Лагеря, тянувшиеся по берегам реки, были охвачены движением. Люди бежали к реке, к месту трагедии, чувство тревоги брало верх над чувством страха. Слышались стоны скорби и отчаяния: вокруг убитых собирались родственники и друзья. Раненых перетаскивали в кланы, к лекарям. Все не вполне понимали, что произошло. Отчаянные вопли, плач, крики, возбужденные восклицания смешивались в режущую слух какофонию звуков.

Остальные четверо вождей, перебравшись через реку, бежали к роще. Встретив Ша Умара и Габрию, они засыпали их вопросами.

Лорд Джеханана немедленно отвел их в сторону, чтобы дать Габрии возможность собраться с мыслями. Девушка спрыгнула на землю и расслабилась, благодарно прислонившись к теплому боку Нэры. Но спокойствие ее и отдых кончились, не успев начаться.

Лорд Каурус оттолкнул Ша Умара и, рванувшись к Габрии, потряс кулаком прямо у нее перед носом.

— Я так и знал! Я знал, что из-за тебя у всех нас будут неприятности. Двое из моих людей погибли, и в этом виновна ты!

Габрия не мешала изливаться его гневу. Она понимала его ярость и страх. В какой-то мере он был прав. Это она дала горфлингу возможность захватить заложников и улизнуть.

Лорд Бэль, новый вождь Ферганана, остановил гневный поток Кауруса:

— Что здесь делает Брант?

— И где лорд Этлон? — молодой лорд Рин старался перекричать шум.

— Как ты попала сюда? Вы, кажется, должны быть в Пра-Деш? — добавил Каурус.

Вождь Шэйдедрона, лорд Малех, допытывался:

— Что ты собираешься предпринять в этой ситуации?

Габрия постаралась ответить на все вопросы, которыми ее атаковали вожди, и торопливо рассказала о путешествии и о событиях в Пра-Деш. Мужчины слушали, не перебивая, и их смущение и гнев таяли, по мере того как рассказ близился к концу. На смену им приходили уважение и доверие.

Она не ответила только на один вопрос — на последний, на вопрос лорда Малеха. Она не знала, что ей предпринять.

После их поединка она была не ближе к цели, чем в самом начале, она так и не отыскала способ отправить его в другой мир. Все, чего она добилась — вконец измотала себя и заставила горфлинга решиться на отчаянный шаг.

Она все еще пыталась как можно понятнее объяснить мужчинам ход битвы, когда к ней протолкался лорд Джол и взял ее за руку.

— Леди Корин, вы бы не могли осмотреть Кошина?

Кошин! Она совсем о нем забыла. Она сорвалась с места и побежала за вождем Мурджика. Остальные молча последовали за ними.

После того как горфлинг покинул рощу, Ша Умар и Джол перенесли вождя Дангари в большой шатер Совета. Кошин, лежащий на своем голубом плаще, так и не пришел в сознание. Три воина личной охраны Кошина были убиты, но двое оставшихся в живых стояли рядом, не отводя глаз от лица своего лорда.

Габрия опустилась на колени подле раненого вождя. У Кошина не было никаких явных повреждений, но всем, смотревшим на него, было ясно, что с ним что-то не так. Он выгибался и стонал от боли, руки и ноги его судорожно двигались, пальцы были сжаты в кулаки с такой силой, что начали приобретать синеватый оттенок. Когда Габрия дотронулась до его кожи, оказалось, что она горела жаром лихорадки.

— Я ничего не могу сделать, — печально сказала Габрия. — Может помочь только Пирс, наш лекарь. У него есть знахарский лечебный камень, который изгонит разрушительную магию из тела Кошина.

Взгляды воинов засветились надеждой.

— А где ваш лекарь, леди? — спросил один из них.

— Он скоро будет здесь, я надеюсь. — Она выглянула в открытую дверь шатра. — Лорд Кошин — не единственный, кто нуждается в помощи камня. Есть и другие, более тяжело раненые Брантом.

Радостные мысли Нэры прервали ее речь: «Габрия, наши идут».

К недоуменному удивлению вождей, колдунья выскочила наружу. Добежав до рощицы, она их увидела. Этлон и Сайед вдвоем оседлали Эуруса, и хуннули, галопом пересекая долину, направлялся к шатру вождей.

Сейчас Габрия не знала, что ей делать: отчаиваться, что они будут свидетелями ее поражения, или радоваться неожиданной встрече. Она знала, что они сердиты на нее за внезапный побег, но они все-таки решили прийти ей на помощь!

Габрия радостно закричала и замахала рукой. Увидев ее, они поскакали еще быстрее. Торопясь как можно скорее добраться до Габрии, Этлон чуть не упал с лошади. Его злость и беспокойство были сразу же растоплены чувством облегчения, когда он увидел ее живой и здоровой. Он обнял ее, крепко прижимая к себе.

Она ничего не сказала, замерев в его объятиях.

Этлон тоже не спешил прерывать молчание. Он отпустил ее. Она поздоровалась с Сайедом. Юноша тоже горячо обнял ее.

— Я так рад, что ты жива, — сказал он, и было непонятно, смеется он или плачет.

— А где Пирс и все остальные? — спросила она.

— В пути. Ты же знаешь, другим лошадям не угнаться за Эурусом. — Он обезоруживающе улыбнулся: — Я чуть было тоже не остался.

Подошедшие к ним вожди приветствовали Этлона с нескрываемым чувством облегчения. Они сразу же засыпали его вопросами и рассказами о том, что произошло сегодня утром, причем версии значительно отличались одна от другой. Этлон терпеливо выслушал их, ответил на несколько вопросов, но, как только первое возбуждение встречи улеглось, извинился и отошел к Сайеду и Габрии.

Заглянув в глаза Этлону, Габрия долго не решалась начать разговор. Она попыталась решить судьбу мужчин, покинув их, полагая, что борьба с горфлингом касается только ее. Теперь она понимала, что ошибалась. Это чудовище было слишком сильным для нее. Ей приходилось признать, что она нуждается в помощи и поддержке этих двух мужчин. Однако решение выступить, будучи совсем неопытными в колдовстве, против страшного врага они должны были принять сами.

Она, как и прежде, очень боялась за них, но знала: им придется сделать выбор самим.

— Я скажу тебе только одну вещь, пока мы не заговорили о горфлинге, — сказал Этлон. Он взял ее лицо в свои ладони, и повернул его так, что его карие глаза встретились с ее. — Никогда больше не убегай от меня таким образом.

Мольба, скрытая за его спокойными словами, подействовала на Габрию куда больше, чем могли подействовать все его гневные речи. Тронутая до глубины души, Габрия подняла руку ладонью вверх и сказала:

— Я обещаю.

Его пальцы сплелись с ее пальцами, и клятва была дана.

Они стояли в тени, у шатра Совета, и Габрия поведала друзьям, что случилось с ней с минуты ее прибытия. До них доносился шум все еще не успокоившихся лагерей; иногда в этой какофонии слышались голоса вождей, пытающихся утихомирить людей. Вся роща постепенно заполнилась разговорами, криками и движением, но Габрию, Этлона и Сайеда оставили в покое.

Внезапно рядом с ними раздался чей-то голос:

— Я хочу видеть лорда Этлона. Я, как человек Хулинина, имею на это полное право.

Увидев жреца Талара, вождь скривился. Ша Умар пытался увести жреца, но Талар уже привлек к себе внимание вождя громким настойчивым голосом.

— Я не уйду, — кричал Талар, — пока не поговорю с моим лордом.

Этлон кивнул Ша Умару, и тот отошел, остановился неподалеку.

— В чем дело, Талар? — спросил вождь, в голосе его слышались нотки нетерпения.

Жрец, впрочем, не обратил на них никакого внимания.

— Лорд Этлон! Наконец-то вы пришли. Я спешу известить вас, что проклятый богами еретик Брант вторгся на священный остров, осквернив храм, и нанес ущерб людям нашего клана. Я требую, чтобы вы изгнали его оттуда, пока боги не наказали нас за это дерзкое вторжение.

Лорд Этлон еле сдерживался. Хотя вожди были наделены куда большей властью, чем жрецы и жрицы, даже вождь не имел права оскорблять как словом, так и действием того, чьими устами, как считалось, говорят боги. Однако Талар мог вывести из себя и святого.

— Мы стараемся… — начал было Этлон, но Талар повернулся к нему спиной до того, как он успел закончить фразу.

Жрец вдруг увидел Габрию, и лицо его приобрело свекольный оттенок.

— А что касается ее, — завопил он, показывая на девушку дрожащим пальцем, — эта злодейка колдунья расстроила весь наш сбор! В тот момент, когда она появилась, Соре обрушил на нас свой гнев.

Габрия старалась сдержать улыбку. Талар ничего не знал о личине Бранта, поэтому он и не подозревал, насколько он был близок к истине.

К несчастью, жрец заметил выражение лица Габрии и решил, что она смеется над ним.

— Видите, как ей смешно? Имеет ли для нее какое-то значение, что шесть человек погибло, что многие ранены, что девятеро — в заложниках, и среди них — вождь и наш воевода? Имеет ли для нее хоть какое-то значение то, что священный храм осквернен? Лорд Этлон, эта женщина — вечная угроза нам всем, и я требую ее немедленного изгнания.

— Нет, — спокойно ответил Этлон.

Талар раздулся, как жаба, и заорал:

— Тогда убейте ее! Вырвите с корнем ее зло! — Его голос гремел на всю рощу. Даже те, кто не слышал начала речи, повернулись теперь к нему. — Положите конец магической ереси, или, клянусь Шургартом, я вызову гнев богов на этот клан, я…

Он не закончил. Лорд Этлон решил, что этого достаточно. Он поднял руку, проговорил какое-то короткое слово, и голос жреца резко смолк. Красное лицо Талара стало болезненно бледным, он вытаращил глаза, издавая вместо звуков какое-то хрипение. Ша Умар и Сайед расхохотались. Остальные вожди изумленно застыли.

— Нет, — повторил Этлон. — Как вы видите, Талар, ересь магии очень быстро распространяется.

Талар все еще хрипел и шипел, и хватал ртом воздух, но слова крепко застряли у него в горле.

— А теперь слушайте меня, — приказал Этлон, в голосе его теперь звенела сталь. — Я тоже владею магией. Я собираюсь помочь леди Габрии, и лучшее, что я могу для нее сделать, чтобы изгнать горфлинга, — соединить свой талант с ее талантом.

Талар резко затих, и тело его застыло неподвижно.

Вождь, видя его реакцию, продолжал:

— Да, это так. Это чудовище вовсе не Брант, а зверь из царства Сорса, и леди Габрия пытается спасти кланы от его зла. Вы понимаете?

Талар кивнул, прищурив глаза.

— Прекрасно. Если вы желаете остаться в Хулинине, я советую вам пересмотреть ваши взгляды на колдовство. У всего есть свои положительные стороны.

Этлон произнес вторую команду, и Талар схватился за горло. Несколько минут он откашливался, пока не уверился, что снова может говорить.

— Итак, — сказал Талар ледяным тоном, — вы тоже отступили перед натиском ереси. Для чего вы здесь, интересно: чтобы избавить нас от горфлинга или помочь ему. — Он кинул на Этлона уничтожающий взгляд и пошел прочь.

— Это было весьма занимательно, — сказал Ша Умар. Находившиеся рядом люди смотрели на Этлона с удивлением.

Габрия тронула Этлона за руку.

— Так, значит, ты упражнялся, — сказала она укоризненно.

— Иногда, — сознался он.

Она повернулась к Сайеду:

— И ты тоже?

— Конечно, — усмехнулся тот.

— Но как? Вы же слишком мало знаете, чтобы обучать друг друга.

— Но мы наблюдали за тобой, — ответил Этлон.

— Какое счастье, что вы до сих пор не убили себя каким-нибудь заклинанием, вышедшим из-под контроля, — сказала она.

Сайед пожал плечами:

— Ты не хочешь устроить пир и думаешь, что мы будем сыты крошками.

Габрия уже собиралась ответить, но рощу вдруг накрыла тень. Вздрогнув, девушка подняла голову, но это было лишь облако, бегущее по знойному небу.

Колдунья все еще стояла, запрокинув голову, когда до нее донесся леденящий душу вопль. Все, кто слышал его, застыли на месте. Когда крик стих, Габрия, Этлон и остальные побежали к реке, не сводя глаз с острова, где укрылся горфлинг. Он снял силовое поле с каменного кольца, и вытащил из-за него на берег упирающуюся женщину. Остальные восемь все также были скрыты от глаз за высокими камнями.

— Колдунья! — крикнул Брант. Он встряхнул женщину, держа ее перед собой на вытянутых руках. — Подойди ко мне, или эта самка умрет! — Он принялся неистово трясти женщину, и она снова завизжала.

— Отпусти ее! — закричала Габрия. — Отпусти их всех, и я приду.

— Ты придешь сейчас, — прорычал он. — Я не собираюсь ждать.

Сказав это, он подтолкнул женщину к воде. Вырвавшись из его рук, она сделала несколько шагов, отчаянно пытаясь спастись, но заклинание горфлинга пригвоздило ее к месту. Магическая сила пронзила ее тело. Он не убил ее быстрым испепеляющим ударом Силы Трумиана, но выбрал куда более мучительный способ: огненная волна энергии медленно и неотвратимо накрывала ее.

Она не переставала кричать, корчась на песке и сползая в мутную воду. Люди не двигались, не в силах оторвать глаз от этого зрелища. Женщина издала предсмертный всхлип, и голова ее погрузилась в воду. Течение подхватило ее белокурые волосы, нежно омывая лицо.

Брант не дал людям времени опомниться. Он быстро выкрикнул команду, и из-за камней кто-то беспомощно зашагал к горфлингу. Это был Гутлак, воевода Хулинина.

Зеленые глаза Габрии вспыхнули.

— Этлон… — прошептала она и замолчала. Что-то остановило ее.

С того берега, где находилась роща, в воду шагнул человек. Мокрое платье облепило его короткие ноги, лицо его раздувалось праведным гневом.

— Убирайся, грязный еретик! Исчадие Сорса, оставь это священное место! — Талар кричал со всей силой и яростью, на какую был способен, шагая по пояс в воде.

— Талар! — вскричал Этлон. — Вернись!

Жрец не слышал его. В его мозгу стучала только одна мысль: изгнать зло с благословенного острова. Тир Самод был священным храмом, святилищем жрецов и сердцем одиннадцати кланов, а не убежищем для чудовища, наделенного магической властью. Если никто не собирался избавить землю острова от этого зла, он, Талар, сделает это сам.

— Уходи, проклятый богами червяк. Властью и волей Шургарта я приказываю тебе исчезнуть.

Горфлинг засмеялся и, не говоря ни слова, поразил жреца ослепительной голубой молнией. Талар захрипел и, вскинув руки, упал в воду. Его подхватила вода, и тело его медленно поплыло вниз по течению.

— Уже двое. Колдунья, — загремел голос горфлинга. — Ты хочешь, чтобы я запрудил эту реку телами?

Габрия свистнула. Оба хуннули прибежали на ее зов.

— Это животное нужно остановить, — сказала она, взбираясь на спину Нэры.

Этлон оседлал Эуруса, и огромный жеребец загородил Нэре дорогу.

— Мы идем с вами, — спокойно сказал вождь.

Габрия перевела взгляд с Этлона на Сайеда и увидела выражение непреклонной решимости на лицах обоих. На этот раз она не смогла бы отказаться от их помощи, даже если бы хотела. Она наклонила голову в знак благодарности и откинула прочь свои опасения. Однако теперь она задумалась, что им предпринять. У Сайеда не было лошади, к тому же ни один из них не владел как следует Силой Трумиана.

Она была погружена в сосредоточенные раздумья, когда Нэра внезапно навострила уши. Эурус вскинул голову, ноздри его раздувались. Прислушавшись к собственным ощущениям, Габрия уловила еле заметную вибрацию, похожую на раскат очень далекого грома или… стук копыт. Она выпрямилась и, окинув взглядом горизонт, увидела на западе, на верхней точке дальнего холма облачко пыли. Вибрация воздуха становилась все ощутимее. На вершине холма появился черный силуэт, потом еще один, потом много. Нэра и Эурус внезапно радостно заржали, их приветствие громким эхом разнеслось по долине и, достигнув западных холмов, было подхвачено каждой лошадью.

Табун лошадей галопом спустился с холмов, пересекая долину; их черные бока сияли на солнце. Маленький всадник на малыше хуннули скакал вторым, позади Короля. Они пересекали лагеря, и люди, восторженно крича, сторонились и давали им дорогу.

Горфлинг уставился на внезапно появившихся лошадей и, в первый раз с тех пор, как обрел смертную оболочку, почувствовал укол страха.

Табун проскакал по долине и вошел в реку, подняв фонтанчики сверкающих брызг. Они двигались по воде так же легко, как и по земле, и, достигнув острова, окружили его плотным кольцом, отрезав, таким образом, горфлинга от людей. Здесь хуннули остановились, повернув головы к острову. Солнце играло на их мокрых черных шкурах, на плече каждой горела белая молния.

Пятеро коней ступили на остров, стуча копытами и лязгая зубами. Горфлинг прикрылся заложником, как щитом. Он скользнул в храм как раз в тот момент, когда хуннули выбрались на берег, затем быстро воздвиг вокруг себя поле магической энергии. Пятеро лошадей встали вокруг храма, ожидая команды своего Короля.

Король хуннули тем временем приблизился к Габрии, его глубокие, мудрые глаза сияли золотистым светом. Он склонил перед ней голову: «Колдунья, мы были нужны тебе, и вот мы здесь».

Габрия на мгновение лишилась дара речи. Она взирала на легендарного жеребца, не отводя глаз, затем заметила маленькую темноволосую девочку, сидящую верхом на жеребенке Нэры.

— Я не буду спрашивать тебя, как это тебе удалось, Тэм, — сказала Габрия мягко. — Ты расскажешь мне позже, но я очень тебе признательна.

Щеки девочки порозовели, и ее улыбка стала еще шире. Сайед шагнул к ней и, взяв ее на руки, спустил на землю с гордостью и облегчением. Тэм обвила его шею руками.

Король хуннули гневно фыркнул: «Тэм сказала нам, что в этом мире появился горфлинг».

Габрия махнула рукой в сторону острова, где за своим магическим щитом взад и вперед расхаживал горфлинг, изучая взглядом непрошеных гостей.

— Вы знаете, каким способом можно отправить его обратно?

«К несчастью, нет. Такого рода знаниями мы никогда не владели. Но его магия на нас не действует, — он повернул голову, оглядывая свой табун. — Мы попытаемся удержать его на острове, чтобы он больше никому не причинил вреда. Остальное тебе придется совершить самой».

Габрия приуныла, узнав, что даже Король хуннули не знает, как изгнать горфлинга, но с радостью и благодарностью приняла его помощь. Она может не беспокоиться о безопасности кланов, пока их защищает табун хуннули.

«Я вижу, у одного из вас нет лошади. Так не пойдет». — Король призывно заржал, и один из жеребцов покинул кольцо хуннули. Подойдя к Сайеду, он остановился.

«Это Эфер. Он будет твоим конем на время поединка».

Проводя рукой по черному боку, юноша был охвачен радостью и в то же время благоговейным страхом. Он осторожно устроился на широкой спине Эфера.

Габрия кивнула Королю в знак благодарности, перед тем как повернуться к мужчинам.

— Помните, Эурус и Эфер неподвластны разрушительной силе магии, — быстро сказала она. — Оставайтесь верхом все время. Если вам нужна будет защита, создайте силовой щит между собою и горфлингом. — После паузы она добавила: — Пожалуйста, по мере возможности не употребляйте заклинаний. Атакую горфлинга я, но мне нужна ваша помощь.

— А как же заложники? — спросил Сайед.

— Если мы отрежем горфлинга от них и не дадим ему опомниться, они, может быть, выберутся сами. Или им помогут хуннули.

— Ты еще не пользовалась маской? — поинтересовался Этлон.

Габрия покачала головой:

— Я так и не знаю ее секрета.

— Колдунья! — вдруг закричал горфлинг. — Я вижу, тебе пришли на помощь, — он злобно рассмеялся. — Эти ни к чему не годные животные тебя не спасут. Иди сюда. Я уже устал ждать. Ты или эти людишки должны умереть!

Габрия скривила губы в презрительной усмешке.

— Мы найдем способ его уничтожить. — Она повернулась и позвала: — Лорд Ша Умар, хуннули постараются защитить людей от любого разрушительного действия магии, но, пожалуйста, уведите жрецов и воинов подальше от острова. Не будет ли вам трудно присмотреть также за Тэм?

— С удовольствием, леди Габрия, — ответил вождь, взяв девочку за руку.

Габрия отвернулась, глядя на остров, и не увидела упрямого выражения лица Тэм. Колдунья сделала Этлону и Сайеду знак, и три мага направили своих хуннули к реке. Горфлинг удовлетворенно засмеялся, увидев, что они приближаются.