Лицо из снов

Марли рассмеялась, осознав, что он поймал ее.

— Откуда? Я просто читала их мысли! Но это было давно, Холлистер. Сейчас у меня не получится.

— Ты так уверена? Хоть раз-то пыталась?

— Пыталась, хитрюга, пыталась.

— Когда?

— На прошлой неделе. Я попыталась поймать ЕГО, но не смогла. Тогда стала искать тебя, Трэммела. Ничего. Наконец на какое-то очень короткое время я увидела тебя, но все равно ничего прочитать не смогла.

— Ты увидела меня? — Дейну это явно не понравилось. — И чем же я занимался?

— Смотрел по телевизору бейсбол и отвечал по телефону, — вырвалось у нее. — Это было тогда, когда я тебе позвонила в первый раз. Если бы я не была так встревожена и напугана, то, наверно, не увидела бы тебя. Ясновидение никогда мне особенно не удавалось.

Ополоснув тарелки, он составил их в сушилку, вытер руки.

— Но это было еще до того, как мы соединились. Может быть, теперь ты можешь проделывать это всякий раз, когда захочешь?

— Может быть. Не знаю. Я больше ни разу не пыталась.

Он развернулся, оперся об умывальник, скрестив руки на груди и уставившись на нее. Марли обеспокоилась, но еще не успела сообразить, что случилось. Выражение лица у Дейна было мрачное, и плечи его будто стали еще шире. Пиджак он снял, когда вносил в дом коробки с китайской едой, но про наплечную кобуру забыл. Холодок пробежал по спине. Он жил у нее уже неделю, и за этот короткий промежуток времени она успела привыкнуть к тому, что он заботится о ней, защищает, даже балует. Но ведь одна неделя — это так мало. А раньше Дейн был ее противником…

Вдруг на Марли снизошло озарение. Она внезапно поняла, в чем проблема. Он хотел ее как женщину, но не доверял ей. Да и с чего бы это? Дейн ее мало знает. Как и она его. Жизнь соединила их быстро, не дав опомниться, не дав времени узнать друг друга. Он полицейский. Недоверие и подозрение — это его ремесло. Да, он спал с ней, переехал в ее дом. Но сделал это, полагая, что большая часть дара к ней все же не вернулась. Мысль о том, что Марли может видеть его, когда он об этом не знает, Дейну очень не понравилась. Часть себя он добровольно решил отдать ей, но при этом хотел, чтобы все остальное было открыто только ему одному.

Марли стало обидно, но ей не в чем было упрекнуть Дейна. Сколько сил она сама затратила на то, чтобы охранить свою собственную личную жизнь? С чего бы ей отказывать ему в том же?

— Ты хочешь, чтобы я извинилась перед тобой за то, что я такая, какая есть? — проговорила она. — Или чтобы я положила руку на Библию и торжественно поклялась, что никогда больше не стану пытаться прочитать тебя?

— Ты не знаешь, получится ли это у тебя в нормальной ситуации. Ведь тогда ты увидела меня в минуту стресса.

Она пожала плечами.

— Если ты хочешь, я не буду пытаться делать это даже в стрессовой ситуации.

— Я не люблю, когда за мной шпионят, — ответил он, не спуская с нее глаз.

— В таком случае я не буду за тобой шпионить.

Он провел рукой по волосам.

— Черт возьми! Ну, ладно. Ты лучше вот что скажи: работает ли эта штука на обратной связи? Что, если ты сама попадешь в беду? Ты, к примеру, сможешь дать мне знать об этом как-то?

— Я могла бы попробовать, детектив, — саркастически произнесла Марли. — Но если вы окажетесь эмоционально глухи, то ничего не услышите. Впрочем, я и пробовать не стану.

— Почему?

Ему этот разговор все больше не нравился. Марли видела, что Дейн уже начинает терять терпение.

— Из-за той стены, которой ты только что отгородился. Ты не хочешь, чтобы я использовала дар, когда мне это нужно, так знай же, что я не стану его использовать, когда тебе это будет нужно!

— Черт возьми! Ушам своим не верю! — Он закрыл глаза и ущипнул себя за переносицу. — Мы с тобой спорим о том, чего нет в природе! Если ты не способна прочитать меня, какая разница, будешь ты пытаться это делать или нет?!

— Это ты у себя самого спроси. Ты взъелся, а не я.

Она развернулась и направилась в гостиную. Однако не успела Марли сделать и трех шагов, как вдруг сильная рука обняла ее за талию и утянула назад. Она не пыталась освободиться, но и напряжение не ушло. Марли замерла в ожидании. Дейн хочет ее, Марли почувствовала это своими ягодицами. Ничего удивительного — всю неделю, что они провели вместе, Дейн почти все время пребъшал в состоянии сексуального возбуждения.

— Может быть, мы все-таки как-нибудь разрешим это затруднение? — проговорил он. Легкий ветерок его дыхания пощекотал ей висок.

— Каким образом?

— Давай просто пока забудем об этом. Хочешь прокатиться?

— Куда?

— Ко мне домой. Мне ужасно интересно, что там уже успел натворить Трэммел.

Она пораженно обернулась на него.

— Ты хочешь сказать, что не знаешь?

— Понятия не имею. Напарник приказал мне держаться подальше от дома, пока он там все не закончит.

— Но, Боже мой, почему? Ведь это твой дом!

— Он сказал, что в ремонте я разбираюсь точно так же, как и в одежде.

— А, тогда я его понимаю, — лукаво проговорила Марли.

— Скажите, какая остроумная! Ну так поедем или нет?

— Поедем.

Марли очень хотелось посмотреть, как он живет. Она знала, что во время ремонта в домах бывает настоящий бардак, но с другой стороны, дом — это всегда очень личное. А раз она не может прочитать Дейна с помощью своего дара, придется довольствоваться стандартными методами нормальных людей.

Поездка позволила ей несколько развеяться. Марли на несколько минут выкинула из головы неприятные мысли, которые были ее постоянными спутниками на этой неделе, равно как и небольшую размолвку, происшедшую между ней и Дейном, ибо все равно с этим ничего нельзя поделать.

Несмотря на позднее время — часы показывали почти семь, и рабочие уже давно должны были разъехаться по домам, — на подъездной аллее стояла чья-то машина, а в доме горел свет.

— Ого, — проговорил Дейн. — Трэммел все еще здесь. Считай, мы взяли его с поличным.

— Можем проехать мимо, чтобы не мешать, — заметила Марли. Он усмехнулся.

— И пропустить удовольствие?

С этими словами Дейн ловко затормозил прямо перед авто своего напарника. Едва они вышли из машины, как на крыльце показался Трэммел собственной персоной.

— Я же предупреждал тебя: держись отсюда подальше! — крикнул он.

— Можешь меня арестовать. Я четыре дня держался, но мое терпение небезгранично.

— Мог подождать еще хотя бы дня три, — сказал Трэммел и отступил в сторону, пропуская гостей. Их вышла встречать высокая стройная женщина.

— Грейс, — проговорил Дейн, с явным удовольствием обнимая ее. — Марли, это Грейс Рэг. Служит в городских патрулях. А это Марли Кин.

— Привет, — строгим голосом проговорила Грейс.

Марли быстро оглядела ее с головы до ног и осталась довольна. В Грейс Рэг было что-то по-королевски величественное, а в очень темных глазах отражались покой и безмятежность.

— Ну что ж, проходите, принимайте работу, — недовольно проговорил Трэммел.

Дейн в обнимку с Грейс вошел в пустую комнату, огляделся по сторонам и проговорил:

— А где моя мебель?

— На складе, — буркнул Трэммел, с трудом снимая его руку с плеча Грейс. После этого он бросил острый взгляд на Марли, как бы приказывая ей взять Дейна под опеку и следить за тем, чтобы тот не распоясывался. Марли изобразила полнейшую невинность. Вот это новость! Оказывается, элегантный Трэммел столь примитивно ревнив!

Грейс сказала, обращаясь к Дейну:

— Не цепляйся к нему. Мы решили пожениться, и он до сих пор не может прийти в себя. — С этими словами она вытянула перед собой руку, чтобы показать Дейну и Марли прелестный перстень с бриллиантом. Камень был около трех карат.

— Да все со мной в порядке, — буркнул Трэммел, одновременно скосив яростный взгляд в сторону Дейна и добавив:

— Только не начинай.

Дейн усмехнулся.

— А что не начинай-то? Я чертовски рад. Поздравляю, старичок. Грейс оказала тебе большую честь. Когда состоится торжество?

— Через полгода, — ответила Грейс. — Чем дольше будет длиться наша помолвка, тем больше времени у него будет на то, чтобы свыкнуться с мыслью о браке. До сего дня мы излишне торопились, но теперь надо успокоиться. Не дай Бог, в горячке совершим ошибку.

— Мне не требуется время, — изрек наконец ее нареченный, вид у которого был весьма жалкий. — В конце концов, ведь я сам предложил пожениться, разве нет?

— Конечно, ты, милый, — успокаивающим тоном проговорила Грейс, беря его под руку. — Но в таких делах, как свадьба, торопливость противопоказана. А пока почему бы тебе не показать Дейну, что ты делаешь с его домом?

— А свадьба будет пышная? — спросила Марли.

— Еще какая пышная, — ответил Трэммел и, окатив Дейна зловещей ухмылкой, добавил:

— Тебе придется явиться в смокинге.

— Ничего, я закаленный, — проговорил Дейн, пряча свое смущение. — Надеюсь, что смокинг меня не убьет. Во всяком случае ради тебя, напарник, я рискну.

Трэммел насупился, недовольный тем, что Дейн не растерялся, но потом молча развернулся и повел их по пустым комнатам. Дейна поразило то, как много успел наворочать его друг всего за четыре дня. Бабушка Дейна обожала обои, поэтому в каждой комнате были налеплены разные. Трэммел их безжалостно содрал, заново оштукатурил стены и покрасил в мягкий белый цвет. Все внутренние двери были сняты, а проемы превращены в арки.

— Честно говоря, я сделал бы то же самое и с внешними дверями и окнами, — заметил Трэммел, — но при этом пришлось бы выйти из твоего бюджета. С полами начнем работать завтра.

Дейн застыл как вкопанный перед голой дырой, на месте которой прежде была ванная.

— Зачем ты ее выпотрошил? — потрясение проговорил он.

— Пришлось. Поначалу я не хотел этого делать, но оказалось, что твоим трубам полвека от роду. За удовольствие тебе придется пожертвовать, судя по всему, еще одной тысячей.

— Черт возьми, в следующий раз, когда захочешь потратить лишнюю тысячу моих денег, спроси сначала меня самого!

— Я бы спросил, но заранее знал, что ты не согласишься, — спокойно ответил Трэммел. — Подожди. Когда все будет закончено, ты увидишь, что я не зря потратил твои деньги.

— Если я буду разочарован, держись! — буркнул Дейн.

Поймав ухмылку Трэммела, Дейн понял, что напарник мстит ему за то, что он позволил себе пройтись насчет его женитьбы, Впрочем, Дейн не возражал. Он был рад за Трэммела, рад, что ему повезло с такой прекрасной женщиной, как Грейс. Но Трэммел нервничал, и Дейн его хорошо понимал.

Он и сам стал нервничать, едва познакомившись с Марли. Все между ними произошло так стремительно… Трэммел и Грейс решили пожениться, но отодвинули свадьбу на полгода, чтобы было достаточно времени проверить свои чувства и все как следует взвесить. Дейн ни разу не заикался Марли не только о женитьбе, но даже о любви. Он предпочел дать время на размышление одному себе. Может, его чувство к ней окажется недолговечным. Пока ему казалось, что он потерял покой до конца жизни, но мало ли что выкинет время?.. Пока они вместе, и это главное. Каждую ночь он засыпал и каждое утро просыпался рядом с ней. На все остальное пока плевать.

Не будучи уверенным в своих собственных чувствах, Дейн не был уверен и в чувствах Марли. Между ними возникли дружеские отношения, появилась взаимная симпатия, наконец, вспыхнула страсть… может, и любовь тоже? Кто знает? Все то время, что он знал ее, Марли пребывала в состояния нескончаемого стресса. Наверно, когда все закончится, они смогут внести больше ясности в свои отношения. Впервые Дейн задумался о браке. Даже одна мысль об этом была для него большим шагом.

Но пока все что придется отложить. Им еще нужно поймать убийцу. У Дейна был план, который он хотел претворить в жизнь… И центральное место в нем занимала Марли. Конечно, он окружит ее надежной защитой. Вот только он знал наверняка, что этот план вряд ли ей понравится.

Глава 17

Утро понедельника началось со звонка Ловери, который попросил их немедленно приехать. Сообщил, что только что вернулся из Куантико со словесным портретом преступника.

День стоял ясный, но душный, влажный и знойный. Температура утром была за тридцать и грозила подняться еще выше. В выходные Дейну так и не удалось как следует выспаться. Не спала Марли, не спал и он. Марли была очень беспокойна, забывалась лишь на несколько минут и потом резко вскакивала. Напряженное ожидание очередного убийства, очередного кошмарного видения далось ей не просто так. В понедельник она встала бледнее смерти, осунувшаяся, с темными кругами усталости под глазами. Обе ночи он тесно прижимал ее к себе, баюкал, ни на минуту не давал ей забыть, что он рядом. И будет рядом тогда, когда нагрянет видение. Но оно так и не нагрянуло.

Надолго ли ее хватит? Марли была настолько сильно задавлена физическим и эмоциональным стрессом, что Дейн уже стал опасаться за нее. Помня о ее прошлом, он думал, что другой человек на ее месте, испытывая на себе в течение многих лет такое напряжение, давно бы уже сломался. Она не сломалась, что свидетельствовало о внутренней силе. Марли не походила на слабый цветок, который чуть что вянет. Хрупкая внешность была обманчива. В Марли таилась мощная закалка. Впрочем, Дейн знал, что при определенных обстоятельствах можно повалить даже крепкий дуб…

Трэммел тоже выглядел неважно. Должно быть, мучился переживаниями насчет грядущей свадьбы. По дороге в ФБР они с Дейном почти не говорили, каждый был погружен в свои мысли.

Фредди и Уэрли уже ждали их, как и Боннес. Появился и Ди Леонардо. С похотливой маской на лице он стал пробираться вдоль конференц-стола поближе к Фредди.

Ловери утром чисто побрился, но выглядел каким-то помятым. Дейн понял, что агент и впрямь только что слез с самолета, который первым же рейсом доставил его из Вирджинии.

— Наши ребята хорошо поработали с вашими данными, — тихо начал он. — Передаю их поздравления с тем, что вам так быстро удалось распознать маньяка. Но вместе с тем мне дали понять, что поймать парнишку будет очень непросто. Его определили в категорию убийц высшей степени опасности. Поставили рядом с Банди. Он холоден как лед, умен, изобретателен и начисто лишен таких предрассудков, как угрызения совести и чувство вины…

…Передо мной перечень аналогичных убийств. Основные признаки: жертва зарезана, улик нет, подозреваемых нет. Не исключено, что некоторые из них совершил наш приятель. Все свалить на него нельзя, ибо тут есть преступления, которые произошли примерно в одно время, но в противоположных концах страны. Однако пока мы не можем с уверенностью сбросить со счетов ни одно из них…

…Убийства начались примерно десять лет назад. Предположительный возраст убийцы — тридцать пять лет. Ну, плюс-минус, конечно. Большинство маньяков начинают сразу после двадцати. Наш дружок, таким образом, безнаказанно убивает уже в течение десяти лет. Это значит, что поймать его будет чрезвычайно трудно. Парень опытен, период учебы на собственных ошибках уже позади. Довел свое смертоносное ремесло фактически до совершенства. Он ведает, что творит. Изучил методы работы наших экспертов-криминалистов и поэтому очень аккуратно заметает следы. Точнее, не оставляет их вовсе.

— Может, это полицейский? — спросил Боннес. — Или военный?

— Едва ли, — ответил Ловери. — Начальства над собой он не терпит, так что трудно предположить, что в свое время ему удалось успешно окончить курс подготовки военнослужащего или сотрудника полиции. Если он и поступал в подобные учреждения, то вероятнее всего его отсеяли еще при приеме…

…Он белый, ибо его жертвы белые, а маньяки редко преступают расовые границы. Так, дальше. Атлетического сложения, очень силен. Тщательно планирует каждое преступление, уверен в себе. Все это заставляет нас готовиться к худшему. У рядового убийцы в действиях много путаницы, он совершает ошибки, не имеет четкого плана. А наш приятель готовится основательно, учитывает малейшие детали. Нам известно, что он не связывает своих жертв и не оглушает их. Уверен в том, что контролирует ситуацию. До сих пор ему это удавалось. Орудием убийства является нож, взятый в кухне жертвы. Гаденыш оставляет нож на месте преступления. Поскольку отпечатков пальцев нет, мы лишены возможности как-то «пришить» ему этот нож. Он не забирает с собой «сувениров». В Куантико считают, что он подбирается к выбранной жертве, возможно, не одну неделю. Навещает дом жертвы в ее отсутствие, знакомится с обстановкой. Он очень терпелив…

…Насилуя жертву, не связывает ее. Этот риск немного не вписывается в его безошибочную тактику. Ведь известно, что некоторые женщины будут сопротивляться даже с ножом у горла. Впрочем, до сих пор они почему-то не сопротивлялись…

«Потому что он дарит им ложную надежду, — зло подумал Дейн. — Он дает им понять, что с ними ничего плохого не случится, если они не будут его бесить. Поначалу обходится с жертвой даже мягко, использует презерватив. Несчастная женщина шокирована внезапностью нападения на нее в собственном доме, охвачена ужасом, но от отчаяния в первую минуту верит убийце».

Впрочем, все это помогла ему понять Марли, так что Дейн помалкивал.

— Он не завязывает жертвам глаза, — продолжал Ловери. — Это еще одна характерная примета опытного убийцы. Нам только показалось странным, что он отрезал пальцы миссис Виник, ведь надругательство над трупом не вписывается в его образ…

— Мы считаем, что она царапалась, — перебил его Дейн.

Ловери вздохнул.

— Если это так, то вот вам еще одно доказательство того, что выродок умен. Зная, что под ногтями жертвы могут обнаружить его содранную кожу, он не рискует. Зверское, но радикальное решение проблемы. Он сохраняет спокойствие. Импровизирует, его нельзя назвать фанатиком какой-то жесткой схемы…

…Судя по всему, он не является безработным. Ничем не выделяется, внешне абсолютно нормальный…

…Убийства в каждом городе совершал примерно в одно и то же время. В одном месте преступления совершались днем, что указывает на то, что тогда он был либо без работы, либо работал где-то в ночную смену. Я думаю, что вероятнее второе, так как отсутствие работы — это уже деталь, привлекающая к себе внимание. Действует в соответствии с тщательно разработанной методикой хищника. Поставил свое дело фактически на научную основу…

…Машине его, видимо, несколько лет. Неброский автомобиль. Из тех, что сотнями попадаются вам на глаза каждый день. Словом, машина человека среднего класса. И сам он такой же обыкновенный. Зайдет в полицейское управление и никто на него косого взгляда не бросит. «Чем можем помочь, сэр?»…

…Есть опасность того, что он начал серьезно раскручиваться. До сих пор парнишка держал себя в руках: промежутки в преступлениях были довольно велики. Но два успешных убийства за одну неделю… Боюсь, это может означать только то, что в нем загорелся азарт охотника. Теперь ему хочется ловить кайф все чаще. Я слышал, что пятница прошла тихо, но, может быть, мы просто еще не знаем…

Дейн, Трэммел и Боннес быстро переглянулись. Они точно знали, что в пятницу убийства не было, потому что Марли ничего не почувствовала.

— На данной стадии определение личности невозможно, — сказал Ловери. — Надежда на то, что он совершит ошибку и оставит на месте следующего преступления какие-нибудь улики, очень слабая. Так что ловить придется с поличным.

В участок возвращались хмурые, хотя, в сущности, Ловери не сообщил им почти ничего нового. Ясно одно: убийца — неглупый сукин сын и поймать его обычным способом нечего и думать.

Дейн молчал, думая о Марли. Она была их секретным оружием. Да, именно Марли поймает преступника.

Шумиха поднялась в дневном выпуске новостей. Дейна удивило не это, а то, что утечка информации произошла с такой большой задержкой. Тайна удержалась в стенах магистрата почти неделю. Неслыханное событие! Особенно такая тайна…

Но всему приходит конец, и вот уже телевидение и радио громыхнули сенсацией. Сам Дейн услышал обо всем по радио, когда ехал домой.

— Наш источник, близкий к городским властям, подтвердил: полиция считает, что в районе Орландо действует маньяк-убийца, жертвами которого становятся женщины… — торжественно объявил диктор и продолжал своим сочным голосом:

— Два недавних убийства, похоже, были совершены одним человеком. Две недели назад в своем доме зарезали Надин Виник, а неделей позже была обнаружена вторая жертва — Жаклин Шитс. Шеф полиции Роджер Чэмплин отказывается комментировать случившееся и не говорит, есть ли у полиции кто-нибудь на подозрении, но просит всех женщин Орландо предпринять дополнительные меры для своей безопасности…

Дейн выключил радио. Убийца слушает сейчас и наслаждается. Это бесило Дейна больше всего. Он знал, что рано или поздно пресса все разнюхает, был готов к этому, но мысль о том, что убийца сейчас ржет и смакует проявленное к нему всеобщее внимание, была невыносима.

Когда он приехал домой, Марли сидела на диване, поджав под себя ноги. Телевизор был включен. Дейн немного опоздал: передавали прогноз погоды. Он швырнул пиджак на спинку стула и присел рядом с Марли. Затем посадил ее к себе на колени. Они молча уставились в экран. Метеоролог указал на область высокого давления, затем на область низкого, широким жестом иллюзиониста очертил предполагаемые районы их перемещения и в итоге выдал резюме: жарко, душно, не исключена гроза.

— Ну что? Было что-нибудь интересное сегодня? — спросила наконец Марли.

— Местные ребята из ФБР раздобыли нам примерное описание преступника. Они предполагают, что он гастролирует по всей стране вот уже десять лет, оставляя за собой кровавый шлейф, и до сих пор никто не знает, как он выглядит. Ни одной улики, ни к чему не пришьешь. — Он прижал Марли к себе. — Ничего, мы вот-вот получим список новых клиентов коммунальных служб. Копаться придется долго, но шанс есть.

Вернувшись с работы домой, Марли переоделась в шорты и футболку с длинными рукавами. Дейн провел рукой по ее голой ноге.

— А ты как? В вашем отделе когда-нибудь происходят интересные события?

Она фыркнула.

— Не шути. Самым интересным событием сегодня явился звонок одного многолетнего клиента нашего банка, которого взбесило то, что его по ошибке обвинили в превышении кредита.

— Представляю, какой удар хватил старика.

— А я от напряжения едва в обморок сегодня не упала, — со вздохом проговорила Марли и слезла с него. — Пойду на кухню, посмотрю, чем мы сегодня будем питаться.

— Хочешь, я схожу куплю чего-нибудь? — предложил Дейн.

— Не надо. Я сегодня не в том настроении, чтобы есть из картонной коробки. Сама что-нибудь придумаю. А ты посиди спокойно, почитай газету. Тебе явно нужно немного отдохнуть.

Дейн был полностью согласен с ее последними словами и ушел в спальню, чтобы снять с себя мятый, прилипший к телу костюм. Марли бегала от холодильника к кухонному шкафу и обратно, пока наконец не решила остановить свой выбор на жареном цыпленке. Хорошо, что Дейн не будет ходить за ней хвостом. Хотелось хоть несколько минут побыть одной. У него была здорово развита интуиция, и она чувствовала, что скоро он поймет: она огорчена не только из-за своего вечного напряжения. Поэтому Марли хотела сначала взять себя в руки, а потом уж показываться ему на глаза.

На работе она занималась своими делами и мало обращала внимания на сцену между начальником ее отдела и рассерженным клиентом, о котором она рассказывала Дейну. Босс утешал клиента, пытался втолковать ему ситуацию, одновременно не сдавая своих позиций… Вдруг Марли захлестнула волна раздражения и гнева. Вздрогнув от неожиданности, она стала оглядываться по сторонам в поисках источника, и только тут поняла: она случайно подхватила эмоции своего начальника.

Она замерла в ужасе, словно слилась со стулом, пытаясь отгородиться от этого эмоционального шквала. К ее удивлению, он закончился так же неожиданно, как начался, хотя разговор между начальником отдела и клиентом по-прежнему продолжался.

Марли не могла точно установить: она ли это блокировала поток чужих мыслей или они сами затихли. В любом случае было ясно, что Дейну это не очень понравилось бы.

Она знала, что до недавнего времени он по-иному смотрел на ее видения, не усматривая в них угрозы своей собственной личной жизни. Но если дар чтения чужих эмоций — а через них и чужих мыслей — вернулся во всей своей силе, Дейн вряд ли смирится с этим. Ему явно не улыбалась перспектива стать объектом ее ясновидения. Если он узнает, что она при желании может прочитать его… Он, наверно, бросит ее, несмотря на данное ею обещание никогда не пытаться делать это.

Марли, хочешь не хочешь, нужно было посмотреть правде в глаза. Дейн небезразличен ей, но она была далеко не уверена в том, что его чувство настолько сильно, что удержит его рядом, если откроется, что к ней все-таки вернулась способность к ясновидению. Что ж… Если он ее бросит, в этом не будет ничего удивительного. Людям всегда было не по себе подле нее.

Поэтому она и решила ничего ему не рассказывать. Марли еще сама в себе не разобралась, не понимала, что происходит: возвращается ли дар частично, во всей силе, или даже с новыми, доселе ей не известными возможностями? Марли очень надеялась, что не последнее. Иначе ей придется затвориться в каком-нибудь подземном бункере, чтобы обрести хоть немного покоя. И Дейн, конечно же, не пожелает жить с ней в этом бункере.

У них с Дейном все произошло ненормально быстро. Ни долгого ухаживания, ни времени, чтобы узнать друг друга. Только-только они были противниками, и вдруг стали любовниками. У них ни разу не было разговора на эту тему. Он просто взял да и переехал к ней. И Марли не знала, чего ей ждать дальше. Может быть, после поимки убийцы Дейн просто вернется к себе, бросив беспечно на прощание что-нибудь вроде: «Еще увидимся»…

Или будет время от времени — несколько раз в неделю, скажем, — проводить с ней ночь? Логично.

Марли нуждалась в эмоциональном покое. Она чувствовала, что все вынесет, если у нее будет этот покой. Но разве можно рассчитывать на это с Дейном?..

Она живет и спит с этим человеком, но не решается узнать о его намерениях. Глупо. Под конец Марли призналась себе в том, что просто боится услышать его ответ. Дейн — это такой человек, который не станет юлить. Он выложит все, как на духу. А Марли была к этому не готова. Позже. Надо подождать. Когда все закончится, у нее будут силы выслушать все, что он скажет… Даже если это будут те слова, которых она боится.

Марли влюбилась в Дейна, но не обманывала себя, не притворялась, что знает о нем все. Несмотря на то, что они спали вместе, Дейн оставался для нее по большей части закрыт, словно спрятался за железной стенкой. Иногда она ловила на себе его молчаливый задумчивый взгляд, от которого становилось страшно, ибо в те минуты в его глазах она не видела привычного желания.

О чем он думает? Или, точнее, что он задумал?

Шум в прессе поднялся небывалый. Телефоны в управлении полиции просто накалились. Репортеры разбили целый лагерь у дверей офиса Чэмплина, офиса мэра, на улице перед управлением. Сотрудники — как те, что были в форме, так и те, что в штатском, — стали придумывать всякие уловки, чтобы войти в здание или покинуть его незамеченными для газетчиков.

Но по-настоящему туго пришлось тогда, когда в участках стали раздаваться звонки от граждан. Сотни жителей Орландо вдруг в одночасье припомнили подозрительных субъектов, которых в разное время видели околачивающимися то тут то там. Завистники придумали оригинальный способ мести: анонимно звонили в полицию и называли маньяками тех, кому завидовали или кого недолюбливали. По ночам дежурным просто житья не стало. Они вынуждены были проверять множество панических сигналов о злоумышленниках, якобы пробравшихся в дома граждан. Как правило, это были ложные вызовы. Проявили активность даже тещи, которым было жалко своих дочерей, выскочивших замуж за лентяев. На бедняг навешивали всех собак, обвиняя в совершенно неописуемых злодеяниях. И на каждый звонок надо было откликнуться, каждый сигнал, — пусть даже самый дикий, — в полиции обязаны проверить. Полицейские с ног сбились, бегая по душному Орландо и обливаясь потом из-за непрекращающихся вызовов.

Шеф полиции Чэмплин провел пресс-конференцию, надеясь этим хоть немного сбить напор. Он сразу предупредил, что в интересах следствия особенно трепать языком не будет. Но логика на писак не подействовала и ни в малейшей степени не умалила их зверский аппетит на факты и версии, которыми нужно было забивать газетные страницы. Иначе эти газеты никто не станет покупать. Нет уж, ты подавай сочащиеся кровью, душераздирающие подробности. Журналисты были жутко разочарованы, когда им в этом отказали.

Кэрол Джейнз посмотрел выпуски теленовостей и прочитал газеты. С его губ не сходила довольная усмешка. Полиция почти ничего не сообщила журналистам, потому что она и не знала почти ничего. Болваны! Полицейские и в этот раз не смогли составить ему конкуренции. Он слишком умен для этих олухов. Им никогда его не поймать.

Глава 18

В целом вся эта шумиха пришлась по душе Кэролу Джейнзу. Всего двух хамов наказал, а ты погляди — какой резонанс! Его персона мгновенно оказалась в центре внимания. Правда, ему, по-видимому, придется взять назад свои оскорбительные оценки департамента полиции Орландо: они оказались не такими дураками, как он опасался. И хотя второе убийство было просто очевидным продолжением первого, немногие догадались бы увязать их между собой, тем более что пальцы Жаклин Шитс он не трогал. В первом же случае его взбесило то, что эта сука Виник вздумала царапаться. Он вынужден был пойти на дополнительные хлопоты: отрезать ей пальцы и избавиться от них. Благо, пальцы — это не труп, и освободиться от этой ноши не составило труда. Собаки недолго с ними возились. А косточки, если они и остались, никто не опознает.

У полицейских, конечно же, нет ни одного шанса поймать его, но, по крайней мере, теперь они уже о нем знают. Это обстоятельство будоражило кровь, добавляло стимул к дальнейшим действиям. Приятно, когда тебя ценят. Разница та же, что и между двумя актерами, один из которых играет перед пустым залом, а другой — во время аншлага, когда восхищенная публика стоит даже в проходах. Именно поэтому Кэрол питал такую любовь к мелочам, зная, что это показатель его интеллекта, изобретательности и совершенства. Полиция, проклиная его, одновременно восхищается им. Приятно сознавать, что противник уважает тебя и твой талант.