В субботу утром Саймон Вонг, тот самый инженер в очках, что несколькими днями раньше проверял багажник автомобиля Мерла, вместе с женой, двумя братьями и приятелями перетаскивал образцы компьютеров в арендованную палатку на ярмарочной площади округа Лос-Анджелес, где он сам и его конкуренты раз в месяц выставляли свои сборные подделки.
      Покупатели платили деньги, чтобы попасть на этот футуристический блошиный рынок. Им со всех сторон совали красочные буклеты с рекламой всевозможных моделей персональных компьютеров по бросовым ценам. Покупателей с серьезными намерениями распознать было легко: они набирали целые пачки ярких буклетов. Саймон знал, что сегодняшний день станет для его окрепшего бизнеса настоящим праздником. Сегодня инженеры, бухгалтеры, учителя – небогатые обитатели лос-анджелесского района с фиксированными доходами, люди, изучающие у замусоренных прилавков цены изготовителей подделок, – увидят, что техника Саймона дешевле на целых сорок долларов. Главным образом благодаря модемам, приобретенным по сниженным ценам. Специалист строго-настрого предупредил Саймона, чтобы он никому не проболтался о том, где достает дешевые компоненты. Хотя, по правде говоря, сегодня преимущество перед конкурентами ему обеспечила коробка с микропроцессорами и модулями памяти из багажника Мерла.
      Специалисту, который сейчас находится в Гонконге, конечно, тоже придется заплатить, и все равно, прибыль, которую он сегодня получит, еще на шаг приблизит семью Вонга к американской мечте. Что же касается его покупателей, у них как раз останутся деньги, чтобы приобрести несколько подержанных номеров «Ридер рэббит», а может, они захотят пройти за занавес в глубине павильона и купить какую-нибудь порноновинку на DVD у торговцев, которые, подмигивая, божатся, что все актрисы в фильмах старше восемнадцати лет. Разумеется.

* * *

      В тот вечер в Сан-Франциско лил дождь. Майк выскочил из автобуса и быстрым шагом направился в здание международного аэропорта. У стойки регистрации ему сказали, что вылет задерживается, и вручили пропуск в клуб «Красный ковер». Было поздно, в почти пустом аэропорту царил полумрак. Майк снова вел давно забытое существование. Большинство людей жили в сообществах, как рыбы на рифах. Они взаимодействовали, рожали и воспитывали детей. Но он был не из их числа. Он вновь превратился в анонимного командированного, обреченного странствовать по аэропортам мира, иногда в одиночку в ночи, иногда в толпе таких же, как он, одиноких пассажиров, заполняющих аэровокзалы в течение дня. Он – морская рыбешка, бороздящая враждебный океан так далеко от своего детства, что его уже почти и не вспомнить.
      В зале сидело несколько угрюмых пассажиров: почти все они летели до Токио – японцы в костюмах, мужчина в твидовом пиджаке, неловко державший в руке блюдце с чашечкой кофе, женщина с чемоданом и сумкой из одного комплекта, усердный юноша, работавший за портативным компьютером, который он включил в розетку в телефонной кабинке... Майк не верил, чтобы кто-нибудь из этих людей платил за авиабилет из своего кармана. Он бросил сумку с вещами и переносной компьютер в кресло, взял из бара самообслуживания яблочный сок – шампанское и вино лучше выпить в самолете – и сел.
      – Ты Майк Маккарти? – раздался над ним чей-то голос.
      Майк кивнул и поднял голову. На него сверху вниз сквозь очки в черной оправе в стиле модного ретро смотрел плотный мужчина с седым конским хвостиком. Он был в пестрой рубашке навыпуск, достаточно яркой, чтобы на ней не были заметны мятые складки, оставленные аппаратом в прачечной, и широченных шортах ниже колен.
      – Привет. А я Карлос, Карлос Шварц, – представился мужчина. Он бросил в кресло свои вещи – дорожную сумку и кожаный чемоданчик – и сел с другой стороны маленького стеклянного столика напротив Майка.
      – Кажется, я уже где-то слышал твое имя... – начал Майк.
      – Технический отдел. Дорогие большие компьютеры и серверы. Я искал тебя. И твой босс сказал, чтобы ты купил мобильный.
      – Точно – Карлос! «Ястребок».
      – Ага. – Карлос огляделся. – Это все бесплатно, да?
      – Мне еще ни разу счет не присылали.
      Карлос хмыкнул.
      – Хорошо, что я нашел тебя. Никогда не был в Азии. Только раз летал в Японию.
      – В Тайбэй направляешься?
      – Ну раз тебя нашел, значит, да. А потом ты еще должен свозить меня в Корею.
      Для Майка это было новостью.
      – Зачем?
      – Ты должен помочь мне достать образцы сверхоперативной памяти; нужно попытаться снизить объем памяти для этой разработки. У нас проблема с прикладной интегральной схемой; попробуем таким образом обойти ее.
      Майк пожал плечами. Без сомнения, в отеле, когда он туда доберется, его уже будет ждать масса сообщений относительно целей его поездки.
      Когда они поднялись на борт самолета, выяснилось, что место Карлоса рядом с Майком. Компания лелеяла своих инженеров, и они привыкли к тому, что их опекают координаторы, руководители проектов, лаборанты, чертежники, редакторы технической документации, группы по доводке компьютеров и программ для конкретных стран и заказчиков и, разумеется, закупщики – персонал, материализующий их новейшие мечты. Однако инженеры тоже отчитывались перед высшим руководством, и тот факт, что Карлос столь неожиданно оказался вместе с Майком на ночном субботнем авиарейсе, говорил сам за себя. Значит, проблема действительно серьезная. Настолько серьезная, что может сильно ударить по доходам компании.
      – Это тоже бесплатно, да? – уточнил Карлос, когда стюардесса поднесла к ним поднос с бокалами шампанского.
      – Абсолютно. Возьми два. – Майк моргнул от удивления, увидев, что Карлос и впрямь схватил для себя два бокала.
      – Я тебе очень признателен за помощь, – сказал Карлос.
      – Да ладно.
      – Так это все правда, что рассказывают про азиаток... ну... что они такие приветливые и прочее?
      – Не думаю, что у нас будет время развлекаться...
      – Да, пожалуй, – перебил его Карлос. – Знаешь, вот вы, ребята, действительно помогаете, – добавил он и осушил первый бокал.
      – Иначе нас не держали бы.
      – Нет, я не то имел в виду. – Карлос тряхнул головой. – Возьми, например, сбытчиков. Мы всего лишь орудие в их руках, Майк. Да-да. Вот на этих оракулов мы и работаем.
      – Ты хочешь сказать, что они всегда уходят от ответственности? – уточнил Майк. Он надеялся, что Карлос не опьянеет до того, как они вырулят на взлетную полосу. Что еще хуже, Карлос мог оказаться нервным пассажиром.
      – Ненавижу самолеты... – Карлос подтвердил опасения Майка, осушая второй бокал.
      – Посмотри кино, пока будем лететь.
      «Боинг-747» с ревом оторвался от земли и стал разворачиваться над заливом Сан-Франциско. Открывался великолепный вид: цепные мосты, очерченные огоньками, и городские небоскребы, частично скрытые за клочьями облаков. Ливень с ураганом продвигался в глубь материка.
      Карлос, думая о чем-то своем, недовольно покачал головой и огляделся.
      – А когда опять принесут выпить?
      – Когда наберем высоту.
      Тучный инженер откинулся в кресле.
      – Ты ведь про «Ястребок» слышал, да? – спросил он.
      Майк кивнул.
      – Ну так вот, «Ястребка» больше нет. Они изменили название и спецификации. Но я знаю, что у них на уме: хотят совместить его с «Хищником».
      – А тебя это как задевает?
      – Я мальчик на побегушках у сбытчиков, добываю для них нужные ответы.
      По тону Карлоса было ясно, что парадом командует не он. Люди из управления сбыта искалечили его детище, даже заново окрестили.
      – Хочешь знать, какое название ему придумали? – спросил Карлос.
      Майк вознамерился было продемонстрировать свою осведомленность, но что-то его остановило.
      – «Поморник»! – выкрикнул Карлос на весь салон бизнес-класса с убийственным презрением в голосе.
      У Майка сразу пропало всякое желание заявлять о своей причастности к новому названию. Он стал смотреть в окно.
      – «Поморник»... – повторил Карлос, почти выплюнув слово. – Это ведь я придумал серию с хищными птицами. И где только Шейла его откопала? Чокнутая стерва. Знаешь, я ведь как-то пригласил ее на свидание...
      Майк встрепенулся.
      – Да? Ну и как она?
      – Холодная женщина, Майк. Ледяная. От таких лучше держаться подальше. Чертов поморник!
      – Но ведь это тоже хищная птица, – заметил Майк.
      – Морская птица. У нее не когти, а перепонки, чтоб им пусто было. Это не настоящий хищник – обычная утка. И я ни на секунду не верю в эту байку про схваченную на лету рыбу, уж не знаю, кто ей рассказал...
      Майк тяжело вздохнул. Да, перелет предстоит утомительный, если только Карлос не заснет или не напьется до потери сознания. Он тогда не знал, как вести себя с Шейлой и, по правде, рисовался, чтобы произвести впечатление на Марго. Однако интересный получался треугольник: Шейла флиртовала с руководителями технического отдела. По крайней мере одна из его догадок подтверждается.
      Майк покачал головой, упрекая себя за злобствование. Шейла, скорее всего, приняла приглашение Карлоса просто потому, что не хотела оскорбить его чувства. Или же она и в самом деле глубокая натура и не имеет привычки судить людей по их внешности. Во всяком случае, она прямо попросила Майка помочь ей найти подходящее название для проекта и, очевидно, считала, что он согласился только ради Марго.
      Тут и там в темном океане мелькали навигационные огни. Майк задумался о Шейле. Что она сейчас делает? Есть ли у нее кавалер? Карлос не спал с «холодной женщиной», а если и спал, это было давно. Она живет с Марго, значит, вся жизнь этих женщин сосредоточена на «Това системз». Если бы они не были свободны, Марго, наверное, нашла бы способ сообщить ему, что у Шейлы есть ухажер. В Силиконовой долине ни у кого нет времени на личную жизнь. И тем не менее это всепроникающее отчуждение позволит ему без труда вернуться на стезю успеха. До него никому нет дела!
      – Никто из этих людей понятия не имеет о том, как взаимодействуют все эти устройства, – ворчал Карлос, пока перед ними расставляли подносы с едой. – И Тодд в том числе. Не надо было Роджеру идти у него на поводу. Дали бы нам чуть больше времени, и мы довели бы проект до ума. Но нет, все должно быть готово к этому дурацкому Суперкубку! Уверен, они сроду не слышали о Сикстинской капелле. Поморник, бесстрашная птица с безошибочной ориентацией... Черт, где эта баба с напитками?
      «Смешно, – думал Майк. – Они – творцы будущего, в котором все население планеты объединит единая компьютерная сеть и географическое положение перестанет иметь значение. И все же, чтобы стать участниками игры, они вынуждены кучковаться в одном месте, способствуя повышению цен в Долине буквально на все, – причем настолько, что жить в Силиконовой долине могут только те, кто создает мир, в котором люди будут избавлены от необходимости жить скученно, – как они сейчас. Они производят технику, призванную высвобождать свободное время, а себе не оставляют ни одной свободной минуты и превращают собственную жизнь в неразрешимую головоломку».
      В аэропорту Нарита их попросили выйти из самолета, пройти через металлоискатель, сделать разворот и вернуться в самолет. Они пересекли демаркационную линию суточного времени, и здесь, в Японии, уже было утро понедельника – серое и пасмурное. Карлос потянулся, тараща мутные глаза.
      – Значит, так, – сказал ему Майк, когда они ждали посадки. – Попытайся поспать до Тайбэя. Отель пришлет за нами машину в аэропорт. Ты ведь со мной в «Шервуде»?..
      Карлос кивнул, но не очень убедительно, и Майк продолжал:
      – Перекуси, прими душ. В шесть встречаемся с этими ребятами в холле, а они пунктуальны. Переговоры предстоят долгие и тяжелые. Мне надо выяснить новые цены и понять, догадываются ли они о том, что тебе нужно и могут ли это предоставить.
      – Мне плевать на цены. Для меня важно знать одно: дадут они нам свои новые компоненты или нет, – пробурчал Карлос.
      – Да, но нельзя, чтобы они это поняли.
      – А-а...
      – И они на все будут говорить «да», так что придется соображать, в каких случаях «да» означает «нет».
      Карлос стиснул руками голову.
      – Это обезвоживание, – сказал Майк. – Во время полета надо пить больше воды.

* * *

      Они приземлились на Тайване. Пассажиры первого класса и бизнес-класса раньше остальных покинули самолет, быстро миновали иммиграционный контроль и таможенный досмотр и вышли из здания аэропорта имени Чан Кайши. Водитель гостиничного лимузина держал плакат, на котором черным маркером было выведено: МАККАРТИ. Майк и Карлос бросили свои вещи в машину, и водитель выехал на скоростную автостраду. Недалеко от Тайбэя они попали в пробку.
      – Железные дороги здесь строят с незапамятных времен, – объяснил Майк Карлосу, указывая на участки железнодорожной эстакады. – Правда, работы ведутся ни шатко ни валко, не то что в Сингапуре. А жаль, ведь денег у них полно!..
      – Наших денег, – заметил Карлос.
      – Да. И мы с тобой еще им подбавим.
      – Мне понадобится костюм? – спросил вдруг Карлос. – Они же все в костюмах будут, да?
      – Главное, не ходи в шортах и сандалиях, а то придется есть на улице. – Майк кивнул на людей, которые сидели за поцарапанным металлическим столиком и ели лапшу.
      Картина быта простых людей напомнила Майку его первую поездку на Тайвань в середине восьмидесятых. Тогда все так ели. Теперь лимузин вез их мимо закусочных «Макдоналдс» и «Пицца-хат», мимо толп людей в костюмах, привыкших к новому стилю жизни с кондиционерами. А тогда на каждом светофоре их окружали орды мотоциклов – на каждом по двое, по трое, а то и целые семейства с детьми, собаками и покупками; все жужжат, как пчелиный рой, и с ревом срываются с места, едва загорается зеленый свет. Теперь даже автомобили местного производства трудно отличить от японских и немецких. Тогда в каждом отеле были свои проститутки, и там принимали в основном японских, американских и европейских бизнесменов. Теперь же, войдя в вестибюль «Шервуда», они увидели сплошь китайские лица, тут же справляли местную свадьбу, которая могла бы украсить страницы журнала «Современная невеста».
      Отсутствие инфраструктуры и чистоты, как в Сингапуре, тайваньцы с лихвой компенсировали предпринимательством. Транснациональные корпорации, некогда в избытке обеспечивавшие страну игрушками, одеждой, велосипедами и телевизорами, перестали быть опорой тайваньской экономики. Из небольших семейных предприятий тайваньцы создали корпорации – ими управляют сыновья, получившие образование в Америке, у них есть свои банки и биржи, а также собственные оригинальные идеи.

* * *

      В Сан-Хосе, где было на девять часов позже, но на один день раньше – или просто на пятнадцать часов раньше? – Трейси беспокойно расхаживала по кабинету Говарда.
      – Вот гад! И это в благодарность за все, что я делаю! Значит, если будет принято решение о слиянии с нашими друзьями из Техаса, я окажусь не нужна, да?
      – Слияния не будет, Трейси, – сказал Говард. Он сидел откинувшись в своем крутящемся кресле, положив ноги на стол. – На что оно им? Или нам? Все эти переговоры – обычный блеф, чтобы поддерживать высокий курс наших акций. Ты же знаешь правила игры...
      – Курс акций никогда не соответствует фактическому положению дел, Говард. Это означает, что он в любой момент наймет какого-нибудь твердолобого экономиста, который скажет, что мы не обеспечиваем ожидаемых темпов роста, заложенных в цену, и я вылечу из окна верхнего этажа под радостное улюлюканье Тодда.
      – Не очень удачная метафора, – заметил Говард, но Трейси либо не поняла, что он имеет в виду самоубийство Лестера, либо решила не придавать этому значения.
      Она уселась на тумбочку, поболтала ногами и вдруг просияла.
      – Есть идея! Давай подговорим «Севко» сделать нам предложение об объединении...
       – Трейси, ради Бога...
      – Нет-нет, послушай, Говард. Мы для них лакомый кусок. И, думаю, если мы поможем им, Джек Хоулльер назначит тебя президентом. Он ненавидит Тодда.
      – С чего ты решила, что тебе удастся склонить к этому «Севко»?
      Трейси подошла к столу Говарда и села перед ним, положив грудь на дубовую столешницу.
      – Я знаю Джека Хоулльера, – с расстановкой произнесла она.
      Говард вскинул брови.
      – Хорошо знаешь?
      Трейси посмотрела на него долгим взглядом и ответила:
      – Спала с ним...
      В сущности, судьба «Това системз» была ей безразлична. Для ее планов важно было только одно: продержаться в компании на нынешней должности до Суперкубка. И помочь ей в этом мог только Говард, имевший влияние на Тодда. Но если есть хотя бы малейшая вероятность того, что Тодд их продаст, считала Трейси, нельзя допустить, чтобы они оказались во власти кучки техасцев, которые первым делом разгонят высшее руководство калифорнийской компании, – тех, кого им так нравится высмеивать в разговорах с аналитиками.

* * *

      Ровно в шесть часов вечера Майк вышел из лифта для VIP и увидел в центре вестибюля трех мужчин в деловых костюмах. Одного из них – Дени Лима – он знал. Дени заметил Майка и помахал рукой.
      – Майк, мы слышали, что ты вернулся, – сказал Дени, пожимая ему руку.
      – А ты уж думал, что избавился от меня навсегда! – шутливо отвечал Майк.
      Второго мужчину, помоложе, он встречал впервые, но внешность третьего – тот был гораздо старше своих спутников – показалась ему знакомой. Майк вспомнил его – он никак не ожидал увидеть здесь представителя столь высокого ранга. Майк улыбнулся и протянул руку.
      – Господин Чен, большая честь для меня.
      Чен рассмеялся, обменялся с Майком крепким рукопожатием и взял его под локоть.
      – Когда мне сообщили, что Майк Маккарти вернулся в «Това системз» и закупает для компании микросхемы памяти, я сказал себе: «Не может быть, это не он». Искренне рад тебя видеть!
      Ричард Чен считался одним из самых богатых людей на Тайване. Он возглавлял индустрию клонированных компьютеров. Она выросла из кустарного сборочного производства универсальных компьютеров на барахолках Калифорнии, которое со временем развилось в самостоятельную отрасль, завоевавшую для Тайваня ведущее место на рынке изготовителей портативных компьютеров. Любой компонент, используемый в переносном, блокнотном или карманном компьютерах, теперь можно было достать здесь, в Тайбэе. Этот маленький остров стал центром снабжения всех звеньев компьютерной цепи – от дисплеев с плоским экраном до микросхем, разъемов и переключателей.
      Майк бросил беспокойный взгляд на лифты.
      – Я здесь с одним из старших инженеров, – объяснил он. Его собеседники вежливо кивнули. – Он впервые на Тайване, – добавил Майк.
      Мужчина помоложе достал визитную карточку, Майк извлек из кармана свою – новенькую, недавно отпечатанную.
      – Патрик Цай, – представился молодой тайванец, обмениваясь с Майком визитками.
      «Директор по расширению сбыта», – прочитал Майк на его карточке. Это могло означать что угодно. Тайваньцы присваивали себе громкие должности так же вольно, как и европейские имена. На самом деле отношения внутри компании определяли личные связи, возраст и беседы в тесном кругу за обедом или ужином, а не иерархическая структура, позаимствованная у американцев.
      – Давно вернулся в «Това системз»? – спросил Ричард Чен.
      – Только что.
      – И Гари Фортино твой босс?
      – Да.
      – А он подчиняется Говарду?
      – Точно. Где же Карлос?..
      – Может, никак не придет в себя после долгого перелета? Давай позвоним ему в номер? – предложил Ричард.
      – Наверное. – Майк подозревал, что бедняга Карлос никак не протрезвеет после перепоя. Неужели нельзя было отказаться от шампанского во время полета?
      Только Майк собрался оставить своих собеседников, чтобы позвонить, как двери одного из лифтов раздвинулись и появился Карлос – в мешковатых брюках, рубашке с короткими рукавами и мятом галстуке. Майк махнул ему, и светоч инженерной мысли ленивым шагом подошел к ним.
      – Привет. Извини. Отличная идея пришла в голову, пока сидел в туалете. Пришлось записать...
      Тайваньцев он, казалось, не замечал, пока Майк не представил их. Все трое протянули Карлосу свои визитные карточки. Инженер взял визитки, но сам, забыв про азиатский обычай, свою не предложил. Тайваньцы не обиделись: они поняли, что имеют дело с деревенщиной.