Ненавистные чужеземцы Роаны, захватчики и тираны. И почему она только вообразила, что Конн О'Кэррол ее поймет? Что он скажет, узнав, что она тоже из рода Роан? Дженнифер теперь не сомневалась, что последует за ее признанием. Конн явно не желал, чтобы она имела хоть какое-то отношение к этой семье. Он даже не хотел, чтобы она общалась со старой леди. Едва только девушка упомянула в разговоре Дэррили-Хаус, обстановка сразу же накалилась.

– И как вы поладили со старушкой? – спросил Конн, пригубив шерри.

– Прекрасно! – пылко заверила его девушка. – Я думаю, ей было очень одиноко, она искренне радовалась моему появлению. Кстати, она показала мне семейные портреты...

– Включая работы Огастеса Джона. – Конн взял в руки портрет Мартина. – Только не говорите мне, что это она вам его подарила!

– Ну, не украла же я его, – засмеялась Дженнифер. – Знаю, он очень ценный. Наверное, мне не нужно было соглашаться брать его. Но миссис Роан настаивала. Она сказала, что хочет отблагодарить меня за доброту. – Встретив недоумевающий взгляд Конна, она поспешила продолжить: – Понимаете, когда я с ней познакомилась, она была в доме совершенно одна и к тому же подвернула ногу. Ей тогда было очень плохо. Ну, а я постаралась ей помочь, чем могла. Сделала холодный компресс на лодыжку, наложила повязку, заварила крепкого чая.

– А где в это время была медсестра?

– Понятия не имею, – честно призналась Дженнифер.

Конн смерил девушку недоверчивым взглядом и сменил тему разговора:

– Сейчас я еду в Дэрринод. Это ферма, где держат моего коня, Клондайка Джо, – напомнил он. – Не хотите составить мне компанию?

– С удовольствием! – сразу согласилась девушка.

– Вот и отлично! – обрадовался Конн. Его лицо прояснилось. Внезапно их отношения снова потеплели. Этого тепла так не хватало Дженнифер в эти последние дни. – Знаете, – начал он нерешительно, – я стал было уже думать, что вы специально избегаете меня всю эту неделю. Я решил, что обидел вас при нашей прошлой встрече. Может, вас встревожили мои слова?

– Конечно нет! – поспешно воскликнула девушка.

– Тогда все в порядке. – Пожалуй, Конн произнес это не вполне уверенно.

– Но мне нужно переодеться, – сказала Дженнифер. – Не могу же я показаться чужим людям в этом старом страшном свитере. Вы не сможете немного подождать? Я быстро.

Девушка вернулась в гостиную в легком льняном костюме бирюзового цвета. Ее волосы, распущенные по плечам, отливали светлой бронзой. Зеленые глаза выжидающе смотрели на мужчину. Конн буквально опешил. Он стоял и не мог произнести ни слова.

– Вы... прекрасны! – наконец выдавил он. – Идемте! – Он взял ее за руку и повел к машине.

«Сегодня я буду просто наслаждаться жизнью, – решила девушка. – Перестану волноваться и изводить себя мучительными вопросами... всего на один день. Я приму все как есть и забуду о своих проблемах».

По пути Конн рассказывал ей о Клондайке Джо и своем приятеле Гэллахере, которому принадлежала ферма.

– Пэдди считает, что мой конь сможет показать себя на скачках в Сэйнт-Лэгере. Он хочет поговорить со мной по этому поводу. Тут я и подумал: вот отличный шанс взять вас с собой на ферму и познакомить с Пэдди и его женой Берни. Они мои лучшие друзья.

Они ехали по незнакомому Дженнифер пути. Дорога огибала Бен-Крегган и бежала вдоль бескрайних лугов с пасущимися на них овцами. И вдруг их взглядам открылось море. Бурлящие, пенистые, темные воды бились о каменистый берег, рассыпая тучи брызг. Казалось, весь пейзаж вокруг окрасился в синие тона. Вода в небольших озерах отливала сапфиром, горы вдалеке затянулись синей дымкой, даже тени от огромных валунов, торчавших тут и там, словно головы великанов, отливали синевой. А свежий морской воздух, который жадно вдыхала Дженнифер, казалось, имел привкус шампанского. Он действительно опьянял. Вскоре у девушки немного закружилась голова. Все горестные думы были давно забыты. Дженнифер просто была рядом с Конном в этот прекрасный солнечный день, и это было счастьем.

Наконец они добрались до фермы. Когда машина въехала в гостеприимно распахнутые белые ворота, Дженнифер сразу же увидела загон с жеребятами. Детеныши с огромными влажными глазами ковыляли вдоль стенки загона, неуверенно переставляя еще хилые ножки. Девушка умиленно вздохнула. В самом доме – солидном, двухэтажном, построенном из светлого камня – Берни сердечно поздоровалась с новой знакомой. Женщины сразу же почувствовали симпатию друг к другу. Подвижная, худенькая Берни с пышными черными кудрями, выбивающимися из-под косынки, и огромными синими, как сапфиры, глазами была совсем немного старше самой Дженнифер.

Когда мужчины ушли к стойлам, хозяйка сказала:

– Я так рада, что вы приехали к нам сегодня вместе с Конном. Мы видели вас во время скачек пару недель назад и очень хотели снова повидать. Нэн Куин рассказывала, что вы сняли на лето коттедж Конна в Клуне и что вы художница. Я бы с удовольствием поглядела на ваши работы.

– Боюсь вас разочаровать, но со дня приезда я еще ни разу не бралась за краски, – смущенно призналась Дженнифер. – Как-то не было вдохновения. – Это было не вполне правдой. Но на какой-то миг тень старой миссис Роан вновь возникла перед взором девушки. Однако ей удалось быстро прогнать грустные мысли.

– Пока вы здесь, мы должны устроить пикник, – радостно предложила Берни. – Рядом есть прекрасные пляжи, целая миля отличного песка. Там Пэдди тренирует лошадей. И еще мы можем устроить купание в море, когда погода будет хорошей, как сегодня. Я знаю несколько прекрасных бухточек.

– Не сомневаюсь, это будет чудесно! – с восторгом согласилась девушка.

– Тогда давайте договоримся с вами. Приезжайте в первый же погожий день, – с ходу предложила Берни, и Дженнифер кивнула.

Затем последовала экскурсия в сад. Хозяйка собиралась набрать зелени для салата. Отгороженный от моря и ветра высокой каменной стеной, сад Гэллахеров мог предложить ягоды, овощи или фрукты на любой, даже самый изысканный, вкус. Женщины наполнили корзинку поздней малиной. Берни нарвала огромный букет роз для своей новой подруги. Они отнесли зелень и ягоды на кухню – просторную, светлую, с простой деревянной мебелью и плетеными креслами. Берни привела познакомиться с гостьей своих детей. Морин была копией матери – черные кудри и ярко-голубые глаза. Младенец Паудин, завернутый в белое одеяльце, лежал в старинной люльке. За ним присматривала пожилая женщина с усталым лицом. При виде незнакомки Морин испугалась и поспешила спрятаться за широкой юбкой старухи. Но после того как мать слегка прикрикнула на нее, девочка застенчиво улыбнулась и робко протянула Дженнифер горячую ладошку.

– А это мой сын, – с гордостью сказала Берни и вынула Паудина из люльки. Малыш беззубо улыбнулся и с любопытством завертел головой по сторонам. Дженнифер вдруг ощутила резкий укол зависти, наблюдая, как Берни кладет сына обратно в люльку. Но, помогая хозяйке готовить обед, девушка об этом быстро забыла. Посреди радостных забот нет места грусти. Из духовки доносился аппетитный аромат жареной курятины. Над огнем в очаге висел на длинной цепи старинный медный чайник.

– На десерт у нас будет малина со сливками, – решила Берни. – Если хотите, можете сходить за сливками в коровник. А я пока приготовлю соус, – сказала она Дженнифер. – Морин покажет вам дорогу.

В доме Гэллахеров все было необыкновенно уютным. Когда хозяева и гости собрались, наконец, за обеденным столом, Дженнифер уже казалось, что она знает этих людей много лет. В большой, уютной столовой шла спокойная дружеская беседа о лошадях. Обсуждали дела фермы, урожаи, возбужденно пересказывали события последних скачек. Казалось, для Пэдди было самым привычным делом с парой жокеев и лошадьми отправиться на специальном грузовом самолете на бега в Эскот или даже в Париж. Он часто участвовал в скачках с огромными денежными призами. Обсуждая все тонкости лошадиного бизнеса, Конн явно чувствовал себя как рыба в воде.

После обеда Дженнифер следила, как он скачет по песчаному пляжу верхом на Клондайке Джо. Пэдди на гнедой кобыле и Берни на пони составили ему компанию. Девушка сидела на вершине невысокого утеса и с завистью наблюдала за ними. Она попала в яркий и волнующий мир и понимала, что уже никогда не сможет стать его частью. Знали бы они, эти простые ирландцы, как им повезло с их красивой, гостеприимной страной! По крайней мере Дженнифер она казалась именно такой. Но ведь действительно, здесь жизнь была совсем иной, чем в Эшфилде, да и в прочих английских городах. Она не была изуродована гнусным практицизмом и вечной погоней за деньгами. У ирландцев было время, чтобы остановиться и оглянуться назад.

– Мы должны обязательно научить Дженнифер кататься верхом, – сказал Конн, когда вся троица, наконец, вернулась из своего недолгого путешествия.

Подбежали мальчики-конюхи и повели лошадей обратно на ферму. Из машины, на которой компания добиралась до пляжа, Берни достала сумку с купальными принадлежностями – плавками, купальниками, сухими полотенцами. Они долго плескались в теплой, прозрачной морской воде. Дженнифер казалось, что никогда в жизни она не забудет этот чудный момент. Они вернулись в дом только к вечеру, нагуляв зверский аппетит. Обильный ужин поджидал их на столе.

– Вам понравилось, как вы провели день? – спросил Конн, когда они возвращались на машине из гостей. Уже сгущались сумерки.

– Это было чудесно! – восторженно выдохнула девушка. – Пэдди и Берни милейшие люди. Мне так понравился их дом. Огромная кухня, настоящий очаг...

– Сплошная показуха, – рассмеялся Конн. – Еду они готовят на обычной плите.

– А вы много общаетесь с их детьми? – поинтересовалась Дженнифер.

– Конечно. Паудин мой крестник.

Несколько минут они ехали молча. Девушка задумчиво глядела в окно.

– Хотел бы я так жить, – неожиданно нарушил тишину Конн. – От зари до заката возиться с лошадьми на свежем воздухе. Выгул, тренировки, работа в стойлах. И каждую неделю – скачки. – Он глубоко вздохнул. – И никакой тебе бумажной рутины в душном офисе или разъездов по клиентам, с их грязной возней, склоками, дрязгами...

Дженнифер удивила страсть в его голосе.

– Тогда почему бы вам не сменить профессию? – спросила она.

– Э, стар я уже стал для таких резких перемен. Однако я мог бы взять в управление небольшой конный заводик, не бросая свою профессию. Выбрать местечко недалеко от города, найти хорошего помощника, разбирающегося во всех тонкостях дела... Как заводчик я неплох, но в тренировках мало что понимаю. И еще нанять чернорабочего для уборки конюшен. – Казалось, Конн все глубже погружается в свои мечты. – На территории поместья Дэррили есть неплохие стойла, – буднично заявил он. – Их перестроили лет десять назад. Хотел бы я оказаться там, когда начнется дележ поместья.

Дженнифер резко обернулась:

– Вы хотите сказать, что собираетесь устроить ваш конный завод на территории поместья Роанов?

– Я собираюсь поступить еще хуже. Я уже приметил небольшой участок земли. Если его расчистить и засеять травой, выйдет неплохой луг для тренировок моих лошадей.

– Вы ведь все решили заранее, так? – оскорбленно воскликнула девушка. – Вы и ваше распрекрасное правительство бродите вокруг поместья, как стая шакалов, поджидая, пока не умрет старая хозяйка. Как вы можете быть таким... бесчувственным?

– Никакой я не бесчувственный. Просто я реально смотрю на жизнь, – принялся защищаться Конн. – Миссис Роан все равно недолго осталось жить. Кто-то же должен будет после ее смерти заняться этими землями. Поместье страшно запущено, нужно будет разгребать этот беспорядок. У миссис Роан нет наследников. Земли отойдут в ведение правительства, которое распродаст их по небольшим участкам фермерам.

– Все равно это бессовестно!

Конн не выдержал и рассмеялся:

– А что вы предлагаете? Может, сами возьметесь за это дело?

– С какой стати? – недоуменно спросила Дженнифер.

Конн пожал плечами:

– Любой законный наследник Роанов, если такой вдруг и объявится, должен будет благодарить правительство за то, что оно возьмет все хлопоты на себя. Как вы, наверное, уже заметили, в доме уже нет ничего ценного. Он превратился в склад старого барахла, которое никому не нужно. Да никто и не собирается там жить. Чтобы довести до ума такую развалину, как Дэррили-Хаус, нужны миллионы фунтов. Я считаю, что он так и будет помаленьку ветшать и ветшать, пока не рухнет от старости.

Конн замолчал, задумчиво глядя на Дженнифер.

– Полвека тому назад в этих краях оставалось два дворянских особняка тех времен. В наши дни – только один. Дэррили-Хаус принадлежит прошлому, которое лучше забыть.

Не так-то просто забыть прошлое, подумала девушка. В словах Конна чувствовалась ненависть ко всему, что олицетворял Дэррили-Хаус. А значит, и к семье Роан. И снова тень пролегла между ними.

– Когда у вас будет конный завод, где вы станете жить? – спросила Дженнифер только для того, чтобы сменить тему.

– Я построю дом, – сказал мужчина. – Небольшой уютный коттедж на землях поместья.

– А вам там не будет одиноко... совсем одному, посреди безлюдных равнин?

– Нет, если все пойдет так, как я думаю. – Неожиданно Конн оторвал руку от руля и мягко опустил девушке на колено.

Оба они замерли, затаив дыхание. Лунный свет, теплое дыхание летней ночи, волнующее прикосновение... и многозначительная фраза перед этим. В чем он старался убедить ее?

Было уже темно, настолько, насколько может быть темно в стране бледного западного неба и огромных озер, отражающих лунный свет. Они ехали по пустынной дороге вдоль берега озера. Огни фар выхватывали из темноты заросли таволги и камыша, освещали маленькие каменистые пляжи. Конн остановил машину и заглушил мотор. Во внезапно наступивший тишине отчетливо послышался всплеск.

– Здоровенная рыбина, – заметил Конн, вглядываясь в темноту. – Вероятнее всего, щука или лосось. – Он положил руку на спинку соседнего сиденья. – Когда вы, наконец, пойдете со мной на рыбалку?

– В жизни не держала удочки в руках, – честно призналась Дженнифер. – И мысль о том, что надо кого-то вытаскивать из воды, меня, честно говоря, пугает.

Конн залился громких смехом. Его рука, лежавшая на спинке сиденья, опустилась и легла на ее плечи.

– А почему бы нам ни провести целый день на озере вдвоем в это воскресенье? – предложил он. – Устроим небольшой пикник.

– Звучит заманчиво, – ответила Дженнифер. Она положила голову на плечо мужчины и подняла глаза к звездному небу.

Внезапно девушка почувствовала, что Конн гладит ее по волосам. Он откинул золотистую прядку со лба Дженнифер.

– Твои волосы такие мягкие и шелковистые... как лепестки водяной лилии, – прошептал он. А через мгновение спросил: – Когда ты возвращаешься в Кент?

– Наверное, уже скоро, – мечтательно ответила Дженнифер. Конн медленно поглаживал ее волосы, и девушку вдруг стало клонить в сон. – Занятия в школе начинаются двенадцатого сентября. А я должна вернуться пораньше, чтобы закончить ремонт в своей квартире. – Она печально вздохнула. – Да это даже и не квартира, а так, гостиная и спальня в одной комнате.

– И ты этого хочешь? – недоуменно спросил Конн. – Жить одной в своей крошечной квартирке и воспитывать ораву чужих детей?

Перед глазами Дженнифер предстала Берни Гэллахер с малюткой Паудином на руках. Она обернулась и внимательно посмотрела на Конна. Тот молча глядел в ее глаза. В ночной темноте Дженнифер не могла разобрать выражения его лица.

– До сентября еще многое может произойти между нами, – сказал мужчина.

А потом он стал целовать Дженнифер, сначала нежно, затем все более страстно. Девушка, испугавшись, оттолкнула его. Она так боялась, что придется все ему рассказать. Когда Конн узнает всю правду, узнает о том, что она дочь Мартина Роана, их отношениям придет конец.

– Успокойся, – с нежностью прошептал мужчина. – Выкинь все тревоги из своей маленькой глупенькой головки. Все будет хорошо.

Что он имел в виду? Его серые глаза излучали нежность. Дженнифер вновь утонула в его объятиях. Ей было сейчас так хорошо, так спокойно.

– Вот и правильно, – мягко произнес Конн. – Так и должно быть.

Девушка не знала, как долго они просидели вот так, молча вслушиваясь в тишину летней звездной ночи. Полог темноты скрывал их от всего остального мира. Казалось, они единственные люди на всей планете.

Но тишину неожиданно нарушил громкий всплеск. Где-то невдалеке в озеро с каменистого берега скользнула лодка. Конн сразу вскочил и включил фары. В их ярком свете Дженнифер разглядела человека, склонившегося над небольшой шлюпкой. Он резко обернулся и бросил испуганный взгляд на машину, затем прыгнул в лодку и отплыл от берега. Девушка сразу узнала в нем краснолицего старика из подземного туннеля.

– Ага, Попрыгунчик Бреннан! – воскликнул Конн. – Какого черта проклятый старикашка ошивается среди ночи у озера?

Шум лодочного мотора заглушил его слова. Попрыгунчик растворился в темноте. Покачав головой, Конн добавил:

– Могу поклясться, его напугал свет наших фар... Наверное, старикан решил, что за ним следит полиция. Думаю, они и вправду хотели бы знать, где он теперь прячет свой товар. Бреннан – самогонщик, – объяснил он Дженнифер. – Делает лучший самогон во всей округе.

– Так вот чем он занимается в подвалах Дэррили-Хаус! – воскликнула пораженная девушка.

Потом она вдруг опомнилась и зажала себе рот рукой: она ведь поклялась старику сохранить его тайну. Но Дженнифер уже устала от постоянных недомолвок и скрытности. Этот секрет показался ей слишком пустяковым, и она рассказала Конну, как однажды провалилась в туннель и наткнулась там на разъяренного Попрыгунчика. Они вместе посмеялись над цыплятами, которых тот якобы таскал из курятника.

– Цыплята! – хохотал Конн. – Да он там хранит свой девяностоградусный самогон в старых бидонах из-под молока.

– Он пугал, что со мной расправится, если я кому-нибудь проболтаюсь, что встретила его в туннеле, – встревожилась Дженнифер. – Поэтому, ради бога, никому не говори о том, что я тебе сейчас рассказала.

– Да я и не думал доносить на старого безобраз ника, – уверил ее Конн. – Пусть полиция занимается своей работенкой. Их не очень-то волнуют темные делишки Бреннана, если честно сказать. Подпольный самогон – это пустяки. К тому же, – снова засмеялся он, – полицейские ведь тоже люди.

Конн включил зажигание, крепко прижал к себе девушку и впился в ее губы долгим поцелуем.