МАГИЧЕСКОЕ КОЛДОВСТВО

Этическое начало сказывается в магии еще сильнее, чем в мистике. Мало того – эта сфера оккультизма находится под исключительным господством эротики. Рядом с чарами любви мы встречаем всевозможные комбинации половых чар. Колдовство, направленное к расторжению брачных уз, имеет своей противоположностью различные средства, способствующие повышению половой потенции человека. Ворожбе с помощью изображения возлюбленного или соперницы с целью вызвать любовное возбуждение противопоставляется ужасная манипуляция, несущая с собою гибель человеческих чувств, а иногда и полнейшую смерть. Одно приходится тут же отметить: каковы бы ни были всевозможные магические операции, все они ближайшим образом касаются половой сферы. Участие сексуального момента рассматривается, как вернейший залог успеха предпринимаемых мер: особенно верно это в применении к определенной категории магических действий. Там же, где половой момент вторгался в качестве препятствующего начала, он всячески изгоняется.(По материалам Г. Фреймарка. (Прим. авт.))

В сфере любовных чар мы различаем три группы средств, применяемых для достижения определенного эффекта. К первой группе относится вкушение, ко второй – различные органические субстанции, иными словами, речь идет об известных соединениях, вызывающих оккультные явления, в третью группу входят самые разнообразные возбуждающие средства. Первая группа, естественно, является наиболее распространенной. Об этом свидетельствует множество фактов.

Римляне полагали, что пепел гардуна, приложенный к левой руке, сильно повышает половое влечение; но оно, напротив, значительно умеряется, если тот же пепел приложить к правой руке. Кровинка летучей мыши, находящаяся под подушкой женщины, вызывает в последней страстное половое влечение.

Померанец еще в настоящее время глубоко верит в чудодейственную силу, заключенную в крови летучей мыши, в Штирии девушка кладет своему возлюбленному в вино сердечко летучей мыши. Южная славянка обмакивает панталоны своего возлюбленного в кровь летучей мыши или угощает его конфетами, пропитанными этой кровью. Далее, она нередко дает ему зажаренные внутренности этого животного и часто носит под левой мышкой летучую мышь с тем, чтобы ее возлюбленный окончательно обезумел от страсти. Точно так же и узулка пользуется летучей мышью в своих любовных чарах. Поймав мышь, она помещает ее в новенький горшок, мелко продырявленный во многих местах. Сосуд этот зарывается в глубокий муравейник. Муравьи с жадностью набрасываются на предлагаемую пищу, и, когда от мыши остаются одни только косточки, девушка откапывает горшок и разыскивает в нем те косточки, которые наиболее похожи на вилы или грабли. В полночь самландец убивает сову и выбирает в ней кости, имеющие сходство с крючком или лопатой; все прочее он закапывает под кровельным желобом. Узулка привлекает к себе молодого человека "граблями", а "вилами" она отталкивает от себя предмет своей неприязни. Для этой же цели самландец пользуется своей "лопатой". Узулка умеет пользоваться также и своей менструальной кровью. Она обычно вливает в настойку пару капель воды, в которой вымывает свои грязные рубахи, и этой-то настойкой угощает своего возлюбленного. При этом она тайно причитает: "Подобно тому, как эта кровь пристала к моей рубахе, пусть сердце твое прильнет ко мне в вечной любви". В Кроатии существует такой обычай: незадолго до Юрьева дня девушка, изловив лягушку, помещает ее в коробку. В крышке делается маленькое отверстие, а сама коробка зарывается в муравейник. Лягушку необходимо закопать еще до того, как она успела хоть раз заквакать. Ибо человек глохнет, если он слышит кваканье такой лягушки. В ближайшее новолуние лягушка вновь откапывается. Девушка отрывает нижнюю челюсть и незаметно втыкает ее в платье своего возлюбленного. С тех пор этот молодой человек подпадает под самое сильное влияние любовных чар этой девушки.

В Богемии существует поверье, что если расцарапать до крови руку девушки с помощью лапки квакши, пойманной в день святого Луки, то эта девушка загорается безумной страстью к тому человеку, который проделал над ней эту операцию.

Словачки называют орхидею с пальцеобразными клубнями "лапкой Христа". Они глубоко убеждены, что достаточно провести этой орхидеей по голому телу возлюбленного, чтобы он оставался верен им навеки.

Очень наивное колдовство мы встречаем у южных славян. Там девушка выкапывает землю, на которой отпечаталась нога ее возлюбленного; эту землю она всыпает в горшок и засаживает туда calendula officinalis, которая по-немецки называется также цветком мертвецов, т. к. ее обыкновенно сажают на могилах; заметим кстати, что этот цветок никогда не вянет. Подобно тому, как этот цветок растет, цветет и никогда не вянет, пусть любовь юноши к девушке расцветет и никогда не отцветает. В противоположность этому поэтическому обычаю я приведу здесь один случай, о котором рассказывает Краус. Одна крестьянка горячо полюбила молодого человека, в общественном отношении стоявшего значительно выше ее. Желая привлечь его к себе, она в глубокую полночь убила черную кошку, вырвала из нее сердце и покрошила его на мельчайшие куски. Все это она замесила в пироге, который послала этому господину в качестве угощения к завтраку. Чтобы ожидаемый эффект действительно произошел, этот пирог необходимо было съесть натощак. Но угощение было отвергнуто.

Вообще следует заметить, что средства, необходимые для пробуждения полового инстинкта, извлекаются обыкновенно из животных, отличающихся сильнейшей чувствительностью; у них берутся именно те органы, в которых сосредоточен половой инстинкт, и делается это в такое время, когда чувствительность находится на исключительно высоком уровне. Берется сердце, семя и т.д.

Влияние всех этих веществ, поскольку, конечно, устранена всякая возможность внушения, покоится, вероятно, на тех же принципах, что и органотерапия. Тут в дряхлеющий организм человека вводится мошоночный сок животных, добытый путем многочисленных вытяжек. При вспрыскиваниях в местах уколов наблюдается сильное болезненное воспаление. Но несмотря на эти страдания, вспрыскивания ведут к полнейшему восстановлению сил и обусловливают собой возврат к молодости. Изобретатель, сам испытавший на себе действие своего средства, не мог нахвалиться им.

К более мягким средствам, возбуждающим любовь, принадлежат анис, ир и т.д. Словацкие девушки вплетают в свои косы сухостебель-ник (Asplenium Trichomanes L – особая разновидность папоротника) с тем, чтобы привлечь к себе женихов.

Папоротник приносит молодому человеку счастье в игре и успех у женщин.

Плавун, священное растение друидов, в качестве средства для колдовства служит и словакам. Девушки вшивают его целыми пучками в свои платья с тем, чтобы обзавестись возможно большим числом женихов. Но плавун отличается еще одним свойством: он предохраняет девушек от несвоевременной беременности.

Деревенские девушки перед тем, как начать танцы, кладут себе в ботинки сухотный корень. При этом они говорят:

"Брошу тебя в башмачок, Мой милый коренек; Спеши ко мне дружок".

Точно так же и молодой человек должен всегда иметь при себе ноготки, завернутые в шелковый фиолетовый платок, если он хочет вызвать к себе любовь девушки. Грондола и колючник, смешанные с красным воском, служат причиной страстного расположения девиц к молодому человеку.

Вербена (verbena officinalis L) является "прекрасным растением для беспокойных супругов". Никто не устоит перед любовью к человеку, намазавшему свое тело вербеной.

Когда у южных славян возникает семейный раздор, жена берет яблоко и оставляет его на ночь в руках какого-нибудь умершего незаконнорожденного ребенка. Затем она подает это яблоко своему мужу; тот съедает его – и мир снова восторжествовал. С той же целью она иногда заваривает в пище выделения аиста. В основе этих двух обычаев лежит одна и та же мысль: ограниченная плодовитость и половая неудовлетворенность всегда ведут к спорам между супругами. На это указывают слова: внебрачное дитя и выделения аиста.

В России все эти любовные заклинания совершаются колдунами. Андриан Вебург приводит некоторые из них. Например:

"Навстречу мне вышли семь братьев; семь братьев, семь буйных ветров. Куда вы ушли? Мы были в чистом поле, в широкой степи, мы пронеслись над чахлыми травами, убогими лесами, богатыми пашнями. Придите к нам, ветры буйные, утешьте вдов-сирот и ребятишек маленьких; возьмите скорбь земную и вселите ее в неукротимое сердце молодой девушки N. N. Стальным топором сердце ее рубите, и пусть расцветет в нем скорбная печаль".

А вот еще одно заклинание:

"У моря-океана, на острове Буяне стояло дерево; на дереве том сидело семьдесят птиц; все птицы были похожи друг на друга. Они общипывали ветки и бросали их на землю; ветки эти подбирал черт и уносил их к Сатане Сатановне. Вот где ты, злой дьявол! Здравствуй! Окажи мне милость: зажги сердце N. N. любовью камне. Мое слово крепче стали вечной!"

Боснийская девушка в Юрьев день пристально наблюдает за своим возлюбленным в скобу висячего замка; скобу она затем отворачивает, а сам замочек кладет на большую дорогу. Этот символический акт заимствован, по-видимому, у венецианцев; дело в том, что в венецианском диалекте акт совокупления обозначается словом ciavar, что значит – запирать на замок. Символизм, лежащий в основе подобной терминологии, до того понятен и очевиден, что боснийцам, по-видимому, не стоило особенно большого труда постигнуть его; отсюда само собой понятно, что для выяснения причин возникновения этого обычая вовсе не следует касаться отношений Венеции к Далмации и Нижней Боснии.

У южных славян существует такой обычай: в пятницу, совпадающую с днем новолуния, молодой человек или молодая девушка, кладя себе под обе мышки и между ногами по три волоса, раздевается донага и, стоя перед печкой, бросает в огонь эти девять волос и бобы, причитая при этом: "Пусть он (или она) извивается в любви ко мне точно так же, как эти бобы извиваются в огне!" Иные поступают следующим образом: в пятницу до восхода солнца они собирают воду, которую делят на три части. Затем, повернув веник метлой кверху, обливают его водой в течение трех дней: в пятницу, субботу и воскресенье. Вода стекает обыкновенно в миску, подставленную внизу. В этой воде человек умывается, произнося при этом следующее заклинание: "Господи! Зову 1ебя на помощь! И вас – пятница, суббота, воскресенье – вас также призываю! Пусть любовь моя течет такими же каплями, как эта вода, стекающая с веника!" Ту же процедуру повторяют в субботу и в воскресенье; существует поверье, что таким образом легко снискать себе взаимную любовь человека, который до этого решительно отвергал ее.

Как обстояло дело с любовными чарами в Саксонии, мы достаточно подробно знаем из показаний Анны Рёберинг, арестованной в 1529 году по обвинению в колдовстве. Она чистосердечно созналась в том, что пускала в ход всевозможные колдовские средства с тем, чтобы вернуть к себе своего мужа. "Она очутилась перед домом своей матери на берегу шумного потока. Подсев к самой воде, она возложила свои руки на поверхность ее, так что бурные волны обильно орошали ее ладони. При этом она приговаривала: "Я погружаю свои руки в холодные волны, шлю тебе, Ганс, трех послов. Первый посол назван моим именем-Анна; второго зовут Марией, она пошлет к тебе третьего посланца, исполненного светлой радости и божественной любви. Ты, Ганс, возгоришься пламенной любовью ко мне, ты будешь преследовать меня по пятам до тех пор, пока адская страсть твоя не удовлетворится актом обладания".

У бурманов существует особая татуировка для возбуждения любовной страсти. Рисунок изготавливается из особой смеси, состоящей из киновари, различных других трав и раскрашенной кожи ящерицы и представляет собой два круглых пятна, расположенных в виде треугольника между глазами. Иногда, по особому совету знахаря, эти пятна наносятся на губы, часто даже на язык. Среди всевозможных любовных чар эта татуировка представляет собой единственное средство, которым пользуется девушка с целью привлечь к себе объект своей любви. Индейский эротический регламент предписывает женщине оросить желчный камень коровы своей менструальной кровью и провести им по своему лбу; это будто бы должно обворожить ее мужа.

В Китае существует тайное женское общество под названием Mi-fa-chiao (околдование мужчин). Под руководством одной старухи, посвященной в тайны магии, участницы этого общества знакомятся с тончайшими подробностями своей колдовской деятельности. Ночью они все отправляются к могиле какого-нибудь юноши, сохранившего целомудрие до самой своей смерти; откопав могилу, они извлекают оттуда несколько костей, которые прячут дома или всегда носят при себе. И вот когда какой-либо из их мужей в чем-нибудь не угодит им, они особым знаком отмечают на кости время его рождения, а саму кость зарывают или бросают в море. По словам В. Д. Гольтца, околдованный с течением времени становится сумасшедшим или идиотом; иногда он подвергается весьма тяжелому заболеванию, которое влечет за собой неминуемую смерть.

В странах Ислама широко распространен амулет, имеющий форму маленькой книжки; в ней изложены пять заповедей Магомета, его биография и символ магометанской веры. Но радом с этим мы встречаем там различные формулы заклинаний. Вот одно из них:

"Если ты хочешь, чтобы в тебя влюбилась женщина, вот тебе верное средство. Возьми бумагу и напиши на ней указанную формулу; затем обмой эту бумагу в соляной воде и натри ею свои половые органы – успех тогда вполне обеспечен. Я решительно утверждаю: отец и мать этой девушки никого слушать не будут, кроме тебя".

По данным Столя, эта формула состоит из целого ряда каббалистических знаков, среди которых можно найти и арабские буквы.

И астрология оказала весьма существенные услуги человеческой любви; по ее указаниям был создан особый любовный талисман. Последний делается обыкновенно из меди, т. к. этот металл присущ Венере, владычице любви, и той звезде, которая руководит любовным чувством в человеке. Для подобного талисмана можно взять первый попавшийся кусок меди, т. к. ее ценность, как металла, всегда остается равной. Конечно, по тем или иным соображениям можно один кусок меди предпочесть какому-нибудь другому. Это весьма важное обстоятельство. Дело в том, что в подобном случае творческая деятельность человека протекает под влиянием двоякого волевого импульса. Что касается формы талисмана, то обыкновенно он бывает круглым. Талисман снабжается всевозможными знаками Венеры; все это совершается в тот день и час, которые посвящены этой планете, т.е. в пятницу, совпадающую с 20 числом месяца. Его носят обыкновенно на шее в маленьком мешочке того же цвета, что и звезда Венеры. Все это вместе взятое отражает в талисмане волю и слово того человека, который изготовил его; оно же обеспечивает ему полнейший успех во всех его оккультных начинаниях.

И современная городская культура не осталась чуждой тому роду колдовства, который именуется любовными чарами. Правда, принципы, выставленные городами, относятся к весьма далекому времени, что касается их христианской окраски, то она является позднейшим, весьма несущественным придатком. Мы приводим текст одной формулы.

"Если мужчина хочет привлечь к себе женщину, пусть напишет на бумажке следующее: "Во имя Отца, Сына и Святого Духа (однако не следует писать слова "аминь", ибо это совершенно уничтожает действие применяемого средства). Я, N. N., люблю тебя, N. N. Ты будешь ко мне благосклонна, хотя ты теперь недоступна для меня; ты снова будешь любить меня, хотя в настоящее время ты окончательно оттолкнула меня; ты хочешь отдаться мне, хотя теперь презираешь меня". Затем бумажка сжигается до превращения ее в пепел; с этим пеплом необходимо обращаться крайне осторожно с тем, чтобы он не смешался с пеплом от каких-нибудь других вещей. Затем его всыпают в пищу или какой-нибудь напиток и подают его этой женщине; она, безусловно, полюбит этого человека, независимо от того, хочет она этого или нет. Или бумажка кладется в перья подушки, на которой спит любимая женщина. Результат получится тот же самый".

Все это может проделать и женщина, если хочет вызвать чувство взаимности в сердце любимого ею мужчины. Измена, совершенная кем-либо из супругов, уничтожается тем же способом. Разница между той и приведенной уже формулой заключается в том, что после слов: "Во имя Отца, Сына и Святого Духа" необходимо написать следующее: "Ты сохранишь полнейшую верность, хотя теперь ты жестоко изменяешь мне; твои глаза будут обращены только ко мне, хотя теперь они разбегаются на всех людях; ты будешь любить только меня, тогда как теперь ты любишь очень многих людей".

Если мужчина любит женщину или женщина – мужчину, причем неизвестно, насколько это чувство встречает отклик в сердце любимого человека, тогда следует поступить так: сосредоточив все свои мысли на предмете своей любви, человек среди глубокой тишины ночи произносит следующее: "Во имя Отца, Сына и Святого Духа зову тебя, N. N., приди ко мне". Сказав это три раза, он встает, идет к двери навстречу любимому человеку (как будто бы этот человек действительно входит), приглашает его сесть и начинает рассказывать ему о своих неимоверных страданиях. Далее он просит дать ему какой-нибудь знак, из которого при ближайшем свидании он мог бы узнать, что не внушает никакого неприятного чувства. Всю эту процедуру он повторяет в течение трех дней подряд. После этого любимый человек при встрече с ним дает ему желаемый знак.

Католическая церковь придумала иной способ вызывать страсть в сердце любимого человека: целовать его устами, намазанными святым елеем.

Во всех описанных нами любовных чарах мы неизменно находим один и тот же момент: внушение. Действие его протекает в двух направлениях. Ему в одинаковой степени подвержены как те, которые совершают тот или иной обряд заклинания, так и те, которых хотят околдовать этим обрядом. Первые начинают ощущать в себе подъем уверенности и смелости в обращении с людьми противоположного пола; так, например, недоступная девушка делается приветливой, благоразумная легкомысленной. Что касается девушек, то они так или иначе должны узнать о том колдовстве, которое совершается по отношению к ним, в противном случае не будет достигнут желаемый результат; если они непосредственно, при самом совершении обряда, ничего не замечают, то впоследствии все же узнают о нем, заметив, например, в своих платьях воткнутый "крючок". Все эти церемонии, несмотря на их нелепость и бессмысленность, все же не проходят бесследно. По этому поводу Столь говорит: "Если принять в соображение причудливый характер тех психических состояний, которые обозначаются именем "любовь", то вряд ли можно за этими средствами отрицать всякое вообще влияние, будь то влияние прямого или посредственного внушения".

По своей распространенности афродизиаки нисколько не уступают всевозможным средствам внушения. Правда, слово "афродизиаки" употреблено здесь не в том смысле, в каком мы это теперь понимаем. Народное поверье приписывает некоторым, даже самым безобидным растениям силу и способность вызвать в человеке любовную страсть: это преимущественно такие растения, которые по своей внешности напоминают мужские или женские половые органы. Если любовная страсть под влиянием упомянутых растений действительно всплывает наружу, то в этом следует видеть результат внушения, поддерживаемого долголетней, глубоко укоренившейся традицией.

В Галиции бешеная вишня (atropu belladona) употребляется во всевозможных любовных напитках. В Буковине существует такой обычай: в воскресенье на масляной неделе девушка, ищущая любви молодого человека, отправляется в сопровождении своей матери в поле с тем, чтобы отыскать бешеную вишню. Найдя вишню, она вырывает ее и наполняет образовавшуюся при этом ямочку хлебом и солью; туда же она подливает немного воды. На обратном пути она несет эту вишню у себя на голове, причем по дороге она всячески должна избегать споров с окружающими; ей запрещено даже отвечать на вопрос о том, что она несет с собой. В противном случае вишня не окажет никакого действия. К сожалению, здесь ничего не сказано о том, как в данном случае совершается этот акт ворожбы.

Большой интерес вызвал Phallus impudicus: загадочным казался процесс его возникновения, не менее занимательны были его форма и запах. "Это растение выходит из земли наподобие яйца (чертово, ведь-мино яйцо), затем оно подымается в виде небольшого penis'a. Когда оно вполне распускается, подымается страшнейший запах мертвечины, который привлекает мух в громадном количестве; мухи тут же умирают, утопая в липком соку. Penis этот имеет вид маленькой колонки с грязной головкой, окрашенной в зеленый цвет. Получается впечатление нормального penisa, торчащего вверх и снабженного крайней плотью". Благодаря подобной форме и гриб очень рано был занесен в категорию афродизиаков. Еще в глубокой древности его употребляли для изготовления различных любовных напитков. В средние века видели в нем вернейшее средство поднять половую потенцию мужчины (Вольф ф. Эсен-бач, Парсиваль XIII, 643). А Матхиалис Крубербуч пишет о phallus impudicus следующее: "Он укрепляет порочные органы нашего тела. Напиток этот увеличивает также количество молока у матери. Цирцей-ские женщины торгуют этим корнем; они готовят из него любовный напиток". Опыты, совершенные Кромбхольцем с phallus impudicus, оказались совершенно безрезультатными; ни животные, ни люди не реагировали на это средство. Правда, в журнале "Neuer Schauplatz der Natur" (Leipzig 1777, Bd. V) по этому поводу сказано: "Гриб вызывает половое возбуждение лишь в том случае, если он вполне расцвел и издает зловонный запах".

Народное поверье обратило внимание и на мандрагор (atropa mandragora). Греки полагали, что это именно тот волшебный корень, с помощью которого Цирцея обратила союзников Одиссея в свиней. Пифагор, Диоскорид и Плиний всячески расхваливали его волшебную силу. Мандрагор – это в сущности тот же библейский корень "dudaim", из которого Давай делал различных идолов; Лея же пользовалась им для повышения своей плодовитости. Ценность этих идолов в средние века была необычайно велика. Пара таких идолов была у короля Рудольфа II, но они были сделаны не из настоящего мандрагора. Говорят, что и орлеанская дева пользовалась мандрагором в качестве волшебного средства. Арабы еще до сих пор видят в нем действенное любовное средство.

Этот корень, измельченный в порошок и принятый в каком-нибудь растворе, вел к беременности. Но его очень редко начали употреблять и в любовных напитках. Афродиту называли еще и Мандрагоритис.

В своем труде "New Kreutterbuch" Леонард Фуч говорит следующее: "Корень мандрагора, положенный под постель или подушку, пробуждает сильную страсть к женщине и подавляет все моменты, уничтожающие половой инстинкт". То же самое действие производит и кориандр. "Его нужно держать целую ночь в крепком вине. Но не следует особенно увлекаться им, т. к. он производит разрушающее действие на умственные способности человека". И льняное семя, "смешанное с перцем, пробуждает естественное влечение в человеке". Совершенно исключительной репутацией пользуются кукушкины слезки. "Мужчины, которые употребляют этот корень, производят на свет Божий мужское потомство".

Далее мы встречаем в книге "New Kreutterbuch" перечисление огромного количества растений, имеющих половое значение.

В богатейшей различными медицинскими травами Мексике мы встречаем массу растений, которые способствуют повышению силы полового инстинкта.

Но вместе с тем Фиш приводит целый ряд таких растений, которые разрушающе действуют на органы оплодотворения.

Кровь, извлеченная с помощью насечки из тел двух супругов, кроет в себе, по мнению многих, волшебную силу. Этой же силой отличаются печень и почки мальчика. Ушная сера в связи с каким-нибудь другим жиром намазывается на хлеб и употребляется в качестве любовного средства. Сладкая слюна, размешанная в каком-нибудь напитке, также применяется как средство для повышения силы полового инстинкта. Подобную смесь очень легко приготовить, а потому ею пользуются очень широко.

Теперь мы переходим к наиболее интересной группе любовных чар; в этой группе мы действительно встречаемся со всевозможными процессами оккультного характера. Различные процедуры с изображением любимого человека и тому подобные магические операции, усвоенные нами из практики древних веков, глубоко укоренились в психике новейшего времени. Афинские гетеры и римские девственницы отливали из воска изображения своих возлюбленных с тем, чтобы вызвать в них чувство взаимности. Эта же цель преследовалась и при изготовлении всевозможных кукол из шерсти и других материй. Далее сжигались отдельные куски платьев, принадлежащих любимому человеку, или зарывались под порогом. Вырезая имя своего врага на металлической пластинке или прокалывая булавочкой его изображение, человек надеялся добиться его смерти. Последствием могло быть и уничтожение половой силы мужчины… Все эти церемонии, сопровождаемые самыми нелепыми формулами, были усвоены высокопоставленными лицами… Безумие Калигулы было до известной степени обусловлено philtrum, который дала ему его жена Ценолия; сластолюбивая Агриппина подсовывала своим фаворитам различные возбуждающие средства с не меньшим успехом, чем ядовитые грибы своему слабоумному мужу.

Подобная мантика известна и так называемым первобытным народам.

Профессор Шинз рассказывает, что африканские ондонги, как и вообще все ветви Аоямбского племени, для сокрушения своего противника пользуются таким средством: сидя за горшком воды, они так долго всматриваются в него, пока там не появится изображение врага; только тогда они начинают произносить соответствующие заклинания. Или, держа в своих руках предмет, принадлежавший их врагу, они произносят над ним целый ряд убийственных заклинаний. Поэтому человек, путешествующий по стране, обыкновенно закапывает все свои вещи с тем, чтобы они как-нибудь не сделались объектом чародейства. По тем же соображениям они обыкновенно засыпают свои экскременты толстым слоем песку. Нечто аналогичное рассказывает Ливингстон о племени макалоло. После стрижки они тщательно собирают свои волосы и сжигают или закапывают их: они боятся, как бы эти волосы не попали в руки чародея, который причинил бы им своим колдовством сильнейшую головную боль.

То же самое можно сказать и о племени вандороббо, живущем в Восточной Африке. Это же поверье господствует у патагонцев и других индейских племен.

На острове Борнео одна колдунья устранила свою соперницу, сделав изображение ее из воска и растопив его потом на огне. Силы ее соперницы убывали по мере того, как растапливался воск.

Индейцы племени малайали вырезают из стеблей пизанга человеческую фигуру и вбивают в нее бесчисленное количество гвоздей; при этом они распевают всякие чародейские заклинания. Эту фигуру они затем кладут в такое место, по которому должен пройти околдованный. Существует поверье, что у этого человека появляются тяжелые раны именно в тех местах, в которых вбиты гвозди у деревянной фигуры. С этой же целью иногда разламывается палка или ветка; впрочем, этот обычай можно встретить и у южных славян. Чаще всего колдовство совершается с помощью кокосового ореха. В выдолбленную скорлупу ореха кладут рис, уголь, человеческие волосы, маленькие металлические пластинки и все это бросают в колодец, принадлежащий преследуемому человеку, или закапывают на пороге его дома. Результаты подобного приема, говорят, крайне серьезны и значительны.

Мадьярская девушка закапывает волосы своего возлюбленного у порога его дома. И она пользуется менструальной кровью в качестве вернейшего средства для пробуждения любовной страсти. Она проливает несколько ее капель на печенье или фрукты, которыми затем угощает молодого человека. Вместо менструальной крови очень часто употребляется кровь, выжатая из пальца. Южная славянка обмакивает сахар в менструальной крови и заваривает его в каком-нибудь блюде, которое подает своему возлюбленному. Если же замужняя женщина хочет снискать себе любовь своего супруга, то она берет первое яичко, которое снесла черная курица. Семь дней она держит это яйцо у себя под левой мышкой. Все эти ночи она должна тщательно избегать всяких соприкосновений со своим мужем. На восьмой день она из этого яйца делает пирог, который предназначается только для мужа. То же значение, вероятно, имеет и следующий обычай: во время родов женщина берет к себе в кровать рыбу, которую держит до тех пор, пока рыба не умрет. Затем она заваривает ее и дает своему мужу с тем, чтобы он воспламенился новой любовью к своей супруге. С этой же целью женщина иногда глотает семя, выделяемое ее мужем.

Индийская же эротика полна всяких советов мужчинам.

"Тот человек, который после полового акта берет в левую руку немного семени и касается им левой ноги своей жены, подчинит себе свою супругу".