Русь Мiровеева (опыт "исправления имен")

Следовательно, кто-то из членов первохристианской общины из единых с Ним по крови Царепророка Давыда, слившийся с королевским родом франков, действительно имел все легитимные права не только на Римский императорский, но и на Израилев Царский престол. По Европе ходили слухи о противостоящей официальной папско-каролингской Европе с ее галло-германо-римской земельной, феодальной «аристократией» аристократии подлинной, аристократии крови, ведущей свое происхождение непосредственно от преданного Церковью Христа (и Меровингов). Но все дело как раз в том, что те, кто называл себя Меровингами, ими не было, а настоящие Меровинги ушли на восток и создавали совершенно новое (хотя первое время, во всяком случае, до ордынских времен, в принципе очень похожую на Новую Франкию — Старую Русь) государство. Но если подлинных Меровингов в Европе не было (или не ушедшая на восток их часть действительно скрылась), их надо было придумать! Именно тогда закладываются основы идеологии неразрывности Приората и Меровингов, сегодня широко тиражируемой как адептами «Священной загадки», так и (естественно, против Меровингов) вполне благонамеренными, но легковерными авторами, среди которых, в частности, Л.Болотин и Ю.Воробьевский. Но эти последние просто путают совершенно разные вещи. «Неомеровингское» течение, как называет его Жан Робен, изначально порождено чисто каролингской, а еще более англо-розенкрейцерской средой и не имеет ничего общего с историософией и эсхатологией Первой Расы, Царской и Православной! Тем более абсурдным выглядит совершенно голословное утверждение Ю.Воробьевского о том, что антихрист произойдет из Меровингов — вопреки общецерковнному преданию о происхождении его из колена Данова, к которому — в любом, самом гипотетическом случае! — Меровинги не имеют никакого отношения.

Дабы попытаться хотя бы приблизительно прикоснуться к этой проблеме, имеющей неизмеримо большие глубины, чем это можно себе представить, нам придется вернуться к некоторым основным положениям сакральной генеалогими и генетики, о которых мы уже говорили. Наиболее серьезным исследованием в этой области в данное время, насколько нам известно, является книга Александра де Даннана (видимо, псевдоним) «Память крови» («Memoire du sang»), вышедшая в Милане на французском языке.

«Как всегда, — пишет А.де Даннан, — символ имеет двойную природу, и в этом смысле мы можем говорить о крови в ее двойном аспекте — света и тьмы. Так мы можем обнаружить истинно традиционный смысл „голубой крови“, принадлежащей христианской знати, являющейся особым инструментом божественного промысла; ее кровь искуплена самой Кровью Христа». Более того, среди этих наследственных линий особо выделяется линия Свято(го)(й) Граал(я)(и). Цитируя работу Жана Фрапье (Jean Frappier), А.де Даннан пишет:

«Говоря об идее родовой линии и благородства крови в романах о Граале, он уточняет, что „она проявляет себя с двух сторон. Прежде всего, через мотив непреодолимого призвания, которое Кретьен (Кретьен де Труа — В.К.) с самого начала романа обращает во славу рыцарства. С другой стороны, сами приключения с Граалем неразрывно связаны с одной семьей… Впечатление таково, что тайна Грааля в конце концов есть тайна одной семьи. Кретьен не говорит ничего более, он не обнажает генеалогического древа и не соединяет своих героев с давними временами, но при этом всячески подчеркивает, что обладание Граалем есть особое преимущество правления определенного рода (race) или династии“. Всякое иное родовое избранничество, всякий аристократизм (и связанные с ним традиционные науки — герметизм, алхимию и т.д.) де Даннан возводит не к первохристиянским, а к допотопным временам. Такое „благородство“, по де Даннану, есть привилегия „особой крови“ тех, „чьи предки были выходцами из расы гигантов“.

Речь идет, разумеется, о шестой главе Бытия:

«И бысть егда начаша человецы мнози бывати на земли, и дщери родишася им: видевше же сынове Божии дщери человечи, яко добры суть. И пояша себе жены от всех, яже избраша. И рече Господь Бог: не имать Дух мой пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть: будут же дние их лет сто двадесять. Исполни же бяху на земли во дни оны: и потом, егда вхождаху сынове Божии к дщерям человеческим, и раждаху себе: тии бяху исполини, иже, от века, человецы именитии (Быт., 6, 1-5).

По мнению Александра де Даннана многие из этих родов пережили потоп и, «содержа в себе особую кровь, унаследованную от древнего завета (расte) с падшими ангелами, создали ими заложили основы тайных обществ, школ, сект, в которых через посредство особо подготовленных индивидуумов, относящихся к своеобразному роду „неистовых“ (роssedes, тж. „одержимых“, „бесноватых“) обладающих необходимыми силами психического порядка для того, чтобы в течение определенных периодов, более или менее длительных, но всегда ограниченных, создавать феномены, являющиеся „катализаторами“ роста и развития этих групп». Отсюда, по де Даннану, происходят все эзотерические общества.

Наша точка зрения не является во всем тождественной точке зрения автора: будучи, по-видимому, строгим римо-католиком, он делит мир на белое и черное, что таковым и является на поверхности (и должно таковым являться в социуме), но при погружении в глубины картина приобретает черты цветоперехода, блистательно описанного Артюром Римбо в его «Voyelles». Но пока что ничего лучшего в области «сакральной генеалогии» не написано.

Отметим, что Александр де Даннан черпает свою аргументацию не столько непосредственно из Священного Писания, сколько из знаменитой Книги Еноха, которую скорее можно определить все-таки как midrasch к VI главе Бытия. В православной экзегетике вопрос о природе «Сынов Божиих» (Bnа Elohim) Шестой главы не является окончательно проясненным. Святитель Московский Филарет дал следующее обобщение точек зрения по этому вопросу:

«а) По переводу Силмаха, приводимому Иеронимом, сыновья вельмож. Сей перевод не противоречит свойству еврейского выражения См. Пс. LXXXI, 6), но не слагается с настоящим сказанием Моисея.

Б) По тексту Александрийской Библии: Ангелы Божии. Сего мнения держится Лактанций I, II c.14 и многие из древних. Иустин in Apol. Утверждает, что от супружеств Ангелов со дщерями человеческими произошли демоны. Афинагор в сих самых супружествах полагает падение Ангелов, и о т них же производит исполинов. Тертуллиан De virg. Et de singular. Cleric.приписывает сим Ангелам изобретение Астрологии, дорогих камней, металлов и некоторых женских украшений. (Достойно примечания, что и. Платон производит Героев от смешения богов с человеками, так как и самое имя их от слова EROS — любовь.F. Cratyl «…»). Но все сии предания противоречат свидетельству Иисуса Христа, что Ангелы не женятся. Матф. ХХП, 30. (Митрополит Филарет, разумеется, писал Имя Божие по-новому — В.К.)

В) По мнению Филона человеческие души, которые, носясь в воздухе, желали обитать в телах человеческих. De gigant.

Г) По мнению новейших толкователей потомки племени Сифова, которые не только были сыны Божии по благодати (см. Второз. ХIV, 1, 1, Иоан.Ш, 1), но, вероятно, под сим именем и составляли общество (см. Б IV, 26) противоположное обществу сынов человеческих, то есть потомков Каина.Началом смешения столь противоположных обществ Моисей полагает прельщение красотою дщерей человеческих; а последствием то, что и те, и которые принадлежали к обществу ходящих по духу, соделывались плотию, и самый свет начал прелагаться в тьму».

Это последнее действительно предполагает изменение в структуре ДНК и проявление в нем упоминавшегося выше змеиного наследства в его отрицательном аспекте, и именно это, а не некий «пакт» с падшими Ангелами, как считает Александр де Даннан и другие западные авторы, является причиной образования упоминаемых эзотерических (и эзотерико-эротических) сообществ, которые можно в известном смысле сравнить со «змеиными свадьбами», где подобное познает подобное.

Современный русский исследователь В.Н.Топоров (никоим образом не касающийся темы эзотерических сообществ) делает попытку объяснить онтологическую природу «змеиной свадьбы» в самом широком смысле слова. Разъясняя сербо-хорватский заговор Земля землью льуби, землья землью jела, он обращает его к древнейшему мотиву гностиков-офитов (OFIS — «змея»: SOFIA) о самопознании и самопоедании как соитии (в контексте Евангелия от Фомы, 65). С одной стороны, «речь идет о двусторонней анаграммме: когда в тексте заговора явлена слово „змея“, за ним возникает слово „земля“ и наоборот». «Не менее показателен и глагол льюбити, особенно если помнить, что наиболее распространенное значение продолжателей праслав. l’ubiti является вторичным переосмыслением более конкретных значений». Эта любовь иная, нежели дозволенная Номоканоном «для простолюдинов» супружеская, есть, по мысли гностиков, достояние особого рода, этот же род порождающая, что находит отражение «в диахроничности связи человека и Змеи через общих для них родителей»; отсюда cтаринный заговор: «Да будет поклон черный, поклон поперечнополосатый, рожденный от себя (svajaya, от svaja, букв. „cамо/свое/рожденный“), коричневый поклон, поклон божественному роду (выделено нами — В.К.).

Отсюда, кстати, и принцип эндогамности и равнородности европейских королевских семейств (отсутствовавший при Меровингах, что позволяет со всей ответственностью отделить их от сферы действия падшей генетики, вопреки утверждениям Ю.Воробьевского), признанный в Российской Империи только при наследниках Петра Великого. В связи же с враждой между семенем змия и между семенем жены святитель Филарет указывает:

«Имя семени, перенесенное от растений к высшим родам существ, в св.Писании означает: а) потомство воовбще (Б.1Х, 9.11) б) одно лицо в потомстве (IV,25) в)чад обетования (Рим.1х, 7,8) г) обетованного Избавителя (Гал.Ш, 16) д) иногда также рождение нравственное, то есть преемственно сохраняемое расположение духа и образа жизни (Ис.1,4).».

Подтверждением нашего предположения является включение в генеалогию Сигиберта IV, а, следовательно, и всего «меровингского» рода, более того, едва ли не в сердцевину его, семейства Лузиньянов, происходившего от баснословной Мелюзины. Характерно, что существо это не франкского, а кельтского происхождения, и сведения о нем как раз относятся к эпохе поздних Каролингов, той самой, о которой пишет аббат Монфокон де Виллар. Сопоставляя ее со скифской (т.е. опять-таки не русской, а, скорее, славянской — В.К.) сестрой Ехидной-Орой, Р.Багдасаров пишет: «Так же, как Геракл является аналогом кельтского Кухулина, так и Ехидна-Ора вполне сопоставима с Мелюзиной, первые сведения о которой поступили через фамилию Lusignan (известной с Х в.)». Дабы не входить в подробности собственно легенды, приведем два ее кратких энциклопедических изложения:

МЕЛЮЗИНА, Мелизанда, в европейской средневековой мифологии и литературе фея (образ М. Восходит, вероятно, к кельтскому мифологическому персонажу). Согласно легенде, М., заточила в горе своего отца, короля Албании Элинаса, и за этот грех должна была каждую субботу превращаться в змею. М. Стала женой знатного юноши Раймондина, запретив видеться с ней по субботам, и помогла ему приобрести королевство (выделено нами — В.К.). Раймондин, однако, нарушил запрет, после чего М. Исчезла в облике крылатой змеи, но продолжала незримо покровительствовать своему роду. По поверью, призрак М. должен скитаться по земле до дня Страшного Суда (выделено нами — В.К.). Роман о М., созданный в конце 14 в. По народным легендам Жаном из Арраса, был популярен в средневековой Европе (М.Ю.).

[МЕЛЮЗИНА. Фея, встречающаяся в легендах, иногда в виде сирены. Жан д’Аррас особо рассматривает этот сюжет в «Благородной истории Геньяна» (1393). Когда великое бедствие готово уже произойти, она издает голосом пронзительный крик, мгновенно повторяемый. «Именно Мелюзина была причиной того, что таинственные строения воздвигали в одну ночь толпами рабочих, которые исчезают без следа, как только работа закончена. Когда она выходит замуж, все ее дети рождаются с теми или иными изъянами, а все ее волшебные строения имеют некоторый дефект, как те дьявольские мосты, в которых отсутствует один камень (выделено нами — В.К.). По-видимому, М. Представляет архетип интуитивного гения, поскольку интуиция является пророческой, созидательной и чудесной, но в то же время немощной и злобной (Х.Э.Кэрлот).]

По— видимому, Мелюзина как архетип «падшей Софии» вообще является неким гением поэзии, музыки, танца, художества вообще. В известном смысле, это муза. Потому то Сионский Приорат и был столь богат художниками и поэтами -Леонардо да Винчи, Ботичелли, Клод Дебюсси, Жан Кокто… И… женщинами.

А вот что мы встречаем в сочинении все того же аббата Монфокона де Виллара:

«Не посягайте, сын мой, и на честь дома Лузиньянов, не приписывайте демонической генеалогии графам Пуатье. Что вы можете сказать об их знаменитой матери?

— Уж не собираетесь ли вы сами, сударь, попотчевать меня сказаками о Мелюзине?

— Если вы не верите в историю о Мелюзине, мне придется сдаться без боя, но в таком случае следовало бы предать огню сочинения великого Парацельса, который в пяти или шести местах утверждает, что эта Мелюзина была, конечно, нимфой. Следовало бы также обвинить во лжи наших историков, убежденных, что после ее смерти, вернее, после того, как она оставила мужа, Мелюзина являлась своим потомкам всякий раз, когда им грозила беда, а когда кто.либо из французский королей находился при смерти, она, в траурном одеянии, показывалась на большой башне Лузиньянского замка, возведенного по ее повелению (выделено нами — В.К.)».

Исследователь французского средневековья Адьфред Мори писал:

«Божественные матери были почитаемы как особые защитницы некоторых семейств „…“ Мы можем говорить о многочисленных феях, становившихся истинными домашними божествами „…“ Мелюзина для таких родов, как Лузиньяны, Люксембурги (также упоминающихся в „Документах Общины“ — В.К) и Соссенажи, (Saussenage) признававших ее своим предком, также была гением-берегиней (genie tutelaire) определенного пространства „…“ Фея, вместе с которой рыцарь фон Штауфенберг (de Stauffenberg) сочинил мистический гимн и на происхождение от которой претендовал Готфрид Бульонский, принадлежала к их же числу».

Следует, по-видимому, различать Мелюзину мистико-символическую и Мелюзину историческую, отмечая, впрочем, их сущностное, а нередко и феноменатльное совпадение (как и в случаях, например, с королем Артуром, Меровеем, Вещим Олегом и т.д.). В любом смысле она сущностным образом причастна всему корпусу легенд о Св. Граали. Ее змеиная (ophidienne) сущность соответствует, как утверждает Ж.Робен (если переводить его «по-розановски»), «темному лику» (face tenebreuse) Граали, ея изнанке. Сама она — племянница Артура, а ее мать Пресина (Presine) — сестра дамы Авалона, феи Морганы. Но Моргана еще и королева Аваллона, и эта двойственность отражает двойственно-сумеречную природу Плантагенетов, по чьему заказу писал Готье Мап. Все эти женские души так или иначе оказываются пленницами мага Клингзора и содержатся в замке, который именуется chateau de la Merveille, что само по себе указывает на узурпацию меровингского наследия (хотя возможны и иные толкования). Интересно, что реальным прообразом Клингзора является герцог Капуанский, не имеющий отношения к меровингскому роду, но считавший себя «сыном потомка Виргилия. Линия Мелюзины-Клингзора есть внутри всей истории Св. Граали то самое „семя тли“, которое онтологически присуще греху и связано со змеиным наследием в „митохондрии“ (по Книге Бытия змей обрекается на то, чтобы питаться прахом). Искупление этого наследия осуществлено Восхождением Христа на Крест, но в истории существует как начало противления, как та самая „парадигма заговора“, о которой писал Франсис Бертен.

Вместе с тем в последние годы фигура Мелюзины, в значительной степени благодаря французским исследователям, обретает исторические очертания. Жан Робен, ссылающийся на исследования Патрика Ферте, указывает на то, что История Мелюзины (Histoire de Melusine) была выпущена в свет Жаном д’Аррасом по велению герцога Жана де Берри (Jean de Berry) в подарок сестре Марии, герцогине де Бар (Marie de Bar, 1344-1404), выданной замуж в 1357 г. за Робера I, графа де Бара, в чьем владении в это время находился город Стене (бывшая столица Дагоберта П, возле которой он и принял мученическую смерть). Из этой семьи потом выйдут многие деятели Приората, в частности, кардинал де Бар. Мария де Бар была бабкой Короля Рене Анжуйского (Rene d’Anjou), чья дочь Иоланда де Бар была, как и ее отец, Великим Магистром Сионского Приората. Появляется в связи с Мелюзиной и очень странное имя ее сестры — Палестины (Palestine), что, впрочем, хотя и странно звучит, вполне совпадает с «ближневосточными» стремлениями Приората.

Далее, в связи с Мелюзиной Жан Робен приводит письмо Рене Генона к Кумарасвами от 14 июля 1945 г., в котором Генон указывал, что соединение мужчины с nagini — женщиной-змеей — характерно не только для Индии, но и для Европы — примеры потомства от таких союзов — польские Ягеллоны и французские Лузиньяны.

Заметим, что Роман Багдасаров находит образ женщины-змеи как прародительницы не только в Европе, но и в славянском мире и даже в России, что чрезвычайно расширяет генеалогическую и конспирологическую сферу влияния «адептов Мелюзины». «Характерный пример совмещения аллегории и завуалированного герба — двуххвостая Мелюзина — сирена ц. Богородицы в Студенице (1183-96). Ктитором монастыря являлся сербский краль Стефан Неманя (предок Елены Глинской — матери Иоанна Грозного — В.К.), постригшийся здесь же с именем Симеон. В животной символике, структурированной по принципу виноградной лозы, богословский смысл тесно сопряжен с генеалогическими аллюзиями». Мелюзина (Ора) появляется и в родовых гербах Рюриковичей (можайского и белозерского князя Ивана Андреевича и даже царей Василия Темного и Ивана Ш). На наш взгляд это связано с многочисленными браками русских князей и царей, неизбежно втягивавшими их в «змеиный круг». Однако одна, очень любопытная деталь, на наш взгляд, свидетельствует о сохранении и у поздних Рюриковичей целебной «тавматургической» меровингской крови: «семя змия» растворялось и исчезало в царской крови, о чем явным образом свидетельствует иконография. «Интересно, — пишет Р.В.Багдасаров, правда, никак этого не объясняя, — что на собственно московских деньгах вел. кн. Василия Васильевича того же периода уже не змеедева Ора, а Дева-полуптица (Сирин). Они являлись разновидностями одной эмблемы на генеалогическом уровне, что предопределило их различие на уровне символическом. В русской эмблематике хтоническая половина туловища постепенно отпадает, а вперед выступает верхняя половина с крыльями. Крылья московской Оры значительно больше, чем у можайской, рептильная же часть туловища исчезла. Это может означать только одно: до Ивана III включительно Рюриковичам-Даниловичам удалось сохранить особую, сверхъестественную кровь своих меровингских предков (Руси) в полном соответствии с выводами Уоллес-Хэдрилла о том, что никакая иная кровь не может повредить истинно Царской Семье. Более того, именно это позволяло им хранить Третий Рим как оплот Православной веры. Там же, где римо-католичеству противостояла лжеименная мистика лжемеровингов, дело шло к крушению християнства как такового. Таковой была судьба Франции, провозглашенной при Хлодвиге Великом „Старшей Дочерью Церкви“.

Отмечая «дуализм женской символики» применительно к Мелюзине, Жан Робен указывает на ее совпадение с символикой «Девы Литаний» (la Vierge des Litanies): зеркало, источник, башня, змея… И еще напоминает об «эмблематической» странице истории Лузиньянов. «Жоффруа, Великий Герцог с 1250 года, преследователь бенедиктинцев из аббатства Мейзе (Maillezais), поднял оружие против Святого Людовика под девизом: Бога не существует! (Dieu n’existe pas)»

В данном контексте мы можем констатировать следующее. Для «Ордена Приората Сиона» Мелюзина как тайный символ уже давно подменяет не только Пресвятую Владычицу Богородицу МарИю, через Ея Державную Икону царствующую над Русской землей с 1917 года, но и святую равноапостольную МАрию Магдалыню, небесную покровительницу монархии (и Франции).

Увы, «Священная загадка» это след не «des pieds luminieux des Maries» (A.Rimbaud), но влажно-крылатого хвоста «женщины-змеи»…

И все же дерзнем высказать эту мысль: онтологическая связь между Мелюзиной и Марией Магдалыней есть. Мелюзина имеет в себе те семь бесов, которые были изгнаны из Марии Магдалыни, и потому эти «две жены» выступают как некие близнецы, различить которых почти невозможно. Быть может, именно потому трезвенно-целомудренная Русская Церковь, прекрасно все зная о святой Марии Магдалыне, предпочитала лишний раз не упоминать о ней. Быть может, в этом разгадка истории таинственной новгородской церкви «святой царицы Щетициницы»… Слово — серебро, молчание — золото. А пока что борющиеся линии истории изображаются Тайнозрителем как две жены.

«И знамение велие явися на небеси: жена, облечена в солнце, и луна под ногама ея, и на главе ея венец от звезд двоенадесяте: и во чреве имущи, вопиет болящи, и страждущи родити. И явися ино знамение на небеси, и се змий велик чермен, имея глав седмь и рогов десять, и на главах его седмь венец. И хобот его оторже третию часть звезд небесных, и положи я в землю, и змий стояще пред женою хотящею родити, та егда родит, снесть чадо ея. И роди сына мужеска, яже имать оупасти вся языки жезлом железным, и восхищено бысть чадо ея к Богу, и Престолу Его. А жена бежа в пустыню, идеже име место оуготовано от Бога» (Откр., 12, 1-6).

«И видех жену седящу на звере червлене, исполнением имен хульных, иже имеяше глав седмь и рогов десять. И жена бе облечена в порфиру и червленицу, и позлащена златом и камением драгим и бисером, имущи чашу злату в руце своей полну мерзости и скверн любодеяния ея: и на челе ея написано имя, тайна: Вавилон великий, мати блудницам и мерзостем земскiм» (Откр., 17, 3-5).

Необходимость различения до конца истории «жены, облеченной в солнце» и «жены багряной» есть необходимость различения «тайны благочестия» и «тайны беззакония», которые воплощаются в двух линиях «мессианского наследия» (Messianic Legacy) «Удерживающего теперь», до Страшного Суда Христова, оканчивающего нынешний мировой эон.

Стремление заново создать «прекрасный новый мир», «царство Мудрецов», «Аркадию» короля Рене Анжуйского имеет совершенно определенные эротико-генетические и генеалогические корни. Об этом хорошо, быть может, слишком хорошо знает замечательная ленинградская поэтесса Елена Шварц:

Земля, земля, ты ешь людей,

Рождая им взамен

Кастальский ключ, гвоздики луч,

И камень, и сирень.

Земля, ты чавкаешь во тьме

Коснеешь и растешь,

И тихо вертишь на уме,

Что все переживешь.

Ну что же — радуйся! Пои

Всех черным молоком.

Ты разлилась в моей крови,

Скрипишь под языком.

О, древняя змея! Траву

Ты кормишь, куст в цвету,

А тем, кто ходит по тебе,

Втираешь тлен в пяту.

Мы чрезвычайно далеки от моралистической оценки истории, культуры, тайных глубин человеческого бытия. Речь идет совершенно о другом. Запредельные тайны, привносимые на землю «адептами Мелюзины», не есть что-то изначально «отрицательное». Более того, «хотя любовь представляется извращенной, это все же слабый отблеск Божественной Любви» (Преп. Максим Исповедник). Однако мы знаем, что до окончания седьмого, экклесиастического, эона, который есть пребывание во времени и может быть окончен только Вторым и Славным Пришествием Христовым, требование различения духов остается непреложным, поскольку в грехопадении человек сам выбрал различение добра и зла. О чем бы ни догадывалась, что бы ни предчувствовала, даже что бы ни знала душа, здесь и сейчас змееборчество остается неотъемлемой основой как духовного, так и воинского делания.

Но все это только комментарии к «Священной загадке», но никак не разгадка.

А разгадка, как всякая разгадка, лежит на поверхности: вопреки утверждениям авторов «Священной загадки», Орден Приората Сиона, если, конечно, сущность его адекватна тому, что отписано М.Байджентом, Р.Леем и Г.Линкольном, не является легитимным преемником династии Меровингов, которая, вопреки всему, сохраняет свою уникальную и абсолютную легитимность (и духовно-генеалогическую и церковно-каноническую). Как мы показали выше, священное наследие этой династии в полной мере воспринято Третьим Римом, под которым мы понимаем Русское Православное Царство в его целом, существующее доныне, хотя и прикровенно.

Подтверждением этому являются факты, о которых авторы «Священной загадки», естественно, умалчивают. Жан Робен, однако, приводит такое свидетельство. Отвечая на вопрос о том, почему ведущие банки США (First National Bank of Chicago, Occidental Petroleum) поддерживают сегодняшнюю деятельность «Приората», на первый взгляд столь не соответствующую интересам «мирового капитала», его Великий Магистр (которого наши авторы отождествляют с «потерянным королем») Пьер Плантар де Сен-Клер ответил очень просто: «В настоящее время отождествлять немедленные задачи Приората Сиона с восстановлением меровингской династии будет большой ошибкой».

Но если это так, то Приорат выполняет лишь «вспомогательную» работу для истинных хозяев последнего века истории, «инкрустируя» здание «нового мирового порядка», порядка антихриста. Причем сегодня на месте королей и дам, рыцарей и поэтов — «скромное обаяние буржуазии». И происходит это так, как еще в 60-е годы описал советский журналист Валентин Зорин:

«Напоминающие торговые сделки брачные союзы между отдельными династиями некоронованных королей заключаются в деловых кругах, а связывают супругов банковские счета, закладные и купчие. Рынок женихов и невест столь же узок, сколь узок круг элиты большого бизнеса, банковских и промышленных воротил. Несколько десятков семей — вот, пожалуй, и все „…“ Иногда, правда, круг династических браков несколько расширяется, и представители американской денежной аристократии вступают в брак с носителями громких аристократических фамилий Европы. Так, наследники американского миллионера Астора породнились ни больше, ни меньше, как с нынешней английской королевой Елизаветой. Одна из представительниц американских Асторов стала женой русского князя Сергея Оболенского, дочь миллионера Гумда превратилась в герцогиню де Талейран и т.д. и т.д…».

Жаль, конечно, что Валентин Сергеевич сегодня старается сам о том, что писал когда-то, забыть, и чтобы забыли другие… Правильно ведь написано… Мне, человеку некоммунистических убеждений, достаточно трудно и горько писать об этом, но есть вещи выше личных симпатий и антипатий каждого из нас. Есть объективная история, над которой не властна даже этика. Она безжалостна и бесчеловечна, точнее вне— и надчеловечна. И если уж говорить все до конца, то не происходило ли то же самое и в России начала ХХ века, чему помешать оказалась способна лишь Сама Пречистая, властно взяв Царскую власть в Свои руки и остановив сползание Своего Удела на путь противоестественного смешения монархии и процентного строя, через упразднение и того, и другого?

А теперь вернемся к геополитическому аспекту «Священной загадки». Ее авторы в числе Великих Магистров «Сионского приората» называют Иоганна Валентина Андреа (1613 г.). Этот крупный эзотерик (или те, кто за ним стояли) считается автором трех основных розенкрейцерских манифестов (что само по себе есть особая тема), среди обещаний которых — обещание будущей единой и обновленной Европы, «союз Темзы и Рейна». Нас, однако, здесь интересует другое. Как убедительно показал современный английский исследователь Френсис Йейтс, этот автор (кто бы он ни был) и все розенкрейцеровское движение было основано на учении Джона Ди и от него исходило. Его считают алхимиком, однако легитимные представители этой науки в ХХ веке Фулканелли и Канселье не включают это имя в число своих предшественников и мастеров (хотя Канселье высоко отзывался о розенкрейцерах, подчеркивая, однако, что это ни в коем случае не организация). Выражение, бытующее о Джоне Ди, — «елизаветинский маг» — думается, более точно отражает суть деятельности этого человека, имевшего совершенно определенный геополитический аспект — объединение Европы от Гренландии до славянских стран под властью короны Тюдоров. Прямых сведений, подтверждающих или опровергающих участие Джона Ди в деятельности Приората, не сохранилось, однако его Великий Магистр Исаак Ньютон во многом основывал свои малоизвестные историософские построения на идеях Ди. Иоганн Валентино Андрея, подчеркивая свою преемственность от «елизаветинского мага», изображал «монаду иероглифическую» Джона Ди на всех своих посланиях и сочинениях. Но для нас особый интерес представляет следующее. В 1586 году Иоанн Грозный приглашал Джона Ди служить при своем дворе с огромным по тем временам окладом в 2000 фунтов. Джон Ди предложения не принял, однако сын его Артур по личному поручению короля Джеймса Тюдора служил придворным лекарем у царя Михаила Феодоровича Романова. Прелюбопытнейший факт. В свое время известный советский историк химии Н.А.Фигуровский опубликовал исследование (на английском языке) об этом «первом русском алхимике» исследования, в частности, Векова К.А. свидетельствуют об обратном — по его мнению, эта наука процветала на Русской земле уже много веков, задолго до Ди, который, по его мнению, вообще не был алхимиком. В последнее время появились и другие работы на эту тему близких к «вековскому кругу авторов»). Интересно, что исследование Н.А.Фигуровского «The Alchemist and Phisician Arthur Dee (Artemii Ivanovich Dii), на которое ссылаются многочисленные английские авторы, нам в библиотеках обнаружить не удалось. Однако, совершенно очевидно, что английский (а в дальнейшем и англо-американский) cлед в деятельности „Сионского Приората“ просматривается…

Как это ни печально, но геополитически крайне сомнительная идея «Приората» о «европейской конфедерации» (в отрыве от евразийского «большого пространства» была высказана в частности и чрезвычайно уважаемым нами генералом де Голлем, связи которого с «Приоратом» известны, как и его монархические убеждения, которых он практически не скрывал и которые у нас не могут не вызывать сочувствия.