Чтобы отпугнуть доносчиков и любопытных, в народе поддерживались самые нелепые легенды о Вальпургиевой ночи. Все эти обряды начали постепенно вырождаться, дело дошло до того, что поклонники Бутана, До-нара и Фрея сами стали смотреть на себя, как на союзников дьявола. Подобные союзы существовали еще долгие века, подтверждением этого являются многочисленные факты. Так, например, в 1582 году на одном холме близ Мэмпельгарда было найдено три стола и серебряный сервиз, ценою в 2,5 тысячи талеров. Сервиз был взвешен и оценен мэм-пельгардскими ювелирами; они нашли на нем многочисленные шифры высокопоставленных местных жителей. Тщательные исследования, произведенные над этой находкой, выяснили, что мэмпельгардская аптекарша "выдала замуж свою дочь", т.е. посвятила ее в тайны гнусного ведь-мшюго ритуала. Возникший отсюда процесс стоил жизни 140 лицам.

Из другого источника мы черпаем такие сведения: "Узнали, что мясник (известно, что мясники отличаются редким бесстрастием и отвагой), проезжая ночью по какому-то лесу, услышал в кустах разговор, сопровождаемый смехом и шутками. Он остановился, начал внимательнее прислушиваться и, наконец, подошел к этому месту. В один миг все бывшие здесь люди исчезли, оставив стол, покрытый самыми изысканными блюдами; на столе, кроме того, стояло несколько серебряных бокалов. Но он не смутился. Постояв немного, мясник решил, что не мешало бы ему что-нибудь взять со стола, и поэтому он сунул в карман два серебряных бокала и пошел. На следующий день он отнес эти бокалы к властям и подробно рассказал о том, как они попали к нему в руки. По знакам, находившимся на бокалах, власть напала на след их владельцев; последние были немедленно приглашены, им дали для осмотра бокалы, в которых они признали свою собственность. Но тут явилось предположение, что эти бокалы лишь похожи на те, которыми обладали эти лица. Был устроен обыск, который установил, что у этих лиц действительно пропали бокалы. Подозрение пало на их жен… и тут раскрылись невероятные истории, превосходящие решительно все то, что в состоянии придумать самая пылкая человеческая фантазия. Впоследствии мяснику снова пришлось проезжать этот лес. Приблизившись к этому месту, он увидел перед собою всадника неимоверных размеров, с обнаженным мечом в руках. Всадник стремительно надвигался на него, стараясь поразить его своим мечом. Но мясник удачно отбивал удары. В этой борьбе они провели больше половины ночи. Мясник к концу до того обессилел, что ему пришлось слечь. Слабость надолго приковала его к кровати".

Подобные заседания мы находим в романских странах. В своей книге "De Strigibus" Спина рассказывает, со слов одного знакомого врача, что тот, проезжая ночью какую-то деревушку, наблюдал там подобное пиршество. Далее он сообщает: "Пятьдесят лет тому назад в городе Мендризии, близ Комо, слушалось дело касательно ведьм: следователем был Bartholomius de Homale, Podesta Dr. Laurentius de Concoretio, а нотариусом – Johannes de Fossato. Но вот Подесте захотелось узнать, насколько верны слухи относительно всевозможных проделок ведьм. Условившись предварительно с ведьмой относительно места, он в назначенный день отправился туда в сопровождении нотариуса и одного своего друга. Придя на место, они увидели перед собою толпу людей, плотно окружившую какого-то человека. Вдруг толпа бросилась на чиновника и его спутников и… избила их до того, что через две недели они умерли".

Тот факт, что в этих ночных пиршествах принимали участие люди, принадлежащие к высшему слою общества, ясно указывает, что источником колдовства является именно этот класс. Что касается народных масс, то среди них колдовство нашло благоприятную почву для своего развития. Во всем этом далеко не последнюю роль сыграл орден тамплиеров.

Орден был уничтожен, но его члены остались целы и невредимы. Частью они вступили в орден иоаннитов, а те, которые принадлежали к дворянскому сословию, поселились в замках своих родственников. Легко представить себе, что они нашли многочисленных поклонников и поклонниц, среди которых их гностические теории и чародейские операции пользовались большим успехом. Ибо "не слезливая деревенская баба, а стройная, разодетая в шелку дама, или монашенка, борющаяся со своей девственностью, – вот кто первый хватился за любовные напитки и одурманивающие наркотические масла. Они, а ни кто иной, были первыми ведьмами. Выйдя из замка, колдовская эпидемия распространилась по всем углам деревенской глуши: из преступления аристократического колдовство превратилось в демократическое преступление… И вот началась разрушительная война против буржуазной женщины, война, которую мы называем ведьминым периодом". При этом следует заметить, что, как в городе, так и в деревне, была целая масса "умных женщин", которые в своей колдовской, магической деятельности резко отличались от ведьм. Характерной чертой ведьмы является глубокая ненависть ко всему существующему и инстинкт разрушения; "умная женщина", напротив, хотела во всем являться только помощницей. Аналогичная разница существует между чародейством и колдовством. Последнее стремится все разрушить; чародейство же имеет в виду оккультным путем достигнуть различных выгод; во всяком случае, оно всячески избегает отрицательных влияний на человеческую судьбу. В подтверждение этого мы можем привести тот факт, что в период многочисленных процессов, возбужденных против ведьм, приговоры судов отличались особенной мягкостью, когда дело касалось вопросов чародейства.

Основной пункт, в котором чародейство отличается от колдовства, есть вера в дьявола. Первая и единственная причина, в силу которой человек становится колдуном, – это дьявол. Без него вообще немыслимо никакое колдовство. Ибо чародейское действо и заклинания, разрушения и ночные пиршества – все это мы встречаем еще в раннем языческом мире; только союз с дьяволом окончательно завершает специфическую природу колдовства. Новообращенный христианин должен был отвергнуть всех старых богов, низведенных на степень демонов; далее он налагал на себя обет послушания и подчинения новому Богу. Отсюда с очевидностью вытекает неразрывная связь, существующая между ересью и союзом с дьяволом: христианин, отпавший от своей веры, снова возвращался к дьяволу, отвергнутому им при святом крещении. Колдовство – кульминационный пункт веры в дьявола.

"Разнообразные процессы материального и духовного содержания сильно способствовали распространению веры в дьявола. Философия, насквозь пропитанная схоластикой, отдалась в услужение теологии; медицина и юриспруденция, проникнутые предрассудками данной эпохи, находились во власти той же фанатически-нелепой теологии. Пылкая вдохновенная вера в христианский крест бесследно прошла; осталось лишь сознание неискупленного греха, толкающего человека в объятия дьявола. Человек обратился в существо, отвергнутое Богом, искупляю-щее свой грех; все это наложило на него печать какого-то безотрадного аскетизма. Возвышенное учение Христа под влиянием священнослужителей превратилось в какой-то абсурд, насмешку; все свелось к преклонению и обоготворению святых мощей. Бесконечная божественная идея была раздавлена и втиснута в ковчег с мощами, роскошно убранный бриллиантами; всемогущая любовь Христа воплотилась в жалкой паре тленных костей… Вместе с тем настало междуцарствие; огонь и меч долгое время господствовали над страной. В конце XIV и в начале XV века натуральное хозяйство сходит со сцены; капитализм властно и решительно поднимает свою могучую голову. Торговля дифференцируется; возникают различные капиталистические ассоциации, банки, промышленные товарищества… Цеховая организация падает; материальная гипертрофия высших классов общества влечет за собою возникновение городского и сельского деклассированного пролетариата… Жизненные устои марки рушатся; общинная собственность конфискуется; лес, дичь, птица, рыба в воде – все это принадлежит уже не жителям марки, а землевладельцу. Крестьянская собственность подверглась бесконечному дроблению, и этот процесс низвел деревенское население на степень париев социального развития… Положение было безнадежное. И революция не заставила себя долго ждать. Уже XV век принес многочисленные симптомы наступающей грозы в виде отдельных территориальных возмущений. Социалистически-коммунистические требования крестьян были объявлены и значительными принципами справедливости Божьей; это придавало им известный религиозный оттенок и вызывало в сердцах неимущих и угнетенных порыв восторженного фанатизма.

Ко всему этому присоединились различные явления, чисто внешнего характера. Роковое зло, опутавшее несчастное человечество, постепенно росло и распространялось, и мир был потрясен мучительный страхом перед мрачной силой дьявола. Наводнение уничтожило посевы; дороговизна достигла крайних пределов. Пошел голод, стоивший жизни сотням тысяч людей… Люди были лишены правильной медицинской помощи; эпидемические болезни прокладывали себе широкий, просторный путь по стране, и над людьми вспыхнула кровавая заря черной смерти… Голод, мор, землетрясения, эпидемия – все это вещи, хорошо знакомые христианскому миру; но все эти гибельные явления доводят страх перед силой ада до безумия… Воцарилась всеобщая растерянность; люди потеряли всякую надежду на будущее; они увидели себя в цепких объятиях дьявола, из которых им никогда не вырваться. Бездна вечности засияла перед их глазами, и они искали утешения в религии".

В противоположность глубокой развращенности дворянских и буржуазных слоев, народные массы предаются страстному аскетизму и утонченной мистике. Человечество было охвачено глубокой идеей искупления, и смертельное отчаяние, господствовавшее над умами тогдашнего времени, сказывалось в многочисленных искупительных обрядах: массовое внушение и болезненный инстинкт подражания вызвали так называемые "эпидемии имитации". Сюда относятся: крестовый поход детей, устроенный в подражание прежним походам, и бешенство пляски, "прорвавшееся впервые в Аахене в 1347 году и распространившееся впоследствии по всей Германии и Нидерландам. Держа друг друга за руки, люди извивались в дикой пляске и заражали своим примером решительно всех: благочестивую девушку и знатную даму, священнослужителя и профана. Они безумствовали и плясали до изнеможения, до упаду и бесстыдно обнаженные лежали перед лицом народа… Во время танцев, как утверждают некоторые, перед ними разверзается небо; они начинают громко проповедовать идею искупления и мучительно корчиться, словно охваченные конвульсиями бешенства. Куда бы они ни приходили, к ним присоединялось множество народа, хотя церковь самым энергичным образом восставала против подобной пляски. За пляской следовало флагелантство. Флагеланты образовали особую секту, имевшую свой устав. Всякий, кто вступал в эту секту, отказывался от частной собственности, жил милостыней, подчинялся всяким искупительным обрядам и исповедовался только перед старшим членом секты. Последнее обстоятельство привело к их решительному разрыву с церковью, т. к. они взаимно отпускали друг другу грехи. С высоты своей кафедры церковь, естественно, заявила, что они одержимы дьяволом, и послала им вечное проклятие. Эта моральная необузданность, породившая столько еретических сект, окончательно потрясла в человеке веру в промысел Божий. Власть дьявола восторжествовала над грешным миром.

Религия взяла на себя защиту интересов господствующего класса; дворянство и духовенство всячески эксплуатировали закрепощенный народ, и чем могущественнее и алчнее становились эти классы, тем мелочнее и бессодержательнее протекала народная жизнь. Как нельзя отрицать дьявола, не изменив своей вере в Бога, так нельзя было отвергнуть продажного священнослужителя и алчного землевладельца, не отрекаясь одновременно от церкви. Деспотизм дворянства теснейшим образом сплелся с деспотической иерархией духовенства, и оба они порабощали, угнетали и истязали своих закрепощенных, насиловали и глумились над их женами и дочерьми. Если народ раньше уповал на Христа и трепетал перед лицом духовенства, то теперь все изменилось в противоположную сторону, и в народе явилось к религии бесконечное равнодушие, благодаря влиянию того же священнослужителя, связавшего свои судьбы с судьбами дворянства… словом, дьявольское начало вступило в ожесточенную борьбу с всеблагостью Христова учения. Жажда мести и отчаяния привели человечество к колдовству. Естественный инстинкт отдельного человека направился в сторону изначальною принципа радикально-злого; незримо-трансцедентный принцип приобрел вполне конкретного, осязаемого представителя. Субъективное представление зла получило объективный характер, и эта абстракция родила понятие Сатаны, как некоторой противоположности Христу. Так, рядом с христианской церковью возникла лжецерковь Бе-лиала, представлявшая собой ужасную пародию первой. Всецело отдаваясь в руки радикально-злого начала и сливаясь с ним воедино, человек стремглав летел в мрачное царство ночи, в бездонную пропасть. Как разительна противоположность между ними и святыми: последние всецело приносили себя в жертву высшему благу. Так заключался несчастный договор с сатаной в надежде получить от него помощь против своих притеснителей… Чрезвычайная озлобленность и мстительность возбуждали в этих телах, истощенных нищетой и кнутом, тайные магические силы, находившие применение во всевозможных сферах; в любовных чарах, в порче посевов и молока коровы, и, наконец, в различных церемониях с изображениями – этом убийстве par distance! В противоположность мистическим бракам святых людей с "женихом" Иисусом и с нежной Девой Марией мы видим, как "бесследно меркнет божественный огонь; духовное начало достигает крайних степеней разнузданности и горит в мрачном пламени животных страстей и вожделений". Тут происходит полнейшее слияние человека с принципом зла: это слияние сказывается в различных видениях, исполненных самого гнусного разврата. Если до того нередки были случаи совокупления священника с женщиной или священника со священником, то теперь мы уже дошли до столпов разврата: до кровосмешения с сатаной! Кульминационным пунктом этого сатанинского культа являлся ведьмин шабаш с ведьмиными изображениями, которые знаменуют собою тесную, неразрывную связь между индивидуальным бытием и субстанцией радикально-злого.

Всякий, кто хоть сколько-нибудь знаком с процессами, которые велись против ведьм, отлично знает, что акты посвящения в колдовские мистерии носили следующий характер…Старая ведьма, искушенная во всевозможных колдовских проделках, ясновидица, чрезвычайно одаренная в психическом отношении, встречает молодую девушку, в которой чувствует родственную себе душу. Немедленно она забирает ее в свои цепкие лапки и начинает рассказывать ей о всевозможных прелестях ведьмина шабаша. Девушка, естественно, принимает это за чистую монету. Возбужденная всеми этими дьявольскими приманками, она, наконец, доходит до того, что решается заключить договор. Колдунья замечает, что девушка отличается известной чувствительностью, что в ней даже есть некоторые задатки медиумического характера, кроме того, нервы ее достигли крайнего напряжения благодаря событиям, пережитым ею за последнее время. И вот начинается церемония посвящения. При помощи различных фокусов – пожалуй, месме-рически гипнотических манипуляций – ведьма старается внушить ей ту мысль, что дьявольский жених "юнкер Ганс" здесь налицо. Вполне понятно, что обыкновенная крестьянская девушка, погруженная в бесконечные глубины магической жизни, не в состоянии отличить воображаемое переживание от действительного, точно так же и внушение, совершенное лишь один раз, приобретает при известном повторении некоторую устойчивость. Кроме того, следует заметить, что в подобных случаях далеко не исключена возможность раздвоения "я" и медиумического "общения с духами".

Первым толчком к заключению союза с дьяволом были мотивы исключительно полового характера. Внебрачное половое общение, признанное церковью греховным, вызывало в людях малодушных, совершивших половой акт, сильное раскаяние; но вместе с этим раскаянием у человека рождалась мысль, не связался ли он как-нибудь с дьяволом. Если эта мысль психологически подтверждалась в нем, то все остальное являлось уже детской игрушкой. Во всех тех случаях, когда нам приходится читать о том, как человек пошел по пути колдовства, или каким образом он заключил союз с дьяволом, везде на первом плане самым неприкрытым образом выступает половой момент. С этим вполне совпадает "правдивое и весьма сложное сообщение об одном случае, приключившемся в женском монастыре UnterzeU'e, принадлежащем ордену премонстрантов".

50 лет тому назад, в монастырь Unterzell поступила 19-летняя девушка, Мария Рената. Она пошла туда не добровольно, а по принуждению родителей, сильно нуждавшихся в материальных средствах. Несмотря на ее молодые годы, она уже четыре раза в своей жизни подвергалась искушению впасть в колдовство. Первый раз ее искушала женщина, второй раз-рыцарь, третий-два офицера, которые, вероятно, были переодетыми дьяволами, а четвертый – служанка".

В этом духе давали свои показания и все прочие ведьмы; из этих показаний мы приведем некоторые:

"Анна Барбара Неудекхерин, девушка 15 лет, была заподозрена в причастности к колдовству, арестована и подвергнута пытке. Она сама созналась, что уже 2 года тому назад ее приобщали к тайнам колдовства и что на этой почве она даже проделала несколько злодейский церемоний. Во-первых, она страстно влюбилась в одного юношу и в этой любви своей применяла всякие колдовские средства. Путем колдовства она вызвала перед собою образ этого юноши; она беседовала с ним, острила, обещала оставаться верной ему навеки, побуждала его ко всякой гнусности и разврату. Во-вторых, она, по наущению злого духа, отвергла Всемогущего Бога и Святую Деву Марию".

"Генрих Вентцель также был арестован за свои занятия колдовством. Он горько жалуется на то, что уже четыре года одержим этим пороком; он хотел бы уже очиститься от тяжких грехов своих, исповедавшись перед христианским духовником. Он также, нисколько не запираясь, сознался в грехах и злодеяниях, совершенных им за это время. Во-первых, он сблизился с одной женщиной и, толкаемый порочным злым духом, слишком далеко зашел в этом направлении. Во-вторых, пробуждаемый все той же враждебной силой, он самым преступным образом отрицал существование Бога в небесах. Он говорит, что сильно раскаивается в своих поступках; его молитвы нередко звучали пламенной мольбой освободить его от дьявольского наваждения. Кроме того, он принимал участие в различных собраниях ведьм, где дьяволу оказывались божеские почести".

Страсть к ведьмину шабашу также находит свой двигательный мотив в половой сфере. Насколько это верно, мы можем убедиться на словах Катарины фон Ландол. Она говорит, что может обойтись без сна; самое лучшее для нее время – это вечер; тогда она сидит за огнем, и в ней возгорается такое страстное желание пережить ведьмин шабаш, которое по силе своей ни с чем сравниться не может.

После многочисленных опытов, совершенных на местах, судьи, наконец, убедились, что мнимые поездки ведьм ничего реального в себе не содержат. Однако они от своих обвинений не отказывались; они утверждали, что, если физически ведьмы никаких поездок не предпринимают, то духовно они это делают. Современный спирит сказал бы, что они высылают своих двойников. Правда, различные ведьмы, не имевшие между собой решительно ничего общего, дают описания ведьминого шабаша, которые совпадают чуть ли не в мельчайших деталях своих; основательно было бы поэтому предположить, что в состоянии сна, действительно, совершаются какие-то магические процессы. Скорей только вопрос, является ли это ясновидящим проникновением в возбужденную фантазию данного лица, или мы имеем здесь дело с двойником, развивающим свою деятельность в умах других людей. Ведь нельзя оставить без внимания тот факт, что, несмотря на полнейшее совпадение в описаниях ведьмина шабаша, мы имеем дело лишь с условными представлениями. В пользу ясновидения говорят некоторые, довольно веские соображения. Предположим, что ясновидение, действительно, имело место; тогда возникает вопрос: что видно было? Реальное сборище? Но для этого никакого ясновидения не нужно; дело в том, что обвиняемые все-таки участвовали в подобных сборищах, а потому вполне естественно, что их показания на этот счет вполне совпадали. Нельзя ли здесь предположить наличность некоторой таинственной "общности душ?" Но и это вряд ли будет правильно, т. к. все это является вполне обычным, очень распространенным в народе представлением о разбираемом нами предмете. Но как же обстоит дело с детальным совпадением в показаниях различных ведьм? Это объясняется коллективизмом времени, который особенно сильно сказывается в низших слоях общества; здесь индивидуальный момент очень редко достигает ярких конкретных форм.

При создании картины ведьмина шабаша огромное влияние имеют различные средства, возбуждающие воображение человека. К этим средствам относятся: ведьмины масла, напитки и воскурения.

В своей "Magia naturalis" Порта приводит некоторые ведьмины масла. Он говорит: "Движимый своей преступной страстью, человек начал злоупотреблять благодетельными дарами природы. Дело, конечно, не обходится без некоторого суеверия; но все же следует заметить, что смеси, составленные им, не лишены известного действия в силу естественных свойств, заложенных в них. Я хочу здесь рассказать то, что слышал от людей, занимающихся этим. Берется жир маленького мальчика, заваренного в медном котле, и сюда присоединяется аконит, сельдерей и сажа. Или берется пятилистник и бешеная вишня, и их смешивают с маслом или с кровью летучей мыши. Подобной смесью растирают члены тела до красноты; этим думают усилить влияние втираемых веществ. Люди при этом стремятся к одной цели: к радостям жизни и половому наслаждению с возлюбленными. Сила воображения при этом до того велика, что та часть мозга, в которой сосредоточена память, всецело поглощена мыслью о предстоящих наслаждениях; это тем более естественно, что они днем и ночью думают об этом. Средства эти оказывают особенно сильное влияние на тех людей, которые питаются различными кореньями, каштанами". И Парацельс говорит: "Сила воображения, в котором концентрируется весь духовный мир человека, до того велика, что определить его влияние в этом процессе не представляет никакой возможности… Центр тяжести лежит в том, что воображение должно быть сосредоточено в одном пункте"…

Порта приводит также анзстербирующие и предрасполагающие вещества; он упоминает различные средства, повышающие способность человека поддаваться различного рода внушениям: эти средства он называет гипнотиками. Сюда относится щелочь, полученная из смеси дурмана и бешеной вишни с вином. Он сделал настойкуто упомянутых растений и с ее помощью усыпил своего друга, и опыт этот нисколько не отразился на его здоровье. Неизвестно, дошло ли дело в данном случае до фантастических видений; зная действие дурмана и бешеной вишни, мы можем предположить, что подобные видения имели место. Кроме того, он приготовлял известные в XVI веке "мускусные настойки", которые употреблялись для тех же целей. Далее он смешивал мандрагор с виноградным морсом. Двухмесячное употребление этого напитка вызывает однодневное умопомешательство; во всех остальных отношениях этот напиток на здоровье не влияет. Аналогичный напиток он приготовлял из семени дурмана; его принимали в количестве одной драхмы. Одна только драхма бешеной вишни также способна вызвать "безвредное умопомешательство".

Опыты, совершенные Порта, весьма поучительны. Смеси и напитки, изготовленные им, содержат в себе различные ведьмины масла; отсюда мы можем вывести научное заключение о действительной силе, заключающейся в них. Кроме того, в опытах Порта мы имеем перед собой тот же руководящий момент внушения, который играл столь выдающуюся роль в различных приготовлениях к ведьминым поездкам.

Лейб-медик папы Юлия III, Андреас де Лагуна (1499-1560) совершил очень интересный опыт с ведьмиными маслами. Когда он в 1545 году лечил герцога Гиза, вблизи Нанта были арестованы муж и жена, обвиненные в чародействе; у них нашли горшок, наполненный зеленым маслом. Лагуна подверг это масло тщательному анализу и нашел, что оно представляет собой смесь бешеной вишни, мандрагора, белены и других наркотических растений. Т.к. жена тамошнего палача страдала Phrenesie и бессонницей, то он велел растереть ее этим маслом. Женщина заснула и проспала 36 часов без перерыва; она проспала бы еще дольше, если бы не были применены самые решительные средства для ее пробуждения. Просыпаясь, она горько жаловалась, что ее вырвали из объятий обворожительного молодого человека.

В новейшее время Кизеветгер опубликовал результаты своих опытов с ведьмиными маслами и напитками; эти опыты он совершил над самим собою. Взяв семя белены, он растер им подложечную ямку, – и тут получились самые неожиданные результаты. Ему показалось, что он летает в воздухе по направлению спирали, словно сильная буря поднесла его к небесам. Здесь мы видим полнейшую аналогию с ведьмиными поездками. Когда же он растирал маслами, упомянутыми Порта, поясницу, темя, подложечную и подмышечную ямки, то крепко засыпал на целую ночь; утром он просыпался совершенно бодрым и здоровым человеком. В следующие же ночи его посещали различные сновидения: то ему казалось, что он мчится в поезде, несущемся с быстротой молнии, то он ездил морем по роскошным тропическим странам. Нередко ему представлялось дело так, что он стоит в какой-то пагоде, расположенной на высокой горе; внизу раскинулся обширный город с многоэтажными домами. Он сам стоял перед огромной толпой народа, которая внимательно прислушивалась к его речи. Все эти фантастические видения сопровождались каким-то трепетным восторгом. И в этих фантазиях мы имеем налицо все черты ведьминых поездок, видоизмененных, конечно, сообразно новейшим современным представлениям. Мы даже находим иногда некоторые указания на ведьмин шабаш. Но чего нет во всех описанных нами фантазиях, – это эротического элемента. Трудно предположить, чтобы исследователь нарочно утаил его от нас. Очень может быть, что он вообще упустил его из вида, ведь главной целью его исследований было определить те ощущения, которые бывают у человека во время ведьминых поездок. А при таких обстоятельствах эротические мысли, естественно, отступили на задний план. И в своих экспериментах с ведьмиными напитками Кизевегтер ни слова не говорит об эротической окраске тех образов, которые возникают в воображении человека в момент опьянения. Он лишь говорит, что после нескольких глотков подобного напитка на него нападал какой-то тяжелый свинцовый сон. Проснувшись, он ощущал наркотическое intoxikation, сопровождаемое явлениями карфологии, расширением зрачков, пересыханием в горле, – он хотел напиться и сосал при этом свои карманные часы, хотя отлично понимал всю нелепость подобного поступка; кроме того, наблюдалась повышенная краснота лица. Особенно резко он подчеркивает тот факт, что при малейшем движении руки она, казалось, уходила в бесконечность. Подобное состояние продолжалось до самого вечера; все это время он пил черный кофе с уксусом. Следующую ночь он спал хорошо, хотя его несколько беспокоили сердцебиения. В следующие затем ночи его посещали различные фантастические видения, наполненные глубокой жизненностью и символизмом. Зрачки оставались расширенными в течение нескольких дней; глаза вообще болезненно реагировали на всякие световые ощущения. От дальнейших экспериментов Кизеветтер отказался, имея в виду, как он сам говорит, их небезопасность.

Чтобы ознакомиться с действием ведьминых напитков, нам необходимо прежде всего остановиться на различных галлюцинациях, связанных с употреблением опиума и гашиша: дело в том, что и эти напитки содержат в себе маковые или конопляные семена, Фишер приводит интересный рассказ своего друга относительно влияния опиума.

"Опиум, – говорит он, – дал мне несомненное блаженство. Но это-блаженство отрицательного свойства; это своего рода сладострастное уничтожение, при котором и тело, и дух оставались одинаково скованными. Я теперь припоминаю, что каждый раз, когда принимал опиум, я в течение двух часов повторял про себя: ах, как я счастлив!" Впрочем, действие опиума бывает различно. Кампфер, например, присутствуя на одном персидском празднике, принял напиток, смешанный с опиумом. После этого его долго не покидало ощущение тихого блаженства. Мало того, он проникся чрезвычайно повышенным настроением, так что порой ему казалось, будто он сидит верхом на лошади и ездит по воздуху. Здесь мы имеем дело с феноменом левитации.

Один знаток гашиша говорит следующее: "Гашиш – это Протей, появляющийся перед нами в тысяче самых разнообразных форм. Я никогда еще не видел, чтобы он в одном и том же индивидууме проявился в совершенно одинаковых результатах. Действие его протекает чрезвычайно медленно. Первые 3/4 часа, а, пожалуй, и целый час человек ровно ничего не чувствует; но вдруг он начинает страшно смеяться – гашиш начал свою работу". Часто – это один только легкий сон… При более сильном влиянии появляются различные видения и галлюцинации – возгорается беспримерная борьба между разумом и безумием. Т.к. гашиш (также и опиум) принимается в самых незначительных дозах, то наиболее характерным при этом является то, что сознание не вполне покидает человека в подобные моменты. К галлюцинациям, вызываемым гашишем, относятся ощущения легковесности, летания и т.д. Обыкновенно человек теряет всякое представление о времени и пространстве. Некоторые утверждают, что их взор проникает сквозь толщу стен, что они читают самые сокровенные мысли своих соседей. Один молодой потребитель гашиша как-то раз восторженно вскрикнул: "Ах, если бы вы знали, о чем я думаю и что я ощущаю!" Стоит ученому принять немного гашишу, и он в один миг постигнет то, чего не мог найти во время всей своей многолетней ученой деятельности.

Крупный интерес представляет собой мухомор – гриб, пользующийся большим почетом в ведьминой кухне. Сибирские коряки употребляют его с целью вызвать различные половые видения. Этот гриб собирают обыкновенно осенью, его сушат и едят зимой в исключительные праздники. Действие гриба сказывается немедленно. Глаза приобретают какой-то особенный блеск, взгляд становится диким, а руки впадают в нервное дрожание. Человек тотчас же теряет власть над своими членами, но сознание все еще не покидает его. Вслед за тем оно также погружается в состояние опьянения.