Алмазная история - 2

      - И если Кацперские не проболтаются, может, Хьюстон и купит наше родовое имение со всем содержимым?
      - Сомневаюсь, не такой уж он дурак, догадается. И покупать не станет, а вот нас может поодиночке прикончить, чтобы похитить алмаз.
      - Господи! Сколько сразу новых проблем! Слушай, давай все-таки решать: идем по стопам предков или придумываем что-то новенькое?
      Я понимала Кристину. Она хотела знать, будем ли мы поступать, как все очередные владельцы алмаза, то есть прятать его куда подальше, возможно, вытаскивая время от времени и любуясь на него? Мы находились как раз в начале очередного этапа. Алмаз сменил владельца и ждал, что мы с ним сделаем. Продаем и получаем какие-то бешеные деньги или оставляем, чтобы изредка наслаждаться потрясающей красотой камня, отказавшись от первоначального стремления разбогатеть и устроить свои личные судьбы?
      Настроение стремительно падало. Две идиотки, такое счастье привалило, а они чуть ли не в отчаяние пришли.
      - Хорошо еще, - мрачно заметила Кристина, - что над нашим алмазом никакое проклятие не тяготеет и мы располагаем свободой действий, не опасаясь, что нас ждет лютая смерть. Хотя от этого не легче. И все равно. Поскольку с самого начала мы с тобой были настроены на изыскание больших денег, давай подумаем, не выдоим ли их из доставшегося нам наследства, оставив алмаз в покое.
      - Ты собираешься жить в замке?
      - Спятила?
      - Вот и я говорю - на черта нам этот Нуармон?
      - А если не найдется на него покупателя?
      - Тогда пусть себе стоит, не поджигать же его. На аукцион выставим.
      - А о нем умолчим? - ткнула Крыська пальцем в сверкающее чудо.
      - Полагаю, не станем умалчивать, хотя бы из-за рекламы. Представляешь, как она пригодится при продаже замка и его содержимого? Но не сразу признаемся, сначала придумаем для него надежное убежище. Согласись, место под шкафом в доме Кацперских не самое подходящее.
      - Правильно. Об алмазе в любом случае стоит сообщить. А вдруг все-таки когда-нибудь решимся продать. Ну ладно, пошли на ужин. Заодно посоветуемся с Кацперскими.
      ***
      Поскольку стол для торжественного ужина пером не описать, я и пытаться не стану. Но вот хозяйка навела последний лоск, все уселись. Мы, старики Кацперские и трое их детей. Все глаза с любопытством устремлены на нас. Воцарилась напряженная тишина.
      - Вам как желательно - с самого начала или сразу конечный результат? спросила Крыська.
      Все пятеро ответили одновременно, причем у каждого было особое мнение. Верх одержала Марта. Наверное, благодаря пронзительному голосу, ну еще и потому, что, нацепив на вилку кусок селедки, угрожающе размахивала им под носом братьев.
      - Сначала результат! - потребовала она. - А уж потом по порядку. Иначе помру от любопытства, так и не дождавшись результата. Да и не пойму ничего из рассказа, все буду думать - а чем закончилось?
      - Ага, значит, результат. Проше бардзо, пожалуйста. Вот результат.
      И, вынув из кармана алмаз, я положила его в центре стола, между салатом из помидоров и грибами в сметане. Как раз под лампой, спускавшейся с потолка. Явно довольный соседством, алмаз рассверкался так, словно посередине стола вспыхнул яркий огонь, затмивший свет лампы.
      По столовой пронесся звук, словно все присутствующие одновременно захлебнулись.
      Через какое-то время последовала индивидуальная реакция.
      - Святой Юзеф! - простонала Эльжуня. - Что же это такое?
      - Так вот оно, ваше сокровище? - выкрикнула потрясенная Марта.
      - Ага, значит, все-таки нашли! - почти спокойно констатировал Ендрусь.
      - Так что это? - подозрительно поинтересовался Гена. - Не алмаз же, хотя и похож на него.
      - И не хрусталь, хрусталь сокровищем не назовешь, - добавил Юрек.
      - Именно алмаз, - вздохнула Кристина. - Мы с самого начала знали ищем алмаз, причем самый настоящий. Проверили, стекло режет. И теперь не знаем, что с ним делать.
      - А можно его взять и рассмотреть? - с почтением попросила Марта.
      - Можешь даже откусить кусочек, если захочешь. С ним ничего не случится, с тобой тоже. Разве что зуб сломаешь.
      Поскольку за сокровищем потянулись сразу все руки, пришлось предварительно алмаз отмыть от налипшей горчицы, а также сметаны, майонеза и оливкового масла. Эльжуня сбегала в кухню и вернулась с миской теплой воды и самым лучшим посудным полотенцем. После купания алмаз стал еще краше.
      После того как он перебывал поочередно в руках у всех Кацперских и получил достойную его порцию комплиментов и восторгов, его опять осторожненько поместили в центре стола, и Юрек потребовал:
      - Ну, а теперь давайте обо всем с самого начала.
      Столь продолжительного ужина в этом доме, пожалуй, еще никогда не было. Во всяком случае, в одиннадцать ночи мы добрались лишь до половины нашей одиссеи. Теперь, когда перевалили за половину, подключился Ендрусь, принялся кивать, подтверждая наш рассказ, и кивал до самого конца. И потом торжественно заявил:
      - Выходит, это было то самое. Дядя Флориан перед смертью упоминал, туманно упоминал, но очень настоятельно, что вот, мол, имеется одна вещь, что принадлежит вам, но неизвестно, где она и что это такое и вообще, есть ли оно или нет. Но очень может быть. И если что найдется, так это собственность Нуармонов, и нам, то есть роду Кацперских, должно быть стыдно, если у нас обнаружится. Со дня смерти Антоси, брата жены, никто ничего не может знать, а если что не так, только из-за нее.
      Туманно. Должно быть, это у Кацперских фамильное. Хотя молодое поколение уже было другим. Гена позволил себе легкий критицизм по отношению к отцу:
      - Не уверен, что папаша изложил суть яснее, чем это сделал перед смертью дядя Флориан. Опять туманно...
      - Так оно и было, - подтвердил неизвестно чем довольный Ендрусь. Кажется, он совсем не обиделся.
      - Ничего, мы понимаем, - живо отозвалась Кристина. - Сами подумайте, что могла сделать несчастная Антуанетта, обнаружив такое сокровище после бегства своего жениха? И после того, как влюбилась в вашего Мартинека? А что влюбилась, так я головой ручаюсь! Мы с Иоаськой уже думали над этим. Ведь ее бывшего жениха сначала обвиняли в убийстве виконта, а она зла ему, жениху, не желала и сначала могла спрятать алмаз, чтобы скрыть вещественное доказательство преступления. Шло полицейское расследование, девушка не знала его нюансов, мало ли что. А потом, когда невиновность Шарля Трепона оказалась доказанной, решила оставить алмаз себе. К этому времени уже влюбилась в Мартинека, уже решила стать его женой, уже решила уехать в Польшу. Многое для нас остается неясным, не все перипетии истории Нуармонов и Пшилесских отражены в сохранившейся корреспонденции, поэтому наверняка сказать трудно. Мы приняли первую версию. Из уважения к Антуанетте, Антосе, одной из представительниц вашего рода.
      Я оседлала своего любимого конька и произнесла краткую речь в похвалу исторической переписке представителей двух наших родов, благодаря которой до нас дошли не только перипетии Великого Алмаза, но и донесена атмосфера ушедших в прошлое эпох, воссозданы приметы канувшего в Лету времени, живой жизнью наполнились сухие страницы истории. Попутно рассказала парочку анекдотов, вычитанных из переписки. Эльжуня сразу же заинтересовалась кулинарными рецептами, но ее перебила дочь.
      - Одна англичанка, две француженки, остальные сплошные польки, принялась она перечислять по пальцам. - И глядите, все бабы одинаковы, независимо от национальности. Я сама... не поручусь, но и алмазик могла припрятать, и голову потерять ради какого-нибудь мужика... И вовсе Антосю не осуждаю, хотя она, похоже, дважды теряла голову ради двух мужиков, сначала французского, а потом нашего...
      - Девушка чувствительная, - с пониманием вздохнула Эльжуня.
      Мужчины во все времена были одинаковы. Вот и эти не очень прониклись сентиментальной подоплекой алмаза, их интересовали сугубо деловые вопросы.
      - Так что вы собираетесь с ним делать? - спросил Юрек.
      - В том-то и дело, что не знаем. Прабабушка Каролина твердо знала, раз алмаз двойной, мы просто обязаны найти его, раз мы двойняшки. То есть он должен непременно достаться нам. И все! О том, что дальше с ним делать, прабабушка не оставила никаких указаний. Никаких инструкций, может, потому как сама не очень верила в такую удачу. И даже в то, что алмаз где-то сохранился. Мы на вас надеялись, может, что посоветуете. Ведь так уж исторически повелось - на протяжении ста пятидесяти лет семейство Кацперских было просто благодеянием для Пшилесских и Нуармонов.
      - На протяжении ста тридцати трех, - поправила меня Крыська.
      - Это еще неизвестно, кто кому оказывал благодеяние, - сурово заметил Ендрусь. - Благодаря Нуармонам Кацперские из нужды да бедности выбились, в люди вышли. Остатки Флорекова золота до сих пор сохранились, а то, что вот они, - старик обвел взглядом сыновей и дочь, - слава господу, не жадные и не глупые, так за то судьбу благодарим. И сдастся мне, будет только справедливо, если и у вас что-то останется. Можно, конечно, продать, но... Не знаю, не знаю...
      ***
      Затем в качестве эксперта и советника выступил Павел.
      Еще до отъезда в Варшаву мы с Крыськой все как следует обсудили. Инициатором выступила сестра, ибо в отличие от меня способна была трезво оценить наших будущих мужей, не строя никаких иллюзий.
      Уже одетая по-дорожному, она ворвалась ко мне, сердито упрекая нас обеих за опрометчивость.
      - Дуры набитые, надо же такое придумать - ехать сюда на двух машинах! Теперь вот ехали бы вместе и по дороге все обсудили, вон сколько времени можно сэкономить! А тут как посоветуешься? Разве что ехать вплотную и орать в открытые окошки.
      - Очень удобно, особенно сегодня, когда такой дождь, - согласилась я и опять села. - Ну что, у тебя очередная идея?
      - Точно! Все надо свалить на мужика. Разумеется, подходящего. Мой Анджей отпадает, не деловой он, непрактичный. Твой Павел подходит больше. Вот я и предлагаю еще сегодня вечером посоветоваться с ним.
      - Так считаешь? Но Анджея непременно надо кооптировать, иначе обидится.
      - Так считаешь?
      - Уверена. Просто обязан обидеться! А заодно разрешишь проблему. Сама же жаловалась - Анджей подозревает, что ты завела богатого хахаля и доишь для его же, Анджея, блага. Да ведь мы и так собирались наконец встретиться вчетвером, вспомни, мы с тобой решили - это уже назрело.
      - Хорошо. Где устроим встречу?
      - Полагаю, у меня. У бабули слишком много народа в доме, к Павлу может заявиться эта злыдня Иза, а у тебя...
      - А мне придется потом мыть посуду. Нет уж, давай лучше у тебя. Значит, так, как только приедем, ты сразу его хватаешь и тащишь к себе, а я начинаю тебе названивать.
      Со вздохом приняла я из рук сестры толстый шерстяной носок, призванный служить временным хранилищем для нашего алмаза. Опять мы бросали жребий, и опять мне выпало заботиться о нем. А я уж надеялась было немного отдохнуть от нервотрепки, связанной с постоянной тревогой за наше сокровище, с выискиванием для него безопасного места. Хватит, не буду больше ничего выдумывать, все равно так и не нашла подходящего тайника в качестве временного хранилища, и просто затолкаю носок с алмазом в свою сумку.
      А Кристина еще и до Поддембиц не доехала, как на нее уже совершили нападение.
      ***
      Выехали мы одновременно, но известно, что на шоссе не всегда удается придерживаться нужной дистанции. Кристина ехала первой, я старалась держаться за ней, а тут вдруг между нами вклинился грузовик, доверху нагруженный прессованными кубами сена. И эти геометрические тела в один прекрасный момент вдруг вывалились на дорогу, так что я едва успела притормозить. Я стояла и ждала, пока сено немного не приберут, и нападения на сестру не видела. Она мне потом сама рассказала.
      Кристину остановил дорожный патруль в лице двух полицейских. Заставили ее съехать с шоссе, свернуть на проселок к роще и тут, перестав притворяться, вытащили пушки. А Крыська сразу вспомнила о носке, который вручила мне, и это так ее развеселило, что она до самого конца операции не могла остановиться, так всю операцию и прохохотала. Настроения ей не испортил даже личный досмотр. А обыск мерзавцы провели по всем правилам. Тщательно обыскали машину, не сообщив ее владелице, что ищут, потом в ярости столь же тщательно ощупали самое владелицу и в бешенстве исчезли, не нанеся, в сущности, ни Крыське, ни ее машине никакого ущерба. Крыська считает - даже морального. Напротив, она испытала большое удовлетворение от того, что так провела этих прохвостов. Ну а я спокойно проследовала на своей машине по шоссе, не подозревая, что вот в этой рощице моя сестра подверглась нападению. Правда, потом Крыська жаловалась, что от смеха у нее разболелись ребра, так она заходилась во все время досмотра, ну да это не страшно.
      Много позже, совершенно случайно мы узнали, как оно все происходило. Настоящий дорожный патруль в количестве трех человек стоял себе на посту совсем на другом участке шоссе. Вдруг все трое схватились за шеи, удивившись, откуда осы в эту пору года, нехорошо отозвались о насекомых, и тут же все трое отключились, погрузившись в глубокий сон. Очнулись спустя какое-то время в кустах, без мундиров, зато, к их величайшему изумлению, при оружии. Точнее, мундиров не было на двух членах патруля, третий пребывал в полном обмундировании. Поэтому вначале коллеги высказали по его адресу глупые подозрения, от которых сами тут же и отказались, логично предположив, что это надо быть совсем уж последним кретином, чтобы ограбить товарищей, а самому остаться при одежде. Машина их была вскоре обнаружена другим патрулем неподалеку. А медики заявили - полицейских усыпили с помощью усыпляющих пуль на крупного зверя.
      Происшествие было странное, из ряда вон выходящее и весьма компрометирующее сотрудников дорожной полиции, поэтому о нем особо не распространялись и постарались быстренько замять дело. Тем более что никакого особого ущерба ведомство не понесло, а за похищенные мундиры было взыскано с беспечных сотрудников. А те хотя и пролежали раздетыми довольно долго, даже насморка не заработали, поскольку дождь к тому времени прекратился.
      ***
      Зато вечером того же дня Крыське было что рассказывать. Собрались мы у меня вчетвером, потому что легко поймали по телефону и Анджея, и Павла. Наконец эти двое встретились. Сначала довольно недоверчиво присматривались друг к дружке, потом подозрение улетучилось, оба расслабились, повеселели и воцарилась теплая, непринужденная атмосфера, которой весьма способствовало ироничное и веселое описание Крыськиных злоключений.
      Я выставила на стол все, что было в доме, - вино, пиво, коньяк и отлично замороженное шампанское. После чего без лишних слов водрузила на стол алмаз.
      Боже, слов нет, чтобы описать, как приятно было положить на стол то, что не имеет права существовать, чему нет равного на свете, от чего просто глаз не оторвешь, что цены не имеет и сразу ставит тебя в разряд не только богатых, а просто неимоверно богатых людей! Положить такое на столе и небрежно позволить любоваться. И небрежно произнести: ах, это наше, фамильное. Наследство, доставшееся от предков...
      И что бы мой обожаемый дурачок потом ни придумывал, заподозрить меня в том, что я вышла за него из-за денег, никак уже не сможет. Что бы ему ни нашептывали злопыхатели, в том числе и эта паршивая Иза.
      Вспомнила об Изе, и мое торжество достигло апогея. Ее же кондрашка хватит, когда она узнает об алмазе! Вряд ли такое вообще переживет. Только Изюни мне и не хватало для полного счастья. Крыське же его доставили грабители-неудачники, так что обе мы буквально плавились от счастья.
      Крыська никак не могла успокоиться, вспоминала все новые подробности происшествия.
      - На ихнюю пушку мне было наплевать, - захлебываясь от смеха, рассказывала она. Никто ее не перебивал, никто даже вопросов не задавал. Гости молчали, остолбенело уставившись на нашу фамильную драгоценность. Держали меня, не пускали, а поскольку я от смеха совсем ослабла, для держания одного хватило. А я и не вырывалась даже. А будь алмаз у меня, они вот (кивок в сторону мужчин) никогда и не увидели бы такого. Впрочем, боюсь, переоценила я твоего Павла, на Анджее сразу поставила крест, чего от него требовать, на Павла же понадеялась, а, похоже, зря. Впрочем, не будем слишком требовательны...
      Тут Павел пришел в себя, должно быть, дошли до него Крыськины слова.
      - Это алмаз! - открыл он Америку. Услышав наш веселый смех, совсем не обиделся, а деловым голосом повторил:
      - Это алмаз. Я немного разбираюсь в камнях. И имею представление об алмазных аукционах. Наши девушки...
      Тут он неуверенно перевел взгляд с Крыськи на меня. Мы с ней предусмотрительно оделись по-разному, ради такого случая. А кроме того, Крыська все еще хихикала, никак не могла успокоиться. Думаю, именно по этому признаку Павел сразу же определил, кто из нас Кристина, а кто я. Установив наши личности, Павел душевно успокоился и смог все внимание уделить алмазу.
      - Сам бы его купил, да где мне, - заявил он. - И вообще, откуда у вас такой?
      Вот и настало время обо всем рассказать, и, как ни странно, для этого нам и часа хватило. Немного, если учесть, что по ходу повествования мы предъявляли вещественные исторические доказательства.
      Оба слушали затаив дыхание. Даже Анджей. Хоть и фанатик, но не дурак, хватило ума должным образом оценить потрясающую историю, закончившуюся потрясающей находкой. Павел же, человек деловой, сразу взял быка за рога.
      - У меня несколько соображений, - сказал он. - Желаете?
      - Глупый вопрос, - тотчас же вежливо ответила Кристина.
      - Итак, первое: желтую сумку, или, как вы ее называете, саквояжик, в обязательном порядке и как можно скорее вернуть потомкам его владельца, тем самым выбить из их рук оружие - юридические обоснования судебного иска. Где он?
      Я сразу сообразила - Павел спрашивает о саквояжике, а не о владельце.
      - Остался в замке Нуармон, - смущенно призналась я. - Мы уезжали в жуткой спешке и напрочь забыли о нем. Остался в моей спальне, наверное, на полке в шкафу.
      - Если до сих пор еще там лежит... Так вот, потомкам владельца вручить его с шумом и треском, при свидетелях и под расписку. Второе: широко обнародовать историю камня, делать это документально обоснованно с привлечением экспертов. Журналистов привлекать не придется - сами сбегутся, почуяв сенсацию. Третье: застраховать драгоценность, пока сам не знаю где. Четвертое: положить его в банковский сейф...
      - Не в наших же банках, - не выдержав, перебила Павла Кристина. - Из любого нашего банка он таинственным образом улетучится, а в сейфе останется лежать имитация. Будто не знаете!
      - Согласен, поэтому полагаю - его следует увезти во Францию. Все началось с француза, так что логично. А если желаете его продать...
      - Не желаем! - вырвалось у нас обеих легким вздохом.
      - Я так и думал. Но притвориться можете, что хотите продать? Ручаюсь, несколько предложений сразу получите. А для вас удобный предлог демонстрировать алмаз направо и налево. Объедет мир, как, скажем, перуанское золото. И сам на себя заработает, ведь за показ можно большие деньги брать.
      И опять не выдержала Кристина:
      - А во время какого-нибудь показа его свистнут.
      - Никто не станет его красть. Смысла нет, да и трудно будет это сделать. Ведь о безопасности алмаза позаботятся лучшие страховые компании мира, так что организация кражи обойдется слишком дорого, а возможность продать - равна нулю. Если свистнут и на части разделят, продавать будут по частям, тогда не окупятся даже расходы на похищение. Разумеется, следует считаться и с тем, что похитители или украдут камень по заказу, или потребуют от вас выкупа, а ведь всем известно - у вас ни копейки.
      В моей уютной гостиной вдруг повеяло холодом. Все сокрушенно молчали. Среди присутствующих лишь Павел располагал средствами.
      И я сразу представила себе дальнейшее развитие событий: всю оплату охране, все требования вымогателей, все взятки защитникам правопорядка все придется оплачивать Павлу. В такой ситуации я бы на месте Павла ни за что на мне не женилась, ведь я становлюсь опасной для окружающих. Затем буйное воображение услужливо подсунуло другую картину: фанатик Анджей поднимается и совершенно мертвым голосом объявляет, что не вправе рисковать святым делом - своей работой, не может подвергать ее такому риску и опасностям. Станет держаться от Кристины на порядочном расстоянии, побоится прикоснуться к ней даже раскаленной кочергой. После чего неловко откланяется и покинет нас. Павел последует его примеру. Возможно, выходя, сообщит мне адрес какого-нибудь эксперта. И в ушах отчетливо раздался дьявольский хохот Изюни...
      Достигла я своей цели, ничего не скажешь.
      А вообще, сколько стоит мир, был ли хоть раз случай, чтобы алмаз принес счастье своему владельцу?
      И я увидела, замерев, как Анджей поднимается со своего стула.
      - Вот уж никогда не предполагал, что влюблюсь в бомбу с часовым механизмом! - весело произнес он. - По-моему, самое время открыть шампанское. Разрешите? А что касается моего мнения, дамы и господа, я заранее одобряю любое решение, какое вы примете.
      Не успела я во всей полноте осознать сказанное им, как послышался голос Павла:
      - В создавшейся ситуации придется тебе, Иоаська, сразу же переселиться ко мне. У меня имеется сейф, и это решает дело. Никаких возражений и слышать не желаю! А завтра осторожно прощупаю алмазную биржу, шепну кому следует пару слов, пусть заинтересуются. Чем раньше, тем лучше. И посоветую хорошего парижского адвоката, уж он сумеет заняться вашим алмазом со знанием дела.
      - Что вы сказали? - дрожащим голосом переспросила Крыська. И я поняла - в своем воображении она видела то же, что и я. - Выходит, вы все-таки собираетесь жениться на нас?
      Анджей счел нужным уточнить:
      - Каждый на одной.
      И он все внимание сосредоточил на бутылке с шампанским, осторожно двигая пробку. Бутылка долго лежала в ведерке со льдом, теперь с нее капало на пол.
      Занимаясь бутылкой, Анджей рассеянно добавил:
      - Я, конечно, говорю за себя... Надо же, плотно сидит!
      Кристина глупо упорствовала:
      - Но ведь мы же стали опасными. Связываться с нами - рискованно.
      - Немного риска делает жизнь лишь интереснее.
      - Я тоже на одной, - быстро сказал Павел и ткнул пальцем в мою сторону. Надо же, не перепутал! - Вот на ней, если не ошибаюсь. Да ты что делаешь, зачем же над пепельницей, такое отличное шампанское!..
      И он бросился на помощь Анджею.
      С сердца свалилась свинцовая тяжесть, блаженство разлилось по всем членам. Я обратила растроганный взгляд на сверкающий среди бокалов алмаз. Ведь, в конце концов, только эта бесценная глыба заставила поверить, что Павел меня действительно любит. Как и Анджей Крыську.
      И мы опять вернулись к животрепещущей теме - обсуждению судьбы алмаза. Когда упомянули Хьюстона, Кристина опять принялась хохотать - вспомнила про неудачное нападение на нее и уверяла, что он тоже участвовал в нем в качестве третьего злоумышленника, но скрывался в кустах, чтобы она его не опознала. Это он нанял двух других бандитов. И Антося Бартчака тоже нанял он, кто же еще? А теперь надо этого мерзавца отловить, разоблачить и осчастливить саквояжиком. Фамилию Хьюстона мы можем узнать у нотариуса, с которым мерзавец пытался заключить сделку. Ну да, у нашего французского нотариуса.
      После продолжительного обсуждения кое-какой план наметили. После чего Кристина с Анджеем нас покинули. А драгоценная глыба так и осталась сверкать на столе, я просто забыла о ней. Гипотетическим злоумышленникам представился отличный случай похитить алмаз. Они им не воспользовались, и я потеряла к ним всякое уважение.
      А через три дня парижский адвокат представил нам свои соображения.
      ***
      К своей собственной свадьбе я успела вернуться из Франции, после чего начался весьма необычный медовый месяц.
      Целый месяц я разыскивала, отбирала, ксерокопировала и расшифровывала фамильные документы, письменные свидетельства. К ним приложила выдержки из исторической прессы, соответствующим образом их прокомментировав.
      Целый месяц прошел в поисках Хьюстона и установлении его личности. Настало время назвать Хьюстона его настоящей фамилией - Вэнворт. И тут я дала маху. Ведь еще прабабка Каролина, оказывается, установила тот факт, что у сбежавшего в Америку помощника ювелира за океаном была семья. И теперь, устанавливая родословную Хьюстона, пардон, Вэнворта, выяснили бабка его была наполовину француженкой, ее девичья фамилия - Трепон. Дочь Шарля Трепона, ювелира, эмигранта из Франции...
      И этот Вэнворт, честно говоря, кретин. Саквояжик искал, балбес. Надо было заняться картонными коробками, а он зациклился на саквояже! А теперь, когда разыскиваемый им предмет лежал в обычном шкафу, он и пальцем не пошевелил. Или и в самом деле ограниченный тип, или просто не суждено ему было найти.
      Торжественный акт передачи Вэнворту фамильной реликвии совпал по времени со свадьбой Кристины, так что мы очень торопились. Едва успели, наряду с саквояжиком, всучить ему алмазную документацию и попросить, чтобы отвязался от нас. И кажется, он не был таким уж ограниченным, потому что, по всей вероятности, понял, что шансов у него не осталось.
      И еще. Обещание свое мы выполнили. Когда отправлялись в замок Нуармон за саквояжиком, забрали с собой Великий Алмаз. Согласна, очень опрометчиво поступили, но Гастон должен был его увидеть. Впрочем, поступок был не просто опрометчивым, а прямо-таки дурацким, никому из злоумышленников не пришло в голову, что мы на такое способны, и драгоценность мы провезли благополучно. А верный слуга заслужил честь узреть его. Восторг верного слуги превзошел мои самые смелые ожидания, Гастон забыл обо всем на свете, не только о необходимости соблюдать сдержанность. Куда там! И только теперь, полагаю, наша фамильная драгоценность, получив нечто сродни благословению старейшего из причастных к Нуармонам, обрела подлинное благородство.
      И еще одно событие произошло за последний месяц, правда, из разряда курьезных. Я говорю об Изюне. Так получилось, что в Польше она оказалась в одно время с Хьюстоном (я уж лучше буду называть его Хьюстоном, так привычнее). Два богатых американских гражданина в нашей стране вращались примерно в одном обществе, два богатых заокеанских иностранца не могли не заметить друг друга. Тут уж Изюня своего не упустила. Павлу удалось ускользнуть из ее коготков, но Хьюстона она схватила мертвой хваткой. В Польшу явилась с твердым намерением подцепить здесь богатого мальчика, ну и подцепила нашего конкурента. По возвращении к себе в Америку они тут же поженились. Говорят, свадьба прошла на самом высоком уровне. Что ж, так им и надо. Хотя, не исключено, каждый получил, что хотел.
      Когда это приятное известие добралось до нас кружным путем, Кристина философски заметила:
      - Смотри-ка, наш алмаз прямо какая-то брачная контора! Есть в нем что-то матримониапьное, ты не находишь? Причем не очень он деликатничает, бьет наотмашь - каждый с каждым.
      - И не только это, - возразила я. - Дело гораздо глубже. Вот смотри. Сколько всего было баб? Дай-ка подсчитаю. Ну, тех, кто владел алмазом легально. Начнем с начала. Арабелла...
      Сестра перебила меня:
      - Прабабку Арабеллу ты считаешь легальной?
      Моя честная натура заставила усомниться в правоте собственных слов.
      - Как сказать... Из храма она его выкрала, но тем самым вернула в семью, которой он принадлежал до этого. Ладно, скажем так - полулегальная.
      - Ладно, и что дальше? Арабелла...
      - Потом идет Клементина. Мариэтты, ясное дело, не считаю, она не из нашего рода. После Клементины Доминика, затем Юстина, потом прабабка Каролина. А по пути к ним присоединяются пшилесские прабабки, ну и наша бабушка Людвика.
      - И что они все? Что ты хочешь сказать?
      - Неужели сама не понимаешь? Подумай хорошенько, пораскинь мозгами. Все они, как одна, были счастливы в браке! Всю жизнь! Никаких семейных трагедий, никаких измен, драматических переживаний, никаких фамильных несчастий...
      - Ты позабыла об Антосе Кацперской. А уж она, как никто, оказалась причастной к алмазу.
      - А вот она-то как раз нелегально им владела! Она же не из Нуармонов-Пшилесских.
      Крыська глубоко задумалась. Долго сидела и думала, покачивая головой.
      - Пожалуй, ты права. Знаешь, в таком случае лично я не продам его за все сокровища мира! И тебе не советую.
      Уже давно отказались мы от глупой привычки говорить и действовать друг другу наперекор. Так сказать, из принципа, лишь бы поступить по-другому. А в данном случае факты говорили сами за себя. Факты исторические, подтвержденные документально. И из конкретных фактов рождалось какое-то суеверное чувство, особое, иррациональное, неизъяснимое отношение к нашему потрясающему алмазу. Вроде бы баснословная драгоценность, а богатства не приносит. Никто из прародительниц не сумел пустить его в оборот, никто даже не пытался превратить в деньги, да и нас с Крыськой прямо с души воротит, как только об этом подумаем. Ну как его можно использовать, какое практическое применение найдешь нашему алмазу? Ни продать, ни на куски разрезать, ни на шею повесить. Да и выставлять на публичное обозрение... нет, тоже с души воротит.
      Так пусть и лежит, черт с ним! На текущие расходы нам хватило остатков от наследства и на жизнь хватит, причем безбедную. А об алмазе пусть думают наши дети, пусть они поломают себе головы. А потом внуки. Как знать, может, в нашем роду выведутся еще какие близнецы...
      И разве не может так быть, что появился наконец на свете алмаз, который приносит счастье своим обладательницам?
      КОНЕЦ
      1 Монтень, Мишель (1533-1592) - французский писатель и философ-гуманист, представитель позднего Возрождения. - Здесь и далее примеч. перев.
      2 Инкунабулы - книги, относящиеся к начальной поре книгопечатания (до 1501 г.), внешне похожие на рукописные книги.
      3 Брантом, Пьер де Бурдейль (1527-1614) - известен своими "Мемуарами", изображающими во фривольной форме нравы при дворе Карла X и двух его преемников. "Жизнь дам в иллюстрациях" (ряд циничных анекдотов) составная часть "Мемуаров".