— Откуда ей об этом известно? — Шейкер посмотрел на Брэкстона. — Не иначе как кретин Карлтон проговорился.

Либерти не стала скрывать, что разговор ей неприятен. Почему-то ни одному из них и в голову не пришло, что она могла узнать правду сама, без посторонней помощи. Было видно, что для Питера Шейкера явилось неприятным сюрпризом, что Либерти известно о деятельности Хо-варда даже больше, чем ему самому. Либерти же еще крепче вцепилась пальцами в книгу, которая лежала в кармане ее плаща.

— Откуда мне известно, вовсе не имеет никакого значения. В данный момент для меня важно, чтобы мы обменялись тем, о чем условились, и поставили на этом деле точку, — сказала она, оглядываясь по сторонам. — Виконту не известно, что я здесь, и если нам повезет, то он никогда ни о чем не узнает. Не думаю, что он придет в восторг, прознав, что вы мне угрожаете.

— Угрожаем вам? — переспросил Брэкстон.

— Только прошу вас, не претворяйтесь, будто вам не понятно, о чем я говорю. Уверяю вас, записки оказались весьма действенным, хотя и довольно трусливым способом привлечь мое внимание.

— О каких записках она толкует? — Шейкер недоуменно взглянул на Брэкстона.

Разговор явно начал раздражать последнего.

— Вы полагаете, я ей угрожал?

— Я знал, что вы настроены весьма решительно, чтобы получить нужную вам вещь.

— Черт тебя подери, глупая развратница! Это ведь ты забралась в мой сейф! Я до сих пор ума не приложу, каким образом. Это ты сказала мне, что тебе известен секрет «Сокровища»!

— Ховард хранил комбинацию цифр к вашему сейфу. Из чего я могу сделать вывод, что он вам не доверял. Именно по этой причине он хранил том «Сокровища» вдали от посторонних глаз, среди собственных книг. Случись так, что вы предали его, у него в руках были бы все свидетельства вашего бесчестья.

— Подлец! Без меня он никогда бы не достиг того, что получил благодаря моей помощи. Он мне всем обязан.

Либерти стало грустно. За прошедшие две недели она досконально изучила бухгалтерские книги Ховарда, и теперь она вынуждена признать, как наивна была раньше. Из груди ее вырвался протяжный вздох.

— Графа не беспокоило, кому и чем он обязан. Его интересовало только, чем или кем он может обладать.

Шейкер выругался себе под нос. Брэкстон не обратил на него внимания.

— Вы же знаете, он всегда сожалел, что не мог допустить вас в нашу компанию.

От неожиданности у Либерти перехватило дыхание.

— Простите, не поняла, о чем вы.

— Он как-то раз сказал, что, если бы доверял вам полностью, мог бы ввести вас в нашу команду. Мол, благодаря вашим умственным способностям, утверждал он, вообще можно было бы избавиться от необходимости вести какие-либо книги. Признаюсь, я тогда ему не поверил. — Брэкстон протянул руку, словно хотел на ощупь убедиться, что так оно и есть. — Хотя лично мне казалось, что его в первую очередь интересовали отнюдь не умственные ваши способности.

Либерти с отвращением отшатнулась от него:

— Вас это не касается, Брэкстон. То, что было между графом и мной, — мое личное дело. Надеюсь, вы меня поняли.

— Пожалуй. Однако готов поспорить, что Дэрвуд не готов к тому, чтобы узнать, что битву в конечном счете выиграл Ховард.

— Что… что вы хотите этим сказать?

— Брэкстон прав, — подтвердил Питер Шейкер. — Ховард не оставил вам сильной финансовой империи. Более того, он предопределил вам полное банкротство. Его финансовые дела пребывают в страшном беспорядке, и за два-три года это разорит даже Дэрвуда. Большая часть собственности передана в залог, поэтому продать ее вы не можете. Долги же столь велики, что никаких средств не хватит на выплату процентов. Как ни богат Дэрвуд, даже ему не под силу рассчитаться с вашими долгами. Если, женившись на вас, он тем самым имел намерение отомстить Ховарду, то, увы, жестоко просчитался и совсем скоро узнает истинное положение дел. Кстати, Ховард подозревал, что вы остановите свой выбор на Дэрвуде. И потому решил использовать вашу часть наследства в качестве инструмента, чтобы разорить виконта. Уж если Ховард и был в чем-то великий мастер, так это в нахождении верных решений. Как правило, самая невероятная его хитрость на деле разгадывалась очевидным, простым способом. Его уловки и приемы бывали столь примитивны, что никому и в голову не могло прийти, что он отважится дерзко их осуществить. В случае с Дэрвудом он добился того, о чем давно мечтал: превратил вас и ваше наследство в тяжкую обузу для виконта.

Либерти ощутила, как ужас леденит ее сжавшееся сердце. Ее приезд сюда, как выяснилось, оказался еще более важным, чем думалось изначально. Она протянула руку Питеру Шейкеру.

— То, что вы говорите, возможно, и верно, но давайте не забывать, что том «Сокровища» все еще у меня. Пока его у вас нет, я могу полностью разорить вас всех, а не только Дэрвуда.

— Дерзкое создание! — пробормотал Брэкстон, вытаскивая из-за полы плаща переплетенный в кожу том. — Вот, возьмите. Это полный комплект вторых документов с тридцать третьего по тридцать шестой год. Не знаю, зачем он вам понадобился. По-моему, он вряд ли чем вам поможет. Со своей стороны Либерти передала ему в руки том «Сокровища».

— А вот ваше спасение, по крайней мере временное. Думаю, тем самым наше с вами дело закончено.

Брэкстон вновь окинул ее с ног до головы дерзким взглядом:

— Пока. Потому что, когда Дэрвуд выбросит вас на улицу, вы можете прийти ко мне. Уверен, я найду для вас подходящее занятие.

Либерти ощутила опасную смену его настроения. И впервые за весь вечер пожалела о том, что не дождалась, пока Эллиот вернется домой. Однако затем, вспомнив момент, когда благодаря находчивости ей удавалось выходить из кризисных ситуаций, настроилась на решительный отпор негодяю. К тому же, перед тем как покинуть Дэрвуд-Хаус, она положила себе в карман платья кинжальчик. Либерти даже потрогала лезвие, чтобы удостовериться, что оружие при ней. Брэкстон, конечно, непредсказуем. И хотя причинить ей вред скорее всего не посмеет, полностью исключать такую возможность нельзя. Либерти спрятала документы за полу плаща, заодно нащупав рукоятку.

— Уверяю вас, Брэкстон, если наш с Дэрвудом брак распадется, мне несложно будет найти себе работу.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — злорадно ухмыльнулся тот.

Питер Шейкер уже почуял, что назревает скандал.

— Будет вам, Уиллис. — Он положил Брэкстону на плечо руку. — Мы ведь получили то, что нам требовалось. Пошли.

В свете газовых фонарей от Либерти не укрылось, как в глазах Брэкстона блеснул злобный огонек, лицо побагровело. Снаружи к ним в беседку доносился треск фейерверка.

— Мне пора, — произнесла Либерти. — Как бы муж не обнаружил, что меня давно нет.

— Боитесь, что побьет? — с издевкой поинтересовался Брэкстон.

— О нет, что вы. Боюсь, как бы он не побил вас. Брэкстон и так уже весь кипел злобой, а едкая фраза Либерти тотчас лишила его остатков самообладания.

— Не потерплю, чтобы мне угрожали, — процедил он сквозь зубы, схватив строптивицу за руку.

— Так же, как и я, — бросила она в ответ, пытаясь высвободиться.

Брэкстон привлек ее к себе:

— Послушай меня, красотка, с чего же ты отказываешься дать старине Брэкстону то, что в тебе так ценил Ховард? Покойник так и не сказал, что особенного в тебе нашел.

Либерти ощутила небывалый прилив храбрости. Выхватив из кармана кинжал, она вонзила его в обидчика. Почувствовав, что лезвие проткнуло плоть, увидела, как фонтаном из раны ей на руку брызнула горячая кровь. В то же самое мгновение она услышала, как Брэкстон охнул от боли.

Прижав к себе документы, Либерти бросилась в темноту ночи.

— Ее нет? Какого дьявола? — Эллиот бросил плащ на стул и, полыхая гневом, потребовал отчета от дворецкого. — Она должна была отправиться с визитом к леди Эстерли.

Дэрвуд только что вернулся с Гарриком из «Алого бархата» и был явно не в духе. И хотя ему удалось выявить недостающее звено головоломки, выходило, для решения задачи не хватало еще чего-то. Гаррик утверждал, что угрозы — это, несомненно, дело рук Брэкстона. Однако Дэрвуд был почти уверен, что за всем этим кроется нечто страшное. У него зародилась зловещая догадка, отчего ему стало не по себе. К тому моменту, когда они подъехали к дому, Дэрвуд уверовал в свою правоту.

— Послушай, Эллиот, — попытался успокоить его Гаррик, — считаю, повода для паники нет никакого.

— Понятия не имею, ваша милость, — отвечал Уикерс. — В какой-то момент она была здесь, а в следующий — как сквозь землю провалилась. Когда я в последний раз видел ее, она спросила меня, где можно найти пузырек чернил. Я предложил поискать у вас в кабинете.

— В моем кабинете? — От ужаса Дэрвуд замер как вкопанный.

— Да, сэр.

— У меня на столе?

— Да, сэр. В одном я уверен точно: она захватила с собой плащ. Никто из прислуги не может сказать, когда она вышла и как. Карету точно не брала.

— Черт побери, она прочитала записку! Гаррик от неожиданности рухнул на стул:

— Господи! Так, значит, она отправилась в Воксхолл? Ты это хочешь сказать?

— Куда же еще?

— Пешком? Без кареты?

— За годы жизни у Ховарда она научилась незаметно выскальзывать из дому под носом у слуг. — Дэрвуд в задумчивости потер подбородок. — Господи, какой же я идиот! Почему не уничтожил записку?

— Откуда тебе было знать? — пытался успокоить его Гаррик.

Дэрвуд раздумывал над тем, что мог повлечь за собой этот факт, и в сердце его тотчас шевельнулся страх. Господи, неужели она не понимает, чем рискует? Неужели непонятно, что тем самым ставит под угрозу собственную жизнь? Эллиот словно окаменел от ужаса. Боже, что станет с ним самим, если он ее потеряет?!

Неожиданно дверь распахнулась, и в библиотеку влетела Либерти. Дэрвуд едва не лишился рассудка.

— Милорд! — воскликнула она, задыхаясь. — Вы вернулись!

На платье и на руке у нее была кровь. Окаменев, Эллиот уставился на пятно.

— О, не ожидала, что вы вернетесь так рано! — выпалила Либерти. — Мистер Уикерс, будьте добры, принесите нам чаю. Да-да, чашку крепкого чаю.

Не говоря ни слова, Уикерс удалился. Гаррик взял Либерти под руку и усадил в кресло.

— С вами все в порядке? — поинтересовался он.

— У вас кровь, мадам! — гневно прорычал Эллиот.

— Прошу не повышать на меня голос, — произнесла Либерти, запахнув плащ. — Подумаешь, небольшое пятно. Оно легко отстирается.

Пятно было далеко не маленьким, наоборот, оно расплылось почти по всему подолу. И хотя Либерти попыталась прикрыть его плащом, кровавое пятно предательски выглядывало. Дэрвуд подскочил к ней и отдернул полы плаща. На светлом атласе проступала кровавая полоса. Эллиот схватил руки Либерти и принялся осматривать в поисках раны.

— С вами все в порядке?

— Я дам вам немного бренди. — Гаррик поспешил к столику с напитками.

— Мне не нужен алкоголь.

— Нет уж, лучше выпейте, — потребовал Дэрвуд, откидывая ей на колени подол юбки. Либерти остановила его руку:

— Эллиот, подумайте, что вы делаете. Здесь же Гаррик!

— Просто я хочу убедиться, откуда эта кровь. Либерти возмущенно поправила юбки.

— Не волнуйтесь. Она не моя.

— Мадам, разрази меня гром! — воскликнул Дэрвуд, беря в ладони ее лицо. — Или вы расскажете мне все, или сейчас вам станет понятен смысл таких слов, как «Да поможет вам Господь»!

Эллиот почувствовал, как ее бьет дрожь, однако не смог сдержать гнев. Боже правый, ведь своей выходкой она довела его едва ли не до умопомрачения! И она еще надеется, что он останется спокоен после того, как она вернулась домой в залитом кровью платье!

— Я с радостью расскажу вам все как есть, милорд. Правда, в данный момент мне мешают слезы. Если же вы и дальше будете кричать на меня, я не смогу произнести ни слова.

Гаррик сел рядом с Либерти и вручил ей рюмку бренди.

— Выпейте, — произнес он, — и вам станет лучше.

Эллиот обхватил ее руку и поднес рюмку к губам. Либерти сделала три глотка, и он отставил рюмку в сторону. Постепенно бледное лицо Либерти зарумянилось. Дэрвуд подхватил ее на руки и отнес к дивану, где сел сам, а ее усадил себе на колени. Либерти, примирительно вздохнув, прижалась к нему, отчего он тотчас ощутил, как в нем шевельнулось желание.

— Либерти, — произнес он, — что произошло? Вы все-таки решили посетить Воксхолл?

— Откуда вы знаете? — Она подняла на него удивленный взгляд.

— Куда же еще вы могли отправиться? — Эллиот строго посмотрел на нее. — Признайтесь честно, вы ведь рылись у меня на столе в бумагах и обнаружили записку Брэкстона?

— А зачем вы ее от меня спрятали? Дэрвуд собственным ушам не поверил — она еще имеет дерзость его упрекать.

— Я спрятал ее от вас, потому что был уверен, стоит вам ее прочесть, как посреди ночи отправитесь на тайную встречу с автором записки.

В этот момент в библиотеку с чаем и сандвичами вошел Уикерс. Либерти попыталась встать с коленей Эллиота, но он удержал ее.

«Ну уж нет, — поклялся он в душе, — ни за что не отпущу эту строптивицу». И действительно не отпускал до тех пор, пока сердце его наконец не успокоилось, а здравый смысл не убедил, что с Либерти ничего страшного не случилось.

Гаррик уселся напротив них и, как только Уикерс удалился, принялся допытываться у Либерти о том, что произошло.

— Так, значит, вы действительно отправились в Бокс-холл?

— Да, — кивнула она. — Я знала, что Брэкстон захочет получить том «Сокровища» из собрания Ховарда. А еще у него было нечто, что я хотела получить. Я ждала, когда он попытается связаться со мной, с того самого момента, когда Эллиот помешал мне в библиотеке Брэкстона.

При этих словах Дэрвуд замер.

— Либерти, вы хотите сказать, что нарочно спровоцировали его — назначили встречу?

— Прошу вас, Дэрвуд, только не надо гневаться. — Либерти оторвала голову от его плеча. — У меня и в мыслях не было его провоцировать. Я просто предложила ему вполне резонный обмен. После того как я обнаружила расхождения в записях, мне не стоило особых трудов вычислить, что именно Брэкстон шлет мне записки с угрозами.

— Вот видишь… — Гаррик многозначительно посмотрел на Дэрвуда. — После Карлтона…

Либерти испытующе посмотрела на мужа:

— То есть вы не верите, что это Брэкстон?

— Во что я верю, не так уж важно. Куда важнее для меня выяснить, что заставило вас провоцировать человека^ которого, по вашему признанию, считали опасным?

— Я не думала, что на самом деле он столь опасен. Просто он оказался загнан в угол.

Дэрвуда снова охватила паника.

— Либерти, — произнес он нарочито спокойным тоном, хотя сохранять видимость спокойствия стоило ему немалых усилий, — тот, кто загнан в угол, всегда опасен.

Либерти рассеянно побарабанила пальцами по его плечу.

— Мне казалось, Брэкстон не отважится причинить мне увечья. Ему нужно было «Сокровище». А мне — то, чем он обладал.

— И это нечто стоило того риска, какому вы себя подвергли? — поинтересовался Гаррик.

Из кармана плаща Либерти извлекла переплетенный в кожу том.

— Я давно подозревала, что Уиллис Брэкстон каким-то образом вовлечен в махинации Ховарда. Я была уверена, что они вели двойную бухгалтерию — официальную и для себя. Я, конечно, не могла знать точно, как долго они этим занимались, хотя подозрения на этот счет у меня имелись. И я решила обменять экземпляр «Сокровища» Ховарда на неофициальный гроссбух. — Она вручила Дэр-вуду переплетенный том. — Надеюсь, вы понимаете, что это значит?

У Дэрвуда перехватило дыхание. Он был потрясен до глубины души.

— О Боже! — прошептал он. Либерти кивнула.

— Этот второй гроссбух — доказательство невиновности вашего отца. Я ничуть в этом не сомневаюсь.

Дэрвуда била дрожь, он не владел собой. Так, значит, она рисковала собственной жизнью, пытаясь помочь ему обелить имя отца? Это было выше его понимания. Он смотрел на нее в немом изумлении, не в силах произнести ни слова.

— Но, Либерти, откуда же кровь? — вывел его из оцепенения голос Гаррика. — Чья она?

Не в силах вынести буравящего взгляда Эллиота, Либерти отвернулась.

— Боюсь, у меня дурное известие, — сказала она. — Это кровь Уиллиса Брэкстона. Кажется, я убила его.