Эпилог

Август 1815 года

Прислонившись головой к столбику беседки, Бранди задумчиво уставилась в никуда, радостно переживая новость, сообщенную Квентином в письме.

Прошли «Сто дней» правления Наполеона. Император был разгромлен при Ватерлоо и теперь препровождался на остров Св. Елены, куда его сослали до конца жизни. Завершилось наконец его пребывание на престоле.

А это означало, что Квентин возвращался домой.

Бранди посмотрела на письмо в руке и улыбнулась, прочитав его, наверное, в сотый раз:

«Солнышко, я отплываю в Англию, чтобы возобновить наше состязание. Предупреждаю: в состязании, которое я имею в виду, не бывает проигравших. Поэтому готовься к сладостным победам.

С любовью, Квентин».

— Вам что-нибудь понадобится до моего отъезда, мисс Бранди?

Бранди обернулась и ласково взглянула на дворецкого:

— Прости, я не расслышала. Замечталась.

— Это видно. — Бентли едва заметно улыбнулся. — И мне не нужно спрашивать о чем. Или, вернее, о ком.

— Да, не нужно. — Она тоже улыбнулась. — Ты сказал, что уезжаешь?

— Да, я направляюсь в Колвертон. Мастер Дезмонд, собирает весь персонал прислуги. Кстати, вы не будете возражать, если Герберт, миссис Коллинз и остальные, кто здесь служит, поедут вместе со мной? Герцог настоятельно просил, чтобы на встрече были все до единого.

Бранди нахмурила брови:

— Конечно, не буду возражать. Но зачем все это? Что-нибудь произошло?

— Не знаю, миледи, — ответил Бентли тоном, из которого следовало явно противоположное. — Но по возвращении я сообщу вам все подробности.

— И когда же это будет? — подозрительно спросила она.

— О, через несколько дней. — Он повернулся и пошел к дому, как всегда, сцепив руки за спиной. — Желаю хорошо повеселиться, мисс Бранди. Вы это заслужили, вне всякого сомнения.

— Повеселиться? — пробормотала она. — В полном одиночестве?

К ее ногам упала ягода.

— Ладно, прости — почти в одиночестве, — исправилась она, виновато взглянув на Ланселота.

Очевидно, он простил ее, потому что взметнулся вверх по стволу и исчез.

Вздохнув, Бранди обратила взгляд на лес, а сама все время думала, зачем Дезмонд созывает общий сбор. Возможно, он затевал большой праздник в честь приезда Квентина — мысль, которая не могла прийти ему в голову еще год назад. Но с тех пор произошли удивительные изменения.

Дезмонд нашел для себя то, чего раньше никогда не знал: покой и удовлетворение. Как только они с Квентином просмотрели условия последнего завещания Кентона и решили, как лучше всего воплотить их в жизнь, он с готовностью принялся за дело. Дезмонд научился делить ответственность с Квентином, предоставляя решающее слово брату в управлении делами, как о том просил отец, и сохранив при этом титул, дом и гордость, на чем настоял Квентин.

Но самое удивительное, что Дезмонд и Квентин стали настоящими братьями.

Подняв глаза, Бранди молча воздала хвалу небесам за все добро, которое было им ниспослано. Она была уверена, что сверху им улыбаются их родители.

— Так и знал, что найду тебя здесь.

Бранди подскочила как ужаленная и засияла от счастья при виде мужа, стоявшего возле беседки. Он нарочно повторил слова, которые произнес пять лет назад, отправляясь на войну.

Тогда она была ребенком. Теперь она его жена.

— Квентин! — Бранди даже не коснулась ступеней, а прыгнула прямо в объятия мужа.

— Солнышко, — голос Квентина стал хриплым, а руки слегка подрагивали, когда он прижал к себе Бранди, — как я скучал по тебе.

— Ты дома, — прошептала Бранди, спеша произнести это вслух, чтобы поверить.

— Да. Я дома. Навсегда.

Бранди отстранилась, пытливо вглядываясь в его лицо, каждую черточку, каждую морщинку.

— Ты похудел. И выглядишь усталым. Но очень скоро… — Она замолчала, и глаза ее расширились, когда до нее дошел смысл того, что сказал Квентин. — Навсегда?

— Угу. Навсегда. И даже дольше.

— Но…

— Никаких «но». — Квентин отвел волосы с ее лица и наклонился, чтобы поцеловать ее губы, раз, второй, а потом с большой неохотой оторвался. — Я отдал Англии все, что мог, — просто ответил он, прочитав вопрос в ее глазах. — Теперь пришла пора и для нас.

— Но Веллингтон…

— Я получил его благословение. Черт возьми, даже одобрение. — Квентин усмехнулся. — А твое получу? Бранди не улыбнулась.

— Квентин, ты уверен?

— Я еще никогда и ни в чем не был так уверен. У меня в душе наступил мир, солнышко. И для Англии тоже. Мое мастерство перешло к другим, не менее способным. Я об этом позаботился за последние несколько месяцев. С Наполеоном покончено. Договор с Америкой подписан. У военного министерства будет теперь предостаточно времени, чтобы завершить обучение людей, которое я начал. Без меня теперь обойдутся… разве что моя красавица жена не обойдется.

— Ты так поступаешь из-за Дезмонда? Если да, то не стоит. Пока тебя не было, он прекрасно потрудился в Колвертоне и…

Квентин прижал палец к ее губам:

— Нет, это не из-за Дезмонда. И я знаю, что он отлично справляется с делами. Я только что из Колвертона.

Она заморгала:

— Ты останавливался в замке?

— Конечно. Как бы иначе я отозвал всех слуг? По лицу Бранди расплылась понимающая улыбка:

— Неудивительно, что Бентли умчался прочь, как ребенок, стянувший со стола конфету. Он все знал.

— Да, знал. — Квентин погладил ее по щеке и запустил пальцы в блестящие волосы. — Нам так и не удалось провести те три дня наедине.

— Не удалось. — Бранди обвила руками его шею. — Но, Квентин, если твоим командирам вдруг понадобится шифровальщик…

— Не понадобится. Там теперь есть другие. Верь мне, солнышко. — Он поднял ее подбородок и заглянул ей прямо в лицо потемневшими от чувств глазами. — Кроме того, я буду очень занят.

— Делами в Колвертоне?

— Нет. Продолжением своего рода. — Губы Квентина слегка коснулись ее щеки, а затем поймали ее губы в бесконечном пылком поцелуе. — Бранди, я так сильно люблю тебя. Я хочу наблюдать, как ты будешь носить нашего ребенка. Я хочу создать дочь с твоим характером и сына с твоим огнем. Я хочу наполнить Изумрудный домик смехом наших детей, а сад — их играми. Скажи, что подаришь мне все это. Скажи, что хочешь этого не меньше меня.

— Хочу ли? — с трудом проговорила Бранди, ослепленная двойной радостью — от новости, что Квентин подал в отставку, и от мысли о его ребенке. — Да больше всего на свете! — Она отстранилась, посмотрев на него широко раскрытыми влажными глазами. — Ущипни меня.

У него дрогнули губы.

— С удовольствием. Но ты не проснешься.

— О, Квентин, как я тебя люблю! — Наконец осознав, что ее самое заветное желание исполнилось, Бранди крепче обняла мужа и прижалась к нему, словно для того, чтобы слиться с ним не только телом, но и душой.

По спине Квентина пробежала дрожь.

— И я люблю тебя. Всем своим существом. — Он подхватил Бранди на руки. — Господи, — пробормотал он. — Не знаю, удастся ли мне добраться до дома.

— Думаю, лес идеальное место, чтобы зачать нашего ребенка, — заверила она его. — В конце концов, именно там мы совершенствовали все наши умения. Доведем до совершенства и это тоже.

Квентин уже направлялся решительным шагом к деревьям.

— Отлично, солнышко, — хрипло ответил он, — но должен признаться, я полагаю, что в этом виде состязаний мы уже достигли высот.

Бранди весело улыбнулась.

— Может, ты и прав. — Она теснее прижалась к нему. — Но это единственный вид состязаний, в котором мне еще предстоит превзойти своего учителя.

По Изумрудному саду эхом разнесся ликующий смех Квентина.