От автора

За последние годы XIX столетия Монте-Карло превратился в один из привлекательнейших городов Европы. Список гостей, посещавших это маленькое королевство, включает в себя представителей самых разных слоев общества.

Проводя свой медовый месяц в Монте-Карло, герцогиня Мальборо, в девичестве Консуэло Вандербильт, обратила внимание своего мужа, герцога Мальборо IX, на то, что в казино Монте-Карло собираются самые красивые и элегантные женщины высшего общества.

Каково же было ее удивление, когда муж запретил ей не только упоминать в его присутствии их имена, но также и обращать внимание на тех мужчин, которые их сопровождали, даже если накануне вечером им пришлось обедать в одном обществе.

Только спустя некоторое время герцогиня Мальборо поняла, что привлекательнейшие женщины Монте-Карло не кто иные, как известные всей Европе куртизанки.

Частыми гостями казино были также многие именитые персоны — Великий князь Сергей из России, Великий князь Николае, Ага-хан, прелестная Лили Лангтри, принц Дании и, разумеется, сам принц Уэльский.

О Монте-Карло было написано бессчетное множество новел, детективов и пьес, ведь в целом мире нет другого такого места, где можно одновременно увидеть как принцев, королей и Великих князей, так и множество ловкачей, преступников и куртизанок.

Глава 1

К зданию министерства иностранных дел подъехал экипаж и остановился напротив входа. Из кареты вышел высокий мужчина и скрылся за массивными дверьми позади колонн.

К вошедшему тут же подошел молодой человек в сюртуке:

— Господин Вандервельт?

Посетитель кивнул.

— Секретарь департамента иностранных дел ждет вас, сэр.

— Благодарю, — отозвался Вандерзельт и направился вслед за своим провожатым по узкому, слабо освещенному коридору с высоким потолком.

Вскоре они остановились, и молодой человек открыл перед Вандервельтом дверь, ведущую в комнату внушительных размеров.

За письменным столом напротив окна, через которое открывался вид на небольшой уединенный сад, сидел маркиз Лэнсдаун.

Когда служащий представил Крейга Вандервельта, маркиз, привлекательный мужчина с едва тронутыми сединой волосами, поднялся и протянул посетителю руку.

— Я только вчера узнал, что ты прибыл в Лондон, Крейг, — сказал он. — Рад тебя видеть.

— Здравствуйте, милорд, — поздоровался Вандервельт. — Я в Лондоне проездом в Монте-Карло.

Фраза эта прозвучала так, словно он заранее хотел предупредить маркиза о том, что его присутствие в Англии носит лишь временный характер.

Уловив предупредительные нотки в голосе собеседника, маркиз сказал:

—  — Садись, пожалуйста. Мне нужно многое тебе рассказать.

Крейг рассмеялся:

— Именно этого я и опасался!

С этими словами он удобно расположился в глубоком кресле, положив ногу на ногу. Вся его поза выражала спокойствие и уверенность в себе.

Маркиз сел напротив и подумал, о том, что, наверняка, многие женщины считают Крейга одним из самых привлекательных и интересных молодых людей света.

И это неудивительно. Отец Крейга Вандервельта, уроженец Техаса, будучи человеком сообразительным и предприимчивым, сумел найти способ как превратить бедное семейство Вандервельтов в одно из самых процветающих и благополучных в Америке.

Мать Крейга, дочь герцога Ньюкасла, была одной из самых блистательных красавиц своего времени. Неудивительно, что их единственный сын унаследовал не только красоту, грацию и очарование матери, но и блистательный, пытливый ум отца.

По общему мнению света, при таком огромном состоянии и неотразимой внешности, Крейг, несклонный приумножать и без того баснословные капиталы своего отца, сделался кутилой и прожигателем жизни.

Он много путешествовал и много развлекался и не только в фешенебельных районах крупных городов и столиц, всегда готовых угодить богатым молодым людям, но и в местах значительно более уединенных, где зрелость и способность к самостоятельным действиям доказывается не только размером чековой книжки или кошелька.

— Я вспоминал о тебе несколько дней назад, — промолвил маркиз. — Словно в ответ на мои молитвы, мне пришло известие о том, что ты находишься в Лондоне, но где именно тебя можно найти, я не знал.

— Я остановился у кузины, на Парк-лейн.

— Мне пришла в голову эта догадка, но несколько поздно, — ответил маркиз, — сперва мне пришлось потратить несколько часов, обыскивая различные заведения, прежде, чем я отыскал тебя.

— Я чувствую себя лисой, за которой следит осторожный охотник, — протянул Крейг. — Но, милорд, я уже говорил вам, что теперь мой путь лежит в Монте-Карло.

— Это меня не удивляет, — отозвался маркиз с улыбкой. — Мне говорили, что этот сезон выдался на редкость веселым и полным неожиданностей, а красавицы высшего света не устают поражать окружающих блеском своих туалетов и драгоценностей!

Крейг рассмеялся, откинувшись на спинку кресла.

— Мне показалось, милорд, или в вашем тоне действительно промелькнула зависть? Может нам стоит отправиться в Монте-Карло вместе?

— Я был бы счастлив, — отозвался маркиз, — но, к сожалению, дела требуют моего присутствия в Лондоне. Ну, а тебе, без сомнения, доведется встретить там среди прочих блистательных гостей, испытывающих судьбу за игрой в карты, и принцессу Уэльскую.

Крейг улыбнулся, подтверждая сказанное.

— Так случилось, — продолжал маркиз, — что, еще не зная твоих планов, я хотел просить тебя ехать именно в Монте-Карло, отложив все прочие дела.

Крейг первым нарушил недолгое молчание, повисшее в кабинете:

— По-видимому, дело не терпит отлагательства?

— Именно, — тихо проговорил маркиз. — И уверен, ты единственный, кто может мне помочь.

Крейг промолчал. Он знал, что маркиз не говорил бы так, если бы дело, о котором шла речь, не имело бы государственной важности.

Еще до того, как маркиз был назначен секретарем департамента иностранных дел, он заручился поддержкой Крейга, который при всей своей репутации богатого американца-кутилы, зачастую оказывался незаменим в важных государственных делах. Маркиз первым понял, что Крейг изрядно устал от роли, навязанной ему светом, и с цинизмом относится к собственным победам над женщинами, которые фактически преследовали его своим вниманием, слетаясь, как пчелы на мед.

Маркиз посчитал, что имидж светского денди, как нельзя больше подходит человеку, имеющему важное дипломатическое поручение и заручился помощью Крейга в небольшом, но важном деле, связанном с чрезмерными амбициями Германии утвердить свое влияние в Европе.

Крейг выполнил порученное ему задание блестяще, завоевав не только расположение премьер-министра, но и благодарность королевы.

После этого маркиз стал часто прибегать в самых различных случаях к помощи молодого американца.

Сам Крейг отнесся к своему новому занятию с азартом, находя в разнообразной и зачастую весьма опасной работе., новые впечатления, которые ему никогда не приходилось испытывать, ведя привычный образ жизни светского денди.

Несколько раз он находился на волосок от смерти, и лишь по счастливому стечению обстоятельств сумел избежать пули и удара ножом.

Теперь глубокое волнение и даже возбуждение от «поединка со смертью», каким представлялось ему каждое новое задание, стали неотъемлемой частью его жизни. Он был готов приняться за любое дело, которое мог поручить ему маркиз.

Однако сегодня маркиз с особой тщательностью подбирал слова для описания миссии, которую хотел поручить Крейгу. Чувствуя, что молодой человек ожидает его объяснений почти с нетерпением, секретарь сказал:

— Прости мою нерешительность, Крейг. Никаких секретов от тебя я не держу, просто не могу подобрать нужных слов, чтобы объяснить, сколь скудными сведениями о предстоящем деле я располагаю. К твоему приходу я постарался собрать воедино все имеющиеся у меня факты. Увы, информации совсем немного.

— Для начала, — с улыбкой предложил Крейг, — назовите мне хотя бы имя нашего нового врага.

Для Крейга это было крайне важно. Однажды, когда он выполнял очередное поручение маркиза, ему предоставили не верные, или, лучше сказать, не точные сведения о человеке, с которым ему предстояло вступить в поединок.

Тогда лишь врожденная интуиция, или какое-то шестое чувство, помогли ему избежать ловушки, искусно для него расставленной. Попади он тогда в сети противника, выхода из ситуации он уже не нашел бы.

— Проблема в том, — начал маркиз, — что у меня нет ничего определенного, ничего, кроме моих подозрений, никаких фактов. Однако, я абсолютно уверен, что именно сейчас твое присутствие в Монте-Карло крайне необходимо.

— Тогда расскажите мне о ваших подозрениях, — предложил Крейг. — Я уверен, милорд, что, найду им подтверждение, когда придет время, и, уверяю вас, факты будут более убийственны, чем лук и стрелы.

Маркиз улыбнулся, однако, в его улыбке не было ни тени веселья.

— Дело в том, Крейг, — продолжал он, — что я весьма обеспокоен тем делом, в которое хочу тебя посвятить. Наши собственные агенты пока не смогли продвинуться ни на йоту.

По правде говоря, наши люди, которые в настоящее время находятся в Монте-Карло, не имеют возможности попасть в нужные круги. А по моему глубокому убеждению, это именно то, с чего стоит начать.

— Ну, по крайней мере эта задача не представляет никакой сложности, — сухо заметил Крейг, прекрасно осознавая, что для такого состоятельного человека, как он, открыты любые двери.

В свои двадцать девять лет Крейг неоднократно был удостоен благодарности коронованных особ. Однако, каждый раз, когда ему восторженно пожимали руку короли, или протягивали ручки для приветственного поцелуя королевы, он задавался вопросом, вызвана ли их благосклонность его личным обаянием, или же размером банковского счета.

Словно в ответ на его мысли, маркиз промолвил:

— Тебя везде принимают с радостью, Крейг, и это дает тебе огромное преимущество. Говорю тебе это, как профессионал.

Маркиз инстинктивно понизил голое, добавляя:

— Но я надеюсь, что никто за стенами этого учреждения, не имеет ни малейшего представления о том, что нас с тобой связывают не только мои родственные отношения с твоей матерью. Все полагают, что твой интерес к департаменту вызван лишь стремлением отведать новых впечатлений и посетить новые таинственные места.

— Полагаю, вы правы, милорд, — отозвался Крейг. — Если бы дело обстояло иначе, боюсь, мне не удалось бы выбраться из многих затруднительных ситуаций, в которых я оказывался.

Маркиз нахмурился.

— Возможно, Крейг, я возлагал на тебя огромную ответственность, — сказал он, — но ты должен знать, что департамент очень ценит твою работу, и мы многим тебе обязаны.

Его голос сделался глуше:

— Уверяю тебя, никто более не сумел бы добыть информацию, которую удавалось собрать тебе. То, что ты дал нам, спасло нас от многих катастрофических ситуаций, которые могли бы иметь далеко идущие последствия для всего мира.

— Благодарю вас, — тихо сказал Крейг. — Я был бы рад узнать, чем еще могу быть вам полезен. Расскажите же, о чем идет речь на этот раз.

— Если бы я знал наверняка! — промолвил маркиз. — Но позволь обрисовать все в общих чертах.

Крейг приготовился внимательно слушать.

— Ты уже не раз оказывал нам услуги, и потому прекрасно знаешь, что наши позиции в Индии начинают ослабевать, в связи с вторжением и успешным продвижением русских в Центральной Азии.

Крейг кивнул, и маркиз продолжил:

— В связи с тем, что Россия стремится распространить свое влияние на всей территории вплоть до Афганистана, мы расширили западные и северо-западные границы Индии.

Пока все, что рассказывал маркиз, не являлось для Крейга новостью. Он сидел молча, ожидая продолжения.

— В настоящее время, — говорил маркиз, — Тибет, находившийся прежде под властью Китая, считается независимым государством, весьма враждебно настроенным по отношению к вмешательству иностранцев. Однако у нас возникли некоторые опасения.

Крейг слегка подался вперед:

— Какого рода?

— Я получил конфиденциальное письмо от вице-короля, — ответил маркиз, понизив голос почти до шепота, словно опасаясь, что стены могут иметь уши. — Он уверен, что между Россией и Китаем существует соглашение, по которому Россия получит особые права на Тибет.

— Невероятно!

— Я согласен с тобой, — кивнул маркиз, — но лорд Керзон уверен, что Россия, уже отправившая тайно в Тибет партию оружия, вскоре спровоцирует на индийско-тибетской границе какой-нибудь конфликт.

После короткой паузы Крейг заметил:

— Но я полагал, вы хотели отправить меня с миссией в Монте-Карло?

— Так и есть, — согласился маркиз. — До меня дошли сведения, что три недели назад в Монте-Карло приехал Рэндал Cap. Он никак не известил нас об этом.

— Рэндал Cap? — удивленно переспросил Крейг. — Не могу в это поверить! Я не думал, что он вернется в Европу.

Последний раз я виделся с ним в Индии. Он уверял меня, что намерен провести остаток жизни в Тибете.

— Да, я помню, ты говорил мне об этом, — сказал маркиз, — но, полагаю, он передумал. Раз он не вышел с нами на связь и никак не известил о своем приезде, думаю, он не хочет, чтобы кто-либо узнал, что он в Монте-Карло. Ты же знаешь, он обладает весьма серьезной информацией.

— Да, но почему он выбрал Монте-Карло? — спросил Крейг. — , Почему сразу не приехал в Англию?

— Этого я не знаю, — ответил маркиз. — Согласен, он выбрал весьма странное место. Разве что он сделался азартным игроком?

— Нет, это невозможно, — покачал головой Крейг и, нахмурившись, откинулся на спинку кресла.

Через мгновение он сказал:

— У меня не вызывает сомнений, что для приезда в Вильфранш у него были особые причины. Тем более, что в этом месте пришвартовываются разные корабли. Но что могло заставить его отправиться дальше, в Монте-Карло?

— Я не знаю, что тебе ответить, — сказал маркиз, — и именно поэтому я прошу тебя, нет, я умоляю тебя, Крейг, отправиться как можно быстрее в Монте-Карло и найти там Рэндала Сара.

— Ваши люди до сих пор не вступили с ним в контакт?

— Нет. Они видели его мельком, на улице и потеряли из виду, прежде, чем успели что-либо предпринять.

— Неслыханно! — пробормотал Крейг. — И весьма непрофессионально!

— Не осуждай моих людей, Крейг, — сказал маркиз. — Агент, который известил меня о том, что видел Сара, объяснил, что его инструктировали не вступать в контакт с людьми такого уровня, как Cap, ввиду возможной слежки.

— Это вполне понятно, — кивнул Крейг. — Однако, если, как вы полагаете, он привез какую-то важную информацию, ему придется скрываться до тех пор, пока он окончательно не уйдет от преследователей.

— Я тоже так считаю, — ответил маркиз, — видимо, поэтому он и сошел с корабля, на котором плыл. Морская стихия прекрасно помогает уйти от нежелательных попутчиков.

— Да, это так, — согласился Крейг. — Но, если Рэндал Cap обнаружил за собой слежку еще три недели назад, вряд ли он до сих пор находится в Монте-Карло!

— Дело обстоит не совсем так, — поправил маркиз. — Cap прибыл в Монте-Карло три недели назад, однако, наши люди узнали об этом лишь неделю назад. После этого один из агентов сообщил мне о том, что они установили за ним слежку, но в контакт не входили. Два агента сейчас следят за каждым шагом Сара. Они не знают, как им следует вести себя дальше. Именно поэтому я и хотел просить тебя, Крейг, отправиться в Монте-Карло и помочь моим людям.

Крейг усмехнулся и ответил:

— Милорд, я вижу, вы настроены весьма оптимистично.

Зная Сара, не трудно предположить, какого рода места он собирается посещать! В мои планы это никак не входило!

— Я понимаю, — кивнул маркиз. — И сейчас мы подошли ко второй части миссии, которую я планировал тебе поручить.

— И о чем же идет речь?

— Информатор, который прибыл в Лондон, чтобы сообщить мне о Саре, известил меня также о том, что Cap проявлял большой интерес к персоне лорда Нисдона.

— Я с ним знаком? — осведомился Крейг.

— Не думаю, — ответил маркиз. — Он сравнительно недавно служит в департаменте иностранных дел. Я посчитал, что его не стоит посвящать в то, что нас с тобой связывают не только родственные отношения.

— Да, вы правы, — пробормотал Крейг.

— Лорд Нисдон весьма приятный человек. Он старше тебя на десять лет. Мне известно, что он трудолюбив и приложил немало усилий, чтобы сделать карьеру по дипломатической линии и занять то место, которое он сейчас занимает. Мой предшественник проработал с лордом Нисдоном много лет и весьма тепло о нем отзывался. По его рекомендации лорд Нисдон был принят на службу в наш департамент на постоянной основе, хотя при этом он продолжает оказывать услуги посольству в Европе.

— Ясно.

— Нисдон холост. Хотя, думаю, ты прекрасно понимаешь, что в его жизни было бессчетное количество романтических связей. Его пассиями были самые красивые женщины высшего света.

Маркиз помедлил, прежде чем продолжить.

— Теперь, как мне стало известно, в его жизни появилась новая дама. Судя по той информации, которую мне удалось собрать, эта женщина может представлять серьезную опасность.

— И кто же она? — поинтересовался Крейг.

— Она называет себя графиней Алоей Зладомир, — ответил маркиз.

— Русская, надо полагать?

— Похоже, что так, хотя точно этого никто не знает. Никому из русских, живущих в Лондоне это имя не знакомо.

— Полагаю, в России не менее двух миллионов графских родов. Вряд ли все они могут быть между собой знакомы!

— Разумеется, — нахмурился маркиз. — От этого твоя задача становится лишь труднее.

— Так вы хотите, чтобы я занялся поиском не только Сара, но и Алой Зладомир?

— Именно! — кивнул маркиз. — Возможно в связи лорда Нисдона с этой женщиной ровным счетом ничего нет, однако, русские весьма умело внедряют своих шпионов и выуживают у нас информацию. Сейчас я говорю прежде всего о Тибетском вопросе. Необходимо все тщательно проверить.

— Вы полагаете между Саром и графиней может существовать какая-то связь?

— Пока не знаю, — ответил маркиз. — Именно это тебе и предстоит узнать. Полагаю мне не следует официально представлять тебя лорду Нисдону. Он может что-нибудь заподозрить.

— Уверен, мне не составит труда завести с ним случайное знакомство, — согласился Крейг.

— У него в Монте-Карло много друзей, с которыми тебе следует наладить отношения. Все чего я хочу, Крейг, это предотвратить лорда Нисдона от случайной ошибки. Твоя задача удостовериться, что лорд не втянут в какую-либо нечестную игру.

Крейг лукаво вскинул бровь и с легкой усмешкой осведомился:

— Так вы хотите, чтобы я?..

— Я только намекаю тебе, — ответил маркиз, — что, если женщине предоставить выбор, она непременно предпочтет молодого американского миллионера занудному, не слишком состоятельному английскому пэру!

Крейг рассмеялся.

— На этот раз, милорд, вы придумали настоящую мелодраму, подходящую скорее для сцены в Друри-лейн, чем для казино в Монте-Карло!

— Не думаю, Крейг, — покачал головой маркиз. — Признаюсь, эта ситуация меня очень беспокоит!

— Чем именно?

— Я не сказал тебе, что два дня назад я узнал о том, что один из моих подчиненных повел себя весьма откровенно в разговоре с лордом Нисдоном. Он сообщил лорду о наших планах, касающихся Тибета, а также о том, что несколько наших агентов тайно внедренных в дипломатические круги в России, информируют нас о намерениях российских властей относительно Тибета.

Маркиз помедлил прежде чем продолжить:

— Пока я не располагаю никакими фактами, даже косвенными. Однако, если допустить, что за Рэндалом Саром следят русские, а лорд Нисдон случайно открыл прелестной графине информацию, которой располагал, ситуация может приобрести весьма драматический характер. Думаю, ты понимаешь, что мы не имеем права рисковать многолетней работой в регионе, а также жизнями многих людей, посвятивших себя этому делу.

— Разумеется, — кивнул Крейг и добавил:

— Именно поэтому нам следует как можно скорее свести знакомство с этой русской графиней.

— Говорят, она красавица, — с легкой усмешкой заметил маркиз.

— Значит, моя миссия будет не только полезной, но и приятной. Милорд, вы можете дать мне еще какую-либо полезную информацию?

Маркиз встал из-за стола.

— Я дам тебе имена и координаты наших людей в Монте-Карло. Но, полагаю, мне нет нужды предупреждать тебя, что ты можешь вступить в контакт с ними только в случае крайней необходимости. Им не следует знать, что ты работаешь на департамент. Надеюсь, тебе не доведется встретить в Монте-Карло людей, осведомленных о том, что ты мой агент.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнул Крейг. — Ничто так не вызывает у меня раздражения, как необходимость работать с кем-то вместе.

— Я знаю, возможно, в этом и кроется секрет твоего успеха. И все же, не забывай проявлять осторожность!

Крейг удивленно поднял бровь и, принимая из рук маркиза листок бумаги, заметил:

— Не помню, чтобы вы когда-нибудь говорили что-либо подобное.

— На этот раз говорю. Угроза со стороны России представляется мне весьма серьезной. Уверен, эти люди ни перед чем не остановятся, лишь бы добиться своего.

— Вы говорите об индийском конфликте?

— Именно. Русские уже показали свою жестокость по отношению к Афганистану. Ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что поставка оружия, финансирование военных действий, а также подстрекательство местных жителей на северо-западной границе — все это дело рук российских властей.

— Ваша милость, на сей раз вы поручили мне весьма ответственное и важное задание, — сказал Крейг. — Я сделаю все возможное, чтобы оправдать ваше доверие.

— Ты никогда меня не подводил, — ответил маркиз. — Со своей стороны хочу сказать, что ты единственный, кому я могу довериться в такой ответственной ситуации. Надеюсь, наш прежний канал связи продолжает работать безупречно.

В случае необходимости, ты всегда можешь им воспользоваться, чтобы посоветоваться со мной.

— Надеюсь, что все сложится удачно!

Крейг положил в карман листок бумаги и, протянув маркизу руку, сказал:

— Благодарю вас от всей души! Я устал от монотонной жизни в Нью-Йорке, и прибыл в Лондон в надежде рассеять скуку. Вы даете мне шанс испытать незабываемые эмоции.

— А мне кажется, — улыбнулся маркиз, — все это потому, что твое сердце никем не занято. Надеюсь, ты это скоро исправишь!

Крейг рассмеялся.

— Я не уверен есть ли у меня вообще сердце! Однако, новая обстановка поможет быстро в этом разобраться.

Маркиз знал, что Крейг лишь недавно расстался со своей очередной возлюбленной и теперь его сердце было свободно.

Однако, маркизу было известно и то, что женщины считали Крейга холодным, черствым человеком, который, как правило, первым уставал от недолгого романа и оставлял сердце недавней возлюбленной разбитым.

Крейг предпочитал заводить отношения с замужними великосветскими красавицами, так как вопрос об алтаре отпадал в таком случае сам собой. Единственное чего следовало опасаться, это ревности взбешенных мужей, готовых вызвать обидчика на дуэль.

Однако Крейгу почти всегда удавалось избегать открытых скандалов, хотя перешептываний и сплетен избежать было практически невозможно.

Крейг и маркиз обменялись крепким рукопожатием. В этот момент маркиз вдруг испытал легкое чувство сожаления, что сам он, будучи молодым, упускал слишком много возможностей.

Однако, он тут же напомнил себе, что уважаемому, женатому человеку, не позволительно размышлять о подобных вещах!

Тем не менее, маркиз был уверен, что он не одинок в своих сожалениях. У него не было сомнений в том, что в мире полно мужчин, которые имеют все основания завидовать Крейгу, не только потому, что тот знатен и богат, но и потому, что он пользуется головокружительным успехом у женщин.

Маркиз проводил гостя до выхода и еще раз крепко пожал ему руку. Крейг, понимая, как важно сохранить в тайне все то, о чем они только что беседовали, нарочито громко, так, чтобы его голос был хорошо слышен в фойе, сказал:

— Милорд, всего хорошего. Передайте привет всем нашим родственникам. Жаль, что в этот раз мне не удалось с ними повидаться. Постараюсь навестить их, на обратном пути.

— Я обязательно передам от тебя привет, — так же громко отозвался маркиз. — Желаю тебе приятно провести время в Монте-Карло, и удачи за игровым столом!

— В игре мне почти никогда не везет, — со смехом заметил Крейг, — но там есть, чем себя занять, и помимо карт.

Двусмысленность тона, которым была произнесена эта фраза, заставила окружающих улыбнуться. Намек был понят правильно.

С этими словам Крейг покинул здание департамента и сел в экипаж, ожидавший его у выхода.

На следующий день Крейг Вандервельт сидел в купе поезда, направляющегося в Дувр, где он должен был пересесть на корабль. На судне для Крейга и сопровождающих его лиц — секретаря, двух лакеев и помощника — были зарезервированы две каюты.

Крейг расположился в одной из них, где секретарь уже приготовил для него свежие газеты и журналы, а также легкие закуски и любимые им напитки.

Крейг уединился, желая обдумать все то, о чем поведал ему маркиз во время их вчерашней встречи.

Прошел почти год с тех пор, как департамент последний раз поручал ему работу. Следовало выждать какое-то время, прежде чем браться за новую миссию, чтобы у окружающих не закрались сомнения относительно его истинной деятельности. Периоды бездействия вызывали у Крейга скуку и раздражение.

В последнее время он стал более сухо отзываться о высшем обществе Лондона, Парижа и Нью-Йорка. Он прекрасно понимал, что пропуск в великосветские гостиные ему обеспечивают капиталы его отца. Однако полученное Крейгом образование также способствовало тому, что он считался желанным гостем в любом доме.

Даже французская аристократия, которая всегда насторожено и даже высокомерно относится к чужакам, оказывала Крейгу знаки уважения и благосклонности. Сначала они приняли Крейга потому что он имел герцогский титул, но затем обнаружили, что он блестяще владеет французским языком, знаком с культурными традициями, а также прекрасно разбирается в национальных видах спорта.

Крейга приглашали не только на балы и приемы в аристократические дома, двери которых были открыты и тем, кто не принадлежал парижскому высшему свету, он считался своим и в тех компаниях, куда доступ чужакам был строго закрыт. Как правило, это были компании молодых аристократов, развлекавших себя охотой и плаванием под парусом.

Что касается француженок, то они совершенно ничем, по мнению Крейга, не отличались от англичанок и американок. Все они хотели видеть в Крейге сильного мужчину, с которым можно было бы чувствовать себя как за каменной стеной.

Иногда Крейг говорил себе, что женщин привлекает к нему только лишь размер его банковского счета. Однако, он также отдавал себе отчет и в том, что они видят в нем красивого, галантного мужчину и бесподобного любовника.

Женщины всех стран, где Крейгу довелось побывать признавались ему в любви и повторяли одни и те же нежные слова.

Сам же он должен был признать, что еще ни одной женщине он не ответил взаимностью.

Как-то раз он дал себе обещание никогда не говорить тех трех заветных слов, которых так ждет любая женщина, если слова эти не будут идти из самой глубины его души и сердца.

Рыцарские идеалы и представление о любви между мужчиной и женщиной, как о высшем священном чувстве, заронила в душе Крейга его мать, которую он безмерно любил и уважал.

Леди Элизабет, старшая дочь герцога Ньюкасла, с первого взгляда влюбилась в молодого Корнелиуса Вандервельта, человека честолюбивого и честного, который приехал в Англию, чтобы умножить свои капиталы.

По европейским меркам, он уже был довольно состоятельным человеком, однако сам он полагал, что находится лишь на первой ступени социальной лестницы, подняться по которой ему не поможет ни одна живая душа, кроме него самого.

Впервые он увидел юную леди Элизабет на балу в Лондоне, и сразу влюбился в нее без памяти. Он привык добиваться без промедления всего, чего хотел. Поэтому он без долгих колебаний сделал предложение красавице Элизабет. Их страстные отношения, похожие на любовь Ромео и Джульетты, Данте и Беатриче, были глубоки и искренни. Поначалу отец девушки категорически возражал против этого брака, однако был вынужден сдаться под натиском их обоюдного желания.

Это был прочный и счастливый союз, окончившийся лишь со смертью матери Крейга, которому в то время едва исполнилось шестнадцать.

Она взрастила в нем идеалы добра, чести и благородства.

Крейг дал себе клятву, что свяжет свою жизнь только с той женщиной, которая будет такой же нежной, доброй и благородной, как и его мать.

Общаясь с Крейгом, женщины чувствовали, что уровень его требований так высок, что им никак не удается соответствовать его идеалу. Именно это и сводило их с ума, заставляя приносить к ногам Крейга свои разбитые сердца.

Он никогда не отказывался принимать знаки благосклонности прекрасного пола, однако с течением времени Крейг се больше чувствовал пресыщенность и усталость от одного и того же вопроса:

— Я сделала что-то не так, Крейг? Чем я тебя разочаровала?

Ответить на этот вопрос было невозможно. Порой заглядывая в сияющие глаза очередной возлюбленной, раскрывающей ему свои объятия, Крейг надеялся на то, что именно теперь ему повезет и он найдет то, что искал. Но через некоторое время его вновь охватывало горькое чувство разочарования, и Крейг опять бросался на поиски своего счастья.

Разумеется он никогда никому не признавался в своих чувствах, порой даже и самому себе. Иногда ему казалось, что вся его жизнь похожа на путь паломника, конец которому может положить лишь смерть.

Всю дорогу до Монте-Карло мысли Крейга были заняты предстоящей миссией. Больше всего он думал о Рэндале Саре, человеке проделавшем для Британского правительства огромную работу, особенно в направлении, связанном с тибетским вопросом.