Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Открытие сезона

ModernLib.Net / Остросюжетные любовные романы / Ховард Линда / Открытие сезона - Чтение (стр. 2)
Автор: Ховард Линда
Жанр: Остросюжетные любовные романы

 

 


Итак, что теперь?

А ничего. Больше она не в силах была что-либо сделать, потому что никаких притираний, таинственных и сексуальных коробочек с румянами или теней для век и темных карандашей для подводки глаз, которыми пользуются женщины, у нее не было. Она могла накрасить губы помадой, но к чему стараться? Помада у нее почти ничем не отличалась от цвета ее губ. Единственный способ, которым она могла удостовериться, что губы накрашены, — это лизнуть их и ощутить вкус, напоминающий жевательную резинку. Так было начиная с последнего класса школы.

— «О Господи! — громко простонала она. — Я не поменяла цвет помады со школьной скамьи! — Дейзи внимательно разглядывала себя. — Ты просто жалкое существо, — сказала она своему отражению, только на этот раз тон был сердитым. Нет, от небольших косметических изменений толку не будет. Она должна сделать нечто решительное, что перевернет ее жизнь.

Когда Дейзи спустилась вниз, она увидела на кухонном столе две коробки в веселой упаковке. Мама приготовила на завтрак ее любимые пекановые оладьи. Около тарелки, ожидая ее, курилась ароматным парком чашка кофе. Это означало, что мать прислушивалась к ее шагам на лестнице и налила ее только что. У Дейзи защипало глаза и навернулись слезы. Она растроганно посмотрела на маму и тетушку: они были самыми милыми людьми на свете, и она очень их любила.

— С днем рождения! — хором пропели они, сияя улыбками.

— Спасибо, — отозвалась она, силясь улыбнуться. Под их ободрительными взглядами Дейзи села на свое место и поспешно раскрыла коробки. «Ради Бога, — взмолилась она про себя, разворачивая бумагу материнского подарка, — только не жатую пижаму». Она боялась заглянуть внутрь, опасаясь, что не сумеет сохранить невозмутимость, если там окажется жатка или фланель. Фланель была ничем не лучше жатки.

Но нет… это была не жатая пижамка. Облегчение выразилось в тихом вздохе. Она подняла из коробки прелестное… одеяние.

— Это халатик, — сказала мать, словно Дейзи могла не понять, что видит.

— Он… он такой красивый, — произнесла Дейзи со слезами на глазах, потому так оно и было… в общем, он был гораздо милее того, что она ожидала. Это был просто хлопок, но очень приятного розового цвета, с небольшой кружевной отделкой вокруг ворота и на рукавах.

— Я подумала, что тебе нужно иметь что-нибудь очаровательное, — сказала мать, складывая руки вместе.

— И вот это, — произнесла тетя Джоэлла, подталкивая к ней вторую коробку. — Поспеши, а то оладьи остынут.

— Спасибо, мама, — проговорила Дейзи, послушно открывая коробку и заглядывая внутрь. Здесь тоже не было никакого жатого ситца. Она бережно, одним пальцем, коснулась прохладной шелковистой ткани.

— Настоящий шелк, — гордо промолвила тетя Джоэлла, когда Дейзи вынула длинную комбинацию. — Я видела такую на Мэрилин Монро в каком-то фильме.

Комбинация словно явилась из 1940-х годов, скромная и сексуальная одновременно. Такую дерзкие девицы могли тогда надеть вместо платья на вечеринку. Дейзи представила, как сидит перед зеркалом в одной этой элегантной комбинации и расчесывает волосы, а сзади подходит высокий мужчина и кладет руку ей на обнаженное плечо. Она запрокидывает голову и улыбается ему, а он медленно передвигает руку вниз под шелк и, касаясь ее груди, наклоняется и целует ее…

— Ну, что ты об этом думаешь? — спросила тетя Джоэлла, вырывая Дейзи из моря фантазии.

— Она прелестна, — сказала Дейзи, и долго удерживаемая слеза скатилась у нее по щеке. — Вы обе такие милые…

— Не настолько уж и милые, — прервала ее тетя Джоэлла и нахмурилась. — Что это ты плачешь?

— Что-то не так? — встревожилась мать, касаясь ее руки. Дейзи глубоко вздохнула:

— Не то чтобы не так. Просто… на меня сошло откровение. Тетя Джоэлла, соображавшая мгновенно, как молния, бросила на нее проницательный взгляд:

— Да уж. Представляю, как тебя тряхануло.

— Джо! — Послав сестре укоризненный взгляд, мать Дейзи взяла руки дочери в свои. — Скажи, дорогая, что не так?

Дейзи сделала глубокий вдох, чтобы набраться храбрости и сдержать слезы.

— Я хочу выйти замуж.

Сестры хором моргнули, посмотрели друг на друга, потом на нее.

— Что ж, это замечательно, — произнесла мать. — А за кого?

— В том-то и проблема, — ответила Дейзи. — Никто не хочет на мне жениться.

Тут она вынуждена была закрыть лицо руками, чтобы спрятать начавшийся слезный потоп.

Настала некоторая пауза. Дейзи знала, что мать и тетка снова переглянулись.

Затем мать откашлялась.

— Я не уверена, что понимаю тебя. Ты имеешь в виду кого-то определенного?

Благослови Господь ее материнское сердце! Она была учительницей английского до мозга костей. Единственным человеком из всех знакомых, кто всегда выражался метко и требовал точности высказываний от других. Впрочем, она сама была такой же. Яблочко упало недалеко от яблоньки. Даже взволнованная, мать отличалась пунктуальностью формулировок.

Покачав головой, Дейзи вытерла слезы, чтобы спокойно посмотреть сестрам в глаза.

— Нет, я не страдаю от неразделенной любви. Но я хочу выйти замуж и завести детей, до того как состарюсь. А чтобы это осуществилось, мне нужно сильно измениться.

— В какую сторону? — настороженно поинтересовалась тетя Джоэлла.

— Посмотрите на меня! — Дейзи провела рукой вдоль себя. — Я похожа на неприметную мышку. Кому захочется посмотреть на меня дважды? Даже несчастному Уолли Херндону я неинтересна. Мне нужно кардинально себя изменить. — Она набрала в грудь побольше воздуха. — Нужно заставить мужчин смотреть на меня. Начать ходить в такие места, где можно встретить неженатых мужчин, то есть в ночные клубы и на танцы. — Она сделала еще один глубокий вдох и выпалила самое большое требование: — Мне нужно жить отдельно, в собственной квартире. — И замолчала.

Последовал еще один сестринский обмен взглядами. Повисла пауза, и нервы Дейзи натянулись до предела. Что она станет делать, если они резко воспротивятся? Сможет ли она выстоять против них? Она их любила и хотела, чтобы они жили счастливо. Она вовсе не собиралась их огорчать или вынуждать стыдиться ее.

Но тут они обе обернулись к ней с довольными улыбками на лицах.

— Давно пора, — проговорила тетя Джоэлла.

— Мы поможем, — просияла мать.

Глава 2

Дейзи ехала на работу в прекрасном настроении, радость била ключом. К счастью, ей не нужно было беспокоиться о каких-либо знаках дорожного движения: явное преимущество маленьких городков. Она жила всего в пяти кварталах от библиотеки и ради собственного здоровья и охраны окружающей среды часто ходила на работу пешком, если погода была хорошей. Но дождь продолжал лить, да и летняя жара заставляла ее пренебречь своими привычками.

Голова ее шла кругом от множества планов, так что, не успев убрать сумку в нижний ящик стола, она схватила лист бумаги, на котором набросала первоочередные задачи, чтобы обдумать их заново. Мать и тетя Джо, захлебываясь от возбуждения, добавили к ним несколько своих идей, но после тщательного размышления согласились, что сначала следует позаботиться о самых крупных и дорогостоящих пунктах. У нее на счету в банке была приличная сумма, потому что она жила с матерью и тетей Джо и делила с ними все расходы. На еду и бытовые мелочи тратилось не так-то уж и много, да и за старый их дом давно было все выплачено. У нее был восьмилетний «форд», и за него ей уже пять лет не надо было платить. Жалованье библиотекаря в маленьком городке было небольшим, хотя она и числилась директором, но титул этот был скорее почетным, так как администрация мэра сохраняла за собой право принимать на работу и увольнять сотрудников. На ее долю оставалось выбирать, какие книги библиотека может покупать на свой более чем скромный бюджет, вот и все. Но если откладывать каждый год половину такого невпечатляющего жалованья, постепенно кое-что набирается. Она даже начала кое-что инвестировать в ценные бумаги, предварительно скрупулезно обследовав избранные компании по Интернету… И у нее неплохо получалось. Она могла гордиться накопленным ею запасом на черный день.

Она собрала достаточно на аренду жилища. Однако в Хилсборо, штат Алабама, не так-то много было подобных предложений. Разумеется, она всегда могла переехать в город покрупнее, вроде Скоттсборо или Форт-Пейна, но ей не хотелось уезжать далеко. Ее сестра уже перебралась в Хантсвилл, и хотя это тоже было довольно близко — всего какой-то час езды на автомобиле, — это все же было не то, что жить в одном городе. Кроме того, у мэра, Темпла Нолана, был пунктик — нанимать на муниципальную службу только жителей Хилсборо, и Дейзи была с этой его политикой согласна. Так что вряд ли она могла попросить его сделать для нее исключение. Значит, ей оставалось только одно: найти новое место обитания в пределах городка.

В Хилсборо была всего одна еженедельная газетка, выходившая по пятницам, но последний номер еще лежал у нее на столе. Она открыла ее на разделе «Объявления» — всего одна страница — и быстро просмотрела все колонки. Обратила внимание, что кто-то подобрал на Вайн-стрит пеструю кошку, а миссис Уошберн ищет кого-нибудь, кто помогал бы ухаживать за девяностовосьмилетним свекром, любимой привычкой которого стало в непредсказуемое время, особенно когда кто-то появлялся рядом, стаскивать с себя всю одежду. Аренда… аренда… Наконец она нашла этот маленький раздел и торопливо просмотрела его. Предложений было восемь… гораздо больше, чем она ожидала.

Один адрес был ей знаком, и она тут же его отбросила. Это была комната на верхнем этаже дома Бьюлы Уилсон, а каждый в городке знал, что Бьюла врывалась к своим жильцам когда хотела и обыскивала их комнаты, словно полицейская собака, натасканная на кокаин, рыщет в поисках тонны наркотика. После она сплетничала с приятельницами обо всем, что успела обнаружить. Именно таким образом в городке узнали, что мисс Мейвис Диксон держит дома полный ящик журналов «Плейгерл». Впрочем, мисс Мейвис была такой мерзкой, и ее все настолько терпеть не могли, что единодушно согласились: это ее единственный шанс в жизни увидеть вблизи мужские гениталии.

Нет, Дейзи никогда не станет жить в доме Бьюлы Уилсон.

Оставалось еще семь возможностей.

— Вайн-стрит, — пробормотала она, переходя к следующему объявлению. Это, наверное, маленькая квартирка над гаражом у Симмонсов. Совсем неплохо, так как гараж расположен в некотором отдалении от дома, и арендная плата разумная, и соседство хорошее, и уединение никто нарушать не будет, потому что Эдит Симмонс была вдовой, страдавшей жестоким артрозом коленей. Она не сможет взбираться по ступенькам, чтобы подглядывать и вынюхивать. Все знали, что ей приходится нанимать кого-нибудь для уборки дома, потому что она не могла нагибаться.

Дейзи обвела это объявление кружком и быстро перешла к остальным. Там предлагались две квартиры на Форрест-Хилл, но они были рядом с шоссе, плату за них требовали очень высокую, и выглядели они безобразно. Конечно, некоторые возможности усовершенствования здесь были… но она посмотрит на них, только если миссис Симмонс уже сдала свои комнаты над гаражом. Еще был дом на Ласситер-авеню, но этот адрес был ей вовсе не знаком. Она крутанулась на стуле, чтобы найти Ласситер-авеню на карте, и немедленно выбросила этот вариант из головы, потому что дом находился в неприятной части города. Насколько неприятной, она не знала, но могла предположить, что и в Хилсборо есть криминальный район.

Оставшиеся три адреса также были нежелательны. Предлагалась половина домика с разными входами, причем предложение повторялось постоянно, потому что во второй половине жило нищее и скандальное семейство Фаррис, вздорная семей соседство с которой никто не мог долго вытерпеть из-за несмолкаемых криков и ругани. Другой дом находился слишком далеко, почти в Форт-Пейне. А в последнем объявлении речь шла о передвижном доме и тоже на неприглядной окраине городка.

Она быстро набрала номер миссис Симмонс, надеясь, что квартира еще не сдана, потому что газета вышла всего четыре дня назад.

Телефон звонил и звонил, но Дейзи терпеливо выжидала, так как миссис Симмонс требовалось много времени, чтобы куда-то добраться. Вэрни, ее сын, дал матери радиотелефон, чтобы она держала его при себе и ей не нужно было идти к трубке, чтобы ответить на звонок. Однако она закоренела в своих привычках и считала помехой и лишней заботой весь день носить трубку с собой, а потому нечаянно уронила ее в унитаз, на чем дело и кончилось. Миссис Симмонс возобновила пользование стационарным телефоном, а Вэрни счел разумным не покупать новый беспроводной, чтобы она и его не утопила.

— Хэлло? — раздался наконец голос миссис Симмонс, такой же скрипучий, как ее колени.

— Хэлло, миссис Симмонс. Это Дейзи Майнор. Как вы себя чувствуете сегодня?

— Хорошо, дорогуша. От этого дождя у меня ноют все суставы, но он нам нужен, так что полагаю, я не должна жаловаться. Как поживают твоя мама и тетя Джоэлла?

— С ними тоже все хорошо. Они заняты заготовкой томатов и окры с нашего огорода.

— Я больше не консервирую, — проскрипела миссис Симмонс. — Прошлый год Тимми — жена Вэрни — привезла мне груш, и мы накрутили грушевого компота, но огородом я больше не занимаюсь. Мои старые колени этого не выдерживают.

— Вы можете подумать о хирургической замене коленного сустава, — посоветовала Дейзи. Она считала себя обязанной сказать об этом, хотя знала, что Вэрни и Тимми уже не один год тщетно предлагали ей это.

— Зачем? Мертис Бейнбридж сделала это и теперь говорит, что никогда не пойдет на такое второй раз. У нее от этого одни неприятности.

Мертис Бейнбридж была унылейшим ипохондриком и постоянно на все жаловалась. Если бы кто-то подарил ей автомобиль, она свела бы всех с ума жалобами, что должна теперь тратиться на бензин. Дейзи воздержалась от ссылки на эту черту Мертис, потому что та была лучшей подругой миссис Симмонс.

— Все такие разные, — дипломатично заметила она. — Вы гораздо более стойкая, чем Мертис, так что вам может это пойти на пользу. — Миссис Симмонс любила, когда ей говорили, что она крепкая и может стойко выносить боль.

— Что ж, я подумаю об этом.

Ничего подобного делать она не станет, но Дейзи, удовлетворив требования вежливости, перешла к цели своего звонка:

— Я вам звоню вот по какой причине: речь идет о квартире над вашим гаражом. Вы ее еще не сдали?

— Еще нет, дорогая. Ты знаешь кого-то, кто мог бы ею заинтересоваться?

— Я сама ею интересуюсь. Вам будет удобно, если я заеду во время ленча на нее посмотреть?

— Думаю, что да. Дай мне только время переговорить с твоей матерью, чтобы проверить. Я позвоню сразу после этого. Ты ведь сейчас на работе?

Дейзи растерянно заморгала. Неужели она действительно услышала это?

— Простите, — вежливо осведомилась она. — Зачем вам нужно что-то проверять у моей матери?

— Ну разумеется, уточнить, согласна ли она на это. Я не могу сдать тебе квартиру без ее разрешения.

Эта речь прозвучала как пощечина.

— Ее разрешения?! — задохнулась Дейзи. — Мне тридцать четыре года. Мне не нужно ничьего разрешения, чтобы жить там, где хочу.

— Ты могла поссориться с ней, дорогая, но я не могу ранить чувства Эвелин таким образом.

— Но мы не ссорились, — запротестовала Дейзи. Ей так сжало горло, что она едва могла говорить. Боже! Весь город считает ее настолько безнадежной, что она не может ничего сделать без разрешения матери? Неудивительно, что ей никто не назначал свидания! Она почувствовала унижение и злость одновременно: миссис Симмонс не пришло в голову, что она ее оскорбляет. — Знаете, миссис Симмонс, я поразмыслила и решила, что ваша квартира мне не подойдет. Простите, что зря вас потревожила.

Это было грубо, но она положила трубку не попрощавшись. Теперь миссис Симмонс наверняка расскажет всем своим подругам, что Дейзи вела себя резко и что она поссорилась с матерью. Но так тому и быть. Кроме того, хоть миссис Симмонс не сможет шарить в ее квартире, но, несомненно, станет наблюдать за тем, кто к ней ходит, и сочтет нужным докладывать обо всем матери. Дейзи вовсе не собиралась делать что-нибудь этакое… дурное… но все-таки!

Унижение жгло ей душу. Неужели именно так видят ее их друзья и знакомые? Как кого-то не способного принимать собственные решения? Она всегда считала себя разумной, ответственной и самостоятельной женщиной, но миссис Симмонс, знавшая ее всю жизнь, была явно другого мнения!

Да, этот предполагаемый шаг она слишком затянула. Его нужно было сделать лет десять назад. Тогда изменить свой облик было бы намного легче. А теперь получалось, что ей нужен акт конгресса и бумажка с разрешением матери, чтобы изменить представление людей о ней.

Может, оно и лучше поселиться не над гаражом миссис Симмонс? Иначе она будет жить вне материнского дома, но как бы под присмотром. Если она хочет изменить свой облик, ей нужно создать впечатление полной самостоятельности.

Безобразные кондо с каждой минутой становились все привлекательнее.

Она набрала указанный в объявлении номер. И снова телефон звонил и звонил. Может, и у владельца кондо больные колени?

— Хэлло, — произнес наконец голос, мужской и сонный.

— Простите, я, кажется, вас разбудила? — Дейзи бросила взгляд на часы над столом. Было десять минут десятого. Что же это за управляющий, который спит так поздно?

— Все в порядке.

— Я звоню насчет аренды квартиры…

— Извините, но последнюю сняли вчера. — Мужчина повесил трубку.

Проклятие!

Она с досадой уставилась на газету. Ей остался только сдвоенный домик на Ласситер-авеню с соседством семейства Фаррисов, передвижной дом и жилье в неприглядном районе. Жизнь рядом с Фаррисами была неприемлема категорически.

Отступить теперь она не могла, иначе не сможет посмотреть в глаза своему отражению в зеркале. Ей надо было довести дело до конца. Возможно, передвижной дом или это жилище на Ласситер-авеню окажутся не такими плохими. Ей было не важно, что район далек от респектабельности, лишь бы не был опасным, без наркодилеров, рыщущих на каждом углу, и чтобы по ночам не стреляли…

Впрочем, она не сомневалась, что если бы в Хилсборо где-то звучали выстрелы ночью или днем, она бы давно об этом услышала.

Тихое звяканье колокольчика над дверью подсказало, что кто-то вошел в библиотеку. Дейзи встала из-за стола, оправила юбку, хотя от этого та не стала выглядеть лучше. Она единственная работала до полудня, потому что редко кто посещал библиотеку в утренние часы. Большинство посетителей приходило во второй половине дня, по окончании уроков в школе. Разумеется, летом такой распорядок менялся. Впрочем, основная масса людей все равно приходила днем, возможно, из-за того, что они делали другие дела в относительно прохладные утренние часы. Кендра Оуэнс приходила к двенадцати и была в библиотеке до закрытия, то есть до девяти. Еще с пяти до девяти работала неполный день Шеннон Айви. Таким образом, Кендра не оставалась по вечерам одна. Единственной, кто проводил здесь долгое время в одиночестве, была Дейзи, но она считала, что на ней лежит основная ответственность.

— Есть здесь кто-нибудь? — прогремел низкий голос, прежде чем она успела выйти из кабинета за контрольным барьером выдачи книг.

Дейзи торопливо шагнула вперед, несколько возмущенная тем, что кто-то решился кричать в библиотеке, хотя никого из сотрудников не было видно. Увидев, кто был этим громогласным посетителем, она коротко ответила:

— Да, конечно. Нет никакой нужды так кричать.

Шеф местной полиции Джек Рассо с нетерпеливым видом стоял по другую сторону поцарапанного деревянного контрольного барьера. Дейзи знала его в лицо, но до этого никогда с ним не разговаривала, да и сейчас не особенно этого хотела. Откровенно говоря, она не слишком одобряла выбор мэра Нолана на должность шефа полиции. Что-то в нем вызывало в ней настороженность, хотя она не могла сказать, что именно. Ну почему мэр не назначил кого-то из местных, кто уже служил в полиции города? Шеф Рассо был чужаком, а наблюдая его во время городских собраний, она поняла, что он не стеснялся настаивать на своем. Нет, ей было очень легко не любить этого грубияна.

— Я бы не орал, если бы кто-то был на виду, — раздраженно произнес он.

— Если бы никого не было, дверь не была бы отперта, — откликнулась она таким же раздраженным тоном.

Ничья.

Внешне шеф Рассо был весьма привлекательным, даже красивым мужчиной… если вам нравятся качки с мощными шеями и широкими покатыми плечами. Она не была такой дурочкой, чтобы автоматически полагать, будто всякий атлет еще и туп как пробка. Но ей, Дейзи, подобные типы никогда не нравились. Право, когда мужчина тратит столько времени на поддержание своих мускулов, в этом есть значительная доля самолюбования, нарциссизма… Не так ли? Дейзи не знала, сколько ему лет: лицо у него было почти без морщин, за исключением нескольких линий у глаз, возникающих, когда человек часто Щурится. В то же время его очень коротко постриженные волосы оставались темными лишь на макушке, а всюду были седыми. В любом случае он был слишком старым, чтобы проводить часы, поднимая тяжести. И ей не нравился его высокомерный взгляд и то, как кривились в постоянной насмешке его полные губы. Что он о себе воображал? Думал, что он Элвис? Кроме того, он был янки, служил до этого копом не то в Чикаго, не то в Нью-Йорке — по слухам, и тут и там. Она легко могла в это поверить: манера держаться у него была резкая и нелюбезная. Если бы ему пришлось баллотироваться на выборную должность, вроде окружного шерифа, он бы никогда не прошел.

Дейзи подавила вздох. Ее мнение о шефе полиции было в явном меньшинстве. Мэр Нолан его уважал, городскому совету он нравился, и, судя по местным сплетням, большинство одиноких женщин полагали, что обаятельнее его на свете нет. Так что не исключено, что она ошибалась в своей инстинктивной неприязни к нему. Возможно. Она напомнила себе: быть непредвзятой входит в хорошее воспитание, но все-таки порадовалась, что между ними деревянный барьер выдачи.

— Могу я вам чем-то помочь? — спросила она профессионально поставленным голосом, дружелюбным и деловым одновременно. Работа с людьми была целой наукой, особенно в библиотеке. Требовалось ободрять людей, потому что вы, разумеется, стремились поощрить их желание читать, но в то же время необходимо было внушать им некоторое уважение к библиотеке и ее служащим.

— Угу. Я хочу записаться в виртуальную библиотеку. Никакое другое пожелание не могло вызвать у нее большей радости, столь сияющей улыбки на лице. Ее мнение о нем автоматически взлетело сразу на несколько пунктов. Дейзи справедливо гордилась состоянием виртуальной библиотеки их штата. В этом смысле Алабама возглавляла нацию. Каждый житель штата мог записаться в любую библиотеку и получить прямой доступ из дома к тысячам газет, журналов, статей, энциклопедий, отчетов, медицинских вестников и тому подобной информации. Некоторые категории сведений были адресованы детям определенного возраста для работы в классе или в качестве помощи в домашних заданиях или же просто интересны для них. В других штатах также были виртуальные библиотеки, но ала-бамская была самой обширной.

— Она вам очень понравится! — с энтузиазмом воскликнула Дейзи, откидывая держащуюся на петлях часть барьера и выходя из своего безопасного убежища. — Пойдемте со мной.

Она провела его в справочную секцию, где тихо гудел включенный компьютер, постоянно готовый к работе. Она села на стул перед ним и жестом предложила Рассо подтянуть к себе другой. Он взял стул, поставил, пожалуй, слишком близко к ее стулу и плотно уселся на него. Так он казался еще массивнее. Он тут же откинулся на спинку и положил ногу на ногу, автоматически приняв позу самца — предводителя стаи, то есть мужчины, привыкшего физически властвовать над окружающим пространством.

Дейзи нахмурилась и мысленно вычла только что набранные им очки. Он что, не знает? Людей нельзя подавлять. Она отодвинула свой стул чуть в сторону и сделала мысленную отметку в его анкете: плохие манеры.

Выяснив у него требуемую ему информацию, она ввела ее в систему и сообщила ему его код доступа. Все это время она физически ощущала его близость и бросила несколько взглядов на мускулистое, почти касающееся ее бедро, с досадой размышляя, что если отодвинется еще больше, то не сможет дотянуться до клавиатуры. Ее раздражала его бесцеремонность: он должен был понимать, как давит на нее, влезая в ее личное пространство, копы в больших городах специально изучают подобную технику устрашения… Она бросила на него еще один сердитый взгляд и чуть не подпрыгнула на стуле, потому что он смотрел прямо на нее… и даже не пытался этого скрыть.

Она почувствовала, как вспыхнули ее щеки. Обычно она поскорее закончила бы дело и поспешила укрыться в своем кабинетике. Но сегодня был день начала ее новой жизни, так сказать, поворотный пункт, и она решила, что черта с два даст себя запугать. Она уже нагрубила миссис Симмонс, так почему бы не осадить и шефа полиции?

— Вы не сводите с меня глаз, — без обиняков заявила она. — У меня что, грязь на лице или я похожа на опасного преступника?

— Ни то, ни другое, — ответил он. — Все исполнители закона рассматривают людей: это часть их работы.

Хм… Пожалуй, она могла в это поверить. Ее возмущение сразу поутихло, хотя и не сильно.

— В любом случае прекратите, — велела она. — Это грубо, и вы меня смущаете.

— Приношу извинения. — Он все еще не отводил от нее взгляда, возможно, вообще не умел подчиняться приказам. Глаза у него были необычного серо-зеленого цвета, скорее зеленого, чем серого, и резко контрастировали с его оливковой кожей. Конечно, не ей было отмечать у кого бы то ни было особенности цвета глаз: ее собственные глаза были разноцветными. — Я вовсе не хотел вас смутить, мисс… Дейзи. Кажется, вас так зовут? — Его сочные губы дернулись в усмешке. — Могу я подвезти вас куда-нибудь?

Лицо ее давно прошло стадию стыдливого румянца и теперь было помидорно-красным. С тех пор как вышел фильм «Подвезти мисс Дейзи», бесконечное число людей считало очень забавным делать ей это предложение. Ее это не смешило. Она поставила ему еще два минуса в общей оценке характера, потому что смеяться над чьим-то именем неприлично.

— Нет, благодарю вас, — проговорила она таким ледяным тоном, что он не мог не понять: она не считает его слова забавными. Поднявшись на ноги, она передала ему пластиковую карточку с его кодом доступа, а затем, не сказав ни слова, прошагала к деревянному контрольному барьеру и опустила откинутую его часть на место, чтобы отделить себя от него.

Забаррикадировавшись таким образом, она повернулась к нему лицом… с другой стороны барьера.

— Простите, — произнес он, то есть извинился уже второй раз почти за две минуты. Но она не считала, будто он говорит это от души. Перегнувшись через барьер, он повертел пластиковую карточку с паролем в длинных пальцах. — Полагаю, вам часто приходится это выслушивать, а?

— Часто, — откликнулась она тем же ледяным тоном.

Он повел плечами, словно поудобнее устраиваясь в рубашке, но она читала много журнальных статей о языке тела и подумала, что он, возможно, всего лишь старается произвести на нее впечатление своими мускулами. Если так, то он просчитался.

После долгой паузы, во время которой она хранила упорное молчание, отказываясь признавать и принимать его извинения, он коротко пожал плечами и выпрямился. Постучав пластиковой карточкой по барьеру — она тщетно пыталась вспомнить, что означает, и означает ли что-то вообще, такое постукивание на языке тела, — он сказал:

— Спасибо за помощь.

Черт бы его побрал! Теперь она должна была из вежливости ему ответить и пробормотала:

— Пожалуйста.

Провожая его взглядом, она услышала, как он фыркнул.

Проклятый янки! Что он здесь делает? Если он такой крутой коп из большого города, почему не сидит в этом городе? Что ему надо здесь, в Хилсборо, городишке в горах северной Алабамы, где населения всего-то девять тысяч? Может, он оказался продажным полицейским, его схватили за руку? Или совершил ужасную ошибку и, не разобравшись, застрелил безоружного и невиновного? Она могла представить себе кучу подобных вариантов событий, из-за которых его уволили.

Ладно, не будет она тратить время на размышления о нем. В общем миропорядке неотесанные посетители значения не имели. Она мысленно пригладила свои встопорщенные перышки. Сейчас она была женщиной с большой целью, и сегодня она не вернется домой, пока не найдет себе собственного жилья.

Припомнив короткий список возможностей, она тяжело вздохнула. Если она станет твердо придерживаться этого решения, как бы ей не пришлось провести нынешнюю ночь в своей машине.

Глава 3

Мэр Темпл Нолан любил свой маленький городок. Хилсборо был необычайно компактным для юга, где земля была дешевой и ее было много. Большинство южных городков поэтому имели склонность расползаться, но Хилсборо никогда этим не отличался. Он уютно гнездился в маленькой долине в предгорьях Аппалачей. Нолану нравилось даже подъезжать к городку: окаймленная кедрами главная дорога вилась вверх по холмам, в какой-то момент вы проезжали поворот, и вот он перед вами, больше похожий на городки Новой Англии, чем на поселения солнечного юга.


Тут были церкви, вонзающиеся в небо белыми шпилями, большие раскидистые дубы и ореховые деревья гикори с огромными зелеными кронами, газоны с яркими цветами… черт побери, даже городская площадь! Правда, здание суда отсутствовало, потому что Хилсборо не являлся центром округа. Но площадь была, и горожане преобразовали ее в очаровательный маленький сквер с ухоженными цветочными клумбами и скамейками, а также с пушкой времен войны между штатами, около которой высилась небольшая горка ржавых ядер. Сюда приходили отдыхать горожане, и мэр чувствовал, что деньги на сквер потрачены не зря.

По одну сторону сквера располагалась городская ратуша, двухэтажное кирпичное здание желтого цвета, с одного бока которого находился полицейский участок, а с другого — украшенная белыми колоннами городская библиотека.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19