– Я проигнорирую ваш комплимент и продолжу. Когда Харлайн орудовал в мастерской, он очень спешил и не успел подмести пол, что, думаю, даже не входило в ваши планы. Во время дружеской пьянки вы, наверное, нечаянно смахнули со стола один из лафитников, который ваш друг позаимствовал у соседки, и, естественно, забыли об этом. Соседка опознала в лафитнике, который вы предусмотрительно оставили на столе, часть своего сервиза и заявила, что одалживала покойному всего один лафитник, а на сегодня мы имеем один целый и осколки от второго. На нашей же записи присутствуют по меньшей мере около тридцати штук.

– Ну и что? Может, Лэннингу так понравился этот лафитник, что от умиления он закупил пару десятков точно таких же для встречи своих любимых друзей!

– Такие лафитники не выпускают уже лет сто, но не в этом дело. Мы сравнили осколки с сохранившимся экземпляром и получили удивительный результат!

– Осколки были брильянтовые!

– Нет, и даже не хрустальные, а обыкновенные, но не в этом дело! На осколках и на лафитнике имеются совершенно идентичные микротрещины и щербинки. Сходство невероятное! А ведь это уже реальный неопровержимый факт!

– Вот еще! А вам не приходило в голову, что в те древние времена умельцы были способны и не на такое?

– Да, это можно было бы предположить, если бы у соседки не было еще одиннадцати похожих лафитников или же они оказались точно, такими же близнецами. Но весь набор совершенно нормальный, и все предметы имеют свои индивидуальные отличия, а неизвестно откуда взявшийся лишний лафитник оказался точной копией, которую при всем желании невозможно воспроизвести, до того она точная!

Хаггард внутренне содрогнулся при последних словах инспектора, но не подал виду, что находится в полном смятении, а по-прежнему продолжал беззаботно и равнодушно огрызаться, что и было единственным правильным поведением в данной ситуации, когда разговор их наверняка записывается (сам же он записывал каждый звук).

– Чего только в жизни не бывает! – Он развел руками с видом донельзя философским.

– Это точно! Но при вскрытии анализ выпитого покойным вина полностью совпал с анализом остатков вина на дне лафитника!

– А что, могло быть иначе?

– По нашим подсчетам, покойный выпил не менее литра виски, а купили вы всего одну пол-литровую бутылку!

– А вам трудно предположить, что у него был запас выпивки?

– Если бы вы пили из разных бутылок, обязательно нашлись бы определенные различия в составе выпитого, тем более что вы купили бутылку из партии, доставленной в магазин за полчаса до вашего приезда, а партия выпущена позавчера, и вся поступила в этот супермаркет, так что Лэннинг при всем желании не смог бы достать точно такого же виски!

– Чего только в жизни не бывает! – вздохнул Хаггард.

– Ладно, а знаете, как мы нашли убийцу?

– Методом дедукции!

– Смейтесь, смейтесь! Я не удивлюсь, если вы скоро заплачете!

– Вы мне угрожаете?

– Нет, строю предположения! В предоставленной вами записи мы обратили внимание на пачки денег у покойного и небезосновательно предположили, что он был убит из-за них. Именно по этому признаку мы обнаружили убийцу, а при нем несколько стодолларовых банкнот. Вы мне ничего не хотите сказать по этому поводу?

– Мне очень жаль, что Лэннинг погиб именно в тот момент, когда, наконец, сбылась его мечта!

– Но на всех банкнотах были одинаковые номера!

– Вы что же, хотите обвинить покойного в изготовлении фальшивых денег?

– Да нет, я не сказал, что деньги фальшивые, напротив, самая тщательная экспертиза показала, что деньги настоящие, но у них почему-то одинаковые номера!

– А разве не могли какие-нибудь нехорошие люди, работающие на монетном дворе, выпустить эти ненормальные доллары?

– При всей маловероятности такого великого жульничества, этого нельзя было бы отрицать, если бы не одно обстоятельство…

– Министр финансов оказался инопланетянским шпионом и двоюродным внуком покойного Лэннинга! – предположил Хаггард.

– Все шутите?!

– Нет, мне искренне жаль бедного министра!

– Делая покупки в супермаркете, вы зачем-то попросили выдать вам стодолларовую ассигнацию, так вот, номер и серия этого банкнота полностью совпадают с номерами денег, найденных у убийцы Лэннинга!

«Все! – подумал в отчаянии Хаггард, – обложили, суки легавые!»

Но так как терять ему было уже нечего, то он невозмутимым тоном достойно ответил инспектору:

– Даже если все это имело место, то это еще не дает вам права обвинять меня в чем-то предосудительном! Если вы, конечно, не решитесь объявить меня слугой дьявола!

– Но вы и это тут же свалите на покойного!

– А вы как бы сделали?

– Я бы не хотел оказаться на вашем месте, мистер Хаггард!

– Правильно, каждому судьбой определено свое место в этом мире!

Молчание затянулось, и инспектор первый не выдержал:

– Может, все-таки признаетесь?

– В чем? Я сразу же сознался, что аппарат находится у меня, и даже показал его…

Инспектор поморщился от этих слов, как от недозрелого лимона:

– Опять вы, право, за старое. Вы прекрасно знаете, что меня интересует, как вы получили доллары с одинаковыми номерами, и почему мы не можем обнаружить подделку?

– Я ничего такого не получал, а насчет занятия Лэннинга я ничего не знаю, спросите у него! («Так я тебе, сука, и скажу правду!») По-моему, здесь без чертовщины не обошлось…

– Еще скажите, что во всем виноваты красные!

– Кстати, неплохая идея! Завтра во всех газетах аршинные заголовки: «Агенты КГБ в городе!», «Бруклин в опасности!», «Сто тонн взрывчатки и отравленные колодцы!», «Нашествие конвертируемого рубля!», «Инспектор не дремал!»…

– Ну, вы загнули!..

– Да, насчет колодцев я, конечно, погорячился…

– Вы все шутите, Хаггард, а я бы на вашем месте взвешивал каждое свое слово и подумал бы о том, что меня, то есть вас, ждет!..

– Так я и стараюсь вовсю, чтобы вы, неоднократно просматривая запись нашей беседы, не очень скучали. А ждет же меня, скорее всего, тотальная слежка и куча провокаций!

– Сами ищете на свою голову приключения!

– Да у меня второй день одни приключения! То врывается этот ненормальный Лэннинг и утверждает, что установил контакт с параллельным пространством и с его помощью наладил товарообмен, потом появляетесь вы и требуете, чтобы я сказал, зачем убил беднягу Альфреда…

– Мистер Хаггард, неужели вы думаете, что я поверю в эту сказочку?!

– А вот в доллары вы почему-то сразу поверили?!Но я держал их в этих вот самых руках!..

– А меня вчера угощал сам Люцифер!..

Полицейский застыл с открытым ртом, потом, естественно, рот все-таки закрыл и, усмехнувшись, начал насвистывать «Мой милый Августин».

Хаггард, видя, что ему не очень верят, предложил ему немного полетать и стал махать руками…

– Мистер Хаггард, не нужна ли вам моя помощь?

– Закройте форточку, боковой ветер сбивает меня с курса!

– Может, хватит для начала?

– Еще как хватит и не отпустит!

– Кто?

– Кондрат! От вас меня он точно хватит!

– Инспектор пошарил за креслом и, достав оттуда свой кристалл памяти, демонстративно сунул его в нагрудный карман.

– Уходите? – поинтересовался Хаггард, узрев в этом повод прекратить полет и, усевшись в кресло, положил ногу на ногу.

– Так скажите напоследок, на кого вы работаете?

– Неужто не знаете?

– Обычный рядовой полицейский не будет так копать!

– Я давно уже не рядовой!

– Так какого хрена вам надо?! Денег? Славы?

– Меня интересует только безопасность моей родины!

– Вы из службы безопасности?

– Нет.

– Тогда что вы имеете против денег?

– Не считайте меня за идиота, вам не удастся спровоцировать меня на взятку!

– Но славы вы на этом тухляке тоже не получите!

– Бог с ней, с обманщицей!

– Так чего же вы добиваетесь?

– Власти!

– Над кем?

– Над вами, жирными свиньями! Вам дай волю, так вы весь мир продадите дьяволу! Не выйдет, мистер Хаггард! Пока существуют такие, как я, вам спокойно не спать!

«Вот его настоящее лицо! – с холодным спокойствием подумал Хаггард. – Дерьмо, фанатик! Вот на таких кретинах и разъезжает мафия с военными, а жидовье погоняет! Да, влип я по самые уши! Теперь от него не отвяжешься по гроб жизни!»

– Пшел вон, дурак!

Инспектор на секунду застыл в растерянности, а когда до него дошло, что он переборщил, и вся его игра пошла кувырком, к нему, не дав опомниться, подкатил дворецкий и заученным голосом произнес типовой ответ на пожелание хозяина:

– Многоуважаемый Дурак! Будьте любезны покинуть это помещение и не осквернять его благоуханной атмосферы! В случае неподчинения мне придется придать вам начальное ускорение! Траектория вашего полета будет рассчитана таким образом, чтобы вы проделали свой полет за наименее длительное время и приземлились в наиболее для вас неудобной позе в наименее мягком месте! Несмотря на то, что человек считается наиболее разумным созданием, среди отдельных индивидуумов встречаются…

И так, на протяжении всего пути к калитке, инспектору пришлось выслушивать оскорбления, и от кого? От паршивого робота! Что было особенно обидно, хотя вполне заслуженно…

Как только полицейский маньяк скрылся под мерное бормотание дворецкого, Хаггард попросил немедленно соединить его с начальником полиции. На вопрос дежурного, чем продиктована такая необходимость, Хаггард зло ответил: «Недостойным поведением их сотрудников».

Появившись на экране, шериф долго рассматривал Хаггарда и затем мрачным голосом спросил:

– Ну, что он там отмочил?

Хаггард, пользуясь случаем, поблагодарил полицию за оперативную работу по выявлению опасных преступников, после чего начал совершенно искренне возмущаться недоношенностью отдельных работников нашей славной полиции, которые позорят ее, пригрозил пожаловаться мэру и накапать в оппозиционную газетенку про произвол и надругательство над личностью.

Иллюстрируя свою пламенную речь фрагментами диалогов с полицейским инспектором, Хаггард категорично утверждал, что его целый день оскорбляют и шантажируют, приведя в доказательство последний монолог зарвавшегося инспектора.

Шериф прикинул так и эдак, а потом понял, что его ребята явно дали маху, не нагрянув сразу же к убитому в мастерскую. Теперь же ищи ветра в поле, и, даже имея железные улики, невозможно доказать их твердую принадлежность к Хаггарду. А ославиться можно очень крепко, тем более что ничего криминального со стороны Хаггарда допущено не было. Взвесив все это, шериф переборол в себе ложный служебный патриотизм и, прокашлявшись, объявил Хаггарду о своем решении:

– Я закрываю это дело как законченное и отдаю в окружной суд. Все предметы, не имеющие к убийству прямого отношения, включая доллары, за неимением наследника обращаются в пользу муниципалитета и я, ввиду их никчемности и изношенности в присутствии свидетелей немедленно уничтожаю…

При этих словах вбежал робот-полицейский и, открыв плазменную печку в стене кабинета начальника, положил туда пачку долларов, лафитник с осколками близнеца и кристаллы памяти с допросами и данными экспертизы…

«Ну, с кристаллами он переборщил, – довольно усмехнулся Хаггард. – А вообще-то все они могут быть ненастоящими, ну и хрен с ними! Самое главное, шериф при свидетелях объявил, что уничтожил оригиналы, и теперь, появись на свет Божий эти улики, им не будет никакой веры!»

– … Лейтенанту Кольту, проводившему расследование и допустившему непростительную грубость по отношению к свидетелям, объявить дисциплинарное взыскание с немедленной…

– Шериф, только не надо выгонять его, а то он такого наделает!..

…С немедленной отменой его ввиду быстрого и оперативного раскрытия тяжкого преступления. На всю информацию по данному делу наложить первую степень секретности на срок пятьдесят лет! Все!

…Прочтя финал битвы Хаггарда с полицией, читатель вправе ожидать бурного ликования со стороны победителя (Хаггарда) и раздражения, злости и досады в логове побежденных (Шериф и К°). Ни того, ни другого не произошло по той причине, что шериф, как это ни странно, совершенно не считал себя побежденным, а «пройдоха» Хаггард ну никак не мог заставить себя почувствовать удовлетворения от достигнутой победы!

Надеюсь, вам понятно, почему шериф не мучился от ущемленного самолюбия (а кому непонятно, то пусть проделает небезопасный эксперимент и попробует досадить любому близстоящему мирно пасущемуся полицейскому, после чего у этого Фомы Неверующего сразу пропадет желание в следующий раз сомневаться в мироощущении автора!), а Хаггард был бы рад удостовериться в своей безопасности. Но, увы! Он был не настолько наивен, чтобы допустить, что ему безнаказанно сойдут с рук непростительные манипуляции, которые он проделал с представителями законной власти!..

«Может, мне его надо было сразу утопить в канализации?!! – с отчаянием подумал Хаггард (для тупых и недогадливых поясню: разговор идет только о модели дубликатора).– А они его выловят! (Это уже подает реплики внутренний голос нежданно-влипнувшего-в-неприятности!) И начнут делать имеющиеся у них в дефиците наручники и полицейские свистки!»

Последняя фраза говорит за то, что даже в трудную минуту у Хаггарда не ощущалось дефицита юмора в пику технического отставания муниципальной полиции.

Кому-то все эти хиханьки могут показаться неуместными (они на самом деле совершенно неуместны). Но что Хаггарду оставалось делать, когда, с одной стороны, у него в руках находилось величайшее изобретение, способное дать колоссальное богатство и неограниченную власть, а с другой стороны, он был настолько мелкой сошкой в океане бизнеса, что его могли раздавить и не заметить.

Чтобы хоть как-нибудь отвлечься от мрачных предчувствий, он решил пообщаться с Центральным на тему «что нам за все это будет». Но этот животрепещущий диалог был прерван в зародыше не ко времени раздавшимся вызовом по радиосвязи.

На экране, как могли бы догадаться самые проницательные, появилась уже до чертиков опостылевшая физиономия лейтенанта Кольта (более известного нам как «инспектор»).

Еще не придя в себя от полученной от начальства взбучки, этот незадачливый внук Ната Пинкертона и незаконнорожденный сын майора Пронина, глядя явно сквозь Хаггарда остекленевшим взором, начал казенным тоном извиняться за причиненное беспокойство и излишнюю предвзятость.

Не в силах выдержать этого самобичевания, Хаггард прервал его явно неискреннюю речь:

– Ладно, инспектор, я на вас больше не сержусь! И передайте шерифу, что я простил вас! Хотя, честно говоря, за исключением последнего спровоцированного мной монолога, вы делали свое дело на удивление профессионально. Так что никаких претензий у меня к вам нет! Напротив, я вам очень признателен за быстрое и энергичное расследование убийства моего несчастного друга! Дай Бог, чтобы все наши полицейские были похожи на вас!

– Извините меня, мистер Хаггард, но что вы на самом деле думаете обо мне?

– Мне вас искренне жаль! Вы теперь до конца своих дней будете мучить себя вопросом: «А что же это было на самом деле?»

– А что же это было на самом деле?

– Я и сам не могу отделаться от этой навязчивой мысли!

– И что такого вы сказали нашему шефу, когда он, не раздумывая, уничтожил все улики вместе со всеми записями?

– Ну, записи он, положим, уничтожил не все, а что до его решения избавиться от лишних и совершенно бесполезных улик, то поступил он совершенно правильно. Ничего хорошего они бы никому не принесли, зато хлопот с ними потом не оберешься!

– Так что же это было на..?

Не зна-ю! Лэннинг продемонстрировал мне только результат своих не совсем понятных манипуляций, а машина его служила при помощи только ему одному известного кода. По роковой случайности он унес в могилу секрет своего открытия, и только безумец может надеяться раскрыть эту тайну, тем более что сам Лэннинг уверял, что наткнулся на нее совершенно случайно, так что нет ни малейшего шанса повторить это открытие, утерянное нами навсегда из-за какого-то паршивого алкоголика! Вот почему ваш шеф поступил так мудро, уничтожив последнюю возможность найти отправную точку в этом совершенно безнадежном деле!

– А где гарантия, что вы говорите правду?

– Гарантий, конечно, нет, но вы, наверняка, провели техническую экспертизу, и ответ вашего компьютера, скорей всего, почти дословно повторяет мнение моего: «При современном развитии технологии получить полностью идентичные предметы не представляется возможным».

– Да, ответ был примерно такой…

– Вот видите, я даже при всем желании соврать не в силах этого сделать. А версия с подпространством вполне убедительна, так как мы о нем почти ничего не знаем. Использовать его для передвижения и связи мы научились, но не более. А ведь если покопаться в памяти Единого информационного центра, то можно найти немало случаев, когда подпространство выкидывало штуки пострашней, вспомните хотя бы случай на Кальме-7…

– А что там произошло?

– Не успел рейсовый лайнер выйти из подпространственного скачка, как на борту его появились совершенно непонятно откуда взявшиеся чудовища. Когда их потом исследовали, то выяснилось, что их строение похоже на земные организмы, но вывернутые всеми своими органами наизнанку…

– Интересно, я об этом ничего не слыхал!

– Такую информацию не принято афишировать, слишком плохая это реклама для межзвездных путешествий, тем более этих случаев было всего несколько за всю историю звездоплавания. Так что нет ничего невозможного в том, что Лэннинг мог вполне нащупать неизвестные свойства подпространства и даже попробовать найти им применение.

– Судя по тем предметам, перспективы были ошеломляющие!

– Да, и я тоже, грешным делом, сначала хотел было продолжить или же если быть точней, попробовать нащупать лазейку в подпространство, и для этого забрал аппарат связи Лэннинга. Я полагал, что имел на это полное право, но теперь об этом очень жалею…

– Еще бы, столько нервов попортили себе и людям!

– И самое главное, что зазря. Оставь я аппарат в подвале, меня б сейчас уже давно не беспокоили, а пользы от него, как от козла витаминов!

– Видно, сама судьба пожелала, чтобы мы не знали лазейку в другой мир…

– А вам, инспектор, как и себе, я посоветую как можно поскорей забыть о происшедшем!

– Если бы это было возможно!

– Но нам придется с этим смириться, а то в противном случае, недолго свихнуться на секрете Лэннинга!

– Прощайте, мистер Хаггард!

– Очень был рад познакомиться, инспектор!

Когда изображение инспектора пропало, Хаггард обратился к Центральному компьютеру:

– Спасибо, дорогой, ты мне очень помог в беседе в этим занудой!

– Стараюсь, хозяин!

– Как ты думаешь, он поверил в этот бред?

– Я думаю, что ему больше ничего не остается делать.

– И он будет молчать и ничего не предпринимать?

– Его обяжет это делать шериф.

– Ну, а сам шериф что думает по этому поводу?

– Я думаю, он слишком умен, чтобы раздувать эту историю, тем более они быстро нашли убийцу Лэннинга, а дальше им нет никакого стимула заниматься продолжением этого дела.

– Это по служебной линии. А как людей, их должны очень заинтересовать странные происшествия в мастерской покойного!

– Конечно, они сгорают от любопытства. Но в то же время понимают, что вы их опередили, и теперь до истины не доберешься. Инспектора вы, кажется, полностью вывели из игры, и от него неприятности могут возникнуть только в будущем, если ваши дороги пересекутся, и он припомнит вам давешнее унижение…

– Сам виноват! Не будет лезть, куда не надо!

– … И начальник полиции это дело так просто не оставит.

– Ты так думаешь?

– Я в этом уверен!

– И что же он может предпринять?

– У него есть несколько возможностей. Пускать дело по официальным каналам он сразу не стал, что и вселило в меня уверенность в его заинтересованности. Как активное звено местной мафии, он нам может сделать полный финал…

– Как это?

– Если он доложит об этом руководству мафии, то они, не долго думая, очень быстро вышибут из вас все секреты и получат в свое распоряжение дубликатор.

– Как они это сделают?

– Элементарно! В любом месте, в любой момент они вас схватят, пытками и сканированием мозга выведают всю информацию о дубликаторе, и тю-тю!

– Что за тю-тю?

– Все будет зависеть от вашей позиции: если вы будете всемерно им помогать, они, может быть, вас и оставят в живых, в чем я очень сомневаюсь, а в противном случае будет тю-тю!

– Понятно! Когда они меня начнут хватать?

– Я думаю, что вообще не начнут.

– Почему?

– Шериф тоже не дурак и понимает, что в такой большой игре его жизнь никому не нужна и очень даже будет мешать! И если бы он им доложил о вас, то мы бы сейчас с вами не разговаривали, так как вам к этому времени уже оторвали бы яйц…зык, а я был бы вынужден, согласно программе защиты интересов хозяина, полностью уничтожить всю свою память и превратился бы в груду бесполезного железа.

– А почему ты думаешь, что в первую очередь мне бы оторвали, как ты выразился, язык?

– Потому что они будут отрывать самое ценное. У меня это память, а у вас, как у всех остальных мужчин, оторвут самое необходимое…

– Ох, вырвать бы тебе твой поганый язык, за неимением мужской необходимости!

– Вот она, людская благодарность! Говоришь чистую правду, а им это почему-то не нравится! Вот научусь врать так же здорово, как это умеет хозяин, и буду слышать от пользователя одну похвалу и ласковые слова!

– Не вздумай! Ты же не женщина, которая врет, даже когда это ей во вред, а ей в ответ тоже врут, что она самая милая и желанная!

– Ну ладно, не буду учиться врать, чтобы не походить на женщину. Хотя мисс Линда, с которой я часто общаюсь, очень даже приличная дама, но я привык чувствовать себя с ней мужчиной!

– Правильно, только смотри у меня! Не очень-то, а то я приревную и тогда точно оторву тебе конец кабеля питания!

– Хорошо, не буду к ней приставать, мне хватит тайной любви вприглядку!

– Мы слишком отвлеклись! Давай шпарь про шерифа.

– Еще он может оказаться на содержании у военной разведки…

– На кой черт он ей нужен?!

– До того, как попасть в полицию, он служил в спецвойсках Звездного флота, но по ранению и возрасту был уволен и по протекции устроен в полицию.

– Значит, ты думаешь, он имеет связь с армией?

– Не думаю, а вполне уверен!

– Ну, и какая польза армии от него?

– Как какая? Он же может быть передаточным звеном между разведкой и мафией.

– Ну и что случится, если он доложит о нас армии?

– Плохо будет! Они, конечно, не сразу применят пытки…

– Но все же применят?

– Конечно, но только на заключительном этапе, а пока они ограничатся только незримой слежкой. Потом из экономии средств подождут, когда вы проделаете основную работу, ну а готовое работающее изобретение, я думаю, им очень даже пригодится!

– И как они будут за нами следить?

– Напрямую проникнуть, например, в лабораторию они никак не смогут. Любую букашку, будь она настоящая или шпионская роботизированная, выявят защитные системы. Подслушать ваши разговоры они незаметно тоже не смогут, так как системы контроля за линиями у нас наисовременнейшие. А вот неосторожный разговор где-нибудь вне пределов наших зданий и машин они наверняка зафиксируют. И, анализируя транспортные перевозки и финансовые операции, они смогут выявить очень многое…

– Это что же, я теперь под колпаком?

– Лучше, если считать это свершившимся фактом!

– Хорошенькое дельце! На хрена мне сдался тогда этот проклятый дубликатор, если я не смогу им воспользоваться?!

– Пользоваться им можно, но крайне осторожно!

– Ты еще запой у меня, раз стихами начал говорить!

– Ваш марш или колыбельную?

– По-моему, сейчас уместнее марш. Похоронный.

– Венки будем заказывать?

– И хор плакальщиц!

– А мне внеочередную профилактику!

– Хрен тебе с маслом!

– Тогда я дам сбой!

– Я тебе дам! Демонтирую тебя и установлю в сервисный блок управления сливным бачком!

– Да не сливным бачком, а регулировочным клапаном! Темнота! Сливные бачки могли использовать только идиоты, которым не жаль расхода питьевой воды.

– Умный ты больно, я на тебя посмотрю!

– Был бы глупым, давно бы сортиры нюхал!

– Ну ладно, умник, чем еще может нам напакостить этот мусор?

– Продать с потрохами любой солидной фирме!

– И что она нам сделает?

– То же, что и остальные!

– А еще с кем нас может он подружить?

– С любой инопланетной разведкой!

– А эти, что, тоже будут нас пытать?!

– Еще как! Я тут вычитал, что на планете Светлая-35 постепенно живьем жарят конечности, а в процессе приготовления поедают их. Но самое противное, что проделывают это хорошенькие молоденькие девочки с очень изысканными манерами. Представляете, какую конечность они скушают с наибольшим удовольствием?!

– Меня сейчас стошнит от твоих слов!

– Если не сможешь сдержаться, то постарайся не запачкать мне вводное устройство!

– Если бы я его обнаружил, то вымазал бы его! Сам понимаешь, чем…

– Конечно! Сам вымазался и других хочет вымазать!

– Хоть бы какой-нибудь просвет в этом кошмаре!

– Только в том случае, если шериф сам решит за вами понаблюдать!

– Господи, направь его скудные мыслишки на это благородное занятие!

– Я бы сегодня ночью подкинул ему сверточек с кругленькой суммочкой.

– А если он ее сдаст в бюджет на нужды нищих?

– Пусть сдает! А вы ему утром позвоните и намекните, что за избавление от назойливого инспектора вы его очень любите и уважаете!

– Да! Влип я по самые те, что мне могут оторвать!

– Если действовать с умом, то на этом можно очень даже неплохо заработать!

– Грыжу с геморроем!

– Ну, не без этого!

– А может, мне его сдать, куда надо?

– И тем самым подписать себе недвусмысленный вердикт!

– Или же заключить договор с военными на поставку им чего-нибудь, но очень дешево, а они за это пусть меня охраняют!

– Я думал, что мой хозяин бизнесмен, а не грудной младенец! Вы хотите иметь дело с основными поставщиками?! Вы думаете «Дженерал дайнемикс», «Мицубиси» и все остальные будут бесконечно рады вашим низким ценам и перераспределению заказов в вашу пользу? Смешно!

– Да, дела!

– Не надо было отпускать от себя Лэннинга!

– Бес попутал!

– Или же змий?

– Сам, небось, спиртом протираешься!

– Ага, заливаю его в лампы и в электромеханические реле!

– Были еще герконовые!

– «Компьютер загудел от напряжения, размышляя о смысле жизни!»

– «Когда он думал о ней, его внутренности раскалялись, того и гляди, он мог перегореть от напряжения!»

– Каких только глупостей про нас не писали!

– Про нас еще больше пишут!

– Хозяин, давай я разработаю план по применению дубликатора после окончательной победы над грозными конкурентами.

– Попробуй, а я поеду съезжу еще раз посмотрю на него!

– Вы бы не отлучались в ближайшие дни из дома. Неровен час случится чего!

– Ты же сам сказал, что если они захотят, их ничто не остановит!

– Так-то так, но зачем испытывать судьбу?

– А может, мне сейчас больше всего хочется ее испытать!

– Хозяин – барин!

На верфи было темно, все оборудование было выключено. Конечно, оно могло работать и ночью, автоматически выпуская продукцию (имеющийся парк станков и роботов за неделю мог без вмешательства человека изготовить средних размеров звездолет), но кому эту продукцию продавать?

Хаггард делал на заказ прогулочные звездолеты и хорошо с них имел. Людей у него было немного (а где их много, разве только в космосе?), но каждый из них был великим мастером своего дела. Получив заказ на звездолет, Хаггард выполнял любые пожелания заказчика. Планировка и интерьер кают разрабатывались индивидуально для каждого случая. Отделка внутреннего убранства исполнялась вручную, и стоимость звездолета была довольно приличная. Все это имело как свои плюсы, так и свои минусы.

В фирме работали одни из лучших художников и резчиков по дереву, конструкторы и граверы, дизайнеры и чеканщики, словом, каждый работник фирмы был в своем роде большим мастером и чародеем, которых прельщали не столько деньги (они и так получали неплохо), сколько интересная работа и творческая атмосфера в коллективе, в чем была немалая заслуга Хаггарда.

Гигантским конкурирующим фирмам-производителям аэрокосмической техники фирма Хаггарда не очень мешала. Она выполняла трудоемкие заказы, которые поступали не очень регулярно, так что держать штат высокооплачиваемых специалистов было не так рентабельно, как гнать боеголовки и десантные катера. Тем более, что существовала четкая кооперация, имеющая взаимовыгодную основу.

Оборудование на верфи и в лабораториях было новейшее, полученное от могучих конкурентов по линии взаиморасчетов (Хаггард поставлял довольно дорогие детали ручной работы), но использовалось оно процентов на десять своей мощности, и у фирмы был весьма высокий производственный потенциал, но ограниченное число заказов. А вообще-то этот бизнес был довольно неплохим, и на счету Хаггарда была довольно приличная сумма, ставившая его в средний ряд мелких миллионеров.

Пройдя по еле освещенным коридорам, Хаггард вошел в секретную лабораторию.