* * *
      Приехав на дачу, Меркурий сразу захватил инициативу.
      - Что такое люди? - начал он краткий экскурс в психологию. - Это существа, замкнувшиеся в скорлупах своих понятий. Все заштампованы и закомплексованы так называемым жизненным опытом. Большинство предпочитает иметь синицу в руках. И, боясь ее потерять, живут скучно и осторожно. Сковывают свой разум и фантазию сиюсекундными нуждами. Людей вроде меня, с размахом мысли, - единицы. Ну, может быть, десятки...
      Далее следовали примерно следующие рассуждения.
      Люди врут близким, дальним и самим себе. И от этого все беды. Боясь потерять то, что имеют, растяпы вроде нас с Крикушиным занимаются искуснейшим самообманом. Они выбирают жизненную философию, которая не повышает кровяного давления. А в своих неудачах винят обстоятельства и других людей. И каждый считает себя правым. На Земле пять миллиардов людей, и каждый из них считает, что прав именно он, а остальные болтаются у него под ногами и только мешают жить. Это смешно. И печально.
      Вот Крикушин. Природа отвалила ему феноменальный дар. Нет, он, конечно, в чем-то молодец. Не прохлопал ушами, вовремя усек, что к чему. Но все равно болван. Потому что мямля. Это сразу видно. Он не знает, как воспользоваться своими возможностями. У него нет идеи.
      Дальше. Взять нашего Кирилла. (Это, значит, меня.) Предел его мечтаний - аспирантура, кандидатская и место столоначальника в дремотном отраслевом НИИ. Дом - работа, работа - дом...
      Мы молчали. Я - потому, что привык к подобным рассуждениям Меркурия. Крикушин - скорее всего, из вежливости. Он сдержанно улыбался. А может, ему нравилась полушутливая беспощадность, с которой Меркурий вскрывал нашу сущность.
      Затем Меркурий коротко изложил свою концепцию.
      Первое. Не надо дергаться. Если три сбывшихся рассказа - не случайное совпадение, что маловероятно, то пророческие способности никуда не денутся.
      Второе. Никаких контактов с официальными инстанциями. Полнейшая конспирация. Абсолютное отрицание возможностей предсказания. Лучше вообще прикинуться глухонемым. Только при таких условиях есть надежда на свободу творчества. Иначе Крикушин попадет в руки горе-ученых, его обвешают датчиками и, промурыжив полгода в какой-нибудь клинике без права передач, приставят к предсказанию погоды и лесных пожаров в пустынях Туркмении. Восемь кандидатов наук станут докторами, два доктора - академиками, а тот, который держал провода, напишет статью в журнал Знание - сила. Таким образом, Крикушин будет принадлежать не себе, а народному хозяйству.
      Третье и последнее. Меркурий готов взять на себя шефство и опеку над Крикушиным. Его железная воля и свободный ум в сочетании с организаторским талантом дадут отличные результаты.
      Действовать они будут по обстановке, привлекая для консультаций меня как ближайшего друга и соратника. Никто, даже сам Крикушин, не в силах предсказать возможные последствия свалившегося на нас счастья. Поэтому придется лавировать и прокладывать курс по обстоятельствам.
      Произнеся тронную речь, Меркурий дал нам время на обдумывание предложенного им сценария и, напевая, ушел на кухню варить яйца вкрутую. Он дня не мог прожить без яиц и поедал их в огромном количестве. Может быть, именно в вареных яйцах содержится вещество, стимулирующее смелые идеи? Не знаю... Меркурий возил с собой яйца, как сердечник валидол. Стенки его портфеля заросли налипшим желтком, а на дне постоянно хрустела скорлупа.
      - Деловой мужик, - оценил Крикушин. - Немного резковат в суждениях, но с ним не пропадешь.
      - Но и горя хватишь, - хмыкнул я и спохватился : - Если, конечно, не сдерживать.
      - Лично мне он понравился, - поглаживая Степку, сказал Крикушин, - Я его таким и представлял. Берем в компанию. Действительно, неизвестно, что ждет впереди. А у него хватка. Плюс интеллект. Хороший парень...
      Разубеждать друга в достоинствах Меркурия мне не хотелось. В конце концов, ему виднее. Он может предсказывать события. Я же способен лишь высказывать сомнения, глядя на мир из скорлупки своего опыта.
      Но сердце екало...
      Меркурий занял маленькую комнатку за печкой; я разложил надувной матрас и книги на веранде; Крикушин облюбовал себе светелку на чердаке, где стояли скрипучий диван и письменный стол с инвентарной биркой какого-то домоуправления.
      Степка оставил за собой право устраиваться на ночлег по своему усмотрению.
      * * *
      Меркурий внимательно прочитал все три рассказа Крикушина и деликатно поинтересовался технической, так сказать, стороной дела. Как ему удается?
      И получил деликатные и скупые ответы.
      Это напоминает настройку телевизора. Сначала полосы помех, шум, треск, и наконец выплывает картина. Она оживает. Люди думают, говорят и совершают поступки. Я смотрю маленький фильм. Затем беру ручку и с помощью известных мне слов и восьми знаков препинания записываю на бумаге увиденное. Это не трудно. Самое сложное - увидеть картину... - пояснил Крикушин.
      - Да-да-да!.. - восторженно зашептал Меркурий. - Я так и думал. Трансформация гиперполя в квазиплоскость. Гениально! А если ты не опишешь увиденного, оно все равно произойдет?
      Крикушин недоуменно посмотрел на Меркурия.
      - Конечно, нет... Ведь мотор не заработает, если не подать искру в цилиндр? Или горная лавина - она же не сорвется, если ее не потревожишь. Верно?..
      Меркурий затряс головой:
      - Верно, верно... Иными словами: если ты увидишь картину и опишешь ее, то так оно и случится?
      - Да. Но есть явления, которые я не могу увидеть. Например... Ну вот... Я бы хотел всеобщего счастья! Но как такое представить? Все идут взявшись за руки и поют? Так, что ли?.. Пока мне удаются лишь отдельные судьбы, эпизоды, маленькие зарисовки, - скромно сказал Крикушин.
      - Прелестно! - крутанул головой Меркурий. - Вот она, сила печатного слова. Я всегда подозревал, что мысль материальна, а печать - один из этапов ее материализации. Со всеми вытекающими последствиями!
      Степка с урчанием наскакивал на крупного розового червяка и крутил головой в ожидании диалога.
      Установившаяся тишина в комнате за печкой наводила на мысль, что Меркурий генерирует сверхидею.
      * * *
      Шила в мешке не утаишь. И на чужой роток не накинешь платок. Конец нашей конспирации наступил довольно неожиданно.
      Крикушин взял Степку и пошел с ним прогуляться в лес. Когда он подходил к озеру, из кустов шагнула к нему девица в махровом халате и без обиняков попросила устроить ее личную жизнь с композитором Эдиком. Дерзко глядя в глаза Крикушину, она поигрывала пуговкой халата и обещала расплатиться за услугу в любое время, хоть сейчас - авансом. Крикушин выдержал нескромный взгляд и предложил ей совершенно бесплатно новеллу: муж-пьяница, пожизненная сексуальная неудовлетворенность и добровольное заточение в Печорский монастырь.
      - Вы бы видели, как она бежала! - рассказывал Крикушин.
      Я высказал мнение, что ему следовало прикинуться глухонемым или иностранцем. В целях конспирации.
      - Великолепно! - перебил меня Меркурий и заметался по веранде. - На ловца и зверь бежит. Начинается!..
      Его слова оказались пророческими.
      Вечером бдительный Степка лаем поднял из канавы около нашего забора румяного толстячка в джинсах. Толстячок шикал на беснующегося Степку и делал вид, что оказался в канаве совершенно случайно.
      - Нормально! - прокомментировал Меркурий. - Клиент готов.
      Чуть позднее мимо дачи на малой скорости проехали вишневые Жигули. Пассажиры, высунувшись в окна, таращились на наш домик.
      Сомнений не возникало: мы оказались под наблюдением. Вокруг нашего участка стали прохаживаться люди с подчеркнуто безразличными лицами. Потрескивали кусты за забором. Степка метался. Меркурий потирал руки.
      - Готовьтесь, маэстро! - подмигивал он Крикушину. - Вас ждут великие дела и сказочные гонорары. Это обещаю вам я, коммерческий директор предприятия, - по его лицу блуждала плутовская улыбка.
      Крикушин равнодушно слушал Маяк или разгадывал кроссворд в старом журнале Театральная жизнь. К перу и бумаге он не прикасался.
      Я чинил подгнившее крыльцо и пытался представить, чем все это кончится.
      В леске, неподалеку от нашего дома, появились палатки. Всю ночь там горели костерки и хлопали автомобильные дверцы.
      Как поведал нам всезнающий Меркурий, про Крикушина уже ходили самые фантастические слухи. Его называли и каббалистом, способным предсказывать судьбы, и лицом, близким к внеземным цивилизациям, и просто человеком со связями, который за соответствующую плату может устроить все, от дачного участка в престижном районе до места кладовщика в солидном ресторане; нужно только передать ему три конверта - с деньгами, со своим желанием и пучком волос с собственной макушки.
      * * *
      Вскоре на нашу дачу началось паломничество...
      Крикушин затаился в своей светелке. На правах коммерческого директора переговоры вел Меркурий. Я присутствовал как член наблюдательного совета и старался придать своему лицу значительное выражение.
      Первыми заявились трое мужчин в элегантных костюмах. Но переговоры вел один - пожилой брюнет с поседевшей щеточкой усов.
      Желаний, как в сказке, было три. По числу лиц, чьи интересы он представлял, включая самого себя.
      Сославшись на интимный характер устремлений, усатый гражданин изложил только свое.
      Блестя глазами и стараясь сдерживать эмоции, он просил написать любовный рассказ про него и популярную певицу. Лучше, конечно, повесть. Но можно и рассказ. Там должно быть кругосветное путешествие с заездом на Канарские острова, банкет для всех друзей на Мадагаскаре и посещение родного селения, где певица дает концерт, посвященный своему возлюбленному Илико так звали просителя. Но это не все. На каждой странице должен присутствовать секс. Как в порнографическом журнале. Вот они в спальне, вот в голубой ванне фешенебельной гостиницы, вот на корабле... Такому темпераменту можно было только позавидовать. И пожалеть неплохую, в общем-то, певицу, если по воле Крикушина толстячку с волосатыми руками удастся наладить с ней контакт.
      - Нормально, - выслушав заявку, оценил Меркурий. - А вы с ней знакомы?
      - Нет, - признался Илико. - Сначала надо знакомить. Все за мой счет. И вам сделаю хорошо...
      Меркурий стоял, низко опустив голову. Он задержал дыхание, чтобы не рассмеяться. Я делал вид, что разглядываю вершину дерева за его спиной. Мне хотелось заржать от восторга.
      Меркурий перевел наконец дыхание и пообещал довести до сведения маэстро основу сюжета. Маэстро сейчас очень занят работой, но Меркурий попробует уговорить его взяться за эту искрометную вещь. Гарантии не дает, но попробует. В случае удачи секс придется сократить. Из цензурных соображений. Может быть, свести его в печатном варианте до двух-трех невинных поцелуев, а когда события начнут разворачиваться в жизни, - не теряться и брать свое.
      - А если не получится? - огорчился Илико.
      Меркурий развел руками.
      Слушание двух других желаний было отложено до вечера.
      Проводив гостя, Меркурий небрежно бросил на стол пятидесятирублевую купюру, свежую, как майская листва.
      Это за то, чтобы я не забыл изложить сюжет маэстро....
      Мы с ним загоготали.
      * * *
      Крикушин отнесся к нашей инициативе скептически. Более того - он выразил неудовольствие по поводу ухваченного Меркурием аванса.
      Я почувствовал себя виноватым.
      Получалось, что мы собираемся захомутать Крикушина, греться в лучах его славы и кормиться за его счет. Он этого не сказал. Это я так подумал.
      Меркурий рассудил иначе.
      - У тебя есть долги? - напрямик спросил он Крикушина, когда мы расселись, чтобы обсудить создавшееся положение.
      Вопрос попал в больное место. Крикушин замялся.
      - Есть, - неохотно признался он. - Ну и что?..
      - Много? - давил Меркурий.
      Крикушин, смущаясь, назвал цифру. Это были не рубли с трамвайными копейками. Меркурий присвистнул.
      - И как ты думаешь отдавать? Я чисто по-дружески спрашиваю.
      Крикушин сказал, что осенью собирается взять отпуск за свой счет и съездить на халтуру. Он мастерски клал любые печки и вновь вошедшие в моду камины.
      - Перезайму, в конце концов. Как-нибудь выкручусь...
      - Идиот... - беззлобно выругался Меркурий и отодвинул от себя чашку. Я удивляюсь: что за поколение в коротких штанишках плетется вслед за нами и брякает ночными горшками? Вы уже прожили по четверти века, а все как дети...
      Меркурий разносил в пух и прах нашу непрактичность, подводя Крикушина к мысли, что бескорыстные упражнения в литературе - хорошо, но платные - еще лучше.
      Я соблюдал нейтралитет. То есть попросту молчал.
      Крикушин рассеянно крутил на пальце сушку с маком.
      - Надо быть идиотом, чтобы упустить такой случай! - гремел Меркурий. Ты сам не знаешь себе цены! Талант - не то слово. Ты гений!! Феномен!!! Неопознанное явление природы! Тебе надо платить как космонавту и даже больше. По сто рублей за запятую.
      Из его рассуждений следовало, что Крикушину просто необходимо отобрать несколько сюжетов из тех, которые предложат просители, оплодотворить их своей таинственной энергией и, получив щедрые гонорары, раздать долги. Для начала.
      - У меня может не получиться, - колебался Крикушин. - Они там напридумывают...
      - Отредактируем. Подправим, - убеждал Меркурий.
      - А почему ты решил, - Крикушин с хрустом сломал сушку, - что удастся раздать долги?
      - Я в этом уверен! - воскликнул Меркурий и перешел на шепот: - Прости меня, но знать, что ждет человека в жизни... Это охо-хо! Это тебе не прогноз погоды. А уметь подтолкнуть события к развязке - это охо-хо в квадрате!..
      - Но это не честно, - помолчав, сказал Крикушин. - Какое я имею право... Нет, если браться, то только за сюжеты, приносящие людям пользу, а не выгоду.
      Меркурий сказал, что именно такие сюжеты он и имеет в виду. Только приносящие пользу.
      - А не посадят? - усомнился я в юридической чистоте затеи.
      - По какой статье? - удивленно поднял плечи Меркурий. - Мошенничество? Но мы не собираемся злоупотреблять доверием граждан: все гонорары только после исполнения желаний. А авансы, - он кивнул на зеленую бумажку, прижатую сахарницей, - всем писателям положены. Взятка тоже не подходит. Наш уникум не должностное лицо. И потом, - покровительственно взглянул на нас Меркурий, - я не допущу, чтобы маэстро занимался такой прозой, как деньги. Его призвание - творчество. Все финансовые дела и всю ответственность я беру на себя. Взаимоотношения с прессой тоже.
      Крикушин побродил по веранде, потрогал остывающий чайник и сказал, что попробовать, конечно, можно. Но только попробовать. Раздать долги и баста.
      - Естественно, - успокоил его Меркурий. - Только разомнем перо и мозги. Зарываться не будем. Твоим способностям мы найдем более достойное применение.
      Какое именно, он не сказал.
      * * *
      Сюжет с певицей, который мы тут же, за столом, пересказали, Крикушин забраковал.
      - Чушь собачья, - заявил он. - Все будет совсем не так. Пока не знаю, как именно, но не так. Я не допущу, чтобы мою любимую певицу тискал какой-то паучок.
      Меркурий вернул огорченному Илико деньги.
      - Маэстро занят африканскими делами, - объяснил он. - Там сейчас самые горячие точки на планете.
      Следующим за помощью обратился маленький человек с бледным лицом и бегающими глазами. Он напоминал мышонка.
      Мышонок просил безотлагательно написать что угодно - рассказ, повесть, юмореску, басню, стишок, - лишь бы они пускали по ложному следу ОБХСС, уже заинтересовавшийся его персоной. Он принес с собой список фактов, которые Крикушин должен был опровергнуть. Свернутый в трубочку листок с фактами помещался у него в ноздре.
      - Иначе мне тюрьма, - горестно шептал он. - Закроют лет на пятнадцать... Одного уже взяли, второй на подписке, третий в бегах... Не сегодня-завтра ко мне придут. Отдам все, что угодно, только напишите. Ведь я же хороший, - неожиданно захныкал он. - В детстве марки собирал. Собачка у меня была Жулька...
      - Дети есть? - внимательно разглядывая нервного человека, осведомился Крикушин. И прикрыл глаза.
      - Есть, - размазывая по лицу слезы, кивнул страдалец. - Они ни о чем не догадываются. Знают, что я неудачник и за сто рублей работаю во вторсырье. Брюки мне со стипендии подарили, - он судорожно всхлипнул, - губную гармошку на Новый год...
      - Может, лучше о детях подумать? - открыл глаза Крикушин. - Чтобы они никогда не узнали, какой у них отец? Якобы вы отправляетесь со спецзаданием на пятнадцать лет за границу? Они будут вами гордиться.
      Усталый человек перестал плакать и обвел нас непонимающим взглядом.
      - При чем здесь дети? - воскликнул он. - Дети-то при чем? Мне же тюрьма грозит, а не детям!..
      Крикушин выпроводил его, посоветовав идти с повинной и беречь губную гармошку - в ней он найдет единственную утеху.
      - Да! - потрясенно хмыкнул Меркурий, когда страдалец ушел, получив от нас обещание сохранить его визит в тайне. - Представляю, сколько бы он отвалил за уклонение от отсидки...
      - А в принципе, ты бы мог его спасти? - осторожно спросил я Крикушина.
      - В принципе - да! - не колеблясь, ответил он. И нагородил длинное предложение из медицинско-математических терминов. Меркурий только восхищенно крякнул. - Но он послезавтра пойдет с повинной и сдаст наворованное. Польза?.. Польза!
      Веселенький талант прорезался у моего друга, - подумал я. - Захочет от тюрьмы спасет. Захочет - посадит...
      * * *
      На следующее утро к нам явился молоденький милиционер. Он беспокойно озирался и одергивал новенький китель. Меркурий вышел из дома с физической энциклопедией под мышкой и приветствовал его красивым кивком. На нос он нацепил очки в металлической оправе.
      - Кирилл, ты не помнишь, чему равна постоянная Планка? Без нее я не могу посчитать эффект Доплера, а мне нужно готовить доклад к симпозиуму...
      Крикушин на память назвал константу и, сев в шезлонг, беспечно подпер голову ладонью.
      - Благодарю, благодарю, - Меркурий вернулся в дом и, поправив очки, устроился у окошка.
      Из разговора выяснилось, что милиционера прислало начальство. Разузнать, что происходит на нашей даче. Почему толпится народ, и кто мы такие.
      Проверив наши документы, милиционер извинился. Оказалось, что его зовут Гриша. Он недавно работает в милиции и еще плохо знает свой участок.
      - Я сразу после демоби... - начал объяснять он, но тут Степка встал на передние лапы и, дрыгая в воздухе задними, с рычанием двинулся на него. ...би-би... - забибикал милиционер, отступая, - ...бибилизации...
      - Цирковая собака! - гордо представил я Степку.
      - Понятно, - недоверчиво проговорил Гриша. - А что народ толпится? Костры по ночам жгут. Ажиотаж, понимаешь, как за туалетной бумагой. Из-за пса, что ли?..
      Проклиная удравшего Меркурия, я объяснил, что наш друг - писатель, он проводит здесь свой отпуск. Может быть, это его поклонники? Вчера приходили трое за автографами... Мы этих людей не знаем, спрашивайте у них.
      - Писатель? - переспросил Гриша и строго посмотрел на Крикушина. - А в удостоверении записано - инженер.
      - Он и есть инженер, - кивнул я. - Инженер человеческих душ.
      - Химичите вы что-то, ребята, - запутался Гриша.
      Я стал объяснять и запутал Гришу еще больше.
      - Все ясно, - махнул он рукой. - Стенгазетчик. Будущий писатель. Но работает инженером. - На прощание он пожелал Крикушину творческих успехов. И попросил вести себя так, чтобы все было, как в танковых войсках.
      - Да-да, я прослежу, - пообещал Меркурий, выходя из дома с папкой, на которой красным фломастером было выведено: Глава I. - Я буду здесь вплоть до отъезда на симпозиум...
      - Теперь все ясно, - улыбнулся Гриша, открывая калитку. - А то я спрашиваю: почему живете в палатках около дачного поселка? А они пугаются и говорят: культурно отдыхаем. Я же их не гоню... Сразу бы признались, что поклонники. Автографы, так сказать...
      После ухода милиционера Гриши мы решили направить Меркурия на переговоры с обитателями палаточного городка.
      - Мне только корреспондентов не хватает, - невесело пошутил Крикушин. Чтобы они спрашивали о дальнейших творческих планах.
      Меркурий вернулся через пару часов. От него попахивало хорошим коньяком. Закурив длинную коричневую сигарету, он доложил обстановку.
      Во-первых, он организовал инициативную группу. Затем провел выборы председателя, а тот назначил себе двух заместителей. Заместители составили список желающих пообщаться с Крикушиным и поведать ему о своих жизненных невзгодах. После составления списка, как сказал Меркурий, сразу стало тихо. Сказалось уважение народа к очередям.
      Дальнейшие переговоры он вел непосредственно с председателем. Его звали Михаилом Арнольдовичем. Меркурий выдвинул следующие условия: глубокая конспирация, никаких палаток и костров - лагерь должен исчезнуть. Два часа на сборы. Все контакты на нейтральной территории. Можно в лесу. Но лучше в лодке, на озере. В оговоренное время Меркурий берет напрокат лодку и отплывает от берега. К нему забирается Михаил Арнольдович и докладывает о возможном кандидате в герои литературного произведения. Меркурий выслушивает наброски сюжетов и доводит их до сведения... хм... одного человека. Этот человек сам решает вопрос о возможности написания рассказа. Если сюжет его заинтересует, он пригласит будущего героя на собеседование.
      Вопрос о вознаграждении будет рассматриваться индивидуально, в зависимости от особенностей сюжета. Ставок, понятно, на такие деликатные услуги не установлено.
      В случае нарушения условий конспирации мы прерываем все связи с инициативной группой и переезжаем в другой город.
      После исчерпывающего доклада состоялись короткие прения.
      Крикушин поблагодарил Меркурия за участие в его судьбе и попросил тщательнее отбирать сюжеты. С тем, чтобы не тратить нервную энергию на дураков и авантюристов. Он также предостерег Меркурия от увлечения деньгами.
      - Не в них счастье, - сказал он, теребя Степку за ухо. - Достаточно выйти на сумму долгов. А что останется, пойдет в общий котел. Писать явные небылицы, даже за большие деньги, я не намерен. От литературы должна быть польза! Польза, а не выгода!..
      Затем высказался я.
      Я тоже одобрил основные принципы взаимоотношений с инициативной группой и выразил надежду, что у нас будет порядок, как в танковых войсках. Как учил милиционер Гриша.
      Меркурий уверил, что так и будет.
      - Втроем и батьку веселей бить, - напомнил он.
      Отправившись вечером на разведку, я обнаружил на месте недавнего лагеря залитые головешки и пустые консервные банки. Степка с фырканьем обнюхал стоянку и пустил струйку на колышек от палки.
      * * *
      Мы зажили относительно спокойно. Хождения вокруг участка прекратились. Я привез из города пишущую машинку Москва, взятую в прокате, и две пачки бумаги - на тот случай, если Крикушин впадет в азарт и возьмется, например, за роман.
      Каждое утро Меркурий ходил на озеро и, вернувшись, передавал наброски возможных сюжетов. Крикушин их безжалостно браковал.
      Боже мой! О чем мечтали люди! Большинство желаний не выходило за рамки квартирно-служебного благополучия.
      Характерно, что если речь шла о пятикомнатной квартире с фонтанчиком в прихожей и видом на залив, то проситель обитал вовсе не в рабочем общежитии, на кровати с дзинькающей сеткой. Мечтающие о вишневом форде-мустанге или жемчужных тонов мерседесе не давились по утрам в автобусах, а разъезжали в приличных отечественных автомобилях. Крикушин специально интересовался.
      Что удивительно - никто не просил послать его в край вечной мерзлоты, чтобы найти грандиозные запасы полезных ископаемых. Не обнаружилось и добровольцев положить свою жизнь на поиски лекарств против рака, не говоря уже о более возвышенных и гуманных стремлениях.
      Мы допускали, что люди понимают предел возможного и, не замахиваясь на всеобщее благополучие, желают достичь благополучия личного. Поправить свои дела, заплатив определенную сумму.
      Иногда мы ходили на пляж все вместе. Крикушин заплывал далеко за буйки и подолгу лежал на спине, блаженно улыбаясь.
      - За меня волноваться не надо, - успокаивал он нас. - Я плаваю хорошо. - И добавлял, усмехнувшись: - Суждено сгореть, так не утонешь...
      Меркурий, надев темные очки и панамку, шептался в лодке с крупным Михаилом Арнольдовичем О председателе инициативной группы он отзывало однозначно:
      - Мужик что надо! Хватка как у бульдога.
      Сюжет самого Михаила Арнольдовича оставался тайной даже для Меркурия. На его ревностные расспросы о планах на будущее председатель уклончиво отвечал, что сейчас они подвергаются переосмысливанию. Первоначальную задумку он считал бредом. Mихаил Арнольдович оставлял впечатление думающего человека. Только неизвестно о чем.
      Крикушин капризничал. Сюжеты представлялись ему неинтересными, а будущие действующие лица - жуликами.
      - Да это не жулики, - заступался за них Меркурий. - Обыкновенные авто-мото-бабо-любители... Замысла жизни не имеют и хватают, что поближе: дачи, квартиры, должности, икру, книги... Я же вам объяснял: людей с размахом мысли - единицы. Наши клиенты не жулики, а продукт полной электрификации - когда всем все до лампочки...
      Несмотря на организацию инициативной группы, случался и самотек.
      Однажды к нам приплелся глуховатый старичок с розовыми щечками. Он просил пропечатать статью, чтобы они там попрыгали.
      - Что вы хотите? - прокричал ему в пушистое ухо Меркурий. - Что надо написать?..
      - Ну, это... - загнусавил старичок, торопливо доставая бумаги с фиолетовыми печатями. - Чтобы меня, значит, избрали, а Подпального из председателей домкома турнули... У него собака ходит без намордника и дочка с мужем развелась. А еще он...
      - Мы пишем только некрологи! - сложив руки рупором, гаркнул Меркурий. Не-кро-ло-ги!.. Хотите заказать? Рубль штука. Завтра будет готово!..
      Дед испуганно отдернулся, поморгал кроличьими глазками и молча потрусил к калитке.
      * * *
      Крикушин выбрал наконец подходящий сюжет.
      Мы напряглись в ожидании.
      Сюжет предполагал возвращение блудного мужа к законной жене и детям. Муж, которого звали Эдуард Сергеевич, работал директором мебельного магазина. Выслушав его увядшую жену и просмотрев зачем-то два альбома семейных фотографий, Крикушин взялся загнать гуляку-мужа в семейное стойло. До этого не помогали никакие увещевания жены и общественных организаций. Статный Эдуард Сергеевич кутил напропалую с красавицей Элеонорой из парфюмерного и обещал ей, по слухам, в качестве свадебного подарка машину, дачу и новую обстановку из внелимитных поставок югославской фирмы.
      - Прибежит как миленький! - пообещал Крикушин его некрасивой жене. Будет целовать вам руки, а ночью заплачет над кроватками детей. Хотите?
      Женщина соглашалась на возвращение и в упрощенном варианте - без поцелуев и слез, лишь бы вернулся. И выразила сомнение, что Эдуард Сергеевич, человек гордый и властный, будет целовать ей руки. Но Крикушин был неумолим:
      - Я его, гада!.. На колени встанет, волосы на себе рвать будет! Ведь вы же добрый человек! - сверкал он глазами. - Красавица!..
      Женщина устало улыбнулась.
      - Была... То-то и оно, что была. Потому и пошла за него замуж. А будь дурнушкой, жила бы сейчас спокойно, без дерготни... Детей жалко.
      Три дня Крикушин спускался со второго этажа только затем, чтобы перекусить и погулять со Степкой. Верный пес угрюмо лежал под лестницей, чуя озабоченность хозяина. Мы с Меркурием прислушивались к тишине наверху и ходили на цыпочках. Меркурий, уверенный в успехе, съездил в город и через приятеля в журналистском ведомстве вышел на редакторов нескольких районных газет, которые обещали поддержать молодого автора публикациями.
      Несколько раз приходила нетерпеливо ожидающая своей участи заказчица и интересовалась продвижением рассказа. На нас она смотрела с уважением, как на ассистентов великого хирурга. Каждый раз она напоминала свой адрес и фамилию. Очевидно, ее беспокоило, чтобы муж по ошибке не забрел к другой. Меркурий не выдержал и посоветовал ей ждать дома, чтобы вернувшийся в ее отсутствие муж не ушел обратно. Дама опрометью бросилась к вокзалу.
      На четвертый день мы проснулись от стрекота машинки, и через полчаса Крикушин спустился вниз с двумя экземплярами отпечатанного без единой помарки рассказа.
      Меркурий умчался с ними в город.
      В субботнем номере районной газеты вышел рассказ Сомнения, герой которого, посомневавшись в правильности разгульной жизни, возвращается в семью. Надо ли говорить, что он сильно смахивал на Эдуарда Сергеевича?.. А покинутая им жена вскоре упала перед Крикушиным на колени и, вышвыривая из сумочки деньги, радостно стонала:
      - Демон вы мой! Пришел! Вернулся! Приполз! Руки целовал! Над кроватками плакал! Все, как вы обещали! Чем же вас еще отблагодарить? Милый! Я снова счастлива!..
      У меня по спине бегали мурашки.
      Бледный Крикушин пытался поднять с полу грузную даму.
      Меркурий сопел и собирал разлетевшиеся по полу деньги.
      Степка лаял в потолок.
      * * *
      Молва об успешном взнуздании строптивого жеребца мигом распространилась среди членов очереди. Члены заволновались. К нам на участок вновь зачастили беспокойные ходоки, предлагавшие сюжеты в одной упаковке с деньгами.
      Меркурию пришлось сделать строгое внушение председателю жаждущих. Это дало свои результаты. Вдоль нашего забора стали прохаживаться люди. Они деликатно, но твердо следили за соблюдением очереди.
      Меркурий торжествовал. Дела пошли. И пошли с его помощью - этого никто не отрицал.
      За неделю Крикушин написал еще два рассказа. Коротеньких и сбывшихся. Благодаря стараниям Меркурия они вышли на литстраничках районных газет в один день. Меркурий привез пахнущие типографской краской номера и вручил их нетерпеливо ожидающим клиентам. Вид у него был такой, словно он награждает орденами. Буквально на следующий день оба награжденных примчались на дачу и с восторженными улыбками подтвердили, что события, описанные в рассказах, в точности сбылись.