Проснулись они задолго до рассвета и, подгоняемые ворчанием тетки Беи, проворно укладывали вещи, чтобы покинуть деревню, прежде чем их увидит кто-то из местных жителей. Магьер, пока шли сборы, держалась необычайно тихо и подала голос лишь однажды, когда прощалась с теткой. И все с тревогой поглядывала на Бею, которая бойко менялась с Винн пакетиками разнообразных трав. Лисил все это время торчал, переминаясь с ноги на ногу, около своего пони.
      Прошлой ночью, вопреки его ожиданиям, тетка Магьер бровью не повела, выслушав рассказ о событиях в замке и на кладбище, – впрочем, Лисил так и не рассказал ей, почему он отправился на кладбище вслед за Магьер. Бея и сама приметила, как переменилась ее племянница. Слушая Лисила, она хранила печальное молчание и только изредка кивала.
      Когда уже наступило время садиться в седло, Бея напоследок подошла к Лисилу.
      – Ты уж побереги себя, – сказала она тихо, так чтобы не слышали остальные. – Чтобы удержаться на ногах между инстинктом и знанием, – она поочередно указала взглядом на Магьер и Винн, – тебе понадобится мудрость.
      В глазах Лисила защипало – он не ожидал, что единственная родственница Магьер так скоро одарит его своей ворчливой благосклонностью.
      – Не надо бы тебе здесь оставаться, – так же тихо проговорил он. – Знаешь, у нас в Миишке есть свой дом.
      Лицо Беи помрачнело, как древинкское вечно пасмурное небо.
      – К худу или к добру, а мой дом здесь.
      – Но ты все же подумай об этом, – попросил Лисил.
      Поставив ногу в стремя, он вскочил в седло и с высоты пони поглядел на Бею. Ее морщинистое лицо было и круглее, и смуглее, чем у Магьер, но на самом-то деле они были очень схожи.
      – Ладно, – отвечала она, – подумаю.
      – Хорошенько подумай, – с нажимом промолвил полуэльф, вручая ей сложенный в несколько раз листок бумаги, – а не то мы вернемся, и уж тогда ты точно не оберешься хлопот.
      Ближе к утру, пока все остальные спали, Лисил вырвал из дневника Винн чистый лист. Он написал краткое рекомендательное письмо Карлину и Калебу, которые остались в Миишке, а в письмо завернул шесть серебряных монет для Беи – на дорожные расходы. Полуэльф всем сердцем надеялся, что тетка Магьер последует его совету.
      – Если передумаешь, – продолжал он, – отправляйся в Миишку, найди там Карлина или Калеба и покажи им это письмо. Оба они хорошо знают мой почерк, а написано здесь, что ты приходишься Магьер теткой. Они устроят тебя в «Морском льве». Не подумай только, что это благотворительность. Калебу никогда не помешает помощница.
      Тетка Бея глянула еще разок на письмо и сунула его в карман фартука. Карие глаза ее потеплели, и она дружески похлопала Лисила по ноге.
      – Береги мою племянницу, – только и сказала она.
      И так началась следующая часть их путешествия.
 

* * *

 
      Тремя днями позже Лисил без особого воодушевления отметил, что они вновь оказались на берегу реки Вудрашк. Мысли его бродили беспорядочно, переходя от событий, происшедших в родной деревне Магьер, от чудовищных находок в подземелье замка к невеселому осознанию того, как одинока была Магьер в свои детские годы. Целых шестнадцать лет ее гнали, презирали, ненавидели… и, однако, при всей недетской жестокости такого детства рядом с Магьер в те годы был хотя бы один человек, который любил ее, который позволил ей самой выбирать свой жизненный путь. Думая об этом, Лисил гадал, любили ли его отец и мать и приходило ли им когда-нибудь в голову позволить ему самому строить свою жизнь.
      Отчасти он жалел, что между ним и Магьер не заведено было запросто говорить на такие темы. Несмотря на недавно обретенную близость, оба они слишком долго чурались всякого упоминания о своем прошлом… а от старых привычек избавляться нелегко.
      Когда они въехали в деревню, стоящую на берегу реки Вудрашк, время уже близилось к вечеру. Они оплатили места на барже, которая отправлялась в Кеонск, столицу Древинки. Перекинув плащ через руку и обвязав черным шарфом голову, чтобы прикрыть уши, Лисил стоял на берегу реки. Ее серую обширную гладь покрывал мелкой рябью предвечерний ветерок, который дул ему в лицо.
      Ниже по берегу, у пристани, Магьер торговалась с двумя купцами из каравана, пытаясь продать пони. Лицо ее в пасмурном свете уходящего дня было бледнее обычного, и когда в разрыве туч изредка проглядывало солнце, лучи его зажигали в ее черных волосах алые огоньки. В такие мгновения оба купца прерывали торг и бесстыдно таращились на нее. Даже у Лисила перехватывало дыхание, хотя и по другой причине.
      Магьер казалась ему существом из иного мира. Она была чересчур прекрасна, чересчур бледна и черноволоса. Подойдя ближе к торгующимся, Лисил увидел, что Магьер сверлит своих собеседников мрачным взглядом.
      – Я за каждого из этих пони заплатила четыре полновесных серебряка, – проворчала она, – а они мне предлагают пять за всех!
      Лисил поглядел на купцов – хитрые морщинистые лица, одинаково расчетливые глаза. Уж не братья ли?
      – Мы не торгуем лошадьми, – сказал он. – Мы только хотим, чтобы нам заплатили честную цену.
      – Ежели ей вздумалось переплатить за этих кляч, – отозвался один из купцов, – нам-то с какой стати оставаться без барыша?
      Лисил покосился на Магьер. У них имелось еще довольно тех денег, что Винн выручила в Беле за продажу подвески… Но Магьер, с ее прижимистой натурой, невыносима была одна мысль о том, чтобы потерять деньги на сделке.
      Сошлись на семи серебряках за всех пони и мула. Магьер это не слишком понравилось, но баржа уже готовилась отплыть. Полуэльф решительно оттеснил ее плечом и ударил с купцами по рукам. Когда баржа отчалила, он забрался под одеяло, где уже устроилась Магьер. Она все еще пребывала в раздражении.
      – Вовсе я не скупердяйка, – заявила она, хотя Лисил ее ни в чем таком не обвинял. – И все равно это был самый настоящий грабеж.
      С этими словами она под одеялом обхватила ладонями ногу Лисила.
      По другую сторону от полуэльфа сидела, скрестив ноги, Винн. После того как юная Хранительница поспала две ночи под крышей и поела Беиной чечевичной похлебки, она стала выглядеть гораздо бодрее и здоровее. К ее настроению это, правда, не относилось, хотя держалась она и вполовину не так замкнуто и отчужденно, как Малец. Кусок кожи с эльфийскими письменами лежал рядом с ним, но пес не проявлял ни малейшего желания пообщаться. Лисилу, впрочем, на это было наплевать: после многодневной тряски на спине строптивого пони твердая, а главное, плоская палуба баржи была сущим отдыхом для его седалища. И к тому же, если Малец до сих пор предпочитал помалкивать, вряд ли можно было сейчас ожидать от него приступа разговорчивости.
      А еще Лисила ждала встреча с матерью… по крайней мере он на это надеялся.
      Нетерпение, которое он испытывал при мысли об этой встрече, помогало ему понять и принять неистовое стремление Магьер узнать правду о своем прошлом… и оно же подзуживало его поскорее повернуть на север и выяснить, что случилось с Нейной. Однако в глубине души Лисил все так же готов был горы свернуть ради Магьер, и потому сейчас они плыли на восток, в самое сердце Древинки.
      Вдоль обоих берегов реки тянулись удобные тракты, и упряжка могучих волов степенным шагом волокла баржу против течения до самой темноты. Хотя они собирались ночевать на борту, с наступлением ночи баржа пристала к берегу у еще одного приречного селения, даже не селения, а небольшого города.
      Деревья у реки были чахлые, с увядшей листвой – непривычное зрелище для здешних мест, где благодаря частым дождям буйно разрасталась сочная зелень. По обе стороны от причала вдоль берега рассыпались скромные хижины, а между ними, и возле реки, и в центре селения высились добротные бревенчатые дома. У дороги, которая вела к западной околице, стояла конюшня и при ней кузница, а совсем рядом с ними располагалось большое, ярко освещенное здание.
      – Это трактир или общинный дом? – спросил Лисил у одного из матросов и прибавил, обращаясь к Винн: – Может, нам сегодня и не придется спать под открытым небом.
      Она просияла от предвкушения и, сев, торопливо заговорила с Мальцом по-эльфийски. Молодой матрос с сомнением поглядел на Лисила.
      – Это Пудурласат, – сказал он, – мы всегда здесь останавливаемся. Странное местечко. Если местным нужно отправить с нами какой-нибудь груз, то его доставят утром.
      – Что значит – странное? – вмешалась Магьер. – Если здесь имеются лавки или торговые ряды, мы могли бы там кое-что прикупить.
      Матрос покачал головой, выразительно пожав плечами:
      – Валяйте, коль вам охота, а по мне, так тут всегда чересчур мрачно и тошно, даже когда мы прибываем в разгар дня.
      Лисил вопросительно глянул на Магьер и Винн.
      – Я бы предпочла провести ночь под крышей, – сказала Хранительница.
      Магьер свернула одеяло и потянулась за саблей.
      – Что ж, пойдем посмотрим, что нам смогут предложить. В Чеместуке у нас не выдалось возможности пополнить припасы.
      Лисил пристегнул ножны с клинками, запахнул поплотнее плащ, чтобы оружие не привлекало ненужного внимания. Он не предполагал, что клинки пригодятся, но события последних дней вынуждали держаться начеку. Спускаясь со своими спутницами по причалу на дорогу, которая вела под уклон к городу, полуэльф зорко оглядывался по сторонам.
      Они шли по скудно освещенным улицам, направляясь к центру города. На перекрестке, где дорога от пристани пересекала главную улицу города, стояли чугунные треножники, на которых были подвешаны масляные фонари. Винн шла впереди Лисила, держа в руке кристалл холодной лампы, освещающий им путь.
      Малец вдруг негромко зарычал и обогнал Винн.
      Из-за угла, хромая, вынырнула крупная собака, похожая на волка, и, остановившись за фонарным треножником, с любопытством уставилась на пришельцев. Рычать в ответ она не стала.
      Собака была необычайно тощая, глаза тусклые, подслеповатые с виду, должно быть от старости. Лисил шагнул к Мальцу, чтобы, если понадобится, ухватить его за шиворот, придержать. Малец относился к другим собакам по-разному – с одними был дружелюбен, на других кидался без всякого предупреждения. Лисил никогда не знал, чего ожидать. Малец принюхался к чужой собаке и тихонько заскулил.
      – Думаю, что нам лучше вернуться на баржу, – сказала Винн.
      На Лисила вдруг накатила усталость. Не понимая, откуда она взялась, он пожал плечами и, отогнав это странное ощущение, решительно пошел дальше.
      – Давайте хотя бы взглянем на местный трактир. На главной улице Лисил сразу приметил вывески над мастерскими шорника и резчика. Немногие прохожие, завершив дневные труды, расходились по домам, а может, и не только по домам. Похоже, в основном это были пожилые люди или глубокие старики – они не шли, а брели по мостовой шаркающей, усталой походкой. Лисил хотел уже направиться к ярко освещенному зданию, которое они видели с пристани, когда вдруг сообразил, что Магьер рядом с ними нет. Она отошла от перекрестка и так стояла, глядя вдоль главной улицы.
      – Что случилось? – спросил Лисил, подойдя к ней, и лишь тогда заметил, что она не на шутку встревожена.
      – Я… да так, ничего, – отозвалась Магьер. – Просто по сравнению с Миишкой здесь как-то… мрачновато.
      – И ты пришла к такому выводу самостоятельно? – делано изумился он. – Что же подсказало тебе эту гениальную мысль?
      Магьер даже не огрызнулась, только молча вернулась на дорогу и пошла дальше. Тяжело вздохнув, Лисил двинулся следом и помахал Винн, знаком давая ей понять, чтобы шла впереди.
      Местные жители, изредка попадавшиеся им по пути, замедляли шаг, поглядывая на чужаков, но особого интереса к ним не проявляли – разве только один человек с холщовым мешком на плече окинул их взглядом, в котором читалось усталое любопытство. Лисил даже посмотрел вслед этому прохожему – для своего возраста тот двигался очень уж медленно, как будто каждый шаг стоил ему неимоверных усилий. Он миновал троих путников и так же медленно, низко опустив голову, побрел дальше. Высокие, сложенные из бревен дома между тем сменились приземистыми домишками и хижинами, и откуда-то спереди ветер донес дыхание кузницы – запахи пережженного дерева, угля и раскаленного железа.
      – Что вам угодно? – прозвучал вдруг слева мужской голос.
      Рука Лисила тотчас скользнула под плащом к клинку, прикрепленному у бедра. Магьер обернулась на голос, и Малец, забежавший далеко вперед, повернул назад.
      Из боковой улочки вышел коренастый, плотного сложения человек в кожаном доспехе и с мечом у бедра. В свете кристалла, который несла Винн, было видно, что, хотя его светлые волосы уже кое-где сбрызнуты сединой, в светло-карих глазах светится бодрый огонек. Рядом с ним шла миниатюрная девушка, такая хорошенькая, что у Лисила перехватило дух.
      Цветом волос и глаз она отчасти походила на своего спутника, но если его коротко остриженные волосы были скорее тускло-песочного цвета, то ее кудри ниспадали ниже талии роскошными золотистыми волнами. У нее был маленький точеный носик, а большие, широко раскрытые глаза в свете кристалла казались совсем золотыми. Девушка была в ярком, как подсолнух, платье, разительно отличавшемся от мешковатой, тусклых расцветок одежды, которую носили местные жители.
      – Мы с баржи, что остановилась здесь на ночь, – сказала Магьер, – и надеялись сегодня заночевать под крышей, если у вас тут, конечно, есть трактир.
      Мужчина ответил не сразу, и взгляд его скользнул по кончику сабли в ножнах, виднеющемуся из-под плаща Магьер.
      – Меня зовут Геза, – сказал он наконец. – Я капитан стражи нашего лорда, а это – моя дочь Елена. Трактир с некоторых пор закрыт, но у нас есть старый общинный дом.
      И он указал на ярко освещенное здание, к которому и вел своих спутниц Лисил.
      – Трактир закрыт? – недоверчиво переспросил полуэльф. – Это на пути-то в столицу?
      – Хозяин умер, а наследников делу не нашлось, – ответил Геза.
      Елена шагнула к ним, во все глаза глядя на саблю Магьер и на костяной амулет, который висел у нее на груди.
      – Добро пожаловать в наш город, – сказала она, одарив улыбкой Лисила и Винн. – Мы с отцом живем недалеко от поместья, хотя я часто прихожу туда к отцу, когда он на службе. Если хотите, я помогу вам устроиться в общинном доме. Он используется редко – только для наших собраний. Подзовите вашего пса и пойдемте со мной. Я подыщу вам что-нибудь на ужин.
      – Мы можем заплатить за еду, – сказала Магьер.
      – Разумеется, – отозвалась Елена.
      И она повела всю компанию вперед, а Геза шел в арьергарде, настороженно поглядывая по сторонам. Все реже встречались им прохожие и все чаще – дома, где в щели между ставнями сочился скудный свет. Малец смиренно шел вместе со всеми и лишь один раз за все время остановился и вскинул голову, поставив торчком уши.
      У приземистого бревенчатого дома с гонтовой крышей был устроен загончик с изгородью из веток, перетянутых жгутами травы. Три тощие козы, переминавшиеся в загончике, не то что не заблеяли – даже ухом нервно не повели при виде Мальца. Лисил сейчас заметил, что за ними, бок о бок с Гезой идет давешняя тощая собака.
      – Это Тень, – представил ее Геза. – Славная собака, превосходная охотница.
      Лисил погладил Тень по голове, и собака, обогнав всех прочих, первой проскользнула в общинный дом. Винн и Малец последовали за ней, но Лисил, отставший от них, оглянулся. Дорога, по которой они только прошли, была совершенно пустынна. Кажется, молодой матрос назвал это место мрачным?В устах жителя Древинки это слово звучало особенно веско.
      – Ненавижу эту страну! – пробормотал Лисил. – Куда ни сунься – либо страшно, либо тошно.
      – О, так ты догадался? – огрызнулась Магьер. – И как же это, интересно, тебя осенило?
      Лисил пропустил ее подначку мимо ушей. Что-то здесь было не так. Молодых совсем не видно, если не считать Елены. Только старые тощие козы, старые тощие собаки да плетущиеся по улицам тощие старики.
      – Входи уж, – сказала Магьер. – Завтра утром мы двинемся дальше.
      Лисил вслед за ней вошел в дом, но из головы у него все никак не выходили мысли о прохожем с холщовым мешком на спине, прохожем, чье лицо наполовину скрывала густая тень. Было в этом лице что-то неправильное. Как и у Гезы, оно было чересчур молодо для человека с шаркающей старческой походкой.
 

* * *

 
      Была глубокая ночь. Малец лежал, уткнув морду в лапы, и не сводил глаз с входной двери. В общинном доме оказалась всего одна комната, правда просторная, но всей обстановки тут было – столы да несколько скамей. В большом каменном очаге потрескивал, догорая, огонь. За комнатой располагалась кухня.
      Магьер и Лисил расстелили свои одеяла рядом, у дальней стены. Сейчас они спали. Магьер во сне закинула ногу поверх ног Лисила, положила голову на его плечо, и ее черные волосы рассыпались по его груди. Винн спала как раз за спиной у Мальца, свернувшись калачиком под своим одеялом, а Тень устроилась у него под боком.
      Малец никогда еще не находился так долго рядом с другой собакой. Иногда Тень просыпалась, открывала глаза, и тогда он лизал ее в лоб, убаюкивал, чтобы она опять заснула и чтобы ей приснились жаркое дыхание очагов, просторы полей, аромат бараньей похлебки. Сам он, впрочем, так и не сомкнул глаз.
      С той самой минуты, когда Малец ступил в пределы города, его не оставляло знакомое неприятное ощущение. Кожа его зудела, он был напряжен и взвинчен. Это было не совсем то, как он ощущал присутствие вампира – черную бездонную дыру в ткани живого мира, – но очень, очень похоже. И еще была Тень, которая только казалась старой, но страдала от истечения жизненной силы, которое присуще живым существам только на закате их земного существования.
      Малец всем сердцем жаждал отправиться на охоту, отыскать губительное нечто, которое затаилось в этих местах… однако не мог уловить ни внятного запаха, ни иного ощущения, которое навело бы его на след.
      И потому он бодрствовал, не сводя глаз с двери.
      Уже давно миновала полночь, когда дверь приотворилась.
      Малец чуть заметно приподнял голову, подобрал задние лапы, готовясь к прыжку.
      Тень внезапно подняла исхудавшую морду. Малец, ожидавший учуять в ней настороженность и страх, вместо этого уловил слабый всплеск радости. Тощая собака не без труда поднялась и, помахивая хвостом, шагнула вперед, заслонив собой дорогу к двери. Этого Малец совсем не ожидал и попытался обойти ее. Тут его глаза уловили мелькнувшее ярко-желтое пятно – и в комнату проскользнула Елена.
      Пес не ощущал в ней ничего дурного – одну только глубокую печаль.
      Тень, старательно махая хвостом, подошла к Елене. Девушка опустилась на колени, и тощая собака облизала ей лицо. Малец подошел ближе, заглянул в глаза Елены.
      – Помоги нам! – прошептала Елена.
      Она искренне считала, что Малец всего лишь обычный пес, и тем не менее молила его о помощи. Малец развернулся и пошел будить Магьер.
 

* * *

 
      Ее лица коснулось что-то влажное.
      Магьер подняла руку, чтобы смахнуть эту досадную помеху сну, открыла один глаз и увидела прямо над собой нос Мальца. Пес негромко заворчал и опять лизнул ее в щеку.
      – Прекрати, – невнятно пробормотала Магьер, вытирая лицо рукавом.
      Она повернулась на другой бок, спиной к Мальцу, и тут ее словно толкнули.
      Малец ни за что на свете не стал бы ее будить, если бы у него не было на то веской причины.
      – Лисил, – прошептала Магьер, – проснись!
      Рядом с Мальцом она увидела тощую собаку по кличке Тень, а возле них стояла на коленях Елена. Ее ярко-желтое платье измялось и изрядно запылилось, и спокойное дружелюбие, еще недавно написанное на ее лице, сменилось лихорадочным нетерпением.
      Лисил проснулся и сел. Едва слышный шепот разбудил и Винн – девушка откинула одеяло, старательно протирая глаза.
      – Ты же охотница? – прошептала Елена. – Та, что убивает живых мертвецов?
      Магьер похолодела. Пока еще никто из тех, кто встретился им в пути, не упоминал живых мертвецов и не связывал ее имя со слухами, которые ходили по лесным деревням Стравины. Сама же Магьер была по горло сыта крестьянскими суевериями.
      – Помоги нам, – тихо проговорила Елена. – Прошу тебя…
      – И с чего ты решила, что вам нужна моя помощь? – зло осведомилась Магьер.
      Елена, отпрянув, сжалась.
      – Меня послал мой лорд… Он хочет, чтобы я привела тебя в поместье, хочет поговорить с тобой. Молю тебя, помоги ему! Он заплатит столько, сколько ты запросишь.
      – У нас нет времени! – жестко сказала Магьер. – Завтра утром мы отплываем на барже в Кеонск.
      По щекам Елены покатились, блестя, две слезинки.
      – Ты просто поговори с ним – вот и все, о чем я прошу.
      – Что, прямо сейчас? – уточнил Лисил.
      – Он ждет. Он хочет, чтоб ваша беседа осталась тайной, – чтобы не давать людям ложную надежду.
      Малец гавкнул один раз, отбежал к двери и, вперив в людей пристальный взгляд, негромко зарычал.
      – Ну надо же, – проворчал Лисил, – ему и впрямь не терпится приступить к делу! От самой Белы он плелся за нами, поджав хвост, а теперь, видите ли, желает, чтобы мы пошли с этой девушкой.
      – Он считает, что нам есть за кем охотиться, – прошептала Магьер.
      Она взглянула на Лисила: он, хотя и окончательно проснулся, выглядел измученным и усталым. Они спали в одной постели уже почти месяц, и лишь несколько раз за это время Магьер просыпалась среди ночи оттого, что Лисил что-то бормотал во сне или же начинал метаться, мучимый прежними кошмарами. Тогда Магьер легонько встряхивала его за плечо, крепко прижимала к себе и так держала, пока он не затихал, не забывался снова спокойным сном. Этой ночью ничего подобного не произошло, и, однако же, он выглядел так, словно вовсе не сомкнул глаз. Винн поднялась на ноги – и пошатнулась.
      – Что с тобой? – спросила Магьер.
      Хранительница вновь протерла глаза:
      – Я… я, наверное, просто устала.
      Магьер схватила сапоги и саблю, лежавшую в изголовье постели:
      – Елена, что здесь происходит?
      Девушка покачала головой:
      – Я в этом ничегошеньки не понимаю. Вам нужно поговорить с моим лордом.
      Магьер всей душой пожалела, что не послушалась матроса и не осталась ночевать на барже.
      – Что ж, ладно, – сказал Лисил. – Дай нам только собраться.
      Он натянул сапоги, пристегнул перевязь с клинками. Когда он застегивал плащ, Магьер заметила, что он выудил из-под рубахи подаренный ею топазовый амулет и надел его поверх плаща, чтобы был все время на виду.
      – Винн, – сказал он, – прихвати для Мальца кожу с письменами.
      И скоро все они уже шагали по ночному городу. Магьер, с саблей в руке, шла первой, рядом с ней трусил Малец. За ними шли Винн и Елена, а между девушками брела тощая Тень. Замыкал шествие Лисил.
      – Далеко до поместья? – спросила Магьер.
      – Совсем недалеко, – заверила Елена.
      Они дошли до перекрестка с фонарями-треножниками и, следуя указаниям Елены, повернули. Дорога от пристани после пересечения с главной улицей города тянулась дальше и, став шире, уходила в лес, в сторону от реки. Магьер всякий раз, оборачиваясь, видела, что Лисил зорко посматривает в темные проулки между домами. Когда город остался позади, он так же зорко поглядывал в темноту между деревьями и все время вертел в пальцах топазовый амулет.
      Местность тут была довольно холмистая, хоть и не чета возвышенностям, которые окружали родную деревню Магьер. Дорога привела их к бревенчатому мосту с перилами, перекинутому через бойко струящийся по камням ручей. Мост оказался прочным и достаточно широким, чтобы по нему могли пройти бок о бок две лошади. На той стороне над мостом свисала, мешая пройти, большая ветка. Магьер отвела ее рукой – и ветка вдруг с громким треском рухнула, и на мост обрушилась водопадом блеклая хвоя.
      Ветка с виду была совсем сухая и мертвая, однако погибла она так быстро, что с нее не успела осыпаться хвоя.
      – Там кто-то есть, – прошептал Лисил. Оглянувшись, Магьер увидела, что он смотрит на лес, подымавшийся над самым берегом ручья.
      – Ждите здесь, – отрывисто прибавил он.
      И бесшумно соскользнул с моста, а Магьер сильнее сжала рукоять сабли. Плащ Лисила разок мелькнул в темноте, а потом полуэльф нырнул за дерево и исчез из виду. Когда он так и не появился из-за дерева, Магьер шагнула ближе к перилам, пытаясь высмотреть его в темноте.
      Наконец он вновь возник в поле зрения – выше по берегу, почти у самой дороги, которая продолжалась по ту сторону моста. Выйдя на открытое место, Лисил помахал рукой остальным. Магьер побежала по мосту, сделав знак Винн и Елене, чтобы не отставали. Малец тут же обогнал их и помчался вперед. Когда все они добежали до Лисила, он жестом велел Магьер следовать за ним.
      – Малец, останься здесь и охраняй Винн и Елену! – приказала Магьер.
      Вслед за Лисилом она углубилась в лес. Под ногами не было ни травинки – только голая, вязкая от сырости, безжизненная земля. Они спустились по склону холма, где деревья росли реже, и наконец Лисил остановился и указал вперед:
      – Вон там, у самой воды, по эту сторону валуна. Видишь?
      Магьер вначале даже не сразу поняла, что она должна увидеть. И только потом заметила, что на берегу у воды стоят коровы. Их было немного, и они совершенно не шевелились.
      – Когда я выскочил из леса, они даже не вздрогнули, – сказал Лисил. – Да и неудивительно – ты только на них посмотри!
      Магьер призвала на помощь свое ночное зрение.
      Коровы были невероятно худы. Даже издалека видно было, как торчат у них ребра, как мешком обвисает кожа. Глаза их были полуприкрыты в бессильной полудремоте. Что они делали здесь, почему бродили без присмотру в лесу, как будто никому дела не было до того, что с ними станется?
      – Помнишь тех коз в загончике? – спросил Лисил. – А как выглядели горожане, помнишь? С этими коровами, похоже, то же самое, но куда хуже.
      – Ничего не понимаю, – вздохнула Магьер, и Лисил кивнул, соглашаясь, но она заметила, что его смуглое лицо подернуто дымкой усталости, как, впрочем, все и вся в этом странном краю. Магьер коснулась ладонью его щеки, провела по ней пальцем до подбородка. – А еще я беспокоюсь за тебя. Мне все это ничуточки не нравится.
      – Мне тоже, но надо же нам как-то выяснить, что здесь происходит.
      Они вернулись к остальным и снова двинулись в путь, уходя все дальше от реки. Еще два поворота дороги – и перед ними открылось поместье.
      Замком его назвать было нельзя – обычное двухэтажное здание из укрепленного камня. Быть может, здесь, в сердце страны, далеко от пограничных земель, в мощных укреплениях и не было нужды. С двух сторон к каменному особняку примыкали бревенчатые пристройки, в том числе довольно высокое сооружение с остроконечной крышей, судя по внешнему виду – амбар. Все поместье окружала низкая каменная стена, и дорога, сужаясь в тропу, сворачивала к массивным чугунным воротам.
      Там их уже поджидал Геза.
      – Вы пришли, – только и сказал он и жестом пригласил их войти.
      В сопровождении капитана они направились к дверям каменного особняка и едва вошли внутрь, как все вокруг разительно переменилось.
      Магьер вздрогнула, как от удара. Ощущение было, словно за один шаг она перенеслась в другой мир, совершенно отличный от тусклого, полумертвого края по ту сторону стены. Да, их окружала роскошь, вполне достойная нобиля или даже удельного князя, но не роскошная обстановка порождала это странное ощущение. Здесь таилось что-то еще… И Магьер с подозрением покосилась на Гезу, который как ни в чем не бывало запирал двери.
      – Здесь гораздо лучше, – заметила Винн, с удовольствием расправляя плечи.
      На стенах по обе стороны от входной двери висели жаровни, а коридор, протянувшийся вглубь дома, освещали лампы. Геза завел ночных гостей в крохотную комнатушку, чтобы они там очистили от грязи сапоги, а потом уже повел их дальше по коридору. Пол коридора был выстлан синим ковром с бахромой по краям и бордюром из кленовых листьев.
      – Здесь совсем иначе себя чувствуешь, – пробормотал Лисил, облегченно вздохнув. – Не так давит…
      Геза быстро глянул на них искоса, но ничего не сказал.
      – Сюда, прошу вас, – пригласил он. Поведение спутников не ускользнуло от внимания Магьер. И Винн, и Лисил теперь выглядели если не полными сил, то по крайней мере взбодрившимися. Капитан между тем провел всю компанию через арочный проем в большую залу.
      Старомодные чугунные жаровни, укрепленные на стенах, заливали ярким светом гобелены со сценами охоты. Поперек залы, от стены к стене тянулся стол орехового дерева, а вдоль стола с двух сторон были расставлены чопорные стулья с высокими спинками. Сбоку от стола располагался большой, выложенный каменной аркой очаг. В очаге трещал огонь, и волна жара катилась оттуда по всей зале, до самого входа. Слуг видно не было, и притом Магьер пока еще не видела в поместье других стражников, кроме Гезы.