Спутники опередили Винн, и она не могла разглядеть, что творится впереди. Ворчание Мальца вдруг сменилось коротким рыком, и Лисил, бежавший впереди Винн, резко остановился. В пляшущем, неверном свете ламп она увидела, как Магьер повернула влево. Лисил тотчас последовал за ней, и прибавила ходу, чтобы нагнать их.
      Когда они миновали боковой проем в стене коридора. Малец вдруг развернулся и бросился туда. То же самое сделали Лисил и Магьер. Нырнув в проем вслед за ними, Винн успела разглядеть, как мелькнула в темноте неясная, убегающая со всех ног тень.
      Винн запнулась, сбилась с шага, сердце ледяной лапой стиснул страх.
      Существо, подобное Вордане, никогда не обратилось бы в бегство. Ему просто не было нужды убегать.
      Кто-то вдруг пронзительно закричал:
      – Нет, нет, не надо! Пожалуйста!
      Лисил и Магьер стояли впереди Винн, обнажив оружие, но пока не пуская его в ход. Сломанные полки, валяющиеся на полу горшки и прочая утварь подсказали Винн, что они находятся в кухне. Вордана – да и любой другой вампир – никогда не стал бы молить о пощаде. Винн протиснулась между спутниками и закричала:
      – Нет, Малец! Прекрати!
      Лисил сзади обхватил ее одной рукой за талию. Сжимая в другой руке оба клинка, он легко, как котенка, оторвал Винн от пола. Она отчаянно отбивалась, пытаясь разглядеть добычу, которую им удалось загнать в угол. Холодные лампы плясали в ее руках, свет метался по стенам, и Винн не могла рассмотреть ничего и никого позади Мальца – только свод кухонного очага.
      Лисил поставил Винн на ноги и ухватил пса за загривок:
      – Хватит, Малец, назад!
      Малец зарычал, но подчинился, и Винн подняла повыше одну из ламп, чтобы наконец увидеть то, что прежде заслонял пес.
      В провале пустого очага скорчился мальчик в давно почерневших от грязи лохмотьях. Тощий, с грязными буро-черными волосами до плеч, он забился вглубь очага, плечом вжавшись в угол. Лицо он прикрыл ладонью и лишь одним глазом в ужасе поглядывал между тощих растопыренных пальцев. На руке виднелись следы от клыков Мальца.
      – Малец, что ты наделал?! – вскрикнула Винн. Магьер шагнула вперед, пригнулась, готовая прыгнуть на мальчика, и сдавленно, невнятно проговорила:
      – Лисил, отпусти Мальца!
      Винн обернулась к Лисилу, открыла рот, чтобы горячо возразить, но смолчала, увидев, что полуэльф даже не шевельнулся. Он словно окаменел, и взгляд его не отрывался от фигурки в лохмотьях, скорчившейся в недрах очага. Гнев, охвативший было Винн, мгновенно погас.
      Топазовый амулет, который Магьер подарила Лисилу и который висел сейчас открыто на груди полуэльфа, источал яркое-желтое сияние.
      – Но… он же совсем ребенок, – прошептала Винн, потрясенно оглядываясь на мальчика.
      Тот дрожал всем телом, трясся, как будто пытаясь вжаться целиком в угол очага.
      Магьер ожгла Винн гневным взглядом:
      – Мне плевать, кем он был!
      Глаза ее совершенно почернели, и говорила она невнятно, словно что-то во рту мешало ей четко произносить слова. Винн не была до конца уверена, но все же ей показалось, что зубы Магьер стали чуть длиннее.
      – Да подумай же хорошенько! – не сдавалась Винн. – Здесь никто не живет. И деревня, и замок опустели давным-давно. Тебе не кажется странным, что он здесь один?
      – Опять она за свое! – проворчал Лисил. – Винн, только не вздумай…
      – Нет! – вскрикнула девушка и проворно отскочила от него.
      Малец попытался схватить ее зубами за край плаща, но Винн отпрянула к стене, рядом с очагом. Присев на корточки у стены, она поставила обе лампы на пол и заглянула внутрь очага. Языки всегда давались ей легко, и к этому времени она уже выучила достаточно слов на древинкском, чтобы составлять простые фразы.
      – Если ты… нападешь, – негромко, внятно проговорила Винн, – они… отрубят тебе голову. Понятно? Ты сидишь тихо, мы тебя… не трогаем.
      – Говори только за себя! – прошипела Магьер.
      – Магьер, не сейчас. – Винн не сводила глаз с мальчика. – Как тебя зовут?
      Мальчик долго, испытующе глядел на нее, затем отнял руки от лица и теперь то и дело косился на спутников Винн.
      – Томас, – прошептал он так тихо, словно это была тайна, которой он хотел поделиться только с ней.
      – Ты ешь… крыс?
      Мальчик отпрянул, съежился, не в силах отвести взгляд от Магьер. Винн не стала оборачиваться, чтобы узнать, что именно его напугало. Томас помотал головой:
      – Нет. Теперь не ем. Нет живой пищи. Не могу найти живых крыс, все мертвые. – Голос его сорвался. – Я голодаю.
      Винн пронзила острая жалость.
      – Нет лягушек, нет крыс, нет змей, и птицы тоже улетели, – прошептал Томас, изможденно прикрыв глаза. – Я сплю. Я голодаю. Я все больше сплю.
      Лицо его так густо покрывала грязь, что оно было тускло-бурого оттенка – ни следа той неестественной бледности, что помнила Винн у Чейна и других вампиров Белы. Тощее тельце мальчика все время сотрясала дрожь.
      Не сводя внимательного взгляда с Томаса, Винн на ощупь порылась в мешке. Пальцы ее наткнулись на гладкую кожицу яблока, затем нащупали еще одно. Винн вытащила их из мешка.
      – У нас нет для тебя еды, – сказала она, держа фрукты в вытянутой руке. – Эти яблоки… с живого дерева. Свежие. Может быть, в них есть немножко жизни.
      Томас бросился на нее.
      – Винн, назад! – рявкнул Лисил.
      Рука его стиснула ее плечо, и тут же Малец прыгнул вперед, оскалив зубы. Прежде чем Лисил успел оттащить Винн, тощие пальцы Томаса вцепились в яблоки – вцепились с такой силой, что одно из них лопнуло. Сжимая добычу, мальчик отскочил назад, в очаг. Винн вскинула руку, преграждая путь Мальцу, и пес послушно остановился.
      Томас забился в угол. Острые зубы впились в яблоко. Не сводя взгляда с Мальца, он принялся сосать – голод превозмог страх.
      – Винн, что ты творишь? – сердито спросила Магьер, делая шаг вперед.
      На сей раз уже Лисил поднял руку, чтобы ее удержать.
      – Кто сделал тебя таким? – спросила Винн.
      Томас поглядел на нее. Он все еще жадно Сосал яблоко, стиснув его с такой силой, что пальцы насквозь проткнули кожицу. Мальчик насупился, сдвинул брови, словно пытаясь понять, о чем его спрашивают. Затем он обвел взглядом кухню и вынул яблоко изо рта.
      – Это было давно… очень давно, – сказал он, уставясь в пол, и не сразу поднял глаза на Винн. – До меня слишком многие убежали. Он сказал, что заставит меня остаться. Он хотел быть уверенным, что у него получится. Подходящий случай попрактиковаться – так он сказал.
      Томас положил яблоки на пол и ладонью вниз протянул руку к Винн.
      – Он выпил меня… как крысу, – сказал он твердо, как будто это сравнение лишь сейчас пришло ему в голову. – Как лягушку, как ящерицу, как змею… но не как птицу, потому что птиц очень трудно поймать. Он, лорд Массинг, сделал меня таким, каким был сам, но я обвел его вокруг пальца. Молодой хозяин научил меня, как это сделать.
      Винн оперлась рукой о каменную стену, борясь с муторным холодом, который волной накатил на нее. Она оглянулась на Магьер.
      Та присела на корточки и так, не разгибаясь, подвинулась ближе к Томасу:
      – Массинг? Это он жил в замке? Он был лордом этого удела?
      Томас отпрянул и зашипел на нее, босыми ногами ближе подгребая к себе остальные яблоки.
      – Не приближайся к нему, – бросила Винн, обращаясь к Магьер.
      – Теплая… теплая девушка лучше, – прошептал Томас.
      Он в упор поглядел на Винн, и на миг ей показалось, что глаза его обрели зловещую прозрачность. Затем Томас поднял с пола раздавленное яблоко.
      – Лучше даже, чем молодой хозяин, – прибавил он.
      – Меня зовут Винн, – сказала девушка. – Молодой хозяин… Так у лорда Массинга был сын? Томас, ты… ты знаешь, как звали лорда Массинга?
      Мальчик покачал головой и облизал яблоко.
      – Не помню, не слышал, никогда не говорили. Он недолго был здесь, до того как все ушли. Но молодой хозяин научил меня кормиться крысами, ящерицами и змеями, чтобы мне не нужно было трогать людей из деревни. Нельзя кормиться сородичами – это неправильно. Так меня научил молодой хозяин.
      – Боги немилосердные! – прошептал Лисил. – Вельстил был здесь, и у него был сын? Или он и был сыном того лорда? Что говорит это маленькое чудовище?
      Томас равнодушно поглядел на Лисила. Слово «чудовище» его, похоже, ничуть не тронуло, и он снова впился в яблоко.
      – Его бросили здесь, – сказала Винн. – Его оставили одного, и он питался крысами.
      – Ты ешь крыс? – спросил Лисил у мальчика.
      Томас помотал головой:
      – Крыс больше нет, только мертвые, все умерли в один день. Все умерли.
      – Все в один день? – переспросила Винн. – Когда?
      – Недавно. – Томас насупился, отвел взгляд. – Я иногда сплю ночью. Слишком голодный. Я просыпаюсь и не знаю, та это ночь или уже другая. Не помню когда, но недавно.
      Винн подняла взгляд на Лисила:
      – Деревья в округе не так сильно истощены, как те, что мы видели в Пудурласате, и этот мальчик говорит, что крысы все умерли в один день. Понимаешь, на что это похоже?
      – Но ты же сказала нам, что Вордана уничтожен.
      – Его бронзовый сосуд был уничтожен, и да, я видела, как Вордана превратился в дым.
      Магьер все еще сидела на корточках, не сводя неприязненного взгляда с мальчика, но когда она наконец заговорила, то обращалась не к нему:
      – Вельстил… Значит, за всем этим стоял Вельстил.
      – Этого мы еще наверняка не знаем, – поправил ее Лисил. – Нам известно только, что он когда-то, давным-давно жил здесь и что у него была семья. Или же это был некто… либо нечто, называвшее себя Массингом.
      – Томас, здесь в округе есть живой человек? – спросила Винн. – Где-то неподалеку… в лесу?
      Мальчик вдруг подался к ней.
      – Не ходи в тот лес, теплая Винн, – прошептал он, и глаза его наполнились то ли грустью, то ли страхом. – Там, в лесу, мертвецы, которые ходят. Они хуже, чем я. Вот почему все мои сородичи когда-то давно ушли отсюда… только я не смог уйти.
      Винн понятия не имела, сколько Томасу лет. На вид – около десяти, и даже меньше, но ведь он пробыл здесь очень долго и вполне может быть старше любого из них.
      – Что за мертвецы? – спросил Лисил.
      Томас помотал головой, и Винн заметила, что он украдкой поглядывает на выходы из кухни.
      – Думаю, вряд ли он еще что-то может нам рассказать, – проговорила она. – Надо отпустить его с миром.
      – С миром?! – Магьер поднялась в полный рост. – Мы не отпускаем с миром таких, как он.
      Винн тоже вскочила и заступила ей дорогу:
      – Да ведь он жертва, точно так же, как и ты! Не его вина, что он стал таким. Он не пьет крови людей. Мы должны помочь ему. Лисил, да скажи же ты ей!…
      – Ты еще не выбросила из головы всю эту чушь? – холодно отозвалась Магьер. – Мальчишка – вампир, мертвец, созданный для того, чтобы кормиться живыми. Он отнюдь не невинная жертва.
      Лисил присел на корточки перед очагом. Винн сжала кулаки, готовая наброситься на него, если он хоть пальцем тронет Томаса. Опустив клинки, которые он по-прежнему держал в одной руке, Лисил обратился к мальчику:
      – Ты должен покинуть замок и искать пропитание в лесу. Ничего другого тебе сейчас не остается. Мы охотимся на таких, как ты. Если мы узнаем, что ты тронул человека, то вернемся и убьем тебя. Понял?
      Томас жадно впитывал каждое слово Лисила. Карие глаза его широко раскрылись, и он кивнул.
      Лисил мотнул головой в сторону дальнего выхода из кухни:
      – Уходи.
      Малец вдруг зарычал. Лисил откинулся назад и рукой зажал ему пасть.
      Томас поглядел на Винн, съежился, и на его худом личике отразился неподдельный стыд. Затем он стремглав ринулся к дальнему выходу и исчез из виду.
      Винн вздохнула с облегчением, но все же ее сильно задело, что Томасу позволили уйти, лишь когда вмешался Лисил. С ним Магьер вовсе не стала спорить, а вот ее, Винн, оттолкнула бы с дороги, даже не пожелав выслушать.
      Магьер медленно повернулась на месте, оглядывая кухню.
      – Вельстил… – пробормотала она. – Столько трудов, столько поисков – и все для того, чтобы опять наткнуться на него?!
      – Мы по-прежнему ни в чем не можем быть уверены, – напомнил ей Лисил. – Мы знаем только, что он каким-то образом замешан во всей этой истории.
      Винн, как могла, постаралась скрыть свое раздражение:
      – Тетка Бея рассказывала, что за твоей матерью приезжали трое. Оскелина сказала, что Убад присутствовал при твоем рождении. Если там был также и Вельстил – кто же тогда третий?
      Взгляд Магьер, все еще бродивший по кухне, остановился на Винн. Подавленное выражение исчезло из ее глаз, сменившись всегдашней решимостью.
      – Спросим, когда найдем Убада, – сам он, похоже, не торопится к нам выходить.
      Пока они шли к выходу из замка, Винн не оставляли мысли о Томасе – мальчике, участь которого решили без его на то согласия. Нечто подобное когда-то случилось и с ней, но ее детство прошло в мирной тишине комнатки, битком набитой книгами и древними свитками. Сейчас же, размышляя о том, что ждет Томаса в будущем, она видела лишь годы тоскливого одинокого прозябания в лесной чащобе.
      Все-таки они могли еще что-нибудь сделать для него. Наверняка нашелся бы способ увезти мальчика из этих мест. Пусть он уже никогда не станет взрослым, он все же заслужил большее, нежели жалкая участь, выпавшая ему в посмертии. Когда-нибудь Магьер и Малец, быть может, все же научатся видеть личность на месте безликого врага, преследовать которого им велит их природа.
      Они вышли во внутренний двор, миновали полуразрушенные ворота палисада… и Винн остолбенела, увидев Толстика и Фейку при свете холодных ламп.
      Фейка, как была, в упряжи, упала на землю, подогнув под себя передние ноги. Толстик прикрыл глаза, свесил голову, его крепкие мускулистые ноги дрожали. Винн бегом бросилась к лошадям, спутники последовали за ней. Толстик при виде ее моргнул, но не поднял головы. Винн огляделась, пристально всматриваясь в темноту и холодея от страха.
      – Я ничуть не устала, – сказала она. – А ты, Лисил?
      Полуэльф тоже оглянулся.
      – И я не устал.
      Малец снова заворчал.
      – Глядите, – сказала Магьер.
      Винн и Лисил разом обернулись к южной стороне палисада. Из глубины леса к ним неторопливо двигался серый силуэт. Кожа на его лице так туго обтянула череп, что высохшие губы разомкнулись, обнажив стиснутые зубы. С черепа там и сям свисали длинные пряди грязных седых волос.
      Вордана.
 

* * *

 
      Чейн проснулся в тот самый миг, когда зашло солнце.
      С рассветом они вынуждены были поставить навес и укрыться на день в этом болотистом, насквозь пропитанном водой лесу, но перед тем Вельстил сказал, что вскоре после наступления темноты они достигнут Апудалсата. Винн, быть может, уже грозит опасность, и Чейн не намерен был мешкать.
      – Вельстил, просыпайся! Пора ехать.
      Его спутник поднялся, с силой потирая ладонями лицо:
      – Погоди минутку.
      Чейн пристегнул к поясу меч, сожалея, что у него нет времени сделать себе нового фамильяра – еще одного волка или любого другого крупного зверя, какой сыщется в этом унылом краю.
      – Я-то погожу, но ты пока расскажи мне, с чем нам предстоит столкнуться. Этот вот меч да мои чары… Хватит ли нам этого, чтобы справиться с ним?
      Вельстил молчал, и Чейн от бессилия едва не заскрипел зубами. Как он сумеет помочь Винн, если даже не знает, что ждет их впереди? На лице Вельстила явственно отразилась нерешительность. Взлохмаченный, в несвежей белой рубашке, он выглядел куда старше, чем обычно.
      – Тебе известно, что такое некромант? – наконец спросил Вельстил.
      – Я слышал о чародеях, которые умеют управлять духами мертвых. – Чейн помолчал. – Это его ищет Магьер?
      – Его имя Убад, и ты даже вполовину не представляешь, на что он способен. Он служил моему отцу… и помог создать Магьер.
      Вот и еще одно, о чем Вельстил долго молчал и в чем вынужденно признался только в самый последний момент. Магьер была «создана»? Чейн сильно сомневался в том, что вампир способен зачать ребенка. То, что в этом деле замешан чародей, причем некромант, мало говорило ему, но намекало на то, что Вельстил по-прежнему многое скрыл о происхождении дампира.
      – Когда он встретится с Магьер, – продолжал Вельстил, – он будет вне себя от волнения. Может быть, я ошибаюсь, но Убад всю жизнь трудился над тем, чтобы подготовить ее появление на свет. Он попытается убедить ее служить ему ради исполнения его цели. Когда она откажется, он не выпустит отсюда живым никого: ни Магьер, ни ее спутников.
      Чейн отвернулся, зло глядя в темноту. Им следовало бы обсудить план совместных действий еще неделю назад, но эгоистичная скрытность Вельстила лишила их даже такого малого преимущества.
      – Надеюсь, у тебя найдутся игрушки посильнее, чем кольцо и бронзовое блюдо!
      С этими словами он швырнул Вельстилу его мешок. Чейн почти не сомневался, что именно кольцо помогает Вельстилу скрывать свое присутствие от чужой магии – или же от сверхъестественных чувств, которыми обладают все Дети Ночи. Вельстил ловко поймал мешок на лету, даже бровью не поведя на вспышку Чейна.
      – Ты не знаешь Магьер так, как знаю я, – сказал он. – Она встретит Убада во всем блеске своего могущества. Она очень сильна и все время набирается опыта. Что до моих «игрушек» – они могут оказаться куда полезнее, чем ты предполагаешь. Мы будем помогать Магьер скрытно, не выдавая себя.
      Чейн плевать хотел на Магьер. Его заботила только Винн.
      – Пойду заседлаю коней, – сказал он, – а ты уж, будь добр, просыпайся.
 

* * *

 
      Топаз, висящий на шее Лисила, пылал ослепительно желтым светом.
      Появление Ворданы нисколько не удивило полуэльфа. В глубине души он давно подумывал о том, что мертвец-чародей уж как-то чересчур легко сошел со сцены. Теперь, когда все они знали, на что способно это чудовище, единственное, что волновало Лисила, – как же все-таки отрубить ему голову? Как сражаться с тем, к кому и близко-то не подобраться?
      Вордана усмехнулся, вернее, растянул безгубый рот, обнажив серые гниющие десны с крепко стиснутыми зубами. Затем он поднял руку – и Магьер шагнула вперед, прикрывая собой Лисила.
      – Бегите! – велела она.
      «Погодите».
      Это слово прозвучало прямо в голове Лисила.
      Топаз вдруг сам собой дернулся, прыгнул, как живой, вперед. Шнурок лопнул, и амулет поплыл к поднятой руке Ворданы. Чародей сжал его в костлявом кулаке и вновь усмехнулся.
      «Идите за мной».
      И опять эти слова отдались эхом в сознании Лисила. Он быстро глянул на Магьер, потом на Винн – они явно слышали то же самое.
      – Проводник, – заговорил Лисил. – Думаю, Винн надо остаться здесь.
      – Нет, – кратко отозвалась Хранительница, не сводя взгляда с ходячего мертвеца.
      – Все в порядке, – сказала Магьер. – Да, ты думала, что уничтожила его, но все-таки ты спасла нас и весь город. Только это и имеет значение.
      Винн отвела взгляд:
      – Погодите минутку.
      Она поставила на землю одну из своих ламп, побежала к фургону и забросила внутрь увесистый мешок и вторую лампу. Когда она вернулась, за ее спиной висели арбалет и колчан. Винн подняла с земли лампу, держа ее перед собой в вытянутой руке.
      Лисил кивнул Магьер, и все они молча вошли в лес. Шерсть на шее Мальца стояла дыбом. Магьер держала наготове саблю, а Лисил – оба клинка. Винн и Малец шли за ним, и пес ни на полшага не отходил от Хранительницы.
      Вордана больше не был в той окровавленной рубашке, которая была на нем в ночь, когда его убил Стефан. Его бурая мантия была очищена от грязи из потаенной могилы, которую он покинул, чтобы терзать Пудурласат. Внешний вид его плоти тоже изменился, но уже к худшему: кожа еще больше иссохла, еще туже обтягивала кости. Вордана не был вампиром, а потому, сколько бы жизненной силы он ни вытягивал из окружающего мира, тело его оставалось подвержено распаду. На шее его висел новый бронзовый сосуд.
      Он знаком велел Магьер и ее спутникам следовать за ним, затем повернулся и углубился в лес.
      Мох свисал с ветвей до самой земли, колыхаясь между стволов, словно темно-зеленые занавеси. Вордана с легкостью проходил сквозь них, но Лисилу и Магьер пришлось клинками прорубать дорогу. Скоро их руки и рукава стали скользкими и влажными от растительного сока. Лесной полог целиком скрывал небо, и внизу было так темно, что не помогало даже ночное зрение Лисила. Он мог только радоваться тому, что Винн несла с собой холодную лампу.
      Девушка вдруг тихо вскрикнула и дернула его за край плаща:
      – Лисил!
      Полуэльф оглянулся туда, куда она показывала, и замер.
      – И с другой стороны тоже, – сказала Магьер. – И позади нас.
      В полукруге редкой прогалины их окружили сияющие тени. Они то выплывали из-за деревьев, то вновь скрывались за ними. Лисил слышал их шепот, но не мог различить ни слова.
      Когда Томас сказал, что жители деревни ушлиотсюда, Лисил заключил, что они просто бежали и бросили мальчика.
      Рядом с извивающейся, как змея, полосой мха парила призрачная фигура пожилого солдата. Его доспех был разрублен, и в прореху выпирали внутренности. Рядом с солдатом колыхалась невысокая молодая женщина в лохмотьях, с темной полосой на шее в том месте, где ее удушила веревочная петля. Девушка открывала рот, но не могла произнести ни звука – у нее не было языка.
      Тощий крестьянский мальчишка с неприкрытой ненавистью взирал на Магьер. Рубашки на нем не было, и, хотя силуэт его то расплывался, то вновь возникал из темноты, Лисил сумел разглядеть торчащие ребра и неестественно вздутый живот – признак смерти от голода. Затем из завесы листьев вынырнула хорошенькая девушка, на вид – ровесница Винн, с черными рассыпанными по плечам кудрями. Она потянулась к Лисилу, и он поспешно отступил, хотя призрак не мог коснуться его. Горло девушки было перерезано от уха до уха.
      Ноздрей Лисила коснулся сильный запах сырой земли и разложения, холод проник в него, пробуждая отчаяние. Он услышал, как рядом учащенно задышала Магьер, и оглянулся на Винн.
      Она опустила голову, упорно глядя в землю у себя под ногами и выставив перед собой лампу, точно щит. Свободной рукой она вцепилась в шерсть на загривке Мальца, и пес легонько подталкивал ее вперед.
      – Не обращайте на них внимания, – сдавленно прошептал Лисил. – Идемте.
      Сам он не сводил взгляда с мантии Ворданы, стараясь не обращать внимания на кружащие повсюду призрачные фигуры.
      – Это всего лишь призраки, – сказала Магьер.
      На ее бледном лице не было и тени страха, однако Лисил слышал, как часто и неровно она дышит. Вордана поднял руку. В кулаке его на обрывке шнурка болтался топаз, и ярко-желтое сияние, как маяк, указывало им путь.
      Лисил весь дрожал от холода, когда они наконец вышли на большую прогалину и увидели впереди странного вида каменный домик, из трубы которого тянулся дым. Домик был пристроен прямо к большому гранитному выступу.
      Вордана подошел к овальной двери домика и распахнул ее. Ступив внутрь, он знаком велел Магьер и остальным следовать за ним.
      Лисил схватил Магьер за руку:
      – Что бы мы ни узнали, ты останешься собой. Она мягко, но решительно высвободила руку и первой направилась к распахнутой двери.
 

* * *

 
      Вельстил и Чейн укрылись позади палисада, наблюдая за происходящим в щель на месте вывалившегося столба. Из замка вышли Магьер и ее спутники. Юная Хранительница побежала к мышастым лошадям, одна из которых уже рухнула на землю.
      – Оставайся рядом, – велел Вельстил Чейну. – Если отойдешь хоть на шаг, пес тотчас же учует тебя.
      Чейн не стал спорить, даже ни слова не сказал – его взгляд не отрывался от Винн.
      Вельстил надеялся, что ему не придется входить в замок. Именно сюда однажды ночью его отец вернулся уже превращенным в вампира в сопровождении отвратительного Убада. Вскоре после того начали умирать люди. Когда уцелевшие бежали, «семья» Вельстила покинула эти края, чтобы поступить на службу к Энтам. Как сумели Бриен и Убад так точно определить, где именно живет Магелия, до сих пор оставалось для Вельстила загадкой.
      Он ощутил приближение неестественной пустоты и тотчас заметил, как в глубине леса мелькнули уже знакомые грязно-седые пряди. Затем мертвец-чародей вышел к Магьер и ее спутникам.
      – Я думал, что ты его уничтожил, – прошептал Вельстил.
      – Я тоже так думал, – отозвался Чейн.
      Чародей поднял руку, и топазовый амулет, который носил полукровка, сам прыгнул в его кулак. Ходячий мертвец ухмыльнулся и повернул в лес. Магьер и остальные пошли за ним. Чейн приподнялся было, но Вельстил схватил его за плечо и придержал:
      – Подожди, пока они не скроются из виду.
      В глубине души он испытывал сострадание к Магьер, точно так же как некогда испытывал сострадание к ее матери.

ГЛАВА 15