Между войнами

Шел август 1921 года. Гражданская война, необычайно измучившая огромную страну, наконец заканчивалась. По Украине, безотвязно преследуемые красноармейскими кавалерийскими отрядами, метались остатки банды Махно, и вскоре им ничего не оставалось, как бежать в Румынию. В Тамбовской губернии руководимые Тухачевским войска настойчиво и сурово расправлялись с мятежной армией эсера Антонова. На востоке России, куда своенравная военная судьба на долгие годы забросила Рокоссовского, трудно было сказать, окончилась ли война и когда она вообще окончится. Японские интервенты все еще оккупировали Приморье. Барон Унгерн был разгромлен, но остатки его отрядов, так же как и другие большие и малые банды, бродили в степях и лесах Забайкалья. Словом, для красного командира Константина Рокоссовского поле его боевой деятельности по-прежнему оставалось широким.

Теперь, после семи лет, прошедших в беспрерывных сражениях, он и не мыслил себе иной жизни, кроме жизни военной. Он свыкся с ней, приучился поступать так, как велит, ему воинский долг и приказ. Полученный же в Троицкосавске в штабе экспедиционного корпуса приказ предписывал ему догнать дивизион, ушедший далеко в глубь монгольских степей в погоню за Унгерном. И Рокоссовский отправляется в путь.

Так впервые попадает он в эту страну, не зная того, что еще не один раз доведется ему, рука об руку с монгольскими кавалеристами, скакать по безграничной степи. Монголы с радостью встречали красноармейцев-освободителей. Благожелательно относились к красноармейцам даже многие монгольские феодалы. С кургана в необозримой степи один из них с гордостью показывая Рокоссовскому многотысячные стада скота, принадлежавшие ежу. Пройдет сорок с лишним лет, неузнаваемо изменится Монголия, и с этой же высоты директор монгольского госхоза, обладатель высшего специального образования, будет показывать Маршалу Советского Союза Рокоссовскому, одному из тех, кто принес новую жизнь этой древней стране, огромные поля, покрытые буйной пшеницей.

Долго догонять товарищей не пришлось. 24 августа 1921 года маленький отряд Рокоссовского встретился в степи с возвращавшимися из Монголии после захвата Унгерна бойцами отряда Щетинкина и кавалеристами 35-го кавдивизиона. Еще в Троицкосавске Рокоссовский получил приказ о развертывании своего дивизиона в полк и подчинении ему отряда Щетинкина. Поэтому после встречи в степи Щетинкин передал командование Рокоссовскому, и бойцы его отряда влились в новую часть.

Полк, по сути дела, следовало создавать заново, и делать это на границе в тревожной обстановке тех лет не было возможности. Поэтому полк переводят подальше от границы. В осенние месяцы 1921 года на станции Задари, что 300 верст северо-западнее Иркутска, Рокоссовский, в третий раз за неполные два года, проводит формирование кавалерийского полка.

Опыта подобного рода работы у него теперь было достаточно, и вскоре полк вновь существовал как боевая единица, но долго командовать им Рокоссовскому не пришлось. В декабре 1921 года его переводят на новое место службы — командиром 3-й бригады 5-й Кубанской кавалерийской дивизии. Поскольку с ней связаны последующие полтора десятилетия жизни Рокоссовского, следует сказать несколько слов об истории дивизии.

Дивизия эта, носившая первоначально номер 33, была сформирована в апреле 1919 года далеко на западе от Забайкалья, в Астрахани. Дивизия отважно сражалась с белополяками, а по окончании советско-польской войны была отправлена в Сибирь, в город Петропавловск. Когда в июне 1921 года возникла угроза вторжения в Забайкалье отрядов Унгерна, полки дивизии были срочно переброшены на восток и активно участвовали в разгроме банд Унгерна. С этого времени 5-я Кубанская кавалерийская дивизия надолго осталась в Забайкалье, связав свою историю с жизнью этого края.

А жизнь эта была и тревожной и нелегкой. После победоносного завершения гражданской войны и разгрома внутренних и внешних врагов Советская страна смогла перейти к мирному строительству. Но переход этот был осложнен многими обстоятельствами. Хозяйственная разруха в промышленности и на транспорте, неурожай и, как следствие его, страшный голод во многих губерниях Европейской России, постоянная угроза возобновления иностранной интервенции — все это сказывалось на быстроте и успешности перехода страны к мирному труду. На востоке же нашей Родины обстановка осложнялась и тем, что гражданская война здесь все еще продолжалась. Правда, в октябре 1920 года народно-революционная армия Дальневосточной республики освободила Читу от банд Семенова, но в Приморье все еще оставались войска японских захватчиков. Войска созданного ими белогвардейского правительства Меркулова 22 декабря 1921 года захватили Хабаровск, и возникла угроза их дальнейшего продвижения. К столкновению с белогвардейцами и японскими регулярными войсками и готовилась 5-я Кубанская дивизия. Она нуждалась в опытных боевых командирах, и Рокоссовский с большой охотой отправился в Забайкалье, туда, где, казалось, вновь придется скрестить оружие с врагом.

В штаб дивизии, размещавшийся в небольшом городке, новый командир бригады прибыл в конце декабря 1921 года. Этот городок, выросший и сформировавшийся как буржуазно-чиновнический городок, был расположен недалеко от границы с Монголией. На протяжении второй половины XIX века здесь проходил главный торговый путь из России в Китай и Монголию, по которому шли огромные караваны шелка, чая и других товаров. Со времени строительства Транссибирской железной дороги торговое значение города снизилось, но по-прежнему он оставался опорным пограничным пунктом в торговле России и Монголии, откуда завозилось большое количество скота, кожи, шерсти, мяса.

В городе и пригороде его имелись мужское реальное училище и женская гимназия, действовало отделение императорского географического общества, большой, интересный музей, работала публичная библиотека. Правда, в годы гражданской войны культурные и материальные ценности города серьезно пострадали, но все же город, в котором Рокоссовскому пришлось провести несколько лет своей жизни, хоть и находился на далекой окраине России, не мог быть назван глушью.

Никаких промышленных предприятий здесь не было, кроме небольшой электростанции. В городе проживало немало ремесленников. Значительную часть населения составляли служащие государственных учреждений и трудовая интеллигенция. В 1919—1920 годах в городе осело немало беженцев — буржуазии, белых офицеров, чиновников и их семей, в поисках спасения от революции докатившихся сюда с Урала и Сибири и не решившихся все же покинуть пределы России.

Таможенная охрана бездействовала, граница охранялась слабо, и широко процветала контрабандная торговля, причем многие «торговцы» выполняли роль шпионов и связных между контрреволюционными элементами внутри страны и бежавшими за границу врагами Советской власти.

В атом беспокойном пограничном углу нашей страны в прошли несколько лет жизни молодого командира Константина Рокоссовского. Сразу же по приезде он окунулся в жизнь дивизии. Сражаться с японскими интервентами не пришлось, но за всевозможными бандами, бродившими по Забайкалью, части 5-й Кубанской кавдивизий были вынуждены вести постоянные погони.

Армейские будни той поры были нелегкими. Разрушенная и истощенная страна не могла позволить себе содержать большую армию, и демобилизация, начавшаяся еще весной 1921 года, продолжалась. В результате к сентябрю 1923 года армия сократилась по сравнению с 1920 годом в 10 раз и насчитывала немногим более полумиллиона бойцов и командиров. В армии оставалась лишь те, кто решил в соответствии со своими наклонностями и способностями посвятить всю жизнь военной службе. Среди этих сравнительно немногочисленных командиров Красной Армии был и Рокоссовский, не мысливший себя вне рядов армии Страны Советов.

Демобилизация коснулась и 5-й Кубанской кавдивизии. С начала июля 1922 года она была преобразована в 5-ю отдельную Кубанскую кавалерийскую бригаду трехполкового состава. Одним из полков — 27-м — стал командовать Рокоссовский.

Не было тогда в городке ни благоустроенных казарм, ни домов начальствующего состава, ни столовых, клубов и других помещений, считающихся ныне обязательными для повседневной жизни воинской части. Жили бойцы и командиры в частных домах, пища приготовлялась в походных кухнях, лошади же размещались во дворах местных жителей, но никто не считал такие условия жизни ненормальными — вся Советская страна переживала тогда исключительные трудности. Лишь осенью 1922 года волка бригады стали квартировать в «красных казармах» на окраине городка. До революции здесь размещались пограничные войска. Теперь, после ремонта, казармы получили наименование «красноармейский городок „Пламя революции“.

Молодой, энергичный, отличавшийся большой настойчивостью командир 27-го кавалерийского полка отдавался работе с упоением, вкладывал в нее все силы, все время, по 15—16 часов в сутки. Такими же одержимыми в работе были и его подчиненные — командиры. К тому же большинство из них не имели еще семей и никаких забот, кроме служебных, не знали. И все-таки времени для того, чтобы сделать все необходимое, у Рокоссовского постоянно не хватало.

Июнь и июль 1922 года 27-й полк провел в лагерях на реке Орхоне — шли обычные военные занятия с составом полка. В конце июля, однако, их пришлось прервать для выполнения других, очень насущных потребностей. Вот приказ командира бригады Писарева по этому поводу, весьма характерный для армейской жизни той поры: «I. С 26 сего июля прекращаю в частях вверенной мне бригады, находящихся в лагерях, строевые занятия и, за исключением отдельной конной батареи... приступаю к полевым и хозяйственным работам по обеспечению вверенных мне частей всем необходимым на предстоящий зимний период... Исполняющему должность комполка 27 тов. Рокоссовскому до 24 сего июля оставаться в лагерях, ведя занятия и подготовительные работы хозяйственной кампании. 25 же июля, оставив конский состав в лагере с необходимым количеством красноармейцев и комсостава... в районе лагеря на попасе, с остальной частью полка и штабом перейти пешим порядком на дровозаготовку в район Троицкосавека, к каковым полку и приступить самым интенсивным образом...»

Полку было необходимо заготовить ни много ни мало как 10 тысяч погонных саженей дров. Бойцам и командирам пришлось работать весь август и сентябрь действительно «интенсивным образом», но зато к зиме казармы полка были обеспечены тоиливом. Так, чередуя погоню за бандитами со строевыми занятиями, заготовкой дров и сельскохозяйственными работами, командовал Рокоссовский полком в 1922—1923 годах.

Весной 1923 года в его жизни наступила перемена. Юлию Петровну Рокоссовский увидел впервые еще в августе 1921 года. Он только что возвратился из погони за Унгерном. Выдалось несколько свободных часов, и он пошел вечером в театр. И тогда и впоследствии Рокоссовский выделялся в любом обществе. Здесь же, в театральной толпе небольшого уездного городка, где все знали всех, высокий, стройный, красивый, слегка прихрамывающий молодой командир-кавалерист с орденом Красного Знамени на груди — редкостью для той поры — не мог не обратить всеобщего внимания. Заметила его и Юлия Петровна, но знакомство состоялось лишь год спустя.

Летом 1922 года по вечерам на городском бульваре, где любила проводить время молодежь города, стал прогуливаться и 25-летний командир кавалерийского полка. За год он не изменился, выглядел по-прежнему очень молодо. Единственной переменой в его внешности можно было считать только второй орден, появившийся на гимнастерке. Разумеется, женская половина местного общества была очень заинтересована личностью красного командира. А он, казалось, ни на кого не обращал внимания и лишь, проходя мимо скамейки, на которой с подругами сидела обычно Юлия Петровна, слегка косил глазом в сторону стайки девушек. Так продолжалось несколько недель.

Семь долгих, опасных, кровавых лет провел Константин Рокоссовский на войне. Если будет нужно, не задумываясь ни на секунду, поскачет он с шашкой в руках на вражескую батарею, не дрогнет в бою лицом к лицу с любым врагом, но вот познакомиться с понравившейся девушкой — стесняется! На помощь пришел один из командиров-кавалеристов, ухаживавший за подругой Юлии Петровны. Он попросил разрешения представить ей командира 27-го кавалерийского полка. Юлия Петровна не возражала.

Рокоссовский подошел вечером следующего дня к скамейке на бульваре, вежливо поклонился и представился:

— Рокоссовский, Константин Константинович!

Молодые люди вскоре подружились. Рокоссовский начал бывать в семье Юлии Петровны, и в мае 1923 года они поженились. Отныне Юлия Петровна разделяла все тяготы и заботы долгой и богатой событиями жизни командира Красной Армии Константина Рокоссовского.

27-й кавалерийский полк был родным домом его командиру, он сжился с товарищами, полюбил Забайкалье и его чудесную природу. Поэтому, когда в августе 1923 года Рокоссовского назначили временно исполняющим должность командира отдельной Дальневосточной бригады, размещавшейся еще дальше на востоке, он всей душой рвался обратно в Забайкалье и в конце октября этого же года вновь стал командиром 27-го полка.

Шел четвертый год, как Рокоссовский стал командовать кавалерийским полком. За это время он многому научился. Весьма почетная и ответственная должность командира полка всегда считалась важнейшей ступенью в овладении военным искусством. Полк — основная боевая часть, в которой для боя организуется взаимодействие всех сухопутных родов войск. Чтобы успешно руководить полком, Рокоссовскому необходимо было знать свои подразделения, средства усиления, придававшиеся полку в боевой обстановке. От него требовалось умение определить главное направление в бою и сконцентрировать на нем основные усилия.

Уже в первые годы командования полком Рокоссовский хорошо освоил систему управления вверенной частью, всегда стремился обеспечить постоянную боеготовность полка и многого достиг на этом пути. Закалка, полученная им во время командования полком, способствовала тому, что он и впоследствии, на всех ступенях командования как в мирное, так и в военное время был передовым военачальником.

Но для этого ему приходилось много и упорно трудиться. Общее образование Рокоссовского и в эту пору было достаточно высоким, по крайней мере, выше образовательного уровня большинства командиров Красной Армии того времени. Он много и постоянно читал, но специального военного образования ему не хватало: за плечами была лишь унтер-офицерская учебная команда в дореволюционной русской армии. Этого, конечно, было недостаточно для командира современной армии, и Рокоссовский хорошо сознавал слабые места своей военной подготовки. Как и многие другие командиры Красной Армии, в лагерных условиях, так сказать без отрыва от производства, пополнял он свои военные знания, тут же отрабатывая их в учениях, маневрах и походах.

Благодаря неустанному труду Рокоссовского и его помощников 27-й кавалерийский полк уже к 1923 году выделялся среди частей бригады, а в следующем году он был признан лучшим в Сибирском военном округе. Вот как аттестовало командование 5-й отдельной Кубанской кавбригады Рокоссовского в конце 1923 года[6]. «Обладает твердой волей, энергичный, решительный. Обладает лихостью, хладнокровием. Выдержан. Способен к проявлению полезной инициативы. В обстановке разбирается хорошо. Сообразителен. По отношению к подчиненным, равно как и к себе, требователен. Заботлив. Пользуется любовью и популярностью. Военное дело любит. Состоние здоровья удовлетворительное, но требует постоянной поддержки вследствие ряда ранений. Походную жизнь переносит легко. Обладает незаурядными умственными способностями, с любовью относится к своей работе, уделяя больше внимания работе боевой, организационной и административной работе уделяет менее внимания. Член РКП. Образование имеет пять классов гимназии. Специального военного образования не имеет, но, любя военное дело, работает над собой в области самоподготовки. Обладает большим практическим стажем и боевым опытом в Красной Армии, равно как и боевым опытом империалистической войны. Полученный опыт с пользой применяет в обстановке мирной жизни, стараясь его обосновать и теоретически. Награжден двумя орденами Краевого Знамени за операции на Восточном фронте против Колчака и Унгерна. Задания организационного характера выполнял аккуратно. Ввиду неполучения специального военного образования желательно командировать на курсы. В должности комполка вполне соответствует.

Комбриг 5-й кав. Писарев. Воен. комиссар бригады Хрусталев».

На аттестации командующий 5-й армией И. П. Уборевич 3 декабря 1923 года написал следующее: «Заслуживает выдвижения на должность комбрига кав. не отдельной вне очереди».

Таким был Рокоссовский в 27 лет! И какое сочетание качеств: воля и выдержка, лихость и хладнокровие, требовательность и любовь подчиненных, увлечение военным делом и постоянное самоусовершенствование! Надо сказать, что начальники будущего Маршала Советского Союза хорошо знали своего подчиненного. Они не только подчеркнули его уже сложившиеся черты отнюдь не рядового командира полка, но и сумели отметить в молодом командире то, что впоследствии сделало Рокоссовского выдающимся военачальником Советской Армии.

В ближайшие же недели после составления столь лестной аттестации командир 27-го кавполка с блеском доказал, что вполне оправдывает ее.

Конец 1923 и начало 1924 рода в Забайкалье были ознаменованы усилением активности антисоветских элементов. Разгромленные Красной Армией и партизанами Забайкалья остатки войск Колчака, Семенова и Унгерна бежали в пределы соседней с Забайкальем Маньчжурии и при благосклонном покровительстве китайского милитариста и японского ставленника Чжан Цзо-лина свили там настоящее осиное гнездо. Обосновавшиеся в Маньчжурии многочисленные белогвардейские организации ставили своей целью продолжение борьбы с Советской властью, намереваясь воспрепятствовать мирному труду населения Забайкалья, приступившему к восстановлению разрушенного войной хозяйства.

И в 1922 году, и в начале 1923 года через пограничную реку Аргунь, пользуясь огромными расстояниями, таежной глухоманью и слабостью пограничных застав, постоянно переходили банды белогвардейцев. Излюбленным местом их выхода на советскую территорию был район Сретенска. Чаще всего они форсировали Аргунь на участке Нерчинский завод — Газимуровский завод. Обыкновенно банды белогвардейцев стремились проникнуть в глубь советской территории, в районы, заселенные бывшими забайкальскими казаками, в надежде найти у них помощь и поддержку. Главной целью бандитов была борьба с местными органами Советской власти. Бандиты грабили государственное имущество, угоняли лошадей и скот, не щадя и личного имущества местных жителей. Будучи настигнуты красноармейскими частями, бандиты старались скрыться на маньчжурской территории, продавали там захваченную добычу и вновь возвращались в Забайкалье.

Со второй половины 1923 года контрреволюционные силы стали активизироваться, редкие пограничные заставы не могли воспрепятствовать переходу крупных банд через границу. В ноябре 1923 года в районе Сретенска появилась довольно крупная банда — несколько сот человек, — возглавляемая бывшим казачьим атаманом одной из станиц Шадриным. Отправляя ее в набег, белогвардейцы рассчитывали на возможность, пользуясь тяжелым экономическим положением страны, натравить на Советскую власть местное население приграничных районов — забайкальских казаков.