- Во всяком случае, попробуй. И приступай немедленно.
      - У меня, разумеется, есть связи, но.., все зависит оттого, остались ли с тех пор какие-нибудь документы.
      - Это твоя работа. Ты делаешь ее лучше всех.
      Касс потянулась за шубой.
      - Уже иду... - Она замешкалась. - Ты остаешься здесь?
      - Да. Элизабет нельзя оставлять одну.
      Возразить было нечего, но слова Дэва задели Касс за живое. С одной стороны, ей не терпелось действовать, сделать что-нибудь важное, а с другой...
      - Погоди, - сказала она, - к чему все эти хлопоты? Ведь мы и так знаем, что Хелен мать Элизабет. В конце концов не так уж и важно, как Ричарду удалось ее сцапать.
      - Это важно для Элизабет.
      Касс хлопнула себя по лбу.
      - Как это не пришло мне в голову! Тогда мы получим объяснение, почему Элизабет осталась одна.
      - Верно. И объяснение очень важное.
      Касс утвердительно кивнула. Но ее снова кольнула досада. Почему он всегда попадает в самую точку? Он заставил ее почувствовать собственное несовершенство.
      Ну хорошо, она ему покажет, на что способна. Ее черная записная книжка лежала на письменном столе в кабинете на набережной Виктории. Остается снять трубку и сделать несколько звонков...
      - Предоставь это мне, - решительно сказала она. - Если там хоть что-нибудь есть, я это раскопаю. - Она взглянула на часы. Половина пятого. Двух часов вполне достаточно. - До встречи, - сказала она и вышла.
      ***
      Проснувшись, Элизабет не сразу поняла, что она в своей кровати, в своей спальне, но не в Мальборо, а в Лондоне. Взяв с тумбочки часы, она увидела, что скоро полночь. Она спала крепко, но видела странные сны...
      И вдруг до нее дошло, что все это случилось наяву. Невероятная встреча, неожиданные откровения Амелии Хокс, новые для нее чувства. Все это было так странно.
      Ей стало не по себе. Точнее, не ей, а той, что скрывалась в недостающей части ее "я" и теперь пыталась приладиться к тому, что уже имелось.
      Перед ее глазами промелькнули картины прошлого, но самым удивительным было то, что они сопровождались отчетливыми физическими ощущениями.
      Когда она, например, поднесла к губам чашку чая, его аромат, ударив ей в ноздри, вернул ее в прошлое.
      Вот она маленькой девочкой сидит на могучих коленях мистера Хокса, а он пьет чай, время от времени дуя на кружку и давая ей отпить крепкий, горячий и очень сладкий напиток. И теперь она снова ощутила крепкие колени, мускулистую грудь, к которой она прильнула, надежную, сильную руку, державшую ее за плечи, запах толстой шерстяной рубашки - запах мыла "Лайфбой", трубочного табака и крепкого мужского пота. Она растерялась, ей сделалось не по себе.
      Это повторилось, когда она откусила кусок торта с розовой глазурью: ей не хотелось сладкого, но она боялась обидеть миссис Хокс. Приторный клубничный запах опять унес ее в прошлое, когда она стояла на цыпочках у большого деревянного кухонного стола, следя, как миссис Хокс размазывает глазурь по пористому торту, и ожидая счастливого момента, когда ей дадут облизать миску.
      Тогда под тяжестью воспоминаний ей пришлось облокотиться на стол. Теперь перед ее закрытыми глазами снова ожили картины детства. Она вспоминала. Вот маленький дом, крошечная прихожая, короткий лестничный пролет, квадратный витраж на площадке, изображающий галеон в открытом море, потертый красный ковер, выцветшие голубые обои. Она мысленно поднялась по ступенькам в их спальню. Увидела двуспальную латунную кровать, покрытую старым, но чистым шелковым покрывалом, умывальник с мраморным верхом, поцарапанный полированный трельяж красного дерева, кружевные занавески на окнах, репродукцию картины Холмана Ханта "Свет мира" над маленьким железным камином. Она увидела себя, встающую на цыпочки, чтобы дотянуться до маленького флакона с духами.
      Она уселась в постели. Духи... Знакомый запах...
      Вскочив с кровати, она бросилась к своему туалетному столику, схватила стоявшую на нем коробочку, вынула пузырек и, нажав на распылитель, брызнула духами в воздух. Затем внимательно принюхалась. Так вот почему она любит "Диориссимо"... Запах ландышей, духи ее матери. И снова запах, проникая в ее мозг, вызвал к жизни отрывочные видения. Вот ее мать душится за ушами и около ключиц, вот она сама вдыхает сладкий аромат, когда мать склоняется над ней, чтобы закрыть ее одеялом.., целует ее на ночь. Сначала в лоб, потом в закрытые глаза, потом в губы. Последнее легкое прикосновение и ласковый шепот: "Спокойной ночи, мое сокровище".
      Из груди Элизабет вырвался всхлип, губы задрожали. Она наклонилась вперед, обхватив себя руками.
      "О Боже..." Что-то внутри нее прорвалось, и снова на нее нахлынули воспоминания. Она услышала собственный голос, тот голос, что звучал на пленке. Она дарила своей матери пряничного человечка, которого испекла под руководством миссис Хокс, а Хелен - да, Хелен Темпест ее мать, - стоя на коленях, радостно восклицала: "Это мне? Какая же ты у меня умница!" - и тут же съедала его до последнего изюмного глазка. А вот она бежит, бежит, выдернув руку из крепкой руки миссис Хокс, прямо к матери, сходящей с красного лондонского автобуса.., та оборачивается и широко раскидывает руки...
      - О, Господи! - Она снова всхлипнула.
      А вот она стоит, всегда так смирно, а ее мать с полным булавок ртом примеряет ей платье из белого накрахмаленного органди с зеленой бархатной отделкой.
      "Под цвет твоих глаз, дорогая".
      - О Господи, Господи... - Рыдания рвались из груди, она скорчилась, ловя ртом воздух.
      Дверь резко распахнулась, Дэв бросился к ней и прижал к груди.
      - Все хорошо, дорогая...
      - Я вспо-ми-наю... - Рыдания душили ее. - Я... столько всего.., вспомнила.., она моя мать.., моя мать... я помню ее.., запахи.., я помню запахи.
      Словно обезумев, Элизабет плакала и смеялась.
      - Она моя мать.., я помню, прекрасно помню.., о, моя мамочка.., моя бедная мамочка!
      Как будто слова обрели для нее особый вкус. Она без конца повторяла их, плача и смеясь, стараясь передать Дэву то, что чувствовала и вспоминала.
      Вдруг она стала вырываться у него из рук.
      - Телефон... Я должна ей позвонить.., сказать...
      - Хорошо, - Дэв ослабил объятия, но не отпустил ее совсем и вместе с ней вышел из спальни.
      - Сейчас позвоним.
      Но ее руки так дрожали, что она не могла набрать номер.
      - Давай я наберу.
      Держа ее одной рукой за плечи, он снял другой рукой трубку, положил ее и набрал номер международной службы.
      - Я хочу позвонить на Багамы.., название острова Темпест-Кей.., частная линия.., номер Темпест-Кей 54321.., позвать Харви Грэма.., да, я подожду.
      Элизабет дрожала с головы до ног.
      - Мама, мамочка... - шептала она вне себя, - я хочу поговорить с мамой...
      - Она, наверное, спит... Давай поговорим сначала с Харви, - схитрил Дэв, понимая, что Элизабет напрочь забыла о том, что Хелен лежит в больнице. Но Харви, живая тень Хелен, все-таки лучше, чем ничего.
      Может, это ее успокоит. - Харви? Это Дэв. Я...
      Но Элизабет вырвала у него из рук трубку и, не переставая плакать и смеяться, выдохнула:
      - Харви.., пожалуйста.., скажи мне.., как мама?
      ***
      - Еще раз повтори, что ты хочешь сделать? - спросила Касс.
      - Взять миссис Хокс с собой в Мальборо.
      Касс метнула в Дэва злобный взгляд. В кратчайший срок завершив свои изыскания, употребив на это все свое умение и влияние, она с победой вернулась к Элизабет, но, как оказалось, лишь для того, чтобы еще раз убедиться, что ее отодвинули в сторону. Элизабет спала, а Дэв усердно охранял ее сон. В ярости она вернулась в пентхауз на Итон-сквер, сделала себе гору холодных сандвичей с ростбифом, запила их большим стаканом вина и, дрожа от возмущения, отправилась в постель, где провела бессонную ночь в моральных и физических мучениях, потому что неразжеванные сандвичи вызвали острое несварение.
      Когда она размешивала в стакане "Алка-Зельцер", зазвонил телефон. Она кинулась к нему, не сомневаясь, что это Дэв. Но это был до крайности взвинченный Харви, который потребовал объяснить, что происходит.
      Ему только что позвонила Элизабет и говорила с ним так странно, что он перепугался. Она хотела знать, заикаясь, сказал он, "как чувствует себя ее мать!". Он горько сетовал на то, что Дэв оставил его в полном неведении и совершенно спокойно сказал, что позвонит завтра.
      - После того, как напугал меня до смерти, - сказал раздраженно Харви. - Почему ты не с ними, Касс?
      Как душеприказчик ты обязана быть в курсе дела... Что там, собственно, происходит?
      Касс рассказала ему все без обиняков. Она представила себе, каково ему глотать эти горькие факты.
      - Так, значит, все это правда. - Его голос звучал так, будто он сейчас заплачет.
      - Абсолютная правда, вне всякого сомнения.., к тому же подтвержденная фотографиями! В течение пяти лет Хелен жила с дочерью в маленьком домике в Камден-Тауне.
      - Понятно. - В его голосе звучало отчаяние. - Тогда тебе, наверное, лучше вернуться сюда.., привезти доказательства.
      - Сначала я доведу дело до конца, - угрюмо сказала Касс. - Я позвоню тебе.., да, как только узнаю... ты теряешь время, Харви. До свидания.
      Она бросила трубку на рычаг. Ублюдок! Что ты натворил на этот раз? Элизабет в истерике! Что в самом деле происходит? Она быстро натягивала на себя одежду. Когда она вошла в гостиную, ее глазам предстала совершенно новая сияющая Элизабет.
      Касс удивленно заморгала.
      - Что с тобой случилось?
      - Я вспомнила! Вдруг на меня нахлынуло со всех сторон... Я вспомнила, Касс! Это все из-за запахов.., и миссис Хокс. Я знала, что мне очень важно ее увидеть, знала!
      Касс лишилась дара речи. Как будто после долгой суровой зимы прямо у нее на глазах распустился зеленый, свежий, молодой бутон. Элизабет расцвела. Впервые в жизни Касс поняла, что имеется в виду, когда говорят о цветущей женщине. Ледяная корка растаяла, уступив место теплому свету, который, засияв под действием гипнотерапии, исчез, едва Элизабет вернулась в прежний знакомый мир. Теперь не оставалось никаких сомнений: она вспомнила, вспомнила все.
      - Вот почему миссис Хокс должна поехать с нами в Мальборо. Маме нужно ее увидеть.., чтобы вспомнить.
      Миссис Амелию Хокс нельзя забыть.
      Доказательства налицо, подумала Касс, как и апостола Павла, Элизабет осиял яркий свет, произошло живительное преображение. Быть может, мне стоит почаще ходить в церковь?
      - Что с ней случилось? - прошептала она Дэву, когда Элизабет ненадолго вышла из комнаты. - Ее нельзя узнать.
      - Она открыла свое прежнее, изначальное "я".., и радость вознесла ее на гребень волны. Нужно следить, чтобы эта волна не погребла ее под собой.
      - Меня эта волна уже накрыла! Боже, помоги миссис Хокс, когда она окажется в Мальборо! - Чтобы сдержать внезапный, почти истерический смех, Касс прикрыла рот ладонью. - Представь себе лицо Харви, когда он ее увидит!
      Дэв усмехнулся.
      - Только ради этого стоит взять ее с собой!
      - Я хочу вылететь завтра же, - объявила Элизабет, возвращаясь в комнату. - Подумаем о том, что нужно сделать... Вряд ли у миссис Хокс есть паспорт, поэтому тебе придется снова пустить в ход свое влияние, Касс. Я позабочусь о том, чтобы заполнить необходимые бумаги и сделать фотографии. А ты оформишь паспорт. - Элизабет доверительно улыбнулась. - Первым делом отправлюсь к миссис Хокс, а по дороге захвачу бумаги. Она их заполнит, я отведу ее сфотографироваться, потом отдам все тебе, а ты отнесешь их и употребишь весь свой вес...
      Взглянув на плотную фигуру Касс, она прыснула.
      Это настолько изумило Касс, что она забыла обидеться.
      - Можно мне налить немного бренди? - спросила она слабым голосом. - Не знаю, как вам, а мне, кажется, нужно выпить...
      Назавтра в четыре часа дня миссис Хокс была готова отправиться в путь. Бледная от страха, она прижимала к себе потрепанный фибровый чемоданчик, словно боясь, что его унесет ураган, который подхватил ее вчера в половине десятого утра, когда у ее дверей появилась совсем другая Элизабет, которая, размахивая пачкой подозрительных бумаг, заполнила их со слов испуганной миссис Хокс, заставила ее поставить под ними свою подпись, затем отвезла ее в Чок-фарм, усадила в кабинку срочной фотографии, сделала четыре моментальных снимка, на которых один глаз у миссис Хокс оказался значительно меньше другого, затем отвезла ее в Хитвью к Касс, которая тут же помчалась оформлять документы. После живительной чашки чая Дэв и Элизабет помогли ей собраться.
      - А как быть с квартплатой? И с молочником? И со страховкой?
      - Скажите мне, что нужно сделать, и я обо всем позабочусь, - успокоил ее Дэв.
      Дрожащими руками миссис Хокс вручила ему квартирную книжку и страховку, и Дэв пошел платить.
      - Я уезжаю надолго? - с беспокойством спросила она, когда Дэв вернулся.
      - На неопределенный срок, - ответил Дэв с ободряющей улыбкой. - Вы отдохнете так, как никогда в жизни!
      - Просто ум за разум заходит! - дрожащим голосом произнесла миссис Хокс. - Сначала ты говоришь мне, что твоя бедная мать вовсе не умерла.., затем, что ты потеряла память, но она вдруг вернулась.., теперь ты говоришь, что мы едем на край земли.., у меня голова идет кругом.
      - В самолете мы все обсудим, - пообещала Элизабет, упаковывая ночные рубашки и панталоны времен Директории.
      Внезапно побледнев, миссис Хокс опустилась на стул.
      - В самолете... Боже милостивый, да я в жизни не летала.
      - Это совсем не страшно, - попыталась успокоить ее Элизабет. - Как будто едешь в машине, только по воздуху.
      - Но это же опасно!
      - Ничуть не опасно! Я же прилетела сюда, верно?
      - Даже не знаю, смогу ли я...
      Оставив чемодан, Элизабет, как и день назад, опустилась на колени возле миссис Хокс.
      - Милая миссис Хокс... Я понимаю, что все это для вас так неожиданно, что дух захватывает. Я чувствую то же, что и вы... Но для меня и моей матери это очень важно... Вы сделали со мной чудо. Теперь я хочу, чтобы вы сделали его и для моей матери.
      - Но что такого я сделала? Ровно ничего!
      - Нет, сделали.., вы мне вернули то, что дороже всяких денег.
      - Не понимаю, о чем ты... - капризно сказала миссис Хокс. - Все это слишком сложно для меня.
      Но Дэв уже стоял над ними с бутылкой портвейна Несколько глотков любимого напитка смягчили сердце миссис Хокс и вернули ее щекам прежний румянец. Она позволила Дэву подать себе выходное пальто с воротником из фальшивого каракуля и водрузила на голову лучшую шляпку из малинового атласа с ужасной красной розой на боку.
      - Будь что будет, - произнесла она, отходя от зеркала. - Я еду.
      - Я знал, что вы нас не оставите, - воскликнул Дэв, влепив ей звонкий поцелуй, от которого она еще гуще залилась краской.
      Увидев "роллс-ройс" с шофером, она прошептала:
      - Что подумают соседи!
      - Что вы отправились в Букингемский дворец, - ответил Дэв. Она закудахтала, толкнула его в бок так, что он покачнулся, и со словами "Да ну вас!" уселась на заднее сиденье, а там, словно королева-мать, принялась любезно кивать головой и махать рукой любопытным соседям и их детишкам, которые, сдвинув головы, без передышки работали языками.
      - Им еще долго будет о чем говорить! - фыркнула миссис Хокс.
      Они подъехали к Хитроу, прямо к взлетной полосе для частных самолетов, и когда миссис Хокс увидела сверкающий реактивный самолет с огромными буквами ТО на хвосте, она, сжав руку Дэва, прошептала:
      - Он не такой уж большой.
      - Достаточно большой для всех нас и даже больше.
      Вперед! Давайте я помогу вам подняться по ступенькам.
      Подталкивая с двух сторон, они втащили ее вверх по трапу и усадили в одно из бледно-голубых замшевых кресел с маленьким столиком впереди.
      - Ну прямо как в кино, - восхищенно выдохнула она.
      - Кстати, кино здесь тоже можно посмотреть, - пообещал Дэв. - Какой у нас сегодня фильм, Касс?
      - Кино? Прямо здесь?
      - И вкусный обед с портвейном в придачу.
      - Вот это да!
      Дэв пристегнул ремнями сначала миссис Хокс, потом себя и взял ее за руку. Когда моторы заработали и самолет стал вибрировать, она вцепилась в его руку и зажмурилась. Пока они выруливали на взлетную полосу, она так и сидела с закрытыми глазами, когда же самолет, разогнавшись, оторвался от земли и сила притяжения прижала ее к спинке кресла, миссис Хокс громко вскрикнула. Но как только улыбающийся стюард вложил в ее руку чашку чая, она сказала: "Что ж.., ничего особенного", - но по-прежнему старалась не глядеть в окно, пока Дэв не сказал ей:
      - Смотрите, там внизу Лондон.
      Она подалась вперед, тут же отпрянула назад, но потом осторожно устремила взгляд в иллюминатор.
      - Вот это да.., так вот он какой... Глядите, река!
      И с этого момента не отрывала глаз от окна, хотя под ними уже было только море. Когда они набрали высоту и поднялись над облаками, миссис Хокс откинулась на спинку кресла и сказала:
      - Что ж.., не так уж плохо.
      Она сняла шляпку, которую Дэв осторожно положил на полку у нее над головой, позволила ему расстегнуть свой ремень и снять с себя пальто.
      - Так сколько, высказали, нам лететь? - спросила она.
      - Часов восемь. Если хотите, можете немного поспать или полистать журналы, послушать радио или посмотреть кино.., а скоро нам подадут обед.
      - Боже всемогущий! Что еще?
      Однако к обеду миссис Хокс совершенно освоилась и воздала должное своим любимым блюдам: доброму английскому ростбифу и яблочному пирогу со сливками, за которым последовала еще одна чашка чаю. Затем она объявила, что хочет немного вздремнуть.
      - Разбудите меня, когда мы будем подлетать к острову, - кивнула она Дэву, который приобрел в ее глазах статус всемогущего существа. - Не хочется ничего пропустить... - И закрыла глаза.
      - А что собираешься делать ты? - спросил Дэв Элизабет.
      - Мне не хочется спать. - Она покачала головой.
      - Тогда давай поговорим?
      Она снова покачала головой.
      - Нет. Мне просто хочется.., посидеть.
      - Хорошо.
      Он поиграл с Касс в кункен, затем поспал, пока она читала, и, когда стюард объявил, что через десять минут они приземлятся в Темпест-Кей, разбудил миссис Хокс, прикоснувшись к ее плечу.
      - Глядите, - сказал он ей, - вот он.
      Она посмотрела в окно. Внизу под ними лежал покрытый буйной зеленью остров в виде буквы S.
      - Такой маленький! - изумилась она. - Как же мы на него сядем?
      - Скоро вы увидите, что он становится все больше и больше.
      Однако, когда, описав в воздухе изящную кривую, самолет пошел на посадку и с шумом выпустил шасси, она вцепилась в руку Дэва, закрыла глаза и снова вскрикнула, едва колеса коснулись земли. Она не открывала глаз до тех пор, пока самолет, пробежав по взлетной полосе, не остановился.
      - Добро пожаловать в Темпест-Кей! - сказал Дэв.
      Приободрившись от того, что они снова оказались на твердой земле, миссис Хокс снисходительно произнесла:
      - Что ж, приятное путешествие... Хотя не такое уж короткое.
      - Семь часов пятьдесят минут, - ответил Дэв. - Все время дул попутный ветер.
      - Меня не проведешь, - засмеялась она. - Хоть я и спала, я слышала шум моторов.
      - Вам нужно перевести стрелки часов, - сказал Дэв, кивком головы указав на часы, утопающие в складках жира у нее на запястье. - На пять часов назад от лондонского времени. - Но увидев, что она его не понимает, снял с нее часы, перевел их на без пяти шесть и вернул назад.
      - Но ведь мы вышли из дома в три часа!
      Медленно и тяжело миссис Хокс спускалась по трапу. Зажмурившись от яркого солнца, она покачала головой и изумленно произнесла:
      - Ну и жарища, - и стала обмахиваться платком.
      - Здесь всегда жарко.
      Искусственная прохлада внутри "роллс-ройса" пришлась ей больше по душе. Она величаво расположилась на сиденье, словно в жизни ни на чем другом не ездила.
      Но когда они подъехали к холму и за деревьями показался дом, она, тяжело задышав, с беспокойством произнесла:
      - Мне ничего не говорили о дворце...
      - Это дом, - поспешила успокоить ее Элизабет. - Просто большой дом.
      Касс бросила на Элизабет быстрый взгляд. Голос ее звучал уже не так звонко, а сияние, исходившее от нее в Лондоне, потускнело. Возможно, это из-за того, подумала Касс, что в Лондоне она была вне конкуренции.
      А здесь ее затмевает солнце.
      Помогая миссис Хокс выбраться из машины, Дэв произнес:
      - Черт побери... Они устроили торжественную встречу.
      Касс посмотрела на крыльцо. Там в напряженном ожидании застыли Харви, Матти, Дейвид, Ньевес и Дан.
      - Этого еще не хватало! - пробормотала Касс.
      Ньевес, не утерпев, слетела со ступенек и бросилась к Дэву.
      - Я так соскучилась! - радостно воскликнула она.
      Услыхав тяжелое дыхание миссис Хокс, она перевела на нее изумленный взгляд.
      - Привет, моя радость... Мы привезли с собой старинную приятельницу.., миссис Хокс. А это Ньевес.
      - Здравствуйте, - вежливо, но робко сказала Ньевес.
      - Рада познакомиться, - волнуясь, произнесла миссис Хокс.
      - Возьми-ка миссис Хокс под руку с другой стороны, - непринужденно предложил Дэв.
      - Вот славная девочка, - растрогавшись, произнесла миссис Хокс. Видишь ли, мои ноги.., и эти ступеньки...
      - Не торопитесь, - успокоил ее Дэв. - Спешить нам некуда.
      Группа ожидающих расступилась, и Дэв с Ньевес подвели миссис Хокс к большому креслу в холле, в которое она рухнула.
      - Вам нужно отдышаться, - заботливо сказала Элизабет. - Дайте мне ваше пальто.
      Харви, который был явно уполномочен держать речь от лица всех присутствующих, выступил вперед.
      - Миссис Хокс, - начал он, протягивая ей руку, - я крайне признателен вам за то, что вы проделали весь этот длинный путь, чтобы нам помочь.
      - Не стоит благодарности, - едва слышно произнесла миссис Хокс, пожимая ему руку.
      - У миссис Хокс был тяжелый день, - вступилась за нее Элизабет. - Я думаю, ей лучше немного отдохнуть.
      - Я бы не отказалась от чашки чаю, - произнесла миссис Хокс.
      - Вам принесут хоть целый чайник, - пообещала Элизабет. - Поднимемся на лифте. - Было ясно, что миссис Хокс не одолеть ступенек. - А после со всеми познакомитесь.
      - Давайте я вам помогу! - предложила Ньевес.
      - Благослови тебя Господь, моя красавица, - благодарно прохрипела миссис Хокс, - но, по-моему, мистеру Локлину сподручнее меня вести.
      Дэв с Элизабет помогли ей подняться, и она засеменила к позолоченной клетке лифта, скрытой за портретом сэра Ричарда.
      - Потрясающая старушка! - воскликнула Матти. - Где вы ее откопали? Я просто умираю от желания все услышать! - Она взяла под руку Касс. - Давай же, расскажи нам все.
      Харви глядел наверх.
      - Что, Хелен действительно жила у этой женщины? - спросил он слабым голосом.
      - Целых пять лет, и, если бы не Ричард, за ними, вероятно, последовало бы счастливое будущее...
      - Принцесса жила под боком у Горошины.., аристократка рядом с простолюдинкой, вульгарной старухой, - засмеялся Дан, бросив злорадный взгляд на Харви.
      - Золото тоже может быть вульгарным, - отрезала Касс. - У этой "вульгарной старухи" благородная душа!
      - Вы видели эту шляпку? - ужаснулся Дейвид. - Пурпурный атлас!
      Ледяной взгляд Касс заставил его умолкнуть.
      - Пурпур - цвет королей, а эта почтенная леди - королева, вот что я вам скажу!
      - Этого мы все и ждем, - нетерпеливо заметила Матти, - чтобы ты нам сказала. После звонка Элизабет я просто сгораю от любопытства.
      - Да, - согласился Дан. - К черту старуху!
      Лучше расскажи о фотографии, которую вы привезли.
      - Хорошо, хорошо. - Почувствовав нетерпение публики, Касс приготовилась дать свое коронное представление.
      Все проследовали в гостиную. Одна Ньевес поднялась наверх.
      - На всякий случай я приготовил мартини, чтобы развязать тебе язык, хотя ты вряд ли станешь упираться... - Дан протянул Касс стакан.
      Она попробовала, вздохнула и выпила стакан до дна.
      - В одном тебе не откажешь: ты готовишь изумительный мартини.
      Дейвид поднес ей сигареты и зажигалку. Приободрившись, Касс милостиво решила больше их не томить.
      - Итак, днем в четверг мы постучались в дверь миссис Хокс...
      Они слушали, затаив дыхание. Когда Касс, подражая сочному акценту миссис Хокс, описала, как та летела в самолете, Матти хохотала до слез, а Дейвид, усмехнувшись, сказал:
      - Вот так история! Если написать такую книгу, то все сочтут ее надуманной! Я имею в виду, что Хелен Темнеет из Мальборо жила в крошечном домишке в Камден-Тауне и трудилась, не разгибая спины.
      - Верно, - согласилась Касс, - и миссис Хокс не единственное тому доказательство. Я провела небольшое расследование, и все подтвердилось. Хелен работала в небольшом фешенебельном магазине, который назывался "Мезон Ребу". Он находился на Аппер-Брук-стрит. На втором этаже было рабочее помещение. Хелен исполняла особо сложную вышивку. Кстати, она была в числе тех, кто вышивал платье для коронации Елизаветы II - Касс победно обвела взглядом открытые рты. - Я узнала это от одной женщины, с которой она работала... Теперь она на пенсии, но прекрасно помнит Хелен и ее работу. Она сказала мне, что в мастерской догадывались, что с Хелен связана какая-то тайна, что по своему положению она выше многих своих заказчиц... Они все думали, что она незаконная дочь какого-нибудь аристократа, которая получила хорошее образование, но не избавилась от необходимости работать.
      Хелен никогда не говорила о себе.., выдавала себя за вдову, чей муж погиб на фронте.
      - Миссис как ее там? - спросил ехидно Дан.
      - Миссис Хелен Шеридан.
      - Почему Шеридан?
      - Об этом лучше спросить у Хелен. Кстати, как она?
      - Луис Бастедо держит ее за семью замками. Никаких посетителей. Он говорит - я цитирую, - что "ее состояние улучшается", - сказал Харви мрачно.
      - Давайте вернемся к нашей теме, - нетерпеливо перебил Дан.
      - Так вот, в последний раз работницы видели ее в пятницу вечером. Обычно они вместе шли к автобусной остановке. И в эту пятницу они дошли до Бонд-стрит и ждали, чтобы перейти улицу, как вдруг перед ними остановился большой черный автомобиль, какой-то мужчина опустил стекло и сказал только одно слово:
      "Хелен". - Тут Касс сделала зловещую паузу, но ее аудитория терпеливо ждала. - Взглянув на него, Хелен оцепенела, стала белой, как мел, и бросилась бежать! Прямо под колеса двадцать пятого автобуса!
      Круглые глаза, внимательные лица.
      - Так вот.., можете себе представить, какая поднялась суматоха. Люди, полиция, "скорая помощь"... Но женщина, которая видела все собственными глазами, сказала, что человек из машины остался с Хелен. Ее увезла карета "скорой помощи", в сторону Пиккадилли. А в понедельник кто-то позвонил в мастерскую - кто именно, она не помнит - и сказал, что Хелен не вернется на работу. Больше они о ней не слышали.
      - А где она была? - спросил Дан.
      - Неизвестно. Мне не удалось посмотреть больничные документы. Их хранят не больше двадцати лет.
      Очевидно, Ричард куда-то ее поместил... Я пыталась найти ее следы в Лондонской клинике и других местах, но безуспешно. Нам остается лишь гадать.
      - Травма была тяжелой? - подавленно спросила Матти.
      - Нам известно, что у нее был перелом черепа, - Касс пожала плечами. А что до остального...
      - Представьте, что чувствовала Мэрион Келлер, когда помчалась за ребенком, - заметил Дейвид. - Ведь она думала, что Хелен, возможно, умрет.
      - Сейчас это имеет чисто академический интерес, - нетерпеливо перебил Дан. - Для нас важно то, что мы имеем неопровержимые доказательства, что Элизабет Шеридан не - я повторяю - не дочь Ричарда Темпеста. Она его племянница. Следовательно.., его завещание содержит ложные данные, а значит, не имеет силы.
      Все взгляды устремились на Харви.
      - Я не специалист по наследственным делам, - начал он, - но я советовался со специалистом. Является ли Элизабет Шеридан дочерью Ричарда или нет, не имеет значения. Кем бы она ему ни приходилась, она названа бенефициарием, то есть она распоряжается всеми доходами от собственности. У нас нет доказательств того, что, составляя завещание, Ричард не верил, что Элизабет его дочь.
      - Ну, продолжай, продолжай! - Дана это не убедило.
      - Я уверяю тебя...
      - Харви, не трать времени на уверения, - вмешалась Касс, наградив Дана мрачной улыбкой. - Дан вовсе не собирается оспаривать завещание публично.
      Он хочет заключить небольшое частное соглашение, полагаясь на нашу порядочность, особенно на твою, Харви.
      - Зря ты прицепилась ко мне, Касс, - уязвленно ответил Дан. - Конечно же, я не хочу, чтобы имя Темпестов втаптывали в грязь...
      - Как и твое собственное, не забывай об этом!
      - Любое! - вскинулся он. - Я только хочу получить свою долю и ничего больше.
      - Это, - жестко сказал Харви, - решает Элизабет.
      - Нет, так не пойдет... Она не получит ни гроша, пока завещание не будет утверждено. Наш договор должен быть составлен, подписан, скреплен печатью и передан мне до того, как ты поставишь свою подпись на бумагах о наследстве, каково бы ни было их содержание. Я хочу одного: свою долю.
      - Сколько?
      - Ну.., мы, то есть Дейвид, Марджери и я, надеемся, что все будет поделено между нами поровну. Я претендую на четверть.
      - Только через мой труп! Я не позволю расчленять Организацию! взорвалась Касс.
      - Никто не говорит об Организации.., меня интересуют доходы. Ведь без Организации не будет и доходов, верно? Но для начала мы должны договориться о деньгах.
      - По годите немного...
      И снова старый спор стих, когда Харви, величественно протянув вперед умиротворяющую руку, произнес в лучших традициях правосудия:
      - Позвольте мне, как душеприказчику, сказать несколько слов. Мы ничего не станем предпринимать - вы слышите меня? - ничего, пока не выясним, что с Хелен. Пока она окончательно не придет в себя, чтобы принять участие в переговорах, никаких предварительных обсуждений не будет. Это, - произнес он, поднимаясь с места и смерив Дана недобрым взглядом, - мое последнее слово.