Отставая всего на шаг, за ним тащился какой-то чернокожий парень в бейсболке с эмблемой «Доджеров», от которого несло, как от навозной кучи. «Зря я, наверное, поперся пешком», – подумал про себя китаец.

– Не поделишься мелочью, землячок?

Не обращая на ханыгу внимания, Чен ускорил шаги, подумав, что у них в Китае любой даже самый последний нищий обязательно трудится, чтобы хоть как-то поддержать себя. Ему случалось проявлять заботу о бедняках, но только о тех, кто сам уже не мог себе помочь.

Свернув налево, к бульвару Сансет, и дойдя до его пересечения с Нортспринг-стрит, он зашел в рыбный ресторанчик Мон Ки.

Зал был почти забит, но человек, которого он искал здесь – невысокий подтянутый японец, – заметно выделялся в толпе своей темно-синей униформой. Усевшись напротив него, Чен взял в руки меню.

– Неплохое местечко, – заметил японец по-английски, со слегка заметным американским акцентом. – Спасибо, что посоветовал мне этот ресторан. Обязательно наведаюсь сюда еще.

Чен Пенфей равнодушно пожал плечами – ему было до лампочки, нравится здесь японцу или нет. Бабушка Чена была родом из Нанкина и достаточно ему порассказала, что там творили японцы в тридцатые годы. И он решил перейти сразу к делу.

– Как ты и хотел, мы возобновили пикетирование, – начал он.

– Да, я видел. Однако людей там не так много, как хотелось бы.

– Многие уехали на каникулы домой.

– Тогда надо привлечь других. – Японец медленно обвел взглядом ресторан. – Возможно, некоторые из здешних официантов тоже не прочь подзаработать. Кроме того, в этом нет ничего противозаконного. Как часто ты сможешь их там собирать в ближайшие дни? – С этими словами он выложил из кармана куртки большой желтый пакет и подтолкнул его к Чену по крышке стола.

– Я все-таки не пойму, – произнес Чен, взяв со стола пакет, – почему это тебя так интересует?

– Почему? – переспросил японец, пожав плечами. – Да по той же причине, о которой я говорил тебе еще при нашей первой встрече. Вы протестуете против сотрудничества корпорации "Ю" с коммунистическим Пекином. И мне искренне хочется вас поддержать.

Чен Пенфей хорошо помнил странные обстоятельства той самой встречи: этот японец – кстати, он до сих пор не знал его имени – отыскал Чена, якобы обнаружив его фамилию в газетном репортаже о демонстрации на Хоуп-стрит.

– На мой взгляд, вам следует быть порешительнее. Понимаешь, о чем Я говорю? Наделайте побольше шума. Швырните, что ли, несколько камней. В общем, посмелее. В конце концов основания для этого у вас имеются.

Чен хотел было рассказать японцу, как он запустил в машину, подъехавшую к Решетке, гнилым апельсином, но сдержался, опасаясь, что тот поднимет его на смех. Что такое гнилой фрукт по сравнению с булыжником? Вместо этого он спросил:

– Ты в самом деле так считаешь? У нас есть веские причины для протеста?

Японец удивленно посмотрел на него:

– А зачем бы я стал вас поддерживать?

– Вот и я думаю, зачем?

К ним приблизился официант, чтобы принять у Чена заказ.

– Пиво «Цинтао», пожалуйста.

– Ты не собираешься перекусить? – спросил японец.

Чен отрицательно покачал головой.

– Очень жаль. Кухня здесь просто отменная.

Когда официант отошел от столика, Чен продолжил:

– Хочешь знать, что я об этом думаю? Отправив вилкой кусок рыбы в рот, японец спокойно взглянул на него:

– Можешь говорить все абсолютно открыто. Мы с тобой пока еще в свободной стране, а не в Китайской Народной Республике.

– Мне кажется, что для тебя и твоих партнеров корпорация "Ю" важный конкурент в бизнесе и вы не прочь как можно сильнее им насолить. Бьюсь об заклад, что ваши ребята тоже работают в области электроники и вычислительной техники.

– Деловая конкуренция, говоришь?

– Не сами ли японцы когда-то заявили, что бизнес – это война? Не потому ли вам пришлась по душе наша демонстрация у их новой штаб-квартиры? Хотя я не могу до конца понять, какую особую выгоду вы собираетесь из всего этого извлечь.

– Что ж, любопытная гипотеза. – Японец глухо рассмеялся, прикрыв рот салфеткой, и поднялся со стула. Продолжая улыбаться, он достал из портмоне деньги и бросил их на столик. – У тебя развито воображение. В принципе это даже хорошо. Вот и подумай, как придать вашему пикетированию немного больше весу и значительности... Да, и вот еще что, – добавил он. – Если тебя вдруг арестуют, мы с тобой никогда не виделись. Думаю, не стоит говорить, как я буду огорчен, если вдруг узнаю, что ты кому-нибудь проболтался. Тебе все ясно?

Чен спокойно кивнул в ответ; Но когда японец покинул ресторан, он понял, что по-настоящему напуган.

Временный кабинет Митч оборудовал для себя на двадцать пятом этаже – в той части здания, которая была уже практически готова принять в свои великолепно оборудованные апартаменты ведущих руководителей и специалистов корпорации "Ю".

В большинстве комнат двери были выполнены из отлакированного дерева, с аппликацией серебристыми алюминиевыми полосами, изображающими логотип корпорации – китайский символ удачи. В некоторых кабинетах были уже уложены ковры – светло-серого цвета, приятно контрастирующего с темно-серым покрытием полов в коридорах. Частично они, разумеется, были уже заляпаны отпечатками следов электриков, столяров и штукатуров, завершавших отделку.

Теперь, когда все работы были практически закончены, в здании царила странная атмосфера заброшенности. Митч хорошо ощущал эту неустроенность, особенно по вечерам, когда центр города пустел и Решетка – наподобие покинутого командой корабля – всеми своими углами и закоулками, казалось, вопила об отсутствии живых обитателей. Удивительно, сколько книг и кинофильмов рассказывают о страхе и даже ужасе, который испытывают люди, оказавшиеся в одиночестве в каком-нибудь старинном имении или заброшенном замке. И в то же время почему-то считается, что в новых домах такое напрочь исключено. А вот их Решетка весьма уверенно опровергала это ошибочное мнение: даже средь белого дня от неожиданного завывания кондиционера, тонкого посвистывания воды в трубе или жалобного поскрипывания свежей деревянной обшивки у Митча порой волосы вставали дыбом. Он чувствовал себя словно единственный член экипажа огромного космолета, отправленного с заданием на несколько лет в глубокий космос. Наподобие Брюса Дорна в «Безмолвном полете» или Кейра Далье в «2001 год: космическая одиссея». В отдельные моменты идеи «фен-шуй», верной жрицей которых была Дженни Бао, казались ему и в самом деле настолько реальными, что с их помощью он пытался всерьез разобраться в происходящем. Может быть, все здание и впрямь насыщено духовной энергией – осталось только выяснить, доброй или злой. Но, прикинув более трезво, он все же решил, что этот психический дискомфорт скорее всего можно объяснить последствиями того же самого эффекта «присутствия», столь удачно реализованного их компьютерной системой. Все эти реакции подсознания, по всей видимости, связаны с тем, что в любую секунду он находился под неусыпным оком компьютерного мозга.

Несмотря на все это, ему нравилось бывать в Решетке одному. Царившие здесь мир и спокойствие давали хорошую возможность поразмышлять о будущем. О том самом будущем, где, по его прикидкам, найдется место для Дженни Бао, но не для Ричардсона и его фирмы. Митчу давно обрыдло работать у Рэя Ричардсона техническим координатором. Ему хотелось снова вернуться к профессии архитектора, простой и понятной. Он мечтал снова проектировать дома, школы, а может, и библиотеки. Никакой показухи, искусственных сложностей – красивые и добротные дома, которыми бы люди любовались и в которых они хотели бы жить. Одно можно сказать наверняка – он уже по горло сыт всеми этими «интеллектуальными» зданиями. Многое предстояло поменять.

Передвигаясь с этажа на этаж со своим ноутбуком – в специально сконструированной по всем принципам эргономики сумке, – Митч механически фиксировал отдельные эпизоды незатихающей жизни сложного хозяйства. Какой-то одинокий водопроводчик монтировал полностью автоматизированные туалетные комнаты, оборудование для которых производила, как и многое другое, японская фирма «Тото». Инженер по средствам связи устанавливал видеофон последней модели – быстродействующую систему опознания всех находящихся в помещении с выдачей печатной информации.

Митч был искренне удовлетворен быстрым продвижением всех работ, хотя и понимал, что полностью здание будет готово к эксплуатации не раньше чем через шесть месяцев. Многие этажи были еще далеки от завершения, а на других, уже практически законченных, попадались следы повреждений, неизбежно вызванных параллельно проводившимися работами. Хотя сам Митч в целом находил уровень строительства весьма высоким, он прекрасно знал, что, как бы любой из инженеров и строителей ни старался, Рэй Ричардсон неизбежно обнаружит в его работе какой-нибудь промах. Как это всегда до сих пор и бывало.

С точки зрения Митча, основная разница между ним и Ричардсоном именно в том и состояла: если Ричардсон относился к категории людей, убежденных, что во всем можно достичь совершенства, то сам Митч считал, что архитектура и строительство создают внутри бесконечной Вселенной своего рода микрокосм, где порядок и хаос существуют бок о бок.

Именно это пограничное с хаосом состояние в сложно организованной системе больше всего и увлекало его в данный момент: чем сложнее такая система, тем больше опасности свалиться в пропасть беспорядка. Эта мысль тревожила его все время, когда он размышлял над общими принципами строительства «чудо-зданий». Он не раз пытался обсудить свои опасения относительно Решетки с Рэем Ричардсоном, но тот был глух к его доводам.

– Что ж, здание и впрямь весьма непростое, Митч, – обычно отвечал тот, – в чем и состоит главная идея, черт возьми, разве не так?

– Я не об этом. Просто хочу сказать – чем сложнее система, тем больше шансов совершить ошибку и тем ощутимей последствия этой ошибки.

– О чем ты говоришь, Митч? Тебя что, не устраивает высокий технологический уровень проекта? Проснись, старик, и выпей крепкого кофе, тогда и мозги придут в порядок. Это всего лишь здание представительства фирмы, а не пентагоновская система раннего оповещения о ракетной опасности. Внимательнее ознакомься с проектом.

На этом обычно их беседы и заканчивались. И когда под вечер ему позвонил Эйд Кенни и попросил подняться на четвертый этаж, Митч вряд ли ожидал, что вскоре получит реальное подтверждение своим опасениям.

Компьютерный зал, или Центр информации, расположенный на четвертом этаже, не был похож ни на один из компьютерных офисов, которые Митчу доводилось видеть до сих пор. Попадали в него через залитый светом, изящно изогнутый мостик из зеленоватого стекла, словно перекинутый через какой-нибудь ручей, а не через тщательно замаскированные пучки электрических кабелей и проводов. Двойной высоты дверь была изготовлена из тяжелого и абсолютно прозрачного чешского стекла, на котором имелась аккуратная надпись, оповещающая, что зал оборудован системой пожаротушения «Халон-1301».

За дверью располагалась просторная, но без окон комната, застеленная специальным антистатическим покрытием, с напольными светильниками по всему контуру наподобие подсветки трала пассажирского самолета. Над залом господствовали установленные по кругу пять полированных алюминиевых монолитов, напоминавшие Митчу знаменитый Стоунхендж, – именно они и составляли блоки сверхкомпьютера «Ю-5». Каждый из этих серебристо-белых ящиков, размером пять на восемь футов, фактически осуществлял работу нескольких сотен компьютеров, завязанных в единую параллельно-процессорную систему (ЕППС). В отличие от большинства обычных компьютеров, осуществляющих все вычисления в определенной последовательности на базе одного процессора, преимущество ЕППС состояло в возможности разбивки всего набора таких последовательных операций на составляющие и одновременного их выполнения, причем намного быстрее, чем в случае одного, пусть даже достаточно производительного, процессора.

Однако системы управления всеми коммуникациями Решетки, несмотря на всю их сложность, составляли только малую часть огромных возможностей компьютера. Гораздо больший потенциал был задействован для обеспечения работы информационно-технического отдела корпорации "Ю", и прежде всего в области разработки универсального компьютерного языка. Такой язык позволял распознавать любые индивидуальные компьютерные языки и вести на них диалог, и в то же время сохранялась высокая эффективность математических операций и обработки деловой информации. Этим проектом наряду с некоторыми другими еще более секретными разработками – а Эйдан Кенни подозревал, что в корпорации "Ю" занимались, помимо прочего, даже работами в области «управления» персоналом, эксплуатирующим ЭВМ, – и было вызвано непрерывное присутствие в компьютерном зале двух сотрудников корпорации. Они были приставлены негласно присматривать за Кенни, пока тот монтировал системы автоматизированного управления зданием.

Внутри большого круга из пяти блоков ЭВМ был устроен круг меньшего размера, где размещались рабочие места для пяти операторов со встроенными в крышки рабочих столов 28-дюймовыми экранами мониторов. За тремя из этих дисплеев сейчас сидели Боб Бич, Хидеки Йохо и Эйдан Кенни, а рядом с ними устроился какой-то мальчишка, вероятно сын Эйдана, с головой погруженный в увлекательную компьютерную игру, яркие картинки из которой отражались в толстых линзах его очков.

– Митч, как поживаешь? – улыбнулся Бич. – Где ты прятался?

– Слушай, почему так получается, – спросил Митч, – когда ни зайдешь к программистам, всегда такое ощущение, что у них чаепитие в самом разгаре?

– А что тут странного? – заметил Йохо. – Представь себе, старина, что наша работа сродни американскому футболу, где большую часть времени все игроки на первый взгляд бессмысленно толкаются и напряженно ищут путь к воротам.

– Я просто польщен, что ты удостоил меня дискуссии на тему, как лучше достичь зачетного поля, уважаемый тренер.

Бич довольно хохотнул:

– Ты еще не знаешь, о чем мы у тебя хотим спросить.

Митч рассеянно улыбнулся:

– Подозреваю, у вас возникла какая-то проблема.

– Ага, ты угадал, – сказал Бич. – И, может быть, сумеешь помочь. Нам просто нужно согласовать кое-какие технические вопросы.

– Это моя обязанность.

– Но вначале мы хотели бы услышать твое мнение вот по какому вопросу. Как быть с этим Авраамом?

– Ну да, Авраамом, – откликнулся Йохо. – Чья это была дурацкая идея так обозвать автомат?

Чич и Чонг – так Бича и Йохо окрестили в честь двух героев-наркоманов популярного фильма семидесятых годов – производили довольно забавное впечатление своими огромными и густыми, как у Вайата Орпа, усищами и одинаково нездоровым блеском темных глаз. Что до Эйдана Кенни, то он лично объяснял их странный внешний вид не пристрастием к наркотикам, а всего лишь длительным сидением за столом и непрерывным наблюдением за экраном. Митч был согласен с ним на сто процентов. К тому же всякий раз, когда кто-то посещал туалет, автоматические анализаторы Решетки отбирали его мочу на анализ – такого рода превентивным мерам в корпорации "Ю" уделяли весьма серьезное внимание.

– Спасибо, Митч, что спустился сюда, – проговорил Эйдан Кенни, откашлявшись и нервно потирая губы. – Господи, как хочется закурить.

– Курение в компьютерном зале строго запрещено, – произнес автомат интеллигентным голосом с английским акцентом.

– А пошел ты в задницу, – вспылил Йохо.

– Что ж, благодарю за напоминание, Авраам, – сказал Кенни. – Но лучше бы сообщил что-нибудь новенькое. Присаживайся, Митч, я хочу показать тебе одну картинку. Хидеки, поработай пока со своим универсальным языком за тем компьютером, что рядом с моим сыном, о кей?

– Какие, к черту, могут быть проблемы. Подвинься-ка, парень.

Усевшись на свободное кресло, Митч взглянул на экран: перед ним была огромная цветная снежинка, все время увеличивающаяся в размерах.

– Что это за картинка? – спросил он изумленно.

– Это просто видеозаставка для предохранения трубки монитора от лишнего выгорания, – объяснил Йохо.

– Выглядит просто здорово.

– Согласен, недурно. Искусственная ячеистая структура. Мы лишь дали компьютеру идею и определили основные требования, а остальное он сам сделал. Попробуй-ка прикоснуться к экрану.

Митч дотронулся до изображения пальцем, и тут же изображение снежинки мгновенно растаяло, а по экрану перед его глазами заструились сотни мелких струек.

– Вот так-то, – весело заметил Бич.

– А теперь смотри сюда, – продолжил Йохо. В это время с экрана перед маленьким Майклом послышался приглушенный взрыв, и мальчишка раздраженно вцепился в ручки кресла.

– Дерьмо! – крикнул он навесь зал. И зло добавил: – Твою мать!

Бросив насмешливый взгляд на Эйдана Кенни, Хидеки Йохо заметил:

– Поверь, Эйд, этому я его не учил.

– Сынок, а ну заткнись! Если еще хоть раз услышу что-нибудь подобное, обещаю тебе большие неприятности, не важно, в день рождения или нет. Ты меня понял?

– Да, папа.

– И надень, пожалуйста, свои наушники.

– Так вот, – продолжил Кенни, снова оборачиваясь к Митчу, – это обычное самомоделирующееся изображение, не так ли?

Митч неуверенно кивнул головой.

– Полностью автономная, самомоделирующая программа для общего пользования, настроенная на удовлетворение всех будущих потребностей системы управления зданием. Принципы нечеткой логики, на которых она основана, позволяют строить управление «нервной системой» компьютера по пути непрерывного повышения чувствительности за счет самообучения. По прошествии какого-то времени после въезда сюда корпорации "Ю" старина Авраам постепенно освоит основные принципы ее многообразной деятельности. Все, начиная с того, в каком стиле они предпочитают оборудовать кабинеты сотрудников, до расходования текущих средств. Например, используя электронную систему связи, компьютер может отслеживать состояния местного рынка недвижимости и регулярно предупреждать хозяев, какие у них в этой области перспективы.

– Даже так? – удивился Митч. – Может, он подберет подходящий домишко и для меня?

Эйдан Кенни нехотя улыбнулся. Извинившись за шутку. Митч откинулся на спинку стула и продолжал слушать уже с более серьезным видом.

– То есть через какое-то время на место версии 3.0 неизбежно приходит версия 3.1. Или, если угодно, Авраам рождает следующее поколение – Исаака. Да и кто лучше его это сделает? Это усовершенствованная версия Авраама, поскольку Исаак еще лучше будет отвечать перспективным задачам корпорации "Ю". Далее, по мере того как Исаак выйдет на более высокий уровень решения конкретных задач и заменит постепенно своего родителя, сам Авраам отходит от дел и превращается сначала в простое автоматическое устройство, а далее списывается в утиль. Исаак, в свою очередь, произведет уже программу следующего поколения, то есть, если угодно, вместо версии 3.1 создает 3.2, или, если угодно, Иакова.

Сложив руки на груди, Митч терпеливо кивал головой.

– Это-то я понял, – сказал он. – Переходи наконец к главному.

– Хорошо, главное состоит в следующем: мне кажется...

– Кажется? – перебил его Митч. – Здесь нет места никаким «кажется», дружище. Одни только голые факты.

– Так вот, по-моему, Авраам уже приступил к своей собственной программе самовоспроизведения. Что означает...

– Это означает, – подхватил Митч, – что для решения своих задач он принимает во внимание не заложенные в него изначально задачи, а посторонние интересы. В частности, наши собственные. А вовсе не корпорации "Ю", для которой он, собственно говоря, и был создан.

– Я же говорил тебе, Митч все поймет, – толкнул Бич своего напарника.

– Вот именно, – подтвердил Кенни. – Суть состоит как раз в том, что Авраам уже приступил к совершенствованию программы и созданию своего Исаака, хотя имел до сих пор дело только с нами и небольшой кучкой находящихся в здании рабочих.

– Это ты и хотел мне сообщить? – спросил Митч. – Хочешь сказать, что процесс рождения Исаака уже пошел?

Эйдан Кенни растерянно кивнул.

– А что по этому поводу мог бы сказать сам мистер Авраам? – произнес Митч.

– Это шутка, не так ли? – спросил Бич.

– Не знаю, не знаю, – пожал Митч плечами. – Так получается из твоих слов.

Ухмыльнувшись, Боб Бич расправил свои устрашающие усищи.

– Возможно, мы и неплохие специалисты, но все же остаемся детьми двадцатого века, Митч, – заметил он. – Полное объяснение всего этого требует и более полного понимания.

– Главное лишь правильно сформулировать вопрос, – возразил ему Митч.

– Что ж, неплохая мысль, – вступил в разговор Хидеки Йохо. – Если бы только все не было настолько усложнено. Нам же удается более или менее успешно продвигаться лишь по пути совершенствования устаревшего аппарата двоичной логики, а кто знает, насколько это правомерно? Подход с позиций нежесткой логики позволяет лучше сориентировать задачи двоичной логики, но и здесь мы в лучшем случае получаем ответ, что какое-то событие может с некоторой степенью вероятности реализоваться в двух различных вариантах.

– Так же и то, что ты сейчас сказал, может быть в чем-то справедливым, а в чем-то ошибочным.

– Точно так. Вернее, справедливым при определенных условиях.

– Я что-то об этом читал, – вспомнил Митч. – По-моему, это касалось определения, которое компьютер выдал для характеристики пингвина.

– Ax, вот ты о чем. – Бич со скучающим видом кивнул. – Ну да, в стандартный компьютер заложено, что все птицы летают. И когда ей сообщают, что пингвин не может летать, то машина уверенно заявляет, что пингвин – не птица. А вот нежесткая логика подсказывает компьютеру, что не все, но подавляющее большинство птиц летают.

– Примерно так, – согласился Эйдан Кенни. – Только с учетом того, что системно-программный контроллер нечетко-логического типа – в нашем случае Авраам – обладает принципиальной способностью проводить обобщенный анализ всех видов данных, ежесекундно поступаемых в центральный компьютер с самых разнообразных датчиков.

– Послушайте, – заметил Йохо, – а не лучше ли нам отбросить этот термин «нежесткая логика», который мне кажется дурацким, и использовать другое слово? Ведь мы имеем дело с адаптивно-аналоговой системой. Митч, по существу, эта штука ведет себя так же, как и человеческий мозг, когда принимает решения, основанные не на точно определенных параметрах, а исходя из приспособления к меняющимся условиям и использует при этом не абсолютные, а относительные величины. Понятно?

– Вот что, ребята, – перебил его Кенни, – прежде всего нам надо обсудить...

– Но с устранением из компьютера принципа нечеткости возможны и определенные проблемы, – упрямо продолжал гнуть свою линию Бич и с недовольным видом взглянул на монитор, стоявший перед Йохо. Раздраженно ткнул пальцем на экран. – Ведь это пример взрывообразной реализации принципа нечеткости в единичном параметре...

– Слушай, пошел ты в задницу со своим взрывом...

– ...и подобный взрыв запросто мог исказить в башке старины Авраама правильное понимание результатов, полученных этим самым нечетко-логическим способом.

– Прежде всего следует обсудить, что, черт возьми, нам следует теперь предпринять, – сказал Кенни, повысив голос.

– Аминь, братья, – закончил Йохо. Казалось, все ждут, что скажет по этому поводу Митч. Но тот поначалу лишь пожал плечами.

– Пока не знаю, – задумчиво произнес он. – Все-таки вы инженеры, а я всего лишь архитектор. А ты сам-то что предлагаешь, Эйд?

– Ну, как правило, все новое, что мы предлагаем, таит в себе определенный риск, – осторожно заметил Кенни.

– О каком риске ты говоришь?

– И риск довольно дорогостоящий, – хихикнул Йохо.

– До сих пор мы никогда не пользовались автономной СС, системой самовоспроизведения, – объяснил Бич. – И не можем точно сказать, к чему это может привести.

– Слава богу, Митч, – продолжил Кенни, – что мы еще не передали весь контроль за зданием в руки старины Авраама. А для надежной проверки всех систем управления нам придется отключить и его отпрыска – юного Исаака.

– Что касается меня, – вступил в разговор Бич, – то на какое-то время я предпочел бы оставить все как есть и понаблюдать, что будет. Это весьма любопытно и может оказаться важным не только для системы управления этим конкретным зданием, но и для судьбы самого «Ю-5».

– А мне твой вариант, Кенни, не по душе, – возразил Йохо. – Потому что мы рискуем стереть часть секторов в мозгу Авраама. И чем дольше он будет отключен, тем выше такая опасность.

– С другой стороны, – заметил Бич, – если отключить Исаака, то весьма вероятно, что Авраам уже не сможет генерировать подобную программу следующего поколения. Или придется восстанавливать всю структуру ЕППС с нуля.

– Значит, вы хотите, чтобы я взял все решение на себя? – спросил Митч.

– Хотелось бы.

– Я пока еще не царь Соломон, друзья мои.

– Укоротить малыша наполовину, – заржал Йохо, – недурная идея.

– Мы рассчитывали, что ты нам все-таки поможешь принять решение, – сказал Кенни.

– А что, если я приму ошибочное решение? Кенни в ответ только пожал плечами.

– Мне важно знать, во что это может обойтись? Какова примерная цена неправильного решения?

– Миллионов сорок баксов, – прикинул Йохо.

– Не стоит терять время понапрасну, старина, – буркнул Бич.

– Да погодите вы, – запротестовал Митч. – Это же мальчишество. Я не вправе решать подобные вопросы.

– Обычное техническое согласование, Митч, – сказал Эйдан Кенни, – вот что нам сейчас нужно. А также действенное руководство.

Митч встал со своего кресла и остановился за спиной сына Кенни. Не обращая никакого внимания на спорящих взрослых, мальчишка продолжал увлеченно играть на компьютере. Будучи близоруким, он вплотную приблизил лицо к огромному экрану и яростно орудовал «джойстиком» во всех направлениях. Несколько секунд Митч внимательно всматривался в экран, пытаясь вникнуть в смысл игры. Трудно было понять до конца, что там творилось. Судя по всему, задача Майкла состояла в том, чтобы невредимым проскочить через прошиваемые пулеметными очередями и заполненные ловушками туннели подземного города. Время от времени из разных мест – из дверей, лифтов и даже сквозь дыры в потолке – появлялись все новые и новые монстры самых разнообразных размеров и обличий, которые старались уничтожить нашего героя. Как раз в этот момент на экране разыгрывался очередной кровавый поединок. Митч увидел, как большой палец Майкла, судорожно вжавшись в кнопку «джойстика», привел в действие огнемет, буквально размазавший только что выскочившую откуда-то страшную тварь по всему экрану. Митч сразу отметил, что графика была просто исключительной. А гибель монстра выглядела настолько реалистично, что Митчу показалась излишне натуралистической: большие куски внутренностей, разлетевшиеся по всем углам, медленно сползали вниз по экрану, оставляя широкие кровавые следы. Взяв со стола упаковку из-под компакт-диска, он прочел этикетку. Игра называлась «Бегство из крепости». У ног Майкла валялась целая коробка дисков, вероятно, с не менее агрессивными сюжетами: «Рок-2», «Одиннадцатый час», «Самозванец». Всего игрушек было примерно на три сотни долларов. Митч сильно сомневался, что все они подходили для мальчишек этого возраста, Ой отвернулся от экрана – не его дело.

Тряхнув головой, он задумался: а так ли уж сильно отличаются те игры, в которые он сейчас играл вместе с этими тремя взрослыми мужчинами, от того, чем занимался Майкл? Наверняка его Алисон так не считала: она-то была абсолютно уверена, что это «разумное» здание на самом деле было венцом абсурда. Она любила повторять: «Большие дети – большие игрушки». И окинув взглядом трех стоявших перед ним специалистов по ЭВМ, Митч на какой-то момент подумал, что, возможно, она и права.

– Что ж, решение будет таким, – наконец проговорил он. – Вы, черт возьми, главные эксперты по компьютерам, вам и карты в руки. Можете хоть голосовать. Я же в этом деле недостаточно хорошо разбираюсь. – И решительно покачав головой, закончил: – Вот так я решил. Можете проголосовать. Что на это скажете?

– А по поводу самого проведения голосования нам тоже голосовать? – спросил Йохо. – Что до меня, то я за голосование.

– Эйд?

– О кей, – согласился Кенни, пожав плечами.

– Ты, Боб?

– Согласен.

– Значит, заметано, – подвел черту Митч. – Теперь слушайте сюда. Положим, мы переключимся на автономную СС...

– Я считаю, что Исаака надо отключить, – сказал Кенни. – Это единственный выход. Или придется использовать неадекватную СУЗ.

– А я – против, – возразил Бич. – Ведь СУЗ – только малая часть возможностей Авраама. Кроме того, мы еще никогда раньше не пользовались системой самовоспроизведения в автономном режиме. И не знаем, как на это отреагирует Авраам. То, что вы здесь предлагаете, противоречит основным законам Вселенной.

– Законам Вселенной? Господи, ну ты и загнул, тебе не кажется? – рассмеялся Йохо. – Кем ты себя мнишь? Артуром Кларком, что ли? Черт возьми. Бич, что такое с тобой происходит? Ведь сам знаешь, у Бога в кости не выиграешь. – Он покачал головой. – Я тоже считаю, что надо прикончить этого сукиного сына, потому что эволюция системы должна развиваться по пути, предначертанному ее творцом, а не какой-то машиной. – И, посмотрев в сторону Бича, хвастливо добавил: – Видишь, не один ты умеешь кудряво излагать.

– Итак, переходим на автономную СС, – завершил их спор Митч. – Выбор сделан.

Эйдан Кенни облегченно перевел дыхание. А Бич, недовольно покачав головой, произнес:

– И все-таки, по-моему, это ошибка.

– Но мы ведь проголосовали, – с ухмылкой заметил Йохо.

– О кей, – повторил Митч, не обращаясь ни к кому в отдельности, – теперь давайте выполнять принятое решение.

– Предлагаю в заключение выслушать Гэри Гилмора, – сказал Бич. – Только не подумайте, что я упрямствую. Просто так будет лучше в интересах дела.

– Да заткнешься ты наконец со своими дурацкими сомнениями? – раздраженно прорычал Йохо. – У меня уже от них голова трещит.