ГЛАВА 1

— Ты такая красавица сегодня, родная моя! — взволнованно проговорила Марго Драммонд, отступая на шаг и любуясь длинным, искрящимся шлейфом свадебного платья дочери. Клэр взглянула в зеркало трюмо — ослепительная невеста в сиянии жемчугов, в мерцающей сквозь шелковую кружевную фату фамильной бриллиантовой диадеме.

— Неужели это я? — произнесла она тихо. — Знаешь, мамочка, я странно себя чувствую — какое-то возбуждение.

— Может, это страх?

— Перед замужеством? Ты думаешь, меня пугает новая жизнь? — спросила Клэр.

— Ну что ты! Выйти замуж за Рори — мечта всей моей жизни!

— Мечты — это одно, а брак — это совсем другое! — мягко заметила мать.

— Ах, я все понимаю! Только с Рори все так необыкновенно!

— Но ведь он всего лишь человек, такой, как все!

— Ничего подобного! Рори — это Рори! Другого такого на свете больше нет!

— Так все невесты говорят о своих женихах. Клэр повернулась к матери, вся светясь радостью:

— Пусть говорят, а я в это верю! Мать вздохнула.

— Ты так молода… — сказала она тихо.

— Не моложе тебя, когда ты выходила замуж за папу!

— Но ведь тогда все было совсем иначе… Только что кончилась война, выбирать особенно не приходилось. Мне кажется в твоем возрасте я была взрослее…

— Мамочка, я знаю, что делаю! Я знаю, что мне нужно. И нужен мне Рори! — Ее лицо озарилось улыбкой.

— И ведь это просто чудо, что и я ему оказалась нужна!

— Ты без памяти в него влюблена!

— Безумно и на всю жизнь — отныне и во веки веков, аминь! В дверь постучали, и в спальню Клэр вошел Лоуги, их дворецкий.

— Прошу прощения, миледи! — обратился он к матери Клэр.

— Возникла заминка: какое шампанское подавать?

— Так ведь я уже распорядилась! — недовольно произнесла

— До церемонии остается леди Марго Драммонд. — Марочное, «Дом Периньон», немарочное подадите позже, когда гости уже не смогут определить разницу… Ну вот, приходится идти и повторять все сначала!

И отчего это, как свадьба, так непременно все голову теряют? — Она повернулась к дочери:

— До церемонии остается двадцать минут. Отец поднимется за тобой.

— Не волнуйся, — безмятежно бросила Клэр, — я готова!

— Позвольте заметить вам, мисс Клэр, на вас смотреть — прямо дух захватывает! — сказал Лоуги с отеческой любовью старого слуги.

— Спасибо, Лоуги! Скажи, ты ведь будешь танцевать у меня на свадьбе?

— С превеликим удовольствием! — заверил ее дворецкий. «А уж я-то как буду плясать! — подумала про себя Клэр, снова оглядывая себя в зеркале.

— Я сегодня сама себе нравлюсь! Неужели счастье так меняет людей?»

Под фатой сияли каштановые, с рыжеватым отливом волосы, уложенные так искусно, что фамильная диадема Драммондов, изящная, филигранная, с бриллиантами чистой воды и жемчужинами-слезками в ажурных переплетениях, естественно располагалась в ее мягких, волнистых прядях. Платье струилось потоками кремового шуршащего шелка — так идущего к матовой коже и темно-рыжим волосам Клэр. В вырезе в форме сердца чудесно смотрелся кулон — бриллиантовое сердечко, свисавшее с тройного жемчужного ожерелья, подарок Рори к помолвке. В букет из роз и камелий была вплетена на счастье веточка белого вереска, и стариной веяло от туфелек из кремового атласа, тех самых, которые надевала бабушка Клэр в день своей свадьбы в 1922 году: с ремешками крест-накрест и с расширяющимся книзу каблучком. Белье было от Жанет Реже, а правую ножку над коленкой кокетливо украшала голубая оборчатая подвязка. «Надеюсь, Рори будет в восторге от меня! — думала Клэр, глядя на себя в зеркало. — Я сделаю так, чтобы ему никогда не пришлось ни о чем жалеть». Она тихонько рассмеялась. Какая чушь! Как можно представить такое! Клэр ни секунды не сомневалась, что и с Рори ее жизнь будет течь так же безмятежно, как она протекала для нее двадцать один год. Дверь в спальню отворилась, и в комнату скользнула Кэролайн де Бомонт, ближайшая подруга Клэр, на которой тоже было пышное платье из кремового шелка.

— Вот! Я принесла шампанского, чтобы унять твое волнение!

— А я вовсе и не волнуюсь! — сказала Клэр. — Смотри! — Она вытянула вперед руки.

— Тогда я волнуюсь… сама знаешь, на моем попечении эти два озорника, твои племянники.

— Какие же они озорники! Они очень милые.

— Да, в своих клетчатых юбчонках они и в самом деле прелестны, но мне не терпится поскорее увидеть Рори! Он и так — то ослепительно хорош, а уж в настоящем шотландском наряде, убеждена, просто глаз не отвести!

— Успокойся, дорогуша! — смеясь, сказала Клэр. — Он уже занят!

— Да? Тогда, пожалуй, займусь его приятелем, шафером.

— Дэвидом Грантом? Что ж, он прелесть! — Клэр пригубила шампанское. Кэролайн оглядела Клэр со всех сторон.

— Такой наряд, должно быть, стоит целое состояние, — с восхищением произнесла она. — И выглядишь ты в нем просто сказочно!

— Важно, чтобы Рори так считал!

— Ах, да брось прибедняться! Он никого, кроме тебя, не видит с того момента, как подхватил тогда на склоне!

— Я знаю… — с улыбкой сказала Клэр. — Это, пожалуй, и есть самое невероятное. До сих пор не могу в это поверить.

— Советую поверить, ведь теперь его пылкость только по — настоящему и проявится! — И Кэролайн добавила с невинным видом: — Хотя, возможно, ты уже это успела испытать?

— Увы! Вопреки своей репутации, он ведет себя как истинный джентльмен. Клянусь тебе!

— Ну и ну! — озадаченно произнесла Кэролайн. — Тогда это любовь!

— Именно! — искренне подхватила Клэр. — Я поняла это, едва мы взглянули друг на друга..

Год назад, в декабре. Клэр с друзьями отправилась в Швейцарию покататься на лыжах. Четыре девушки со школьной скамьи и четверо юношей поселились в горном домике, при надлежащем семье одной из девушек. Они радовались жизни, шумно веселились, не позволяя себе никаких вольностей. В один из дней в самый разгар игры в снежки Клэр, получив удар по лбу, поднесла к лицу руку, чтобы стряхнуть снег, и уронила перчатку. Наклоняясь, чтобы ее поднять, Клэр опасно подступила к самому краю склона, с которого они собирались съезжать. Выпрямляясь, девушка не удержала равновесия, упала и, не успев опомниться, с нарастающей скоростью покатилась со склона вниз. Насмешливые возгласы переросли в тревожные, едва молодежь наверху сообразила, что в криках Клэр звучит настоящий страх. Юноши пустились на лыжах вдогонку, но их опередил стремительный лыжник, который, прорвавшись вперед, выписал безукоризненный вираж и остановился как вкопанный на пути Клэр. Она врезалась в него с такой скоростью, что сбила с ног. Клэр не ушиблась, у нее только кружилась голова, она почувствовала, как ее подхватили чьи-то руки и, поддерживая, помогли подняться.

— Ну как вы? — спросил мужской голос.

— Да ничего как будто…

Клэр стряхнула налипший на лицо снег и увидела перед собой глаза, голубые, точно воды ее родных шотландских озер. Таких голубых глаз ей никогда раньше не приходилось видеть; она почувствовала, как ее неудержимо затягивает их глубина. Клэр смотрела в них не отрываясь, чуть приоткрыв рот, точно оглушенная этим взглядом.

— По-моему, вы еще не пришли в себя!

«Это верно, — пронеслось в затуманенном мозгу Клэр, — только падение тут ни при чем!»

От ее спасителя исходила электризующая сила. Он был очень высок, идеально сложен, с бронзовым от загара, классически прекрасным лицом Аполлона. Незнакомец улыбнулся, и у Клэр подкосились ноги, она осела в снег.

— Что с тобой, Клэр? — встревоженно спросил подъехавший Саймон Мейтленд.

— Ничего, кости целы… — дрожащим голосом выдавила она из себя.

— Огромное вам спасибо, сэр! — вежливо сказал Саймон, и Клэр снова взглянула на своего спасителя: «Ничего себе, „сэр“! Да ему не больше тридцати!» Их глаза снова встретились, и Клэр почувствовала, что ее сердце вот-вот вырвется из груди.

— Простите, но иного способа остановить вас не было! — произнес молодой человек, излучая еще одну ослепительную улыбку. «И слава богу!» — про себя сказала Клэр.

— Я думала, ты нас разыгрываешь! — с возбужденным смешком воскликнула спустившаяся со склона Кэролайн. — Ты неслась, как воздушный шар!

— Я не удержалась… не видела, что стою на самом краю. Большое спасибо, мистер… э-э-э?.. — с отстраненной интонацией хорошо воспитанной девушки произнесла она вслух.

— Баллетер, Рори Баллетер!

Клэр точно громом поразило. «Быть не может!» — пронеслось в мыслях.

— Как тесен мир! — проговорила она не слушающимися ее губами. — А я — Клэр Драммонд.

— Да что вы! — Снова голубой взгляд затянул ее вглубь. — То есть младшая сестра Хэмиша Драммонда?

— И единственная.

— Ах, черт побери!.. Я вас помню крохотной, путавшейся под ногами девчушкой с косичками! — От его бархатного голоса ноги и руки у Клэр снова стали ватными.

— Как вы изменились!

Они смотрели друг на друга, и все остальное как бы меркло для Клэр. Очередная жаркая волна захлестнула ее.

— Дорогой! — раздался женский голос, нетерпеливый, резкий. Клэр обернулась и поймала быстрый недружелюбный взгляд блондинки, ослепительно элегантной в своем алом комбинезоне.

— Прошу тебя, мы уже опаздываем на ленч!

— Иду, иду… — Рори Баллетер снова повернулся к Клэр. — Как там Хэмиш поживает? Не видел его целую вечность.

— Отлично. Служит в британском посольстве в Вашингтоне.

Рори Баллетер рассмеялся:

— У него всегда была склонность к дипломатии!

— Вы давно не были в родных местах, — выдавила из себя Клэр.

Рори мотнул головой:

— Я все путешествую… — Голубой взгляд слегка потускнел. — Боюсь, в Шотландии не осталось для меня ничего притягательного… по крайней мере, не оставалось до сих пор…

Тут Клэр почувствовала, что вся заливается краской. Рори снова улыбнулся.

— Надо бы нам с вами посидеть, вспомнить прошлое. Вы где остановились?

— В шале Брунинген, — тихо сказала Клэр. Рори поднял брови:

— Ах так! В таком случае можете пригласить меня к себе на огонек.

— Ну разумеется! — поспешно сказала Клэр. — Хотя бы этим вас отблагодарить, я вам так обязана.

— Рори! — настойчиво прозвучал голос женщины.

— Мне пора… Я вам позвоню! — сказал он Клэр, и она сразу поверила ему. Рори взмахнул на прощание рукой и, развернувшись с ловкостью профессионала, оттолкнулся и заскользил по склону к ожидавшей его женщине и ее компании.

— У-ух! — с восторгом выдохнула Кэролайн. — Вот это мужчина…

— Прекрати! — оборвала ее Клэр.

— Но это же факт! Брось кривиться, Саймон! Ей-богу, ты временами бываешь невыносим! — Кэролайн повернулась к Клэр: — Ты и в самом деле его знаешь?

— Он наш сосед. Учился в Итоне вместе с Хэмишем.

— Рори Баллетер… — задумчиво произнес Чарлз Бингэм Смит. — Насколько я знаю, не слишком приятный тип!

— Давай-ка выкладывай! — горящими глазами уставилась на него Кэролайн.

— Да ты для него просто дитя — отрезал Чарлз. — А та блондинка как раз в его вкусе…

— Обратили внимание на ее костюмчик? — вздохнула с завистью Шарлотт Уигрэм. — Фирменная штучка!

— Классные модели, классные мужчины! — вкрадчиво промурлыкала Кэролайн. — Так ты пригласишь его в гости, Клэр, а?

— Ну разумеется, приглашу!

— Отлично! Надо бы попрактиковаться в общении с настоящими мужчинами… Тут Кэролайн вскрикнула, так как Чарлз кинул в нее снежком, и возникла новая веселая потасовка.

— Ты уверена, что все обошлось, Клэр? — озабоченно спросил Саймон.

— Что? Да, конечно… руки-ноги целы, — ответила Клэр, про себя подумав: «Только вот, боюсь, сердце не уберегла!» Остаток дня она Рори не видела, и он не позвонил вечером, не позвонил и на другой день. И Клэр на следующий вечер, переодеваясь к вечеринке в их шале, уже было решила, что выдумала тот его взгляд, как вдруг вбежала Кэролайн и патетически произнесла:

— Он! — И добавила: — Не по телефону — сам здесь!

— Что?

— Да-да, внизу! Непостижимо огромный! Чудо как хорош!

— Ты смеешься!

— Какой смех — сама посмотри!

Схватив Клэр за руку, Кэролайн потащила ее к лестнице. Глянув через резные перила, Клэр увидела Рори Баллетера в темно-коричневых вельветовых брюках и толстом, цвета топленых сливок свитере; он стоял у огромного камина и разглядывал портрет Хельги Брунинген. Это ее дочь Сисси пригласила Клэр и всю компанию погостить в фамильном шале. Но сама Сисси в первый же день упала и сломала ногу, и перепуганная мамаша повезла дочь в Женеву к специалисту-ортопеду.

— Непременно оставайтесь и отдыхайте на здоровье! — с душевной добротой сказала она остальным перед тем, как умчать Сисси на личном вертолете.

— До чего хорош, правда? — очарованно прошептала Кэролайн. — Надо же, оторвался!

— Что значит «оторвался»? — вскинулась Клэр.

— Ну, от той блондинки… он же «при ней» состоит! Видела огромный дом выше в горах? Такой, с башенками. Она француженка, мадам Эктор Шевро. Муж крупный промышленник, по счастью, торчит в Париже.

— Откуда ты знаешь?

— Навела, как говорится, справки, — беспечно бросила Кэролайн. — Она его любовница.

— Вот уж это тебя не касается! — сердито бросила Клэр.

— Если он клеится к тебе, должна же я узнать всю его подноготную. Ты ведь у нас девушка не от мира сего! Кэролайн была самой шустрой в их компании. Гораздо мудрее в житейском смысле, чем Клэр с Шарлотт или даже с Сисси; мать, наградившая ее уже тремя отчимами, собиралась привести в дом четвертого. Вслед за матерью и Кэролайн считала, что жизнь скучна без разнообразия.

— И репутация у него еще та! — загадочно продолжила Кэролайн. — Женщин у него было больше, чем мы с тобой можем себе представить!

— Помолчи, пожалуйста! — холодно произнесла Клэр.

— Ему тридцать два, и значит, он старше тебя на двенадцать лет, а что до жизненного опыта, то в этом смысле он умудрен, как Мафусаил! Тут, оставив легкомысленный тон, Кэролайн произнесла серьезно:

— Поостерегись, Клэр! С такими мужчинами ты еще не встречалась!

— А ты, конечно, их хорошо знаешь!

— Все-таки лучше, чем ты. Второй муж моей матери был вылитый Рори Баллетер. Теперь такие в моде.

«Нет, — думала Кэролайн, глядя на овальное, с огромными лиловыми, как фиалки, глазами лицо подружки, — она со всем не знает жизни!» Кэролайн снова посмотрела вниз. Рори, закинув ногу на ногу, сидел на одном из громадных диванов, листая «Пари-матч». «С чем же ты пожаловал, Рори Баллетер?» — подумала девушка.

— Ну расскажите же о себе! — попросил Рори, как только все отправились на вечеринку, а они с Клэр остались одни. — Что вы поделываете? Где обитаете? — Что-то было в его взгляде и манере говорить, что вызывало собеседника на искренность. Клэр же казалось, будто он в жизни не встречал такой, как она, что он ею просто очарован.

— Я работаю в фирме «Лайл» — знаете, агентство недвижимости? Вожу клиентов по домам, которые продаются или сдаются , показываю…

— И очаровываете их, в результате они платят бешеные деньги?

Клэр зарделась.

— Ведь вы же знаете, как вы привлекательны! — произнес Рори так проникновенно, что у Клэр остановилось дыхание.

— И что же вы еще умеете? — продолжал спрашивать Рори. Кэролайн перед уходом выудила из огромного брунингеновского погреба бутылку шампанского «Крюг Премьер Крю». «Ведь не кокой же угощать такого мужчину, как Рори Баллетер!» — съязвила она при этом.

Отпивая изысканно сухое, покалываюше-холодное шампанское, Клэр недоумевала: от вина или от присутствия Рори Баллетера в ней все так сладко поет.

— Еще я знаю французский и итальянский, умею готовить, потом я окончила питманские курсы секретарей, ну и катаюсь на горных лыжах, но, как видите, пока не слишком успешно.

— Хотите, я вас поучу?

У Клэр перехватило дыхание. Ее брат рассказывал, что Рори Баллетер был чемпионом, имел кубки и медали, а однажды даже выступал в команде горнолыжников Великобритании на зимних Олимпийских играх.

— Правда? — еле слышно выдохнула она.

— С огромным удовольствием! Приступим с завтрашнего дня, не возражаете?

— Было бы неплохо, — сдержанно сказала Клэр, изо всех сил пытаясь скрыть свое ликование

— Скажите, вы часто бываете дома, в Шотландии?

— Примерно раз в полтора месяца. Обычно провожу там уик-энд с друзьями.

Насколько помнила Клэр, Баллетеры были некогда ужасно богаты, но, если верить местным сплетням, отец Рори так бурно и быстро все промотал, что пришлось продать семейное дело в уплату за долги. Остался лишь сам Баллетер-хаус да десять тысяч акров лучших в Шотландии охотничьих угодий. Рори рассказал Клэр, что недавно приехал из Кении, где живет его старшая сестра: «Маргарет, помните?» А до того по — бывал в Австралии.

— Обожаю путешествовать, а вы? Мысль о привязанности к одному месту, к определенному жизненному укладу мне ненавистна!

Клэр, успевшая побывать только во Франции, Италии и Швейцарии, согласно закивала, хоть и была воспитана в той части Шотландии, которая и по сей день во многих смыслах считалась феодальным миром; все «местные» из Долины Драммонд так или иначе трудились на семейство, владевшее этими землями, и редко выбирались за их границы. Отец Клэр, чопорный, сдержанный человек старой закалки, хоть и нежно любил своих детей, по-прежнему всегда при встрече обменивался с сыновьями рукопожатием, а дочь лишь скупо целовал в щеку. Клэр получила строгое образование в духе старых традиций: она всегда ела что подавалось, сохраняла молчание за столом, никогда не перебивала старших, при знакомстве неизменно обменивалась рукопожатием и всегда поддерживала в своей комнате чистоту и порядок. В семье ее неизменно окружала атмосфера любви. В отличие от отца ее мать предпочитала держаться в тени, и, хотя формально сэр Джон считался главой семейства, Клэр очень скоро поняла: именно мать заправляет всеми делами; к ней всегда обращались за советом и помощью. Сэра Джона уважали, но леди Марго Драммонд любили. Рори Баллетер, напротив, был сыном прожигателя жизни и женщины, скандально известной своими любовными похождениями. Едва его отец промотал все состояние, мать оставила и мужа, и маленького сына. Затем отец женился на вдове с тремя детьми, которая не уделяла времени чужому ребенку, видя, что тот терпеть ее не может. Очень быстро мачеха все прибрала к рукам; ежегодно в августе Баллетер-хаус сдавался за колоссальные деньги богатым американцам, которые были готовы платить за возможность пострелять знаменитых куропаток, обитавших на земле Баллетеров. По рассказам матери Клэр знала, что эта особа занялась гостиничным делом, даже принялась рекламировать Баллетер-хаус в некоторых техасских охотничьих журналах. Особо подчеркивая то, что владелец дома — барон, она умалчивала о том, что ее муж барон лишь в четвертом поколении. Титул барона был пожалован прадеду Рори Викторией, так как «Отборный эль Баллетера» был любимым напитком королевы. Мачеха Рори умудрилась заключить приличную сделку с новыми владельцами компании, чтоб те обеспечивали ее постояльцам доставку именно виски Баллетера. Клэр слышала, что сам Баллетер-хаус и празднества, устраиваемые в нем, соседями воспринимались как дело малопристойное. Недавно узнав от матери, что отец Рори скончался — причем не в своей постели, — Клэр сделала вывод, что Рори вернулся домой, претендуя на свой титул и на то, что осталось от наследства.

— Вы собираетесь домой, в Шотландию? — осторожно спросила она.

— Я недавно вернулся оттуда, — отвечал Рори, промолчав о результате визита. О самом себе он говорил немного, больше слушая рассказы Клэр, проявляя интерес, который льстил ее самолюбию. К тому моменту, когда Рори ушел, предупредив, что завтра утром зайдет за ней, Клэр была уже целиком и бесповоротно влюблена в него. Оставшиеся дни каникул Клэр думала только о Рори. Он появлялся не каждый день, и, когда его не было, Клэр проводила часы в каком-то болезненном трансе ожидания. Такого мужчину, как он, она не встречала никогда; отличный спортсмен, уверенно чувствовавший себя на лыжах, затмевающий всех на спуске с Крест-склона. Они ни разу не встречались по вечерам; однако Рори сдержал слово и научил Клэр некоторым приемам скоростного спуска, так что к концу пребывания в горах она стала чувствовать себя более уверенной. Клэр пока не овладела головокружительными трассами, которые Рори преодолевал с такой легкостью, но и его спутница-блондинка тоже этого не умела; казалось, для нее было важнее появляться каждый день на склоне в новом шикарном костюме. Она постоянно демонстрировала свои близкие отношения с Рори: по-хозяйски клала свою холеную руку ему на плечо; ждала, пока он поднесет зажигалку к ее сигарете. В самый последний день Клэр сообщила Рори, что возвращается в Лондон, отчаянно надеясь, что тот скажет: «Дайтемне номер вашего телефона, я позвоню!» Но он так ничего и не сказал. Лишь бросил:

— В ближайшем будущем я туда собираюсь, надеюсь, еще увидимся. Однако в его улыбке читалось, что он будет рад их встрече. Вернувшись в Лондон, Клэр всю неделю не имела от Рори никаких известий, и ей было трудно опять окунуться в размеренную жизнь, ходить на работу, встречаться с клиентами, изображать бурное восхищение достоинствами очередной квартиры. Клэр перестала выходить по вечерам из дома, боясь пропустить звонок Рери. И когда по прошествии второй проведенной в отчаянии недели она отправилась на уик-энд в Шотландию, то в первый раз за все время сделала это с удовольствием. Ни о ком другом, кроме Рори, она и думать не могла. Утром за завтраком, едва из-за стола вышел отец, мать спросила:

— Ты как будто встретилась с Рори Баллетером в Гштаде?

— Ах, ну да! — произнесла Клэр как можно более легко и непринужденно. И постаралась в шутливом тоне рассказать, как это произошло, добавив под конец:

— Он говорил, что приезжал сюда!

— Еще бы… вся округа только и говорит об этом. У них вышло что-то вроде стычки с мачехой. Кажется, он ей сделал предупреждение. Отцу особенно завещать было нечего, но и то, что осталось, отошло к Рори. Он попросил ее покинуть дом. Полагаю, что шуму было достаточно! Но, если он сумел одержать верх над Дженифер Баллетер, такой человек чего-нибудь да стоит! Эта дама свой бронированный кулак даже в бархатную перчатку не прячет!

— Ну, так-то бить удобнее… — пробормотала Клэр.

— Вероятно, ему нужны деньги, — продолжала мать, — он унаследовал от своего родителя способность тратить и тратить. Мать Клэр подлила себе еще кофе.

— Как бы то ни было, говорят, что Баллетер-хаус — единственное, что досталось Рори в наследство, ну и, конечно, земля в придачу. Думаю, он все это продаст. До меня доходили слухи, что одна крупная гостиничная фирма хочет купить это поместье. При таком раскладе, по крайней мере, денег на жизнь у него будет достаточно, не придется изворачиваться. Он ведь отправился в Кению, попав в трудное положение: какие-то карточные долги.

— По-моему, мама, ты меня как бы предостерегаешь! — заметила Клэр, вскидывая подбородок. — Честное слово, нет причин. После Швейцарии я Рори не видела и ничего о нем не слыхала.

— Вот и хорошо, — спокойно сказала мать. — Он значительно старше, весьма многоопытен, даже чересчур, для такой девушки, как ты. Он совершенно не для тебя. Точь-в-точь те же слова Клэр слышала от Кэролайн всего пару дней назад. И еще Кэролайн сказала:

— Он постоянно ищет момент, когда можно поживиться.

— Откуда ты знаешь?

— От мамы. Она вращается в тех же кругах. Помнишь ту блондинку, которая была с ним? Так вот она за него платит. Все его женщины оплачивают его счета. У него самого денег нет. — Кэролайн просматривала приглашения, разбросанные по каминной полке. — Учти, если бы у меня оказались средства, я бы не отказалась от такой возможности… Ты поедешь на уик-энд в Чэнтри?

— Нет, я еду домой.

— Вот и умница, хорошая девочка! — иронически воскликнула Кэролайн. — Поняла теперь, почему он тебя не домогается? Примерные девочки его не интересуют… После завтрака Клэр отправилась на прогулку верхом, и первое, что она сделала, едва скрылся из виду дом, повернула лошадь прямиком к Баллетер-хаус. Если ехать по дороге, то до него двадцать миль; через болота — расстояние вдвое короче. Клэр выехала из рощицы на вершине холма; внизу открылась небольшая долина, где в итальянском саду, среди деревьев, привезенных из Тосканы, в окружении лужаек стоял дом. Это был громадный особняк в викторианском стиле, и хотя Клэр никогда здесь раньше не бывала, по рассказам матери знала, что внутри он тоже был под стать громоздкому великолепию фасада. У дома никого не было видно; да и как иначе, ведь мачеха Рори уехала… Клэр направила Тэма, своего гнедого жеребца-пятилетку, по склону вниз, ей было очень любопытно осмотреть места, где Рори, чего она втайне желала, возможно, поселится в будущем, а оно все больше и больше связывалось для Клэр с мыслью о Рори. Привязав Тэма у статуи Дианы-охотницы, Клэр осторожно пересекла посыпанную гравием подъездную аллею и заглянула внутрь через зеркальное стекло одного из огромных окон. Она разглядела исполинскую мебель, камин, настолько громадный, что в нем можно было зажарить быка, картины в тяжелых золоченых рамах. И тут прозвучал голос:

— Рад вас видеть у себя дома!

Клэр резко повернулась: на нее глядел, улыбаясь, Рори Баллетер, высокий красавец в идеально сидевшей на нем твидовой куртке для верховой езды, в жокейских твидовых бриджах.

— Ох! — вырвалось у Клэр. — Я не подозревала, что вы здесь!

— Вот как? А я знал, что вы приехали!

— Да? — пролепетала Клэр, у которой все внутри задрожало.

— Я звонил вам на квартиру, мне и сказали, что на уик-энд вы отправились сюда. Как раз собирался ехать к вам. — Голубой взгляд охватил Клэр с головы до ног, так что в голове у нее все поплыло. — Выходит, мы с вами думаем одинаково…

Рори взял безвольную, податливую руку Клэр. — Что ж мы стоим? Пошли в дом!

— Какой громадный! — проговорила Клэр, почти ничего не соображая, чувствуя только, что ее руку сжимает его рука и что жар от его прикосновений распространяется по всему телу.

— Да, верно! — весело согласился Рори. «Как внушительно смотрится сочетание алого с позолотой!» — пронеслось в мыслях у Клэр.

— Это все работа мачехи, — саркастически заметил Рори. — Ей принадлежит идея все полы задрапировать ковровыми покрытиями; роскошный паркет совершенно не виден! Я собираюсь все это поменять.

— Так вы… собираетесь здесь жить?

— Ну конечно! Я же Баллетер. И это мой дом. Я уезжал отсюда, потому что… — Он помялся. — Ни для кого не секрет, что мы не ладили с мачехой. Рори показал Клэр огромную гостиную, бильярдную, библиотеку, ружейную комнату, где в запертых шкафах за стеклом выстроились стойки с «парди» и «гаммондами». Показал спальни, опять-таки утопавшие в коврах, с кроватями под пологами на четырех столбах и ванными комнатами.

— Она, по крайней мере, понимала, за что американцы готовы выложить деньги! — сухо заметил Рори, указывая на кран с надписью: «Горячая вода».

— Вы продолжите это — ну… охоту?

— Пожалуй, только у меня все будет по-другому. Баллетер-хаус станет тем, чем был изначально: усадьбой шотландского помещика, а не какой-то стандартной гостиницей. Уловив в голосе Рори нечто большее, чем просто досаду, Клэр подумала: «Что ж, понятно. Ведь он здесь родился! В нем говорит гордость. Мы ведь с ним оба шотландцы!»

— Уверена, что у вас все прекрасно получится! — искренне сказала она. Рори коснулся пальцами щеки Клэр.

— Вы прелесть… — нежно произнес он, и Клэр снова потянуло в небесную голубизну его удивительных глаз. Она возвращалась домой, погруженная в свои мысли, однако матери не сказала ни слова. Решила: «Меньше разговоров — лучше». Но судьба распорядилась так, что за столом во время обеда отец сказал:

— Говорят, младший Баллетер вернулся. Избавился от «той особы» и намерен сам хозяйничать в поместье. У этих Баллетеров дурная порода, в большинстве своем они люди никчемные. Брать берут; а обратно не кладут. Арчи Макрифи говорил, будто этот Баллетер собирается продать часть угодий Шотландскому национальному департаменту по туризму для организации горного парка! Того и гляди, валом повалят туристы, всю Долину вытопчут.

— Наверное, ему нужны деньги, — спокойно заметила мать.

— В том-то все и дело, что Баллетеры не умеют с ними обращаться. Джеймс Баллетер промотал вдесятеро больше, чем мне завещал отец, и, насколько я знаю, его сынок страдает тем же недугом.

Клэр не произнесла ни слова, уткнувшись в свою тарелку. Рори пригласил ее в следующий понедельник вечером поужинать где-нибудь в Лондоне. Это оказалось не знакомые «Пуль-о-По» или «Санта Кроме», где бывала со знакомыми Клэр; Рори позвал ее в «Уолтонс». Он водил ее в «Сан-Лоренцо», где за соседним столиком сидел известный голливудский актер Уоррен Битти. Рори возил Клэр на бал, устроенный лордом Каудрей, и под чутким руководством Рори Клэр грохнула кучу денег на восхитительное бальное платье из тафты насыщенного фиалкового цвета, так шедшего к ее глазам. Рори возил Клэр на ипподром «Гудвуд», они посещали премьеры, художественные выставки, званые коктейли, вращаясь в обществе любезных, куривших сигары мужчин и манерно медлительных дам с холодным взглядом, выставлявших напоказ драгоценности, макияж и туалеты. Возвращаясь домой в Шотландию, Клэр никогда ни о чем не рассказывала матери, хотя по некоторым вскользь брошенным ею фразам догадывалась: матери известно, что происходит. Слава богу, отец ни о чем не подозревал. Клэр понимала, что он бы не одобрил ее увлечение Рори Баллетером. Послушная, хорошо воспитанная девушка, Клэр раньше и помыслить не могла, что ей когда-нибудь придется намеренно и осознанно обманывать отца, который в Лондон наведывался редко, будучи совершенно счастлив в своем поместье, оставаясь сельским жителем, вполне довольным своей судьбой, своими собаками, своими лошадьми, своими владениями. Но к тому времени Клэр была уже до такой степени влюблена в Рори, что, предложи он вдруг ей сбежать с ним куда глаза глядят, она бы с радостью согласилась. Время от времени Рори говорил: