Дейл Карнеги
      Как приобрести друзей и оказать влияние на людей
      Дейл Карнеги
      Ректор
      Института ораторского искусства
      и
      Человеческих отношений
      Дейла Карнеги
      Вильнюс 1976 г.
      - 1
      Предисловие
      Представляем читателям перевод книги известного американского специалиста Д.Карнеги.
      Несмотря на то, что в книге описывается опыт взаимоотношений между людьми в условиях капитализма, думается, что многие наблюдения и рекомендации автора могут быть полезны и нашим специалистам. Книга представляет интерес еще и потому, что отечественной литературы о взаимоотношениях между руководителями и подчиненными, а также между руководителями издается еще недостаточно.
      Эта книга даст вам наиболее ценные навыки
      1. Выведет вас из умственного тупика, даст вам новые мысли, новые
      мечты, новые цели.
      2. Даст вам возможность легко и быстро приобрести друзей.
      3. Поднимет вашу популярность.
      4. Поможет вам склонять людей к своей точке зрения.
      5. Увеличит ваше влияние, ваш престиж, ваше умение добиваться
      своего.
      6. Наделит вас способностью привлекать новых клиентов, новых
      заказчиков.
      7. Повысит умение зарабатывать.
      8. Поможет вам сдержать недовольство, избегать споров,
      поддерживать ровные и любезные отношения с людьми.
      9. Улучшит ваши деловые качества.
      10. Сделает вас более искусным оратором, более интересным
      собеседником.
      11. Научит вас более легко и свободно применять принципы
      психологии в ежедневном общении с людьми.
      12. Поможет вам поднимать деловой энтузиазм среди ваших
      сотрудников.
      Книга, которая раскупается быстрее всех книг в мире
      Эта книга писалась не для продажи. Однако, весьма любопытно, что сегодня она раскупается быстрее всех других книг в мире.
      Дейл Карнеги написал эту книгу для взрослых людей, поступивших учиться в институт ораторского искусства и человеческих отношений Дейла
      - 2
      Карнеги. Только за восемь первых месяцев ее публикации было продано более полумиллиона экземпляров. От читателей посыпались тысячи писем с сообщениями вроде следующих: "Я купил еще два экземпляра для своих мальчиков" или "Я хочу приобрести шесть экземпляров для моих друзей", или "Вышлите мне дюжину экземпляров вашей книги, чтобы я мог в качестве принудительного ассортимента к ней сбыть кое-какой неходовой товар".
      Сотни крупных организаций закупали оптом большое количество экземпляров этой книги для своих служащих. Сотни пасторов использовали содержание этой книги в своих проповедях; в воскресных школах эта книга преподавалась в классах глава за главой.
      Почему? Потому что в ней ощущалась всеобщая потребность. Каждому хочется иметь больше друзей, больше влияния и больше удачи.
      Книга помогает людям именно в этом. Одному видному газетному обозревателю принадлежат следующие слова: "Эта книга помогает людям. Она обладает глубоким влиянием на мышление и деятельность нашего поколения".
      Мы надеемся, что и вы, открыв этот том, найдете не только новую увлекательную книгу, но и новый путь к более богатой, более полной жизни.
      Единственное назначение этой книги в том, чтобы помочь вам в решении наиболее крупной из стоящих перед вами проблем - проблемы вашего преуспевания и вашего влияния на людей в повседневных делах и взаимоотношениях с людьми.
      Не так давно Чикагским университетом и американской ассоциацией образования для взрослых было проведено исследование, имевшее целью выяснить, что именно желают изучать взрослые люди.
      Это исследование потребовало двух лет работы и стоило 25000 долларов. В результате было установлено, что после проблемы сохранения здоровья взрослые люди интересуются более всего сведениями о том, как разбираться в людях, как преуспевать в обществе, как располагать к себе людей и как склонять их к своему взгляду на вещи.
      Комиссия, проводившая это исследование, пришла к заключению о необходимости организовать для взрослых образовательные курсы подобного профиля. Однако, самые тщательные поиски книги, которую можно было бы рекомендовать в качестве практического руководства для подобных курсов, не дали никаких результатов.
      Наконец такая книга была написана человеком, достаточно квалифицированным, чтобы ее написать. Это единственный в своем роде годный к немедленному использованию рабочий справочник для руководства как в деловой, так и в общественной жизни.
      Книга "Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей" излагает способ, оказавшийся удивительно успешным во взаимоотношениях с людьми; способ, проверенный более чем двадцатипятилетним опытом обучения бизнесменов и специалистов. Эта книга и явилась плодом опыта, приобретенного автором в его лаборатории человеческих отношений единственной лаборатории подобного рода во всем мире.
      "В сравнении с тем, какими нам следует быть, - сказал известный ученый профессор Уильям Джеймс, брат Генри Джеймса, знаменитого психолога и писателя, - мы пробудились лишь наполовину. Мы используем только малую часть наших физических и умственных ресурсов. Иначе говоря, человеческий индивидуум до сих пор живет, не выходя за пределы своих минимальных возможностей. Он обладает разнообразными способностями, которым обычно не находит применения".
      - 3
      Эта книга поможет вам открыть и развить в себе способности, которым вы обычно не находите применения. Она научит вас, как получить выгоду от этих дремлющих и не приносящих пользы активов.
      Почему только Дейл Карнеги мог написать такую книгу?
      Дейл Карнеги был человеком, к которому приходили люди большого бизнеса, чтобы научиться у него искусству самоконтроля и секретам преуспевания в человеческом обществе. В течение многих лет своей преподавательской деятельности он обучил 15000 специалистов и бизнесменов, больше, чем кто-либо из живущих на земле.
      Среди этих пятнадцати тысяч были и некоторые ныне весьма известные люди. Лекции Дейла Карнеги оказались столь ценными в деловом отношении, что даже крупные консервативные организации ввели этот курс обучения в своих сферах.
      "Как приобрести друзей и оказывать влияние на людей" - это непосредственный результат уникального опыта Дейла Карнеги, единственное практическое руководство, которое когда-либо было написано для того, чтобы решать людям их ежедневные проблемы взаимоотношения с другими людьми.
      Самый короткий путь к известности
      Зимним морозным вечером минувшего января две с половиной тысячи посетителей обоего пола наполнили громадный бальный зал отеля "Пенсильвания" в Нью-Йорке. К семи тридцати каждое пригодное для сидения место уже было занято. В восемь прилив публики все еще не убывал. Просторный балкон был заполнен до отказа. И вот уже даже стоячие места пошли нарасхват, и сотни усталых после трудового дня людей простояли в этот вечер полтора часа только для того, чтобы оказаться очевидцами... Чего?
      Чудесного зрелища?
      Финала шестидневных велосипедных гонок или личного появления Кларка Гэйбла?
      Нет. Этих людей привлекло сюда объявление, помещенное в газете. В течении двух предыдущих вечеров они расхватывали из рук продавцов экземпляры "Нью-Йорк сан", чтобы найти одно-единственное, занимающее всю полосу объявление: "Умножайте ваши доходы. Изучайте ораторское искусство. Готовьтесь стать руководителями".
      Старый товар? Да конечно. Но хотите верьте этому, хотите - нет, в самом искушенном на земле, в делах торговли и, рекламы, городе, в самый разгар великой депрессии, когда 20% населения жило на пособие по безработице, две с половиной тысячи людей оставили свои дома и поспешили в отель "Пенсильвания", привлеченные этим объявлением.
      И оно появилось - обратите внимание - не в каком-нибудь бульварном листке, а в "Нью-Йорк сан" - наиболее консервативной газете города. Заслуживает внимания и то, что люди, которые откликнулись на это объявление, принадлежали к высшему экономическому слою общества - это были административные работники, служащие и специалисты с доходом, колебавшимся от двух до пятидесяти тысяч долларов в год.
      - 4
      Эти люди пришли, чтобы присутствовать при параде выпускников сверхсовременных, сверхрезультативных курсов "ораторского искусства и умения влиять на людей в бизнесе", организованных институтом ораторского искусства и человеческих отношений Дейла Карнеги. Зачем им понадобилось, этим двум с половиной тысячам мужчин и женщин, присутствовать при этом?
      Не потому ли, что в связи с депрессией они внезапно ощутили повышенную жажду образования?
      Очевидно - нет, так как подобные выступления происходили в переполненных залах Нью-Йорка каждый год в течение уже двадцати четырех лет. За этот срок более пятнадцати тысяч деловых людей и специалистов были обучены мистером Дейлом Карнеги. Даже крупные консервативные организации, скептически относящиеся к сенсационным новшествам, такие как: "Вестингауз Электрик Энд Манифекчеринг Компани", "Мак-гроу-хилл Паблишинг Компани", "Бруклин Юнион Гэс Компани", "Бруклин Чэймбер оф Коммерс", "Эмерикан Инститьют оф Электрикел Энд Жинерс" и "Нью-Йорк Телефон Компани" - сочли необходимым ввести в своих офисах подобную подготовку для членов своих правлений и административных работников.
      Факт, что люди, окончившие курсы, школы, институты или колледжи десять или двадцать лет назад, идут на эти курсы, чтобы получить там недостающие им знания, этот факт является весьма красноречивым комментарием к вопиющим недостаткам нашей системы образования.
      Каких же знаний действительно недостает этим взрослым людям? Это чрезвычайно важный вопрос и чтобы ответить на него чикагский университет, американская ассоциация для взрослых и ассоциация молодежи провели специальное исследование, занявшее два года и стоившее 25000 долларов.
      В результате этого исследования было установлено, что на первом месте среди интересов взрослых людей находится проблема сохранения здоровья, а на втором - искусство человеческих отношений, они хотят изучать технику преуспевания в общественной жизни и влияния на людей. Они отнюдь не намереваются становится профессиональными ораторами и не расположены слушать длинные велеречивые рассуждения о психологии - они хотят таких рекомендаций, которые могли бы немедленно применять в бизнесе, в общественных отношениях и в своей семье.
      "Прекрасно, - сказали люди, проводившие это исследование, - если это - то, чего они хотят, мы дадим им это".
      Оглянувшись вокруг в поисках учебника, они с удивлением обнаружили, что вообще не существует практического руководства, которое когда-либо было написано с целью помочь людям решать их повседневные проблемы взаимоотношений с людьми.
      Хорошенькое дело! На протяжении столетий пишутся горы учебных томов о древнегреческом языке, о латыни и высшей математике - о предметах, за которые нормальный взрослый человек не даст и ломанного гроша. Но о том единственном предмете, который он поистине страстно желает знать, который ему необходим, как руководство и помощь в его делах - ни единой строчки!
      Именно этим обстоятельством и объясняется присутствие двух с половиной тысяч алчущих и жаждущих взрослых людей, которые заполнили большой бальный зал отеля "Пенсильвания", откликнулись на объявление в "Нью-Йорк-сан". Под его сводами они, очевидно, полагали найти то, чего так долго и безуспешно искали.
      - 5
      В прошлом в институтах и колледжах, они корпели над книгами, искренне веря, что одно только знание было тем волшебным средством к "Сезам, откройся!", которое могло открыть двери к финансовому и профессиональному успеху.
      Но несколько лет проведенных в суете и сутолоке деловой и профессиональной жизни, принесли им горькое разочарование. Они увидели, что наиболее значительных успехов в делах добиваются те люди, которые в добавление к своим знаниям обладают еще умением говорить и склонять людей к своей точке зрения, умением "подавать" себя и свои идеи. Они весьма скоро убедились, что если человек стремится надеть капитанское кепи и встать за штурвал корабля бизнеса, для него гораздо большее значение имеют его характер и умение вести беседу нежели знание латинских глаголов и диплом гарвардского университета.
      Объявление в "Нью-Йорк сан" обещало, что собрание в "Пенсильвании" будет интересным и занимательным. Так оно и оказалось. Восемнадцать человек было приглашено к микрофону и пятнадцать из них получили по 75 секунд, чтобы рассказать свою историю. Только 75 секунд, а потом стук молотка председателя и возглас: "Время истекло! Следующий оратор!" Дело двигалось со скоростью мчащегося по прерии стада буйволов. Зрители стояли в течение полутора часов не шелохнувшись, наблюдая за происходящим.
      Состав ораторов, как бы являл собой поперечный разрез мира американского бизнеса: администратор объединения типовых магазинов, пекарь, президент торговой ассоциации, агент по продаже химикатов, страховой агент, агент по продаже грузовых автомобилей, секретарь объединения кирпичных заводов, бухгалтер, зубной врач, архитектор, торговец виски, функционер общества христианской науки, аптекарь, приехавший в Нью-Йорк из Индианополиса, чтобы пройти этот курс обучения, адвокат, приехавший с этой целью из Гаваны, желающий наилучшим образом подготовится к трехминутной, однако чрезвычайно важной речи.
      Первый оратор - человек кельтского происхождения по имени Патрик О'Хэйр. Он родился в Ирландии, посещал школу в течение только лишь четырех лет, позднее приехал в Америку, работал механиком, потом шофером.
      К сорока годам, когда семья его разрослась так, что он вынужден был подумать о большем заработке, решил попробовать свои силы в торговле грузовыми автомобилями. Страдая от чувства своей неполноценности, снедавшей его сердце, он вынужден был раз шесть пройти взад и вперед перед конторой предполагаемого покупателя прежде, чем набрался достаточно мужества, чтобы открыть дверь. Он был так обескуражен своими первыми шагами на поприще коммивояжера, что подумывал уже о том, чтобы вернуться на работу слесарем в автомагазин, когда в один прекрасный день получил письмо с приглашением на организационное собрание курсов ораторского искусства Дейла Карнеги. Он не хотел идти, боялся, что окажется не у места среди множества образованных людей.
      Однако, уже потерявшая всякую надежду на лучшее жена настояла на том, чтобы он пошел. "Может быть, это принесет тебе какую-то пользу, Пэт. Бог знает, в чем ты нуждаешься". Он отправился на собрание, но, прийдя на место, минут пять простоял у двери, не решаясь войти. Поначалу у него даже в глазах темнело от страха, когда ему надо было говорить перед всем классом. Но постепенно пропал страх перед аудиторией, и он обнаружил, что ему нравится говорить в обществе, и чем оно многолюднее, тем даже лучше. Исчезла также робость и перед
      - 6
      отдельными лицами, он уже не боялся более своих заказчиков. Его заработок стал стремительно расти, и на сегодняшний день Патрик Дж. О'Хэйр - одна из звезд первой величины среди коммивояжеров Нью-Йорка. И в этот вечер в отеле "Пенсильвания" он стоял перед двухтысячной толпой, весело и непринужденно рассказывая историю своих достижений, пересыпая ее шутками и заставляя слушателей то и дело покатываться со смеху. Мало и профессиональных ораторов смогло бы конкурировать с его выступлением.
      Следующий оратор - седовласый банкир Годфри Майер был отцом одиннадцати детей. Первое время, когда ему надо было говорить в классе, он буквально немел. Его мозг отказывался работать. Его история - живая иллюстрация тому, как руководящее положение в обществе как бы само приходит к человеку, хорошо владеющему речью.
      В течение двадцати лет он жил в городке Клевтин в штате Нью-Джерси и работал на Уолл-стрит. В это время он не принимал никакого участия в общественной жизни и едва ли знал более пятисот человек.
      Вскоре после того, как он поступил на курсы Карнеги, он получил свой счет налогоплательщика и был буквально взбешен тем, что должен платить слишком много. Обычно в подобной ситуации он сидел бы дома и мрачно дымил своей трубкой или, выйдя на прогулку, отвел бы душу ворчанием в разговоре с соседкой. Но в тот вечер он вместо этого надел шляпу и отправился на городское собрание, где выложил все, что у него накипело, перед широкой публикой.
      Результатом этой негодующей речи было то, что граждане Клифтона побудили его выставить свою кандидатуру в муниципальный совет. Таким образом, в течение нескольких недель он ходил с одного собрания на другое, осуждая расточительность и излишества в деятельности муниципального совета старого состава.
      В избирательной компании баллотировалось 96 кандидатов, и когда бюллетени были подсчитаны на первом месте оказалось имя Годфри Майера. Чуть ли не за один вечер он стал крупной общественной фигурой среди сорока тысяч граждан своего города. Благодаря своим выступлениям, он за шесть недель приобрел в 80 раз больше друзей, чем за прежние 25 лет.
      А его жалование как члена муниципального совета можно было расценить как получение тысячепроцентной годовой прибыли на сделанный им вклад.
      Третий оратор - глава крупной национальной ассоциации пищевых промышленников рассказывал о том, что раньше он был совершенно неспособен ясно излагать свои мысли перед советом директоров.
      Вследствие обучения на курсах Карнеги искусству ясно выражать свои мысли, произошли два удивительных события. Он вскоре был избран президентом своей ассоциации. В качестве такового он должен был выступать на собраниях во всех концах соединенных штатов. Выдержки из его речей стали передаваться по радио, печататься в газетах и торговых журналах всей страны. Через два года после обучения ораторскому искусству он обеспечил своей компании и ее продукции большую известность, чем четверть миллиона долларов, расходившихся прежде на рекламу. Он признался слушателям, что прежде сомневался, может ли запросто позвонить кому-нибудь из наиболее видных руководителей делового мира нижнего Манхэттена и пригласить на ленч. Теперь же, когда в результате его выступлений резко возрос его престиж, эти люди сами звонят ему и приглашают на ленч, извиняясь при этом за то, что отнимают у него время.
      - 7
      Умение говорить - это наикратчайший путь к известности. Оно выводит человека на авансцену общественной жизни, придает ему чувство уверенности в своих делах и силах и поднимает над толпой. И тот, кто обладает приятной манерой речи, как правило пользуется доверием и авторитетом, значительно превосходящим его практические способности.
      В настоящее время движение за образование взрослых распространилось по всей стране и наиболее заметной фигурой в этом движении является Дейл Карнеги, человек, который за время своей преподавательской деятельности выслушал и подверг критическому разбору такое количество речей своих взрослых учеников, как никто другой. Если верить карикатуре, недавно помещенной в журнале "Хотите верьте, хотите - нет", то Карнеги проанализировал 150000 речей. Если эта грандиозная цифра не производит на вас впечатления, представьте себе, что каждый день со дня открытия Америки он анализировал одну речь. Другими словами, если бы каждый из этих людей, произносящих перед ним речи укладывался в три минуты и если они появлялись один за другим, то для прослушивания их потребовался бы целый год непрерывного времени без отдыха и сна.
      Карьера самого Дейла Карнеги, исполненная ярких контрастов, является поразительным примером того, что может добиться человек, когда он всецело увлечен оригинальной идеей и горит энтузиазмом.
      Родившись на Миссурийской ферме в десяти милях от ближайшей железной дороги он до двенадцати лет никогда не видел автомобиля. Однако, сегодня, в свои 46 лет, он коротко знаком с самыми далекоудаленными уголками планеты от Гонконга до Хаммерфеста, а однажды он побывал в местах, расположенных ближе к северному полюсу, чем штаб-квартира адмирала Бэрда в малой Америке - к южному.
      Этот Миссурийский парень, некогда нанимавшийся собирать клубнику и срезать репейник за пять центов в час, ныне получает доллар в минуту за то, что обучает административных работников крупных корпораций искусству ясно выражать свои мысли.
      Этот бывший ковбой, гонявший скот, клеймивший телят и перемахивавший на лошади изгороди и овраги в степях Южной Дакоты, впоследствии поехал в Лондон и демонстрировал там методы и результаты своей работы под покровительством его королевского величества принца Уэльского.
      Парень, который потерпел полный провал при своих первых попытках выступать с публичными речами, позднее стал моим личным менеджером. В очень большой степени я обязан своими успехами подготовке, полученной под руководством Дейла Карнеги.
      Молодому Карнеги приходилось бороться за свое образование, ибо трудное счастье земледельца неизменно ускользало из старой фермы, расположенной в северо-западном углу штата Миссури. Год за годом река выходила из берегов, затопляя хлеб на полях и смывая стога сена с лугов. Сезон за сезоном жирные свиньи погибали от холеры, падали цены на рогатый скот и мулов, и банк грозил закрыть им кредит.
      Обескураженная неудачами семья Карнеги продала свою ферму и купила другую, расположенную близ педагогического колледжа штата Миссури в Уорренсбурге. В городе можно было снять комнату с пансионом за доллар в день, но молодой Карнеги не мог позволить себе такой роскоши. Он остался на ферме и ежедневно ездил верхом за три мили на занятия в колледж. Дома он доил коров, колол дрова, кормил свиней и зубрил свои латинские глаголы при свете керосиновой лампы до тех пор, пока глаза
      - 8
      его не слипались, а голова склонялась на книгу. Тогда он в полночь добирался до своей кровати, ставил будильник на три часа и засыпал как мертвый. Его отец разводил породистых дюрок-джерийских свиней, и в морозные ночи поросята могли замерзнуть насмерть, если их не взять в тепло. Поэтому на ночь их клали в корзину, накрывали джутовым мешком и помещали в кухне за печкой. Верные своей природе поросята в три часа утра требовали горячий завтрак. По звонку будильника Дейл Карнеги выползал из-под своего одеяла,брал корзину с поросятами и нес в хлев к их матери. Там он ждал пока она их накормит, а потом опять относил в кухню на ночь.
      В колледже обучалось 600 человек студентов, и только шестеро из них, включая Дейла Карнеги, не имели возможности снимать себе жилье в городе. Карнеги стыдился своей бедности, которая заставляла его каждый вечер возвращаться на ферму и доить коров. Он стыдился своей куртки, которая была уже ему слишком тесна, и своих брюк, которые уже стали ему слишком коротки. Стремясь преодолеть быстро развивающийся комплекс своей неполноценности, он стал искать возможность в чем-нибудь отличиться, чтобы в самый короткий срок добиться известности и признания. Осмотревшись вокруг он увидел, что студенты, пользовавшиеся престижем и влиянием в колледже, подразделялись в основном на две категории: в одну входили спортсмены - футболисты и бейсболисты, в другую - парни, побеждавшие в спорах, специально организуемых публичных дискуссиях.
      Отдавая себе отчет в том, что он не обладает атлетическими способностями, Карнеги решил добиваться побед на поприще ораторского искусства. Он практиковался сидя в седле, галопируя в колледж и обратно, разучивал свои речи во время дойки коров, а потом, взобравшись на вершину громадной кипы сена в амбаре, с величайшим жаром и жестикуляцией обрушивал на перепуганных голубей потоки гневных тирад о необходимости запретить иммиграцию японцев в США. Однако, несмотря на всю серьезность его подготовки, он терпел поражение за поражением. Ему в то время было 18 лет, и он был горд и чувствителен. Он был так растерян и угнетен своими неудачами, что ему даже в голову приходили мысли о самоубийстве. И вдруг, совершенно неожиданно для самого себя, он начал побеждать, побеждать буквально во всех проводившихся в колледже дискуссиях.
      Другие студенты стали упрашивать его поучить их, и после того, как он начинал с ними заниматься, они тоже добивались побед.
      По окончании колледжа он попытался организовать курсы заочного обучения для владельцев ранчо, разбросанных среди песчаных холмов западной Небраски и восточного Вайоминга.
      Несмотря на беспредельную энергию и энтузиазм, с которыми он взялся за дело, добиться успеха все же не смог. Убедившись в этом, в один прекрасный день, он пришел в свой номер гостиницы (в городке Альянс в штате Небраска), бросился на кровать и разрыдался. Ему страстно хотелось вернуться обратно в колледж, он хотел уйти от суровой борьбы за жизнь, но это было невозможно. Итак, он решил отправиться в Омаху и заняться какой-нибудь другой работой. Не имея денег на железнодорожный билет, в оплату за свой проезд в товарном вагоне он подрядился кормить и поить два вагона диких лошадей в пути следования. Поселившись в южной Омахе, поступил на работу в фирму "Армер энд компани" агентом по продаже бекона, мыла и сала. Обширный район его сбытовых операций простирался среди бесплодных земель на западе Южной
      - 9
      Дакоты, включая территорию индейцев-шайеннов на севере штата. Он путешествовал по нему в товарных поездах, почтовых дилижансах и верхом, спал в гостиницах, где номер от номера отделялся только полотнищами муслина. Он изучал книги по торговле, гарцевал на диких лошадях, играл в покер с местными жителями, женатыми на индианках, и учился копить деньги. Когда какой-нибудь местный торговец оказывался не в состоянии заплатить наличными, за бекон и ветчину, которые он заказал, Карнеги снимал бывало у него с полки дюжину пар обуви, продавал их железнодорожникам и высылал выручку "Армер энд компани".
      Часто ему приходилось в товарном вагоне покрывать сотню миль в день. Когда поезд останавливался для выгрузки, он обычно бежал в город, встречался с тремя - четырьмя торговцами, получал от них заказы и, когда раздавался гудок паровоза, сломя голову бросался бежать по направлению к станции и вскакивал в поезд уже на ходу.
      В течение двух лет, взяв один из самых худших районов сбыта, стоявший на 25-м месте, он вывел его на первое место в южной Омахе. Фирма "Армер энд компани" предложила ему повышение по службе, удостоив его весьма лестной оценки: "Вы добились того, что казалось невозможным". Но Карнеги отказался от карьеры в "Армер энд компани". Он взял расчет и уехал в Нью-Йорк, где поступил учиться в американскую академию драматических искусств. Он объездил всю страну, играя роль доктора Хартли в пьесе "Полли из цирка".
      Имея достаточно здравого смысла, он понял, в конце концов, что ни Бута, ни Барримора из него никогда не получится, и вернулся в торговлю, занявшись на этот раз распространением грузовиков фирмы "Паккард Мотор Кар Компани".
      Он ничего не понимал в машинах и не стремился что-нибудь понять. Чувствуя себя глубоко несчастным, он каждый день буквально принуждал себя заниматься этой работой. Он страстно желал иметь время для учебы, мечтал о том, чтобы писать книги, мечтал об этом еще со времени обучения в колледже. И он опять рассчитался. Он вознамерился посвятить свое время сочинению рассказов и романов, добывая средства к существованию преподаванием в вечерней школе.
      Преподаванием чего? Оглядываясь назад и оценивая работу, проделанную им в колледже, пришел к заключению, что его тренировки в публичных речах дали ему больше уверенности в себе, мужества, значительности и умения вести себя с людьми в деловом мире, нежели все преподаваемые в колледже дисциплины вместе взятые. И он стал убеждать ассоциацию школ христианской молодежи в Нью-Йорке дать ему возможность вести курсы ораторского искусства для бизнесменов.
      Что? Делать ораторов из бизнесменов? Абсурд. Они уже не раз пытались организовать такие курсы и каждый раз терпели неудачу.
      Когда они отказались платить ему жалование по два доллара за вечер, он согласился преподавать на комиссионных началах, получая в качестве заработной платы процент от чистой прибыли, если таковая будет иметь место. И в продолжении трех лет в соответствии с этим соглашением они выплачивали ему тридцать долларов за вечер вместо двух.
      Курсы росли. Слух о них быстро дошел до других молодежных организаций, а затем и до других городов. Вскоре Дейл Карнеги становится знаменитостью, круг его педагогической деятельности охватывает Нью-Йорк, Филадельфию и Балтимор, а позднее Париж и Лондон. Все существовавшие учебники были слишком академичны, слишком непрактичны для людей бизнеса, которые толпами стекались на его курсы.
      - 10
      Ни мало не смущаясь трудностью задачи, он садится и пишет учебник под названием "Орат. иск. и влияние его на людей и бизнес". Теперь это официально принятый учебный текст для всех отделений ассоциации христианской молодежи, а также для американской ассоциации банкиров и для общества национального кредита.
      На сегодняшний день к Дейлу Карнеги приходит для обучения ораторскому искусству каждый сезон значительно большее количество студентов, чем в прежние 22 года нахождения колледжа и университета в Нью-Йорке.
      Дейл Карнеги убежден, что любой человек способен говорить выразительно, если его хорошенько разозлить. Он утверждает, что если вы ударом в челюсть, собьете с ног самого невежественного человека в вашем городе, он поднимется и заговорит красноречиво, с жаром и выразительностью, которым мог бы позавидовать сам Уильям Джеминго Брайэн (Брайэн Уильям: 1860-1925 - амер. юрист и полит. деятель, гос. секретарь в кабинете Вильсона) в зените своей славы. Он уверен, что почти любой человек может говорить так, что будет приятен и желанен в обществе, если только он обладает верой в себя и идеей, которая воспламенила бы его.
      Чтобы развить веру в себя, говорит он, нужно делать именно то, что вы боитесь делать, и внимательно разбирать наиболее удачные случаи из своего опыта. Карнеги заставлял каждого студента выступать на каждой сессии курсов. Сочувствие аудитории было обеспечено, ведь все они были в одной лодке. Путем постоянной практики они развивали у себя смелость уверенность, энтузиазм и переносили потом эти чувства в свои частные разговоры.
      Дейл Карнеги скажет вам, что зарабатывает себе на жизнь отнюдь не преподаванием ораторского искусства - это не более, чем случайность. Он убежден, что главным его делом является оказание помощи людям в преодолении страха в себе и спасения, а также развитии мужества.
      Поначалу он вел курсы только ораторского искусства, но студенты, которые приходили к нему учится, были в основном деловые люди. Многие из них до тридцати лет никогда не видели классной комнаты. Большинство из них платили за свое обучение в рассрочку. Они хотели видеть результаты, и как можно скорее. Им нужны были результаты, которые они могли были использовать буквально на следующий день в деловых встречах и при выступлениях перед группами людей.
      Таким образом, он был вынужден быть быстрым и практичным. И следствием этого обстоятельства явилось создание им совершенно уникальной системы подготовки, представляющей поразительную комбинацию ораторского искусства, умения торговать, искусства человеческих отношений и прикладной психологии.
      Не будучи отнюдь рабом догмы, он создал курс, который столь же жизненно реален, как корь, но вдвое более забавен.
      Когда занятия на курсах заканчивались, люди, окончившие их, образовывали собственные клубы и продолжали встречаться два раза в месяц в течение многих лет. Одна группа из 19-ти человек продолжала встречаться таким образом в течение 17-ти лет. Люди часто покрывали расстояние в 50 или 100 миль на автобусах, чтобы принять участие в занятиях. Один студент совершал такие регулярные поездки еженедельно из Чикаго в Нью-Йорк.
      Профессор Гарвардского университета Уильям Джеймс (Джеймс Уильям: 1842-1910 - американский философ и психолог. Наиболее значительный
      - 11
      представитель прагматизма в 19-м веке) любил говорить, что средний человек использует только десять процентов своих скрытых умственных способностей. Дейл Карнеги, помогая деловым людям развивать их скрытые способности, явился создателем одного из самых значительных движений в образовании взрослых людей.
      Лоуэлл Томас.
      Эта книга посвящается человеку,
      которому нет нужды ее читать
      моему незабвенному другу
      Гомеру Крою.
      Как и почему была написана эта книга
      В течение последних тридцати пяти лет американские издательства напечатали более пяти миллионов различных книг. Большинство из них были смертельно скучны, и многие даже не окупились. "Многие" - сказал я. Президент одного из крупнейших в мире издательств недавно признался мне, что его компания, несмотря на 75-летний издательский опыт все еще теряет деньги на семи из каждых восьми изданных книг.
      Почему, в таком случае, я имел дерзость написать еще одну книгу? И после того, как я ее написал, почему должен надоедать вам советами прочесть ее?
      Справедливый вопрос, и я попытаюсь ответить на него. Стараясь поточнее объяснить, как и почему была написана эта книга, буду вынужден повторить некоторые из фактов, о которых вы уже прочли в предисловии Лоуэлла Томаса.
      Начиная с 1912 года и поныне, я веду в Нью-Йорке образовательные курсы для бизнесменов и специалистов обоего пола. Сначала это были курсы только ораторского искусства, курсы, единственным предназначением которых было обучать взрослых, обладающих известной опытностью людей, мыслить и выражать свои идеи с большей ясностью и большим эффектом как при деловых встречах, так и перед обществом.
      Но постепенно, по прошествии нескольких лет обучения, мне стало совершенно ясно, что как ни глубоко нуждались эти взрослые люди в ораторском искусстве, еще более они нуждались в искусстве жить и ладить с людьми в своих деловых и общественных контактах.
      Постепенно я также осознал, что и сам глубоко нуждаюсь в таком искусстве. Теперь, когда я оглядываюсь на прожитые годы, то испытываю смущение и неловкость за свои собственные многочисленные промахи, обусловленные недостатком душевной тонкости и понимания. Как бы я желал, чтобы такая книга находилась в моих руках двадцать лет тому назад. Какой неоценимой помощью это явилось бы для меня.
      Умение вести себя с людьми, вероятно, важнейшая из стоящих перед вами проблем, особенно, если вы - деловой человек. Но это верно и в том случае, если вы - архитектор, инженер или просто домохозяйка. Исследование, проведенное несколько лет назад в целях прогресса преподавания под покровительством Карнеги, вскрыло наиболее важный значительный факт - факт, впоследствии подтвержденный дополнительным изучением вопроса, предпринятым технологическим институтом Карнеги. Это исследование позволило обнаружить, что даже в такой технической
      - 12
      области, как инженерное дело, около 15% финансового успеха, достигнутого специалистом, следует отнести на счет чисто технических знаний и около 85% - на счет его искусства в человеческой инженерии, на счет личных способностей его характера и способности руководить людьми.
      В течение многих лет я каждый сезон вел курсы в клубе инженеров в Филадельфии, а также в Нью-Йоркском филиале американского института инженеров-электриков. В целом, вероятно, более полутора тысяч инженеров прошло через мои классы. Они приходили ко мне после того, как многолетний опыт и наблюдения приводили их к окончательному убеждению, что в инженерном деле выше всего ценится отнюдь не тот, кто обладает большими инженерными знаниями. Такой специалист, который может предложить только свои технические способности в инженерном или бухгалтерском деле, в архитектуре или какой-либо другой профессии, может рассчитывать на оклад в 25-50 долларов в неделю. Спрос на таких специалистов есть всегда. Но человек, который имеет технические знания плюс талант выражать свои идеи, брать на себя руководство людьми и возбуждать в них энтузиазм этот человек, самой судьбой предназначен для наиболее оплачиваемых должностей.
      В зените своего жизненного пути Джон Д. Рокфеллер рассказывал М. К. Брушу, что умение обращаться с людьми - такой же покупаемый за деньги товар, как сахар или кофе. "И я готов платить за это умение больше, - говорил Рокфеллер, - чем за какой-либо другой товар в этом мире".
      Не будете ли вы любезны попытаться представить себе, что все учебные заведения в стране вознамерились ввести у себя курс развития наиболее высоко ценимой в этом мире способности? Но, если существует хотя бы один-единственный толковый курс лекций по этому вопросу, который читается хотя бы только в одном-единственном колледже в стране, то он ускользнул от моего внимания, во всяком случае, до окончания работы над этой книгой.
      Чикагский университет и американская ассоциация образования взрослых провели специальное исследование, чтобы определить, что именно желают изучать взрослые люди. Это исследование стоило 25000 долларов и заняло два года. Заключительная часть этой работы была проведена в городе Меридене, штат Коннектикут. Мериден был взят как типичный американский город. Каждый взрослый житель Меридена был опрошен и дал ответ на 156 вопросов следующего характера: "ваше занятие или профессия? Ваше образование? Как вы проводите свое свободное время? Каков ваш доход? Ваше хобби? Ваши мечты? Ваши проблемы? Какой предмет был наиболее интересен для вас в школьные годы?" и так далее. В результате этого исследования было установлено, что среди проблем, интересующих взрослых людей, на первом месте стоит здоровье, а на втором - люди. Во второй проблеме их в первую очередь интересует, как разбираться в людях и как жить с ними в ладу; как располагать к себе людей и как склонять их к своей точке зрения.
      Комиссия, проводившая это исследование, решила организовать в Меридене курсы, которые удовлетворили бы эти запросы. Комиссия предприняла тщательные поиски практического руководства, которое можно было бы рекомендовать в качестве учебника для этих курсов, однако, не смогла найти ничего подходящего. В конце концов, они обратились к одному выдающемуся мировому авторитету в вопросах по образованию взрослых, известна ли ему какая-нибудь книга, пригодная для этой цели. "Нет, - ответил он, - я знаю, каких знаний ищут взрослые люди. Но книга, которая им нужна, еще не написана".
      - 13
      Из опыта знаю, что это утверждение было абсолютно верным, ибо я сам в течение ряда лет был занят поисками практического руководства по человеческим отношениям.
      Так как такой книги не существовало, я сам постарался написать ее для того, чтобы использовать как учебное пособие на моих собственных курсах. И вот - она перед вами. Надеюсь, она вам понравится.
      Готовясь к работе над этой книгой, я читал все, что мог найти по этим вопросам - все от статей Дороти Дикс, газетных отчетов о бракоразводных процессах и "Журнала для родителей" до сочинений профессора Оверстрита, Альфреда Адлера и Уильяма Джеймса. В добавление ко всему этому - я нанял специалиста, имеющего опыт исследовательской работы, который провел полтора года в различных библиотеках, чтобы прочитать все, что я мог пропустить, продираясь сквозь дремучие чащи трудов по психологии, утопая в сотнях журнальных статей, просматривая бесчисленные биографии, пытаясь установить, как общались с другими людьми великие люди всех времен и народов. Мы читали исторические жизнеописания всех великих людей от Юлия Цезаря до Томаса Эдисона. Я подсчитал, что нами было прочитано более сотни биографических работ об одном только Теодоре Рузвельте. Мы решили не жалеть ни времени, ни расходов, чтобы не пропустить ни одной ценной практической идеи, которая в минувшие века когда-либо и кем-либо использовалась для приобретения друзей и влияния на людей.
      Я лично проинтервьюировал множество преуспевающих людей, в числе которых были такие, как Маркени, Франклин Делано Рузвельт, С.Д.Юнг, Кларк Гэйбл, Мэри Пикфорд и Мартин Джексон, достигшие всемирной известности люди. В ходе этих интервью я стремился уяснить применяемую ими технику человеческих отношений.
      Из всего этого материала я приготовил короткий рассказ и назвал его "Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей". Я сказал "короткий". Он был короток вначале, но затем вырос до размеров полуторачасовой лекции. В течение многих лет каждый сезон я предлагал этот рассказ вниманию слушателей института Карнеги в Нью-Йорке.
      Я читал им лекцию и убеждал немедленно проверять изложенные в ней правила на практике, в деловых и общественных отношениях, а потом на очередных занятиях в классе рассказывать о своих экспериментах и достигнутых результатах. Не правда ли, это было интересным домашним заданием? Эти жаждущие усовершенствования люди: леди, джентльмены были очарованы перспективой работы в лаборатории совершенно нового типа - в первой и единственной лаборатории человеческих отношений, которая когда-либо существовала на земле.
      Эта книга не была написана в обычном смысле этого слова. Она выросла, как вырастает ребенок, и развилась в этой лаборатории из опытов, поставленных тысячами взрослых студентов.
      Несколько лет тому назад мы начали с того, что напечатали ряд правил на карточке, размером не более почтовой открытки. На следующий сезон мы отпечатали карточку уже пошире, затем - уже целый лист, потом - серию брошюр, одинаковых по объему и формату материала. И теперь, после пятнадцати лет опытов и исследований, мы пришли к этой книге.
      Правила, изложенные нами здесь, не являются чистой теорией или рабочими гипотезами. Они действуют, как волшебство. Это звучит неправдоподобно, но я видел, как применение этих принципов производило, в буквальном смысле слова, переворот в жизни многих людей.
      - 14
      Приведу для иллюстрации следующую историю: некий предприниматель, у которого работает 314 служащих, поступил на наши курсы в минувшем сезоне. В течение многих лет он понукал, бранил и порицал своих служащих, не желая знать в этом ни меры, ни границ. Его устам были чужды слова любезности, поощрения или похвал. После изучения принципов, о которых идет речь в этой книге, этот работодатель круто изменил свою житейскую философию. Его учреждение теперь "пропитано" новым духом - духом лояльности, энтузиазма и взаимопонимания в работе. 314 врагов превратились в 314 друзей. Гордый своим успехом, он рассказывал в классе: "Раньше, когда я проходил по учреждению, никто не приветствовал меня. Мои служащие поспешно отворачивались в другую сторону, как только замечали мое приближение. Теперь же они все - мои друзья, и даже сторож зовет меня просто по имени". Этот работодатель имеет теперь больше дохода и досуга и, что, несомненно, наиболее важно, - он обрел гораздо больше счастья и в своих делах, и в своем доме.
      Бесчисленное количество торговцев, благодаря использованию этих принципов, резко увеличили сбыт своих товаров. Многие из них смогли открыть в банках новые счета, к чему они тщетно стремились в прошлом. Административным работникам подобная практика принесла рост их авторитета и повышение заработной платы. Один администратор из числа слушателей наших курсов рассказывал в последнем учебном сезоне, что его жалованье возросло до 5000 долларов в год, в значительной степени благодаря тому, что он стал применять усвоенные на курсах принципы. Другой администратор, служащий в "Филадельфия Гас Уоркс Компани", был уже намечен к понижению в должности вследствие его весьма воинственного нрава и неспособности успешно руководить людьми. Обучение на наших курсах не только спасло его от понижения в должности, но наоборот, принесло повышение по службе и прибавку к жалованью, в то время как он достиг уже 65-летнего возраста.
      В бесчисленных случаях жены слушателей, присутствуя на банкетах, даваемых в связи с окончанием курсов, рассказывали мне, что их семейная жизнь стала намного счастливее с тех пор, как их мужья стали применять рекомендованный нами тренинг.
      Люди часто приходили в изумление от быстроты и значительности результатов, которых они достигали. Все это выглядело как волшебство. В некоторых случаях они звонили мне на дом в воскресный день, ибо чувствовали себя не в состоянии ждать 48 часов до следующих занятий на курсах, чтобы сообщить о своих потрясающих достижениях.
      Один из наших слушателей однажды пришел в такое возбуждение после прослушанной лекции, что пустился в дискуссию с другими учащимися своего класса, которая протянулась далеко за полночь. В три часа утра все разошлись по домам. Он же был так потрясен сознанием собственных ошибок, так вдохновлен открывшейся перед ним перспективой нового и значительно более богатого мира человеческих отношений, что был просто не в состоянии спать. Он не спал всю ночь напролет и весь следующий день до самой ночи.
      Кем он был? Наивным, малообразованным индивидуумом, готовым к чрезмерным излияниям по поводу некой осенившей его идеи? Нет. Далеко не так. Это был искушенный, многоопытный торговец произведениями искусства, влиятельнейший человек в своем городе, бегло говорящий на трех языках и окончивший два иностранных университета.
      В то время, как писалась эта глава, я получил письмо от одного немца, аристократа, человека старой школы, предки которого в течение
      - 15
      нескольких поколений служили династии Гогенцоллеров в качестве профессиональных военных. Его письмо, написанное на борту трансатлантического лайнера, повествует о применении на практике наших принципов, и в выражении восторга автора по этому поводу он поднимается почти до религиозной страстности.
      Другой человек, коренной житель Нью-Йорка, окончивший Гарвард, чье имя занимает видное место в социальном регистре, владелец крупной фабрики товаров, заявил, что он благодаря нашему методу обучения, за четырнадцать недель лучше усвоил тонкое искусство влияния на людей, чем за четыре года обучения в колледже. Абсурд? Фантастично? Смешно? Разумеется, вы обладаете полным правом снабдить это заявление любым угодным вам эпитетом. Я всего лишь довожу до вашего сведения, без каких-либо комментариев со своей стороны, заявление, сделанное консервативным и преуспевающим питомцем Гарварда публично и адресованное им к обществу, приблизительно в 600 человек, собиравшемуся вечером в четверг, 23 февраля 1933 года, в Нью-Йоркском яхт-клубе.
      "В сравнении с тем, какими нам следует быть, - сказал знаменитый профессор Гарвардского университета Уильям Джеймс, - мы пробудились лишь наполовину, мы используем только малую часть наших физических и умственных ресурсов. Иначе говоря, человеческий индивидуум до сих пор живет, не выходя за пределы своих минимальных возможностей. Он обладает способностями, которым обычно не находит применения".
      Способности, которым вы "обычно не находите применения"! Единственное предназначение этой книги - помочь вам открыть, развить и выгодно использовать эти дремлющие и не приносящие пользы активы.
      "Образование, - сказал доктор Джон Дж. Гиббен, бывший ректор Принстонского университета, - это умение встречать жизненные ситуации".
      Если по прочтении первых трех глав этой книги вы не почувствуете, что стали хоть немного лучше подготовлены к встрече с новыми жизненными ситуациями, я буду расценивать тогда эту книгу как полную неудачу, поскольку это касается вас.
      Ибо "величайшая цель образования, - сказал Герберт Спенсер, - не знание, а действие". (Спенсер Герберт (1820-1903) - английский философ и социолог, один из основателей позитивизма)
      и эта книга - книга действия.
      Это введение, подобно многим другим, уже слишком затянулось. Итак, идемте и доберемся, наконец, до сути дела.
      Откройте, пожалуйста, немедленно первую главу.
      Глава 1
      Основные приемы при общении с людьми
      1.1 Если хотите достать мед, не надо опрокидывать улей!
      7 мая 1931 года Нью-Йорк был свидетелем самой сенсационной охоты на человека, какую видел когда-либо старый город. После нескольких недель погони Кроули - "два нагана" - гангстер и убийца, который, между прочим, не пил и не курил, был выслежен и "накрыт" в квартире своей любовницы на Вест-Энд авеню.
      Полтораста полисменов и детективов осадили его убежище на верхнем этаже. Проделав отверстие в крыше, они пытались выкурить "копкиллера"
      - 16
      (прим: копкиллер - убийца полицейских) слезоточивым газом. Потом они расставили пулеметы на крышах окрестных зданий и более часа один из красивейших кварталов Нью-Йорка оглашался треском револьверных выстрелов и пулеметных очередей. Кроули непрерывно отстреливался, скорчившись за перевернутым креслом. Десять тысяч взволнованных зрителей наблюдали за ходом битвы. Ничего равного этому не видывали ранее улицы Нью-Йорка.
      Когда Кроули был схвачен, комиссар полиции Малруней заявил представителям прессы, что отчаянный "два нагана" был самым опасным преступником за всю историю Нью-Йорка. "Он убьет, - сказал комиссар, ни за понюшку табака".
      А как оценивал себя сам Кроули? Это известно потому, что пока полиция вела стрельбу по его укрытию, он писал письмо, адресуя его "тем, кого это может касаться". И кровь, лившаяся из его ран, оставляла багровый след на бумаге. В этом письме Кроули писал: "Под моим пиджаком - усталое, но доброе сердце, которое никому не причинит зла".
      Незадолго до этого Кроули было назначено любовное свидание на проселочной дороге из Лонг-Айленда. Внезапно к его машине подошел полисмен и сказал: "Покажите ваши права". Не говоря ни слова, Кроули вытащил наган и градом пуль сразил полицейского наповал. Кода тот упал, Кроули выскочил из машины, выхватил у умирающего офицера его револьвер и выстрелил еще раз в простертое тело. И вот этот убийца говорил: "Под моим пиджаком - усталое, но доброе сердце, которое никому не причинит зла".
      Кроули был приговорен к смертной казни на электрическом стуле. Когда он входил в корпус смертников тюрьмы Синг-Синг он сказал: "Вот что я получаю за то, что защищал себя".
      В этой истории примечательно то, что "два нагана" - Кроули считал себя ни в чем не виноватым.
      Является ли необычайной подобная самооценка среди преступников? Если вы склонны считать, что это именно так, познакомьтесь-ка с нижеследующими фактами:
      "Я потратил лучшие годы жизни на то, чтобы доставлять людям "зажигательные удовольствия" и помогать им приятно проводить время, и все, что получаю взамен - это оскорбления и существование загнанного человека". Это сказал Аль-Капоне. Да, то самый Аль-Капоне, некогда враг американского общества номер один, самый зловещий из представителей гангстеров, когда-либо терроризировавших Чикаго. Он не осуждает себя. Он действительно смотрит на себя как на благодетеля эдакий неоцененный и непонятый благодетель общества.
      То же самое сказал и "немец" - Шульц перед тем, как скорчился под пулями гангстеров в Нью-Йорке. "Немец" - Шульц - одна из известнейших Нью-Йоркских "крыс" ("крыса" - гангстер, ставший доносчиком) - в интервью для газеты прямо заявил, что он - благодетель общества. И он верил в это.
      На эту тему у меня была небезынтересная переписка с начальником тюрьмы Синг-Синг. Он утверждал, что немногие преступники, сидящие в Синг-Синге, считают себя дурными людьми. Они - точно такие же люди, как мы с вами, и так же рассуждают и объясняют свои поступки. Они могут объяснить вам, почему должны были взломать сейф или нажать на спусковой крючок. Большинство из них стараются с помощью аргументов, путаных или логичных, оправдать свои антиобщественные действия даже в собственных
      - 17
      глазах, приходя таким образом, к твердому убеждению, что их вообще не следовало сажать в тюрьму. Если Аль-Капоне, "два нагана" - Кроули, "немец"- Шульц и другие отпетые джентльмены, находящиеся за тюремными стенами, ни в чем не обвиняют себя, то что же сказать о людях, с которыми мы находимся в ежедневном общении?!
      Покойный Джон Уанмейкер признался однажды: "Тридцать лет назад я понял что браниться, по меньшей мере глупо, что мне следует беспокоиться о преодолении своей собственной ограниченности, не беспокоясь о том, что бог не счел нужным распределить дар разумения поровну между всеми".
      Уанмейкер рано постиг этот урок. Лично мне пришлось добрую треть века брести на ощупь в этом дремучем мире, прежде чем передо мной стала проясняться истина, что в 89-ти случаях из ста человек ни в чем себя не осуждает, независимо от того, насколько он прав или неправ.
      Критика бесполезна, ибо она ставит человека в позицию обороняющегося и побуждает его искать для себя оправдания. Критика опасна, ибо она ранит драгоценное для человека чувство собственного достоинства, наносит удар по его представлению о собственной значимости и возбуждает в нем чувство обиды и негодования. В старой германской армии солдату не разрешалось подавать жалобу сразу после происшествия, давшего для нее повод. Он должен был сдержать первое чувство обиды, "заспать" его и остыть. Если же он подавал жалобу немедленно в день происшествия, его наказывали.
      В повседневной жизни тоже следовало бы ввести подобный закон для ворчливых родителей, сварливых жен, бранящихся работодателей и целой армии несносных любителей выискивать чужие ошибки.
      На страницах истории вы найдете тысячи примеров бесполезности чересчур строгой критики. Возьмите к примеру известную ссору между Теодором Рузвельтом и президентом Тафтом - ссору, из-за которой произошел раскол в республиканской партии и в Белый Дом вступил Вудро Вильсон, а в мировую войну была вписана яркая мужественная страница, изменившая течение истории. Окинем беглым взглядом события.
      В 1908 году, уходя из Белого Дома, Теодор Рузвельт сделал президентом Тафта, а сам удалился в Африку пострелять львов. Когда же он вернулся, его раздражению не было границ. Он обвинил Тафта в консерватизме и постарался обеспечить выдвижение себя в кандидаты (на третий срок), для чего образовал партию "быков и лосей" ("быки и лоси" - прозвище национальной прогрессивной партии, выделившейся из республиканской партии под руководством Т.Рузвельта к выборам 1912 года), тем самым почти развалив республиканскую партию. В результате на следующих выборах Уильям Готвард Тафт и республиканская партия вышли вперед только в двух штатах - в Вермонте и Уте - самое сокрушительное поражение старой партии за всю историю.
      Теодор Рузвельт обвинял Тафта, но обвинял ли сам себя президент Тафт? Конечно, нет. Со слезами на глазах Тафт говорил: "Я не вижу, как бы мог поступить иначе, нежели поступил". Кто же виноват? Рузвельт или Тафт? По правде сказать, не знаю и не стремлюсь узнать. Главное, к чему я стремлюсь, - это показать, что вся критика со стороны Рузвельта не убедила Тафта в том, что в поражении виноват именно он. Единственным ее результатом было то,что Тафт старался оправдать себя и повторял со слезами на глазах: "Не вижу, как бы я мог поступить иначе".
      Или возьмем скандал с Типот Доум Ойл. (Типот Доум и Элк-Хилл возвышенности в штате Калифорния и Вайоминг, от которых получили
      - 18
      названия нефтеносные районы, сданные в 1921 году Фоллом за взятку нефтепромышленникам Догени и Синклеру). Помните его? Газетная шумиха вокруг этого дела не утихала несколько лет. Всколыхнулась вся страна. В американском обществе на памяти живущего поколения не случалось еще ничего подобного. Чисто фактическая сторона дела такова: Альберту Фоллу, министру внутренних дел в кабинете Гардинга, было поручено сдать в аренду частным фирмам нефтяные резервации Элк-Хилл и Типот Доум, ранее зарезервированные военно-морскому флоту США для использования в будущем. Вы полагаете, что министр Фолл назначил публичные торги? Нет. Он без стеснения вручил лакомый контракт своему другу Эдварду Догени. А что сделал Догени? Он вручил министру Фоллу, любезно назвав "ссудой" сто тысяч долларов. Затем министр Фолл самовластно направил в район резервации морскую пехоту соединенных штатов, чтобы прогнать конкурентов, чьи расположенные по соседству с резервацией скважины не истощали бы запасов нефти Элк-Хилла. Согнанные штыком со своих участков конкуренты кинулись в суд, и слетела крышка с пузатого чайника (игра слов: "сдуть крышку" - разоблачить, "типот доум" - пузатый чайник) со скандальной заваркой в сто миллионов долларов. Разразилось зловоние столь отвратительное, что стошнило всю страну. Администрация Гардинга была низвергнута, республиканской партии грозило полное крушение, а Альберт Фолл угодил за тюремную решетку.
      Фолл был сурово осужден, осужден как немногие из общественных деятелей, когда-либо подвергавшихся осуждению. Раскаялся ли он? Ни в коем случае. Несколькими годами позже Герберт Гувер упомянул в публичном выступлении, что смерть президента Гардинга была следствием душевных терзаний и мучений, ибо он был предан своим другом. Услышав это, миссис Фолл вскочила со своего кресла и, потрясая кулаками, вскричала рыдающим голосом: "Что? Гардинг был предан Фоллом? Нет! Мой муж никогда не предавал. Весь этот дом, полный золота, не соблазнил бы моего мужа поступить несправедливо. Он - единственный, кто был предан, послан на убой и распят!"
      Перед вами человеческая натура в действии: виновный обвинит кого угодно, но только не себя. Мы - все таковы. Итак, если завтра мы с вами поддадимся искушению кого-либо критиковать, вспомним Аль-Капоне, "два нагана"-Кроули, Альберта Фолла.
      Признаем тот факт, что критика подобна домашним голубям. Она всегда возвращается обратно.
      Признаем тот факт, что персона, которой мы вознамеримся сделать замечание и осудить, вероятно оправдает себя и осудит нас, или подобно благовоспитанному тафту скажет: "Не вижу, как бы я мог поступить иначе, нежели поступил".
      Субботним утром 15 апреля 1865 года Авраам Линкольн лежал, умирая в комнатушке дешевого доходного дома напротив Фордс театра, где бут выстрелил в него.
      Большое тело Линкольна лежало простертое по диагонали на покосившейся кровати, слишком короткой для него. Над кроватью висела дешевая репродукция с картины известного художника Роуза Бонера "красивая лошадь", и газовый рожок, мерцая, бросал унылый желтый свет.
      Стоявший возле постели умирающего военный министр Стэнтон сказал: "Здесь лежит величайший из правителей, какого когда-либо видел свет".
      В чем заключался секрет успеха Линкольна в обращении с людьми? Я изучал жизнь Линкольна в течение десяти лет и три года всецело посвятил работе над книгой, которую озаглавил "Линкольн, которого не знают". Я
      - 19
      был убежден, что должен предпринять столь тщательное и исчерпывающее изучение личности Линкольна и его частной жизни, насколько это вообще в человеческих возможностях. Я специально исследовал линкольновский метод обращения с людьми. Разрешал ли он себе удовольствие критиковать других? О, да! Когда он был еще молодым человеком в Пиджин Грих Воолей в штате Индиана он не только критиковал, но даже писал письма и поэмы, высмеивающие людей, оставлял их на проселочных дорогах в таких местах, где они наверняка могли быть найдены. Одно из подобных писем стало причиной горькой обиды на всю жизнь.
      Даже после того, как Линкольн стал практикующим адвокатом в Спрингфилде, штат Иллинойс, он открыто нападал на своих оппонентов в письмах, публикуемых в газетах. Но на этот раз он сделал это слишком оскорбительно. Осенью 1842 года он напрасно осмеял драчливого политикана по имени Джеймс Шилдс, ирландца по происхождению. Написанный Линкольном пасквиль был опубликован в виде анонимного письма в газете "Спрингфилд Джорнал". Город покатывался со смеху. Чувствительный и гордый Шилдс вскипел от негодования. Он разузнал, кто написал письмо, вскочил на лошадь, прискакал к Линкольну и вызвал его на дуэль. Линкольн не хотел драться. Он вообще был против дуэлей, но в данном случае не мог отказаться и должен был спасать свою честь. Ему предоставили право выбрать оружие. Поскольку у него были очень длинные руки и во время обучения в Вест-Пойнте он получил уроки фехтования, то выбрал кавалерийский палаш. На следующий день они встретились на песчаном берегу Миссисипи, готовые драться насмерть. В последний момент, однако, секундантам удалось предотвратить дуэль.
      Это был наиболее тягостный личный инцидент в жизни Линкольна. Он стал для него бесценным уроком в искусстве обращения с людьми. Никогда более не пишет он унижающих чье-либо достоинство писем. И не осмеивает кого бы то ни было. С этого времени и впредь Линкольн более никогда никого и ни за что не подвергает личной критике.
      В течение гражданской войны Линкольн одного за другим меняет генералов, стоящих во главе потомакской армии. Мак-Клеллан, Поп, Бернсайд, Хукер, Мид - и каждый из них, в свою очередь, совершал грубую трагическую ошибку, повергавшую Линкольна в отчаяние.
      Половина нации (имеются в виду северяне) гневно осуждала бездарных генералов, но Линкольн, "без злобы к кому-либо, с доброжелательностью ко всем", сохранял спокойствие. Одно из наиболее любимых им изречений: "Не судите, да не судимы будете".
      И когда мисс Линкольн и другие сурово осуждали южан, Линкольн отвечал: "Не осуждайте их, в подобных обстоятельствах мы стали бы точно такими же".
      Если кто-нибудь и имел право на осуждение, то это, конечно, Линкольн. Приведем только одну иллюстрацию:
      Битва при Геттисберге происходила в течение трех первых дней июля 1863 года. Ночью 4 июля, когда грозовые тучи разразились ливнем и затопили всю местность, ли начал отходить в южном направлении. Достигнув со своей разбитой армией Потомака (Потомак - река, на которой находится г.Вашингтон), ли увидел перед собой вздыбившуюся реку, о форсировании которой нечего было и думать, и армию союза (северных штатов) позади себя. Ли был в ловушке. Он не мог убежать. То был бесценный, самим богом посланный случай, - одним ударом захватить армию ли и окончить войну. Взволнованный надеждой на такую удачу Линкольн приказал миду атаковать ли, не созывая военного совета. Линкольн
      - 20
      телеграфировал свой приказ и для вящей убедительности послал к миду специального курьера с требованием немедленного начала военных действий.
      А что же сделал генерал мид? Совершенно противоположное тому, что было ему приказано делать. Вопреки приказу Линкольна, он созвал военный совет. Он колебался, он мешкал. Он посылал телеграммы со всевозможными отговорками. Он решительно отказался атаковать ли. В конце концов вода спала и ли увел свою армию за Потомак.
      Линкольн был в ярости. "Что это значит?! - вскричал он в разговоре со своим сыном Робертом. - Великий боже! Что это значит?! Они были уже в нашей власти. Стоило только протянуть руку и они наши, но я никакими словами не мог сдвинуть нашу армию с места. В таких обстоятельствах любой генерал смог бы разгромить ли. Если бы я был там, то мог бы захватить его".
      Ужасно раздосадованный Линкольн сел и написал миду нижеследующее письмо. Надо помнить, что именно в этот период своей жизни он был крайне умерен и сдержан в своей речи. И, следовательно, вышедшее из-под пера Линкольна в 1863 году письмо было равносильно строгому выговору.
      "Мой дорогой генерал, не верю, что вы способны оценить размер несчастия, заключающегося в бегстве ли. Он был в нашей власти, и мы должны были принудить его к соглашению, которым, учитывая другие наши недавние успехи, могла закончиться война.
      Теперь же война может тянуться бесконечно. Если вы не решились атаковать ли в минувший понедельник, когда в этом не было никакого риска, как же сумеете вы сделать это по ту сторону реки, куда сможете взять не более двух третей имеющихся в вашем распоряжении сил? Бессмысленно было бы ждать этого, и я теперь не ожидаю от вас каких-либо крупных успехов. Ваш золотой случай упущен, и я безмерно огорчен этим".
      Как вы предполагаете, что сделал мид, когда прочитал это письмо? Мид никогда не видел этого послания. Линкольн никогда не отправлял его. Оно было найдено после его смерти.
      Я предполагаю - это только догадка - что, написав это письмо, Линкольн посмотрел в окно и сказал себе: "Минутку. Может быть не стоит спешить. Легко мне, сидя в тиши белого дома, посылать миду приказы вести войска в атаку, а если бы я был под Геттисбергом и видел столько крови, сколько видел ее мид за последнюю неделю, и мои уши пронзало столько стонов и криков умирающих, может быть я тоже не так уж жаждал бы атаки. Если бы у меня был такой робкий характер, как у мида, возможно, я поступил бы точно так же, как он. Послав это письмо, я отведу себе душу, но мида это заставит искать оправдания, вынудит осудить меня. Оно возбудит у него тяжелое чувство, помешает дальнейшему использованию его как командующего, и, возможно, вынудит его вообще уйти из армии в отставку".
      Итак, как я уже сказал, Линкольн отложил письмо в сторону, ибо на горьком опыте знал, что резкая критика и выговоры почти неизменно оканчиваются ничем.
      Теодор Рузвельт говорил, что когда он как президент сталкивался с какой-нибудь запутанной проблемой, то обычно оборачивался и поднимал взгляд на большой портрет Линкольна, висевший на стене, и спрашивал себя: "А как бы поступил Линкольн, если бы был на моем месте? Как он решил бы эту проблему?"
      - 21
      В следующий раз, когда мы почувствуем искушение всыпать кому-нибудь по первое число, извлечем из кармана пятидолларовый банкнот, посмотрим на изображение Линкольна на нем и спросим себя: "А как бы поступил в подобной ситуации Линкольн?"
      Известен ли вам какой-нибудь человек, кого вам хотелось бы изменить, исправить, сделать лучше? Если да, то великолепно. Я в совершенном восторге. Но почему бы вам не начать с самого себя. Даже с чисто эгоистической точки зрения это несравненно выгодней, чем стараться улучшать других и, между прочим, значительно безопасней.
      "Когда человек начинает войну с самим собой, - сказал Броунинг, он уже чего-то да стоит."
      Самоусовершенствование, вероятно, займет у вас время до рождества. Затем вы сможете хорошо отдохнуть в праздники, а новый год посвятите критике и исправлению других людей.
      Но самоусовершенствование - прежде всего.
      "Не пеняй соседу за снег на его крыше, - говорил Конфуций, - когда у тебя самого порог не очищен".
      Когда я был молод и изо всех сил старался производить впечатление на людей, то написал глупейшее письмо Ричарду Гардингу Дэвису писателю, который был в то время заметной фигурой на литературном горизонте америки. Предварительно я почерпнул о нем сведения из журнальной статьи и попросил Дэвиса сообщить мне о его методах работы. Несколькими неделями ранее я получил от некой персоны письмо, которое заканчивалось следующим выражением: "Продиктовано, но не читано".
      Дэвис не стал себя затруднять ответным письмом. Он просто вернул мне мое, приписав внизу: "Ваш скверный стиль может быть превзойден только вашими скверными манерами".
      Несомненно, я совершил ошибку и, может быть, заслужил его выговор. Но, будучи человеком, я обиделся. И обида эта была столь жгучей, что когда через десять лет я прочел о смерти Ричарда Гардинга Дэвиса, то единственная мысль, которая мелькнула в моем сознании к стыду своему должен признаться в этом - было воспоминание о боли, которую он мне причинил.
      Если вам завтра захочется нанести обиду, которая способна причинять боль в течение десяти лет и длиться до самой смерти, разрешим себе выпустить жало критики, но давайте не будем считать, как мы считаем обычно, что мы справедливы.
      Будем помнить при общении с людьми, что мы общаемся с нелогичными созданиями, с созданиями эмоциональными, обросшими колючими предрассудками и движимыми гордостью и тщеславием. Критика - это опасная искра, которая может стать причиной взрыва в пороховом погребе гордости. Порой случается, что подобные взрывы ускоряют смерть. К примеру, генерал Леонард Вуд подвергся критике и не был утвержден командующим экспедиционной армией, направляющейся во францию. Это нанесло удар по его гордости, вероятно, сократив жизнь. Едкая критика явилась причиной того, что чувствительный Томас Харди, один из прекраснейших романистов, обогативших английскую литературу, навсегда отказался от художественного творчества. Критика толкнула английского поэта Томаса Чаттертона на самоубийство. Бенджамен Франклин, не отличавшийся тактом в юности, стал столь дипломатичен, столь справедлив в обращении с людьми, что был назначен американским послом во францию. В чем секрет его успеха?
      - 22
      "Я не склонен дурно отзываться ни о ком, - говорил он - и о каждом говорю все хорошее, что мне о нем известно".
      Глупец может критиковать, осуждать и высказывать недовольство. И большинство глупцов так и делает.
      Но чтобы понимать и прощать необходимо овладеть характером и выработать самоконтроль.
      "Великий человек обнаруживает свое величие, - сказал Карлейль, тем, как он обращается с маленькими людьми".
      Вместо того, чтобы осуждать людей, постараемся понять их. Постараемся постичь, почему они поступают именно так, а не иначе. Это бесконечно более выгодно и интересно, чем критиковать, это порождает взаимное понимание, терпимость и великодушие. "Все понять - все простить".
      Как сказал доктор Джонсон: "Сам бог не судит человека, пока не кончатся дни его".
      Почему же должны судить мы с вами?
      1.2 Величайший секрет обращения с людьми.
      Существует только один путь под небом убедить кого-либо что-либо сделать. Приходилось ли вам задумываться над этим? Да, один-единственный путь - это заставлять другого захотеть сделать это. Запомните, другого пути нет.
      Конечно, вы можете заставить человека "захотеть" отдать вам часы, ткнув ему под ребра револьвер. Вы можете принудить служащего к разовому акту повиновения - пока вы не отвернулись от него - пригрозив ему увольнением. Вы сможете ремнем или угрозой заставить ребенка сделать, то чего вы хотите. Но эти грубые методы имеют крайне нежелательные последствия.
      Единственный способ, которым могут убедить вас что-либо сделать это предложить вам то, чего вы хотите.
      А что вы хотите? Знаменитый доктор Зигмунд Фрейд из вены, один из наиболее выдающихся психологов двадцатого столетия, говорит, что все наши поступки берут начало в двух мотивах: в сексуальном влечении и в желании быть великим.
      Профессор Джон Дьюи, наиболее глубокий американский философ, формулирует это несколько иначе. Доктор Дьюи говорит, что глубочайшим стремлением человеческой натуры является "желание быть значительным". Запомним это выражение: "Желание быть значительным". Это очень важно. В этой книге вы очень много услышите об этом.
      Чего же вы хотите? Не столь уж многого. Но того немногого, что стало для вас желанным, вы желаете страстно, с настойчивостью не допускающей мысли об отказе.
      Почти все нормальные взрослые люди хотят:
      1.Здоровья и безопасности.
      2.Пищи.
      3.Сна.
      4.Денег и того, что на них приобретается.
      5.Уверенности в своем будущем.
      6.Сексуального удовлетворения.
      7.Благополучия своих детей.
      8.Чувства своей значительности
      - 23
      Почти все желания удовлетворимы, все за исключением столь же глубокого и властного, как потребность в пище и сне, но оно редко бывает удовлетворенным. Фрейд его называет "желанием быть великим", а Дьюи - "желанием быть значительным".
      Линкольн однажды начал письмо словами: "Каждому нравится, когда его хвалят". Уильям Джеймс (американский философ) сказал: "Глубочайшим принципом человеческой натуры является страстное желание получить признание своей ценности". Заметьте он не сказал "желание" или "сильное желание". Он сказал "страстное желание".
      Это мучительный неутолимый голод человеческого сердца, и тот редкий человек, который утоляет его, будет владеть душами, и "даже могильщик пожалеет о дне его смерти".
      Потребность в сознании своей значительности - одно из главных различий между человеческим родом и животными. К примеру: когда я был деревенским мальчиком в Миссури, мой отец выводил чистокровных дюрок-джерсийских свиней и породистых беломордых коров. Мы обычно выставляли наших свиней и коров на сельских ярмарках и выставках животного инвентаря по всему среднему западу. Раз двадцать мы выигрывали первый приз. Мой отец прицепил призовые голубые ленты на длинное полотнище белого муслина, и, когда в дом приходили друзья или визитеры, он доставал его. Отец держал один конец, а я - другой, и таким образом мы демонстрировали гостям наши голубые ленты.
      Свиньи не интересовались голубыми лентами, которыми их награждали. Но отец мой интересовался. Эти призы повышали у него чувство своей значительности.
      Если бы наши предки не обладали этим пламенным стремлением почувствовать свою значительность, цивилизация была бы невозможна. Без него мы были бы подобны животным.
      Именно желание ощутить свою значительность толкнуло необразованного и забитого нуждой приказчика из бакалейной лавки к изучению книг по вопросам права, найденных на дне бочонка с домашним скарбом, купленным им за пятьдесят центов. Вы, вероятно, слышали об этом приказчике бакалейщика. Его звали Линкольн.
      Именно желание почувствовать свою значительность вдохновило Диккенса на создание бессмертных романов. Оно вдохновило сэра Кристофера Рена создать свою симфонию в камне. Это желание заставило Рокфеллера копить миллионы, которых ему никогда не истратить, и богатейшего человека в вашем городе построить дом, намного превосходящий своими размерами его потребности.
      Это желание заставляет вас одеваться по последней моде, водить машину самой последней марки и распространяться о том, какие изумительные у вас дети.
      Именно это желание соблазняет многих подростков становится гангстерами и бандитами. "Нынешний юный преступник помешан на самом себе, - говорил главный полицейский комиссар Нью-Йорка Малруней, - и первое, о чем он просит после ареста, это газеты с сенсационными сообщениями, делающими из него героя. Неприятная перспектива угодить в "теплое местечко" - на электрический стул - кажется ему чем-то отдаленным и незначительным, пока он пожирает глазами свое изображение, делящее место с портретами "крошки Руфь", Ла-Гардни, Эйнштейна, Линдберга, Тосканини или Рузвельта".
      - 24
      Если вы скажете мне, благодаря чему вы обрели чувство своей значительности, я скажу вам, кто вы. Это определяет ваш характер. Это - наиболее существенный ваш признак. К примеру, Джон Д.Рокфеллер сильнее почувствовал свою значительность, пожертвовав деньги на сооружение современной больницы в Пекине, проявив заботу о миллионах больных людей, которых никогда не видел и не увидит. Дилленгер же, наоборот, обрел чувство своей значительности в бандитизме, грабеже банков и убийствах. Однажды в Миннесоте, когда за ним гналась полиция, он ворвался в одну аптеку и крикнул: "Я - Дилленгер!" Он был горд тем, что является врагом общества номер один. "Я не трону вас", - сказал он. (В 1933 году гангстер Д.Дилленгер был официально объявлен президентом Рузвельтом врагом американского общества номер один).
      Главное различие между Дилленгером и Рокфеллером в том, благодаря чему они приобрели свое чувство значительности. История пестрит любопытными примерами того, как известные люди старались приобрести чувство своей значительности. Даже Джордж Вашингтон хотел, чтобы его титуловали "его величество президент Соединенных Штатов". Колумб домогался титула "адмирала океана и вице-президента Индии". Екатерина великая отказывалась вскрывать письма, на которых не значилось: "Ее императорскому величеству". Миссис Линкольн, будучи хозяйкой белого дома, подобно тигрице набросилась на миссис Грант, вскричав: "Как вы смеете садиться в моем присутствии раньше, чем я вам предложила это?!"
      Наши миллионеры помогали финансировать экспедицию адмирала барда в Антарктиду с условием, что цепи ледяных гор будут названы их именами. А Виктор Гюго питал надежду, ни много ни мало на то, что Париж будет переименован в его честь. Даже Шекспир, величайший из великих, пытался добиться блеска своему имени приобретением гербового щита для своего рода.
      Иногда люди изображают из себя беспомощных больных, чтобы привлечь к себе повышенное внимание и сочувствие, и обрести тем самым чувство своей значительности. Взять к примеру миссис Мак-Кинли. Она наслаждалась чувством своей значительности, заставляя мужа, президента соединенных штатов, пренебрегать важными государственными делами и сидеть неподвижно в течение четырех часов, облокотившись о ее постель и лелея ее сон. Она утоляла снедавшую ее жажду повышенного внимания, заставляя его оставаться с нею, когда к ней приходил зубной врач; и однажды устроила ему сцену за то, что он оставил ее одну с дантистом, чтобы провести назначенное свидание с Джоном Геем.
      Мери Робертс Райнхарт рассказывала мне однажды о цветущей, здоровой молодой женщине, которая стала изображать из себя беспомощную больную, чтобы почувствовать свою значительность. В один из дней эта женщина вынуждена была из-за своего возраста, вероятно, признать тот факт, что никогда не выйдет замуж. Годы одиночества тянулись, оставляя все меньше надежд на ее ожидания. Она легла в постель, и в течение десяти лет ее старая мать путешествовала с подносами на третий этаж и обратно, нося ей пищу. Но однажды измученная трудом старая женщина слегла и умерла. Несколько дней больная "страдала" от голода, потом она встала, оделась и вновь вернулась к нормальной жизни.
      Некоторые авторитетные специалисты заявляют, что люди на самом деле могут впасть в безумие для того, чтобы в безумных грезах обрести чувство своей значительности, в признании которой им было отказано в жестком мире действительности. В больницах соединенных штатов находится более всего больных, страдающих психическими заболеваниями,
      - 25
      чем всеми другими болезнями вместе взятыми. Если вам более пятнадцати лет и вы проживаете в штате Нью-Йорк, у вас один шанс из двадцати, что вы попадете в психиатрическую больницу в ближайшие семь лет вашей жизни.
      В чем причина безумия?
      На столь широкие вопросы ответить не сможет никто. Мы знаем, что некоторые болезни, такие как сифилис, разрушают клетки мозга и приводят к безумию. Около половины всех психических заболеваний могут быть следствием таких физических причин, как поражение мозга, алкоголь, токсины и ранения. Но другая половина - и в этом ужасная сторона этой истории - другая половина случаев сумасшествия, очевидно ни коим образом не сопряжена с органическими поражениями мозговых тканей: в посмертной экспертизе, когда их мозговые ткани изучаются под мощнейшими микроскопами, их находят такими же здоровыми, как у нас с вами.
      Почему же эти люди сошли с ума?
      Я задавал это вопрос главному врачу одной из самых крупнейших психиатрических больниц. Этот ученый, получивший высшие почести и награды за исследование психических заболеваний, прямо сказал мне, что многие люди, сойдя с ума, нашли в безумном состоянии чувство своей значительности, которое они были неспособны приобрести в мире действительности. Затем он рассказал мне следующую историю:
      "У меня в настоящее время есть пациентка, замужество которой оказалось трагедией. Она хотела любви, сексуального удовлетворения, детей и социального престижа. Но жизнь обманула ее ожидания. Муж ее не любил. Он отказывался даже есть с нею и заставлял подавать ему еду в комнату на верхнем этаже. У нее не было детей, не было положения в обществе. Она сошла с ума; и в ее воображении она развелась с мужем и вновь приняла девичью фамилию. Теперь она была убеждена, что вышла замуж за английского аристократа и настаивала на том, чтобы ее звали леди Смит. Что касается детей, то она воображала теперь, что каждую ночь рожает по ребенку. Всякий раз, когда я вызывал ее, она мне говорила: "Доктор, у меня этой ночью родился беби".
      Жизнь сокрушила однажды корабль ее надежд об острые камни действительности, но на солнечных, фантастических островах безумия ее бригантины под всеми парусами с поющим в мачтах попутным ветром благополучно пришли в порт ее желаний.
      Трагично? Право, не знаю. Ее врач сказал мне: "Если бы я мог протянуть руку и вернуть ей здоровье, не уверен, что стал бы это делать. Она гораздо счастливее в нынешнем состоянии".
      В массе умалишенные счастливее, чем мы. Они решили все свои проблемы. Они подпишут вам чек на миллион долларов с большой охотой, или дадут рекомендательное письмо к Ага-Хану. (Ага-Хан - имя главы секты исмаилитов, лично известного очень ограниченному кругу лиц). В фантастическом мире, созданном ими самими, они нашли чувство своей значительности, которого они так страстно желали.
      Если некоторые люди так алчут чувства значительности, что действительно сходят с ума, чтобы получить его, представьте, каких чудесных результатов мы можем достичь в отношении с людьми, искренне признавая их значительность.
      Насколько я знаю историю, только два человека имели годовой оклад в размере одного миллиона долларов: Уолтер Крайслер и Чарльз Швэб.
      - 26
      Почему Эндрю Карнеги платил Швэбу миллион долларов в год или более чем три тысячи долларов в день? Почему? Может быть потому, что Швэб был гений? Нет. Может быть потому, что он знал о производстве стали больше других? Чепуха. Чарльз Швэб сам рассказывал мне, что многие его работники знают о производстве стали значительно больше, чем он. Швэб сказал, что ему платили такую высокую заработную плату за его умение руководить людьми. Я спросил его, как он это делал. Вот его секрет, изложенный собственными словами, которые следовало бы увековечить в бронзе и вывесить в каждом доме и школе, в каждом магазине и учреждении в стране - слова, которые надлежало бы детям запомнить вместо того, чтобы тратить время на запоминание спряжения латинских глаголов или годового уровня осадков в бразилии - слова, которые преобразуют вашу жизнь, если только вы будете жить, руководствуясь ими:
      "Считаю наиболее ценным качеством, которым я обладаю, мои способности возбуждать энтузиазм в людях, - сказал Швэб, - и полагаю, что способ, с помощью которого можно развить лучшее, что заложено в человеке - это признание его ценности и поощрение.
      Ничто так легко не убивает человеческое честолюбие как критика со стороны вышестоящих. Я никогда никого не критикую. Придаю большое значение тому, чтобы дать человеку побудительный мотив к труду. Поэтому забочусь о том, чтобы найти то, что достойно похвалы и питаю отвращение к выискиванию ошибок. Когда мне нравится что-нибудь, я искренен в своем одобрении и щедр на похвалу".
      Именно так Швэб и поступал. А как поступает средний человек? Как раз наоборот. Когда ему что-нибудь не нравится, он поминает всех чертей; когда нравится - молчит.
      "При всех моих обширных связях и знакомствах, - заявлял Швэб, - со многими влиятельными людьми в различных частях земного шара, мне пришлось бы однако поискать человека, как бы он ни был велик и доволен своим положением, который не делал бы работу лучше и не прилагал бы больших усилий под влиянием одобрения, нежели под влиянием критики".
      То, что он откровенно высказал, явилось одной из главных причин феноменального успеха Эндрю Карнеги. Карнеги высоко ценил его связи как общественные, так и личные.
      И даже на своем надгробии Карнеги пожелал воздать хвалу своим помощникам. Он сочинил для себя эпитафию следующего содержания: "Здесь лежит тот, кто умел подчинять себе людей более умных, чем он сам".
      Умение искренне и высоко ценить людей было одним из секретов успехов Рокфеллера как руководителя. Например, когда один из его партнеров, Эдвард Т. Бэдфорд, попал впросак с неудачной покупкой недвижимости в южной америке и причинил фирме убытки в размере миллиона долларов, Джон Д. Рокфеллер имел полное право критиковать его, но он знал, что Бэдфорд сделал все, что было в его силах, и инцидент не получил развития. Когда же Рокфеллеру представился случай похвалить Бэкфорда, сумевшего спасти шестьдесят процентов инвестированных денег, он искренне поздравил его. "Это великолепно, - сказал Рокфеллер, - нам никогда не удавалось так легко отделаться".
      Зигфельд, самый удачный антрепренер, когда-либо поражавший блеском своих спектаклей бродвейскую публику, приобрел свою репутацию благодаря тонкому умению окружать ореолом очарования американскую девушку. Несколько раз он брал некое бесцветное маленькое создание, на которое
      - 27
      никто бы и не взглянул второй раз, и превращал его на сцене в чарующий образ, полный таинственности и соблазна. Зная силу признания и уверенности, он заставлял женщин ощутить их красоту одной только своей галантностью и предупредительностью по отношению к ним. Он был практичен: он поднял заработную плату хористок с тринадцати долларов до ста семидесяти пяти. Он был в то же время рыцарственен: к первому выступлению в Фоли он послал телеграмму звездам труппы и буквально засыпал каждую хористку, участвующую в шоу, посланными из америки розами.
      Однажды, попав под влияние модной теории о пользе поста, я в течение шести суток воздерживался от приема пищи. Это было не трудно. К концу шестого дня я меньше ощущал голод, чем к концу второго. Однако, и мне и вам известны люди, которые сочли бы себя преступниками, если бы оставили своих домочадцев или служащих без пищи в течение шести дней. В то же время они легко лишают их в течение шести дней, недель или даже лет душевного внимания и признания, в котором последние нуждаются почти столь же сильно как в пище.
      Альфред Дант в ту пору, когда он играл первую роль в "Риоюньон ин Виена", сказал однажды: "Нет ничего, в чем бы я так сильно нуждался, как в пище для самоуважения".
      Мы даем еду нашим детям, друзьям и служащим, но как редко даем мы пищу их самоуважению. Мы обеспечиваем их ростбифами и картофелем для производства энергии, но мы из-за своей небрежности забываем дать им доброе слово признания их высокой человеческой ценности, которое звучало бы в их памяти долгие годы, подобно музыке утренних звезд.
      Некоторые читатели, возможно, справедливо заметят по прочтении этих строк: "Старая песня! Угодничать! Подмазывать! Льстить! Эти трюки нам давно известны. Они не срабатывают, когда имеешь дело с умными людьми".
      Конечно, лесть редко оказывает воздействие на проницательных людей. Это мелко, фальшиво и не искренне. Этого не следует делать, и это обычно делается. Верно, что некоторые люди так алчут и жаждут признания, что они довольствуются и малым, подобно тому как умирающий с голода готов есть траву и червей.
      Почему, например, таким ослепительным успехом пользовались на брачном рынке многоженцы братья Мдивани? Почему эти так называемые "принцы" смогли поймать в свои сети двух красавиц, прославленных звезд экрана, одну всемирно известную примадонну и Барбару Гаттон с ее миллионами? Почему? Как они добились этого?
      "Неотразимое для женщин очарование братьев Мдивани, - писала Аделина Роджерс Сент-Джонс в статье для журнала "Либерти", - было одной из таинственных загадок века".
      Пола Негри, первая женщина мира, знаток мужчин и величайшая артистка, однажды объяснила мне ее. Она сказала: "они постигли искусство лести, как ни один другой из встреченных мною мужчин. А это искусство почти утрачено в наш реалистический и скептический век. Уверяю вас, именно в этом скрывается секрет очарования Мдивани для женщин. Я знаю".
      Даже королева Виктория была чувствительна к лести.
      Дизраэли признавался, что он "ставил на гущу" в обращении с королевой. По его собственным словам, он "обильно потчевал ее грубой лестью". Но Дизраэли был одним из наиболее изысканных, ловких и находчивых людей, которые когда-либо правили громадной британской
      - 28
      империей. В своей сфере он был гениален. То, что для него было неприятной, но необходимой работой, отнюдь не является необходимым для нас с вами. При длительном употреблении лесть приносит вам больше вреда, чем пользы. Лесть - это подделка и подобно фальшивым деньгам, доведет вас когда-нибудь до беды, если вы будете часто пользоваться ею.
      В чем же различие между высокой оценкой и лестью? Она не сложна. Первая искренна, вторая - нет. Первая идет от сердца, вторая - сквозь зубы. Первая правдива, вторая фальшива. Первая вызывает всеобщее восхищение, вторая - всеобщее презрение.
      Недавно мне довелось увидеть бюст генерала Обрегона во дворце Чапультепек в Мехико-сити. Под бюстом были выгравированы мудрые слова, характеризующие мировоззрение генерала: "Не бойтесь врагов, которые нападают на вас, бойтесь друзей, которые вам льстят".
      Нет! Нет! Нет! Я отнюдь не учу льстить. Я далек от этого. Я рассказываю о новом образе жизни и хочу повторить это.
      У короля Георга V на стенах его кабинета в Букингемском дворце красовалось шесть изречений. Одно из них гласило: "научи меня не расточать и не принимать дешевых похвал". В этом сущность лести дешевая похвала. Однажды я прочел определение лести, которое стоит того, чтобы его воспроизвести здесь: "Льстить - это говорить другому именно то, что он сам думает о себе".
      "Каким бы языком вы не пользовались, - сказал Ральф Уолдс Эмерсон, - вы никогда не сможете сказать ничего другого, кроме того, кто вы такой".
      За исключением мыслей, связанных с какими-нибудь конкретными проблемами, 95% времени, занятого размышлениями, мы посвящаем обычно самим себе". Итак, если мы прекратим на некоторое время думать о самих себе и начнем думать о достоинствах других людей нам не понадобится прибегать к лести, столь дешевой и лживой, что ее можно уличить раньше, чем она сойдет с языка.
      Эмерсон сказал: "Каждый человек, которого я встречаю, в какой-нибудь области превосходит меня. И в ней я готов у него учится".
      Это это было справедливо для Эмерсона, не в тысячу ли раз более это справедливо для нас с вами? Перестанем же думать о наших совершенствах и желаниях. Попытаемся же уяснить достоинства другого человека. Тогда не будет нужды в лести. Давайте честно и искренне признавать хорошее в других. Будьте сердечны в своем одобрении и щедры на похвалы, и люди будут дорожить вашими словами, понимать, помнить их и повторять в течение всей своей жизни - повторять спустя годы и после того как вы забудете их.
      1.3 Кто способен так поступать, с тем - весь мир,
      кто не способен - идет в одиночестве.
      Каждое лето я хожу удить рыбу на Мэйн. Лично я очень люблю землянику со сливками, однако, обнаружил, что по каким-то странным причинам рыба предпочитает червей. Поэтому, когда ужу рыбу, думаю не о том, что люблю я, а о том, что любит рыба, и не насаживаю на крючок землянику со сливками. Отнюдь, а подвешиваю на крючок для рыбы червяка или кузнечика и говорю: "не угодно ли отведать вот это?"
      Почему же не пользоваться этой логикой и в отношениях с людьми?
      - 29
      Именно так поступал Ллойд-Джордж (премьер-министр Великобритании 1916-1922). Когда кто-то спросил его, каким образом он сумел так долго удержаться у власти, в то время как все другие лидеры военного времени - Вильсон, Орландо и Клеменсо (Вильсон Вудро - президент США (1913-1921), Клеменсо Жорж - премьер-министр Франции (1906-1909), Орландо Витторио - премьер-министр Италии (1917-1919)) - были давно смещены и забыты, Ллойд-Джордж ответил, что его устойчивость на вершине власти следовало бы отнести на счет того обстоятельства, что он научился угадывать, какую наживку следует нацепить на крючок, чтобы удовлетворить требования рыб.
      Зачем рассказывать от том, чего нам хочется? Это - по-детски. Просто нелепо. Ну, конечно же, вам интересно то, чего вам хочется. Вы всегда проявляете интерес к этому. Но не вы одни таковы. В этом отношении последний из нас точно таков, как и вы: все мы интересуемся тем, чего мы хотим.
      В самом деле, существует только один способ в подлунном мире оказывать влияние на другого человека: это говорить с ним о том, что является предметом его желаний, и показать ему, как можно этого достичь.
      Вспомните об этом завтра, когда вы будете стараться заставить кого-нибудь что-нибудь сделать. Если, например, вы не хотите, чтобы ваш сын курил, не запрещайте ему этого, и не говорите ему, что вы этого не хотите. А наглядно объясните ему, каким образом сигареты могут закрыть ему путь в бейсбольную команду или лишить победы в забеге на сто ярдов.
      Это полезно помнить независимо от того, имеете вы дело с детьми, телятами или шимпанзе. К примеру: в один прекрасный день Ральф Уолдс Эмерсон и его сын пытались загнать в хлев теленка. Но они допустили общую для всех ошибку, думая только о том, чего они хотели. Эмерсон толкал, а его сын тянул. Но теленок делал как раз то же самое, что и они: он думал только о том, чего хотел он. Он упирался своими крепкими ногами и наотрез отказывался расстаться с пастбищем.
      Горничная-ирландка видела их затруднительное положение. Она не умела писать книги и эссе, но в данном случае, обладая просто здравым смыслом, она лучше Эмерсона понимала ход телячьих мыслей. Подумав о том, чего хочет теленок, она сунула ему в рот свой материнский палец, дала пососать немножко и спокойно отвела его в хлев.
      Каждое совершенное вами действие со дня вашего появления на свет было вами совершено, потому что вы чего-то хотели. И случай, когда вы пожертвовали сто долларов на красный крест, потому что хотели оказать помощь нуждающимся, хотели совершить бескорыстный поступок. "Когда вы подали одному из братьев моих меньших, вы мне подали". (Евангелие от Матфея. Гл.25, с.40).
      Если бы желание совершить такой поступок было слабее, чем желание сохранить сто долларов, вы не сделали бы этого пожертвования. Конечно, возможно, вы были вынуждены сделать его, так как вам стыдно было отказать или потому, что ваш вкладчик просил вас об этом. Но одно несомненно: вы сделали пожертвование, потому что вы хотели этого.
      Профессор Гарри А. Оверстрит в своей научно-популярной книге "мотивация человеческого поведения" говорит: "Наши действия вытекают из наших главных желаний... И наилучший совет, кaкой можно дать, если вы хотите побудить кого-либо к действию - будь то в работе, домашней жизни, школе или политике - прежде всего, пробудите в нем какое-нибудь сильное желание. Кто способен сделать это, с тем - весь мир. Кто не способен - идет в одиночестве."
      - 30
      Эндрю Карнеги, забитый нуждой шотландский парень, начавший работать за два цента в час и оставивший после себя 365 миллионов долларов, в "школе" жизни рано постиг, что есть только один способ влиять на людей - это ограничивать себя в разговоре с ними кругом их желаний. Он окончил только четыре класса школы, однако он научился руководить людьми.
      Для иллюстрации: его свояченица очень тосковала о двух своих сыновьях. Они учились в закрытом колледже и были так заняты собственными делами, что весьма неаккуратно писали письма домой и на самые страстные письма своей матери отвечали невниманием.
      Карнеги предложил пари на сто долларов, заявив, что он сумеет получить ответ с обратной почтой, не попросив об этом. Кто-то принял его ставку. Итак, он написал своим племянникам короткое письмецо, небрежно упомянув в постскриптуме, что он вкладывает каждому по пятидолларовой ассигнации.
      Он и не подумал, однако, вложить деньги. Ответы пришли с обратной почтой. В них "дорогого дядю Эндрю" благодарили за его внимание и доброту и... Вы сами можете закончить эту историю.
      Завтра, когда вы захотите убедить кого-либо что-нибудь сделать, прежде чем говорить, помолчите и подумайте: каким образом можно заставить его захотеть сделать это?
      Этот вопрос удержит вас от поспешного и невнимательного подхода к людям, от бесполезной болтовни о ваших собственных желаниях.
      В одном из отелей Нью-Йорка я снимал большой бальный зал каждый сезон на двадцать вечеров, где читал курс лекций.
      В начале одного сезона мне неожиданно сообщили, что я должен буду уплатить почти в три раза больше, чем прежде. Эта новость дошла до меня, когда объявления уже были расклеены, а все билеты отпечатаны и распроданы.
      Естественно, мне не хотелось платить повышенную плату, но что пользы говорить с администрацией отеля о том, чего хотел или не хотел я? Их интересовало только то, чего хотели они.
      Несколькими днями позже мне пришлось отправиться к управляющему. "Я был несколько поражен, когда получил ваше письмо, - сказал я, - но вовсе не виню вас. Будь на вашем месте, сам, вероятно, написал подобное письмо. Ваш долг как управляющего этого отеля - извлечь возможно больше выгоды. Если вы не будете этого делать, то вас уволят. Теперь давайте возьмем листок бумаги и прикинем выгоды и убытки, ожидающие вас, если вы настоите на повышении оплаты". Я взял лист почтовой бумаги и, проведя посередине линию, озаглавил одну колонку "выгода", другую - "убытки". Под "выгодой" написал: "свободный бальный зал" и продолжил рассуждение: "Вы получите выгоду, сдавая зал под танцы и собрания. Это крупная выгода, так как за подобные мероприятия вы получите значительно большую плату, нежели можно получить за прокат зала под чтение курса лекций. Если я занимаю зал двадцать вечеров в сезон, для вас это, конечно, означает потерю какого-нибудь выгодного дела. Теперь рассмотрим убытки. Первое: вместо повышения вашего дохода за счет моей платы, вы ее потеряете, потому что я не могу платить запрошенную вами сумму, и буду вынужден проводить это лекции в каком-нибудь другом месте. Имеются и другие убытки для вас. Эти лекции привлекают массу образованных и культурных людей в ваш отель. Это хорошая реклама для вас, не так ли?
      - 31
      Действительно, если бы вы тратили пять тысяч долларов на рекламу в газетах, вы не смогли бы привлечь столько людей побывать в вашем отеле, сколько привлекаю своими лекциями я".
      Произнеся это, я записал два эти "убытка" в соответствующую колонку и вручил листок управляющему со словами: "Желаю, чтобы вы внимательно рассмотрели как выгоды, так и убытки, которые ожидают вас, и сообщили мне ваше окончательное решение".
      На следующий день я получил письмо, извещавшее меня о том, что моя арендная плата увеличивается вместо 300 только на 50%.
      Обратите внимание, я получил эту скидку, ни слова не говоря о том, чего хотел я, и все время говорил о том, чего хочет другой и каким образом он может этого достичь.
      Предположим, что я дал бы волю чувствам, что вполне естественно, предположим, что ворвался бы в кабинет администратора и сказал: "Что означает повышение платы на 300%, в то время как вы отлично знаете, что билеты проданы и сделаны объявления? 300%! Чудовищно! Абсурдно! Я не стану платить такую сумму!"
      Что произошло бы тогда?
      В споре поднялись бы пары, забурлил кипяток, появилась бы бессвязность - и вы знаете, чем кончаются подобные споры. Даже если бы я убедил его, что он не прав, его гордость не дала бы ему возможность пойти на попятную и уступить.
      Один из лучших советов в сфере тонкого искусства человеческих взаимоотношений дан Генри Фордом в его словах: "если и существует некий секрет успеха, он заключается в способности принять точку зрения другого человека и видеть вещи под его углом зрения так же хорошо, как под своим собственным".
      Это так хорошо сказано, что хочется повторить.
      Это так просто, так очевидно, что всякий должен увидеть справедливость этих слов с первого взгляда, однако 90% людей на этой земле в 90 случаях из 100 игнорируют эту истину.
      Вам нужен пример? Посмотрите завтра утром письма, которые соберутся на вашем столе, и вы обнаружите, что в большинстве из них грубо нарушается этот высокий принцип здравого смысла. Возьмем письмо, написанное руководителем отдела радио в крупном рекламном агентстве, филиалы которого разбросаны по всему континенту. Это письмо было разослано управляющим местных радиостанций по всей стране. (В скобках я поместил свои отзывы на каждый абзац).
      "М-р Джон Блэнк, Блэнквил, Индиана.
      Дорогой м-р Блэнк:
      Наша компания желает сохранить свое лидирующее положение в области радиорекламы. (Кого интересует желание вашей компании? Я озабочен собственными проблемами. Банк лишил меня права выкупа закладной на мой дом, тля испортила розы в моем саду, на фондовой бирже вчера произошло понижение, и к утру я потерял восемь к пятнадцати, меня не пригласили на вчерашний вечер у Джонсонов, доктор сказал мне, что у меня повышенное давление крови, неврит и перхоть. И что же? Озабоченный прихожу утром в контору, вскрываю почту и читаю болтовню какого-то ничтожного слюнтяя из Нью-Йорка o желании его компании. Ба! Если бы он только мог предположить, какое впечатление произвело его
      - 32
      письмо, он немедленно бросил бы рекламное дело и занялся производством средства от овечьих вшей).
      Наше рекламное ведомство ведет дела в общенациональном масштабе и считается отцом первой сети радиовещания. Наша практика дополнительной оплаты времени передач из года в год сохраняет нам первенство. (Вы величественны и богаты и первенствуете по праву. Ну и что? Плевать я хотел на все ваше величие, будь вы велики, как "GENERAL MOTORS", "GENERAL ELECTRIC" и "GENERAL STAFF OF U.S. ARMY" (Генеральный штаб армии США), вместе взятые. Обладайте вы мозгами полoумного колибри, вы могли бы сообразить, что меня интересует, как велик я, а не вы. Все ваши разглагольствования о ваших колоссальных успехах только заставляют меня лишний раз почувствовать, что я мал и незначителен!)
      Мы желаем, чтобы наша служба считалась последним словом в области информационного радиовещания. (Вы желаете! Вы желаете! Вы неотесанный осел. Меня не интересует, что желаете вы, или Муссолини, или Бинг Кросби. Позвольте сказать вам раз и навсегда, что я интересуюсь тем, что желаю я, а вы еще ни слова не удосужились сказать oб этом в своем идиотском письме).
      В связи с выше сказанным просим включить нашу компанию в ваш список наиболее предпочтительных информационных передач, используя наши рекламные материалы не только в воскресных программах, но и в любое другое удобное для слушателей время. (Список "наиболее предпочтительных". Какова наглость! Сначала вы подчеркиваете мою незначительность хвастливыми россказнями о вашей компании, а потом, даже не сказав при этом "пожалуйста", просите внести вас в список наиболее предпочтительных клиентов). дающее нам знать о вашем решении, было бы взаимно полезно. (Болван! Вы отправляете мне свое рекламное письмо, размноженное в тысячах экземпляров - одну из тех бумажонок, которые, подобно осенним листьям, разносятся ветром во все концы - и имеете наглость просить меня, когда у меня из головы не идут закладная, розы и давление, сесть и диктовать личное подтверждение получения вашего паршивого письма, причем, чтобы я сделал это "незамедлительно". Что вы хотите сказать этим "незамедлительно"? Или вы не знаете, что я занят так же, как и вы, и что люблю, наконец, подумать, прежде чем отвечать. И если уж говорить на эту тему, кто дал вам право по-барски указывать мне, что делать? Вы говорите, что это будет "взаимно полезно". Наконец-то, вы соблаговолили вспомнить и о моей пользе. Но в чем будет заключаться для меня эта польза, вы ничего конкретно не сказали).
      Искренне ваш Джон Блэнк, заведующий отделом радио.
      Постскриптум. Возможно, для вас представит интерес прилагаемая перепечатка из блэнквилской газеты и вы, быть может, захотите включить ее в передачу вашей радиостанции". (Только в самом конце, в постскриптуме вы упоминаете хоть что-то, что может помочь мне в решении одной из моих проблем. Почему бы вам было не начать с этого? Теперь в этом уже нет никакого прока. У работника рекламы, который способен сочинять такую чушь, что-нибудь, наверное, не в порядке с продолговатым мозгом. Нам абсолютно ни к чему письмо, "дающее нам знать о вашем решении". Все, что вам нужно - это кварта йоду для вашей воспаленной щитовидной железы).
      - 33
      Итак, если человек, посвятивший свою жизнь делу рекламы, и признанный специалистом в искусстве убеждения людей покупать, мог написать подобное письмо, то что можно ожидать от мясника, пекаря или изготовителя обойных гвоздей?
      Вот другое письмо, написанное заведующим фрахтовой конторой крупного железнодорожного узла слушателю наших курсов мистеру Эдварду Вермилену. Каково было воздействие письма на адресата?
      Прочтите его, и тогда расскажу вам о нем.
      "А. Зерегас сонс инкорпопейтед", 28 Фронт стрит,
      Бруклин, Нью-Йорк.
      К сведению м-ра Эдварда Вермилена!
      Наша разгрузочно-погрузочная станция испытывает затруднения в работе в связи с тем, что наибольшая часть всех грузов доставляется нам во второй половине дня. Это обусловливает образование заторов, необходимость сверхурочных работ, простой автотранспорта и, в некоторых случаях, задержку грузов. 10 ноября мы получили от вашей компании 510 мест, доставленных на грузовой двор в 16 часов 20 минут.
      Мы просим вашего содействия для преодоления затруднений, возникающих из-за поздней доставки грузов. Можем ли мы просить вас о том, чтобы дни отправки партий грузов, которые должны быть доставлены грузополучателю к определенному сроку, вы приложили усилия к тому, чтобы или заблаговременно произвести погрузку, или доставить часть грузов в первой половине дня?
      Преимущества для вас при такой постановке дела будут заключаться в более быстрой разгрузке ваших грузовиков, а также в гарантии того, что ваши грузы будут отправляться в день их получения от вас.
      Преданный вам Дж. Б...,зав.
      Прочтя это письмо, м-р Вермилен, коммерческий директор "А. Зерегас Сонс Инкорпорейтед", послал его мне со следующим комментарием: "Это письмо произвело эффект, противоположный тому, который намеревался произвести отправитель. Письмо начинается описанием трудностей, которые испытывает железная дорога и которые нас, вообще говоря, не интересуют. Нас просят о содействии, не принимая во внимание, какие неудобства могут возникнуть в связи с этим для нас. И только в самом последнем абзаце упоминается, что в случае нашего содействия наши грузовики будут разгружаться быстрее и нам гарантируется отправление наших грузов в день их получения от нас. Другими словами, то, в чем мы наиболее заинтересованы, упоминается в последнюю очередь. В целом письмо возбуждает скорее дух антагонизма, нежели сотрудничества".
      Давайте посмотрим, не можем ли мы переписать и выправить это письмо. Не будем распространяться о своих проблемах, как рекомендовал Генри Форд, "примем точку зрения другого и посмотрим на вещи под его углом зрения так же внимательно, как под своим".
      Вот один вариант. Может быть не лучший, но, тем не менее, выправленный:
      М-ру Эдварду Вермилену, по адресу: "А. Зерегас сонс
      инкорпорейтед", 28 Фронт стрит, Бруклин, Нью-Йорк.
      Дорогой м-р Вермилен: ваша компания является одним из наших лучших клиентов в течение 14 лет. Естественно, мы очень дорожим
      - 34
      деловыми отношениями с вами и преисполнены желания обеспечить вас быстрым и эффективным обслуживанием, столь заслуженным вами.
      К сожалению, это оказывается для нас невозможным в тех случаях, когда ваши грузовики доставляют крупные партии грузов во второй половине дня, как это случилось 10 ноября. Дело в том, что многие другие наши клиенты также доставляют свои грузы значительно позже полудня. Естественно, это приводит к образованию заторов и вынужденному простою ваших автомашин у погрузочных перронов, а иногда и к задержанию отправки грузов. Как этого можно избежать? Доставлять груз к перронам, по возможности, в первой половине дня, что исключит простой ваших грузовиков, т. К. Им будет уделено немедленное внимание, что позволит нашим рабочим возвращаться раньше домой, чтобы насладиться за обедом вкуснейшими в мире макаронами и лапшой, выпускаемыми вашей фирмой.
      Пожалуйста, не примите это за жалобу и, ради бога, не сочтите, что я самонадеянно пытаюсь поучать вас, как вам себя вести в деловых вопросах. Это письмо внушено лишь желанием обслужить вас более эффективно.
      Независимо от того, когда будут поступать к нам ваши грузы, мы всегда будем стараться своевременно их отправить.
      У вас много дел. Пожалуйста, не затрудняйте себя ответом на это письмо.
      Преданный вам Дж. Б..., зав.
      Тысячи коммивояжеров усталых, обескураженных и низкооплачиваемых топчут сегодня мостовые. Почему? Потому что они всегда думают только о том, чего хотят они сами и не понимают, что ни вы ни я не хотим ничего покупать, а если бы у нас появилось такое желание, то пошли и купили без их помощи. Мы постоянно заинтересованы в решении своих проблем. И если коммивояжер сумеет показать нам, каким образом его услуги или его товары помогут разрешить наши проблемы, у него не будет необходимости убеждать нас. Мы купим. Покупателю приятно сознавать, что он сделал покупку, руководствуясь собственными соображениями, а не под влиянием рекламы.
      Однако многие люди всю жизнь занимаются торговлей, не умея смотреть на вещи под углом зрения покупателя. Например, я живу в Форест-Хилле, в маленьком оазисе частных домиков в центре громадного Нью-Йорка. Однажды, когда спешил на станцию метро, мне случайно попался на встречу маклер, который в течение многих лет занимался куплей и продажей недвижимого имущества в районе Лонг-Айленда.
      Он великолепно знал Форест-Хилл, и я мельком спросил его, из какого кирпича построен мой дом, из армированного металлической сеткой или пустотелого? Он ответил, что не знает и порекомендовал то, что я и без него знал или мог выяснить, позвонив в Форест-Хилл-Гарденс ассошиэйшн. На следующее утро я получил от него письмо. Дал ли он мне информацию, которую я хотел получить? Он мог сообщить ее за шесть секунд по телефону. Но он не сделал этого, а опять напомнил, что я мог бы получить ее, позвонив в страховую компанию, затем предложил поручить ему страхование моего имущества.
      Он не был заинтересован в том, чтобы помочь мне, его интересовали только собственные дела.
      - 35
      Мне следовало бы дать ему парочку превосходных маленьких книг для юношества: "Лучший подарок" и "Делить удачу".
      Если бы он прочел эти книги и усвоил изложенные в них взгляды, это дало бы ему в тысячу раз больше выгоды, чем заказ на страхование моего имущества.
      Профессионалам свойственна одна и та же ошибка. Несколько лет тому назад я зашел в офис широко известного ларинголога в Филадельфии. Прежде чем хотя бы взглянуть на мои миндалины, он спросил меня, чем я занимаюсь. Его не интересовало состояние моих миндалин, его интересовало состояние моего кошелька. Его главной заботой было то, сколько он может с меня получить, а не то, как помочь мне. В результате он не получил ничего. Я ушел из его клиники с чувством презрения к нему.
      Мир полон людей жадных и корыстных. И редкий человек, искренне стремящийся быть полезным другим, обладает огромным преимуществом. У него мало конкурентов.
      Оуэн Д. Юнг сказал: "Человек, способный поставить себя на место другого, способный понять его образ мышления, может не беспокоиться о том, какое будущее его ожидает".
      Если по прочтении этой книги вы приобретете самое нужное склонность всегда становиться на точку зрения другого, смотреть на вещи под его углом зрения, это может оказаться важной вехой в вашей карьере.
      Множество людей оканчивает колледжи, научившись в подлиннике читать Вергилия и овладев таинствами исчисления, но не получив ни малейшего представления о том, каким образом мыслят они сами.
      Например, однажды я вел курс "ораторского искусства" для выпускников колледжей, зачисленных на службу в транспортную корпорацию Нью-Йорка, Нью-Джерси. Один из них хотел убедить других играть в баскетбол. Вот что он говорил при этом: "Хочу из вас сделать настоящих людей и научить играть в баскетбол. Я очень люблю играть в баскетбол, но в последнее время в спортзале нам не хватало людей для игры. На днях двое или трое из нас столкнулись в борьбе за мяч, и я получил здоровый синяк под глазом. Очень бы хотел, чтобы вы, ребята, пришли завтра вечером".
      Сказал ли он хоть что-нибудь о ваших желаниях? Хотите ли вы пойти в спортзал, куда никто не ходит? Очень ли вас волнуют его желания? Не хотите ли вы получить синяк под глазом?
      А мог ли он указать на привлекательные для вас стороны посещения спортзала? Несомненно. Большая энергия. Лучший аппетит. Более ясное мышление. Веселье игры и т.д.
      Повторим мудрый совет профессора Оверстрита: "Прежде всего пробудите в нем (другом человеке) какое-нибудь сильное желание. Кто способен сделать это, с тем - весь мир. Кто не способен - идет в одиночестве".
      Один из студентов в порядке аутотренинга решил применить усвоенные знания в домашней жизни. Его беспокоили некоторые проблемы воспитания своего маленького сына. Мальчик был худосочный и отказывался есть сам. Родители использовали обычные в таких случаях методы. Они "распекали" и "пилили". "Мама хочет, чтобы ты съел вот это и вот то", "Папа хочет, чтобы ты вырос и стал большим мужчиной".
      Обращал ли мальчик хоть какое-нибудь внимание на эти желания? Ровно столько, сколько обращаете вы на песчинку, прогуливаясь по песчаному пляжу.
      - 36
      Ни один человек с крупицей здравого смысла не станет возлагать надежду на то, что трехлетний ребенок примет во внимание точку зрения тридцатилетнего отца. Тем не менее, это был именно тот случай, когда отец надеялся. Это было абсурдно. Он в конце концов увидел это. И тогда он сказал себе: "Что же можно сделать, чтобы у малыша появилось желание кушать? Как мне связать то, чего хочу я, с тем, чего хочет он?"
      Это оказалось не так уж трудно, стоило ему только задуматься над этим. У его сына был трехколесный велосипед, на котором он любил кататься по тротуару перед их домом в Бруклине. Несколькими домами дальше по этой улице жила "опасность", как выражаются в Голливуде, мальчик побольше, который стаскивал малыша с велосипеда и катался сам.
      Естественно, малыш с плачем бежал к маме, и ей приходилось выходить, снимать с велосипеда "опасность" и вновь усаживать на него малыша. Так случалось почти каждый день.
      Чего же хотел маленький мальчик? Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы найти ответ. Его гордость, его гнев, его желание ощутить свою значительность - все его самые сильные эмоции побуждали его стремиться к отмщению, к тому, чтобы разбить "опасности" нос. И когда отец сказал ему, что он сможет так стукнуть большого "приставалу", что у того в глазах потемнеет, если только он будет кушать все, что дает мама, когда отец дал ему надежду на это, диетические проблемы вскоре исчезли. Этот мальчик стал есть шпинат, кислую капусту, соленую скумбрию - любую пищу с целью стать достаточно большим, чтобы задать трепку задире, так часто унижавшему его.
      После решения этой проблемы отец взялся за другую: малыш имел дурную привычку мочиться в постели. Он спал со своей бабушкой. Проснувшись утром, бабушка обычно ощупывала постель и говорила: "Посмотри, Джонни, что ты опять наделал ночью". А он обычно отвечал: "Нет, это не я сделал. Это сделала ты".
      Его ругали, шлепали, стыдили, вновь и вновь повторяли, что мама не хочет, чтобы он делал это - ни одна из этих мер не могла сохранить постель сухой. Наконец, его родители задали себе вопрос: "Как сделать, чтобы мальчик захотел перестать мочиться в постель?"
      Чего ему вообще хочется? Во-первых, ему хотелось надевать на ночь пижаму, как папа, а не ночную сорочку, как бабушка. Бабушка была сыта по горло ночными переполохами и охотно проявила готовность купить ему пижамную пару, если он намерен исправиться. Во-вторых, он хотел иметь свою собственную постель. Бабушка не возражала.
      Мать повела его в универсальный магазин лазера в Бруклине, подмигнула продавщице и сказала: "Вот маленький джентльмен, который хочет сделать кое-какие покупки".
      Продавщица дала ему почувствовать свою значительность, спросив: "Что прикажете показать вам, молодой человек?"
      Он вырос на два дюйма от этих слов и ответил: "Я хочу купить себе кровать".
      Когда продавщица показала ему кроватку, которая понравилась его матери, малыша убедили купить именно такую.
      На следующий день кроватка была доставлена, и когда вечером пришел домой отец, малыш побежал встречать его с криком: "Папа! Папа! Иди сюда наверх, посмотри на мою кровать, которую я купил!"
      Отец осмотрел кроватку и, послушный предписаниям Чарльза Швэба, проявил "сердечность в одобрении и щедрость в похвалах".
      - 37
      "Эту кроватку ты уже не будешь мочить? Не так ли?" - спросил он. "Ах, нет! Нет! Я не буду мочить эту кроватку!" Мальчик сдержал свое обещание, здесь была затронута его гордость. Это была его кровать. Он и только он купил ее. И он носил теперь пижаму, как подобает маленькому мужчине. Он хотел вести себя как мужчина. И он так себя вел.
      Другой отец, К. Т. Дачмэнн, инженер-связист, студент этого же курса, не мог приучить свою трехлетнюю дочь завтракать. Обычные методы выговоров, просьб и уговоров оканчивались одинаково безуспешно. И вот ее родители спросили сами себя: "как можно заставить ее захотеть есть?"
      Маленькая девочка любила подражать матери, ей нравилось чувствовать себя взрослой. Итак, однажды утром они поставили ее на стул и разрешили ей самой приготовить завтрак. В самый подходящий психологический момент - в то время, как она размешивала свою стряпню, отец медленно вошел в кухню. Увидев его, она сказала: "Ах, посмотри, папа, я приготовила овсяные хлопья на завтрак!" В это утро она съела две порции овсяных хлопьев без всяких уговоров, потому что была заинтересована в этом. Она обрела чувство своей значительности, в приготовлении пищи она нашла способ самовыражения.
      Уильям Винтер заметил однажды, что "самовыражение - это главная настоятельная потребность человеческой натуры".
      Почему бы нам не использовать знание законов психологии в деловой жизни? Предположим, что у нас появилась прекрасная идея. Почему бы вместо того, чтобы заставлять другого считать ее нашей, не представить ему возможность самому состряпать и размешать эту идею? Он тогда будет смотреть на нее, как на свою собственную, она понравится ему, и, может быть, он съест две порции.
      Вспомним: "Прежде всего возбудите в другом сильное желание. Кто способен поступать так, с тем - весь мир, кто не способен - идет в одиночестве".
      Девять советов, как извлечь наибольшую пользу из этой книги.
      1. Если вы хотите получить наибольшую пользу от этой книги, учтите одно обязательное и наиболее существенное условие, бесконечно более важное, чем любые правила или приемы. Не выполнив это основное условие, тысяча правил по изучению принесет вам мало пользы. Если же вы внесете этот главный вклад, то сможете добиться чудесных результатов, даже не читая никаких советов относительно того, как получить наибольшую пользу от этой книги.
      Что же это за магическое условие? Вот оно: глубокое, деятельное желание научиться, твердая решимость повысить свое умение обращаться с людьми.
      Каким образом можете вы развить в себе подобное стремление? Постоянным напоминанием самому себе о том, как важны эти принципы для вас. Рисуйте в своем воображении, что овладение ими поможет вам в быстром продвижении к высокому положению в обществе и к финансовым успехам. Повторяйте себе снова и снова: "Моя популярность, моя удача и мой доход зависят в немалой степени от моего искусства обращения с людьми".
      - 38
      2. Читайте каждую главу быстро, чтобы получить первое впечатление от нее как бы с высоты птичьего полета. Вероятно, вы почувствуете искушение при этом не снижая скорости приняться за следующую. Не делайте этого, если только вы не читаете просто для развлечения. Но если вы читаете для того, чтобы повысить свое искусство обращения с людьми, тогда вернитесь и вновь прочтите тщательнейшим образом эту главу. В конце концов это сэкономит вам время и принесет желанные результаты.
      3. Останавливайтесь почаще при чтении, чтобы подумать над тем, о чем вы читаете. Задайте себе вопрос, где и когда конкретно вы сможете применить каждый из предлагаемых советов. Чтение такого рода будет значительно более полезно, чем если бы вы мчались по страницам, подобно настигаемому погоней кролику.
      4. Читайте с красным карандашом (с простым карандашом или авторучкой) в руке; и когда вам будет встречаться мысль, которая может, на ваш взгляд, принести вам пользу, поставьте рядом с ней черточку. Если это "четырехзвездная" мысль подчеркните каждую фразу или пометьте ее четырьмя крестиками. (Четыре звезды на погоне - знак отличия полного генерала в американской армии).
      Помечая и подчеркивая, вы делаете книгу более интересной и более удобной для быстрого просмотра.
      5.Я знаю одного человека, который в течение пятнадцати лет служит управляющим в одном крупном страховом концерне. Каждый месяц он читает все страховые контракты, издаваемые его компанией. Да, он читает те же контракты из месяца в месяц, год за годом. Зачем? Затем, что жизненный опыт научил его, что только таким образом может он удержать ясными в своей памяти условия этих контрактов.
      Я однажды потратил почти два года на написание книги об искусстве публичной речи, и обнаружил, что должен время от времени возвращаться назад, чтобы вспомнить, что написал в своей собственной книге. Быстрота, с которой мы забываем, просто удивительна.
      Итак, если вы хотите извлечь из этой книги настоящую, долговременную пользу, не воображайте, что для этого окажется достаточным, если вы один раз тщательно снимите сливки. После того, как вы ее тщательно прочтете, вам нужно будет каждый месяц выделять несколько часов для того, чтобы вновь просмотреть ее. Пусть она станет вашей настольной книгой. Почаще поглядывайте на нее. Помните постоянно о том, что богатейшие возможности для совершенствования находятся рядом с вами. Помните, что применение этих принципов может стать привычным и бессознательным только при условии постоянного и энергичного сочетания теории и практики. Другого пути нет.
      6. Бернард Шоу заметил однажды: "Если вы учите человека чему-нибудь, он никогда этому не научится". Шоу был прав. Обучение процесс активный. Мы учимся на деле. Если вы желаете овладеть принципами, излагаемыми в этой книге, делайте что-нибудь, руководствуясь ими. Применяйте эти правила при всяком благоприятном случае. Если вы не будете этого делать, то скоро их забудете. Только те знания, которые используются, закрепляются в нашем сознании.
      Возможно, вы найдете, что трудно применять эти рекомендации во всех случаях. Я знаю это, потому что в процессе написания этой книги многократно убеждался, что применять все, что я рекомендую, трудно. Например: когда вы рассержены, вам значительно легче критиковать, чем постараться понять точку зрения другого человека. И во много раз легче найти ошибку, чем найти достойное похвалы. Гораздо естественнее
      - 39
      говорить о том, чего хотите вы, чем о том, чего хочет другой, и так далее. Поскольку вы читаете эту книгу, помните, что вы не просто стараетесь получить информацию, но и выработать новые черты характера. О да, вы пробуете жить новым способом. Это потребует времени, упорства, и ежедневного труда.
      Итак, почаще обращайтесь за советом к этим страницам. Смотрите на эту книгу как на рабочий справочник человеческих отношений. Всякий раз, когда вам приходится сталкиваться с такими несколько специфическими проблемами, как воспитание детей, необходимость склонить жену к вашему взгляду на вещи или удовлетворить раздраженного клиента, остерегайтесь поступать импульсивно. Это обычно ведет к ошибкам. Советую в этом случае обратиться к страницам этой книги и посмотреть параграфы, которые вы подчеркнули. Тогда испытывайте новые способы и наблюдайте за тем, какие чудесные результаты они будут приносить вам.
      7. Предложите вашей жене, вашему сыну или кому-нибудь из сотрудников десять центов или доллар, за то, что он или она уличит вас в нарушении определенного принципа. Превратите усвоение этих правил в живую игру.
      8. Президент одного крупного банка на Уолл-стрит однажды в беседе с одним из моих выпускников описал высокую эффективность системы, которой он пользовался для самоусовершенствования. Этот человек мало учился в школе, однако теперь он один из самых значительных финансистов америки, и он признавался, что более всего обязан своим успехом постоянному применению своей доморощенной системы. Вот в чем она заключалась. Изложу ее собственными словами, насколько мне позволяет память.
      "В течение многих лет я веду книгу встреч, в которой отражены мои ежедневные деловые контакты. Моя семья никогда не строит никаких планов относительно меня на субботние вечера, так как знает, что каждую субботу часть вечера я посвящаю процессу самовоспитания, самоанализа, обозрению и оценке сделанного за неделю. После обеда ухожу к себе, открываю книгу и размышляю над всеми свиданиями, дискуссиями и совещаниями, имевшими место в течение минувшей недели.
      Я спрашиваю себя: "Какие ошибки совершил за это время? Что из сделанного мной было правильным и что можно было сделать лучше и каким образом? Какой урок могу извлечь из этого?
      Этот еженедельный обзор часто повергал меня в отчаяние. Сколько раз меня поражало то, какие грубые ошибки я совершал. Конечно, с годами эти ошибки случаются реже. Иногда и теперь после подобного обзора я бываю склонен отшлепать самого себя. Эта система самоанализа и самовоспитания, осуществляемая мною в течение ряда лет, дала мне значительно больше, чем что-либо другое из испробованного мною. Она помогла развиться моим способностям к принятию правильных решений и оказала чрезвычайное содействие моим контактам с людьми. Как бы высоко я ни ценил ее, эта оценка не будет для меня слишком высокой."
      Почему бы вам не использовать эту систему для проверки применяемых вами принципов, обсуждаемых в этой книге? Поступая так, вы окажетесь в выигрыше дважды.
      Во-первых, вы обнаружите, что увлеклись самоанализом, который как занимателен, так и полезен.
      Во-вторых, вы убедитесь, что ваши способности заводить и поддерживать отношения с людьми будут расти и развиваться подобно вечнозеленому дереву лавра.
      - 40
      9. В конце этой книги вы найдете дневник, в который следует записывать свои триумфы в применении данных принципов. Будьте конкретнее. Указывайте имена, даты, результаты. Ведение таких записей вдохновит вас на большие усилия. А какими трогательными покажутся они, когда вы наткнетесь на них случайно годы спустя!
      Итак, чтобы извлечь максимум пользы из данной книги:
      1. Развивайте в себе глубокое, действенное стремление к овладению
      принципами человеческих отношений. 2. Прочтите каждую главу повторно, прежде чем перейти к следующей. 3. В процессе чтения останавливайтесь, чтобы спросить себя, как можете
      вы применить каждую из данных рекомендаций. 4. Подчеркивайте каждую значительную мысль. 5. Каждый месяц просматривайте эту книгу вновь. 6. Применяйте эти принципы при каждом удобном случае. Пользуйтесь
      этой книгой как рабочим справочником для решения ваших ежедневных
      задач. 7. Устройте из своего обучения живую игру, предложив кому-либо из
      своих близких маленький денежный приз за каждый случай, когда он
      или она поймают вас на нарушении одного из данных принципов. 8. Записывайте каждую неделю успехи, которых вам удалось добиться.
      Спрашивайте себя, какие ошибки вы совершили, в чем достигли
      прогресса, какие уроки вы можете извлечь из этого на будущее. 9. Ведите дневник, помещенный в конце этой книги, указывая в нем, как
      и когда вы применили данные принципы.
      - 41
      Глава 2
      Шесть способов располагать к себе людей
      2.1 Поступайте так, и вы будете повсюду радушно приняты.
      Зачем читать эту книгу, чтобы узнать, как приобретать друзей? Почему не изучать технику величайшего приобретателя друзей, какого когда-либо знал свет? Кто он? Вы можете встретить его завтра, выйдя на улицу. Когда вы окажетесь в десяти футах от него, он начнет помахивать хвостом. Если вы остановитесь и потреплете его, он будет готов выпрыгнуть из шкуры, чтобы показать вам, как он любит вас. И вы знаете, что за этим проявлением чувств с его стороны нет никаких скрытых мотивов: он не намеревается продать вам недвижимое имущество и не собирается жениться на вас.
      Задумывались ли вы когда-нибудь над мыслью о том, что собака - это единственное животное, которое не обязано работать для своего существования? Курица должна нести яйца, корова - давать молоко, канарейка - петь. Только собака живет, не давая ничего, кроме любви.
      Когда мне было пять лет, отец купил мне за пятьдесят пенсов маленького желтошерстного щенка. Он был светом и радостью моего детства. Каждый вечер около половины пятого он усаживался перед нашим домом, пристально глядя своими красивыми глазами на тропинку. И стоило ему только услышать мой голос или увидеть меня сквозь решетку, помахивающего обеденным котелком, как он пулей срывался с места, запыхавшись взлетал на холм - приветствовал меня радостными прыжками и счастливым лаем. Типпи был моим любимым постоянным компаньоном в течение пяти лет. Потом, в одну ужасную ночь - я ее никогда не забуду - он был убит молнией. Смерть Типпи была трагедией моего отрочества.
      Ты никогда не читал книг по психологии, Типпи. Ты никогда не нуждался в этом. Неким божественным чутьем ты знал, что один, проявляя неподдельный интерес к людям, можешь приобрести друзей за два месяца больше, чем другой за два года, изо всех сил старающийся заинтересовать их собой. Хочется повторить это.
      Однако, и мне и вам известны люди, в течение всей жизни совершающие грубую ошибку, всячески намекая другим, что тем подобало бы проявлять интерес к ним.
      Конечно, это - пустое дело. Люди не интересуются ни мной, ни вами. Утром, в полдень и после обеда они заняты только собой.
      "Нью-Йорк телефон компани" предприняла детальное изучение телефонных переговоров для того, чтобы определить наиболее употребительное слово.
      Вы отгадали: это - личное местоимение "Я". "Я". "Я". Оно было использовано 3990 раз в 500 телефонных переговорах. "Я". "Я". "Я".
      Когда вы видите групповую фотографию, где сняты и вы, на чье изображение вы смотрите прежде всего?
      Если вы полагаете, что люди очень интересуются вами, ответьте, пожалуйста, на вопрос: сколько людей придет на ваши похороны, если вы завтра умрете?
      Да и почему люди должны проявлять к вам интерес раньше, чем вы проявите интерес к ним? Возьмите карандаш и напишите свой ответ вот здесь:
      _______________________________________________
      - 42
      Если вы явно стремитесь произвести впечатление на людей и заставить их интересоваться вами, вы никогда не будете иметь много верных, искренних друзей. Друзья, истинные друзья не приобретаются таким путем.
      Наполеон испытал это на себе, и во время своей последней встречи с Жозефиной, сказал: "Жозефина, я был так наказан судьбой, как никто из живших на земле, и тем не менее, в этот час вы - единственный человек в этом мире, на которого я могу положиться". Однако историки сомневаются в том, мог ли он положиться даже на нее.
      Покойный Альфред Адлер, знаменитый венский психолог, написал книгу, озаглавленную "Что должна значить для вас жизнь".
      В этой книге он говорит: "Индивидуум, который не проявляет интереса к своим собратьям-людям, переживает наибольшие трудности в жизни и причиняет наибольшие несправедливости другим. Из среды подобных личностей происходят неудачники и банкроты".
      Вы можете прочесть множество ученых томов по психологии, но не встретите положения более важного для нас с вами. Я не люблю повторений, но положение, высказанное Адлером, столь велико по своему значению, что хочется повторить его.
      Однажды я прослушал в Нью-Йоркском университете курс лекций о том, как писать короткие рассказы. В течение всего курса занятия с нами вел редактор "Кольерса". ("Кольерс" - наиболее популярный в США иллюстрированный журнал). Он говорил нам, что любой из доброй дюжины рассказов, проходящих ежедневно через его стол, можно было бы принять в печать, но после того как он прочтет несколько абзацев, ему уже становится ясно, любит ли автор людей. "А если автор не любит людей, сказал он, - людям не понравятся его рассказы".
      Этот непреклонный, видавший виды редактор дважды останавливался во время своей лекции о литературном мастерстве и извинялся за ее нравоучительный характер. "Я говорю вам то же самое, - сказал он, что говорит обычно ваш проповедник. Но запомните, если вы хотите добиться успеха в жанре рассказа, вы должны проявлять живой интерес к людям".
      Если это справедливо по отношению к созданию художественных произведений, то это втройне справедливо применительно к непосредственному общению с живыми людьми.
      Я провел вечер в артистической уборной Говарда Тэрстона признанного главы чародеев и короля фокусников - во время его последних выступлений на Бродвее. В течение сорока лет он выступал перед всем миром, создавая иллюзии, мистифицируя тысячи людей и заставляя их изумленно раскрывать рты. На его представлениях побывало более шестидесяти миллионов людей, и он получил почти два миллиона долларов прибыли.
      Как-то я спросил мистера Тэрстона о секрете его успеха. Вне всякого сомнения, школа в них совершенно не причем, ибо он бежал из дома будучи еще маленьким, стал бродягой, путешествовал в товарных вагонах, спал в стогах сена, просил милостыню по дворам и учился читать, разглядывая из товарных вагонов вывески вдоль железнодорожных путей.
      Обладал ли он исключительными познаниями в области магии? Нет, он сказал мне, что существует масса книг об искусстве фокусников и
      - 43
      иллюзионистов, и множество людей обладает в этой области знаниями не меньшими, чем он сам, но он имел две вещи, которых не имели другие. Во-первых, он обладал способностью перевоплощаться и вводить в заблуждение. Он был мастером цирка. Он знал человеческую натуру. Каждое его действие на сцене, каждый жест, интонация голоса, движение бровей были заранее тщательно рассчитаны по секундам. Но в добавление к этому Тэрстон обладал живым интересом к людям. Он рассказывал мне, что многие фокусники, глядя на публику, обычно говорят себе: "Прекрасно! Вот скопище простаков и деревенских олухов, сейчас я их одурачу по всем правилам".
      Подход Тэрстона был совершенно иным. Каждый раз, выходя на сцену, он говорил себе: "Я благодарен этим людям за то, что они приходят посмотреть на мое искусство. Это они сделали его доступным для меня и натолкнули меня на путь, столь соответствующий моим способностям. Сейчас я покажу им все лучшее, что умею".
      Он признался мне, что никогда не выходил к огням рампы, не сказав вновь и вновь: "Я люблю моих зрителей". Смешно? Нелепо? Вы имеете право так думать, думать, как вам угодно. Я просто упоминаю об этом без всяких комментариев, как о средстве, которым пользовался один из самых знаменитых иллюзионистов всех времен.
      Госпожа Шуман-Хейнк рассказывала мне нечто похожее. Несмотря на все лишения и сердечную драму, которую ей пришлось пережить, несмотря на то, что жизнь ее была столь трагична, однажды она даже покушалась на нее и жизнь своего ребенка, несмотря на все это, она восхваляла свой путь к вершине. Достигнув ее, она стала, быть может, самой замечательной из певиц, которые своим исполнением произведений Вагнера когда-либо заставляли трепетать слушателей. И она тоже призналась мне, что одним из секретов ее успеха является тот неослабный интерес, который она испытывала к людям.
      Это являлось также одним из секретов удивительной популярности Теодора Рузвельта. Даже его слуги любили его. Его камердинер, из цветных, Джеймс И. Амос написал о нем книгу, которую озаглавил: "Теодор Рузвельт, герой своего слуги". В этой книге Амос рассказывает о следующем показательном случае:
      "Как-то раз моя жена спросила президента, что за птица куропатка? Она никогда не видела куропаток, и он ей подробно описал их. Некоторое время спустя в нашем коттедже зазвонил телефон. (Амос с женой жил в маленьком коттедже в имении Рузвельта на берегу Ойстер Бэй). Моя жена взяла трубку. Это был сам мистер Рузвельт. Он позвонил ей, чтобы сказать, что перед ее окнами разгуливает куропатка, и она может ее увидеть, если выглянет в окно. Мелочи, подобные этой, были очень характерны для него. Всякий раз, когда он проходил мимо нашего дома, даже если он не видел нас, мы слышали обычно его голос: "Оо-оо-оо, Джеймс!" или "Оо-оо-оо, Энни!" это было просто дружеским приветствием, когда он шел мимо.
      Как могли служащие не питать симпатию к подобному человеку? Как мог хоть кто-нибудь не симпатизировать ему?
      Рузвельт зашел однажды в Белый дом, когда президент Тафт и его супруга отсутствовали. Его искреннее расположение к маленьким людям сказывалось в том, как он приветствовал по именам всех старых слуг, служивших еще при нем в белом доме, даже если это касалось девушки-судомойки.
      - 44
      "Когда он увидел кухарку Алису, - пишет Арчи Батт, - он спросил ее, печет ли она еще маисовые лепешки. Алиса ответила ему, что она печет их иногда для слуг, но наверху их никто не ест. Они просто не имеют вкуса, - пророкотал Рузвельт, - я скажу президенту об этом, когда увижу его".
      Алиса принесла ему на тарелке кусок маисовой лепешки, и он направился в канцелярию президента, жуя ее и здороваясь на ходу с садовниками и чернорабочими.
      Он обращался к каждому точно также, как обращался в прошлом. Они же перешептывались об этом друг с другом и Айк Гувер сказал со слезами на глазах: "Это был единственный счастливый день для нас за последние два года, и никто из нас не променял бы его и на сто долларов".
      Тот же самый живейший интерес к проблемам других людей сделал доктора Чарльза В. Элиота одним из самых удачных ректоров, которые когда-либо управляли университетами, а вам следует учесть, что он возглавлял гарвард в течение периода, который начался через четыре года после окончания гражданской войны и кончился за пять лет до начала мировой войны (гражданская война в США - 1861-1865 гг, первая мировая война - 1914-1918 гг). Однажды один первокурсник, некто Крэндон, пришел в канцелярию ректората, чтобы занять пять долларов из студенческой ссудной кассы. Ссуда была ему разрешена. "Прочувствованно поблагодарив, я собирался уходить, - цитирую здесь самого Л. Р. Крэндона, - когда ректор Элиот сказал: "Присядьте, прошу вас". И, к моему изумлению, он продолжал: "Я советую вам самому готовить пищу и есть у себя в комнате. Если вы будете есть вовремя и в достаточном количестве, такой способ питания, думаю, будет для вас совсем неплох. Я сам питался так в пору своего обучения в колледже. Пробовали вы когда-нибудь холодную отварную телятину? Если только взять достаточно сочное мясо и дать ему достаточно провариться, это одно из самых лучших блюд, которые вы можете себе приготовить, поскольку здесь не требуется особого труда. Я постоянно пользовался этим способом". Потом он рассказал мне, как выбирать телятину, как не спеша надо ее варить, выпаривая ровно настолько, чтобы суп превратился в желе, как следует нарезать ее ломтиками, чтобы потом делать себе сэндвичи с холодной телятиной."
      На своем личном опыте я убедился, что можно приобрести внимание и время и привлечь к сотрудничеству даже самых популярных в америке людей, если только проявить к ним неподдельный интерес. Разрешите мне проиллюстрировать это.
      Несколько лет назад я читал курс литературного мастерства в бруклинском институте искусств и наук. Мы хотели, чтобы к нам приехали и поделились своим опытом известные писатели, такие как Кэтлин Норрис, Фанни Херст, Ида Тарбелл, Альберт Пейзон Терхан, Руперт Хьюз и др. Мы написали им, что восхищаемся их творчеством и были бы чрезвычайно рады получить от них советы и узнать секрет их успеха. Под каждым из этих писем подписалось примерно полтораста студентов. Мы написали, что понимаем их чрезвычайную занятость и нехватку времени для подготовки специальной лекции для нас и поэтому вкладываем в письмо список вопросов, касающихся их самих и их методов работы, на которые нам было бы желательно услышать их ответ. Им понравилась эта идея. Да и кому бы не понравилось? Итак, они оставили свои дома и отправились в бруклин, чтобы протянуть нам руку помощи.
      Этим же способом мне удалось убедить Лесли М. Шоу, министра финансов в кабинете Теодора Рузвельта, Джорджа Б. Виккерсхема,
      - 45
      министра юстиции в кабинете Тафта, Уильяма Дженингса Брайана, Франклина Делано Рузвельта и многих других выдающихся деятелей приехать к нам и рассказать студентам об ораторском искусстве.
      Каждому из нас, будь то мясник, хлебопек или король на троне, нравятся люди, которые восхищаются нами. Взять, например, германского кайзера. Ко времени окончания мировой войны он был, вероятно, человеком, вызывающим наиболее лютую ненависть на этой земле. Даже его собственная нация отвернулась от него, когда он сбежал в Голландию, спасая свою голову. Ненависть к нему была столь сильна, что миллионы людей рады были бы растерзать его на куски или сжечь заживо на костре. И вот, в самый разгар этого пожара ярости, один маленький мальчик написал кайзеру письмо, простое и искреннее, дышащее любовью и восхищением. Этот маленький мальчик написал, что его не касается, что думают другие, что он всегда будет любить кайзера Вильгельма как своего императора. Кайзер был глубоко тронут этим письмом и пригласил маленького мальчика приехать повидаться с ним. Мальчик приехал, а с ним его мать, на которой кайзер женился. Этому маленькому мальчику не было нужды читать книгу о том, "как приобретать друзей и оказывать влияние на людей". Он интуитивно знал, как это делать.
      Если мы хотим завести друзей, давайте будем делать для этого что-нибудь, требующее от нас нашего времени, энергии, бескорыстных чувств и внимательности к другим. Когда герцог Виндзорский был еще принцем Уэльским, он задумал совершить поездку по южной америке. Перед тем, как отправиться в это путешествие, он потратил месяц на изучение испанского языка с тем, чтобы иметь возможность при публичных выступлениях говорить на понятном для слушателей языке. И жители южной америки полюбили его за это.
      Вот уже много лет, как я взял себе за правило узнавать дни рождения моих друзей. Как? Хотя я сам ни капельки не верю в астрологию, тем не менее завожу разговор о том, верит ли мой собеседник в то, что дата его рождения влияет на характер и обстоятельства жизни. Потом прошу назвать мне месяц и день его рождения. Если он скажет, например, 24 ноября, я начинаю повторять про себя: "24 ноября", "24 ноября". Как только он отвернется, я записываю его имя и день рождения, а позднее вношу эти данные в свою книгу дней рождения. В начале каждого года я отмечаю эти дни в своем календаре, чтобы они попадались мне на глаза автоматически. Когда подходит очередной день рождения, посылаю письмо или телеграмму. Какой это имеет успех! Часто я оказываюсь единственным человеком на земле, который вспомнил об имениннике.
      Если мы хотим завести друзей, давайте будем при встречах с людьми приветливы и душевны. Когда вам кто-нибудь звонит по телефону, пользуйтесь этим психологическим правилом. Говорите "алло" тоном, выражающим радость по поводу того, что вам позвонили. "Нью-Йорк телефон компани" специально обучает телефонисток произносить слова: "Номер, пожалуйста!" таким тоном, в котором бы слышалось: "Доброе утро. Я рада быть вам полезной". Вспомним об этом завтра, когда будем отвечать на телефонный звонок.
      Действенна ли подобная философия в мире бизнеса?
      Я мог бы проиллюстрировать это на множестве примеров, но мы ограничимся только двумя.
      Чарльз Р. Уолтерс, сотрудник одного из крупнейших банков Нью-Йорка, получил задание срочно подготовить конфиденциальный доклад
      - 46
      об одной корпорации. Он знал лишь одного человека, который располагал необходимой ему информацией, и мистер Уолстерс отправился к нему с визитом. Это был президент крупной промышленной компании. Пропустив Уолтерса в кабинет президента, секретарша - молодая женщина, просунула голову в дверь и сказала президенту, что сегодня у нее нет для него марок. "Я собираю марки для своего двенадцатилетнего сына", - объяснил президент мистеру Уолтерсу.
      Мистер Уолтерс объяснил причину своего визита и начал задавать вопросы. Президент отвечал неопределенно, очень общими и туманными фразами. Он не хотел разговаривать, и было очевидно, что ничто не сможет склонить его к беседе. Интервью оказалось коротким и бесплодным.
      "Откровенно говоря, я не знал, что мне делать, - признавался мистер Уолтерс, рассказывая эту историю студентам наших курсов. потом вспомнил, что сказала ему его секретарша: марки, двенадцатилетний сын... И припомнил также, что иностранный отдел нашего банка коллекционирует марки с писем, приходящих к нам со всех континентов, омываемых четырьмя океанами.
      На следующий день, после полудня, я позвонил этому джентльмену и сказал лишь, что у меня есть несколько марок для его сына. Был ли я встречен с энтузиазмом на этот раз? О, да, сэр. Он не смог бы трясти мне руку с большим воодушевлением, даже если бы рекламировал себя на выборах в конгресс. Он излучал радушие и доброжелательность. "Вот эта очень понравится моему Джорджу, - то и дело произносил он, любовно перебирая марки. - а взгляните-ка вот на эту! Да это же настоящее сокровище!"
      С полчаса мы потратили на разговоры о марках и разглядывание фотографий его сына, а затем, даже без моей просьбы об этом, он посвятил более часа своего времени, чтобы дать мне всю необходимую для меня информацию. Он рассказал мне все, что знал сам, а потом вызвал и расспросил своих подчиненных. Он позвонил нескольким из своих коллег и засыпал меня фактами, образами, сообщениями и корреспонденциями. Говоря языком газетчиков, я произвел сенсацию.
      А вот другой пример.
      К. М. Нэйфл-младший из Филадельфии в течение нескольких лет прилагал усилия, чтобы заключить договор на продажу угля с крупным объединением магазинов розничной торговли. Но эта компания продолжала покупать топливо за городом у другого торговца, причем возили его прямехонько под носом у мистера Нэйфла, как раз мимо его конторы. Однажды на занятиях в одном из моих классов мистер Нэйфл произнес речь, в которой излил свой пламенный гнев на объединенные магазины розничной торговли, заклеймив их как истинное проклятие нации.
      И он еще удивлялся, почему он не может им ничего продать.
      Я посоветовал ему избрать другую тактику. Прежде всего, в сжатом виде изложить перед нами суть происшедших событий.
      Затем мы со слушателями курсов инсценировали прения относительно "Решения о том, что объединенные магазины розничной торговли приносят больше вреда, чем пользы".
      Нэйфл, по моему совету, занял негативную позицию, он согласился защищать объединенные магазины. С этой целью он отправился к управляющему столь презираемой им корпорации и сказал: "Я здесь для того, чтобы попросить вас об одной услуге, а не затем, чтобы уговаривать вас купить мой уголь". И поведав о предстоящей дискуссии,
      - 47
      заключил свою речь словами: "Я пришел к вам за помощью, так как полагаю, что ни у кого другого нет больших возможностей, чем у вас дать нужную мне информацию.
      Мне очень хочется победить в этой дискуссии, и я буду весьма признателен за любую оказанную мне помощь".
      Окончание этой истории я передам словами самого мистера Нэйфла: "Я попросил этого джентльмена уделить мне всего лишь минуту своего внимания. Это было сказано для того, чтобы он вообще согласился принять меня. Когда же я объяснил ему причину своего визита, он пододвинул мне стул и начал разговор, который продолжался ровно час сорок семь минут. Он вызвал одного из администраторов, написавшего в свое время книгу о проблемах объединения однотипных магазинов. Он послал запрос в национальную ассоциацию объединенных магазинов и получил для меня копию стенографического отчета о дискуссии по интересующим меня вопросам. Он был уверен, что объединенные магазины являют собой пример истинного служения человечеству. Он был горд тем, что его деятельность распространилась на сотни городов, деревень и поселков. Его глаза сияли от удовольствия, когда он рассказывал об этом. И я должен признаться, что он открыл мне глаза на многие вещи, над которыми я даже никогда не задумывался. Он полностью заменил мою точку зрения на эти вопросы.
      Когда я уходил, он проводил меня до двери, положил мне на плечо руку и пожелал успеха в предстоящих дебатах. Он попросил меня зайти к нему повидаться и дать знать, как я справлюсь со своей задачей. Последние слова, которые он произнес, были: "Кроме всего прочего, загляните ко мне, пожалуйста, весной. Мне хотелось бы передать вам заказ на доставку угля".
      Мне это показалось чуть ли не чудом. Он изъявил готовность покупать мой уголь даже без моей просьбы об этом. Проявив неподдельный интерес к нему и его проблемам, я за два часа достиг большего, чем за десять лет, стараясь заинтересовать его своим углем.
      Истина, открытая вами, мистер Нэйфл, не нова. Давным-давно, за сто лет до рождества христова, знаменитый римский поэт Публий Сирус заметил, что: "Мы интересуемся другими, когда они интересуются нами".
      Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 1-е гласит:
      проявляйте искренний интерес к другим людям!
      Если вы хотите совершенствовать свой характер, чтобы стать человеком более приятным и более искусным в обращении с людьми, позвольте мне порекомендовать вам прочесть "Возвращение к религии" доктора Генри Линка. Пусть не пугает вас название. Это отнюдь не слащавая ханжеская книжонка. Она написана человеком, великолепно знающим психологию и лично принявшим и проконсультировавшим более трех тысяч человек, обращавшихся к нему со своими личными проблемами. Доктор Линк говорил мне, что он легко мог бы дать своей книге название "Как совершенствовать вашу личность". Ибо она посвящена именно этой теме. Я уверен, вы найдете ее интересной и поучительной. Если прочтете и претворите в жизнь ее рекомендации, вы наверняка усовершенствуете свое искусство обращения с людьми.
      - 48
      2.2 Простой способ произвести хорошее первое впечатление.
      Недавно я присутствовал на званом обеде в Нью-Йорке. Одна из гостей, некая дама, получившая наследство, изо всех сил стремилась произвести хорошее впечатление.
      Свое скромное наследство она растратила на меха, бриллианты, жемчуг. Но ничего не сделала с выражением своего лица. Оно было кислым и самовлюбленным. Она не понимала того, что известно любому мужчине, а именно, что выражение, которое женщина "надевает" на свое лицо, оставляет большее впечатление, нежели платье, которое она надевает на свое тело. (между прочим, строчки, стоящие того, чтобы их запомнить на случай, когда вашей жене захочется купить меховое манто.)
      Чарльз Швэб говорил мне, что его улыбка была оценена в миллион долларов. И это, вероятно, соответствовало действительности. Ибо личность Швэба, его обаяние, его способность располагать людей к себе вполне соответствовали его исключительному успеху. А одним из наиболее ярких свойств его личности была его покоряющая улыбка.
      Однажды я провел вечер с Морисом Шевалье и, честно говоря, был разочарован. Угрюмый, молчаливый, он не имел ничего общего с тем Морисом Шевалье, которого я ожидал увидеть, однако до тех пор, пока он не улыбнулся. Казалось, солнце прорвало пелену туч. Если бы не его улыбка, Морис Шевалье был бы, вероятно, столяром-краснодеревщиком в Париже, следуя профессии отца и братьев.
      Поступки "говорят" громче, чем слова, а улыбка "говорит": "Вы мне нравитесь. Вы делаете меня счастливым. Я рад видеть вас".
      Вот почему собаки имеют такой успех. Они так рады нас видеть, что готовы выпрыгнуть из собственной шкуры. И, естественно, мы рады видеть их.
      Неискренняя улыбка? Нет. Она никогда не введет в заблуждение. Механика лицемерия нам известна и она нас возмущает. Говорю о настоящей улыбке, улыбке, исполненной сердечного тепла, идущей из глубины души, об улыбке, которая высоко ценится на бирже человеческих чувств.
      Заведующий крупным Нью-Йоркским универмагом говорил мне, что охотнее возьмет на работу продавцом девушку, не сумевшую окончить школу, но обладающую очаровательной улыбкой, нежели доктора философии с пресной физиономией.
      Председатель совета директоров одной из крупнейших в Соединенных Штатах компании по производству каучука рассказывал, что согласно его наблюдениям, человек редко добивается успеха в чем бы то ни было, если он не весел в работе. Этот руководитель промышленности не высоко ценил старую пословицу о том, что лишь тяжкий труд является волшебным ключoм, отворяющим двери ко всем желаниям. "Я знавал людей, - говорил он, которые преуспевали, потому что занимаясь делом, находили время похохотать от души над хорошей шуткой. Видел я и таких, которые приступали к работе, как к тяжелому труду. Они становились скучными и хмурыми, теряли всякое удовольствие от работы и в итоге - терпели неудачу".
      Вы должны встречать людей с радостью, если хотите, чтобы они радовались встрече с вами.
      Множеству бизнесменов (из числа слушателей моих курсов) я рекомендовал попробовать улыбаться кому-нибудь ежечасно в течение недели, а затем рассказать в классе о результатах эксперимента. Как это сработало? Давайте посмотрим... Вот письмо от Уильяма Б.
      - 49
      Стейнгардта, члена Нью-Йоркской фондовой биржи. Его случай не единственный. Он типичен для сотен других случаев.
      "Я женат уже более восемнадцати лет", - пишет мистер Стейнгардт, и в течение этого времени редко улыбался своей жене. От момента пробуждения до момента ухода на работу я не произносил и двух дюжин слов, был противнейшим брюзгой, какой когда-либо прогуливался по Бродвею.
      Когда вы попросили меня сделать сообщение о моем эксперименте с улыбками, я подумал, что следует попытаться в течение недели. Итак, на следующее утро, причесываясь, я посмотрел на свою мрачную физиономию в зеркале и сказал себе: "Билл, ты немедленно сотрешь эту хмурую мину, которая придает тебе вид свежевыпоротого кота, и начнешь улыбаться. Начнешь прямо сию минуту".
      Сев завтракать, я приветствовал жену словами: "Доброе утро, моя дорогая!" и улыбнулся ей.
      Вы предупреждали меня, что она может удивиться. Ну, так вы недооценили ее реакцию. Она была совершенно ошеломлена. Она была потрясена. Я сказал ей, что в будущем она может рассчитывать на это как на регулярное явление, я продолжаю улыбаться каждое утро, вот уже два месяца.
      Эта перемена моего отношения к ней принесла в наш дом за эти два месяца больше радости, чем весь минувший год.
      Теперь, отправляясь на работу, улыбкой и пожеланием доброго утра приветствую боя у дверей лифта и швейцара у подъезда. Улыбаюсь кассиру, беря билет. Под сводами фондовой биржи улыбаюсь людям, до недавнего времени никогда не видавшим улыбки на моем лице.
      Вскоре обнаружил, что все стали улыбаться мне в ответ. С теми, кто приходил ко мне с жалобами и претензиями, стал обращаться приветливо и ободряюще. Выслушивая их, улыбаюсь и нахожу, что улаживать конфликты стало значительно легче. Я пришел к выводу, что улыбки приносят мне доллары, много долларов каждый день.
      Я содержу контору вдвоем с другим маклером. Один из его клерков симпатичный молодой парень. Будучи окрылен достигнутыми успехами, я поведал ему о своей новой философии человеческих отношений. Тогда он признался мне, что когда я впервые появился в конторе, он подумал, что я ужаснейший брюзга, и лишь недавно изменил свое мнение обо мне.
      Он добавил, что, когда я улыбаюсь, мое лицо приобретает очень человечное выражение.
      Из своей системы поведения я исключил также всякий критицизм. Вместо порицания теперь стремлюсь найти место для признания и похвалы. Я прекратил разговоры о своих желаниях. Стараюсь теперь понять точку зрения другого человека. И все это буквально произвело революцию в моей жизни. Я стал совершенно другим человеком, счастливым, богатым человеком, богатым дружбой и счастьем - единственными вещами, имеющими, в конечном счете, ценность".
      Не забудьте и о том, что это письмо написано искушенным в делах и умудренным опытом биржевым маклером, который живет куплей и продажей акций на Нью-Йоркской фондовой бирже за собственный счет, - делом столь трудным, что в 99 случаях из ста, соприкоснувшиеся с ним терпят неудачу.
      Вы не испытываете желания улыбаться? Что же в таком случае можно вам предложить? Две вещи. Во-первых, заставьте себя улыбаться. Если вы в одиночестве, насвистывайте или мурлыкайте какую-нибудь мелодию или песню.
      - 50
      Поступайте так, как если бы вы уже были счастливы, и это приведет вас к счастью. Покойный Уильям Джеймс, профессор гарвардского университета, так обосновал это: "Казалось бы, поступок должен следовать за чувством, но в действительности поступок и чувство идут рядом, и, управляя поступками, находящимися под более прямым контролем воли, нежели чувства, мы получаем возможность косвенным образом управлять чувствами.
      Таким образом, высший сознательный путь к жизнерадостности, если она нами утрачена, - это взять себя в руки и заставить говорить и поступать так, как если бы жизнерадостность была уже обретена..."
      В этом мире каждый ищет счастья, и существует только один способ, один верный способ, чтобы найти его. Это - контроль над своими мыслями. Счастье не зависит от внешних условий. Оно зависит от условий внутренних. То, чем вы обладаете, или то, кем вы являетесь, или то, где вы находитесь, или то, чем вы занимаетесь, - не делает вас счастливым или несчастливым. Вас делает таковым то, что вы думаете об этом. Так, например, два человека могут находиться в одном и том же месте, заниматься одним и тем же делом, оба могут обладать равным капиталом и равным весом в обществе - и, тем не менее, один может быть счастлив, а другой несчастлив. Почему? По причине различия точек зрения. Среди китайских кули, работающих до седьмого пота за семь центов в день в своем испепеленном зноем Китае, и на парк-авеню я видел много одинаково счастливых лиц.
      "Нет ничего, что было бы хорошим иль дурным, - сказал Шекспир, но делает его сознанье таковым".
      Эйб Линкольн однажды заметил, что большинство людей счастливы настолько, насколько они решаются быть таковыми. Он был прав. Недавно я видел живую иллюстрацию к этой истине, поднимаясь по лестнице станции метро Лонг-Айленд в Нью-Йорке. Прямо передо мной вверх по лестнице карабкались тридцать или сорок мальчиков-калек с палочками или костылями. Одного мальчика несли. Я был изумлен тем, что они смеялись и веселились и поделился своим изумлением с одним из сопровождавших детей мужчин. "О, да, - сказал он, - когда ребенок поймет, что он на всю жизнь останется калекой, он сначала бывает потрясен этим, но после того как справится с потрясением, он, как правило, смиряется со своей судьбой и тогда становится счастливее, чем обычные дети".
      У меня появилось желание снять шляпу перед этими мальчиками. Они преподали мне урок, который, надеюсь, я никогда не забуду.
      Мне довелось провести как-то вечер у Мэри Пикфорд. В ту пору она готовилась к разводу с Дугласом Фербенксом. В обществе, вероятно, полагали, что она глубоко несчастна и теряет от горя рассудок, однако я увидел одну из самых безмятежных и благополучных особ, какую когда-либо встречал. Она излучала счастье и довольство. В чем секрет? Она раскрыла его в маленькой книжке на тридцать пять страниц, которая может доставить вам удовольствие, если вы прочтете ее.
      Фрэнклин Беттр, бывший третий игрок бейсбольной команды "Сент-Луис кардинал", а ныне один из наиболее преуспевающих в америке дельцов страхового бизнеса, рассказывал мне, что по его многолетним наблюдениям человек с улыбкой на лице всегда хорошо принимается. Поэтому он всегда перед тем, как войти в кабинет делового человека, на мгновение останавливается и вспоминает события, наполняющие его чувством благодарности, чтобы вызвать на лице широкую добродушную улыбку, и затем входит с улыбкой, как бы тающей на лице.
      - 51
      Этот простой прием, по его убеждению, во многом способствует его феноменальным успехам в заключении страховых контрактов.
      Прочтите внимательно мудрый совет Эльберта Хаббэрда, но запомните: одно лишь внимательное чтение без последующего применения не принесет вам никакой пользы: "Всякий раз, когда вы выходите из дома, приосаньтесь, высоко поднимите голову, как если бы она была увенчана короной, дышите полной грудью, "пейте" солнечный свет, приветствуйте улыбкой ваших друзей и вкладывайте душу в каждое рукопожатие. Не бойтесь быть неправильно понятым и не задумывайтесь даже на минуту о ваших недоброжелателях. Старайтесь сосредоточить свои мысли на том, что вам хотелось бы совершить, и тогда, не меняя направления, вы будете двигаться прямо к цели. Постоянно удерживайте в своем уме те большие и прекрасные цели, которых вам хотелось бы достичь, и тогда по прошествии какого-то времени вы обнаружите, что стали бессознательно улавливать необходимые для исполнения ваших желаний возможности, подобно тому, как полипы кораллов улавливают из набегающих волн прилива необходимые для их жизни вещества. Нарисуйте в своем воображении образ того одаренного, достойного и полезного человека, каким вам хотелось бы быть, и поддерживаемый вашей мыслью образ будет ежечасно и ежеминутно преобразовывать вас в такую именно личность...
      Мысль - превыше всего. Займите правильную психологическую позицию - позицию мужества, искренности и жизнерадостности. Правильно мыслить - это значит уже создавать. Все вещи приходят через желания, и каждый искренне молящийся получает ответ. Мы уподобляемся тому, на чем сосредоточены помыслы наших сердец. Будьте мужественны и высоко несите голову, как если бы она была увенчана короной. Мы - боги, еще находящиеся в коконе, и необретшие пока крыльев".
      Старые китайцы обладают бездной премудрости - это известно всему миру, у них есть пословица, которую нам следовало бы выписать на полоску бумаги и подклеить на внутреннюю сторону наших шляп. Она гласит: "Человек без улыбки на лице не должен открывать лавку".
      И, коль речь идет о магазинах, Фрэнк Ирвинг Флетчер в одном из своих рекламных шедевров, сделанных по заказу фирмы "Оппенгейм, Коллинз энд компани", преподнес нам следующий великолепный образчик житейской философии:
      Ц е н а у л ы б к и в р о ж д е с т в о
      Она ничего не стоит, но создает много.
      Она обогащает тех, кто ее получает, не обедняя тех, кто ее дает.
      Она длится одно мгновение, память же о ней иногда сохраняется
      навсегда.
      Нет столь богатых, которые могли бы прожить без нее, и нет столь
      бедных, которые не стали бы богаче по ее милости.
      Она создает счастье в доме, атмосферу доброжелательности в делах
      и служит паролем для друзей.
      Она - отдохновение для утомленного, свет надежды для
      отчаявшегося, сияние солнца для удрученного и лучшее из природных
      средств против горя.
      Тем не менее ее нельзя ни купить, ни выпросить, ни одолжить, ни
      украсть, ибо она представляет собой некую драгоценность, которая
      не принесет ни малейшей пользы никому, если только не будет отдана
      от чистого сердца.
      - 52
      И если в последние минуты уходящего рождества случится так, что,
      покупая что-нибудь у наших продавцов, вы обнаружите, что они так
      устали, что не в силах подарить вам улыбку, можно вас попросить о
      том, чтобы вы им оставили одну из своих?
      Потому что никто так не нуждается в улыбке, как тот, кому уже
      нечего больше отдать.
      Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 2-е гласит:
      у л ы б а й т е с ь !
      2.3 Если вы не делаете этого, неприятности не за горами!
      В конце 1898 года в округе Рокленд, штат Нью-Йорк, произошло трагическое событие. В одной семье умер ребенок, похороны должны были состояться в тот же день, и соседи стали готовиться, чтобы принять в них участие. Джим Фарли пошел в конюшню запрячь лошадей. Земля была покрыта снегом, морозный воздух покусывал кожу, жеребец его, не запрягавшийся несколько дней, застоялся, и когда Фарли вывел его во двор, к питьевой колоде, он загарцевал, резвясь, и неожиданно, сильно взбрыкнув задними ногами, убил своего хозяина. Таким образом, в маленькой деревушке Стуни Пойнт состоялось двое похорон вместо одних. Джим Фарли оставил после себя вдову с тремя мальчуганами да несколькими сотнями долларов страховки.
      Старшему (Джиму) было десять лет и он пошел работать на кирпичный завод, возить в тачке песок, насыпать его в формы, переворачивать кирпичи с боку на бок, чтобы они сохли на солнце. Этот мальчик Джим не имел никаких шансов получить хорошее образование. Но с присущим ирландцам чутьем он умел располагать к себе людей, а позднее, вступив на поприще общественной деятельности, он развил в себе буквально сверхъестественую способность к запоминанию человеческих имен.
      Он никогда не переступал порог учебного заведения, но к сорока пяти годам четыре колледжа удостоили его ученых степеней, он стал председателем национального комитета демократической партии и министром почт Соединенных Штатов.
      Однажды я интервьюировал Джима Фарли и спросил его о секрете его успеха. Он ответил: "Упорный труд". "Вы шутите!" - возразил я. Тогда, в свою очередь, он спросил меня, в чем я подразумеваю причину его успеха. Я ответил: "Полагаю, в том, что вы можете обратиться к десяти тысячам человек, назвав каждого из них по имени". "Нет, вы ошиблись, - возразил он, - я могу назвать по имени пятьдесят тысяч человек".
      Не заблуждайтесь на этот счет. Именно эта способность мистера Фарли помогла Франклину Д.Рузвельту войти в Белый дом.
      В течение трехлетнего путешествия Джима Фарли по стране в качестве представителя концерна по производству гипса и тех лет, когда он служил в городской управе, он придумал систему для запоминания имен.
      Вначале она была очень проста. Когда ему случалось заводить новое знакомство, он осведомлялся о полном имени человека, размерах его семьи, роде занятий и характере политических взглядов. Из всех этих фактов он создал в своем сознании цельную картину и, встретив в
      - 53
      следующий раз этого человека, даже если это было годом позже, он мог, непринужденно похлопав его по плечу, расспросить о здоровье его жены и деток и о том, как чувствуют себя кусты роз за домом в саду. Не удивительно, что он так преуспел впоследствии.
      За несколько месяцев до начала предвыборной компании Рузвельта на президентских выборах 1932 года Джим Фарли ежедневно писал по несколько писем к людям, проживающим во всех западных и северо-западных штатах. Затем он прыгал в поезд и за двенадцать дней покрывал расстояние в 12 тысяч миль, путешествуя в колясках, поездах, автомобилях и лодках, объездив за это время двадцать штатов. Он заезжал в города и поселки, встречался с людьми за завтраком или ленчем, за чаепитием или обедом, и заводил с ними "задушевные беседы". И, не теряя ни минуты, мчался к следующей цели своего путешествия.
      Как только он вернулся на восток, он написал одному человеку в каждом городе, который он посетил, письмо с просьбой выслать ему список всех присутствовавших и принявших участие в беседе. Окончательный список содержал тысячи и тысячи имен, и тем не менее каждый, числившийся в списке, получил личное послание от самого Джима Фарли. Эти письма начинались дружеским обращением "дорогой Билл" или "дорогой Джо" и неизменно заканчивались подписью "Джим".
      Джим Фарли рано уяснил для себя в этой жизни, что средний человек гораздо более привязан к своему собственному имени, чем ко всем прочим именам на земле вместе взятым. Только запомните это имя и, обращаясь к нему, произнесите его непринужденно, и вы уже сделали ему приятный и производящий выгодное впечатление комплимент.
      Но забудьте его или ошибитесь в произношении, и вы уже поставили себя в крайне неловкое положение. Однажды, организуя в Париже курсы публичной словесности, я разослал всем проживающим в городе американцам письмо, размноженное типографическим способом. Наборщик-француз, явно слабо знавший английский язык, набирая имена, естественно, исказил их. И один из адресатов, управляющий Парижского филиала крупного американского банка, учинил мне в ответном письме полнейший разнос за орфографические ошибки, допущенные в написании его имени.
      Что явилось причиной успеха Эндрю Карнеги?
      Его называли стальным королем, однако, сам он мало смыслил в производстве стали. Сотни работавших на него людей знали о стали несравненно больше, чем он. Но он знал, как обращаться с людьми, и именно это знание сделало его богатым. Очень рано он проявил организаторское чутье и врожденный дар руководителя. Еще в десятилетнем возрасте он открыл для себя, какое исключительно важное место занимают в жизни людей их собственные имена. И он сумел использовать это открытие, чтобы приобрести сотрудников. Вот как это было. В ту пору, когда он был еще мальчишкой и жил в Шотландии, он раздобыл как-то себе кролика, точнее крольчиху.
      Очень скоро он стал обладателем целого выводка крольчат, не имея никакой пищи для них. Зато у него была блестящая идея. Он пообещал соседским мальчикам, что если они отправятся и нарвут клевера и одуванчиков для кормления кроликов, он в их честь назовет крольчат их именами.
      Замысел удался, как по волшебству, и Карнеги навсегда запомнил это.
      Многие годы спустя, используя эту особенность человеческой психологии в бизнесе, он нажил миллионы. Например, он захотел
      - 54
      продавать стальные рельсы компании Пенсильванской железной дороги. Президентом "Пенсильвании Рэйлроуд" был тогда Дж.Эдгар Томсон. Эндрю Карнеги строит в Питтсбурге гигантский сталелитейный завод и называет его "Эдгар Томсон стил вокс".
      А теперь посмотрим, сумеете ли вы отгадать загадку. Когда компании Пенсильванской железной дороги требовались рельсы, как вы думаете, у кого она их покупала?... У Сиэрса? У Рыбака? Нет и нет. Вы не угадали. Попробуйте еще разок.
      Во время своей борьбы с Джорджем Пуллмэном за первенство в производстве спальных вагонов стальной король снова вспомнил свой кроличий урок.
      Центральная транспортная компания, контролируемая Карнеги, вела войну с компанией, принадлежавшей Пуллмэну. Оба прилагали все усилия, чтобы заполучить контракт на поставку спальных вагонов для "Юнион Пасифик рэйлроуд", награждая при этом друг друга тумаками, сбивая цены и уничтожая тем самым всякие шансы на получение прибыли. Оба соперника прибыли в Нью-Йорк, чтобы нанести визит в правление "Юнион Пасифик". Встретив однажды вечером Пуллмэна в отеле, Карнеги сказал: "Добрый вечер, мистер Пуллмэн! Долго мы будем с вами изображать двух дураков?"
      "Что вы имеете в виду?" - спросил Пуллмэн.
      Тогда Карнеги объяснил, что он имеет в виду объединение их предпринимательских интересов, в ярких выражениях он обрисовал многочисленные преимущества их сотрудничества перед имеющим место соперничеством. Пуллмэн слушал очень внимательно, но был не вполне убежден доводами Карнеги. Под конец он спросил: "Как вы хотели бы назвать новую фирму?" "Что за вопрос?! Пуллмэн палас кар компани", ответил, ни на секунду не задумываясь, Карнеги.
      Лицо Пуллмэна просветлело. "Пойдемте ко мне в номер, - сказал он, - обсудим все более подробно". И это обсуждение открыло новую страницу в истории американской промышленности.
      Именно эта политика запоминания и воздания почестей именам своих друзей и компаньонов был одним из секретов руководства людьми Эндрю Карнеги. Он гордился тем, что был в состоянии обращаться по имени ко многим своим рабочим, и тем, что за время его личного управления делами ни одна забастовка ни разу не погасила пламени его сталелитейных заводов.
      Падеревский (Падеревский Игнацы - 1860-1941 гг. - польский пианист, композитор и видный политический деятель буржуазной Польши), наоборот, давал повару-негру из пульмановского салон-вагона почувствовать свою значительность тем, что всегда обращался к нему как к "Мистеру Коперу". Пятнадцать раз, в разные годы Падеревский совершал турне по америке, вызывая своей игрой безумный восторг всей музыкальной публики от атлантического до тихого океана. Каждый раз он путешествовал в отдельном вагоне-люкс, неизменно с одним и тем же поваром, который в полночь, к его возвращению с концерта, готовил ему его излюбленное блюдо. Ни разу в эти годы Падеревский не назвал его просто "Джордж", как это принято в америке. Со своей старомодной учтивостью Падеревский величал его "Мистером Копером". И мистеру Коперу это было приятно.
      Люди так гордятся своими именами, что стремятся их увековечить любой ценой. Даже крикливый и вспыльчивый старик П. Т. Барнум, будучи глубоко огорченным отсутствием у него сыновей, которые унаследовали бы его имя, предложил своему внуку К. Г. Силли двадцать пять тысяч долларов в случае, если бы он принял фамилию Барнум-Силли.
      - 55
      Два столетия назад богатые люди платили писателям за то, чтобы они им посвящали свои книги.
      Библиотеки и музеи обязаны своими богатейшими коллекциями людям, которые не допускали и мысли, что их имена могут изгладиться из памяти потомков. В Нью-Йоркской публичной библиотеке хранятся собрания книг Астора и Лэниокса. Метрополитен музеум увековечивает имена Бенджамина Альтмана и Дж. П. Моргана. И почти каждая церковь украшена оконными витражами, на которых поминаются имена жертвователей на постройку храма.
      Большинство людей не запоминают имена по той простой причине, что они не уделяют достаточно времени и необходимой энергии для того, чтобы сосредоточиться, повторить, неизгладимо запечатлеть в своей памяти эти имена. Они находят для себя извинения, что слишком заняты.
      Но, вероятно, они заняты не больше, чем Франклин Д. Рузвельт. А он находил время запоминать имена и обращаться по имени даже с мастеровым, с которым ему приходилось вступать в контакт.
      К примеру: фирма Крайслера построила для Рузвельта специальный автомобиль. В.Ф. Чемберлен с одним из механиков приехал на нем в Белый дом. Передо мной лежит письмо от мистера Чемберлена, в котором описывается это посещение. "Я научил президента Рузвельта тому, как обращаться с автомобилем, имеющих массу необычных приспособлений, а он обучил меня тонкому искусству обращения с людьми.
      Когда я приехал в Белый дом, президент встретил нас крайне любезно и был в отличном расположении духа. Он сразу же обратился ко мне по имени, дав мне почувствовать себя свободно и непринужденно, и особенно сильное впечатление на меня произвел проявленный им живой интерес ко всему, что я должен был показать и объяснить. Автомобиль был сконструирован так, чтобы им можно было управлять исключительно одними руками. (В связи с параличoм, оставшимся у Рузвельта после перенесенного полиомиелита.) множество собравшихся разглядывало необыкновенную машину. Президент сказал: "На мой взгляд, это просто великолепно. Все, что вам нужно сделать - это только нажать кнопку, и вы уже едете. Вы можете вести машину без малейших усилий. Это грандиозно! Не видел ничего подобного. Мне бы хотелось скорее забраться в нее, чтобы посмотреть, какова она в работе".
      В присутствии своих сотрудников и друзей, восхищавшихся машиной, Рузвельт сказал мне: "Мистер Чемберлен, я чрезвычайно признателен вам за все то время и усилия, которые вы потратили на разработку этого автомобиля. Это большая и прекрасно выполненная работа".
      Он восхищался радиатором, специальным зеркалом заднего вида, часами, специальным прожектором и внутренней отделкой салона, удобством сиденья водителя и специальными чемоданами в багажнике с его монограммой на каждом. Он обратил внимание на каждую мелочь, которую я внес в конструкцию специально для него. Он привлек к ним внимание миссис Рузвельт, мисс Перкинс, министра труда, своего секретаря и даже старого негра-носильщика, сказав ему: "Джордж, проявите, пожалуйста, особенную заботу об этих чемоданах".
      Когда урок вождения был закончен, президент обратился ко мне со словами: "Ну, мистер Чемберлен! Федеральное резервное управление ожидает меня уже тридцать минут. Полагаю, что мне следует вернуться к работе".
      - 56
      Механик, которого я взял с собой в Белый дом, был представлен президенту, когда мы приехали. Он ни разу не вступал в разговор, и президент лишь один раз слышал его имя. Это был застенчивый парень, державшийся все время позади. Однако, перед тем, как отпустить нас, президент обратился к нему, назвав его по имени, пожал ему руку и поблагодарил за приезд в вашингтон. И в этой благодарности не было ничего формального. Он действительно говорил то, что чувствовал. И я это понял. Через несколько дней после возвращения в Нью-Йорк я получил фотографию президента Рузвельта с его автографом и маленькую благодарственную записку, в которой он еще раз выражал мне свою признательность за сотрудничество. Для меня остается тайной, как он находил время для всего этого".
      Франклин Делано Рузвельт знал, что одним из простейших, но в то же время эффективных и важных путей привлечения людей на свою сторону, является запоминание имен и умение дать человеку почувствовать свою значительность. А многие ли из нас пользуются этим? Даже после тех кратких встреч, которые состоят только из взаимных представлений и нескольких минут болтовни, прощаясь, мы уже не в состоянии вспомнить имя нового знакомого.
      Один из первых уроков политической грамотности гласит: "Помнить имя избирателя - искусство управлять государством. Забыть - значит быть преданным забвению".
      В деловой жизни и специальных контактах способность вспомнить нужное имя почти так же важна, как и в политике.
      Наполеон третий, император Франции и племянник великого Наполеона, гордился тем, что он, несмотря на свои монаршии заботы, был в состоянии вспомнить имя любого однажды встреченного им человека. Как ему это удавалось? Очень просто. Если он слышал произносимое имя недостаточно отчетливо, то он говорил: "Извините, я плохо расслышал ваше имя". В тех случаях, когда имя было необычным, он спрашивал: "А как оно пишется?" В течение беседы он старался несколько раз произнести только что услышанное имя, а в уме - связать его с какой-нибудь характерной особенностью, выражением лица и общим видом человека. Если новый знакомый был лицом значительным, Наполеон прилагал дополнительные усилия, чтобы запомнить его имя. Как только его императорское величество оставался в одиночестве, он записывал это имя на листке бумаги, затем сосредоточенно вглядывался в его начертание, запечатлевая его в своей памяти, и рвал листок. Этим способом он достигал того, что и зрительная, и слуховая память хорошо сохраняли нужное имя.
      "Все это отнимает время, но "хорошие манеры", - сказал Эмерсон, требуют маленьких жертв".
      Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 3-е гласит:
      помните, что для человека звук его имени является самым сладким и самым важным звуком в человеческой речи.
      2.4 Легчайший способ стать хорошим собеседником.
      Недавно меня пригласили на партию в бриДж. Я в бридж не играю. И среди приглашенных оказалась одна белокурая леди, которая тоже не играла в бриДж. Узнав, что я некогда был управляющим у Лоуэлла Томаса, много путешествовал по Европе, помогая ему в подготовке иллюстрированных путевых рассказов, издававшихся им тогда, она сказала:
      - 57
      "Мистер Карнеги, расскажите, пожалуйста, мне обо всех чудесных местах, которые вы посетили, о всех достопримечательностях, которые вы там видели".
      Мы расположились на диване и она сообщила, что недавно с мужем вернулась из поездки по Африке. "Африка! - воскликнул я. - как интересно! Я всегда мечтал увидеть Африку, но ни разу там не был, не считая двадцати четырех часов стоянки однажды в Алжире. Скажите, а вам удалось побывать там, где водятся крупные звери?
      Да! Какая удача! Я завидую вам. Расскажите же мне об Африке."
      Это продолжалось добрых сорок пять минут. Она больше ни разу не спросила меня о том, где я был и что видел. Она уже не жаждала услышать от меня рассказ о моих путешествиях. Все, что ей было нужно это заинтересованный слушатель, перед которым она могла бы покрасоваться и рассказать о том, где бывала она.
      Необычна ли такая манера поведения? Отнюдь нет. Многие люди ведут себя так же. Например, недавно на обеде, который давал Нью-Йоркский книгоиздатель Дж. В. Гринберг, я познакомился с одним известным ботаником. До этого мне никогда не приходилось беседовать с ботаниками, и я нашел его интереснейшим человеком.
      Я сидел на краешке стула и буквально с раскрытым ртом слушал, пока он рассказывал о гашише и Лютере Бербанке, о домашних оранжереях, даже о простой картошке он сообщил удивительные факты. У меня самого была маленькая домашняя оранжерея, и он был так любезен, что объяснил мне, как разрешить некоторые возникшие у меня трудности в уходе за цветами.
      Мы были на званом обеде, где присутствовало двенадцать других персон, но я грубейшим образом, нарушая все законы светского поведения, игнорировал всех и более часа беседовал с одним ботаником. Была уже полночь, когда я попрощался со всеми присутствующими и удалился. После моего ухода ботаник обратился к хозяину дома и высказал несколько комплиментов в мой адрес. Оказалось, что я - "сильнейший возбудитель", что я - такой и эдакий, и в конце концов выяснилось, что, кроме всего прочего, - "интереснейший собеседник".
      Интереснейший собеседник? Я! Каким образом? Я вообще едва ли что-нибудь сказал. Даже, если бы захотел, то не смог бы ничего членораздельного сказать, так как в ботанике разбираюсь не более, чем в анатомии пингвинов. Единственное, что я действительно делал - это слушал с неослабным вниманием. Слушал, потому что был по-настоящему заинтересован. И он чувствовал это. Естественно, это было ему приятно. Слушать подобным образом - это самый большой комплимент, какой мы кому- нибудь можем сделать. "Немногие человеческие существа, - писал Джек Вудфорд в одном из своих сочинений, - способны устоять перед лестью восхищенного внимания"
      Я сделал даже больше, чем проявил "восхищенное внимание". Был "искренен в своем одобрении и щедр на похвалы", сказав ему, что беседа с ним была чрезвычайно интересна и полезна для меня. И это было действительно так. Сказал также, что мне хотелось бы побродить с ним среди лугов и полей. И мне этого действительно хотелось. Наконец, сказал ему, что должен обязательно встретиться с ним опять. И это было искренне.
      В результате, он воспринял меня как хорошего собеседника, хотя в действительности я был только хорошим слушателем, который своим вниманием воодушевлял его на рассказ.
      - 58
      А в чем скрыта тайна успеха деловых переговоров? Согласно мнению такого гениального ученого, как Чарльз В. Элиот, "не существует никакой тайны, приносящей успех в деловых контактах... Исключительное внимание к говорящему с вами - вот что нужно и важно. Нет ничего, что было бы так лестно, как это".
      Истина, сама собой разумеющаяся, не правда ли? Нет нужды четыре года изучать науки в Гарварде, чтобы понять ее. И, тем не менее, и мне и вам известны такие владельцы магазинов, которые пренебрегают этим правилом. Они снимают громадное помещение, закупают превосходные товары, заманчиво оформляют витрины, тратят сотни долларов на рекламу, а затем нанимают продавцов, у которых не хватает ума чтобы внимательно выслушать покупателя, спорят с ним, раздражают его, словом, делают все, чтобы заставить его покинуть магазин.
      Возьмем, например, случай с мистером Дж. К. Буттоном, рассказанный им самим на одном из занятий наших курсов. Однажды он купил костюм в универсальном магазине, находящемся в торговом центре Нью-Йорка. Вскоре, однако, покупка разочаровала его, краска слезала с пиджака и пачкала воротник рубашки.
      Взяв костюм, он отправился в магазин, к продавцу, у которого покупал костюм и рассказал ему, в чем дело. Я говорю "рассказал". Простите, это явное преувеличение. Он только пытался рассказать. Но не смог. Его оборвали. "Мы продаем тысячи таких костюмов, - заявил продавец, - и это первый случай претензии за все время". Это были только его слова. Его тон говорил значительно больше. В его вызывающем тоне явно было слышно: "Врешь ты все. Думаешь от нас чего-нибудь добиться? Как бы не так! Я тебе покажу от ворот поворот".
      В самый разгар спора подошел второй продавец. "Все темные костюмы вначале немного красятся, - сказал он, - этому ничем не поможешь. Дело не в костюме и не в цене. Просто краска такая".
      К этому времени я уже накалился до кипящего состояния, - заметил мистер Буттон, продолжая свой рассказ. - первый продавец оскорбил чувство моего достоинства. Второй намекнул, что я купил второсортную вещь. Я окончательно вскипел и готов был бросить им костюм и послать их к чертям, когда неожиданно подошел заведующий отделом. Он знал свое дело. Он совершенно изменил мое настроение, превратив рассерженного человека в удовлетворенного покупателя. Как он это сделал? Тремя поступками:
      Во-первых, он выслушал мою историю от начала до конца, не говоря при этом ни слова.
      Во-вторых, когда я кончил, и продавцы снова начали доказывать необоснованность моих претензий, он встал на мою сторону, убедительно возражая им. Он не только доказал справедливость моего утверждения, что костюм пачкает рубашку, но и категорически опроверг тот факт, что в их магазине когда-либо продавались низкокачественные товары.
      В-третьих, он признался, что не знает причин возникшего затруднения и просто предложил мне: "Скажите, пожалуйста, что я должен сделать с вашим костюмом? Я именно так и поступлю".
      Всего за несколько минут до этого я готов был отдать этот проклятый костюм. Но теперь ответил, что: "Хочу только знать ваше мнение, действительно ли это временное явление и нельзя ли с ним что-нибудь сделать".
      Он посоветовал поносить костюм еще неделю. "Если будет продолжать пачкаться, принесите его и мы его обменяем, - пообещал он, - мы крайне сожалеем, что причинили вам эти неудобства".
      - 59
      Я вышел из магазина удовлетворенный. Костюм к концу недели пришел в полный порядок, и мое доверие к этому магазину было полностью восстановлено".
      Ничего удивительного, что этот человек возглавлял отдел. Что же касается его подчиненных, то они останутся... Чуть было не сказал, что они останутся на всю жизнь рядовыми продавцами. Нет, не останутся. Скорее всего их переведут в отдел упаковки, где им никогда не придется вступать в контакт с покупателями.
      Вечный жалобщик и самый яростный критик будут сто раз усмирены и смягчены одним лишь присутствием терпеливого и сочувствующего им слушателя - слушателя, который будет молчать, пока разгневанный критикан раздуется, подобно королевской кобре, и изрыгнет яд своих убийственных аргументов.
      К примеру: Нью-Йоркская телефонная компания несколько лет назад обнаружила, что имеет честь обслуживать одного из самых злобных абонентов, которые когда-либо проклинали "телефонных барышень". Он действительно проклинал. Он неистовствовал. Он грозил вырвать с корнем проклятый телефон. Он отказывался оплачивать счета, заявляя, что они фальшивые. Он писал письма в газеты. Он заваливал бесчисленными жалобами комиссию общественных услуг и возбудил несколько тяжб против телефонной компании.
      Наконец, один из самых искусных "устранителей инцидентов" в компании был послан побеседовать с этим буйным глупцом. "устранитель инцидентов" дал старому брюзге отвести душу, терпеливо выслушивая потоки его гневных тирад. Он слушал, говорил "да" и выражал сочувствие его горестям.
      "Он рвал и метал, а я слушал его в течении около трех часов. рассказывал об этом случае позднее в одном из моих классов "устранитель инцидентов". - Потом я приходил и слушал его еще дольше. Я беседовал с ним четыре паза. Уже в третий свой визит я стал членом - учредителем основанной им организации. Он нарек ее именем "Ассоциации защиты телефонных абонентов". Вступив в эту организацию, я узнал, что являюсь ее единственным во всем мире членом, не считая ее основателя.
      Я слушал и выражал ему сочувствие по всем пунктам обвинений, которые он предъявил в течение этих встреч. Никогда ни один представитель телефонной компании не разговаривал с ним в подобном духе, и, в конце концов, он стал относиться ко мне почти дружественно.
      То главное, с чем я пришел к нему, не было даже упомянуто при первом визите, а также при втором и третьем, зато во время четвертой встречи мне удалось разрешить вопрос сразу и полностью, все счета были оплачены, и впервые за всю историю его конфликтов с компанией он забрал назад свои жалобы на нее из "комиссии".
      Несомненно, этот джентельмен смотрел на себя как на некоторого рыцаря, возложившего на себя крест священной войны в защиту общественных прав против бессовестной эксплуатации. Но в сущности, он стремился только получить ощущение собственной значительности. Он получал его, демонстрируя свое возмущение и протест.
      Но как только представитель компании дал ему почувствовать себя важным и значительным, его воображаемые горести рассеялись как дым.
      Однажды утром, несколько лет назад, разгневанный клиент бушевал в оффисе Дж. Ф. Детмера, основателя шерстяной компании Детмера, ставшей впоследствии крупнейшим в мире поставщиком шерстяных тканей в швейную промышленность.
      - 60
      "Этот человек был должен нам пятнадцать долларов, - рассказывал мне мистер Детмер. - Клиент отрицал это, но мы знали что он ошибается. После получения многочисленных писем из нашего кредитного отдела, он упаковал свой дорожный саквояж, приехал в чикаго и ворвался в мой кабинет, чтобы сообщить мне, что он не только не станет оплачивать счет, но и никогда в жизни больше не закажет ни на доллар товара у шерстяной компании Детмера.
      Я терпеливо выслушал все, что он хотел сказать, испытывая при этом огромное желание прервать его, однако, не делал этого, т.к. понимал, что только усугублю конфликт. Я дал ему возможность высказаться до конца и, когда он, наконец остыл и стал способен что-либо воспринимать, спокойно сказал: "Хочу поблагодарить вас за то, что вы приехали в чикаго и рассказали мне об этом. Вы оказали мне величайшую услугу, ибо если наш кредитный отдел причинил неприятности вам, он может также причинить их другим нашим хорошим заказчикам. А это было бы столь же прискорбно. Поверьте, для меня было более важно услышать от вас об этом, чем для вас - рассказать мне".
      Менее всего на свете ожидал он услышать от меня подобные слова. Думаю, он был даже немного разочарован таким поворотом дела, потому что он приехал в чикаго сказать мне парочку крепких слов, а вместо того, чтобы сцепиться с ним, я говорю ему спасибо. Я заверил его, что мы непременно вычеркнем эти злосчастные пятнадцать долларов из наших бухгалтерских книг и забудем о них, поскольку мы прекрасно отдаем себе отчет, что наши клерки, следящие за тысячами отчетов и счетов, скорее могут ошибиться, чем такой рачительный человек, как он, следящий к тому же за одним только счетом. Я сказал ему также, что очень и очень хорошо понимаю его состояние, и если бы сам был на его месте, наверняка чувствовал бы себя точно также. Выразив искреннее сожаление о том, что он не будет впредь пользоваться нашими услугами, я взял на себя смелость порекомендовать ему несколько других фирм, поставляющих шерстяные ткани заказчикам.
      Во время его прежних приездов в чикаго мы обычно завтракали вместе, поэтому я и в этот раз пригласил его с собой на ленч. Он несколько принужденно принял приглашение, однако, когда мы вернулись в контору, он сделал у нас заказ, более крупный, нежели когда-либо раньше. Вернувшись домой в более смягченном расположении духа и желая быть с нами столь же безукоризненно честным, как и мы с ним, он пересмотрел свои счета и, обнаружив затерявшийся счет на пятнадцать долларов, выслал нам чек на эту сумму вместе со своими извинениями.
      Позднее, когда его жена подарила ему сына, он дал ему второе имя Детмер и оставался другом и клиентом нашей фирмы до самой своей смерти, последовавшей двадцать два года спустя".
      Много лет тому назад в одной бедной семье немецких эмигрантов жил мальчик, которому приходилось после школы мыть окна в лавке булочника за 50 центов в неделю.
      Эти люди были так бедны, что по вечерам мальчик был вынужден отправляться с корзинкой на дорогу к топливным складам, чтобы подбирать кусочки угля, выпавшие из опорожненных угольных вагонов. Это мальчик по имени Эдвард бок не имел возможности окончить более шести классов школы. Однако, в конце концов, он собственными усилиями стал одним из наиболее преуспевающих издателей в истории американской журналистики. Как он достиг этого? Это долгая история, но о том, с чего он начал, можно рассказать кратко. Он начал с использования принципов, защите которых посвящена данная глава.
      - 61
      В тринадцать лет он оставил школу и стал мальчиком-посыльным в конторе "Вестерн Юнион", получая 6.25 доллара в неделю, но ни на одно мгновение он не оставлял мысли об образовании. Напротив, он решительно взялся за самообразование. Экономя деньги на плате за проезд и на завтраках, он скопил необходимую сумму для приобретения американской биографической энциклопедии, а потом, купив ее, предпринял неслыханную доселе вещь. Прочитав жизнеописания известнейших в америке людей, он дерзнул написать им письма с просьбой сообщить ему дополнительные сведения об их детстве. Он был "хорошим слушателем". Своими вопросами он сумел побудить известнейших людей рассказывать ему о себе. Он написал генералу Дж. А. Гарфилду, тогда еще кандидату в президенту, и спросил его, правда ли, что он некогда таскал бечевой баржи на канале; и Гарфилд ответил ему. Он написал генералу Гранту, интересуясь обстоятельствами одного известного сражения, и Грант собственноручно нарисовал ему карту сражения, а затем, пригласив четырнадцатилетнего мальчика к себе на обед, провел в беседе с ним целый вечер.
      Он написал Эмерсон и вызвал у него желания поведать ему о себе. Вскоре мальчик-посыльный из "Вестерн Юнион" уже состоял в переписке со многими из наиболее прославленных людей нации. Эмерсон, Филипп Брукс, Оливер Уэндел Холмс, Лонгфелло, миссис Авраам Линкольн, Луиза Мэй Олкотт, Джефферсон Дэвис и генерал Шерман стали его корреспондентами.
      Он не только переписывался с этими известнейшими людьми, но во время своего отпуска посетил многих из них и встретил в их домах радушный прием.
      Этот опыт вселил в него уверенность в собственные силы, что само по себе неоценимо. Знакомство с этими людьми возбудило в нем честолюбивые устремления и мечты, которые решительно изменили всю его жизнь. И все это, позвольте мне это вновь подчеркнуть, оказалось возможным только благодаря применению принципов, которые мы обсуждаем на этих страницах.
      Айзек Ф. Маркуссон, которого, наверное, можно считать чемпионом мира среди интервьюеров знаменитостей, сказал однажды, что многие люди не могут произвести выгодное впечатление только потому, что не умеют внимательно слушать. "Они настолько заняты тем, что сами собираются сказать, что становятся глухи... Видные люди говорили мне, что предпочитают хороших слушателей хорошим рассказчикам, но способность слушать встречается, видимо, реже, чем какое либо другое ценное качество человеческой натуры".
      Хороший слушатель нужен не только выдающимся людям, обыкновенным тоже. Как сказано было однажды в "Ридер дайджест": "Многие люди вызывают доктора, в то время как все, что им нужно, - это внимание".
      В самые мрачные дни гражданской войны Линкольн послал одному своему старому другу из Спрингфилда (штат Иллинойс) письмо с просьбой приехать к нему в вашингтон. Линкольн писал, что хочет обсудить с ним некоторые проблемы. Старый друг прибыл в Белый дом, и Линкольн в течение нескольких часов рассуждал при нем о целесообразности издания декрета об отмене рабства. Он перебрал все аргументы за и против этого шага, потом зачитал письма и газетные статьи, в одних из которых его осуждали за то, что он не освобождает рабов, в других - за то, что он собирается их освободить.
      Порассуждав в таком духе несколько часов, Линкольн сердечно пожал старому другу руку, пожелал ему всех благ и отправил обратно в
      - 62
      Иллинойс, даже не поинтересовавшись его мнением. Фактически Линкольн говорил все это самому себе. Видимо, это должно было внести ясность в его мысли. " казалось, он почувствовал облегчение после этого разговора", - вспоминал впоследствии его друг. Линкольн не нуждался ни в чьем совете. Ему был нужен просто сочувственно, дружески настроенный слушатель, перед которым он мог бы излить душу, то, в чем мы все нуждаемся, когда находимся в затруднении. Сплошь и рядом это все, что необходимо раздраженному покупателю, недовольному работнику или обиженному другу.
      Если вам хочется знать, как сделать, чтобы люди избегали вашего общества, посмеивались над вами у вас за спиной и даже презирали вас, вот вам отличный совет: никогда никого долго не слушайте. Постоянно говорите только о самом себе. Если вам в голову пришла какая-то мысль в то время, как говорит другой человек, не ждите, пока он кончит. Что путного может он сказать? Зачем тратить вам время, слушая его праздную болтовню? Поставьте его на место - прервите на полуслове.
      Знакомы вам люди такого сорта? Мне, к сожалению, да. И, что самое удивительное, имена некоторых из них числятся в социальном регистре. (социальный регистр - список лиц, принадлежащих к наиболее влиятельной по своему положению части американского общества).
      Все они без исключения чрезвычайно надоедливы. Ужасно надоедает их непробудное опьянение своей собственной исключительной значимостью.
      Человек, говорящий только о себе, только о себе и думает. А "человек, который думает только о себе, - говорит доктор Николас Дюррей Батлер, президент Колумбийского университета, - безнадежно невежественен. Он невежественен независимо от того, насколько значительно полученное им образование".
      Итак, если вы стремитесь стать хорошим собеседником, станьте прежде всего хорошим слушателем. Как сформулировала это мисс Чарльз Нордман Ли: "Чтобы быть интересным, будьте интересующимся". Задавайте такие вопросы, на которые собеседник ответит с удовольствием. Поощряйте его на разговор о нем самом, о его достижениях.
      Запомните, что говорящий с вами человек в сотни раз более интересуется самим собой, своими желаниями и проблемами, нежели вами и вашими делами. Его собственная зубная боль значит для него много больше, чем голод, уносящий миллионы жизней в Китае.
      Чирей, вскочивший у него на шее, интересует его сильней, чем сорок землетрясений в Африке. Подумайте об этом прежде, чем начать разговор.
      Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 4-е гасит:
      будьте хорошим слушателем. Поощряйте других рассказывать о себе.
      2.5 Как заинтересовать людей.
      Те, кому пришлось посетить Теодора Рузвельта в Ойстер Бэй, были изумлены широким кругом и разнообразием его познаний. "Был ли это ковбой или укротитель мустангов, общественный деятель из Нью-Йорка или дипломат, - писал Габриэль Бредфорд. - Рузвельт всегда знал, о чем говорить с каждым из них". Каким образом ему удавалось это? Очень просто. Накануне того дня, когда Рузвельт ожидал визитера, он усаживался поздно вечером за чтение литературы по тому вопросу, который, по его мнению, должен был особенно интересовать гостя.
      - 63
      Ибо Рузвельт знал, как знают это все подлинные руководители, что прямой путь к сердцу человека - это разговор с ним о предметах, наиболее близких его сердцу.
      Добрейший Уильям Лейон Фелис, экстраординарный профессор литературы Йельского университета, рано усвоил этот урок.
      "Когда мне было восемь лет, я проводил уик-энд у своей тетушки Либби Линслей в ее доме в Стреифорде на Хаусэтоник, - пишет Уильям Л. Фелис в своем эссе "Человеческая натура". - однажды вечером ее навестил господин средних лет. После состязания в любезностях с моей тетей он обратил внимание на меня. Случилось, что я тогда был страстно увлечен лодками, и наш гость направил разговор на эту столь увлекательную для меня тему. После его ухода я восторженно говорил о нем тете. Какой замечательный человек! И как здорово он интересуется лодками! Но тетушка сообщила мне, что он - юрист из Нью-Йорка и никогда не имел дела с лодками и не проявлял к ним ни малейшего интереса. "Но почему же тогда он все время говорил о лодках?!"
      "Потому что он - джентельмен. Он увидел, что ты увлечен лодками, и завел с тобой разговор на эту тему, зная, что это будет тебе интересно и приятно. Он старался понравиться тебе".
      "Я никогда не забывал этих слов моей тетки", - заключает У. Л. Фелис.
      В то время, как я пишу эту главу, передо мной лежит письмо Эдварда Л.Челифа, активиста бой-скаутского движения.
      "Однажды у меня возникла нужда в чьей-нибудь благосклонной поддержке, - пишет мистер Челиф. - в Европе должен был состояться международный слет бой-скаутов, и я решил попросить президента одной из крупнейших корпораций америки оплатить расходы на поездку одного из моих мальчиков.
      К счастью, как раз перед тем, как посетить этого джентельмена, мне довелось услышать о том, что он однажды выписал чек на миллион долларов, и после того, как чек был погашен, повесил его в рамке у себя в кабинете.
      И первое, что я сделал, войдя в его кабинет, - это попросил разрешения посмотреть этот уникальный чек. Чек на миллион долларов! Он показал мне его с явным удовольствием. Я выразил свое восхищение и попросил его рассказать мне все обстоятельства того, как этот чек был выписан".
      Вы заметили, не правда ли, что мистер Челиф начал разговор не с бой-скаутского движения и не с их слета в Европе - не с того, что было нужно ему. Он начал разговор на тему, принадлежащую к кругу интересов его собеседника. И результат не замедлил сказаться:
      "Некоторое время спустя мой собеседник заметил: "Да, кстати, о чем вы хотели поговорить со мной?" Я объяснил ему.
      Для меня явилось большим сюрпризом, - продолжает мистер Челиф, что он не только немедленно дал согласие на то, о чем я просил, но даже более того. Я просил его послать в Европу только одного мальчика, а он послал пятерых и меня вместе с ними, дав кредитное письмо на тысячу долларов с тем, чтобы мы погостили в Европе в течение семи недель. Он дал мне также рекомендательное письмо в Европейские представительства его фирмы, предписывающее им обеспечить нам прием и обслуживание; и, наконец, он сам встретил нас в Париже и показывал город. Впоследствии он предоставил работу нескольким из этих ребят, родители которых были в стесненном положении, и до сих пор он состоит в активе нашей группы.
      - 64
      Однако, я полагаю, что если бы мне не удалось узнать о теме, столь близкой его сердцу и способной мгновенно вызвать у него теплые чувства, мне было бы в десять раз труднее найти к нему подход".
      Находит ли эта ценнейшая техника человеческих контактов применение в бизнесе? Давайте посмотрим. Возьмем пример Генри Дж. Дювернуа, "Дювернуа и сыновья" - одна из Нью-Йоркских хлебопекарен высшего класса.
      М-р Дювернуа добивался получения заказа на поставку хлеба в один из Нью-Йоркских отелей. В течении четырех лет каждую неделю он наносил визит директору отеля. Он старался бывать на тех общественных приемах, где присутствовал директор. Он даже снял комнаты в этом отеле и жил там в надежде устроить свои дела. Но все было бесполезно.
      "После курса изучения человеческих отношений, - рассказывал м-р Дювернуа, - я понял, что надо изменить тактику. Решил выяснить, что интересует этого человека, чем он увлекается сильнее всего. Вскоре мне стало известно, что он принадлежит к обществу содержателей отелей, именуемому "Американское гостеприимство". Причем, он не только принадлежал к этому, но благодаря своему кипучему энтузиазму стал его президентом, а также президентом международного общества владельцев отелей. Где бы ни проходили съезды этих обществ, он непременно присутствовал на них, даже если ему для этого надо было перелетать через горы и пересекать моря и пустыни.
      Итак, когда я увидел его на следующий день, то завел с ним разговор о деятельности этого общества. Какой отклик это вызвало! Какой отклик! В течение он рассказывал мне о своем обществе голосом, буквально трепещущим от восторга. Я имел возможность с очевидностью убедиться, что общество было его хобби, главной страстью его жизни. Прежде, чем я покинул его кабинет, он убедил меня вступить в члены его организации. Между тем о хлебе я не сказал в этот раз ни слова. Однако, несколькими днями позже мне позвонил служащий его отеля и попросил прийти с образцами продукции и списком цен.
      "Не знаю, что сделали вы со стариком, - сказал он, - но только он ни о ком, кроме вас, и слышать не хочет".
      Вдумайтесь в это хорошенько! Четыре года я трубил в уши этому человеку о том, что хочу получить у него заказ, и еще протрубил бы столько же, если бы не потрудился узнать, чем он интересуется и о чем любит разговаривать".
      Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 5-е гласит:
      ведите разговор в круге интересов вашего собеседника.
      2.6 Как сразу расположить к себе человека.
      Я стоял в очереди, чтобы отправить заказное письмо, на почтамте, что расположен на углу тридцать третьей улицы и восьмой авеню в Нью-Йорке, и обратил внимание, что сидящему на регистрации клерку явно надоела работа - взвешивать конверты, продавать марки, давать сдачу, выписывать квитанции - одна и та же монотонная скучная работа из года в год. Я подумал про себя: "Надо постараться расположить к себе этого парня. Очевидно, для этого необходимо сказать что-нибудь приятное, только не о себе, а о нем. Итак, - спросил я себя, - что же в нем есть такого, чем можно было бы искренне восхититься?"
      - 65
      На подобные вопросы иногда весьма нелегко найти ответ, особенно не имея достаточного опыта. Но в данном случае это не представляло труда, так как я сразу увидел нечто, вызывающее у меня чувство безграничного восторга.
      - Как бы я хотел иметь такие прекрасные волосы, как у вас! - с чувством произнес я, когда он взвешивал мой конверт.
      Чуть вздрогнув, он взглянул на меня, лицо его осветилось улыбкой. "Да что вы, - сказал он скромно, - они уже не так хороши, как раньше". Я заверил его, что, хотя, быть может, они и утратили частицу своего былого великолепия, тем не менее, они все еще прекрасны. Он был чрезвычайно польщен. Мы еще немного побеседовали, и последнее, что он мне сказал, было: "Мои прекрасные волосы многим нравятся".
      Держу пари, что парень в тот день шел на ленч, ступая по земле, как по воздуху. Держу пари, что прийдя домой вечером, он рассказал об этом жене. Держу пари, что он поглядел на себя в зеркало и сказал: "А у меня действительно красивая шевелюра".
      Однажды я рассказал эту историю в обществе, и один из присутствовавших спросил меня: "А что вам от него было нужно?"
      Что мне от него было нужно?! Что я старался от него получить?!!
      Если мы столь низменно эгоистичны, что способны излучать доброту и признательность лишь в том случае, когда хотим извлечь для себя какую-нибудь выгоду, если наши души подобны сморщенным прокисшим яблокам, нас неминуемо ожидает банкротство, вполне нами заслуженное.
      О, да. Мне действительно хотелось получить кое-что от этого парня. Но это было нечто бесценное, и я получил его, получил ощущение, что дал ему то, за что он ничего не может дать мне взамен. Подобное чувство долго продолжает петь и светить в нашей памяти после того, как минует случай, породивший его.
      Существует один наиважнейший закон человеческого поведения. Если повиноваться ему, мы никогда не попадем в неприятное положение, так как он обеспечит нам бесчисленное количество друзей и постоянное благополучие. Но стоит его нарушить, и мы немедленно попадаем в бесчисленные неприятности. Этот закон гласит: всегда поступай так, чтобы у другого оставалось ощущение своей значительности. Профессор Джон Дьюи, как мы уже упоминали, говорил, что желание быть значительным, является важнейшим стремлением человеческой натуры, а профессор Уильям Джеймс сказал: "Глубочайшим принципом человеческой натуры является желание быть признанным". Я уже сказал, что именно это стремление отличает нас от животных. Оно вызвало к жизни цивилизацию, явившуюся откликом на него".
      Философы размышляли о законах человеческих взаимоотношений в течение тысячелетий и из всех этих спекуляций выведено только одно важное правило. Оно не ново. Оно старо как история. Заратустра в Персии учил ему поклонников огня 3000 лет тому назад. Конфуций проповедовал его в Китае двадцать четыре столетия назад, основатель даосизма Лао-Цзы обучал ему своих учеников в долине Ханн. Будда проповедовал его на берегах священного Ганга за пять столетий до христа. Священные книги индуизма учили законам взаимоотношения за тысячу лет до того, как Иисус стал проповедовать их среди каменистых холмов иудеи.
      Иисус суммировал его в единой мысли - вероятно, важнейшей в мире:
      "Поступайте с людьми так, как вы хотели бы, чтобы они поступали с вами".
      - 66
      Вы хотите получить одобрение у тех, с нем вы вступаете в контакт? Вы хотите, чтобы вас оценили по-настоящему? Вы хотите быть значительным человеком в вашем маленьком мире? Вы не хотите слушать дешевую, лживую лесть, но жаждете искреннего признания? Вы хотите, чтобы ваши друзья и сотрудники, подобно Чарльзу Швэбу, были "искренни в своем одобрении и щедры в своих похвалах"? Мы все хотим этого.
      Итак, будем же повиноваться золотому правилу и давать людям то, что хотели бы получить для себя.
      Как? Когда? Где? Ответ один: всегда и везде.
      Например, я спросил у служащего информации в радиоцентре номер кабинета Генри Саувэна. Одетый в щеголеватую униформу, клерк гордился, по-видимому, своей манерой давать справки. Четко и ясно он произнес: "Генри Саувэн (пауза), 18-й этаж (пауза), комната 1816".
      Я направился было к лифту, но затем вернулся и сказал: "Хочу поздравить вас с великолепным стилем, в котором вы ответили на мой вопрос. Он ясен и точен, и делаете вы это просто артистически. Такое не часто встретишь".
      Просияв от удовольствия, он объяснил мне, почему он делал паузы и почему он произнес каждую из фраз именно так, а не иначе. Несколько моих слов заставили его выше поднять голову, а я, поднимаясь на восемнадцатый этаж, чувствовал, что в этот день добавил маленькую крупицу в общую сумму человеческой радости.
      Чтобы начать проводить в жизнь эту философию признания, вы можете не дожидаться того часа, когда вас назначат послом во Франции или председателем комитета пикников у моря в "Клубе лосей" - закрытом привилегированном клубе наиболее консервативных членов республиканской партии. Вы можете с ее помощью творить чудеса каждый день.
      Если, например, официантка принесет вам картофельное пюре вместо заказанного картофеля, жареного по-французски, давайте скажем: "Простите за беспокойство, но я предпочитаю жареный по-французски". Она ответит: "Что вы, никакого а беспокойства". И будет рада выполнить ваш заказ, потому что вы проявили к ней уважение.
      Коротенькие фразы, такие как: "Простите за беспокойство...", "Не будете ли вы так добры...", "Не угодно ли вам...", "Будьте добры...", "Благодарю вас..." - эти маленькие любезности подобно маслу смазывают шестеренки монотонно работающего механизма ежедневной жизни, и, кроме всего прочего, являются признаком хорошего воспитания.
      Давайте возьмем другую иллюстрацию. Читали вы когда-нибудь романы Холла Кейна - "Христианин", "Судья", "Человек с острова Мэн"? Миллионы людей читают его романы, многие миллионы. Он был сыном кузнеца. Его школьное образование ограничилось восемью классами, однако, к концу своей жизни он был богатейшим литератором, какого когда-либо знал свет.
      Его история такова: Холл Кейн любил сонеты и баллады, он буквально проглотил все поэтические произведения Данте Габриэля Россети. Он даже написал сочинение, в котором пел хвалу шедеврам, вышедшим из-под его пера, и отослал копию самому Россети. Россети был восхищен. "Молодой человек, имеющий столь возвышенное мнение о моих способностях, - подумал он, - сам должен быть истинной драгоценностью." Итак, Россети пригласил этого сына кузнеца к себе в Лондон и сделал его своим секретарем. Это стало поворотным пунктом в жизни Холла Кейна, ибо в своем новом положении он стал ежедневно встречаться с прославленными писателями. Наставляемый их советами и воодушевляемый их поддержкой он начал свою писательскую карьеру, которая вознесла его имя на небеса.
      - 67
      Его дом в Грибэ Кэстль, на острове Мэн, стал меккой для туристов со всех концов земного шара, и он оставил состояние в 2.5 миллиона долларов. Однако, кто знает, он мог умереть в безвестности и нищете, если бы не написал эссе, в котором выразил свое восхищение перед знаменитым человеком.
      Такова изумительная мощь искреннего человеческого признания.
      Россети считал себя человеком значительным. Это не удивительно. Почти каждый считает себя значительным человеком, и притом, очень значительным.
      Также обстоит дело и с каждым народом.
      Вы ощущаете свое превосходство перед японцем? Однако, столь же несомненно, что японец убежден в своем безусловном превосходстве над вами. Японец старого закала будет взбешен, если увидит белого, танцующего с японской леди.
      Вы полагаете, что стоите выше индуса? Это ваше право. Однако, добрый миллион индусов ощущает такое безграничное превосходство над вами, что никто из них не снизошел бы до прикосновения к пище, на которую случайно упала, осквернив ее при этом ваша нечистая тень.
      Вы чувствуете свое превосходство над эскимосами? Опять-таки, это ваше неотъемлемое право. Однако, вряд ли вам будет приятно узнать, что думают о вас эскимосы. Среди них попадаются изредка прирожденные бездельники, ни к чему не годные бродяги, вообще не желающие работать. Эскимосы называют их "белыми людьми", то есть, словами, которые выражают у них крайнее презрение.
      Каждый народ убежден в своем превосходстве над другими народами. В этом убеждении берут свое начало патриотические чувства и войны.
      Неоспоримой истиной является то, что каждый встреченный вами человек в чем-то ощущает свое превосходство над вами. И самый верный путь к его сердцу - это дать ему в тонкой форме понять, что признаете его значительность в маленьком мире, и признаете это искренне.
      Вспомните слова Эмерсона: "Каждый человек, которого я встречаю, в какой-нибудь области превосходит меня, и в ней я готов у него учиться".
      Но грустная сторона этого явления заключается в том, что обыкновенные люди, имеющие менее всего права испытывать превосходство по отношению к кому-либо, всячески стараются разжигать в себе чувство несовместимости с теми, кого они считают ниже себя, и демонстрируют это громкими восклицаниями и бурными проявлениями чувств, делая вид, что они глубоко оскорблены фактом общения с низшими и что их прямо тошнит от этого.
      Как сказал об этом Шекспир: "Человек, гордый человек, облеченный даже кратковременной властью, разыгрывает такой спектакль перед небом господним, что заставляет ангелов обливаться слезами".
      Я расскажу вам три истории о том, как деловые люди - слушатели моих курсов - применяли на практике усвоенные принципы и добились замечательных результатов. Давайте первым возьмем случай, происшедший с адвокатом из Коннектикута, который из-за родственников просил не упоминать его имени.
      Вскоре после поступления на курсы м-р Р., отправился со своей женой на автомобиле на Лонг-Айленд навестить ее родню. Оставив его беседовать со своей старой теткой, жена поехала проведать более молодых родственников. Р. Же решил, что именно в беседе со старой леди неплохо будет применить принцип признания, о котором незадолго до того
      - 68
      говорилось на курсах. Он осмотрелся вокруг, думая чем бы можно было искренне восхититься.
      "Этот дом построен приблизительно около 1890 года, не так ли?" спросил он. "Да, - ответила тетка, - совершенно правильно. Именно в этом году он был построен". "Он напоминает мне дом, в котором я родился, - сказал м-р Р. - Он великолепно построен. Такой просторный, светлый. Теперь, знаете ли, не строят таких домов". "Вы правы, согласилась старая леди, - в наши дни уже не заботятся о красоте домов. Все, что нужно современным молодым людям - это небольшая квартира и холодильник, чтобы спать и есть, а время они проводят вне дома, шляясь на своих автомобилях. Этот дом - дом мечты, - сказала она голосом, дрогнувшим от нахлынувших нежных воспоминаний. - его построила любовь. Мы с мужем много лет мечтали о нем, прежде, чем смогли построить. У нас не было архитекторов. Мы все проектировали сами".
      Потом она повела его осматривать дом, и он искренне восхищался красивыми вещами, которые приобретались в путешествиях за границу и затем любовно хранились всю жизнь. Здесь были индийские шали и чайный гарнитур в староанглийском стиле, веджвудский фарфор и спальный гарнитур из Франции, полотна кисти итальянских живописцев и шелковые драпри, некогда висевшие во французском замке.
      "Показав мне весь дом, - продолжал м-р Р., - она повела меня в гараж. Там, приподнятый на чурбаки, стоял почти новый "паккард". "Мой муж купил его незадолго до того, как ушел навсегда, - сказала она. - Я ни разу не ездила на нем с тех пор... Вы умеете ценить настоящие вещи, и я решила подарить этот автомобиль вам".
      "Что вы, тетушка, - сказал он. - вы меня совершенно подавляете своей щедростью. Я, разумеется, вам чрезвычайно благодарен, но не могу принять этого подарка. Ведь, строго говоря, я даже не родственник вам. Кроме того, у меня совсем новый автомобиль, а у вас, наверняка, много гораздо более близких родственников, которые будут счастливы получить этот "паккард".
      "Родственники! - воскликнула она. - Которые только и ждут, когда я умру, чтобы заполучить этот автомобиль. Но они его не получат".
      "Если вы не хотите отдавать его им, вы очень легко можете продать машину торговцу подержанными автомобилями".
      "Продать! - вскричала она. - Вы думаете, что я могла бы продать, допустить, чтобы в автомобиле, который мой муж купил для меня, ездили совершенно чужие люди? И не подумаю продавать. Я дарю его вам. Вы умеете ценить красивые вещи!"
      Он искренне пытался отклонить этот подарок, но более уже не мог отказываться, не оскорбляя ее чувств.
      Эта старая леди, оставшись совершенно одна в большом доме, со своими шалями, старинными гарнитурами и со своими воспоминаниями, страшно нуждалась хотя бы в небольшом внимании. Когда-то она была молодой и красивой, пользовалась успехом, с любовью построила этот уютный дом, со всей Европы привозила понравившиеся ей вещи, чтобы украсить его. Теперь, в своем старческом одиночестве, она страстно ждала хоть капельку душевного тепла, каплю сердечного признания, но никто не давал ей этого.
      Когда же она неожиданно нашла это, как находят оазис в пустыне, благодарность ее была столь велика, что она не смогла выразить ее чем либо меньшим, чем подарком автомобиля.
      - 69
      Давайте возьмем другой случай, его рассказал мне д-р Д. М. Мак-Магон, заведующий Нью-Йоркской фирмой "Леви энд Валентэн", занимающейся планировкой парков и садов.
      "Вскоре после прослушивания лекции "Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей", я планировал разбивку сада в имении одного известного адвоката. Владелец вышел ко мне, чтобы дать несколько указаний о том, где бы он хотел высадить кусты рододендронов и азалий.
      Я сказал: "Сэр, у вас замечательное хобби. Я восхищен вашими прекрасными собаками. Уверен, что вы будете выигрывать массу голубых лент каждый год на на большой выставке собак в Мэдисон-сквер гардене".
      Эффект от этого маленького замечания был потрясающий. "Вы правы, - ответил он, - мои собаки доставляют мне много радости. Не хотите ли посмотреть мою псарню?"
      Почти целый час он показывал мне своих собак и призы, которые ими были получены. Он даже принес мне их родословную и объяснил, каким генеалогическим линиям обязаны они своим умом и красотой.
      Наконец, повернувшись ко мне, он спросил: "У вас есть маленький сынишка?" - "Да, - ответил я. - "А как вы думаете, ему приятно будет получить щенка?" - "О да, он с ума сойдет от радости". - "Отлично, я подарю вам одного".
      Он начал объяснять мне, как надо кормить щенка, и вдруг прервал объяснение: "Нет, так вы забудете. Я лучше напишу вам". Он отправился в дом и выписал для меня родословную щенка и инструкцию по его кормлению; итак, он подарил мне щенка стоимостью в сотню долларов и час потратил на беседу со мной единственно потому, что я выразил свое искреннее восхищение его хобби и достигнутыми в нем результатами.
      Джордж Истмэн, прославивший фирму "Кодак", изобрел прозрачную пленку, которая сделала возможным движение кадров, и сколотил на этом сто миллионов долларов, став одним из самых знаменитых промышленников на земном шаре. Однако, несмотря на все эти колоссальные успехи, он также желал быть признанным и оцененным как и мы с вами.
      Например, много лет назад Истмэн предпринял строительство музыкальной школы в Рочестере, а также Килбаурн-холла, театра, который он выстроил в память о своей матери. Джеймс Адамсон, президент Нью-Йоркской мебельной фирмы "Сьюпериер Ситинг компани", хотел получить заказ на поставку стульев и кресел для меблировки этих зданий. Позвонив архитектору, который вел строительство м-р Адамсон попросил его устроить встречу с Истмэном в Рочестере.
      Когда Адамсон прибыл в Рочестер, архитектор сказал ему: "Я знаю, что вы хотите получить этот заказ, но абсолютно точно могу сказать вам, что у вас не будет ни малейших шансов на успех, если вы отнимете у м-ра Истмэна более пяти минут времени. Он очень занят и крайне педантичен. Поэтому излагайте свое дело и уходите.
      Адамсон приготовился действовать соответственно этому указанию. Когда его ввели в кабинет он увидел м-ра Истмэна, склоненного над грудой бумаг. По прошествии нескольких минут, он поднял голову, снял очки и поднялся из-за стола, приветствуя их: "Доброе утро, джентльмены! Чем могу быть полезен?"
      Архитектор представил м-ра Адамсона, изложив в двух словах цель его визита, и тогда м-р Адамсон сказал: "Пока вы были заняты бумагами, м-р Истмэн, я рассматривал ваш кабинет. Вы знаете, моя специальность внутренняя отделка деревянными покрытиями. Я нимало видел интерьеров за свою жизнь, но такого красивого кабинета я не видел никогда".
      - 70
      "Вы напомнили мне то, о чем я почти забыл, - ответил м-р Истмэн. - Вы находите, что это красиво? Мне тоже очень нравился этот кабинет в первое время, но теперь, за пропастью разных дел, которыми забита голова, я перестал его замечать. Иногда не вижу его вообще неделями".
      Адамсон подошел к стене и провел рукой по панели: "Это английский дуб, не правда ли? Он немного отличается текстурой от итальянского".
      "Да, - ответил Истмэн, - это импортный английский дуб. Его выбрал для меня мой друг, большой специалист по ценным породам дерева". Потом Истмэн стал показывать ему кабинет, обращая внимание на пропорции, оттенки цветов, ручную резьбу по дереву и другие эффектные детали, выполненные по его указаниям.
      Закончив осмотр кабинета, приведшего Адамсона в совершенный восторг, они остановились у окна, и Истмэн, с присущей ему скромной и мягкой манерой речи, стал рассказывать о видневшихся вдали зданиях, которые были им выстроены и переданы в дар городу с единственной целью помочь страждущему человечеству. Это были - Рочестерский университет, общегородская больница, гомеопатическая больница, детская больница и т.п. М-р Адамсон горячо поздравил его с благородным идеализмом, руководствуясь которым м-р Истмэн использовал свое огромное состояние для облегчения человеческих страданий. Потом Джордж Истмэн отпер стеклянную витрину и достал оттуда свое первое детище - фотокамеру, изобретенную одним англичанином и купленную у него Истмэном.
      Адамсон попросил его подробнее рассказать о первых трудностях, которые ему пришлось преодолеть для того, чтобы начать свое дело. И м-р Истмен с большим чувством рассказал о бедности, с которой ему пришлось столкнуться в детстве, о том, как его рано овдовевшая мать вынуждена была содержать пансион, в то время, как он служил клерком в страховой конторе за пятьдесят центов в день. Ужас нищеты преследовал его день и ночь, и он твердо решил во что бы то ни стало заработать достаточно денег, чтобы его матери не пришлось до самой смерти обслуживать жильцов. М-р Адамсон поощрял его новыми вопросами на продолжение рассказа и слушал внимательнейшим образом, в то время как м-р Истмэн рассказывал историю своих экспериментов с сухими фотопластинками. Весь день он работал в конторе, а потом дома занимался экспериментами иногда всю ночь, засыпая ненадолго, только пока его химикаты работали. Случалось, что он работал и спал, не раздеваясь, трое суток подряд.
      Джеймса Адамсона ввели в кабинет Истмэна в десять пятнадцать и предупредили, чтобы он не задерживался более пяти минут, но прошел час, прошло два часа, а они все еще продолжали беседовать.
      Наконец, Джордж Истмэн обратился к Адамсону и сказал: "Недавно я был в Японии, купил там несколько стульев и поставил их дома на солнечной веранде. Но со временем от действия солнечных лучей краска на стульях начала облезать. Обнаружив это, на следующий день я отправился в город, купил краску и сам покрасил стулья. Хотите посмотреть, как я справился с работой? Отлично. Пойдемте на ленч ко мне и я вам покажу".
      После ленча мистер Истмен показал Адамсону купленные в Японии стулья. Красная цена им была полтора доллара за штуку, но Джордж Истмэн, сколотивший состояние в сто миллионов долларов, гордился ими, потому что сам покрасил их.
      Стоимость заказа на стулья достигала 90000 долларов. Как вы полагаете, кто получил заказ - мистер Адамсон или его конкуренты?
      С той поры до самой смерти м-ра Истмэна их связывала с м-ром Адамсоном большая дружба.
      - 71
      Где же нам следует испытать силу волшебного камня признания прежде всего? А почему бы не начать прямо у себя дома? Не знаю другого такого места, где бы в этом было более нужды и где бы этим более всего пренебрегали. Должна же ваша жена обладать какими-то привлекательными качествами? Во всяком случае, когда-то вы видели их в ней, иначе бы просто на ней не женились. А не скажете ли, как давно вы в последний раз выразили ей свое восхищение? Как давно? Как давно!!
      Несколько лет назад я ловил рыбу в штаб-квартире племени мирамичи в Ньюм-Брансвике. Я находился в полном одиночестве в глубине канадских лесов. Единственное, чем я располагал для чтения, был экземпляр местной газеты. Я прочитал все, что в ней было, включая рекламу, объявления и статью Дороти Дикс. Эта статья так понравилась мне, что я вырезал ее и сохранил. Она писала, что устала слушать лекции для невест. Она утверждала, что и женихам, со своей стороны, не мешает выслушать и запомнить некоторые вещи. И она давала им маленький, но мудрый совет:
      никогда не женитесь прежде, чем не поцелуете камень лести. Хвалить или не хвалить женщину до женитьбы - это дело вашего желания. Но хвалить ее после женитьбы - это уже необходимость и даже, если хотите, вопрос личного благополучия. Супружеский кров - не место для прямолинейности. Это - поле для дипломатии.
      Если вы желаете ежедневно иметь роскошный стол, никогда не шпыняйте вашу жену за недостатки в ведении домашнего хозяйства и не делайте обидных для нее сравнений между ней и вашей матерью. Наоборот, расхваливайте всегда ее вкус и уменье создавать домашний уют, открыто поздравляйте себя с тем, что женились на единственной из женщин, соединившей в себе достоинства Венеры, Миневры и Мэри Энн. Не проявляйте своего недовольства даже тогда, когда хлеб подгорел, а бифштекс напоминает подошву. Просто заметьте, что пища сегодня приготовлена не так изумительно вкусно, как всегда, и она будет готова сама изжариться на кухонной плите, чтобы только соответствовать вашему идеальному представлению о ней.
      Не вносите эти перемены в вашу семейную жизнь слишком внезапно это возбудит в ней подозрения. Но сегодня или завтра, возвращаясь домой, купите ей цветы или коробку конфет. Не говорите себе: "Да-да, надо будет это сделать". Сделайте это. И принесите ей вместе с цветами свою ласковую улыбку и несколько теплых слов.
      Если бы побольше мужей и жен поступало подобным образом, то я убежден, не было бы такого положения, как сейчас, когда каждый шестой супружеский союз разбивается о скалы Рено. (Рено - городок в Скалистых горах, пребывание в котором в течение суток заменят бракоразводный процесс в США).
      Хотели бы вы узнать, как заставить женщину влюбиться в вас? Отлично. Вот вам секрет - как на ладони: старайтесь вести себя прилично.
      Это не моя идея. Я заимствовал ее у Дороти Дикс. Однажды она интервьюировала знаменитого многоженца, который покорил сердца и банковские счета двадцати трех женщин. (Надо, между прочим, заметить, что интервью он давал, уже находясь в тюрьме). На ее вопрос, каким образом он заставлял женщин влюбляться в себя, он ответил, что для этого не требуется никаких уловок: все, что вы должны делать - это, разговаривая с женщиной, говорить о ней.
      - 72
      Этот прием отлично действует и на мужчин: "Говорите человеку о нем самом, - сказал Дизраэли - проницательнейший из правителей британской империи, - говорите человеку о нем самом, и он будет слушать вас часами".
      Итак, если вы хотите расположить к себе людей, правило шестое гласит:
      давайте людям почувствовать их значительность - и делайте это искренне.
      Вы уже достаточно долго читали эту книгу. Закройте ее теперь, выколотите пепел из вашей трубки и начните применять философию признания немедленно на ближайшем к вам человеке. А затем ожидайте магического действия.
      Резюме
      Шесть способов располагать к себе людей
      Правило 1: проявляйте искренний интерес к другим людям.
      Правило 2: улыбайтесь!
      Правило 3: помните, что для человека звук его имени является самым
      сладким и самым важным звуком человеческой речи.
      Правило 4: будьте хорошим слушателем. Поощряйте других рассказывать
      вам о себе.
      Правило 5: Ведите разговор в круге интересов вашего собеседника.
      Правило 6: Давайте людям почувствовать их значительность и делайте
      это искренне.
      - 73
      Глава 3
      Двенадцать способов склонять людей к своей точке зрения
      3.1 Споря, вы не можете выиграть
      Вскоре после окончания войны (имеется в виду первая мировая война - прим. перев.) однажды вечером в Лондоне я получил урок, которому нет цены.
      Мое внимание тогда, как журналиста, всецело занимала личность сэра Росса Смита. Во время войны сэр Росс, Австралийский летчик-ас, воевал в палестине, а вскоре после объявления мира он изумил весь земной шар, облетев добрую его половину за тридцать дней. На такой подвиг тогда никто даже не покушался. Этот подвиг вызвал тогда колоссальную сенсацию. Правительство Австралии наградило его пятьюдесятью тысячами долларов, король Англии даровал ему рыцарское звание, некоторое время о нем говорили больше, чем о каком-либо другом человеке под Юнион Джеком (т.е. в странах британской империи. "Юнион Джек" - англ. госуд. флаг). Он стал Линдбергом для британской империи (Чарльз Линдберг амер. летчик, совершивший беспосадочный перелет через Атлантику в 1927 году, т.е. через 9 лет после полета Смита).
      Я был в тот вечер приглашен на банкет, устроенный в честь сэра Росса. Во время обеда господин, сидевший рядом со мной, рассказал забавную историю, суть которой основывалась на цитате: "Существует божество, которое придает форму нашим намерениям, обтесывая их сообразно нашим желаниям". Рассказчик упомянул, что цитата взята из Библии. Он ошибался. Я знал это. Я знал это совершенно твердо. В этом не могло быть никакого сомнения. И вот, чтобы дать почувствовать свою значительность и продемонстрировать свое превосходство, я взял на себя роль непрошенного и нежелательного цензора и поправил его. Он стал упорствовать. Что? Шекспир? Этого не может быть! Абсурд! Это цитата из Библии. И он знает это.
      Рассказчик сидел справа от меня, а слева сидел мой старый друг, м-р Фрэнк Гэммонд. В свое время он посвятил несколько лет изучению Шекспира. Мы предложили ему разрешить наш спор. М-р Гэммонд выслушал нас, затем наступил мне под столом на ногу и сказал: "Дейл, ты ошибаешься. Джентельмен совершенно прав. Это - слова из Библии".
      Когда мы возвращались с ним в этот вечер домой, я сказал ему: "Фрэнк, ты же знаешь, что это цитата из Шекспира". Разумеется, ответил он, - "Гамлет", акт 5-й, сцена 2-я. Но мы были с тобой в гостях по торжественному поводу, мой дорогой Дейл. Зачем доказывать человеку, что он не прав? Внушишь ли ты ему расположение таким образом? Почему не дать ему возможность спасти свое лицо? Ведь он не спрашивал тебя твоего мнения. Он не хотел знать его. Зачем же нам с тобой спорить с ним? Послушайся моего совета:"всегда избегай острых углов".
      Человека, который сказал мне эти слова, теперь уже нет в живых, но урок, который он мне дал, продолжает приносить плоды.
      Этот урок был мне крайне необходим, потому что я был заядлым спорщиком. В юности спорил со своим братом буквально обо всем, что только существует под млечным путем. Когда я поступил в колледж, то стал изучать логику и способы аргументации и принимал участие в состязаниях, кто кого переспорит. Говорят, что кто родился в миссури,
      - 74
      словам не верит. Так я гордился, что родился там, и мне нужны были очевидные доказательства, чтобы поверить во что-либо. Позднее в Нью-Йорке я изучал теорию полемики, и однажды, к стыду своему должен признаться, намеревался даже написать книгу по этому вопросу.
      С тех пор я был слушателем и сам принимал участие в тысячах споров и имел возможность оценить их результаты. На этом основании пришел к заключению, что существует только один способ в подлунном мире добиться наилучшего результата в споре - это избежать спора.
      Избегайте споров, подобно тому, как вы избегаете гремучих змей и землетрясений.
      В девяти случаях из десяти по окончании спора каждый из его участников становится убежден более твердо, чем когда-либо раньше, в своей абсолютной правоте.
      Вы не можете выиграть спор. Не можете, потому что, проиграв его, вы проигрываете, но и выиграв, вы проигрываете тоже. Почему? Предположим, что вы восторжествовали над своим оппонентом и сразили его своими аргументами наповал, доказав ему, что он нечего не смыслит в данном вопросе. И что тогда? Вы чувствуете себя великолепно. А он? Вы заставили его испытать унижение. Вы ранили его гордость. И ваш триумф вызовет у него только жажду отмщения. Таким образом: "тот, кого убедили против воли, остается при своем мнении".
      "Пэнн Мьючуэл Лайф Иншуранс Компани" ( М.Л.И. - взаимное страхование жизни) установила, как обязательное правило для своих агентов: "Не спорьте!"
      Подлинное умение продавать - это отнюдь не умение переспорить. Оно даже ничего и близко не имеет к спору. Таким способом взглядов человека не переменишь.
      Вот вам блестящий пример: несколько лет назад ко мне на курсы поступил один очень воинственный по характеру ирландец по имени Патрик Дж. О'Хэйр. Образование у него было небольшое, но спорить он любил страшно. В прошлом он был шофером, а ко мне пришел потому, что стал заниматься, без всякого успеха, впрочем, продажей грузовых автомобилей. Путем несложных расспросов удалось выяснить, что он постоянно заводил споры и восстанавливал против себя людей, которым пытался навязать свои грузовики. Стоило предполагаемому покупателю сказать что-нибудь нелестное о грузовиках фирмы "Уайт Мотор Компани", в которой служил Пэт, как он уже был готов перегрызть ему глотку. В те дни Пэт одерживал бесчисленные победы в спорах. Впоследствии он рассказывал мне: "Часто я выходил из кабинета делового человека, говоря самому себе: "Я все-таки заставил эту птицу замолчать". Я, конечно, заставлял его замолчать, потому что сказать ему было больше нечего, но я не мог заставить его хоть что-нибудь купить у меня".
      Моя первая и неотложная задача заключалась не в том, чтобы научить Пэта вести разговор, а в том, чтобы научить его удерживаться от разговоров и избегать словесных битв.
      М-р О'Хэйр в настоящее время - одна из звезд среди агентов по продаже товаров фирмы "Уайт Мотор Компани" в Нью-Йорке. Как он этого достиг? Вот его история в собственном изложении:
      "Если я вхожу в кабинет и он мне говорит: "Что? Грузовики Уайта? Да это же барахло. Я не возьму ни одного, давайте мне их хоть даром. Я собираюсь купить грузовики у Хузейта", - то я теперь в подобных случаях говорю: "Спору нет, грузовики у Хузейта - действительно отличные грузовики. Покупая у Хузейта - вы никогда не ошибетесь. У него прекрасная фирма и люди работают на совесть".
      - 75
      Тут мой покупатель умолкает. Для спора у него нет повода. Когда он говорит, что Хузейт лучше, и я соглашаюсь с ним, он вынужден замолчать. Не может же он весь день бубнить одно и то же, если я с ним и так уже согласился. Тогда мы оставляем Хузейта в покое, и я начинаю рассказывать про хорошие стороны грузовиков Уайта.
      Было время, когда от щелчка, подобного этому, я немедленно становился красным, как апельсин, и начинал на чем свет поносить грузовики Хузейта. И, чем больше я критиковал, тем упорнее мой возможный покупатель их защищал и тем убедительней для него становились преимущества продукции моего конкурента над той, которую предлагал я.
      Сейчас, оглядываясь назад, удивляюсь, как вообще мог что-нибудь продать. Я потерял годы жизни в ссорах. Теперь-то держу язык за привязи. Это гораздо выгоднее".
      Как любил говорить мудрый старый Бенджамен Франклин: "Если вы спорите, горячитесь и опровергаете, вы можете порой одержать победу, но это будет бесполезная победа, потому что вы никогда не завоюете доброй воли вашего оппонента".
      Итак, взвесьте хорошенько, что для вас предпочтительнее: чисто внешняя, академическая победа или добрая воля человека. Достигнуть разом и того и другого можно очень редко.
      "Бостонская копия" (газета, издававшаяся в г. Бостоне в колониальный период, публиковала перепечатки из лондонских газет) однажды напечатала этот нескладный по форме, но замечательный по содержанию стишок:
      "Здесь покоится тело Уильяма Джея,
      который умер, защищая свое право перехода через улицу
      он был прав, абсолютно прав, когда спешил к цели,
      но, увы, теперь он также мертв,
      как если бы он был неправ".
      Вы можете быть правы, абсолютно правы, успешно двигаясь к победе в вашем споре, но это не принесет вам никакой пользы, как и в случае если вы были неправы.
      Уильям Мак-Эди, министр финансов в кабинете Вудро Вильсона, говорил, что опыт многолетней политической деятельности научил его тому, что "невежественного человека в споре победить невозможно".
      Я сказал: "Понимаю, что это очень незначительный вопрос по сравнению с теми действительно важными и трудными решениями, которые вам приходится принимать. Дело в том, что я изучил налоговое дело самостоятельно, и все мои знания почерпнуты из книг. Вы же приобрели свои, так сказать, на линии огня, из большого личного опыта. Мне порой очень хочется иметь работу, подобную вашей. Она бы меня многому научила". Я тщательно взвешивал каждое произносимое мной слово.
      И что же? Мой инспектор просветлел, откинулся на спинку стула и пустился в длинный рассказ о своей работе с многочисленными описаниями различных хитрых подделок, которые ему удалось разоблачить.
      Постепенно тон его становился все более дружеским, и вскоре он уже рассказывал мне о своих детях. Прощаясь, он сообщил мне, что намерен еще раз повнимательнее рассмотреть мое дело и что даст мне знать о решении, которое примет через несколько дней.
      - 76
      Через три дня он позвонил мне на работу и сообщил, что принял решение не облагать налогом те девять тысяч долларов, оставив зарегистрированную сумму подоходного налога".
      Этот налоговый инспектор продемонстрировал один из наиболее распространенных примеров человеческого непостоянства. Ему хотелось чувствовать свою значительность, и пока м-р Парсонс спорил с ним, он подчеркнуто показывал, сколь велика его власть. Но как только его величие было признано и спор прекращен, он превратился в милейшего и добродушнейшего человека.
      Жозефина, жена Наполеона, часто развлекалась игрой в бильярд с его камердинером Констаном. На 73-й странице первого тома своих "Воспоминаний о частной жизни Наполеона" бывший слуга пишет: "Хотя я был довольно искусен в этой игре, всегда предоставлял ей возможность победить, что доставляло ей чрезвычайное удовольствие".
      Давайте же возьмем этот незабываемый урок у Констана.
      Давайте будем предоставлять возможность нашим клиентам, нашим возлюбленным, нашим женам и нашим мужьям побеждать нас в маленьких дискуссиях, которые иногда возникают.
      Будда сказал: "Ненависть никогда не истребится ненавистью, только любовью".
      И недоразумение никогда не уничтожить с помощью спора, а только с помощью такта, дипломатии, примирения и сочувственного стремления понять точку зрения другого. Линкольн однажды сделал выговор молодому офицеру за то, что тот разрешил себе ...........................*************************
      "Невежественного человека"? Вы слишком сужаете вопрос, м-р Мак-Эду. Мой опыт учит, что невозможно никакого человека - независимо от его интеллектуального уровня - заставить изменить свой взгляд на вещи в результате словесного поединка.
      Например, Фредерик С. Парсонс, консультант по налоговому обложению, однажды в течение часа дискутировал и пререкался с правительственным налоговым инспектором. На карту был поставлен вопрос о девяти тысячах долларов. М-р Парсонс утверждал, что эта сумма является безнадежной задолженностью, что ее не следует причислять к общей сумме доходов и что она не подлежит обложению.
      "Безнадежная задолженность! Сущий вздор! - парировал эти выпады инспектор. - я должен взять с этой суммы налог".
      "Инспектор был холоден, высокомерен и упрям, - рассказывал потом эту историю в классе м-р Парсонс. - Убеждать его было Излишне, факты сами говорили за себя. Нo чем дольше мы Спорили, тем неподатливее он становился. Тогда я решил Прекратить спор, сменив тему разговора, и дать ему Почувствовать, что признаю его превосходство. Слишком пылко спорить с сослуживцами.
      "Человек, твердо решивший наилучшим образом использовать свои возможности, - сказал Линкольн, - не в состоянии расходовать время на личные споры. Еще менее он в состоянии допустить последствия, включающие в себя порчу характера и утрату самоконтроля. В тех вопросах, где вы видите, что ваши шансы равны, уступайте больше, и, наоборот, там, где ясно сознаете свое превосходство, уступайте меньше. Лучше уступить дорогу собаке, чем, вступив с ней в спор за право первым пройти, оказаться укушенным ею. Даже убив ее, вы не исцелите этим полученную рану".
      Поэтому правило 1 гласит:
      единственный способ добиться наилучшего результат в споре - это уклониться от спора.
      - 77
      3.2 Верный способ наживать врагов и как этого избежать.
      Когда Теодор Рузвельт был в Белом доме, он заявил однажды, что если бы мог оказаться первым в 75-ти спорных случаях из ста, то считал бы это величайшим достижением, на которое может рассчитывать.
      Если это было пределом мечтаний одного из самых выдающихся людей двадцатого века, то на что можем рассчитывать мы с вами?
      Когда вы уверены, что окажетесь правы хотя бы в 55-ти случаях из ста, можете смело отправляться на Уолл-стрит "делать" миллионы долларов в день, покупать яхту и жениться на балерине. Если же вы не уверены, что окажетесь правы в 55-ти случаях из ста, тo кто дал вам право говорить другим, что они не правы?
      Сказать человеку, что он неправ, можно и взглядом, и тоном, и жестом, причем так же красноречиво, как и словом. Но сказав ему об этом, можете ли вы рассчитывать, что он согласится с вами? Никогда! Ибо вы наносите удар его чувству собственного достоинства, его гордости и уму. Это может пробудить в нем желание нанести ответный удар, но никогда не склонит его изменить точку зрения. Вы можете обрушить на него всю мощь логики Платона или Иммануила Канта, но вы не измените его мнения, ибо вы ранили его чувства.
      Никогда не начинайте с заявления: "Сейчас я тебе это докажу". Это худшее из начал, это все равно, что сказать: "Я умнее тебя. Сейчас втолкую тебе все, как оно есть, и тебе сразу станет ясно, что ты неправ".
      Это - вызов. Это возбуждает у слушателя чувство протеста и желание вступить в борьбу с вами еще до того, как вы сказали первое слово.
      Даже при самых благоприятных обстоятельствах очень трудно побудить людей к перемене взглядов. Так зачем же это еще более усложнять? Для чего самому себе создавать дополнительные трудности?
      Если вы намереваетесь что-то кому-то доказать, не допускайте, чтобы он догадался о ваших намерениях. Делайте это тонко и искусно, чтобы вообще никто этого не почувствовал.
      "Людей следует учить так, как будто вы их не учите, и то, чего они не знают, преподносить так, как будто они просто это забыли".
      Лорд Честерфилд писал своему сыну: "Если можешь, будь мудрее других, но не говори им об этом".
      В настоящее время я почти не верю в то, во что верил двадцать лет назад, за исключением, разве что, таблицы умножения. Но и в ней начинаю сомневаться, когда читаю об Эйнштейне. Еще через двадцать лет, возможно, я уже не буду верить в то, о чем говорю в этой книге. Вообще уже не имею теперь такой уверенности в чем-либо, как раньше. Сократ не раз повторял своим последователям в Афинах: "Я знаю только то, что ничего не знаю".
      Мне не приходится надеяться на то, что я могу быть умнее Сократа, и я перестал говорить людям, что они неправы. И нахожу, что это гораздо выгоднее для меня.
      Если человек высказал утверждение, которое вы считаете ошибочным, - более того, о котором вы знаете, что оно ошибочно - нет ничего лучше, как начать словами: "Ну и ну! А я думал совсем иначе. Но я, конечно,
      - 78
      могу ошибаться. Со мной не раз так бывало. Надеюсь, ты поправишь меня, если я что-нибудь напутаю. Давай-ка проверим факты."
      Ни в небесах, ни на земле, ни в воде, ни под землей не найдется существа, в котором вызвали бы возражение слова: "Я могу ошибаться. Со мной не раз так бывало. Давайte проверим факты".
      Именно так поступают ученые. Я однажды интервьюировал Стефансона, знаменитого исследователя и ученого, который провел одиннадцать лет в Арктике, за полярным кругом, причем шесть из них он прожил, питаясь только мясом и водой. Он рассказал мне о некоторых проведенных им экспериментах, и я спросил его, что он хотел с их помощью доказать. Никогда не забуду его ответа: "Ученый никогда не стремится что-либо доказать. Он только пытается выяснить факты".
      Вы были не прочь обладать научным стилем мышления, не правда ли? Ну, так кроме вас самих вам никто более не препятствует в этом.
      Допуская возможность ошибки со своей стороны, вы никогда не окажетесь в затруднительном положении. Такая позиция преградит путь всем спорам и воодушевит собеседника проявить такую же честность и откровенность и широту мышления, как и вы. Она может пробудить в нем желание признать, в свою очередь, что он тоже бывает неправ.
      Что же произойдет, если вы, точно зная, что человек ошибается, скажете ему об этом напрямик? Позвольте мне проиллюстрировать это конкретным примером. М-р С., молодой нью-йоркский адвокат, недавно выступал по весьма важному судебному делу перед верховным судом сша. Дело заключало в себе значительную сумму денег и важный правовой вопрос.
      В то время, как м-р С. излагал доводы, один из членов Верховного суда спросил его: "Закон об исковой давности в морском праве говорит о предельном сроке в шесть лет, не так ли?"
      М-р С. остановился, опешенный, какое-то мгновение смотрел изумленно на судью, потом резко сказал: "Ваша честь, в морском праве не существует закона об исковой давности".
      "В суде воцарилась мертвая тишина, - рассказывал впоследствии м-р С., - и температура в зале заседания, казалось, упала до нуля. Я был прав. Судья ошибся. И я сказал ему об этом. Но расположил ли этим его к себе? Ни в малой степени. Я еще верил, что закон на моей стороне. И я чувствовал, что говорю красноречивее и убедительнее, чем когда-либо раньше. Нo я никого не убедил. Я совершил огромную ошибку, сказав высокоученому и почтенному человеку, что он неправ".
      Логичность - дар немногих. Большинство из нас подвержены влиянию предрассудков и предубеждений. Очень многие из нас заражены предвзятостью мнений, ревностью, подозрительностью, страхом, завистью и гордостью и поэтому не желают менять свои взгляды на что бы то ни было, будь то вопросы религии или фасон прически, социальные проблемы или игра Кларка Гэйбла.
      Итак, если вы испытываете склонность заявлять людям, что они ошибаются, пожалуйста, каждое утро перед завтраком читайте следующий параграф, взятый из просветительной книги профессора Джеймса Робертсона "Разум в процессе становления":
      "Иногда мы ловим себя на том, что меняем наши мнения без всякого сопротивления и без каких-либо тяжелых переживаний, но если нам скажут, что мы неправы, мы приходим в негодование от подобного обвинения и ожесточаемся против обвинителя. Мы невероятно небрежно относимся к формированию наших убеждений, но обнаруживаем, что исполнены прямо-таки
      - 79
      болезненным пристрастием к ним, когда кто-нибудь, даже из самых дружеских побуждений, намеревается лишить нас их. По-видимому, нам не так уж дороги сами наши идеи, как оказывающееся в таких случаях под угрозой наше чувство самоуважения... Маленькое слово "мое" в человеческих взаимоотношениях важнее всех других слов, и должным образом считаться с этим - значит усвоить азы житейской мудрости; оно имеет равную силу - будет ли это "мой" обед или "мой" пес, "мой" дом или "мой" бог или "моя" страна. Нас приводит в негодование не только утверждение, что наши часы "врут" или наш автомобиль "барахлит", или предположение, что наши воззрения относительно каналов на Марсе или на то, как надо произносить имя "Эпиктет", или на терапевтический эффект салицила, или на датировку царствования Саргена I-го - могут быть подвергнуты сомнению... Мы любим сохранять веру в то, что были приучены принимать за истину, и когда усвоенное нами подвергается сомнению, мы возмущаемся и упорно цепляемся за него, изыскивая всевозможные доводы в его защиту. В результате большинство из наших так называемых рассуждений заключается именно в выискивании аргументов, ведущих к убеждению в том, в чем мы и так уже убеждены.
      Однажды я нанял декоратора, специалиста по интерьерам, сделать драпри для нескольких комнат в моем доме. Когда я получил счет, у меня перехватило дыхание.
      Через несколько дней ко мне зашла одна знакомая и увидела мои новые занавески. Когда была упомянута цена, она воскликнула с ноткой торжества в голосе: "Что?! Это ужасно! Боюсь, что он на вас сделал свое состояние".
      Так оно и было. Она сказала правду, однако немногие люди любят слушать правду, которая бросает тень на их рассудительность. Будучи человеком, я постарался защитить себя. Я указал на то, что наиболее хорошее редко бывает наиболее дешевым, что нельзя ожидать высокого качества и артистического исполнения за дешевую плату и так далее и тому подобное.
      На следующий день заглянула другая знакомая и пришла в восторг от моих занавесей. Она с большим энтузиазмом выразила намерение украсить свой дом столь же изысканной драпировкой. На этот раз моя реакция была совершенно иной. "Сказать по правде, - произнес я, - не могу разрешить себе подобное удовольствие. Мне слишком дорого пришлось за него заплатить. Я жалею, что заказал это драпри".
      Мы легко извиняем себя, когда совершаем ошибку. Но если мы руководствуемся чувством такта и благородством, то признаем право ошибаться и за другими, испытывая при этом некоторую гордость своим великодушием и широтой взглядов. За исключением, конечно, тех случаев, когда кто-нибудь пытается запихать нам в горло абсолютно несъедобную чушь. Гораций Грили, весьма известный в Америке издатель во времена гражданской войны, был яростным противником политики Линкольна. Он был убежден, что может заставить Линкольна согласиться с ним, развернув против него кампанию резкой критики, насмешек и оскорблений. Месяц за месяцем и год за годом он вел эту газетную войну. Грубая, язвительная статья с личными нападками на президента Линкольна вышла из-под его пера в тот день, когда выстрел бута поставил точку.
      Смогли ли все эти нападки заставить Линкольна согласиться с Грили? Ни в коем случае. Насмешки и оскорбления не способствуют согласию.
      Если вы желаете получить несколько превосходных советов относительно того, как надо вести себя с людьми, как управлять собой и
      - 80
      как совершенствовать собственную личность, читайте "Автобиографию Бенджамена Франклина" - одно из классических произведений Американской литературы и одну из очаровательнейших историй человеческой жизни, которая когда-либо была написана.
      В этой автобиографии Франклин рассказывает, как он победил свою глубоко укоренившуюся привычку спорить и превратился в одного из самых способных, учтивых и дипломатичных людей в Американской истории.
      Однажды, когда Бен Франклин был еще неловким юнцом, один пожилой квакер из их общины отвел его в сторону и хорошенько выпорол его пучком весьма горьких для его самолюбия истин, Вроде нижеследующих:
      Бен, ты - невозможен. Высказываемые тобой мнения звучат оскорбительно для каждого, кто с тобой не согласен. Ты стал столь несдержан в проявлении своих мнений, что никто их уже и слышать не хочет. Даже твои друзья находят, что они лучше проводят время, когда тебя нет среди них. Ты так много знаешь, что уже не найдется человека, который мог бы тебе что-нибудь сказать. В самом деле, нет человека, который бы стремился к тому, что ведет только к неловкому положению и причиняет неприятности. Таким образом, ты не подаешь надежд расширить когда-нибудь круг своих знакомых, а он и сейчас весьма узок.
      К числу наиболее замечательных фактов, из известных мне, в жизни Бенджамена Франклина относится его реакция на этот резкий выговор. Он был достаточно велик и достаточно мудр, чтобы воспринять его правильно. Он понял, что недостатки, за которые его отчитали, обрекали его на ошибки и конфликты в общественной жизни. Тогда он по-военному сделал "направо кругом" и начал немедленно менять свою оскорбительнонетерпимую манеру обращения с людьми.
      "Я взял себе за правило, - говорил Франклин, - вообще воздерживаться от прямых возражений на высказанное кем-либо мнение и от каких-либо категорических утверждений со своей стороны. Я запретил себе употребление таких слов, содержащих в себе категорические нотки, как "конечно", "несомненно" и т.п. И заменил их в своем лексиконе выражениями: "представляю себе", "предполагаю", "полагаю", что это должно быть так или эдак, или "в настоящее время мне представляется это таким образом..." Когда кто-нибудь утверждал нечто безусловно ошибочное с моей точки зрения, я отказывал себе в удовольствии решительно возразить ему и немедленно показать всю абсурдность его предположений и начинал говорить о том, что в некоторых случаях или при определенных обстоятельствах его мнение могло бы оказаться правильным, но в данном случае оно представляется или кажется мне несколько несоответствующим и т.п. И т.п. Вскоре я убедился в пользе этой перемены в манерах; разговоры, в которых я принимал участие, стали протекать значительно спокойней. Скромная манера, в которой я стал предлагать свои мнения, способствовала тому, что их стали принимать без возражений. Ошибавшись, я не оказывался в столь прискорбном положении, как раньше, а будучи правым, гораздо легче брал верх над ошибочным мнением других тем, что приписывал самому себе их ошибки.
      Подобная манера, которую я поначалу усваивал не без некоторого усилия над своей естественной склонностью, со временем стала столь необременительна и столь привычна для меня, что, наверное, за все последующее пятилетие никто не слышал, чтобы из моих уст вышло какое-нибудь заявление в непререкаемой догматической форме.
      И именно этой привычке (после того, как она стала неотъемлемой частью моего характера) я, главным образом, обязан тем, что мое мнение
      - 81
      так рано приобрело вес среди моих друзей-сограждан при обсуждении новых или изменении старых общественных установлений и столь значительным оказалось мое влияние в общественном совете, когда я стал его членом. Я так полагаю, ибо был весьма скверным оратором, начисто лишенным красноречия, подверженным частым колебаниям в выборе слов, с трудом говорившим на правильном языке, и тем не менее в большинстве случаев мне удавалось отстоять свои позиции".
      Как действует метод Франклина в мире бизнеса? Давайте возьмем два случая в качестве иллюстрации.
      Ф. Дж. Мехони с Либерти-стрит, 114 в Нью-Йорке занимался продажей специального оборудования для торговли растительным маслом. Однажды он получил заказ от одного весьма солидного человека из Лонг-Айленда. Чертежи в синьке были рассмотрены и утверждены, оборудование находилось уже в стадии изготовления, когда случилась крупная неприятность. Заказчик обсуждал свое новое приобретение в кругу друзей, и они предупредили его, что он делает большую ошибку. Ему, дескать, всучили совершенно негодную вещь. Оборудование слишком громоздко, слишком нецелесообразно, слишком то..., слишком это... Подобные слова повергли в смятение его душу, возбудили в нем раздражение и гнев. В сердцах он позвонил м-ру Мэхони и в самых крепких выражениях поклялся, что он не примет заказанного оборудования, которое было уже почти готово.
      "Я самым внимательнейшим образом проверил оборудование и убедился в его полной исправности и соответствии назначению, - сказал м-р Мэхони, описывая эту историю. - И понимал также, что заказчик и его друзья имеют весьма слабое представление о том, что подвергли столь уничтожающей критике; и в то же время сознавал, что сказать об этом прямо было бы в высшей степени неблагоразумно. Я отправился на Лонг-Айленд, чтобы лично обсудить с ним вопрос. Стоило мне переступить порог его кабинета, как он бросился мне навстречу, осыпая меня упреками и ругательствами и возбужденно потрясая кулаками. Он обрушил на меня и на мою технику все ведомые ему проклятия и, истощив их запас, заключил словами: "Что вы намерены теперь делать с этим дерьмом?"
      Подчеркнуто спокойно я сказал ему, что намерен делать только то, что он скажет. "Вы - человек, который платит, - и, естественно, вы должны получить то, чего хотите. Однако кто-то должен взять на себя ответственность. Если вы убеждены в справедливости своей критики, дайте нам чертежи со своими исправлениями и, хотя мы уже истратили 2000 долларов на эту работу, мы готовы из уважения к вам смириться с потерей этих денег и выбросить почти готовое оборудование в металлолом. Но должен вас предупредить, что если мы изготовим оборудование по вашим чертежам, вы и должны будете принять на себя всю ответственность за сделанное. Если же вы позволите нам закончить работу так, как планировали ее мы и в правильности производства которой мы совершенно убеждены, то мы готовы нести полную ответственность за результат".
      За то время, пока я говорил, он успокоился, и выслушав меня, сказал: "Отлично, делайте по-своему, но если там окажется что-нибудь не так, тогда молитесь всем святым".
      Все оказалось "так", и он, очень довольный, пообещал нам сделать в этом сезоне еще один заказ на две аналогичные работы.
      Когда этот человек оскорбил меня и тряс кулаками перед моим лицом и говорил мне, что я ничего не смыслю в деле, которым занимаюсь, мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не вступить с ним в спор и не пытаться оправдаться. В подобных случаях всегда нужно иметь бездну
      - 82
      терпения и строжайшее чувство самоконтроля, но это окупается. Если бы я ему сказал, что он неправ, и вступил с ним в спор, за этим, вероятно, последовала судебная тяжба, горькое сознание понесенных убытков и потеря ценного заказчика.
      Да, я убежден в том, что никогда не следует говорить человеку, что он не прав".
      Возьмем другой пример и запомним, что приводимые здесь случаи отобраны как типичные, из опыта многих людей.
      Р.В.Кроули - коммивояжер Нью-Йоркской лесопромышленной фирмы Гарднера и Тэйлора - не отрицал, что в течение ряда лет он жестоко спорил с контролерами качества лесоматериалов. Он одерживал в спорах блистательные победы, но это не приводило ни к чему доброму. "Эти контролеры, - говорил Кроули, - как бейсбольные судьи. Раз приняв решение, они никогда его не меняют".
      М-р Кроули увидел, что его фирма теряет тысячи долларов благодаря его победам в спорах. Став слушателем моих курсов, он решил изменить свою тактику и навсегда покончить со спорами. Каковы же были результаты этого решения? Вот перед вами история этого опыта, как он рассказал ее своим приятелям-соученикам:
      "Однажды утром у меня в кабинете зазвонил телефон. Чрезвычайно взволнованный голос на другом конце провода сообщил мне, что доставленный на их склад лес совершенно неудовлетворителен по качеству. Их фирма остановила разгрузку и требует, чтобы мы немедленно распорядились увезти обратно с их территории ранее выгруженный лес. После того, как вагон с лесом был разгружен на четверть, их контролер заявил, что качество 55% доставленного леса ниже кондиции и отказался его принимать.
      Я немедленно отправился на складской двор , обдумывая по дороге, как наилучшим образом выправить ситуацию. Обычно в таких обстоятельствах, опираясь на свои знания и опыт инспектора по качеству лесоматериалов, я должен был постараться убедить их инспектора по качеству в том, что он неверно интерпретирует правила сортировки лесоматериалов и что лес вполне соответствует установленной кондиции. Однако, на этот раз решил попробовать применить усвоенные на курсах принципы.
      Когда я прибыл на место, то застал там агента по снабжению и инспектора по качеству, пребывавших в самом воинственном расположении духа. В воздухе пахло порохом. Мы прошли к стоявшему под разгрузкой вагону, и я попросил продолжать выгрузку и выбраковку леса, чтобы посмотреть, каким образом это производится.
      Понаблюдав за работой контролера некоторое время, я понял, что он сортирует чересчур строго, неправильно применяя правила. Эта партия леса состояла из белой сосны, в то время как инспектор, как мне было известно, досконально изучил правила сортировки тяжелых пород леса, но совершенно не имел опыта в сортировке белой сосны. Я же, наоборот, на белой сосне, что называется, собаку съел, но, тем не менее, не высказал ни малейших возражений против его метода сортировки. Продолжая наблюдать, я время от времени спрашивал его, почему он забраковал ту или иную доску, стараясь ничем не дать почувствовать, что беру под сомнение правильность его сортировки. Напротив, я всячески старался подчеркнуть, что единственной целью моих вопросов является желание уяснить, что именно нужно его фирме, чтобы учесть это впоследствии.
      - 83
      Задавая эти вопросы самым дружеским тоном, стремясь создать атмосферу сотрудничества и неуклонно соглашаясь в каждом отдельном случае с выбраковкой досок, то есть с их правом отказаться от материалов, не годящихся в дело, для которого они предназначены, я понемногу добился того, что он несколько потеплел, и холодные отношения между нами начали оттаивать и смягчаться. В связи с одним осторожным замечанием, оброненным мной, у него возникла мысль, что, быть может, некоторые из выбракованных им досок на самом деле относятся именно к тому сорту, который они купили, а требования, предъявляемые ими, касаются более дорогих сортов леса. Я держался предельно тактично, ничем не давая ему повода подумать, что намерен использовать это обстоятельство для того, чтобы оспорить его заключение.
      Постепенно он совершенно изменил свою позицию и в конце концов признался мне, что у него нет опыта в сортировке белой сосны. Он стал спрашивать меня о моем мнении относительно каждой выгружаемой из вагона доски. Я объяснял, почему тот или иной образец следует относить к данному сорту, однако продолжал настаивать, что мы решительно не желаем навязывать им материал, который они считают негодным для их производства. Наконец он понял, что вся куча забракованных им досок забракована напрасно и что их ошибка состоит в том, что они недостаточно точно определили, какой именно сортности им нужен лес.
      Конечным результатом было то, что после моего ухода он вновь перепроверил весь вагон леса и принял всю партию. Таким образом, счет на поставленный лес был полностью оплачен.
      Так только в одном случае капелька такта и выдержанности в разговоре с человеком, который был неправ, спасли моей компании полтораста долларов.
      Между прочим, я не поведал ничего нового в этой главе.
      Девятнадцать веков назад Иисус сказал: "Мирись с соперником твоим скорее". (Евангелие от Матфея, гл. 5., стих 25).
      Иными совами, не спорьте со своим клиентом, или со своим начальником, или со своим конкурентом. Не говорите ему, что он неправ, не доводите дело до ссоры, лучше употребляйте немного дипломатии.
      Еще за 2200 лет до рождества Христова фараон Древнего Египта Ахтой дал своему сыну один исполненный житейской мудрости совет, который сохраняет свою ценность и сегодня. (Ахтой - основатель иx династии среднего царства, известный своей жестокостью). Четыре тысячи лет назад, однажды на склоне дня старый царь изрек между двумя глотками доброго вина: "Будь дипломатичен, сынок. Это поможет тебе добиваться своего".
      Итак, если вы хотите склонить людей к своей точке зрения, правило 2-е гласит:
      проявляйте уважение к мнениям другого. Никогда не говорите человеку, что он неправ.
      3.3 Если вы ошиблись, признайте это.
      Я живу почти в географическом центре большого Нью-Йорка, и тем не менее в двух минутах ходьбы от моего дома простирается дикий девственный лес, где весной чарует взор белопенное цветение черемухи, где в гнездовьях белочки выпестовывают своих бельчат, и дикие травы достигают головы коня. Эта нетронутая лесная страна называется лесным парком и это поистине лес, вероятно точно такой же, каким он был до
      - 84
      открытия Америки Колумбом. Я часто прогуливаюсь по этому парку с Рексом, моим маленьким бостонским бульдогом. Это дружелюбный, совершенно безобидный песик, и поскольку мы редко встречаем кого-нибудь в парке, я не надеваю на Рекса ни поводка, ни намордника. В один прекрасный день мы повстречали в парке конного полисмена, которому не терпелось показать кому-либо свою власть.
      "Кто вам разрешил пускать собаку свободно бегать по парку без поводка и без намордника? - грозно спросил он. - Или вам неизвестно, что это является нарушением закона?"
      "О дa, я знаю, что это запрещено, - ответил я кратко, - но я не думал, что мой песик может здесь что-нибудь испортить".
      "Он, видите ли, не думал! Закону плевать на то, что вы там думаете. Ваша собака может загрызть белку или укусить ребенка. На первый раз прощаю вам это, но если еще раз увижу в парке вашу собаку без намордника и поводка, вы будете объясняться по этому поводу в суде".
      Я безропотно обещал повиноваться. И в течение некоторого времени соблюдал обещание. Но ни Рексу, ни мне не нравился намордник, и мы с ним решили положиться на удачу. Все шло превосходно до поры до времени, но в конце концов мы попались. Однажды пополудни, спускаясь с Рексом по склону холма, я внезапно, к своему ужасу, увидел прямо перед собой его величество закон, восседающий верхом на лошади. Рекс был впереди меня и направлялся прямо к полисмену.
      Я был застигнут врасплох на месте преступления. Понимая это, не стал дожидаться, когда полисмен откроет рот. Я опередил его и сказал: "Сэр, вы поймали меня с поличным. Я виноват. У меня нет ни алиби, ни смягчающих обстоятельств. Вы предупреждали меня на прошлой неделе, что оштрафуете, если я приведу еще раз собаку в парк без намордника и поводка".
      "Ну, так уж и быть, - ответил довольно мягко полисмен. - понимаю, что очень соблазнительно пустить такую крохотную собачонку свободно побегать, особенно, когда вокруг - ни души".
      "Конечно, это очень соблазнительно, - подтвердил я, - но ведь это - нарушение закона".
      "Ничего, такая собачонка никому не принесет вреда", - возразил полисмен.
      "А вдруг она загрызет белку?" - заметил я.
      "Ладно, ладно. По-моему, вы уж чересчур серьезно отнеслись к этому, - заключил он. - Вот что скажу вам. Гуляйте с нею по ту сторону холма, где я не буду вас видеть, и забудем об этом".
      Полисмен, как и все люди, желал чувствовать свою значительность, и когда я стал покаянно осуждать себя, у него остался единственный способ дать пищу этому чувству - это проявить великодушие.
      Но представьте, что я пытался бы искать для себя оправдание. Полагаю, что вам нетрудно будет представить и результат, если вы когда-нибудь имели счастье спорить с полисменом.
      Вместо того, чтобы ломать об него копья, я признал, что он абсолютно прав, а неправ я. Признал это сразу, откровенно и искренне. И дело окончилось самым джентльменским образом: он принял мою сторону, а я - его.
      Самому лорду Честерфилду трудно было бы проявить большую любезность, чем проявил по отношению ко мне этот конный полисмен, только за неделю до того грозивший отдать меня в руки правосудия.
      - 85
      Когда мы чувствуем, что нам собираются устроить хорошую головомойку, не лучше ли опередить обвинителя и сделать это собственноручно? Не легче ли вынести самокритику, нежели выслушивать порицания из чужих уст?
      Скажите сами себе все то, что намеревается, по вашему мнению, сказать ваш обвинитель, скажите раньше, чем собирается это сделать он, и вы лишите ветра его паруса. Ставлю сто против одного, что он сменит свою позицию на более великодушную и обнаружит готовность смягчить вашу вину и даже полностью простить вас, как поступил этот конный полисмен, который простил нас с Рексом.
      Фердинанд И. Уоррен, художник, подвизающийся на поприще рекламы, применил этот metoд, чтобы заставить капризного и придирчивого заказчика сменить гнев на милость.
      "Очень важно, когда имеешь дело с рекламой или плакатом, быть безукоризненно точным в изображении деталей", - говорил мистер Уоррен, рассказывая эту историю.
      "Некоторые заказчики требуют, чтобы их поручения были выполнены в самые сжатые сроки, а в подобных случаях трудно избежать мелких неточностей, являющихся хотя и незначительной, но ошибкой. Я знал, в частности, одного директора ателье художественной рекламы, которому доставляло удовольствие изыскивать какие-нибудь погрешности в изображении малейших деталей. Частенько я покидал его кабинет, до глубины души возмущенный не столько самим фактом критики моих ошибок, сколько формой, в которой это делалось. Недавно я отправил ему одну срочную работу, сделанную по его заказу. Вскоре он позвонил мне по телефону и попросил немедленно прийти к нему. Он сказал при этом, что я сделал что-то не так. Когда я пришел, меня ожидало именно то, что я предвидел и чего опасался. Он был откровенно враждебен и исполнен злобной радости в предвкушении предстоящей расправы. С раздражением он потребовал, чтобы я объяснил, почему мне вздумалось изобразить вот то и это так и вот эдак. У меня возникла прекрасная возможность применить только что проработанный на курсах метод самокритики. И я сказал: "Мистер имярек, коль скоро дело обстоит таким образом, для меня нет никаких оправданий. Я кругом виноват. Очень длительное время рисуя по вашим заказам, я обязан был лучше знать предъявляемые вами требования к работе. Мне стыдно за себя".
      И тут он стал меня защищать. "Все это верно, но я должен заметить, что ошибка не так уж велика и серьезна. Это только..."
      Я прервал его. Любая ошибка может оказаться значительной, и все они, значительные или нет, вызывают чувство раздражения". Он хотел возразить, но я не дал ему и рта открыть. Я был в ударе. Первый раз в жизни критиковал самого себя и это занятие пришлось мне по вкусу.
      "Я обязан был бы быть более внимателен, продолжал я, - вы даете мне массу выгодных заказов и заслуживаете лучшего отношения. Я немедленно приступлю к переделке всей этой испорченной мною работы".
      "Нет! Нет! - запротестовал он. Даже и думать не смею взвалить на вас такое бремя". Он стал хвалить мою работу и убеждать меня, что хотел только небольшого изменения и что ошибка, допущенная мной, столь незначительна, что не несет его фирме ни малейшего ущерба, и вообще это столь мелкая деталь, что о ней не стоит и говорить больше.
      "Моя пылкая самокритика совершенно обезоружила его. Кончилось тем, что он пригласил меня на ленч, и перед тем, как нам расстаться, он выписал чек за сделанную работу и дал мне новый заказ".
      - 86
      Оправдывать свои ошибки способен любой дурак - большинство дураков так и делает - но для того, чтобы добровольно признать собственную ошибку, нужно известное благородство и способность подняться над уровнем большинства.
      Так, например, одной из прекраснейших страниц в жизнеописании Роберта Ли является рассказ о том, как он принял полностью на себя - и только на одного себя - всю вину зa провал атаки Пиккета под Геттисбергом.
      Это была, несомненно, самая эффектная и картинная атака из всех, когда-либо предпринимавшихся в войнах нового света. Пиккет и сам был личностью весьма выдающейся и романтичной. Он носил такую роскошную шевелюру, что его каштановые локоны почти касались плеч, и подобно тому, как это делал Наполеон в итальянском походе, он чуть ли не ежедневно писал пылкие любовные письма прямо с поля боя. Его преданные войска пылко приветствовали его, когда он, лихо заломив за правое ухо кепи и подбоченясь в седле, ехал перед ними, ведя их на линию северян в тот роковой июльский полдень. Они приветствовали его и следовали за ним, плечом к плечу, за рядом ряд, с развевающимися знаменами и блистающими на солнце штыками. Это было прекрасное зрелище. Прекрасное и величественное. Их презрение к опасно было столь безгранично, что шепот восхищения пробежал даже по рядам северян, когда они увидели их.
      Батальоны Пиккета стремительным маршем прошли через фруктовый сад и кукурузное поле, миновали луг и пересекли овраг. Все это время вражеская артиллерия производила ужасное опустошение в их рядах. Но они продвигались вперед грозные и неотразимые.
      Внезапно из-за камней кладбищенской стены поднялась скрывавшаяся там до этой поры пехота северян и залп за залпом начала расстреливать ничем не защищенные батальоны Пиккета. Вершина холма превратилась в сплошное море огня, как при извержении вулкана. Это была ужасная бойня. В пять минут четыре из пяти тысяч людей Пиккета и все его офицеры, кроме одного, были уложены наповал.
      Единственный оставшийся в живых повел уцелевших солдат в последний бой. Вскочив на каменную стену, он крикнул, размахивая поднятым на острие сабли своим командирским кепи: "Дадим им понюхать стали, ребята!" и они дали. Перепрыгивая через стену, они набрасывались на своих врагов, пронзая их штыками и круша черепа прикладами.
      Всего лишь краткий миг развевалось это знамя над Геттисбергским кладбищем, и этот краткий миг явился высшей точкой военных успехов сил конфедерации.
      Атака батальонов Пиккета, несмотря на свой героизм, стала началом конца. Ли не хватило сил. Он не мог сломить оборону северян и прорваться к вашингтону. И он сознавал это.
      Юг был обречен.
      Ли был столь потрясен и опечален происшедшим, что подал Джеферсону Дэвису, президенту конфедерации штатов Юга, прошение об отставке с поста главнокомандующего. Он просил заменить его "более молодым и способным человеком". Если бы ли хотел обвинить в несчастном походе и исходе атаки Пиккета кого-нибудь другого, то он имел для себя множество алиби. Некоторые из командиров дивизий не выполнили возложенных на них задач. Кавалерия не поддержала вовремя атаку пехоты. Этот поступил ошибочно, тот превратно понял приказ.
      - 87
      Но ли был слишком благороден, чтобы обвинять других. Когда истерзанные остатки батальонов Пиккета, отбиваясь, отошли к линии расположения войск конфедерации, ли один выехал к ним навстречу. Он приветствовал их как героев и всю вину за поражение принял на себя. eго самоосуждение было кратко и исполнено горького величия. "Все это на моей совести, - сказал он, - я, и только я проиграл это сражение". Во всей истории немного найдется генералов, обладавших характером и мужеством, необходимыми для такого признания.
      Эльберт Хаббард был одним из наиболее оригинальных умов, чьи произведения когда-либо возбуждали всеобщий интерес, а его язвительные суждения часто вызывали бурю негодования. Но Хаббард со своим умением обращаться с людьми часто превращал своих врагов в друзей.
      Например, когда какой-нибудь возмущенный читатель писал ему, что категорически не согласен с такими-то и такими-то его статьями и в заключение обзывал Хаббарда и так и эдак, Эльберт Хаббард писал ему в ответ что-нибудь вроде нижеследующего: "Поразмыслив над этим, я почувствовал, что и сам не вполне согласен со своими высказываниями и суждениями. Отнюдь не все то, что я писал вчера, нравится мне сегодня. Мне было весьма полезно и приятно узнать вашу точку зрения по этому вопросу. В следующий раз, когда вы окажетесь в наших краях, вы обязательно должны навестить нас, и мы тщательнейшим образом обсудим с вами все аспекты этой проблемы. Издалека горячо жму вашу руку и остаюсь искренне ваш..."
      Что можете вы сказать человеку, который так обращается к вам? Итак, когда мы будем правы, давайте стараться склонить человека на нашу сторону мягко и тактично. Когда же мы ошибаемся, а это будет встречаться довольно часто, если только будем честны сами с собой, давайте быстро и искренне признавать наши ошибки. Подобная практика не только даст удивительные результаты, но верите или нет, но будет при любых обстоятельствах стократ более привлекательной для вас самих, нежели попытки защитить свою точку зрения.
      Вспомните старую пословицу: "Дракой многого не добьешься, а уступив, получишь больше, чем ожидал".
      Итак, если вы хотите научиться склонять людей к своей точке зрения, было бы весьма благоразумно с вашей стороны запомнить правило 3-е, которое гласит:
      если вы неправы, то признавайте это сразу и чистосердечно.
      3.4 Наиболее верный путь к человеческому разуму.
      Если вы, будучи в возбужденном состоянии, разразитесь парочкой крепких выражений, вы почувствуете облегчение, отведя тем самым душу. Но каково будет вашему собеседнику? Разделит ли он с вами удовольствие? Будет ли ему, при вашем воинственном тоне и враждебном отношении, легче согласиться с вами?
      "Если вы придете ко мне со сжатыми кулаками, - сказал Вудро Вильсон, - я думаю, что мои кулаки сожмутся тaк же крепко, как ваши, но ели вы придете и скажете: "Давайте сядем и поговорим, а при расхождении взглядов постараемся понять, почему мы расходимся, и в чем состоят наши расхождения", то мы вскоре обнаружим, что мы не так уж далеки друг от друга, что пунктов, по которым мы расходимся, меньше, чем пунктов, по которым мы сходимся, и если только у нас хватит терпения, искренности и желания придти к соглашению, то мы придем к соглашению".
      - 88
      Никто не знает лучше, чем Джон Д. Рокфеллер-младший, насколько правильны эти слова Вудро Вильсона. В 1915 году Рокфеллер был самым ненавистным человеком в Колорадо. Одна из наиболее кровавых стачек в истории Американской промышленности в течении двух ужасных лет потрясала штат. Разгневанные, воинственно настроенные шахтеры требовали у колорадской топливной и металлообрабатывающей корпорации повышения заработной платы, а Рокфеллер контролировал эту компанию. Имущество уничтожалось, были вызваны воинские части, лилась кровь. В стачечников стреляли, их изрешеченные пулями тела лежали на мостовых.
      И в то время, когда воздух был пропитан ненавистью, Рокфеллер решил убедить стачечников в справедливости своей точки зрения. И он добился этого. Каким образом? Вот как это произошло. После нескольких недель, понадобившихся, чтобы установить контакт, Рокфеллер выступил с речью перед представителями стачечников. Эта речь, вся без исключения, является шедевром. Она привела к поразительным результатам. Она успокоила бурные волны ненависти, грозившие поглотить Рокфеллера. Она создала ему множество поклонников. В этой речи факты были представлены столь дружелюбно, что забастовщики вернулись на работу, не говоря ни слова о повышении заработной платы, ради чего они так ожесточенно боролись.
      Вот начало этой замечательной речи. Обратите внимание на то, как она ярко блещет дружелюбием.
      Вспомним, что Рокфеллер обращается к людям, которые за несколько дней перед этим хотели повесить его на высохшей яблоне; тем не менее, он не мог бы говорить более приветливо и дружелюбно, даже если бы его речь была адресована группе врачей-миссионеров. Она была исполнена таких оборотов, как "я горжусь тем, что нахожусь среди вас", "посетив ваши дома, встретившись с вашими женами и детьми", "мы встречаемся здесь, как друзья, а не как чужие", "дух взаимной дружбы", "наши общие интересы", "только благодаря вашей любезности я здесь".
      "Это памятный день в моей жизни, - начал Рокфеллер. - Впервые мне выпало счастье встретиться с представителями рабочих этой громадной компании вместе с ее должностными лицами и управляющими; и могу заверить вас, что горжусь тем, что я здесь и на всю жизнь запомню это собрание. Если бы оно состоялось на две недели раньше, я стоял бы здесь как чужой большинству из вас, и мог бы узнать лишь несколько лиц. Однако, получив на прошлой неделе возможность посетить все поселки в южном каменноугольном бассейне, лично поговорить почти со всеми представителями, за исключением тех, кто отсутствовал, побывав в ваших домах, побеседовав с вашими женами и детьми, я встречаюсь здесь с вами не как с чужими, а как с друзьями и рад, что мы воспользуемся этим случаем, чтобы именно в духе взаимной дружбы обсудить вместе наши общие интересы.
      Так как это собрание представителей рабочих и должностных лиц, я присутствую здесь только благодаря вашей любезности, потому что не имею счастья принадлежать ни к тем, ни к другим. Однако, чувствую, что тесно связан с вами, так как представляю в известном смысле и акционеров и директоров".
      Разве это не великолепный пример искусства делать из врагов друзей?
      Допустим, что Рокфеллер взял бы другой курс. Допустим, что он спорил бы с этими шахтерами, бросал им в лицо сокрушительные факты.
      - 89
      Допустим, что он выразил бы своим тоном и намеками, что они не равны, доказал бы по всем правилам логики, что они не правы. Что бы произошло? Было бы еще больше гнева, еще больше ненависти, еще больше возмущения.
      "Если сердце человека терзается несогласием и недобрыми чувствами по отношению к вам, то всей логикой крещеного мира вы не сможете убедить его в своей точке зрения. Бранящиеся родители, деспотичные боссы и мужья, склонные к упрекам жены должны понять, что люди не желают менять свои взгляды. Нельзя вынудить их или заставить согласиться со мной или с вами. Но их можно убедить в этом, если только мы очень мягки и дружелюбны".
      Это сказал Линкольн почти столетие назад. Вот его слова: "Это старая и бесспорная истина, что каплей меда поймаешь больше мух, чем галлоном желчи". Так и с людьми. Если вы хотите привлечь кого-нибудь на свою сторону, сначала убедите его, что являетесь его искренним другом. Это будет той каплей меда, которая привлечет его сердце, и это - что бы вы ни говорили - наиболее верный путь к его разуму.
      Предприниматели знают, что проявление дружелюбия к забастовщикам окупается. Так, например, когда 2500 рабочих предприятия моторной компании Уайта объявили забастовку, требуя повышения заработной платы и приема на работу только членов профсоюза, Роберт Ф. Блэк, президент компании, не обрушился на рабочих с гневом и осуждением, не угрожал им, не говорил о тирании профсоюза. Наоборот, он похвалил забастовщиков. Он опубликовал в местной печати статью, в которой хвалил их за то, что "они мирно прекратили работать". Обнаружив, что пикеты забастовщиков не знают, чем занять себя, он купил им пару дюжин бейсбольных бит и перчаток и предложил играть на незастроенных участках. Для тех, кто предпочитал кегли, он арендовал кегельбаны.
      Проявленное президентом дружелюбие сделало то, что оно делает всегда - вызвало ответное дружелюбие. Стачечники взяли метлы, лопаты и тачки и начали собирать на территории завода спички, газеты, окурки. Представьте себе это! Представьте себе забастовщиков, очищающих территорию завода от мусора в то время, когда они борются за повышение заработков и признание профсоюза. За всю долгую и бурную историю Американских трудовых битв о таком происшествии никогда раньше не слышали. Через неделю стачка кончилась компромиссом - кончилась, не оставив за собой ни скрытой вражды, ни плохих чувств.
      Даниэль Вебстер, который выглядел как Мафусаил и говорил, как Зевс-громовержец, был одним из самых преуспевающих адвокатов, когда-либо выступавших в качестве защитника. Свои самые мощные доводы он всегда разбавлял дружескими обращениями, такими как "жюри найдет возможным рассмотреть", "может, об этом стоит подумать, джентльмены", "вот факты, которые, я надеюсь, вы не упустите из виду, джентльмены", или "вы, с присущим вам знанием человеческой натуры, легко усмотрите значение этих фактов". Никакого нажима. Никаких методов высокого давления. Никаких попыток навязать свое мнение другим. Вебстер применял мягкий, спокойный, дружественный подход и это помогло ему стать знаменитостью.
      Может быть, вам никогда не придется улаживать стачку или выступать перед судом, но вы захотите, чтобы вам снизили квартирную плату. Поможет ли дружелюбный тон в этом случае? Посмотрим.
      Инженер О. Л. Штрауб хотел, чтобы ему снизили квартирную плату. Он знал, что его хозяин очень черств и неподатлив. "Я написал ему,
      - 90
      рассказывал мистер Штрауб, выступая в одном из наших классов, - и сообщил, что освобождаю квартиру, как только истечет срок аренды. На самом деле мне вовсе не хотелось съезжать. Я хотел остаться, если бы смог добиться снижения квартирной платы. Но ситуация казалась безнадежной. Другие квартиросъемщики пытались и неудачно. Все говорили мне, что иметь дело с хозяином чрезвычайно трудно. Но я сказал себе: "Я изучаю на курсах, как вести себя с людьми, испробую полученные знания на нем - и посмотрим, к чему это приведет". Как только хозяин получил мое письмо, он явился ко мне со своим секретарем. Я встретил его у двери любезным приветствием. Я просто излучал доброжелательность и восторг. И совсем не стал говорить о дороговизне квартирной платы. А начал говорить о том, как мне нравится его дом. Поверьте мне, я был искренен в одобрении и щедр на похвалы. Я поздравил его с тем, как он содержит дом и сказал, что мне очень хотелось бы остаться еще на год, но я не могу позволить себе этого.
      Очевидно, он никогда не встречал такого приема у своих квартиросъемщиков. Он был растерян.
      Тогда он стал говорить мне о своих заботах. Жаловался на съемщиков. Один из них написал ему 14 писем, иные из которых прямо-таки оскорбительные. Другой грозил разорвать контракт, если хозяин не заставит жильца, живущего над ним, прекратить храпеть по ночам. "Какое облегчение, - сказал он, - иметь такого довольного жильца, как вы". И затем, без всякой просьбы с моей стороны, предложил мне немного уменьшить квартплату. Мне было этого мало, я назвал сумму, которую мог позволить себе платить, и он согласился, не возразив ни слова.
      Уходя, он обернулся ко мне и спросил: "Не нужно ли вам переделать что-нибудь в квартире?"
      "Если бы я пытался добиться снижения квартплаты методами, применяемыми другими жильцами, то меня наверняка постигла бы такая же неудача, как их. Победил дружественный, мягкий, отдающий должное подход".
      Приведем еще одну иллюстрацию. На этот раз возьмем женщину, имя которой находится в социальном регистре - миссис Дороти Дей, проживающую в Гарден Сити на песчаном берегу Лонг-Айленда.
      "Недавно я давала обед небольшой группе друзей, - сказала миссис Дей. - Для меня это было очень важно. Естественно, мне хотелось, чтобы обед прошел на должном уровне. В таких делах обычно мне лучше всего помогает метрдотель Эмиль. Но на этот раз он подвел меня. Обед оказался неудачным. Эмиль не показывался. Он прислал для обслуживания только одного официанта, не имевшего ни малейшего представления о том, что такое хорошее обслуживание. Мою почетную гостью он неизменно обслуживал в последнюю очередь. Однажды он подал крохотный кусок сельдерея на огромном блюде. Мясо было жестким, картофель слишком жирным. Это было ужасно. Я была в ярости. Мне потребовалось колоссальное усилие, чтобы перенести это испытание с улыбкой, но я говорила себе: "Подожду только встречи с Эмилем. И выложу ему все, что о нем думаю". Это происходило в среду. На следующий вечер я прослушала лекцию о человеческих взаимоотношениях. По мере слушания лекции я поняла, насколько бесполезно устраивать Эмилю головомойку. Он станет от нее мрачным и обиженным. Головомойка убьет у него всякое желание помочь мне в будущем. Я попыталась взглянуть на все с его точки зрения. Не он покупал продукты и готовил пищу. Не он виноват в
      - 91
      том, что некоторые официанты тупицы. Может быть, я была слишком сурова, слишком поспешна в своем гневе. Поэтому решила, вместо того, чтобы критиковать его, начать дружелюбно. Сначала я решила показать, насколько ценю его. Такой подход оказался превосходным. Встретила Эмиля на следующий день. Он мрачно занял оборонительную позицию и рвался в бой. Я сказала: "Слушайте, Эмиль, хочу, чтобы вы знали, что мне очень важна ваша поддержка, когда я устраиваю приемы. Вы лучший метрдотель в Нью-Йорке. Конечно, я прекрасно понимаю, что не вы покупаете продукты и готовите пищу. И не ваша вина в том, что случилось в среду".
      Тучи рассеялись, Эмиль улыбнулся и сказал: "Конечно, мадам. Все дело в кухне. Я не был виноват".
      Я продолжала: "Теперь собираюсь устроить еще пару вечеров и мне нужен ваш совет, Эмиль. Как вы думаете, стоит нам давать вашей кухне возможность исправиться?"
      "О, конечно, мадам, конечно. Надеюсь, что это больше никогда не повторится".
      На следующей неделе опять давала обед. Эмиль и я наметили меню. Я уменьшила в два раза его чаевые, но не упомянула о прежних ошибках.
      Когда мы явились, стол был украшен двумя дюжинами великолепных Американских роз. Эмиль все время принимал участие в обслуживании. Он вряд ли мог проявить больше внимания, если бы я принимала саму королеву Мэри. (Королева Мэри - Мэри Стюарт, имя которой стало в Английском обществе синонимом аристократизма и тонкого вкуса). Пища была превосходной и горячей. Обслуживание безукоризненное. Блюда подавали четыре официанта вместо одного. В конце Эмиль сам подал десерт.
      Когда обед закончился, моя почетная гостья спросила: "Вы околдовали метрдотеля? Я никогда не встречала такого обслуживания, такого внимания".
      Она была права. Я околдовала его дружеским подходом и высокой оценкой.
      Много лет тому назад, когда я был еще мальчишкой и босиком ходил через лес в деревенскую школу на северо-западе штата миссури, то прочитал однажды басню о солнце и ветре. Они поспорили, кто сильнее, и ветер сказал: "Я докажу, что я сильнее. Видишь там старика в плаще. Бьюсь об заклад, что смогу заставить его снять плащ скорее, чем ты".
      Солнце спряталось за тучу, а ветер начал дуть все сильнее и сильнее, пока не превратился почти в ураган. Но чем сильнее он дул, тем больше закутывался старик в свой плащ. Наконец ветер стих и прекратился, тогда солнце выглянуло из-за тучи и ласково улыбнулось путнику. Путник повеселел и снял плащ. И солнце сказало ветру, что ласка и дружелюбие всегда сильнее ярости и силы.
      Еще когда я был мальчиком, читавшим эту басню, ее справедливость была на деле доказана в далеком городе бостоне, историческом центре образования, культуры, городе, который я мечтал увидеть когда-либо. Она была доказана в Бостоне доктором Э.Х.Б., врачом, ставшим через 30 лет одним из моих студентов. Вот что рассказал об этом доктор Б., выступая в одном из наших классов:
      В то время бостонские газеты были переполнены рекламными объявлениями лже-медиков, объявлениями нелегально работающих акушеров и врачей-шарлатанов, делавших вид, что лечат болезни; на самом деле они охотились за невинными жертвами, запугивая их разговорами о потере мужественности и другими ужасными вещами. Их лечение заключалось в
      - 92
      том, что они поддерживали свою жертву в состоянии страха, ничего полезного для нее не делали. Подпольные акушеры были причиной ряда смертей, но весьма немногие были осуждены. Большинство отделывалось небольшими штрафами или спасалось от осуждения, используя связи в политических кругах.
      Создалось такое ужасное положение, что добрые бостонские граждане восстали, исполненные священного негодования. Проповедники взывали со своих кафедр, проклинали газеты и просили всемогущего бога о помощи против продажной прессы за деньги, рекламирующей шарлатанов, гражданские организации, Деловые люди, женские клубы, церкви, общества молодежи проклинали и обличали - все напрасно. В законодательных органах штата разгоралось ожесточенное сражение за запрещение позорной рекламы, но благодаря подкупу и политическим махинациям оно было проиграно.
      Доктор Б. был тогда председателем комитета добрых граждан, входившего в союз добрых Христиан. Его комитет испробовал все. Но неудачно. Борьба против этих медицинских преступников казалась безнадежной.
      И вот однажды ночью, уже после полуночи, доктор б. Попытался сделать то, что, по-видимому, раньше никому в бостоне не приходило в голову. Он попытался применить доброжелательность, симпатию, высокую оценку. И сделал это так, чтобы издатели сами пожелали прекратить рекламирование лже-медиков. Он написал редактору газеты "Бостон геральд". В своем письме доктор Б. Выразил восхищение этой газетой, так Как всегда читал ее, новости излагаются в ней ясно и Обстоятельно, без ложных сенсаций, редакционные статьи превосходны. Это великолепная газета для семейного чтения. Доктор Б. заявил, что по его мнению, это лучшая газета в новой Англии и одна из лучших в Америке. "Но, продолжал доктор Б., - у моего друга есть юная дочь. Он рассказал мне, что вчера вечером дочь прочитала ему вслух одно из ваших объявлений, объявление профессионального "мастера" абортов, а затем спросила, что означают некоторые фразы этого объявления. Говоря откровенно, он был смущен и не знал, что ответить. Вашу газету получают в лучших домах бостона. Если это произошло в доме моего друга, возможно, это происходит также во многих других домах? Если бы у вас была юная дочь, разве вы не противились бы тому, чтобы она читала такие объявления? И что бы вы смогли ответить на подобные вопросы, заданные ею после прочтения такого рода объявлений?
      Мне очень жаль, что такая прекрасная газета, как ваша - почти безукоризненная во всем остальном - обладает упомянутой особенностью, из-за которой некоторые отцы боятся, как бы газета не попала в руки их дочерей. И не является ли вероятным, что тысячи других ваших подписчиков думают об этом также, как я?
      Спустя два дня издатель газеты "Бостон геральд" написал доктору Б., доктор хранит его письмо в своем архиве добрую треть столетия и отдал его мне, когда был слушателем моих Курсов. Оно сейчас передо мной, датированное 13-м октября 1904 года.
      Доктору медицины Э.Х.Б.
      Бостон, Массачусетс.
      Дорогой сэр.
      Я чувствую себя очень обязанным вам за ваше письмо от 11-го сего месяца, адресованное редактору этой газеты, так как оно окончательно
      - 93
      склонило меня к действию, которое я обдумываю все время с момента начала моей работы здесь.
      Начиная с понедельника в газете "Бостон геральд" будет полностью прекращена в той мере, в какой это возможно, публикация объявлений, встречающих возражения. Медицинские публикации о вихревых шприц-распылителях и любая подобная реклама будет абсолютно уничтожена, а все остальные медицинские объявления, от которых невозможно сейчас отказаться, подвергнутся настолько тщательному редактированию, что будут совершенно безобидны.
      Приношу еще раз благодарность за ваше любезное письмо, которое помогло мне принять данное решение, остаюсь
      искренне ваш
      У.И.Хескелл,
      издатель.
      Эзоп был греческим рабом, жившим при дворе Креза. Он сочинял бессмертные басни за 600 лет до рождества Христова. Однако, те истины о человеческой природе, которым он нас учил, так же справедливы в Бостоне и Бирмингеме сейчас, как они были справедливы в Афинах 25 столетий назад. Солнце может заставить вас снять пальто скорей, чем ветер; доброта, дружеский похлоп и высокая оценка могут убедить гораздо скорее, чем все штормы и бури в подлунном мире. Помните, что сказал Линкольн: "Каплей меда вы поймаете мух больше, чем галлоном желчи".
      Если вы хотите склонить людей к своей точке зрения, не забывайте применять правило 4-ое:
      вначале проявите свое дружеское отношение.
      3.5 Секрет Сократа.
      Вступая в разговор, не начинайте его с тех вопросов, по которым вы расходитесь с вашим собеседником во мнениях. Наоборот, с самого начала разговора делайте акцент на те вопросы, и подчеркивайте их и далее, в которых вы согласны с ним. Подчеркивайте чаще, если это соответствует действительности, что вы оба стремитесь к одному и тому же, и различие ваших взглядов касается лишь методов, а не конечной цели.
      Заставьте с самого начала говорить собеседника: "Да, да". Удерживайте его, насколько это будет возможно, от слова "нет".
      "Отрицательный ответ, - говорит профессор Оверстрит в своей книге "Влияние на поведение человека", - наиболее труднопреодолимое препятствие. Когда человек сказал "нет", его самолюбие требует, чтобы он оставался верен раз высказанному, позднее он может почувствовать, что это нет было неразумно, однако существует его драгоценная гордость, с которой он не может не считаться. Она вынуждает его упрямо держаться однажды высказанного. Именно поэтому так исключительно важно с самого начала направить собеседника в сторону подтверждения и согласия.
      Искусный собеседник умеет добиться "с самого начала нескольких "да". Этим он настраивает своего слушателя на положительную реакцию, как бы придавая его психологическим процессам общую направленность на утверждение. Это напоминает движение биллиардного шара. Придав ему
      - 94
      определенное направление, для чего требуется некоторое усилие, впоследствии требуется значительно большее усилие, чтобы изменить направление его движения на противоположное.
      Психологическая схема происходящего предельно ясна. Когда человек говорит "нет", и на самом деле так думает, он делает гораздо больше, нежели произносит слово "нет". Весь его организм - нервы, железы внутренней секреции, мускулы - настраиваются на положение отрицания.
      Происходит это мгновенно, но иногда можно заметить, как бы отклонение назад, психологическое отчуждение. Вся нервно-мускульная система занимает оборонительную позицию неприятия. И наоборот, когда человек говорит "да", никакого отчуждения не возникает. Организм, как бы подавшись вперед, открывается для восприятия. Поэтому, чем больше поддакиваний удастся вам извлечь из вашего собеседника в начале разговора, тем более вероятно, что мы преуспеем увлечь его воображение главным своим предложением.
      Этот метод утвердительных ответов крайне прост. И тем не менее, находится в крайнем пренебрежении. Порой кажется, что люди думают придать себе больше значительности тем, что с самого начала занимают позицию отрицания. Радикал приходит на совещание со своим консервативным собратом и чувствует себя обязанным как можно скорее довести его до бешенства. Какую же цель он преследует при этом? Если он просто хочет доставить себе удовольствие, его еще можно извинить. Но если он рассчитывает чего-нибудь добиться подобным образом - он непроходимо глуп.
      "Заставьте студента или покупателя, ребенка, мужа или жену сказать сначала "нет", и вам потом потребуется ангельское терпение и мудрость, чтобы превратить это поднявшее шерсть дыбом отрицание в утверждение".
      Использование метода этих "да, да" дало возможность Джеймсу Оберсону, кассиру Нью-Йоркского сберегательного банка в Гринвиче, удержать предполагаемого клиента, который в любом другом случае был бы потерян.
      "Этот человек пришел, чтобы открыть у нас счет, - рассказывал мистер Оберсон, - и я дал ему заполнять наш обычный бланк. Он охотно ответил на некоторые вопросы, но категорически отказался отвечать на другие.
      Если бы это произошло до того, как я начал изучать человеческие отношения, я сказал бы этому будущему вкладчику, что в случае его отказа дать банку необходимую информацию, мы откажемся принять вклад. Теперь я стыжусь того, что поступал подобным образом раньше. Естественно, что ультиматум такого рода доставлял мне чувство удовлетворения. Я показывал, кто здесь хозяин; давал понять, что правилами и предписаниями банка пренебрегать нельзя. Но, конечно, подобная позиция не производила приятного впечатления на человека, пришедшего оказать нам финансовую поддержку.
      Этим утром я решил проявить капельку здравого смысла, то есть говорить не о том, что желательно банку, а только о том, чего хочет вкладчик. И, кроме того, был намерен применить метод утвердительных ответов. Итак, я согласился с ним. Сказал ему, что никакой абсолютной необходимости в информации, которую он отказывался дать, у нас нет.
      "Однако, - сказал я, - допускаете ли вы, что в случае вашей смерти у нас могут остаться ваши деньги? Не хотели бы вы, чтобы банк перечислил эти деньги в подобном случае на имя вашего ближайшего родственника, имеющего на это право по закону?"
      - 95
      "Да, конечно", - ответил он.
      "Не считаете ли вы, - продолжал я, - что было бы совсем неплохо сообщить нам с этой целью имя вашего ближайшего родственника, чтобы мы могли в случае вашей смерти исполнить вашу волю своевременно и без ошибок."
      Он опять сказал "да".
      Позиция этого молодого человека изменилась и стала менее жесткой, когда он понял, что мы просим дать эту информацию нам, но делаем это не для своей, а для его собственной пользы. Прежде чем покинуть наш банк, он не только дал нам полную информацию относительно себя самого, но открыл, по моему совету, кредитный счет на имя своей матери и охотно ответил на все вопросы о ней, как о лице, получающем право на пользование его денежными средствами.
      Под влиянием своих собственных утвердительных ответов можно было проследить, как он легко забыл о своей первоначальной позиции и стал охотно делать все, что я ему советовал".
      Коммивояжер фирмы "Вестингауз Джозеф Эллинсон" рассказывал, что в его районе сбыта существует одно предприятие, которое его компания весьма желала бы иметь своим заказчиком. "Мой предшественник регулярно наведывался к ним в течение 10 лет, так ничего не сумев им продать. Приняв этот район сбыта, я, в свою очередь, с тем же успехом ходил к ним еще три года, не получая от них заказа. Наконец, по прошествии трех лет мне удалось продать им несколько моторов. В случае, если купленная на пробу партия будет признана удачной, я предполагал получить заказ на несколько сот моторов. Таковы были мои надежды.
      Я знал, что качество моторов превосходное и три недели спустя отправился к ним с высоко поднятой головой.
      Но мне не долго пришлось высоко нести голову. Их главный инженер встретил меня совершенно обескураживающим заявлением: "Эллисон, я не могу купить остальные ваши моторы".
      "Но почему, - воскликнул я изумленно, - почему?"
      "Потому, что ваши моторы слишком сильно нагреваются, невозможно даже положить на них руку".
      Я понимал, что спором ничего доброго не добьешься. Убедился в этом ценой довольно продолжительного опыта. И мне пришло в голову применить метод утвердительных ответов.
      "Ну что ж, мистер Смит, - сказал я, - согласен с вами на все сто процентов: если эти моторы слишком сильно нагреваются, вам не следует их больше покупать. Вам нужны моторы, которые нагреваются не больше, чем это предусмотрено стандартами, установленными на основании правил национальной ассоциации предпринимателей электротехнической промышленности. Нет так ли?"
      Он согласился с этим. Я получил его первое "да".
      Правила национальной ассоциации гласят, что правильно сконструированный мотор может нагреваться до температуры, превышающей окружающую температуру на 72 градуса по Фаренгейту. Правильно говорю?
      "Да, - согласился он, - это совершенно правильно. Но ваши моторы нагреваются значительно сильнее".
      Я не стал спорить с ним и просто спросил: "Какая температура у вас в цеху?"
      "Около 75-ти градусов по Фаренгейту", - ответил он.
      "Хорошо, - сказал я, - если к цеховой температуре, равной 75-ти градусам, вы добавите 72 градуса, то получите общую температуру 147
      - 96
      градусов по Фаренгейту. Вы полагаете, ошпарили бы руку, если бы подержали ее под струей горячей воды температурой 147 градусов по Фаренгейту (64 градуса по Цельсию)?
      Он опять сказал "да".
      "В таком случае, - подвел я его к конечному выводу, - не считаете ли вы, что было бы разумно держать руки подальше от этих моторов?"
      "Ну что ж, я полагаю, вы правы", - признал он. Мы побеседовали с ним еще немного, а потом он вызвал своего секретаря и распорядился отчислить из фондов текущего месяца приблизительно 35000 долларов на приобретение моторов.
      Потребовались многие годы и бессчетные тысячи долларов, потерянных для компании, прежде чем я, наконец, понял, что не стоит спорить, что значительно выгоднее и более интересно попытаться смотреть на вещи с точки зрения другого человека и постараться заставить его говорить "да, да".
      Сократ, этот "Овод Афин", был замечательнейшим из людей, невзирая на то, что любил разгуливать по Афинам босиком. Имея 40 лет за плечами и плешь на голове, женился на девятнадцатилетней девушке. Он совершил нечто такое, что удавалось сделать ничтожной горсточке людей за всю человеческую историю: коренным образом изменил направление человеческого мышления, и теперь, спустя 23 столетия после смерти, его почитают как одного из мудрейших наставников человечества, сумевших когда-либо оказать влияние на этот раздираемый противоречиями мир.
      В чем же заключался его метод? Говорил ли он людям, что они неправы? О, нет! Кто угодно другой, но только не Сократ. Он был слишком мудр для этого. Его приемы доказательства, известные теперь под именем "Сократова метода", основывались на получении утвердительных ответов. Он задавал вопросы, с которыми его оппонент вынужден был соглашаться. Он выигрывал одно утверждение за другим, пока не накапливалась целая охапка выигранных "да". Он продолжал ставить вопросы до тех пор, пока его оппонент, не успев сообразить, как это произошло, обнаруживал, что пришел к заключению, против которого возражал несколькими минутами ранее.
      В следующий раз, когда нас охватит жгучее желание сообщить человеку, что он не прав, вспомним старого босоного Сократа и мягко зададим такой вопрос, на который должен будет последовать положительный ответ.
      У китайцев есть пословица, в которой заключена многовековая мудрость востока: "Далеко идет тот, кто мягко ступает".
      Они потратили пять тысяч лет на изучение человеческой натуры, эти трудолюбивые китайцы, и собрали в свои житницы обильную жатву проницательных наблюдений: "далеко идет тот, кто мягко ступает".
      Если вы хотите склонить людей к своей точке зрения, правило 5 гласит:
      пусть ваш собеседник с самого начала будет вынужден отвечать вам "да, да".
      3.6 Предохранительный клапан для предупреждения недовольства.
      Большинство людей, пытаясь убедить собеседников в своей точке зрения, слишком много говорят сами. Коммивояжеры особенно подвержены этой дорого обходящейся привычке. Пусть говорит ваш собеседник. Он
      - 97
      знаком со своим делом и со своими проблемами лучше, чем вы. Задавайте ему вопросы. Пусть он говорит.
      Не поддавайтесь искушению прервать своего собеседника, если вы с ним не согласны. Ни в коем случае! Это опасно. Он не обратит на вас внимания, если у него имеется еще уйма собственных соображений, которые он хочет вам выложить. Поэтому слушайте его терпеливо и с интересом. Будьте в этом искренни. Пусть он полностью изложит свои соображения, поощряйте его в этом.
      Окупается ли такое поведение в деловых отношениях? Посмотрим. Вот история о человеке, вынужденном поступить подобным образом.
      Несколько лет назад один из крупнейших автомобильных магнатов сша вел переговоры о приобретении обивочных тканей для удовлетворения годичной потребности своего производства. Три крупных фабриканта представили образцы своих изделий. Образцы были рассмотрены экспертами автомобильной компании, и каждому фабриканту было послано извещение с просьбой прислать своего представителя в назначенное время для обсуждения всех вопросов, связанных с предполагаемым контрактом.
      Представитель одного из фабрикантов Г.Б.Р., прибыв в город, заболел ларингитом в тяжелой форме. "Когда наступила моя очередь быть заслушанным администраторами автомобильной компании, - рассказывал мистер Р. - у меня пропал голос. Я с трудом мог говорить шепотом. Меня пригласили в комнату, где я оказался лицом к лицу с экспертом по тканям, агентом по снабжению, коммерческим директором и президентом компании. Я встал и сделала героическую попытку говорить, но оказалось, что с трудом могу лишь пищать.
      Все сидели вокруг стола, поэтому я написал на листке блокнота: "Господа, я потерял голос и не могу говорить".
      "Я буду говорить за вас", - сказал президент. Он показал образцы наших тканей и отметил их положительные качества. Началось оживленное обсуждение достоинств моих товаров. И поскольку президент говорил вместо меня, естественно, что во время обсуждения он встал на мою сторону. Единственное участие с моей стороны заключалось в улыбках, кивках и нескольких жестах.
      В результате этой единственной в своем роде конференции я заключил контракт больше чем на полмиллиона ярдов обивочных тканей общей стоимостью 1 600 000 долларов - самый большой заказ, когда-либо полученный мною. Точно знаю, что не потеряй я голос, контракт не был бы подписан, так как у меня были совершенно превратные представления о всех обстоятельствах дела. Таким образом, совершенно случайно я обнаружил, как выгодно дать выговориться другому."
      Джозеф С. Вебб из Филадельфийской электрической компании сделал такое же открытие. Мистер Вебб совершал инспекционную поездку по сельскохозяйственному району пенсильвании, заселенному преуспевающими фермерами, выходцами из Голландии.
      "Почему эти люди не пользуются электричеством?" - спросил он местного представителя компании когда они проезжали мимо зажиточной фермы.
      "Они скряги. Им невозможно что-нибудь продать, - с досадой ответил представитель. - Я пытался это сделать, но безнадежно. Кроме того, они недовольны компанией".
      Может быть и было безнадежно, но Вебб, во всяком случае, решил попытаться и постучал в дверь фермы. Дверь чуть-чуть приоткрылась и в узкую щелку выглянула старая миссис Друкенброд.
      - 98
      "Как только она увидела представителя компании, - рассказывал мистер Вебб, описывая эту историю, - она сразу же захлопнула дверь перед нашими лицами. Я постучал снова и снова, дверь приоткрылась. На этот раз она принялась выкладывать нам все, что думала о нас и о нашей компании.
      "Миссис Друкенброд, - сказал я, - извините, что мы вас побеспокоили. Однако я здесь не для того, чтобы уговорить вас пользоваться электричеством. Мне просто хочется купить немного яиц". Она приоткрыла дверь немного пошире и с подозрением уставилась на нас.
      "Я заметил прекрасный выводок ваших кохинхинок и хотел бы купить дюжину свежих яиц".
      Дверь приоткрылась шире. "Откуда вы знаете, что мои куры кохинхинки?" - побуждаемая любопытством спросила она.
      "Я сам вывожу кур, - ответил я, - и должен признаться, никогда не встречал лучшего выводка кохинхинок".
      "Почему же вы не употребляете яйца от собственных кур?" - спросила она с некоторым подозрением.
      "Потому что мои леггорны кладут белые яйца. И, конечно, будучи домохозяйкой, вы прекрасно знаете, что белые яйца не идут ни в какое сравнение с коричневыми, когда речь идет о приготовлении пирога. А моя жена гордится своими пирогами."
      К этому времени, будучи уже в более миролюбивом настроении миссис Друкенброд отважилась выйти на крыльцо. Между тем, озираясь вокруг, я заметил, что на ферме была хорошая маслодельня.
      "Знаете что, миссис Друкенброд, - продолжал я, - готов биться о заклад, что вы получаете больший доход от своих кур, чем ваш муж от маслодельни."
      Бац! Я попал в самую точку. Она сошла с крыльца. Ну, конечно, у нее большой доход! Сейчас она мне все расскажет об этом. Но вот этого олуха, своего мужа, она никак не может заставить признать это.
      Она пригласила нас зайти посмотреть ее курятник. При осмотре я обратил внимание на несколько придуманных ею небольших усовершенствований и выразил искреннее одобрение, расточая похвалы. Порекомендовав определенные сорта кормов и определенные температуры, попросил ее совета по разным вопросам. Мы оживленно беседовали, обмениваясь опытом.
      Наконец она заметила, что некоторые из ее соседей провели электричество в свои курятники и заявляют, что это дает прекрасные результаты. Она хочет знать мое искреннее мнение, стоит или не стоит ей сделать то же самое...?
      Через две недели кохинхинки миссис Друкенброд удовлетворенно кудахтали и почесывались при электрическом свете. Я приобрел нового клиента, она получала больше яиц, все были довольны, все выиграли.
      Но, и это главное в данной истории, я никогда не убедил бы жену фермера из пенсильвании пользоваться электричеством, если бы не дал ей возможность первой заговорить об этом.
      Таким людям нельзя всучить свой товар. Пусть они сами захотят купить его".
      Недавно на финансовой полосе газеты "Нью-Йорк геральд трибюн" появилось объявление о предложении работы высококвалифицированному специалисту с большим опытом. Чарльз Т. Кубелис откликнулся на объявление, послав ответ по указанному адресу. Через несколько дней он получил приглашение явиться на собеседование. Прежде чем явиться, он
      - 99
      провел много времени на Уолл-стрит, наводя справки и стараясь побольше узнать о главе фирмы. Во время беседы он заметил: "Мне было бы чрезвычайно лестно работать с такой репутацией, как ваша. Я слышал, что вы начинали, имея одну комнату с письменным столом и одну стенографистку. Это верно?"
      Почти каждый преуспевающий делец любит вспоминать о своих первых шагах. Этот человек не был исключением. Он долго распространялся, как начал, имея всего 450 долларов в кармане и оригинальную идею в голове. Он рассказывал, как старался не падать духом, не обращал внимания на насмешки, как работал по 12 - 16 часов в сутки даже по воскресеньям и праздникам; как, наконец, он преодолел все препятствия и теперь крупнейшие дельцы Уолл-стрита обращаются к нему за содействием и информацией. Он гордился своей репутацией и имел право гордиться. И он с воодушевлением рассказывал все это. В конце концов он кратко расспросил мистера Кубелиса о его опыте, затем вызвал одного из своих вице-президентов и сказал: "Я думаю, это именно тот человек, которого мы ищем".
      Мистер Кубелис потрудился предварительно узнать о достижениях своего предполагаемого нанимателя. Он проявил интерес к нему и к его проблемам. Он дал ему возможность рассказать о себе и, благодаря этому, произвел благоприятное впечатление.
      Правда состоит в том, что даже наши друзья гораздо больше любят рассказывать нам о своих достижениях, чем слушать, как мы хвастаем своими.
      Французский философ Ларошфуко сказал: "Если вы хотите приобрести врагов, давайте своим друзьям почувствовать ваше превосходство над ними, но если вы хотите иметь друзей, дайте им возможность ощутить превосходство над вами".
      Почему это верно? Потому что, когда ваши друзья превосходят вас, это создает у них ощущение своей значительности; но когда мы превосходим, то вызываем у них чувство собственной неполноценности, а это приводит к зависти и ревности.
      У немцев есть пословица, которая в переводе значит приблизительно так: "Наибольшая радость - это злорадство, которое мы испытываем при виде несчастья тех, кому завидуем", или иначе "Наибольшую радость нам доставляют несчастья других".
      Да, некоторые из друзей радуются нашим несчастьям больше, чем удачам.
      Так что лучше преуменьшить наши достижения. Будем скромны. Это всегда оправдывается. Ирвин Кобб знал как надо поступать. Однажды во время выступления Кобба свидетелем в суде, адвокат спросил его: "Мистер Кобб, насколько мне известно, вы являетесь одним из известнейших Американских писателей. Это верно?"
      "Вероятно, мне больше повезло, чем я заслуживаю, - ответил Кобб. - Мы должны быть скромны, так как ни я, ни вы не стоим многого. Мы оба умрем и через столетие будем абсолютно забыты. Жизнь слишком коротка, чтобы докучать другим разговорами о наших жалких достижениях. Пусть вместо этого говорят ваши собеседники. Если подумать глубже, не так уж многим мы можем похвастать. Знаете ли вы, что вас спасает от слабоумия? Весьма немногое. Количество йода стоимостью не более пяти центов в вашей щитовидной железе. Если хирург вскроет вашу щитовидку и извлечет эту каплю йода, вы превратитесь в идиота. Ничтожная капля йода, которую вы можете приобрести за 5 центов на углу в аптеке - все,
      - 100
      что стоит между вами и убежищем для психических больных. На 5 центов йода! Нечем особенно хвалиться, неправда ли?
      Итак, если вы хотите убедить кого-либо в своей точке зрения, применяйте правило 6:
      дайте собеседнику возможность выговориться.
      3.7 Как добиться сотрудничества.
      Не правда ли, вы питаете большее доверие к своим собственным идеям, чем к тем, которые преподносятся вам на серебряном блюдечке? А если это так, разумно ли пытаться навязывать свои мнения другим? Не лучше ли наводить на мысль - и пусть ваш собеседник сам делает выводы.
      В качестве иллюстрации: мистер Адольф Зельц из Филадельфии, мой бывший студент, столкнулся однажды с необходимостью поднять дух обескураженной и дезорганизованной группы агентов по продаже автомобилей. Организовав встречу с агентами, он попросил их четко изложить, что они ожидают от него самого. Выслушивая выступления, он записывал вносимые предложения на доске, а затем сказал: "Я выполню все, что вы от меня ждете. Теперь скажите, на что я могу рассчитывать с вашей стороны?" Последовали быстрые и четкие ответы: добросовестность, честность, инициатива, оптимизм, коллективная работа, энтузиазм все восемь часов в день. Один агент даже выразил намерение работать 14 часов в день. Встреча закончилась подъемом и воодушевлением и привела, как рассказывал мне потом мистер Зельц, к феноменальному росту числа проданных машин.
      "Люди заключили со мной нечто вроде моральной сделки, - говорил мистер Зельц, - и в той мере, в какой я выполнил свои обязательства, они были полны решимости выполнять свои. Выяснение их потребностей и желаний было как раз тем стимулом, в каком они нуждались".
      Никто не любит сознавать, что его вынудили купить что-нибудь. Мы предпочитаем чувствовать, что купили по собственному желанию или поступили в соответствии с нашими собственными соображениями. Мы любим, чтобы интересовались нашими желаниями, нуждами и мыслями.
      Рассмотрим случай с Юджином Вессоном. Он понес несчетные убытки прежде, чем постиг истину. Мистер Вессон делает эскизы для студий, поставляющих рисунки декораторам и фабрикантам тканей. На протяжении трех лет мистер Вессон еженедельно наносил визит одному из ведущих модельеров Нью-Йорка. "Он никогда не отказывался принять меня, рассказывал мистер Вессон, - но и никогда не приобретал моих эскизов. Он всегда тщательно рассматривал их, а затем говорил: "Нет, Вессон, я думаю, что сегодня у нас ничего не выйдет".
      После 150 неудач Вессон понял, что необходимо сойти с проторенной дороги. Он решил посвятить один вечер в неделю изучению методов влияния на людей и выработке новых идей.
      В конце концов, он попытался применить новый подход. Захватив с собой полдюжины неоконченных эскизов, над которыми работали художники, он устремился в контору своего модельера. "Не согласитесь ли вы оказать мне небольшое одолжение, - сказал он, - вот несколько неоконченных эскизов. Не скажете ли, как следует их завершить, чтобы они могли пригодиться вам?"
      Заказчик некоторое время рассматривал наброски, не говоря ни слова, а затем произнес: "Оставьте их у меня на несколько дней, Вессон, а потом зайдите".
      - 101
      Вессон вернулся через три дня, получил указания, забрал эскизы в свою студию и закончил их в соответствии с идеями модельера. Результат? Все эскизы были приняты.
      Это произошло девять месяцев назад. С тех пор этот модельер заказал десятки других эскизов по его идеям - и в результате Вессон получил более тысячи шестисот долларов комиссионных чистоганом. "Понимаю теперь, почему все эти годы терпел неудачи с этим заказчиком, - сказал мистер Вессон. - Я старался убедить его приобрести то, что считал для него нужным. Теперь поступаю наоборот. Я побуждаю его давать мне свои идеи. Он чувствует теперь, что эскизы создает он сам. Теперь не я продаю, а он покупает".
      Когда Теодор Рузвельт был губернатором Нью-Йорка, он проявил необычайное искусство. Ему удалось сохранить хорошие отношения с политическими боссами, несмотря на то, что он провел реформы, против которых боссы были резко настроены.
      Вот как это произошло.
      Когда понадобилось найти кандидата на высокий пост, Рузвельт обратился к политическим боссам за рекомендациями. "Сначала, рассказывал Рузвельт, - они предложили опустившуюся партийную клячу, человека, о котором "нужно было позаботиться". Я сказал им, что назначать этого человека неразумно, так как это не встретит общественного одобрения.
      Тогда они назвали имя другого общественного деятеля, все достоинства которого сводились к тому, что он всегда занимал какие-нибудь посты. Я сказал им, что и это лицо не оправдает общественных ожиданий и попросил выяснить, нельзя ли найти кого-нибудь более подходящего для этой должности.
      Третья кандидатура была уже хороша, но не вполне. Я поблагодарил и попросил попытаться еще раз. Четвертое предложение оказалось вполне приемлемым; они назвали имя человека, которого я бы и сам выбрал. Выразив свою благодарность, я назначил это лицо, и таким образом дал им возможность приписать заслугу этого назначения себе... Я сказал им, что сделал это для них и теперь их очередь сделать кое-что для меня".
      И они сделали. Сделали, поддержав такие радикальные реформы, как билль о гражданской службе и билль о доходах лиц, участвующих в выборах.
      Запомните, Рузвельт посвятил много времени консультациям и проявил уважение к советам других. Он назначил подходящее лицо на высокий пост, оставив, однако, у боссов ощущение, что именно они выбрали кандидата, что идея принадлежит им.
      Агент по продаже автомобилей на Лонг-Айленде воспользовался таким же приемом для продажи подержанного автомобиля некоему шотландцу и его жене. Агент показывал шотландцу машину за машиной, но тому всегда что-нибудь не нравилось. То здесь что-то не так, то в другом месте неисправность, то цена была слишком высокой. Впрочем, цена оказывалась слишком высокой всегда. При таком положении дел агент, слушатель одного из моих курсов, обратился к нам за помощью.
      Мы посоветовали ему прекратить попытки продать "сэнди" (сэнди прозвище шотландцев в Америке) машину и предоставить возможность купить ее самому. Почему бы вместо того, чтобы указывать "сэнди", что ему делать, не предоставить ему возможность самому сказать, что делать? Пусть он почувствует, что идея принадлежит ему.
      - 102
      Это звучало обнадеживающе. И через несколько дней, когда агент узнал, что его клиент хочет заменить свою автомашину другой, и зная, что эта подержанная машина должна понравиться "сэнди", он снял телефонную трубку и попросил "сэнди", в качестве особого одолжения, зайти к себе, чтобы дать совет.
      Когда "сэнди" прибыл, агент сказал: "Вы опытный покупатель. Вы знаете цену машин. Не согласитесь ли вы осмотреть эту машину, испытать ее и сказать, во сколько можно оценить ее".
      "Сэнди" расплылся в широчайшей улыбке. Наконец-то добивались его совета, признавали его способности. Он провел машину по бульвару Королевы от Ямайки до Форст Хилл и обратно. "Если вы купите эту машину за три сотни, вы совершите выгодную сделку", - сказал он.
      "Может, вы сами хотите ее купить?" - спросил агент. За три сотни? Конечно. Ведь это была его идея, его оценка. Сделка была заключена.
      С учетом этой же психологии действовал один изготовитель рентгеновской аппаратуры, желая продать свое оборудование одной из крупнейших больниц в бруклине. В этой больнице была сделана пристройка, в которой намеревались создать лучшее в Соединенных Штатах рентгеновское отделение. Заведующего этим отделением, доктора л., осаждали агенты по продаже, и каждый пел хвалу своему товару.
      Один фабрикант, однако, поступил более искусно. Он знал значительно лучше других, как подходить к людям. Он отправил письмо примерно следующего содержания:
      "Наша фабрика только что закончила изготовление новой линии рентгеновской аппаратуры. Первая партия этого оборудования только что поступила к нам. Аппаратура не совершенна. Мы знаем это и хотели бы сделать улучшения. Мы были бы весьма обязаны вам, если бы вы смогли уделить время на ознакомление с созданными аппаратами и посоветовать нам, как их лучше приспособить для использования в больницах. Зная, как вы заняты, я был бы счастлив послать свою машину за вами в назначенное вами время".
      "Я был удивлен, получив это письмо, - сказал доктор Л., когда рассказывал в одном из наших классов об этом случае, - был одновременно удивлен и польщен. До этого фабриканты рентгеновской аппаратуры никогда не обращались ко мне за советом. Я почувствовал себя значительной персоной. Несмотря на то, что в это время я был занят все вечера, я отменил одну деловую встречу для того, чтобы познакомиться с оборудованием. Чем больше я изучал его, тем больше оно мне нравилось. Никто Не пытался продать мне это оборудование. Я чувствовал, что Мысль приобрести его для больницы - моя собственная. Убедившись в превосходных качествах аппаратуры, я распорядился приобрести ее."
      Полковник Эдвард М. Хауз во время президентства Вудро Вильсона имел колоссальное влияние на внутренние и внешние дела страны. Вильсон скорее обращался за секретными советами и рекомендациями к полковнику Хаузу, чем к членам собственного кабинета.
      Каким методом пользовался полковник, чтобы влиять на президента. К счастью, мы это знаем от самого Хауза. Свой секрет он открыл Артуру Д. Смиту, опубликовавшему рассказ Хауза на страницах газеты "Сэтердей ивнинг пост".
      "После того, как я хорошо познакомился с президентом, понял, что лучший способ привлечь его внимание к какой-нибудь идее - это обронить ее мимоходом, небрежно, но так, чтобы она его заинтересовала и он ухватился за нее, как за свою собственную. В первый раз это получилось
      - 103
      случайно. Во время посещения президента в Белом доме я предложил ему определенную политическую линию, встреченную президентом, как мне показалось, с неодобрением. Однако спустя несколько дней, за обедом у президента с удивлением обнаружил, что он преподносит мою идею, как свою собственную".
      Вы думаете, Хауз прервал его и сказал: "Это не ваша идея, а моя"? Конечно, нет. Кто угодно сделал бы это, только не Хауз. Он был слишком умен. Его не беспокоило, что не ему будет приписана честь авторства. Ему нужны были результаты. Поэтому он оставил Вильсона в убеждении, что идея принадлежит ему, Вильсону. Хауз сделал даже больше: он публично похвалил идею Вильсона.
      Не будем забывать, что люди, с которыми нам придется иметь дело завтра обладают такими же человеческими чертами, как Вудро Вильсон.
      Итак, мы будем пользоваться методом полковника Хауза.
      Один делец из Нью-Брансуика поступил аналогично по отношению ко мне и добился своей цели. Мне захотелось как-то поудить рыбу и поплавать на байдарке вблизи Нью-Брансуика. Я обратился за информацией в туристическое бюро. По-видимому, мое имя и адрес были опубликованы в каком-то списке, и я был немедленно засыпан десятками писем, брошюр и рекламных листков из лагерей и от гидов. Я был ошеломлен, не знал, что мне выбрать. Но тут владелец одного лагеря сделал очень разумную вещь. Он прислал мне имена и телефоны нескольких нью-йоркских жителей, пользовавшихся его услугами, с предложением самому осведомиться о том, что я могу ожидать от его лагеря.
      К своему удивлению я обнаружил, что в присланном списке мне знаком один человек. Я позвонил ему, расспросил о лагере и протелеграфировал туда дату своего приезда.
      Таким образом, если вы хотите убедить в своей точке зрения, пользуйтесь правилом 7:
      пусть ваш собеседник почувствует, что идея принадлежит ему самому.
      Двадцать пять веков назад китайский мудрец Лао-Цзы сказал слова, которыми читатели данной книги могут пользоваться и сегодня:
      "Причина, что в реки и моря вливаются сотни горных потоков, в том, что реки и моря расположены ниже гор. Поэтому они в состоянии властвовать над всеми горными потоками. Так и мудрец, желая быть над людьми, становится ниже них; желая быть впереди, становится позади. Поэтому, хотя его место над людьми, они не чувствуют его тяжести; хотя его место перед ними, они не считают это несправедливым".
      3.8 Формула, которая будет творить для вас чудеса
      Не забывайте, что другой может быть совершенно неправ. Но он не думает так. Не осуждайте его. Осудить может любой. Постарайтесь понять его. Только умные, толерантные, можно сказать, исключительные люди пытаются делать это.
      Каждый человек думает и поступает тем или иным образом в силу определенных причин. Постарайтесь выяснить эти тайные причины, и вы будете обладать ключом к его поступкам, а может быть и к его личности.
      Искренне постарайтесь поставить себя на его место.
      Если вы спросите себя: "Как бы я действовал, как бы чувствовал себя, если бы был в его шкуре?" - вы сэкономите массу времени и нервов, ибо поняв причину, вы менее склонны отвергать следствие".
      - 104
      Остановитесь на минуту, - говорит Кеннет М. Гуд в своей книге "Как превращать людей в чистое золото", - и сопоставьте ваш живой интерес к собственным делам с весьма прохладным отношением ко всему остальному. Поймите, что и все остальные чувствуют также! Поняв это, вы наряду с Линкольном и Рузвельтом будете иметь единственное твердое основание успеха в любой должности, за исключением должности начальника тюрьмы, именно: успех в отношениях с людьми определяется сочувственным отношением к точке зрения другого.
      В течение многих лет я проводил большую часть времени (своего свободного), прогуливаясь, или катаясь верхом в парке, расположенном вблизи моего дома. Подобно друидам древних галлов я, можно сказать, преклоняюсь перед дубами. Поэтому, по мере того, как шло время меня все больше расстраивало бессмысленное уничтожение огнем молодых деревьев и кустов. Пожары возникали не из-за неосторожных курильщиков. Почти все они возникали из-за мальчишек, приходивших в парк играть в индейцев и разводивших под деревьями огонь, чтобы сварить сосиски или яйца. Иногда огонь разгорался так сильно, что приходилось вызывать пожарную машину.
      На краю парка был повешен плакат, в котором говорилось, что каждый, разводящий в парке огонь, подлежит штрафу и заключению в тюрьму. Однако плакат находился в малоосвещенной части парка и мало кто из мальчишек видел его. Охрана парка была поручена конному полисмену, но он не слишком серьезно относился к своим обязанностям, и костры продолжали гореть. Однажды я, подсказав полисмену, что огонь быстро распространяется по парку, потребовал, чтобы он вызвал пожарную команду. Но он спокойно возразил, что это не его дело, так как горит не на его участке. Я был в отчаянии, и после этого действовал как самозваный комитет по охране общественного имущества, состоящий из одного лица. Боюсь, что в начале я даже не попытался понять точку зрения мальчиков. Когда видел горящий огонь под деревьями, то так расстраивался, так хотел Поступить правильно, что поступал неправильно. Я подъезжал к мальчишкам, грозил, что их посадят в тюрьму за разведение костра, авторитетным тоном приказывал потушить его, а если они отказывались, грозил арестом. Я только изливал свои чувства, не вникая в психологию ребят.
      Результат? Ребята повиновались - повиновались мрачно и с чувством обиды. Когда я скрывался за холмом, они, вероятно, разводили огонь снова, горя желанием сжечь весь парк.
      С годами, полагаю, несколько больше стал понимать в человеческих отношениях, стал более тактичен, приобрел несколько большую потребность рассматривать вещи с точки зрения другого. Поэтому, вместо того, чтобы распоряжаться, я подъезжал к пылающему костру и начинал что-нибудь в таком роде: "Привет, ребята! Хорошо проводите время? Что готовите на ужин?.. Когда я был мальчиком, сам очень любил разводить костры - и до сих пор люблю. Но знаете, здесь в парке это очень опасно. Знаю, что вы не причините вреда, но другие ребята не так осторожны. Они придут сюда, увидят, что вы разводили костер, разведут сами и не погасят перед уходом. Огонь распространится по сухим листьям и сожжет деревья. Если не соблюдать осторожность, все деревья погибнут, а вас могут посадить в тюрьму за разведение костров. Но я не собираюсь командовать здесь и мешать вашим играм. Рад видеть, что вы весело развлекаетесь. Но, пожалуйста, отгребите прямо сейчас листья от костра и засыпьте их
      - 105
      землей перед уходом, да побольше земли. Сделаете так? А в следующий раз, когда захотите поиграть, может быть, лучше разведете костер за холмом, в песке? Там это совсем безопасно... Спасибо, ребята. Желаю хорошо провести время.
      Какая разница в результате при таком подходе! Он вызывал у мальчиков желание сотрудничать. Никакой мрачности, никакого чувства обиды. Их не вынуждали подчиняться приказам других. Они сохраняли свое лицо. Они были довольны, и я был доволен, так как подошел к делу, учитывая их точку зрения.
      Почему бы вам завтра, прежде чем обратиться к кому-нибудь с просьбой погасить костер, или приобрести банку пасты альфа, или пожертвовать пятьдесят долларов красному кресту - почему бы вам не помедлить, закрыть глаза и попытаться представить все дело с точки зрения другого? Спросите себя: "А почему он пожелает сделать это?" верно, это отнимет у вас некоторое время, но вы приобретете друзей и достигнете лучших результатов, причем достигнете с меньшей затратой нервов и меньшим трением.
      "Я предпочту лучше два часа ходить по тротуару перед конторой бизнесмена, с которым у меня должна состояться встреча, - сказал декан Донхем из гарвардской школы бизнеса, - чем войду в его контору, не имея абсолютно ясного представления о том, что собираюсь сказать ему и что он, исходя из моего знания его интересов и побуждений, может ответить".
      Это настолько важно, что хочется подчеркнуть особое значение и повторить это.
      Если в результате чтения этой книги вы получите только одно большую склонность рассматривать вещи с точки зрения другого, видеть их не только со своей колокольни, если вы извлечете из нее только это, то даже в этом случае может оказаться, что вы сделали важный шаг к вашей карьере. Поэтому, если вы хотите, чтобы люди изменили свои действия или намерения, не испытывая недовольства или обиды, применяйте правило 8:
      честно попытайтесь увидеть вещи с точки зрения другого.
      3.9 То, чего хочет каждый
      Хотите владеть магической фразой, которая прекращает споры, уничтожает недоброжелательность, рождает добрую волю и заставляет других внимательно слушать?
      Хотите? Прекрасно. Вот она. Начинайте так: "Я ни на йоту не осуждаю вас за ваши чувства. Будь я на вашем месте. Несомненно испытывал бы то же самое". Такого рода фраза смягчит самого сварливого старикана и, произнося ее, вы можете считать себя искренним на сто процентов, так как, если бы вы были другим человеком, то, конечно, и чувствовали себя так, как он. Позвольте мне проиллюстрировать. Возьмем, например, аль капоне. Допустим, что вы унаследовали бы такое же тело, ум и темперамент, как аль капоне. Допустим, что вы имели бы такое же окружение и испытывали такие же переживания, как и он. Тогда вы были бы в точности таким же, как аль капоне, и оказались бы там же, где он. Потому что это и только это сделало его тем, кем он стал.
      Единственная причина того, например, что вы не гремучая змея, состоит в том, что ваши родители не были гремучими змеями. Единственная причина того, что вы не поклоняетесь коровам и не считаете
      - 106
      змей священными, заключается в том, что вы не родились в индусской семье на берегах Брахмапутры. Ваша заслуга в том, что вы тот, кем являетесь, весьма мала и, запомните, - раздраженный, нетерпимый, безрассудный человек не заслуживает большого осуждения за то, что он таков, каков есть. Пожалейте беднягу. Посочувствуйте ему. Проявите симпатию. Скажите себе то, что Джон Б. Гоф говорил, когда он видел не стоящего на ногах пьяницу: "Это мог бы быть я, если бы не милость божья".
      Три четверти людей, с которыми вы завтра встретитесь, жаждут сочувствия. Проявите его, и они полюбят вас.
      Однажды я выступал по радио, говоря об авторе "Маленьких женщин" Луизе Мэй Олкотт. Я знал, конечно, что она жила и писала свои бессмертные книги в Конкорде, штат Массачусетс. Однако, не контролируя свои слова, сказал, что посетил ее родной дом в Конкорде, штат Нью-Гэмпшир. Если бы я сказал Нью-Гэмпшир только раз, может быть мне это простили. Но увы! Оговорился дважды. Я был затоплен письмами и телеграммами, язвительные послания кружились вокруг моей беззащитной головы как рой ос. Многие выражали негодование. Некоторые осыпали оскорблениями. Одна пожилая дама из колоний, выросшая в Конкорде, штат Массачусетс, и жившая тогда в Филадельфии, излила на меня свой яростный гнев. Вряд ли она смогла бы напасть на меня с большей страстью, даже если бы я обвинил мисс Олкотт в том, что она людоедка из Новой Гвинеи. Когда читал письмо этой дамы, то подумал: "Хвала господу, что я не ее муж". Мне захотелось написать и сказать ей, что хотя я ошибся в географии, она совершила гораздо более тяжелую ошибку в правилах обычной вежливости. Мое послание должно было начаться этой фразой. Я уже собирался засучить рукава и выложить ей все, что думал. Но не сделал этого, сдержался, так как осознал, что любой разгневанный глупец мог бы поступить так, и большинство глупцов так бы и сделали.
      Я хотел быть выше глупцов. Поэтому решил попытаться обратить ее враждебность в дружелюбие. Это был вызов, нечто вроде игры, которую я мог сыграть. Поэтому сказал себе: "В конце концов, если бы я был на ее месте, вероятно чувствовал бы себя так же, как она". Поэтому решил выразить сочувствие ее точке зрения. В первый же раз, как я оказался в Филадельфии, позвонил ей по телефону. Разговор протекал примерно так:
      Я: Миссис такая-то, пару недель назад получил ваше письмо. Мне хотелось бы поблагодарить вас за него.
      Она: (тоном культурного, хорошо воспитанного человека, но не без язвительности): С кем имею честь говорить?
      Я: Мы с вами не знакомы. Мое имя Дейл Карнеги. Несколько недель назад вы слушали мое выступление по радио о Луизе Мэй Олкотт. Я совершил непростительную ошибку, сказав, что она жила в Конкорде, штат Нью-Гэмпшир. Недопустимая ошибка, и я хочу извиниться за нее перед вами. Было очень любезно с вашей стороны найти время, чтобы написать мне.
      Она: Мне очень жаль, что я так написала. Я вышла из себя. Просить прощение должна я, а не вы.
      Я: Что вы, что вы! Ни в коем случае! Я должен извиниться. Никакой школьник не допустил бы такой ошибки. Я выразил свои извинения по радио в первое же воскресенье после передачи, а теперь хочу извиниться лично перед вами.
      - 107
      Она: Я родилась в Конкорде, штат Массачусетс. В течение двух столетий моя семья играла выдающуюся роль в делах Массачусетса, и я очень горжусь родным штатом. Я действительно очень расстроилась, когда вы сказали, что мисс Олкотт родилась в Нью-Гэмпшире. Но мне стыдно за мое письмо.
      Я: Уверяю вас, что вы не были и на одну десятую расстроены так, как я. Моя ошибка не причинила вреда Массачусетсу. Но она причинила вред мне. Так редко случается, что люди вашего положения и культуры находят время написать по поводу выступления по радио. Очень рассчитываю на то, что вы снова напишите мне, если заметите ошибку в моих выступлениях.
      Она: вы знаете, мне очень нравится, как вы отнеслись к моей критике. Вы, должно быть, очень милый человек. Была рада познакомиться с вами поближе.
      Таким образом, извинившись и выразив сочувствие ее точке зрения, я добился того, что извинилась и поняла мою точку зрения и она. Я получил удовлетворение благодаря тому, что сумел взять себя в руки и ответил любезностью на оскорбление. Я мог кончить дело, пожелав ей провалиться в преисподнюю, но мне доставило несравненно больше удовольствия завоевать ее симпатию.
      Каждый хозяин Белого дома почти ежедневно сталкивается с тернистыми проблемами человеческих отношений. Президент Тафт не представляет исключения, и из собственного опыта познал громадную химическую ценность сочувствия при нейтрализации кислоты добрых чувств. В своей книге "Этика на службе" он приводит довольно любопытный пример того, как он смягчил гнев разочарованной честолюбивой мамаши.
      Одна вашингтонская леди, - пишет Тафт, - супруг которой обладал известным политическим влиянием, в течение более шести недель осаждала меня, добиваясь назначения своего сына на определенную должность. Она заручилась содействием громадного числа сенаторов и конгрессменов и явилась ко мне вместе с ними, чтобы убедиться в их настойчивости. Должность, которой она добивалась, требовала технической квалификации, и по рекомендации начальника отдела я назначил другое лицо. После этого мать прислала мне письмо с упреками в неблагодарности и в том, что я отказался осчастливить ее, хотя мог сделать это мановением руки. Она сетовала далее, что благодаря ее стараниям, делегация штата вашингтон в конгрессе отдала свои голоса в пользу билля, в котором я был особенно заинтересован. И вот как я отблагодарил.
      Когда вы получаете такого рода письмо, вы прежде всего думаете о том, как бы порезче ответить нахальному автору, нарушающему приличия. Но если хотите поступить поумнее, положите ваш ответ в ящик письменного стола и заприте его на ключ. Выньте через пару дней, - такие послания всегда могут переждать пару дней, - и тогда вы его не пошлете. Именно так я и поступил. Сел и как мог вежливее написал, что вполне понимаю, насколько мать должна быть разочарована произошедшим, однако, назначение на должность зависело не только от моих личных предпочтений, я должен был выбрать лицо, обладающее должной квалификацией, и поэтому вынужден был принять рекомендации начальника отдела. Я выразил надежду, что ее сын добьется намеченной цели на той должности, которую занимает сейчас. Мое письмо смягчило ее, и она прислала мне записку с извинением за то, что написала раньше.
      Однако, сделанное мною назначение не вошло в силу сразу, и через некоторое время я получил письмо якобы от ее мужа, написанное тем же
      - 108
      почерком, что и предыдущие письма. В нем сообщалось, что благодаря нервному потрясению, вызванному постигнутым разочарованием, она слегла, и у нее развился рак желудка в тяжелейшей форме. Не смогу ли я помочь восстановить ее здоровье, отменив сделанное назначение и назначить ее сына? Я был вынужден написать еще одно письмо, адресовав его на этот раз мужу. В нем я выразил надежду, что диагноз окажется ошибочным, выразил сочувствие в горе, постигшем его из-за болезни жены, но сказал, что отменить сделанное назначение невозможно. Через два дня после отправления письма мы устроили в Белом доме музыкальный вечер, и первыми, кто приветствовал там миссис Тафт и меня, были этот супруг и его жена, хотя она только что была на смертном одре.
      С. Юрок является, вероятно, музыкальным антрепренером номер один в Соединенных Штатах. В течение двадцати лет он имел дело с такими всемирно известными артистами, как Шаляпин, Айседора Дункан, Анна Павлова. Мистер Юрок говорил мне, что один из первых уроков, который он извлек из общения со своими темпераментными звездами, состоял в том, что необходимо проявлять сочувствие, сочувствие и еще раз сочувствие ко всем чертам их характера.
      В течение трех лет Юрок был импресарио Федора Шаляпина - одного из величайших басов, вызывавших восторги у владельцев лож метрополитен-оперы. Шаляпин был вечной проблемой. Он вел себя как избалованный ребенок. Привожу собственные слова Юрока: "С Шаляпиным каждый раз было адски трудно". Например, Шаляпин звонит Юроку в полдень того дня, когда он должен петь, и заявляет: "Сол, я ужасно себя чувствую. Мое горло как рубленный шницель. Я не могу выступать сегодня вечером". Мистер Юрок начинает спорить? Ну нет. Он знает, что антрепренер не может так обходиться с артистом. Он мчится в отель к Шаляпину, насквозь пропитанный сочувствием. "Как жаль, - сетует он, какая досада! Мой бедный друг! Конечно, вы не можете петь. Я сейчас же расторгну контракт. Правда, это обойдется вам в пару тысяч долларов, но это пустяки по сравнению с вашей репутацией".
      Шаляпин вздыхает и говорит: "Может, вы заглянете ко мне попозже. Приходите в пять, посмотрим, как я буду себя чувствовать".
      В пять часов мистер Юрок опять врывается в отель, затопляя его волнами сочувствия. Снова он настаивает на том, чтобы расторгнуть контракт - и снова Шаляпин вздыхает и говорит: "Может быть, вы зайдете еще раз? Может быть позже мне станет лучше".
      В 7.30 великий бас соглашается петь при условии, однако, что мистер Юрок выйдет на сцену Метрополитен-оперы и предупредит, что у Шаляпина сильная простуда, и он не в голосе. Мистер Юрок лжет, обещая выполнить это условие. Он знает, что это единственный способ вывести Шаляпина на сцену.
      В своей великолепной книге "Психология воспитания" доктор Артур И. Гейте говорит: "Человеческое существо всегда страстно желает сочувствия. Ребенок охотно показывает свой ушиб, или нарочно наносит себе порез, ранку, чтобы вызвать горячее сочувствие. С той же целью взрослые... Выставляют напоказ свои раны, рассказывают о несчастных случаях, о болезнях, особенно о подробностях перенесенных хирургических операций".
      Жалость к самому себе, в связи с горестями, действительными или воображаемыми, это, в той или иной степени, чувство, испытываемое каждым.
      - 109
      Таким образом, если вы хотите убедить в своей точке зрения, пользуйтесь правилом 9:
      проявляйте сочувствие к мыслям и желаниям других.
      3.10 Призыв, находящий отклик в каждом
      Я вырос на границе штата Миссури, родины Джесса Джеймса и посетил однажды ферму Джеймса в Кирни, где и сейчас живет его сын.
      Его жена рассказывала мне, как Джесс грабил поезда, совершал налеты на банки, а затем сдавал награбленные деньги соседним фермерам для выплаты по их закладным.
      Джесс Джеймс считал себя, вероятно, идеалистом в душе, так же как двумя поколениями позже считали себя такими идеалистами голландец Шульц, Кроули "два нагана" или Аль Капоне. Дело заключается в том, что каждый, кого вы встречаете - даже человек, которого вы видите в зеркале - питает высокое уважение к самому себе и любит смотреть на себя, как на личность прекрасную и бескорыстную.
      В одной из своих аналитических интерлюдий Дж. Пирпонт Морган заметил, что у каждого человека имеется, обычно, две причины для своих поступков: настоящая и та, которая хорошо звучит.
      Сам человек руководствуется настоящей причиной. Нет необходимости подчеркивать это. Но все мы предпочитаем, будучи идеалистами в душе, приписывать себе благородные мотивы. Поэтому, если вы хотите повлиять на людей, обращайтесь к их благородным побуждениям.
      Не слишком ли это идеалистический подход в деловых отношениях? Посмотрим. Возьмем, например, случай Гамильтона Дж. Фарелла из компании Митчел-Фарелл в Гренолдене, штат Пенсильвания. Один из жильцов, снимавший у него квартиру, был чем-то рассержен и угрожал съехать. Срок договора о найме, по которому жилец платил пять долларов в месяц, истекал через четыре месяца. Тем не менее жилец заявил, что не смотря на договор, он съезжает немедленно.
      "Эта семья жила в моем доме всю зиму, - рассказывал мистер Фарелл в одном из наших классов, - и я знал, что снова сдать квартиру раньше осени будет очень трудно.
      Я уже видел, как 250 долларов ускальзывают из моего кармана и, можете мне поверить, пришел в ярость. Действуй я обычным образом, непременно накинулся бы на этого съемщика и потребовал, чтобы он перечитал контракт, указал бы, что если он съедет, то ему придется выплатить полностью всю квартирную плату и что я могу добиться этого и добьюсь.
      Однако, вместо того, чтобы выходить из себя и устраивать сцены, решил попытаться применить другую тактику. Поэтому приступил к делу так: "Мистер Доу, - сказал я, - я выслушал вас и все-таки не верю, что вы намереваетесь съехать. Сдавая квартиры в течение многих лет, я узнал кое-что о человеческой природе и составил мнение о вас в первую очередь как о человеке своего слова. И так уверен в этом, что готов идти на риск.
      Вот что я предлагаю. Отложите ваше решение на несколько дней и подумайте. Если вы придете ко мне до первого числа - дня, когда вы должны внести квартирную плату и заявите, что все еще намереваетесь съехать, даю слово, что буду считать ваше решение окончательным, освобожу вас от ваших обязательств и буду вынужден признать, что ошибся в своем суждении о вас. Но все же верю, что вы сдержите свое слово и
      - 110
      доживете до срока окончания контракта. В конце концов, мы - или люди или обезьяны - и выбор обычно зависит от нас самих".
      Что ж, когда начался новый месяц, этот джентельмен явился и лично внес квартирную плату. Он сказал, что они обсудили с женой это дело и решили остаться. Они пришли к заключению, что единственная достойная вещь, которую они могут сделать, это не съезжать с квартиры до окончания срока договора".
      Когда покойный лорд Нортклифф обнаружил в газете свой портрет, который он не хотел видеть в печати, то написал редактору письмо. В нем он, конечно, не написал "не публикуйте, пожалуйста, больше этот портрет, т.к. мне он не нравится". Нет, он воззвал к более благородным чувствам. Он апеллировал к уважению и любви, которые все мы питаем к матерям. Поэтому написал: "Пожалуйста, не публикуйте больше данный портрет. Это будет неприятно моей матери".
      Когда Джон Д.Рокфеллер-младший захотел, чтобы газетные фотографы прекратили делать снимки его детей, он также воззвал к благородным побуждениям. Он не сказал: не хочу, чтобы их снимки публиковали. Нет, он мотивировал глубоко заложенным в каждом человеке желанием не причинять вреда детям. Он сказал: "Ребята, вы знаете, как обстоит дело. У некоторых из вас есть дети. И вы знаете, как вредно для малышей подвергаться слишком большой огласке".
      Когда Сайрус Г.К.Куртис, бедный мальчик из Мэйна, начинал свою ослепительную карьеру, которой суждено было принести ему миллионы, как владельцу газет "Сэтердей ивнинг пост" и "Журнала для женщин", он не мог позволить себе платить столько, сколько платили другие издатели. Он был не в состоянии только деньгами привлечь к себе первоклассных авторов. Поэтому он апеллировал к их благородным побуждениям. Так, например, он убедил писать для себя Луизу Мэй Олкотт, бессмертного автора "Маленьких женщин", бывшую тогда в расцвете своей славы; и он добился этого, предложив послать чек на сто долларов не ей, а благотворительному обществу, пользовавшемуся ее расположением.
      Здесь, однако, скептик может заявить: "Ну, ладно, все это хорошо для Нортклиффа и Рокфеллера или для сентиментальной писательницы. Но хотел бы я посмотреть, парень, как это сработает, когда мне надо будет получать по счетам у моих упрямых малюток".
      Может быть, вы правы. Нет способов, применимых во всех случаях, и ничто не действует одинаково на всех людей. Если вы довольны получаемыми сейчас результатами - к чему менять что-нибудь? Если же недовольны, почему не поэкспериментировать?
      Во всяком случае, думаю, вам будет интересно прочитать следующую подлинную историю, рассказанную моим бывшим студентом Джеймсом Л.Томасом.
      Шесть клиентов одной автомобильной компании отказались платить счета на обслуживание. Ни один из клиентов не оспаривал свой счет целиком, но каждый считал ту или иную статью расхода неправильной. Во всех случаях имелись расписки обязательства. Исключения из этого правила сравнительно редки, и я убежден, что в большинстве случаев лицо, склонное к обману, будет реагировать благоприятно в том случае, если почувствует, что вы считаете его честным, прямодушным и справедливым".
      Таким образом, если вы хотите убедить в своей точке зрения, то полезно, вообще говоря, применять правило 10:
      взывайте к благородным побуждениям!
      - 111
      3.11 Это делает кино и радио. Почему этого не делаете вы?
      Несколько лет назад "Филадельфия ивнинг бюллетин" стала объектом опасной клеветнической кампании. Распространялись порочащие газету слухи. Лицам, дающим в газету объявления, говорили, что в газете слишком много рекламы и слишком мало новостей, что она больше не привлекает читателей. Сплетни надо было пресечь. Нo как?
      Вот как это было сделано. Из номера газеты, вышедшего в обычный день, были отобраны все материалы нерекламного характера. Они были расквалифицированы и изданы в виде отдельной книги. Книгу назвали "Один день". Она содержала 307 страниц - столько, сколько содержит примерно книга ценою в два доллара. Однако все эти новости и статьи были взяты из номера газеты, стоившего не два доллара, а два цента. Выпуском этой книги была придана зрелищность тому факту, что бюллетень содержал громадное количество интересного материала для чтения. Этот факт был выражен более живо, более интересно, более впечатляюще, чем это могли бы сделать целые дни разговоров и горы цифр.
      Прочитайте книгу "Инсценировка в бизнесе" Кеннета Гуда и Зенна Кауфмана - захватывающее изображение того, как мастера инсценировки вызывают звон кассовых аппаратов.
      ..............................................
      Когда Эл Смит был губернатором Нью-Йорка, он воспользовался мощной силой вызова. Синг-синг - самая известная каторжная тюрьма к западу от чертова острова - не имела начальника. Через тюремные стены проникали скандальные слухи о безобразиях, творящихся внутри. Для управления тюрьмой Смиту нужен был сильный, железный человек. Но кто? Он послал за Льюисом И. Лосом из Нью-Гемптона.
      "Как вы относитесь к тому, чтобы взять на себя Синг-синг? - бодро спросил он, когда Лос явился. - Там нужен человек, имеющий опыт". Лос был в смущении. Он знал опасности Синг-Синга. Это было политическое назначение, зависимое от капризов политической конъюнктуры. Начальники тюрьмы приходили и уходили - один продержался только три недели. Лосу надо было считаться со своей карьерой. Стоило ли рисковать?
      И тогда Смит, видевший его колебания, откинулся в кресле и улыбнулся. "Молодой человек, - сказал он, - я не осуждаю вас за то, что вы испугались. Это нелегкое дело. Здесь требуется незаурядный человек, обладающий достаточными способностями, чтобы взяться за дело, и мужеством, чтобы выстоять."
      Смит бросил Лосу вызов, не правда ли? Лоса соблазнило предложение взяться за работу, требующую мужества и незаурядных способностей.
      И он согласился. И выстоял. Выстоял, чтобы стать самым знаменитым из ныне здравствующих начальников тюрем. Его книга "20.000 лет в Синг-Синге" разошлась в сотнях тысяч экземпляров. Он выступал с радиопередачами; его рассказы о тюремной жизни породили десятки фильмов. А его методы "очеловечивания" преступников сотворили настоящее чудо в практике исправительных учреждений.
      "Я никогда не считал, - сказал Гарри С. Файрстон, основатель крупнейшей "Файрстон тайр энд Раббер компани", что заработок и только лишь заработок может привлечь, объединить или удержать стоящих людей. Я полагаю, что здесь дело в игре..."
      Игра! Вот то, что любит каждый удачливый человек. Возможность
      - 112
      доказать свое превосходство, выиграть и победить. Именно это стремление порождает состязание в ходьбе или в поглощении пирожков. Желание почувствовать свою значимость.
      Таким образом, если вы хотите склонить мужественных людей, людей с характером, к своей точке зрения, применяйте правило 2:
      бросайте вызов!
      Резюме
      Двенадцать способов убеждать в своей точке зрения
      Правило 1 - единственный способ добиться наилучшего результата в споре - это уклониться от спора.
      Правило 2 - проявляйте уважение к мнению другого. Никогда не говорите человеку, что он не прав.
      Правило 3 - если вы неправы, признайте это сразу и чистосердечно.
      Правило 4 - вначале покажите свое дружеское отношение.
      Правило 5 - пусть ваш собеседник с самого начала будет вынужден отвечать вам "да, да".
      Правило 6 - дайте собеседнику возможность выговориться.
      Правило 7 - пусть ваш собеседник почувствует, что идея принадлежит ему.
      Правило 8 - честно попытайтесь увидеть вещи с точки зрения другого.
      Правило 9 - проявляйте сочувствие к мыслям и желаниям других людей.
      Правило 10 - взывайте к благородным побуждениям!
      Правило 11 - придавайте своим идеям наглядность, инсценируйте их.
      Правило 12 - бросайте вызов!
      - 113
      Глава 4
      Девять способов, как изменить человека,
      не нанося ему обиды
      и не возбуждая негодования
      4.1 Если вы должны указать человеку на его ошибку,
      начинайте следующим образом
      Во время президенства Кэлвина Кулиджа один из моих друзей был приглашен в белый дом на уикэнд. Попав как-то в кабинет президента, он услышал, как Кулидж сказал одной из своих секретарш: "На вас сегодня чудесное платье, вы очень привлекательны в нем".
      Это была, вероятно, самая щедрая похвала, которой молчаливый Кел когда-либо одаривал какую-нибудь из секретарш в своей жизни. Это было так необычно и неожиданно, что девушка в замешательстве покраснела. Тогда Кулидж сказал: "Не смущайтесь. Я сказал это просто, чтобы ободрить вас. И мне бы хотелось, чтобы впредь вы расставляли знаки препинания более тщательно".
      Его метод был, вероятно, несколько примитивен, но психологически великолепен. Нам всегда легче выслушивать неприятные вещи после того, как нас за что-нибудь похвалят.
      Парикмахер, прежде чем брить, намыливает; в точности так поступил Мак-Кинли в 1896 году, когда вел избирательную кампанию в качестве кандидата в президенты. Один из видных республиканцев того времени написал речь и считал, что она написана чуть лучше, чем речь, которую мог бы написать Цицерон, Патрик Генри и Даниель Вебстер, вместе взятые. С большим подъемом этот малый прочитал свою бессмертную речь вслух мистеру Мак-Кинли. В речи были хорошие места, но в целом она не годилась. На нее обрушился бы ураган критики. Мак-Кинли не хотел ущемлять чувств автора. Ему надо было не убить его горячий энтузиазм, и в тоже время сказать "нет". Посмотрите, как искусно он это сделал.
      "Мой друг, это прекрасная речь, великолепная речь, - сказал Мак-Кинли, - никто не мог сочинить лучше. Во многих случаях нужно было сказать именно так, но вполне ли она подходит в данном случае? Какой бы разумной и трезвой она не являлась с вашей точки зрения, я должен оценивать ее возможное действие с точки зрения партии. Пожалуйста, вернитесь к себе домой, напишите речь в соответствии с моими указаниями и пришлите мне экземпляр".
      Он выполнил это. Мак-Кинли отредактировал и помог ему окончательно отделать его вторую речь; и в этой избирательной кампании он оказался одним из наиболее влиятельных ораторов.
      Вот второе наиболее известное письмо Авраама Линкольна (самым известным является письмо, посланное им миссис Бикси, с выражением сочувствия по поводу смерти пяти ее сыновей, павших в бою). Вероятно, Линкольн набросал это письмо за пять минут, тем не менее оно было продано на аукционе в 1926 году за двенадцать тысяч долларов. Это, кстати, большая сумма, чем он смог накопить за полстолетия тяжелой работы.
      Письмо это было написано 26 апреля 1863 года, в один из самых мрачных периодов гражданской войны. В течение восемнадцати месяцев
      - 113
      генералы Линкольна вели армию союза от одного трагического поражения к другому. Ничего, кроме бессмысленной бесплодной человеческой бойни. Народ пришел в ужас. Тысячи солдат дезертировали из армии; и даже республиканские члены сената взбунтовались и хотели заставить Линкольна покинуть Белый дом. "Мы сейчас на краю гибели, - сказал Линкольн, мне кажется, что даже всемогущий против нас. Я с трудом вижу луч надежды". Таков был период мрака, горя и хаоса, когда было написано это письмо. Я печатаю это письмо здесь, так как оно показывает, как Линкольн пытался убедить строптивого генерала, когда от его действий могла зависеть судьба всей нации.
      Это, может быть, самое резкое письмо, написанное Авраамом Линкольном после того, как он стал президентом; тем не менее, вы заметите, что прежде, чем говорить о серьезных ошибках, он сначала похвалил генерала Хукера.
      Да, это были тяжелые ошибки, но Линкольн не называл их так. Он был более консервативен, более дипломатичен. Линкольн написал:
      "Существуют факты, из-за которых я не вполне доволен вами".
      Говорите после этого о такте! О дипломатии!
      Вот письмо, адресованное генералу Хукеру.
      "Я поставил вас во главе потомакской армии. Конечно, я сделал это на основании достаточных причин, тем не менее считаю, что вам следовало бы знать, что существуют факты, из-за которых я не могу быть вполне доволен вами.
      Я верю, что вы храбрый и искусный солдат, и, разумеется, ценю это. Верю также, что вы не примешиваете к своей профессии политику, и правильно делаете. Вы уверены в себе - это ценное, если не сказать, необходимое качество.
      Вы честолюбивы, что в разумных пределах приносит скорее пользу, чем вред. Но думаю, что в то время, когда генерал Берноайд командовал армией, вы позволили вашему честолюбию взять верх над собой и третировали его, как могли, причинив этим большое зло стране и наиболее заслуженному и почтенному собрату офицеру.
      Я слышал, и в такой форме, что этому можно верить, будто вы сказали недавно, что армии и правительству требуется диктатор. Конечно, не из-за этого, а не смотря на это, предоставил я вам командование.
      Диктаторами могут стать только те генералы, которые добиваются успеха. Чего я теперь добиваюсь от вас - это военного успеха, рискуя ради этого даже возможностью диктатуры.
      Правительство поддержит вас во всем, в чем только может, и это не больше и не меньше того, что оно делает и будет делать для любого другого командующего.
      Очень боюсь, что дух, порожденный вами в армии критикой ее командира, недоверием к нему обернется теперь против вас. Я помогу вам в меру моих возможностей преодолеть его.
      Ни вы, ни Наполеон, если бы он ожил, не можете ничего добиться от армии, пока в ней господствует такой дух, и поэтому остерегайтесь теперь опрометчивости. Остерегайтесь опрометчивости, но с энергией и неусыпной бдительностью идите вперед и принесите нам победы".
      Вы не Кулидж, не Мак-Кинли, не Линкольн. Вы хотите знать, поможет ли вам такого рода философия в ежедневных деловых контактах. Поможет ли? Посмотрим.
      - 114
      Возьмем случай В.П.Гоу из "Воок компани" в Филадельфии. Мистер Гоу - обыкновенный гражданин, как вы и я. Он был слушателем одного из потоков курсов, прочитанных мной в Филадельфии, и рассказал об этом инциденте в одном из выступлений перед аудиторией.
      "Воок компани" обязались по контракту построить и оборудовать к определенному сроку большое административное здание в Филадельфии. Все шло по плану, здание было почти закончено, когда неожиданно субподрядчик, изготовлявший орнаментальные бронзовые украшения для фасада, заявил, что он не сможет сдать заказ в срок. Подумать только! Вся работа задерживается! Крупные неустойки! Потрясающие убытки! И все из-за одного человека!
      Междугородные телефонные переговоры. Дискуссии! Горячие споры. Все напрасно. Тогда мистер Гоу был послан в Нью-Йорк, чтобы схватиться с бронзовым львом в его логове.
      "Вы знаете, что вы единственный человек в Бруклине с такой фамилией?" - спросил мистер Гоу, войдя в кабинет президента. Президент был удивлен: "Нет, я этого не знал".
      "Да, - сказал мистер Гоу, - когда я сошел с поезда сегодня утром и заглянул в телефонную книгу, чтобы узнать ваш адрес, то обнаружил, что вы единственный человек с такой фамилией в бруклинской телефонной книге". "Я никогда не слышал об этом", - сказал президент. Он стал с интересом разглядывать телефонную книгу. "Да, это необычное имя, - с гордостью сказал он, - моя семья вышла из Голландии и обосновалась в Нью-Йорке почти 200 лет тому назад". В течение нескольких минут он продолжал говорить о своей семье и своих предках. Когда он кончил, мистер Гоу поздравил его с тем, какое у него крупное предприятие и отметил его преимущества перед многими аналогичными предприятиями, которые он посетил. "это одна из самых чистых фабрик по производству бронзовых изделий, которые я когда-либо видел", - сказал Гоу.
      "Я потратил всю свою жизнь, - сказал президент, - на создание этого дела, и горжусь им. Не хотите ли вы осмотреть фабрику?" во время осмотра мистер Гоу похвалил организацию производства и высказал свои соображения о том, в чем он видит преимущества фабрики перед конкурентами. В их числе мистер Гоу отметил некоторые оригинальные машины, и президент заявил, что он сам изобретает их. Он потратил значительное время, демонстрируя мистеру Гоу, как они действуют и какую тонкую работу выполняют. Он настоял на том, чтобы Гоу принял его приглашение на ленч. При всем том, заметьте, пока не было сказано ни слова об истинной цели визита мистера Гоу.
      После ленча президент сказал: "Теперь перейдем к делу. Я знал, естественно, зачем вы приехали. Но не ожидал, что наша встреча окажется такой приятной. Вы можете возвращаться в Филадельфию с моим обещанием, что заказ будет изготовлен и доставлен, даже если все другие придется задержать".
      Мистер Гоу добился всего, чего хотел, даже не прося об этом. Материал был доставлен вовремя, и постройка закончена ко дню окончания контракта.
      Случилось бы это, если бы Гоу воспользовался методом "молотка и динамита", обычно применяемого в таких случаях?
      Чтобы изменить человека, не нанося ему и не возбуждая в нем негодования, применяйте правило 1:
      начинайте с похвалы и искреннего признания достоинств человека.
      - 115
      4.2 Как критиковать и не вызывать при этом ненависти
      Обходя однажды в полдень один из своих сталелитейных заводов, Чарльз Швэб увидел группу курящих рабочих. Прямо над их головами висело объявление с надписью "курить воспрещается". Мог ли Швэб указать на объявление и спросить: "Вы что, читать не умеете?" о нет, кто угодно, только не швэб. Он подошел к рабочим, вручил каждому по сигаре и сказал: "Мне бы хотелось, ребята, чтобы вы выкурили их на свежем воздухе". Они знали, что ему известно о нарушении ими правила, и они восхищались им, так как он ничего не сказал им об этом, сделал им небольшой подарок и дал почувствовать, что с ними считаются. Можно ли не симпатизировать такому человеку? Вы бы смогли?
      Джон Венамейкер употребил тот же прием. Венамейкер ежедневно делал обходы своего огромного универмага в Филадельфии. Однажды он увидел у прилавка покупательницу, ожидавшую продавца. Никто не обращал на нее ни малейшего внимания. Продавцы? О, они сгрудились в дальнем конце прилавка и смеялись, болтали. Венамейкер не сказал ни слова. Спокойно проскользнув за прилавок, он сам обслужил покупательницу и, передав покупку продавцу, чтобы ее завернули, продолжил свой обход.
      8 марта 1887 года красноречивый Генри Уорд Бичер умер или, как говорят японцы, поменял миры. В следующее воскресенье на кафедру, ставшую безмолвной со смертью Бичера, был приглашен для проповеди Лиман Эббот. Желая выступить как можно лучше, он написал и отшлифовал свою проповедь со скрупулезной тщательностью, достойной Флобера. Затем он прочитал ее жене. Проповедь была жалкой, как большинство написанных речей. Жена могла бы сказать, если бы она была менее разумной: "Лиман, это ужасно. Это совершенно не годится. Ты усыпишь прихожан. Речь написана как энциклопедия. Ты должен был бы понимать это лучше, проповедуя столько лет. Ради бога, почему бы тебе не говорить так, как говорят все люди? Почему не выражаться естественно? Ты навлечешь на себя позор, прочитав этот вздор".
      Вот что она могла бы сказать. И вы знаете что случилось бы, если бы она так сказала. Она также знала. Поэтому она только заметила, что его речь оказалась бы прекрасной статьей для "Обозрения Северной Америки". Другими словами, она похвалила ее и в тоже время намекнула, что она не годится как речь. Лиман Эббот понял, разорвал свою тщательно приготовленную рукопись и прочитал проповедь, не пользуясь даже заметками.
      Чтобы изменить человека, не нанося ему обиды и не возбуждая в нем негодования, применяйте правило 2:
      обращая внимание людей на их ошибки, делайте это в косвенной форме.
      4.3 Сначала говорите о своих собственных ошибках.
      Несколько лет назад моя племянница, Жозефина Карнеги, покинула родной дом в Канзас-сити и приехала в Нью-Йорк работать в качестве моей секретарши. Ей было девятнадцать лет, за три года до этого она закончила школу, и ее деловой опыт был почти равен нулю.
      Сегодня она одна из совершеннейших секретарш к западу от Суэцкого канала, но тогда она, ну, скажем, нуждалась в некотором усовершенствовании.
      - 116
      Однажды, когда я принялся ее критиковать, то сказал себе: "Постой, Дейл Карнеги, постой минутку. Ты вдвое старше Жозефины. Твой деловой опыт в десять тысяч раз больше, чем ее. как ты можешь ожидать от нее твоего взгляда на вещи, твоих суждений, твоей иниациативы, как бы скромны они ни были? И еще одну минутку, Дейл, что ты делал в девятнадцать? Каким ослом ты был тогда, какие дурацкие промахи совершал? Вспомни, как ты сделал это... И то...!"
      обдумав все честно и беспристрастно, пришел к заключению, что Жозефина в девятнадцать лет в среднем не хуже, чем я был в ее годы, и что, как ни печально сознаться, я недооцениваю ее заслуги.
      После этого, когда я хотел обратить внимание Жозефины на ее ошибку, начинал обыкновенно так: "Ты сделала ошибку, Жозефина, но знает бог, она не хуже, чем те, что делал я. Ты не родилась с умением верно судить. Это приходит с опытом, и ты лучше, чем я был в твоем возрасте. Сделав столько глупых, бессмысленных вещей, у меня нет никакого желания критиковать тебя или кого-нибудь другого. Но не думаешь ли ты, что было бы лучше сделать так и так?"
      Гораздо легче выслушивать перечисление собственных ошибок, если критикующий начинает со скромного признания, что сам он тоже далеко не безгрешен.
      В 1909 году острая необходимость поступить подобным образом возникла у князя фон Бюлова. Он был тогда имперским канцлером Германии, а на троне сидел Вильгельм второй - Вильгельм высокомерный, Вильгельм надменный; Вильгельм - последний немецкий кайзер; Вильгельм, создавший армию и флот, которые, как он хвалился, могут обрушить свою мощь на кого угодно.
      И вот случилась поразительная вещь. Кайзер произнес слова, невероятные слова, потрясшие континент и вызвавшие серию взрывов, слышных во всем мире. Чтобы сделать несравненно хуже, кайзер произнес эти глупые, эгоистичные, абсурдные заключения публично, он сказал их, будучи гостем англии, и дал свое королевское разрешение напечатать их в "Дейли телеграф". Так, например, он заявил, что Германия единственная страна, испытывающая дружеские чувства к англии; что он строит флот против японской угрозы; что он и только он спас англию от участи быть поверженной в прах россией и францией; что ему принадлежал план кампании, давшей возможность английскому лорду Робертсу нанести поражение бурам; и так далее, и так далее...
      Никогда еще за последние сто лет такие поразительные слова не выходили из уст европейского монарха в мирное время. Весь континент гудел с яростью осиного гнезда. Англия негодовала. Государственные деятели Германии были ошеломлены. И среди всего этого смятения кайзер пришел в панику и хотел внушить принцу фон Бюлову, имперскому канцлеру, чтобы тот принял вину на себя. Да, кайзер хотел, чтобы фон Бюлов заявил, что все лежит на его ответственности, что он посоветовал монарху сказать эти невероятные вещи.
      "Но, ваше величество, - протестовал Бюлов, - мне кажется совершенно невозможным, чтобы кто-нибудь в Германии или в англии мог считать меня способным посоветовать вашему величеству сказать такую вещь".
      Едва эти слов вырвались из уст фон Бюлова, как он понял, что совершил тяжелую ошибку. Кайзер взорвался.
      "Вы считаете меня ослом, - заорал он, - способным делать грубые ошибки, каких вы сами никогда бы не сделали!"
      - 117
      Фон Бюлов знал, что ему следовало похвалить, прежде чем осуждать. Но так как было уже поздно делать это, он сделал лучшее, что еще можно было. Он похвалил после того, как выразил осуждение. И это сотворило чудо, как это часто делает похвала.
      "Я далек от того, чтобы внушать такую мысль, - почтительно ответил он, - ваше величество превосходит меня во многих отношениях; не только, конечно, в знании военного и морского дела, но больше всего в естественных науках. Я часто с восторгом слушал, как ваше величество объясняли устройство барометра, или рассказывали о беспроволочном телеграфе, или рентгеновских лучах. Я позорно невежествен во всех отраслях естествознания, не имею понятия о химии и физике и совершенно не в состоянии объяснить простейшее явление природы. Но, - пояснил фон Бюлов, - в виде компенсации я владею известными историческими познаниями и, может быть, некоторыми качествами, полезными в политике, особенно в дипломатии".
      Кайзер просиял: фон Бюлов похвалил его. Фон Бюлов возвеличил его и принизил себя. После этого кайзер мог простить что угодно. "Не говорил ли я всегда, - воскликнул он с энтузиазмом, что мы великолепно дополняем друг друга? Мы должны держаться вместе, и мы будем делать это!"
      Он пожал руку фон Бюлова, и не один раз, а несколько. И позже в тот же день, еще горя энтузиазмом, воскликнул, сжав кулаки: "Если кто-нибудь скажет мне что-либо против князя фон Бюлова, я дам ему по физиономии".
      Фон Бюлов спасся на время, но каким бы дипломатом он ни был, тем не менее он совершил ошибку: ему следовало начать со своих собственных недостатков и превосходства Вильгельма, а не намекать, что кайзер полоумный человек, нуждающийся в опекуне.
      Если несколько фраз, принижающих себя и восхваляющих другого, могут превратить надменного, оскорбленного кайзера в верного друга, представьте себе, что скромность и похвала могут сделать в ежедневных контактах для вас и меня. Правильно примененные, они творят чудеса в человеческих отношениях.
      Чтобы изменить человека, не нанося ему обиды, и не вызывая в нем негодования, применяйте правило 3:
      прежде, чем критиковать другого, скажите о своих собственных ошибках.
      4.4 Никто не любит приказного тона.
      Недавно имел удовольствие обедать с мисс Идой Тарбелл, старейшиной американских биографов. Когда я сказал ей, что пишу эту книгу, мы начали обсуждать основной вопрос: как вести себя с людьми, и она рассказала мне, что когда писала биографию Оуэна Д. Юнга, то интервьюировала человека, проведшего три года в конторе юнга. Он сообщил ей, что в течение всего этого времени никогда не слышал, чтобы Оуэн Д. Юнг говорил с кем нибудь в приказном тоне. Он всегда давал советы, а не приказы.
      Юнг никогда не говорил, например: "Сделайте это или сделайте то" или "не делайте того или этого". Он говорил: "Не подойдет ли это?" или "не думаете ли вы, что так будет лучше?" часто после диктовки письма спрашивал: "Что вы думаете об этом?" просматривая письмо,
      - 118
      написанное одним из его помощников, говорил: "Может быть, если бы мы сказали так, было бы лучше?" он всегда давал возможность действовать самостоятельно, никогда не говорил своим помощникам: "Делайте так-то и так-то". Он давал им возможность действовать самим и учиться на своих ошибках.
      Итак, чтобы изменить человека, не нанося ему обиды и не возбуждая его негодования, применяйте правило 4:
      задавайте вопросы вместо того, чтобы отдавать приказания.
      4.5 Дайте человеку возможность спасти свое лицо.
      Несколько лет назад всеобщая электрическая компания столкнулась со щекотливой задачей: заменить Чарльза Стейнметца на посту главы отдела. Будучи гением первой величины во всем, что касалось электричества, Стейнметц оказался непригодным для административной работы. Однако компания не решалась задеть его самолюбие. Он был ей необходим и при этом крайне чувствителен. Поэтому было решено дать ему новый титул. Его назначили инженером-консультантом всеобщей электрической компании новый титул для уже выполняемой им работы, а главой отдела назначили другое лицо.
      Стейнметц был доволен.
      Довольны были и руководители ВЭК. Они осторожно сместили свою самую темпераментную звезду и избежали бури тем, что не унизили Стейнметца.
      Не унижать! Как это важно, как это жизненно важно! И сколь немногие из нас задумываются об этом. Мы грубо топчем чувства других, добиваясь своего, находя ошибки, произнося угрозы, критикуя подчиненного или ребенка перед окружающими, не задумываясь даже о том, какую боль причиняем гордости другого, в то время как минутное раздумье, обдуманное слово или пара слов, искреннее понимание состояния другого сделали бы так много для смягчения острой боли!
      Будем помнить об этом, когда нам придется в следующий раз столкнуться с печальной необходимостью уволить служащего или домработницу.
      "Увольнять служащих - небольшое удовольствие. Быть уволенным еще меньшее", - это слова из письма, написанного мне М.А.Грейнджером, дипломированным общественным бухгалтером. - "мы заняты в основном сезонной работой. Поэтому в марте нам приходится увольнять много служащих".
      У нас в ходу поговорка: "Никто не любит заносить топор". Поэтому выработалась привычка как можно скорее проводить неприятную процедуру увольнения, и обычно это делалось следующим образом: "садитесь, мистер смит. Сезон закончился, и мы не видим, какую еще работу можем вам предоставить. Вы, конечно, понимаете, что были приняты только на сезонную работу, и т.д., и т.п.".
      В результате люди испытывали разочарования и чувство унижения. Большинство из них занималось счетной работой всю жизнь, и они не сохраняли большой любви к фирме, столь небрежно избавляющейся от них.
      Недавно я решил увольнять наших служащих с несколько большим тактом и уважением. Поэтому приглашал к себе каждого служащего только после тщательного ознакомления с тем, как он работал в течение зимы. Каждому говорил что-нибудь в таком роде: "Мистер Смит, вы прекрасно
      - 119
      работали (если, конечно, это было так). Когда мы посылали вас в Ньюарк, перед вами была поставлена трудная задача. Вы оказались на высоте и вернулись "с развевающимися знаменами", и мы хотим, чтобы вы знали, что фирма гордится вами. Вы знаете свое дело - и вы достигнете многого, где бы вы не работали. Наша фирма верит в вас и хочет, чтобы вы не забывали ее".
      Эффект? Люди уходят, переживая увольнение гораздо легче. Они не чувствуют себя униженными. Они знают, что если бы у нас была работа, мы бы не расстались с ними. И, когда они снова нужны нам, они приходят с чувством личной привязанности".
      Покойный Дуайт Морроу обладал необычайной способностью примирять враждующих, готовых вцепиться в горло друг другу. Как? Он тщательно выяснял, что было правильно и справедливо с каждой стороны; он хвалил это, всячески подчеркивал, выносил на всеобщее обозрение, и, как бы не обстояло дело, он никогда не ставил ни одну из сторон в положение виновной. Истина, известная каждому арбитру: необходимо дать человеку спасти свое лицо.
      Люди, подлинно великие в любом краю и народе, слишком велики, чтобы тратить время на наслаждение своими личными триумфами.
      В 1912 году, после столетий жестокого антагонизма, турки решили навсегда изгнать греков с турецкой территории.
      Мустафа Кемаль произнес перед своими солдатами речь в стиле Наполеона, заявив: "Ваша цель - Средиземное море", и разразилась одна из жесточайших войн в новейшей истории. Турки победили. И когда два греческих генерала, Трикупис и Дионис, явились в штаб-квартиру Кемаля для подписания капитуляции, народ Турции призывал все кары небесные на головы своих поверженных врагов.
      Но в поведении Кемаля не было никаких признаков его торжества.
      "Садитесь, господа, - сказал он, пожимая им руки. - Вы, должно быть, устали". Затем, печально обсудив дела военной кампании, он скрасил горечь их поражения, сказав им как солдат солдату: "Война это игра, в которой лучшие иногда попадают в худшее положение".
      Даже в момент упоения победой Кемаль помнил важное правило, правило 5:
      дайте человеку возможность спасти свое лицо.
      4.6 Как побуждать людей к успеху.
      Я был знаком с Питом Берлоу. Пит исполнял цирковые номера с собаками и лошадьми и проводил жизнь, разъезжая с цирками и водевильными труппами. Я любил смотреть, как Пит дрессирует новых собак для представления. Однажды я заметил, что, как только собаке что-нибудь хоть немного удавалось, Пит ласково похлопывал ее, хвалил, давал ей мясо, всем своим видом показывая, что очень доволен ею.
      В этом нет ничего нового. Дрессировщики уже более столетия пользуются этим приемом.
      Но почему, хотел бы я знать, пытаясь повлиять на людей, мы не пользуемся тем же здравым смыслом, которым пользуемся, пытаясь повлиять на собак? Почему мы не используем мясо вместо хлыста? Почему не хвалим, вместо того, чтоб ругать? Давайте хвалить даже за малейшие достижения. Это поощряет к дальнейшему совершенствованию.
      - 120
      Начальник тюрьмы Л.И.Лос находит, что похвала и за самые скромные успехи приносит плоды даже в Синг-Синге, когда имеешь дело с самыми закоренелыми преступниками. "Я нахожу, - пишет Лос в письме, полученным мною во время работы над этой главой, - что выразить заключенным должное признание за их усилия гораздо полезней для достижения положительных результатов в их перевоспитании, чем подвергать их резкой критике и осуждению за совершенные ими правонарушения".
      Я никогда не сидел в Синг-Синге - по крайней мере до сих пор - но, оглядываясь назад, на свою собственную жизнь, нахожу случаи, когда несколько похвальных слов резко меняли все мое будущее. Не можете ли вы сказать то же самое о себе? История полна поразительными иллюстрациями волшебного действия похвалы.
      Вот, например, полстолетия тому назад на фабрике в неаполе работал десятилетний мальчик. Он страстно желал стать певцом, но его первый учитель обескуражил его. "Ты не можешь петь, - сказал он, - у тебя совсем нет голоса. Ты завываешь, как ветер в жалюзи".
      Но его мать, бедная крестьянка, обняла его, похвалила и сказала, что он может петь, что он поет все лучше и лучше. Она ходила босиком, чтобы скопить деньги на его музыкальные уроки. Похвала и поддержка матери изменили жизнь мальчика. Возможно, вы слышали о нем. Его имя Карузо.
      Много лет тому назад в Лондоне один молодой человек мечтал о том, чтобы стать писателем. Но, казалось, все против него. Он не смог посещать школу более четырех лет. Его отца бросили в тюрьму за неуплату долгов, и мальчик рано узнал, что такое голод. Наконец, его взяли на работу - наклеивать ярлычки на банки с ваксой в кишащем крысами подвале. Ночевал он на чердаке в обществе двух других беспризорных мальчишек.
      У него было так мало уверенности в своей способности писать, что свою первую рукопись он бросил в почтовый ящик украдкой, глухой ночью, чтобы над ним не смеялись. Он получал один отказ за другим. Наконец, наступил великий день, когда один рассказ был принят. Правда, он не получил за него ни шиллинга, но редактор похвалил его. Он получил признание редактора. Он был так возбужден, что бесцельно бродил по улицам, и слезы катились у него по щекам.
      Похвала, признание, выразившееся в том, что один его рассказ был напечатан, изменили всю его жизнь. Быть может, если бы не это поощрение, он всю свою жизнь проработал бы на фабриках, кишащих крысами. Может быть, вы слышали и об этом мальчике. Его звали Чарльз Диккенс.
      Полстолетия назад другой лондонский юноша работал клерком в мануфактурной лавке. Он должен был вставать в пять часов утра, подметать помещение и работать как каторжный по 14 часов в сутки. Это была тяжелая работа, и он ненавидел ее. Через два года он был уже не в состоянии выносить ее, и однажды утром, не дожидаясь завтрака, он отправился пешком за 14 миль, чтобы поговорить со своей матерью, которая служила экономкой в одном богатом доме.
      Он безумствовал, он умолял ее. Он плакал. Он клялся, что убьет себя, если вынужден будет оставаться в этой лавке и далее. Потом он написал длинное патетическое письмо своему старому учителю, в котором заявлял, что он сломлен горем и не хочет больше жить. Старый учитель немного похвалил его и заверил, что он очень умный и одаренный юноша, способный тонко чувствовать прекрасное и предложил ему место учителя.
      - 121
      Эта похвала изменила всю будущность юноши и наложила большой отпечаток на историю английской литературы. Ибо этот юноша с тех пор опубликовал 77 книг и заработал миллионы долларов своим пером. Вы, вероятно, слышали о нем. Его имя Герберт Уэллс.
      Послушайте, что сказал покойный профессор Уильям Джеймс, быть может, самый выдающийся американский психолог и философ:
      "По сравнению с тем, какими нам следует быть, мы пробудились лишь наполовину. Мы используем только малую часть своих физических и умственных ресурсов. Иначе говоря, человеческий индивидуум живет до сих пор, не выходя за пределы своих минимальных возможностей. Он обладает разнообразными способностями, которым обычно не находит применения".
      Итак, если вы хотите изменить человека, не нанося ему обиды и не возбуждая в нем негодования, пользуйтесь правилом 6:
      хвалите человека за каждый, даже самый скромный его успех и будьте при этом "искренни в своем признании и щедры в похвалах".
      4.7 Дайте собаке хорошее имя.
      Мой друг миссис Эрнст Джент, проживающая в доме n 175 по Брюстер роуд Скардейл в Нью-Йорке, наняла девушку-служанку и попросила ее приступить к работе в следующий понедельник. Тем временем миссис Джент позвонила женщине, у которой эта девушка работала раньше. Сведения оказались неутешительными. Когда девушка явилась, чтобы приступить к работе, миссис Джент сказала: "Нелли, я звонила на днях женщине, у которой вы работали. Она сказала, что вы честная девушка, что на вас можно положиться, что вы хорошо готовите и смотрите за детьми. Но она сказала также, что вы неряшливы и никогда не содержали дом в чистоте. Однако, я думаю, это неправда. Вы одеваетесь очень аккуратно, это видно каждому. Я готова держать пари, что вы будете содержать дом в такой же чистоте, как ваше платье. Я думаю, что мы с вами прекрасно поладим".
      И они действительно прекрасно поладили. У Нелли была новая репутация, которую нужно было оправдать, и, поверьте мне, она ее оправдала. Она с удовольствием вытирала пыль лишний час в день, лишь бы миссис Джент не изменила своего идеального представления о ней.
      "Среднего человека, - сказал Самюэль Воклен, президент фирмы "Болдуин локомотив уоркс", - легко вести за собой, если вы пользуетесь его уважением и даете понять ему, что вы уважаете его за какое-нибудь достоинство".
      Короче говоря, если вы хотите добиться, чтобы человек проявил какое-то качество, ведите себя с ним так, будто это качество уже является его отличительной чертой. Шекспир сказал: "Присвойте себе добродетель, если ее у вас нет". Может оказаться очень полезным во всеуслышание наделить другое лицо той добродетелью, какую вы хотите в нем развить. Создайте ему хорошую репутацию, и он приложит невероятные усилия, чтобы не разочаровать вас.
      В своей книге "Воспоминания. Моя жизнь с Меттерлинком" Жоржет Леблан описывает удивительную трансформацию скромной бельгийской золушки. Она пишет:
      "Мне приносила еду девушка-служанка из соседнего отеля. Ее звали "Мария-судомойка", так как она начала свою карьеру, работая помощницей
      - 122
      судомойки. Она была почти уродом - косоглазая, кривоногая, жалкая и физически и интеллектуально.
      Однажды, когда она принесла мне тарелку макарон, держа ее своими красными руками, я сказала ей прямо: "Мария, вы не представляете, какие сокровища скрываются в вас".
      Привыкнув сдерживать свои эмоции, Мария переждала несколько мгновений, не решаясь из страха перед катастрофой рискнуть малейшим движением. Затем она поставила тарелку на стол, вздохнула и разумно заметила: "Я никогда бы не могла поверить этому, мадам". Она не выразила сомнения, не задала ни одного вопроса. Она просто вернулась в кухню, повторила там то, что я ей сказала, и - такова была сила веры никто не стал насмехаться над ней. С этого дня к ней стали даже относиться с некоторым уважением. Но наиболее любопытной была перемена с самой скромной Марией. Поверив в то, что является вместилищем невиданных сокровищ, она стала так тщательно ухаживать за своим лицом и телом, что ее изголодавшаяся юность, казалось, расцвела и скрыла ее непривлекательность.
      Через два месяца, когда я уезжала, она сообщила мне, что выходит замуж за племянника хозяина отеля. "Я стану леди", - сказала она и поблагодарила меня. Короткая фраза изменила всю ее жизнь".
      Жоржет Леблан создала "Марии-судомойке" репутацию, и эта репутация преобразила ее.
      Генри Клей Риснер применил тот же прием, желая повлиять на поведение Американских солдат во франции.
      Один из популярных Американских генералов, Д.Г.Харборд, сказал Риснеру, что, по его мнению, два миллиона Американских солдат во франции являются честнейшими и благороднейшими людьми, с которыми он когда-либо имел дело или о которых читал.
      Нелепая позвала? Быть может. Но посмотрите, как Риснер воспользовался ей.
      "Я никогда не упускал случая повторить солдатам то, что сказал генерал, - пишет Риснер, - ни на мгновение не задался вопросом, прав он или нет, но я знал, что даже если он не прав, его мнение вдохновит солдат стараться быть такими, как о них думают".
      Существует старая поговорка: "Дайте собаке плохую кличку, и можете спокойно ее повесить". Но дайте ей хорошее имя, и вы увидите, что произойдет.
      Почти каждый - богач, бедняк, нищий, вор - старается оправдать хорошую репутацию, если он ею обладает.
      "Если вы имеете дело с мошенником, - говорит начальник тюрьмы Синг-Синг Лос, а начальник тюрьмы, должно быть, знает, о чем говорит, то единственная возможность взять над ним верх - это обращаться с ним так, как если бы он был почтенным джентльменом. Считайте само собой разумеющимся, что он джентльмен. Он будет так польщен таким отношением, что откликнется на него и будет горд, что ему доверяют".
      Таким образом, если вы хотите изменить человека, не нанося ему обиды и не возбуждая негодования, помните правило 7:
      создайте человеку доброе имя, чтобы он стал жить в соответствии с ним.
      - 123
      4.8 Сделайте так, чтобы недостаток выглядел легко исправимым.
      Некоторое время тому назад мой друг, сорокалетний холостяк, был помолвлен, и невеста уговорила его взять несколько запоздалых уроков танца. "Знает бог, что я нуждался в уроках танца, - признался он, когда рассказывал мне эту историю, - так как танцевал так же, как двадцать лет назад, когда начинал. Моя первая учительница сказала мне, вероятно, правду, а именно: что все, что я делаю, никуда не годится, что мне лучше забыть все, что я знал, и начать сначала. Ее слова навели на меня уныние. У меня не было стимула продолжать. И я оставил ее.
      Вторая учительница сказала, вероятно, неправду, но мне понравилось это. Она небрежно заметила, что я танцую, быть может, несколько старомодно, но в основном все правильно, и она заверила, что для меня не представит труда освоить несколько новых па. Первая учительница обескуражила меня, подчеркивая мои ошибки. Вторая сделала противоположное. Она похвалила меня за то, что я делал правильно, и постаралась преуменьшить мои ошибки. "У вас естественное чувство ритма, - уверяла она. - Вы прирожденный танцор". Правда, мой здравый смысл говорил мне, что я всегда был и буду третьеразрядным танцором; однако, в глубине души мне до сих пор приятно думать, что, может быть, она и в самом деле так считала. Конечно, она сказала так потому, что я платил ей за уроки, но к чему подчеркивать это?
      Во всяком случае, я знаю, что танцую сейчас лучше, чем танцевал бы, если бы она не сказала, что у меня врожденное чувство ритма. Это воодушевило меня. Это заставило меня совершенствоваться".
      Скажите ребенку или подчиненному, что он тупица, что он к чему-нибудь не способен, что у него нет к этому дара, и что все, что он делает, неправильно, и вы лишите его почти всякого стимула.
      Но поступите наоборот: не скупитесь на поощрения, изобразите дело таким образом, чтобы оно выглядело легко выполнимым, дайте человеку почувствовать, что вы вполне уверены в его способности справиться с данной задачей, что у него даже особый, только неразвитый дар к решению подобных задач, и он, чтобы добиться успеха, будет заниматься ночи напролет.
      Именно такими приемами пользуется Лоуэлл Томас; и, поверьте мне, он великолепный мастер в области человеческих отношений. Он делает вас сильнее. Он придает вам уверенность в себе. Он вселяет в вас мужество и веру. Так, например, недавно я проводил уик-энд с мистером и миссис Томас; и в субботний вечер меня пригласили принять участие в дружеской партии в бридж перед пылающим камином. Бридж? Я? О, нет! Нет! Нет! Только не я! Я ничего не понимаю в бридже. Эта игра всегда была для меня глубокой тайной. Нет, нет! Это невозможно!
      "Но почему же, Дейл? Это вовсе не такая трудная штука, - сказал мне Лоуэлл. - Для бриджа не нужно ничего, кроме памяти и некоторой сообразительности. Вы однажды написали статью о памяти. Для вас бридж - верное дело. Это как раз по вашей линии".
      И в два счета, прежде, чем я отдал себе отчет в том, что я делаю, я впервые в своей жизни очутился за карточным столом. А все потому, что мне сказали о врожденных способностях к бриджу и убедили, что это не такая уж трудная игра.
      Говоря о бридже, я вспомнил об эли Кальбертсоне. Это ходячее имя всюду, где играют в бридж. Его книги о бридже переведены на дюжину языков и распроданы в миллионе экземпляров. Однако, он говорил мне,
      - 124
      что никогда не стал бы профессионалом в этой игре, если бы молодая женщина не убедила его, что он обладает особым чутьем к бриджу.
      Когда он приехал в 1922 году в Америку, то пытался получить место преподавателя философии и социологии, но безуспешно.
      Тогда он попробовал торговать углем, но неудачно.
      Он попытался торговать кофе, но и это ему не удалось.
      В те дни ему никогда не приходило в голову взяться за обучение игре в бридж. Он не только неважно играл, но был, кроме того, весьма нудным партнером, так как задавал массу вопросов, и столько времени обсуждал игру после ее окончания, что никто не хотел играть с ним.
      Но однажды он встретился с хорошенькой преподавательницей игры в бридж, влюбился в нее и женился на ней. Она заметила, сколь тщательно он анализирует свои карты, и убедила его, что в нем скрывается гений карточной игры. Именно это поощрение, рассказывал мне Кальбертсон, и только оно, заставило его избрать бридж своей профессией.
      Итак, если вы хотите изменить человека, не нанося ему обиды и не вызывая его негодования, запомните правило 8:
      шире пользуйтесь поощрением. Сделайте так, чтобы недостаток, который вы хотите в человеке исправить, выглядел легко исправимым, а дело, которым вы хотите его увлечь, легко выполнимым.
      4.9 Старайтесь, чтобы люди с удовольствием делали то,
      что вы хотите.
      К концу 1915 года Америка переживала состояние ужаса и растерянности. Уже больше года народы европы истребляли друг друга в масштабах, никогда ранее не упоминавшихся в кровавых летописях человечества. Можно ли было добиться мира? Никто не знал. Но президент Вудро Вильсон решил попытаться. Он решил послать личного представителя, эмиссара мира, для переговоров с хозяевами войны в европе.
      Быть таким посланцем страстно желал поборник мира, государственный секретарь Уильям Дженнингс Брайан. Он видел в этом возможность осуществить великое дело и обессмертить свое имя. Но Вильсон назначил другое лицо - своего личного друга, полковника Хауза; и на долю Хауза выпала трудная задача: не оскорбляя Брайана, сообщить ему неприятную весть.
      "Брайан был явно разочарован, услышав, что в Европу посылают в качестве эмиссара меня, - писал в своем дневнике полковник Хауз. - он сказал, что рассчитывал поехать сам..."
      "Я ответил, что президент считает неразумным посылать официального представителя, так как если поедет он, Брайан, то это привлечет к себе слишком большое внимание, и люди будут задавать себе вопрос, зачем он поехал..."
      Понимаете, в чем дело? Хауз, по сути дела, сказал, что Брайан слишком значительное лицо для этого поручения, и Брайан остался доволен.
      Полковник Хауз, искусный дипломат, обладавший большим опытом в человеческих отношениях, следовал одному из важнейших правил: "Всегда старайтесь, чтобы людям было приятно исполнить то, что вы хотите".
      Вудро Вильсон придерживался такой же тактики и тогда, когда приглашал Уильяма Джиббса Мак-Эду стать членом своего кабинета. Это было величайшей честью, которую он мог оказать кому-нибудь; тем не
      - 125
      менее Вильсон обставил приглашение так, что Мак-Эду почувствовал себя вдвойне значительным. Вот как, по словам самого Мак-Эду, это произошло: "Он (Вильсон) сказал, что формирует сейчас кабинет, и что был бы очень рад, если бы я согласился занять пост государственного казначея. У него была восхитительная манера излагать вещи; он создавал впечатление, что, принимая его приглашение, я оказываю ему большую честь".
      К сожалению, вильсон не всегда отличался таким тактом. В противном случае ход истории мог бы оказаться другим. Так, например, Вильсон не проявил должной лояльности к сенату и республиканской партии при решении вопроса о вступлении соединенных штатов в лигу наций. Вильсон отказался взять с собой на мирную конференцию Элайю Рута или Хьюджа, или Генри Кэбота Лоджа, или какого-нибудь другого крупного республиканца. Вместо этого он взял никому не известных людей из своей партии. Он оттолкнул республиканцев, отказал им в праве считать, что идея лиги наций принадлежит им в такой же мере, как и ему, и не предоставил им место за столом в Версале. Результатом этого грубого стиля руководства явилось то, что карьера вильсона потерпела крушение, его здоровье пошатнулось, а жизнь сократилась. Америка осталась вне лиги наций, и изменился ход мировой истории.
      Известное издательство "Даблдэй пейдж" всегда следовало правилу: "Старайтесь, чтобы людям приятно было делать то, что вы им рекомендуете". В этом отношении фирма достигла большого совершенства.
      О.Генри заявил, что "Даблдэй пейдж" могло отказать ему в приеме какого-нибудь рассказа, но делало это так деликатно, с такой высокой оценкой, что ему было приятнее, когда "Даблдэй" отказывало ему, чем когда другой издатель принимал его рассказ.
      Я знаю человека, который вынужден был отказываться от многих приглашений выступить с речью, исходящих от его друзей или от лиц, которым он был обязан, однако, отказывался так искусно, что приглашающее лицо по меньшей мере соглашалось с его отказом. Как он этого добивался? Не только тем, что говорил о своей большой занятости или слишком то, слишком это. Нет, выразив благодарность за приглашение и сожаление по поводу того, что не может его принять, он указывал, кого можно было бы пригласить вместо него. Он сразу же заставлял приглашающего думать о другом ораторе.
      "Почему бы вам не попросить выступить моего друга, Кливленда Роджерса, издателя "Бруклинского орла"? - предлагал он. - или, может быть, попытаться заполучить Ги Хикока? Он жил в Париже пятнадцать лет и может рассказать уйму удивительных историй о своих приключениях в его бытность корреспондентом в Европе. Или Левингстона Лонгфелло. Он снял великолепные фильмы об охоте на крупную дичь в Индии".
      Д.Э.Вонт, глава одной из крупнейших издательских фирм в Нью-Йорке, был поставлен перед необходимостью добиться изменения в поведении механика фирмы, не вызывая недовольства с его стороны. Обязанности этого механика состояли в том, что он должен был следить за безотказной работой десятков пишущих машинок и других аппаратов. Механик вечно жаловался на слишком длинный рабочий день, на то, что слишком много работы, и требовал помощника.
      Д.Э.Вонт не дал ему помощника, не сократил ни рабочий день, ни объем работы и, тем не менее, полностью удовлетворил механика. Как? Механику был предоставлен личный кабинет. Его имя появилось на дверях вместе с титулом "начальник отдела обслуживания".
      - 126
      Он перестал быть наладчиком, мастером по ремонту, которым мог распоряжаться любой Том, Дик или Гарри. Он стал начальником отдела. Он обладал теперь большим достоинством, признанием, чувством значимости, работал спокойно и без жалоб.
      Ребячество? Может быть. Но то же самое говорили Наполеону, когда он создал орден почетного легиона, роздал 1500 крестов своим солдатам, присвоил восемнадцати своим генералам звание маршала Франции и назвал свое войско великой армией. Наполеона критиковали за то, что он дарит "игрушки" своим закаленным в войнах ветеранам. Наполеон ответил: "игрушки управляют людьми".
      Этот прием - награждение титулами и почетными званиями - приносил пользу Наполеону; он принесет пользу и вам. Вот пример: мою приятельницу миссис Джент из Скардейла, Нью-Йорк, о которой я уже упоминал, очень беспокоили мальчики, бегавшие по лужайке перед ее домом и портившие ее. Она бранила мальчишек. Она уговаривала их. Ничего не помогало. Тогда она попробовала наградить особым титулом и полномочиями самого отъявленного сорванца из шайки мальчишек. Она назначила его "детективом" и вменила в обязанность не пускать никого на лужайку. Это решило проблему. Ее "детектив" развел во дворе костер, раскалил докрасна железный стержень и грозил обжечь любого мальчишку, ступившего на лужайку.
      Такова человеческая природа. Так что, если вы хотите изменить человека, не нанося ему обиды и не вызывая его негодования, применяйте правило 9:
      делайте так, чтобы людям было приятно выполнить то, что вы хотите.
      Резюме
      Девять способов, как изменить человека, не нанося ему обиды и не вызывая его негодования.
      Правило 1 - начинайте с похвалы и признания достоинств человека.
      Правило 2 - обращая внимание людей на их ошибки, делайте это в косвенной форме.
      Правило 3 - прежде, чем критиковать другого, скажите о своих собственных ошибках.
      Правило 4 - задавайте вопросы вместо того, чтобы отдавать приказания.
      Правило 5 - дайте человеку возможность спасти свое лицо.
      Правило 6 - хвалите человека за каждый, даже самый скромный его успех и будьте при этом "искренни в своем признании и щедры в похвалах".
      Правило 7 - создайте человеку доброе имя, чтобы он стал жить в соответствии с ним.
      Правило 8 - пользуйтесь поощрением. Сделайте так, чтобы недостаток, который вы хотите в человеке исправить, выглядел легко исправимым, а дело, которым вы хотите его увлечь, легко выполнимым.
      Правило 9 - делайте так, чтобы людям было приятно исполнить то, что вы хотите.
      - 127
      4.10 Письма, которые творят чудеса.
      Держу пари, что знаю, о чем вы думаете сейчас. Вы, вероятно, говорите себе что-нибудь в таком роде: "Чудодейственные письма! Ерунда! Пахнет рекламой патентованных медицинских средств!"
      Не осуждаю вас, если вы так думаете. Вероятно, я думал так же, если бы подобная книга попалась мне лет пятнадцать тому назад. Скептически! Ну, что ж, я люблю скептиков. Первые двадцать лет моей жизни я провел в миссури и люблю людей, требующих доказательств. Почти весь прогресс человеческой мысли совершили Фомы неверующие, которые подвергают все сомнению, задают вопросы, требуют доказательств.
      Будем справедливы, является ли название "чудодейственные письма" точным?
      Нет, откровенно говоря, неточно.
      На самом деле, это преднамеренное преуменьшение факта. Некоторые из воспроизводимых в этой главе писем были оценены как дважды чудодейственные. Кем оцененные? Мистером Кеном Р. Дайком, одним из известнейших американских экспертов по сбыту, занимавшим раньше должность начальника отдела сбыта фирмы "Джонс-мэнвилл", а сейчас он заведует отделом рекламы фирмы "Кольрейт-пальмлив" и является председателем правления национальной ассоциации рекламы.
      Мистер Дайк утверждает, что на письма, рассылаемые им продавцам и содержащие просьбу прислать ту или иную информацию, редко отвечают больше трех-пяти процентов адресатов. Он сказал, что получение 15% ответов он рассматривал бы как совершенно необычную вещь, а если бы число присланных ответов подскочило бы до 20%, то он бы считал это не меньше, чем чудом.
      Но одно из писем мистера Дайка, приводимое в этой главе, принесло 42% ответов; другими словами, это письмо было дважды чудодейственным. Смейтесь, если хотите. И это письмо не представляло счастливой случайности, не было чем-то особенным. Аналогичные результаты принесло множество других писем.
      Как он добился этого? Вот как Кен Дайк объясняет это своими словами: "Удивительный рост эффективности писем произошел сразу после того, как я прослушал курс мистера Карнеги "ораторское искусство и человеческие отношения". Я увидел, что мой прежний подход к этому делу был совершенно неправильным, и попытался применить принципы, изложенные в прослушанном курсе. Они-то и привели к росту эффективности писем, содержащих просьбу дать информацию, на 500-800%.
      Вот письмо. Оно доставляет удовольствие адресату тем, что в нем содержится просьба оказать автору письма одолжение. Одолжение - слово, вызывающее у адресата чувство своей значительности.
      Мои комментарии к письму приведены в скобках.
      Мистеру Джону Блэнку.
      Блэнквил, Индиана.
      Глубокоуважаемый мистер Блэнк!
      Не согласитесь ли вы помочь мне выйти из небольшого затруднения?
      (Давайте представим себе эту картину поясней. Вообразите себе торговца строительными материалами в Аризоне, получившего письмо от администратора фирмы "Джонс-мэнвил"; и в первой же строчке письма этот высокооплачиваемый администратор из Нью-Йорка просит помочь ему выйти
      - 128
      из затруднительного положения. Я могу представить себе, как торговец из Аризоны говорит себе что-нибудь в таком роде: "Что ж, если этот тип из Нью-Йорка попал в беду, он, конечно, обратился по адресу. Я всегда стараюсь быть великодушным и помогать людям. Посмотрим, что там с ним случилось!")
      В прошлом году мне удалось убедить нашу фирму выпустить за свой счет подробный прейскурант с перечнем товаров, которые фирма может предложить в течение года.
      Для того, чтобы увеличить сбыт, наши торговцы нуждаются в первую очередь в таком прейскуранте.
      (Торговец в Аризоне, вероятно, скажет: "Конечно, пусть выпускают за свой счет. Им достается почти вся прибыль. Они делают миллионы, а я с трудом могу наскрести на квартирную плату... Ну, посмотрим, что ему надо?")
      Я запросил 1600 торговцев, пользовавшихся прейскурантом, и, конечно, был очень рад, получив сотни ответов, показывающих, что торговцы ценят эту форму сотрудничества и находят ее весьма плодотворной.
      Поэтому мы сейчас выпускаем из печати новый прейскурант, который, надеюсь, понравится еще больше.
      Но сегодня, заслушав мой отчет о прошлогоднем прейскуранте, наш президент спросил, проследил ли я, сколько сделок заключено благодаря этому прейскуранту. Естественно, чтобы ответить ему, я вынужден обратиться к вам за помощью.
      (Это неплохая фраза: "Чтобы ответить ему, я вынужден обратиться к вам за помощью". Большой делец из Нью-Йорка говорит правду и делает честное, искреннее признание торговцу из Аризоны. Заметьте, что Кен Дайк не тратит зря времени на расспросы о том, насколько значителен торговец, которому он пишет. Напротив, он сразу показывает, как ему важна помощь торговца. Он даже не может отчитаться перед президентом фирмы без этой помощи. Естественно, торговцу из Аризоны, как всякому человеку, нравится такой разговор.)
      Мне хотелось бы, чтобы вы: 1) Написали на прилагаемой открытке, сколько, вы полагаете, вам удалось заключить сделок при помощи прошлогоднего прейскуранта, и 2) Сообщили, по возможности точно, в долларах и центах, на какую общую сумму эти сделки были заключены.
      Буду вам глубоко благодарен и высоко оценю вашу любезность за предоставление мне этой информации.
      Искренне ваш
      Кен Р.Дайк
      начальник отдела сбыта.
      (Заметьте, как в последней фразе он приглушает "я" и во весь голос кричит "вы". Заметьте, как он не скупится на похвалы: "глубоко благодарен", "высоко оценю", "ваша любезность".)
      Простое письмо, не правда ли? Но оно творит "чудеса" благодаря просьбе об одолжении, одолжении, дающем тому, кого о нем просят, возможность почувствовать свою значительность.
      Подобный психологический прием оказывает действие независимо от того, торгуете вы асбестовыми крышами или туристическими поездками в автомобилях форда.
      - 129
      К примеру: однажды Гомер Крой и я, путешествуя по Франции на машине, сбились с пути. Остановив наш старенький форд модели "Т", мы спросили группу крестьян, как проехать в ближайший город.
      Вопрос произвел потрясающий эффект. Эти крестьяне, ходящие в деревянных башмаках, считали всех американцев богачами. И автомобили в этой местности встречались редко. Американцы, путешествующие по франции на машине! Конечно, мы должны быть миллионерами. Может быть, родственниками генри форда. Но они знают кое-что, чего мы не знаем. Мы богаче, чем они, но мы вынуждены, сняв шляпы, обратиться к ним, чтобы узнать, как добраться до ближайшего города. И это вызвало у них ощущение своей значительности. Они начали говорить все сразу. Один из них, взволнованный редким происшествием, скомандовал остальным замолчать. Он хотел один насладиться возможностью указать нам дорогу.
      Попробуйте это сами. Когда вы будете в следующий раз в незнакомом месте (городе), остановите кого-нибудь, стоящего ниже вас по своему социальному и имущественному положению, и скажите: "Не согласитесь ли вы помочь мне выйти из небольшого затруднения? Не скажете ли, как пройти в такое-то и такое-то место?"
      Бенджамен Франклин применял такой подход, чтобы превратить опасного врага в друга на всю жизнь. Франклин, в то время молодой человек, вложил все свои сбережения в небольшую типографию. Ему удалось получить место клерка в генеральной ассамблее Филадельфии. Такая должность давала ему возможность получать официальные заказы для своей типографии. Это дело приносило хороший доход, и Бену очень не хотелось его потерять. Однако через некоторое время возникла серьезная угроза. Один из самых богатых и влиятельных членов ассамблеи сильно не взлюбил Франклина. Он не только невзлюбил его, но и выступил против Франклина в публичной речи.
      Это было опасно, весьма опасно. И Франклин решил расположить этого человека к себе.
      Но как? Это было трудной проблемой. Оказать услугу своему врагу? Нет, это могло бы возбудить у него подозрения, может быть, вызвать чувство презрения.
      Франклин был слишком умен, слишком ловок, чтобы сделать такой неверный шаг. Поэтому он сделал прямо противоположное. Он попросил своего врага оказать услугу себе.
      Франклин не попросил взаймы десять долларов. Нет! Нет! Франклин попросил оказать услугу, которая должна была быть приятна его недоброжелателю, которая пощекотала бы его тщеславие, скрывала бы в себе признание и косвенно выразила бы восхищение Франклина его знаниями и достижениями.
      Вот как закончилась эта история по собственным словам Франклина: "Я узнал, что в его библиотеке имеется одна очень редкая, интересная книга и написал ему записку, в которой выразил желание прочитать эту книгу и попросил сделать одолжение - дать мне ее на несколько дней.
      Он немедленно прислал книгу, и примерно через неделю я вернул ее, сопроводив запиской, в которой выразил свою искреннюю признательность.
      Когда мы вскоре встретились в палате, он заговорил со мной (чего раньше никогда не делал), причем чрезвычайно любезно; и позже всегда изъявлял свою готовность в любом случае быть мне полезным. Мы стали большими друзьями, и наша дружба продолжалась до самой его смерти".
      Вот уже полтораста лет, как Бен Франклин умер, но примененный им метод - метод, заключающийся в том, что вы просите оказать вам услугу этот метод продолжает успешно действовать.
      - 130
      Так, например, он был замечательно успешно применен одним из моих слушателей, А.Б.Эмзелем. В течение многих лет мистер Эмзель, торговавший материалами для водопроводных и отопительных систем, старался получить заказ от одного дельца-водопроводчика в бруклине. Водопроводчик имел чрезвычайно большое дело с огромными оборотами. Но Эмзель с самого начала потерпел неудачу. Водопроводчик был из тех малоприятных людей, которые гордятся своей грубостью, несговорчивостью и злобностью. Сидя за столом с большой сигарой, задвинутой в угол рта, он каждый раз, как Эмзель открывал дверь, рычал: "мне сегодня ничего не надо! Не тратьте попусту свое и мое время! Проваливайте!"
      Но однажды мистер Эмзель применил другую тактику, тактику, широко раскрывшую дверь, создавшую ему друга и доставившую много крупных заказов.
      Фирма Эмзеля вела переговоры о приобретении нового торгового помещения в Квин Виллидж на острове Лонг-Айленд. Этот район водопроводчик хорошо знал, так как вел в нем крупные дела. В этот раз мистер Эмзель пришел к нему и сказал: "Мистер К..., сегодня я пришел сюда не для того, чтобы предлагать вам что-нибудь приобрести у нас. Я хочу попросить вас, если вы не возражаете, оказать мне услугу. Не можете ли вы уделить мне пару минут?"
      "Ну, ладно, - сказал водопроводчик, передвинув сигару в другой угол рта. - Что там у вас, выкладывайте".
      "Наша фирма собирается открыть филиал в Квин Виллидже, - сказал мистер Эмзель. - Вы знаете этот район лучше, чем кто-либо другой. Поэтому я пришел, чтобы спросить, что вы думаете об этом. Разумный это шаг или нет?"
      Ситуация была совсем новой. Годами этот водопроводчик испытывал чувство превосходства, рыча на торговцев, выгоняя их.
      Но здесь продавец просил у него совета; да, продавец из большой фирмы хотел узнать его мнение по поводу того, что они хотели сделать.
      "Садитесь", - сказал он, придвинув стул. И в течение следующего часа он рассказывал об особенностях и о преимуществах рынка в Квин Виллидже. Он не только одобрил местоположение приобретаемого торгового помещения, но дал себе труд наметить в общих чертах курс действий для покупки помещения, организации снабжения и открытия филиала. Советуя крупной оптовой фирме, как вести дело, он чувствовал себя важной персоной. Затем он перешел к личным вопросам. Став дружелюбным, он рассказал мистеру Эмзелю о своих домашних трудностях.
      "К этому времени, когда я вечером уходил от него, - рассказывал мистер Эмзель, - я не только имел в кармане большой заказ на оборудование, но и заложил основание большой деловой дружбе.
      Теперь я играю в гольф с этим парнем, который прежде только рычал и рявкал на меня. Перемена в его отношении ко мне произошла от того, что, попросив его оказать мне небольшую услугу, я вызвал тем самым у него ощущение его значительности".
      Рассмотрим еще одно письмо Кена Дайка и отметим снова, как искусно применяет он психологический прием "окажите мне услугу".
      Несколько лет тому назад мистер Дайк был расстроен тем, что ему не удавалось добиться от бизнесменов, подрядчиков и архитекторов ответов на свои письма, содержащие просьбы о присылке определенной информации. В то время он редко получал ответов больше, чем от одного процента адресатов. Два процента он считал бы весьма высоким, а три исключительным. А 10%? Ну, 10% он бы приветствовал как чудо.
      - 131
      Но приводимое ниже письмо вызвало почти 50% откликов... В пять раз больше чуда. И каких ответов! Письма на двух и трех страницах! Письма, полные дружеских советов и желания сотрудничества.
      Вот это письмо. Вы увидите, что используемая психология - даже фразеология в некоторых местах - почти в точности такова, как и в приведенном выше письме.
      Когда вы будете читать, прочитайте между строк, проанализируйте чувства человека, получившего это письмо. постарайтесь сами сообразить, почему оно привело к результатам, в пять раз превосходящим чудо.
      Джон Менвилл
      22 ист, 40-стрит,
      Нью-Йорк
      мистеру Джону Доу.
      217, Доу стрит.
      Доувиль, Нью-Джерси.
      Дорогой мистер Доу!
      Не поможете ли вы мне выйти из небольшого затруднительного положения?
      Около года назад я убедил одну фирму, что архитекторы нуждаются в первую очередь в каталоге, в котором подробно описаны все строительные материалы, поставляемые фирмой, и указано, как они применяются при ремонте и перестройке домов.
      В результате появился прилагаемый текст каталога - первый в своем роде.
      Но выпущенный тираж оказался недостаточным, и, когда я сообщил об этом президенту, он сказал (как говорят все президенты), что не будет возражать против второго издания при условии, однако, что я представлю убедительные доказательства необходимости этого.
      Естественно, я вынужден обратиться к вам за помощью и поэтому беру на себя смелость обратиться к вам и сорока девяти другим архитекторам различных районов страны, с просьбой быть судьями в этом вопросе.
      Для того, чтобы это не было обременительным для вас, привожу на обороте несколько простых вопросов. Вы сделаете мне личное одолжение, если ответите на них, добавив любые замечания, которые сочтете нужным сделать, и бросите это письмо в запечатанном конверте в почтовый ящик.
      Нет необходимости указывать, что это не налагает на вас никаких обязательств; предлагаю вам сказать, нужно ли прекратить издание каталога или его следует переиздать с исправлениями, опирающимися на ваши советы и ваш опыт.
      Во всяком случае заверяю вас, что очень высоко ценю ваше сотрудничество. Благодарю вас!
      Искренне ваш
      Кен Р.Дайк
      начальник отдела сбыта.
      Хочу сделать одно предупреждение. Знаю на опыте, что, прочтя это письмо, некоторые попытаются применить такой же метод механически. Они
      - 132
      попытаются сыграть на самолюбии адресата не с помощью подлинного, искреннего признания его человеческой ценности, а с помощью лести и неискренности. И этот ход ни к чему не приведет.
      Помните, что мы жаждем высокой оценки и признания и сделаем все, что угодно, чтобы добиться их. Но никто не хочет фальши. Никто не хочет лести.
      Разрешите повторить: принципы, излагаемые в этой книге, окажутся действенными лишь в том случае, если будут исходить от чистого сердца. Я не предлагаю мешок трюков, а говорю о новом образе жизни.
      - 133
      Глава 5
      Семь правил
      для того, чтобы сделать
      вашу семейную жизнь счастливее.
      5.1 Как вырыть вашему супружеству могилу
      быстрейшим из возможных способов.
      Семьдесят пять лет тому назад французский император Наполеон третий, племянник Наполеона Бонапарта, влюбился в Марию Евгению Игнасию Августину де Монвихо, графиню Тебскую, самую красивую женщину в мире, и женился на ней. Его советники указывали, что она является всего-навсего дочерью незначительного испанского графа. Но Наполеон ответил: "Ну и что же из этого?" Ее грация, ее юность, ее очарование, ее красота наполняли его божественным счастьем. В речи, произнесенной с трона, он бросил вызов всей нации: "я предпочел женщину, которую люблю и уважаю, женщине, ненавистной мне".
      У Наполеона и его молодой жены были здоровье, богатство, власть, слава, красота, любовь, поклонение - все необходимое для полного счастья и любви. Никогда священный огонь брака не пылал с большим жаром.
      Но, увы, священное пламя вскоре затрепетало, жар остыл и превратился в пепел. Наполеон мог сделать Евгению императрицей, но ничто во всей прекрасной франции - ни сила его любви, ни мощь его трона, не могли удержать ее от бесконечных нападок на него.
      Терзаемая ревностью, пожираемая подозрительностью, она глумилась над его приказами, отказывала ему даже в видимости уединения. Она врывалась к нему в кабинет, когда он занимался государственными делами. Она прерывала его важнейшие совещания. Она отказывалась оставить его одного, вечно опасаясь, что он будет встречаться с другой женщиной.
      Часто она прибегала к своей сестре, жалуясь на своего мужа, сетуя, плача, упрекая его и угрожая. Врываясь в его кабинет, она поносила и оскорбляла его. Наполеон, владелец дюжины роскошных дворцов, император франции, не мог найти уголка, где бы он мог остаться наедине с собой.
      И чего же Евгения добилась всем этим?
      Вот ответ. Я цитирую захватывающую книгу и.Э.Рейнгарда "Наполеон и Евгения. Трагикомедия империи".
      "И вот нередко случалось, что по вечерам Наполеон, в мягкой шляпе, надвинутой на глаза, украдкой выходил из дворца через маленькую боковую дверь и, в сопровождении одного из своих приближенных, действительно направлялся к какой-нибудь ожидавшей его прекрасной леди или просто бродил, как в старые времена, по городу, проходя по таким улицам, какие императоры встречают, может быть, только в сказках, и дыша атмосферой несбывшихся желаний".
      Вот к чему привели нападки Евгении. Верно, она сидела на французском троне. Верно, она была красивейшей женщиной мира. Но ни королевство, ни красота не могут сохранить в живых любовь среди ядовитых испарений придирок и нападок. Евгения могла бы поднять голос, как пророк Иова, и стенать: "То, чего я больше всего боялась, обрушилось на меня". Обрушилось на нее? Она сама обрушила это на себя, бедняжка, своею ревностью и своими придирками.
      - 134
      Изо всех адских изобретений, когда-либо придуманных всеми дьяволами ада для разрушения любви, нападки и упреки являются самыми убийственными. Они действуют безотказно. Как укусы королевской кобры, они всегда уничтожают, всегда убивают.
      Жена графа Льва Толстого узнала это, когда было уже слишком поздно. Перед смертью она призналась своим дочерям: "Я виновата в смерти вашего отца". Дочери не отвечали. Обе они плакали. Они знали, что их мать говорила правду. Они знали, что она убила его своими постоянными жалобами, вечной критикой и вечными нападками.
      Но ведь по всем данным граф Толстой и его жена должны были быть счастливы. Он был одним из известнейших писателей всех времен и народов. Два его шедевра - "Война и мир" и "Анна Каренина" всегда будут ярко сиять среди литературных сокровищ мира.
      Толстой был так знаменит, что его почитатели следовали за ним днем и ночью и стенографировали каждое произносимое им слово. Даже если он говорил "пойду-ка я спать", даже такие слова записывались.
      Теперь русское правительство печатает каждую написанную им фразу; и собрание его сочинений составит сто томов.
      Кроме славы, у Толстого и его жены были богатство, высокое социальное положение, дети. Ни один брак не расцветал под столь безоблачными небесами. Вначале их счастье казалось слишком совершенным, слишком большим, чтобы долго продолжаться. Они вместе преклоняли колени и молились всемогущему богу, чтобы их счастье не кончилось.
      Затем произошла удивительная вещь. Толстой постепенно изменился. Он стал совершенно другим человеком. Ему стало стыдно за написанные книги, и с этого времени он посвятил свою жизнь писанию статей, в которых призывал к миру, к прекращению войн и уничтожению бедности.
      Этот человек, признавшийся однажды, что в юности он совершал любой вообразимый грех, - даже убийство, - стал пытаться буквально следовать учению Иисуса. Он роздал все свои земли и жил как бедняк, он работал в поле, пахал, косил. Он чинил свою обувь, подметал комнату, ел из деревянной миски и пытался любить своих врагов.
      Жизнь Льва Толстого превратилась в трагедию, и причиной этой трагедии была его женитьба. Его жена любила роскошь, которую он презирал. Она жаждала славы и рукоплесканий, а для него это были ничего не значащие пустяки. Она желала денег и драгоценностей, а он верил в то, что богатство и частная собственность - грех.
      В течение многих лет она кричала, бранила, изводила его за то, что он хотел безвозмездно отказаться от своих авторских прав. Она требовала денег, которые он мог получить за свои книги.
      Когда он возражал ей, она устраивала истерики, каталась по полу с флаконом опиума у рта и клялась, что покончит с собой, что бросится в колодец.
      В их жизни были сцены, представляющиеся мне одними из самых патетических в истории. Как я уже сказал, в начале своей супружеской жизни они были несказанно счастливы, но теперь, сорок восемь лет спустя, он с трудом мог выносить ее. Иногда вечером его старая убитая горем жена, жаждущая любви, приходила, становилась на колени перед ним и просила его прочитать вслух те изумительные слова любви, которые он писал о ней в своем дневнике пятьдесят лет назад. И когда он читал о тех навсегда ушедших счастливых днях, они оба плакали. Как отличалась, как резко отличалась жизненная действительность от романтической мечты
      - 135
      давних лет.
      В конце концов, в возрасте 82-х лет, Толстой оказался не в состоянии выносить трагического несчастья своей семейной жизни и в снежную октябрьскую ночь 1910 года убежал от своей жены в холод и мрак, сам не зная, куда он направляется.
      Одиннадцать дней спустя он скончался на маленькой железнодорожной станции. Перед самой смертью он требовал, чтобы ее не допускали к нему. Такова была цена, заплаченная графиней Толстой за свои нападки, жалобы и истерики.
      Читатель может сказать, что у нее было достаточно причин для упреков и жалоб. Допустим. Но не в этом дело. Вопрос в следующем: помогли ли ее нападки и жалобы, или, наоборот, бесконечно ухудшили дело?
      "Думаю, я была ненормальной". Вот что она сама сказала, когда уже было слишком поздно.
      Трагедией жизни А. Линкольна также была его женитьба. Заметьте, не его убийство, а его брак. Когда бут выстрелил, Линкольн не почувствовал, что его убили. Но в течение двадцати трех лет он почти ежедневно пожинал плоды того, что Герндон, его коллега-адвокат, описывал как "горчайшие плоды неудачного супружества". Неудачное супружество? Это - мягко выражаясь. Потому что почти четверть столетия миссис Линкольн изводила его и отравляла ему жизнь.
      Она всегда жаловалась, всегда критиковала своего мужа. Все у него было не так. Он сутулился, ходил неуклюже, поднимал и ставил ноги, как индеец. Она жаловалась, что его шаги не были эластичны, что в движениях не было грации, передразнивала его походку, требовала, чтобы он ходил, опуская пальцы ног - так, как ее учили в пансионе мадам Ментелль в Легсингтоне.
      Ей не нравилось, как торчат его большие уши. Она даже упрекала его в том, что у него недостаточно прямой нос, выпячена нижняя губа, слишком большие руки и ноги, слишком маленькая голова.
      Авраам Линкольн и Мэри Тодд Линкольн были противоположностями во всем: по воспитанию, по происхождению, по характеру, по вкусам, по умственному кругозору. Они постоянно раздражали друг друга.
      "Громкий, пронзительный голос миссис Линкольн, - писал покойный сенатор Альберт Д. Бесеридж, наиболее авторитетный биограф Линкольна, был слышен через всю улицу, а ее непрестанные вспышки ярости доносились до всех соседей. Ее гнев часто выражался не только в словах. Многие рассказывали о случаях, когда ее брань сопровождалась безобразными действиями, что соответствует действительности".
      Иллюстрация: вскоре после свадьбы мистер и миссис Линкольн жили в Спрингфилде у миссис Джекоб Эрли - вдовы доктора, вынужденной сдавать комнаты с пансионом.
      Однажды, когда мистер и миссис Линкольн завтракали, Линкольн возбудил чем-то ярость своей жены. Чем - никто теперь не помнит, но разъяренная миссис Линкольн схватила чашку горячего кофе и швырнула в лицо мужа. Причем сделала это в присутствии других жильцов.
      Ничего не сказав, Линкольн сидел, униженный и молчаливый. Миссис Эрди подошла к нему с мокрым полотенцем и вытерла лицо и одежду.
      Резкость миссис Линкольн была такой глупой, такой свирепой и невероятной, что даже спустя 75 лет при одном чтении о публично вытворяемых ею позорных сценах, вы задыхаетесь от негодования. В конце концов, она сошла с ума; и возможно, самое милосердное, что можно
      - 136
      сказать о ней, это - что ее характер был, вероятно, поражен начинающимся душевным заболеванием.
      Изменили ли Линкольна все эти нападки, упреки, вспышки ярости? В одном отношении, да. Они безусловно изменили его отношение к ней. Они заставили его пожалеть о своей неудачной женитьбе и заставили, насколько это было возможно, избегать ее присутствия.
      В городе Спрингфилде было одиннадцать адвокатов, и работы в городе им не хватало. Поэтому обычно они ездили верхом в окрестные селения на выездные сессии суда, проводимые судьей Дэвидом Девисом. Таким образом, они вели дела во всем Спрингфилдском судебном округе.
      Другие адвокаты всегда умудрялись по субботам возвращаться в Спрингфилд и проводить уикэнд со своими семьями. Но Линкольн не делал этого. Он боялся возвращаться домой; и три месяца весной, а затем снова три месяца осенью он проводил в окрестностях города и не приближался к Спрингфилду.
      Так продолжалось год за годом. Условия жизни в деревенских гостиницах часто были отвратительны, но как бы отвратительны они ни были, он предпочитал их своему собственному дому и постоянным выходкам и взрывам ярости миссис Линкольн.
      Вот каких результатов добились миссис Линкольн, императрица Евгения и графиня Толстая своими нападками и упреками. Они ничего не внесли в свою жизнь, кроме трагедий. Они погубили то, что больше всего лелеяли.
      Бесси Хамбургер, проработавшая 11 лет в Нью-Йоркском суде по семейным делам и рассмотревшая тысячи дел о разводе, говорит, что придирки и ругань жен являются одной из главных причин, по которым мужчины оставляют свои семьи. Или, как формулирует это газета "Бостонская почта": "многие жены сами вырыли могилу своей супружеской жизни, копая ее постепенно своими мелочными придирками".
      Итак, первое правило для сохранения своей семейной жизни счастливой: ни в коем случае не придирайтесь!!!
      5.2 Любите и не мешайте жить.
      "Я мог совершить в жизни много глупостей, - сказал Дизраэли, - но я никогда не собирался жениться по любви".
      И он не женился по любви. Он оставался холостяком до 35-ти лет. И тогда он сделал предложение богатой вдове. Вдове, бывшей старше его на пятнадцать лет, вдове, чьи волосы побелели за пятьдесят прожитых зим. Любовь? О, нет. Она знала, что он не любит ее, знала, что он женится из-за денег! Поэтому поставила только одно условие: попросила его подождать год, чтобы дать ей возможность познакомиться с его характером. И в конце этого срока она вышла за него замуж.
      Выглядит довольно прозаически, довольно меркантильно, не правда ли? Но, как это не парадоксально, женитьба Дизраэли является одним из ярчайших успехов во всех потрепанных и забрызганных грязью матримониальных анналах.
      Богатая вдова, избранная Дизраэли, не обладала ни юностью, ни красотой, ни блеском. Далеко до этого. Ее речь изобиловала грубейшими историческими и литературными ошибками, вызывавшими смех. Например, "она никогда не знала, кто жил раньше, греки или римляне". Ее вкусы в отношении одежды были странными; в отношении же меблировки
      - 137
      фантастическими. Но она была гениальна, положительно гениальна в важнейшей для брака вещи: в искусстве обращаться с людьми.
      Она не пыталась противопоставлять свой ум уму Дизраэли. Когда он возвращался домой, скучающий и утомленный после состязания в остроумии с герцогинями на очередном рауте, Мэри Энн своей легкомысленной болтовней снимала его напряжение.
      Дом, к его все возрастающему удовольствию, был местом, где он мог переобуть свой ум в домашние туфли и насладиться теплом обожания Мэри Энн. Часы, проводимые им дома со своей стареющей женой, были счастливейшими в его жизни. Она была его помощницей, наперсницей, советчицей. Каждый вечер он торопился домой из палаты общин, чтобы рассказать ей новости дня, и - это очень важно - что бы он не предпринимал, Мэри Энн просто не верила, что его может постигнуть неудача.
      В течение тридцати лет Мэри Энн жила для Дизраэли и только для него. Даже свое богатство она ценила только потому, что оно облегчало его жизнь. И она стала его героиней. Он получил графскую корону уже после ее смерти, но когда он еще был членом палаты общин, он убедил королеву Викторию даровать Мэри Энн дворянский титул. И в 1868 году она стала виконтессой Биконсфилд.
      Какой бы глупой или легкомысленной она ни выглядела иногда перед обществом, он никогда не критиковал ее. Он не произносил слова упрека, и если кто-нибудь осмеливался высмеивать ее, он яростно бросался на ее защиту.
      Мэри Энн не была совершенством, но в течение трех десятилетий она никогда не уставала говорить о своем муже, хвалить его, восхищаться им. Результат? "Мы прожили вместе тридцать лет, - сказал Дизраэли, - и никогда мне не было скучно с ней". (Хотя некоторые считали, что, раз она не знает истории, то она, должно быть, глупа).
      Со своей стороны Дизраэли никогда не скрывал, что Мэри Энн для него дороже всего на свете. Результат? "Благодаря его отношению ко мне, - говорила Мэри Энн своим друзьям, - моя жизнь представляла лишь непрерывную ленту счастья".
      Случалось, они шутили между собой:
      "Ты знаешь, - говорил Дизраэли, - как-никак, я женился на тебе только из-за твоих денег". И Мэри Энн, улыбаясь, отвечала: "Да, но если бы ты снова должен был сделать это, ты женился бы на мне по любви, не правда ли?"
      И он признавался, что это так.
      Нет, Мэри Энн не была совершенством. Но Дизраэли был достаточно умен, чтобы предоставлять ей быть самой собой.
      Как говорил Генри Джейн: "Первое, что необходимо усвоить в общении с людьми - это не мешать им жить в свое удовольствие, как они к этому привыкли, если только эти привычки не приходят в чересчур резкое противоречие с нашими".
      Это настолько важно, что хочется повторить сказанное Г. Джейном.
      Или, как заметил Лиланд Фостер Вуд в своей книге "Воспитание в семье": "Для успеха в браке нужно гораздо больше, чем найти подходящего партнера: нужно также самому быть подходящим партнером".
      Поэтому, если вы хотите счастливой семейной жизни, применяйте правило 2:
      не пытайтесь переделывать своего партнера.
      - 138
      5.3 Поступайте так, и вы сможете презреть
      расписание поездов на Рено.
      Главным соперником Дизраэли в общественной жизни был великий Гладстон. Не было ни одного спорного вопроса в британской империи, по поводу которого они не расходились бы во взглядах. Но в одном они сходились: оба были исключительно счастливы в семейной жизни.
      Уильям и Кэтрин Гладстон прожили вместе пятьдесят девять лет почти шесть десятков лет, окруженных ореолом верности и преданности.
      Мне нравиться представлять, как Гладстон, самый выдающийся из английских премьер-министров, держа жену в объятиях, танцует с ней вокруг каминного коврика, напевая:
      "Оборванец муж и замарашка жена,
      мы пропляшем и пробездельничаем вместе всю жизнь".
      Гладстон, опасный противник в парламенте, никогда и никого не осуждал у себя дома. Когда он утром спускался к завтраку и обнаруживал, что остальные члены его семьи еще спят, он выражал свой упрек весьма мягко. Он слегка повышал голос и наполнял дом загадочной песней, напоминающей другим членам семьи, что самый занятый человек англии в одиночестве ожидает завтрака. Внимательный к другим, дипломатичный, он никогда не позволял себе заниматься критикой у себя дома.
      Точно также поступала Екатерина великая. Екатерина правила самой обширной из когда-либо существовавших империй. В ее власти были жизнь и смерть миллионов подданных. В политике она часто была жестоким тираном, развязывала бессмысленные войны и приговаривала к смертной казни десятки своих врагов. Однако, если у повара подгорало мясо, она ничего не говорила. Она улыбалась и ела столь безропотно, что это могло бы быть прекрасных образцом для подражания американским мужьям.
      Дороти Дикс - высший в америке авторитет в вопросах о причинах несчастных браков, - утверждал, что таковыми являются 50% всех браков. Она утверждает, что одна из причин, по которой так много романтических мечтаний разбиваются о скалы Рено, это критика, бесплодная критика, разбивающая сердце критика.
      Поэтому, если вы хотите сохранить счастливую семейную жизнь, помните правило 3:
      не критикуйте!
      Вы думаете, конечно, если у вас появится искушение критиковать детей, я скажу не надо. Не скажу. Напомню только следующее: прежде, чем критиковать ребенка, прочтите один классический образец американской литературы "Отец забывает". Эта статья была первоначально напечатана в качестве передовой в "Журнале для домашнего очага". С разрешения автора мы перепечатываем ее здесь в сокращенном виде, в каком она была приведена в "Ридерс дайджест".
      "Отец забывает" - небольшая статья, написанная в момент глубокого искреннего чувства, которая находит отклик у стольких читателей, что ее приходится постоянно переиздавать. Со времени своего первого выхода в свет, примерно пятнадцать лет тому назад, статья "Отец забывает" была перепечатана, как пишет ее автор У. Ливингтон Ларнд, в сотнях журналов
      - 139
      и газет по всей стране. Почти также широко она была распространена на иностранных языках. Я дал личное разрешение тысячам желавших прочитать эту вещь в школе, в церкви, с публичных трибун. Ее передавали по радио в бесчисленных программах. Она перепечатывалась в школьных журналах и университетских газетах. Иногда случается, что маленькое произведение обретает Непостижимый успех. Эта статья - одно из таких произведений.
      Отец забывает
      У. Ливингстон Ларнд
      Слушай, сынок: говорю это, когда ты спишь, положив свою лапку под щеку. Светлые кудряшки прилипли к твоему влажному лобику. Я прокрался в твою комнату один. Несколько минут тому назад, когда читал в библиотеке газету, на меня нахлынула волна жгучего раскаяния. С чувством вины и пришел я к твоей кроватке.
      Вот о чем я думал, сыночек: я был на тебя сердит утром, выбранил тебя, когда ты собирался в школу, так как вместо того, чтобы умыться как положено, ты только провел полотенцем по своему лицу. Я дал тебе нагоняй за то, что ты не почистил свои ботинки, сердито закричал на тебя, когда ты уронил что-то на пол.
      За завтраком тоже не оставлял тебя в покое. Ты пролил чай, жадно проглатывал пищу, клал локти на стол. Ты мазал слишком много масла на хлеб. Когда я уходил на работу, а ты, убегая к своим игрушкам, обернулся, помахал мне рукой и крикнул: "До свидания, папа!", я нахмурился и произнес в ответ: "Не сутулься!"
      Затем после обеда все началось с начала. Подходя к дому, я заметил, что ты играешь в шарики, стоя на коленях. На твоих чулках были дырки. Я унизил тебя перед товарищами, заставил идти перед собой к дому. "Чулки дорого стоят, и если бы ты сам должен был бы покупать их, то был бы осторожнее". Услышать такое от отца!
      Ты помнишь, как позже, когда я читал в библиотеке, ты боязливо вошел с настороженностью в глазах? Когда я взглянул поверх газеты, раздраженный тем, что мне помешали читать, ты заколебался у дверей. "Что тебе надо?" - огрызнулся я.
      Ты ничего не сказал, но одним прыжком бросился ко мне, обвил ручки вокруг моей шеи и поцеловал меня, и твои ручки сжались с нежностью, переполнявшим твое сердце, нежностью, которую не могла уничтожить даже моя черствость. И затем ты убежал вприпрыжку вверх по лестнице.
      И вот, сынок, вскоре после этого газета выскользнула из моих рук и ужасный пронзительный страх овладел мной. Что сделала со мной моя скверная привычка? Привычка всегда обвинять, постоянно делать замечания. Все это доставалось тебе от меня только за то, что ты мальчик. И не потому, что я не люблю тебя, а потому, что ожидал слишком многого от ребенка, и мерил на свой собственный аршин - на аршин своего возраста.
      В твоем же характере так много хорошего, тонкого, верного. Твое маленькое сердце так велико, как рассвет над широкими холмами. Это проявилось в том порыве, с которым ты бросился ко мне и поцеловал перед сном. Теперь ничто другое не имеет значения, сын; я пришел к твоей постели в темноте и, пристыженный, встал перед тобой на колени.
      Это весьма слабое искупление вины, знаю, что ты не понял бы всего этого, если бы я сказал это тебе, когда ты не спишь. Но завтра я буду настоящим отцом! Буду дружить с тобой, буду страдать, когда ты
      - 140
      страдаешь, и смеяться, когда ты смеешься. С прикушу свой язык, если с него готовы будут слететь раздраженные слова. Я всегда буду повторять, как если бы это было ритуалом: "Он всего лишь мальчик - маленький мальчик!"
      Боюсь, что мысленно видел тебя взрослым. Но теперь, когда я вижу тебя здесь, усталым и свернувшимся в своей кроватке, вижу, что ты еще ребенок. Вчера еще мать носила тебя на руках, и твоя головка покоилась на ее плече. Я требовал слишком многого, слишком многого.
      5.4 Быстрый способ сделать каждого счастливым.
      "Большинство мужчин, собираясь жениться, - говорит Пол Попноу, директор лос-анжелесского института семейных отношений, - ищут не сотрудницу, а привлекательную женщину, охотно льстящую их самолюбию и дающую возможность ощущать свое превосходство. Может случиться, что женщину, занимающую руководящую должность, как-нибудь пригласят на ленч. Но если она за столом начнет выкладывать высохшие остатки своего университетского курса "Об основных течениях современной философии", и, вдобавок, будет даже настаивать на том, чтобы самой уплатить по счету, то результат будет один: потом она будет завтракать уже в одиночестве.
      Напротив, машинистка без высшего образования, приглашенная на ленч, не сводит пламенного взгляда со своего спутника и умоляюще просит: "Расскажите мне еще о себе". Результат: он рассказывает своим друзьям: "Она не ослепительная красавица, но я никогда не встречал лучшей собеседницы".
      Необходимо, чтобы мужчина не забывал должным образом оценить усилия женщины хорошо выглядеть и хорошо одеваться. Мужчины всегда забывают, если только они вообще знали об этом, насколько глубоко женщин интересует одежда. Так, например, если мужчина и женщина встречают на улице другую пару, женщина редко смотрит на встречного мужчину, она обычно смотрит, насколько хорошо одета другая женщина.
      Моя бабушка умерла несколько лет тому назад в возрасте девяноста восьми лет. Незадолго до ее смерти мы показали ей фотографию, на которой она была снята лет тридцать назад. Ее ослабевшие глаза не могли хорошо рассмотреть карточку, но единственный вопрос, который она задала, был: "Какое платье было на мне?"
      Вдумайтесь в это! Старая женщина в конце жизни, прикованная к постели, утомленная своим возрастом, приближающимся к столетней отметке, с памятью, угасшей настолько, что она не в состоянии узнать собственных дочерей, еще интересуется тем, какое платье было надето на ней тридцать лет назад! Я присутствовал у ее постели, когда она задала этот вопрос. Он произвел на меня неизгладимое впечатление.
      Мужчины, читающие эти строки, не могут вспомнить, какие костюмы или рубашки они носили пять лет назад, и не имеют ни малейшего желания помнить это. Но женщины отличаются от нас, и мы, американцы, должны признать это. Французских юношей высших классов учат выражать свое восхищение женским платьем или шляпой, причем не раз, а много раз за вечер. Не могут же миллионы французов ошибаться!
      Среди хранящихся у меня газетных вырезок имеется одна история. Я знаю, что ее на самом деле никогда не было, но она иллюстрирует правду, и поэтому я приведу ее здесь.
      Согласно этой глупой истории одна крестьянка в конце тяжелого
      - 141
      трудового дня положила на стол перед своими мужчинами целый ворох сена. И когда они негодующе спросили, не сошла ли она с ума, она ответила: "Откуда мне знать, что вы заметите? Уже двадцать лет кормлю вас, и за все время не слышала от вас ни слова о том, что вы едите не сено!"
      У аристократов Москвы и Петербурга были лучшие манеры; в обычае высших классов царской россии после хорошего обеда повара приглашали в столовую и поздравляли его.
      Почему не относиться с таким же вниманием к своей жене? Следующий раз, когда цыпленок будет хорошо поджарен, скажите ей об этом. Пусть она узнает, что вы оценили это, что вы ели не сено. Или, как говорил Тексес Гвинен, "протяните маленькой девочке большую руку".
      И, если уж об этом зашла печь, не бойтесь показать своей жене, как она много значит для вашего счастья. Дизраэли был одним из величайших английских государственных деятелей; тем не менее, он не стыдился, как мы видели, показать всем, сколь многим он обязан "этой маленькой женщине".
      Как раз на днях, читая журнал, я натолкнулся на интервью с Эдди Кантором.
      "Я обязан своей жене, - сказал Эдди Кантор, - больше, чем кому-нибудь другому. Она была моим лучшим товарищем, как мальчишка; она помогала мне идти вперед. После того, как мы поженились, она копила каждый доллар, вкладывая его в дело. Она постепенно создала мне состояние. У нас пять чудесных детей. У меня всегда был прекрасный домашний очаг. И если я чего-нибудь достиг, это ее заслуга".
      В голливуде, где женитьба - риск, на который не пойдет даже лондонский Ллойд (страховое общество - старейшая страховая компания в Лондоне), одним из исключительных браков был брак Уолтера Бакстера. Его жена, бывшая Уинифрид Брайсон, выходя замуж, отказалась от блестящей сценической карьеры. Но ее счастье никогда не было омрачено этой жертвой. "Она лишилась аплодисментов зрительного зала, - говорил Уорнер Бакстер, - но я заботился о том, чтобы она всегда слышала мои. Для того, чтобы женщина нашла счастье в своем муже, нужно, чтобы он проявлял ей свою признательность и преданность. Если эти признательность и преданность настоящие, то он также найдет свое счастье."
      Итак, если вы хотите сохранить счастливую семейную жизнь, одним из важнейших правил является правило 4:
      будьте искренне признательны.
      5.5 Они так много значат для женщины.
      С незапамятных времен цветы считались языком любви. Они недорого стоят, особенно в сезон, часто они продаются на каждом углу. Однако, если посмотреть, как редко большинство мужчин приносят домой букетик нарциссов, можно подумать, что они по крайней мере так же дороги, как орхидеи, или, что их трудно достать, как эдельвейсы, цветущие на занесенных снегом альпийских утесах.
      Зачем ждать, пока ваша жена сляжет в больницу, чтобы преподнести ей немного цветов? Почему не принести ей несколько роз завтра вечером? Вы любите эксперименты? Попытайтесь. посмотрите, что получится.
      Как бы ни был занят на Бродвее Джордж М. Коэн, он ежедневно звонил своей матери дважды в день до самой ее смерти. Вы думаете, что каждый
      - 142
      раз у него были для нее потрясающие новости? Нет, такое внимание имеет следующее значение: оно показывает любимой женщине, что вы думаете о ней, что вы хотите сделать ей приятное, и что ее счастье и благополучие очень дороги и очень близки вашему сердцу.
      Женщины придают громадное значение дням рождения и другим годовщинам, почему - навеки останется одной из женских тайн. Рядовой мужчина может проковылять по жизни, не запоминая многих дат, но имеется несколько совершенно необходимых: 1492 (год открытия Америки), 1776 (год провозглашения независимости Соединенных Штатов), год рождения жены, год и дату своей свадьбы. В случае необходимости можно обойтись даже без первых двух, но не без последних.
      Судья Джозеф Саббат из Чикаго, рассмотревший 40000 дел о разводе и примиривший 2000 супружеских пар, говорит: "В основе большинства супружеских трагедий лежат мелочи повседневной жизни. Такая простая вещь, как помахать рукой на прощание, когда муж уходит на работу, предотвратила бы весьма много разводов".
      Роберт Браунинг, чья жизнь с Элизабет Баррет Браунинг была, может быть, наиболее идиллической из всех известных, всегда находил время для того, чтобы поддержать любовь небольшими подарками и знаками внимания. Он относился к своей больной жене с такой предупредительностью, что она однажды написала своей сестре: "В конце концов, начинаю теперь задумываться, не являюсь ли на самом деле некоей разновидностью ангелов небесных".
      Слишком много мужчин недооценивают значение этих небольших каждодневных знаков внимания. Как писал Гейнор Меддокс в "Иллюстрированном обозрении": "В жизнь американского дома следовало бы добавить немного новых пороков. Например, завтрак в постели является одним из тех приятных пороков, которому могло бы предаваться большое число женщин. Завтрак в постели для женщины также много значит, как закрытый клуб для мужчины".
      В конце концов, брак - это ряд обыденных эпизодов. И горе супружеской паре, не обратившей на это должного внимания. Эдна Сен-Винсент Милле резюмировала это в двух строках стихотворения:
      "Не то омрачает мои дни, что уходит любовь,
      а то, что она уходит из-за пустяков"
      Неплохо запомнить эти стихи. В городе Рено суд совершает разводы шесть дней в неделю со скоростью один развод каждые десять минут. Сколько из этих браков, вы полагаете, разбилось о рифы настоящих трагедий? Гарантирую, что очень немного. Если бы вы посидели там изо дня в день, слушая показания этих несчастных мужей и жен, вы узнали бы, что любовь уходила "из-за пустяков".
      Возьмите свой перочинный ножик и вырежьте следующую цитату. Приклейте ее на подкладку вашей шляпы или на зеркало, где вы будете видеть ее ежедневно во время бритья:
      "Я пройду этой дорогой только один раз; и поэтому, пусть добро, которое я могу сделать какому-нибудь человеческому существу, сделаю сейчас. Не могу ни пренебречь этим, ни отложить исполнение, ибо не пройду этой дорогой снова".
      Итак, если вы хотите сохранить счастливую семейную жизнь, применяйте правило 5:
      проявляйте чуточку внимания.
      - 143
      5.6 Не пренебрегайте этим, если вы хотите быть счастливыми
      Уолтер Демрош женат на дочери Джеймса Дж. Блейма, одного из величайших американских ораторов, бывшего однажды кандидатом в президенты. Они встретились много лет назад в доме Эндрю Карнеги в Шотландии, и с тех пор живут исключительно счастливо.
      В чем секрет?
      "Следующим по важности после выбора партнера, - говорит миссис Демрош, - считала бы вежливость после вступления в брак. Если б только молодые жены проявляли такую же вежливость к своим мужьям, как к посторонним! Любой мужчина сбежит от сварливого языка".
      Грубость - рак, пожирающий любовь. Каждый знает это, тем не менее широко известно, что мы проявляем гораздо большую вежливость по отношению к чужим, чем к своим собственным родственникам.
      Нам и в голову не приходит мысль прервать чужого человека и сказать: "Бог мой, вы опять собираетесь рассказывать эту старую историю!" Нам и в голову не приходит без разрешения вскрыть письма, полученные нашими друзьями или совать нос в их личные секреты. И только членов нашей собственной семьи, тех, кто нам всех ближе и дороже, мы смеем оскорблять за малейшие провинности.
      Снова цитата из Дороти Дикс: "Как это ни удивительно, но практически единственные люди, говорящие нам низкие, оскорбительные слова, это члены нашей собственной семьи".
      "Вежливость, - говорит Генри Клей Риснер, - это свойство сердца не замечать, что ворота сломаны, а обращать внимание на цветы во дворе за воротами".
      Вежливость так же важна для семейной жизни, как масло для мотора.
      Оливер Вендел Холмс, возлюбленный "деспот утреннего стола", был кем угодно, но только не деспотом в собственном доме. Напротив, он простирал свою предупредительность до того, что когда им овладевали подавленность или плохое настроение, он старался скрыть это от остальных членов семьи. Он говорил, что чувствует себя достаточно скверно, чтобы не перекладывать это на других.
      Так поступал Оливер Вендел Холмс. А как простой смертный? Плохо идут дела на работе, сделал упущение, получил нагоняй от босса, разболелась голова, опоздал на поезд - и он с трудом может дождаться, когда вернется домой, чтобы сорвать все накопившееся раздражение на своих домочадцах.
      В Голландии, прежде чем войти в дом, вы оставляете свои ботинки у порога. Лорд гарри говорил, что нам следовало бы взять урок у голландцев и перед входом в дом сбрасывать с себя свои повседневные заботы.
      Уильям Джеймс написал как-то эссе, называющееся "О человеческой слепоте особого рода". Вам стоило бы прочитать его. Джеймс пишет: "Под слепотой человеческих созданий, о которой идет речь в этой статье, подразумевается слепота, которой все мы наделены по отношению к чувствам других людей и созданий".
      "Слепота, которой мы все наделены". Много людей, не позволяющих себе резко сказать что-нибудь покупателю или деловому партнеру, не задумываясь рявкают на своих жен. Но ведь для их личного счастья женитьба гораздо важнее, гораздо жизненно необходимей, чем бизнес.
      - 144
      Обычный человек, брак которого удачен, гораздо счастливее, чем гений, живущий в одиночестве. Великий русский писатель Тургенев, получивший всемирное признание, сказал: "Я бы отдал весь свой гений и все свои книги за то, чтобы где-нибудь была женщина, которую бы беспокоила мысль, опоздаю я к обеду или нет".
      Каковы, однако же, шансы на счастье в браке? Дороти Дикс считает, как мы уже говорили, что больше половины браков неудачны. Доктор Попноу думает иначе. Он говорит: "У мужчин больше шансов преуспеть в браке, чем в любом другом предпринимаемом деле. Из лиц, открывающих торговлю бакалейными товарами, 70% терпят неудачу. Из лиц же, вступающих в брак, 70% преуспевают."
      Дороти Дикс характеризует положение вещей следующим образом: "По сравнению с вступлением в брак, - говорит она, - наше рождение только эпизод, а наша смерть - тривиальное происшествие".
      Ни одна женщина не в состоянии понять, почему мужчина не прилагает столько же усилий для сохранения домашнего очага, сколько он прилагает их, чтобы добиться успеха в своем деле или профессии.
      Хотя иметь довольную жену и мирный счастливый домашний очаг значит для мужчины гораздо больше, чем заработать миллион долларов, тем не менее вряд ли более, чем один из ста серьезно задумывается над тем, как сделать свой брак удачным, и прилагает к этому настоящие усилия. Он предоставляет самое важное в своей жизни на волю случая, и его выигрыш или проигрыш зависит от слепой удачи. Женщины не могут понять, почему их мужья не обращают внимания на то, чтобы быть дипломатичнее с ними ведь мужьям гораздо выгоднее пользоваться мягкой перчаткой, чем применять метод сильной руки.
      Каждый мужчина знает, что лаской он может добиться от своей жены чего угодно, и она ничего не потребует взамен. Он знает также, что если сделает несколько дешевых комплиментов о том, как она хорошо ведет хозяйство и как помогает ему, она будет экономить каждый цент. Каждый мужчина знает, что если он скажет своей жене, как хорошо она выглядит в прошлогоднем платье и как оно идет ей, то она не променяет его на платье самой последней парижской моды. Каждый мужчина знает, что он может поцелуем закрывать глаза своей жены до тех пор, пока она не станет слепа, как летучая мышь.
      Каждой женщине известно, что ее муж знает все эти вещи, потому что она сама вооружила его полным знанием того, как это делается. Но она никогда не знает, сердиться на него или испытывать к нему отвращение из-за того, что он скорее будет скандалить с ней и расплачиваться за это покупкой новых платьев, лимузинов и жемчугов, чем даст себе труд польстить ей немного и обращаться с ней так, как ей хочется, чтобы с ней обращались".
      Итак, если вы хотите сохранить счастливую семейную жизнь, пользуйтесь правилом 6:
      будьте вежливы.
      5.7 Не будьте невеждами в брачной жизни!
      Генеральный секретарь бюро социальной гигиены доктор Кэтрин Бимент Дэвис провела однажды анкетное исследование, убедив тысячу замужних женщин ответить на ряд интимных вопросов.
      В результате получилась невероятная, просто потрясающая картина
      - 145
      того, как несчастлива сексуальная жизнь рядового взрослого американца. Прочитав полученные ответы от тысячи замужних женщин, доктор дэвис без колебаний заявила, что, по ее убеждению, одной из главных причин разводов в сша является физическое несоответствие.
      Отчет доктора Д.В.Гамильтона подтверждает это заключение. Доктор Гамильтон посвятил четыре года изучению браков ста мужчин и ста женщин. Он задал индивидуально каждому из этих мужчин и женщин примерно по четыреста вопросов относительно их супружеской жизни, и настолько внимательно изучал ответы, что все исследование заняло четыре года.
      Его работу нашли настолько важной социологически, что она была финансирована группой ведущих филантропов. Вы можете найти результаты этого исследования в книге доктора Д.В.Гамильтона и Кеннета Макговена "Что разрушает брак?".
      Так что же его разрушает? Доктор Гамильтон говорит: "Только очень предубежденный и неопытный психиатр может оспаривать тот факт, что большинство трений в супружеской жизни имеют своим источником сексуальную неприспособленность. Во всяком случае, на разногласия, возникающие по другим причинам, во многих случаях не обращали бы внимания, если бы сами сексуальные отношения были удовлетворительны".
      Доктор Поль Попноу является одним из крупнейших американских авторитетов в области семейной жизни. Как глава Лос-анжелосского института семейных отношений он рассматривает тысячи браков. Он считает, что неудачи в браке обычно происходят по одной из четырех причин. Вот в каком порядке он их перечисляет:
      1. Сексуальная неприспособленность.
      2. Расхождение во мнениях по вопросу того, как проводить свободное время.
      3. Финансовые трудности.
      4. Умственные, физические или эмоциональные ненормальности.
      Обратите внимание на то, что на первом месте стоит секс, как это не странно, а денежные трудности стоят только на третьем месте.
      Все авторитеты по разводам согласны с тем, что сексуальная совместимость абсолютно необходима. Вот что заявил, например, несколько лет назад судья Гофман - судья суда по семейным делам в Цинциннати, рассмотревший тысячи дел о разводе: "Девять разводов из десяти вызваны сексуальными трудностями".
      "По общему признанию, - говорит известный психолог Джон Б. Вотсон, - секс - самое важное в жизни. Это вещь, из-за которой чаще всего разбивается счастье мужчин и женщин".
      То же самое утверждают практикующие врачи - я слышал выступления многих из них перед слушателями курсов. Но в таком случае, не обидно ли, что при всех наших книгах и при всем нашем образовании в двадцатом веке распадаются браки и калечатся жизни из-за невежества в области самого естественного и важного инстинкта?
      Преподобный Оливер М. Баттерфилд, бывший восемнадцать лет методистским священником и оставивший церковную для того, чтобы возглавить "Организацию помощи семьям в Нью-Йорке", перевенчал, вероятно, больше молодых людей, чем кто-либо другой. Он говорит: "С самого начала моей деятельности как священника, я обнаружил, что при всей своей любви и добрых намерениях многие пары приходят к брачному алтарю матримониально неграмотными".
      - 146
      Матримониально неграмотными!
      И он продолжает: "Если принять во внимание, что мы предоставляем на волю случая столь трудную вещь, как приспособление в браке, то приходится удивляться, что у нас насчитывается еще только 16% разводов. Ужасающее количество мужей и жен не являются действительно супругами, а просто не разведены; они живут, как в аду".
      "Счастливые браки, - говорит д-р Баттерфилд, - редко являются результатами случая; они архитектурны в том смысле, что разумно и умышленно планируются".
      Чтобы помочь в этом планировании, д-р Баттерфилд в течение многих лет настаивал на том, чтобы каждая пара, которую он венчал, откровенно рассказывалa ему о своих планах на будущее. Именно в результате этих бесед он пришел к заключению, что так много вступающих в брак "матримониально неграмотны".
      "Секс, - говорит доктор Баттерфилд, - является лишь одной из удовлетворяемых в супружеской жизни потребностей, но если сексуальные отношения не в порядке, ничто другое не будет в порядке".
      "Но как добиться, чтобы они были в порядке?"
      "Сентиментальная скрытность, - продолжаю цитировать д-ра Баттерфилда, - должна быть заменена способностью объективно и беспристрастно обсудить все аспекты и практику супружеской жизни. И нет лучшего способа приобрести эту способность, чем с помощью компетентной и написанной с хорошим вкусом книги. Я могу назвать несколько таких книг в дополнение к моей собственной брошюре "Брак и сексуальная гармония".
      Наиболее подходящими для широкой публики из всех доступных книг мне кажутся следующие три:
      "Сексуальная техника в браке", автор Изабелла И. Хьюттон,
      "Сексуальная сторона брака", автор Макс Экснер,
      "Сексуальный фактор в браке", автор Элен Райт.
      Итак, для того, чтобы сделать вашу семейную жизнь счастливее, применяйте правило 7:
      прочитайте хорошую книгу о сексуальной стороне брака.
      Изучать секс по книгам? А почему бы и нет? Несколько лет назад колумбийский университет совместно с американской социальной ассоциацией гигиены пригласил ведущих педагогов обсудить сексуальные проблемы брака университетских студентов.
      На этом обсуждении д-р Поль Ппопноу заявил: "Число разводов уменьшается. И одна из причин этого то, что люди стали больше читать хорошие книги о браке и сексуальной жизни".
      Резюме
      Семь правил, чтобы сделать вашу семейную жизнь счастливее
      Правило 1 - ни в коем случае не придирайтесь!!!
      Правило 2 - не пытайтесь переделывать своего партнера.
      Правило 3 - не критикуйте.
      Правило 4 - будьте искренни и признательны.
      - 147
      Правило 5 - проявляйте чуточку внимания.
      Правило 6 - будьте вежливы.
      Правило 7 - прочитайте хорошую книгу о сексуальной стороне брака.
      .............................
      В своем июньском выпуске 1933 года журнал "Америкен мэгэзин" опубликовал статью Эммера Крозье "Почему браки не удаются?" мы перепечатываем ниже вопросник из этой статьи. Может быть, вам имеет смысл ответить на эти вопросы, начисляя себе каждый раз десять очков, когда вы можете дать положительный ответ.
      Для мужей
      1. Ухаживаете ли вы за своей женой; преподносите ли ей иногда цветы, помня о ее дне рождения и о годовщине вашей свадьбы, проявляя при этом внимание, нежность?
      2. Всегда ли соблюдаете правило - не критиковать жену перед другими?
      3. Даете ли вы ей, кроме денег на ведение хозяйства, деньги, которые она может тратить целиком по своему усмотрению?
      4. Прилагаете ли вы усилия к тому, чтобы понимать ее изменчивые женские настроения и помогать ей в периоды усталости, нервности и раздражительности?
      5. Проводите ли вы с женой хотя бы половину своего свободного времени?
      6. Воздерживаетесь ли вы от сравнения, как готовит пищу или ведет хозяйство ваша жена и как это делает ваша мать или жена Билла Джонса если только сравнение не в ее пользу?
      7. Проявляете ли вы определенный интерес к ее интеллектуальной жизни, к ее клубам и обществам, к книгам, которые она читает, к ее взглядам на гражданские проблемы?
      8. Позволяете ли вы ей танцевать с другими мужчинами или принимать от них знаки дружеского внимания, не делая со своей стороны ревнивых замечаний?
      9. Всегда ли вы пользуетесь случаем похвалить ее и выразить ей свое восхищение?
      10. Благодарите ли вы ее за небольшие услуги, оказываемые вам, такие, как пришить пуговицу, заштопать носки, отдать в чистку костюм?
      Для жен
      1. Предоставляете ли вы своему мужу полную свободу в его служебных делах, воздерживаетесь ли вы от критики его коллег, выбора секретарши, того, что он работает в неурочное время?
      2. Прилагаете ли вы все усилия для того, чтобы сделать домашний очаг интересным и привлекательным?
      3. Варьируете ли вы меню обедов, завтраков, ужинов так, чтобы, садясь к столу, муж никогда точно не знал, что его ожидает?
      4. Имеете ли вы настолько разумное представление о делах мужа, что можете с пользой обсуждать их с ним?
      5. Можете ли вы мужественно и твердо встречать денежные трудности, не критикуя своего мужа за допущенные ошибки и не сравнивая
      - 148
      его с более успевающими мужчинами?
      6. Прилагаете ли вы специальные усилия для того, чтобы быть в хороших отношениях с его матерью и другими родственниками?
      7. Уделяете ли вы внимание одежде, учитывая, какой стиль или какие цвета любит или, наоборот, не любит ваш муж?
      8. Идете ли вы на компромисс в небольших расхождения и в интересах согласия?
      9. Даете ли вы себе труд научиться любимым играм вашего мужа, чтобы вы могли делить с ним досуг?
      10. Следите ли вы за новостями, за новыми книгами, новыми идеями с тем, чтобы поддерживать интеллектуальные интересы своего мужа?
      Ваш опыт может вдохновить других
      Благодаря беспрецедентному успеху этой книги Дейла Карнеги попросили, чтобы он поделился своими идеями с миллионами других читателей в специальном цикле статей для газет.
      Не согласились бы вы воспользоваться привилегией помочь сделать эти статьи более яркими, жизненными? Вы можете сделать это, написав нам письмо, в котором подробно расскажете, как вы применяли принципы, излагаемые в книге, и каких результатов добились.
      Не беспокойтесь о том, как это будет выражено. Нам нужны только факты. Ваше имя будет сохранено в строгой тайне. Ни ваше имя, ни название города, в котором вы проживаете, не будут упомянуты, если только в вашем письме не будет специального разрешения на это.
      Рассказ о том, как вы применяли принципы книги "Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей" окажет помощь не только автору этой книги; он может вдохновить многих людей, которых вы никогда не увидите, и помочь им вести более духовно богатую и счастливую жизнь.
      Симон и Шустер, 386, 4-я авеню, Нью-Йорк
      (Симон и Шустер - издатели этой книги в США)
      Многие читатели задавали вопрос, не могут ли они посетить занятия на курсах, приведших к созданию этой книги.
      Да, если вы живете в Нью-Йорке или вблизи Нью-Йорка, или можете приехать в Нью-Йорк, мы будем рады видеть вас в качестве гостя в одном из наших классов. Напишите или позвоните нам, чтобы мы могли сообщить вам, когда и куда явиться, или прислать по почте приглашение.
      Институт ораторского искусства и человеческих отношений Дейла Карнеги, отделение В, 50, Ист 42 стрит, Нью-Йорк.
      - 149
      Содержание
      Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 1
      Книга, которая раскупается быстрее всех книг в мире . . . . 1
      Почему только Дейл Карнеги мог написать такую книгу? . . . 3
      Самый короткий путь к известности . . . . . . . . . . . . . 3
      Как и почему была написана эта книга . . . . . . . . . . . 11
      Глава 1
      Основные приемы при общении с людьми . . . . . . . . . . . 15
      1.1 Если хотите достать мед, не надо опрокидывать улей! . . . . 15 1.2 Величайший секрет обращения с людьми . . . . . . . . . . . 22 1.3 Кто способен так поступать, с тем - весь мир, кто не
      способен - идет в одиночестве . . . . . . . . . . . . 28
      Глава 2
      Шесть способов располагать к себе людей . . . . . . . . . . 41
      2.1 Поступайте так, и вы будете повсюду радушно приняты . . . . 41 2.2 Простой способ произвести хорошее первое впечатление . . . 48 2.3 Если вы не делаете этого, неприятности не за горами! . . . 52 2.4 Легчайший способ стать хорошим собеседником . . . . . . . . 56 2.5 Как заинтересовать людей . . . . . . . . . . . . . . . . . 62 2.6 Как сразу расположить к себе человека . . . . . . . . . . . 64
      Глава 3
      Двенадцать способов склонять людей к своей точке
      зрения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 73 3.1 Споря, вы не можете выиграть . . . . . . . . . . . . . . . 73 3.2 Верный способ наживать врагов и как этого избежать . . . . 77 3.3 Если вы ошиблись, признайте это . . . . . . . . . . . . . . 83 3.4 Наиболее верный путь к человеческому разуму . . . . . . . . 87 3.5 Секрет Сократа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93 3.6 Предохранительный клапан для предупреждения недовольства . 96 3.7 Как добиться сотрудничества . . . . . . . . . . . . . . . 100 3.8 Формула, которая будет творить для вас чудеса . . . . . . 103 3.9 То, чего хочет каждый . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105 3.10 Призыв, находящий отклик в каждом . . . . . . . . . . . . 109 3.11 Это делает кино и радио. Почему этого не делаете вы? . . 111
      Глава 4
      Девять способов, как изменить человека, не нанося ему
      обиды и не возбуждая негодования . . . . . . . . . . . 113 4.1 Если вы должны указать человеку на его ошибку, начинайте
      следующим образом . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113 4.2 Как критиковать и не вызывать при этом ненависти . . . . 115 4.3 Сначала говорите о своих собственных ошибках . . . . . . 115 4.4 Никто не любит приказного тона . . . . . . . . . . . . . 117 4.5 Дайте человеку возможность спасти свое лицо . . . . . . . 118 4.6 Как побуждать людей к успеху . . . . . . . . . . . . . . 119 4.7 Дайте собаке хорошее имя . . . . . . . . . . . . . . . . 121 4.8 Сделайте так, чтобы недостаток выглядел легко исправимым 123
      - 150
      4.9 Старайтесь, чтобы люди с удовольствием делали то, что вы
      хотите . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124 4.10 Письма, которые творят чудеса . . . . . . . . . . . . . . 127
      Глава 5
      Семь правил для того, чтобы сделать вашу семейную жизнь
      счастливее . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133 5.1 Как вырыть вашему супружеству могилу быстрейшим из
      возможных способов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133 5.2 Любите и не мешайте жить . . . . . . . . . . . . . . . . 136 5.3 Поступайте так, и вы сможете презреть расписание поездов
      на Рено . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138 5.4 Быстрый способ сделать каждого счастливым . . . . . . . . 140 5.5 Они так много значат для женщины . . . . . . . . . . . . 141 5.6 Не пренебрегайте этим, если вы хотите быть счастливыми . 143 5.7 Не будьте невеждами в брачной жизни! . . . . . . . . . . 144
      Содержание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149