12

Касдей тоже увидел это. Он ринулся к пульту управления, намереваясь увести корабль с линии прицела Оружия и упредить выстрел. Ветка, придя в себя после шока, крикнула в знак протеста и оттеснила Касдея от пульта. Он оттолкнул ее и схватился за рычаги, но девушка опять помешала ему, схватив за руки.

— Не отводи корабль!

— Отойди, дурная баба! — Касдей с силой оттолкнул ее.

После секундной борьбы Ветка еще больше усилила свой натиск и резким внезапным ударом ребра ладони свалила его к своим ногам.

Гадрели, как загипнотизированный, наблюдал за Оружием Хаоса. Шум борьбы заставил его обернуться. Он быстро вскочил и подбежал к поверженному командиру.

— Что ты наделала? Хочешь угробить всех нас? — закричал он и угрожающе начал подниматься.

Ветка стояла неподвижно.

Гадрели махнул рукой и протянул руки к тумблерам пульта управления.

— Нет! Не трогай их!

Гадрели развернулся в сторону Асбеля, собираясь, очевидно, позвать на помощь. На экране грозно блестело нацеленное на незваных пришельцев Оружие Хаоса, с ошеломляющей быстротой поглощающее гигантское количество энергии. И нельзя было предугадать, когда произойдет выстрел.

Это мгновенное ослабление внимания Гадрели, дало Ветке шанс, который ей сейчас требовался. Она мгновенно нанесла удар в плечо Гадрели, вынуждая его оторвать руки от пульта управления. Он потерял равновесие, и следующий удар, такой же быстрый, что глаз не уловил даже движения руки нападающего, послал мужчину на пол. Вид его неестественно вывернутой головы свидетельствовал, что он, к сожалению, мертв. И в это же мгновение под потолком тихо лопнула ампула с газом. Ветка повалилась на пол. Остальные тоже потеряли сознание.

Пенемо был первым, кто пришел в себя, его руки сразу же потянулись к пульту. Ошеломленная Ветка села на пол и без видимой пользы попыталась остановить его. Сквозь нарастающий грохот двигателей, запущенных Пенемо, Вилдхейт услышал его слова. Они поразили его как удар грома, и он даже засомневался, правильно ли делал, защищая Касдея.

— Вы глупцы! — бормотала девушка. — Разве вы не видите, что именно здесь они не могут причинить нам никакого вреда. Ведь это же так ясно. Вы сами же говорили, что…

Но сделать уже было ничего нельзя. Именно в этот момент корабль покинул сферу, где логика Хаоса не действовала. Когда они выскочили из этого необычного пространства между вселенными, Вилдхейт последний раз взглянул на экран, который демонстрировал изображение выстреленной в их сторону яркой полосы энергии. Где-то на границе скорости света мощная волна чистой энергии угодила в корабль, подхватила его и, закружив, понесла, неизвестно куда. Удар был настолько силен, что даже Коул заверещал от страха.

То, что наступило потом, нельзя описать. К проникающей вибрации, вызванной перепрыгиванием через границы скорости света, добавилась новая, пластичного вида вибрация. Вилдхейт, допускал, что это был вид какого-то резонанса, возникающего на стыке вселенных, по которому и скользил сейчас корабль. Ее сила грозила всем смертью.

Возникающие в конструкции корабля напряжения стали раздирать его корпус на части. Переборки лопались как скорлупа яйца, а металлические обломки обшивки разлетались во все стороны, как снаряды. В рубке все пульты и экраны двигались словно живые, все искривлялось и визуально деформировалось. Появились искры и дым, загорелась изоляция.

Вилдхейт почувствовал, как к его руке прикоснулась женская ладонь.

— Помоги мне, инспектор. Там… — Ветка показала на пульт управления.

Он не знал, что она хочет сделать, но старался облегчит ей путь по разрушенной рубке управления, отодвигая в стороны разрушенную аппаратуру.

Ветка закрыла глаза, концентрируя силы, и наощупь стала искать органы управления двигателями. Это продолжалось до тех пор, пока она не проникла в Хаос настолько, чтобы точно знать, какие последствия вызовут ее действия.

Ее ладони были в крови от ран, нанесенных вибрирующим покореженным пластиком пульта.

Наконец она нашла то, что искала. Отыскивая более спокойные угрозы Хаоса, она медленно вводила корабль в более спокойные течения, чтобы в конце концов привести его в состояние полной неподвижности где-то в тихом защищенном от бурь и ветров энтропии закутке пространства. В момент, когда операция закончилась, Касдей пришел в себя и, поднявшись, с трудом добрел до пульта. Он послушно принял от нее управление, точно выполняя инструкции и, постепенно, по мере уменьшения толчков, выровнял корабль.

— Инспектор, — Касдей нахмурился, — я виновен в случившемся. Если бы я сразу послушал ее, мы избежали бы всей этой катавасии. И без нее вообще не могли бы выбраться из нее. Я не знаю, как она это сделала, но наши жизни спасены благодаря ей. — Резким движением он схватил руку Ветки и поцеловал окровавленные пальцы.

— Я тоже ошибся, — согласился Вилдхейт. — Однако, она сама спровоцировала нас. Надо было все объяснить, хотя, я думаю, в той ситуации это не помогло бы. Ты уверена, что мы были в безопасности?

— Конечно! Оружие Хаоса без катастрофической потенции, которой можно манипулировать, не является оружием в нашем понимании. Оно может быть применено только, когда мы сами окажемся в ситуации потенциальной угрозы.

— Но несмотря на это, что же тебя так испугало?

— Я увидела внезапный взрыв Хаоса в момент, когда Касдей ударился в панику. Но я увидела кое-что еще.

— Что же?

— Окончательную катастрофу! Это нельзя описать словами.

Пенемо присмотрелся к лежащему телу Гадрели.

— Он мертв! — в голосе его звучало удивление. — Я всегда считал, что его нельзя было побороть, а тем более убить. Интересно, как выглядит учитель этой девушки, который обучал ее на Майо методам ведения рукопашного боя. Да, эта девушка действительно опасна.

— Я же предупреждал вас, — буркнул Вилдхейт. — Однако, я подозреваю, что это только начало будущих событий. Если бы я был одним из Ра, то поступил бы с нами более жестоко.

Касдей при помощи оставшихся целых приборов пытался проверить состояние корабля. Его выводы были удручающими.

— Корпус в более или менее хорошем состоянии, воздуха хватает, но это все. Почти вся аппаратура не работает, и хотя двигатели не повреждены, я не решусь еще раз активировать их без контрольной аппаратуры. Вся конструкция может развалиться при малейшем ускорении. Короче говоря, мы находимся в остове от бывшего корабля, который принял свой последний бой. Мы можем рассчитывать только на ближайшую смерть.

— Это немного, — согласился Вилдхейт. — Кстати, в какой вселенной мы сейчас находимся?

— В новой, судя по расположению звезд. Но невозможно определить, в какой Галактике. Принимая во внимание угол, под которым мы пересекли границу, можно находиться в любой точке пространства.

— Каким же образом мы сможем вернуться к Оружию Хаоса?

— Это невозможно! На корабле можно лишь дотащиться в лучшем случае до обитаемой планеты и провести там остаток жизни, пробуя организовать оборону на случай, если Ра когда-нибудь обнаружат ее. Существует еще одна возможность — вообще не попасть на обитаемую планету и погибнуть где-нибудь в пространстве от рук Ра или своих собственных.

— Значит, сражение проиграно. И в первом и во втором случае. Как ты считаешь, Ветка?

— Я не вижу возможностей каких-нибудь осмысленных действий. Рисунок не указывает на след места в пространстве, где можно было бы укрыться. Потому я предлагаю подождать Ра. Только они будут нас искать и только они смогут найти нас.

— Ждать Ра? — воскликнул Касдей. — Ничто не утешило бы их, как мы, на борту разбитого корабля. Они с радостью избавились бы от нас.

— Не сейчас, — покачала головой Ветка. — Катализаторы Сарайя уничтожили уже много их кораблей. И мы наверняка заинтересовали их. Они пленят нас, но не убьют.

— Это еще хуже. Знаешь, как Ра относятся к своим пленным? Большой гнев силен как никогда. Мы не за тем скрывались семь тысяч лет, чтобы оказаться в их лапах.

— У нас нет выбора!

— Разве? Мы можем запустить двигатели в закритический режим, и корабль погибнет в огне, захватив с собой много жизней Ра.

— Ну, беря в расчет их численность, это был бы благородный, но совершенно никчемный жест, — проговорил Вилдхейт. — Во всяком случае, если бы можно было так легко убрать нас из реакций Хаоса, они вообще не занимались бы играми с нами. Ветка права. Будем ждать Ра.

— Тебе легко так рассуждать, инспектор. Ты не был гоним тысячелетиями. Мы намерены бежать как можно быстрее, а если они нас настигнут, то должны сражаться до конца. Если ты не присоединяешься к нам, то можешь возвращаться на свою спасательную шлюпку и ждать, пока Ра не найдут вас!

— В этом и заключается предлагаемая помощь?

— Будем реалистами. Помощь мертвых ни к чему!

— У меня есть задание. Я должен уничтожить Оружие Хаоса. Твой корабль не может доставить меня туда, преодолеть стык вселенных может только корабль Ра. Поэтому я должен буду ждать их, а потом увидим, что делать дальше.

— Только вы двое, инспектор! Это мое последнее слово!

— Нет! Мы все! — рука Вилдхейта легко легла на пояс с оружием.

Касдей напрягся, словно готовясь прыгнуть на инспектора, однако тут же расслабился и ткнул пальцем в экран внешнего обзора.

— Дискуссия велась зря, — произнес он. — Они уже тут.

На экране, который еще функционировал, четким строем летела дюжина огромных военных кораблей противника, а еще один был так близко, что легко можно было рассмотреть все подробности его конструкции.

Касдей бросился к боевому пульту, но неподвижные стрелки приборов, и погасшие лампочки ясно говорили сами за себя. Не было энергии!

Корабли Ра уже окружали их плотным кольцом. Они не торопились, видимо зная, что корабль беспомощен. Затем, вокруг корабля возник бледно-голубой купол, который окружил их старый звездолет, защитным полем.

— Что это? — поинтересовался Вилдхейт.

— Защитный энергетический экран, — ответил Пенемо. Разбитый звездолет может взорваться в любой момент, поэтому-то они и парализуют экранами любые энергетические процессы на нашем корабле. Потом уже можно делать все, что угодно, без опасения.

— Когда они установят контакт?

— Скоро. Поскольку им попалась богатая добыча, они не станут торопиться и тщательно будут обдумывать свой шаг. Уж их то привычки я хорошо знаю!

— А этот большой корабль? Что в нем?

— Не знаю. По сравнению со своими размерами, он очень слабо вооружен. Может быть, это научно-исследовательское судно?

Пока Пенемо говорил, корабли, образовавшие кольцо, выбросили голубые лучи, которые осторожно, но решительно, потянули изуродованный корабль к гиганту. Открылся огромный люк, и показалась выдвижная причальная площадка. Изнутри гиганта вылетели такие же лучи и потянули звездолет еще интенсивнее. В момент касания площадки силовое поле исчезло. И Касдей тут же пробежал пальцами по пульту управления.

— Зря стараетесь, — покачала головой Ветка. — Узоры Хаоса в данный момент неизменны.

На экране внешнего обзора появилась группа Ра.

— Встречающие или экзекуторы? — спросил Асбель.

— Следователи! — ответил Касдей напряженно. — Если бы они хотели уничтожить нас, то сделали бы это давно.

По корпусу их корабля что-то застучало, и динамики донесли голос, языка Вилдхейт не знал.

— Они приказывают нам выйти без оружия, — прервал Касдей. — У нас в распоряжении две минуты, потом они пустят парализующий газ. Должен сказать, что он вызывает страшные мучения.

— Симпатичные ребята, — прокомментировал эти слова Вилдхейт.

— Для Ра это необычно. Они привыкли сперва распылять газ, а уж потом предупреждать свою жертву. Поэтому пленных бывает мало.

— Значит, мы выходим, — решил Вилдхейт. — Нельзя гостеприимных хозяев заставлять ждать себя.

Все разделись донага. Ветка очень неохотно, однако уступив взгляду Вилдхейта. Когда они выбрались их шлюза, Касдей поднял высоко руки и растопырил пальцы, показывая, что никакого оружия нет. Когда он подошел к ожидающим Ра, на шею и плечи ему опустился хомут, который зафиксировал руки и половину туловища в определенной позиции. Остальные подверглись точно такой же процедуре.

Зазвучал приказ, и Касдей перевел:

— Пошли. Каждый, кто будет выполнять команды нечетко, будет иметь неприятности.

— Что?

— Думаю, что эти штучки, — он указал хомут на своей шее, — действуют на принципе иглоукалывания. Укол должен причинять жуткую боль и парализовать определенную часть тела. Можно будет только молить о смерти, как о благе.

Касдей первым двинулся вперед, нырнув в дверь, скрытую в глубине шлюзовой камеры.

Они оказались в какой-то комнате. Вилдхейт по пути задумался, зачем пленников заковали в ярмо, хотя было бы значительно проще применить наручники. Но в этой комнате он понял, почему. Ярма были прикованы к металлической раме, которая тут же была поднята вверх. Головы людей оказались на одном уровне. После этого Ра вышли и сейчас же из всех стен и потолка хлынули потоки жидкости. Удары струй заставляли дрожать людей как марионеток.

— Что это? — закричал Вилдхейт, пытаясь перекричать шум воды.

— Смесь унижения с обеззараживанием. — Касдей с трудом раскрыл рот. — Сейчас будет еще интереснее.

Когда распылители перестали действовать, камеру начала наполнять светло-желтая жидкость. Ее уровень быстро повышался, температура воздуха становилась невыносимой. Жидкость издавала сильный, неприятный запах, от которого першило в горле, затрудняя дыхание. Жидкость поступала под таким давлением, что на поверхности образовывались волны. Пленникам угрожала возможность захлебнуться, когда уровень поднялся до горла.

В результате очередного, мощного подъема уровня жидкости они оказались накрытыми с головой. Это продолжалось какие-то мгновения, но людям все показалось, что они утонут. Однако тут же жидкость резко пошла на убыль, и Вилдхейт с удивлением заметил, что он и его товарищи оказались выкрашенными в золотисто-желтый цвет.

Но и это был далеко не конец. Все еще в ярме, Вилдхейт внезапно почувствовал, что пол камеры начал медленно вращаться. При свете целой батареи рефлекторов началась экзекуция, что-то вроде медицинского осмотра. Людей исследовали с помощью зондов, причиняющих сильную боль, на которую реагировал каждый мускул их тела. Вилдхейт, пройдя исследование, с сочувствием подумал о Ветке, которой, без сомнения, причиняли такую же боль.

Вскоре процедуры закончились. Субинспектора провели в небольшое помещение, где ему выдали желтого цвета одежду, а ярмо было зафиксировано в стене в специальном зажиме. Оно располагалось на такой высоте, что пленнику приходилось становиться на цыпочки, чтобы голова не отрывалась от шеи. Касдей и Пенемо, позолоченные и смертельно усталые, были подвергнуты таким же пыткам, что и Вилдхейт. Вскоре привели Асбеля и Джегуна, а несколько позже — Ветку.

Из всех присутствующих, только она одна сохраняла спокойствие и уверенность. Она появилась перед мужчинами, словно золотая нимфа, внося своим присутствием спокойствие и отгоняя страх.

— Зачем они выкрасили всех нас в желтый цвет? — удивился Вилдхейт.

— Прежде всего, потому, что это единственный цвет кожи, который для народа Ра является естественным. Исторически это имеет связь с легендарными желтыми бестиями, которые в праистории внесли в сущность первобытных Ра примитивные звериные инстинкты. С психологической точки зрения это располагает к совершению преступления. Ра не чувствуют угрызения совести, убивая желтую жертву. Факт, что они сами окрасили ее в такой цвет, замалчивается и игнорируется.

— Присвой кому-нибудь злое имя — и ты можешь с чистой совестью его повесить, — заметил Вилдхейт.

— Ха! Ты будешь счастлив, если они повесят нас. Ра не любят делать поблажки своим врагам.

13

Через час гигантский корабль отправился в путь. Нарастающий шум двигателей в конце концов перешел порог слышимости. Вилдхейт подозревал, что они перескочили стык вселенных. Он был доволен этим, поскольку Ра смогут доставить его поближе к Оружию Хаоса. Закованный в ярмо, заточенный в стенах звездолета, он не мог себе представить, каким образом сможет выполнить свое задание. Реакция Ра на действия Ветки и его самого доказывала, что им предназначалось все же нанести мощный сокрушительный удар по империи Ра. А что может быть разрушительнее, чем уничтожение Оружия Хаоса?

Он уже довольно давно чувствовал себя как-то необычно, так же, как на корабле Касдея, при приближении к порогу скорости света. На этот раз однако, когда они проникли в структуру светового барьера, ощущения были более сильными. Они стояли в очень неудобных позах и это еще более усугубляло нестерпимую боль в каждой клеточке тела.

Все почувствовали облегчение, когда огромный корабль протиснулся между вселенными и болевые ощущения исчезли.

Сразу же Джегун, Асбель, Пенемо и Касдей были уведены стражниками.

— Что видно в узорах Хаоса, Ветка? — спросил Вилдхейт, закусывая губы.

— Окончательная катастрофа. Разум не в состоянии охватить ее величину. Это несчастье, при котором все остальное блекнет.

— Причиной ее является уничтожение Оружия Хаоса?

— Трудно сказать, но думаю: что нет.

— Что же это может быть?

— Узоры столь сложны, чтобы их можно было прочесть. Знаю только, что это произойдет.

Вилдхейт задремал.

Время от времени он просыпался, чтобы увидеть, что Ветка не спит и спокойно наблюдает за ним. Он подивился ее внутренней силе, позволяющей ее организму функционировать, тогда как он, физически более сильный, был так измучен, что спал, невзирая на все неудобства.

Его разбудил какой-то мужчина, видимо врач. Он осмотрел плечо Вилдхейта, на котором сидел невидимый Коул, после чего стал заглядывать в свои записи, сравнивая, видимо, их с увиденным. Он не нашел ничего достойного внимания, так как его осмотр был весьма поверхностен и он не увидел сидящего симбиота.

Позже привели Касдея, ярма на нем уже не было. Физически этот человек не пострадал, однако, глаза у него были такие испуганные, словно он переживал что-то, что полностью лишило его разума.

— Инспектор! Теперь твоя очередь и твоей девчонки. Я буду играть роль переводчика. Таким образом я выиграл пару часов жизни.

— А остальные трое?

— Они не представляли для Ра никакой ценности. Большой Гнев сейчас перерос в Большое Любопытство. Интерес к тебе и к этой девчонке, а также к той угрозе, которую вы представляете для Хаоса, пересилили желание немедленно покончить с вами. Они не могут поверить в существование такого мощного каталитического эффекта, а также подвергнуть сомнениям вероятность осуществления их собственных предсказаний.

— Скажи им, — отозвался Вилдхейт, — что я требую снять с нас эти хомуты!

— Они накажут вас даже за попытку подумать об этом, — возразил Касдей.

— Кроме всего прочего, скажи им также, что они должны информировать обо всем их командира!

— Зачем это тебе?

— Судя по тому, что ты рассказал, Ветка и я являемся для них чем-то вроде легенды. А хорошая легенда не должна умереть.

— Думаю, что мне сохранят жизнь, чтобы я смог пересказать ее, — неуверенно пробормотал Касдей. — Нужно попытаться.

Он повернулся к охранникам и стал что-то втолковывать им подробно и быстро. Наконец, один из них вышел. Вернулся он через десять бесконечно длинных минут. За ним шел Ра, видимо, высокого ранга.

— Ты доставил им беспокойство, — спокойно проговорил Касдей. — Ошейники они сейчас снимут.

— Отлично! Будь праведным переводчиком, Касдей. Переводи не только смысл слов, но постарайся передать им также и наше настроение. И ничему не удивляйся.

— Хотел бы я знать, что ты задумал, инспектор.

— Я хочу воспользоваться нашими козырями. Так, как только смогу. Именно этому и обучают инспекторов в школах. Тебе разве не казалось странным, что для того, чтобы остановить надвигающуюся войну, Федерация ограничилась посылкой одного-единственного человека.

Офицер высокого ранга, который пришел со стражником, внимательно следил за тем, как снимают с Ветки и с Вилдхейта ошейники. Субинспектор внимательно присматривался к офицеру, выбирая план действий. Лицо Ра было обезображено глубокими морщинами, массивный, как скала, череп, был покрыт серо-стального цвета волосами и, видимо, хранил в себе колоссальный интеллект. Этот Ра, без сомнения, был существом незаурядным.

Ветка и Вилдхейт были препровождены в обширное помещение с ослепительно белыми стенами. Им приказали стать на небольшом возвышении, находящемся в центре комнаты. Офицер сел за стол и подпер голову рукой. Вооруженные охранники, по трое под каждой стеной, держали пленников на мушке, Касдей стал в стороне от линии огня, на случай, если спровоцированный инспектором Ра прикажет пристрелить пленников.

— С кем я говорю? — Вилдхейт сразу же перешел в атаку.

Офицер скривился, явно разочарованный:

— Перед тобой, землянин, Командующий флотом, Командор Зекиль из Научного Общества Военных Сил Ра. Я специалист по Хаосу, инспектор.

Касдей переводил очень точно, стараясь передавать каждую интонацию в голосе.

— Несмотря на это, мы найдем общий язык, — улыбнулся Вилдхейт, потирая подбородок. — Мы ведь также специалисты: Ветка — по Хаосу, а я — по обороне Федерации. Это удача для вас, командор, что вы проявили терпение, в противном случае я имел бы все основания обижаться на ваше гостеприимство. Понимаю, что вам необходимо вести себя осторожно, но должен сказать, что у вас совершенно отсутствуют факты о том, что вы делаете.

— Ого? В самом деле? — Зекиль рассмеялся. — Понимаю, ты очень против того, что так разозлило тебя. — Касдей очень точно передал сарказм, звучавший в устах командора.

— Вовсе нет! — улыбнулся Вилдхейт. — Это была ошибка, которая пойдет нам на пользу. Желтые бестии существовали и в нашей истории. Однако, мы все же не выросли из своих легенд. В результате из всех живых существ остались только они. Таким образом, вы помогаете нам представить себе не только своих предков, но и потомков. Поэтому получается, что мы выказываем покорность.

Зекиль нахмурился, по его лицу пробежала гримаса гнева. Он посмотрел на Касдея, убедившись, что перевод был верен. Затем перевернул стопку лежащих на столе белых пластинок.

— Я не ожидал подобного. Ничто не указывает на мегаломанию или чересчур развитое желание умереть. Поэтому я прихожу к выводу, субинспектор, что ты играешь со мной. Это очень нерассудительно, с твоей стороны. Думаю, что ты еще пожалеешь об этом.

Жестом он подозвал стражников.

— Уведите инспектора, — приказал он, — и примените к нему что-нибудь такое, что собьет с него спесь и сделает более послушным. Я хочу видеть его на коленях, просящего о пощаде. Заберите и девушку. Она была свидетелем этого разговора. Позже, я продолжу начатое.

— Ты несносный глупец! — яростно закричал Касдей, тыча пальцем в лицо Вилдхейта. — Ты затронул его самое больное место, вспомнив о желтых существах. Или ты в самом деле посчитал, что он сможет снести это?

— Сейчас нет, но вскоре да! — ответил Вилдхейт, когда они остались одни. — Но сначала нужно, чтобы он немного размяк. Стражники опять водрузили ярмо на шею Вилдхейта и вывели в соседнее помещение. Там хомут был укреплен в специальных захватах, а ступни зафиксированы в замках. Один из Ра, на вид специалист в этом деле, начал нагревать в термопечи длинный металлический стержень. Потом, повернувшись к жертве, начал внимательно изучать его бедра и плечи.

— Инспектор, советую сейчас же попросить о милости, — поспешил скороговоркой Касдей. — Тогда может быть это кончится безболезненно.

— Переводи! — приказал Вилдхейт. — Ты не поймешь это, но все идет по плану.

— О ангелы космоса, если бы ты только знал, что они сделают с тобой.

— Это я хорошо знаю, но они не знают, что припасено у меня.

Ра-специалист схватил прут, раскаленный добела, и приблизил его к глазам инспектора.

— Ну, посмотрим, желтяк, сколько ты продержишься, пока не загнешься! Большинство выдерживает только три сеанса. Видишь, все искусство заключается в том, чтобы знать, где приложить эту штуку для достижения максимального эффекта.

— Я не советую тебе это делать, — холодно произнес Вилдхейт.

— Инспектор, заклинаю тебя во имя всех демонов космоса! — Касдей, охваченный ужасом, посмотрел на Ветку, ожидая ее поддержки. Однако лицо девушки хранило полное спокойствие.

Ра положил уже остывший прут обратно в огонь. Подержав его минуту, он быстро вытащил и приложил к бедру инспектора. Горящее тело зашипело, издавая характерный смрад. Раздался душераздирающий вопль, однако издал его сам Ра, когда прут вонзился в его руку. Долю секунды он ошеломленно уставился на него, пока до мозга доходила невероятность случившегося. Это была ужасающая правда — прут пронзил его руку, выжигая в плоти огромную дыру.

Когда это окончательно дошло до его тупых мозгов, он завыл от ужаса. Может быть, именно тогда мелькнула и пропала фигура отвратительного существа, которое жило на плече субинспектора. Трудно угадать, понял ли палач то, что увидел, во всяком случае он что-то крикнул на диалекте, которого не знал даже Касдей, и выбежал из комнаты.

— Спасибо тебе, Коул, — облегченно вздохнул Вилдхейт. — Ты сделал хорошую работу.

— Я обещал тебе, что скоро покину тебя. Однако, думаю, что время пока не наступило.

В помещение ворвались трое охранников, а через порог в комнату заглядывал палач с перевязанной рукой. Двое Ра подошли к инспектору, третий опасливо, постарался зайти сзади.

— Они спорят из-за того, что сидит на тебе… — Каждый сам еще не понимал того, что произошло.

Два стражника тщательно осмотрели шею и плечи Вилдхейта. Конечно, ничего не найдено, хотя Коул находился там, неуловимый и невидимый.

Палача стали уговаривать продолжать пытки, но он отговаривался, объясняя, что не может работать из-за сильной боли в руке. Тогда другой вытащил прут и двинулся к Вилдхейту. Раненый палач быстро отошел в дальний угол комнаты, уверенный, что опять заметил дрожащий силуэт страшилища на плече землянина. Он закричал, протягивая вперед руку, предостерегая своего коллегу. Вилдхейт внезапно ощутил боль в плече. Но страх не охватил его. Он ждал необычного.

Где-то в отдалении раздался шум, похожий на далекий грохот. Охранник с раскаленным прутом остановился и покачал головой, словно этот грохот рождался у него в голове. Следующий звук был более громким и близким. Металлические стены камеры отозвались сильной вибрацией. Один из Ра выбежал из камеры, узнать в чем дело.

Палач с прутом двинулся вперед. А потом ударил гром. Что-то черное как бы взорвалось в камере, нанося вокруг мелкие, но сильные удары. Печь, брызнув искрами, погасла, а прут, который держал стражник, проткнул ему руку. Черная волна или что-то в этом роде оплела помещение скрученными щупальцами. Какие-то особые силы подняли вверх все незакрепленные предметы, которые начали с каким-то ужасным ритмом биться с грохотом и звоном о металлические стены камеры. Затем силовая спираль, схватив все эти предметы, свалила также и тела двух охранников. Их лица почернели, но крови не было видно.

Охранник, который ходил смотреть причину грохота, остановился на пороге, ошеломленно вглядываясь в произошедшее в комнате. Он схватился за оружие, чтобы убить того, кого считал причиной этого Хаоса — инспектора Вилдхейта. Голос, который принадлежал Зекилю, отдал какой-тот приказ. Но стражник покачал головой, не соглашаясь подчиниться и выстрелил. И случилось странное. Оружие выстрелило ему прямо в лицо. Он рухнул, заливаясь кровью. В дверях стоял Зекиль, боясь переступить порог. В его глазах отразилось глубокое уважение, когда он попытался осмыслить увиденное.

— Для связанного человека ты обладаешь большой силой.

Касдей должен был побороть изумление, чтобы правильно переводить.

— Ну, что же, — сказал Вилдхейт. — Вы можете увидеть, что произойдет, когда у меня будут свободные руки.

Словно в доказательство его слов, ярмо на шее лопнуло и разлетелось на куски, а сковывавшие руки наручники превратились в браслеты. Замки, в которых находились его ноги, рассыпались, превратившись в пыль. Субинспектор при этом не пошевелил пальцем.

— Достаточно? — спросил он. — Может быть, показать еще что-нибудь?

— Думаю, что уже ты доказал все, что надо. Что за существо живет у тебя? — Командор не мог скрыть своей заинтересованности.