7

Старт был ужасающим. В конце концов это и неудивительно для такого космического корабля. После нескольких сильных взрывов, разваливающийся исполин словно неохотно поднялся в небо. Казалось, что он взлетает скорее из-за силы воли экипажа, а не из-за действия вразнобой работающих двигателей. Достижение второй космической скорости приветствовалось восторженными криками в рубке, словно они и не надеялись, что это удастся. Вилдхейт внимательно прислушивался к шумам, сопровождавшим каждую фазу старта, и, морщась при каждой заминке или угрозе во время маневров, тихо чертыхался. Когда корабль все же вышел на орбиту и гравитационные двигатели стали равномерно разгонять его, экипаж занялся завтраком. Ветку и Вилдхейта пригласили в кают-компанию. Здесь Вилдхейт увидел, что почти все члены племени страдают наследственными пороками. Чуть ли не половина рхакья были умственно отсталыми. Он давно знал, что за недоразвитым умом кроется звериная жестокость, отсутствие моральных устоев. И что его еще больше убедило в этом наблюдении — это то, что все были вооружены! И это создавало для двух пришельцев крайне неблагоприятную ситуацию.

Вначале все было спокойно. На одном конце стола, во главе его, сидел Салтзейм, по правую руку от него сидели ясновидящая и субинспектор. На толстых металлических подносах принесли дымящиеся куски жареного мяса. Кескес длинным острым ножом умело порезал мясо и раздал порции. Гостей он также обслужил, с той только разницей, что не швырял мясо, а подал на острие ножа.

Запивали мясо самогоном, выгнанным тут же, на корабле, и плохо очищенным. Вилдхейт с самого начала беспокоился, так как взгляд всех мужчин был устремлен на Ветку. И это беспокойство возросло еще больше, когда алкоголь затуманил разум и снял и без того слабые тормоза с чувств. Вскоре тема «аминдуми» перестала быть вероятной и зазвучала реально в пьяных устах. Этого субинспектор не мог выдержать. Он встал и взял девушку под руку.

— Хватит, Кескес, нам пора!

— Садись, субинспектор! Это кровь играет в их жилах. В космосе так мало развлечений.

— Но Ветка не намерена стать одним из них! — Вилдхейт кивнул в сторону сидящих женщин. — Успокой их, или я сделаю это за тебя.

— Я их отец, — воинственно заявил барон. — Никто из них не осмелится…

Вдруг какой-то тщедушный паренек с темными блестящими глазами на худощавом лице соскочил с табуретки и, подойдя к Ветке, ловко схватил ее за талию. Тотчас же рука субинспектора рванулась к оружию. Он бросил взгляд на Салтзейма, давая ему шанс предотвратить трагедию. Опьяневший Кескес с трудом выпрямил тяжелое тело и затряс головой, пытаясь прогнать хмель. Он крикнул парню, а когда тот среагировал, наклонился над столом и взмахнул ножом.

Все замерли от ужаса. Ладонь парня была отсечена возле запястья и упала на стол в одно из блюд с мясом. Рхакья был в шоке и пока что не чувствовал боли. В изумлении уставившись на свою ладонь, он продолжал гнусно ухмыляться. Но уже через мгновение потерял сознание и рухнул на пол.

В кают-компании воцарилась абсолютная тишина, и внезапно все рхакья заорали, как сумасшедшие, требуя смерти и мщенья. Вилдхейт поднял оружие и выстрелил в потолок.

— А сейчас послушайте! — обратился он ко всем. — Вы, рхакья, хотите получить больше того, что вам положено. Впредь не пытайтесь прикоснуться к девушке! Я не буду миндальничать, как ваш Кескес, а разрежу любого пополам, кто попытается сделать это.

Когда они вернулись в каюту, Ветка была спокойна. А Вилдхейт почему-то думал, что все это подействует на нее сильнее. И все же он заставил ее выпить успокаивающее лекарство и лечь, а сам сел поудобнее перед дверью.

Остаток вахты прошел на удивление спокойно. Однако, когда в начала следующей он вышел из каюты, все встреченные рхакья смотрели на него с открытой ненавистью. В рубке от встретил какую-то неизвестную личность в треугольной шляпе Салтзейма. Все говорило о том, что в племени произошла смена власти. И сейчас в куче мусора, несущегося вслед за кораблем в черноте космоса, летело также тело их недавнего вождя.

Ничего не произошло почти до половины третьей вахты, пока в дверь кто-то не постучал и не позвал их на обед. Вилдхейт, надеясь, что в прошлый раз рхакья получили хороший урок, согласился выйти. Они увидали все племя сидящим совершенно спокойно за большим столом, в атмосфере напряженного ожидания, которая вынудила субинспектора положить руки на оружие. Напряжение немного спало, когда люди выпили, но Вилдхейт не ослаблял внимания.

Атака была внезапной и подлой. Внезапно кто-то плеснул самогоном прямо в лицо Вилдхейта, а сзади набросился крепкий рхакья, который только что вошел в кают-компанию. В каждой руке он держал нож. Взмахнув обеими руками, он вознамерился вогнать ножи в тело субинспектора. Вилдхейт был ослеплен вонючей жидкостью и не был в состоянии заметить опасность, грозившую со спины, но Коул на мог допустить, чтобы убили его симбиота. Он мгновенно остановил время, и все замерли, только Вилдхейт остался вне временной ловушки. Он протер глаза, повернулся, вывернул руки нападавшего с ножами, и ударил прямо под сердце. Потом Коул снял защитное временное поле, и все опять пошло своим чередом. И только после этого Вилдхейт вытащил оружие. Ответный удар был молниеносным. Троих нападавших рхакья субинспектор разрезал бластером пополам, а остальным «подарил» газовую гранату. Все, кто находился в непосредственной близости, упали без сознания. Один из рхакья в самом дальнем углу кают-компании прицелился из пистолета, но Вилдхейт опередил его, и тонкий луч уперся в пистолет, который мгновенно расплавился и потек каплями металла, разбрызгиваясь во все стороны. Рхакья, державший его, с обгоревшей до кисти рукой, рухнул ничком на пол. Вилдхейт убил еще троих и, оглядевшись по сторонам, обнаружил, что остался один, не считая мертвых. Только сейчас он понял, что девушки рядом с ним не было. Он рванулся из кают-компании в коридор и услышал шум за одной из многочисленных дверей. Луч бластера легко прорезал тонкую сталь, и субинспектор ворвался в каюту. Две находившиеся в каюте молодые рхакья были мертвы. Их неподвижные тела лежали в таких позах, что, казалось, у них не осталось ни одной целой кости. Вилдхейт, потрясенный этим зрелищем, подошел к Ветке, сидящей в углу каюты и смотревшей на него с нечеловеческим спокойствием.

— Кто это сделал? — спросил он, указывая на изломанные тела.

— Я, — в ее голосе не было слышно никаких эмоций.

— Как… — он вдруг понял, что говорит это с жалостью. Но еще больше его беспокоило то, что девушка так спокойна.

Она посмотрела на свои маленькие смуглые ладони, а потом опять на него.

— Ясновидящие и чувствователи имеют разную специализацию, но это не означает, что они не умеют больше ничего делать. Есть много того, что мы не применяем на практике. Однако, если это нужно для жизни среди звезд, то, поверь, мы приспособимся. Думаю, что со временем я буду убивать еще лучше.

— Можешь мне поверить, — хмуро произнес Вилдхейт, — что эти убийства не являются целью моей деятельности. Я, наоборот, должен всеми силами поддерживать мир среди звезд.

— Зачем же тебе столько смертоносного оружия? — спросила она, удивленно вскинув на него свои глаза. — Разве мира не желают все планеты!

— Когда-нибудь я объясню тебе это, — пообещал он. Но тут же засомневался, а сможет ли объяснить ей то, что даже самому не всегда ясно.

Вдруг Ветка тяжело вздохнула. Появляющимися на ее лице гримасы говорили о том, что ее разум проник в какие-то далекие миры.

— Что происходит, девочка?

— Хаос изменяется. Что-то случилось, что-то приведет к изменению энтропии.

— Достаточному, чтобы уничтожить звездолет?

— Да. Но в этом есть что-то странное. Взрыв энтропии должен был уже произойти, но цепь причины-следствия прервана и реакция запаздывает.

— Оружие Хаоса?

— Не знаю, как это назвать, но здесь задействовано огромное количество энергии. Она начинает уже усиливать напряжение во вселенной.

Когда она это сказала, Вилдхейт понял, что она хотела передать ему. В воздухе появилось что-то похожее на легкий туман.

Он попытался понять суть происходящего явления. Но его внимание отвлек какой-то шум в коридоре. Он обернулся, готовый в новой атаке, но увидел фигуру лишь одного рхакья. Когда Вилдхейт сделал предупреждающий выстрел, исчезающий за косяком двери тип что-то бросил на пол. Субинспектор выстрелил газовой гранатой и бросился следом. На полу возле неподвижного рхакья лежал дистанционный пульт управления вездеходом.

Он вернулся к Ветке, обеспокоенный положением переключателей на пульте.

— Что случилось, инспектор?

— Какой-то кретин баловался с пультом и включил кнопку самоуничтожения машины.

— Да, это может объяснить причину, кивнула девушка.

— Синхронизация во времени. Однако, если бы даже вездеход и взорвался в грузовом отсеке, это не могло бы привести к уничтожению такого гигантского корабля. Значит, Оружие Хаоса задержало реакцию. Но почему и зачем?

— Для того, чтобы усилить ее. Чем больше напряжение во вселенной, тем больше высвобождается энергии в момент взрыва. Это отчаянный шаг.

— Отчаянный? — удивился Вилдхейт.

— Да. Ты собираешься найти Оружие Хаоса, не так ли?

— Это так.

— Значит, для этого требуется моя помощь.

— Ты прямо ясновидящая, — засмеялся Вилдхейт.

— Поэтому единственным способом задержать нас является расширение поля потенциальных несчастий таким образом, чтобы мы не смогли избежать их.

— Конечно! Самоуничтожающее устройство вездехода само по себе не может причинить большого вреда звездолету. Но если достигнуть определенного напряжения во вселенной, то взрыв вездехода, без сомнений разнесет на кусочки весь этот корабль. Но как нам можно избегнуть этого.

— Не знаю, — Ветка притронулась ко лбу стиснутыми в кулачки руками. — Думаю, что мы можем попробовать удалиться за зону действия взрыва.

Внезапно из интеркома раздался чей-то голос.

— Инспектор Вилдхейт, предлагаем перемирие. Корабль достиг скорости входа в подпространство. Просрочка входа может оказаться гибельной для корабля. Ты сейчас занял ту часть звездолета, где находится аппаратура управления подпространственным полетом. Если ты вернешься в свою каюту, мы сможем заняться переходом в подпространство. Тебе и твоей девушке гарантируем полную безопасность.

Вилдхейт посмотрел на Ветку и прищурился.

— Сомневаюсь, чтобы в этой ситуации мы могли что-нибудь нагадать. Попробуем выторговать себе свободу. — Он включил интерком на передачу.

— Здесь Вилдхейт. У меня уже было столько гарантий с вашей стороны, что мне бы хватило на всю жизнь. Вы сможете попасть к приборам лишь при условии, что мы получим исправный космический бот. Ваша так называемая гостеприимность стала уже слишком назойливой. И учтите, что если я еще прибью пару ваших людей, то вам уже может не хватить их для нормального обеспечения полета. Так как?

— Мы идем на компромисс, инспектор, — в голосе рхакья было слышно облегчение. — Три миллиона стелларов достаточная компенсация всех наших потерь.

Ветка и Вилдхейт вернулись в свою каюту и стали ждать, ощущая все растущее напряжение в пространстве. Свет расщепился до такого состояния, что на границах света и тени появились размытые течения.

На всех поверхностях накапливалось статическое электричество, вызывающее снопы искр и отрицательные электромагнитные поля, которые вместе с малой гравитацией приводили к тому, что небольшие предметы начали двигаться по каюте. И если этот процесс будет продолжаться, то даже прикрепленные предметы вскоре должны будут сорваться с места и начать угрожать жизни людей.

Вилдхейт, видя эту нарастающую опасность, прокричал в интерком:

— Быстрее готовьте космобот! Мы должны как можно быстрее покинуть ваш корабль!

Объяснить причину такой спешки он не мог. И он даже не стал пытаться объяснить что-либо.

Рхакья, привычные ко всем странным явлениям в космосе, скорее всего приписывали световые эффекты какой-то бешеной бушующей поблизости буре. Они будут проклинать слабую защиту корабля и плохое оборудование, винить действие алкоголя на свои организмы или какой-то придуманный вихрь в пространстве.

Только Вилдхейт и Ветка знали истинную причину этого грозного явления.

— Инспектор, спасательный космобот готов к старту! — донеслись, наконец, долгожданные слова. — Он находится в носовом грузовом отсеке. Мы через семь минут уходим в подпространство. Надеемся, что уже никогда больше не встретимся с тобой!

— Я тоже желаю этого! — засмеялся Вилдхейт. — Пошли, Ветка!

Видимо, опасаясь встречи с ними, все рхакья попрятались по помещениям корабля. Так как на протяжении всего их пути к носовому шлюзу они не встретили ни одного человеческого существа. В шлюзе они увидали следы поспешной работы — разбросанные обрывки пластиковой упаковки, куски защитной ленты. На платформе лежал новенький космобот, только что вытащенный из грузового контейнера, видимо, украденный в каком-то космопорту.

Вилдхейт прошептал молитву, опасаясь, что рхакья могли что нибудь испортить в двигателе катера, следуя своему подлому характеру.

Вилдхейт открыл люк, и вместе с Веткой они заняли места в креслах. Вдавив стартовый клавиш в панель, он выбросил космобот в космическое пространство.

Как только катер вылетел из грузового шлюза, Ветка и Вилдхейт обрели нормальное зрение, исчезло электрическое поле. Небольшой кораблик был устроен так, что должен был как можно быстрее покинуть место катастрофы, поэтому постоянное ускорение в два «же» гнало космобот до тех пор, пока не исчерпались запасы горючего в малых вспомогательных стартовых двигателях. Затем пассажиры должны были выбирать: либо лететь и дальше по инерции, либо продолжать полет, включив главный двигатель. Вилдхейт выбрал первое. Они могли вернуться на Майо, так как путешествие в другую звездную систему с обычной досветовой скоростью затянулось бы на немыслимо долгий срок. Здесь, в системе Майо, они могли спокойно дождаться Ховера.

Корабль рхакья был обречен. Его контуры расплывались все сильнее, и он начинал напоминать мыльный пузырь, на котором отражался свет солнца всеми цветами радуги. Система была нестабильной, пузырь пульсировал, надувался, грозя лопнуть. Парящие в нем завихрения нарастали. Вилдхейт представил себе, как рхакья, заключенные в искривленной, изменяющиеся вселенной, пытаются понять то, что происходит с ними.

И тут пузырь лопнул. Мгновение казалось, что корабль не будет поврежден, но затем освобожденная энергия мгновенно расколола корпус звездолета, и на пульте управления космобота загорелся сигнал опасности. Ситуация в пространстве странно изменилась. Датчики внезапно зафиксировали, что температура на месте взрыва начала стремительно падать. Казалось, пространство поглощает каждый квант энергии, превращая корабль рхакья в бесполезную кучу железа, стремительно проваливавшуюся в неизвестно откуда взявшуюся черную дыру.

Вилдхейт включил радар, пытаясь обнаружить хоть какую-нибудь орбитальную станцию в этом районе космоса, и начал передачу на волнах ФТЛ. Ветка все еще вглядывалась в то место, где исчез корабль рхакья. Она считала, что применение оружия Хаоса было актом отчаяния. Покушение не удалось. И сейчас только от нее и субинспектора зависело выяснение степени этого отчаяния. Ветка подумала, что, пожалуй, она полюбит звезды.

8

Спустя семьдесят часов, на экранах космобота появились два звездолета. Оба двигались с досветовой скоростью, и один, более отдаленный, находился на расстоянии, граничащем с разрешающей способностью радара. Ближний корабль, немного меньший, двигался более быстро. Все говорило о том, что Ховеру удалось каким-то образом направить в этот сектор пространства разведывательный корабль, а следом тяжелый крейсер Космических Сил. Но было странно, что капитаны кораблей не знают о том, что принимают участие в одной и той же спасательной акции. Вилдхейт знал, как дорог каждый звездолет в бою с чужими, и поэтому, немного удивившись, решил связаться с Землей. Коул тотчас же согласился.

— Как твои ноги, Грасс?

— Хорошо. Джим, прекрасно. Уже подрезали ногти на пальцах. Мускулы постоянно тренируются. Думаю, это будут отличные ноги!

— Ну, я очень рад, дружище. После последними нашей связи нам удалось сесть на корабль рхакья, и теперь мы дрейфуем на периферии системы Майо, в спасательном космоботе. Кстати, крейсер можно было бы и не посылать.

— Я понял, Джим. Прилет патрульного корабля ожидайте дня через три. Мне жаль, но это все, что мы можем сделать в нынешней ситуации.

— Повтори еще раз, Гесс. Только медленнее.

— Три дня — это все, что мы можем сделать. Ближе нет ни одного корабля.

— Это странно. Так как сейчас на экране радара фиксируются каких-то два звездолета.

— И все же это не могут быть корабли Федерации! Ты посылал сигнал о помощи?

— Нет. У меня работает только радиомаяк.

— Я подумал, что это могут быть чужие звездолеты, которые обошли наши корабли. Имей это в виду, Джим. Если сколько-нибудь сомневаешься в происхождении этих кораблей, выключи радиомаяк, не привлекай к себе внимания. Мы постараемся ускорить посылку звездолета.

— Хорошо! Я выключу все приборы, оставив только канал ФТЛ.

— Слушай, Джим! Помнишь, я говорил, что существует связь между Сарайя и теми людьми, которые спровоцировали катастрофу в Эйделе? Так вот, при проверке оказалось, что планета, с которой будто бы происходит Сарайя, в действительности не существует! Он человек без прошлого!