Черный маг (№3) - Высокий Лорд

— Значит, нужно разбираться с ними поодиночке!

— А если они будут держаться вместе?

— Мы заставим их разделиться.

Аккарин задумался.

— Ичани не привыкли к большим городам, а трущобы Имардина — настоящий лабиринт, — задумчиво произнес он.

— Мы попросим помощи у Воров!

— А Ротан считает, что ты порвала связи с Ворами, — усмехнулся Дорриен.

При упоминании этого имени сердце Сонеа сжалось.

— Ты что-нибудь слышал про Ротана?

— С тех пор как Лорлен запретил мысленное общение, нет. — Дорриен посмотрел на Аккарина. — Можно, я скажу Ротану, что Сонеа жива? И вообще, может, мне сказать Гильдии, что я видел вас и что вы готовы помочь?

— Наверное, не стоит, — задумчиво сказал Аккарин. — Если мы с Сонеа собираемся выслеживать Ичани, они не должны заподозрить, что мы в городе.

— Гильдия будет держать ваше…

— Ичани узнают о нас от первого же убитого ими мага, — перебил Дорриена Аккарин. — Где, как вы думаете, я научился читать память против воли человека?

— О! — Дорриен замолчал.

— Гильдия не должна знать, — сказал Аккарин. Его сомнения уступили место решимости. — Ни слова о том, что вы нас видели. Чем меньше народу знает о нашем возвращении, тем меньше риск, что Ичани узнают наш план.

— Так, значит, у нас все-таки есть план? — спросила Сонеа.

— В зачаточном состоянии, — улыбнулся Аккарин. — Твое предложение может сработать, хотя вряд ли — на Карико. Дакова научился у меня Исцелять. Я не уверен, что он поделился своим знанием с братом, но, скорее всего, Карико имеет о Целительстве некоторое представление.

— Значит, Карико пока отпадает. Остается семеро Ичани. Думаю, на какое-то время нам этого хватит.

— Похоже, у вас все-таки есть план, — усмехнулся Дорриен. — Возможно, мне удастся вставить словечко, когда Гильдия будет обсуждать стратегию. Что я должен им сказать?

— Вряд ли вы сможете убедить их покинуть Имардин, — нахмурился Аккарин, — а больше им ничего не поможет. Впрочем… Предложите им сосредоточить силы на одном Ичани. Сачаканцы не привыкли помогать друг другу в битве. Они не владеют техникой «единого щита».

— Хорошо. Что-нибудь еще?

— Я подумаю по дороге.

Дорриен поднялся:

— Пойду найду для вас лошадей.

— Может, найдешь нам еще и чистую одежду? — жалобно спросила Сонеа.

— Не забудьте, что мы поедем инкогнито, — усмехнувшись, добавил Аккарин. — Лучше всего подошла бы одежда слуг.

— Вы притворитесь моими слугами? — поднял брови Дорриен. Сонеа погрозила ему пальцем:

— Только не думай, что я буду чистить тебе ботинки!

Глава 29. НАСЛЕДИЕ ПРОШЛОГО

Поднявшись, Лорлен оглядел притихший Гилдхолл.

— Я созвал вас сегодня по просьбе Короля. Как вы знаете, вчера восемь сачаканских магов напали на Северный Форт. Из двадцати двух защищавших Форт Воинов девятнадцать были убиты.

По залу пробежал шепоток. То, что троим защитникам Форта удалось спастись, было единственной хорошей новостью последних дней.

— Некоторые утверждения и предсказания бывшего Высокого Лорда оказались правдой. На нас напали необычайно сильные черные маги из Сачаки. Мы должны готовиться к худшему. Возможно, наших сил не хватит для защиты Объединенных Земель. Поэтому Король просит нас отступить от одного из самых суровых законов Гильдии. Он просит, чтобы один из нас — маг, которому мы безоговорочно доверяем, — научился черной магии.

Зал загудел.

— Гильдия может отказаться? — спросили сразу несколько магов.

— Нет. Это приказ Короля, — покачал головой Лорлен.

— Совет Старейшин никогда не даст согласия! — выкрикнул лонмарский маг.

— Согласно Союзному договору, киралийский Король имеет право самостоятельно принимать решения, когда речь идет о защите Объединенных Земель от магической угрозы, — объяснил Лорлен.

Шум не унимался.

— Я прошу вас предлагать кандидатуры на эту роль, — сказал Лорлен, перекрикивая гвалт. — Подумайте хорошо. Строгие правила будут ограничивать деятельность этого мага. До конца жизни он должен будет оставаться на территории Гильдии. Он не сможет занимать ответственный пост. Ему будет запрещено преподавать. — Лорлен с удовлетворением заметил, что никто не рвался предложить свою кандидатуру. — Есть ли у вас вопросы?

— А как же Аккарин? — послышался голос. — Почему не позвать его на помощь?

— Король считает это нецелесообразным, — сухо ответил Лорлен. Больше вопросов не было.

— У вас есть полчаса, — сказал Лорлен. — Пожалуйста, сообщайте ваши предложения лорду Оузену.

Поднявшись с мест, маги принялись оживленно беседовать. Верховные Маги подавленно молчали.

Наконец Лорлен ударил в гонг. Пока присутствовавшие рассаживались по местам, Оузен поднялся к Верховным Магам.

— Очень интересно, — пробормотал Директор Джеррик. — Кого наши коллеги считают достойным этой сомнительной чести?

— Никаких неожиданностей, — пожал плечами Оузен. — Они предложили лорда Саррина, лорда Балкана, леди Винару и, наконец — Распорядителя Лорлена.

— Меня?! — потрясенно воскликнул Лорлен.

— Вы очень популярны. Разве вы не знали? — усмехнулся Оузен. — Один маг предложил возложить ответственность на одного из королевских советников.

— Интересная мысль, — усмехнулся Балкан, многозначительно поднимая глаза на верхний ряд кресел. — Пусть Король сам разбирается с последствиями своего решения.

Лорд Миркан встревоженно нахмурился.

— Вы и глазом не успеете моргнуть, как он найдет себе нового советника, — отрезала Винара. — Давайте не будем терять время.

Лорлен повернулся к залу.

— Гильдия выдвинула следующих кандидатов на роль… черного мага: лорда Саррина, лорда Балкана, леди Винару и Распорядителя Лорлена.

«Они не могут выбрать меня!» — отчаянно подумал он.

— Пожалуйста, приготовьтесь к голосованию. Кандидаты не голосуют.

Сотни шаров всплыли к потолку. Сердце Лорлена бешено колотилось. Он вспомнил замечание Оузена. «Вы очень популярны…» Мысль о потере должности Распорядителя и необходимости изучения черной магии леденила ему душу. Даже Аккарин признавался, что черная магия неразрывно связана со злом.

— Те, кто голосуют за лорда Саррина, пусть предъявят пурпурный шар, — приказал он. — За лорда Балкана — красный. За леди Винару — зеленый. — Он помедлил. — За меня — синий.

Еще прежде чем Лорлен закончил, шары начали менять цвет — маги догадались, что Распорядитель предложит цвета мантий кандидатов. Понемногу все шары окрасились в яркие цвета.

«Пурпурного и синего почти поровну», — с замиранием сердца подумал Лорлен, начиная считать…

— Саррин, — сказал Балкан.

— Да, — подтвердила Винара. — Лорлен на втором месте. Лорлен перевел дух и взглянул на Саррина. Старый маг выглядел больным и разбитым.

— Нашим защитником будет лорд Саррин, — объявил Лорлен. — Он сложит полномочия Главы Алхимиков и немедленно приступит к изучению черной магии. Я объявляю собрание закрытым.

— Проснись, маленькая Сонеа.

Вздрогнув, Сонеа поняла, что сидит в седле. Ее лошадь стояла на обочине дороги. В стороне виднелся хутор. Аккарина не было видно.

— Он поехал раздобыть нам еды, — объяснил Дорриен. Кивнув, Сонеа зевнула и потерла лицо ладонями. Она заметила, что Дорриен как-то странно смотрит на нее.

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— Жалею, что не похитил тебя, пока у меня была такая возможность, — криво улыбнулся он.

— Гильдия не позволила бы тебе. Я сама тоже не согласилась бы, — проговорила Сонеа. Слова Дорриена задели ее, пробудив в то же время знакомое чувство вины.

— Нет?

— Нет. — Сонеа избегала его взгляда. — Ротан потратил немало усилий, убеждая меня остаться в Гильдии, но приняв это решение, я уже не могла пойти на попятный.

— Скажи, ты… по крайней мере, такое предложение показалось бы тебе тогда заманчивым?

Вспомнив их поход к источнику и поцелуй, Сонеа улыбнулась.

— Конечно. Но мы так мало знали друг друга, Дорриен. Несколько недель — недостаточно, чтобы быть уверенным.

Послышался конский топот. С короткой бородкой и в простой одежде, Аккарин был совершенно неузнаваем, но для простолюдина уж слишком уверенно держался в седле. Сонеа мысленно отметила, что должна сказать ему об этом.

— А теперь ты уверена? — тихо спросил Дорриен.

— Да.

Глубоко вздохнув, Дорриен кивнул.

— Хотя убедить в этом его было не так-то просто, — прибавила она.

Дорриен поперхнулся. Мысленно обругав себя за столь бездумное замечание, Сонеа повернулась к нему и страшно удивилась, когда Дорриен расхохотался.

— Бедный Аккарин! — сказал он, вытирая глаза. — Ну и грозная жена из тебя получится!

Покраснев до ушей, Сонеа тщетно искала не менее язвительный ответ, но тут подъехал Аккарин, и она сдалась.

Раздавая хлеб, Аккарин пристально посмотрел на Сонеа. Она почувствовала, что снова краснеет. Подняв брови, Аккарин вопросительно уставился на Дорриена, но тот, лукаво улыбнувшись, пришпорил лошадь.

Путники ехали медленно и ели на ходу. Через час они прибыли в небольшую деревушку. Сонеа и Аккарин спешились, а Дорриен отправился за свежими лошадьми.

— Так о чем вы говорили с Дорриеном? — спросил Аккарин.

— Когда?

— Около хутора, пока я покупал еду.

— Ах, тогда. Так, ни о чем.

— Ни о чем, — кивнул Аккарин. — Очень увлекательная тема для разговора, судя по твоему румянцу.

— Я пыталась намекнуть, что это вас не касается!

— Хорошо, хорошо. Как скажешь.

Аккарин понимающе улыбался. Сонеа охватило раздражение. Неужели он так легко читает ее мысли? Впрочем, она ведь теперь тоже видит, что скрывается за его напускным безразличием.

Аккарин зевнул и закрыл глаза.

«Когда же мы спали последний раз? — подумала Сонеа. — После перевала. До того мы неделю спали лишь урывками. А первую половину пути Аккарин вообще не сомкнул глаз».

— Вас больше не мучают кошмары, — неожиданно сказала она.

Нахмурившись, Аккарин кивнул.

— А что вам снилось?

Взгляд Аккарина тут же заставил Сонеа пожалеть о заданном вопросе.

— Извините. Я не должна была спрашивать.

Аккарин глубоко вздохнул:

— Нет, я должен тебе рассказать. Мне снились времена, когда я был рабом, и… одна женщина. Рабыня Даковы.

— Та, которая помогла вам тогда, вначале?

— Да, — тихо сказал он. — Я любил ее.

Сонеа моргнула. Аккарин и рабыня? Он любил ее? Он любил другую?! Охватившая ее ревность тут же сменилась раскаянием. Она что, ревнует к женщине, которая умерла много лет назад?

— Дакова знал это, — продолжал Аккарин. — Мы не осмеливались прикоснуться друг к другу. Он бы убил нас. Он получал огромное удовольствие, заставляя нас мучиться. Она была… его постельной рабыней.

Сонеа вздрогнула, представив себе ужас такого существования. Все время видеть друг друга, но не сметь прикоснуться. Смотреть, как другого подвергают мукам. Сколько же перенес Аккарин!

— Каждую ночь мне снилась ее смерть, — стиснув зубы, проговорил Аккарин. — Во сне я умолял ее бежать. Я клялся, что задержу Дакову, что она успеет уйти. Но она всегда отказывалась. Она всегда шла к нему.

Сонеа мягко коснулась ладони Аккарина. Их пальцы сплелись.

— Она объяснила мне, что рабы почитали за честь служить магу. Она говорила, что чувство чести помогает рабам выносить их невозможное существование. Я могу это как-то понять, но добровольно идти на смерть!..

Сонеа вспомнилось, как Такан называл Аккарина «хозяин» и как он с поклоном протягивал ему изогнутый нож, словно предлагал нечто большее, чем просто лезвие.

— Такан так и не перестал чувствовать себя рабом? — тихо спросила она.

— Рабство — прочная привычка, — ответил Аккарин, — но Такан многое понял и многое преодолел. — Он усмехнулся. — Думаю, в последнее время он следовал ритуалам, просто чтобы подразнить меня. Я знаю, что он никогда бы не вернулся к прошлой жизни добровольно.

— И все же он остался у вас в услужении и не хотел учиться магии.

— Ну, на это было много причин. Он не мог поступить в Гильдию, не выдав всех своих секретов. А если б он захотел вернуться в Сачаку, ему пришлось бы научиться черной магии, иначе там не выжить. Я думаю, Такан понимал, чем это кончится, и не доверял сам себе. В Сачаке есть только рабы и хозяева. Чтобы быть хозяином, нужно иметь своих рабов.

— Ну и местечко эта Сачака!

— Не все хозяева жестоки, — пожал плечами Аккарин. — Ичани — отбросы общества. Король изгнал их в пустыню не только за участие в заговорах.

— Как сачаканский король заставил их покинуть столицу?

— Он очень силен и пользуется поддержкой многих кланов.

— Король Сачаки — маг?!

— Да, — улыбнулся Аккарин. — Только Объединенные Земли запрещают магам заниматься политикой.

— А наш Король это знал?

— Знал, но не понимал, насколько сильны сачаканские маги.

Надеюсь, сейчас он понял.

— А как сачаканский король отнесется к вторжению Ичани в Киралию?

— Не знаю, — нахмурился Аккарин. — Скорее всего, он никогда не думал, что Ичани могут объединиться, ведь они раньше были готовы перегрызть друг другу глотки. Интересно, что он скажет, когда соседняя страна окажется под властью преступников, осужденных им на изгнание.

— Он поможет нам?

— О нет, — мрачно засмеялся Аккарин. — Король Сачаки тоже люто ненавидит Гильдию.

— Из-за войны? Но это было так давно!

— Для сачаканцев это было словно вчера. У этого народа Долгая память. Да они и не могут забыть своего поражения, ведь Половина страны — выжженная пустыня. Гильдия сейчас расплачивается за ошибки прошлого.

— А что она сделала не так?

Обернувшись, Аккарин задумчиво посмотрел вдаль. Сонеа тоже посмотрела на горизонт. Совсем недавно они были по ту сторону этих суровых гор.

— Это была война между магами, — тихо сказал Аккарин. — После победы Гильдия не должна была вымещать злость на мирном населении. Киралийские маги так боялись мести побежденных, что превратили страну в пустыню, а сами вернулись в процветающую Киралию. Если бы представители Гильдии остались в Сачаке, освободили рабов и помогли восстановить страну, Сачака могла бы выбрать иной путь развития. Тогда сегодня нам не грозила бы гибель.

— Теперь понятно, — сказала Сонеа. — Меня это нисколько не удивляет. С чего бы это Гильдии помогать простым сачаканцам, если ей наплевать на простых киралийцев?

— Ну-ну, вовсе не всем наплевать. Вот, Дорриен, например.

— Дорриен — исключение. Маги могут сделать гораздо больше.

— Могут, но не хотят.

— Значит, нужно их заставить!

— Они не послушаются.

— Может быть, в таком случае стоит урезать их доходы?

— Они закричат, что с ними обращаются, как со слугами. — Похоже, Аккарина забавлял этот разговор. — Никто не станет посылать в Гильдию детей, если им придется работать, как простым ремесленникам.

— Никто из Великих Домов, — поправила Сонеа. Аккарин расхохотался.

— Когда Гильдия решила принять тебя в Университет, я сразу понял, что ты будешь подрывным элементом! Они должны быть благодарны, что я увел тебя!

Сонеа возмущенно открыла рот, но тут подъехал Дорриен. Он был на свежей лошади, а еще двух вел в поводу.

— Те еще коняги, — сказал он, передавая им вожжи, — но это лучшее, что удалось найти. Маги со всей страны спешат в Имардин, и хороших лошадей днем с огнем не сыщешь.

— Значит, мы должны поторопиться.

Аккарин вскочил в седло. Забравшись на лошадь, Сонеа задумчиво посмотрела на него. Он назвал ее подрывным элементом, но не судил ее резкие высказывания. Может, он даже согласен с ней.

«Какая разница! — пронеслось в голове Сонеа. — Через несколько дней Гильдия будет лежать в руинах, а двэллы поймут, что Чистка — не худшее из зол».

Вздрогнув, Сонеа прогнала тревожные мысли прочь.

В коридоре Корпуса Магов было шумно — маги, их жены, мужья и дети обсуждали Собрание. Дэннил и Ялдин подошли к комнатам Ялдина.

— Зайдешь на чашечку суми? — спросил Дэннила старый маг.

— С удовольствием, — кивнул Дэннил. Они прошли в гостиную. Эзриль, в блестящем синем платье, поднялась им навстречу.

— Короткое было Собрание, — нахмурившись, заметила она.

— Да уж, — пробормотал Ялдин.

— Вы прекрасно выглядите, Эзриль, — сказал Дэннил, склоняя голову.

Эзриль улыбнулась, и сеть морщинок разбежалась вокруг ее глаз.

— Мне не хватало ваших комплиментов, Дэннил. — Она покачала головой. — Не понимаю, как такой галантный кавалер до сих пор не нашел себе жену. Неужели в Элане нет девушек на ваш вкус?

— Эланские кокетки не по мне, — с серьезной миной произнес Дэннил. — Любой, кто знаком с вами, Эзриль, скажет, что жениться нужно только на киралийке.

— Ох, болтун, — засмеялась Эзриль. — Хотите суми?

— С удовольствием.

Эзриль принялась заваривать суми. Ялдин и Дэннил присели на кресла.

— Не могу поверить, что они разрешили черную магию, — Пробормотал Ялдин.

— Лорлен сказал, что некоторые предсказания Аккарина оказались правдой.

— Самые мрачные!

— Я вот думаю, значит ли это, что другие оказались неправдой!

Ялдин пожал плечами.

— А что теперь будет делать Ротан? — спросила Эзриль ставя перед магами поднос с дымящимися чашками.

— Наверное, вернется, — сказал Дэннил, отпивая горячий бодрящий напиток. — Ему больше нечего делать в Сачаке.

— Если только он не решит искать там Сонеа.

Этот вариант не приходил Дэннилу в голову. «Будет очень похоже на Ротана», — с тревогой подумал он.

Раздался стук. Ялдин махнул рукой, и дверь открылась. В комнату заглянул слуга. Увидев Дэннила, он вошел и поклонился.

— Посол, к вам посетитель. Все приемные заняты, поэтому я провел его в ваши комнаты. Ваш слуга пустил его в гостиную.

— Благодарю вас, — сказал Дэннил, вставая. Посланец с поклоном удалился. Дэннил улыбнулся Ялдину и Эзриль.

— Извините. Мне придется вас покинуть. Я должен посмотреть, кто ко мне пожаловал.

— Конечно, — ответила Эзриль. — Потом расскажете нам.

В коридоре стало потише — маги разошлись по делам. Дэннил распахнул дверь в свои комнаты — навстречу ему поднялся с кресла светловолосый. Он был одет в скромную киралийскую одежду, и поначалу Дэннил не поверил своим глазам. Моргнув, он торопливо шагнул внутрь и закрыл за собой дверь.

— Здравствуйте, Посол. — Тайенд улыбался во весь рот. — Не скучали без меня?

Глава 30. НАПРАСНАЯ ЖЕРТВА

Утром Имардин казался темной точкой на горизонте среди желто-зеленых полей. К полудню город уже раскинул по обеим сторонам дороги свои огромные руки, словно желая заключить путешественников в объятия. Когда они подъехали к окраине, уже искались сумерки и впереди мерцали городские огни.

По дороге тянулись вереницы всадников. Дорриен, Сонеа и Аккарин остановились перед Северными воротами. Их прощание было кратким, ведь могло показаться странным, если маг станет долго беседовать со спутниками-простолюдинами.

— Удачи, — сказал Дорриен. — Будьте осторожны.

— Вы влипли похуже нас, господин мой, — сказала Сонеа, растягивая слова на манер двэллов. — Спасибо за помощь. Смотрите, не попадитесь в лапы этим сачаканским магам.

— Вы тоже, — ответил он, улыбаясь ее выговору.

Дорриен направил лошадь вперед. Проводив его взглядом, Сонеа повернулась к Аккарину.

— Веди, — велел он.

Они съехали с главной дороги на узкую боковую улочку. Дождь лил как из ведра. Толпившиеся в подворотнях двэллы, пережидавшие непогоду, провожали их любопытными взглядами. «Только без глупостей, — подумала Сонеа. — С виду мы похожи на простых крестьян, но на самом деле с нами лучше не связываться».

Поплутав немного по трущобам, они добрались до торговцев лошадьми на окраине рынка и остановились под вывеской в виде огромной подковы. Навстречу им, прихрамывая, вышел жилистый худой купец.

— Приветствую, — ворчливо сказал он. — Продаете лошадок?

— Может быть, — ответила Сонеа. — Смотря сколько предложите.

— Давайте посмотрим. — Торговец махнул им рукой. — Заходите, чего под дождем стоять.

Спешившись, Аккарин и Сонеа вошли в просторную конюшню. Торговец осмотрел лошадей.

— Как зовут эту кобылу?

По дороге они трижды меняли лошадей, и Сонеа не помнила имени последней.

— Сирини, — сказала она. — В честь моего приятеля.

— Сирини? — недоверчиво переспросил продавец.

С порога раздался хохот.

— Ты назвала эту клячу в мою честь?

В конюшню вошел невысокий юноша в сером плаще, вслед за ним — Такан и здоровенный верзила. Сонеа уставилась на вошедших, не веря своим глазам.

— Сири! — воскликнула она.

— Хэй! Добро пожаловать! — широко улыбнулся Сири. Затем он повернулся к торговцу лошадьми, и улыбка сбежала с его лица.

— Ты ничего не видел.

— Да-да, конечно, — согласился тот.

— Забирай лошадей и уходи, — велел Сири.

Сонеа ошеломленно смотрела, как напуганный торговец схватил вожжи и торопливо вывел лошадей. Аккарин говорил, что Такан прячется у Вора. Неужели у Фарена? Или Сири теперь работает на кого-то другого? Похоже, он стал важной шишкой, если судить по реакции торговца.

— Хозяин! — Такан упал на колени перед Аккарином.

— Встань, Такан, — сказал Аккарин, откидывая капюшон, Различив смущение за его повелительным и снисходительным тоном, Сонеа подавила улыбку.

Слуга поднялся на ноги.

— Я рад видеть вас, хозяин, хотя боюсь, что вас ждет огонь и пламя.

— И все же мы будем бороться, — ответил Аккарин. — Такан рассказал вам о наших планах? — спросил он у Сири.

— Да, — кивнул тот. — Завтра у Воров собрание. Они учуяли неладное: все Великие Дома собирают шмотки и валят из города. Что я должен сказать на собрании?

— Все, — отвечал Аккарин, — если это не пошатнет ваше положение.

— По большому счету, нет, — махнул рукой Сири. — И потом, я подозреваю, что если сачаканцы победят, они не оставят от города камня на камне… Вот что, пойдемте-ка найдем для разговора место получше конюшни. Я думаю, вы не прочь перекусить.

Сонеа была потрясена уверенностью, сквозившей в поведении Сири. Он совсем не боялся Аккарина, а тот разговаривал с ним, как с равным. Похоже, они уже встречались раньше. Наверное, Сири помогал выслеживать шпионов. Но почему Аккарин скрывал это от нее?

Они прошли в дальний угол конюшни. Сири открыл люк в полу.

— Веди, Гол.

Здоровяк пролез в люк и спустился по лестнице, за ним Такан, а потом Аккарин. Сонеа бросила на Сири быстрый взгляд.

Он усмехнулся.

— Давай, проходи. Дома обменяемся новостями.

Они спустились в широкий коридор. Гол нес лампу. Знакомые запахи живо напомнили Сонеа Воровскую Дорогу.

Через несколько минут они миновали тяжелую металлическую дверь и вошли в роскошную гостиную. На столе были расставлены закуски, бокалы и бутылки вина.

Рухнув в кресло, Сонеа отправила в рот сразу две тартинки. Повертев в руках бутылку вина, Аккарин поднял брови:

— Ты живешь лучше многих магов, Сирини.

— О, мое логово не здесь, — ответил Сири, садясь в кресло. — Это гостевые апартаменты. Сейчас здесь живет Такан.

— Вор проявил большую щедрость, — тихо сказал Такан, кивая в сторону Сири.

Вор? Поперхнувшись, Сонеа уставилась на Сири.

— Ага, дошло наконец! — усмехнулся он.

— Но как?!

— Ловкость рук, упорство, хорошие связи, — развел руками Сири, — ну и помощь Высокого Лорда, конечно.

— Значит, это ты помогал Аккарину искать шпионов?

— Ну да. Все началось вскоре после того, как он освободил меня из подземелья, — объяснил Сири. — Ему нужен был кто-то вроде меня — с головой на плечах и со связями в Воровском мире понимаешь.

«Значит, Аккарин договорился с Сири сразу после моего Слушания», — подумала Сонеа, пронзая Аккарина взглядом.

— Почему вы мне не рассказали?!

— Ну, поначалу я просто не мог, — улыбнулся он. — Ты бы решила, что я еще и Сири шантажирую.

— Но потом-то могли мне сказать!

— Я стараюсь никогда не говорить лишнего, — покачал головой Аккарин. — Если бы Ичани поймали тебя, они могли бы узнать про мои связи с Ворами. — Он повернулся к Сири. — Никто не должен знать, что мы в Имардине. Если Ичани узнают о нашем присутствии, единственный шанс на победу будет потерян.

— Я понимаю, — обиженно сказал Сири. — Только Гол и я в курсе, а завтра еще придется сказать другим Ворам. То-то они удивятся.

— Как вы думаете, они согласятся молчать?

— Когда до них дойдет, как опасны Ичани, Воры станут послушны, как риберы.

— Вы говорили Такану, что обдумываете, как можно справиться с магами, — сказал Аккарин. — Что вы…

— Балкан!

Сонеа вздрогнула. Мысленный голос принадлежал…

— Йикмо? — отозвался Балкан.

— Сачаканцы приближаются к Калии.

— Я отдам приказ через десять минут.

— Что происходит, хозяин? — спросил Такан.

— Маги обмениваются сообщениями. Лорд Йикмо сказал, что Ичани приближаются к Калии. Он сам тоже, наверное, там.

— Не могла же Гильдия выступить им навстречу? — холодея, воскликнула Сонеа. — Ты ведь знал бы, если б все маги уехали, правда? — с надеждой спросила она Сири.

— Ничего такого не было, — покачал головой Сири.

— Ах, если бы Лорлен надел кольцо, — с досадой сказал Аккарин.

— Двадцать магов, или около того, выехали из города четвертого дня, — вмешался Гол.

— Йикмо.

— Балкан.

— Время — деньги.

— Понял.

— Что это было? — недоуменно спросила Сонеа.

— Закодированный приказ, — мрачнея, сказал Аккарин. — Но вот что он значит… Зачем Гильдия выслала двадцать человек к границе? Это было еще до нападения на Форт.

— Может быть, их выслали охранять Южный перевал? — предположила Сонеа.

— Тогда мы бы встретились с ними. В день нападения они были уже севернее развилки, но еще далеко от Форта. Они зачем-то вернулись в Калию.

— Чтобы доложить о продвижении Ичани? — предположил Сири.

— Двадцать человек? — Аккарин покачал головой. — Надеюсь, Гильдия не способна на такую глупость.

— Вот уж не удивлюсь, — пробормотал Такан.

— Давайте поедим, пока не остыло, — предложил Сири. — Кто хочет вина?

Сонеа не успела ответить. Перед ее глазами возникла картина: три повозки тянулись по главной улице городка.

Первая повозка остановилась. Медленно повернувшись, возница встретился взглядом с магом, посылавшим образ. Сонеа узнала в вознице Карико. Бросив поводья рабу, он соскочил с козел.

— Выходи, выходи, киралийский маг, — закричал он. Обрушившиеся на повозки магические удары не причинили им вреда — каждая из них была закрыта мощным щитом.

— Засада! — услышала Сонеа шепот Аккарина.

Карико оглянулся на спутников.

— Кто хочет поохотиться?

Четверо Ичани спрыгнули с повозок и, разделившись по двое, бросились в разные стороны. У двоих на поводках были йилы. Животные подвывали от возбуждения.

Картинка резко сместилась. Перед глазами Сонеа мелькнула оконная рама, комната и маг в пурпурной мантии.

— Ротан! — воскликнула она. — Ротан с ними!

«Давненько я не упражнялся в Боевых Искусствах», — подумал Ротан, перебегая через двор.

Стратегия Йикмо была проста. Маги наносили удары из-за прикрытий, затем меняли укрытие и снова наносили удар. Растратив всю силу, они прятались и отдыхали.

Ротан пробрался в комнату, выходившую окнами на главную улицу. Жителей городка эвакуировали, а все дома были оставлены незапертыми для подготовки засады. Осторожно заглянув в окно, он увидел, что сачаканец заходит в дом напротив. Ротан нанес удар. На мгновение остановившись, сачаканец повернулся и направился к Ротану. Похолодев, Ротан бросился вон из комнаты.

По местным меркам Калия была довольно большим городом, и дома стояли вплотную. Перебегая из дома в дом, Ротан наносил удары издалека. Дважды он едва успел спрятаться от проходивших мимо Ичани. Другим магам повезло меньше. Дрессированный лаймек вывел одного из сачаканцев на спрятавшегося в конюшне молодого Воина. Хотя Ротан и еще один маг обрушили на сачаканца град ударов, он проигнорировал их и направился прямо к юноше. Тот героически сражался до последнего, но в конце концов упал в изнеможении. Тогда Ичани достал из-за пояса изогнутый нож. Ротан, заслышав шаги, бежал и не увидел окончания страшной сцены.

В попытках спасти молодого Воина Ротан растратил почти всю силу, но спустя полчаса, увидев еще двух убитых товарищей, он решился нанести еще один удар — быть может, последний…

«Рано или поздно Ичани вернутся к повозкам, — подумал он. — Нужно застать их врасплох».

С начала схватки прошло уже больше часа, и Ротан был далеко от главной дороги. Он начал пробираться обратно. Забравшись в дом на главной улице, он прислушался. Как тихо!

Ротан подошел к окну. Повозки стояли на прежнем месте, а рядом расхаживали рабы. Один из них осматривал поломанное колесо.

«Отлично, — подумал Ротан. — Поломка задержит их».

Внезапно он чуть не хлопнул себя по лбу.

«Надо нанести удар по повозкам!»

Глубоко вздохнув, он собрал последнюю силу, но тут заскрипела половица.

— Ротан!

— Йикмо! — с облегчением выдохнул Ротан.

— Один из них убил пять наших, — потрясенно прошептал Йикмо. — Другой сказал, что справился с тремя.

— Я собирался взорвать повозки, — прошептал Ротан. — Они нескоро найдут замену.

— Вначале они прикрывали их щитом, но сейчас…

Йикмо резко замолчал. На другой стороне улицы показались двое сачаканцев, еще одна шла им навстречу.

— Сколько, Карико? — спросила женщина.

— Семь, — ответил мужчина.

— У меня пять, — добавил его спутник.

— Не может быть! — чуть не застонал Йикмо. — Если это правда, только мы двое и остались!

— Все готовы? — спросила женщина.

— Почти, — ответил Карико. — Их было двадцать два.