, после чего вы сможете отдохнуть. Это вас не затруднит?

— Нет, сэр, — облегченно вздохнул Раггерт. — Я обо всем позабочусь.

— Не сомневаюсь, — холодно отозвался Дастин. — Еще раз примите мои поздравления, Стоддард. Вы были неподражаемы.

Круто повернувшись на каблуках, маркиз покинул конюшню.

— Стоддард, что, черт возьми, с вами происходит? — крикнул стоявший на финише Раггерт. — Такое впечатление, что вы в первый раз сели в седло!

— Перестаньте кричать? — рявкнул Брекли, изо всех сил стараясь сдержать гнев. — Разве вы не видите, что юноша явно не в себе?

— Не в себе? — переспросил Раггерт. — До соревнований осталось каких-нибудь шесть часов. Все, о чем я прошу, это провести Кубка через последнее препятствие, дать ему освоиться с этим упражнением. Если Стоддард не в состоянии это сделать, как он собирается участвовать в скачках?

— Раггерт прав, Брекли. — Николь подъехала к мужчинам и, прежде чем соскочить на землю, любовно похлопала лошадь по шее. — Все это бесполезно. Я пытался ради маркиза Тайрхема, но я напряжен в этом седле, как тетива лука, и Кубок это чувствует. Я только подведу хозяина, а мне очень бы этого не хотелось после всего, что он для меня сделал. — Николь тяжело вздохнула и отерла пот со лба. — Брекли, благодарю вас за доброту. Я, может быть, и согласился бы на ваше предложение, но не смогу смотреть маркизу в глаза. Особенно после того, что собираюсь сделать.

— Что сделать? — побледнел Брекли.

— Удрать, — заявила Николь.

— Удрать? — У Раггерта вытянулось лицо. — Вы хотите сказать, что не будете участвовать в состязаниях?

— Именно это я и имел в виду. Послушайте меня. Никто, кроме судей из Жокейского клуба, не знает о намерении милорда, в расписании состязаний об этом ничего не сказано. — Николь повернулась к Раггерту: — Лорд Тайрхем освободил вас после обеда. Зная ваше доброе к нему расположение, я прошу вас съездить в Эпсом предупредить судей. Расскажите им всю правду, не жалейте меня, и репутация лорда Тайрхема не пострадает. Об этом я беспокоюсь больше всего.

— Стоддард, подумайте хорошенько! — воскликнул Брекли.

— Я уже подумал, — пожала плечами Николь. — Простите меня, Брекли, но я… боюсь.

— Я поеду немедленно, — заявил Раггерт с лихорадочным блеском в глазах.

— Я тоже, — пробормотала Николь. — К началу состязаний я буду уже далеко. — Она потупила взор, потом снова посмотрела на Брекли и Раггерта: — Думаю, больше вы меня не увидите. Спасибо вам, Брекли. — Николь крепко пожала руку старому конюху. — Вы были мне добрым другом. А вы, Раггерт… Работа с вами стала для меня хорошей школой. Правда, мы порой ссорились, но сейчас, когда так много поставлено на карту, ваше желание помочь просто неоценимо.

— Пустяки! — махнул рукой Раггерт, направляясь прочь. — Счастливо, Стоддард!

Увидев, как быстро удаляется Раггерт, Брекли шагнул было вслед за ним, но Николь удержала конюха.

— Не надо, — тихо сказала она. — Поверьте мне, Брекли, все к лучшему. Пусть идет. И я тоже пойду. — Николь передала Брекли поводья, повернулась и направилась к дому. — Мы скоро увидимся, друг мой.

— Стоддард!

Николь улыбнулась, увидев растерянность на лице Брекли.

— Что?

— Кажется, вы сказали, что мы больше вас не увидим.

— Верно. Но это не означает, что я не увижу вас.

Ариана Кингсли достала из гардероба легкое синее платье и разложила на кровати.

— Вот это великолепно подойдет. — Она взглянула на стоявшую посреди комнаты Николь, все еще в грязных бриджах и рубашке. — Вы, мисс Олдридж, ворветесь в светское общество подобно урагану, — рассмеялась герцогиня. — О, на этот раз Дастин будет наказан по заслугам. Представляю себе выражение его лица при виде толпы твоих будущих поклонников.

— Не очень-то в это верится, — с сомнением произнесла Николь. — Я не обладаю твоей красотой, Ариана.

— Ах, мы еще не верим? — Ариана указала на ванную комнату. — Смой с себя грязь, а затем дай мне полчаса времени. Ты заставишь пасть на колени всех особей мужского пола в Англии.

Подойдя к кровати, Николь погладила мягкую ткань платья.

— Как оно прекрасно, — выдохнула она. — Ты правда не возражаешь, чтобы я надела его?

— Николь… — Ариана взяла в ладони руки девушки. — Я ждала этого момента два года. Ты — самое чудесное открытие в жизни Дастина, женщина, полностью его покорившая. И мне не терпится поскорее назвать тебя сестрой. Поэтому все, что я имею, — твое.

— Спасибо тебе, — сдержав подступившие слезы, произнесла Николь.

В дверь резко постучали.

— Кто бы это мог быть? — Ариана снова жестом указала Николь на ванную комнату. — Спрячься.

— Подчиняюсь, хотя в этом нет необходимости, — с загадочной улыбкой сказала Николь и принялась вынимать заколки, крепящие кепочку.

Как только она исчезла в ванной, в комнату ворвался Трентон Кингсли с Александром на руках.

— Трентон! — растерялась Ариана. — Еще не время ехать. Мы с Николь не одеты.

— Знаю, — отвечал герцог. — Но Николь сама попросила меня зайти в твою комнату за час до отъезда и принести Александра. Вот мы и пришли.

— И очень своевременно, — сказала Николь, входя в комнату и вынимая из волос последнюю заколку. С озорным блеском в глазах она подошла к Трентону. — Кажется, я кое-что обещала вашему сыну и намерена сдержать слово. — Николь наклонилась вперед, взяла крошечную ручку Александра и положила пальчики малыша на козырек своей кепочки. — Теперь она твоя, мой маленький лорд.

Александр удовлетворенно угукнул и стащил кепку с головы Николь. Темные локоны каскадом рассыпались по ее плечам.

— Ма-ма, — объявил мальчик, размахивая кепкой.

— Пока еще нет, — застенчиво ответила Николь, целуя Александра в лобик. — Но ты узнаешь об этом первым. — Николь водрузила на голову малыша свою кепку, которая тут же накрыла Александра до подбородка.

Из-под кепки раздался довольный заливистый смех.

— О Господи, — пробормотала Ариана. — Еще один наездник. Только этого нам и не хватало.

Николь улыбнулась всем троим.

— Спасибо, — сказала она.

— За что? — спросил Трентон.

— За то, что сохранили мою тайну. За то, что предложили мне свою дружбу. За то, что приняли меня в свою семью, и за то, что теперь я с легким сердцем прощаюсь с Олденом Стоддардом.

— Ступайте, Раггерт. — Развалившись в кресле, Ленстон потянулся к стоявшей на столе бутылке мадеры и бросил на тренера неприязненный взгляд. — Я не хочу никого видеть. Ни сегодня, ни завтра — никогда. — Налив себе вина, Ленстон сделал большой глоток. — Так что можете убираться отсюда.

— Дайте мне сказать, и ваше настроение тут же изменится. — Раггерт закрыл дверь кабинета и подошел к краю стола. — Не сомневаюсь, что вы немедленно помчитесь в Эпсом.

— Хотите пари? — не очень уверенно поинтересовался Ленстон.

— Не возражаю, — кивнул Раггерт. — Потому что его выиграю.

Глухо рассмеявшись, Ленстон снова наполнил бокал.

— Послушайте, Ленстон, все наши беды кончились. У нас появилась великолепная возможность вернуть деньги и ухватить удачу за хвост. И самое смешное, что для этого нам не придется ничего делать. Счастье само плывет к нам в руки.

Заинтригованный граф протер покрасневшие глаза.

— Вы, должно быть, еще более пьяны, чем я. Счастье? Удача? Да у меня ни шиллинга в кармане! Мне нечего поставить на кон, кроме вот этой рубашки. — Он сделал еще глоток. — Правда, остается еще жизнь, но Купер, который вот-вот приедет сюда, отберет у меня и ее. И я ничего не могу с этим поделать, как бы ни хотел. Я все испробовал: и подкуп, и угрозы, и шантаж. Даже ваши услуги не помогли. Я не в состоянии одолеть проклятого Кингсли. После поражения в дерби мои потери оказались слишком велики, чтобы их можно было компенсировать. Я конченый человек. — Ленстон сокрушенно вздохнул. — Это же просто смешно: надо мной взял верх какой-то сопливый мальчишка, оказавшийся в конечном счете героем.

— Героем на час, — сверкнув глазами, заметил Раггерт и наклонился ближе к Ленстону. — Слушайте, я насчет Стоддарда. Вчера Тайрхем уговорил судей в Жокейском клубе разрешить этому парню участвовать в сегодняшних скачках. Тайрхем сказал, что вы ему подали эту идею.

— Верно. И вы явились меня поздравить? — иронически хохотнул Ленстон.

— Нет. Я пришел сказать, что в этих скачках фаворитом будет ваша Хлоя, в особенности с таким замечательным жокеем, как Бейкер.

— Ну нет! Вы же сами только что сказали, что Стоддард заявлен. Он уже однажды побил Бейкера. Не сомневаюсь, что сделает это еще раз.

— Нет, не сделает, потому что не будет участвовать в состязаниях.

— Вы говорите загадками.

— В таком случае я поступлю проще — расскажу вам то, чего еще не знает маркиз Тайрхем. Полчаса назад Стоддард вышел из игры.

Бокал в руке Ленстона застыл на полпути ко рту.

— Вышел из игры? Каким образом?

— Удрал, смылся, слинял, растворился — как вам угодно. Он до смерти перепугался, когда у него, лопнули эти чертовы седельные ремни, и теперь боится ездить верхом. Я видел это своими глазами. Он настолько напряжен в седле, что не в состоянии перевести лошадь на иноходь. И чтобы не расстраивать маркиза, Стоддард попросту сбежал.

Ленстон медленно поднялся на ноги.

— Вы говорите, что Тайрхем ничего не знает об этом?

— Наконец-то вы начинаете понимать. Тайрхем уехал сегодня рано утром на какую-то деловую встречу со своим братом и вернется только к самому началу состязаний. Стоддард попросил меня предупредить судей, чтобы спасти репутацию Тайрхема. Собственно говоря, я сейчас должен находиться в Эпсоме и просить судей отменить заявку маркиза, чтобы он не был опозорен.

На лице Ленстона расцвела улыбка.

— Но вы… не поехали в Эпсом.

— Нет. Вместо этого я приехал сюда и советую вам не упускать случая. Ваша Хлоя теперь бесспорный фаворит и способна набить ваши карманы деньгами.

— Так-так-так, — засмеялся Ленстон, отодвигая бутылку. — Что ж, думаю, мне следует явиться в Эпсом прежде, чем туда прибудет Тайрхем и узнает о дезертирстве Стоддарда. В дополнение к официальной ставке я еще подобью Тайрхема заключить со мной личное пари, на которое этот наглец клюнет, не подозревая о надвигающейся катастрофе. — Граф в порыве энтузиазма хлопнул Раггерта по спине. — А вы в знак моей благодарности получите солидную сумму.

— Теперь вы можете это обещать с полным основанием.

— Мне надо принять ванну и переодеться. — Ленстон беспокойно посмотрел на свои карманные часы. — Вы же поезжайте обратно в Тайрхем и позаботьтесь о том, чтобы маркиз не приехал раньше. Мы не можем допустить, чтобы он раскрыл наш маленький секрет раньше времени. — Он ехидно усмехнулся. — Но когда наступит срок и Тайрхем появится с самодовольным видом в Эпсоме, я уже буду на месте. Моего доброго приятеля ожидает довольно любопытный послеобеденный сюрприз.

Несколько часов спустя Дастин в приподнятом настроении устраивался в своей ложе на ипподроме в Эпсоме, оставив два свободных кресла между собой и Трентоном.

— Нас ожидают весьма занимательные события, — сообщил он брату. — Я чувствую, что сегодня мне повезет.

— Рад это слышать, — раздался голос Ленстона, который в эту минуту вошел в ложу. — Представьте, я чувствую то же самое. Но я пришел поздравить вас, маркиз, с тем что вы приняли мое предложение и заявили Стоддарда в соревнованиях. Уверен, это будет незабываемое зрелище.

— Ах, вы уже об этом слышали! — откликнулся Дастин. — Что ж, должен еще раз поблагодарить вас за удачную мысль. Ведь Стоддард действительно замечательный жокей, и было бы несправедливо ограничивать его одними скачками. — Заглянув в программу состязаний, он добавил: — Я вижу, Бейкер снова выступает за вас, в этот раз на Хлое. Мудрый выбор.

— Это замечательная скаковая лошадь. Я только что сделал небольшую ставку на ее победу.

— В самом деле? Даже зная, что Стоддард будет выступать против нее на Кубке?

— Я уже сказал вам, — отозвался Ленстон, — что сегодня чувствую удачу. Так что же, вернуть вам долг за пари? — Ленстон сунул было руку в карман, но замешкался. — Или мы поднимем ставки и заключим новое пари?

— И на какую сумму?

— Ну-у, скажем, пятьдесят тысяч фунтов.

— Пятьдесят тысяч фунтов? — Брови Дастина полезли вверх, он повернулся к группе джентльменов, стоявших позади него. — Что вы мне посоветуете, господа?

— Соглашайтесь, Тайрхем, — ухмыльнувшись, заявил один из них. — Даже если вы проиграете, то не почувствуете этого.

Толпа родовитой знати ответила одобрительным ропотом. Дастин непринужденно протянул руку Ленстону:

— Согласен. Побить вас дважды за один сезон — что может быть приятнее?

— Не спешите торжествовать, маркиз, — ответил Ленстон, пожимая руку Дастина с весьма самоуверенным видом.

— Флажок вот-вот опустится, — заявил Трентон, озираясь вокруг. — Интересно, куда запропастились Ариана и Николь?

— Николь? — Ленстон вопросительно обернулся к Трентону. — Кто это?

— А вот и они! — воскликнул Дастин, и они с Трентоном поднялись навстречу приближающимся женщинам. — А мы уж начали беспокоиться.

— Прости, дорогой, — сладко пропела Николь, пропуская Ариану вперед и занимая место рядом с Дастином. — Мы с Арианой задержались, чтобы пожелать папе удачи.

— Удача всегда на его стороне, — ответил Дастин. — Николь, я хочу познакомить тебя с графом Ленстоном.

Николь слегка кивнула и бросила на графа взгляд, способный заморозить Темзу. Дастин смотрел на нее и только диву давался. Ленстон, казалось, остолбенел.

— Ленстон, — обратился к нему Дастин, — хочу предупредить вас, что Николь — моя невеста.

— Ваша невеста? — пробормотал граф, чувствуя, что земля уходит у него из-под ног. — Когда это случилось? Я ничего не слышал.

В глазах Дастина сверкнул недобрый огонек.

— Зная вашу репутацию, я не стал вас знакомить с ней заранее.

Крики зрителей заставили Ленстона обернуться. Он отказывался верить собственным глазам.

— Кто это там, впереди?

— Кубок, конечно, — отозвался Дастин.

— Кубок? — Ленстон побелел, как лист бумаги.

— Готовьте вашу чековую книжку, граф, — холодно произнес герцог Броддингтонский, не глядя на Ленстона. — Кубок выигрывает уже целый корпус.

На лбу Ленстона выступили крупные капли пота.

— Но я думал…

— Что вы думали? — спросил Дастин. Внезапно глаза Ленстона сузились. Кубок с жокеем приближались к их трибуне.

— Это не Стоддард! — вскричал граф.

— Нет, конечно. Разве Раггерт вас не предупредил?

Ленстон дернулся так, словно его ужалила змея. Вены на его висках вздулись, как только он встретил взгляд Дастина.

— Что вы имеете в виду? — чуть слышно прошептал он.

— Ленстон, я знаю все, — глядя ему прямо в глаза, твердо сказал маркиз.

— Дастин, он уже на три корпуса впереди, — объявил Трентон. — И это после нескольких недель отсутствия! Я просто поражен.

— Отсутствия… — повторил Ленстон в припадке безумия. Он пошатнулся, схватившись рукой за ограждение. Наконец-то он узнал жокея, скачущего на Кубке. — Тайрхем, — просипел Ленстон, — кто идет на Кубке?

— Полагаю, вы знаете ответ.

— Кто? Умоляю…

— Лучший жокей Англии, — ответила Николь, вздернув подбородок. — Мой отец.

— Ее отец?!

— Ах да, верно, — вмешался Дастин. — Я ведь не назвал вам фамилии своей невесты. Николь Олдридж.

Ленстон, казалось, стал ниже ростом.

— О Боже, — прошептал он.

— Поздно каяться, — отрезал Дастин. — Господь не покровительствует убийцам.

— Я никого не убивал! — закричал Ленстон, отступая. Он был похож на зверя, попавшего в западню. — Это все Олдридж! Он думает, что я убил Редли, но я не убивал. И я не приказывал Куперу убить его — он сделал это по собственной воле. Но Редли грозился разоблачить нас, и Купер заставил его замолчать. Это все деньги, будь они прокляты! — Он достал из кармана носовой платок и принялся вытирать лицо.

И в эту минуту зрители разразились криками восторга.

— Что ж, Ленстон, — громогласно произнес герцог, — вам предстоят новые расходы, не говоря уже о долгах. Олдридж только что выиграл скачки с невероятным преимуществом.

— Расходы? — машинально повторил Ленстон. — У меня ничего не осталось.

— Мало того, что вы преступник, так вы еще и полный банкрот! — Трентон бросил на графа взгляд, полный презрения. — Если вы не повеситесь сами, я убью вас за то, что вы угрожали моему сыну, вы, ничтожный, подлый, презренный человек!

Ленстон рухнул на скамейку.

— Дастин, помогите мне, — простонал он.

— Помочь вам?! — Дастин едва сдерживался. — Вы негодяй, Ленстон. Может быть, вы и не убивали Редли, но вы наняли людей, чтобы убить Олдриджа. Купер, Арчер, Перриш — все они сейчас рыщут в поисках человека, только что выигравшего скачки. Да, еще и Раггерт. Вы мне его рекомендовали с тем, чтобы он был в Тайрхеме вашими глазами и ушами. Вы приказали ему любым способом остановить Стоддарда, но Божьей милостью юноша избежал гибели и сумел избавить от увечий других жокеев. Короче, Ленстон, каждое из перечисленных мной деяний может рассматриваться как попытка убийства. Но это еще не все. — Дастин принялся загибать пальцы. — Вы приказали избить Гордона Салливана до полусмерти, потом распорядились сделать то же самое со мной. Вы послали письмо моему брату, в котором угрожали физической расправой его сыну. И нам еще предстоит узнать детали мошеннической системы, разработанной вами, с помощью которой вы шантажировали жокеев. И вы просите меня о помощи?

— Все было задумано совсем не так, — заикаясь, пролепетал Ленстона.