Когда она достигла холла, двери в гостиную были закрыты, а Роуз стояла на коленях, подсматривая в замочную скважину.
      – Роуз Ливингстон! – возмущенно воскликнула, Эмили. – Что ты делаешь?
      Роуз жестом призвала ее к молчанию и прошептала:
      – Там мама с Алексом Фарроу.
      – Алекс Фарроу здесь?
      – Да, и мама целует его! В губы!
      – Что?!
      Эмили отстранила племянницу и рывком открыла двери; зрелище было именно таким, каким его описывала Роуз. Алекс Фарроу сидел на их кушетке и как ни в чем не бывало целовал Мэри.
      Когда она вошла, влюбленные отскочили друг от друга, Мэри, запинаясь, произнесла:
      – Эмили, это может несколько шокировать…
      – Мягко говоря, – прервала ее сестра.
      – Но мистер Фарроу, то есть Алекс, и я знакомы несколько ближе, чем вам казалось.
      – Да, теперь я вижу. – Эмили не была уверена в том, что происходит и какова должна быть ее реакция.
      Она почти не знала Алекса Фарроу, и, кроме слухов, у нее не было причин не любить его, но с нее было достаточно представителей света. Ничего хорошего не могло выйти из отношений Мэри с ним. Почему их обеих так тянуло к братьям Фарроу? Было что-то не то с их кровью? Виновата была слабость их характеров? Неужели во время их отношений Мэри прокрадывалась в его комнату, как это было у нее с Майклом?
      Предположение было слишком унизительным, чтобы размышлять о нем.
      – Мы собираемся пожениться, – заявила Мэри.
      – Что?
      – Мы отправляемся в Шотландию. Немедленно.
      – О, Мэри… – Эмили опустилась в ближайшее кресло. – Ты уверена, что следует так поступить?
      Роуз продолжала подслушивать под дверью и заглянула в комнату.
      – Это правда, мама? Ты выходишь замуж?
      – Да, Роуз. – Мэри вытянула руку. – Хочу познакомить тебя с мистером Фарроу.
      Фарроу поднялся, Мэри встала рядом с ним. Пока она знакомила Роуз, все были веселы и довольны. Фарроу болтал с Роуз и вежливо поинтересовался, не будет ли она возражать, если он женится на ее матери.
      Роуз, как и подобает девятилетней девочке, нашла это очень романтичным, но у нее не было необходимого опыта, чтобы представить, каково будет будущее Мэри с беспутным, вечно пьяным Алексом Фарроу в качестве супруга.
      Эмили знала о его дурных привычках, но в то же время он приехал за Мэри, разыскал ее и сделал предложение. Следует ли ей рисовать его в таких же темных красках, в каких она представляла Майкла?
      Эмили не знала, что и сказать. Разве Мэри не заслуживала, чтобы ее любили? Если она и Алекс готовы построить совместную жизнь, почему бы и не попробовать? Кто она такая, чтобы мешать их счастью?
      Понимая, что его приветствие было несколько холодновато, Фарроу взглянул поверх Роуз и попытался улыбнуться. Шрам на лице съежился, представляя жуткое зрелище, и Эмили сосредоточила взгляд на его глазах, а не на щеке.
      – Понимаю, что это очень неожиданно, – начал Алекс, – но я беспокоюсь о Мэри, и я… я… очень люблю ее. – Он покраснел, нелегко было произнести это признание вслух. – У меня есть средства, конечно, не такие, как у брата, но вполне достаточные, чтобы обеспечить ее и Роуз. Надеюсь получить ваше благословение, миссис Барнетт.
      У Эмили все закружилось в голове, и она пробормотала первое, что казалось уместным.
      – Я не миссис. Во всяком случае, пока еще.
      Алекс взглянул на нее так, словно это было самое странное замечание, которое он когда-либо слышал.
      – Вы не замужем за вашим кузеном?
      – Скоро стану. Церемония начнется через несколько минут.
      – Вы уверены?
      – Поверьте мне, мистер Фарроу, я часто что-то путаю, но я точно знаю, когда начнется моя свадьба.
      – Так вы не замужем, – задумчиво произнес он. – Майкл думает, что вы – замужняя дама.
      – Он так думает?
      Услышав, что Алекс упомянул брата, она была так взволнована, что вскочила, не зная, на что решиться – убежать или же остаться и поговорить. Ее слишком сильно ранили. И рана была все еще свежа, так что ей трудно было совладать со своими чувствами при одном упоминании его имени.
      – Он отправил вам несколько тысяч фунтов, только чтобы вам не пришлось выходить замуж.
      – Он ничего не посылал мне.
      – Клянусь, мисс Барнетт. Но когда вы не обналичили чек, он заволновался и посетил Хейлшем, чтобы убедиться, что с вами все в порядке.
      – Майкл приезжал в Хейлшем?
      – А вы не знали?
      – Нет.
      – Он говорил с вашим кузеном.
      – Когда?
      – Много недель назад. Майкл остановился в придорожной гостинице, чтобы узнать направление, и они натолкнулись друг на друга. Ваш кузен сообщил, что вы вышли за него замуж, как вы двое и планировали, поэтому брат вернулся в Лондон.
      – Он приезжал за мной?
      Она снова упала в кресло. Мир, казалось, сошел со своей привычной орбиты. Пол показался неровным, стены покосились, и она никак не могла обрести равновесие.
      «Он приезжал за мной… приезжал за мной…» – звенела у нее в голове фантастическая мысль.
      – Скажите мне, что не шутите, – потребовала она, едва способная дышать.
      – Я не шучу. Они немного поговорили, и Майкл ударил его так сильно, что думал, он сломал нос вашему кузену.
      – Майкл ударил его?
      – Да.
      Эмили ясно вспомнила один день, когда Реджиналд вернулся домой весь побитый и в синяках. Он сообщил, что с ним произошел курьезный случай, он споткнулся и упал. При воспоминании об этом Эмили улыбнулась.
      – Не знаю, сломал ли Майкл ему нос, но потребовались недели, чтобы зажил его подбитый глаз.
      Фарроу внимательно изучал Эмили, затем спросил:
      – Вы не знаете о том, что произошло в Лондоне, не так ли?
      – Вы имеете в виду Памелу Мартин?
      – Это и все остальное. – Он взглянул на Роуз и попросил: – Роуз, извини нас, пожалуйста. Мне нужно поговорить с твоей тетей.
      – Мне обязательно надо уйти? – умоляющим голосом спросила девочка, но Мэри решительно выдворила ее из гостиной. Когда они остались одни, Алекс начал свой рассказ:
      – Вы знаете, что он скомпрометировал Памелу?
      Эмили решила было вести себя так, словно у нее не было особых отношений с Майклом, но смущение и расстройство, в которых она пребывала, не позволили ей лгать.
      – Именно поэтому мы и покинули Лондон в такой спешке. После того, что я увидела, я не могла оставаться в доме.
      – Он ничего не сделал Памеле, – заявил Фарроу.
      – Но я была там! – возразила Эмили. – Я их видела!
      – Все было подстроено. Аманда Ламберт и Памела накачали его наркотиком и раздели, чтобы все выглядело, словно Памела была обесчещена.
      – Зачем?
      – Памеле очень хотелось выйти за него замуж, а он никогда бы не согласился на это, поэтому она устроила для него ловушку.
      У Эмили все поплыло перед глазами. Он не спал с Памелой! Он приехал в Хейлшем, чтобы… чтобы… что?
      – Почему? – попыталась прозондировать Эмили. – Почему он был здесь?
      – Он любит вас, мисс Барнетт. И любил всегда. – Эмили взглянула на Мэри:
      – Ты знала о моих отношениях с ним?
      – Да.
      – Но откуда?
      – Я чувствовала его на твоей коже и одежде. – Теперь настала очередь Эмили покраснеть. Она считала себя осторожной и хитрой. Неужели все в доме Майкла знали, как она унижала себя?
      – Но ты никогда ничего не говорила мне.
      – Я считала, что ты сама признаешься, когда придет время.
      Эмили перенесла внимание на Алекса.
      – Если Майкл любил меня, у него была странная манера выражать это.
      – Очевидно, мой брат скрыл некоторые детали нашего прошлого. Он рассказывал вам о наших родителях? Он объяснил, какова была наша жизнь?
      – Очень немного. – Основную информацию она почерпнула от слуг.
      – Он очень замкнутый человек, мисс Барнетт, и вы нужны ему. Вы приедете к нему? Дадите ему еще один шанс?
      – Он не нуждается во мне! – уверенно заявила Эмили. – Он не нуждается ни в ком. Это было так хорошо видно.
      – Он нуждается в вас! – возразил Фарроу. – Послушайте, Майкл сделал предложение Памеле, несмотря на ее обман, но затем между ней и Амандой произошла ссора. И Памела погибла.
      – Как? – вырвалось у Эмили.
      – Аманда столкнула ее с балкона. Майкл здесь ни при чем, но никто не верит ему. Все в Лондоне убеждены, что именно он убил Памелу, как… как… наш отец убил нашу мать.
      – Они думают, что Памелу убил Майкл?
      – Да.
      – Но… но… это же абсурд!
      – Слухи жестоки, – сказал он. – Это было ужасно.
      – Как Майкл справляется с этим?
      – Он притворяется, что игнорирует их, но он в отчаянии. Он ведет себя так, словно ничего не случилось, словно все не важно. Да, на этой неделе он организует собеседование для новой любовницы, и он…
      – Делает что?!
      – Проводит собеседование для… ну… для…
      Эмили встала и подошла к окну. Случившееся в Лондоне было обманом, подстроенным Памелой и Амандой, а Эмили всему поверила.
      Майкл прислал ей деньги, чтобы она смогла освободиться от Реджиналда. Он приехал, чтобы удостовериться в ее благополучии. Мистер Фарроу уверял, что Майкл любит ее.
      Эмили представила его в городе, одинокого, окруженного врагами, и съежилась от страха. Она знала Майкла. Он был хорошим человеком, щедрым и добрым. То короткое лето, которое она провела с ним, было единственным временем, когда о ней заботились и она чувствовала себя действительно живой.
      Что, если бы она доверилась ему и осталась? Могли ли они быть счастливы?
      Эмили четко поняла, что должна узнать ответ.
      Она подошла к письменному столу, взяла ручку и быстро написала записку. Затем протянула ее Фарроу.
      – Что это? – спросил Алекс.
      – Письмо к Реджиналду, – объяснила девушка. – Он в церкви. Вы не будете так любезны передать ему? Мэри проводит вас.
      – Конечно.
      – И пожалуйста, увезите мою сестру и племянницу в Шотландию. Немедленно. Я от всей души благословляю вас.
      – Правда? – воскликнули Алекс и Мэри в один голос.
      – Да. – Эмили направилась к двери.
      – Куда ты идешь? – спросила Мэри.
      – Я должна как можно скорее отправиться, в Лондон. Если Реджиналд будет беспокоиться о своем кабриолете, скажите, что я одолжила его. – Она остановилась, затем бросилась к Мэри и обняла ее.
      – Я так рада за тебя. – Она обняла и Алекса. – Я счастлива, что вы полюбили мою сестру. Заботьтесь о ней ради Бога.
      – Непременно, – поклялся он.
      Она уже собиралась выйти из гостиной, но в последнюю секунду остановилась.
      – Между прочим, мистер Фарроу…
      – Я скоро стану вашим братом, так что называйте меня просто Алекс.
      Она улыбнулась:
      – Алекс, когда я приеду в Лондон, где я смогу купить красное платье?
      – Красное платье?
      – Я слышала, что это любимый цвет Майкла.
      – Это так, Эмили, – засмеялся Алекс. – Это так.
 
      Реджиналд вертелся около алтаря, нервно поглядывая на собравшуюся в церкви публику. Народу собралось предостаточно, хотя приглашены были только наиболее важные представители местного общества, самые богатые и влиятельные. После того как он, можно сказать, ждал всю жизнь, чтобы занять соответствующее место во владении Барнеттов, наступил его звездный час.
      Он бросил сердитый взгляд на часы, пытаясь сделать это незаметно, что было довольно трудно, когда на тебя устремлено столько пар глаз. Было уже двадцать минут двенадцатого. Куда запропастилась эта чертова женщина?
      Гости задвигались на своих местах, начали перешептываться и смотреть на часы.
      В вестибюле послышался шум, и все вытянули шеи, чтобы увидеть, кто вошел, но это была не она. Вошел высокий темноволосый джентльмен в дорожном костюме, и на какой-то момент сердце Реджиналда остановилось, так как он подумал, что это граф Уинчестер. Мужчина поговорил с шафером и удалился, и жених понял, что, несмотря на сильное сходство, это был не Уинчестер.
      Реджиналд усмехнулся. Ха! Как будто Уинчестер мог осмелиться вернуться в Хейлшем!
      Он обвел Уинчестера вокруг пальца, и его приподнятое настроение от того, что он причинил боль высокомерному снобу, компенсировало полученную от графа трепку. Эмили заплатит за то унижение, как и за все остальное. Через несколько часов наступит его брачная ночь, и он уже тщательно ее спланировал. Она скоро узнает, кто ее хозяин и кто отныне и до гробовой доски останется ее богом и властелином. Ей никогда не вырваться из его когтей.
      Шафер приблизился и протянул что-то викарию, пока все собравшиеся переглядывались и хихикали в нетерпеливом ожидании.
      – Что это? – спросил викарий.
      – Очевидно, это записка для мистера Барнетта, – ответил шафер. – От невесты. – Он нагнулся ближе и добавил: – Я должен сообщить ему, что она взяла его кабриолет и вернет его через несколько дней.
      Викарий сохранял спокойствие, словно подобные заминки были вполне привычны. Он передал записку Реджиналду, затем тактично отошел в сторону, чтобы не читать через его плечо. Жених всячески старался казаться спокойным и уравновешенным, но он был лишен качеств викария. Словно безумный он сломал восковую печать.
       «Реджиналд,– читал он аккуратный почерк, – неужели ты думал, что сможешь сохранить в тайне от меня визит Майкла? Я еду в Лондон, молить его о прощении. Очень жаль, что, когда он ударил тебя, он сломал только твой нос. Хорошая трепка – это самое малое, что ты заслуживаешь. Мои извинения твоим гостям».
      Она подписала записку инициалом Э.
      Словно пораженный громом, Реджиналд вновь и вновь перечитывал эти несколько слов. Он не мог поверить! Подлая шлюха! Как она разузнала о Уинчестере?
      Хорошо, в будущем, когда Уинчестер устанет от нее и она приползет домой, он ни за что не впустит ее! Она неблагодарная тварь! Когда она снова появится на его крыльце и будет умолять приютить ее, скорее похолодает в аду, чем он проявит симпатию к ней. Пусть голодает в канаве, его это не заботит.
      Его деньги пропали! Его наследство ушло! Он потерял имение Барнеттов! Его стильный экипаж исчез! Он утратил все из-за нее и ее непостоянства.
      Ослепленный гневом и смущением, он смял записку и бросил на пол. С высоко поднятой головой, расправив плечи, он проследовал по центральному нефу и покинул церковь, думая, как сможет теперь снова показаться на публике.
      Его стыд будет отмщен! Когда их пути пересекутся в следующий раз, он схватит ее за горло и будет сжимать и сжимать, пока Эмили не сможет больше дышать. Пока не задушит ее.
      Он уедет. Вот что он сделает! Он уедет далеко, туда, где его никто не знает, не знает об унижениях, которым он подвергся.
      Жалуясь и ворча про себя, рассерженный и униженный, он шел пешком в теперь уже не его дом.
 
      Аманда потягивала бренди, глядя в окно. Дул холодный осенний ветер, и она вздрогнула. Она еще не одевалась. Ее мысли были так разбросаны, дела в таком беспорядке, что она редко покидала дом, так что незачем беспокоиться по поводу одежды.
      Мимо проезжал экипаж, и ее пульс бешено забился от страха. Она вздрагивала от малейшего звука, боясь, что может ворваться какой-нибудь представитель власти с Боу-стрит и арестовать ее.
      Майкл не проболтался о том, что случилось в тот вечер на балконе, и его молчание доводило ее до сумасшествия. Почему он ничего не сказал? Из сплетен, которые она слышала, выходило, что он столкнул Памелу в приступе гнева, и люди радовались его отчаянному положению и исходили слюной в ожидании того, что он будет повешен.
      Ей хотелось выступить в его защиту, но что она могла сказать? Она не собиралась сообщать правду и впутывать себя в эту историю, но ее гнев на Памелу разгорелся вновь.
      Глупая девчонка! Как она осмелилась умереть! Как посмела причинить столько беспокойства!
      Быстро приближался какой-то всадник, копыта лошади стучали по брусчатке; Аманда выглянула из окна, с удивлением увидев, что это был Майкл, путешествующий ясным днем. Ему здесь всегда были рады – в конце концов, это был его чертов дом, – но он обычно приезжал сюда ночью, когда разгоралась его страсть, так что, должно быть, что-то случилось.
      Она изучала его в щелку из-за штор. Майкл выглядел мрачным, решительным, он быстро спешился и вошел в дом, даже не постучав, что вызвало у нее приступ истерики.
      Как случилось, что провалился такой замечательный план? Все, к чему она стремилась, – это укрепить и обезопасить свое положение. Разве это было так много?
      Если бы Памела осталась в живых, Аманда все равно убила бы ее за то, что та принесла столько несчастий!
      Пока Майкл шумно поднимался по ступеням, она взяла себя в руки. Через минуту он вошел в комнату.
      Они не встречались после того ужасного происшествия. Когда Памела упала, он помедлил, давая Аманде возможность признаться в содеянном, но какой был смысл вовлекать себя в это грязное дело?
      – Майкл, дорогой, как прекрасно, что ты пришел. Хочешь бренди, или у тебя на уме более изысканное угощение? – Выдавив улыбку, она указала на кровать, пытаясь выглядеть игривой, но напрасно. Она выглядела ужасно. Спутанные волосы, отсутствие белил и румян, удобный потрепанный халат.
      – Это не светский визит.
      – Правда? – Она изобразила непонимание, пытаясь уклониться от каких бы то ни было ужасных новостей, которыми он пришел поделиться. – Тогда не понимаю, почему ты здесь.
      – Я должен предупредить тебя.
      – Предупредить? Но о чем?
      – Тебя должны арестовать.
      Она боялась этих слов все время, но теперь, когда они были произнесены, они казались нереальными.
      – За что?
      – За убийство Памелы.
      – Ее не убили. Маленькая идиотка была пьяна. Она потеряла равновесие.
      – Я видел, как вы дрались, – напомнил Майкл. – Видел, чем все закончилось.
      – Свидетели описывали совершенно другой сценарий, дорогой, так что зачем лезть на рожон?
      – Тебя видел кое-кто еще. – У нее сердце ушло в пятки.
      – Кто?
      – Это не важно.
      – Может быть, для тебя, но очень важно для меня.
      – Она заслуживающий доверия свидетель, – заявил он, – и ей поверили.
      – Кто поверил?
      – Те, кто принимает решения в таких делах.
      – Суд? – Майкл кивнул.
      – Они могут прийти за тобой прямо сейчас, пока мы разговариваем.
      – Это был несчастный случай! – Она кипела от злости.
      – Это ты так говоришь, – пожал плечами Майкл и продолжил, словно она ничего не сказала: – Я знаю тебя много лет и поэтому оказываю тебе любезность. Принимая во внимание напасти, которые ты свалила на мою голову, мне не следовало бы этого делать, но я хочу, чтобы это наконец окончилось.
      – Какое же благодеяние ты собираешься мне предложить в такой момент?
      – Я предлагаю, чтобы ты немедленно уехала, у тебя осталось лишь несколько минут.
      – Ты шутишь.
      – Они прибудут с минуты на минуту, Аманда, – мягко предупредил он. – Твоя карета готова, она в переулке. Отправляйся сейчас же, у тебя нет времени.
      – Я никуда не поеду, – заявила она. – Я не сделала ничего дурного, и в отличие от тебя мне нечего скрывать.
      Он снова пожал плечами:
      – Конечно, решать тебе, но помни, что наказание за убийство – повешение.
      – Повешение? – Она потерла горло, словно почувствовала, как затягивается петля.
      – Они думают, ты убила ее, чтобы я не женился на Памеле и не выкинул тебя.
      – Самое нелепое и глупое предположение! – усмехнулась Аманда. – Словно этот несчастный ребенок мог заменить меня.
      По улице прогромыхала большая карета и остановилась под окнами. Ее сопровождали двое всадников, и они спешились, чтобы узнать, туда ли приехали.
      – Они здесь, – спокойно констатировал Майкл.
      – Что же, я скажу им, что они ошиблись.
      – Хорошо, решай сама.
      Он повернулся, чтобы уйти, и она запаниковала:
      – Куда они собираются отвезти меня?
      – В Ньюгейт. Там ты будешь ожидать суда.
      – Ньюгейт! – Это была самая убогая, грязная и опасная тюрьма на земле, и мысль о том, что сейчас вторгнутся в дом, схватят ее и поместят туда, была выше ее понимания.
      Раздался стук в дверь, и она наконец осознала угрожавшую ей опасность. Аманда судорожно стиснула руку своего бывшего любовника.
      – Я в отчаянии. Что мне делать?
      – Спасайся. Уходи. Сейчас же.
      Она оглядела его, в надежде увидеть хотя бы намек на сострадание, искру симпатии, но он смотрел на нее как посторонний.
      – Это все из-за той проклятой гувернантки, да? – прорычала Аманда. – Ты любишь ее. Я по твоим глазам вижу.
      Майкл стряхнул ее руку.
      – Я не намерен обсуждать это с тобой.
      – Как ты мог предать меня?
      – Сомневаюсь, что мне удалось бы убедить тебя по-другому, но я откладывал расследование до последнего. Слишком многое не в моей власти.
      Он протянул конверт, и она нахмурилась:
      – Что в нем?
      – Пятьсот фунтов – помочь тебе устроиться, но учти, что впредь ты сама отвечаешь за себя. Никогда больше не обращайся ко мне.
      – Но, Майкл, – взвыла Аманда, – куда я пойду?
      – Выбирай сама, а я не хочу ничего знать о том, где ты устроишься, хотя самым мудрым было бы покинуть Англию. – Он поднял голову. – До свидания и удачи. Она тебе пригодится.
      Он вышел из комнаты и начал спускаться по ступеням вниз, когда мужчины, топая сапогами, поднимались ему навстречу. Они обменялись несколькими словами, затем мужчины заспешили наверх, но, когда они ворвались в спальню Аманды, единственным свидетельством, что она была здесь, оказался запах ее дорогих духов.
      Она промчалась по задней лестнице, затем нырнула в переулок, прыгнула в экипаж, который оставил там Майкл. Кучер быстро домчал ее через город до пристани, где она могла купить билет на ближайший отправляющийся пароход.
      Как унизительно! Как отвратительно! И вот, после всего того, что она достигла в своей процветающей жизни, она убегает из Англии всего лишь с конвертом денег и старым платьем на плечах.

Глава 25