Джеймс Холдинг
      Конфликт интересов
      Перевод Н. Кашиной
      Я не спеша двигался по бульвару Квинс, наблюдая из толпы за Матини, который здорово выделялся среди окружающих своим ростом и странной походкой. Он шел, высоко выбрасывая вперед левую ногу, которая не гнулась в коленном суставе. Я отставал от него на полквартала, когда он свернул с бульвара и пошел по 108-й улице. Это заставило меня поспешить. Завернув за угол, я успел заметить, что он вошел в грильбар при гостинице. Проследив через окно, как он занял боковой столик у двери, я тоже зашел в бар. Даже отсюда, из-за перегородки у стойки, я видел его белокурую голову. С таким высоким ростом он был просто идеальным объектом для наблюдения. Я взгромоздился на табурет и, глядя в зеркало бара, продолжал наблюдать за ним. Сначала с нетерпением ожидал: кто сядет за его столик. Не спеша потягивая воду с тоником, хотя мне бы доставило больше удовольствия хлопнуть стаканчик джина, я осмотрелся кругом. Из-за желудка, специфически воспринимающего спиртное, мне приходилось ограничивать себя в желаниях, да к тому же, когда имеешь дело с таким типом, как Матини, следует проявлять осторожность.
      Через пятнадцать минут я понял, что ошибся. Никто не появился у его столика. А когда к нему подошла официантка, чтобы узнать, не желает ли он еще пива, он ей ответил:
      - Да, вместе с обедом. Желательно недожаренный бифштекс, картофель по-французски и кетчуп. Салат не нужно.
      Этого для меня было достаточно. Поманив бармена, я расплатился и ушел. Раз он собирается обедать и выпить еще пива, в моем распоряжении не менее получаса.
      Я вернулся на бульвар Квинс. У цветочного магазина, неподалеку от подземного перехода на 8-й авеню, стоял парень и раздавал прохожим какие-то листовки. Завернув за угол, я ускорил шаг. Матини снимал комнату в доме, на первом этаже которого находилась булочная. Поднявшись по лестнице, я подошел к двери. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: с этим замком я справлюсь быстро. Даже ребенок мог открыть его любой погремушкой. Я же использовал пластиковый календарик и небольшой нажим на дверь. Когда, после этой простой операции, она легко распахнулась, у меня резко испортилось настроение: ни один нормальный человек, не говоря уже о таком крепком орешке, как Матини. не мог оставить награбленное в этой лачуге. А как раз за награбленным я и охотился. Я точно знал, что оно у него, но не знал, где он его припрятал. В этом-то и была моя проблема.
      Тем не менее я тщательно обыскал комнату, на это не потребовалось много времени. В комнате у Матини ничего не было, кроме продавленного дивана с грязными простынями, обшарпанного комода с неплотно закрытыми ящиками, мягкого кресла с ободранной кожаной обивкой и настольной лампы на расшатанном столике возле кресла. Повсюду валялись обрывки газет, почти полностью закрывая потертый ковер, который явно был куплен лет тридцать назад. Для телефона не нашлось места, и он стоял прямо на полу в углу. В этом убогом жилище практически не было места, где бы Матини мог спрятать деньги. Для тех мелких купюр, что составляли его добычу, потребовался бы слишком большой тайник. Я осмотрел мебель, стены, потолок, пол под ковром и даже телефон, но ничего не нашел.
      Телефон как-то выделялся среди окружающей обстановки, поскольку выглядел довольно чистым в сравнении с другими вещами. Возможно, Матини установил его уже после того, как снял комнату. Если это так, то, значит, он ждал какого-то звонка или собирался сам кому-нибудь звонить. И этот кто-то, вне всякого сомнения, имел прямое отношение к деньгам: он либо сам их прятал, либо должен был сообщить, когда полиция прекратит поиски. Может быть, телефон им был нужен для того, чтобы договориться о встрече для дележа денег. Ясно было одно: Матини где-то спрятал награбленное, и я хотел знать - где.
      Закончив с комнатой, я прошел в ванную, но здесь мне тоже не повезло. Матини не был таким болваном, чтобы прятать деньги в ванной. Взглянув на часы, я увидел, что прошло двадцать минут с тех пор, как я ушел из гриль-бара, где он поглощал свой обед. Я почти совсем не беспокоился, что Матини может вернуться домой и застать меня. Но все же решил убраться побыстрее. Уничтожив следы своего посещения, я подошел к телефону, чтобы еще раз посмотреть на номер. Я рассчитывал, что он мне может пригодиться позднее. Не успел я наклониться, как телефон зазвонил. От неожиданности я вздрогнул. Телефон продолжал звонить. Множество мыслей промелькнуло в моей голове. Остановившись на том, что, возможно, этот звонок как-то связан с деньгами, я снял трубку. Держа ее на некотором расстоянии, я тихо произнес:
      - Алло!
      Никто ничего не сказал в ответ, и я даже не слышал, чтобы кто-то дышал в трубку. "Кто-то ошибся номером", - подумал я. Но в этот момент бесцветный мужской голос, заглушаемый каким-то отдаленным рокотом, спросил:
      - 23-2459?
      Это был номер Матини.
      - Да, - тихо ответил я.
      Немного помолчав, тот же мужской голос продолжил:
      - Три-ноль-шесть, четыре-два.
      После этого раздался щелчок и последовали гудки.
      "Отлично", - решил я и повесил трубку. Повторив номер пару раз про себя, я задумался: "Я - тупица: даже не спросил его имени. Так я никогда не доберусь до долларов Матини. Правда, этот, похоже, тоже не отличается большим умом; даже не поинтересовался, с кем говорит".
      Протерев телефонную трубку, я поспешил убраться восвояси.
      Вновь очутившись на 8-й авеню, я чуть не столкнулся с парнем, раздававшим листовки. Тот предложил мне:
      - Возьмите листовку, сэр, для спасения вашей души.
      В принципе я не возражал против спасения своей души, и, положив ее в карман, продолжал свой путь. Подойдя к окну гриль-бара, я убедился, что Матини все еще был там. Мне ничего не оставалось, как пересечь железную дорогу Лонг-Айленда по подземному переходу и вернуться к себе в гостиницу. Пришло время самому пообедать и выпить немного. Гостиница была не из дешевых, но я любил красиво пожить, когда позволяли средства.
      Подойдя к стойке бара, я вместо ужина все же заказал опять простую воду с тоником, решив не проводить экспериментов над своим желудком. Отпив глоток, я повел плечом для того, чтобы ощутить тяжесть пистолета, спрятанного под пиджаком. Во время обеда я напряженно размышлял: что может значить услышанный мною номер - 30642. Скорее всего, это не телефонный номер - мало цифр. Для багажных камер в аэропортах и на железнодорожных вокзалах - он слишком длинен. Для сейфа в банке - тоже не подходит. Примерно таков был ход моих рассуждений. Мне очень хотелось связать услышанный номер с добычей Матини. Ясно одно, что номер как-то связан со всем этим. Либо он указывал на место, где были спрятаны деньги, либо на человека, который их хранил. Возможно, в нем таилась разгадка места встречи соучастников грабежа.
      Так ни на чем конкретном не остановившись, я расплатился по счету и вышел в холл. Несмотря на все трудности сегодняшнего дня, я испытывал приятное удовлетворение от съеденной на обед телятины.
      У конторки регистрировались пара стюардесс и пилотов из аэропорта Ла-Гардия. Они были в форме, подшучивали друг над другом - словом, никаких забот на свете. Я подмигнул двум хорошеньким птичкам и, кажется, добился успеха. Вдруг мне пришла в голову мысль, что я неправильно повторял номер: я делал паузу после первых двух цифр, тогда как мужской голос сначала произнес первые три цифры, а потом, после паузы, две остальные. Форма пилотов натолкнула меня на мысль: первые три цифры могли означать номер рейса, а две последние - номер кресла в салоне самолета. Получалось - рейс 306, кресло - 42. Мою догадку косвенно подтверждал тот шум, который сопровождал голос мужчины в трубке. Я зашел в телефонную будку, набрал номер справочной аэропорта Кеннеди и стал ждать ответа. Голос девушки произнес:
      - Информационная служба полетов, слушаю вас.
      - Есть у вас в расписании рейс 306? - спросил я.
      - Какая линия?
      - К сожалению, не знаю.
      - А когда назначен полет, сэр?
      - Тоже не могу ничего сказать. Она засмеялась.
      - А вы случайно не знаете, куда этот рейс?
      - Нет.
      - Тогда хоть откуда он?
      - Я знаю только номер рейса.
      - Хорошо, если вы подождете, я попытаюсь отыскать его для вас, сказала она, вложив массу терпения в свой голос. Наступило молчание. Через минуту она ответила:
      - Кажется, вот этот. Авиалиния ТГА, рейс 306, Питтсбург Индианаполис - Канзас. Вылет в 10.30 утра из аэропорта Кеннеди. Это похоже на то, что вы ищете?
      - Миллион благодарностей, - с чувством ответил я.
      Я нашел в справочнике телефон службы предварительных заказов билетов на авиалинии ТГА и опустил в щель еще одну монетку. Моя рука слегка дрожала.
      - Ваш рейс завтра утром, - сообщила мне девушка-диспетчер.
      - Могу я зарезервировать место?
      - Да, сэр. Вам билет в Канзас?
      - Нет, в Питтсбург, - решил я попытать счастья.
      Питтсбург как раз и был тем местом, где Матини ограбил банк.
      - Вам в первом или во втором классе?
      - Во втором, - поспешно ответил я.
      Мне хоть и нравится транжирить деньги, но делать это я вынужден не так часто. К тому же, по моим расчетам, место под номером 42 должно быть именно в салоне второго класса.
      - Хорошо, сэр, - подтвердила заказ диспетчер. - Пожалуйста, ваше имя?
      - Артур Матини, - не моргнув глазом ответил я и затем снова
      повторил все по буквам.
      - Билет будет ждать вас в кассе, мистер Матини. Спасибо, что воспользовались услугами ТГА.
      - Не стоит благодарности, - ответил я и повесил трубку.
      Моя изжога вновь напомнила о себе, я тут же вытащил таблетку и, разжевав ее, покинул телефонную будку. Но несмотря ни на что, чувствовал я себя прекрасно. Кажется, дело сдвинулось с мертвой точки: я находился где-то на пути к долларам Матини.
      Место 42 находилось у окна по левой стороне, почти в середине салона. Мое же место было у прохода на два ряда дальше. В салоне появилась красавица стюардесса. Из-под ее фирменной пилотки выбивались крутые завитки темно-каштановых волос. Большие карие глаза смотрели весело и доброжелательно. Я с удовольствием наблюдал, как она, загорелая, с точеной фигуркой и маленьким изящным носиком, наклонялась к пассажирам и, небрежно улыбаясь, отмечала их в своем регистрационном листе. Когда мы взлетали, я обратил внимание, что самолет заполнен только на четверть. Меня это вполне устраивало. Место 42 осталось свободным. В этом не было ничего странного при таком небольшом количестве пассажиров.
      Интересно, а сам Матини отважился бы сесть на это место? Я думаю, вряд ли он захотел бы привлекать к нему внимание. Скорее всего, он как-нибудь обыграл бы эту ситуацию уже в полете. Что, впрочем, собирался сделать и я. Мы находились в воздухе не более получаса, когда стюардесса начала разносить легкую закуску и предлагать напитки. Я от всего отказался из-за моей изжоги, но зато поболтал со стюардессой, откровенно любуясь ее великолепной фигурой.
      - Скоро ли Питтсбург? - поинтересовался я, вдыхая исходивший от нее аромат садовой гвоздики. Она засмеялась.
      - Вы почти на месте, осталось всего полчаса полета. Вы уверены, что не хотите перекусить?
      Я ответил ей, что недавно позавтракал. Она не спешила отходить, и я обратил ее внимание на то, что сегодня не так много пассажиров.
      - По понедельникам всегда мало работы, - сказала она и еще ближе наклонилась ко мне.
      Я вновь ощутил запах гвоздики.
      - Сказать вам правду, - доверительно продолжала она, - я только рада. Это дает мне возможность передохнуть после выходных. - И она ослепительно улыбнулась мне, показав ровный ряд жемчужно-белых зубов. На этот раз ее улыбка не выглядела небрежной.
      - Я не летал раньше этим рейсом. Можно мне пересесть к окну? осторожно спросил я.
      - Конечно, вы можете занять любое свободное место.
      - Спасибо.
      Я встал, достал с полки свою дорожную сумку и, протиснувшись мимо стюардессы, подошел к манившему меня ряду. Чтобы не разбудить седовласого мужчину, я осторожно пробрался мимо его коленей к креслу под номером 42.
      Устроившись на своем месте, я посмотрел в окно. Внизу простирались горы, чем-то напоминавшие с высоты зеленую морщинистую кожу.
      На самом деле меня мало интересовал этот пейзаж. Для видимости я поглазел на него минуты три, пока не заболела шея, и отвернулся от окна. Стюардесса находилась в передней части салона и не обращала на меня никакого внимания. Сидящий рядом пассажир продолжал спать. Достав из кармана переднего сиденья рекламный буклет "Джетстар", я сделал вид, что читаю, полагая, что это выглядит убедительно.
      Прикрываясь журналом и дорожной сумкой, которую я оставил на коленях, левой рукой я потихоньку начал обследовать сиденье.
      Я толком не знал, что ищу. Там мог быть тайник, в котором спрятаны деньги или записка. Главное, по-моему, заключалось в том, что Матини должен был легко отыскать их. Скорее всего там находились деньги. Я мог поспорить, что только они интересовали Матини.
      Не будь я уверен, что там что-то спрятано, я никогда бы не обнаружил тайник. Мои пальцы, скользя по изгибу сиденья, туго обтянутого гладким нейлоновым покрытием, неожиданно наткнулись на небольшую шероховатость. Это был длинный, тонкий лоскут, наклеенный поверх обивки сиденья. Я сразу понял, что за ним находится то, что я искал.
      Поддев ногтем кончик лоскута, я отодрал его на полдюйма, словно пластырь с порезанного пальца.
      Я осторожно огляделся вокруг. Сосед справа все еще спал, поэтому я рискнул наклониться и посмотреть вниз, на то место, откуда торчал лоскут. Даже при плохом освещении я заметил, что он ничем не отличается от обивки: тот же цвет и та же текстура. Несомненно, это была тонкая работа. Посторонний взгляд и через миллион лет не обнаружил бы здесь тайник. Я стал отрывать лоскут дальше. Он был довольно клейким и постоянно прилипал к моим пальцам.
      Усиленно притворяясь, что поглощен чтением, в то же время я лихорадочно пытался освободить свои пальцы от липкой материи и засунуть их в отверстие, вырезанное в прокладке сиденья. Наконец мне удалось это сделать. Пальцы наткнулись на небольшой плоский сверток. Я мысленно аплодировал своему успеху.
      Оставив сверток на месте, я осторожно вытащил руку и положил ее на колени. Переворачивая очередную страницу буклета, незаметно огляделся: не наблюдает ли кто за мной. Но никто даже не смотрел в мою сторону. Казалось, никого не заботило: жив я или мертв, нашел или нет деньги Матини. Пожилой джентльмен около меня спал так крепко, что почти весь свесился в проход. Я опять запустил руку в отверстие, ухватил край плоского свертка двумя пальцами и, незаметно вытащив его, подсунул под дорожную сумку. Вновь оглядевшись, переложил его в наружный карман сумки. Затем я приклеил лоскут обратно.
      И как раз вовремя. По радио объявили, что самолет идет на посадку в Питтсбурге. Все пассажиры, за исключением соседа справа, пристегнули ремни. Очаровательная стюардесса вновь появилась в салоне, принеся с собой свежий запах гвоздики, и занялась моим соседом. Она легонько разбудила его и пристегнула его ремнем.
      Воспользовавшись общей занятостью, я открыл сумку и переложил сверток из наружного кармана внутрь, под чистую рубашку и электробритву.
      Я чувствовал себя воодушевленным, сверток был как раз таких размеров, что мог вполне вместить пару пачек банкнот. Если предположить, что в нем находились сотенные купюры, то это была изрядная сумма.
      Самолет пронесся над линией электропередачи, скоростной трассой и, описав плавный круг, совершил мягкую посадку в аэропорту Питтсбурга.
      Отстегнув ремень, я схватил свою дорожную сумку и, споткнувшись о колени соседа, двинулся к выходу, стремясь выйти первым.
      Еще шесть пассажиров выходили в Питтсбурге, правда, я не заметил, сколько их спускалось по трапу из салона первого класса. Я попрощался с хорошенькой стюардессой и сбежал по ступеням. У ворот стояла толпа встречающих, но я даже не взглянул в их сторону. А зря...
      У меня не было багажа, кроме сумки, и я сразу пошел искать туалетную комнату. Наконец я увидел знакомую вывеску и поспешно нырнул туда, даже не посмотрев по сторонам. Меня занимал только сверток.
      Войдя в кабину и закрыв за собой дверь, я, наконец, вытащил его из сумки. Я принялся поспешно разворачивать коричневую бумагу, ожидая увидеть плотно уложенные пачки денег. Но увы! Мои ожидания не оправдались. Вместо денег там оказалась голубая коробочка. Я освободил ее от обертки и, повертев в руках, открыл замочек и поднял крышку. Сначала моему взору предстал мягкий кусочек замши, которой обычно моют окна. Нетерпеливо отдернув ее, я застыл в изумлении. Там были не деньги. Там лежали бриллианты! Крупные камни различной величины и формы, от квадратных до почти круглых, искрились и переливались всеми цветами радуги, даже в тусклых лучах туалетного освещения.
      Вот это сюрприз! Ай да Матини! Я не очень хорошо разбираюсь в бриллиантах, однако, даже на мой непросвещенный взгляд, - эта россыпь искрящихся льдинок стоила в десятки раз больше, чем те пачки денег, которые я рассчитывал увидеть. Среди этого богатства я не отметил камня менее двух карат. А некоторые попадались еще крупнее. Облизнув пересохшие губы, я захлопнул коробочку и трясущимися руками снова завернул ее в бумагу. Вновь убрав сверток в дорожную сумку, я вышел из туалетной кабины.
      Пройдя к эскалатору, который как раз находился за мужским туалетом, я решил подняться на второй этаж, чтобы купить билет на ближайший рейс до Нью-Йорка.
      Вдруг сзади раздался тихий голос:
      - Матини?
      Я обернулся. На ступеньку ниже меня стоял маленький, толстый тип с разбитым носом. На его лице, безусловно, не было доброй улыбки старого друга, но оно также и не выражало враждебности. Держа руки на поручнях, он стоял посреди эскалатора. В этой ситуации мне ничего не оставалось, как только воскликнуть:
      - О, вот и вы! Я уже испугался, что меня никто не встретит. Откудато сбоку раздался другой голос, холодный и язвительный:
      - В мужском туалете?
      Я посмотрел вверх и увидел худощавого светловолосого мужчину, одетого в голубую спортивного кроя куртку и красные клетчатые брюки. В отличие от одежды его глаза казались совсем бесцветными и все время обеспокоенно бегали из стороны в сторону, не задерживаясь долго на одном предмете.
      - Тут уж ничего не поделаешь, приятель, - сконфуженно пожал я плечами.
      Толстый коротышка придвинулся ко мне вплотную. Его же напарник стоял лицом к нам, закрывая проход вперед.
      - Вы не Матини, - уверенно произнес светловолосый.
      - А я им должен быть?
      - Когда мы не увидели среди прилетевших Матини, то поинтересовались у стюардессы. Но, удивительное дело, она указала на вас. Интересно, когда вы успели им стать?
      - Не нужно усложнять, ребята, - как можно беззаботнее ответил я. Матини не смог прибыть.
      - Почему же это?
      - Он болен.
      - Как это болен? Матини не может болеть, он здоров как бык.
      - И тем не менее, - развел я руками. - Вчера он попал в больницу.
      Две пары глаз пристально уставились на меня. В них читалось плохо скрываемое подозрение.
      Парень в голубой куртке, засмотревшись на меня, не успел вовремя сориентироваться и споткнулся, когда хотел сойти с эскалатора, но я все же подхватил его и помог успешно преодолеть препятствие. Даже не поблагодарив, он встал по левую сторону от меня, а тот низкорослый справа. И вот так дружно в ряд мы зашагали вдоль длинного коридора.
      Пройдя несколько шагов, тот, который отличался яркостью красок в одежде, представился:
      - Меня зовут Брэд, а его, - он кивнул головой в сторону коротышки, - Лео. А вы кто?
      - В этом деле я - Матини.
      - Ты взял сверток? - нетерпеливо поинтересовался Брэд.
      - А как ты думаешь? - внушительно посмотрев на него, спросил я.
      - Я думаю, тебе лучше не валять дурака, а то достанется и тебе, и Матини, - угрожающе произнес Лео.
      - Будем считать, что он у меня. - Я демонстративно покачал своей дорожной сумкой и в свою очередь поинтересовался: - А куда мы направляемся?
      Худощавый как-то странно дернул плечом.
      - К Митчу, куда же еще?
      - Матини ничего не говорил про Митча, - забеспокоился я.
      - А что он тебе говорил? - ехидно улыбнувшись, вкрадчиво произнес светловолосый.
      - Сказал, что мне заплатят пять тысяч долларов, если я найду сверток и передам кому нужно. Этот кто-то встретит меня в аэропорту. Если его не будет, то я должен хранить этот сверток у себя.
      Лео зло засмеялся.
      - Ну, с Матини не соскучишься.
      Затем как-то весь собрался и быстро спросил:
      - Ты друг Матини?
      - Пожалуй, можно так сказать, - задумчиво протянул я.
      - Где ты с ним познакомился? - Маленькие глазки так и впились в меня, казалось, они хотят пронзить насквозь, столько в них было злости и ненависти.
      - Я скажу об этом Митчу.
      Мы вышли из здания аэропорта и направились к стоянке автомашин.
      - Давай понесу твою сумку, - предложил Брэд. Я решительно покачал головой.
      - Она легкая, не надорвусь. И до встречи с Митчем нести ее буду сам.
      __- Он очень трогателен, не правда ли? - проговорил Брэд охрипшим голосом.
      - Нервный он какой-то, - ответил со смешком Лео.
      - Иди туда, - скомандовал он, обращаясь ко мне.
      Мы прошли вдоль длинной вереницы машин и подошли к черному седану, стоявшему в самом конце стоянки. Лео уселся за руль, а Брэд показал мне на место посередине между передним и задним сиденьями.
      - Присаживайся, - коротко бросил он.
      Я устроился там, где мне сказали, поставив сумку на колени. Надо прямо сказать, место было не из самых удобных. Но все втроем на переднем сиденье мы не поместились бы, и поэтому я не жаловался. Брэд плюхнулся на заднее сиденье и захлопнул дверь.
      Лео вывел машину со стоянки и выехал на автомагистраль с движением в четыре ряда, направляясь на восток. Вдруг я услышал неприятный голос Брэда:
      - Теперь давай сумку.
      Оглянувшись, я увидел в руках у него пистолет, направленный прямо мне в печенку. Это меняло дело.
      - Пожалуйста, если вы настаиваете, - ответил я как можно любезнее.
      Брэд торопливо схватил сумку и положил на сиденье рядом с собой. Его лицо выражало удовлетворение, он добился своего. Видимо, для него это кое-что значило. Лео согласно покивал головой.
      - Разумно, очень разумно.
      Губы Брэда растянулись в каком-то подобии улыбки, похожей на улыбку манекенов, выставленных в витринах магазинов.
      - Приятно иметь дело с понятливыми людьми. Ты знаешь, Лео? У меня такое ощущение, что друг Матини вооружен. Митчу это здорово не понравится.
      - С левой стороны, - коротко ответил Лео. - Я нащупал его, когда мы поднимались на эскалаторе.
      Брэд потянулся и разоружил меня. Свой собственный пистолет он пока тоже отложил. Признаться, я был очень рад этому обстоятельству, так как сидеть все время под прицелом - не самое веселое занятие. К тому же он хоть и выглядел этаким слюнтявым красавчиком, его глаза свидетельствовали о другом. Сдается мне, что он довольно часто пользовался своей игрушкой.
      Тем временем Лео, свернув с дороги направо и проехав немного вперед, выехал к реке. Проезжая мост, я поинтересовался:
      - Это та самая прекрасная Огайо?
      В ответ Лео лишь пробормотал что-то нечленораздельное.
      Очень скоро мы опять поехали на восток вдоль реки. Проскочили какой-то маленький городишко со сравнительно большим коммерческим центром и повернули на север. Дорога стала совсем узкой и все время петляла. Было такое ощущение, что мы поднимаемся выше и выше. И точно. Я увидел придорожную надпись, которая гласила "Холмы Караополиса". Лео начал подъем, по-моему, на самый высокий из них, потому что, дотянувшись до окна, я увидел сверкающую гладь реки далеко внизу под нами.
      Брэду опять захотелось проявить свое "я", и он прицепился ко мне.
      - Ты все еще не назвал нам своего имени, - сказал он тоном хорошо воспитанного человека. Вместо меня ответил ему Лео:
      - Это может подождать.
      И в это самое время мы свернули на бетонную дорогу, которая вывела нас прямо к дому, на первом этаже которого располагался гараж. Лео покопался в каком-то устройстве, спрятанном под навесом от солнца, и ворота бесшумно открылись. Я быстро огляделся вокруг. Это был обычный двухэтажный дом, совершенно безликий и какой-то неуютный. Кругом росли высокие мрачные деревья, посаженные так близко друг к другу, что почти не пропускали лучей солнца. И все казалось мрачным и немного зловещим. Не радовали глаз ни трава, ни цветы. Они не росли вообще. Не было и забора, что удивительно. Но дом построили так высоко, а утес, на котором он стоял, был такой отвесный, что, по-видимому, не находилось желающих забраться сюда. И хозяин решил обойтись без забора.
      - Это здесь живет Митч? - удивился я и вылез из машины вслед за Брэдом.
      - Да, - ответил Лео. - Хорош коттедж, да?
      Брэд вытащил мою сумку, при этом так посмотрев на меня, что по спине побежали мурашки. Поднявшись по ступенькам, мы прошли в квадратный холл, в котором размещался лифт. Выйдя на втором этаже и пройдя немного вперед, мы оказались в большой, хорошо обставленной гостиной.
      В гостиной стояла старинная мебель, размещались бар, отделанный кожей, и великолепный камин. Одна стена была вся сделана из стеклянных панелей, за ними находилась терраса с металлической мебелью. Через стеклянную стену открывался прекрасный вид на реку.
      Крупный парень в роговых очках, с аккуратной козлиной бородкой сидел в одном из кресел на террасе под тентом и с интересом наблюдал за нами. Без сомнения, это был Митч. Немного потоптавшись в гостиной, мы прошли на террасу.
      Выглядел он неплохо: в джинсах, в светлой рубашке с открытым воротом и в сандалетах на босу ногу. Его каштановые волосы спадали небрежной волной на лоб, а маленькие уши были плотно прижаты к голове. На коленях он держал раскрытую книгу в мягкой обложке. Я лишь успел заметить, что она на французском языке. Он выглядел как молодой преуспевающий профессор, которому абсолютно наплевать на свой собственный класс.
      Лео начал что-то объяснять, но Митч прервал его.
      - Кто это? - спросил он, пристально разглядывая меня.
      - Матини заболел, - поторопился вставить Брэд, - и этот парень вместо него. По крайней мере, он так говорит.
      Стоя перед Митчем, Брэд размахивал рукой, в которой у него была сумка, а правую держал в кармане.
      Митч отобрал у него мою дорожную сумку, порылся там и вытащил сверток в коричневой бумаге. На его ученом лице отразилось облегчение.
      Лео разъяснил:
      - Если это что-то другое, то нужное нам он спрятал в мужском туалете в аэропорту. Больше негде. Дальше он находился все время под нашим наблюдением.
      Митч ничего не ответил. Он лихорадочно срывал оберточную бумагу с коробочки. Когда наконец добрался до содержимого, он, как зачарованный, уставился на бриллианты и не мог оторвать глаз. Брэд и Лео тоже таращили на них глаза, правда, в них не было того восторга, с каким смотрел Митч. При ярком свете камни выглядели бесподобно. Такой игры красок, такого сияния я никогда раньше не видел.
      Наконец Митч зашевелился, послышался его голос:
      - Это то, Лео. Это именно то, что нам нужно. Он закрыл коробочку и посмотрел на меня совсем по-другому. Как будто я уже был не пустым местом, а что-то собой представлял.
      - Я обязан вам, - сказал Митч с обезоруживающей искренностью, мистер...
      Он сделал паузу, ожидая услышать мое имя.
      - Смит, - поспешно вставил я. - Очень рад оказать Матини услугу. Он сказал, что за это мне причитается пять тысяч долларов. Митч недовольно нахмурился, но все же кивнул.
      - Ну что ж, довольно справедливо, мистер Смит. Вы получите их.
      Я решил немного поторговаться.
      - Судя по тому, что лежит в этой коробочке, вы должны заплатить мне больше, чем пять тысяч.
      Митч никак не отреагировал. Помолчав немного, он спросил:
      - Что случилось с Матини?
      - Скорее всего аппендицит. Мы распивали с ним бутылочку, когда его прихватило. От острой боли он сложился почти пополам, я...
      - Где? - прервал Митч.
      Я сделал вид, что не понял его, и переспросил. Он раздраженно пояснил:
      - Где вы распивали бутылочку?
      - А-а, - обрадовался я, - у него дома в Форест-Хиллз.
      - Продолжайте, - приказал он.
      - Ему становилось все хуже и хуже. В это время зазвонил телефон, он схватил трубку и кое-как ответил. Меня Матини попросил не уходить и не оставлять его одного. Но к семи часам стало совсем плохо. Я сказал ему, что у меня был похожий приступ аппендицита и надо срочно ехать в больницу, а то можно запросто отправиться на тот свет. Он согласился, попросив меня оказать ему услугу. И рассказал какую. А самое главное, что я получу за это пять тысяч долларов. Конечно, я не стал возражать и, вызвав машину, отправил его в больницу.
      - В какую именно?
      - Я сказал водителю, чтобы он отвез его в ближайшую. Я абсолютно уверен, что он все равно не назовет свое собственное имя.
      - Почему вы не поехали с ним?
      - Он сказал, что с ним будет все в порядке, а мне нужно заниматься делом. Я стал заказывать билет на самолет.
      По привычке я повел плечом и ощутил необычайную легкость. Было както странно не ощущать привычной тяжести пистолета. И очень неуютно в такой комнате без него.
      - Больше я ничего не знаю про него, - продолжал я. - Может быть, с ним действительно все в порядке, а может, и нет. Твердо знаю только одно: мне обещали пять тысяч за работу, я сделал ее. Давайте не забывать об этом.
      Митч указал на стул.
      - Присаживайтесь, мистер Смит. - Брэд, - продолжал он, - принеси что-нибудь выпить, пожалуйста.
      - Что вы будете пить? - спросил Митч, вновь обращаясь ко мне.
      - Воду с тоником, если он есть у вас. Алкоголь вызывает у меня изжогу, - пояснил я, увидев их вытянутые лица.
      Брэд прошел в гостиную к бару. Митч выразительно посмотрел на Лео. Тот встал и, не говоря ни слова, пошел вслед за Брэдом. Я, глядя ему в спину, произнес:
      - 23-2459. Но его там не будет, Лео, гарантирую это. Митч усмехнулся.
      - Но мы все-таки проверим. Ладно?
      - А вы давно дружите с Матини, Смит? - задал он неожиданный вопрос, почему-то не употребив "мистер". У такого типа это должно бы звучать покровительственно, но - странное дело - этого не было, скорее, подружески. Да, Митч умел держаться. Поразмыслив, я пришел к выводу, что, возможно, он начал мне доверять - бриллианты были у него в руках, я знал, где скрывается Матини, его номер телефона. Во всяком случае, мне хотелось этому верить.
      Брэд вернулся, неся стакан с моим напитком и криво улыбаясь. Вероятно, думал, что я чокнутый, раз пью эти помои. Он не присел, а прошел к перилам террасы и облокотился на них. Из этого я заключил, что они все еще не доверяли мне. И не ошибся. Митч снова повторил свой вопрос о том, как долго я знаком с Матини.
      - Довольно долго, - ответил я, не вдаваясь в подробности. Но он был настойчив.
      - Когда вы с ним познакомились? Я решил рискнуть.
      - В Рейфорде.
      - Вы разве были вместе в тюрьме? - удивился Митч.
      - Да. Он отбывал срок за вооруженный грабеж в Джексонвилле.
      Митч повертел в руках коробочку с бриллиантами.
      - Странно, что Матини никогда не упоминал про вас, - задумчиво произнес он.
      - И мне тоже, - поторопился вставить Брэд и стал насвистывать какой-то мотивчик, стоя позади меня.
      - В этом нет ничего странного. Я никогда не ходил с ним на дело и даже не видел его после Рейфорда до вчерашнего дня. Мне кое-что нужно было в Форест-Хиллзе, вот тут я и наткнулся на него. Вы же знаете, Арта Матини нельзя не заметить. Он везде выделяется. Я рад был встрече с ним.
      - Почему? - Митч не спускал с меня глаз. - Прошло столько лет.
      Я притворился смущенным.
      - Мне ужасно нужны были деньги, хотя бы сотня долларов. В последнее время мне дьявольски не везло. А Матини выглядел преуспевающим. Я надеялся, что раскручу его.
      Возвратился Лео. Он посмотрел на Митча и отрицательно покачал головой. Признаться, я почувствовал огромное облегчение, хотя и рассчитывал, что Матини не окажется на месте. Митч спросил у Лео:
      - Матини говорил тебе когда-нибудь про своего приятеля Смита?
      Лео посмотрел на меня.
      - Скажите еще какое-нибудь имя или кличку. Смитов слишком много. Почти у каждого есть приятель с такой фамилией.
      - Пожарник, - ответил я неохотно.
      Лео ухмыльнулся, показав свои мелкие гнилые зубы.
      - Матини никогда не упоминал про такого. Затем спросил меня:
      - Откуда у тебя такая кличка?
      - В основном я специализировался на отелях и квартирах, используя при этом пожарную дверь. Отсюда и пошло. Даже серьезный Митч улыбнулся, услышав это.
      - Тогда работа в самолете как раз по вашей части.
      - Именно, - с гордостью отозвался я.
      Митч, задумавшись, почесал шею под бородой. Мне казалось, я понимаю, что его волновало. Вероятно, Матини строго приказали затаиться в Нью-Йорке и ждать телефонного звонка, не вступая ни с кем в контакты. Тем более с каким-то каторжником. Поэтому странно, как могло получиться, что я оказался рядом с ним, когда его прихватило. Следующие слова Митча как будто подтверждали мой ход рассуждений.
      - Значит, нам повезло, что вы были рядом с ним, когда у него начались колики.
      - Да, я встретил его у булочной, когда он поднимался по лестнице. Оказалось, что он там живет. - Я скорчил брезгливую гримасу. - Такая дыра! Но я решил, что он прячется после своего последнего дела. Ждет, пока все утихнет.
      - А что за дело?
      - Он не рассказывал, а я не стал спрашивать. Если вы знаете Матини, то должны понимать, что он не из болтливых. Митч промолчал, поэтому я продолжал:
      - Говоря об удаче, мне чертовски повезло, что Матини прихватил аппендицит и мне удалось заработать пять тысяч. Столько денег я не получал уже давно. А мне они просто необходимы. И я почти заставил Матини пригласить меня домой. Он долго отказывался, но у меня не было другого выхода, ведь я был на мели. Я думаю, что Матини догадался об этом и понял, что я не буду возражать против его предложения заработать пять тысяч. Вот почему он доверился мне.
      - Он дал тебе денег на билет? - лениво спросил Брэд.
      - Нет, я выиграл у него в карты, пока мы пили. Он паршивый игрок, должен вам сказать.
      - Давай закончим на этом, Брэд, - решительно проговорил Митч, обращаясь к нему.
      - Как вы думаете, что находится в этой коробочке? - спросил он меня.
      Я ответил, не моргнув глазом:
      - Лошадь.
      - Вы не открывали ее, пока находились в туалете, не так ли? Я сказал, что нет. Митч заметил, что один конец обертки надорван.
      - Он порвался, когда я вытаскивал сверток из сиденья кресла.
      - Меня не проведешь, Пожарник, - произнес Митч, устраиваясь поудобнее в кресле. - Вряд ли найдется хоть один человек, который не посмотрел бы, что находится внутри свертка, за доставку которого ему заплатили пять тысяч долларов. Тем более если у него была такая возможность. Так вы проверили его содержимое?
      - Ну...
      - И когда вы увидели, что там лежат бриллианты, вы решили заняться этим бизнесом самостоятельно, не так ли?
      Наверное, я выглядел очень несчастным, потому что он громко рассмеялся.
      - Я знаю, как делаются такие вещи, Пожарник, ведь не зря же я профессор психологии.
      Удивление отразилось на моем лице.
      - В настоящее время, правда, безработный, - пояснил Митч и продолжал: - Спросите у Брэда и Лео: почему они работают на меня? Отвечу вам. Потому что я знаю людей, их психологию. Всем моим людям не только безопасней, но и выгодней работать на меня, чем на самих себя.
      "Этот парень немного рехнулся", - подумал я и посмотрел на Лео.
      Его жирная физиономия выражала полнейшее одобрение того, о чем трепался шеф, и он даже кивал в знак согласия.
      - Все ваши люди? У вас их, значит, больше, чем эти двое и Матини? с уважением спросил я.
      - А как вы думаете? Кто купил эти бриллианты для меня у вора в Амстердаме? Кто запрятал их в сиденье? И, наконец, кто подкинул Матини информацию о самолете?
      "Амстердам, - подумал я, - это кое-что объясняет. Один из людей Митча в Европе, купив билет в Нью-Йорке на самолет авиакомпании ТГА, спрятал бриллианты в тайник. Когда он прибыл в Нью-Йорк в аэропорт Кеннеди, спокойненько прошел таможенный контроль, как любой другой турист. Затем Матини дали информацию о рейсе и номере места, а уж он должен был попасть на борт самолета в первый внутренний рейс и, забрав бриллианты, прилететь в Питтсбург. Потому что в Питтсбурге вообще нет таможенной службы для пассажиров внутренних рейсов. Ловко придумано!"
      Митч терпеливо ожидал моего ответа.
      Я спросил:
      - Кто?
      - Мои люди. И это только одно дело. У меня прекрасные связи в Европе и Америке, а также хорошие люди, которые помогают мне поддерживать их. Мы все прекрасно живем. Не правда ли, мальчики? обратился он к этим двум ублюдкам.
      Я был поражен и спросил с завистью:
      - А нельзя ли мне использовать свои пять тысяч в каком-нибудь деле, вроде этого? Митч гордо произнес:
      - Контрабанда - это только часть того, чем я занимаюсь. У меня здесь что-то вроде концерна, которым я управляю. На дочерние предприятия тоже не жалуюсь, в настоящий момент все они приносят хорошую прибыль.
      - Митч! - запротестовал Брэд своим писклявым голосом. В ответ он лишь махнул рукой.
      - Не волнуйся, парень. Я знаю, что делаю.
      Его глаза продолжали пристально смотреть на меня.
      - Немного контрабанды, немного ограблений, всего понемногу. Мы пробуем силы во всем, что хорошо оплачивается. Понял, Пожарник?
      - О-о! - воскликнул я, изображая восхищение. Митч поднял коробочку.
      - Мне понравилось, как вы провернули это дельце. Нужны неплохие мозги и масса хладнокровия для того, чтобы успешно справиться, впервые выполняя такое задание. Вы мне нравитесь. Я предлагаю вам работать на меня. Подумайте об этом.
      Брэд начал что-то говорить, но Митч с раздражением взглянул на него, и тот заткнулся. Лицо Лео не выражало ничего, да если бы даже он и захотел что-то выразить, вряд ли бы ему это удалось.
      - Черт возьми, мистер Митч! Вы, наверное, шутите? Брэд пробормотал что-то себе под нос.
      - Я не шучу, - отрезал Митч. - У меня есть одна точка, где как раз не хватает исполнительного директора. Я предлагаю это место вам. Это наш сектор, который занимается квартирами и отелями. Именно то, что вам нужно. У меня есть некоторые идеи в этом направлении, если их реализовать, можно получить большие деньги.
      В гостиной зазвонил телефон, и Лео пошел туда.
      - А это никак не повлияет на те пять тысяч, которые я уже заработал?
      - Конечно, нет.
      - Тогда я согласен, мистер Митч. Меня вполне устраивает такая работа.
      Вернулся Лео и как-то странно посмотрел на меня.
      - Кто звонил? - спросил Митч у него.
      - Руби.
      - Ну?
      - Она сказала, что ни одна больница в Квинсене не принимала больных с аппендицитом после семи часов вечера. И даже с коликами никого не было. Вообще не поступали пациенты такого роста.
      Неожиданно мне стало холодно, оказывается, Лео не был таким тупым, как выглядел. Митч прищелкнул языком, Брэд зашевелился за моей спиной. Мне послышалось, как щелкнул предохранитель его пистолета, но, возможно, мне это только показалось. Я не стал оборачиваться.
      Воцарилось молчание. Лихорадочно соображая, что мне предпринять, я услышал голос Митча.
      - Итак, мистер Смит, вы, видимо, говорили нам неправду. У нас нет полной уверенности, что это так. Поэтому единственный, кто нам может помочь, это Матини.
      - Если мы еще когда-нибудь услышим о нем, - язвительно вставил Брэд. - Дай мне эту обезьяну, Митч. Я поработаю с ней.
      - Не торопись, Брэд, - проговорил бородатый таким тоном, каким мать успокаивает расшалившегося ребенка. - Мы не должны ускорять ход событий. Это не в моих правилах, ты знаешь. Я предлагаю пока спрятать его на верхнем этаже. Пускай посидит подумает в тишине.
      Он вдруг рассмеялся.
      - Да обязательно заприте дверь, выходящую на пожарную лестницу.
      Брэд недовольно возразил:
      - Только теряем время, Митч. Позволь мне поработать с ним сейчас.
      - Заткнись, - оборвал его Лео и почти ласково посмотрел на меня. Пойдем, глупыш.
      Он подошел ко мне и схватил за руку своей здоровой лапой, Брэд вцепился в меня с другой стороны. Тут я увидел, что не ошибся. Пистолет был действительно у него в руке, и предохранитель был спущен.
      Они уже потащили меня к лифту, но тут опять раздался звонок. Только это был не телефон, а сигнал внутренней связи. Лео, взглянув на Митча, отпустил мою руку, подошел к решетке около лифта и заговорил в нее.
      - Что там такое? - с нетерпением воскликнул Митч.
      - Кто-то звонит в дверь и спрашивает Матини, - сообщил Лео.
      - Матини? - испугался очкарик. - Полицейские?
      - Джон говорит, что какая-то пташка.
      Должно быть, Джон был еще одним из людей Матини, но я почему-то никого не заметил, когда мы входили в дом. Митч снова с интересом посмотрел на меня.
      - Ну и ну! - пробормотал он, переходя на "ты". - Итак, с тобой в деле еще и девушка. Ловкий ты парень, однако. - Затем обратился к Лео: - Скажи Джону, чтобы он впустил ее и привел сюда.
      Брэд отпустил меня, и я, поставив на столик свой стакан с тоником, который так и не выпускал из рук, расставил ноги пошире и встал поудобнее на тот случай, если вдруг мне удастся что-нибудь предпринять. Но в этот момент что-то холодное ткнулось мне сзади в шею. Нет, Брэд никак не хотел оставить меня в покое. Я плюхнулся обратно в кресло.
      Тем временем появилась непрошеная гостья, которую сопровождал Лео. Она вошла, гордо неся свою красивую головку и распространяя вокруг знакомый мне запах гвоздики. Я буквально ошалел: да, это была она, аппетитная стюардесса рейса 306. Все в той же униформе, но уже без пилотки. Картинка, а не девочка. Подумав, я решил, что она не может быть замешана в темных делах этой вшивой компании, а раз так, то это давало мне шанс на успех. Поэтому, улыбнувшись ей как можно любезнее, проговорил:
      - Признаться, крошка, я надеялся, что ты уже в Канзасе. Она кивнула мне без улыбки.
      - Привет, мистер Матини. Познакомьте меня с вашими друзьями.
      Митч поднялся, то же самое сделал и я.
      - Представь нас, - приказал он.
      Итак, этот тип ее не знал. Значит, ей не так уж сладко придется здесь.
      Указав на Митча, я небрежным тоном произнес:
      - Этот с бородой - мистер Митч. Красавчика, который привел тебя, зовут Лео. А тот тип сзади, который только что убрал пистолет, чтобы не напугать даму, - Брэд.
      Она поворачивала голову к каждому по мере того, как я их называл.
      - А я Шейла Глазго, - сказала она ровным голосом. - Позвольте, я присяду с вами, джентльмены?
      Мы все были явно малость не в себе, ее приход поразил нас. Митч жестом показал Лео, чтобы он придвинул ей одно из кресел.
      - Присоединяйтесь к компании, мисс Глазго, - галантно предложил он. И совсем уже другим голосом продолжил: - И расскажите нам, пожалуйста, какие у вас дела с Матини.
      Все уселись - даже Брэд наконец отлепился от меня - и приготовились слушать. Лео пояснил внезапно охрипшим голосом:
      - Это стюардесса с того самого самолета, Митч.
      - Правда? - удивился он. - Тогда я повторю свой вопрос, мисс.
      Глаза Шейлы Глазго остановились на голубой коробочке.
      - Мое дело связано не только с мистером Матини, - небрежно произнесла она, - но и с бриллиантами.
      Это сразило нас окончательно. Крошка не только знала, что я забрал сверток, но и знала, что в нем. Митч уставился на нее в изумлении, Брэд задышал так, как будто ему перестало хватать воздуха и он сейчас задохнется, Лео как-то сразу сник.
      - А что с бриллиантами? - осторожно поинтересовался Митч.
      - Дело в том, что они поддельные, - спокойно ответила мисс Глазго.
      Она добила нас. Брэд завизжал:
      - Эта девчонка высоко метит. Она нуждается в помощи. Можно я вызову ей доктора?
      Митч не обратил на него никакого внимания. В данный момент его занимала только девушка. Он осторожно начал игру.
      - Вы лишили меня, мисс, самообладания. Почему вы решили, что в этой коробочке бриллианты? И если это так, чего, впрочем, я ни на секунду не допускаю, что заставляет вас думать, что они фальшивые?
      - Я не сказала, что они фальшивые. Они поддельные.
      - А какая разница? - недоуменно спросил я, поймав на себе мрачный взгляд бородатого.
      Шейла мельком взглянула на меня.
      - Поддельные бриллианты - это настоящие бриллианты, только они синтетические, то есть сделанные руками человека.
      - Ну тогда в чем же дело? - спросил практичный Лео.
      По ряду причин я начал подозревать, что мисс Глазго просто развлекается, дурача нас. Может быть, потому что Митч слушал ее так же внимательно, как любой из присутствующих.
      Не торопясь, она обстоятельно разъяснила:
      - Синтетические бриллианты, даже такие совершенные, как эти, - ее палец указал на коробочку, стоящую на столе, - ценятся гораздо дешевле, чем настоящие, те, которые создаются природой. Их индекс рефракции на восемь тысячных меньше, чем у натуральных.
      Митч усмехнулся саркастически.
      - Чисто из любопытства могу я спросить, какое значение лично для меня может иметь индекс рефракции? Мисс Глазго насмешливо улыбнулась.
      - Приблизительно тысяча двести долларов за карат. Митч даже не моргнул глазом.
      "Плохие новости", - подумал я.
      Получалось так, что одно из дочерних предприятий Митча терпело убыток. Она тем временем продолжала:
      - Я знаю, что тут лежат бриллианты, мистер Митч, и то, что они поддельные. Почему бы нам не обсудить этот вопрос как разумным людям?
      - Да потому, мисс Глазго, что я не верю ни одному вашему слову. Я уже раз проявил доверчивость и оказался в дураках. Мне не хочется повторять своих ошибок.
      "Хорошо ответил, - подумал я. - Ему не понравилось, что такая соплячка читает лекции, да еще таким тоном".
      - Я не обманываю вас, - ответила тихо Шейла. - Мои сведения точные, потому что эти бриллианты в коробочку положила я. Наступило тяжелое молчание. Наконец Митч выдавил:
      - Но они были натуральными, когда покидали Европу. Значит, вы их подменили уже в Нью-Йорке.
      - Совершенно верно, мистер Митч, - мелодично отозвалась Шейла.
      Я начал опасаться за нее, с этим бородатым надо быть осторожной. Он мог в любой момент кивнуть Брэду - и тогда прощай, мисс Глазго. Я постарался взглядом передать ей то, что я думаю.
      Митч еле слышно пробормотал:
      - Тогда вы, вероятно, и установили связь с Жозе и с Матини?
      - Да, я установила контакт с обоими. Я горячо запротестовал:
      - Со мной у тебя не было контактов.
      - Были, мистер Матини. Я поддерживала с вами связь через доверенного по телефону и в самолете сегодня утром. Я хотел было ответить, но не успел.
      - Заткнись, - зло рявкнул Митч. Он был здорово взбешен сейчас.
      - Вы вполне могли надуть Матини, но с Жозе вам бы это не удалось. Ему семьдесят лет, и он ненавидит женщин больше всего на свете. Не выносит даже вида их.
      - Ему теперь некого ненавидеть, - грустно сказала мисс Глазго, тяжело вздохнув. - Он мертв.
      Вся эта трепотня про Жозе и Матини не волновала меня. Я не имел ни малейшего представления, о каком Жозе они говорят. Но похоже, что Митча и его мальчиков это здорово задело. Они обменялись взглядами, и Митч печально заключил:
      - Итак, Жозе умер. Плохо. Значит, мисс Глазго, вы желаете получить работу Жозе? А натуральные бриллианты припрятали для того, чтобы иметь козырь в игре против нас. Не такая уж плохая идея.
      В его словах сквозило невольное восхищение оперативностью мисс Глазго. Как и тогда, когда он отпускал мне комплименты по поводу того, как ловко я извлек сверток.
      Слабая улыбка, промелькнувшая на губах девушки, сотворила маленькое чудо: лицо гало живым и подвижным, каким бедный старый Жозе уже никогда не будет.
      - Не совсем так, мистер Митч. Возможны еще варианты.
      Сумасшедшая девчонка! Неужели она хочет довести его до крайности? Ведь ее пристрелят, и никто никогда не узнает, что тут произошло.
      - Хм, тогда шантаж? - предположил Митч, удерживая рукой Брэда, который было устремился к ней.
      - Да, это ближе. Я хочу заставить всех вас заплатить за контрабанду этих бриллиантов. Всех вас, - жестко повторила она.
      Легкий ветерок пробежал по верхушкам деревьев, разбудив это сонное царство. Все как-то вдруг ожило и зашевелилось. Митч, сидя в задумчивости, стал щелкать замочком на злосчастной голубой коробочке. Звук напомнил мне, как Брэд спустил предохранитель. Мне захотелось увернуться. И вообще, при словах девушки стало как-то не по себе.
      - Эта крошка дурачит нас, мистер Митч, - решился я. - Она явно лгунья. Ей удалось подсмотреть, как я нашел сверток сегодня утром. И теперь она пытается на этом что-то построить для себя. Не верьте ей, это настоящие бриллианты. А то зачем бы мне их искать? Вышвырните этого цыпленка на улицу - и дело с концом. Она абсолютно ничего собой не представляет.
      Митч с непонятным выражением на лице взглянул на меня.
      - Девушка пришла сюда искать вас. Значит, она связана с вами. То, что два болтливых незнакомца в один и тот же день пытаются примазаться к одному и тому же делу и якобы не связаны друг с другом - какое-то странное совпадение. Даже слишком странное, чтобы этому поверить. Мне кажется, вы сами подменили бриллианты, если их действительно подменили. И я даже скажу где - в мужском туалете. Вы рассчитывали исчезнуть с натуральными камнями, оставив нам поддельные. Думали, что мы поверим вашей басне про Матини. Только дело повернулось по-другому. Лео и Брэд успели схватить вас, прежде чем вы скрылись с бриллиантами.
      Он хмыкнул. Это означало, что он знает психологию людей. И в самом деле, то, что он поведал, было весьма похоже на правду. Это заставило меня смущенно поежиться. В принципе я не винил его за то, что он навязывает мне эту птаху. Она действительно свалилась как-то очень неожиданно. Затуманила им мозги бог знает чем и разрушила весь мой план получения денег Матини.
      Тем временем девушка, отодвинув кресло, встала и решительно объявила:
      - Я не работаю с мистером Матини. Более того, я пришла арестовать его...
      У меня аж перехватило дыхание, а этот бородатый со своими подонками прямо покатились со смеху.
      - И всех вас вместе с ним, - закончила она твердо. Это вызвало еще большее веселье, так как они теперь были уверены, что она работает вместе со мной.
      - Им будет вдвоем не так уж плохо там наверху, - издевались эти ублюдки.
      Лицо мисс Глазго слегка порозовело, глаза сузились.
      - Не смейтесь, иначе мне придется сделать это прямо сейчас. Послушайте, что я вам скажу, - я не стюардесса.
      - А кто же? - спросил удивленный Митч.
      - Я инспектор таможенной службы США, выполняю специальное задание, - гордо заявила она.
      Пока мы это переваривали, девушка стояла и рассматривала всех нас. Увидев, что Лео зашевелился, она добавила:
      - Терраса находится под прицелом моих людей, готовых в любую минуту размозжить вам головы, если в них взбредет вдруг что-то не то.
      Итак, это был не ветерок. Она держала нас здесь, мирно беседуя и отвлекая, пока ее люди, готовые в любой момент поддержать ее огнем, не заняли позиции на склонах холма, чтобы просматривалась вся терраса. Не знаю почему, но я поверил. Должно быть, она чувствовала себя очень гордой. Это шло ей, она выглядела восхитительно.
      Но ее заявление не произвело ожидаемого впечатления. Я ей поверил, но остальные, по-видимому, нет. Лицо Митча насмешливо передернулось.
      - Что нам следует предпринять? Встать и отдать честь? Девушке это не понравилось, и она холодно произнесла:
      - Я советую вам не вставать, а то получите пулю в ногу.
      - Отдай ее мне, - потребовал Брэд, обращаясь к Митчу. Мисс Глазго достала свисток из кармана и дунула в него.
      - Так вы быстрее поймете, что надо делать, - объяснила она.
      Я старался наблюдать за всеми сразу. Сложная задачка, должен сказать. Я заметил, как девушка незаметно отодвинула свое кресло немного в сторону. Сидя между Митчем и Брэдом, я почувствовал себя незащищенным, прямо на линии огня. Мне захотелось куда-нибудь улизнуть, и я стал потихоньку двигать свое кресло, стараясь, чтобы никто ничего не заметил.
      Голос мужчины прогремел настолько неожиданно, что мы все замерли.
      - Не двигаться. Всем сидеть. Буду стрелять без предупреждения.
      Страх, настоящий животный страх проступил на всех лицах. Исчезли мудрая ухмылка Митча и злорадная усмешка Брэда. Лео - тот вообще сидел разинув рот. Признаться, такого поворота событий не ожидал никто. У всех было такое состояние, как будто нас стукнули камнем по голове. Митч, Лео и я сидели так смирно, что даже не слышно было нашего дыхания, и только, похоже, Брэд не растерялся. Скользнув, как угорь, под стол, он схватил свой пистолет и направил его прямо в лицо мисс Шейлы Глазго. Металлическая крышка стола надежно защищала его от пуль того парня. Он проделал все так молниеносно, что я даже не успел ничего сообразить. Лежа на животе под столом - там было достаточно места, и он неплохо устроился, - Брэд завизжал:
      - Отзови своих парней или ты получишь пулю первая!
      Он весь трясся от злости, и на губах у него появилась слюна. Я понял, что мучившее его целый день желание кого-нибудь пришить сейчас исполнится. Поэтому, не долго думая, я вышиб ногой пистолет у него из рук. Пистолет выстрелил и заскользил по полу террасы к девушке. Оглядевшись, я увидел, что вроде все целы, пуля никого не задела. Брэд зарычал как раненый зверь, и я, чтобы уменьшить его страдания, надавил каблуком на его запястье. Очень своевременно, так как он уже тянул руки к моим ногам. Что-то хрустнуло, треснуло, и Брэд завопил как ненормальный. Никто не проронил ни слова, только мисс Глазго крикнула:
      - Держи его, Джо, держи!
      Подобрав пистолет Брэда, она растерянно покрутила его в руках, видимо, ей была не знакома его марка. Да в этом уже не было необходимости. Все сидели как пришитые, не шевелясь. Чувствовать себя под прицелом ружей, да еще не видеть их - это не самое лучшее состояние.
      Я спросил у мисс Глазго, сделав невинные глаза:
      - Можно мне пошевелиться?
      - Нет, - резко ответила она. - Я ценю то, что вы сделали, мистер Матини, но приказ относится ко всем.
      Затем она повернулась в сторону улицы и крикнула:
      - Джо, заходите! Оставьте Стэна прикрывать террасу.
      Я посмотрел на Брэда. Держась здоровой рукой за искалеченное запястье, он лежал на животе и тихо стонал. Лицо его было бледным. Я прошептал мисс Глазго, указывая ей на Брэда:
      - У него есть еще пистолет.
      Она подошла к Брэду, нагнулась и достала мой пистолет из его бокового кармана. Брэд не сопротивлялся. Вся энергия вышла из него.
      - Это мой пистолет, - небрежно сказал я и протянул руку за ним.
      Не возвращая его мне, она отступила с ним к стеклянной стене. Джо все не появлялся. "А может, она нас берет на пушку?" - подумал я. И как раз в это время появился на террасе коренастый мужчина. Двое других парней перебирались через перила справа и слева. В руках они несли ружья, а слово "полиция" у них, по-моему, было написано везде. Они вытащили Брэда из-под стола и надели наручники, не проявляя никакого снисхождения к его раздробленному запястью. Так же они пристегнули Митча и Лео. Все это происходило без слов, слышались только стоны Брэда да грязная ругать Митча. Чем он меня крайне удивил. Я все-таки думал, что он джентльмен и в присутствии дамы воздержится от таких красноречивых выражений.
      Мисс Глазго отобрала коробочку с бриллиантами у Митча. Выражение лица при этом у него было такое, какое бывает у расшалившегося ребенка, когда у него забирают его любимую игрушку. Мисс Глазго еле удалось прорваться сквозь шквал ругани, обрушившейся на ее голову. Она прокричала, показывая на меня:
      - Матини тоже с ними пойдет.
      Пока двое полицейских выталкивали всю эту компанию в гостиную к лифту, Джо направился ко мне.
      - Подождите минуточку, - сказал я. - Вам не надо меня задерживать.
      - Нет, мистер Матини, вы ошибаетесь. Мы вас тоже задержим, хотя вы и помогли нам, - любезно ответила Шейла.
      "Черт возьми! - подумал я. - Помог им, да я спас ей жизнь, если бы она соображала хоть чуть-чуть".
      Джо уже схватил меня за правую руку. Мне ничего не оставалось делать, как лезть в свой потайной карман и доставать карточку. Я ткнул ей прямо в нос.
      - Читайте!
      Ее глаза округлились. Она воскликнула:
      - Я этому не верю. Вы контрабандист.
      - Читайте, - повторил я.
      Она медленно повторила вслух: ФБР. Затем велела Джону отпустить меня. Чтобы окончательно добить ее, я показал ей свой значок.
      - Давайте поговорим, - предложил я миролюбиво.
      Она отпустила Джо, который вышел, бросая в мою сторону угрожающие взгляды, и приказала Стэну выйти из-за деревьев. Мы расположились на террасе.
      - Начнем с вас, мисс Глазго, - взял я инициативу в свои руки. - Вы действительно сотрудница таможни?
      - Да, - ответила она, улыбаясь. - Зовите меня Шейла. Любой сотрудник ФБР - наш друг, ведь мы кормимся из одной кормушки. Могу я называть вас просто Ол?
      - Пожалуйста, это мое имя. Итак, начинайте, Шейла. Немного поколебавшись, она тряхнула головой и сообщила следующее:
      - Этот Митч, на которого вы нас вывели, оказался руководителем крупной контрабандной операции. - Она бросила на меня смущенный взгляд. - Но я никак не могу поверить...
      Я улыбнулся ей ласково.
      - Расскажите сначала все по порядку вы, а потом я уж, так и быть, разъясню вам некоторые моменты.
      - Ну ладно, тогда слушайте. Мы знали, что через аэропорт Кеннеди провозится очень много контрабанды. Но все проходило мимо нас. Мы не могли ничего поделать. И тут вдруг позавчера нам здорово повезло. Такое дикое везенье бывает только раз в жизни. У курьера, который привез эти бриллианты из Европы, начался сердечный приступ. Наш инспектор оказал ему первую помощь, пока не приехала "скорая".
      - Курьером был Жозе, которого вы упомянули раньше?
      - Да, пожилой человек, руководитель экспортно-импортной фирмы, как потом выяснилось. Он испугался, что умрет, так оно и было на самом деле, и стал беспокоиться о послании, которое должен передать Матини. - Она улыбнулась, и у нее на щеках появились хорошенькие ямочки.
      - Это мне, - вставил я.
      Она продолжала, не обращая внимания на мою реплику:
      - Наш инспектор обещал курьеру проследить, чтобы Матини получил послание. Для этого надо было позвонить Руби, работающей в отделе ремонта и эксплуатации компании ТГА, и послушать, что скажет она. Жозе сообщил еще телефон Матини. Имея ничтожный шанс, мы самым тщательнейшим образом проверили самолет, на котором прилетел Жозе, где и обнаружили в сиденье бриллианты. Тогда нам стало ясно, что мы нащупали ниточку, ведущую к разгадке какого-то крупного дела. Заменив бриллианты, мы стали...
      - Кем оказалась эта Руби? - перебил я Шейлу.
      - Руби Кассаветта - так ее зовут. Мы нашли ее через час после того, как обнаружили бриллианты. Припугнув ее, узнали о том, как они все это прокручивали. Кто-то, очевидно Жозе, телеграфировал ей номер рейса. Она следила за этим самолетом до тех пор, пока он не вылетал по внутреннему рейсу. Как только она узнавала, какой это будет рейс, тут же сообщала Жозе по телефону. Она клялась, что другого больше ничего не делала. Даже не знала, кто такой Жозе. Просто набирала номер и сообщала информацию о полете человеку, снимавшему трубку. Эта девушка никогда не видела никого из них.
      - А как же они ее тогда заставили работать на себя?
      - По телефону, - ответила Шейла. - Кто-то, возможно даже Жозе, предложил ей заняться этим и отправил по почте деньги. Она зарабатывала не много, поэтому...
      - Когда вас привлекли к этому делу?
      - Нам необходимо было следить за местом 42. И мне показалось, что с ролью стюардессы я справлюсь неплохо. Компания оказала содействие, местные власти были предупреждены о том, чтобы встретить самолет как следует и предоставить мне помощь, которая может понадобиться.
      - Из вас получилась очаровательная стюардесса, - искренне сказал я. - Во всяком случае, улыбались вы превосходно.
      - А вы, мистер Матини, привели нас прямо к Митчу и его дружкам, - с иронией проговорила Шейла. - Теперь ваша очередь, рассказывайте. Почему вы следили за Митчем?
      - Я не следил за ним. Это, так сказать, попутно. Я следил за Матини. Он и пара его приятелей ограбили банк здесь, в Питтсбурге, в прошлом месяце. Был убит охранник. Я думаю, вполне возможно, что это сделал Брэд. Умирая, охранник успел описать двух дружков Матини. Они очень напоминают Брэда и Лео. Матини мы нашли быстро, потому что он фигурирует в нашей картотеке вот уже пятнадцать лет, к тому же его очень выдает высокий рост и необычная походка. Я обнаружил Матини в Форест-Хиллз в какой-то жалкой лачуге. Мы решили не арестовывать его сразу, а последить за ним. Не исключали возможности, что он выведет нас на место, где спрятаны деньги, или на своих приятелей.
      Я рассказал Шейле про мои остальные приключения, про телефонный звонок, с которого все и началось, поинтересовавшись при этом:
      - Значит, это был уже один из ваших людей, изображавший Жозе?
      - Да, мы надеялись, что у него получится, и Матини начнет действовать.
      - Нельзя сказать, что он выполнил задание очень удачно. Я еле догадался.
      Она весело засмеялась, а я не мог оторвать глаз от ее лица.
      - Выходит, с этим делом покончено?
      - Почти, - ответила Шейла, - Жозе умер, Руби работает сейчас на нас.
      - Ваша Руби так подвела меня сегодня. - И я рассказал про телефонный звонок Лео, и о том, что он узнал от Руби.
      - А как Матини? - поинтересовалась в свою очередь Шейла.
      - В тюрьме. После обыска в его квартире я распорядился об аресте. Один из наших парней, который раздавал листовки, упрятал его. А где вы нашли поддельные бриллианты?
      - Конфисковали у туриста, который пытался провезти еще в прошлом месяце. У меня еще вопрос есть, можно? Я кивнул.
      - А деньги, похищенные из банка, вы нашли?
      - Думаю, что да. Матини, видимо, грабил банки для Митча. Митч занимался всем, не только контрабандой. Он организовывал преступления и прятал мальчиков здесь, пока не спадет шумиха. И деньги, вероятно, спрятаны тоже здесь. Меня не удивит, если мы найдем в лифте много награбленного добра.
      - В лифте?
      - Конечно. У него задняя панель со скрытыми петлями по одной стороне. Я заметил это, когда мы поднимались сюда. У Митча там, наверное, потайной склад. Отличная идея. Типа сейфа, плавающего с этажа на этаж. Никому и в голову не придет искать сейф в лифте.
      - Никому, кроме вас, - уточнила Шейла каким-то странным голосом.
      - Не завидуйте, - сказал я, улыбаясь. - Вы были слишком заняты другими проблемами, чтобы обращать внимание на какой-то лифт.
      Она задумалась.
      - Наверное, они провозили контрабандой не только бриллианты. Если здесь в лифте действительно сейф, я могу поспорить, что там лежат не только украденные деньги и бриллианты.
      - Конечно, - согласился я.
      - Если это так, то мы с вами проделали огромную работу, не правда ли?
      Кивнув, я вытащил таблетку пэпсина и прожевал ее.
      - Что это? - удивилась Шейла.
      - Не обращай внимания. Мне кажется, Митч с его дружками здорово увязли и вряд ли когда выберутся.
      - Да, мы привлечем его за контрабанду, вы за ограбление банка, а может, и не за одно; управление по борьбе с наркобизнесом захочет с ним пообщаться даже больше, чем мы.
      - Не говоря уже о питтсбургской полиции, у которой к нему еще больше претензий.
      - Итак, кто же первый начнет? - поинтересовалась Шейла. Немного подумав, я сказал:
      - Шейла, мне очень не хочется, чтобы между нами возник конфликт изза какого-то паршивого контрабандиста. Поэтому у меня есть предложение.
      - Какое? - спросила она потеплевшим голосом.
      - Я думаю, что сегодня вечером нам надо с тобой поужинать гденибудь в уютном местечке и не спеша обсудить возникшие проблемы. Что ты на это скажешь?
      - За ваш счет или...
      - Мы кинем жребий, - поспешно перебил я ее. - Договорились?
      - Мне эта идея нравится, Ол, - сказала она, легонько дотрагиваясь до моей руки.
      Этого было достаточно. Я чувствовал себя самым счастливым человеком на планете. Когда мы пошли вместе осматривать лифт, я твердо решил, что сегодня обязательно буду пить джин. И плевал я на свою изжогу.