Инди бесстрастно наблюдал, как запястья ее приковывают к металлической клетке, подвешенной на цепях, которые качались в руках безжалостной богини.
      ...Колдунья прошипела: "Инди, спаси меня, что с тобой..." Но он лишь улыбнулся в ответ на ее предательские слова. Все вокруг было - красным и черным. Причем как на негативе - светлое стало темным, а темное светлым. Колдунья была черной на красном фоне. Черной и жужжащей, как рой шершней. Ж-ж-ж-ж-ж... - вырывалось из ее рта. "Тихо, - подумал он, - ты разбудишь саламандру". К счастью. Кали теперь здесь, с ним. Одного ее присутствия будет достаточно, чтобы это жужжание прекратилось и скользкая тварь у него в груди замерла навеки. Но таинственный путь к этому - через боль, пытку и жертвы Кали-ма...
      Инди опустил глаза и увидел удава, который полз куда-то в темный угол храма. Он нагнулся, поднял змею и погладил ее по голове: теперь они братья по духу. Затем прижал удава к груди, чтобы тот оказался поближе к своей сестрице, спящей у него, Инди, в груди; и чтобы Уилли увидела его в окружении его новой семьи.
      - Инди! - вновь взмолилась девушка, отказываясь верить во все происходящее. - Не дай им это сделать! Сделай что-нибудь!
      Однако он не шевельнулся - лишь продолжал поглаживать какую-то мерзкую гадину. Итак, ей суждено умереть. Ужасной, мучительной смертью. В одиночестве. Им каким-то неведомым образом удалось покорить его - она теперь ясно это видела... Но каким? Он всегда был слишком самонадеянным для того, чтобы поклоняться своему собственному богу. И она находила в этом некий шарм, по крайней мере, иногда. Могла ли эта самонадеянность послужить причиной нынешнего его превращения, этой... одержимости? Одержимый - именно так он теперь выглядел. Или, может быть, это заключительная стадия обольщения: прельщения богатством и славой, за которыми он всегда охотился. Это она была в состоянии понять - ведь и на нее блеск алмазов действовал ослепляюще, - и все же, как объяснить подобную метаморфозу... Это казалось ей чересчур... Магия? Она не знала. Теперь ей было все равно. Единственное, что она знала, так это то, что ей предстоит умереть. Она не понимала, за что ее хотят убить, и не хотела понимать. В душе ее клокотали ненависть к Инди и страх.
      Жрецы привязали к металлическим прутьям щиколотки Уилли. Она продолжала кричать, переходя от жалоб к угрозам, затем к мольбам и снова к яростным выкрикам, не отдавая себе отчета:
      - Ай, мне больно!.. Грязные обезьяны!.. Ну пожалуйста, не надо... Инди!..
      Мола Рам обошел вокруг клетки-корзины, следя за тем, как распинают девушку. Индиана выпустил удава и, оторвав взгляд от Уилли, благоговейно воззрился на лицо каменного божества. Жрецы сорвали с несчастной украшения и бусы.
      - Скряги! - взвизгнула она. - Я знала, что все вы подонки! Хотите сохранить эти побрякушки для другой? Знайте, она никогда не будет в них так хороша, как я!
      Мола Рам, обойдя вокруг клетки, остановился прямо перед жертвой, чуть поклонился ей и с усмешкой протянул руку в направлении ее сердца... При виде этой приближающейся руки Уилли обомлела. Ей уже приходилось раньше наблюдать эту сцену, и теперь она пришла в ужас. Уилли обмякла - если бы не узы, привязывающие ее к прутьям, она бы упала. Вся ее хваленая напористость и отвага рассыпались в прах при виде этой страшной руки. Уилли затараторила умоляюще:
      - Стойте! Не надо, пожалуйста. Я сделаю все, что вы хотите. Я знакома со многими политиками и бизнесменами. Я была лично приглашена на ужин к Чан Кайши. Знаю людей, приближенных к аль Капоне! - дикая мысль вдруг пришла ей в голову, и она рассмеялась, глядя на Верховного жреца. - У вас случайно нет двоюродного брата по имени Фрэнк Нитти? Он живет в Чикаго, и вы вполне могли бы быть его родственником...
      Мола Рам лишь усмехнулся в ответ. Рука его продолжала медленно приближаться к ее груди. Уилли ощутила, как его ледяные пальцы коснулись обтягивающей ее грудь ткани, а затем - внезапный ноющий, болезненный нажим, словно ей сдавили горло или надавили на глазное яблоко. Она лишилась чувств.
      Коротышка, сидя в полутемном туннеле, размеренно ударял камнем по железу, пытаясь разбить свои кандалы. Как это делается, он виде в фильме "Скованные одной цепью". Только на деле это выходило труднее, чем в кино. Рука его уже устала, и в душе усиливалось отчаяние. Как там без него Инди и Уилли? Что, если в следующей жизни Колесо перевоплощения разлучит их? Такое было вполне возможно. Бег этого Колеса непредсказуем...
      Остальные малолетние узники продолжали следить за его усилиями. Он бы не отказался от помощи, но они стояли такие странные, словно привидения или даже хуже того, что он решил не обращаться к ним и сосредоточиться на своем занятии. Усталая рука с усилием вновь подняла камень и обрушила его на цепь. Та разошлась. Наконец-то. Теперь он свободен. Узники смотрели, не веря своим глазам, лишь понемногу начиная осознавать, что здесь, посреди рабства, возник островок свободы.
      Коротышка огляделся. Возня с цепями отняла у него много времени. В конце туннеля показался надсмотрщик. Он приближался. Коротышка, пользуясь тем, что освещение в туннеле было слабое, решил попытать счастья. Улучив момент, когда двое мальчуганов, толкавших груженую вагонетку, поравнялись с ним, он перекатился на другую сторону, чтобы скрыться за вагонеткой. Стражник ничего не заметил и спокойно продолжал свой путь. Пригнувшись и ступая в такт движению вагонетки, Коротышка выбрался из туннеля. Оставшиеся, ничего не говоря, провожали его взглядами.
      Наверху, в храме, Уилли, придя в себя, увидела удаляющуюся спину Верховного жреца. Он не стал вырывать у нее сердце: он лишь пугал ее! Слезы надежды брызнули у нее из глаз. Может быть, не все еще потеряно. Девушка попыталась освободиться от своих уз. Она принялась извиваться, тянуть, расшатывать - и вдруг, слава Богу, ей это удалось. Одна рука, скользкая от пота, высвободилась. Уилли протянула ее к Индиане и позвала:
      - Инди, помоги! Очнись! Ты же не такой, как они. Пожалуйста, вернись ко мне! Прошу тебя!..
      Джонс медленно приблизился к металлическому распятию, взял ее руку в свои ладони, поднес к губам, поцеловал и заглянул ей в глаза. "Да! Наконец-то! Он пришел мне помочь!" - подумала Уилли, крепко сжимая его пальцы. Но Инди твердым движением поднял ее руку, снова вложил в зажим, защелкнул его и запер дверь клетки. Затем бросил взгляд на Молу Рама, который одобрительно улыбнулся, кивнул и продолжал проповедь.
      - Нет! Что ты сделал?! Ты спятил?! - опешила девушка.
      Но Индиана ничего не ответил, глядя на нее словно откуда-то из недосягаемой дали. Она плюнула ему в лицо. Никогда еще никто не был ей так ненавистен. С ним все кончено. Она от души пожала ему сгореть в адском пламени.
      ...Колдунья-дьяволица плюнула в него: изо рта ее вырвалось пламя. Жужжание стало невыносимо громким, почти заглушая возобновившееся у него в голове биение крыльев... Плевок ожег ему лицо, с шипением, которому вторило шипение мерзкой твари, проснувшейся и зашевелившейся у него в груди. Однако Кали усмирит ее. Нужно только раствориться, потеряться в Кали, заговорить это шипение и хлопание, повторяя магическое имя Кали-ма...
      Джонс спокойно вытер с лица плевок, отошел от клетки и присоединился к общему хору:
      - Мола Рам, сундарам... Джай ма Кали, джай ма Кали!..
      Чаттар Лал и Мола Рам обменялись довольными взглядами при виде столь хладнокровного отступничества. Пение толпы становилось все громче. Ветер под сводами храма тоже усилился, вторя страшным воем.
      Коротышка добрался до следующего туннеля и прислонился к стене, чтобы перевести дух. Выглянув из-за угла, он убедился, что память его не подвела: он оказался в пещере, в углу которой лежали бич, шляпа и сумка Инди. Мальчик подбежал к вещам, поспешно нахлобучил шляпу на голову, прицепил бич к поясу, а сумку перекинул через плечо. Затем вышел в прилегающий к помещению туннель, где его тут же заметили двое стражников и ринулись за ним вдогонку.
      Коротышка, чувствуя себя настоящим Индианой Джонсом, выбежал из туннеля на открытое пространство и припустил, виляя между группами малолетних рабов и надсмотрщиками - покуда не нырнул в боковой проход. Преследователи отстали. Коротышка взбирался все выше и, наконец, вынырнул на поверхность уровнем выше основных разработок. Он осторожно начал пробираться к выходному туннелю. Вскоре он оказался метрах в двадцати от высокой деревянной лестницы, которая опиралась на выступ, соединявший карьер с отвалом. Вдоль всей лестницы на разной высоте стена была пробуравлена отверстиями ходов. Из верхнего отверстия выполз мальчуган, волочивший мешок пустой породы, шагнул на лестницу и начал медленно спускать свой груз. Достигнув дна, он почти рухнул от изнеможения, но при виде стремительно несущегося прямо на него Коротышки вскочил. Китайчонок знаком велел ему молчать, прыгнул на лестницу и начал взбираться наверх, как Джеймс Кэгни в заключительной сцене "Врага общества". С той лишь разницей, что Коротышка не хотел бы, чтобы эта сцена стала для него финальной.
      Он уже забрался довольно высоко, когда его заметил очередной надсмотрщик и прыгнул сам за ним на лестницу. Работающие поблизости дети остановились, наблюдая за этой погоней. Стражник нагонял Коротышку. Запачканные мордашки глазели на китайчонка со всех сторон, затаив дыхание. Расстояние между ним и преследователем сократилось до трех метров. Коротышка перескочил с лестницы в туннель, отходящий от нее почти в самом верху, повернулся - и с разбега вновь прыгнул на лестницу, оттолкнув ее от стены. Лестница начала падать назад, в открытый карьер. Коротышка цепко держался за нее, как и стражник, висящий несколькими ступеньками ниже. С точки зрения ребятишек, которые, открыв рот, следили за развитием событий, это было явное самоубийство. Они сочувствовали смельчаку, нашедшему в себе силы предпринять попытку к бегству.
      Метрах в шести над ними, прямо по центру карьера, нависал длинный выступ скалы. Из пробуренной в нем дыры свисала веревка. Лестница, описывая в воздухе дугу, приблизилась к веревке, и Коротышка, уцепившись, повис на ней. Лестница же с надсмотрщиком продолжала падать, и несколько мгновений спустя снизу, из карьера, донесся оглушительный грохот. Беглец, покачавшись на веревке, начал подтягиваться, вскоре достиг отверстия в козырьке, откуда свисала веревка, пролез в него и оказался в новом помещении.
      Выбравшись из отверстия в полу, откатился в сторону и замер. Вокруг было безлюдно и тихо, хотя откуда-то из-за стены доносились тысячи скандирующих что-то, словно в трансе, голосов. От их звука на душе было тревожно. Коротышка поднялся, разглядел выход, подошел и немного приоткрыл дверь. Взгляду его предстала окутанная красноватыми курениями спина гигантского каменного изваяния. Он находился в Храме смерти, в комнатке за алтарем.
      В храме бряцали цепи и скрежетали колеса. Клетку, к которой была прикована Уилли, поднимали, переворачивали так, чтобы жертва повисла лицом вниз над бурлящей шахтой.
      Мысленно Уилли увидела свою собственную смерть: жестокую, бессмысленную, одинокую - что было хуже всего. Воображение рисовало ей магму, еще сохраняющую очертания ее тела в бурлении красных пузырей. Затем контур распадается. Навсегда, как отражение ее жизни - искаженное, перегретое, готовое в любой момент взорваться, словно капля воды в баке с кислотой. Ей хотелось начать все заново. В новой жизни у нее все было бы совершенно иначе. Но никакой другой жизни не будет. Она не верила в карму, в перевоплощение, в небеса или чудо. А только чудо могло ее теперь спасти.
      Она затаила дыхание, надеясь потерять сознание раньше, чем начнется агония. Мола Рам отдал приказание палачу. Тот повернул деревянное колесо, и металлическая корзина поехала вниз. Толпа принялась скандировать громче. Уилли завизжала. Инди обернулся.
      ...Колдунья внесла над шахтой в своем истинном обличье - гигантская ворона, парящая в токе раскаленного воздуха, поднимающегося снизу. Она больше не била крыльями, как раньше, в его черепе. Лишь парила, улыбаясь и тихо жужжа, видимо, предчувствуя. Предчувствуя ужас, который ожидает его. Пустота внутри черепа, и в груди... Она знала. Ей все это было известно. Она должна умереть...
      Верховный жрец присоединился к хору верующих, который все набирал силу. Индиана тоже возвысил свой голос вместе со всеми. Уилли, прикованная к металлическим прутьям, все ниже, пядь за пядью, опускалась в шахту, навстречу кипящей магме. В адское пекло.
      ГЛАВА ВОСЬМАЯ
      НА СВОБОДУ
      Коротышка выглянул из-за алтаря в тот самый момент, как Уилли начала опускаться в шахту, а Индиана бесстрастно стоял, наблюдая за происходящим.
      - О, Господи! Инди!.. - прошептал Коротышка.
      Многоголосый хор звучал под сводами храма так оглушительно, что почти заглушал его собственные мысли. Но паренек твердо знал, что он должен делать. Нужно было вывести Инди из этого состояния, разбудить его. И спасти Уилли. Затем, наконец, добраться до Америки. Дело предстояло нешуточное. Но в первую очередь - самое неотложное. Коротышка мысленно дал обет в случае успеха воздвигнуть в своем сердце вечное святилище трем Звездным богам, сложил вещи Джонса в темном углу, перевернул свою бейсбольную кепку козырьком назад и выпрыгнул на площадку перед алтарем.
      Первым заметил его вторжение Чаттар Лал и крикнул двум стражникам, чтобы те схватили мальчишку. Однако мальчишка оказался прытким. Не дожидаясь, пока его схватят, Коротышка устремился прямиком к Индиане. Один из жрецов схватил было по пути его за руку, но парнишка укусил его и высвободился. Ударом ног он вывел из игры еще одного жреца и оказался рядом с Инди. Он улыбнулся, в надежде, что его друг уже пробудился от спячки и ведет умную игру с тем, чтобы перехитрить всех этих хитрецов. Но тот, размахнувшись, залепил ему увесистую оплеуху. Коротышка оказался на земле. Из разбитой губы текла кровь. Глядя в недоумении на своего кумира и чуть не плача, он воззвал:
      - Очнитесь, доктор Джонс!
      Однако замешательство длилось надолго. Первая неудача лишь добавила Коротышке решимости. Теперь задача стала сложнее - но что в этой жизни просто? Он вскочил, кинулся к стене. За ним по пятам устремился еще один стражник.
      Чаттар Лал спокойно наблюдал за этой погоней. Он торжествовал, убедившись во время предыдущей сцены, что знаменитый Индиана Джонс совершенно очевидно превратился в их преданного единоверца. И ожидал закономерного финала: поимки китайчонка и жертвоприношения Уилли.
      Девушка между тем изо всех сил старалась задержать дыхание, опускаясь все ниже на металлической конструкции. Но тщетно. Жар и сияние магмы были нестерпимы. Дыхание ее опаляло Уилли лицо, ядовитые пары жги глаза, легкие, кожу. Гибель ее неотвратимо приближалась. Ей было одиноко и жутко. Она попыталась вспомнить какую-нибудь молитву, но на память ничего не приходило. Уилли хотелось отвернуться от источника своих мучений и грядущей гибели, однако она не могла шевельнуться. Клетка опускалась все ниже.
      Коротышка добежал до стены, выхватил из паза факел и атаковал им своего преследователя. Огонь чуть не ожег стражнику лицо, заставив того попятиться. Паренек воспользовался этим и бросился на палача, все так же отчаянно размахивая факелом. Палач тоже ретировался, бросив при этом колесо. И Клетка с Уилли остановилась на полпути.
      Мола Рам, в отличие от Чаттара Лала, воспринял выходку Коротышки не столь благодушно. Это маленькое чудовище осмелилось осквернить богослужение Кали. Его следовало жестоко наказать.
      - Схватите его! Убейте его! - в ярости закричал Верховный жрец на хинди.
      Повинуясь его приказу, еще двое стражников бросились вдогонку за нарушителем спокойствия.
      - Инди, проснись! - крикнул на бегу Коротышка, приближаясь опять к нему.
      Джонс ничего не ответил. На мгновение Коротышка обернулся, чтобы отогнать двух наступающих ему на пятки преследователей. В тот же миг Индиана сзади схватил его за шею и принялся душить. Джонс приподнял паренька и начал поворачивать к себе, покуда они не оказались лицом к лицу. Лицо Коротышки посинело.
      ...Саламандра в груди зашипела и заворочалась, недовольная тем, что ее разбудили. Она учуяла опасность со стороны этого маленького демона еще до того, как тот попался ему на глаза. И к моменту приближения дьяволенка с факелом он, подготовленный саламандрой, был начеку. Готовый к броску... "Инди, проснись!" - прокричал дьяволенок слова, выгравированные на его факеле. Саламандра отпрянула. Маленький демон оказался изменчив: он превратился в сгусток рубиновой крови, исполненный цели, испускающий пар в холодном воздухе подземелья, сочно пахнущий смертью... Сгусток завертелся, зашипел. Он схватил этого преобразившегося дьяволенка. Схватил и начал сжимать, чтобы придать этому бесформенному пузырю приятную глазу форму, форму, напоминающую Кали, соответствующую объему его сжатого кулака. Он сжимал, мял, лепил, формовал, поворачивая это дьявольское отродье вокруг оси, покуда его взгляд не уперся в выпученные глаза, застывшие посреди студенистой массы... А бесформенная тварь все размахивала факелом, молча взывала к другой твари, спящей в его груди...
      - Инди, я люблю тебя... - выдохнул из последних сил Коротышка и, с именем Покровителя небесной епархии экзорсизма, прижег факелом бок Джонса.
      Индиана выпустил паренька и с воем рухнул, схватившись за опаленный бок.
      ...Голова его наполнилась огнем. Пламя бушевало в пустоте. Саламандра отчаянно шипела, извиваясь. Маленький демон взывал к ней, вызывал ее, разъяренную, вновь обретенной памятью...
      Коротышка не отставал от Инди, продолжая поджаривать его заживо факелом, покуда подоспевший стражник не схватил его и не вышиб пытающее оружие у него из рук. Индиана корчился от боли на земляном полу. Хор молящихся нарастал, словно шум лавины. Палач вернулся к колесу и принялся снова опускать клетку с Уилли. Чаттар Лал торжествующе улыбнулся. Мола Рам вознес хвалу Кали. Стражник выхватил нож и поднес его к горлу Коротышки.
      - Оставь его, - остановил его Индиана, поднимаясь с пола. - Он мой.
      Джонс отстранил стража, поднял паренька, сделал несколько шагов, остановился на краю шахты и поднял свою ношу над головой. Коротышка глянул вниз, в кипящую преисподнюю, затем в глаза Инди. Тот мигнул и прошептал:
      - Я снова в порядке. Ты готов?
      Коротышка моргнул в ответ.
      В тот же миг Индиана мягко отбросил паренька в сторону и разворота нанес удар в лицо ближайшему жрецу, а другого пнул ногой в живот. Коротышка тоже уже был на ногах и приемом каратэ выключил на некоторое время еще одного жреца, после чего уцепился за пояс кинувшегося на него стражника и, сделав кувырок назад, перекинул того через себя.
      Толпа по ту сторону расселины пребывала в экстатическом трансе и не видела, что творится перед алтарем. Один премьер-министр быстро разобрался, что к чему, и поспешил скрыться под шумок.
      Два жреца одновременно кинулись к Инди, но Коротышка бросился под ноги одному из них, тот споткнулся, сбил с ног другого - и оба покатились по земле. Тем временем Индиана отшвырнул от себя очередного священнослужителя, который попутно смел стоящего у колеса палача. К несчастью, последний при падении привел механизм в действие, и металлическая клетка с привязанной Уилли заскользила вниз. Джонс успел подбежать к вертящемуся колесу и заклинить его. Уилли снова повисла над кипящей бездной.
      Верховный жрец, встревоженный таким поворотом событий, стал осторожно пробираться посреди этой потасовки к установленным на алтаре камням Санкары.
      Очередной священник атаковал Индиану, норовя нанести ему удар увесистой кадильницей. Инди пригнулся, курящийся снаряд просвистел у него над головой и увлек самого нападающего вперед, прямо в пасть огнедышащей шахты. Вспышка, шипение - и жреца не стало.
      Коротышка стоя спиной к стене, сдерживая натиск сразу нескольких стражников. В одной руке у него был пылающий факел, в другой - нож.
      Палач ползком добрался вновь до колеса и начал опускать Уилли дальше. До раскаленной поверхности лавы теперь оставались считанные метры. От жара одежда девушки стала тлеть, ресницы сгорели. Сознание, а с ним и сама жизнь начали покидать ее. В полуспекшемся ее мозгу проносились давно забытые видения, чувства. Последней, перед тем как наступил полный мрак, в памяти ее всплыла строчка из песенки: "В былые дни чулок девичий..."
      Индиана снова сбросил палача с площадки перед алтарем, но стоило ему взяться за колесо и приняться поднимать Уилли из шахты, как на него обрушился жрец, вооруженный шестом. Джонс ухватился за шест, выпустив из рук колесо, поднапрягся и стряхнул противника в шахту. Затем подскочил к очнувшемуся стражнику и хватил того шестом по голове, отчего тот снова отключился, на сей раз окончательно.
      В ходе этих маневров Индиана приблизился вплотную к алтарю и заметил Молу Рама, который склонился над священными камнями, готовясь вынести их из опасного места. Следующий удар шестом достался верховному жрецу. Шест переломился пополам. Мола Рам упал ничком. Джонс хотел было довершить дело и замахнулся для повторного удара. Однако Верховный жрец молниеносно отворил потайную дверцу у подножия алтаря и исчез в ней, на прощание одарив Инди злобной усмешкой.
      Индиана выругался, отшвырнул обломок шеста, снова подбежал к колесу и налег на него. Клетка с прикованной, бесчувственной Уилли в дымящемся платье опять медленно поползла вверх. В этот момент за спиной Джонса возник Чаттар Лал с занесенным кинжалом.
      - Инди, берегись! - крикнул Коротышка, не переставая орудовать своим факелом.
      Джонс вовремя обернулся и успел отбить нападение. Двое противников сцепились. Отпущенное деревянное колесо начало проворачиваться обратно, мелкими рывками опуская клетку. Механизм заклинило, однако он настолько износился, что не выдерживал тяжести металлической клетки с жертвой.
      Толпа по ту сторону расселины, наконец, заметила, что перед алтарем происходит что-то странное. Пение прекратилось, и молящиеся начали в панике рассеиваться. Одним из первых покинул храм юный махараджа в окружении своих телохранителей.
      Индя, освободившись на мгновение из цепких объятий Чаттара Лала, вновь зафиксировал колесо. Премьер-министр еще раз бросился на него с кинжалом. Индн блокировал выпад и с размаха впечатал противника в колесо. Механизм опять пришел в движение. Нога полуоглушенного премьер-министра угодила в него. Тем не менее, Лал ухитрился вырваться и отполз прочь.
      Коротышка вспрыгнул на площадку перед алтарем, держа на дистанции последнего не сдающего от него противника. Между тем Инди предпринял последнюю попытку закрепить колесо так, чтобы оно не проворачивалось, - хотя и без особой надежды на успех - и распрямился, готовясь дать бой. Однако стражник, видя, что остался один против двоих, обратился в бегство.
      Коротышка и Индиана схватились за колесо и налегли, поднимая клетку. Когда она вся вынырнула из шахты, Коротышка остался у колеса, не давая ему повернуться вспять, а Джонс кинулся к клетке, уперся ногами и вытащил ее на твердую почву. Парнишка по команде товарища немного ослабил колесо, чтобы металлическая конструкция села по основательней. Индиана освободил Уилли из оков и, встревоженный ее бессознательным, угнетенным состоянием, позвал:
      - Уилли... Уилли! Очнись, Уилли!
      Он уже не помнил в деталях пережитый кошмар. В памяти остались лишь ощущение томительного ужаса да несколько несвязных образов: какие-то огромные птицы, голодные пресмыкающиеся (бр-р), дьяволенок - одновременно Коротышка и не Коротышка - и Уилли в обличье злой колдуньи, готовой пожрать его душу. И еще он помнил, как хотел ее смерти и смеялся, наблюдая за ее спуском в шахту ради задабривания Кали. Слава Богу, все это позади. Он вновь среди живых людей.
      Уилли застонала, чуть повернула голову, веки ее дрогнули.
      - Уилли! - в приливе счастья воскликнул Джонс.
      Девушка открыла глаза, увидела его, склоненного над нею, - и замахнулась, чтобы ударить Инди по лицу. Однако рука ее была настолько слаба, что пощечины не получилось. Инди продолжал улыбаться, твердя:
      - Уилли, это я. Я снова с тобой, Уилли. Я здесь...- и вдруг пропел, не сдержав чувств: - Дом, дом на лугу. Где резвится с косулей олень...
      Никогда в жизни еще не приходилось Уилли так радоваться столь ужасному пению. Свежий воздух и фальшивый родной голос оживили ее. Она плакала, кашляла, смеялась - все сразу. И только в самый последний момент заметила подкравшегося Чаттара Лала с кинжалом в руке.
      - Берегись! - выкрикнула она и закашлялась.
      Индиана повернулся вокруг оси и, падая на спину, выбил оружие из рук Лала. В следующее мгновение тот кинулся на него. Они покатились по полу. Уилли была слишком ослаблена, чтобы помочь Инди, а Коротышка не мог отойти от доверенного ему колеса. Противники подкатились к краю шахты, затем откатились прочь. Оттолкнули один другого и поднялись на ноги. Теперь Инди оказался между шахтой и Лалом. Уилли ползком двинулась в сторону колеса.
      - Предатель! Отступник! Ты отступился от Кали-ма! Она уничтожит тебя! провыл на хинди премьер-министр и кинулся на Инди, намереваясь в безумном порыве унести его вместе с собой в кипящую пучину.
      Они вдвоем рухнули на прутья металлической клетки, которая от резкого качка проехала по полу и снова повисла, качаясь, над шахтой. Джонс вырвался из объятий Лала, оттолкнулся, прыгнул и повис над гибельной пропастью: уцепившись за край шахты. В тот же миг Коротышка и Уилли, к которой вернулись силы, отпустили колесо и начали вращать его в обратную сторону. Механизм отчаянно заскрежетал, и клетка с премьер-министром устремилась вниз. Громкий всплеск лавы глубоко внизу отозвался в ушах Уилли музыкой отмщения. Инди глянул вниз. На месте падения Чаттара Лала, повторяя контуры его тела, пылало пламя, сквозь которое еще мгновение можно было различить скелет, - после чего все скрылось под пузырящейся красной поверхностью магмы.
      Индиана подтянулся, перевалился через край и выбрался из шахты, после чего, шатаясь, подошел к друзьям. Они обнялись втроем, радуясь тому, что снова вместе, что живы.
      Храм уже успел опустеть, не считая бесчувственных тел жрецов и стражников. Тишину нарушало лишь бурление лавы. Индиана встал и подошел к трем камням Санкары, установленным у подножия алтаря, но уже не сиявшим, как раньше. Коротышка сбегал за его вещами и вернулся со шляпой, бичом и сумкой. Инди сложил камни в сумку и перекинул ее через плечо, прицепил бич к поясу. Затем подошел к валяющейся в пыли бейсбольной кепке Коротышки, поднял ее, тряхнул и торжественно водрузил на голову парнишки. И лишь после этого надел собственную шляпу. Теперь гармония была восстановлена.
      - Инди, друг! - ликующе воскликнул Коротышка, чувствуя: что бы ни случилось, эта дружба будет вечной, как звезды.
      - Инди, ты должен вызволить нас отсюда, - подойдя, вернула их к действительности Уилли.
      Индиана окинул взглядом зловещее место, различил вдалеке приглушенное громыхание вагонеток, вспомнил страдания невинных детей и сурово произнес:
      - Верно. Вызволить, но только всех.
      Они втроем двинулись в направлении туннеля, открывающегося за алтарем.
      Тем временем в карьере происходило нечто примечательное. Маленькие рабы почувствовали свободу. Десятки их стали свидетелями бегства Коротышки и разнесли слух об этом чуде дальше: "Одному удалось бежать!" Один убежал значит, могут и остальные. С этого момента поведение их изменилось. Они исподлобья следили за своими церберами, вместо того чтобы работать, не разгибая спины. Свинцовая усталость в их ногах сменилась мурашками нерешительности и ожидания. Некоторые даже сопоставляли свою численность с количеством приставленных к ним надсмотрщиков...
      Улизнув от Индианы в потайную дверцу под алтарем, Мола Рам поспешил вниз, в карьер и рассказал старшим надсмотрщикам, что творится наверху. Часть людей он направил в храм, на подмогу защитникам культа, а остальным ведено было держать ухо востро, ибо трое негодяев-чужестранцев могут попытаться бежать этим путем, через карьер и сеть его туннелей. Но он не отдал никаких распоряжений на случай бунта среди малолетних рабов.
      Пятеро скованных вместе ребятишек с трудом волокли мешки с породой к ожидавшей их впереди, в темноте туннеле, пустой вагонетке. Единственная среди них девочка, с трудом поспевавшая за остальными, вдруг упала. Надсмотрщик у входа в туннель заметил столь вопиющую нерадивость, подбежал, рывком поднял малышку на ноги и замахнулся плетью. Но тут краем глаза заметил возникшего из полумрака Инди. На стражника обрушился такой силы удар кулаком, что тот рухнул и остался лежать.
      Коротышка вынул из-за пояса лежащего надсмотрщика ключ и снял кандалы на ногах у пятерых маленьких рабов. Когда ошарашенные дети оказались на свободе, Джонс помог им приковать теми же кандалами поверженного истязателя к вагонетке.
      И тут началось. Пятеро вырвавшихся на волю устремились в соседний туннель и застали там врасплох еще одного надсмотрщика, который и глазом моргнуть не успел, как из него вышибли дух камнями. Еще пятеро ребятишек оказались на воле. Теперь их было десять. Освобождение от цепей происходило со скоростью цепной реакции. Охрана не успела заподозрить что-то неладное, а карьер уже кишел десятками свободно снующих по туннелям вырвавшихся узников.
      Наконец, стража забила тревогу. Оставшиеся надсмотрщики стали сгонять еще не освободившихся от оков невольников в центральный отсек подземелья. Однако, не все надсмотрщики дошли туда. Кое-кого из этих церберов Инди бичом пригонял к разъяренным детям, которые учиняли над истязателями расправу. Других атаковали в проходах и оставляли лежать на месте, а ребятишек выпускали. С каждым выведенным из строя надсмотрщиком число освобожденных росло. Бунт распространялся подобно эпидемии.
      Надсмотрщики стали спасаться бегством. На головы им обрушивались доски, цепи, мешки породы. Ватага маленьких бунтарей отталкивали их с лестниц и каменных выступов. Инди, Уилли и Коротышка активно участвовали в избиении. В конце концов перед лицом столь подавляющего численного и морального превосходства стража оставила карьер на милость победителей.
      Сами же победители, не встречая больше сопротивления, остановились в замешательстве. Все еще опьяненные успехом, они принялись удивленно оглядываться. Коротышка, истинный вдохновитель этого бунта, выступил вперед и обратился к ожидавшей вожака толпе: