Слова подвижнические

Напротив того, рассмотри лучше в себе нечистые помыслы и те неблагоприличные образы, какие утвердились в уме твоем во время обуревания, в час смятения и беспорядочности помыслов, незадолго до сего восставших против тебя в слепом омрачении; подумай, с какой скоростию и уклонился ты в страсти, и беседовал с ними в омрачении ума, не устыдился и не ужаснулся Божественного видения, дарований и даров, какие приял ты. И знай, что все это к смирению нашему навел на нас Божий Промысл, который о каждом из нас промышляет и устрояет что кому полезно. А если превознесешься дарованиями его, оставит тебя и совершенно падешь в том, в чем будешь искушаем одними помыслами.
      Наконец, знай, что устоять - не твое и не добродетели твоей дело, совершит же это благодать, которая носит тебя в дланях руки своей, чтобы ты не приходил в боязнь. Сие вложи себе в мысль во время радости, чтобы не превознесся помысл, как сказал отец наш святой; и плачь, и проливай слезы, и припадай при воспоминании о своих грехопадениях во время попущения, чтобы избавиться тебе этим и приобрести чрез то смирение. Впрочем, не отчаивайся и в помыслах смирения умилостивлением соделай простительными грехи свои.
      Смирение и без дел многие прегрешения делает простительными. Напротив того, без смирения и дела бесполезны, даже уготовляют нам много худого. Смирением, как сказал я, соделай беззакония твои простительными. Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели: оно может сокрушить крепость многих грехов. Для приобретения его потребно непрестанно печалиться мыслию с уничижением и рассудительною печалию. И если приобретем оное, соделает нас сынами Божиими и без добрых дел представит Богу, потому что без смирения напрасны все дела наши, всякие добродетели и всякое делание.
      Наконец, Бог хочет изменения в мысли. Мысль делает нас и лучшими и непотребными. Ее одной достаточно, чтобы безмощными поставить нас пред Богом, и она же говорит за нас. Благодари и в молчании исповедуйся Богу в том, что столько немощное и способное к уклонению получил ты естество, и - при содействии благодати, до чего иногда возвышаешься, - каких сподобляешься дарований, и в какой мере бываешь превыше естества; когда же бывает попущено, - до чего снисходишь и приобретаешь ум скотский! Содержи в памяти бедность естества своего и скорость, с какою последуют в тебе изменения, как сказал некто из святых старцев. "Когда, - говорит он, - приходит к тебе помысл гордыни, говоря тебе: "Вспомни свои добродетели", ты скажи: "Посмотри, старик, на свой блуд". Разумел же тот блуд, каким, во время попущения, искушаем бываешь в помыслах, что с каждым устрояет благодать, или вводя нас в брань, или являя нам помощь, когда что для нас полезно.
      Смотри же, как легко чудный сей старец выразил эту мысль. Когда, говорит, приходит к тебе помысл гордыни о высоте жития твоего, скажи: посмотри, старик, на свой блуд. Из сего явствует, что старец сказал это человеку высокой жизни. Ибо невозможно, чтобы таким помыслом тревожимы были люди, кроме стоящих на высшей степени, в житии, достойном похвалы. Явно же и то, что страсть сия возрастает в душе после сделанной добродетели, чтобы лишить душу делания оной. А если угодно, и из одного послания того же святого Макария можешь научиться, на какой степени стоят святые и что попущается на них для искушения их в этом. Послание же сие есть следующее.
      Авва Макарий пишет ко всем своим чадам возлюбленным и ясно научает, какое о них Божие Домостроительство во время браней и благодатной помощи, потому что Божией премудрости благоугодно сим обучать святых, пока они в жизни сей, в борении

      

        
с грехом за добродетель, чтобы взор их во всякое время возводим был к Богу и при непрестанном устремлении взора к Богу возрастала в них святая любовь Его, когда непрестанно будут они стремиться к Богу от смущения и страха уклонения, и утвердятся в вере, надежде и любви Его.
      И сие действительно сказано теперь не тем, которые пребывают с людьми, ходят по всяким местам и всегда преданы делам и помыслам срамным и нечистым, также не тем, которые вне безмолвия соблюдают правду в делах, и ежечасно уловляются чувствами своими, во всякое время бывают в опасности падения (потому что необходимость, встречающаяся с ними вовсе не по их воле, ставит их в непроизвольные положения), не могут охранять совершенно не только помыслов, но и чувств своих, но тем, которые в состоянии соблюдать тела свои и помыслы, вовсе далеки от мятежа и сообщения с людьми, в отречении от всего и от душ своих нашли удобство охранять ум свой молитвою, изменения благодатных смотрений приемлют, не оставляя безмолвнического жития, и живут под мышцею Господня ведения, втайне умудряются духом на безмолвие, удалением от мирских вещей и даже от воззрения на некоторые из них, и приобрели мертвенность мысли для мира, потому что не умирают в них страсти, но умирает в них мысль при удалении от мирских вещей и при содействии благодати. И нас благодать сия да сохранит на этом пределе! Аминь.
 

Слово 47. О самом значении этой главы и о молитве

 
      Кратко выраженная мысль этой главы есть следующая: ежечасно надлежит нам знать, что в сии двадцать четыре часа дня и ночи имеем мы нужду в покаянии. Значение же слова покаяние, как узнали мы из действительного свойства вещей, таково: оно есть с исполненною сокрушения молитвою приближающееся к Богу неослабное прошение об оставлении прошедшего и болезнование о хранении будущего. Посему и Господь наш опору нашей немощи указал в молитве, говоря: пробудитесь, бдите и молитеся, да не внидете в напасть(Мф.26:41). Молитесь и будьте неленивы, во всякое время бодрствующеи молящеся(Кол.4:2,3). Проситеи приимете: ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам. Всяк бо просяй приемлет, и ищай обретает, и толкущему отверзется(Мф.7:7,8). Особенно же подтвердил слово Свое и к большей рачительности подвиг нас притчею о друге, который в полночь пришел к другу своему и просил у него хлеба. Господь говорит: аминь глаголю вам, аще и не даст ему… зане друг ему есть, но за безочство его, востав даст ему, елика требует(Лк.11:8). И вы молитесь и не будьте нерадивыми. Какое несказанное побуждение к дерзновению! Податель побуждает нас просить у Него, чтобы дать нам Божественные Свои дарования. И если Сам, как знает Он, домостроительствует все, что благодетельно для нас, то сии слова Его исполнены великой силы для возбуждения в нас дерзновения и упования. Поелику Господь знает, что прежде смерти не отъемлет Он у нас возможности к уклонению, что весьма близко к нам это изменение, а именно переход от добродетели к пороку, что человек и естество его удобно приемлют в себя противное, то повелел быть тщательными и подвизаться во всегдашней молитве. Если бы в этом мире была страна удостоверения, то, как скоро человек достиг бы оной, естество его стало бы тогда выше потребности и делание его выше страха, и не повелел бы нам Бог подвизаться в молитве, совершая сие Своим промышлением, потому что в будущем веке не приносят Богу молитв с прошениями о чем-либо. В оном отечестве свободы естество наше не приемлет изменения и уклонения под страхом сопротивления, потому что во всем совершенно. Поэтому повелел не ради только молитвы и хранения себя самих, но и по причине тонкости и непостижимости того, что всегда с нами встречается и не объемлется ведением ума нашего в тех состояниях, в каких нередко находимся непроизвольно во всякое время. Ибо хотя мысли наши и весьма тверды и прилеплены к добру, однако же Промысл Его неоднократно оставлял нас на пределе искушений и ввергал в оные, как сказал блаженный Павел, за премногая откровения, да не превозношуся, дадеся ми пакостник плоти, аггел сатанин, да ми пакости деет… И о сем трикраты Господа молих, да отступит от мене. И рече ми: довлеет ти благодать Моя: сила бо Моя в немощи совершается(2Кор.12:7-9).
      Если уже это - Твоя воля, Господи, и младенчество наше требует всего этого для руковождения и пробуждения своего Тобою, и даже когда человек любовию Твоею упоен, подобно мне, и влечется вслед доброго, так что вовсе не взирает на мир, по причине упоения, в каком он находится, даже когда мне сверх этого дал Ты достигнуть откровений и созерцаний, которых невозможно объяснить плотским языком, дал видеть и слышать глас духовного служения и сподобиться исполненного святости созерцания Твоего, но и при всем этом я, человек совершенный о Христе, недостаточен для того, чтобы охранять себя самого, потому что есть нечто такое, что по тонкости своей не может быть постигнуто моею силою, хотя и приобрел я ум Христов, - то радуюсь уже посему, Господи, в немощах, в скорбях, в темницах, в узах, в нуждах. От естества ли это, от сынов ли естества или от врагов его; только радуясь терплю ныне немощи мои, то есть немощи в искушениях моих, да вселится в меня сила Божия. Если, после всего этого, имею нужду в жезле искушений, чтобы им расширялось во мне селение Твое и я сохраняем был в приближении к Тебе, то знаю, что никто не возлюблен Тобою паче меня, и потому возвеличил Ты меня над многими. И как мне дал познать чудные и славные силы Твои, так не дал ни одному из сотрудников моих, апостолов. И наименовал меня сосудом избранным (Деян.9:15); потому что верно сохраню чин любви Твоей. По всему этому, и особливо для того, чтобы преуспевало и простиралось вперед дело проповеди, Ты сколько знаю, даровал бы мне свободу, если бы сие было полезно для меня. Но Ты благоволил, чтобы не был я без скорби и попечения в мире сем, так как для Тебя не столько важно то, чтобы множилось наипаче дело проповеди Евангелия Твоего в мире, сколько то, чтобы мне была польза от искушений моих, когда душа моя сохранится у Тебя здравою.
      Наконец, если все это, рассудительный, есть великий дар искушений, потому что чем более превознесен человек и, по подобию Павлову, вступил в духовное, тем паче имеет еще нужду в страхе и осторожности и пожинает пользу от встречающихся с ним искушений; кто есть сей достигший в страну удостоверения, исполненную хищников, и приял то, чтобы стать ему неуклонным, чего не дано было и святым Ангелам, да не без нас совершенство приимут(Евр.11:40), - приял то, что противно всему духовному и телесному, и хочет быть всецело неизменяемым, хочет, чтобы не приближалось к нему искушение и в помыслах? Порядок же мира сего есть сия мысль, выраженная как бы во всех Писаниях: если каждый день постоянно приемлем тысячи ударов, то да не малодушествуем и да не останавливаемся в течении на поприще, потому что в одном маловажном случае можно нам восхитить победу и получить венец.
      Мир этот есть состязание и поприще для состязаний. Время это есть время борьбы. А в стране борьбы, и во время состязания, закона не полагается, то есть царь не полагает воинам своим предела, пока не будет кончено состязание, и всякий человек приведен к дверям Царя царствующих, и там испытан бывший в состязании, кто не допустил одержать над ним победу и кто обратил хребет свой. Ибо много раз случается, что человек, ни к чему не годный по неискусству своему, непрестанно бывает поражаем и низлагаем, и во всякое время оставаясь в бессилии, когда вдруг похищает знамя из рук у воинства сынов исполиновых, превозносится имя его, и восхваляется он гораздо более подвизавшихся и соделавшихся известными в победах, и получает венец и дорогие дары паче товарищей своих. Поэтому ни один человек да не останется в отчаянии. Не будем только нерадеть о молитве и не поленимся просить помощи у Господа.
      Твердо положим в мысли своей и то, что, пока мы в мире сем и оставлены во плоти, хотя бы вознеслись до небесного свода, не можем оставаться без дел и труда и быть без попечения. Это (прости меня в том) есть совершенство: а что паче сего, то глумление без разума

      

        
. Богу же нашему да будет слава, и держава, и велелепие во веки! Аминь.
 

Слово 48. О различии добродетелей и о совершенстве всего поприща

 
      Совершенство всего поприща заключается в следующем: в покаянии, в чистоте и в усовершении себя. Что такое покаяние? Оставление прежнего и печаль о нем. Что такое чистота? Кратко сказать: сердце, милующее всякую тварную природу. Что такое усовершение себя? Глубина смирения, то есть оставление всего видимого и невидимого (видимого, то есть всего чувственного, и невидимого, то есть мысленного) и попечения о том.
      В другое время был опять спрошен: что такое покаяние? - и сказал: сердце сокрушенное и смиренное. - Что такое смирение? - и сказал: сугубое, добровольно принятое на себя омертвение для всего. - И что такое сердце милующее? - и сказал: возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и были они помилованы; а также и об естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу.
      И еще был спрошен: что такое молитва? - и сказал: свобода и упразднение ума от всего здешнего, - сердце, совершенно обратившее взор свой к вожделению уповаемого в будущем. А кто далек от сего, тот на ниве своей сеет смешанное семя и подобен впрягающему в ярмо вместе вола и осла (см.: Втор.22:10).
      И еще был спрошен: как может человек приобрести смирение? - и сказал: непрестанным памятованием прегрешений, надеждою, приближающеюся к смерти, бедным одеянием, тем, чтобы во всякое время предпочитать последнее место и во всяком случае принимать охотно на себя дела самые последние и уничиженные, не быть непослушным, сохранять непрестанное молчание, не любить ходить в собрания, желать оставаться неизвестным и ни во что не избираемым, не удерживать никакой вещи в полном собственном распоряжении, ненавидеть беседы со многими лицами, не любить прибытков и, сверх сего, умом своим быть выше того, чтобы как ни есть порицать и обвинять всякого человека, и выше зависти, не быть таким человеком, которого руки были бы на всех и на котором были бы руки всех, но одному в уединении заниматься своим делом и не брать на себя попечения о чем-либо в мире, кроме себя самого. Короче сказать: странническая жизнь, нищета и пребывание в уединении - вот от чего рождается смирение и очищается сердце.
      Достигших же совершенства признак таков: если десятикратно в день преданы будут на сожжение за любовь к людям, не удовлетворяются сим, как Моисей сказал Богу: …аще убо оставиши им грех, остави; аще же ни, изглади мя из книги Твоея, в нюже вписал еси(Исх.32:32); и как говорит блаженный Павел: Молилбыхся… отлучен быти от Христа по братии моей, и так далее (Рим.9:3); и еще: Ныне радуюсяв скорбех о вас, язычниках (Кол.1:24). И прочие апостолы за любовь к жизни человеков прияли смерть во всяких ее видах.
      Конец же всего этого вкупе - Бог и Господь. По любви к твари Сына Своего предал Он на крестную смерть. Тако бо возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единородного дал естьза него на смерть (Ин.3:16) - не потому, что не мог искупить нас иным образом, но чтобы научить нас тем преизобилующей любви Своей и смертию Единородного Своего Сына приблизить нас к Себе. А если бы у Него было что более драгоценное, и то дал бы нам, чтобы сим приобрести Себе род наш. И по великой любви Своей не благоволил стеснить свободу нашу, хотя силен Он сделать это, но благоволил, чтобы любовию собственного нашего сердца приблизились мы к Нему. И Сам Христос, по любви Своей к нам, послушен был Отцу Своему в том, чтобы с радостию принять на Себя поругание и печаль, как говорит Писание: …вместо предлежащия Ему радости, претерпе крест, о срамоте нерадив(Евр.12:2). Посему-то Господь в ту ночь, в которую был предан, сказал: Сие есть тело Мое, ежеза мир даемов жизнь (Лк.22:19); и: Сия есть кровь Моя… яже за многия изливаема во оставление грехов(Мф.26:28); и еще говорит: За них Аз свящу Себе(Ин.17:19). Так достигают сего совершенства и все святые, когда соделаются совершенными и уподобятся Богу излиянием любви своей и человеколюбия ко всем. И домогаются святые сего признака - уподобиться Богу совершенством в любви к ближнему. Так поступали и отцы наши, иноки, когда для оного совершенства всегда принимали в себя уподобление, исполненное жизни Господа нашего Иисуса Христа.
      Говорят, что блаженный Антоний никогда не решался сделать что-либо полезное более для него самого, нежели для ближнего, в том уповании, что выгода его ближнего наилучшее для него делание. Рассказывают также об авве Агафоне, будто бы сказал он: "Желал бы я найти прокаженного и взять у него тело его, а ему дать свое". Видишь ли совершенную любовь? И также, пока имел он что-либо вне себя, не мог утерпеть, чтобы не упокоить тем ближнего своего. И еще: был у него ножичек; брат, пришедши к нему, пожелал его иметь, и авва не дал ему выйти из келии своей без этого ножичка. Таково и прочее написанное о подобных мужах. Но к чему говорить это? Многие из них ради ближнего предавали тела свои зверям, мечу и огню. Никто не может взойти на степень этой любви, если не восчувствует он втайне надежды своей. И не могут приобрести любви к человекам те, которые любят мир сей. Когда приобретет кто любовь, вместе с любовию облекается в Самого Бога. А тому, кто стяжал Бога, необходимо не только не соглашаться на приобретение с Ним чего-либо иного, но и совлечься тела своего. Если же любовию к миру облечется кто в этот мир и в эту жизнь, то не облечется он в Бога, пока не оставит сего. Ибо Сам Бог засвидетельствовал сие, говоря: …аще ктоне оставит всего, и не возненавидит… душу свою, не может Мой быти ученик(Лк.14:26). Должно не только оставить, но и возненавидеть это. А если кто не может быть учеником Господним, то как Господь вселится в нем?
       Вопрос.Почему так сладостна надежда, и житие ее и дела ее легки, и скоро совершаются дела ее в душе?
       Ответ.Потому что в этот час пробуждается в душе святых естественное пожелание, и дает им пить из этой чаши, и упоевает их. Посему-то не чувствуют уже они труда, но делаются нечувствительными к скорбям, и во все продолжение своего шествия думают, что шествие их совершается по воздуху, а не человеческими идут они стопами; потому что невидима ими трудность пути, пред ними нет холмов и потоков, и будут им острая… в пути гладкии прочее (Ис.40:4); и потому что ежечасно обращено внимание их на лоно Отца их; и самая надежда, как бы перстом, в каждое мгновение указует им отдаленное и невидимое, как бы гадательно взирающим на сие сокровенным оком веры; и потому что желанием отдаленного, как бы огнем, разжжены все части души, и отсутствующее вменяется ими за присущее. Туда простирается все протяжение их помыслов, и всегда поспешают достигнуть туда; и когда приближаются к совершению какой-либо добродетели, не над нею одною трудятся, но вдруг и всецело совершают в совокупности все добродетели, потому что исполины сии шествие свое не царским совершают путем, как все прочие, но избирают для себя стези краткие, по которым иные благоименитые скоро приходят в обители. Самая надежда разжигает их как бы огнем, и не могут дать себе отдыха в стремительном и непрестанном течении, совершаемом с радостию. С ними бывает сказанное Иеремиею; ибо говорит: Рекох: не воспомяну именеЕго, ниже возглаголю ктому во имя Его. И бысть в сердцы моем яко огнь горящ, и проницающий в кости мои (Иер.20:9). Так памятование о Боге действует в сердцах их, упоеваемых надеждою обетовании Божиих.
      Сокращенные стези добродетелей суть добродетели родовые, потому что не имеют они большого расстояния между многими стезями жития от одной стези до другой: не выжидают ни места, ни времени, не допускают расточения, но тотчас принимаются за дело и исполняют это.
       Вопрос.Что такое бесстрастие человеческое?
       Ответ.Бесстрастие не в том одном состоит, чтобы не ощущать страстей, но и в том, чтобы не принимать их в себя. Вследствие многих и различных добродетелей, явных и сокровенных, приобретенных святыми, страсти изнемогли в них и нелегко могут восстать на душу: и ум не имеет нужды непрестанно быть в рассуждении их внимательным, потому что во всякое время исполнен мыслями, какие с сознанием возбуждаются в разуме помышлением и беседою о превосходнейших нравах. И как скоро начинают возбуждаться страсти, ум внезапно восхищается от сближения с ними каким-то уразумением, проникшим в ум; и страсти, как сказал блаженный Марк, остаются в нем как бы праздными.
      Ум, по благодати Божией, исполняя добродетельные деяния и приблизившись к ведению, мало ощущает того, что составляет худую и неразумную часть души. Ибо ведение восхищает в высоту его и отчуждает его от всего, что в мире. И по причине непорочности святых и тонкости, удобоподвижности и остроте ума их, а также по причине их подвига очищается ум их и оказывается просветленным, по сухости их плоти. И, вследствие обучения их безмолвию и продолжительного пребывания в оном, легко и скоро дается каждому внутреннее созерцание и в изумление приводит их созерцаемым. При сем, обыкновенно, изобилуют они созерцаниями, и ум их никогда не имеет недостатка в предметах разумения, и никогда не бывают они без того, что производит в них плод духа. Долговременным навыком изглаждаются в сердце их воспоминания, которыми возбуждаются в душе страсти, и ослабляется сила диавольской власти. Ибо когда душа не сдружится со страстями помышлением о них, тогда, поелику непрестанно занята она иною заботою, сила страстей не может в когтях своих удержать духовных чувств ее.
       Вопрос.Какие преимущества смирения?
       Ответ.Как самомнение есть распятие души в мечтании ее, которое уносит ее выспрь и не препятствует ей парить в облаках своих помыслов, так что кружится она по всей твари, так смирение собирает душу воедино безмолвием, и сосредоточивается она в себе самой. Как душа непознаваема и невидима телесными очами, так и смиренномудрый не познается среди людей. И как душа внутри тела сокрыта от зрения и от общения со всеми людьми, так и истинно смиренномудрый человек, по своему отлучению от всех и по недостатку во всем, не только не желает быть видим и знаем людьми, но даже такова его воля, - если можно, от самого себя погрузиться внутри себя, войти в безмолвие и вселиться в нем, всецело оставить все свои прежние мысли и чувствования, соделаться чем-то как бы несуществующим в твари, не пришедшим еще в бытие, вовсе незнаемым даже самой душе своей. И пока таковой человек бывает сокровен, заключен в себе и отлучен от мира, всецело пребывает он у своего Владыки.
 

Слово 49. О вере и о смиренномудрии

 
      Желаешь ли ты, человек малый, обрести жизнь? Сохрани в себе веру и смирение, потому что ими приобрящешь милость, и помощь, и словеса, изрекаемые в сердце Богом, а также Хранителя, сокровенно и явно с тобою пребывающего. Желаешь ли приобрести сие, то есть общение жизни? Ходи пред Богом в простоте, а не в знании. За простотою следует вера, а за утонченностию и извращением помыслов - самомнение, за самомнением же - удаление от Бога.
      Когда предстанешь в молитве пред Бога, сделайся в помысле своем как бы муравьем, как бы пресмыкающимся по земле, как бы пиявицею и как бы немотствующим ребенком. Не говори пред Богом чего-либо от знания, но мыслями младенческими приближайся к Нему и ходи пред Ним, чтобы сподобиться тебе того отеческого промышления, какое отцы имеют о детях своих, младенцах. Сказано: Храняй младенцы Господь(Пс.114:5). Младенец подходит к змее, берет ее за шею, и она не делает ему вреда. Нагим ходит младенец целую зиму, когда другие одеты и укрыты, и холод входит во все члены его; нагой сидит он в день холода, зимней стужи и изморози, и не болезнует. Ибо тело простоты его иным невидимым одеянием покрывает сокровенный Промысл, соблюдающий нежные члены его, чтобы не приблизился к ним от чего-либо вред.
      Веришь ли теперь, что есть некий сокровенный Промысл, Которым нежное тело, по своей нежности и немощному житию готовое тотчас принять в себя всякий вред, охраняется среди сопротивного ему и не преодолевается тем. Сказано: Храняй младенцы Господь, и не только сих малых телом, но и тех мудрых в мире, которые оставили ведение свое, оперлись на оную вседовлеющую Премудрость, волею своею уподобились младенцам и потом уже стали учиться оной мудрости, не ощущаемой в трудах обучения. И прекрасно сказал богомудрый Павел: …кто мнится мудр бытив мире сем, буй да бывает, яко да премудр будет(1Кор.3:18). Впрочем, проси у Бога, чтобы дал тебе прийти в меру веры. И если ощутишь в душе своей наслаждение сие, то не трудно сказать мне при сем, что нечему уже отвратить тебя от Христа. И не трудно тебе каждый час быть отводимым в плен далеко от земного и укрыться от этого немощного мира и от воспоминаний о том, что в мире. О сем молись неленостно, сего испрашивай с горячностию, об этом умоляй с великим рачением, пока не получишь. И еще молись, чтобы не ослабеть. Сподобишься же этого, если прежде с верою понудишь себя попечение свое возвергнуть на Бога и свою попечительность заменишь Его промышлением. И когда Бог усмотрит в тебе сию волю, что со всею чистотою мыслей доверился ты самому Богу более, нежели себе самому, и понудил себя уповать на Бога более, нежели на душу свою, - тогда вселится в тебе оная недоведомая сила и ощутительно почувствуешь, что с тобою несомненно сила, - та сила, которую ощутив в себе, многие идут в огонь, и не боятся, и, ходя по водам, не колеблются в помысле своем опасением потонуть, потому что вера укрепляет душевные чувства, и человек ощущает в себе, что как будто нечто невидимое убеждает его не внимать видению вещей страшных и не взирать на видение, невыносимое для чувств.
      Конечно, думается тебе, что сим душевным ведением иной приемлет оное духовное ведение? Не только невозможно сим душевным ведением приять оное духовное, но даже нет возможности ощутить его и чувством или сподобиться его кому-либо из ревностно упражняющихся в ведении душевном. И если некоторые из них желают приблизиться к оному духовному ведению, то, пока не отрекутся от сего душевного, и от всяких изворотов его тонкости, и многосложных его способов, и не поставят себя в младенческий образ мыслей, дотоле не возмогут приблизиться, хотя мало, к ведению духовному. Напротив того, великим препятствием бывают для них навык и понятия душевного ведения, пока не изгладят сего мало-помалу. Оное духовное ведение просто и не просиявает в помыслах душевных. Пока разум не освободится от помыслов многих и не придет в единую простоту чистоты, дотоле не возможет ощутить духовного ведения.
      Вот порядок сего ведения - ощутить наслаждение оною жизнию оного века: почему охуждает оно помыслы многие. Сие же душевное ведение, кроме множества помыслов, не может познавать что-либо другое, приемлемое в простоте ума, по слову Изрекшего: Аще не обратитеся, и будете яко дети, не можете войти в Царствие Божие (Мф.18:3). Но вот многие не приходят в простоту сию, а по добрым делам их уповаем, что соблюдается им часть в Царствии Небесном, как из уразумения евангельских блаженств, которые Господь изобразил различно, может быть нами дознано, что сими блаженствами показал нам многие изменения, в разных родах жития, потому что каждый человек, на всяком пути, каким шествует к Богу, сам всеми мерами отверзает пред собою дверь Небесного Царствия.
      Но оного духовного ведения никто не может приять, если не обратится и не будет как дитя. Ибо с сего только времени ощущается оное услаждение Небесным Царствием. О Царствии Небесном говорят, что оно есть духовное созерцание. И не делами помыслов обретается оно, но может быть вкушаемо по благодати. И пока не очистит себя человек, не имеет он достаточных сил и слышать о нем, потому что никто не может приобрести оного изучением. Если ты, чадо, достигнешь чистоты сердца, производимой верою в безмолвии от людей, и позабудешь знание мира сего, так что не будешь и ощущать его, то внезапно обретется пред тобою духовное ведение, без разыскания о нем. Поставь, говорят, столп, и возливай на него елей - и найдешь сокровище в недре своем. Если же удерживаешься вервию

      

        
душевного знания, то не неуместно мне сказать, что удобнее тебе освободиться от железных уз, нежели от этого вервия; и всегда будешь недалек от сетей прелести, и никогда не уразумеешь, как возыметь дерзновение пред Господом и упование на Него, на всякий же час будешь ходить по острию меча и никоим образом не возможешь быть без печали. В немощи и простоте молись, чтобы хорошо жить тебе пред Богом и быть без попечения. Ибо как тень следует за телом, так и милость - за смиренномудрием. Наконец, если желаешь заняться этим, то никак не подавай руки немощным помыслам. Если всякий вред, всякая злоба и все опасности окружают и будут устрашать тебя, не заботься о сем и не ставь сего ни во что.
      Если однажды вверил ты себя Господу, вседовлеющему для охранения твоего и смотрения о тебе, и если пойдешь вослед Его, то не заботься опять о чем-либо таковом, но скажи душе своей: "На всякое дело довлеет для меня Того, Кому единожды предал я душу свою. Меня здесь нет; Он это знает". Тогда на деле увидишь чудеса Божии: увидишь, как во всякое время Бог близок, чтобы избавлять боящихся Его, и как Его Промысл окружает их, хотя и невидим. Но потому, что невидим телесными очами Хранитель, пребывающий с тобою, не должен ты сомневаться о Нем, будто бы Его нет, ибо нередко открывается Он и телесным очам, чтобы тебе благодушествовать.
      Как скоро человек отринет от себя всякую видимую помощь и человеческую надежду и с верою и чистым сердцем пойдет вослед Богу, тотчас последует за ним благодать и открывает ему силу свою в различных вспоможениях.