Глава 29

Джеймс налил теплой воды в два китайских кувшина и принес их в спальню. Он осторожно поставил их на мраморную подставку. Селина стояла у камина, закутавшись в одеяло.

— Селина!

Она взглянула на него через плечо.

— Да? — Ее распущенные волосы рассыпались по спине. Он заметил, что под одеялом на девушке была все та же мокрая рубашка, а на ногах прилип песок.

Сердце Джеймса дрогнуло.

— Иди сюда, сядь, позволь мне поухаживать за тобой. Она не сдвинулась с места. Джеймс улыбнулся, заглянув в ее огромные золотистые глаза. Он постарался скрыть свое желание, заметив неуверенность в ее взгляде. Джеймс взял ее за руки и ощутил, как она дрожит.

— Ты замерзла, — произнес он, стараясь казаться спокойным. Он подвинул кресло к камину и усадил ее. — Твоя рубашка мокрая. Ее нужно снять.

— Она уже высохла, а вот твоя мокрая. Это тебе надо раздеться.

— Я так и сделаю. — Он быстро расстегнул пуговицы, снял рубашку и отбросил ее. — Ну вот. Смотри, какой я послушный, миледи.

Взгляд Селины скользнул по лицу Джеймса, по его могучей груди, но она поспешно отвернулась и уставилась на огонь.

Джеймс улыбнулся. Молодую жену впечатлил его вид. Он поставил рядом теплую воду и наклонился к ней. Селина попыталась спрятать ноги под одеяло.

— Селина, я хочу сделать это для тебя. — Он нежно взял се ногу и погладил. Девушка вздрогнула. — мы вместе будем учиться тому, как быть мужем и женой, моя дорогая, — сказал он. — Я буду помогать тебе и знаю, что ты будешь верной спутницей в моей жизни. Селина взглянула на него, и на глазах у нее выступили слезы.

— Джеймс… я немного боюсь. Я мечтаю стать такой, как ты хочешь. Но я ничего не знаю о том, что происходит между мужем и женой.

— Не надо бояться. Ты мне доверяешь?

Она кивнула.

— Тогда поверь, что я буду учить тебя с нежностью и страстью. — Смочив ткань, он провел ею по ноге девушки и увидел, как ее пальцы согнулись от этого прикосновения. — У тебя очень чувствительные ступни. — Он помыл другую ногу. Такое хладнокровие давалось ему с трудом. Он вытер ее ногу, погладил и принялся целовать.

Джеймс услышал, как ее дыхание участилось, когда он отодвинул край рубашки и стал ласкать колени. Он взглянул на Селину и встретил ее испуганный взгляд. Он должен сдерживаться, действовать не спеша. Он не мог смириться с мыслью, что может причинить ей боль, хотя знал, что в первый раз иначе быть не может.

— Можно расчесать твои волосы? Селина кивнула.

— Присядь передо мной, — сказал он ей и помог устроиться на пушистом ковре у камина. Она сидела рядом с ним, покорно склонив голову.

Золотистая копна волос уже начала высыхать, и Джеймс терпеливо работал, пока ее волосы не превратились в ровное, блестящее покрывало. Селина вздохнула, и ее голова склонилась ниже. Одеяло соскользнуло, но она не заметила.

Джеймс остановился на мгновение, чтобы взглянуть на ее стройную спину, изящную тонкую талию и округлые бедра, и стиснул зубы. — Уже все? — спросила Селина.

— Не совсем. — Он продолжал ритмично расчесывать их от макушки до самых кончиков. И роскошные пряди, освещенные огнем от камина, отливали золотом. — Я бы делал это без конца. Я даже не представлял, какими мягкими могут быть женские волосы и как мне приятно будет прикасаться к ним.

Джеймс собрал ее волосы в руку, а потом наклонился и поцеловал шею Селины там, где блестела цепочка его матери. Он оставил перстень в Блэкберне, но сейчас это не важно. У него еще будет время им воспользоваться. Селина прижалась головой к его плечу, и Джеймс закрыл глаза.

— Ты пахнешь дождем и ветром. — Он прижался губами к ее коже. — Ты пахнешь морем… И эта рубашка сырая, Селина.

Она ничего не ответила, только тихо ждала, когда он принесет второй кувшин с водой. Джеймс снова сел сзади, сжав Селину коленями. Она казалась такой маленькой, изящной женщиной, которая только и ждала того, чтобы стать его женой. Он осторожно провел рукой по ее плечам и нежным ключицам, а потом легонько потянул за тесьму, и рубашка соскользнула вниз. Селина тихо вскрикнула и прижалась к нему, выгнув спину так, что стала видна ее роскошная грудь.

Еле сдерживаясь, Джеймс взял новую ткань и смочил ее в теплой воде. Сначала он протер ее шею и плечи.

— Это согреет тебя, — произнес он хриплым голосом.

— Ты уже согрел меня, Джеймс, своей нежностью, своей лаской. Одним только взглядом. Мой муж, ты вызываешь у меня трепет. Это нормально?

— Трепет? Где?

— Здесь. — Она прижала руку к бедру.

Это движение вывело Джеймса из равновесия. К тому же Селина сильнее прижалась к его затвердевшему мужскому достоинству.

— Внизу живота? — уточнил он, едва сдерживаясь. — Между ног?

— Именно, — смущенно ответила она.

Джеймс улыбнулся. Снова опустив ткань в воду, он стал неторопливо мыть ее грудь. Селина приподнялась и запрокинула руку на его плечо.

— Да, моя любимая, — приободрил он. — Покажи; что ты хочешь. Скажи мне.

Вместо ответа она подняла другую руку и погладила его по груди. Джеймсу показалось, что он может умереть, если не освободится от тесных бриджей. Но он должен подождать, должен сдерживаться, чтобы это сокровище стало совершенно готовым для него.

— Этого недостаточно, — прошептала она.

— Недостаточно, — согласился Джеймс и принялся нежно гладить ее розовые соски. Он провел языком по губам, представляя себе их вкус.

Селина резко повернулась к нему, и кровь застучала в висках у Джеймса. Чем дольше он будет заставлять ее ждать, тем сильнее будет их наслаждение.

— Джеймс. — Глаза девушки широко распахнулись. — Джеймс?

— Да, милая? — отозвался он, проведя рукой по ложбинке на ее груди.

— Я хочу…

— Что ты хочешь? — спросил он, нежно обводя пальцем каждую грудь.

— Я хочу… О, Джеймс…

Наклонившись, Джеймс прижался к ее губам и принялся целовать их. Потом он раскрыл их и проник внутрь языком. Он целовал, и дразнил девушку, пока она не ответила ему тем же.

Внезапно Джеймс оторвался от ее губ, а когда поднял голову, то увидел, как по ее лицу промелькнуло разочарование. Прижавшись к нему, Селина нашла руку Джеймса и принялась водить сю по своей груди.

Хладнокровие покинуло Джеймса. Он обнял Селину и захватил зубами сосок, нежно покусывая его. Она громко застонала и запустила пальцы в его волосы. Джеймс принялся ласкать другую грудь, а потом прижался к ней лицом. Селину охватило сильное желание, и она снова издала стон.

Прижав девушку к себе, Джеймс провел рукой по ее телу, пока не добрался до мягких волос между ног. От влажного тепла, на которое натолкнулись пальцы, у него на лбу выступил пот. Селина вскрикнула и попыталась вырваться.

— Тише, — прошептал Джеймс. — Позволь мне снова доставить тебе наслаждение, Селина. Она тяжело дышала.

— Я тоже хочу доставить тебе наслаждение, Джеймс.

— И доставишь. — Его палец проник внутрь, встретив горячую, влажную плоть. Джеймс продвинулся чуть дальше и отступил.

— Джеймс? — Ее голос прозвучал совсем тихо.

— Да, милая. — В этот раз он проник внутрь двумя пальцами, осторожно расширяя проход. Когда дыхание девушки сделалось прерывистым, он закрыл глаза и принялся ласкать маленькую точку, такую отзывчивую на его прикосновения.

— Я не могу, — вырвалось у Селины. — Джеймс, я…

— Ты можешь, Селина. — Он уложил ее на мягкий ковер и, не отрывая взгляда от ее глаз, положил ноги девушки на свои плечи.

Селина дернулась в сторону.

— Нет!

— Да, — твердо произнес он. — Ты будешь наслаждаться всем, что мы делаем, моя любимая. Это я тебе обещаю.

Раздвинув края плоти, Джеймс прикоснулся языком к центру ее страсти… и Селина вскрикнула. Он прижал девушку к ковру, продолжая своими ласками сводить ее с ума. Селина заметалась и вцепилась в его плечи. Джеймс сморщился от этой сладостной боли и вдруг ощутил, как ее тело сильно содрогнулось, и она, запрокинув руки за голову, отдалась захлестнувшей ее волне яркого наслаждения.

— Джеймс! — выдохнула она. — Научи меня!

— Чему научить? — Он приподнялся и поцеловал ее. — Ощути свою собственную сладость, моя любовь. Ту сладость, которой мы будем наслаждаться снова и снова.

Селина страстно поцеловала его.

— Я хочу попробовать тебя, — неожиданно сказала она. Джеймс едва сдержался, чтобы не схватиться за свою мужскую плоть.

— Успеешь еще, — произнес он. — Но сейчас настало время сделать тебя моей женой.

Он быстро разделся и вернулся к ней.

— Ты ничего не знаешь об этом, да? Селина отрицательно покачала головой и посмотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Сначала может быть больно, но с каждым разом, когда мы будем любить друг друга, будет все лучше и лучше.

— Так сделай это сейчас же.

Он прижался к ее шее и рассмеялся.

— Моя дорогая, с тобой жизнь больше не будет пустой или скучной.

Селина нетерпеливо задвигалась под ним, и тогда Джеймс взял ее руку и прижал к своему жезлу. Она затаила дыхание.

— Он войдет в тебя, Селина. И тогда мы с тобой станем единым целым.

— О! — Она облизнула губы. — Он такой большой.

— И это пугает тебя?

Она нахмурилась.

— Но это доставит тебе удовольствие?

— Ты отвечаешь вопросом на вопрос. Да, милая. Это доставит мне наивысшее наслаждение на свете.

— Так сделай это.

Джеймс вздохнул.

— Ты боишься. Мы должны подождать.

Вместо ответа Селина крепче сжала его жезл.

— Я не хочу ждать, только я не понимаю… ках… он поместится?

Джеймс был больше не в силах сдерживаться. Прижав палец к ее зацелованным губам, он медленно двинулся по узкому проходу и заметил, как расширились ее глаза, когда он натолкнулся на девственную плеву.

— Мне остановиться? — прошептал он.

— Нет, уже все. — На губах Селины появилась улыбка. — Не останавливайся, Джеймс.

Он погрузился в свою жену до самого конца, их тела сплелись в невыразимом восторге, и они покатились по полу, пока Селина не оказалась сверху. Она приподнялась и тут же без сил упала к нему на грудь.

— Я люблю тебя, милорд.

Джеймс поцеловал волосы жены и в блаженстве закрыл глаза.

— И я люблю тебя, миледи, любовь моя.

Селина открыла глаза и увидела языки пламени в камине. Ее тело застыло, но в каждом мускуле чувствовалась приятная истома. Повернувшись на спину, она откинула одеяло.

— Джеймс!

Он ушел. Он спал в стоявшем рядом кресле. Селина тихо села и принялась разглядывать его лицо. Его ресницы были густыми и черными. Во сие его лицо казалось почти мальчишеским, правда, складки возле носа и губ не разгладились.

Селина встала и на цыпочках подошла к нему. Его бедра закрывало одеяло, которое сильно сползло. Темные волосы, покрывавшие грудь, превращались в тонкую линию на животе и вновь разрастались там, где… Она прикусила губу, ощутив горячую волну желания внизу живота. Его тело было таким твердым, сильным и мускулистым, таким непохожим на ее мягкие формы.

А можно ли женам?.. А что подумает Джеймс, если она?..

Она приподняла краешек одеяла и затаила дыхание. Даже во сне Джеймс был готов к тому, чем они наслаждались всю ночь. Селина вскрикнула, когда он схватил ее за руку. Джеймс смотрел на нее и лукаво улыбался.

— Тебе нравится то, что ты видишь, миледи?

— Да.

— Я рад, — ответил он и притянул ее к себе.

— Я думала, ты спишь.

— Знаю. Я обманул тебя. Я сидел и смотрел, как ты просыпаешься. Прекрасное зрелище. И ты сама можешь видеть результат. — И он показал на ту часть своего тела, которая так интересовала ее.

— Да.

— Как ты думаешь, что нам с этим делать?

— Ну… — Селина сглотнула и подалась к нему. У Джеймса вырвался глухой стон, и он принялся ласкать ее грудь. В тот же миг Селина ощутила, как всю ее пронзило точно током, и страстное желание снова почувствовать Джеймса в самой укромной части своего тела охватило ее. — Подожди, — сказала она и опустилась вниз, взяв в руки его затвердевшую плоть. — Какой он мощный, — с благоговением произнесла Селина. Она погладила бархатистую поверхность и пульсирующие жилы, а потом принялась ласкать его губами и наконец попробовала его.

— Селина! — Голос Джеймса оборвался, и он резко поднял ее. — А теперь, миледи, думаю, нам следует соединиться.

— Решение за вами, милорд.

— Вот именно. — Он как-то странно засмеялся. — Самое время научить тебя чему-нибудь новому. — И с этими словами Джеймс усадил ее к себе на колени, глубоко спрятав в ней свой жезл. Он принялся ласкать ту маленькую точку, о существовании которой Селина даже не догадывалась, пока он не вошел в ее жизнь.

— Джеймс! — вырвалось у Селины, когда волна страсти поглотила ее. — Джеймс!

Он запрокинул назад голову и прокричал:

— Я люблю тебя!

Глава 30

— Тебе не нужно присутствовать там, — говорил Джеймс Селине. — Пожалуйста, милая, пусть Вонтел отвезет тебя в Блэкберн. Подожди меня там.

— Нет. — Она решительно замотала головой и взяла Джеймса под руку, когда они поднимались по ступеням Найтхеда. — Я пойду туда, куда и ты. Отныне мое место рядом с тобой.

— Конечно. — Джеймс рассмеялся и продолжил подниматься по лестнице. — После прошлой ночи, когда ты была так сильно прижата ко мне, я думал, что ты хоть ненадолго захочешь от меня избавиться.

Селина засмеялась и покраснела.

— Тише, Джеймс, вдруг кто-нибудь услышит.

— Лето в Найтхеде, — мечтательно произнес Джеймс, окинув взглядом окрестности. — Ты поможешь мне возродить сады, чтобы они опять стали такими красивыми, как раньше?

— Да. Я с радостью буду делить все хлопоты с тобой. Не обращая внимания на открывшуюся дверь, Джеймс обнял жену и прижался к ее губам. Другая часть его тела тоже оживилась, и он крепко сжал ноги.

— Ты сводишь меня с ума, миледи, Я подумываю вернуться прямо сейчас в Блэкберн и заняться твоим образованием.

Она весело рассмеялась:

— Я вся к твоим услугам, как и ты к моим. Джеймс застонал:

— Кого я создал?

— Женщину, которая делает то, для чего родилась, — с невинным видом ответила она. — Я собираюсь исследовать тебя всего, Джеймс, чтобы не осталось ни одной незамеченной частички.

— Ты просто волшебница, — сказал Джеймс и улыбнулся. — А теперь позволь мне сосредоточиться. И помни, что я сам разделаюсь с Годвинами.

К ним подошел Вонтел и показал, что их ждут.

— Летти! — Селина быстро добежала до верха и остановилась. — Я… я даже не знаю, как называть тебя.

— Дай срок, — ответила Летти. — Нас связывает дружба длиной в твою жизнь, Селина. Возможно, остальное приложится само собой.

Джеймс был бы рад оставить их наедине, но время для этого будет позже.

— Добрый день, Летти. Мы пришли повидать мистера и миссис Годвин.

Летти разгладила серую юбку своего платья.

— Я вернулась сюда рано утром, — сообщила она. — Я думала, что мистер и миссис Годвин еще спят, но их постели оказались нетронутыми, и слуги сказали, что не видели их с прошлой ночи.

— А они точно вернулись? — спросил Джеймс, проходя в дом вслед за Селиной и Летти.

— Кухарка сказала, что мистер Годвин вернулся первым и послал Миллера, дворецкого на кухню за напитками. А Миллер сказал, что принес три бутылки грога для мистера Годвина и его гостей. Это было около десяти.

Задумавшись, Джеймс прошел мимо Летти и открыл дверь в салон. Комната была пуста. На столике из красного дерева стояли два недопитых бокала.

Джеймс оглянулся.

— Гости? Какие гости?

Летти прижала к щекам ладони.

— Мистер Бертрам Лечвит и его сын. Боюсь, здесь что-то не так. У меня плохое предчувствие, милорд.

— Джеймс, — поправил он. — Мы теперь родственники, Летти.

— Да, Джеймс. — Она указала на бокалы. — Лечвиты пили здесь, дожидаясь, пока мистер Годвин вернется сюда после свадьбы. По словам Миллера, они куда-то ушли отсюда, но их лошади все еще в конюшне, так же как и хозяйский экипаж.

— А что миссис Годвин? — Ком подкатил к горлу Джеймса, когда он представил себе лицо этой подлой женщины.

— Очевидно, она отослала мистера Годвина одного. Слуги сказали, что она вернулась часом позже, около одиннадцати.

— И они не знали, что ты была в Уиндхеме и беседовала со мной?

— Нет.

— Мы должны обыскать дом, — заявил Джеймс. — В лучшем случае они просто собрали свои вещи и уехали, чтобы не встречаться со мной.

— Хорошо, — согласилась Летти. — Но их нигде не видно, и, как я вижу, ничего не взято. Фреда помогла мне осмотреть их веши.

— Ничего. Пожалуйста, сделай, как я прошу. Через час, осмотрев все спальни и комнаты для гостей, Джеймс спустился на первый этаж. Селина бесшумно следовала за ним. У Джеймса сжалось сердце, когда он увидел, как она побледнела. Ее детские воспоминания о Найтхеде были далеко не идиллическими. Джеймс оставил библиотеку напоследок.

— Их нигде нет, Джеймс, — сказал Вонтел, подойдя к Джеймсу. Летти торопливо догнала их.

Джеймс открыл дверь библиотеки и вошел. Тишина. Стоявшая рядом Селина вздрогнула и потерла руки.

— Здесь всегда так холодно. Я не люблю эту комнату.

— Тогда тебе лучше не задерживаться здесь, моя любимая. Мы явно опоздали, они сбежали.

— Джеймс, взгляни на это, — произнес Вонтел, указывая на каминную полку.

Там стояли три бокала и открытая бутылка грога.

— Они были здесь. — Взгляд Джеймса тут же переместился на каменный пол. — Селина, пожалуйста, вернись вместе с Летти в Блэкберн и подожди меня там.

Он положил руку на плечо Вонтсла.

— Останься со мной.

Селина ухватилась за рукав Джеймса.

— Мое место рядом с тобой, Джеймс, — тревожно произнесла она.

— Я скоро вернусь к тебе, даю тебе слово. — Он заметил цепочку, сверкнувшую на шее девушки. — Оставь мне свой медальон на счастье.

Она хотела было возразить, но потом расстегнула цепочку, положила ему на ладонь и быстро вышла вместе с Летти. Джеймс подождал, пока их шаги затихнут, а потом повернулся к Вонтелу.

— Приготовься, мой друг. Это может оказаться не слишком приятным. — Он достал из кармана часы. Три часа дня. Много времени прошло с тех пор, как Мэри Годвин покинула Блэкберн, открыв ему» правду «.

— Пришло время рассказать тебе остальную часть того, что передал мне отец.

Вонтел удивленно приподнял брови:

— Остальную? А было еще что-то?

— Да. — Джеймс пересек комнату и наклонился возле блестящего предмета, лежавшего на каменном полу. Перстень!

— Что это? — Вонтел наклонился рядом с Джеймсом. — Это… Это же перстень твоего отца, который он всегда носил.

— Он самый. И именно для этой цели он сделан. — Джеймс повернул его. — Это ключ, Вонтел. Ключ, который открывает этот замок. Принеси мне свечу. — Пока он говорил, каменная плита бесшумно отодвинулась, открыв черный провал. Джеймс посмотрел на медальон, потом взял у Вонтела свечу и прислушался.

— Как ты узнал об этом, Джеймс?

— Отец рассказал мне. Ты ничего не слышишь?

— Нет.

Джеймс заглянул вниз и прошептал:

— Годвины были здесь. Я в этом уверен. Возможно, если они спустились вниз, то так и остались там. Этот медальон — еще один ключ, которым можно открыть камень снизу. Если я быстро не вернусь, то воспользуйся перстнем.

— Лучше я заблокирую камень, — сказал Вонтел, когда плита двинулась на место. — Тебе не надо спускаться одному.

— Я должен. Не забудь, что ты сам научил меня пользоваться ножом. Так что мне нечего бояться.

Он снова открыл плиту и шагнул вниз. Не успел Джеймс сделать второй шаг, как Вонтел засунул мраморную собаку в дыру, чтобы не дать ей закрыться.

Джеймс сделал еще шаг и остановился. Свеча в его руке заколебалась. Он вдруг ощутил тошнотворный запах смерти. Вглядевшись в темноту, он заметил темно-красные полосы на каменной стене. Кровь! Кровавые полосы тянулись вдоль стены.

Закрыв глаза, Джеймс сделал еще шаг и отшатнулся. Его нога наступила на что-то мягкое. Прикрыв пламя свечи рукой, Джеймс наклонился и заглянул в мертвые глаза Мэри Годвин. Оказывается, он стоял на ее руке. Рука была вся в крови, с ободранными ногтями. Возле нее валялись драгоценности: зеленые изумруды и сверкающие бриллианты.

Преодолев желание вернуться, Джеймс двинулся дальше. Сердце его сильно колотилось. Тоннель резко поворачивал направо. Он был таким узким, что там мог пройти только один человек. Возле этого поворота лежал сам Год — , вин, прижавшись к ногам Мэри, а чуть поодаль были Леч-виты. Видно, они пытались изо всех сил выбраться из этой могилы, пока не обессилели. А вокруг было разбросано столько драгоценностей, что у Джеймса зарябило в глазах.

Он повернулся и стал подниматься назад. Вонтел подхватил его под руки.

— Джеймс, ты такой бледный. Что с тобой?

— Мне дурно, только и всего. Они там, внизу. Мертвые.

Вонтел посмотрел в сторону отверстия.

— Как это?

— Женщины в моем роду хорошо умели прятать богатство. Пространство там очень маленькое и почти нет воздуха. В глубине узкий проход. Годвины вместе с Лечвитами забрались туда и нашли сокровища, которые собирались в нашем роду поколениями. Ловушка захлопнулась, и они не смогли выбраться. — Джеймс вздрогнул, представив себе обезображенные руки Мэри Годвин.

— Потому что у них не было медальона, — уточнил Вонтел.

— Да. — Джеймс покачал головой. — Они царапали камни, пытаясь выбраться. Вонтел, они нашли то, что искали двадцать лет, и это убило их.

Эпилог

У подножия холма раскинулась небольшая деревушка. Белая церковь стояла в самом центре.

— Приляг рядом, Селина.

Она повернулась и улыбнулась Джеймсу. Скрестив ноги и запрокинув руки за голову, он лежал в одной рубашке на покрывале, которое они захватили для пикника. Во рту у него была травинка.

— Заманчивое предложение, — вымолвила она. — Но отсюда мне виден весь мир.

— Расскажи, что ты видишь, развлеки меня.

— Ну хорошо. Прямо внизу, чуть к северу, раскинулась маленькая деревушка со знаменитой теперь церковью.

— И чем же знаменита эта церковь?

— Все очень просто, сэр. Это та самая церковь, в которой месяц назад граф Иглтон обвенчался с Селиной Годвин.

— А, ну тогда она и вправду знаменита. А что еще?

— На западе находится поместье Блэкберн, нынешний дом графа и графини. А на юге виднеется пролив. Сегодня над ним туман, вода темно-синяя. А на востоке находится старинный дом, Найтхед, который станет скоро резиденцией Иглтонов. — Селина прикусила губу и прикоснулась к медальону на груди. Ей все еще не верилось, что Годвины вместе с Лечвитами погибли в подвале этого дома. — Сколько всего произошло за этот месяц, Джеймс!

Она закрыла глаза и вдохнула пряный запах сена. В воздухе слышалось мерное жужжание пчел. Лошади Селины и Джеймса мирно паслись чуть поодаль.

— Ради богатства, Джеймс. Они умерли, стремясь завладеть драгоценностями. Мэри… Она сама надела на меня этот медальон. Если бы он был у нее, то она могла бы открыть эту ловушку, как сделал ты. Они изодрали руки о камни… — Селина не видела того, что предстало перед глазами Джеймса, но она могла все представить.

— Постарайся забыть об этом, — сказал Джеймс. — Давай лучше помнить, что именно их жадность свела нас вместе. Хочу сказать, что ни одной женщине не подходят эти украшения так, как тебе. Могу я надеяться, что ты когда-нибудь наденешь их для меня?

— Возможно. — Селина ни разу не прикоснулась к этим драгоценностям с того дня, как Джеймс подарил их ей. — Давай не будем думать об этом сейчас.

Ее беспокоил один вопрос, который она давно собиралась задать ему.

— А как же твой остров, Джеймс?

— А что с ним?

— Ты собираешься туда вернуться?

— Пока у меня нет таких планов. Селина прищурилась. Легкий ветерок играл ее локонами. — Но я думала…

— Нет; Я не собираюсь жить там. Когда-нибудь я поеду туда. И надеюсь, что ты будешь сопровождать меня, хотя мы должны быть уверены, что ты не… Я не решусь отправиться в путешествие, если ты будешь в положении.

Селина прижала руку к животу и улыбнулась.

— И я тоже. — Радость наполнила ее сердце. Он не собирался жить в той далекой стране. — Который час, Джеймс?

— Не знаю, — ответил он и прикрыл глаза рукой. Селина нетерпеливо перегнулась через него, чтобы достать часы из его кармана, и тут же оказалась прижатой к его груди.

— Джеймс! — Она не смогла вырваться, но ухитрилась взглянуть на время. — Дурачок! Ты должен был следить за временем.

— Зачем? — Он крепко обнял ее и поцеловал. — Какое значение имеет для нас время?

— Но я обещала Лиам, что мы будем дома к трем часам. Она хочет обсудить с нами какое-то важное дело. А сейчас уже почти три. Джеймс, отпусти меня!

— Нет. — Он улыбнулся и чмокнул ее в нос.

— Джеймс, я предупреждаю тебя! Он вдруг раскинул руки в стороны, оставив ее на своей груди.

— В самом деле, я извиняюсь перед вами за свою жену. Она просто не может оторваться от меня.

— Что? — Приподнявшись на локтях, Селина подозрительно заглянула ему в глаза. — О чем ты говоришь?

— Я извиняюсь перед Дэвидом и Лиам, моя дорогая. На какое-то мгновение она замерла, а потом неторопливо повернулась и увидела серые ноги лошади Дэвида.

Селина медленно подняла взгляд, пока не встретилась с зелеными смеющимися глазами. Он приподнял шляпу и поклонился, что было не так легко, поскольку перед ним в седле сидела Лиам.

Селина села, стряхнув с юбки соломинки.

— Как хорошо, что ты привез Лиам, Дэвид. Мы не следили за временем и наверняка опоздали бы на встречу с ней.

— С ними, — поправил Джеймс.

Селина не обратила внимания на эти слова.

— Присоединяйтесь к нам. У нас еще осталось вино и пирожные.

Дэвид спрыгнул с коня и помог спуститься Лиам, которая так и осталась стоять, прижавшись к нему.

— Надеюсь, мы не опоздали, Джеймс? Селина переводила взгляд с одного на другого.