12

– Знаете, что нам нужно сделать? – сказал Ястреб, когда однажды днем они, измочаленные игрой, ввалились в Болото.

– Выпить, – веско заявил Дюк.

– Не, – отверг Ястреб, – нам надо создать футбольную команду.

– Ага, а играть-то с кем? – спросил Дюк.

– С «Медведями Чикаго», – сказал Ловец, – это шанс попасть домой.

– Нет, спасибо, – сказал Дюк. – Я уж лучше здесь сдохну.

– Послушайте, парни, – сказал Ястреб. – Я не шучу. Мы тут снова стали ссориться. Надо чем-нибудь заняться. Тот бугай – Волмер, из снабженцев, играл центровым за Небраску. Лопух был запасным полузащитником в Оклахоме.

– Помоги нам Бог, – взмолился Ловец.

– Еще есть Пит Риззо.

– Он был игроком третьей линии на поле, – сказал Дюк.

– Но он же еще в школе в футбол играл.

– А как команду назовем? – спросил Дюк.

– «Грин-Бэйские толстокожики Горячих Губок» – предложил Ловец.

– Тогда Громила МакКарти, чур, за нашу команду играет, – сказал Дюк.

– Да, погодите вы, – сказал Ястреб. – Я серьезно. Там у них есть какая-то лига. 325 эвакогоспиталь в Йонг-Донг-По заявил, что они чемпионы, потому что в прошлом году разгромили две другие команды. Я знаю где достать настоящего профессионального игрока, а если мы их обыграем, можно подзаработать на ставках.

– Да он чокнутый! – сказал Ловец.

– Агааа, – сказал Дюк, – что за игрок-то?

– Вы когда-нибудь слыхали об Оливере Венделе Джонсе? – спросил Пирс.

– Неа, – сказал Ловец.

– Звучит как имечко для нигера, – сказал Дюк.

– Отбрось расовые предрассудки. А о Копьеносце Джонсе слыхали?

– Ага, – сказал Ловец.

– Это, быть может, лучший фуллбэк в профессиональной лиге со времен Нагурски , – сказал Ястреб.

– Хорошо, – сказал Ловец. – А какое он отношение к нам имеет?

– Ты же ничего в последнее время о нем в газетах не видел, так ведь? – спросил Ястреб.

– Может быть только мельком, – сказал Дюк.

– Ври больше, – сказал Ястреб. – А знаешь, почему ты о нем ничего не слыхал?

– Не-а, – сказал Дюк, – просвети нас.

– Нет, наоборот не говори, – сказал Ловец. – Мы с удовольствием проведем все свободное время в догадках.

– Вы ничего не слыхали о Копьеносце Джоне, – сказал Ястреб, – потому что его настоящее имя – доктор Оливер Вендел Джонс, и он нейрохирург в 72 эвакуационном госпитале в Тэгу.

– Черт, – сказал Ловец.

– Ага, – согласился Дюк.

– Но как получилось, – поинтересовался Ловец, смешивая напитки, – что ты такой эксперт в этом вопросе?

– Потому, – ответил Ястреб, – что когда я был Тэгу перед тем, как меня, упирающегося и орущего, притащили сюда, я жил в одной палатке с Копьеносцем. Он учился в каком-то захолустном колледже для цветных, но учился усердно, и поступил в медшколу. В колледже он играл в футбол, но его не замечали. После медшколы он женился и решился на ординатуру. Естественно, ему нужны были деньги, и потому по выходным он стал играть в полупрофессиональной лиге где-то около Нью-Джерси. Кто-то заметил его и его взяли в «Филадельфийские Орлы». Он был великолепен несмотря на то, что не мог все время отдавать игре. О том, что доктор, он помалкивал. Но это быстро всплыло бы, если бы не призыв в армию, как раз когда он становился знаменитым.

– И ты единственный здесь, кто знает об этом? – спросил Ловец.

– Парочка цветных знает кто он такой, но будут молчать, потому что он попросил их.

– Хорошо, – сказал Ловец. – И ты правда думаешь, что нам удастся его добыть?

– Конечно, – сказал Ястреб.

– Эй, минуточку, – вмешался Дюк. Знаю я вас, янки, чего вы там задумали. Вы эт-та, собираетесь притащить этого нигера и поселить его в Болоте? Так?

– Так, – подтвердил Ястреб.

– Хорошо, – сказал Дюк. – Если уж вы сможете жить с ним, то и я смогу. Дома все равно отмываться после житья с парочкой янки.

– Так как мы его сюда вытащим? – спросил Ловец.

– Проще простого, – сказал Ястреб. – Мы скажем Генри, что больше жить без нейрохирурга не можем. Если он на это не клюнет, скажем правду. В Генри тоже живет маленький корыстолюбец.

– Окей, – согласился Ловец. – Пошли его штурмовать.

– А этот Нигер в хорошей форме? – поинтересовался Дюк.

– Этому сукину сыну долго жрать пончики придется, чтоб из неё выйти. Уж среди наших-то его точно никто не остановит, – заверил Ястреб. – А еще вдобавок он классный парень.

– Упс, – сказал Ловец, когда Генри поднял на них взгляд. – Не туда попали. Это, наверное, какой-то синтоистский храм.

– Похоже на то, – сказал Ястреб. – Прости нас, о святой человек!

– Да бросьте кривляться, – сказал Генри, поднимаясь. – Чего вам, негодяи, надо?

– Выпить, – сказал Ловец.

– У вас и палатке хватает выпивки, – отпарировал Генри, пялясь на них. – Еще чего надо?

– Держи, – сказал Ловец, протягивая Генри скотч, пока Ястреб и Дюк наливали себе. – Расслабься.

– Генри, – начал Ястреб, – ты ведь не первый, кого застукали за религиозным возрождением. У нас тоже возрождение веры.

– Чего-чего? – начал Генри. – Какого…

– Генри, – сказал Ловец, – на нас снизошло озарение. Нам нужен нейрохирург.

– Точно, – подтвердил Дюк.

– Да вы, чо, сбрендили? – сказал Генри.

– И после всего, что мы сделали для армии, – сказал Ловец, – разве мы много просим?

– Пожалуйста, – сказал Ястреб, преклоняя колена перед Генри. – Пожалуйста, о Святой Отшельник, пошли нам нейрохирурга.

– Мы серьезно, – сказал Ловец.

– Ага, – сказал Дюк.

– Хорошо, – сказал Генри, все еще пялясь на них. – В чем тут подвох?

– Футбол.

– Что?

– Футбол.

– Какой к черту футбол? – сказал Генри.

– Ну, правда, – сказал Ястреб, – все просто. Мы хотим создать футбольную команду и сыграть с 325 корпусом в чемпионате Кореи, а для этого нам нужен нейрохирург. Ты же хочешь, чтобы 4077 МЭШ стал чемпионом Кореи по футболу? Кто знает, может нас пригласят на Роуз Боул ?!

– Да черт с ним, – сказал Ловец. – Прикинь только, сколько можно заработать на ставках на самих себя!

– Объясните только, – сказал Генри, навострив уши, – а какое отношение к этому имеет нейрохирург?

– Слыхал об Копьеносце Джоне? – сказал Ястреб. – Ну цветной. Игрок профессиональной лиги.

– И что?

– Прямо сейчас он не в лиге, и мы можем получить его.

– Мы? Как?

– Скажи генералу Хаммонду, что тебе позарез нужен нейрохирург, и нужен именно капитан Оливер Вендел Джонс из 72 эвакуцационного.

– Ты серьезно? – сказал Генри? – Ты не шутишь?

– Видите? – обратился Ястреб к остальным. – Я же говорил вам, Генри верит в свободное предпринимательство.

– Ты чертов свистун, – сказал Генри. – Ты правда думаешь, что нам его удастся заполучить?

– Конечно, – сказал Ястреб. – Никто тут не знает кто он, кроме пары его друзей, которые ничего не скажут.

– Отлично, – сказал Генри и стал мерить пол шагами. – Хорошая мысль. А знаете еще что?

– Что?

– Хаммонд, – сказал Генри, расхаживая, – он воображается себя местной звездой и называет себя тренером 325 госпиталя. Да ведь он застрял где-то в футболе времен Пуджа Хеффелфингера . Да он, черт возьми, не знает даже основ современной игры!

– Хорошо, – сказал Ловец.

– Он настолько генерал, что вместо футбольных упражнений на тренировках только всех строит, – сказал Генри.

– Тогда мы можем провернуть дельце? – спросил Ястреб.

– Да, – ответил Генри, – но с одним условием.

– Каким?

– Я хочу быть тренером, – сказал Генри.

– Все, что пожелаете, Тренер, – подтвердили они в унисон.

– Хаммонд, ха! – сказал Генри. – С какой стати он решил, что он тренер?

– Бог мой! – сказал Ловец. – Полное затмение, темнота в полдень! Вы посмотрите на его габариты!

– Пьет он двойной бурбон и колу, Ловец, – сказал Ястреб, подпрыгивая и пожимая руку капитана Джонса. – Добро пожаловать, Копьеносец!

– Вы уверены, что я по адресу? – сказал капитан Джонс, ухмыляясь.

– Точно по адресу, – сказал Ястреб. – Познакомься с Ловцом. Пожми руку Дюку. А теперь пожми руку двойному бурбону.

– Скажи мне вот что, – обратился он к капитану Джонсу. – откуда такое погоняло: Копьеносец?

– Приходилось и копье метать, – сообщил им Джонс. – Кто-то стал называть меня так, и газетчики решили, что это неплохое прозвище, и оно ко мне прилипло.

– А как вы с Ястребом стали таким друзьями не разлей вода в Тэгу?

– Ну, – сказал Джонс. – Меня туда направили, там совсем не было цветных, и отдельной комнаты для меня не нашлось. Ястреб пошел к командующему и сказал: «Скажите этому верзиле, что может жить со мной, если хочет».

– Мило, – сказал Ловец, – но маловато для ордена Доблестного легиона.

– Да никто и не раздает тут медали, – сказал Копьеносец, – но вокруг столько двуличностей. Самые худшие из них – типы, которые просто из кожи вон лезут чтобы показать, что цвет кожи для них не имеет значения, а вот если бы я не был цветным, они бы меня и не заметили. Они – часть бремени черных.

– Понятно, – сказал Ловец.

– Ну а вообще, – продолжал Копьеносец, – там было полно цветных, и я знал нескольких. Некоторые изредка заходили ко мне. Иногда Ястреб оставался с нами, но чаще всего он сбегал. Однажды я спросил: «Ястреб, почему ты избегаешь моих друзей?»