Саксан встретила его вожделенный взгляд шаловливой улыбкой. От прикосновения к сокровенным местам его тела и ощущения под своими пальцами его безудержного желания ее собственная страсть разгоралась все быстрее и горячее. Взгляд мужа жег Саксан, освобождая ее от всех моральных запретов. Восторг, который вызывало у Ботолфа ее тело, многократно усиливал наслаждение.

Он поцеловал ее долгим поцелуем, стараясь получить возможно большее удовольствие от того, как она действует языком. Затем он прильнул к обольстительным холмикам грудей, положив руку между ее бедрами. Взяв отвердевший сосок в рот, он в то же время все глубже проникал пальцами внутрь ее тела.

К своему удивлению, Саксан испытывала невероятно сильные ощущения, сотрясающие ее тело. К тому моменту, как муж оторвался от ее сосков, она исступленно хотела принять его в себя.

– Ботолф, пожалуйста, – взмолилась Саксан.

– Ты прекрасна, – прошептал он и привлек ее к себе так, что она оказалась сверху.

Саксан шумно вздохнула, когда их тела соединились. Она не была шокирована, поскольку знала, что любовью занимаются многими способами, хотя никогда не пробовала ни одного. Волны наслаждения окатывали ее тело, и она крепко сжимала его широкие плечи. Последней трезвой мыслью, промелькнувшей в ее голове, было – сколько еще позиций знает Ботолф.

– Ненасытная девчонка, – проворчал Ботолф, накрывая одеялом их расслабленные тела.

– Я думаю, что такой упрек можно адресовать и вам, мой прекрасный сеньор, – ответила Саксан с сонной улыбкой, нежась в его объятиях.

– Это правда, и надеюсь, что пройдет еще много времени, прежде чем мы насытимся. – Он крепко обнял ее. – Отдохни, дорогая.

– Да. – Саксан зевнула. – Скоро мы должны будем опять выйти к гостям. – Она застонала и тем самым заставила его рассмеяться.

Томно растянувшись на постели, Саксан обнаружила, что очень приятно просыпаться рядом с мужем, но, прижавшись к его теплому сильному телу, решила, что это намного больше, чем просто приятно.

– Хватит, сластена. – Ботолф неохотно отодвинулся от нее. – Пора вставать.

Глядя на его возбужденную плоть, она засмеялась:

– Вижу.

Он строго посмотрел на нее, стараясь скрыть улыбку:

– Бесстыдница.

– Боюсь, что так, милорд.

– А ну, вставай, озорница, и помоги мне зашнуроваться.

Она вылезла из постели и накинула халат. Помогая Ботолфу одеться, Саксан думала, что вот и пригодилась ее практика, когда она помогала одеваться многочисленным родственникам мужского пола. Иначе они бы с Ботолфом, чего доброго, запутались.

Когда он в свою очередь начал помогать одеваться ей, Саксан испугалась, что они опять закончат в постели. Ей очень хотелось еще позаниматься любовью, и быстрый взгляд на мужа подтвердил, что и он тоже не прочь. Почти одновременно они подумали об ожидающих гостях, и Саксан позабавило, что оба они в один и тот же момент сделались серьезными.

– Нужно позвать на помощь твою служанку и моего оруженосца, – предложил робко Ботолф, – иначе мы никогда не выйдем из спальни.

Она обвила руками его шею и прошептала:

– Разве это так плохо, милорд?

– Нет, но тогда в замке все придет в такой беспорядок, что скоро в нашей постели будут шотландцы. – Он поцеловал ее, потом взял под руку и направился к двери. – Так что веди себя хорошо и пойдем к нашим гостям.

– Шотландцы никогда не осмелятся войти в спальню Тоддов.

– Почему нет?

– Потому что, если это спальня мужчины Тодда, шотландец легко может найти там собственную жену.

Ботолф покачал головой, думая о том, что ему нелегко будет сохранять с ней дистанцию. Саксан тянулась к нему, чтобы поделиться своей любовью к жизни. Когда она заставляла его улыбаться или смеяться, он замечал, что становится мягким как воск. Граф решил, что с этим надо кончать, но не знал как.

Хотя он доверял Саксан и хотел крепкой семьи, он также надеялся избежать такого подчас непредсказуемого чувства, как любовь. Ботолф обещает жене верность, страсть, безопасность и благосостояние, но должен оставаться хозяином собственного сердца. Он уже любил однажды, и с него хватит.

Саксан изо всех сил старалась не покраснеть, когда входила в большой зал, опершись на руку Ботолфа. Она не испытывала стыда, но было бы лучше, если б не все до единого знали наверняка, как она провела ночь. К ее облегчению, шутили очень немногие. Всеобщий интерес вызвало покушение на Ботолфа, казавшееся намного важнее его брачной ночи. Саксан сосредоточилась на еде, пока граф отмахивался от вопросов, стараясь избежать открытого обвинения своего сводного брата.

– Боюсь, что всем уже слишком хорошо известно, что мой собственный кровный родственник старается меня убить, – пробурчал он, когда зал уже понемногу пустел.

– Ты не можешь прекратить распространение слухов, – ответила Саксан тихо, чтобы их не подслушали. – Ясно, многие знают, что между вами мало любви.

– Но это еще не причина для убийства.

– Верно, но когда люди слышат о покушении, то прежде всего думают, кто больше всех выиграет от твоей смерти.

– А больше всех выиграет Сэсил.

– И никто другой. Зачем пытаться скрыть правду? Не лучше ли сделать так, чтобы все ее знали? Тогда Сэсилу будет труднее прятаться от тебя.

– Я только хочу избавить мать от боли, которую причинит ей публичное обвинение.

– Милорд!

Ботолф, Саксан и несколько человек, еще остававшихся в зале, уставились на вбежавшего в зал воина. Его взволнованность быстро передалась другим – все решили, что на замок напали шотландцы.

– Что, Чарльз, неужели идут «скотты»? – спокойно спросил Ботолф, когда молодой человек приблизился к центральному столу.

– Нет, милорд, это касается пленного.

– Он умер?

– Сбежал.

– Сбежал? Как?

– Не знаем. Стражник мертв, у него перерезано горло.

– Как давно он мертв?

– Несколько часов, милорд. Тело остыло, и кровь стекла на пол.

– Обыщите замок, сад и окрестности на три мили вокруг.

– Ты думаешь, его найдут? – спросила Саксан, после того как воин ушел.

– Не уверен. – Голос Ботолфа дрожал от гнева. – Однако я не могу сидеть сложа руки. Всегда есть шанс.

Саксан вздохнула:

– Кому-то очень было нужно, чтобы этот человек не заговорил.

– Милорд, – вступил в разговор сэр Эдрик, сидевший напротив Саксан. – Я не хочу никого обвинять, но следует заметить, что Алансоны уехали еще до рассвета.

– А другие гости не уехали?

– Нет еще, милорд.

– Вы думаете, что за этим нападением стоит не Сэсил, а леди Оделла? – спросила Саксан.

Она не могла поверить в это, но было похоже, что Алансоны каким-то образом причастны к происшедшему.

– Не знаю, – ответил Эдрик. – Я только указываю на факт, который нельзя недооценивать, как и то, что убийца сумел незаметно проникнуть в замок и так же незаметно исчезнуть.

– Значит, ему кто-то помогал, – сказал Ботолф. – Кто-то, хорошо знающий Регенфорд.

– Разве Оделла так хорошо знает замок? – спросила Саксан.

Ботолф пожал плечами:

– Не думаю. Правда, она была здесь несколько раз, и если бы очень захотела, то узнала бы все, что ей нужно.

– Но ведь Сэсил мог обойтись и без нее.

– Мог бы, черт его побери. Мне следовало подумать об этом раньше. Сэсил может выведать все секреты Регенфорда.

– Однако он не пришел сюда сам, чтобы воспользоваться ими.

– Нельзя быть в этом уверенными, маленькая. Он мог найти много потайных мест поблизости, чтобы спрятаться и оттуда посылать своих людей. Сэсил всегда хорошо играл в прятки.

Саксан молчала. Она боролась с крепнущим подозрением, поскольку боялась, что оно является следствием ее ревности к леди Оделле. Однако, поразмыслив и убедившись, что дело не только в ревности, она решила высказать свои опасения вслух:

– Ботолф, надо рассмотреть еще одну возможность.

– Ты говоришь как-то очень робко, – заметил он с улыбкой. – В чем дело?

– Тебе будет не особенно приятно это слышать. Возможно, леди Оделла действует заодно с Сэсилом. И ее отец тоже. – Она вздохнула. Выражение его лица оставалось невозмутимым. – Возможно, я позволяю ревности вмешиваться в мои мысли, но не могу перестать думать об этом, хотя и ругаю себя. Почему она осталась на нашу свадебную церемонию и ужин? Почему она и ее отец уехали в такой ранний час?

– Об этом стоит подумать, милорд, – поддержал племянницу Эдрик.

– Да, – согласился Ботолф. – Честно говоря, я теперь припоминаю, что несколько раз, когда она или ее отец находились поблизости, я подвергался нападению наемников Сэсила. Но, – он нахмурился и провел рукой по волосам, – почему она так старалась стать моей женой?

– А какой союзник был бы для Сэсила лучше, чем твоя жена?

Ботолф сжал кулаки.

– Он уже пытался играть в эту игру, но Элис умерла раньше, чем он чего-то добился.

Прежде чем Саксан успела спросить, что он имеет в виду, их беседа прервалась, так как графу пришло время заняться проводами гостей и прочими делами. Он также хотел проверить надежность потайных ходов. Они, как оказалось, не особенно помогали при проникновении врагов. Саксан не видела мужа до вечера, пока они не оказались в спальне, но дискуссия была отложена на некоторое время. Новобрачные, забыв обо всем, предались своей страсти.

Ботолф лениво поглаживал груди Саксан, чувствуя, как сексуальная удовлетворенность все больше располагает его ко сну.

– Сегодня утром ты хотела, чтобы я стыдливо прикрылся халатом, – поддразнил он ее. – Ты.

– Да, – честно призналась Саксан. – Я чувствую, что не следую больше христианской заповеди делиться, когда речь идет о тебе.

Думая о Сэсиле, как тот старался овладеть каждой женщиной, которая ему нравилась, Ботолф прорычал: – Я тоже ни с кем не намерен делить тебя.

– Ну что ж, раз мы одинаково эгоистичны, наша совместная жизнь должна быть очень гладкой.

Он засмеялся, но шутка не развеяла его внезапного страха. Ему придется бдительно охранять Саксан, чтобы Сэсил не мог к ней приблизиться. Инстинкт подсказал Ботолфу, что, если Сэсилу удастся добраться и до Саксан, это причинит ему намного больше боли, чем все, что его враг делал до сих пор. Осознание того, как дорога ему эта женщина, даже испугало его. Ботолф решительно выбросил из головы тревожные мысли и наконец погрузился в освежающий сон.

Тихонько напевая, Саксан собирала цветы в полях возле высоких стен Регенфорда. Приятно чувствовать себя свободной, даже если свобода очень ограниченна. Рядом с ней не было видно вооруженных людей, но Саксан знала, что они поблизости. Она также понимала, что это необходимо, но часто у нее бывало ощущение, будто эта безопасность больше похожа на плен.

Однако глупо было бы думать, что Сэсил оставил попытку убить Ботолфа, просто потому, что за три месяца не произошло ни одного нападения. Он мог просто на время затаиться, чтобы стража потеряла бдительность, а потом напасть снова.

Саксан задумчиво смотрела на цветы, которые держала в руках. Ей казалось невероятным, что она уже три месяца замужем: время летело быстро. Она сосчитала дни со свадьбы – на самом деле прошло уже почти четыре месяца.

Это было доброе время, думала Саксан, продолжая собирать цветы. Ботолф оказался очень хорошим мужем. Он не обращался с ней как со своей собственностью, подобно многим мужчинам. После свободы, которой она всегда пользовалась в семье, строгий муж-деспот причинил бы ей определенные страдания. Саксан была уверена, что именно это явилось причиной плохих отношений ее сестры Тьюсдей с мужем в первое время их совместной жизни.

Она нахмурилась, невольно сравнивая чувства Ботолфа и свои собственные. Теперь она почти не сомневалась, что любит его, но любил ли ее граф? Не считая нежных слов во время занятий любовью, он никогда не говорил о своем отношении к ней. Все его ласки были рождены сильным желанием, но Саксан надеялась, что достигла большего, чем только.

«Это глупо, Саксан, – ругала она себя. – Не тоскуй по тому, чего нет. Будь благодарна за то, что имеешь. Мудрые слова, – решила она, – но им трудно следовать». Она мучительно хотела, чтобы Ботолф тоже любил ее, и никакой здравый смысл не мог этого изменить. Хотя она очень ценила то, что имела, Саксан с грустью думала, что всегда будет тосковать по любви Ботолфа. Помимо всего прочего, это бы позволило ей высказать свои слова любви, которые готовы были сорваться с ее губ, но гордость не позволяла произнести их. А Ботолф не подавал виду, что разделяет ее чувства.

Саксан прислонилась к дереву, безотчетно глядя на цветы. Любовь, решила она, – трудная штука. Под ее красотой таятся шипы для неосторожных и многочисленные проблемы. Страсть проще, поскольку ее трудно спрятать и не нужно слов для ее подтверждения. Это то, что мужчины проявляют открыто, не боясь показаться сентиментальными. Ботолф не делал попытки скрывать свою страсть. Он даже бросал на нее пылкие взгляды в присутствии других мужчин.

Пытаясь прогнать приступ жалости к самой себе, Саксан подумала, что Ботолф испытывает к ней уважение и доверие. Это его собственные слова. Что ж, уже немало, если мужчина так относится к женщине. Он также поклялся не нарушать своей супружеской клятвы и хранил верность жене. Мало кто из мужей хотя бы пытается вести себя подобным образом.

Вдруг Саксан услышала шорох, и чья-то тень заслонила солнечный свет. Чьи-то сильные руки обняли ее. В первую минуту ей показалось, что это Ботолф, но поцелуй оказался чужим. Бороться с человеком было бесполезно, так как он крепко прижал ее к дереву. Она не сопротивлялась, пока он целовал ее, и стояла неподвижно. Кровь застыла у нее в жилах, когда Саксан как следует разглядела нападавшего. Сходство было поразительным: если бы не маленький шрам и странный поцелуй, она бы подумала, что это ее муж.

– Ты так холодна со своим мужем?

Как только человек разжал руки, Саксан вырвалась и вытащила из ножен кинжал. – Ты не Ботолф.

– Разве я не похож на него?

– У Ботолфа нет шрама, Сэсил.

– А, значит, он рассказывал обо мне.

От взгляда Сэсила у Саксан похолодело внутри.

– Было бы странно, если бы он не рассказывал о человеке, который пытается его убить.

– Я? Я пытался убить Ботолфа? В нас течет кровь одного отца.

– Которую ты без колебания прольешь. Тебе не обмануть меня.

– Ботолф богат и могуществен. У него может быть много врагов.

– Да, но это ты подсылаешь к нему убийц, которые скрываются в тени, чтобы ударить в спину.

Все тело Саксан напряглось: Сэсил подходил все ближе. Она знала, что он попытается обезоружить ее, и боялась, что это ему удастся. Несмотря на то что в прошлом ей приходилось убивать, чтобы защитить себя, Саксан чувствовала отвращение к убийству. Сэсилу, представлявшему угрозу для человека, которого она любила, и для нее самой, она не решалась нанести удар – он был так похож на Ботолфа. Ей будет трудно перейти черту. Саксан открыла рот, чтобы позвать на помощь, но тут Сэсил бросился на нее.

У Саксан вырвался крик ужаса, когда он схватил ее и повалил на землю, но даже сейчас его сходство с Ботолфом удерживало ее от удара. Лезвие кинжала задело только его руку. Рана оказалась просто царапиной, крови почти совсем не было. Через секунду Сэсил вырвал у нее кинжал и подмял Саксан под себя.

– Сука, – прошипел он, – ты меня ранила.

– К сожалению, не в сердце, как хотела бы. Саксан знала, что это бесполезно, но продолжала вырываться. Сесил ударил ее по лицу, а когда она вскрикнула от боли, заткнул ей рот платком.

– Это заставит тебя замолчать. Я не хочу, чтобы ты позвала этих болванов, которыми окружил тебя мой сводный брат, – продолжал он, поднимая ее на ноги и прислоняя к дереву. – Значит, Ботолф женился на женщине с жалом.

Изо рта Саксан, заткнутого кляпом, рвалось столько проклятий, что она чуть не поперхнулась ими. Сэсил стал привязывать ее к дереву. Молодая женщина старалась не думать о том, что насильник может сделать с ней, пока она так беспомощна, боясь потерять самообладание и поддаться панике. Она смотрела ему в глаза с выражением бессильной ярости. Сэсил улыбнулся и потрепал ее по щеке. Саксан похолодела, все ее тело напряглось от ожидания.

– На этот раз мой брат сделал хороший выбор. Его первая жена была красива, но не так, как ты, Саксан Тодд. – Он начал расшнуровывать на ней платье. – Не сопротивляйся, ты только навредишь себе. Я не был приглашен на свадьбу и не имел возможности оценить красоту невесты.

Саксан содрогнулась от отвращения, когда он дотронулся до ее груди, и это взбесило Сэсила. Его лицо помрачнело и сделалось еще более жестким, что сразу уменьшило его сходство с Ботолфом. Темные глаза злодея были непроницаемо холодны и, как была уверена Саксан, отражали такую же темную душу.

– Может быть, моему брату не так уж и повезло, как кажется. Ты его ласки тоже отвергаешь?

Саксан знала, что лицо ее выражает лишь ненависть, которую она испытывала к Сэсилу, и покачала головой. Неудивительно, что он ударил ее, только жаль, что она не лишилась чувств. Конечно, вряд ли Сэсил удержался бы от изнасилования, потеряй она сознание, но по крайней мере ей бы не пришлось лицезреть собственное унижение.

– Глупая шлюха. Ну подожди же. – Сэсил грубо схватил ее за грудь, собираясь осуществить свою угрозу. Его гнев усилился, так как Саксан не издала ни звука, но продолжала смотреть на негр, не отводя глаз. – Ты слишком гордая. – Он разрезал ножом ее платье. – Посмотрим, какой ты будешь гордой, когда муж отвернется от тебя.

От одной мысли об этом кровь застыла в ее жилах, а сердце бешено заколотилось.

– Он узнает, – продолжал Сэсил. – Если он обнаружит, что я обладал его маленькой женой, то больше не ляжет в твою постель. Именно так он поступил с Элис. Наш Ботолф очень жадный и совсем не христианин: он никогда не делится с ближним. Старался спрятать от меня жену, но она была та еще сучка. Ботолф боялся, что я оставлю в ней свое семя и таким образом получу все, что хочу. Потом я попробовал еще с одной женщиной, за которой он ухаживал, но эта шлюха проиграла тебе. Возможно, – он опустил взгляд на ее нежный живот, – на этот раз я выиграю игру. – Он приставил холодный клинок к ее коже. – Если он уже не оставил в тебе своего семени.

Саксан почувствовала жуткое прикосновение стали к животу, но изо всех сил старалась не показать страха. В уме она лихорадочно подсчитывала, когда у нее было последнее кровотечение. Три месяца назад, подумала она, через две недели после свадьбы. Саксан не хотела этого знать, не хотела думать, что если Сэсил распорет ей живот, то возьмет не только ее собственную жизнь, но и жизнь еще неродившегося ребенка.

Он провел ножом по ее коже, оставив кровоточащую царапину.

– Возможно, следует охладить пыл Ботолфа в его попытках преградить мне путь своими наследниками. Один разрез, леди Саксан, и мы оба увидим, есть ли там семя Ботолфа.

Ее затошнило при этих жестоких словах. Разум отказывался верить, что две жизни висели на острие клинка Сэсила. Под его холодной сверкающей сталью лежал нерожденный ребенок Ботолфа. Еще страшнее было то, что Сэсил мог быть прав, говоря, что они оба увидят правду: она могла прожить еще достаточно долго, чтобы увидеть, как он лишит ее ребенка.

– Леди Саксан!

На мгновение Саксан окаменела от страха, когда голос ее телохранителя эхом отозвался в лесу. Лицо Сэсила исказилось яростью. Она испугалась, что негодяй все же ударит ее, и чуть не упала в обморок от облегчения, когда тот предпочел исчезнуть, увидев стражника.

– Миледи! – Молодой воин бросился к ней и перерезал веревку, которой она была привязана к дереву.

Саксан упала на колени и вытащила кляп изо рта. Тут появилась остальная охрана, Она указала направление, в котором скрылся Сэсил, и хрипло закричала:

– Это Сэсил! За ним!

Мужчины повиновались немедленно. Роберт, тот, который прибежал первым, остался и поспешно накинул на нее плащ. Саксан благодарно улыбнулась и постаралась встать, но была еще слишком слаба от пережитого.

– Я хочу вернуться в Регенфорд, – сказала она молодому воину.

– Конечно, миледи.

– Боюсь, что тебе придется меня нести, мои ноги слишком слабы. Так будет лучше, чтобы не волочить меня по земле или перекинуть через седло, как куль с пшеницей.

– Я понесу вас, миледи.

Саксан не могла удержаться от смеха при виде его лица, когда Роберт поднял ее на руки и направился к замку.

– Ты словно на плаху идешь, Роберт.

– Все в порядке, миледи.

– У меня подкашиваются ноги, но голова достаточно ясная. В чем дело? Если тебе так трудно меня нести, я попытаюсь пойти сама.

– Нет, миледи. Тогда уж точно я попаду в беду.

– А в какую беду ты можешь попасть?

– Миледи, у вас много очень вспыльчивых родственников, и известно, что ваш муж подозрительно смотрит на любого мужчину, который обращает на вас внимание, – объяснил Роберт.

– И ты боишься, что он это неправильно истолкует?

– Ну, вы не из тех леди, кто падает в обморок.

– Но я и не так глупа, чтобы в присутствии мужа падать в объятия любовника. Я бы шла сама, если бы могла, но встреча с таким человеком, как Сэсил, лишила меня сил. Ненавижу эту слабость.

Через некоторое время она сказала:

– Я думаю, что в состоянии идти с твоей помощью. Ты можешь отпустить меня, Роберт.

– Я не хочу, чтобы вы упали, миледи, – пробормотал он, опуская ее на землю.

Саксан крепко схватила его за руку и сделала несколько глубоких вздохов, чтобы почувствовать себя уверенней. Ее все еще тошнило. Она тоже боялась встретиться с мужем: в ее ушах продолжали звучать насмешливые слова негодяя о том, как Ботолф отвернулся от своей первой жены из-за того, что ее касался Сэсил.

Отогнав от себя эти мысли, Саксан пошла вперед. Нужно было как можно скорее сказать Ботолфу, что враг рядом. Она сомневалась, что его найдут, но необходимо было установить усиленную охрану. Сэсил наглядно, продемонстрировал, насколько он опасен.

Ботолф оторвался от бумаг, которые разложил перед ним управляющий, и с беспокойством взглянул на жену, входившую в большой зал в сопровождении Роберта. В следующий момент он вскочил и бросился к Саксан. К ней бросились и другие, но Ботолф не обратил на это внимания.

– Саксан, ты ранена? – в испуге вскричал он.

– На меня напал Сэсил, – с трудом выговорила она.

– Это его работа? – Ботолф потрогал кровоподтек на лице жены.

– Да. – Она отвернулась, чтобы мужчины, большинство из которых были ее родственники, не увидели то, что закрывал плащ, и сделала мужу знак. – И это тоже его. – Ботолф резко схватил ее за руку. Саксан вздрогнула и поспешно запахнула плащ. – Стража ищет его. Роберт покажет тебе, куда он скрылся.

– А может быть, ты объяснишь мне, каким образом ты оказалась одна? – произнес Ботолф тоном, заставившим Саксан побледнеть. – Я должен остаться с тобой, – начал он.

– В этом нет необходимости. Иди за ним, хотя, боюсь, он исчез.

– Если нет – он мертвец.

Ботолф уже выходил из зала в сопровождении мужчин, когда в комнату вбежали леди Мери и Джейн и повели ее в спальню. Саксан испытывала горькое чувство стыда, настолько сильное, что едва не лишилась чувств. Что бы бедняжка ни думала, как бы ни уговаривала себя, что ей нечего стыдиться, ее захлестывало сознание вины.

Саксан убеждала себя, что, будучи привязанной к дереву, не могла сопротивляться грязным домогательствам Сэсила, хотя и не поддалась на его лесть. Он не проник в ее тело, но в его глазах ясно читались непристойные намерения. Саксан подумала о том, что будь она и в самом деле изнасилована, то не могла бы чувствовать себя хуже.

– Дитя, ты хочешь принять ванну? – ласково спросила леди Мери.

– Да, – попросила Саксан, – горячую ванну и много пены.

Она сидела на кровати и смотрела, как наполняют корыто. Две женщины суетились вокруг нее, и ей хотелось сделать или сказать что-нибудь, чтобы их успокоить. Однако Саксан была слишком занята собственными чувствами, чтобы заботиться о других. Стыд, сделала она вывод, – крайне эгоистичное чувство.

– Ванна готова, Саксан, – позвала леди Мери. – Джейн пошла за компрессом. Давай я помогу тебе раздеться. – Она протянула руку к плащу, который Саксан все еще не сняла.

Саксан неохотно позволила свекрови снять с нее разорванную одежду. Увидев Саксан обнаженной, леди Мери побледнела.

– Тебя изнасиловали, девочка? – спросила она дрожащим голосом.

Глядя на синяки, покрывавшие грудь, Саксан покачала головой:

– Не совсем.

– Не совсем?

– Он не успел, но и без этого я подверглась насилию. Он собирался меня изнасиловать, говорил об этом, и я читала это в его глазах. Тяжело было видеть, что Сэсил так похож на Ботолфа, – прошептала Саксан.

– Не Сэсил. Это не мог быть Сэсил!

– Вы считаете, я не должна доверять собственным глазам?

– Нет, дитя, но я не верю, что Сэсил может так обращаться с женщиной. – Леди Мери смочила тряпку и приложила ее к ране на животе невестки. – Он всегда любил женщин. Боюсь, что даже слишком. Нет, Сэсил не мог этого сделать.

Саксан внезапно разозлилась и ничем не могла подавить это чувство. Сэсил оскорбил ее, он покушался на ее честь и жизнь и, хотя леди Мери не знала этого, также на жизнь наследника Ботолфа. Этот человек постоянно пытался убить своего брата. И несмотря на все это, свекровь слепо верила в невиновность приемного сына. Слабый голос разума подсказывал, что на самом деле она злится не на леди Мери, и все же Саксан чувствовала, как ею овладевает холодная ярость.

– Причина, по которой мерзавец, издевавшийся надо мной, еще жив, – та, что он выглядел точь-в-точь как Ботолф. Я просто не могла вонзить кинжал в сердце человека, похожего на моего мужа. Значит, существует еще один его двойник?

– Это не Сэсил, не Сэсил, – упрямо твердила леди Мери слабым голосом. – Я просто не в состоянии поверить, что он на это способен.

– А, понятно. – Что-то говорило ей: не следует обрушивать на голову леди Мери эти насмешливые злые слова, но тем не менее Саксан не могла остановиться. – Этот не-Сэсил чуть не убил моего брата, этот не-Сэсил послал убийцу даже в спальню Ботолфа в брачную ночь. Эти синяки на моем теле тоже оставлены не-Сэсилом, не так ли? И эта рана на моем животе сделана ножом этого не-Сэсила. Он повсюду, этот не-Сэсил.

– Дитя мое, ты расстроена.

– Да, я расстроена. Женщина расстраивается, когда мужчина, похожий на ее мужа, привязывает ее к дереву и обещает, изнасиловать. Большинство женщин расстроились бы, если бы к их животу приставили нож, к месту, где вот уже три месяца не было кровотечения, – прошипела Саксан. И без того бледное лицо свекрови побелело еще больше. – Странно, не правда ли, миледи? Не-Сэсил так беспокоится о том, что находится в утробе жены Ботолфа. Он говорил о том, что сам осеменит меня и таким образом получит все, чего хочет. Так он поступил с Элис. Затем он решил проверить, беременна ли я от Ботолфа, и собирался просто разрезать мой живот. Когда вы поверите, миледи?! – продолжала Саксан, и теперь в ее гневном голосе чувствовалась мольба. – Когда ваш сын и его семья будут лежать мертвыми у ваших ног и Сэсил придет сюда, чтобы править, и руки его будут обагрены нашей кровью? Вам нужны еще доказательства? После случившегося сегодня я думаю, что смогу их скоро представить. Я преподнесу их вам на блюде, подобно тому как голова Иоанна Крестителя была преподнесена Саломее!

Леди Мери вскрикнула и выбежала из комнаты. Саксан вздохнула и покачала головой. Своей тирадой она ничего не добилась, только глубоко обидела свекровь, поскольку чувствовала необходимость выплеснуть на кого-нибудь свою злость. В еще более плохом настроении, чем раньше, Саксан влезла в корыто, стиснув зубы от жжения в ране на животе.

– Где леди Мери? – спросила Джейн, входя с компрессом из трав.

– Мой язык выгнал ее из комнаты, – слабо улыбнулась Саксан. – Боюсь, что я была очень злая.

– Не может быть.

– Может, может. Пойди помоги мне намылить спину. И потри ее как следует. Я чувствую себя грязной.

– Вас изнасиловали, миледи? – неуверенно спросила Джейн, выполняя просьбу госпожи.

– Нет, но мне угрожали и меня били. Джейн, сколько времени я замужем?

– На следующей неделе будет четыре месяца, миледи.

– Так вот, Джейн, если последние месячные были у меня через две недели после брачной ночи, что, по-твоему, это означает?

Джейн несколько мгновений удивленно смотрела на Саксан.

– Вы беременны.

– Я тоже так думаю.

– Вас тошнило?

– Нет, хотя по утрам стало трудно вставать, хочется еще полежать в постели.

– Это один из признаков. Вам повезло, миледи. Многих женщин тошнит каждое утро или они падают в обморок. – Она покачала головой. – Мне следовало бы заметить это самой. Я ваша горничная, ухаживаю за вами ежедневно и должна была обратить на это внимание, тем более что это моя обязанность.

– Ах, даже я не обратила на это внимания. И Ботолф тоже, хотя однажды я его не подпустила к себе из-за своих женских дел.

– Мужчины часто ничего не замечают, пока живот женщины не начнет округляться, а ребенок – толкаться в нем.

– Я сама не обращала внимания на отсутствие месячных, пока Сэсил не коснулся моего живота.

Взгляд Джейн опустился ниже, и она вскрикнула:

– Вас порезали!

– Не сильно, но могло быть намного хуже. Судьба – злая штука. Надо же было так случиться: благодаря Сэсилу я поняла, что беременна. Я уже сказала леди Мери, но думаю, что она не передаст Ботолфу. Боюсь, некоторое время она вообще не сможет говорить.

– Значит, вы хотите, чтобы я молчала, пока вы не скажете его светлости?

– Именно так. Он все еще ищет Сэсила?

– Да, миледи, вряд ли он вернется до ночи. К тому времени как Саксан выкупалась и надела халат, пришла Тильда. Саксан выпила настой, который приготовила Джейн, и легла. Как только горничная вышла из комнаты и унесла корыто, Тильда присела на кровать и взяла руку сестры.