– Ну и ладно! Если не хочешь принять меня такой, какая я есть, то подумай как следует.
– Да, наверное, ты мне не подходишь! – заорал он в ответ. – Наверное, нам лучше расстаться прямо сейчас!
После его слов все замерли, ожидая ее ответа. Стоп-кадр.
Я затаила дыхание, почти забыв обо всех наших планах и почему-то страстно желая, чтобы она извинилась и помирилась с ним.
Мелисса обернулась, посмотрела мне в глаза – и в ее взгляде было столько печали, смешанной с облегчением, что я не знала, как реагировать – расплакаться или поднять кулак в знак нашей общей победы. В итоге не сделала ни того ни другого, а просто смотрела, как она набрала в грудь воздуха, выдохнула и очень тихо произнесла:
– Как скажешь, Тони.
Затем спокойной, плавной походкой подошла ко мне, взяла меня под руку, мы молча вышли из ресторана и сели в первое попавшееся такси. По дороге Мелисса какое-то время молчала. Потом повернулась ко мне. Глаза ее сияли – и были подозрительно влажными.
– Он классный парень, но его присутствие душило меня. Общение с его семьей душило меня, – негромко заключила она. – Мы сделали это, Шейн. У нас получилось.
«Да, – подумала я. – А теперь, пожалуй, нам обеим не помешает иглоукалывание».
Глава 30
Будильник пронзительно запищал, и я так сильно стукнула по нему, пытаясь выключить, что нечаянно сбросила на пол. Лулу, обычно пугавшаяся громких звуков, лишь чуть-чуть приоткрыла глаз, повернулась на другой бок и спрятала голову под уголок подушки.
Прошлой ночью мы с ней провели целый час у Энни в спальне, пытаясь помочь той разобраться в ее чувствах к Нику.
– Шейн, какая я, оказывается, ограниченная, – убивалась она. – Почему теперь, когда Ник превратился в рокового красавца, я вдруг захотела его?
Минут пятьдесят я произносила какие-то ничего не значащие слова сочувствия, на которые моя подруга не обращала ровным счетом никакого внимания. А потом, устав, взорвалась и решилась сказать то, что думала.
– Это произошло не вдруг, – довольно резко произнесла я. – Ты и раньше его хотела. Просто втемяшила себе в голову дурацкую мысль, что он слишком хорош для тебя. Знаешь что? Хорошие парни тоже бывают крутыми. – Лулу спрыгнула на пол и залаяла на меня, но я не смягчилась. – Дай ему шанс, в конце-то концов! Ты можешь совсем потерять его, если не прекратишь метаться.
Энни выставила меня из комнаты, продолжая причитать, что она уже и так потеряла Ника, у меня не оставалось сил спорить. Я и так каждый день тратила многие часы на устройство чужой личной жизни.
Хотелось бы иметь хоть несколько свободных минут для устройства своей собственной.
После душа мы с Лулу немного прогулялись и пошли домой: она – съесть порцию собачьего корма, я – выпить чашечку кофе. Пока кофе варился, я натянула на себя джинсовую юбку и майку в кремовых и персиковых разводах, быстренько причесалась и немного поразмышляла – стоит ли морочиться с макияжем, который по дороге на работу, наверное, все равно расплывется.
У Энни был выходной. Сейчас она спала, а в ее дальнейшие планы входила прогулка в парке с Лулу. Для собаки, еще недавно имевшей статус бездомной, у Лулу теперь была роскошная жизнь. Я налила себе кофе, уселась на кушетку и похлопала себя по бедру, призывая Лулу прыгнуть ко мне на колени. Утренние ласки улучшали настроение нам обеим.
Я планировала как следует поработать утром, а после обеда уйти, чтобы иметь возможность отдохнуть, расслабиться, обзвонить нескольких перспективных клиентов и подготовиться к предстоящему свиданию.
– Ну наконец-то, Лулу, – сообщила я своей милой овечке, – у меня будет спокойный день.
Лулу залаяла на меня. Гавкнула не один раз и не дна, а целых семь – явное предостережение. Я подумала: интересно, бывали ли в программе «Взгляд»
сюжеты о собаках-телепатах?
С момента моего появления в магазине «Сенсьюэлити» прошло не больше часа. Я бродила по торговому залу, делая на листе бумаги наброски новой планировки. Тут явилась Лиззи. Передо мной мгновенно встала дилемма «бороться или бежать», я буквально ощущала, как адреналин стремительно распространялся по моим сосудам. (Или как он там обычно распространяется.)
Она вошла в дверь с двумя большими стаканами кофе из «Старбакса» и протянула один из них мне.
– Предлагаю перемирие, – с улыбкой сказала она.
Мне сразу пришла на ум фраза «Бойтесь психопатов, дары приносящих».
– Добрый день, Лиззи, – осторожно проговорила я. – Нe стоило беспокоиться.
– Знаю, Шейн, – ответила она, сделав ударение на моем имени – будто хотела получить дополнительные очки за запоминание. – Но я хотела извиниться перед вами за вчерашнее…
– Вас заставила миссис П.? – спросила я, непроизвольно поморщившись.
– Да, – робко призналась Лиззи. – Тетя может быть очень убедительной, когда захочет.
– Да, уж кому это знать, какие мне. Сразу вспоминается случай с Ужасным Беном.
– Что?
– Да нет, ничего, – поспешно сказала я. – Я не хочу ссориться с вами, Лиззи. Если нам когда-нибудь придется работать вместе – хотя точно будет известно липа, после моего визита к банкиру… в общем, стоит попытаться. Вы, наверное, понимаете, что я имею в виду.
Лиззи улыбнулась – так мило и просто, что ее улыбка сразу вызвала у меня подозрения. Moжете считать меня циничной, но мне не верилось в ее искренность.
– Конечно, – проворковала она. – Я и сама об этом подумала. Нам нужно поработать вместе. Над одним моим проектом.
«Так вот в чем дело…»
Я оглянулась вокруг, думая, что в обстановке магазина ей захочется разрушить… э-э… то есть изменить… в первую очередь.
– Это касается Бена.
– Что?
– Моего Бена. Бена Камерона.
– А-а. – Я начала кое-что понимать. – Знаете, так забавно – я недавно познакомилась с молодым человеком по имени Бен Купер. Он работает…
– Очень мило, – произнесла она, небрежно взмахнув рукой. – Но давайте вернемся к моему делу. Я хочу вернуть Бена. Раз вы помогли мне избавиться от него – значит, вы же должны вернуть мне его.
Я изумленно вздохнула, чуть не набрав в нос кофе.
– Э-э… простите, а почему вы так решили?
– Ну… во-первых, ваша гарантия. С возвратом денег, Вы ведь гарантируете, что клиент будет доволен, не так ли? А я недовольна. Хочу вернуть Бена. Значит, вы обязаны решить эту проблему или вернуть деньги, – подытожила она, явно довольная своими абсолютно нелепыми логическими выкладками.
– Что? Да как вам такое взбрело в голову?! – Я поставила на прилавок стакан с латте, оказавшийся взяткой. – Гарантия заключалась в том, что я обязывалась заставить его расстаться с вами! И это условие было выполнено. А остальное – ваши проблемы.
Она поставила свой стакан рядом с моим и посмотрела мне в глаза с самодовольной ухмылкой.
– Не соглашусь с вами, Шейн. К тому же вы, наверное, хотели бы, чтобы я рассказала тете Эстель, как мы теперь замечательно ладим?
«Ну и ведьма», – подумала я.
– Лиззи, даже если бы я захотела помочь вам, то не смогла бы. Вы как следует постарались, отваживая от себя этого парня – так почему вы думаете, что он захочет вернуться? Он, наверное, считает вас ненормальной – после всех этих цветов и мишек.
– Меня не волнует, как вы это сделаете. – Она, ухмыляясь, вынула из кармана визитную карточку и положила на стол. – Вот его телефон. Позвоните ему и решите проблему. А я скажу тете Эстель, что теперь мы с вами почти как сестры.
Не успела я выпалить хоть одно из пришедших мне на ум гневных высказываний, как Лиззи стремительно удалилась, оставив после себя жуткую головную боль, свой недопитый стакан с кофе и визитку Ужасного Бена.
Я стояла больше минуты, сжимая и разжимая кулаки в бессильной ярости, пока не остыла – достаточно, чтобы быть в состоянии вытереть брызги кофе, оставшиеся на прилавке после Лиззи, и выбросить стаканы в мусорный бак. Потом взяла визитку, намереваясь отправить ее туда же. Мельком взглянула на нее – и замедлила шаг.
Остановилась и начала задыхаться.
Оказалось, что у «ужасного» Бена Камерона и моего Бена Купера одинаковые номера телефонов. Представляете?
Лучше бы я осталась спать дома…
Глава 31
– То есть твой Бен и есть Ужасный Бен? – Энни стояла посреди моей спальни в трусиках и футболке и размахивала расческой, будто каким-то смертельным оружием. – Это невозможно! Нью-Йорк – многомиллионный город! Как могло получиться, что твой Бен и бывший парень Лиззи – одно и то же лицо?
Я со стоном вытащила голову из-под подушки.
– Не знаю, не знаю, не знаю! Почему он представился Купером?
Она небрежно уселась на край кровати, едва не придавив Лулу.
– Ты уверена, что он сказал «Купер»? Вы ведь встретились впервые, когда твое внимание было сосредоточено на Глисоне.
Я прекратила стонать и села.
– Эй! Может, ты и права. Я вполне могла ослышаться. В баре было очень шумно. – Но, поразмыслив, опять хлопнулась на подушку. – Нет, нет… Впрочем, не важно – какая разница, Камерон или Купер. Почему мой Бен оказался Ужасным Беном? Кошмар… Все равно, что внезапно обнаружить себя рядом с Волосатым Монстром.
Энни вздрогнула:
– Нет, Волосатый Монстр гораздо хуже. И что только эта девушка-ветеринар в нем нашла?
Я запустила в нее подушкой.
– Какая разница! Мы говорим о моих проблемах, а не о Волосатом Монстре!
– Ты сама его вспомнила, – подчеркнула она.
Лулу залаяла, выражая согласие. Я посмотрела на нее испепеляющим взглядом:
– Предательница! Кто подарил тебе игрушечного ежа, уродливая маленькая овечка?
Она снова залаяла и лизнула мне руку.
– Поздно. Ты уже попала в немилость, – сказала я, вытирая об одеяло обслюнявленную ладонь. – Энни, что, черт побери, происходит? Может, это какой-нибудь подлый план Лиззи?
Подруга долго – едва ли не минуту – размышляла над моим вопросом, постукивая пальцами по подбородку.
– Я почти согласна, но все же, на мой взгляд, это было бы чересчур. К тому же вряд ли миссис П. одобрила бы такой ход. Думаю, это просто очень неприятное совпадение.
– Ну конечно. А я – мисс Америка! Таких совпадений не бывает. Нужно поговорить с ним и выяснить, в чем дело.
– То есть признаться, что, во-первых, ты работаешь «антисвахой», а во-вторых – расстроила его отношения с Лиззи. – Энни шлепнула меня расческой по ляжке. – Великолепно. Как только он обо всем узнает, в твоей жизни появится много горячего секса.
Я опять застонала и натянула подушку на голову.
– У меня, наверное, никогда больше не будет секса. Меня настигла колоссальная кармическая отдача, и теперь я обречена на пожизненное воздержание.
– По-моему, ты преувеличиваешь, – сухо сказала подруга. – Ты все еще собираешься на свидание с ним? На показ мод?
Я вскочила с постели.
– Господи, совсем забыла! Мишель убьет меня, если я пропущу дебют его друга. А мне и надеть нечего.
И начала бешено рыться в шкафу, пытаясь найти что-нибудь достаточно стильное для похода на показ мод. И выбросить мрачные мысли из головы. Энни смеялась, наблюдая за мной.
– М-м… Шейн, ты ведь в курсе, что Мишель просил нас надеть что-нибудь из его моделей?
Итак, меня спас знакомый модельер. Я прислонилась к двери шкафа и смотрела на Энни, ощущая подступающую тошноту.
– Я не могу. Не могу… Вот и объявилась сумасшедшая жена в подвале, да?
Энни, понятное дело, и глазом не моргнула.
– Возможно. Но если он нравится тебе так сильно, как ты говоришь, то спали этот чертов дом вместе с подвалом. В жизни иногда приходится рисковать.
Я посмотрела на нее, приподняв бровь.
– Правда? Не хотела переводить разговор, но… ты придерживаешься той же точки зрения относительно своих отношений с Ником?
Энни дернулась и опустила глаза.
– Папа звонил на этой неделе – я говорила? Они с мамой разводятся.
– Опять?
– Да, – сердито и печально произнесла она. – Он подал заявление. Угадай, сколько раз они его уже подавали?
Я молчала. Вопрос явно был риторический.
– Семнадцать раз. Семнадцать, Шейн! Не знаю, кто из них чаще проявлял инициативу – наверное, поровну, У каждого есть свой адвокат по бракоразводным процессам, которому они платят авансовый гонорар.
Я не пыталась обнять ее или успокоить словами. Такое повторялось уже много раз. По-видимому, шестнадцать, не считая нынешнего. Плюс множество душераздирающих ссор, не доходивших до подачи заявления на развод.
– Это прозвучит кощунственно, но в детстве я завидовала тебе, – сказала Энни.
По ее щекам текли слезы, а в голосе звучала нестерпимая мука.
– Предпочла бы быть девочкой, которую все жалели, потому что у нее умерла бабушка. И полагала, что гораздо лучше быть сиротой, дочерью погибшего моряка, чем непутевым чадом двух психов.
Я подозревала нечто подобное, но раньше Энни никогда не озвучивала эту мысль. Пауза затянулась; необходимо было сказать что-то, а не стоять столбом и молчать, услышав сокровенное признание лучшей подруги.
– Они не психи, Энни, – нерешительно произнесла я. – И очень любят тебя. И меня любили – без их любви я бы не выжила. И не смогла бы вырасти более-менее приличным человеком.
Она прижимала к груди Лулу, а моя маленькая чихумопу слизывала с ее лица слезы. За одно это ее нужно было всю жизнь кормить бифштексами – каждый день.
Энни улыбнулась собачке дрожащей улыбкой и стала вытирать лицо.
– Да, они любят меня. И тебя тоже. Но презирают друг друга. Тогда почему, черт подери, они не развелись шестнадцать заявлений назад?
Я покачала головой, будучи не в силах найти хоть сколько-нибудь разумный ответ на ее вопрос. Она бережно спустила Лулу на пол и встала.
– Я просто хотела сказать: не спрашивай меня о Нике, Шейн. Только не на этой неделе.
Энни вышла из комнаты, не взяв протянутую мной руку. Я расплакалась вслед за ней; Лулу поджала хвост и заскулила, поддаваясь нашему настроению.
– Успокойся, Лулу, – сказала я, взяв ее на руки. – Члены твоей стаи немного взволнованы, но это пройдет.
Она дрожала, пытаясь спрятать мордочку у меня под мышкой. Когда я подумала об Энни и Нике, а затем – о Лиззи и Ужасном Бене, меня тоже затрясло.
Глава 32
Прошло время – и меня снова трясло, но совсем по другой причине. Энни была не в настроении идти на показ, и мы с Беном отправились без нее. Я думала, как лучше начать разговор на скользкую тему о Лиззи, упомянуть ли о совпадении двух Бенов? Или, может быть, со смехом, как бы невзначай, сказать про антисваху. Например, так: «Слушай, ты сейчас умрешь со смеху! Знаешь, кто твоя бывшая девушка?»
Но рев музыки в стиле техно, сотрясавший переоборудованный склад, где проходил показ, сужал возможности общения. Такси тоже не показалось мне подходящим местом – особенно после препирательств с водителем, предлагавшим сходить на иглоукалывание.
Итак, мы вернулись ко мне домой. Поведение Бена было таким же напряженным и скованным, как мое настроение.
Я положила на стол сумочку, глубоко вздохнула, повернулась к нему и сообщила:
– Нам нужно поговорить.
Он взволнованно провел рукой по волосам.
– Да, я хотел предложить то же самое.
«Ну что ж… если я уступлю ему, это ведь не будет проявлением трусости?»
– Давай сначала ты, – сказали мы в один голос.
И оба нервно усмехнулись.
Бен огляделся по сторонам:
– А где Лулу?
– Наверное, дрыхнет у Энни. Она любит спать в обнимку с моей собакой, – ответила я, теребя платье.
Бен окинул мой наряд оценивающим взглядом – так медленно и пристально, что от его взгляда у меня отвердели соски.
– Я, конечно, уже говорил это… но твое платье просто потрясающее, – произнес он неожиданно хриплым голосом.
– Это старье? – Я ухмыльнулась и присела на подлокотник дивана. – Да, потрясающее. Одна из моделей Мишеля.
Изумрудно-зеленое шелковое платье с шифоном сидело на мне как влитое. (Мишелю пришлось потратить двадцать минут на его подгонку – в отличие от манекенщиц, на которых он привык кроить, я не обладала фигурой десятилетнего мальчика.) Мои глаза, оттененные платьем и макияжем, который мне сделала Энни, выглядели еще более зелеными, чем обычно, туманными и таинственными, даже скулы выделялись, хотя раньше я и не подозревала о такой возможности.
– Серьезно? – спросил Бен. – Это платье намного лучше тех, что были на показе.
– Я тоже так считаю, поэтому очень надеюсь на победу Мишеля в конкурсе. – Я сцепила руки и закусила губу, желая выложить всю правду и в то же время боясь. – Бен, мне нужно… кое-что рассказать тебе, – робко начала я.
– И мне тоже, – согласился он, приближаясь ко мне, и взял меня за руки.
Я смотрела на него, стараясь запомнить каждую черточку его лица – на случай если это наша последняя встреча.
«Обман, в особенности серьезный, может испортить отношения. Так говорят».
Бен взглянул мне в глаза – и стон вырвался из его груди.
– Ты не можешь ждать от меня каких-либо разумных действий, глядя на меня так, – сказал он.
– Как же это я на тебя особенно смотрю? – почти шепотом спросила я.
– Будто пожираешь глазами, – ответил Бен и нежно поцеловал меня в лоб. – Будто мечтаешь о близости, – добавил он, поглаживая мои волосы.
Я задрожала – и Бен не мог не ощутить этого. Он улыбнулся – с тревогой и триумфом – и наклонился ко мне.
– Шейн, – прошептал он, почти касаясь моих губ своими.
– М-м-м?
– Может, поговорим попозже? У меня возникла непреодолимая и неотложная потребность поцеловать тебя.
Поднявшись, я мягко обвила руками его шею и произнесла:
– По-моему, идея замечательная.
«Если переспишь с ним – наутро пожалеешь об этом», – заметила моя совесть. К слову, редкостная зануда.
«А если не пересплю, то, возможно, буду жалеть об этом ближайшие десять лет», – мысленно возразила я.
Бен запустил пальцы мне в волосы и пронзил страстным, обжигающим поцелуем, от которого все мое существо затрепетало. Когда он оторвался от моих губ, я с трудом стояла на внезапно ослабевших ногах.
– Моя спальня вон там, – прошептала я.
За всю ночь совесть не проронила ни слова.
Было еще темно, когда меня разбудил жужжащий звук. Я оглянулась по сторонам, с трудом разлепив глаза, и увидела, что сплю поперек кровати, Бен обнимает меня за плечи, а наши ноги переплетены. Покосилась на часы. Четыре часа пятнадцать минут? Утра?
Мы что, спали всего час?
Эта мысль вызвала у меня блаженную улыбку. Да, мне попался очень выносливый мужчина.
Но жужжание продолжалось. И оно явно не принадлежало ничему из моей домашней техники. Я толкнула Бена:
– Эй!
Он что-то сонно промычал и прижал меня к себе. Было, конечно, приятно, что он так на меня реагировал, но это не решало проблему жужжания.
– Бен, проснись. Это не у тебя жужжит?
Он открыл глаза – один за другим, – и на его лице появилась улыбка. Улыбка человека чрезвычайно удовлетворенного.
– А ну-ка поцелуй меня!
– Но…
Его губы не дали мне договорить (впрочем, я не возражала). Но когда пару минут спустя я выбралась из-под него глотнуть воздуха, жужжание не прекратилось.
– Бен!
– Что? Ах да. Наверное, телефон.
Отодвигаясь, он погладил меня по спине, вызвав в моем теле восхитительный трепет. Встал и пошел поднимать с пола брюки; с моего места открывался роскошный вид на его великолепные ягодицы.
– Кто это вдруг решил позвонить мне посреди ночи?
Взглянув на экран, Бен посерьезнел, улыбка сошла с лица.
– Что стряслось? – Другая его рука, не занятая телефоном, сжалась в кулак. – Проклятие. О Господи. Мне так жаль. Как она?
Я села, прикрываясь простыней. Судя по его тону, случилось что-то очень плохое.
Он кивнул, нервно теребя свои волосы.
– Да, конечно. Мама там? Не хочет? Хорошо. Да, уже еду. Держись, приятель. Мне очень жаль… Да, до встречи.
Закончив разговор, Бен остался стоять на месте, зажмурившись и судорожно сжимая в руке телефон, будто от маленького аппарата зависела его жизнь.
– Что случилось? Проблемы в семье? – нерешительно спросила я.
Он взглянул на меня – удивленно, будто успел позабыть о моем существовании.
– Да, да… Большие проблемы.
И, отложив телефон, стал молча натягивать одежду.
«Не хочет обсуждать семейные дела, – подумала я. – А может, это что-то очень личное. Как бы там ни было, не нужно настаивать».
– Я… могу чем-нибудь помочь?
– Нет. Но все равно спасибо. С сестрой беда. Выкидыш, – отрывисто пояснил он, в глазах сквозила нестерпимая боль. – Она не хочет ни с кем разговаривать. Ни с врачами, ни с мамой… Даже с мужем. Он сказал – состояние тяжелое. Все очень обеспокоены.
Я вылезла из постели и стала искать шорты.
– Могу проводить тебя в аэропорт, если хочешь.
Бен покачал головой, засовывая ноги в ботинки:
– Нет, я поеду на поезде. Так на самом деле быстрее. Кто-нибудь встретит меня на станции и отвезет в больницу.
– Да. Конечно… Если что-то понадобится – сообщи мне, ладно? – Я чувствовала себя совершенно беспомощной и не знала, что с этим делать.
Он остановился, перестав лихорадочно одеваться, и взглянул на меня.
– Извини, Шейн. Я совсем не так планировал провести наше первое совместное утро.
– Ну что ты! Поезжай к сестре. Твои родные не знают меня, но все равно передай им, пожалуйста, мои соболезнования. Я буду молиться за твою сестру и ее ребенка.
Бен крепко обнял меня, взял в ладони мое лицо и заглянул в глаза.
– Это было прекрасно. Ночью… мне было очень хорошо с тобой.
Я нежно взяла его за руки.
– И мне. А теперь иди. Найдется свободная минутка – позвони мне, сообщи, как дела, но если не сможешь – не беспокойся. Просто побудь с сестрой.
Он кивнул, небрежно чмокнул меня в губы и пошел прочь. Но, дойдя до двери ванной, остановился и огляулся.
– Шейн, мне все-таки надо кое о чем поговорить с тобой. Когда вернусь. Хорошо?
– Конечно. И мне. Обсудим это потом, – согласилась я, жестом отпуская его.
Бен ушел, а я все стояла, застыв на месте, – и ненавидела себя зато, что при всем моем искреннем сочувствии его сестре и остальным членам семьи где-то в глубине души все же испытала облегчение. Объяснение было отложено.
Глава 33
К утру вторника меня всерьез охватило беспокойство: во-первых, не было никаких вестей от Бена, во-вторых – мне предстояла серьезная битва с банкиром.
Этот тип взирал на меня свысока поверх огромного блестящего стола размером, наверное, в целый акр. Между нами, ровно посередине, лежал один-единственный лист бумаги.
Один проклятый лист.
– Понимаете, проблема в вашем рейтинге кредитоспособности, – сказал он.
Я буквально примерзла к стулу от его ледяного тона.
И нахмурилась, откидывая со лба волосы. Нет, я не понимала.
– Нет, не понимаю. Как у меня может быть плохой рейтинг, если я вообще никогда не брала кредитов, даже кредитной картой не пользовалась?
Мужчина кивнул:
– В том-то и дело. У вас нет кредитной истории – так откуда нам знать, что вы являетесь добросовестным заемщиком? Вы всегда вовремя платите за квартиру – и это говорит в вашу пользу, но при этом ни студенческих займов, ни потребительских кредитов, ни кредитных карт – ничего. – Он сделал паузу и хмуро взглянул на меня. – Это противоестественно.
– Я предпочитаю оплачивать счета вовремя, к тому же мой заработок не настолько велик, чтобы позволить себе залезать в долги. – Мой ответ звучал вполне здраво – так мне казалось.
Но банкир был другого мнения и сразу уцепился за мои же слова:
– В таком случае как же вы собираетесь выплачивать кредит?
– Ну… я ведь стану партнером. Буду зарабатывать больше. Разве миссис П. вам не сообщила? – Его атака привела меня в растерянность.
Я полагала, что преимущество обращения к знакомому миссис П. состояло именно в его осведомленности.
К несчастью, его осведомленность, по-видимому, работала против меня.
Я решила предпринять еще одну попытку.
– У меня недавно появился свой бизнес, – произнесла я, копаясь в сумочке. – Вот моя визитная карточка.
«Вот, посмотрите – у меня и визитки есть. Я серьезная бизнес-леди! Кому же еще давать кредит, как не мне».
– Надо же, – сказал он брезгливо взяв визитку – двумя пальцами, будто она была покрыта спорами: птичьего гриппа.
И, поджав губы, беспощадно добавил:
– Простите, юная леди, но мы не можем рассматривать в качестве надежного обеспечения недавно открытую фирму по организации разрывов..
– Но…
– Знаете, я и так уже потратил на вас слишком много времени. Предлагаю вам обсудить с Эстель другую форму финансирования вашей доли, хотя должен признаться – я бы не стал рекомендовать вас ей в качестве партнера.
Не успела я и рта раскрыть, как финансист встал и протянул на прощание руку. Ошеломленная скоростью, с которой этот человек сумел разрушить мои мечты, я встала и машинально пожала ее.
Хотя на самом деле мне гораздо приятнее было бы его стукнуть.
Я шагала по улице, чувствуя себя поверженной и разбитой, и вдруг вспомнила о голосовой почте. Может, Бен уже вернулся и сможет утешить меня.
От Энни:
«Шейн, это Энни. Кажется, Лулу заболела. После завтрака ее вырвало прямо на твои новые босоножки.
«Если она в самом деле больна – значит, ей повезло. Мне очень нравились эти босоножки», – подумала я.
От Мишеля:
«Это Мишель. Не могу поверить! Я застукал его! Пришел на съемочную площадку, хотел сделать сюрприз Фаррену, пока его героя еще не убили, и застал их с гримером!» Последовал всхлип, а за ним продолжение: «Нет сил творить, когда мое сердце растоптано ботинками Фаррена, мною же купленными. Ухожу из проекта. Постараюсь придумать, как вернуть тебе деньги».
От Ника:
«Шейн, не могу больше лгать Энни. Мне противно. И не хочу обижать ее. Придется рассказать ей о нашем дурацком плане. Если она не хочет принимать меня таким, какой я есть, – сама виновата. К тому же от щетины у меня лицо чешется».
От Фаррена:
«Поверить не могу! После всего пережитого вместе Мишель даже не дал мне возможности объясниться. Гример просто обнял меня на радостях, узнав, что моего героя не собираются убивать. Я окажусь потерянным внуком самой влиятельной дамы города. Шейн, мне дадут настоящую роль!»
И снова от Фаррена:
«Никогда не прощу Мишеля. Если он не доверяет мне – значит, нам не быть вместе. Я устал потакать его глупой ревности».
Я захлопнула свою «раскладушку» и пошла дальше, удивляясь, почему весь мир вокруг меня вдруг впал в активную фазу саморазрушения. Потом позвонила ветеринару – бывшей подруге Волосатого Монстра – и договорилась о визите.
Должна же я была помочь хотя бы своей собаке.
Глава 34
– Поверить не могу – мы продули «Барклаю» решающий матч, – угрюмо произнес Глисон, отхлебнув пива.
Бен кивнул, даже не притворяясь заинтересованным и не обращая внимания на шум спортивного бара. Играл он спустя рукава, просыпаясь только тогда, когда наступала его очередь отбивать. Тогда он вымещал на мяче всю накопившуюся агрессию.
Глисон посмотрел на друга и пододвинул к нему вазочку с арахисом.
– Эй, приятель! Хотел еще раз сказать, мне очень жаль, что все так случилось с Ферн и ее будущим малышом. Не повезло ей.
– Спасибо. Ей вроде получше. Хотя бы дала уговорить себя поесть. И начала разговаривать с родными. – Бен покачал головой. – Вбила себе в голову, будто она во всем виновата.
– В чем? В выкидыше? Я думал, это дело рук матушки-природы: так она сообщает, мол, что-то идет неправильно.
Бен кивнул бармену, подняв два пальца.
– Да, врач тоже так говорит. Просто Ферн продолжала бегать – как всегда, по две мили – и теперь винит себя. Хотя все врачи наперебой твердили ей, что до третьего триместра беременности бег не представляет для ребенка ни малейшей опасности. – Он допил третью кружку и вытер ладонью рот. – Они так ждали этого, так радовались, что подарят Айви братика, – и вот… – Голос Бена дрогнул.
Глисон похлопал его по спине, и какое-то время оба молчали. Из динамиков раздались первые аккорды песни «Роллинг стоунз», повествующей об их неудовлетворенности жизнью. Бен горько усмехнулся. «Вы серьезно, ребята? – подумал он. – Так вот, в наше время ни у кого нет этой чертовой удовлетворенности. Дети умирают, мужики влюбляются в лживых баб, выиграть матч по софтболу и то не выходит. Ты не один такой, Джаггер».
Взяв себя в руки, Бен вынул из бумажника деньги.
– Джи, я собираюсь надраться в стельку. Через пару часов погрузишь меня в такси?
Глисон засмеялся – и вдруг прищурился, указывая на дверь:
– Вряд ли. А вот она, наверное, согласится.
Повернувшись, Бен увидел, как к нему направляется Лиззи – на высоких каблуках и в очень коротком платье.
– О нет. Этого мне еще не хватало, – простонал он.
Глисон усмехнулся:
– Не дрейфь, старик! Главное – не упусти своего.
Глава 35
Лулу и я восседали на софе цвета бренди в комнате у Мишеля (в его жилище не могло быть такой обыденной вещи, как кушетка) и пытались вразумить его. Пока не очень удачно.
– Не позволяй своей собаке портить мою мебель, Шейн. И так вся жизнь загублена. Теперь у меня не осталось ничего, кроме красивого интерьера, – сказал он, протягивая мне подставку под стакан, из которого я пила воду.
– Эй, не обижай мою собаку! Она только что от ветеринара, который тыкал ее в разные места разными неприятными предметами, – возмутилась я, обняв Лулу. – У нее болел животик.
Мишель прекратил ходить взад-вперед и обратил свой взор на Лулу.
– Она здорова?
– Да, все в порядке, но обильная еда с человеческого стола ей не на пользу. Ветеринар сказал, что, если так будет продолжаться дальше, Лулу может заболеть по-настоящему. Но в этот раз повезло – мы отделались небольшим запором, – сообщила я, пытаясь не думать о том, что будет, когда лекарство подействует.
