А вдруг он женат?
      Она ведь не спрашивала, а сам Рикардо ничего не говорил... Он вообще ничего о себе не рассказал, только слушал, как она выворачивает перед ним душу наизнанку.
      Он же наполовину итальянец, живет в Италии, так что наверняка женат, и думать нечего. Все итальянцы женятся очень рано, а Рикардо Хоуку уже около тридцати.
      Джина хотела просто выбросить письмо в урну, но в последний момент передумала и спрятала его в сумочку.
      Уроки надо запоминать, чтобы не повторять ошибок. Нельзя впредь позволять вытирать об себя ноги, нельзя покорно играть роль легкомысленной дурочки, которую ей навязал этот человек.
      День, словно назло мрачной Джине, сиял великолепием.
      Ослепительно синее небо, в нем белоснежные и пушистые облака, зелень садов, красные черепичные крыши...
      Джина Хьюстон, сурово поджав губы, смотрела только на дорогу перед собой. Красоты Шварцвальда ее больше не волновали.
      Еще заводя машину, она строго приказала себе забыть о Рикардо Хоуке, а сейчас работала над этим вплотную, впрочем, без особых результатов.
      Его смуглое, решительное лицо стояло перед ней в воздухе, взгляд стальных серых глаз, казалось, сверлил спину, на губах еще не остыл вкус его поцелуев, а кожа горела, вспоминая его ласки.
      Мало-помалу ей удалось справиться с собственным плохим настроением, и Джина нехотя признала, что пейзаж вокруг великолепен, даже несмотря на то, что все мужчины - мерзавцы.
      Она решительно вставила кассету в магнитофон, и машину заполнили чарующие, мощные звуки концерта Рахманинова. Дома ей никак не удавалось послушать эту музыку, а по дороге - в самый раз.
      Исполненные страсти и огня аккорды вновь напомнили о Рикардо и ночи, проведенной вместе с ним...
      Она проснулась перед рассветом в кольце его могучих рук. Рикко не спал. Серые глаза были открыты и задумчиво глядели в потолок. Джина не удержалась и провела кончиками пальцев - сначала по щеке, потом по шее, по плечу, затем по широкой груди... Когда ее пальцы коснулись маленького темного соска, мужчина прерывисто вздохнул, а когда ее руки скользнули еще ниже, Рикко шепнул, еле сдерживая смех:
      - Ты попадешь в большую беду, детка...
      - В очень большую?
      - Очень-очень!
      - А я не боюсь...
      И они снова любили друг друга, и воспоминания об этом обдали Джину горячей волной возбуждения, а затем принесли новые угрызения совести и жгучую обиду на весь свет. Почему это случилось с ней?!
      Она остановилась только раз, чтобы перекусить в небольшом ресторанчике, а потом гнала без устали, и после полудня уже была в Венеции, на трехкилометровом мосту Понте делла Либерта. Здесь Джина сбросила скорость и принялась смотреть по сторонам. Вид с моста открывался потрясающий.
      У Римской площади машину пришлось оставить, так как здесь начиналась пешеходная зона. Сама площадь не слишком впечатляла, в основном из-за бесчисленных палаток, лотков, столиков с сувенирами, тележек с хот-догами и торговцев, усиленно и с истинно итальянским темпераментом расхваливающих свой товар.
      Джина, несколько оглушенная их криками, вылезла из машины и огляделась. Мгновенно рядом с ней материализовался смуглый ангел с полотен итальянских мастеров. Ангелу было на вид лет десять, и одет он был в джинсы и футболку с надписью "Rolling Stones".
      - Вы англичанка? В отпуске? Давайте ваши чемоданы и ни о чем не волнуйтесь, я за ними присмотрю, пока вы найдете парковку. Потом расскажу вам, как проехать на мойку.
      Ангельский вид маленького аборигена отнюдь не гарантировал, что он не утащит ее вещи, едва она отвернется, но Джина понимала, что без чичероне ей не обойтись.
      - Ты хорошо говоришь по-английски, малыш.
      - Жена моего брата жила в Америке, долго жила, я у нее научился. Ставьте чемоданы прямо сюда, на ступени. Я посторожу.
      Все самое ценное у Джины все равно было в сумочке, так что она решила рискнуть.
      Когда она тянулась за чемоданом, юбка задралась значительно выше колен, и Джина немедленно поймала пристальный взгляд невысокого толстяка. Неужели Джолли права насчет итальянских мужчин?
      Джина попыталась незаметно переложить документы в свою сумку, и парень усмехнулся, став еще больше похож на ангела.
      - Так и знал, вы мне не доверяете! Джина вспыхнула от смущения.
      - А ты бы как вел себя на моем месте? Как тебя зовут, кстати?
      - Паоло Росси. А вас, синьорина...
      - Хьюстон. Синьорина Хьюстон.
      - Я запомню. И потренируюсь в английском с вашей помощью. Теперь езжайте во-он туда, там платная стоянка.
      Когда она вернулась, сжимая в руках квитанцию, Паоло встретил ее горделивым восклицанием:
      - Видите, я не вор!
      - Вообще-то, синьор Паоло Росси, я была в этом уверена. Иначе с чего бы я оставила тебе свои вещи? Послушай, этот чемодан слишком тяжел для тебя, давай-ка его понесу я, а ты возьми сумку.
      - Мы сделаем еще лучше!
      С этими словами мальчик лихо свистнул в два пальца, и почти в то же мгновение буквально из-под земли явился еще один ангел. Этому было уже лет семнадцать, и его улыбка была небезопасна для девушек.
      - Это Марио, мой брат. Марио Росси. Братья Росси в ту же секунду избавили Джину от тяжести сумок и чемоданов и уверенно повели сквозь толпу прямо к набережной. Здесь, у самой кромки канала толпились в воде - иначе не скажешь - моторки, катера, гондолы, лодки... Все, что может плавать и перевозить пассажиров.
      Как раз сейчас к причалу подошел речной трамвайчик, и Джина протянула братьям деньги.
      - Спасибо, Паоло, спасибо, Марио... Мальчик спрятал деньги сразу, а Марио смотрел на Джину, не отрываясь.
      Улыбка этой синьорины разом заставила Марио Росси позабыть о девушке, которой он сегодня вечером назначил свидание.
      - Где вы думаете остановиться, синьорина?
      - Мне забронировали номер в отеле "Лун-га". Кампо Долини. Знаете такой?
      - Знаю. Это не доезжая Сан Себастьяно. Сойдете на Калле Долини и сразу увидите. Паоло с надеждой спросил:
      - Вам понадобится гид сегодня вечером?
      - Нет, Паоло, спасибо.
      - А завтра?
      - Тоже нет, спасибо.
      - Жаль. Ладно, тогда - чао, синьорина Хьюстон! И будьте счастливы.
      Братья замахали ей руками, а затем растворились в толпе. Джина улыбнулась.
      Вокруг плыла Венеция, жемчужина Европы, прекрасная, старинная, похожая на город, который так любил писать Каналетто... Палаццо и мосты, башенки и соборы, старинные каменные дома - все это было таким реальным и в то же время словно явилось из снов о прошлом.
      Джон Тернер любил этот город, хотя и не был итальянцем.
      Рикардо Хоук тоже любил этот город... К счастью, тяжелый багаж и толпа людей не позволили ей загрустить по-настоящему. Объявили Калле Дол и ни.
      Это оказалась узенькая улочка, мощеная камнем, скорее всего, еще во времена монархии. Джина плелась по ней, непрестанно подворачивая ноги и то и дело ставя на землю страшно тяжелый чемодан. Улочка была почти пустой, не считая всего одного человека, который, не торопясь, шел чуть поодаль. Видимо, он просто гулял, потому что так и не обогнал Джину, что было совсем несложно.
      Отель с первого взгляда не впечатлял, а со второго - начисто разочаровывал. Узкая грязноватая дверь, окна, выходящие на улицу, закрыты ставнями. Джина приготовилась к худшему, но внутри отель преобразился, словно пещера Алладина. Мраморный пол сверкал, хрустальные светильники и канделябры мерцали, а за стойкой царил очередной ангел, на этот раз с полотен Тинторетто.
      Поднявшись на свой третий этаж, Джина отперла номер - и осталась вполне довольна. Чистый, прохладный, просторный, мебель - лишь самая необходимая, ванна и туалет сверкают и пахнут лавандой...
      Высокие окна были открыты, но ставни закрыты, чтобы солнце не накаляло комнату. Джина поглядела в щелочку и увидела залитую солнцем площадь, посреди которой, на самом солнцепеке, крепко и самозабвенно спала удивительно лохматая дворняга. Дальний конец площади оставался в тени, и именно там стоял человек... Джина вдруг поняла, что это тот самый, который смотрел на ее ноги на Римской площади. Кажется, он же шел за ней по улице. Она резко распахнула ставни, чтобы рассмотреть незнакомца, пошатнулась и...
      Когда она обрела равновесие вновь, на площади не было никого, кроме спящей собаки.
      Джина сердито покрутила головой и отправилась в душ.
      Под струями теплой воды, ласкавшими ее тело, она вспомнила о Рикардо, и эротические видения захватили ее с такой силой, что пришлось включить воду похолоднее. После душа она переоделась в темно-зеленое платье из японского шелка, надушилась подарком Джолли - духами "Мистика", и сунула ноги в легкие сандалии.
      Вещи распаковывать не стала, но, повинуясь внезапному порыву, бросила в сумочку ключи от Каза Розале.
      Внизу, у выхода из отеля Джина немного помедлила, изучая карту.
      Площадь Сан Марко, затем центр города, потом небольшой канал, там ходят такси, а затем и Каза Розале...
      Почему, ну почему она опять вспомнила Рикардо, да еще с такой страстью, что напряглись соски и заныло в груди? Влюбилась? Не может этого быть, они едва знакомы. Были.
      И все-таки влюбилась. Во всяком случае, если бы хоть кому-нибудь на свете было дело до Джины Хьюстон и ее переживаний, и этот кто-то спросил бы ее, чего же она хочет, Джина Хьюстон твердо и определенно сказала бы, что хочет провести с Рикардо Хоуком остаток своих дней.
      Испугавшись собственных мыслей, она почти бегом бросилась прочь от отеля. Не думать, не думать о нем! Он женат, наверняка женат и счастлив.., ну, почти счастлив в браке, у них куча детей, как у всех итальянцев, а Джина стала просто мимолетной интрижкой, приятным дополнением к деловой поездке в романтический Шварцвальд.
      Раздосадованная и опечаленная, Джина решила думать только о Каза Розале. Она знала, что палаццо находится неподалеку от Большого Канала, на Кампо деи Кавалли. Вообще-то синьор Антониони настаивал, чтобы она позвонила ему, как только приедет, но Джине почему-то очень не хотелось этого делать. Она решила, что обратится к синьору Антониони только в самом крайнем случае, если заблудится окончательно.
      Она медленно шла по узким улочкам, затем перешла мост с затейливыми чугунными перилами и невольно подумала, какие, интересно, песни пел на таком же, наверное, мосту Труффальдино из Бергамо, ухаживая за своей подружкой Смеральдиной... Так странно было оказаться в месте, описанном в известных с детства книжках! Лондон, собственно, тоже относился к таким местам, но к нему Джина привыкла.
      Незаметно подкрался вечер, окрашивая каменные стены домов в золотые тона, вода в каналах темнела, становясь похожей на темно-зеленое стекло.
      Вскоре Джина поняла, что окончательно и бесповоротно заблудилась в Венеции. Лабиринт улочек и переулков, часто не имеющих даже названия, увел ее от центра города, и карта, составленная для организованных туристов, оказалась бесполезной.
      Пожалуй, самым разумным было бы вернуться обратно к Каналу, но Джина решительно пошла вперед. Ей хотелось увидеть Венецию такой, какой ее знал и любил Джон Тернер; такой, какой ее боготворил Рикардо Хоук.
      Глава 4
      В большинстве домов ставни были закрыты, отчего здания выглядели слепыми. Правда отнюдь не немыми - сквозь них прорывались звуки музыки, смех, голосили радио и телевизор: верные признаки того, что дома уже собралась вся семья.
      Из-за каналов, канальчиков и каналищ идти по прямой было невозможно, и Джина петляла по городу, переходя по бесчисленным мостам с одного берега на другой. У нее уже начисто отсутствовало представление, куда она идет, поэтому она несказанно удивилась, оказавшись именно там, куда и собиралась: на Кампо деи Кавалли.
      Судя по всему, площадь получила свое название, благодаря великолепному фонтану, рассыпавшему прохладные брызги в самом центре. Великолепные кони вздыбились в галопе и застыли навсегда, а вокруг них били тугие струи воды. У входа на площадь стоял очень величественный и красивый собор, но народу здесь не было. Только ветерок шуршал листвой нескольких деревьев, под которыми стояли удобные лавочки.
      Джина в замешательстве огляделась. Синьор Антониони совершенно определенно упоминал эту площадь, и здесь действительно было несколько палаццо. Их ажурные, устремленные ввысь фасады напоминали об эпохе готики, но окна, прикрытые ставнями, хранили свои секреты. Как определить, какое из них Каза Розале? Это название нигде не было указано.
      Может, она вообще ошиблась адресом? Джина стояла посреди площади в полном замешательстве, когда из храма вышла пожилая женщина в черном платье. Ее белоснежные волосы прикрывала черная кружевная косынка. Пожилая дама перекрестилась и быстро пошла по направлению к Джине.
      Джина воспользовалась этим и окликнула женщину:
      - Простите, синьора, вы не могли бы мне помочь? Я ищу Каза Розале.
      - О, это очень просто, дитя мое. Каза Розале примыкает к Палаццо деи Кавалли.
      Джина изумленно обвела взглядом фасады домов. Они так плотно примыкали друг к другу и были построены так давно, что отличить, где кончается один дом и начинается второй, не представлялось возможным.
      Старушка, видя недоумение Джины, улыбнулась.
      - Когда-то Каза Розале был частью Палаццо. Вот эта, правая, дверь.
      - О, спасибо огромное! До свидания.
      - До свидания, синьорина.
      Дождавшись, когда старушка уйдет, Джина подошла к двери дома и задрала голову, разглядывая его снаружи. Странная робость охватила ее.
      Дом был четырехэтажный, на третьем и четвертом этажах красовались затейливые балкончики. Джина и представить себе не могла, что ее дом так велик. На первом этаже не было вообще ни единого окна.
      Она поднялась по мраморным ступеням и достала из сумочки ключи. Замок щелкнул и неожиданно легко открылся. Тяжелая дверь отворилась без стука, пропуская новую хозяйку внутрь. После жары и пыли здесь было прохладно и свежо, почти холодно.
      Воздух пах так, как и должен пахнуть воздух в доме, простоявшем закрытым в течение нескольких лет. Когда глаза привыкли к полумраку, Джина обнаружила себя стоящей посреди отделанного мрамором холла, откуда наверх вела роскошная лестница, тоже из мрамора. Наверху Джина смутно различила ряд закрытых дверей.
      Вообще-то надо было бы прийти сюда с синьором Антониони, а то он еще обидится, но раз уж она здесь, глупо было бы не осмотреть собственный дворец.
      Джина без особой надежды пощелкала выключателем, но света не было.
      Она решительно поднялась по полутемной лестнице и принялась заглядывать в двери. Некоторые были заперты, но те, которые открылись, таили за собой целую сокровищницу. Старинная мебель, ковры, картины и статуи, шкафы с великолепной посудой...
      Последняя дверь вела в длинный и темный коридор, видимо, раньше здесь обитали слуги, но там было слишком темно, и Джина вернулась в холл. Напротив дверей располагался ряд окон, задернутых плотными бархатными шторами. Джина направилась туда, но в этот момент раздался звук, напоминавший пушечный выстрел. Входная дверь, которую Джина оставила приоткрытой, захлопнулась.
      Сквозняк, должно быть. Неизвестно, почему, но Джина медлила сойти вниз и снова открыть дверь. Может, и лучше, что она закрылась? Кто знает, как в Венеции обстоит дело с уличным бандитизмом, а в доме полно ценных вещей.
      Воцарилась абсолютная тишина. Джина прислушивалась к этой тишине до тех пор, пока не поняла, что слышит свое собственное дыхание. Она усмехнулась и продолжила свой путь.
      Следующие две комнаты явно принадлежали Джону и его супруге. Мебель здесь была светлее и изящнее, массивными оставались только входные двери, кованые и тяжелые. Повсюду лежала пыль. На улице между тем стемнело, и в доме стало совсем ничего не видно. Пожалуй, ей лучше вернуться в гостиницу. Джина выскользнула из комнаты и пошла по коридору, осторожно касаясь рукой стены. И вот тут до нее долетел посторонний звук. Явно не ее дыхание!
      Она застыла, превратившись в одно большое ухо.
      Шаги. Очень осторожные шаги. Замерли. Кто-то явно не хотел, чтобы его услышали. Тем более - увидели.
      Снова шаги. Очень близко. Вкрадчивые, скрытные... Кто-то приближался к Джине, и бежать было некуда.
      Дыхание перехватило в горле, ноги сразу ослабли, и внутри все предательски затряслось. Здравый смысл подсказал Джине, что единственный выход - продолжить свой путь и укрыться в одной из ближайших комнат. Там есть ключ, а двери тяжелые и крепкие, она сможет запереться, открыть окно и позвать на помощь.
      Все это очень напоминало ночной кошмар, а еще больше стало напоминать, когда от стены внезапно отделилась темная тень, и стало ясно, что некто не преследовал ее, а спокойно поджидал в настоящей засаде.
      Джина хотела заорать, но из пересохшего горла вырвался только жалобный писк, а потом, охваченная паникой, она попыталась кинуться прочь, во тьму, сломя голову, неважно, что там, в темноте, лишь бы подальше от этого кошмара...
      - Джина, постой! Не беги, ты покалечишься! Именно в этот миг нога Джины подвернулась, и она со всего маху врезалась в стенку. В голове вспыхнул фейерверк, потом наступила тьма.
      Она открыла глаза и мрачно уставилась в потолок. На ней не было туфель, и лежала она на мягкой кушетке, а незнакомый бородатый мужчина средних лет озабоченно рассматривал ее голову. Увидев, что она пришла в себя, мужчина произнес по-итальянски:
      - К счастью, удар был не слишком силен. Надеюсь, ничего страшного.
      Потом он быстро достал из кармана медицинский фонарик-ручку и посветил сначала в один глаз Джины, затем в другой.
      - Рад констатировать, что сотрясения нет. Что же касается ноги... Нет, и с ногой все в порядке. Возможно, некоторое время будет немного больно при ходьбе, но в остальном - все в порядке. Я оставлю кое-какие лекарства...
      В этот момент Джина поняла, что он обращается вовсе не к ней, а к какому-то мужчине. Человек этот стоял в тени, но когда он ответил доктору, Джина едва не потеряла сознание снова.
      Этот голос она узнала бы где угодно, на каком бы языке он ни говорил.
      Сейчас он говорил на итальянском, и в другой ситуации это напомнило бы Джине музыку небесных сфер, но не теперь. Слишком много вопросов у нее было к обладателю этого низкого и звучного голоса.
      - Благодарю вас, доктор. Стефано проводит вас к выходу.
      Джина попыталась сесть, но это не удалось. В голове взорвалась ядерная бомба, и женщина с тихим стоном прикрыла глаза.
      Рикардо Анжело Хоук, смуглый красавец в светлом костюме, мрачно и озабоченно смотрел на нее своими серыми глазами-клинками, а Джина Хьюстон не понимала ничегошеньки!
      - Как ты себя чувствуешь. Джина?
      - Я в порядке. Я просто не понимаю... Она едва не свалилась с кушетки, и Рикардо торопливо подхватил ее и подсунул под спину подушку.
      - Чего ты не понимаешь?
      - Ничего не понимаю. Где я нахожусь? Почему я здесь нахожусь? Почему ты здесь находишься?
      - Оригинально! Что ж, отвечаю на твои вопросы по порядку: ты находишься в Палаццо деи Кавалли, куда тебя перенесли после твоей травмы, а я здесь нахожусь потому, что я здесь, собственно, живу. Мы с тобой соседи, дорогая, поэтому я позволил себе перенести тебя сюда, когда ты упала.
      - Понятно. Непонятно только, что ты делал в Каза Розале? И откуда ты узнал, что мы соседи?
      Голос Рикардо прозвучал неожиданно холодно:
      - Давай-ка оставим все вопросы и ответы на потом. Ты здорово ударилась головой, так что должна сначала отдохнуть и прийти в себя. Я скажу слугам, они сделают тебе чай. Я же пока закончу свои дела, а потом мы поговорим. Серьезно поговорим.
      Она не успела ничего сказать в ответ. Сероглазый король повернулся и стремительно вышел из комнаты. Тяжелая дубовая дверь тихо закрылась за ним.
      Джина огляделась вокруг, испытывая настоятельное желание ущипнуть себя. Комната была богато и со вкусом обставлена, ставни были прикрыты, но окна распахнуты, так что свежий вечерний воздух лился в комнату, наполняя ее запахами моря.
      Чего же странного в том, что Рикардо Хоук живет в палаццо? В этих самых палаццо живет уйма народа, и совершенно понятно, что жить здесь по средствам только очень богатому человеку. Рикардо Хоук вполне отвечает этому требованию.
      Странно другое. Венеция довольно велика, но они с Рикардо снова оказались самыми настоящими соседями. Опять совпадение? Что-то их больно много развелось, совпадений!
      Стоп! В Каза Розале было темно, хоть глаз выколи, но Рикардо окликнул ее по имени. То есть, он знал, что перед ним именно Джина Хьюстон. А ведь он никак не мог видеть ее лица...
      В этот момент в комнату вошла очень толстая и добродушная на вид женщина. Она несла поднос с чаем, а также таблетки, оставленные доктором.
      - Синьор Рикардо велел принести вам это.
      - Спасибо.., э-э-э...
      - Мария. - - Спасибо, Мария.
      - Вы по-итальянски говорите?
      - Si!
      - Веnе. Синьор Рикардо велел еще передать, что придет через часик. Еще он напоминает, что вам надо выпить эти таблетки и хорошенько отдохнуть после этого. Вы должны немного поспать.
      - Хорошо. Спасибо.
      - Еще чего-нибудь хотите, синьорина?
      - Нет, спасибо, Мария.
      Мария выплыла из комнаты. Джина выпила таблетки и устроилась поудобнее. Вообще-то голова уже не болела, но она решила не рисковать и дождаться Рикардо, лежа на кушетке.
      Вопросы роились в голове, словно рассерженные осы. Джина пыталась хотя бы рассортировать их - и заснула. Когда же она открыла глаза, рядом сидел Рикардо и пристально смотрел на нее. Именно этот взгляд и разбудил Джину. Судя по всему, он сидел у нее в ногах уже довольно давно, наблюдая за ней. Неожиданно эта мысль возбудила ее, одновременно рассердив. Почему это он сидит и смотрит на нее!
      Он переоделся и принял душ, судя по влажным волосам. Белая рубашка казалась ослепительной по сравнению со смуглым лицом, серые глаза загадочно сверкали. Рикардо Анжело Хоук был неотразимо привлекателен, и тело Джины Хьюстон решительно отказывалось следовать голосу разума и оставаться бесстрастным.
      - Как себя чувствуешь?
      - Спасибо, хорошо.
      - Ты так и раньше говорила, но мне кажется, ты меня обманывала.
      - Теперь правда хорошо.
      - Есть хочешь?
      - Очень.
      - Хороший признак. Как насчет того, чтобы пообедать здесь, со мной?
      Ага, и познакомиться с его женой и детьми!
      - Или ты предпочитаешь отправиться куда-нибудь, если нога больше не болит? - Ты женат? Я имею в виду.., если вся твоя семья собирается к ужину...
      Рикардо усмехнулся ее смущению.
      - Я не женат, а вся моя семья - это младший брат Адриано, но он до завтра не вернется. Он уехал по делу. Так где будем ужинать?
      - Пожалуй, я встану.
      Радость, дурацкая радость захлестывала сердце Джины.
      Первая ночь в Венеции, а рядом - Рикардо. Когда она ехала сюда, то даже не надеялась, что снова его встретит.
      Она даже позабыла о целой куче вопросов, которые должна была задать ему. Рикардо не женат, более того, он каким-то сумасшедшим образом все-таки отыскал ее в Венеции, и все печали схлынули, словно их и не было. Джина была готова петь и веселиться, словно маленькая девочка. Правда, не похоже было, что Рикардо разделяет ее радость. Он выглядел каким-то чересчур серьезным. Пожалуй, даже суровым. Нахмурившись, он наклонился к Джине.
      - Дай-ка, я взгляну, как твоя нога. Вставай, только осторожно и без резких движений.
      Его ладонь подхватила Джину под локоть, и это легкое прикосновение, словно электрический разряд, пронзило все ее тело. Конечно, нога болела, но Джина не замечала этого. Какая ерунда! Ведь рядом Рикардо!
      - Все нормально?
      - Все нормально.
      - Если хочешь принять душ...
      - О да, спасибо! Я пыльная и грязная, по крайней мере так мне кажется.
      - Хм... Что ж, ванная к твоим услугам. Если что-то понадобится кричи.
      Ванная была таких размеров, что в ней можно было устроить выпускной вечер для небольшого класса. Джина торопливо разделась и шагнула под воду. Она осторожно плескалась, стараясь не мочить волосы, а потом, завернувшись в махровое полотенце, придирчиво изучала одежду. К счастью, падение не нанесло ее платью ощутимых увечий.
      Джина быстренько причесалась и отправилась на поиски Рикардо.
      Он читал газету, но при виде Джины отложил ее и встал.
      - Женщина, которая умеет быстро собираться! Что-то поразительное. Ну как, получше?
      - Гораздо, гораздо лучше.
      - Тогда пошли. Но я буду за тобой присматривать, твоя нога меня все-таки беспокоит. Вывихи - вещь серьезная.
      Рука Рикардо вновь лежала на ее талии, и Джина таяла от счастья. Они шли через великолепный холл к мраморной лестнице, выходившей прямо на канал. Здесь их ждала моторная лодка. Рикардо очень бережно перенес в нее Джину и занял место у руля. Уверенно управляя лодкой, он быстро вывел ее в Большой Канал.
      Джина чувствовала себя, как в сказке. Она неслась над зеленой водой, вдыхала свежий ветер и не могла оторвать глаз от мужественного профиля и черных завитков волос, от крепких рук, уверенно управлявших лодкой, от широкоплечей фигуры, вокруг которой клубилась аура силы и властности...
      Джине было абсолютно все равно, куда плыть. Рикардо был с ней - этого достаточно, однако приличия надо было соблюдать.
      - Куда мы направляемся?
      - В Венеции много отличных ресторанов, но в такой вечер особенно хорошо на площади Сан Марко...
      - Отлично...
      Они причалили у самой площади, и Рикардо повел ее под руку, рассказывая и показывая все вокруг.
      - Дворец Дожей ты, разумеется, узнаешь, и базилику Сан Марко, а также Кампаниллу видела не раз на фотографиях, сейчас мы здесь задерживаться не будем. Ты же не собираешься скоро уезжать...
      Сумерки скрыли горькую усмешку на губах Джины. Она вообще не хотела уезжать от Рикардо, но ведь никто никому не клялся в вечной любви... Довольно и того, что сейчас они вместе...
      Довольно? Господи, да разве мы когда-нибудь бываем довольны тем, что имеем? Джину просто распирало от вопросов, которые ей немедленно хотелось задать Рикардо. Что, все-таки, он делал в Каза Розале? Следил за ней? Зачем? Почему?
      Если следил, почему сразу не сказал? Откуда он вообще знает о том, что они соседи, если Джина ни словом не обмолвилась о наследстве Джона?
      - Рикардо...
      Он остановился и нежно коснулся пальцем ее губ.
      - Все объяснения потом, ладно? Сперва - ужин.
      Сердце рухнуло куда-то вниз, и Джина мгновенно и безоговорочно согласилась на все.
      Зачем волноваться? Он все ей объяснит, а пока можно просто наслаждаться его близостью, умирать от красоты Большого Канала, прижиматься к могучему плечу мужчины, подарившего ей страсть... Боже, неужели это было всего лишь прошлой ночью?!
      Кольцо Розы Тернер уже начало приносить Джине счастье!
      Открытое кафе было переполнено, но для Рикардо нашли столик, и они с Джиной уселись в уголке. Теплый вечерний воздух ласкал разгоряченные лица, над Каналом зажигались первые звезды.
      Они сделали заказ и теперь неспешно потягивали мартини, любуясь видом вечерней Венеции. Джина невольно вздохнула и тихо произнесла:
      - Я никогда не была так счастлива... Рикардо посмотрел на нее с каким-то странным выражением. Впрочем, оно мгновенно погасло в непроницаемых серых глазах, и на смену ему пришло обычное, уверенное и чуть насмешливое выражение.
      - Ты извинишь меня, мне надо сделать один звонок... Это быстро.
      - Конечно.
      Она с легкой улыбкой следила за ним главами, пока он не скрылся внутри ресторана, а потом отвернулась и стала смотреть на закат. Смех, голоса, запах моря и горячего кофе...
      - Добрый вечер, синьорина. Помните меня?
      Какой-то юноша улыбался ей. Марио! - Конечно, я тебя помню, Марио.
      Прежде чем Джина успела сказать еще хоть слово, Марио уже перемахнул через невысокую загородку и уселся рядом.
      - Легко нашли свой отель?
      - Да, спасибо.
      - Надо мне было поехать с вами и отнести ваши чемоданы. Стыд и позор, что я отпустил такую красивую девушку с таким тяжеленным багажом. Я потом весь вечер просто не находил себе места.
      Джина отчего-то смутилась и коротко ответила:
      - Не стоит беспокоиться. Я прекрасно добралась.
      - Вы и теперь совсем одна, в свой первый вечер в Венеции...
      - Но я не...
      - Я пошел к отелю, я искал вас, но мне сказали, вы ушли, тогда я иду сюда и вижу вас здесь, одну-одинешеньку... Скоро стемнеет. Вы должны мне позволить покатать вас на гондоле. Я покажу вам, как романтична наша Венеция...
      Он уже держал ее за руку, и Джина тщетно пыталась освободиться от этой горячей и настойчивой руки. Она предприняла попытку урезонить его:
      - Марио, послушай, я не...
      И замерла. В нескольких шагах от них стоял Рикардо, и на лице его была написана самая настоящая ярость. Джина потеряла дар речи при виде этой ярости. Марио сориентировался лучше.
      Он вскочил, уступая место Рикардо, быстро бросив на Джину взгляд, в котором она разглядела гнев и разочарование.
      - Извините, синьор! Я не знал, что дама с вами!
      - Марио, я пыталась сказать тебе, что я не одна, но ты не слу...
      Марио и след простыл. Рикардо, напряженно улыбаясь, занял свое место.
      - Бог мой, похоже, я спугнул твоего поклонника. Интересно, а почему это он так разозлился? Ты дала ему повод?
      - Вообще-то это вовсе не поклонник. Этот мальчик помогал мне утром с багажом.
      - Что ж, может, он и мальчик. Уж не девочка, во всяком случае. Я видел - он за тобой ухаживал.
      - Во всяком случае, я ему повода не давала. Он же еще совсем ребенок!
      - В его возрасте у моего дяди было уже двое детей. И скажи пожалуйста, если он просто поднес тебе чемоданы до лодки, откуда ему известен твой отель?
      Да он же ревнует. Господи, ревнует!
      - Ему Паоло сказал.
      - Ого! Еще и Паоло?!
      - Паоло - это брат Марио. Ему лет десять, а то и меньше. Или твой дядя и в этом возрасте...