Дуэт - Шалунья

— Этого не может быть! — снова и снова повторяла ошеломлённая Бетси. — Ангус умер много лет назад, да и потом, у него никогда не было таких денег. И почему отец и мать скрывали это от меня? Почему они допустили, чтобы я считала его мёртвым все эти годы, когда на самом деле он был жив?

— Возможно, они считали это более соответствующим сложившимся в то время обстоятельствам. Ведь ваш брак с мистером Бёрнсом был аннулирован, — высказал предположение мистер Райс.

— Но как в таком случае могла мама принять его поддержку и не сказать мне ни слова! Я просто не могу этого понять.

— Я тоже не могу понять, — вступила в разговор Хетер. — Может быть, это другой Ангус Бёрнс или, если это тот самый, то, может быть, он оставил после своей смерти наследство, деньги из которого регулярно переводились на наш счёт?

— Нет, твой отец был беден, как церковная мышь. Это уж я знаю наверняка, — волнуясь, говорила Бетси. — Без сомнения, очаровательный, но за душой — ни гроша.

В разговор снова вмешался адвокат:

— Насколько мне известно, мистер Бёрнс жив и здоров. Деньги переводятся регулярно первого числа каждого месяца из Додж-Сити, и ваш бостонский банк посылает ему подтверждения о поступлении денег.

— Ну что ж, существует только один способ разобраться в этом, мама. Ты должна написать этому человеку и выяснить, кто он и почему посылает нам деньги, — предложила Хетер.

Бетси в растерянности посмотрела на неё, а затем внезапно слабо улыбнулась:

— Да хранит нас Господь, если всё это — результат какой-то чудовищной ошибки и он перестанет посылать нам деньги, дочка, мы окажемся на улице! — Она с минуту помолчала и добавила почти игриво:— Слава Богу, если это наш Ангус, после всех этих лет вернувшийся с того света!

Началась странная, натянутая переписка, во время которой выяснилось, что это тот самый Ангус. Он ответил им холодным, официальным письмом, в котором заверял, что будет продолжать поддерживать их обеих. Единственное, о чём он просил, так это чтобы его бывшая жена время от времени присылала ему весточку об успехах их дочери. И тогда Бетси впервые предложила Хетер написать Ангусу самой.

Хетер перепугалась:

— Мама, я не могу! Я не знаю, о чём писать. Ведь я даже нашего бакалейщика знаю лучше.

— А ты не думаешь, что сейчас самое время познакомиться с ним? Ведь как бы там ни было, он твой отец.

— Правда? — враждебно возразила Хетер. — Если это так, то почему же почти в течение восемнадцати лет он не прислал нам ни одного письма? Даже простой открытки на Рождество'? А ведь мы для него не посторонние. Как же ты можешь предлагать написать ему, после того как он покинул нас?

— Возможно, он сожалеет о том, что когда-то ушёл от нас и не может видеть, какой ты стала красавицей, — предположила Бетси с печальным выражением лица. — Он пропустил так много — все твоё детство. Напиши ему, дорогая. Расскажи о себе, поделись своими планами о замужестве. Мы должны сделать хотя бы это — ведь мы в долгу перед ним за то, что все эти годы он бескорыстно поддерживал нас, не требуя ничего взамен.

— Ну, хорошо! Но я не стану приглашать его на свадьбу, мама. Ты всегда все прощаешь, но я не могу так поступить.

Всего одно проклятое письмо человеку, которому она была обязана своим появлением на свет, — и все тут же пошло наперекосяк. Не успела Хетер опомниться, как мать стала уговаривать её отложить до конца лета вечеринку, посвящённую помолвке, и принять предложение Ангуса навестить его в Додж-Сити. После долгих споров Хетер нехотя согласилась, отчасти потому, что ей было любопытно увидеть своего отца, отчасти из опасения, что Ангус может прекратить посылать им деньги, если она откажется приехать.

— Поедем вместе, мама, — упрашивала Хетер. — Ты хотя бы знаешь, как он выглядит, и мне не придётся разыскивать своего отца среди толпы мужчин на вокзале.

— Ангус не звал меня, да я все равно и не поехала бы. Наверное, вы оба будете чувствовать себя неловко, но если поеду я, то будет ещё хуже. Как знать, может, твой отец давно уже женился во второй раз и у него шестеро детей. Нет, Хетер, ты должна сама познакомиться с отцом, а он с тобой. У меня нет никакого желания вмешиваться в ваши отношения или через столько лет бередить старые сердечные раны.

— Тем не менее ты считаешь, что я должна встретиться с мужчиной, который покинул меня почти в тот самый момент, когда я появилась на свет! О, почему у Ангуса Бёрнса не хватило ума умереть? Как смеет он теперь вторгаться в мою жизнь? Это просто несправедливо!

Однако, несмотря ни на что, сейчас она находилась в поезде, идущем в Додж-Сити. Её помолвка с Лайлом была на время отложена. Привычный для неё мир перевернулся вверх тормашками. Она настолько запуталась и изнервничалась, что вообразила даже, будто её притягивает к этому ужасному Моргану Стоуну. Боже милосердный! Что ещё могло случиться с нею, чтобы усложнить и без того запутанную ситуацию!

ГЛАВА 3

Морган совершал обход вагонов, проверяя, нет ли где чего подозрительного. Удостоверившись, что всё в порядке, он расположился в вагоне для курения и заказал выпивку для себя и вскоре присоединившегося Дрейка, сказавшего, что на его половине состава также всё в норме.

— Похоже, нам предстоит довольно спокойная ночь, — заметил Дрейк. — Может быть, наши бандиты уже украли всё, что им надо, и решили сделать перерыв.

— Я бы особенно на это не надеялся, — ответил Морган. Один ус у него насмешливо загнулся кверху. — Судя по всему, наши неуловимые грабители являются коллекционерами дефектных монет, возвращаемых на монетный двор для переплавки, а их в настоящее время в почтовом вагоне несколько мешков. Кроме того, у меня все тело словно зудит, и я никак не могу успокоиться, а это подсказывает мне, что нам не следует ослаблять бдительности.

Дрейк захихикал:

— Этот твой «зуд» или как ты там его называешь, возможно, является следствием твоего общения с рыжей кобылицей, которая заставила тебя плясать вокруг неё подобно призовому жеребцу.

— Ха! — усмехнулся Морган. — Она так сильно крутит своим пышным хвостом, что ни один уважающий себя самец к ней и близко не подойдёт.

Дрейк приподнял брови в притворной тревоге.

— Ты хочешь сказать, что она тебя не заинтересовала? В таком случае лучше проверь свой пульс, потому что ты либо мёртв, либо рехнулся.

Морган улыбнулся:

— Нет, она, конечно, очень соблазнительная дамочка, но слишком воображает о себе, прямо-таки до смешного. Тем не менее, очень забавно смотреть, как она жадно захватывает наживку, и трудно удержаться от того, чтобы не подбросить ей ещё. Она просто напрашивается, чтобы её подразнили.

Спустя некоторое время, забрав свой чемодан, Морган вернулся в вагон первого класса и обнаружил, что за время его отсутствия кондуктор переделал сиденья в спальные полки. Все пассажиры, за исключением его восхитительной попутчицы, уже удалились в свои уютно занавешенные на ночь отделения. Увидев Хетер, Морган подумал, что его сравнение с кобылой-вертихвосткой неожиданно оказалось не лишённым смысла. Очевидно, она что-то искала под низкой полкой, потому что лежала на животе, засунув голову и плечи под кровать и извиваясь всем телом. Зад её был вздёрнут самым соблазнительным образом, и с каждым новым движением туго обтянувшая его ночная рубашка задиралась все выше.

Широко улыбаясь, Морган молча прошёл к своей полке, опёрся о неё плечом и громко прошептал:

— Вы знаете, Бостон, главный недостаток игры в «страуса» заключается в том, что, пока вы остаётесь в неведении о приближающейся опасности, ваш зад является очень привлекательной мишенью.

Хетер испуганно вздрогнула и ударилась головой о кровать. Морган не был уверен, кто так раздражённо заворчал — она или её противная собачонка, немедленно высунувшая морду между постельными занавесками, обнажив острые зубы и угрожая неожиданно возникшей помехе. Морган ответно заворчал на собаку. При этом брови его поднимались вместе с подолом рубашки Хетер все выше, пока та, пятясь на четвереньках, выползала между полками.

— Вы… вы дикое животное! — прошипела она, усаживаясь и поспешно поправляя перекрутившуюся рубашку. Глаза её метали молнии. — Откуда вы так неожиданно появились?

Он добродушно улыбнулся:

— Уверяю вас, я появился самым обыкновенным образом. Так как моего появления ожидали в течение многих месяцев, моё рождение не вызвало большого удивления ни у одного из моих родителей.

— Я спрашиваю вас не об этом, и вы отлично это понимаете, подлая вы змея! — Она поднялась на колени и, схватившись за матрац, попыталась встать, но запуталась в длинной рубашке и неуклюже растянулась, упав к ногам Моргана.

Он ловко подхватил её, давясь от смеха.

— Пожалуйста, скажите, ваше второе имя случайно не Грейс?[1] — подколол он её.

— Элиз, в честь моей бабушки, — машинально выпалила Хетер. Она чувствовал сильное тепло, исходившее от его тела, крепкую грудь, к которой вновь прижались её груди. Пальцами он почти охватывал её узкую талию, и ей показалось, будто ей поставили клеймо прямо через тонкую ткань платья.

Прежде чем она успела собраться с мыслями, рукой, соскользнувшей с талии, он поймал свободную прядь её волос. В ответ на его лёгкое прикосновение к уху она задрожала. Большим пальцем он приподнял её за подбородок и, заставляя смотреть прямо себе в глаза, очень нежно коснулся её губ.

Глядя ей в лицо светящимися бирюзовыми глазами, он пробормотал:

— Вас когда-нибудь целовали, Хетер Элиз Блэйр-Бёрнс?

— Д-да…— чувствуя себя словно заколдованной, ответила она, заикаясь.

— Вот так?

Он начал ласкать её губы, легко, подобно прикосновению летнего ветерка, согревая их, проверяя, дразня лёгкими прикосновениями, до тех пор, пока она, трепеща, не растаяла в его объятиях. Только тогда он по-настоящему поцеловал её, втягивая и слегка покусывая полную нижнюю губу. Содрогнувшись, она вздохнула, и он ворвался между раскрытых губ в сладкую глубину её рта.

Когда его язык скользнул, слегка задев верхнее небо, по языку Хетер, у неё вырвался приглушённый стон. В следующее мгновение она плотно сомкнула челюсти, захватив его язык острыми зубами.

— А-а-а! — Широко раскрытые глаза Моргана вылезли на лоб. Он встретил её удивлённый взгляд и отчаянно попытался разжать ей челюсти и освободиться. — Пустите, кройте рот! — неразборчиво бормотал он.

Прежде чем она успела расшифровать его слова и предпринять какие-то действия, Морган испустил ещё один дикий вопль и начал извиваться в странном припадке, дёргая левой ногой. Поражённая, Хетер наконец ослабила свою хватку и только тогда поняла, что у Моргана никакого припадка нет. Он просто пытался освободиться от зубов Пиддлса, вцепившегося в его колено!

— Чёрт возьми! — прорычал он. — Из-за вас и вашей паршивой собачонки я, вероятно, умру от бешенства! — Он пнул Пиддлса, и тот, тявкая, отступил, захватив с собой изрядный кусок штанины.

— Как вы смеете бить мою собаку! — вскричала Хетер.

— Как вы смеете кусать меня! — парировал Морган.

— Ваш язык был у меня во рту, вы… вы извращенец!

— Чёрт возьми! Если вы так шокированы, то это означает только, что раньше вас никогда не целовали по-настоящему. Неужели в Бостоне больше нет истинных мужчин или все они робкие трусы?

— Этот поцелуй был абсолютно неприличным, мистер Стоун.

— Как и ваше разгуливание в ночной рубашке по общему вагону, мисс Жеманница.

— Я не разгуливала! Я пыталась достать щётку для волос из моей дорожной сумки, что не очень-то легко сделать, после того как эти дурацкие сиденья переделали в спальные полки. И уж во всяком случае, я никак не рассчитывала на то, что кто-то увидит меня, особенно вы.

Один ус у него задрался.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно.

— В таком случае я с удовольствием достану вашу щётку для волос, как только вы принесёте свои извинения за то, что чуть было не откусили мне язык и позволили вашему вшивому щенку разорвать мои брюки.

— Скорее вы перестанете дышать и посинеете, чем дождётесь от меня извинений, — резко ответила она. — К тому же у Пиддлса нет вшей, и я не хочу — ни сейчас, ни в будущем, — чтобы вы трогали мой багаж, меня или что-нибудь, принадлежащее мне!

— Боитесь, принцесса, что я доберусь своими грязными лапами до вашего кружевного белья? — поддразнил он.

— Скорее коровы начнут петь в опере, — сухо | парировала она.

— Я буду ждать этого с большим нетерпением, — заверил он, непристойно подмигнув.

Она задумалась, как бы похлеще ответить ему, как вдруг с ближайшей полки раздался негромкий мужской голос:

— Послушайте, ребята, всё это было очень забавно, но, откровенно говоря, мне всё равно, кто в чьё бельё влезет. Я просто хочу немного поспать, поэтому говорите потише.

Карие глаза Хетер стали большими, а лицо пунцовым. Не произнеся ни единого слова, она нырнула на свою полку и задёрнула за собой занавеску.

Морган негромко рассмеялся ей вслед.

— Спокойной ночи, Бостон, — пропел он. — Сладких снов.

— Надеюсь, что во сне увижу вас с общипанными усами, — с раздражением пробормотала она.

Морган проснулся перед самым рассветом со странным ощущением тяжести на груди. «Нечто» слегка пошевелилось. Морган нахмурился и приоткрыл один глаз, затем другой. Удобно устроившись, на его обнажённой груди лежал комок шерсти, очень похожий на кусачую собаку мисс Блэйр-Бёрнс. Морган нахмурился ещё больше. Он и так испытывал достаточно неудобств из-за того, что ему пришлось втиснуть своё длинное шестифутовое тело в пространство чуть больше коробки для сигар. Так ему ещё не хватало делить его с дурно воспитанной, великовозрастной ондатрой!

— Ну погоди, блошиная ловушка, — проворчал он, толкая рукой щенка. — Хорошего понемногу.

Пиддлс с ворчанием проснулся. Обнажив свои готовые к действию зубы, он немедленно кинулся на обидевшую его руку. Острыми когтями собака стала царапать обнажённое тело Моргана.

— Оу-у-у! Чёрт побери! Отстань, слышишь, ты, дурацкий комок шерсти!

Пиддлс сжал челюсти не так сильно, чтобы поранить кожу, но достаточно для предупреждения, что любые дальнейшие действия будут восприняты как объявление войны.

— Хорошо, хорошо, успокойся, — посоветовал Морган. — Надеюсь, ты знаешь, что рукой, в которую ты всаживаешь зубы, я держу пистолет. Ты не мог бы укусить другую, а?

Он с минуту помолчал, обдумывая абсурдность ситуации.

— Эй, Бостон! — позвал он негромко, не желая сердить собаку. Ответа не было.

— Чёрт побери! Да проснитесь же вы, женщина!

За занавесками, разделяющими их спальные полки, не было никаких признаков жизни.

Осторожно вытянув затёкшую ногу, Морган сделал выпад в сторону подушки его спящей соседки, или в том направлении, где, как он думал, должна была находиться эта подушка.

— Эй, крошка! Как насчёт того, чтобы оказать мне небольшую помощь, а то придётся придушить ваше сокровище.

Хетер почувствовала, как что-то стукнуло её по макушке, пробудив от глубокого сна. Не успела она продрать глаза, как последовал второй удар. Тряся головой, плохо разбираясь в происходящем в тусклой предрассветной тьме, Хетер, онемев, уставилась на некий обёрнутый в ткань предмет, который опустился на подушку на расстоянии всего нескольких дюймов от её носа.

— Что такое…

— Давайте, принцесса, просыпайтесь, — позвал сердитый голос, — Помогите мне, да пошевеливайтесь быстрее, а не то ваша вшивая шавка отгрызёт мне пальцы.

Хетер наконец поняла, что прямо у неё перед носом находится одетая в носок мужская нога.

— Мистер Стоун! Будьте любезны, уберите вашу вонючую ногу от моего лица, — потребовала она, брезгливо подталкивая её кончиками пальцев.

— Мисс Блэйр-Бёрнс, — передразнил он её, — будьте любезны, уберите вашу вонючую собаку с моей груди. И пока вы будете это делать, может, вы заодно заставите её разжать зубы, которыми она схватила мою руку.

Потребовалась долгая молчаливая минута, пока его обращение полностью дошло до её затуманенного сном сознания. Наконец все осмыслив, она выдохнула:

— Черт…

— Удваиваю ваше проклятие и довожу их число до трёх. А теперь позовите вашего мелкого хищника!

— Пиддлс! Ко мне, щеночек! Иди к маме, детка! — позвала она таким сладеньким голосом, что Моргана передёрнуло.

Пиддлс заскулил, забил хвостом и остался на месте.

— Пиддлс, не серди мамочку. Будь хорошим пёсиком и пойди сюда. — Она щёлкнула пальцами в дополнение к своей просьбе.

— Попробуйте посвистеть ему. Он, кажется, не воспринимает вас серьёзно, мисс Сладкоголосая, —издеваясь, предложил Морган.

— Я не умею свистеть. К вашему сведению, дамам эго совсем не подходит.

— Тогда перенесите свой милый зад сюда и заберите ваше сокровище, — проворчал Морган. — Он ваш питомец, и я не приглашал его к себе. В прошлом мне приходилось делить своё ложе с собаками, но они были сучками и приходили, только когда их звали.

— Вы… вы прилично выглядите? — спросила она, запинаясь.

Морган рассмеялся:

— Иногда.

— Мистер Стоун, вы отлично понимаете, что я имела в виду, Вы одеты?

— В основном да. Не беспокойтесь, дорогая, ничего важного не видно. Но даже если бы всё было наоборот, я всё равно ничего не смог бы сделать в присутствии этого зверя.

Хетер неохотно выбралась из-под покрывала. Желая удостовериться в том, что никого из пассажиров нет в это раннее время в проходе, она высунула голову из-за занавески и посмотрела по сторонам, прежде чем самой слезть с полки.

С некоторыми опасениями она раздвинула занавеску соседнего отделения и по пояс просунулась внутрь.

— Пойдём, Пиддлс, — сказала она, строго глядя на животное. — Хватит дурить! Отстань от мистера Большого-и-Храброго, пока он своими воплями не поднял на ноги остальных пассажиров.

— Должен ли я рассматривать ваши слова как оскорбление моего мужского достоинства? — потребовал объяснений Морган. — К вашему сведению, я пощадил ваши нежные чувства, а иначе убил бы это отвратительное чудовище уже десять минут назад.

Хетер схватила щенка, который сразу отпустил свою жертву. Она собиралась уже повернуться, чтобы возвратиться к себе.

— Прощайте, мой герой! — насмешливо бросила она.

Но, оторвав Пиддлса от Моргана, она увидела перед собой широкую обнажённую грудь мужчины, грудь, покрытую волосами. Её глаза расширились до размеров больших грецких орехов, и, раскрыв рот, на уставилась на него в безмолвном оцепенении. Наконец, через несколько секунд, обретя дар речи, Хетер завопила на Моргана, который был потрясён услышанным:

— Что вы сделали с моей бедной собакой? Вы вырвали у неё всю шерсть! — Остекленевшим взглядом она посмотрела на Моргана, затем на Пиддлса и, приподняв ничего не подозревающего шпица, стала изучать его брюхо. Брови её нахмурились. Затем она снова внимательно посмотрела на грудь мужчины. Протянув руку и схватив пучок тёмной шерсти, она осторожно потянула за него.

— Оу! Полегче, мисс Любопытная! — посоветовал он, посмеиваясь и лукаво сверкая глазами. — Это моя, и я буду вам признателен, если вы оставите её в покое, чтобы следующей женщине было чем поиграть.

— О Боже мой! — пробормотала она, не веря своим глазам. Так как до этого она никогда не видела обнажённой мужской груди, то вконец растерялась. — Это ваша! Ничего удивительного, что она намного темнее, чем у Пиддлса! Боже милостивый! Я… я… вы…

Из этого затруднительного положения её выручило другое неожиданное событие. Раздался ужасный визг тормозов, оглушительно заскрипели колеса, и поезд внезапно сильно дёрнулся. Прежде чем Хетер. успела за что-нибудь ухватиться, она и Пиддлс свалились на пол, а за ними тут же последовал и Морган, который вылетел со своей полки и приземлился сверху на Хетер. Повсюду вокруг другие пассажиры оказались в подобных ситуациях, выброшенные из спальных отделений вместе со всем своим багажом. В мгновение ока узкий проход оказался забит спутавшимися телами и рассыпанными вещами.

Несмотря на полную неожиданность произошедшего, Морган сразу отметил несколько обстоятельств. По внезапному толчку и продолжительному скрипу колёс он понял, что машинист по какой-то причине начал тормозить. Быстрое снижение скорости привело к опасному раскачиванию вагонов по всему составу. Они качались и подпрыгивали, как корабли во время шторма. Он видел падение Хетер, почувствовал, как скользит сам, на мгновение лишённый способности помочь самому себе или ей. Когда она ударилась об пол, Пиддлс вылетел у неё из рук, как пробка из бутылки — пушистый тявкающий шар, кувыркающийся в воздухе. Щенок благополучно приземлился на спину солидному джентльмену, лежавшему в проходе довольно далеко от его спального места, и Морган с изумлением подумал, что никогда не представлял собаку, способную летать так высоко и далеко.

Все это промелькнуло перед изумлённым взором Моргана в считанные доли секунды, до того как он упал на Хетер, сильно ударившись об неё верхней частью туловища, а лицом крепко вжавшись между грудей. Он попытался оценить ситуацию и возможные повреждения, но в этот момент на него обрушился новый ворох впечатлений. Её тело под тонкой ночной рубашкой было мягким, тёплым и благоухающим чарующим женским запахом, заполняющим ноздри и вызывающим помутнение рассудка. Конечно, что же ещё он мог чувствовать, уткнувшись носом в ложбинку на груди, а щеками покоясь на мягких возвышениях? Губами он чувствовал быстрое биение её сердца. Они буквально вибрировали с каждым ударом пульса, с каждым её дрожащим вздохом. Поддавшись внезапному порыву, он зарылся ещё глубже, прижимаясь к её мягкой груди, дыханием увлажняя тонкую ткань, защищавшую мягкие выпуклости от его прикосновений. Сами собой его руки обвились вокруг тела девушки, и он вдруг понял, что его ладонь покоится на верхней части её правого обнажённого бедра. Задравшийся подол ночной рубашки едва касался его руки. Так близко… так доступно… такое искушение.

Она зашевелилась, и у него вырывался приглушённый вздох. Чёрт возьми, почему всё случилось именно тогда, когда у него нет времени как следует насладиться этим! С большим сожалением, огромным усилием воли он заставил себя вспомнить, что нравится ему это или нет, но к него существуют определённые обязанности и работа, которые необходимо выполнять, и нет времени валяться, предаваясь похотливым фантазиям.

Хетер лежала под ним, прерывисто дыша и не понимая, как она оказалась в таком положении и как из него выбраться. Ошеломлённая, она ощущала на себе вес Моргана, прижимавший её, его крепкое тело и исходившее от него тепло. Мягкое прикосновение усов щекотало грудь под ночной рубашкой. Там, где он прижался к ней лицом, она чувствовала на своём едва прикрытом теле его влажное дыхание. Его блуждающие губы оставляли ощущение ожога, лаская внутренние изгибы грудей. Тёплые твёрдые пальцы сжали бедро, от чего её чувства ещё больше перемешались. У неё кружилась голова, тело лихорадило… оно было охвачено желанием… им овладели незнакомые и таинственные ощущения. Сердце учащённо забилось, в груди покалывало, внизу живота что-то дрожало, дыхание застревало в горле. Не сознавая, что делает, Хетер прижалась к нему, стремясь полностью погрузиться в эту чудесную запретную интимность.

Затем так же внезапно, как и началось, всё закончилось. Она моргала, глядя на него, и все ещё ничего не понимала, когда он поднялся на ноги. Сначала ей показалось, что он потрясён, так же как и она. Но, должно быть, она ошиблась, потому что в следующее мгновение он улыбнулся ей, озорно подмигнув, и медленно проговорил:

— Хотелось бы остаться и поиграть с тобой, дорогая, но долг обязывает.

Прежде чем она сообразила, Морган надел сапоги, схватил рубашку и пояс с пистолетом и стал пробиваться через мешанину человеческих тел и вещей в конец вагона. Добравшись до двери, он уже был полностью одет.

Уходя, он повернулся к ней:

— Если кто-нибудь вооружённый потребует ваши деньги и драгоценности, не спорьте с ним, Бостон. Будьте умницей и вежливо все отдайте. Мне очень не хочется, чтобы вы пострадали.

ГЛАВА 4

Морган промчался через следующий вагон, уворачиваясь от попадавшихся на его пути пассажиров и проклиная тот факт, что ему предстояло преодолеть ещё с полдюжины вагонов, прежде чем он достигнет почтового, где в большом сейфе находились деньги, золото и другие ценности. В жемчужно-сером предрассветном тумане сквозь запачканные сажей стекла разобрать что-нибудь было почти невозможно. Не было ни всадников в масках, ни звуков или вспышек выстрелов. Но поезд медленно и со скрипом все ещё двигался, и неприятное ощущение под ложечкой, которое у него всегда было предчувствием несчастья, становилось всё сильнее.

Он находился между вторым и третьим вагонами, когда поезд снова сильно дёрнуло. Пытаясь сохранить равновесие на узкой площадке, соединяющей вагоны, Морган предпринял отчаянную попытку за что-нибудь схватиться. На какое-то ужасное мгновение ему показалось, что он встретит свой конец под колёсами поезда.

Судьба оказалась добра к нему, правда, в довольно причудливой манере. Когда опора выскользнула из-под его ног, Морган, упав с высоты своего роста, с размаху уселся верхом на металлическую перекладину. Он ударился с такой силой, что из лёгких вылетел весь воздух. Это обстоятельство и спасло его от позора, потому что он просто не смог издать вопль, который, вероятно, услышали бы все, живущие на огромном пространстве между двумя побережьями. Острая боль пронзила его, а перед глазами засветились яркие, похожие на фейерверк звезды. Хотя он проклинал все на свете от боли, его утешало то, что он никогда серьёзно не думал заводить семью, ибо теперь, вероятно, лишится такой возможности.

Согнувшись пополам, держась за железную перекладину одной рукой и за ушибленную часть тела — другой, Морган сумел провисеть так до полной остановки поезда. Собрав всю силу воли, он с трудом поднялся. Ставшие ватными ноги подгибались, голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Он просто чудом остался жив, хотя теперь ему угрожала перспектива остальную часть жизни провести евнухом.

Оглушённый болью, Морган вопреки всякой логике сразу взвалил всю вину на Хетер:

— Это она во всём виновата! Эта проклятая женщина приносит несчастье! Её неуклюжесть так же заразна, как чума! Сначала я вылетаю из своей постели, а теперь практически кастрирован!

Все ещё ворча себе под нос, Морган вскарабкался в поезд и торопливо заковылял через оставшиеся вагоны к почтовому. Повезло бы так и дальше. Пока никаких признаков ограбления не было. Может быть, непредвиденная остановка поезда была вызвана каким-нибудь препятствием на железнодорожном пути.

Слабая надежда испарилась при виде небольшой группы всадников, несущихся галопом мимо окон вагонов. Рассвело, и можно было разглядеть, что они были в низко надвинутых на лоб шляпах и цветных платках, закрывавших нижнюю часть лица. Все были вооружены.

— Чёрт возьми! Хорошенькое начало дня! — пробормотал Морган, вытаскивая своё оружие, что сразу же спровоцировало отчаянные вопли у нескольких пассажирок.

Не обратив на это никакого внимания, он добрался до последнего вагона, находившегося непосредственно перед почтовым, и остановился, раздумывая, как быть дальше. В дверь проскользнул Дрейк. Он вопросительно взглянул на Моргана, заметив следы смазки на одежде друга.

— Какого чёрта ты ползал под вагонами, пока я карабкался по крышам?

Морган сердито сверкнул на него глазами.

— Я поскользнулся, но это тебя не касается. Удалось пересчитать наших, охочих до денег, друзей?

— Двое впереди. Тот, что следил за машинистом, уже выведен из строя. Его сторожит кочегар, готовый врезать ему ещё, если тот пошевелиться. Второй идёт по вагонам, собирая добычу. Я думаю, мы сможем поймать его, после того как позаботимся о его товарищах, если до этого его не схватит кондуктор. Предполагаю, что четверо занимаются почтовым вагоном — по двое внутри и снаружи.

Морган кивнул:

— Я лезу в вагон, а ты займись остальными.

На расстоянии нескольких вагонов от того места, где находился Морган, Хетер грубо нарушала его совет. Когда вооружённый бандит в маске потребовал от неё добычу, она наотрез отказалась помогать ему.

— Если вам нужна шкатулка с моими драгоценностями, можете сами лезть за ней под полку! — гневно сообщила она ему. — Очевидно, у вас нет никакого представления о том, как трудно доставать что-нибудь оттуда. Возможно, вам и вашим товарищам следовало задуматься об этом, прежде чем нападать на поезд, пока пассажиры находятся в постелях. Если бы вы подождали ещё час-другой, все бы встали и оделись, и полки снова переделали бы в сиденья.

Получивший столь яростный отпор преступник свирепо сощурился на неё из-под нахмуренных бровей. К тому же ему приходилось несладко, так как он был вынужден трясти ногой, отбиваясь от рычащего Пиддлса. Он посмотрел вниз:

— Леди, это маленькое злобное существо, кусающее мои лодыжки, принадлежит вам?

— Этот храбрый пёс защищает свою хозяйку, так что вам следует быть поосторожнее, — предупредила она.

— Что бы вы сказали, если бы я сделал из него коврик? — пригрозил грабитель.

Хетер гневно сверкнула глазами и вызывающе вздёрнула подбородок.

— Я вижу вас насквозь, грубый, неотёсанный негодяй! — Она нагнулась, схватила Пиддлса на руки и гордо посмотрела в лицо своему мучителю.

— Так-то лучше, — сказал он. — В вашем распоряжении пять секунд, чтобы передать мне ваши лучшие безделушки и деньги, или же я понаделаю в вас обоих очень много дырок. Можете начать с этих красивых серебряных серёг и рубинового кольца, которые надеты на вас.

— Это гранат, кретин вы этакий, — сердито поправила она, сдёргивая кольцо с пальца. — А серьги платиновые.

Он пожал плечами и протянул свободную руку ладонью вверх:

— Ну что ж, сколько-нибудь-то они стоят, даже если не драгоценные. Теперь ваши денежки, и побыстрее.

Бормоча проклятия, от которых её мать упала бы в обморок, Хетер сунула руку под подушку в поисках сумочки. Она хотела открыть её, но бандит вырвал сумочку у неё из рук и открыл сам. Высыпав содержимое на полку, он нахмурился.