Лорд Бэгот, нахмурившись, посмотрел на молодую вдову.

— Передайте леди Хейдон, что моя дочь не пойдет танцевать, так как у меня есть другие планы на этот вечер. Мы вас не задерживаем, миледи.

Хэмфри Бэгот шагнул к Эмис, собираясь выпроводить ее, но тут сэр Гилберт, взглянув на него, проговорил:

— Милорд, мы не должны обижать нашу хозяйку. Вашей дочери оказывают честь — приглашают потанцевать вместе — с новобрачной. Пусть она идет, милорд. Пусть танцует со своими подругами весь вечер. А у нас с вами найдется что обсудить, не так ли? Не выпить ли нам еще по чаше чудесного вина лорда Фицболдуина?

Брови лорда Хэмфри взметнулись вверх. Затем на лице его появилась широкая улыбка, и он, похлопав сэра Гилберта по спине, со смехом проговорил:

— По чаше вина?! Прекрасное предложение!

Даже не взглянув на Кэтрин, мужчины удалились. Она с беспокойством смотрела им вслед.

— Неужели они договариваются о том… что я думаю? — неожиданно спросила Эмис, крепко сжимая руку подруги.

Кейт тяжко вздохнула.

— Боюсь, что да, — проговорила она упавшим голосом. — Начинается торговля. О, Эмис, молись за меня. Молись за то, чтобы сэр Гилберт запросил больше, чем мой отец намеревается дать в приданое. Пусть требования сэра Гилберта будут настолько чрезмерными, что мой отец предпочтет снова жениться и завести нового наследника, вместо того чтобы сделать меня наследницей.

Тихо рассмеявшись, леди Эмис повела Кейт к центру зала, где уже собрались танцоры.

— Да, ты права. Пусть уж лучше он снова женится, если твоим единственным выбором является сэр Гилберт. Правда, есть один вопрос… Кто согласится отдать свою дочь за твоего отца? Лорд Бэгот чертовски заносчивый человек, — добавила леди Эмис.

— Эмис, что ты говоришь?! — изумилась Кейт.

Ее подруга улыбнулась:

— Теперь ты понимаешь, почему леди Хейдон послала за тобой именно меня. Я достаточно смелая и не боюсь встретиться лицом к лицу с любым мужчиной — независимо от того, какие могут быть последствия. Кэтрин молча кивнула.

— А вот и мы, леди Хейдон, — сказала Эмис, когда они остановились перед хозяйкой замка.

На округлом лице леди Хейдон появилась приветливая улыбка.

— Рада видеть вас здоровой и невредимой, леди де Фрейзни, — сказала она, подмигнув Кейт. — Надеюсь, вы не станете возражать против участия в следующем танце. Думаю, ваш отец поступил мудро, отпустив вас. Теперь все смогут убедиться, что с вами ничего страшного не произошло.

Кейт с благодарностью взглянула на хозяйку. Значит, кто-то все-таки беспокоится за нее. Правда, сочувствие леди Хейдон не могло что-либо изменить. Если уж отец решил выдать ее за сэра Гилберта, несмотря на дурную репутацию последнего, то этот брак непременно состоится.

— Благодарю вас, — пробормотала Кейт.

— Не стоит благодарности, дорогая, — с улыбкой ответила леди Хейдон. — Присоединяйтесь к танцорам.

— Она обязательно присоединится к ним. Я прослежу за этим, — сказала Эмис, подталкивая подругу к кругу танцоров, ожидавших, когда зазвучит музыка.

Как только они отошли от хозяйки, Эмис схватила Кейт за руки и привлекла к себе.

— Теперь расскажи мне все, — прошептала она, — иначе я умру от любопытства. Что на самом деле произошло на поляне? — Не дожидаясь ответа, Эмис продолжала: — Ты должна знать: когда мне стало известно о том, что твой отец набросился на сэра Рейфа Годсола из-за того, что этот рыцарь подошел к тебе слишком близко, я встретила его и отчитала, как прошлым вечером, сказала, что он должен оставить тебя в покое.

— Tbj отчитала вчера сэра Рейфа? — изумилась Кейт. Эмис кивнула:

— Да, я довольно резко поговорила с ним.

Кэтрин прониклась еще большим уважением к подруге.

— Спасибо тебе, Эмис, — сказала она. — Но боюсь, твои усилия были напрасны…

Тяжело вздохнув, Кейт попыталась вспомнить их последний разговор с Рейфом. Потом вспомнила о поцелуе в нише зала. Очевидно, Годсол никогда не перестанет преследовать ее. Наверное, он решил, что она доступна, и хочет воспользоваться этим. Ведь Рейф Годсол — на редкость бесцеремонный и ужасно самонадеянный…

Однако, несмотря на раздражение, Кейт не могла забыть объятия в нише, а также прикосновения его теплых и нежных губ к своей руке. К тому же ей пришлось признать, что она сама его поощряла.

С улыбкой взглянув на подругу, Эмис сказала:

— Я знаю, почему он стремится сблизиться с тобой. Кейт едва не задохнулась от стыда; щеки ее запылали.

Неужели Рейф рассказал Эмис о том, что произошло между ними? Боже милостивый, только не это… Эмис тихонько рассмеялась.

— Сэр Рейф не может совладать с собой, когда видит тебя, ~ проговорила она с оттенком язвительности в голосе.

Ошеломленная словами подруги, Кейт пробормотала:

— Что ты имеешь в виду?

Леди Эмис осмотрелась и прошептала:

— Рейф Годсол не может сдержаться, потому что влюбился. Вчера вечером я думала, что он просто хочет опозорить тебя в глазах отца из-за вражды между вашими семьями. Но сегодня, отчитывая сэра Рейфа, я по выражению его лица поняла, какие чувства владеют им. Во время разговора он постоянно искал тебя глазами в зале, а когда нашел, губы его расплылись в улыбке. О, Кейт, он произносил твое имя с благоговением, не отрывая от тебя глаз.

Отступив на шаг, Эмис взяла подругу за плечи и продолжала:

— Он смотрит только на тебя. Ни на одну из женщин не обращает внимания, хотя многие здесь бросают на него томные взгляды. Хоть ты принадлежишь к роду Добни, Рейф Годсол явно влюблен в тебя, Кейт.

Кэтрин была потрясена. Неужели Годсол действительно влюблен в нее? Сердце Кейт учащенно забилось. Она невольно улыбнулась, вспомнив слова Рейфа… Он сказал, что хотел бы оказаться на месте человека, с которым она намеревалась встретиться в лесу. Теперь было совершенно очевидно: сидя на поляне, Рейф все время наблюдал за ней и потому заметил, что она собиралась пойти вслед за Уэрином в лес. И по той же причине — потому что влюблен в нее — он воздержался от страшных обвинений в ее адрес. А лорд Хейдон расспрашивал его, он ее защищал. Ведь влюбленные всегда защищают своих возлюбленных… Кейт ликовала. В нее влюблены двое мужчин! Это было прекраснее, чем в любом из рассказов леди Аделы. Ведь даже в Джиневру был влюблен только один Ланселот. Кэтрин украдкой покосилась на Рейфа, сидевшего за одним из столов. Она давно приметила, где он расположился. Рейф весь вечер находился в стороне от развлечений — вероятно, старался не привлекать к себе внимания, пока гости и хозяева не забудут о сегодняшнем происшествии. По-прежнему глядя на молодого рыцаря, Кейт тихонько вздохнула. Черные волосы Рейфа блестели в колеблющемся свете факелов, и тени подчеркивали резкие черты его лица. Рейф не обладал золотистыми волосами, как те рыцари, которыми восхищалась леди Адела, и все же он был очень красивым мужчиной. А самое главное — он влюблен в нее. Но Рейф Годсол — злейший враг ее отца, поэтому у него еще меньше надежды добиться успеха, чем у Уэрина. Что может быть прекраснее такой любви? Вероятно, Рейф почувствовал, что она смотрит на него. Он повернул голову в ее сторону, и их взгляды встретились. Кэтрин замечала, как Рейф и до этого поглядывал на нее, однако тогда в его глазах была тревога — он беспокоился, потому что любил ее! Но сейчас, увидев, что рядом с ней Эмис, а не отец, он явно почувствовал облегчение. Сердце Кейт гулко стучало в груди. Почти такое же волнение она испытывала, когда думала об Уэрине. Не означало ли это, что и она… немного влюблена в Рейфа?

— Перестань смотреть на него. Кто-нибудь может это заметить, — с улыбкой прошептала Эмис. — Пойдем в круг, — сказала она уже погромче — сказала тоном строгой наставницы. — Вот-вот заиграет музыка.

Это был танец, в котором мужчины образовывали одно кольцо, а женщины — другое. Стоя лицом друг к другу, они двигались в противоположных направлениях. Когда заиграла музыка, Кейт и Эмис соединили руки с другими молодыми женщинами, а каждый из мужчин напротив них взял за руки своих соседей. Чувствуя себя очень неуверенно, Кейт сначала смотрела на свои непослушные ноги, и, только войдя в ритм, она осмелилась поднять глаза на мужчин, танцевавших напротив нее. Увидев перед собой Уэрина, Кэтрин невольно нахмурилась. Он не имел права сердиться на нее. Ведь она ради него едва не пожертвовала своей репутацией. Вскоре ритм танца изменился, и кольца распались. Женщины сделали несколько шагов по кругу, а потом каждая из них остановилась перед своим партнером. Кейт остановилась перед высоким и стройным молодым человеком, но его тут же оттеснил Уэрин.

— Потанцуй с другой, — проворчал управитель и взял Кэтрин за руку.

— Как вы себя ведете? — пробормотала Кейт, потрясенная такой грубостью; прежде ей казалось, что сэр Уэрин необыкновенно учтивый рыцарь.

— Веду себя вполне естественно, — ответил управитель и повел Кейт к веренице танцующих.

Кэтрин смотрела на партнера и глазам своим не верила. Уэрин был мрачнее тучи — сейчас он совершенно не походил на того человека, которого она знала. Ланселот, конечно же, никогда так не разговаривал с Джиневрой. И не позволял себе столь грубых выходок. Собравшись с духом, Кейт заявила:

— Я предпочитала бы более вежливого партнера. Уэрин так сильно сжал ее руку, что Кэтрин вскрикнула от неожиданности:

— Что вы себе позволяете, сэр Уэрин?! Он мгновенно отпустил ее.

— Прошу прощения, миледи, — пробормотал Уэрин, но в этом извинении не чувствовалось искренности.

Кейт прищурилась. Если сэр Уэрин думает, что может силой заставить ее подчиняться ему, то он ошибается.

Вскоре ритм снова изменился — настало время вновь образовать кольца и начать движение по кругу. Рывком высвободив свою руку, Кейт повернулась спиной к Уэрину — в наказание за его неподобающее поведение. Потом кольца танцующих опять распались и образовались новые пары партнеров; причем Уэрин в этот момент оказался на противоположной стороне круга. Довольная тем, что ей не придется встретиться с ним во второй раз, Кейт шагнула к молодому рыцарю со шрамом на щеке — она помнила, что на поляне он вступился за Рейфа. Наконец танец закончился. Раздались крики одобрения и аплодисменты — зрители благодарили танцевавших. Когда все разошлись, Кейт направилась к ближайшей стене; она надеялась, что Эмис снова к ней подойдет.

Неожиданно перед ней возник Уэрин. Он взял ее под руку и резко произнес:

— Нам надо поговорить.

Кейт не понравился его тон. Более того, ей не хотелось, чтобы все видели, как она направляется в темный угол с мужчиной, который днем, во время ссоры отца с Рейфом, вышел в распахнутом камзоле.

— Мне кажется, нам нечего обсуждать, сэр Узрин, — г сказала она, высвобождая свою руку.

— Нечего обсуждать? — прошептал он, прищурившись. — Я хочу знать, о чем, черт побери, вы говорили сегодня днем с этим проклятым Годсолом и почему этот негодяй смотрел на вас так, словно вы принадлежите ему.

Кейт была крайне возмущена. Неужели перед ней тот, кого она избрала своим рыцарем?! В Уэрине не было ничего от Ланселота. Скрестив на груди руки, она проговорила:

— Сэр Уэрин, я не могу отвечать за то, как другие смотрят на меня. А что я делаю и с кем разговариваю — это вас не касается. По-видимому, вы ошибаетесь, если считаете своим долгом следить за мной. Насколько я знаю, вы всего лишь управитель моего отца.

Узрин был ошеломлен столь неожиданной отповедью. Даже в тусклом свете факелов Кейт заметила, что он изменился в лице. Управитель быстро отступил на шаг с глубоким поклоном. Когда же он выпрямился, перед Кэтрин снова возник благородный рыцарь, которого она любила.

— Прошу вас, миледи, простите меня, — проговорил Уэрйн с мольбой в голосе. — У меня есть лишь одно оправдание моего недостойного поведения: мой язык вступил в противоречие с сердцем.

Раздражение Кейт улеглось, когда она поняла, какие чувства владели Уэрином. Он явно ревновал ее к Рейфу, как тот ревновал ее к Уэрину. Она почувствовала необычайное упоение от этого открытия. Двое мужчин любили ее и ревновали друг к другу.

— Миледи… — Уэрин протянул ей руку, ожидая, что она предложит свою.

Кейт нахмурилась. Уэрин хорошо знал, что она обычно допускала только невинные беседы с ним, и то, что он просил ее руку на виду у всех — особенно после событий, произошедших на поляне, — вызвало у нее большую тревогу. Она посмотрела по сторонам, желая убедиться, что никто не наблюдает за ними.

Перед очагом, в нескольких шагах от них сидел на корточках мальчик-слуга, который без всякой необходимости подкладывал поленья в огонь. Судя по всему, он просто пытался таким образом скрыться от хозяина. Чуть поодаль стояла Эмис; подруга поглядывала на них, но она находилась все же слишком далеко и, конечно, не смогла бы услышать их разговор. Остальные гости направились в противоположный конец зала, так что они с Уэрином остались наедине. Впрочем, Кейт подозревала, что некоторые из гостей наблюдают за ней.

— Вы же знаете, что я не осмелюсь на это, сэр, — прошептала Кэтрин с упреком в голосе, как бы напоминая управителю, что их отношения должны выглядеть вполне пристойными. — Ведь за нами наблюдают…

Уэрин со вздохом опустил руку.

— Да, конечно, вы правы, — пробормотал он вполголоса. Затем, понизив голос до шепота, вновь заговорил: — Миледи, возлюбленная моя, простите. Простите и скажите, что любите меня, несмотря на мое недостойное поведение. Скажите, что любите меня, как я люблю вас.

Кейт была необычайно польщена. Сейчас перед ней стоял тот рыцарь, которого она обожала. Что же касается его странного появления сегодня днем — вернее, некоторого беспорядка в одежде сэра Уэрина, то этому вполне можно найти приемлемое объяснение. Ведь день действительно был жаркий, и он, сам того не заметив, мог распустить завязки на камзоле и тунике. Да-да, конечно, Уэрин вовсе не собирался злоупотреблять ее доверием.

Кэтрин улыбнулась управителю, как бы давая понять, что уже не сердится на него.

— Я уже простила вас, — сказала она. — Я тоже люблю вас и всегда буду любить.

Уэрин расплылся в улыбке:

— Вы, несомненно, святая, миледи. Через два дня я восстановлю свое достоинство в ваших глазах, завоевав на турнире приз в вашу честь.

Кейт охватило необычайно приятное волнение. Должно быть, именно такое чувство владело Джиневрой, считавшей Ланселота своим рыцарем.

Уэрин снова потянулся к ней, но вовремя спохватился и отвел руку за спину. Сердце Кейт сжалось — она с необыкновенной остротой осознала безнадежность их любви. Ведь Уэрин так хотел прикоснуться к ней, но не смел… Конечно, можно было бы ему позволить легкое прикосновение — но только не на виду у всех.

Кэтрин сделала глубокий реверанс.

— Благодарю вас за честь, благородный рыцарь, — проговорила она вполголоса.

— Если я являюсь вашим рыцарем, то вы должны дать мне ленту, которую я буду носить у сердца, — сказал Уэрин таким нежным и проникновенным голосом, какой Кейт представляла себе в своих мечтах.

Она дрожащей рукой прикоснулась к вплетенной в волосы ленте. Уэрин будет носить ее, даже несмотря на то что отец может увидеть у него эту ленту.

— Но я не могу вам ее дать, — прошептала Кейт с отчаянием в голосе. — Сейчас это невозможно, ведь на нас смотрят. И завтра едва ли будет подходящий момент.

Кэтрин знала, что на следующий день назначена охота в лесу, где можно было бы улучить минуту и тайком передать ленту Уэрину. Но ей не хотелось делать это впопыхах, без надлежащих речей, обычно сопровождавших вручение такого дара.

— Да, завтра тоже не удастся, — согласился Уэрин. — Потому что мне придется постоянно находиться возле вашего отца во время охоты. После сегодняшнего происшествия его нельзя оставлять без защиты, так как эти негодяи Годсолы могут напасть на него в лесу. Что, если сделать это утром того дня, когда состоится турнир? Ваш отец будет занят подготовкой боевого снаряжения, и вы освободитесь от его опеки на несколько часов. Я буду ждать вас у бокового выхода за стенами замка. Там нам никто не помешает.

Кейт колебалась. Всего несколько часов назад она дала себе клятву никогда больше не встречаться наедине ни с одним мужчиной. К тому же, несмотря на заверения Уэрина, отец ни за что не оставит ее без присмотра. А это значит, что ее возлюбленный, победив на турнире, не сможет посвятить ей свою победу. Нет, от подобной чести невозможно отказаться. Против такого искушения ее клятва не могла устоять.

Собравшись с духом, Кейт сказала:

— Хорошо, если мой отец действительно не будет следить за мной, мы встретимся в условленном месте.

Уэрин радостно улыбнулся:

— Мы встретимся, обязательно встретимся, миледи. Когда он отошел, к Кэтрин подошла Эмис. Брови молодой вдовы были насуплены.

— Управитель Бэгота сообщил тебе новости о переговорах твоего отца с сэром Гилбертом? — спросила она.

— Нет, — ответила Кейт. — Сэр Уэрин только хотел извиниться за свое поведение сегодня днем.

— Ах вот что… — протянула Эмис. Она была явно разочарована, очевидно, ожидала, что узнает гораздо больше.

Кэтрин переполняло желание рассказать подруге о своей любви к Уэрину, но она сдержалась. Достаточно было того, что Эмис знала о привязанности к ней Рейфа, любовь которого была безнадежной, потому что он принадлежал к роду Годсолов. Впрочем, положение Уэрина было не лучше, так как он являлся управителем ее отца.

Кейт пожала плечами.

— Но почему он должен был извиняться? — спросила Эмис.

— Сэр Уэрин говорил со мной очень грубо во время стычки моего отца с Рейфом Годсолом.

— И это все? — допытывалась Эмис. — Я надеялась услышать подробности. — Она взяла Кейт за руку. — Пойдем. Мы все собираемся выйти в сад, сегодня чудесный вечер. Эмма хочет поиграть в темноте.

Кейт засмеялась.

Игры при луне? Это замечательно!

Предвкушая веселье, подруги поспешили к двери, но тут перед ними возник лорд Бэгот; причем вид у него был такой грозный, что даже Эмис содрогнулась.

Схватив дочь за руку, Хэмфри Бэгот прорычал:

— Он говорит, помолвка!.. — Немного помедлив, лорд пояснил: — Сэр Гилберт предложил вместо обмена клятвами ограничиться только помолвкой, поскольку в первом браке ты оставалась бесплодной! Этого было бы достаточно во времена запрета на обряды венчания в церкви, но сейчас такое предложение является оскорбительным. Я не хочу, чтобы моя дочь подвергалась риску родить ублюдка, имея при этом только обещание узаконить потом ребенка. Пойдем, сэр Уильям Рэмсвуд уже вышел в сад.

Кэтрин почувствовала такое огромное облегчение — ведь расстроилась брачная сделка с сэром Гилбертом! — что потеря в данный момент свободы уже не могла огорчить ее. Лорд Бэгот повел дочь к выходу, и Кейт, обернувшись, бросила на подругу ликующий взгляд.

— Вот тебе монета. А теперь расскажи, о чем они беседовали. — Рейф говорил не по-французски, а по-английски — на родном языке мальчика. Он тотчас протянул слуге единственный пенс, который удалось сохранить при игре в кости, — Саймон пользовался его кошельком как собственным.

Взяв монету, мальчик посмотрел на изображение короля с одной стороны и креста — с другой. Затем провел пальцем но краям, чтобы убедиться в отсутствии зазубрин. Удовлетворившись, он сунул пенс за высокий отворот своего башмака. После того как богатство было припрятано, слуга поднял глаза на рыцаря, заплатившего ему за подслушивание.

— Сначала был зол. Мне кажется, он ревновал, потому что хотел знать, почему вы, сэр, не отводили от леди глаз. Тогда леди тоже рассердилась из-за того, что он задает ей такие вопросы. Потом они заговорили о любви, сэр. — Мальчик с отвращением сплюнул на тростниковую циновку.

Рейф, однако, сомневался, что сэр Уэрин действительно любил Кейт и ревновал ее к нему. Нет, управитель Бэгота стремился завладеть Глеверином. Что же касается Кейт… На лице этой женщины отражались все ее чувства, и Рейф возликовал, увидев, как она хмурится, глядя на сэра Уэрина.

К сожалению, настроение Кейт быстро изменилось. Она улыбнулась сэру Уэрину и после этого уже смотрела на своего собеседника с обожанием.

— О чем-нибудь еще они говорили?

Рейф искал глазами Кейт, но не находил ее. Минуту назад они с леди Эмис направлялись к выходу — значит, пошли в сад вместе с остальными гостями. Хотя Рейфу очень хотелось последовать за ней, он не сделал этого. Сегодня не следовало. Он не хотел рисковать, потому что нескромный взгляд или случайная встреча с Кейт могли снова взбесить лорда Бэгота.

Завтра — другое дело. После завтрака все отправятся в лес на охоту и будут гоняться за дичью. В охоте примут участие как мужчины, так и женщины. В таких случаях всегда возникает неразбериха, в которой можно будет приблизиться к Кейт, а потом объяснить это случайностью.

— Да, говорили, — кивнул мальчик. — Рыцарь поклялся победить на турнире и посвятить свою победу ей.

Рейф презрительно фыркнул. Пусть сэр Уэрин считает себя счастливчиком, если удержится в седле после первого тура, когда они встретятся друг с другом. На турнире можно было завоевать приз — кошелек с деньгами, — и этим Рейф поддразнивал Джерарда, призывая его принять участие. Правда, победа на турнире не помешала бы и ему самому, поскольку он решил покинуть королевскую службу. Рейф усмехнулся. Когда он завоюет приз, Кейт убедится в том, что сэр Годсол достоин ее улыбок.

— А потом, — продолжил мальчик, — рыцарь просил леди встретиться с ним утром перед турниром у бокового выхода за стенами замка. Чтобы она могла вручить ему свою ленту.

Рейф внимательно посмотрел на мальчика:

— Неужели он просил ее об этом? Нет, ты, вероятно, ослышался. Ты плохо владеешь французским и потому неправильно понял.

— Я не ошибся, — возразил мальчик, утирая нос рукавом и размазывая по щекам сажу. — Я хорошо понимаю ваш язык, сэр. Я слышал, как он сказал леди, что ее отец с утра займется подготовкой боевого снаряжения, поэтому у него не будет времени следить за тем, куда она пойдет. Мне показалось, леди сначала не хотела встречаться с ним, но потом согласилась.

Рейф нахмурился. Будь проклят этот мерзавец! Он, несомненно, намеревался злоупотребить наивностью Кейт — ведь она, конечно же, не знала, что ей следовало бы ответить отказом.

Рейф возблагодарил Бога за то, что тот надоумил его нанять мальчика подслушать разговор Кейт с сэром Уэрином. Теперь он знал, когда и где де Депайфер намеревался осуществить свой замысел. Кейт не будет одинока, когда потребуется отразить нападение этого хищника.

— Ты хорошо поработал. — Рейф взъерошил волосы мальчика. — А что ты скажешь, если я буду платить тебе за то, чтобы ты не спускал глаз с этого рыцаря и сообщал мне обо всех его поступках и разговорах с леди? Считай себя моим слугой на оставшиеся восемь дней. И помни, я буду ежедневно платить тебе только в том случае, если ты никому не расскажешь о нашем договоре.

Глаза мальчика загорелись; было очевидно, что он ужасно обрадовался. Низко поклонившись, он проговорил:

— Я буду вашим верным слугой, благородный сэр, и мой язык будет на замке.

Рейф рассмеялся и похлопал слугу по плечу.