- Нет-нет,- сказал Ник.- Кто я такой, чтобы против чего-то возражать? Включайте проигрыватель хоть на полную мощность. То, что дядя Пен не отзывается, пожалуй, самое загадочное из всего, с чем мы до сих пор сталкивались. Что ты посоветуешь, Гэррет?
      - Ничего. Ты не думаешь...
      - Нет, я не думаю! Кроме того, дверь массивная и крепкая. Мысль, только что пришедшая мне в голову, попросту безумна.
      - Возможно. Нет ли другой двери между библиотекой и гостиной?
      - Да, есть! Подожди секунду!
      Словно подгоняемый дьяволом, с развевающимся по воздуху галстуком, Ник помчался по коридору к двери в гостиную и распахнул ее. В голубой с позолотой гостиной восемнадцатого века Гэррет Эндерсон заметил знакомую фигуру невероятно толстого мужчины с красным лицом, разбойничьими усами над несколькими подбородками и в пенсне на широкой черной ленте. Ник закрыл за собой дверь. Они услышали, как он снова кричит и стучит кулаком по дереву. Через полминуты Ник вышел и беспомощно посмотрел на Гэррета.
      - Ничего не получилось. Дверь между библиотекой и гостиной также имеет два засова. По-видимому, оба заперты с той стороны. Что делать теперь?
      Оркестр и хор грянули вместе: "Смотри на лорда верховного палача..."
      - И не торопи меня!- рявкнул Ник на Гэррета, который не произнес ни слова.- Ради бога, не будь таким нетерпеливым! Зачем уговаривать меня взломать дверь, когда на лужайку выходят два окна оттуда? Одно из них закрыто и заперто - тетя Эсси его заперла,- но другое было широко открыто, когда мы выходили. Лучше пойдемте с нами, доктор Фортескью. Вы можете понадобиться. Что же мы медлим? Пошли!
      Он быстро зашагал к окну в западном конце коридора, также выходившему на лужайку. Стиснув руку Фей, прижавшуюся к нему на мгновение, Гэррет поспешил за Ником. Доктор Фортескью последовал за ними обоими. Ник раздвинул портьеры, увидел, что длинное окно закрыто, но не заперто, и поднял раму. Все трое выбрались на лужайку и повернули направо к библиотеке.
      В лица им повеяло сырым ветром с моря. На небе, кое-где покрытом редкими облаками, белел месяц. Гэррета не оставляло ощущение, будто его окружает густой кустарник, хотя в действительности никаких кустов вблизи дома не было.
      То, что являлось левым окном библиотеки для находящихся в комнате, снаружи стало правым. В прошлый раз Гэррет видел его открытым и незанавешенным. Сейчас оно оставалось незанавешенным, но было закрыто и заперто - они видели повернутый шпингалет.
      - А другое окно, которое заперла тетя Эсси?- крикнул Ник почти в ухо Гэррету.- Посмотри, оно все еще заперто?
      Гэррет метнулся вокруг каминного выступа. Луна давала немного света, но вполне достаточно для того, чтобы на фоне задвинутых портьер увидеть, что второе окно также закрыто и заперто. Не задерживаясь возле него, Гэррет вернулся к остальным, стоящим у первого окна. Одного взгляда в библиотеку было довольно.
      Пеннингтон Баркли лежал лицом вниз на ковре в дюжине футов от окна, рядом с креслом, в котором он сидел, когда они впервые увидели его этим вечером. Свет двух торшеров падал на него. Кровь обильно текла из раны в левой стороне груди. Пальцы правой руки слегка царапали ковер; рядом с левой ногой лежал знакомый револьвер.
      - Кажется...- начал доктор Фортескью.
      - Можете не сомневаться,- буркнул Ник.
      Сорванный ветром лист коснулся лица Ника. Он вздрогнул, как от удара, и словно сбросил оцепенение. Сорвав с себя спортивную куртку, Ник обернул ее вокруг правого кулака и ударил им в оконное стекло под шпингалетом. Раздался звон, и в воздух полетели осколки. Ник просунул в отверстие защищенную курткой руку, нащупал и повернул шпингалет, после чего поднял раму снаружи. Все трое вошли в комнату.
      - Гэррет, посмотри, не прячется ли здесь кто-нибудь и заперты ли двери. Потому что если они действительно заперты и в комнате никто не прячется... О Боже правый!
      Сомнений не могло быть никаких. Двери в коридор и в гостиную из алькова были надежно заперты на маленькие тугие задвижки. Гэррет сообщил об этом Нику, а доктор Фортескью склонился над неподвижной фигурой хозяина дома.
      Небольшая дверь с правой стороны алькова, если стоять лицом к гостиной, вела в маленькую комнату, едва ли больше кладовой, не имеющую окон и уставленную пыльными полками с книгами. Гэррет нащупал свисающую с потолка лампу, включил ее и увидел только еще множество книг, сложенных в стопки на полу.
      Гардеробная слева, хотя и была чуть больше, вмещала лишь умывальник на внешней стене, кушетку с подушкой и одеялами и металлический шкаф с закрытой дверью и миниатюрным ключиком в замке, какой можно видеть в гимнастических залах.
      - Здесь никто не прячется,- сказал Гэррет,- но никаких окон нет ни в гардеробной, ни в комнате с книгами.
      Ник выпрямился. Доктор Фортескью, внешне казавшийся спокойным, все еще стоял на коленях возле Пеннингтона Баркли, чья правая рука уже перестала дергаться.
      - Короче говоря,- заявил Ник,- отсюда нет никаких выходов, кроме тех, которые, как мы знаем, заперты.- Внезапно он вздрогнул.- Господи! Бедный дядя Пен! Полагаю, он умер?
      - Нет!- Доктор Фортескью резко вскинул голову.- Он не умер, и, если нам немного повезет, мы спасем его без особого труда. Здесь слишком много крови.
      - Слишком много крови?!
      - Я имею в виду, слишком много для прямой раны в сердце. Он потерял сознание от шока и потери крови. Конечно, это не пустяк, но...
      - Он сменил жакет!- крикнул Ник.- Это не тот, на который тетя Эсси пролила мед. Он выглядит похоже - из такого же плотного красного материала с черными отворотами,- но на нем отделка из тесьмы и...
      - Да, это не тот жакет. Если вы позволите мне закончить, мистер Баркли, я скажу, что думаю, и тогда мы примем меры. На этом жакете нет меда, но есть пороховые ожоги. Стреляли с очень близкого расстояния - почти прижав оружие к груди. Но сердце расположено выше, чем полагает большинство людей. Если, конечно, он не сделал это сам...
      - Не сделал сам?- недоверчиво переспросил Ник.- Черт возьми, доктор, неужели он показался вам пребывающим в настроении, которое подходит для самоубийства?
      - Нет, но давайте не будем тратить время на раздумья.
      - О'кей. Что нам делать? Звонить в больницу?
      - В этом нет нужды. Если вы возьмете его за ноги, а я - за плечи, мы сможем перенести его в спальню. Только осторожнее, молодой человек! Пожалуйста, мистер Эндерсон, отоприте дверь в коридор.
      Гэррет повиновался, быстро отодвинув засовы согнутым пальцем. Открыв дверь, он оказался лицом к лицу с депьюти-коммандером Эллиотом - худощавым, жилистым мужчиной с квадратной челюстью, но отнюдь не с жестким взглядом.
      - Телефон,- кивнул он Гэррету.- Обойдемся без формальностей. Здесь есть телефон?
      - Если это офицер Скотленд-Ярда,- крикнул Ник,- то телефон есть - или должен быть - в главном холле. Слушайте, Лестрейд, кто-то снова стрелял в дядю Пена. Но как, черт возьми, он это сделал?
      Они не слышали ответа, если таковой был. Эллиот быстро вышел. Ник и доктор Фортескью с трудом подняли неподвижного Пеннингтона Баркли. Сквозь открытую дверь в ночном безмолвии громко зазвучали хор и оркестр - пластинка подходила к концу:
      Когда злодей не занят преступленьем
      И не лелеет планы в голове,
      Способен он к невинным развлеченьям
      Не менее, чем честный человек.
      С трудом мы чувства наши подавляем,
      Когда долг полисмена исполняем.
      Подумав, вынуждены мы признать:
      Нельзя счастливой нашу жизнь назвать
      {Хор полицейских из оперетты Гилберта и Салливана "Пираты из Пензанса"}.
      Глава 11
      - Хм!- только и произнес доктор Гидеон Фелл.
      Помимо электрических свечей, заменивших восковые в позолоченном резном канделябре, темно-голубая гостиная едва ли сильно изменилась за два столетия. Ковер казался менее потертым, чем его более современный собрат в библиотеке. Затейливая мебель была выдержана в стиле "китайский Чиппендейл" {Чиппендейл - стиль мебели, названный по имени мебельного мастера Томаса Чиппендейла (1718-1789)}. Продолговатые часы восемнадцатого века громко тикали, показывая без десяти час.
      Дейдри Баркли беспокойно ходила взад-вперед, иногда натыкаясь на депьюти-коммандера Эллиота, который тоже не стоял на месте. С двух сторон карточного стола, по нынешним стандартам кажущегося громоздким, сидели Фей Уордор и Гэррет Эндерсон, бросая друг на друга беглые взгляды. Ник Баркли и доктор Фортескью занимали стулья поблизости. Спиной к белому мраморному камину, слегка покачиваясь и сжимая между пальцами наполовину выкуренную сигару, стоял доктор Гидеон Фелл.
      Его густые космы, еще недавно едва тронутые сединой, но за последнее время побелевшие полностью, нависали над ухом. Разбойничьи усы опускались вниз к многочисленным подбородкам. Пенсне поблескивало на багрово-красной физиономии. В небрежно наброшенной накидке из черной шерсти альпаки, опираясь на палку, похожую на костыль, он напоминал слона на привязи. Пожалуй, сейчас, в ночное время, еще больше он был похож на Сайта-Клауса или старого короля Коля {Король Коль - полулегендарный персонаж, часто фигурирующий в английских детских стишках}.
      - Хм!- повторил доктор Фелл, прочистив горло и указав на часы.Обратите внимание на время, леди и джентльмены. По-моему, даже учитывая мои предосудительные привычки, сейчас довольно поздно. Эллиоту и мне вскоре придется извиниться и покинуть вас. А пока давайте подведем итоги.
      - Подведем итоги,- подхватил Эллиот с видом человека, собирающегося произнести речь, но доктор Фелл, чьей специальностью было красноречие, быстро прервал его.
      - Мы прибыли сюда,- продолжал он своим громыхающим голосом,- около без двадцати одиннадцать. После того как нам открыла дверь девица по имени Филлис, нас приветствовали по очереди трое из обитателей дома - весьма напыщенный адвокат, который говорит много, но сообщает мало, мисс Эстелл Баркли и присутствующий здесь мистер Николас Баркли.
      - Могу я задать вопрос?- осведомился Гэррет.
      - Разумеется. О чем?
      - О вашей миссии в двух местах. Мы слышали, что колледжу Уильяма Руфуса в Саутгемптонском университете представили рукопись "Соперников" Шеридана. Вас пригласили определить ее аутентичность. Это верно?
      - Да.
      - Рукопись подлинная?
      - Мой дорогой Эндерсон,- ответил доктор Фелл, закашлявшись от сигарного дыма,- вам следовало бы лучше знать обычаи ученых. Я не имел возможности определить подлинность рукописи, так как не видел ее. Кто-то ее потерял.
      - Тогда что касается другой части вашей миссии...
      - Вы имеете в виду наше не слишком вежливое вторжение сюда? После того как мы узнали, что старший преподаватель не в состоянии вспомнить, куда он дел рукопись, я получил краткую записку от мистера Пеннингтона Баркли, в которой он умолял меня о приезде сюда по "вопросу жизни и смерти". Это показалось мне любопытным само по себе.
      - Почему?
      - Я был знаком с мистером Баркли только по переписке,- отозвался доктор Фелл.- Большинство его писем были продиктованы секретарю и отпечатаны на машинке. Не так ли, мисс Уордор?
      - Да!- Фей нервно вздрогнула, глядя на Эллиота, а не на доктора Фелла.Мистер Баркли обычно диктует письма, но иногда пишет их сам.
      - Полученное мною сообщение было написано с чьих-то слов. Было бы неправильно утверждать,- рассудительно добавил доктор Фелл,- что я в этом не сомневался, хотя послание содержало одну-две фразы, едва ли характерные для автора. Но мои подозрения оправдались! Как я сказал, давайте подведем итоги. Мы прибыли сюда, и нас приветствовали три вышеуказанные персоны. Адвокат, мистер Долиш, выпустил словесную дымовую завесу, после чего облачился в оставленный его сыном макинтош и отбыл в своем автомобиле в Лимингтон изучать, я цитирую, "великое множество бумаг".
      Вслед за этим мисс Эстелл Баркли стала рассказывать абсолютно бессвязную историю, покуда ее племянник не остановил ее, вежливо намекнув, что она не вполне в своем уме...
      - Вы тоже видели, как она убежала?- воскликнула Дейдри.- Эстелл заперлась в своей комнате и все еще не хочет выходить. У нее истерика. Иногда я спрашиваю себя...
      - Да, миссис Баркли?- встрепенулся Эллиот.- О чем?
      - Не знаю.- Дейдри пожала плечами.- Это был настолько ужасный вечер, что я никак не могу собраться с мыслями.
      - Тем более необходимо упорядочить известные нам факты,- сказал доктор Фелл.- С вашего позволения, я продолжу. Рассказ мисс Баркли был завершен куда более связно и подробно мистером Николасом Баркли. Мы услышали семейную историю - услышали о призраке или о человеке, выдающем себя за призрака, о так называемом нападении на мистера Пеннингтона Баркли - о холостом выстреле из его же револьвера.- Доктор Фелл посмотрел на Ника.- Описав мне все это...
      Ник, который только что зажег сигарету, поднялся и прервал его:
      - Описав вам все это, я захотел получить подтверждение Гэррета относительно некоторых деталей. Гэррет пошел в бильярдную к... Короче говоря, он пошел в бильярдную. Я хотел вытащить его оттуда и по другой причине. Было уже одиннадцать часов, а тетя Эсси, прежде чем выбежать из этой комнаты, требовала, чтобы церемония по случаю ее дня рождения состоялась вовремя.
      - Церемония так и не началась...- доктор Фелл выпустил облако дыма,- и может не начаться никогда. Как только вы ушли искать нашего друга Эндерсона и собирать всех для предстоящей церемонии, пластинка Гилберта и Салливана зазвучала вторично. Так как никто в доме или снаружи не слышал второго револьверного выстрела - на сей раз настоящей пулей, выпущенной в мистера Пеннингтона Баркли с очень близкого расстояния,- кажется очевидным, что выстрел произвели во время проигрывания пластинки. Конечно, мы не можем быть уверены ни в этом, ни в чем-либо другом. Если бы мне пришлось строить версию, я бы сказал, что выстрел произошел во время первого проигрывания.
      - И я бы тоже,- согласился доктор Фортескью, поднимаясь вслед за Ником.- Это подтверждает большая потеря крови.- Он беспомощно развел руками.- Полагаю, меня можно упрекнуть во многом. Но следует ли винить меня в том, что наш несостоявшийся убийца выбрал для своего преступления как раз то время, когда я был поглощен музыкой?
      - Нет, сэр, не следует.- Доктор Фелл, дыша с присвистом, бросил сигару в пустой каминный очаг.- Уверяю вас, я упомянул об этом, только чтобы подчеркнуть, в каком густом тумане мы оказались. Итак, что же, в конце концов, произошло? Мы обследовали библиотеку - вернее, это сделал Эллиот,запертую со всех сторон, как крепость. Здесь, в гостиной, мы битых два часа допрашивали свидетелей и пережевывали очевидное. Если мы определим, в каком положении пребываем...
      - Могу сказать вам, в каком положении пребываю я,- вмешался Эллиот.Фактически, маэстро, я уже давно пытаюсь это объяснить.- Он наклонил рыжеватую голову, словно собираясь кого-то боднуть, но, вспомнив о чувстве собственного достоинства, быстро выпрямился.- Здесь у меня нет никаких полномочий. Когда мистера Пеннингтона Баркли ранил призрак в черной мантии или кто-то другой, я сделал то единственное, на что имел право,- позвонил старшему детективу-суперинтенденту Уику из полиции Саутгемптона, которого хорошо знаю. И что же я услышал? Уик лежит в постели с летним гриппом. Он едва мог говорить, но пообещал прибыть сюда не позднее чем завтра во второй половине дня. Уик сказал, что может пока прислать полдюжины своих лучших людей, но попросил меня, в качестве личного одолжения, самого вести расследование до его прибытия. Я должен выполнять его рутинную работу! Мне пришлось звонить в Лондон - просить специального разрешения, которое я с трудом получил. Как вы думаете,- продолжал Эллиот, шагая взад-вперед,почему Уик так на этом настаивал? Со мной это никак не связано. Он слышал, что здесь доктор Фелл, и понял, что это дело как раз для маэстро. Я знаю доктора Фелла добрых тридцать лет - иногда им восхищался, а иногда проклинал его. Но у него есть один особый талант, нечасто требующийся в полиции, но поистине бесценный, когда он необходим. Конечно, если речь идет об обычном преступлении...
      - Если речь идет об обычном преступлении,- прервал его Ник с видом человека, которого посетило вдохновение,- то от доктора Фелла нет никакого толку. Я никогда не встречал его до сих пор, но много слышал о нем. Он напоминает косоглазого стрелка, который, не целясь, попадает в яблочко, или легкомысленного ныряльщика, отлично ориентирующегося в мутных водах. Его особый талант полезен только в таких замысловатых случаях, в которых никто другой не в силах разобраться.
      - О, афинские архонты! {Любимое восклицание доктора Фелла. Архонт судья в древних Афинах} - простонал доктор Фелл. С шумом втянув в себя воздух, он торжественно выпрямился и обратился к Нику: - Сэр, вы обезоружили меня. Не то чтобы я полностью одобрял ваши метафоры. Если представить мою массивную фигуру на трамплине для прыжков в воду, то, пожалуй, я и вправду буду выглядеть легкомысленно. Конечно, я часто бываю косоглазым, но...- и здесь он каким-то невероятным образом сдвинул оба глаза к переносице,- если мои глаза косят подобным образом...
      - Да?- осведомился Эллиот.
      - То это потому, что они следуют за моим носом.
      - Ну и куда же ваш нос ведет вас теперь? Вы видите какой-нибудь просвет в этой истории?
      - Я бы не сказал,- ответил доктор Фелл,- что пейзаж выглядит абсолютно беспросветным. Есть две линии расследования, по которым следует идти до той точки, где они соединятся. Первую можно обозначить как синдром Питера Пэна.
      - Как что?
      - Как синдром Питера Пэна - назойливого мальчишки, не желающего взрослеть. Вторая линия, но я не хотел бы раздражать вас тем, что может показаться абракадаброй,- я мог бы назвать ее вектором капитана Крюка. Короче говоря, один из персонажей нашей истории кажется слишком непрактичным для этого мира, а другой, напротив, слишком практичным и умным. Есть ли у этих двоих, так сказать, место встречи? Мы уже располагаем кое-какой информацией, но нуждаемся в дополнительных сведениях. В данном случае сама жертва может давать показания, что она сделает рано или поздно. Пеннингтон Баркли все еще жив, и если он выживет...
      - Извините,- вмешалась Дейдри Баркли,- но разве ситуация недостаточно страшна и без ваших мрачных предположений? Что значит "если он выживет"? Мой муж вовсе не умирает! Доктор Фортескью сказал...
      - Я сказал, миссис Баркли, что надеюсь на лучшее,- встрепенулся доктор Фортескью.- Ситуация может измениться - пока что он реагирует не так хорошо, как хотелось бы. С другой стороны, я дал ему успокоительное, чтобы он как следует отдохнул.
      - Но они сказали...
      - Не тревожьтесь, мадам. Шансы десять к одному в пользу выздоровления. Думаю, доктор Фелл имел в виду нечто совсем другое.
      - Другое?
      - Совсем другое,- повторил врач.- Произошло покушение на жизнь мистера Баркли. Если бы револьвер держали чуть выше, пуля попала бы в сердце.
      - Понимаете, миссис Баркли,- вмешался Эллиот,- мы не можем позволить преступнику предпринять еще одну попытку. По предложению суперинтендента Уика здесь будет дежурить констебль, пока мистер Баркли не поднимется на ноги и пока мы не разберемся в происходящем. Вы не согласны с этой мерой предосторожности?
      - Конечно согласна! Но...
      - Но что?
      - Я думала, что сделала как лучше!- воскликнула Дейдри.- Я ведь признала, что купила холостые патроны и зарядила ими револьвер Пена. Вы уверены, что второе покушение - с настоящей пулей - не было попыткой самоубийства?
      - Почему это должно быть самоубийством, миссис Баркли? Если ранее ваш муж мог считать, что имеет основания покончить с собой, то он не мог так думать, встретившись с новым наследником и узнав, что не теряет дом.
      - О, я знаю! Но мне казалось, я сделала как лучше, а все вышло совсем наоборот. Выглядит так, словно все произошло по моей вине.
      Фей Уордор встала из-за карточного стола.
      - Это не похоже на тебя, Дей,- сказала она.- Ты ведешь себя нелепо. Твой муж пострадал не от холостого патрона, а от пули, но он обязательно выздоровеет. В чем же твоя вина?
      - Не знаю, Фей,- отозвалась Дейдри.- Просто мне так кажется. У вас есть еще вопросы ко мне, мистер Эллиот? Или у вас, доктор Фелл? Если нет, то вы позволите пожелать вам доброй ночи? День был нелегкий...
      - Разумеется, миссис Баркли,- согласился Эллиот.- Не думаю, что нам нужно задерживать вас дальше. Пожалуй, мы с доктором Феллом еще раз взглянем на библиотеку и сделаем перерыв до завтра.
      - Если я вам больше не нужен,- сказал доктор Эдуард Фортескью,- не разрешите ли вы и мне удалиться?
      Эллиот кивнул, и долговязый врач направился к стоящей в дверях Дейдри.
      - Я хочу спать,- добавил он.- Кажется, у французов есть поговорка "qui dort, dine" {Кто спит, тот обедает (фр.)}. Иногда ее можно изменить на "qui dort, oublie" {Кто спит, тот забывает (фр.)}.
      - Сэр,- осведомился доктор Фелл,- вы находите возможным в данной ситуации отправиться спать и все забыть? А как же ваша совесть?
      - На моей совести нет ничего, сэр, а вот на душе у меня неспокойно. Я ведь сбежал из Национальной медицинской ассоциации. Но я не намерен спать слишком крепко, миссис Баркли,- до утра я несколько раз взгляну на пациента. Доброй ночи, мадам. Доброй ночи всем.
      Доктор кивнул и вышел, Дейдри, словно раздираемая противоречивыми эмоциями, все еще колебалась в дверном проеме.
      - Что касается спален для наших гостей,- сказала она,- пожалуйста, не забудьте, что Нику Баркли отведена Зеленая комната. Если вы не помните, Ник, она находится наверху, в юго-восточном углу сзади. Спальня мистера Эндерсона рядом, в Красной комнате, или Комнате судьи,- вы знаете, какого именно. Ваш багаж уже перенесли туда. Боюсь, я не показала себя хорошей хозяйкой, но меня извиняют необычные обстоятельства. Так как слуги уже спят, мистер Эллиот и доктор Фелл, вы не возражаете выйти из дома самостоятельно? В этих краях никогда не запирают дверей. А теперь я ухожу. Ты идешь, Фей?
      - Нет,- отозвался мистер Эллиот.- Мисс Уордор лучше немного задержаться. Возможно, у нас найдется что сказать друг другу. Может быть, вы сядете, мисс Уордор?
      - Конечно, если вы настаиваете...- Фей выглядела абсолютно бесхитростной,- но я не вижу, чем еще могу вам помочь. Помните, меня здесь не было. Я ездила в Лондон за книгами, задержалась по поручению в Саутгемптоне и прибыла сюда одновременно с вами и доктором Феллом. Что еще я могу вам сообщить?
      - Пожалуйста, садитесь.
      Часы пробили час ночи. Гэррету почудилось, будто свет слегка померк, как если бы в сети упало напряжение. Но подувший с востока сильный ветер отнюдь не был его фантазией.
      - А теперь, так как доктор Фелл и я отправляемся подбирать остатки в библиотеке...- Эллиот посмотрел на Гэррета,- наш друг Эндерсон, очевидно, захочет нас сопровождать. Может быть, вы тоже хотите пойти, мистер Баркли?
      - Конечно хочу,- ответил Ник.- От этой истории я вот-вот начну грызть ногти и танцевать на кухонной плите! Но я никогда не предполагал, что копы в этой стране настолько либеральны, что позволяют свидетелям шататься на месте преступления. Разве вы не подозреваете всех?
      - Подозреваю, о чем говорю вам абсолютно откровенно.
      - Ну?
      - Но одного человека я не могу подозревать всерьез - Гэррета Эндерсона, которого я давно знаю и у которого не может быть никаких мыслимых причин стрелять в вашего дядю холостыми или боевыми патронами. Вас я также не могу подозревать. Вам незачем убивать вашего дядю, но дело не в этом. В то время, когда в него, как свидетельствуют факты, могли выстрелить, вы находились в этой гостиной со мной и доктором Феллом. Если вам понадобится алиби, можете обратиться к нам.
      - Слушайте, Лестрейд, я ни к кому не собираюсь обращаться за алиби! К дьяволу его! Я только сказал...
      - Надеюсь, вы не хотите, чтобы я отправилась с вами в библиотеку?вмешалась Фей.
      Эллиот вынул записную книжку:
      - Если это вам неприятно, мисс Уордор, то вам незачем нас сопровождать. Но не уходите - оставайтесь в пределах досягаемости.
      - Зачем?
      - Для вашей же пользы. Мы вскоре к этому вернемся. А теперь, маэстро...
      Со стонами, сопением и бормотанием доктор Фелл вытащил портсигар из свиной кожи, извлек оттуда сигару, откусил кончик, выплюнул его в камин и неуклюже заковылял по комнате, опираясь на палку.
      - Насколько я понял, Эллиот, мы идем в библиотеку "подбирать остатки" несостоявшегося убийства. Вы позволите предложить вам кое-что еще?
      - Да, если предложение толковое.
      - Тогда, покончив с библиотекой,- продолжал доктор Фелл,- давайте забудем о несостоявшемся убийстве. Как справедливо сказал мистер Баркли, к дьяволу его! Вы ведь хотели бы смотреть в верном направлении, не так ли?
      - Как правило, мне это удается.
      - Сомневаюсь, что это возможно в данном деле. Так вот, исполнив свой долг - поглядев в верном направлении,- давайте для разнообразия посмотрим в неверном. Возможно, тогда наши косые глаза сумеют разглядеть правду. Афинские архонты! Как пройти в библиотеку?
      Глава 12
      Все четверо - доктор Фелл, Эллиот, Ник и Гэррет - собрались за большим письменным столом в библиотеке. Лучи света от двух торшеров встречались между столом и углом левого окна. На ковре темнели зловещие пятна, хотя большая часть крови впиталась в одежду Пеннингтона Баркли. На блокноте, окруженном предметами из все еще открытого ящика, лежал револьвер "айвс-грант" 22-го калибра.
      Эллиот с записной книжкой в руке выглядел явно раздраженным.
      - Из-за того, что жертва не умерла,- объяснил он,- суперинтендент Уик не отдал распоряжения действовать по полной программе с группой экспертов, занимающихся фотографиями, отпечатками пальцев и тому подобным. Мне приходится все делать самому! К примеру, этот револьвер. Видите следы серого порошка из бутылки в ящике, которые я нанес на него кисточкой? На оружии нет никаких отпечатков пальцев, кроме принадлежащих самому Пеннингтону Баркли.
      Ник протянул руку, словно желая прикоснуться к пистолету, но сразу же ее отдернул.
      - Вы имеете в виду,- спросил он,- предположение дяди Пена, что фигура в черной мантии носила нейлоновые перчатки?
      - Нет. На такой рукоятке, даже если ее схватить голой рукой, не останется никаких четких отпечатков - только неясные пятна. В Нью-Йорке уже давно доказали, что на револьвере или пистолете невозможно проявить отпечатки пальцев, если только его не брали за ствол или магазинную коробку, а никакой преступник не станет этого делать.- Эллиот сурово посмотрел на Ника.- Вы и остальные цитировали слова вашего дяди о том, что он некоторое время назад сам проделал несколько тестов на отпечатки пальцев. Это действительно так. В ящике находится пачка неглазированных карточек с отпечатками пальцев правой руки некоторых обитателей дома - они взяты при помощи штемпельной подушечки - с надписями, сделанными рукой вашего дяди. Черт возьми!- огрызнулся Эллиот, как будто кто-то сомневался в его словах.Почерк тот же самый, что в его набросках предполагаемого письма в литературное приложение к "Тайме", и миссис Баркли его опознала. На одной карточке написано "Я", на другой "мисс Уордор", на третей "Эстелл", а еще на двух "Филлис" и "Феба".
      - Ну?- осведомился доктор Фелл, глядя на стол без всяких признаков косоглазия.
      - На карточке с надписью "Я" отпечатки пальцев и правой, и левой руки. Те же отпечатки - самого Пеннингтона Баркли - находятся на барабане и дуле револьвера - он зарядил его боевыми патронами на глазах четырех или пяти человек и положил на стол, прикрыв газетой "Сазерн ивнинг экоу". Каждый вошедший в комнату мог взять револьвер и выстрелить в него. Или же, в минуту умственного помрачения, он мог выстрелить в себя сам. Я заверил миссис Баркли, что это не может быть попыткой самоубийства. И все же достаточно ли у нас доказательств, чтобы твердо это знать?
      - Нет,- сказал доктор Фелл,- хотя мы можем быть уверены, что это не самоубийство. Что касается отпечатков пальцев...
      - По всей комнате разбросаны отпечатки всех, находящихся в доме,- вы можете в этом убедиться по следам, которые я оставил, добывая их. Но, как верно говорил мистер Баркли, это ничего не доказывает. К тому же большинство отпечатков старые и нечеткие. Помимо отпечатков мисс Эстелл Баркли на правом окне, есть только одна серия свежих отпечатков повсюду, кроме этого стола. Это приводит нас к следующему вопросу: кто закрыл и запер левое окно?
      - Что-что?
      - Кто закрыл и запер левое окно, из-за которого было столько суеты? Посмотрите сюда!
      Нижняя рама пострадавшего окна с огромной дырой в том месте, где Ник просунул внутрь свой кулак, свободно пропускала ночной бриз. Эллиот подошел к нему, наступая на осколки, с записной книжкой в одной руке и с лупой в другой, используя последнюю, как указку.
      - Здесь (видите следы порошка?) снова отпечатки Пеннингтона Баркли. Ясные, четкие следы обеих рук - большие пальцы внизу, остальные сверху - на средней раме по обеим сторонам шпингалета. Домашнее хозяйство ведется здесь весьма неряшливо - вы можете видеть эти же отпечатки в пыли без всякого порошка. Закрыл ли Пеннингтон Баркли окно сам, было это до или после того, как его ранили? Если так...
      - Не пойдет,- возразил Ник, взмахнув сжатыми кулаками.- Вы что-то напутали, Грегсон...
      - Одну минуту!- прервал Эллиот, сохраняя невозмутимое спокойствие.- Я ничуть не против того, чтобы меня называли Лестрейдом, Грегсоном или Этелни Джонсом {Инспекторы Скотленд-Ярда из холмсовского цикла А. Конан Дойла}, что вы делаете уже более двух часов. Пожалуй, мне это нравится куда больше, чем вашему адвокату, когда вы именуете его Блэкстоуном или сэром Эдуардом Коуком. Но не позволяйте вашему чувству юмора, мистер Баркли, заводить вас слишком далеко.
      - Чувству юмора?- взвился Ник.- Бог свидетель, приятель, что я в жизни не был более серьезен!
      - Тогда что вы хотите сказать?
      - Я уже сказал! Вы слушаете меня?
      - Да.
      - Дядя Пен не закрывал это окно. Он открыл его, держа руки в положении, соответствующем этим отпечаткам, когда мы раздвинули занавеси и увидели, что окно уже закрыто и заперто. Вы ведь не нашли никаких отпечатков на шпингалете, верно?