-Рядом с Кон-Бендиттом шаталось столько разного сброда, что на всех у вас не хватит персональных фотографий...
      -Да, не хватит. Но только ты не высказал никакого удивления по поводу нашей заинтересованности персонажами внутренней французской политики, а это говорит о твоем реалистичном мировосприятии...
      -Полагаю, что ЦРУ - это серьезная внешнеполитическая организация, а внешняя политика любой страны есть прямое отражение внутренней.
      -Профессор Маршан говорил, что ты очень неглуп. Я рад, что старик не ошибся... - произнес Трэйтол.
      -Ему всего под шестьдесят, - сказал Боксон, - и он далеко не старик. Когда ты успел поговорить с Маршаном?
      -Вчера, по телефону. Он передавал тебе привет.
      -И что ещё рассказал тебе профессор? Кстати, почему именно он? В Сорбонне я общался со многими профессорами.
      -У профессора Маршана специфическая специализация - криминалистика. Но ведь ничего особенного он нам не сообщил. Что он мог рассказать о студенте, который успешно практиковался по уголовному законодательству, но опоздал к раздаче тем для дипломных работ и получил самую безнадежную - о брачных контрактах в семейном праве... Ведь так?
      -Так, - подтвердил Боксон. - В ту ночь я не мог выехать вовремя из Гавра, задержался на погрузке, и в университете появился лишь после ланча, когда уже все закончилось. По-моему, ты слишком много обо мне знаешь. Эдди, меня пугает твоя осведомленность...
      -Во-первых, ты не выглядишь напуганным и, во-вторых, это не моя осведомленность, это осведомленность нашего ведомства. Тебе понятна разница?
      -Более чем... Продолжай!
      -Наше ведомство предлагает тебе взаимовыгодное сотрудничество.
      -В чем оно должно выражаться?
      -Время от времени к тебе будут обращаться с просьбой о помощи. Оказывать эту помощь или нет, ты будешь решать сам. У нас убеждены, что ты не удовлетворишься службой в адвокатской конторе и непременно займешься политической деятельностью. Необходимые связи в левых молодежных кругах у тебя имеются. Кстати, в твоем паспорте стоит отметка о посещении Западного Берлина. Ты ведь встречался там с Рудольфом Дучке?
      Боксон несколько секунд молча обдумывал ответ.
      -Да, встречался.
      -Не бойся, нас не интересуют подробности прошлого! - снисходительно улыбнулся Трэйтол. - Все, что происходило в Европе до мая этого года, уже принадлежит истории. Гораздо важнее будущее. Иногда у тебя будут спрашивать твое мнение по тем или иным вопросам. Уверен, что пропорционально твоей карьере будет возрастать и ценность твоих ответов. В дальнейшем возможно углубление сотрудничества.
      -И что я получу взамен?
      -Разумеется, вовсе не пресловутые тридцать сребренников! Мы тоже будем предоставлять тебе любую информацию, которая поможет создать твой успех. Но, при необходимости, мы можем выделять некоторые суммы...
      -Почему я должен тебе верить?
      -Потому, что аванс в виде информации ты можешь получить уже сейчас.
      Они некоторое время молча смотрели друг другу в глаза, первым не выдержал англичанин - отвел взгляд на море. Доска по-прежнему плавала не очень далеко от берега.
      -У меня есть некоторые обязанности, - сказал Боксон, - подожди немного.
      Он быстро разделся и шагнул в волны. Трэйтол наблюдал, как он подплыл к доске и толкая её перед собой, направился обратно к берегу. "Если бы я был гомосексуалистом, я бы влюбился в этого парня" - подумал Трэйтол.
      Он сказал об этом, когда Боксон вышел на берег и бросил доску рядом с одеждой.
      -Мне это уже говорили, - отреагировал тот.
      -Так ты подумал? - вернулся к прерванной теме Трэйтол.
      -Мне придется тебе отказать, Эдди. Я слишком свободолюбив, и не хочу брать на себя никаких, даже устных обязательств. Особенно в отношении моего будущего. К тому же, мне наплевать на молодежное движение, ибо, кроме помех муниципальному транспорту и разграбления оказавшихся на пути магазинов, оно ничего не создает.
      -Неплохой ответ, Чарли! Уговаривать тебя я не буду, на сегодня достаточно самого факта этого разговора. Подсознательно ты будешь думать о нашем предложении, мы продолжим беседу позже. - Трэйтол встал и собрался уходить.
      -Подожди! - остановил его Боксон. - Какую информацию ты хотел предложить мне прямо сейчас?
      Трэйтол достал ксерокопию газетного листа.
      -Посмотри на досуге, это тебя заинтересует...
      Трэйтол ушел не попрощавшись, а Боксон смотрел на фотографию из раздела светской хроники Лос-Анджелеса. Там был изображен Жозеф Моранто в белом костюме под руку с дамой в роскошном вечернем платье. Под фотографией было написано: "Актриса Сэнди Стивенс со своим французским другом Жозефом". Газетчики даже не сочли нужным упоминать его фамилию...
      7
      -Что же мне делать-то с тобой?.. - задумчиво произнес Боксон, глядя на Стеллу.
      -А тебе плохо со мной? - спросила девушка, не отрываясь от своего плетения.
      -Иногда мне с тобой очень хорошо. - признался Боксон. - Но вот прямо сейчас мне надо ехать...
      -Куда?! - Стелла широко раскрыла глаза.
      -В Лос-Анджелес.
      -Поедем вместе! - решимость Стеллы казалась беспредельной.
      -Да мне там и одному-то будет очень трудно...
      -Я тебе уже надоела?.. - тихо спросила Стелла, и Боксон опять ощутил чувство безнадежной жалости к этой глупой и оттого несчастной девчонке.
      -Нет. Но я должен передать тебя твоим родителям. Я обещал...
      Стелла вскочила на ноги, на лице её был отражен неподдельный страх.
      -Ты хочешь отдать меня моим родителям!?
      -Я хочу, чтобы ты убралась из этого зоопарка, иначе ты окончательно станешь животным! Тебе было плохо жить дома?
      -Мне было там отвратительно! - закричала Стелла. - Мне там все противно! Все эти разговоры, нравоучения! "Хорошие девушки так не поступают, хорошие девушки уважают старших..." Ты бы только послушал, как они скребутся по ночам в своей спальне, как считают каждый цент, как подбирают мне жениха из местных! "Джо хороший парень, у них есть дом в горах..." Их даже не интересует мое мнение, хочу ли я выходить замуж вообще!..
      Люди на пляже стали на них оглядываться.
      -Не кричи! - прервал её Боксон. - Успокойся.
      Он достал из кармана все ту же мятую пачку "Лаки Страйк":
      -Лучше закури.
      Она сидела с сигаретой и остановившимся взглядом смотрела на море. Потом твердо сказала:
      -Я не хочу возвращаться домой.
      -Но здесь тебе оставаться тоже нельзя. Без меня пропадешь.
      -Ты в этом уверен? - она пыталась иронизировать.
      -Абсолютно! Опять начнется ломка, и ты не выдержишь. Из коммуны придется уйти. Хочешь вернуться в тот барак, напротив Алькатраса?
      -Нет, не хочу. Возьми меня с собой...
      Боксон молчал.
      -Ты такой же, как все они... - проговорила Стелла. - Я тебе нужна только на время... Как и всем им...
      -Стелла, - начал Боксон, - я не могу тебя взять с собой. Потому что, если я завершу свое дело, то немедленно вернусь в Европу...
      -Возьми меня в Европу!..
      -И что мы там будем делать?
      -Жить вместе!..
      -Ты хоть понимаешь, что это такое - жить вместе?!
      -Но ведь сейчас мы живем вместе, Чарли! - воскликнула Стелла.
      -Стелла, маленькая моя девочка, - Боксон обнял её, - но ведь жизнь в коммуне - это совсем не та жизнь, которая предстоит мне дома...
      Из глаз девушки потекли слезы.
      -Я не хочу жить без тебя, Чарли... - всхлипнула она, - Я не хочу возвращаться в Висконсин...
      -Да, в вашем захолустье почтенные прихожане будут показывать на тебя пальцем, как на воплощение греховности...
      "Бессмысленно! - думал Боксон. - Боже мой, как все бессмысленно! Женская наркомания неизлечима, и без меня она просто обречена..."
      -Как все бессмысленно!.. - сказал он вслух.
      -Что - бессмысленно? - не поняла Стелла.
      -Все, что я сделал... Надо что-то придумать. А пока пойдем к телефону мне надо позвонить в Париж.
      Телефонный разговор с Парижем стоил дорого, но Боксон выложил деньги со словами: "Париж стоит мессы!.."
      На другом конце провода долго никто не подходил к телефону, потом Боксон закричал в трубку:
      -Привет, Жан-Луи, это Боксон! Я могу только предполагать, сколько сейчас у вас времени. Как дела? У меня тоже все в порядке. Отправляй пакет в Лос-Анджелес! В Лос-Анджелес! Все, пока!
      Ночью Стелла, уютно прижавшись в Боксону, вдруг заметила:
      -Ты уже не со мной...
      8
      Супруги Менкевич до конца назначенного срока так и не появились; напряжение этих двух оставшихся дней Боксон выдержал с трудом. С трудом буквально. Чтобы отвлечься от тягостной неопределенности ожидания, он развил кипучую деятельность по благоустройству коммуны - заделал наиболее зримые дыры в крыше, натаскал много разных деревянных обломков на дрова, провел несколько бесед с Хилкертом и Митчем о ситуации в Голливуде. Эти дельцы от движения хиппи рассказали Боксону все последние слухи, доносящиеся из Голливуда и из района Беверли-Хиллз. Боксон составил себе предварительную картину о жизни актрисы Сэнди Стивенс.
      В сороковых годах ей удалось сыграть в нескольких кассовых кинофильмах, в нескольких фильмах среднего качества, пару раз выдвинуться на премию "Оскар" и ничего не получить. Но в последние годы актриса оказалась совершенно не у дел - в какой-то момент она упустила свой шанс. Умело сбереженные и приумноженные суммы ранее полученных гонораров были достаточно велики, чтобы выбирать и некоторое время содержать молодых приятелей, но более года никто из них в её постели не задерживался. О Сэнди Стивенс говорили, как о поставщике своих бывших любовников подругам - таким же стареющим и забытым легкомысленной публикой актрисам.
      -У ворот каждой виллы в Беверли-Хиллз имеется охранник, - рассказывал Митч, когда-то шатавшийся по голливудским притонам. - Но охранники почти никогда не покидают свою будку, а собак выпускают на территорию только ночью. Поэтому-то самые знаменитые кражи и происходят днем. Иногда те из хозяев, кто поглупее, нанимают совершенно посторонних людей - чтобы поменьше платить хороший охранник-профессионал стоит дорого. Тогда вилла все равно что без охраны - эти дармоеды по ночам собственной тени боятся, а их собаке достаточно бросить кусок жареного мяса - и она перестанет лаять. Мясо должно быть именно жареное, чтобы запах был посильнее - зверь есть зверь, против своего инстинкта он бессилен. Но есть хорошо дрессированные собаки, мяса из рук чужого не возьмут, и от такого запаха становятся просто бешеными - загрызут насмерть...
      Гарри Хилкерт несколько лет назад пытался пристроиться на постоянные съемки в массовках, так что и его рассказ был тоже содержательным:
      -Почти все оставшиеся без дела актрисы - стервы! Оно и понятно - с триумфальной высоты падать больнее, не все выдерживают достойно. Поэтому многие немедленно заводят себе молоденьких любовников - так им удается тешить свое самолюбие, мол, ах, какая я обольстительница, раз такого мальчика затащила в свою постель! Через некоторое время наличие молодого любовника становится настоящей манией. На их удачу, в Голливуде всегда блуждает несколько тысяч голодных и согласных на все статистов и статисток - некоторые кинозвезды, кстати, гомосексуальны до помешательства. У меня там был романчик с одной звездочкой средней яркости, запиши-ка адрес, но мое имя не упоминай на вечеринке в её день рождения я смешал "травку" с шампанским и на глазах у толпы гостей наблевал ей на платье...
      Боксон записал не только адрес этой звездочки, но также и адрес скромной радиомастерской, где в случае надобности всегда можно было приобрести недорогое оружие без предъявления документов. По этому же адресу иногда покупали подержанные вещи, не спрашивая об их происхождении. Митч также продиктовал адреса нескольких коммун хиппи, где можно было бы бесплатно переночевать, а заодно преподал Боксону спецкурс открывания стандартных американских замков с помощью шпильки (открывать французские замки Чарли научился ещё в Европе).
      И Митч, и Хилкерт предлагали свое покровительство Стелле Менкевич, но Боксон отлично понимал, что такая забота ничем хорошим не закончится, поэтому проблема оставалась неразрешимой.
      Вечером у Стеллы началась ломка, она визжала и пыталась вырваться из рук Боксона:
      -Пусти меня, ты мне не хозяин, сообщу о тебе в полицию, всю эту коммуну разгонят, пусти меня, а не то я подожгу весь дом!..
      Судороги скручивали её тело, но справиться с Боксоном сил не хватало героин уничтожил выносливость.
      Потом Стелла, всхлипывая, тряслась мелкой дрожью на полу, а Боксон вышел из барака на улицу.
      Айк Макдаффи сидел на крыльце и рассматривал звездное небо.
      -Что будешь делать, Чарли? - спросил он.
      -Не знаю, Айк. Убей меня Бог - не знаю...
      -Она ведь действительно может сообщить в полицию, там любят осведомителей из наркоманов...
      -Она может даже поджечь дом, Айк...
      -Что можно сделать, Чарли? - изменил формулировку вопроса Макдаффи.
      -Проще всего мне было бы её выгнать, как она сейчас просила. Я не могу больше здесь оставаться, утром ухожу. Брать её с собой не могу - не знаю, как пойдут мои дела в Лос-Анджелесе. Честно говоря, она мне там будет обузой! Но... Как сказал французский летчик Антуан де Сент-Экзюпери: "Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил..." Наверное, мне следует спросить твое мнение...
      -Как только она уколется героином, мы её выгоним - навсегда. На следующий день она будет стоять у дороги и обслуживать клиентов...
      -Я знаю...
      -Митч и Хилкерт - ненадежные опекуны...
      -Я догадываюсь...
      -Может, послать её родителям телеграмму? Или позвонить? У меня найдется пара долларов...
      -Пара-то долларов найдется и у меня... Ты прав! Пойду, спрошу у неё номер телефона. Если она помнит, конечно...
      Стелла помнила номер телефона. Приступ ломки прошел, и она выглядела так, как и должна - несчастный, измученный ребенок.
      -У меня есть две младшие сестренки, Стелла. Ты мне напоминаешь их - такие же маленькие и глупые. Точнее, неопытные. С годами это пройдет. Утром я исчезну из твоей жизни, моя маленькая девочка... Я не хочу, чтобы ты погибла в этом мире. Сейчас я пойду звонить твоим родителям.
      -Чарли, но ты ведь посылал им письмо, а они не приехали! Я не нужна им!
      -Возможно, они не получали моего письма. Мало ли что могло случиться с почтой...
      -Я пойду с тобой!..
      Они шли по ночным улицам Сан-Франциско.
      Мимо выползших из своих убежищ самых затасканных и потому самых дешевых проституток.
      Мимо шаек местной шпаны.
      Мимо копошащихся в мусорных баках нищих.
      Мимо полицейских автомобилей с их напряженно-настороженными патрулями...
      В одном месте дорогу молча преградили трое, но Боксон также молча показал из-под куртки рукоять мачете, и эти трое отошли в сторону...
      По номеру, продиктованному Стеллой, никто не ответил. Боксон догадался дозвониться до телефонной станции - по словам Стеллы, там работала мать её школьной подруги. Боксону повезло - эта женщина оказалась на своем рабочем месте, и она рассказала, что две недели назад какие-то мотоциклисты совершили налет на закусочную семьи Менкевич. Отец Стеллы был убит на месте, мать от тяжелого ранения скончалась через сутки.
      -Мне надо ехать домой, - сказала Стелла. Она не плакала.
      -Что ты будешь делать, когда начнется ломка? - спросил Боксон. Его проблема разрешилась легко и страшно. И обнажилась вся мелочность этой проблемы.
      -Сегодня я вытерпела. Смогу вытерпеть и потом. Как мне добраться до дома?
      -А как ты добралась до Калифорнии?
      -Автостопом. Но так я доеду до дома только к рождеству...
      -Если доедешь вообще...
      Стелла молчала. Она по-прежнему не плакала, но в глазах появилась какая-то жесткость, уверенная решимость. Боксону это понравилось - когда заканчивается безразличие, наступает действие. Даже самая длинная дорога начинается с первого шага...
      -Пошли, - сказал Боксон.
      -Куда? - спросила Стелла, и он объяснил:
      -Сегодня у тебя будут деньги на самолет. Но придется мне помочь. Слушай внимательно...
      Вдоль улицы прогуливались женщины. Разные: белые, черные, желтые. Улица предлагала широкий выбор.
      Из косынки Стеллы Боксон сделал себе повязку на голове, как у Джимми Хендрикса, и надел темные очки. Ночь сквозь темные стекла выглядела беспросветной.
      -Мне нужно видеть твоего дружка, - сказал Боксон увешанной ожерельями проститутке, стараясь по-техасски растягивать слова.
      -У меня нет никакого дружка! - ответила женщина. - Уходи, коп, не мешай работать!
      -Я не коп, подруга! У меня есть отличный товар, мне нужен покупатель...
      -Убирайся, я ничего не знаю! - голос женщины стал громче.
      -Какие проблемы, Кэсси? - из темноты проулка вышел негр в перстнях и розовом костюме.
      -Ты-то мне и нужен! - воскликнул Боксон. - Коллега, у меня к тебе срочное дело...
      -Говори! - негр смотрел настороженно, а Боксон пытался определить, есть ли при сутенере оружие. Розовый костюм сидел почти в обтяжку, посторонние тяжелые предметы нигде не выпирали, но ведь есть маленькие пистолеты, не толще портсигара...
      -Не здесь. Может, отойдем в сторонку? - предложил Боксон.
      Сутенер посмотрел на странную пару. С виду - типичные хиппи, но вот парень чисто выбрит... А у девчонки под майкой соски напряглись, вон как торчат...
      -Отойдем! - согласился обладатель розового костюма, и все трое прошли несколько шагов к припаркованному в проулке коричневому кабриолету. Сутенер сел за руль, Боксон - рядом с ним, положив правую руку на верхнюю планку лобового стекла, а левую - на спинку кресла, одновременно стараясь не касаться поверхностей открытыми ладонями, чтобы не оставлять отпечатков пальцев. Стелла села на заднее сиденье.
      -Коллега, - сказал Боксон, - купи девку! Товар - высший сорт! Покажи ему! - приказал он Стелле.
      Стелла подняла майку до подбородка, демонстрируя грудь.
      -Неплохо, да?! - возбужденно проговорил Боксон. - Да ты пощупай, ты такого ещё не трогал!..
      Негр широко улыбнулся, неудобно перегнувшись через спинку сиденья, протянул руку к груди Стеллы, и в этот момент Боксон ударил его в ухо кулаком правой руки, вложив в удар всю силу плеча и инерцию развернувшегося корпуса сам Кассиус Клей не постеснялся бы такого удара. Второй удар Боксон нанес левой - в нижнюю челюсть, с тем же сложением сил.
      Оглушенный афро-американец беззвучно повалился под руль. Боксон не дал телу упасть, быстро обшарил карманы, вынул портмоне, не побрезговал несколькими монетками, жевательной резинкой, сдернул с руки золотые часы. Три десятка презервативов из вывернутого кармана брюк рассыпались по полу.
      -Уходим! - скомандовал Боксон; выбравшись из машины, протер платком ручки дверей.
      Они вышли из проулка, остановили такси, Боксон громко назвал направление; проехав несколько кварталов, попросил остановиться, расплатился; на тротуаре опустошил портмоне, сразу же пропихнул его сквозь решетку водостока; дождались появления другого желтого автомобиля и вскоре они были в аэропорту.
      Там Боксон сосчитал добытые деньги - всего оказалось чуть меньше пятисот долларов; потом купил билет на ближайший рейс на восток - до Денвера; оставшиеся деньги протянул Стелле; сразу же побежали на посадку - вылет через тридцать минут.
      -Из Денвера первым же рейсом направляйся в Висконсин. Если будет время, то обязательно зайди в парикмахерскую и перекрась волосы в каштановый цвет. Денег на дорогу до дома здесь хватит. Если начнется ломка, постарайся вытерпеть, иначе сразу попадешь в полицию, в беспамятстве все им расскажешь и заработаешь пожизненное - возможно, того негра я убил. Вопросы есть?
      -Нет. Чарли, я тебя когда-нибудь увижу?
      -Наверное, никогда... Не плачь, нам нельзя привлекать в себе внимание...
      -Чарли, мне будет плохо без тебя!..
      -Я знаю! Но то, что тебя не убьет, сделает тебя сильнее... Постарайся получить какую-нибудь нормальную профессию... Мне было хорошо с тобой... Бог даст, свидимся... Будь счастлива, сестренка!..
      Через несколько часов Стелла Менкевич умерла от передозировки героина в дамском туалете аэропорта Денвер. Проститутка, продавшая ей шприц и наркотики, увидела в руках Стеллы много денег и нарочно выбрала особо усиленную дозу - ко дню рождения её приятеля весьма кстати пришлись пара сотен долларов из кармана погибшей.
      Глава третья. Бобровые холмы.
      1
      Боксон подошел к стоянке такси.
      -В Хэйт-Эшберри поедем? - спросил он сидящего на капоте таксиста.
      -Сейчас, ночью?! Я не самоубийца!..
      До утра Боксон сидел в зале аэропорта, немного вздремнул, с восходом солнца отправился в коммуну Макдаффи.
      -Уходишь? - спросил Айк, когда Боксон с рюкзаком вышел на крыльцо.
      -Ухожу. Твое мачете я оставил в комнате. Стеллу я отправил домой.
      -У тебя нашлись деньги?
      -Бог подал. Или дьявол, я в темноте не разглядел. Если меня будут спрашивать, скажи, что ушел в Сан-Франциско.
      -Договорились! Да хранят тебя духи дороги!..
      Боксон доехал до Санта-Крус на грузовике с вьетнамской бамбуковой мебелью, от Санта-Крус до Салинаса - на автобусе бродячего проповедника современного перевода Нового Завета, от Салинаса до Сан-Лукаса - в открытом желтом "олдсмобиле" с тремя студентками Стэнфордского университета. В Сан-Лукасе пришлось заночевать. "Слишком медленно, - злился про себя Боксон, - я потерял три дня! Слишком медленно!"
      И постоянно не давал покоя вопрос: почему этот парень из ЦРУ не рассказал ему о гибели родителей Стеллы? Если он по своим каналам так быстро и точно определил местонахождение Жозефа Моранто, то что ему помешало всего лишь выбрать фамилию Менкевич из сводки происшествий?
      (Боксон не мог знать, что Эдвард Трэйтол таким способом проводил психологическое тестирование: бросит ли Боксон Стеллу Менкевич ради своих дел, или же постарается как-то устроить её судьбу? Выяснилось, что Боксон склонен заботиться о партнере.)
      От Сан-Лукаса, до океанского побережья в Сан-Симеон Боксона доставил фургон со строительными материалами, от Сан-Симеона до Сан-Луис-Обиспо рефрижератор с мясными тушами, от Сан-Луис-Обиспо до Санта-Барбары - белый "крайслер" с двумя болгарскими журналистами. Боксон рассказал журналистам именно то, что они хотели услышать - о хиппи, о противоречиях буржуазного общества, о разочаровании современной западной молодежи. Со всей этой чушью Боксон ознакомился ещё в студенческих общежитиях Сорбонны.
      В Санта-Барбаре Боксону удалось вскочить на площадку товарного поезда, направлявшегося на юг и прервать перечисление имен католических святых. Вечером поезд остановился около Глендейла, и спрыгнувший с него Боксон зашел переночевать в небольшой мотель. Фактически он был уже в Лос-Анджелесе. До Беверли-Хиллз по прямой оставалось чуть больше двадцати километров.
      Рано утром Боксон покинул мотель и пешком пошел к Голливуду. По дороге он весьма скромно позавтракал в придорожном "макдоналдсе", перебросился несколькими фразами с продавцом газет. Из мусорного бака Боксон выдернул вчерашнюю "Лос-Анджелес Таймс", просмотрел раздел местных новостей. Ничего особенного.
      Идти пешком по холмам Голливуда для тренированного человека нетрудно. Через пять часов Боксон нашел маленькую радиомастерскую. В помещении, заваленном внутренностями телевизоров, радиоприемников и стереофонов лысый коренастый мужчина ковырял отверткой в огромной антикварной радиоле "Телефункен". Наверное, эту роскошную вещь привез в качестве трофея из Германии какой-нибудь ветеран.
      Мастер молча и внимательно посмотрел на Боксона. Англичанин положил на "Телефункен" часы, снятые в Сан-Франциско с руки чернокожего сутенера.
      -Пятьдесят долларов, - сказал мастер, разглядев золотой "Ролекс".
      -Сто долларов и адрес актрисы Сэнди Стивенс, - выдвинул контрпредложение Боксон.
      -Семьдесят долларов без адреса, - скупщик не был склонен к благотворительности.
      -Вы меня убедили, - согласно кивнул Боксон и спрятал часы в карман.
      -Семьдесят пять с адресом! - упустить золотой "Ролекс" скупщик не мог, один только браслет стоил втрое дороже.
      -Восемьдесят пять и адрес! - Боксон вернул часы на радиолу.
      Скупщик на минуту зашел в другое помещение, вынес деньги, и пока Боксон их пересчитывал, печатными буквами написал адрес на спичечном коробке.
      -Говорят, по ночам вокруг дома бегает собака. Охранник сидит у ворот, скупщик сделал к адресу устное дополнение. - Если что, заходи.
      -Непременно! - пообещал Боксон.
      2
      Он шел по Беверли-Хиллз, рассматривая виллы по обеим сторонам дороги, когда впереди остановился ярко-красный "понтиак". Боксону показалось, что где-то он уже видел такое же торможение, но напрягать память ему не понадобилось - дверь "понтиака" открылась и из машины выглянула Сильвия Маннерман. Но теперь она была шатенкой.
      -Чарли, тебя подвезти?
      Боксон молча подошел к автомобилю, посмотрел на женщину и горестно произнес:
      -Я уже разучился удивляться...
      -Садись в машину, поговорим!..
      Боксон сел рядом с Сильвией и сразу же задал вопрос:
      -А кто сгорел у казино "Самбрерос"?
      -Понятия не имею, эту шлюху я подобрала у придорожного мотеля, она обслуживала шоферов-дальнобойщиков...
      -Ты подожгла бензобак?
      -Ты чересчур догадлив, Чарли! И поэтому я сохранила тебе жизнь. Ты был очень нежен той ночью...
      -Тебе сейчас опять нужен шофер? - осведомился Боксон. - Или на этот раз только любовник?
      -Мне нужен ты, Чарли!
      Сильвия выглядела абсолютно иначе, чем несколько недель назад. Теперь это была уверенная в себе бизнес-леди, имеющая точные цели и убежденная в правильности своего пути.
      -И зачем же я тебе нужен? - спросил Боксон. - Опять изображать из себя мистера Маннермана? Или у тебя сейчас другие документы? Позволь на них взглянуть...
      -Пожалуйста! - Сильвия открыла сумочку и протянула Боксону водительские права. Они были прежними - на имя Сильвии Маннерман. Боксон повторил вопрос:
      -Зачем я тебе нужен?
      -Иногда мне нужен шофер, готовый часами ждать меня в машине и способный на многочасовые поездки. Иногда мне нужен охранник, умеющий обращаться с оружием и физически сильный...
      -Я не умею обращаться с оружием...
      -Чарли, когда ты отобрал у меня пистолет и проверил, сколько в нем патронов, то проделал это уверенно и не глядя; не изображай из себя благочестивого пацифиста...
      -Тогда объясни мне ситуацию поподробнее, а то я терплю туманности только в Лондоне...
      -Сегодня вечером, часов в восемь, в баре "Соверен" мне предстоит деловая встреча. Я бы чувствовала себя более уверенно, зная, что рядом со мной ещё трое: ты, "смит и вессон".
      -Кто такие Смит и Вессон? - не понял игры слов Боксон.
      -Револьвер "смит-вессон", Чарли! - рассмеялась Сильвия.
      Боксон тоже засмеялся:
      -Мне понравилась фраза! Но у меня нет разрешения на оружие.
      -Здесь ни у кого нет такого разрешения. Я не думаю, что тебе понадобится стрелять. Ты будешь сидеть за соседним столом, и наблюдать за мной. Когда я подам знак, тебе нужно будет подойти к нашему столу и молча встать рядом. Всего лишь...
      -А потом появится полиция, и я получу пожизненное заключение за соучастие. Причем все подробности своего преступления я узнаю только перед шеренгой присяжных...
      -Перестань, Чарли! - Сильвия сделала недовольное лицо. - В конце концов, ты уже помог мне однажды. Кому ещё, кроме тебя я могу доверять?
      -Доверять можно только себе, Сильвия. Подозреваю, ты знаешь это лучше меня...
      Они немного помолчали. Потом Сильвия сказала:
      -Сто долларов. За сегодняшний вечер. И предложение о постоянном дальнейшем сотрудничестве.
      -Ты ещё с прошлого раза осталась мне должна триста...
      -Пятьдесят могу дать прямо сейчас.
      -Сколько времени у меня на раздумье?
      -Ты знаешь, где находится бар "Соверен"?
      -Откуда, я в Беверли-Хиллз первый раз!
      -Я сейчас тебе покажу. - Сильвия завела мотор, и "понтиак" поехал вдоль улицы. - Если с половины восьмого ты будешь сидеть в баре, это означает твое согласие. Револьвер у меня в сумочке; шесть патронов, 38-й калибр. Сумочка на столе слева от меня. Когда я переложу её на правую сторону, тогда вставай и подходи. Молча стой рядом. Если я скажу: "Все в порядке", возвращайся на свое место. Думаю, этого будет достаточно. Особую свирепость не изображай переигрывать всегда опасно...
      -Сколько контрагентов и какие могут быть непредвиденные обстоятельства?
      -Контрагент должен быть один, и без непредвиденных обстоятельств. Если он будет не один... Тогда я просто уйду. Уходи сразу за мной, уедем вместе. Вот этот бар.
      Бар "Соверен" имел приложение к вывеске: ловко сплетенное из желтых неоновых трубок изображение золотого британского фунта стерлингов времен последнего короля Джорджа.
      -Запомнил? - спросила Сильвия.
      -Да, запомнил. Знаешь, Сильвия, - Боксон посмотрел ей в глаза, - с того момента, как я встретил тебя, я попадаю в такие кувыркания, что поневоле стал суеверным. Может быть, ты приносишь несчастье всем встречным мужчинам?
      -Слишком невежливо такое говорить женщине, Чарли. Разве тебя не учили правилам этикета?
      -Учили, - признался Боксон. - Но какой, к черту, этикет, когда речь идет о двух известных мне убийствах, а я ещё пребываю в раздумье - бежать в полицию или нет? Согласись, все свои проблемы я могу решить одним телефонным звонком в отдел убийств...
      Сильвия улыбнулась и скрыла глаза за темными стеклами очков.
      -Я учитываю и эту возможность, - ответила она. - Но от твоего визита в полицию проблем у тебя не убавится. И самая мелкая из них - это пожизненное отсутствие въездной визы в Соединенные Штаты.
      -Ты права. Тогда не разумнее ли мне выпрыгнуть из твоей машины и бежать от тебя подальше?
      -Я не держу тебя, Чарли...
      Возникла пауза, прервать которую ни он, ни она некоторое время не решались. Наконец Боксон сказал:
      -До вечера надо дожить. Высади меня через пару перекрестков.