Глава 68

Медленно, но необратимо ураган Аманда умирал. Пройдет много лет, произойдут многие события, однако Великий Ураган-88 будет памятен теми разрушениями, которые он принес. За три с половиной дня он пронесся по огромному пространству, одолев три тысячи миль по океану. И еще оставались у Аманды силы для последнего удара.

Ураган напоминал сверхновую звезду, которая ослепительно вспыхивала и затем меркла, сливаясь с космическим мраком. Начав вдруг отклоняться к востоку, Аманда безжалостно пронеслась над землей Ньюфаундленда — от Кейп-Рейс до Пуш Коув.

Ураган обрушивал чудовищные ливни на города, оказавшиеся на его пути. Несколько прибрежных деревушек оказались буквально смыты в океан. Застигнутые в океане шхуны, яхты, катера ураган выбрасывал на берег с такой дьявольской силой, что по обломкам не всегда удавалось определить, какое это было прежде судно. Улицы Сен-Джона превратились в огромные сточные канавы, и лишь некоторые здания в городе могли после урагана похвалиться наличием если не крыши, то хотя бы ее остатками. То был самый настоящий потоп. До прибытия спасательных команд о воде и электричестве в квартирах и домах никто даже и не мечтал, а обыкновенная пища вдруг сделалась таким сокровищем, что ее отмеряли горожанам буквально с точностью до нескольких граммов.

Сравнимых по силе и степени разрушений с Амандой ураганов жители Ньюфаундленда еще не знали. Когда этот ужас кончился, не сразу даже смогли подсчитать нанесенный ущерб. По самым заниженным подсчетам величина его составила не менее двухсот пятидесяти миллионов долларов. Сто пятьдесят пять миллионов из этой суммы составляла сумма убытков от разбитых рыболовных судов. Некоторые суда были унесены в океан, где и пропали. На шести из них находились люди. В результате шторма погибло не менее трехсот человек, хотя называлась и цифра триста двадцать пять человек.

Рано утром в пятницу доктор Райан Прескотт сидел в одиночестве в штаб-квартире Центра по изучению ураганов. Похозяйничав и помародерствовав вдосталь, унеся многие жизни, оставив после себя чудовищные разрушения, ураган Аманда начал наконец утихать, еще поигрывая, хотя и с меньшей силой, в районе залива Святого Лаврентия. Битва закончилась. Метеорологи в Центре НУМА более ничем не могли помочь. После того, как в течение семидесяти двух часов они непрерывно отслеживали Аманду и сообщали данные об урагане в разные точки планеты, синоптики, чуть живые от усталости, отправились наконец по домам.

Прескотт красными от чрезмерной усталости глазами оглядел столы, заваленные картами, цифровыми распечатками, компьютерными диаграммами и недопитыми чашечками с давно остывшим кофе. На полу валялись обрывки бумаг с условными метеорологическими знаками. Посмотрев на огромную карту на стене, Прескотт вдруг громко выругался. Он вспомнил чувство недоумения и бессилия, овладевшие им в тот момент, когда перехитривший всех здешних специалистов ураган вдруг вильнул хвостом и начал уходить на восток. Это было что-то небывалое, что-то совершенно беспрецедентное! За всю историю, за всю ее документированную часть не случалось подобного. Ни один из прежде изученных ураганов не вел себя таким вот образом.

Если бы хоть что-нибудь, какая-либо мелочь в поведении Аманды указывали на возможное изменение курса, метеорологи, без сомнения, использовали бы такой шанс, просчитали бы варианты и сумели бы тогда предупредить жителей Ньюфаундленда, а значит, уменьшили бы степень разрушений и количество смертей. Каждый второй из погибших был бы сейчас жив. Однако Матери-Природе угодно было показать свой норов, продемонстрировать свою силу и в очередной раз доказать беспомощность и слабость человека.

Прескотт встал и еще раз посмотрел на карту, пока пришедшие уборщики не стерли с пластиковой поверхности многочисленные линии и пометки, сделанные за эти последние дни. В глаза доктору Прескотту бросился один небольшой крестик, возле которого чьей-то рукой было торопливо написано «Титаник».

Последнее сообщение, которое Прескотт получил из Вашингтонской штаб-квартиры НУМА, содержало сведения о том, что «Титаник» взят на буксир и направляется в нью-йоркскую гавань: Больше о лайнере ничего не было известно.

Прескотт поднял чашечку с холодным кофе и произнес вслух тост:

— За «Титаник». Чтобы ты оказался сильнее урагана и всегда был сильнее всех ураганов на свете!

Он одним махом выпил остатки холодного кофе. Поставив чашечку на стол, он повернулся и пошел из комнаты навстречу новому дню, который обещал высокую влажность.

Глава 69

При первых лучах солнца «Титаник» все еще был жив. Корабль, как и несколько часов назад, покачивался на волнах, переваливаясь на океанских гребнях. Отдельные мощные волны еще сотрясали борт лайнера, но это были уже неопасные удары, похожие на воспоминание о прошедшем урагане.

Подобно великану, утомленному изнурительной, но весьма успешной борьбой, «Титаник» взбирался на тридцатифутовые волны, сверзался оттуда вниз, разбрасывая огромные фонтаны мельчайших брызг и буквально заливал лодочную палубу, но каким-то непостижимым образом умудрялся вовремя взобраться на очередную волну прежде, чем та успевала накрыть корабль.

Капитан Пароткин в бинокль внимательно следил за «Титаником». На его взгляд, лайнер был обречен. Огромные ржавые листы корпуса, державшиеся уже не столько на заклепках, сколько на честном слове, не могли долго выдерживать таких нагрузок. Ему казалось, что даже с такого расстояния он при желании мог бы увидеть, как, подобно пробкам из шампанского, с громким звуком вылетают заклепки из корпуса «Титаника». Пароткин понимал, что к сотням мелких протечек с каждой минутой прибавляются все новые и новые. Чего Пароткин не мог видеть, так это отчаянных усилий спасателей, да специалистов по буксированию и членов отряда SEAL, откачивавших воду из корпуса лайнера.

Пароткин и без того был чрезвычайно удивлен, когда, проснувшись утром, он вооружился биноклем и вдруг увидел неподалеку от борта — «Титаник», который, сточки зрения формальной логики, давно должен был бы возвратиться на океанское дно. И тем не менее корабль был на плаву. Даже невооруженным взглядом видно, чего это стоило «Титанику»: он футов на двадцать против прежнего опустил в воду нос, а крен на правый борт увеличился градусов до тридцати.

— Что-нибудь от капитана Превлова? — спросил Пароткин, не отрываясь от бинокля.

— Пока ничего, — ответил первый помощник.

— Похоже, случилось худшее из того, что могло произойти, — сказал Пароткин. — Никаких признаков, что Превлов контролирует ситуацию.

— А вон на мачте возле кормы, точнее, на том месте, где была когда-то корма, — не наш ли флаг?

Пароткин подкрутил винт резкости и внимательно посмотрел на небольшое полотнище.

— Увы, полотнище действительно есть, только там какая-то белая звезда. Во всяком случае, это не советский флаг. Так что… — он громко вздохнул и повернулся к замполиту, — так что вынужден констатировать: пиратская вылазка не увенчалась успехом.

— Может, у Превлова не было времени сообщить нам?

— Как бы там ни было, а через час, если не раньше, самолеты американского флота будут уже здесь. В поисковых операциях они большие доки. — Пароткин нервно побарабанил пальцами по парапету, не сдержался — и шарахнул в раздражении кулаком. — Черт побери этого Превлова. Последние его слова были: «Будем надеяться, что не придется прибегать к крайним мерам». Теперь-то ему на все наплевать. Он, может, уже и убит давно, а нам с тобой придется все это расхлебывать. Ведь с нас спросят, как, мол, так произошло, что «Титаник» вместе с людьми потонул?!

Лицо замполита сделалось жестким.

— И что же, никакого выхода?

Пароткин с явным сожалением покачал головой.

— Есть приказ: уничтожить корабль, если появится угроза, что его могут захватить американцы.

Пароткин вытащил льняной носовой платок и вытер глаза.

— Что ж, будем готовить ракетную атаку. Сообщи координаты: десять миль севернее от нынешнего местоположения «Титаника».

Какое-то время замполит тупо смотрел на Пароткина, затем прошел в кабину управления, снял трубку переговорного устройства и приказал рулевому сделать поворот на пятнадцать градусов к северу.

Пятнадцать минут спустя все было подготовлено. «Михаил Курков», разрезая носом океанские волны, приготовился к атаке.

Стоявший за спиной у оператора радара Пароткин распорядился:

— Доложить обстановку.

— Восемь реактивных самолетов сто двадцать миль к западу. Объекты быстро приближаются.

— Надводная обстановка?

— Два небольших судна, курс два-четыре-пять, в двадцати одной миле к юго-западу.

— Это, должно быть, те самые буксировщики, — предположил первый помощник. Пароткин согласно кивнул.

— Больше всего меня сейчас беспокоят самолеты. Через десять минут они уже будут здесь как миленькие… Ядерная боеголовка подготовлена?

— Так точно.

— Давай отсчет.

Замполит отдал короткую команду по телефону, после чего оба они вышли на палубу, обратив внимание в сторону правого борта. Плавно раскрылся передний грузовой люк и двадцатишестифутовая тактическая ракета класса «земля-земля» вместе со скрытым пусковым комплексом показалась во всей своей красе.

— Минута до старта, — раздался из динамика громкий голос офицера-ракетчика.

Пароткин навел бинокль на «Титаник». На фоне темно-серых, затянувших горизонт туч силуэт корабля был едва различим. Пароткина охватила нервная дрожь. Взгляд его сделался грустным. Он заранее был уверен, что в кругах коллег капитанов ему никогда не простят того, что сейчас предстоит ему сделать и что он до самой смерти будет нести на себе крест — крест человека, который боевым оружием потопил мирное гражданское судно. Он стоял на палубе, ожидая той минуты, когда грозный рокот ракетного двигателя разорвет относительную тишину утра, вслед за чем ядерный заряд разнесет «Титаник». Вдруг Пароткин услышал звук торопливых шагов. К ним приближался радист корабля.

— Товарищ капитан, — издали закричал он, — только что нами получена информация с американской подводной лодки!

— Тридцать секунд! — прогремел из динамика голос ракетчика.

В глазах радиста легко прочитывалась самая настоящая паника. Он подбежал и протянул Пароткину сообщение.

ПОДЛОДКА ВМФ США «ДРЕГОНФИШ» — СОВЕТСКОМУ КОРАБЛЮ «МИХАИЛ КУРКОВ». «ТИТАНИК» НАХОДИТСЯ ПОД ЗАЩИТОЙ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА США. В СЛУЧАЕ ЛЮБЫХ АГРЕССИВНЫХ ДЕЙСТВИЙ ПОСЛЕДУЕТ НЕМЕДЛЕННАЯ ОТВЕТНАЯ АТАКА. ПОДПИСЬ: КАПИТАН ПОДЛОДКИ ВМФ США «ДРЕГОНФИШ».

— Десятисекундная готовность, — донесся из динамика бесстрастный голос офицера. — Даю отсчет. Девять… восемь… семь… шесть…

Пароткин оторвался от радиограммы и взглянул на радиста глазами счастливчика, ни с того, ни с сего получившего миллион рублей по почте.

— …Пять… четыре… три…

— Прекратить отсчет времени, — резко приказал Пароткин, чтобы его приказ был правильно понят.

— Прекратить отсчет времени, — эхом повторил замполит в переговорное устройство. Лишь затем первый помощник позволил себе обтереть обильный пот с лица. Чуть помедлив, он добавил от себя: — Привести ракету в исходное положение.

— Точно, — сказал Пароткин и слабо улыбнулся. — Хоть это и противоречит полученным мною указаниям, надеюсь, что в случае детального анализа сложившейся ситуации мое начальство поймет, что я избрал единственно правильный вариант действий. В конце концов, «Михаил Курков» — самое современное судно этого класса, и было бы глупо терять его лишь потому, что я получил приказ уничтожить «Титаник». Да и приказал-то мне человек, который, по всей видимости, давно уже мертв.

— Совершенно с вами согласен, товарищ капитан, — замполит улыбнулся счастливой открытой улыбкой. — Кто-то ведь должен будет передать начальству, что при всем совершенстве нашего с вами корабля мы не сумели засечь американскую подлодку, прошедшую в нескольких метрах под нами. Скорее всего, это потому, что американцы сделали серьезный рывок в создании нового поколения подводных судов.

— Вот бы, думаю, американцы удивились, если бы подверглись ядерной атаке с корабля, который они считают сугубо гражданским, занятым океанографическими исследованиями.

— Какие будут дальнейшие распоряжения?

Пароткин с некоторым даже интересом проследил за тем, как ракета была втянута внутрь корпуса, как за ней закрылся грузовой люк. Лишь после этого он повернулся к замполиту и как ни в чем не бывало, спокойным голосом приказал:

— Давайте к дому. Пора уже, — он еще раз взглянул в направлении «Титаника», пытаясь представить себе, что могло случиться с капитаном Превловым, жив ли он или погиб, а если погиб, то при каких именно обстоятельствах… Да и узнает ли кто-нибудь эти обстоятельства.

Чем выше поднималось солнце, тем светлее становились тучи. Ветер заметно ослаб, теперь его дуновение приятно ласкало лицо. Над палубой русского судна кружила одинокая морская чайка. Вдруг она резко спикировала, коснулась концами крыльев волны — и почти сразу взяла курс в направлении «Титаника».

Глава 70

— Конец… — выдохнул Спенсер так тихо, что Пит даже не вполне был уверен, правильно ли он расслышал казанное слово.

— Как ты сказал?

— Конец, — медленно повторил Спенсер. Лицо его было перепачкано в мазуте, на губах играла странноватая улыбочка. — Ничего не попишешь. Хоть мы и заделали все дыры, которые провертел Драммер, корпус уж очень прохудился: прохудились сами швы. Старушка набирает воду быстрее, чем помпы успевают ее откачивать.

— Как минимум, нужно продержаться до тех пор, пока буксировщики не подойдут, — сказал Питт. — Если к нашим помпам мы еще добавим те, что у них на борту, тогда можно будет резко сократить общий уровень подъема скапливающейся воды.

— Не знаю, не знаю… И я так скажу: это чудо, что «Титаник» не потонул еще час назад.

— Как думаешь, сколько у нас еще времени в запасе? — спросил Питт.

Спенсер сделал гримасу, посмотрел на океанскую воду, обильно разлитую на полу.

— Движки всех помп работают на пределе. Как только закончится бензин, они встанут. Это грустно, но это правда. — Он посмотрел в глаза Питту. — Час, может, полтора. Как только последняя помпа заглохнет, я не могу пообещать больше.

— А если бы у нас было много бензина?

— Тогда без сторонней помощи я продержал бы корабль на плаву до полудня.

— Сколько для этого нужно бензина?

— Хорошо бы галлонов двести.

Они оба посмотрели в направлении Джиордино, который по трапу спустился к ним и пошел, разбрызгивая в стороны воду, которая уже изрядно скопилась на полу котельной №4.

— Обсуждаете рухнувшие надежды? — спросил он. — Над нами восемь самолетов, летают вокруг «Титаника». Два истребителя ВМФ и два АВАКСа. Я перепробовал все, разве только на голове еще не стоял, а они только крыльями машут — и все.

Питт с видимым сожалением поморщился и щелкнул языком.

— Ни черта-то ты не можешь…

— Я бы на тебя посмотрел, — парировал Джиордино. — Как прикажешь просить о помощи парней, которые пикируют на тебя со скоростью четырехсот миль в час?

Питт почесал подбородок, изрядно заросший щетиной.

— Надо что-то придумать.

— Правда? — с нескрываемой издевкой поинтересовался Джиордино. — Просто вызовем аварийку из автосервиса.

Питт и Спенсер посмотрели друг на друга. В их глазах промелькнула одна и та же мысль.

— Гениально, — воскликнул Спенсер, — просто гениально!

— Раз мы не можем добраться до помощи, значит, помощь должна прийти к нам, — сказал довольный Питт.

Джиордино был несколько растерян, не вполне понимая внезапного веселья.

— От усталости вы, по-моему, немного тронулись… — сказал он. — Как это, интересно, вы собираетесь позвонить? Ни телефона у нас, ни радио. Наше радио русские разбили вдребезги. Радиопередатчик на вертолете тоже отпадает. Рация Превлова повреждена, туда две пули попали. — Он покачал головой. — Так что в некотором смысле можно позабыть о том, что над нами летают американские самолеты. Толку-то от них… Хоть бы краска и кисть у нас были, мы бы тогда хоть на палубе смогли написать слово-другое.

— Именно так, написать на палубе, — подтвердил Питт. — А уж кисть и краска — это твоя проблема. Иди и где хочешь разыщи. Где угодно, ты понял меня?! Кстати… — Питт нагнулся и поднял из кучи хлама кувалду, взвесил ее в руках, а затем неожиданно шарахнул ею по металлической стенке. — Вот, именно это нам сейчас и нужно, — сказал он, когда оглушительный гул затих.

Спенсер устало облокотился на решетку возле одного из котлов.

— Они не поймут.

— Почему? — поинтересовался Питт. — В Конго, насколько я знаю, только так и переговариваются. У них это получило название «лесной телеграф».

— Похоже, Джиордино был прав, и от усталости у тебя действительно крыша поехала.

Питт проигнорировал последнее замечание Спенсера. Он вышел на палубу, поудобнее ухватил кувалду и принялся барабанить по металлу. Через некоторое время Питт сделал передышку, отер лоб и подумал о том, как было бы хорошо, если бы их сигнал оказался услышан. Вздохнув, он вновь начал грохотать кувалдой.

Из двоих акустиков, находившихся на дежурстве в подлодке «Дрегонфиш», один переключил систему на пассивный режим прослушивания. Он несколько минут кряду морщил лоб, пытаясь постигнуть природу равномерных звуков, отчетливо слышимых в наушниках. Недоуменно покачав головой, он в конце концов передал наушники дежурному офицеру.

— Сначала подумал, что это рыба-молот, — сказал акустик. — Иногда они так забавляются. Но теперь я внятно слышу, что стучат по металлу.

Не надевая наушников, офицер прижал одну из раковин к уху, прислушался, затем на его лице изобразилось удивление. Звучит в точности, как «SOS» по системе Морзе.

— Ну! — подтвердил акустик. — Причем такое впечатление, что кто-то барабанит по кромке корпуса.

— Откуда именно звук?

Акустик подкрутил миниатюрное колесико на панели и посмотрел на экран, на котором мерцали зеленые линейные разводы.

— Координаты объекта три-ноль-семь градусов, дистанция две тысячи ярдов к северо-западу. Должно быть, с «Титаника», сэр. После того, как из этого района убрался «Михаил Курков», там кроме «Титаника», из надводных судов никого не осталось.

Офицер вернул наушники, направился по пологому, чуть выгнутому трапу в боевую рубку, мозг и сердце «Дрегонфиш». Приблизившись к невысокому круглолицему мужчине с седыми подстриженными усами, в петличках которого были дубовые командирские листья, он доложил:

— Подтвердилась наша догадка, сэр. Это с «Титаника». Кто-то по корпусу лайнера отбивает «SOS».

— Ошибки быть не может?

— Никак нет, сэр. Слышимость хорошая, — офицер выдержал небольшую паузу, а затем спросил: — Будем отвечать?

Несколько секунд командир размышлял.

— Вообще-то был приказ высадить парней из отряда SEAL и после этого отогнать «Михаила Куркова». Даже в том случае, если бы русские направили в этот район одну из своих подводных лодок, даже и тогда нам надлежало бы оставаться в тени. Если мы всплывем и пойдем к «Титанику», то вполне сможем оказаться легкой добычей.

— В прошлый раз, когда через перископ смотрели, вид у корпуса был плачевный. Может, «Титаник» тонет?

— Если бы тонул, тогда с борта посылали бы сигналы о помощи на всех волнах и во всех диапазонах. — Командир в раздумье поморщил лоб, затем зашел в отсек, где находилась радиоаппаратура.

— В какое время поступило последнее сообщение с борта «Титаника»?

Один из радистов распахнул книгу записей, провел сверху вниз пальцем по разлинованной странице.

— Это было вчера, без нескольких минут в 18.00. Они тогда затребовали информацию по урагану: направление, скорость ветра…

Капитан кивнул и обернулся к офицеру.

— Более двенадцати часов не выходят на связь. Вполне возможно, что у них испортилось радио.

— Вполне, вы правы.

— Надо бы выглянуть, — сказал командир и приказал: — Перископ наверх!

Мерно заурчал электромотор, поднимавший перископ. Капитан обеими руками ухватился за рукояти и прильнул к окуляру.

— Внешне все как будто нормально, — сказал он, не отрываясь от перископа. — Чуть больше кренится на правый борт, чуть глубже носом зарывается, но если судить по виду корабля, там ничего серьезного не происходит. Думаю, опасности нет. Они бы, в случае чего, могли поднять флаг бедствия. А даже флага нет. И на палубах нет ни души. Впрочем… Кто-то есть! Точно есть! Вижу фигуру на мостике… — капитан подвернул регулятор резкости изображения и удивленно воскликнул: — Женщина. Там женщина, я четко вижу!

Офицер в недоумении посмотрел на капитана.

— Я правильно понял, сэр? Вы сказали, там женщина?

— Сам посмотри.

Офицер прильнул к перископу.

Действительно, на мостике «Титаника» была женщина. В перископ казалось, будто она размахивает в воздухе чем-то очень похожим на обыкновенный бюстгальтер.

Десять минут спустя «Дрегонфиш» всплыла возле борта «Титаника».

Еще через полчаса бензин из бака дополнительного движка субмарины уже поступал по трубопроводу, для которого наскоро проделали в корпусе лайнера грубую дыру.

Глава 71

— Это с борта «Дрегонфиш», — сказал адмирал Кемпер, отрываясь на секунду от переданного ему сообщения. — Капитан лодки сообщает, что направил группу своих людей на борт «Титаника» для того, чтобы помочь аварийщикам Дирка Питта. Он также сообщает, ню, по его мнению, «Титаник» сможет оставаться на плаву, несмотря на многочисленные повреждения корпуса, в продолжение всего времени буксирования. В том случае, разумеется, если вдруг не налетит еще один ураган…

— Благодарю Господа нашего за милости его, — сказал Маршалл Коллинз и зевнул.

— Также капитан сообщает, — продолжал Кемпер, — что миссис Сигрем находится на борту «Титаника» и она в хорошей актерской форме… Ума не приложу, что это может означать.