Незнакомец все же успел еще раз нажать на курок – я услышал, как что-то, должно быть, пуля, просвистело у меня над ухом, – после чего колени его подломились, и он упал на четвереньки. Но он все еще был в сознании. Поэтому я еще раз поднял табурет и ударил им незнакомца по затылку. Человек растянулся на лестничной площадке, раскинув руки в стороны.

– Черт возьми! – услышал я знакомый голос Витьки.

Он произнес эту фразу так, словно вляпался ногами в грязь и теперь не знал, как из нее выбраться с наименьшим ущербом для обуви.

Я посмотрел на Витьку. По левой щеке его стекала тоненькая струйка крови.

– Ты ранен?

Витька приложил руку к щеке и посмотрел на окровавленные пальцы.

– Осколком штукатурки задело. – Он посмотрел на стену, пытаясь найти место, куда угодили предназначавшиеся ему пули. Но выбоин на стене не было. – Уму непостижимо. Этот тип стрелял в меня три раза с расстояния в три метра и все три раза промахнулся. Это плохо даже для любителя.

– Ладно, – наклонившись, я поднял пистолет и сунул его за пояс, – помоги мне затащить этого любителя в квартиру.

Вместе с Витькой, взяв за руки и за ноги, мы втащили бесчувственное тело незнакомца в мое жилище.

Почти с облегчением я захлопнул дверь.

– Это один из тех, кто наблюдал за мной вчера, – сообщил Витька.

– Я так и думал.

Достав рулон клейкой ленты, я перевернул незнакомца на бок, завел его руки за спину и перетянул их в запястьях. Затем точно так же перетянул лентой ноги нашего пленника в щиколотках и в коленях.

– Брюки испортишь, – заметил при этом Витька.

Я только бросил на него быстрый взгляд и не стал отвечать. Вряд ли, помимо Витьки Кровица, найдется другой человек, который стал бы беспокоиться о сохранности брюк того, кто только что пытался его убить.

Я говорю «пытался», исходя из условий той реальности, в которой мы сейчас находились. Во многих других реальностях, отошедших от доминанты, у Витьки не было бы возможности выказать сочувствие своему убийце. Не говоря уж о том, что в сотне других реальностей он пару часов назад был убит неопознанным взрывным устройством, установленным на двери его квартиры.

– Пистолет у тебя? – спросил Витька.

– Зачем он тебе? – посмотрел я на него.

– Как это зачем? – удивленно вскинул брови Витька. – Меня хотят убить. Значит, мне нужно оружие для самозащиты.

– Тебе уже приходилось стрелять из пистолета?

– Нет. Но думаю, что это несложно.

Я тряхнул головой, пытаясь прийти в себя и придать мыслям ясность.

– Что это за тип? – спросил я, указав взглядом на бесчувственное тело, лежавшее в моей прихожей.

– Я же сказал, это один из тех, кто следил за мной вчера, – ответил Витька.

– Да, это я уже знаю. Но кто он такой?

– Пришелец из будущего, – уверенно ответил Витька.

– Кончай молоть чепуху! – раздраженно взмахнул я руками. – Этот тип пытался застрелить тебя из самого обыкновенного пистолета с глушителем!

– Конечно. А ты думал, что он притащит с собой из будущего какое-нибудь фантастическое оружие? Моя смерть должна выглядеть естественно, чтобы не вызвать никаких подозрений.

– Ты знаешь, что твою квартиру взорвали?

– Да ну? – изумленно вытаращился на меня Витька.

– Ну, то есть не всю квартиру, – поправился я. – А только входную дверь. Детонатор должен был сработать, когда ты вставишь ключ в замок.

– Ну дела. – Витька озадаченно провел рукой по волосам ото лба к затылку.

– В какую историю ты вляпался?

– Анатоль! – Витька клятвенно приложил ладонь к груди. – Я чист, как поцелуй младенца!

– Почему же в таком случае тебя хотят убить?

Витька наклонил голову к плечу и посмотрел на меня, как будто прося о снисхождении.

– Версия о пришельцах из будущего тебя не устраивает?

– Нет! – отрубил я.

Перевернув бесчувственное тело незнакомца на спину, я принялся изучать содержимое его карманов.

Собственно, изучать там было нечего. В карманах у киллера было пусто. То есть вообще ничего: ни документов, ни ключей, ни визитных карточек, ни использованных транспортных билетов, ни носового платка.

– Ну что? – спросил Витька, с интересом наблюдавший за моей деятельностью.

– Ничего, – ответил я, устало опускаясь на пол.

Витька заглянул в комнату.

– Ты чай заварил?

– Да, – вяло кивнул я.

Витька прошел в комнату и налил себе чаю.

Сделав лишь глоток, он скорчил отвратительную гримасу.

– Что это за дрянь?

– «Черный дракон», – ответил я.

– Черный?

– «Черный дракон» – это сорт зеленого чая.

– С таким же успехом можно заваривать полынь. – Витька поставил кружку на стол.

– Тебя сейчас беспокоит только качество чая? – с недоумением посмотрел я на расхаживающего по комнате приятеля.

– Нет, – тряхнул он головой, не прекращая движения. – Я просто пытаюсь отыскать какую-то опору в реальности.

Мне бы, наверное, следовало усмехнуться. Мне-то точно было известно, что реальность – это только иллюзия. Но мне, право же, сейчас было не до смеха.

– Что будем делать? – спросил я.

– Не знаю, – с довольно-таки безразличным видом пожал плечами Витька. – Если эти типы поставили перед собой задачу убить меня, то рано или поздно они это сделают.

– Может быть, вызовем милицию? – предложил я.

– И что мы им скажем?

– У нас есть убийца.

Посмотрев на незнакомца, по-прежнему не подававшего признаков жизни, Витька с сомнением покачал головой.

– Я уверен, что у милиции нет на него никаких данных. Кроме того, он же действовал не один. Найдутся и другие, которые сумеют-таки прикончить меня.

– Для того чтобы разобраться с этим, нам нужно понять, почему тебя хотят убить.

– Не имею ни малейшего представления! – всплеснул руками Витька. – Должно быть, я чем-то мешаю будущему.

– Бред!

– Предложи другую версию.

– Ты что-то скрываешь от меня.

– Анатоль, клянусь тебе, я не замешан ни в чем противозаконном и не имею понятия, из-за чего на меня началась охота.

– Проклятье! – в сердцах выругался я.

– Извини, – тихо и чуточку смущенно произнес Витька.

– Да ладно тебе, – махнул я рукой. – Как-нибудь разберемся.

– Может быть, – не очень уверенно ответил Витька. – Но из-за меня ты и сегодня пропустил повтор вчерашней серии «Секретных материалов».

Глава 4

Я еще раздумывал над тем, что ответить на совершенно неуместное в данной ситуации замечание Витьки по поводу «Секретных материалов», когда пропел дверной звонок.

Мы с Витькой настороженно посмотрели друг на друга.

– Кто это? – шепотом спросил Витька.

– Откуда я знаю, – так же тихо ответил я.

– Будем открывать?

– По-моему, не стоит.

Звонок вновь пропел свою трель.

– Сделаем вид, что никого нет дома.

Не успел я это сказать, как зазвонил телефон.

Определитель номера выдал только первую цифру «9», за которой последовала серия прочерков.

– Не отвечай! – прошептал Витька, когда я протянул руку к телефонной трубке. – Быть может, они проверяют, дома мы или нет.

– Если бы им нужно было удостовериться, есть ли кто дома, они послали бы летающий глаз, который ты видел в своем окне, – возразил я. – Если это звонят они, следовательно, они знают, что мы дома, и хотят с нами поговорить.

– Логично, – кивнул Витька.

Я снял трубку.

– Слушаю.

– Господин Зверинин, – ответил мне спокойный и уверенный мужской голос. – Я надеюсь, вы разумный человек и понимаете, что в случае необходимости мы сможем без труда открыть замок вашей квартиры. Но лично мне не хотелось бы прибегать к чрезвычайным мерам. Откройте дверь, и мы обо всем спокойно поговорим.

– Кто вы? – спросил я сдавленным голосом.

Ответ последовал незамедлительно:

– Это не имеет ровным счетом никакого значения. Но если вам непременно хочется услышать какое-то определение, давайте скажем так: мы пред-ставители секретной службы, занимающейся вопросами глобальной безопасности.

– Я никогда не слышал о такой.

– Естественно. Мы не афишируем своей деятельности.

– Кто это? – одними губами спросил Витька.

Я только недовольно поморщился и махнул на него рукой – молчи, мол!

– Я частное лицо и не имею никакого отношения к вопросам национальной безопасности.

– Глобальной, – мягко поправил меня собеседник.

– Тем более!

– Уверяю вас, Анатолий Иванович, лично к вам у нас нет никаких претензий. Если бы это было не так, мы действовали бы иначе. Мы быстро разберемся с нашей небольшой проблемой, и вы навсегда забудете о встрече с нами.

– Вам нужен Кровиц?

Незначительная пауза, затем ответ:

– К нему у нас имеется несколько вопросов.

– А тот тип, который сейчас лежит у меня в прихожей, тоже из вашей спецслужбы?

– Я не понимаю, о ком идет речь.

– За сегодняшний день Витьку уже дважды пытались убить.

– Откройте дверь, Анатолий Иванович, и мы разберемся с этой ситуацией.

– Какие вы мне можете дать гарантии?

– Гарантии чего? – не понял собеседник.

– Гарантии того, что с нами ничего не случится?

– С вами ничего не случится, – спокойно и уверенно повторил следом за мной голос в телефонной трубке. Настолько спокойно, что я ему не поверил. – Я жду, Анатолий Иванович.

– Хорошо, – сказал я и нажал кнопку отбоя.

– Ну что? – с ожиданием посмотрел на меня Витька.

– Они пришли за тобой.

Витька удивленно вскинул брови едва ли не к самой середине лба.

– Кто они?

– Какая-то служба глобальной безопасности. – Я заглянул Витьке в глаза. – Последний раз тебя спрашиваю: в какую историю ты вляпался?

– Да ни в какую! – с отчаянием взмахнул одновременно обеими руками Витька. – Представления не имею, что этим мужикам от меня нужно!.. – Чуть подумав, он все же добавил: – Если только они не из будущего.

– Оставь будущее в покое, – недовольно поморщился я.

Витька отвел взгляд в сторону. По-моему, он обиделся на меня за то, что я упорно не желал принимать всерьез его версию о пришельцах из грядущего.

В дверь снова позвонили. На этот раз долго и требовательно.

– Я вызываю милицию, – сказал я, пристально глядя на Витьку.

– Вызывай, – безразличным голосом ответил он. – Только не думаю, что милиция здесь поможет.

Я быстро набрал номер районного отделения милиции и поднес трубку к уху.

– Глупо, Анатолий Иванович, – услышал я голос своего недавнего собеседника.

Ничего не ответив, я нажал кнопку отбоя и в сердцах швырнул трубку на кровать.

– Что? – спросил Витька.

– Они заблокировали линию, – ответил я.

– Этого следовало ожидать.

– Если ты у нас такой умный, – с неожиданной злостью посмотрел я на Витьку, – то скажи, что нам теперь делать.

– Ничего, – спокойно ответил Витька. – Нужно открыть дверь. Иначе они сами ее вскроют.

– У нас есть заложник, – не очень уверенно произнес я, указывая на пленника.

– Брось, – вяло махнул рукой Витька. – Их на это не возьмешь.

Снова запел звонок.

Я подошел к двери и открыл ее.

На пороге стоял мужчина лет сорока с усталым выражением лица и благородной сединой в зачесанных назад темно-русых волосах. За спиной у него молча глазели трое парней, как две капли воды похожих на того, что лежал связанным на полу у меня в прихожей. Все четверо были одеты в одинаковые серые костюмы с серебристым отливом.

– Вы позволите нам войти? – вежливо обратился ко мне старший.

– Можно подумать, что у меня есть какой-то выбор, – криво усмехнулся я и сделал шаг в сторону.

Старший сразу же прошел в комнату, даже не взглянув на того, что лежал на полу. Сопровождавшая его троица, войдя в квартиру, задержалась в прихожей. Вошедший последним аккуратно, почти неслышно прикрыл за собой дверь.

– Развяжите его, – бросил через плечо старший.

Двое из сопровождавших его парней тут же кинулись выполнять приказ.

– Так, значит, это все же ваш человек? – с укором произнес я, глядя на узкую спину старшего.

Мужчина обернулся и скользнул по мне безразличным взглядом.

– Разве это имеет какое-то значение? – сухо произнес он.

– Вы мне солгали.

– Ну и что?

Я смотрел на невыразительное лицо своего собеседника и не знал, что ответить на подобную беспардонность. Что бы я ни сказал, не имело для него абсолютно никакого значения. Казалось, ему приходилось прилагать определенное усилие, чтобы не забывать о самом моем присутствии. Не понимаю, почему он вообще разговаривал со мной.

– Простите, как мне к вам обращаться? – спросил я, догадываясь, что вряд ли получу ответ на свой вопрос.

К моему удивлению, мужчина ответил:

– Мое имя Одиссей.

– Одиссей, – автоматически повторил я следом за ним. – Это кодовое имя?

– Нет, это мое настоящее имя.

Витька, стоявший все это время в глубине комнаты возле книжного стола, сделал шаг по направлению к мужчине, назвавшемуся Одиссеем.

– Давайте наконец покончим со всем этим! – Он нервно дернул подбородком, как будто в горле у него застрял кусок пищи, который он никак не мог проглотить. – Что вам от меня нужно?

Одиссей не спеша повернул голову и перевел взгляд на Витьку.

– Мы хотим, чтобы вы проследовали вместе с нами.

– Куда?

– Внизу нас ждет машина. Мы проедем в наш центральный офис.

– Зачем?

– Вы обо всем узнаете на месте.

– За сегодняшний день вы уже дважды пытались меня убить.

Одиссей ничего не ответил. Медленным, плавным движением он отвел руки назад и сцепил их за спиной.

Я посмотрел на подручных Одиссея, которые занимались парнем, стрелявшим в Витьку. Они уже освободили его от пут, и теперь один из них пытался привести своего приятеля в чувство, поднося ему к носу ампулу с какой-то бесцветной жидкостью. Но это был не нашатырь – иначе я уже почувствовал бы запах.

– Почему бы вам не пристрелить меня прямо здесь? – Глядя Одиссею в глаза, Витька с вызовом вскинул подбородок, покрытый двухдневной щетиной.

– Мне не хотелось бы, чтобы у господина Зверинина возникли из-за нас какие-то неприятности, – спокойно ответил ему Одиссей.

Я сделал два небольших шага в сторону, так чтобы Одиссей оказался между мной и парнями в коридоре. Достав из-под ветровки пистолет, я приставил его к виску Одиссея.

– А теперь слушай, что я тебе скажу, – тихим, угрожающе-зловещим, как мне казалось, голосом произнес я. – Не делай движений, иначе я вышибу тебе мозги.

– Серьезно? – недрогнувшим голосом спросил Одиссей.

– Не сомневайся, – заверил его я. – Скажи подручным, чтобы забирали своего приятеля и убирались вон из моей квартиры.

Я краем глаза посмотрел на парней в прихожей. Двое из них совершенно спокойно наблюдали за происходящим. Третий не прекращал попыток привести в чувство того, которого я огрел табуретом по голове. Похоже, их совершенно не беспокоило то, что их шеф оказался у меня в заложниках.

– Интересно, что вы собираетесь делать, Анатолий Иванович? – спросил Одиссей. – Допустим, мои люди покинут вашу квартиру. Что дальше?

– Потом все узнаешь, – ответил я.

Признаться, я представления не имел, что буду делать, оставшись в квартире с заложником. Телефонная линия была заблокирована, а значит, вызвать помощь не представлялось возможным. Оставались еще балкон и окна, крича через которые можно было попытаться привлечь к себе внимание. Но мне почему-то казалось, что команда Одиссея все предусмотрела и позаботилась о том, чтобы каким-то образом лишить нас и этой возможности связаться с внешним миром. Я пока еще не знал, что мы с Витькой могли бы предпринять для своего спасения, но сейчас мне представлялось важным просто выставить этих бандюг из своей квартиры. Мне нужен был тайм-аут, чтобы собраться с мыслями и попробовать разобраться в происходящем. Кроме того, с нами оставался Одиссей, которого можно попытаться разговорить, чтобы выяснить наконец, что ему или тем, кто его послал, нужно от Витьки.

– Ну? – Я не сильно, но требовательно ткнул Одиссея дулом пистолета в висок.

– Глупо, Анатолий Иванович, – произнес Одиссей и спокойно повернулся ко мне лицом.

Теперь дуло пистолета смотрело ему точно между глаз, равнодушных и бесчувственных.

– Что вы теперь будете делать, господин Зверинин?

Не получив ответа, Одиссей медленно поднял руку и положил ее на ствол пистолета.

Мне следовало бы нажать на курок, но я не смог этого сделать. Изображать крутого парня с пистолетом в руке легко, когда не видишь глаз того, в кого целишься. Даже если это такие холодные и безразличные ко всему глаза.

Одиссей забрал пистолет из моей руки и кинул его одному из своих подручных. Парень поймал пистолет, свинтил с него глушитель и сунул под пиджак за пояс.

– Итак, на чем мы остановились? – обратился Одиссей к Витьке так, будто ничего и не произошло.

Витька посмотрел на меня и, словно извиняясь за что-то, развел руками.

– Я пойду с ними, – сказал он. И после небольшой паузы добавил: – А что еще мне остается?

– Разумно, – едва заметно наклонил голову Одиссей.

Я стоял молча, не зная, что сказать.

Витька еще раз совершенно потерянно и беспомощно приподнял руки и изобразил на лице какое-то жуткое подобие усмешки, после чего медленным шагом направился в прихожую.

Прежде чем последовать за ним, Одиссей повернулся ко мне.

– Изините за причиненное беспокойство, господин Зверинин, – произнес он с холодной учтивостью. – Надеюсь, вы понимаете, что для вас же будет лучше, если вы просто забудете о нашей встрече.

Не дожидаясь ответа, он повернулся ко мне спиной и пошел к выходу из квартиры.

Один из его парней открыл дверь и пропустил в нее Витьку, следом за которым тотчас же вышел тип в серо-серебристом костюме. Другой подручный Одиссея помогал выйти из квартиры парню, которого я огрел табуретом. Тот все еще пребывал в полубесчувственном состоянии, но, оказавшись на пороге, неожиданно цепко ухватился рукой за косяк.

– В чем дело? – обратился к нему Одиссей.

Парень обернулся и посмотрел в мою сторону.

– У него клиппер, – с трудом произнес он.

Одиссей тут же развернулся назад. Впервые я увидел в его глазах что-то похожее на интерес.

– У вас есть клиппер, господин Зверинин? – спросил он.

– Не понимаю, о чем идет речь, – ответил я и, сунув руку в карман, зажал в кулаке брелок.

– Давайте не будем играть в детские игры, Анатолий Иванович.

Одиссей сделал шаг в мою сторону, и я изо всех сил надавил на кнопку клиппера.

Конечно же, это было глупо. Изменения ральности не произошло, потому что в данной реальности Витька пока еще был жив. Но это было по-следнее, что я мог сделать, пытаясь спасти себя.

В голове у меня все окончательно перепуталось. Витька с удивительным упорством твердил мне, что за ним следят люди из будущего, а я с не меньшим упрямством отказывался ему верить. Но если Одиссею и его парням было известно о клиппере, значит, они и в самом деле явились из будущего. Но ведь они же сами его мне и дали! Или же о клиппере каким-то образом стало известно одной из современных спецслужб? В таком случае им с самого начала был нужен я, а не Витька! И к тому же не мертвый, а живой!

Подойдя ко мне, Одиссей протянул руку и слегка шевельнул пальцами.

– Дайте мне ваш клиппер, господин Зверинин.

Я стоял, не вынимая руку из кармана, зажав в кулаке связку ключей с брелоком.

Одиссей с укоризной наклонил голову к плечу.

– Не вынуждайте меня использовать силу, Анатолий Иванович.

Я достал из кармана связку ключей и кинул ее в протянутую ладонь.

Одиссей аккуратно снял брелок с кольца и вернул мне ключи.

Внимательно осмотрев брелок-клиппер, он обернулся к своим подручным и с непонятной мне многозначительностью произнес:

– Работа хайперов.

Сказав это, он спрятал клиппер в карман и вновь посмотрел на меня.

– Ситуация меняется, и, к сожалению, не в лучшую для вас сторону, господин Зверинин. Боюсь, что вам также придется проследовать с нами.

– А если я откажусь? – без особой надежды, просто так, для проформы, поинтересовался я.

– Вам ведь уже известен мой ответ, господин Зверинин, – вновь с укоризной посмотрел на меня Одиссей.

Я пожал плечами и пошел к выходу из квартиры.

Одиссей не стал мешать мне, когда я задержался, чтобы запереть дверь на оба замка.

В какой-то степени это меня обнадежило. Я попытался убедить себя в том, что, если Одиссей позволил мне аккуратно запереть дверь, следовательно, он не исключал возможность того, что я еще могу вернуться домой.

Выйдя в сопровождении Одиссея на улицу, я увидел синий микроавтобус «Форд», стоявший прямо напротив подъезда. В заднем салоне машины окон не было. За рулем сидел один из парней в серо-стальном костюме. Хотя, может быть, водитель был просто похож на тех, что заходили ко мне в квартиру.

Одиссей сделал приглашающий жест рукой, указывая мне на чуть приоткрытую дверцу салона микроавтобуса.

Едва я заглянул в салон, как меня тотчас же подхватили под руки и буквально занесли в машину. Я оказался на мягком сиденье, тянущемся вдоль салона, зажатый между двумя парнями Одиссея. Напротив меня сидел Витька, также в окружении двух приставленных к нему надзирателей. Парень, получивший табуретом по голове, примостился в стороне от всех, в дальнем конце салона.

Водительскую кабину отделяла от салона непрозрачная перегородка. Освещала салон небольшая, но яркая лампочка под потолком.

Хлопнула дверца кабины – должно быть, это Одиссей занял свое место рядом с водителем. Машина тронулась с места и медленно поехала вперед. Через минуту она повернула налево и, по всей видимости, выехав на основную трассу, прибавила скорость.

– Куда мы едем? – спросил у меня Витька, искоса наблюдая за реакцией своих надзирателей.

Лица парней остались равнодушными и безучастными. Должно быть, им не было приказано пресекать наши разговоры.

– Представления не имею, – дернул плечом я.

– А мне показалось… – Витька умолк, не закончив начатую фразу. – Впрочем… – Он махнул рукой и отвернулся в сторону.

Витька не хотел со мной разговаривать.

И я не мог осуждать его за это. Хотя и не чувствовал за собой никакой вины.

Глава 5

Мы ехали ровно сорок три минуты – у меня на руке были часы с секундомером, и я точно засек время, хотя и сам не знаю для чего. Вначале я даже пытался считать повороты и мысленно накладывать их на карту Москвы, чтобы хотя бы примерно определить, куда мы едем. Но вскоре я бросил это пустое занятие – если сам не водишь машину, то никогда не выучишь всех московских дорог.

Когда машина остановилась, один из братьев-близнецов, приставленных наблюдать за нами с Витькой, чуть приоткрыл дверцу и выглянул наружу. Перекинувшись с кем-то, находившимся снаружи, парой слов, он широко раскрыл дверцу, выпрыгнул из машины и жестом приказал нам выходить.

Покинув микроавтобус, я первым делом посмотрел по сторонам.

Машина стояла во дворике старинного трехэтажного особнячка, типичного для Замоскворечья. Вдоль ограды росли старые разлапистые липы, клены и акации, не позволявшие увидеть ничего, что находилось за пределами дворика.

Нас с Витькой быстро подвели к невысокому крыльцу в пять ступенек с уродливыми гипсовыми вазами по краям, явно пристроенными позднее.

Когда я ступил на лестницу, у меня вдруг закружилась голова. На мгновение мне показалось, что все вокруг померкло и подернулось легкой серебристой рябью. Я остановился и слегка тряхнул головой.

– Все в порядке? – поинтересовался у меня Одиссей.

– Да, – кивнул я. – Нервы, знаете ли…

Одиссей понимающе улыбнулся.

Миновав узенькую прихожую с вахтером, который не обратил на наше шествие никакого внимания, мы оказались в просторном зале с колоннами. Напротив входа, на другом конце зала, вверх поднималась широкая лестница с мраморной балюстрадой. В обе стороны от нее уходили два коридора. Высокие сводчатые окна были завешены тяжелыми пыльными шторами какого-то совершенно неопределенного, мерзкого буро-зеленого цвета. Единственным источником света в зале была огромная четырехъярусная хрустальная люстра с множеством блестящих подвесок.

– Сюда, пожалуйста, – указал налево Одиссей.

– Где мы находимся? – спросил Витька.

Он задал этот совершенно бессмысленный вопрос не потому, что надеялся получить на него ответ, а потому, что ему было невыносимо страшно. Ожидание неизбежного конца было куда более мучительным, чем возможность приблизить его, ведя себя дерзко и даже немного нахально.

– Мы в нашем центральном офисе, – спокойно ответил Одиссей.

– И что теперь? – не двигаясь с места, вызывающе посмотрел на него Витька.

– Прошу. – Одиссей снова указал рукой направление, в котором мы должны были проследовать.

– Нет, ребята, – неожиданно зло ощерившись, покачал головой Витька. – Сам я никуда не пойду.

– И как же вы предлагаете решить эту проблему? – спросил, сложив руки на груди, Одиссей.

– Полагаю, что вам придется тащить меня силой, – ответил Витька. – Только имейте в виду, я буду сопротивляться.

– Да брось ты, – с тоской глянул я на Витьку и зашагал в направлении, указанном Одиссеем, в полной уверенности, что Витька, поколебавшись пару секунд, последует за мной.

Мне было не менее страшно, чем моему приятелю. Но, в отличие от него, я понимал, что ребят, к которым мы попали, вряд ли удастся вывести из себя. Не той породы были эти люди.

Надо же, с тех пор как я стал обладателем клиппера, я был уверен, что держу ситуацию под контролем, и не мог даже предположить подобного, столь неблагоприятного для меня поворота событий.

Пройдя до конца коридора, мы поднялись на второй этаж по узкой пристенной лестнице. Одиссей вновь указал нам направление. Пройдя мимо трех дверей, обитых черным дерматином, он велел нам остановиться возле четвертой.

Не дожидаясь новых распоряжений, я открыл дверь и вошел.

Комната была похожа на контору советского образца: шесть столов, установленных в два ряда, между которыми оставался узкий проход, – двоим не разойтись. За столами сидели ухоженные ребятки, вроде тех, что заявились ко мне домой вместе с Одиссеем. Перед каждым на столе стоял небольшой плоский монитор. Не знаю, что уж им там показывали, только при нашем появлении ни один из них даже головы не повернул в нашу сторону.

– По-моему, это клоны, – тихо шепнул мне на ухо Витька.

Я только дернул плечом – признаться, мне было совершенно без разницы, что представляют собой эти ребята. В любом случае ни с одним из них я не хотел бы иметь никаких дел.

В дальнем конце комнаты, возле зашторенного окна, находился еще один стол, за которым восседал мужчина лет пятидесяти в темно-синем костюме с безумно-малиновым галстуком. Тяжелая нижняя челюсть, оплывшие щеки и меланхоличный взгляд из-под широких бровей делали его похожим на английского бульдога.

Одиссей подвел нас к столу и представил сидевшего за ним человека:

– Агамемнон.

– Вы что, все здесь греки? – неприязненно посмотрел на Агамемнона Витька.

– А чем, собственно, не угодили тебе греки? – поинтересовался я у него.

– Не в греках дело, – ответил Витька, не сводя при этом взгляда с Агамемнона. – Мне не нравятся типы, которые не называют своих настоящих имен.

– Агамемнон – мое настоящее имя.

Мужчина, сидевший за столом, предпринял попытку улыбнуться. Но улыбка у него получилась настолько вымученно-ужасной, что лучше бы он не делал этого.

Одиссей молча выложил на стол перед Агамемноном мой клиппер.

Агамемнон осторожно взял прибор двумя пальцами, словно боялся, что из него может вырваться струя фиолетовых чернил, которые запачкают его ослепительно-белую манишку, и внимательно осмотрел его со всех сторон.

– Хайперы, – произнес он, как диагноз неизлечимой болезни.

Одиссей молча кивнул.

– И кто же из вас имел контакты с хайперами? – оценивающе посмотрел на нас с Витькой Агамемнон.

– Если речь идет о брелоке, который вы держите в руках, – сказал я, – то он принадлежит мне.

– Брелок. – Агамемнон вновь помотрел на клиппер. – Вы хотите сказать, что не имеете представления, что это такое?

Раз уж начал от всего отказываться, то следовало придерживаться этой линии до конца.

– По-моему, это самый обыкновенный брелок для ключей, – сказал я.

– Каким образом он оказался у вас? – тут же задал новый вопрос Агамемнон.

– Не помню точно… – Потерев пальцами виски, я изобразил задумчивость. – Кажется, кто-то подарил.

Мне уже стало казаться, что у нас с Агамемноном получается нормальный разговор двух идиотов, ни один из которых не желает говорить другому правду, когда совершенно не к месту влез со своим замечанием Одиссей:

– Баз-три присутствовал при том, как господин Зверинин воспользовался клиппером.

– Что вы на это скажете, господин Зверинин? – без особого интереса, словно на стену, на которой намалевано неприличное слово, посмотрел на меня Агамемнон.

Я замялся, не зная, что ответить.

И тут в разговор вступил Витька:

– Послушайте, по-моему, я здесь единственный, кто не имеет даже самого общего представления о том, что, собственно, происходит.

– А вас это вообще не касается, господин Кровиц, – холодно глянул на него Агамемнон.

– Ничего себе! – возмущенно всплеснул руками Витька. – Между прочим, убить собираются именно меня, а не кого-то другого!

– Речь идет не об убийстве, – деловито поправил его Одиссей. – Это будет акция устранения.

– По мне, так никакой разницы!

Витька распалялся все сильнее. Я понял, что не пройдет и минуты, как он полностью потеряет над собой контроль. С ним такое порою случается, хотя и крайне редко. Если Витька не мог понять, или хотя бы как-нибудь объяснить самому себе ситуацию, его эмоциональный центр взрывался, подобно вулкану, сотни лет мирно коптившему небо серными парами и вдруг неожиданно для всех решившему проверить, на что он в действительности способен.

Ни Агамемнон, ни Одиссей, похоже, не понимали, что происходит с Кровицем. Я тоже не знал, что мог учудить Витька в ситуации, в которой ему вообще нечего было терять. Но я с нетерпением ждал, когда же наступит крещендо.

– Кто ты, собственно, такой?! – Оперевшись обеими руками о стол, Витька сверху вниз посмотрел на Агамемнона. – Что ты собираешься мне доказать?! Что ты умнее меня?! Аргументов не хватит!.. Отстань! – Витька походя, как от назойливой мухи, отмахнулся от Одиссея, который хотел было его урезонить. – Тебе я тоже могу кое-что сказать!..