Бумеранг желаний

– Доченьки, помогаем маме, несем этот пакет на кухню.

Дети вцепляются четырьмя руками в пакет, бегут на кухню, попутно пытаясь перетянуть пакет каждая в свою сторону. Есть свободная секунда, чтобы стянуть сапоги. Пальцы рук начинает покалывать. Кончики покраснели и побелели местами. Надо бы посмотреть, как там нос и щеки и колени. Да, такого морозца давно в Москве не видели. А днем градусов десять всего-то и было.

На ходу массируя пальцы, Лера двигается к большому зеркалу в прихожей, спотыкается обо что-то тяжелое и чуть не падает. В изумлении всматривается в коробку на полу с металлическими кругляшками на верхней части, понимает, что это аккумулятор. Что эта вещь делает в центре прихожей? Рядом валяются старый батник мужа и тканевые перчатки и сапог, один сапог. Все это совершенно идиотским образом разбросано на полу, чтобы все спотыкались. Лера с детства не любила, когда все вот так, не по местам, когда не убрано. Решительным шагом она входит в гостиную, чтобы высказать ему все, и останавливается в недоумении. Оцепенение спадает через секунду – а что она, собственно, хотела. В гостиной тихо, как всегда, в кресле сидит дедушка Коля, а мужа, естественно, нет.

– Лени нет? – на всякий случай спрашивает она отца с надеждой и неуверенностью одновременно.

Тот неспешно поднимает глаза от книги, смотрит внимательно поверх очков, произносит:

– Конечно нет. На работе он. Хотя, – тут дедушка Кати и Дианы усмехается в седые усы, – побегал и поматерился он сегодня изрядно. Представляешь, его хваленый «мерседес» так и не изъявил желания завестись. Вот суеты-то было. У него там, как всегда, совещание, все ждут, понимаешь? А он тут вокруг машины круги нарезает. Хе!

Ну, если дедушка произнес речь более трех предложений, значит, муж бегал и суетился часа два, не меньше. Позвонить, не позвонить. Нет, лучше пусть сам приходит и рассказывает. Она аккуратно сложила в один уголок в коридоре все разбросанные по полу предметы. Главное – в непосредственной близости от первоначального места нахождения, чтобы не нарваться на главный вопрос вечера «Куда ты подевала мой аккумулятор?» с дополнением «Невозможно ничего оставить, все тут же спрячут». Тем временем дети уже добыли бородинский хлеб из сумки, разделили, и каждая жевала в своем конце комнаты: старшая – рисуя, а младшая – смотря мультики. Лера сначала хотела выступить с упреком, что нельзя жевать перед едой, потом прикинула, что, пока все будет готово, пройдет час-полтора, и смолчала. Зато есть шанс приготовить без криков и драк.

Лера занимается ужином. На сковороде шкварчит масло. На соседней конфорке кипит вода в ожидании картошки. Все своим чередом. Скоро придет муж. Лера вытерла руки о подол фартука. Наверное, будет злиться из-за аккумулятора. Это такая редкость, чтобы что-то было не по его заранее задуманному плану.

– Кхе-кхе, – послышалось сзади. – Доча, дай кружку большую. Вот, чаю решил попить. А потом поеду к себе уже.

– Что, ужинать не будешь? – расстроилась Лера.

Дедушка, то есть папа, почти никогда не оставался на ужин, каждый раз уезжал кушать домой, где его ждала мама, но из раза в раз Лера переживала этот отказ. Ей не было приятно, что папа всегда предпочитал ужин дома ее стряпне. Она понимала, конечно, что мама ждет, но все равно…

– У Дианы в группе сегодня мальчик ударился головой о батарею, и его без сознания отправили в больницу, – внезапно продолжил дедушка Коля.

– Господи! – Лера чуть не выронила сковородку из рук.

– Мама, мама, у меня эльф валеф под диван и не фочет вылевать! – донеслось откуда-то из коридора.

– Доченька! Он обязательно вылезет. Сам вылезет.

– Ну, мам! Его надо дофтать!

– Диана, подойди лучше к нам с дедушкой!

Диана выглядывает из-за двери. Два хитрых глаза испытующе смотрят на взрослых.

– Диана, расскажи, что стало с тем мальчиком, который о батарею ударился, – попросила Лера.

На лице Дианы отразился испуг.

– Он бегал-бегал, а потом удаввился о батавею. И у него квовь, так шшш…

– А ты видела, как он бегал? – спросила Лера.

– Да, он йядом бегал, а потом… бам и квовь…

– Бедненькая, тебе, наверное, страшно было?

– Офень втвафно. – У Дианы из глаз покатились слезы. – Но у него ффе ховофо будет, туман, туман, а потом ховофо… я внаю. А еще он девется, больно, он влой. Бойка – влой.

– Ладно, доченька, не плачь, все будет хорошо, и Борька поправится и драться не будет. Не надо плакать. Ну, иди ко мне, маленькая. Иди на ручки.

Лера подняла на руки Диану, покачала из стороны в сторону.

– А Надевда Ивановна! Ей тове плохо, – продолжала сквозь слезы маленькая Диана.

– Господи! А с ней-то что? – Лера вопросительно посмотрела на отца.

– Увезли с сердечным приступом. Конечно, такие нервы! – проговорил дедушка Коля.

Лера продолжала раскачивать Диану из стороны в сторону.

– Ой! У меня же пригорит сейчас все! Ну-ка, дедушка! Держи кружку, держи внучку. Идите в комнату, а я скоро буду.

Выпроводив всех из кухни, Лера снова занялась ужином, но история про мальчика не хотела вылезать и головы. Неспокойно было на душе, как-то муторно. Настроение попыталось окончательно испортиться, но тут пришел муж. Из коридора послышался щелчок открывающегося замка, дверь распахнулась, потом с грохотом закрылась. И мгновенно квартиру наполнил топот стучащих о пол ног и визги.

– Папа пришел! – Это Катин голос.

– Папа пифла! – А это маленькая Диана. Она когда волнуется, всегда путает окончания в словах.

Лера тоже выглянула из кухни, приветливо помахала мужу лопаточкой, которой только что переворачивала на сковородке котлеты. Взглянула, поняла, что у мужа тяжелый день, что настроение плохое и, наверное, еще и голоден. А значит, совсем злой. Подумав это, она скрылась обратно на кухне. Слава богу, что через пару минут можно будет подавать на стол. Пусть он пока с детьми пообщается, отойдет!

– Папа пифла! Папа пифла! – кричала маленькая Диана, прыгая и размахивая руками.

«Она всегда такая смешная, – думал Леонид. – Интересно, какая она будет, когда вырастет? Поменяется или останется вот такой веселой и непосредственной?»

– Привет, – сказал он. – Катя, как дела?

– Хорошо.

– И у меня фовофо, и у меня фовофо, – прыгала Диана.

– Папа, скажи мне знаешь что? – продолжила Катя. Она всегда говорила чуть медленно и с интонацией вверх. – Скажи мне знаешь что? А почему твоя машина внизу стоит? Ты не ездил на работу?

Вопрос напомнил Леониду утро, когда он суетился вокруг машины в упрямой надежде, что она все же заведется, а она все не заводилась и не заводилась. Он вспомнил, как пнул со злости колесо. Боль в ноге ответила фантомом на это воспоминание. Он с ненавистью поискал глазами аккумулятор. Вот он, зараза. И что делать – непонятно. То ли эвакуатор вызывать, то ли еще что. А мороз-то не шутка. Ладно, позвоню Палычу, попрошу – пусть он разбирается. Хваленая немецкая техника!

– Папа, папа, почему ты молчишь? – Леонида вывел из размышлений голос старшей. Катя чуть искоса смотрела на него.

«Господи, совсем как Лера, похожа на нее, да еще и смотрит так же», – подумал он про себя.

– Нет, доченька, папа ездил на работу, но на такси, потому что машина сломалась. Все! Идемте в гостиную! Ну-ка? – Он поднял младшую на руки. Катя с завистью посмотрела на нее. Дотащил Диану до дивана. Усадил рядом старшую и поздоровался с дедушкой. – Так, я на секунду – сниму пальто, помою руки, и, наверное, будем есть, если мама нас покормит.

– Покормит-покормит! – сказала Лера, внося в комнату большое блюдо с дымящейся картошкой. – Всем мыть руки и садиться за стол! Папа! Может, поужинаешь с нами?

– Нет, нет, доченька, спасибо, я домой. – Папа засобирался, вылезая из кресла.

– Ну как хочешь! – чуть обиженно произнесла Лера.

1.3

Папа уехал домой. Леонид по-хозяйски уселся во главе стола, позвал детей. Первой конечно же прискакала на одной ножке Диана, запрыгнула на стул, посмотрела, что есть вкусного, радостно взвизгнула при виде картошки-фри, спрыгнула со стула, запрыгнула обратно, схватила вилку и победно посмотрела на Леонида. Катя, как всегда, чуть медлительно приблизилась к столу, взглянула на стул Дианы, вплотную приближенный к стулу Леонида, постояла чуть рядом, будто раздумывая, не надо ли отодвинуть сестру вместе со стулом в другой конец комнаты и чем это обернется. Потом, все еще раздумывая о чем-то, подошла к своему стулу, стоящему следом за Дианиным, и взобралась на него. Садиться с правой стороны от Леонида было не принято. Это место Леры, а дочери всегда сидели слева. По Диане было видно, что она уже еле сдерживается, чтобы не воткнуть вилку в дымящуюся картошку. Тут появилась Лера, составила на стол еще несколько тарелок с яствами. Леонид тем временем открыл яблочный сок и бутылку мозельского рислинга. Пробка с неподражаемым хлопком была удалена из бутылки, и ужин начался.

Лера никогда не пыталась разговаривать с мужем, пока тот голодный. «Голоден – значит, опасен», – всегда проговаривала она про себя. Леонид и сам замечал за собой, что ужин был своеобразным переключателем с жесткой бизнес-волны на домашний уют. Тем более сегодня, когда даже хваленый «мерс» с утра не завелся и весь день в том же духе.

Лера старалась ничем не выдать свой интерес к аккумуляторно-автомобильной тематике. «Захочет, сам расскажет», – справедливо полагала она. Так вот спросишь невпопад – и получишь водопад из всего негатива, накопленного за день. Муж молчал, но после двух бокалов рислинга расслабился. Было видно, как расправляются сдвинутые брови и начинают исчезать полоски морщинок над переносицей.

– Представляешь, этот хваленый «немец» не завелся сегодня, – вдруг сказал он с такой страстью, что Диана на пару секунд подвисла, сидя с открытым ртом и с салатным листом, нанизанным на вилку. Рот был открыт, а зеленый салат так и не укушен. Но тут поток страсти и негодования пронесся мимо, видимо вниз по направлению к машине, и жевание и кусание продолжились.

– Да? То-то я удивилась, обнаружив машину у дома сегодня вечером, – поддержала разговор Лера.

– Причем я понять не могу, что с ним, – диагностика ничего не показывает – все в норме, но не заводится, – почти перебив жену, продолжил Леонид. – Уже и аккумулятор новый сегодня утром установили, не хотел время на все эти эвакуаторы терять, но придется, теперь Палыч пусть всем этим занимается. Сегодня весь день наперекосяк из-за этого.

– Ну, нет ничего вечного, ты просто отвык от того, что машины ломаются, – попыталась успокоить Лера.

Леонид тотчас вспомнил, как он ездил на вазовской «девятке» лет десять назад. «Девятка» была десятилетней выдержки, что было почти смертельно для отечественного автопрома тех лет. Машина каждую неделю выдавала очередной фокус, заставляя Леонида делать самостоятельно ремонт в самых неожиданных местах. Денег заменить авто не было, и он терпел. Видимо, тогда и появилась эта привычка пытаться справиться с неисправностью самостоятельно, а не вызывать сервис или эвакуатор. «Время идет, а люди не меняются», – подумал Леонид.

– Все! Завтра точно ключи Палычу и обо всем забыть, – произнес он вслух более для себя, чем для остальных.

– Тортик к чаю будешь? – спросила Лера, пытаясь переключить мужа на другую тему.

– Да нет, и так пузо скоро вырастет!

Лера оценивающе посмотрела на живот Леонида. «Да нет, пока еще это не пузо, а так – легкая припухлость, – подумала про себя, – но, пожалуй, на десерте настаивать не стоит».

– Сегодня у Дианы в садике мальчик о батарею голову разбил, – произнесла она.

Диана склонилась над своей чашкой с чаем.

– Безобразие! Совсем за детьми не смотрят! Все-таки наши детсады все хуже и хуже, персонал низкоквалифицированный. Конечно! Им же там копейки платят. Кто смог, давно ушел на другую работу. Я тебе предлагал няню нанять.

– Ну вот! Все как всегда! Леня! Дети бегают и падают, и разбить голову может каждый и в любом месте!

– Да, только в специализированных местах оборудование должно быть подготовлено к тому, что дети бегают и падают. Могли бы, к примеру, батарею одеть в мягкий короб или еще что-то сделать. Куда только воспитательница смотрела?! – продолжил Леонид

– Воспитательница тоже в больнице с сердечным приступом. – Лера начала собирать пустые тарелки.

Катя, как всегда, казалось, мечтала о чем-то, не произнося ни слова, по-прежнему ковыряя вилкой котлету. Диана оторвалась от чая, золотистые волосы складываются в витые локоны на плечах, глаза чистые, наполненные слезами.

– У меня эльфу тове плофо, и он плачет, – произнесла она, и слезы полились по щекам.

Леонид посмотрел на дочь, и комок подступил к горлу. В семье привыкли, что Диана постоянно говорит о своем невидимом друге Эльфе. Он даже советовался со специалистами. Сказали, что это бывает, что в детстве дети придумывают себе фантастических друзей. Просто надо окружать таких детей заботой и лаской, и со временем это пройдет.

– Ну не плачь, все поправятся, и эльф поправится. Диана, не надо плакать. – Леонид нежно погладил дочь по волосам.

Ужин закончился, все разбрелись по комнатам, занялись своими делами.

Ночью Лера проснулась от того, что услышала плач из соседней комнаты. Невозможно было разобрать, какая из дочерей плачет. Она быстро встала, привычно накинула халат и пошла в детскую. Диана сидела в углу кровати, положив лоб на колени и обхватив ноги руками. Плакала тихо, даже не плакала, а чуть скулила, как щеночек.

– Диана, да что же это, болит что-нибудь? – тихо спросила Лера.

– Не-е-ет, ма-а-мотька! Им плофо, ффем плофо! И Надевда Ивановна, и Бойка, и Фелентий – им ффем плофо. А я не могу, не могу…

– Что ты не можешь, кисонька? – Лера уселась рядом и обняла дочь.

– Не могу им помоть, нет фил, – тихо прошептала Диана. – Фи-ил нет! – сокрушенно повторила дочь.

– О господи, Диана, скажи, только правду – скажи, пожалуйста, у тебя у самой ничего сейчас не болит? Все нормально?

– Ффе ноймально, – эхом тихо повторила Диана.

– То есть нигде не болит? – продолжила Лера, мягко ощупывая дочь, пальцами пытаясь встретить очаги мышечного напряжения. Но дочь была мягкой и пушистой, как всегда.

– Нигде не болит? – повторила она.

– Да нет ве, я говою, им плофо, всем плофо, – с непониманием в голосе громче сказала Диана.

Она с укоризной посмотрела на мать. Лера с облегчением выдохнула и подумала про себя: «Слава богу!»

Она принялась укачивать и убаюкивать дитя, объясняя попутно, что надо поспать и тогда силы обязательно появятся, что чем лучше выспишься, тем больше будет сил и завтра всем можно будет помочь. «Переживает за всех, все чувствует! – думала Лера про себя. – А еще говорят, что дети ничего не понимают».

Уложила и сама обессиленная пошла спать, легла и провалилась в глубокий сон.

2

2.1

Я проснулась от того, что Селентий щекотал мой носик. Он снова позеленел и даже, казалось, искрился золотистыми и изумрудными искорками. Он такой смешной! И почему его больше никто не видит? Даже Катя. Точнее, она чувствует, что он здесь, но не видит его так, как я. Это так грустно! Он такой симпатичный и смешной! Было бы так весело поиграть вместе… А еще я его дразню и называю «полкарандаша», потому что он ростом ровно в половину моих фломастеров. Полкарандаша злится, отворачивается и показывает язык. Но мы всегда миримся, и он снова начинает смешно подпрыгивать и кружиться. Я нашла его летом в траве на даче. Я ловила кузнечиков и бабочек. Сначала мне показалось, что это такая стрекоза. Он блестел, как золотой кузнечик. Он сливался с травой, и его было не заметно. Я случайно махнула сачком в сторону блеска, гляжу, а в сачке он. Уф! Ну он и разозлился! Вцепился в сетку руками, трясет! А я его в банку, и крышкой сверху. Ну я подумала, что это такая необычная бабочка. Принесла Кате – показываю, а она его не видит, говорит, что я все выдумываю и обманываю. Я на него показываю – а она не видит. Я обиделась. Пошла к маме, показала банку, спрашиваю, видит ли она маленького кузнечика. И она не видит. И тут я поняла, что он мой… только мой…

2.2

Будильник! Опять этот будильник, ну почему опять? Еще так рано! Лера чувствовала себя совершенно разбитой. С трудом поднялась с постели, побрела в ванную, дети спят, муж тоже. Умылась, зубы почистила, прибрала волосы, чуть помассировала лицо, пытаясь сбросить заспанный вид.

Лера идет в соседнюю комнату, смотрит, как Катя за ночь перевернулась на постели и теперь подпирает одной ногой подушку. Вид такой, будто дочка во сне лезет по простыне, как по отвесной стене, опираясь на подушку, как на камень, из этой стены выступающий. А Диана, наоборот, всегда спит на одном месте, всегда аккуратно укрыта одеялом, голова на подушке, носик чуть вверх и сопит. Как же не хочется их будить.

– Котятки, подъем! В школу пора, в садик пора.

Диана, как всегда, первая отрывает голову от подушки и послушно вторит:

– Маматька! Я фейтяф, я уже поснулась.

Катя автоматически пытается глубже залезть под подушку. А подушка в ногах. Она ищет ее руками. Наконец натягивает на себя одеяло и делает вид, что она улитка, что она в домике. Лера гладит ее через одеяло, тормошит, говорит, что пора вставать. Диана прыгает на кровати:

– Я уве! Я уве!!!

Лера подошла к младшей, поймала ее в очередном прыжке.

– Ну кто тут у нас маму ночью испугал? Диана, раз прыгаешь, значит, все хорошо.

Дочь посмотрела на маму, потом вздрогнула, посмотрела в сторону окна, будто рассматривая снег, повернулась к Лере:

– Я фоофо, Фелентий повеленел и фнова пыгает. А Бойка – он белый и не говоит, он как в пелене, ни там, ни вдефь, нигде… Маматька, мне фтвафно.

«О господи, я же сама опять начала», – расстроилась Лера.

– Диана, все будет хорошо! Ты, главное, сама настройся на лучшее – все будет хо-ро-шо!

– Ладно! Я попвобую! – Диана улыбнулась, и Лере тоже стало легче.

Когда маленькая Диана веселится, такое впечатление, что вокруг нее образуется искрящийся вихрь из блестяшек и золотинок. Золотистые волосы скачут невпопад, образуя сплошной золотой водопад, голубые глаза сияют, как звезды. Никто из взрослых никогда не мог оторваться от этого чуда. Бабушка так всегда и говорит: «Ну это чудо что за ребенок». Все родители, воспитатели и няни всех групп знают Диану, здороваются с ней. При встрече все невольно тянутся к ее золотистым пушистым волосам, чтобы погладить, приласкать. Поэтому видеть, как этот чудо-ребенок грустит, – невыносимо. А если еще это твоя дочь…

Через полчаса все традиционно лезли на заднее сиденье дедушкиной машины со словами:

– Деда Коля, привет!

2.3

Леонид поднялся на пятнадцать минут позже обычного, не в девять, а в девять пятнадцать. Будильник как будто и не звонил. Леонид с удивлением посмотрел на телефон, проверил, во сколько он должен был звонить. Все как всегда – телефон звонил, но он не слышал. В голове ощущение было, как будто он лег спать в шесть утра после ночного клуба.

«Однако давно забытые ощущения, – подумал Леонид. – Либо отпуск, либо больничный пора себе выписать».

Мысль, как он себе выписывает больничный, реально позабавила. Выписать себе больничный вместо того, чтобы просто позвонить секретарю в офис и отменить все встречи и совещания, – это весело. Он хмыкнул. Решил принять долгий горячий душ, а далее уже посмотреть по обстоятельствам. Значит, больничный… а-ля с похмелья. Еще можно домой участкового терапевта позвать из поликлиники… Хе!

Такая мысль еще больше развеселила. Он зашел в душевую кабину, включил горячую воду, с удовольствием намылил волосы, с ожесточением массируя голову, сгоняя с себя сон. Десять минут душа и как новенький! Побриться, почистить уши, обязательно лосьон после бритья и чуть крема от морщин. Ну, последнее, конечно, не афишируется. Типа, настоящему мужику притирки не нужны. Хотя на самом деле все не так. Настоящему современному бизнесмену моложавое холеное лицо, не изможденное морщинами и синими кругами вокруг глаз, может помочь заработать нелишние в наше время миллионы. Так что крем…

Завтрак – ничего лишнего, кашка, яйцо всмятку, бутерброд с сыром и кофе. За кофе можно и нужно быстро посмотреть электронную почту. И в офис. Черт! Машина!

Машина для большинства мужчин – это любимое дитя. Если ее царапнули, ощущаешь, что это тебя полоснули, если ударили, то это у тебя синяки и переломы. Мысль о том, что машина не заводится, разом вернула плохое настроение.

– Палыч, привет! Когда будешь? – Леонид позвонил Палычу.

Александр Палыч был первым водителем Леонида еще лет десять назад. Уже тогда Палыч был пенсионером. Он пришел в контору после работы в КГБ и такси. И там и там он был водителем. Еще раньше он был автогонщиком. Но, как водится, после первой же серьезной аварии страсть к автогонкам притупляется и люди переходят на более мирную работу, например в КГБ. Леонид последнее время начал с сожалением замечать, что Палыч сильно стареет. Но даже сейчас это был самый надежный и незаменимый в конторе человек.

– Палыч, алло! Когда сможешь быть? Уже внизу? Супер! Спускаюсь!

Палыч уже пятнадцать минут как внизу. Чему удивляться? Он же сам вечером сказал быть в 9.45.

С легким сердцем Леонид отдал Палычу ключи от «мерса» и документы на машину. Дорога в офис с Палычем тоже всегда без приключений.

Приключения ждали в офисе. В приемной сидели главбух и юрист, и вид у них был слегка помятый, будто их автобус переехал. Когда видишь такую картину, можно и струхнуть. Вид у них – «все пропало, шеф, а мы еще и выносить помогали!». Леонид собрался с силами, бодро прошагал в кабинет, на ходу коротко сказав: «Заходите». Главная особенность любого российского бизнеса в постперестроечное до-и-после кризисное время – это сплошное сидение на пороховой бочке. А рванет или не рванет – этим и характеризовалась успешность или провальность бизнеса. Рвануть, как правило, пыталось минимум раз в полгода. Снаряд мог прилететь откуда угодно – поставщики, клиенты, всякие органы, воры, бандиты, собственные сотрудники. Леонид мысленно сосчитал время с последней попытки поломать бизнес – пять с половиной месяцев. Да, пора! Статистика – великая вещь!

Друзья Леонида, которым удавалось сколотить пять – десять миллионов зеленых американских денег, часто не выдерживали этой гонки с препятствиями, продавали бизнес, квартиры, машины и уезжали в Черногорию, Испанию, кто-то – в Германию, некоторые в Штаты или в Канаду. Один свалил в Панаму, но это больше из разряда экзотики. Другие продавали или переводили на менеджеров бизнес без особой надежды что-либо заработать, сдавали в найм свои жилые и нежилые помещения, а сами пускались в путешествия или курили траву где-нибудь на Гоа. Леонид никак не мог добраться до заветной пятерки, хотя пару раз уже после серьезных перипетий тоже серьезно подумывал завязать и свалить.

И вот опять что-то произошло.

– Проходите! Внимательно вас слушаю!

Начала Маргарита Ивановна:

– Леонид! Сегодня пришло письмо. На нас подали иск в арбитраж. И знаете кто? Эти наши бывшие клиенты – офисный центр «Айком» – требуют от нас пятнадцать миллионов рублей плюс всякие издержки.

Леонид от изумления не знал, смеяться или плакать. Это «Айком», которым они произвели работ на 10 миллионов, которые не заплатили им за услуги, с которыми они уже судились и выиграли суд, которые заплатили им по суду всего пять миллионов, а пять так и остались должны. И им еще что-то надо?

– Господи, мы же простили им целых пять лимонов, что им еще надо?

Леонид расслабился. Старый враг всегда понятней. Пугает неизвестность. А потом арбитраж – это дело долгое, всегда можно подумать, поразмыслить и подобрать ключи к ситуации.

– Леночка, принесите нам чаю и конфет, а то у нас тут старые друзья на горизонте образовались. Надо чайку попить. Ну, Маргарита Ивановна, рассказывайте, что они там удумали, и главное – почему вы так расстроились?

Маргарита Ивановна рассказывала, волновалась, как на экзамене. Петр Иванович поддакивал и добавлял изредка фразу-другую. По итогу получался бред сивой кобылы. «Айком» наштамповал где-то документов, что кто-то другой выполнил им все работы, таким образом, получалось, что пять миллионов им выплатили незаконно, и они еще решили, что десять миллионов будут им необходимы, чтобы восстановить утраченное лицо фирмы. «Они бы лучше о лице думали, когда нагло заявили, что платить не будут, – подумал про себя Леонид. – Но исковое заявление принято, а значит, подано оно по всей форме и необходимые документы прилагаются. Значит, наняли профессионалов. А вот это уже плохо». Леонид вспомнил, как в суде сторону «Айкома» пытался защищать штатный юрист, который, похоже, и в суде-то был первый раз в жизни. «Или поменяли штатного юриста и теперь пытаются отбить зарплату нового», – такая мысль тоже похожа на живую.

Зашла Леночка с чаем. «Черт побери, до чего же она хороша, ножки, грудь, одевается как с подиума, все подчеркнуто, облегает». Леонид с трудом оторвал глаза и попытался переключиться на чай. Чай с Леночкой в сравнение не шел. Говорила Леночка чуть нараспев.

– Леони-ид Андреевиич! Может, свежей мяаты или лимоончик добавить или шоколад желаете?

– Коллеги? – вопросительно произнес Леонид и тотчас отметил про себя, что рот Петра Ивановича приоткрыт и глаза затуманенно смотрят на приоткрытую Леночкину грудь.

Во взгляде Маргариты Ивановны читалось негодование со смесью презрения ко всем красивым секретаршам на свете, или, как теперь модно говорить – личным помощникам руководителя. Функции современного личного помощника гораздо шире, чем не пускать в кабинет руководителя посторонних лиц и приносить чай. Современный помощник пытается управлять временем собственного руководителя, координируя все предстоящие встречи. Таким образом, нынешний секретарь следит за тем, чтобы руководитель полностью отрабатывал все отведенное для работы время. То есть у самого большого директора в конторе появляется по его же собственному желанию собственный начальник, гоняющий его с одной деловой встречи на другую.

«Бред! Надо бы уволить Леночку к чертовой матери! Опять же для семьи спокойнее!» – подумал Леонид.

– Спасибо, Леночка, больше ничего не надо! – спокойно произнес он вслух.

До Леночки на этой должности работала Ольга Петровна. Ольге Петровне было что-то около сорока пяти, и она занималась еще и делопроизводством, то есть коллекционировала и готовила на подпись самые важные постановления и договоры. Затем контора разрослась. У Ольги Петровны появился свой собственный кабинетик и помощница. А у Леонида появилась Леночка. Леночка появилась не из ниоткуда. Как правило, на такие должности людей либо тщательно проверяют, либо берут по рекомендации. Леночка ранее работала в мэрии секретарем у одного небольшого начальника. Леонид знал и начальника, потому как последние пару лет регулярно появлялся в его кабинете, и Леночку, конечно, тоже. Когда начальника в результате подковерных войн сняли, Леночка осталась без работы и Леонид взял ее к себе. Чем он руководствовался в этот момент, точнее, чем он думал, сказать даже самому себе он затруднялся.

Задачи замутить с очаровательной блондинкой он себе не ставил, но утверждать, что ее личико и формы не играли никакого значения при приеме на работу, было бы глупо. Собеседований он не проводил. Он просто знал, что стандартные функции личного помощника она знает и выполняет. И, не раздумывая, предложил ей работать в конторе. Она согласилась. Чем она руководствовалась, также сказать сложно. Может, потому, что за два года знакомства он ни разу не пытался пригласить ее на ужин или в кино, как это делали многие другие, приходящие в здание мэрии. Или потому, что она хотела бы, чтобы он все-таки предложил ей прогулку при луне. Или потому, что он первым предложил ей более или менее нормальное место с нормальной зарплатой. В общем, как-то так… получилось. Леночка спокойно работала уже полгода. Леонид ее никуда не звал. Она же всегда выглядела эффектно и чертовски аппетитно. По конторе, похоже, ходили слухи, что у них что-то есть. Слухи наверняка распускали те ухажеры из сотрудников, которые за ней пытались ухаживать. За этим Леонид старался следить. Потому как хуже нет, когда твоя секретарша обсуждает тебя с твоим же сотрудником в постели. Но Леночка, похоже, это тоже понимала и на ухлестывания взаимностью не отвечала.

– Вы расстроились? – перебила его мысли Маргарита Ивановна.

Леонид отметил, что чай уже выпит. И бухгалтер и юрист, похоже, смотрят на него уже несколько минут, а он витает в облаках, черт побери.

– Нет, нет! – сбрасывая оцепенение, произнес Леонид. – Секунду!

Он набрал номер на телефоне.

– Анатолий, привет! Слушай, мне нужна твоя помощь. Тут на нас иск в арбитраж подали. Можно я твой телефон передам нашему юристу Маргарите Ивановне, и она тебе обрисует ситуацию? Правда наша, но с той стороны, похоже, взялись профи, поэтому тебе и позвонил. Ладно? О’кей, через пять минут тебе позвонят. О’кей, спасибо.

– Все! Маргарита Ивановна, вот номер, решайте совместно, что делать, завтра жду вас с очередным докладом. Коллеги, еще вопросы есть? Тогда удачи! И будьте повеселее, пожалуйста! Леночка, запланируйте мою встречу с Маргаритой Ивановной и что там у нас дальше сегодня по расписанию?..

Расписание было плотным, дел было много, время летело незаметно.

2.4

Диана, обняв колени, смотрела, как эльф шелестит крылышками и переливается всеми оттенками золотого и зеленого. Он всегда такой смешной, когда так делает.

Воспитательница детского сада Елена Петровна, заменяющая Надежду Ивановну, давно отметила для себя, что Диана уже минут десять как неотрывно смотрит в одну и ту же точку на площадке, не двигаясь и не говоря ни слова. Она жестом подозвала нянечку и шепотом спросила у той, как зовут ребенка и что, по ее мнению, происходит. Нянечка с любовью посмотрела на Диану, потом повернулась к Елене Петровне и коротко сказала:

– С эльфом играет!

У Елены Петровны расширились от удивления глаза, дернулись нервно руки, потом глаза сузились до змеиной щелки, и она прошипела: