«Песня 83» создавала рабочий фон для картографа Вениамина Семеновича.

Если б только можно было, он сменил бы имя. Все шестьдесят лет жизни его упрекали в том, что он еврей. Конечно, когда в нем замечали нужного человека, шутки уходили прочь.

Его жизнь была далеко не безоблачной. Непонятно, что происходило в стране: сегодня — евреи самые ценные научные сотрудники, а завтра — «бей жидов» на каждой стене. Он привык. Вениамин Семенович не был плохим иудеем, четко соблюдал все праздники, а его пению на иврите позавидовал бы любой из певцов телевизионной передачи. Читал Тору и вообще, после того как синагоги восстановили, он всегда их посещал, правда, немного подпольно, и жертвовал большие деньги.

Его родители трагически погибли, и не только они — вся семья. Он чудом остался жив, лишь правая рука после того случая одеревенела, но воля к жизни была сильной, поэтому он выучился писать левой.

…Шел домашний концерт: он играл на фортепиано, его сестра на скрипке, а старший брат пел Иегова-Ире на иврите. В дом ворвались негодяи и людей рассортировали. Русских друзей выгнали взашей, а евреев поставив к стенке, заставили раздеться… Один из нападавших увидел у отца блеснувшие золотые зубы и вначале ударил по голове, а после вырвал их изо рта. Тогда стало по-настоящему страшно…

Сестра расплакалась, и один из них выстрелил…

Из тридцати человек, поставленных к стене построенного отцом двухэтажного дома никто не знал этих людей-варваров, что хозяйничали, размахивая оружием. Но кем бы они ни являлись, им была неведома жалость. Кто-то нажал на курок, и Вениамин увидел, как кровь и содержимое черепа его сестренки брызнули на него, маму, побелевшую от ужаса, и покрашенную перед праздником стену.

Что было дальше, он помнит смутно: автоматные очереди, быстро прервавшиеся крики женщин, и что-то словно большая оса укусило его в районе локтя, потом в плече, а потом стало горячо в груди…

После того, как, собрав в мешок дорогую одежду, изверги ушли, на свой страх и риск в дом вернулась хорошая подруга, жившая по соседству. Все были мертвы, за исключением Вениамина. Пуля прошла навылет, не зацепив внутренних органов, плечо только поцарапано, зато локоть был сильно раздроблен, и повреждены сухожилия.

Так он и остался жить у соседки. Она его выходила, потом и вырастила. Своих детей у нее не могло быть, из-за чего ее и бросил муж. Не будучи еврейкой, она приняла иудаизм от родителей Вениамина, в котором воспитала их сына. О Христе она узнала позже и где-то внутри понимала, что иудаизм без христианства подобен незаконченной книге. Но, она поняла это слишком поздно, к тому времени Веня нашел синагогу и стал настоящим иудеем. Хотя он всегда уважал взгляды приемной матери, Христа принять так и не смог, но в Бога и в Закон верил свято и беспрекословно.

Дальше жизнь понеслась как ускоренная съемка. Выпускной класс и золотая медаль. Потом училище, которое он не успел закончить — началась война. На фронт ему не довелось попасть, хотя он так хотел. Он стал штабным работником. Там он впервые столкнулся с картами. Несмотря на то, что пальцы правой руки бездействовали, он мог и одной рукой по памяти начертить любой план и схему. Однажды, интереса ради, он начертил план-карту квартала, где располагался штаб, да так точно, что это каким-то образом спасло жизнь полковника. Как, для него до сих пор остается загадкой, но после этого случая его стали продвигать. Под конец войны он летал на самолете-разведчике над вражескими объектами, делал наброски, а после чертил карту, и по ней уже проводились военные операции.

Закончилась война, а желание заниматься картографией не пропало. Выучился на архитектора, городского инженера. У него было все: деньги, слава, но только не было с кем разделить это счастье. Женщины любили его, но та, которую любил он, поначалу не обращала на него внимания. Десять лет он знал ее и, мечтая только о ней, всячески добивался ее любви. Сквозь войну и многие испытания прошли их чувства, но так и остались дружбой. Лишь за год до своей смерти, она пришла и рассказала, почему они не могут быть вместе, хотя на самом деле она так этого хотела. Она была больна — рак легких не лечился тогда, да и вообще мало кто знал, что существует такая болезнь.

И все же один год они были счастливы. Плодом их любви и причиной, приблизившей кончину любимой, стало рождение на удивление здоровой девочки. Но родители, после смерти дочери, забрали свою внучку, решив, что смогут воспитать ее лучше, чем отец.

Они были правы. Вениамин Семенович стал занятым человеком, постоянно выполняя различные государственные поручения. И так продолжалось по сей день. И теперь Вениамину предстояло выполнить последнее дело, которое, кажется, станет действительно последним. Он всегда мечтал поехать куда-то с экспедицией, и вот, не на счастье, а на беду это произошло. Что ожидало их впереди никто не знал. Одно радовало, что дочь и внуков это не затронет, так как все хранилось в тайне от родных. Только медики по фамилии Новак из их группы были вместе. Остальные хранили в тайне цель и назначение поездки даже от супругов.

Поначалу все было очень увлекательно, когда он оказался в числе молодых ученых и специалистов в своих областях, собранных со всего Советского Союза. Это было ровно три месяца назад на одной из секретных баз где-то под Москвой. Июнь был в самом разгаре и одетые по-летнему, они ужасно замерзли в бункере, в который их провели. Снаружи это был простой домик рядом с каким-то селом. В этом доме располагалась целая лаборатория, в которой работало, по меньшей мере, сто человек. Усиленная охрана, все оборудовано как в фантастических фильмах. Не то, чтобы он раньше не видел таких объектов, иногда он даже руководил строительством, но сейчас, это было по-настоящему секретно и грандиозно.

В тот момент, когда ему предложили отправиться в опасное путешествие в страны Востока, он и не думал, что это будет настолько опасно. Их посадили в комнате, отведенной под кинотеатр и погасили свет. Со стороны экрана они услышали довольно грубый и слегка осипший голос мужчины лет сорока-сорока пяти, которого не могли видеть, но слышали, как им казалось, каждой клеточкой.

— Сейчас вас здесь тридцать человек, — при этих словах яркий свет ударил в глаза так, что не видно было лица стоящего впереди мужчины, но теперь стало возможным различить его очертания. Громадина ростом под два метра, с метровым размахом плеч, квадратным черепом и большими руками. Может, это только казалось, из-за лампы слепящей глаза, но скорей всего он таким и был, да и голос подходил такому человеку.

— Нам нужно отобрать пятнадцать. В действительности желающих было значительно больше, но вы оказались лучшими, — его голос звучал довольно размеренно, но почему-то это еще больше угнетало. — Вам выпала возможность применить свои знания и потрудиться на благо отечества, также мы знаем, что вы преданные партии люди и отличные работники. Мы предлагаем небольшой тест для проверки коэффициента вашего интеллекта. Этот тест разбит на пять частей и по времени занимает примерно четыре часа. После перерыва на обед мы объявим имена двадцати пяти человек, которые останутся в проекте, остальные покинут помещение.

Вениамин прекрасно понимал, что тех, кто не пройдет тест домой уже не отвезут. Для людей, которые попали сюда, обратной дороги нет. Либо он умрет сегодня, либо станет одним из тех, кого уберут в конце проекта вместе с другими пятнадцатью «счастливчиками». Властям дороже сохранность тайны, нежели люди.

Тест был очень объемным и сложным. Там было все: и цифровые комбинации, и анализ слов, и уравнения и просто детские загадки. Проверяли скорость реакции и способность расшифровки слов. Как ему показалось, он завалил тест…

Обед был очень вкусным, но каждый понимал, что кто-то из них ест в последний раз, отчего изысканные блюда комом застревали в горле. Только семейная пара Новак были спокойней всех, по крайней мере, так казалось. Тогда-то он впервые обратил на них внимание. Они были не такие как все. Даже пытались о чем-то заговорить с соседями, на что те только глупо улыбались и кивали головами.

Непонятно как велись подсчеты, но оказалось что у шести человек очень низкий результат, и вместо пятерых были отчислены шестеро. Среди них оказалась женщина-грузинка, доктор-микробиолог, которая обедала рядом с ним. Весь обед она нервничала, что было заметно по тому, как она отламывала кусочками хлеб и крошила его в свиной суп. При этом руки ее дрожали и смотрела она куда-то сквозь тарелку. Спохватившись, что все уже доели первое, а она все еще отламывает кусочки хлеба, она закрыла лицо руками и, едва сдерживаясь, почти выкрикнула: «Почему именно я попала сюда?»

Вениамин Семенович не знал ответа на такой же немой вопрос, что читался в лицах шестерки выбывших. Как только они покинули зал на оставшихся снова обрушилась тьма. Раздался тот же голос человека-громадины.

— Сейчас каждый из вас пройдет медицинский осмотр. Стране нужны не только умные, но и достаточно выносливые люди. Прямо здесь вы разденетесь до нижнего белья и по очереди вас будут приглашать в то помещение, — в темноте бледно-красным цветом засветился дверной проем, — первым пойдет Валентин Троицкий…

Это было ужасно унизительно, но каждый должен был пройти через это. На протяжении пяти часов все двадцать четыре человека прошли полное медицинское обследование. Группа из десяти врачей проводила осмотр: один измерял рост, другой мерил давление, в это же время третий врач проверял кожу, а четвертый задавал глупые вопросы — как долго был энурез, болел ли какими-то болезнями, было ли влечение к малолетним, и тому подобные, на которые нужно было дать ответ немедленно. Зубы, волосы, мочеполовые органы, кровь, слюна, урина — все предавалось тщательному исследованию.

Затем к груди в области сердца прицепили датчик, всех загнали в сауну и медленно поднимали температуру до ста двадцати градусов…

После медицинских проверок осталось восемнадцать человек.

Последним испытанием был гипноз. Если бы это было не с ним, он бы и не поверил во все эти россказни о коварных гебешниках, и то, что СССР располагает технологиями такого уровня и специалистами этого профиля. Как в тумане он помнит, что ему вкололи сильный наркотик или другую химическую дрянь, подключили детектор лжи и ввели в состояние гипноза. Что спрашивали, он не помнит, но перед тем как погрузиться в искусственную нирвану, он успел увидеть этого таинственного «человека за кадром» и хотя тот промелькнул всего на секунду, образ хорошо запечатлелся в памяти Вениамина.

Осталось четырнадцать человек. Меньше чем было необходимо, так как один из отобранных неожиданно запаниковал и сдался. Но как и требовалось, остались люди широкого профиля, каждый имел по два, а то и три образования, хорошее крепкое здоровье и, наверное, кристально чистую душу, которую точно вывернули наизнанку во время гипноза.

Их оправили спать и сказали, что утром всех ждут свежими и отдохнувшими. Каждого поселили в отдельной комнате. Хотя тот ужасный бункер без окон, да еще и закрывающийся снаружи, комнатой назвать было невозможно. Поодиночке были все, кроме семейной пары Новак, они оба оказались очень сильными во всех испытаниях. Вениамин Семенович не думал, что в последствии он будет обязан этой паре жизнью.

Из воспоминаний Вениамина вернулось ощущение, что за его спиной кто-то стоит…

Он медленно обернулся — никого.

На телевизионном экране пошли помехи, изображение испортилось и исчезло. В комнате стало светлее, чем обычно и Вениамину показалось, что он вернулся в жаркую пустыню, где он понял, что чудеса существуют, а невозможное может стать реальным.

— Скажи, как ты меня нашел? — спросил Вениамин, понимая, что все-таки он в комнате не один.

— По запаху твоей грязной душонки, — ровный голос отнюдь не был грубым, а наоборот, казалось, что это его старый друг, с которым он давно не виделся, но в то же время в интонации сквозила какая-то издевка.

— И что тебе надо? Моя душа?

— Нет, этим занимаются духи другого ранга, мне нужен ты и твои знания. — Теперь было ясно, что кот играет со своей мышкой. — Мне нужен дневник.

— Ты же читаешь мои мысли, значит должен знать, что у меня его нет.

— В том то и дело, что не читаю. Ваш обожаемый Творец сделал человеческий ум непостижимым для нас. Но я в силах посылать свои мысли, которые могут быть довольно навязчивыми.

В это время из раскаленного воздуха в комнате появились два глаза, а за ними слегка расплывающийся, словно мираж, человек. Это был египтянин, который словно сошел с картинки детской Библии. Лысая голова, расшитый драгоценностями халат, по краям обшитый золотыми пластинами, а на груди ожерелье, больше похожее на кольчугу из золотых колец и символ бога Амон Ра с огромным алмазом посередине.

Вениамин посмотрел в очерченные по-египетски глаза, и уже не смог отвести взгляд. Они были похожи на глаза большого питона. Рука невольно потянулась к ножу, а потом за листом бумаги. Он надрезал кончик пальца и, не осознавая, что делает, написал на бумаге своей кровью:

«Я так больше не могу».

— Ну, старый глупец, где дневник?

— Я не знаю! — крикнул Вениамин, понимая, что пощады ждать не приходится, но не желая быть трусом.

— Людям нельзя знать секрета вечной жизни.

— Ты ведь не по этому поводу беспокоишься. Ты боишься, что узнают твой секрет, и твое место в аду перестанет пустовать.

— Знаешь что… — Египтянин вдруг стал преображаться в старика, как две капли воды похожего на него… Теперь в комнате было два Вениамина. — Я предлагаю тебе сделку…

— Я не заключаю сделок с демонами.

— Не надо громких слов, профессор, — это выводило из себя его двойника. — Посмотри на это!

Вмиг комната преобразилась. Все вокруг стало сверкать ярким светом. Когда глаза привыкли, Вениамин увидел, что вся его двухкомнатная квартира усыпана золотыми монетами и прочими драгоценностями.

— Откуда я знаю, что все это не обман и сокровища останутся моими, если я соглашусь тебе помочь.

— А откуда тебе знать, что я не убью тебя также как и всех твоих друзей? — вспылил странный гость, но тут же успокоился и, растворившись словно мираж, встал за спиной в более привычном для Вениамина облике: черной сутане, чалме и длинном плаще из черного атласа.

— Ну, так чего же ты тянешь? А?! Я знаю, что ты не можешь меня убить. Иначе ты бы давно это сделал, еще в своем мире…

— Я буду с тобой честен. Если хочешь, можешь мне не верить, но я всегда сдерживал слово.

— При жизни?

— Не выводи меня из себя, старик, — комната вспыхнула алым цветом. Черный мститель изрыгнул огненный сгусток, который сильно обжег и без того скрюченную руку Вениамина. — Я и сейчас живой или ты думаешь, что жизнь прекращается после того, как душа покидает физическую оболочку. Послушай меня очень внимательно, еврей, вашу расу я ненавижу больше всех, первого из вас — Моисея… Еврей — последний человек, с которым я хотел бы заключать сделку…

Тут он сделал паузу и продолжил более мягко.

— Ну же! Старик, не упрямься. Если не у тебя, то у кого, и где мне найти дневник? Я и так позволил тебе многое — у тебя моя чаша, мои драгоценности тоже могут быть твоими, — медленным движением руки он повесил на шею Вениамина свое золотое ожерелье с бриллиантом посредине.

— Их души оказались почище моей? — Вениамин улыбнулся и погладил рукой бриллиант ярко красного цвета размером с мандарин, да и само ожерелье весило, как минимум, килограммов пятнадцать.

— Выходит, что так. Я не могу найти только двоих — ту парочку христиан… — мстителя передернуло.

— Тебе не повезло, — Вениамин так и думал. Все остальные уже мертвы, а до Андрея и Ксении Новак ему не добраться, уж больно крепка их вера. Даже ему, старому еврею, приятно, что они так любят Бога его отцов. А если Египтянин не получит дневник в ближайшие дни, то капкан захлопнется.

— Через пару минут сюда ворвутся гебешники, я думаю. вам будет, о чем поговорить…

— Я и так слишком много видел и знаю…

— Ну что ж глупец, так тому и быть, но души, скажу тебе, имеют свойство пачкаться, так что рано или поздно я учую и их запашок, а ты попадешь прямиком в ад, так как твой же закон осудит тебя.

Мститель принял облик простого человека: черное пальто, туфли по сезону, черные брюки и пиджак превратили его в агента КГБ, и только лысина осталась прежней.

Открылась дверь, в которую ворвались еще двое. Эти точно были людьми, но теперь это уже не имело значения…

— Убейте его, пистолет в руку, записка уже есть… — и Мститель исчез за дверью.

Выстрел.

Один из них, осторожно, чтобы не вступить в лужицу крови, медленно растекавшуюся по полу, наклонился над телом и вложил в руку пистолет…

— Он упал на живот, интересно я попал ему в сердце? Вообще-то я еще никогда не промахивался.

— Надо было в голову стрелять, но теперь какая разница, пойдем.

— Глянь, это что золото? — словно прозрев они увидели, что комната завалена драгоценностями.

— Не тронь, а то и нас тут положат.

— А ты не знаешь, за что его? Вроде безобидный старикашка.

— Не знаю и знать не хочу! Я слышал этот парень-наводчик, — агент кивнул в сторону двери, куда ушел мститель. — За последнюю неделю около десятка людей выследил, и главное всех сам убирает, а нам следы затирать отдает, говорят, все умные люди были, но я …

В этот миг золото рассыпалось и превратившись в песок, развеялось по щелям странным теплым ветром.

— Пойдем лучше отсюда! — агенты еще раз проверили, чтобы все было чисто и сами, подобно духам, пропали в темном проеме дверей. А на экране телевизора вновь появились участники концерта «Песня 83».