- Но что вы берете взамен? - спросил Хуан строго.
      - Ах, ах! - голос почти залаял. - Суть за суть! Та вещь называется бизнес, которого я не понимаю. Твой отец скоро уйдет отсюда, чтобы поговорить с людьми своего правительства. Он наш посланник. Он торгует с нами своим временем. Он тоже наш раб, не так ли? Мы связаны друг с другом узами взаимного рабства, которые нельзя разорвать. Их никогда нельзя сломать... как бы сильно вы ни старались этого сделать.
      - Это очень просто, когда ты начинаешь понимать взаимозависимость, сказал отец Хуана.
      - Понимать что?
      - Некоторые из нашего рода жили когда-то в теплицах, - гремел голос, клетки их помнят об этом. Ты, конечно, знаешь о теплицах.
      Гигантское лицо отвернулось, чтобы посмотреть на вход в пещеру, где рассвет начинался с того, что делал его серым.
      - То, что там снаружи - это тоже теплица, - он снова взглянул вниз на Хуана, а гигантские глаза блестели. - Чтобы сохранить жизнь, в теплице должно поддерживаться тонкое состояние равновесия жизни, которая находится в ней - достаточно одного химиката, достаточно другого, когда требуется и третьего вещества. То, что сначала было отравой, на следующий день может стать самой сладкой пищей.
      - Что все это имеет общего с рабством? - спросил Хуан, чувствуя нетерпение в собственном голосе.
      - Жизнь развивалась миллионы лет в теплице Земли, - гремел Мозг. Иногда она развивалась в ядовитых выбросах другой жизни... и тогда этот яд становился необходимой ей. Без вещества, производимого земляными червями, трава саванн умрет... со временем.
      Хуан внимательно всматривался в скальный потолок пещеры, мысли его переворачивались, как карты в колоде. - Китай - запрещенная земля! - сказал он.
      - Именно так, - сказал Мозг. - Без веществ, производимых насекомыми, другие формы жизни, ваш вид, исчезли бы. Иногда нужна лишь мельчайшая частица вещества, такого, как специальная медь, производимая арахнидами. Иногда вещество должно пройти через многие валентности, слегка измененное каждый раз, прежде, чем оно может быть использовано жизненной формой в конце этой цепи. Сломай эту цепь, и все умрет. Чем больше существует различных форм жизни, тем больше жизни может поддерживать теплица Земли. Самая лучшая теплица должна содержать много форм жизни - чем больше форм жизни, тем больше здоровья для всех.
      - Чен-Лу, - сказал Хуан. - Он мог бы помочь. Он мог бы пойти с моим отцом, сказать им... Вы спасли Чен-Лу?
      - Китаец, - сказал Мозг. - Можно отдать приказ, чтобы он жил, хотя вы жестоко обошлись с ним. Существенные структуры мозга живы благодаря нашему оперативному вмешательству.
      Хуан смотрел на взбагривающуюся, расходящуюся массу на полу пещеры. Он отвернулся.
      - Они дали мне доказательства, чтобы я мог взять их назад с собой, сказал отец Хуана. - В них нельзя сомневаться. Никто не будет сомневаться в них. Мы должны прекратить убивать и изменять насекомых.
      - И позволить им взять власть на Земле, - прошептал Хуан.
      - Мы говорим, что вы должны перестать убивать себя, - гремел голос. Уже народ вашего Чен-Лу... как я полагаю, вновь переселяет насекомых на своей земле. Может быть они успеют вовремя, может быть нет. Но ведь это никогда не поздно. В Китае они были осторожны и тщательны... и может быть, им понадобится наша помощь.
      - Но вы будете нашими хозяевами, - сказал Хуан. А сам подумал: Рин... Рин, где ты?
      - Мы уже почти достигли нового баланса, - сказал Мозг.
      - Интересно будет посмотреть. Но у нас будет время обсудить это позднее. Вы можете свободно двигаться... и способны делать это. Но сейчас чувствуйте себя свободными и выйдите наружу, чтобы встретиться со своей супругой. Сегодня утром сияет солнце. Пусть солнце сделает свою работу на вашей коже и с хлорофиллом вашей крови. И когда вы вернетесь сюда назад, скажите мне, является ли солнце вашим рабом.