— Слишком многого, очевидно, — огрызнулась Кэтлин. — Мне следовало бы помнить, что ты и двух недель не способен провести без женщины. Однако требуя от меня верности, ты, похоже, считаешь, что это правило не распространяется на тебя.

Рид не выдержал.

— У тебя была связь с Жаном?

— Если и была, я тебе никогда этого не скажу! — прокричала в ответ Кэтлин. — Гадай теперь об этом до самой смерти!

— Ты собираешься сидеть там вечно? — спросил подошедший к мачте уже под вечер Рид.

— Вполне может быть.

— Ты пропустила ужин.

Кэтлин невесело рассмеялась:

— У меня вдруг пропал всякий аппетит. Тебя это не удивляет?

— Не очень. — Рид устало вздохнул и, желая переменить тему, спросил: — Что ты там говорила о захваченных судах на Гранд-Тер? Я не хочу одалживать корабль у Жана.

— Они не принадлежат Жану. Они мои. По соглашению, которое мы с ним заключили, когда объединили наши силы, половина захваченных нами судов принадлежит мне. Помимо тех трех, что находятся сейчас на Гранд-Тере, я послала еще с полдюжины правительству в Вашингтоне в память о тебе и примерно столько же вошло в состав флота нашей судоходной компании в Саванне.

Рид в изумлении присвистнул.

— Черт возьми. Кэт! Ты что, решила собственноручно уничтожить весь британский флот?

— Вот именно, — прошипела она. — Я так и решила с ними поступить за то, что они разрушили мою жизнь. Да смилуется Господь над моей душой, так как я убила много людей, стремясь отомстить за твою смерть… А ты все это время был жив! — Кэтлин горько рассмеялась. Внезапно ей в голову пришла мысль и она поспешила ее тут же высказать: — Единственным кораблем, который мы потеряли с начала военных действий, был «Кэт-Энн». Я не могла поверить собственным глазам при виде его обломков. Как, черт возьми, ты сумел это сделать, Рид Тейлор? Ты должен был провести его через любой шторм без особых повреждений, однако вот он лежит там, весь разбитый и искореженный — гордость флота моего отца, названный так в честь моей матери! — Кэтлин замолчала, пытаясь подавить рыдание.

— Господи ты Боже мой! Но я же не нарочно наскочил на этот чертов риф! — воскликнул Рид. — Ты что, думаешь, мне очень нравилось сидеть на этом острове целый год?

V Кэтлин вырвался короткий смешок:

— Уверена, общество мисс Симпсон в значительной мере скрасило твое одиночество!

— Как общество Жана твое? — бросил Рид.

Единственным ответом ему было холодное молчание.

Кэтлин была в полном смятении. В голове вертелись обрывки мыслей, а сердце, казалось, готово

было выпрыгнуть из груди от переполнявших чувств.

Вновь, как и год назад, жизнь ее в один день перевернулась. «О, Рид , — мысленно воскликнула она, уронив голову на скрещенные руки, — неужели ты вернулся лишь для того, чтобы мучить меня?! Что же мне делать? »

Тогда, увидев вдруг перед собой Рида, она в первую минуту испытала настоящий шок, но потом ее охватила безумная, несказанная радость. Рид был жив! Ее любимый вновь с нею! Море не поглотило его навечно! Это чудо!

Потом она вспомнила про Жана, а появление Салли Симпсон еще больше осложнило и без того непростую ситуацию, в которой она оказалась неожиданно для себя.

Сейчас, сидя на «насесте» под самыми облаками, она чувствовала себя еще более несчастной и растерянной, чем в тот день, когда ей сообщили, что Рид пропал. «Жан , — простонала она про себя, — я никогда не желала причинить тебе боль !»

Сердце разрывалось на части. Ей хотелось исчезнуть — просто взять и перестать существовать. Мысли носились по кругу, не принося никакого решения. Она чувствовала себя необыкновенно счастливой, зная, что Рид жив. Это было ответом на ее молитвы, тем, о чем она мечтала все эти долгие месяцы. Она знала, что возвратится с ним в Чимеру, к детям, несмотря ни на что. Ей необходимо было быть рядом с ним, постоянно видеть его, слышать, касаться — увериться окончательно, что он жив.

Да, она была счастлива, и все же… Последнее время она все больше укреплялась в мысли, что радость всегда шла рука об руку со страданием. За счастье неизменно приходилось платить. Его надо было заработать, пролив прежде немало слез. Ей было жаль себя, Жана, даже Рида, который, несомненно, предвкушал более радостную встречу. Наконец-то можно выбраться с этого забытого Богом островка, где, скорее всего, было не слишком-то сладко даже в компании прекрасной мисс Симпсон, и найти свою жену в объятиях другого, к тому же лучшего друга! Конечно же, это причинило Риду боль. У Кэтлин не было никаких сомнений на этот счет. Она сама испытала потрясение, услышав бесцеремонное признание Салли Симпсон. Даже если юная блондинка и преувеличил кое-что в страхе за свою судьбу, факт оставался фактом: Рид изменил ей. Да он этого и не отрицал.

«Интересно, — подумала Кэтлин, — сильно ли Рид был привязан к этой Салли Симпсон? Они были вместе почти год, а это очень большой срок. Любил ли он ее? Она, вне всякого сомнения, была красива; красоте ее не повредило даже то, что она столько времени провела вдали от цивилизации. И она была молода, на вид ей нельзя было дать больше восемнадцати! ..»

А Жан? При мысли о нем глаза Кэтлин вновь наполнились слезами. Что он сейчас чувствовал? Она вгляделась в неясные очертания «Прайда» на фоне ночного неба. Жан спас ее, когда она находилась на грани безумия. Он научил ее вновь радоваться жизни и любить. Он стал необходимой частью ее жизни, и она любила его… но Рида больше. Рид был ее жизнью — воздухом, которым она дышала, ее сердцем, ее душой, ее кровью. Мысль о расставании с Жаном была раной в сердце, но потерять Рида еще раз означало бы смерть ее души.

Ей было ужасно жаль, что прекрасная дружба, связывающая Рида и Жана, разорвалась. Они любили друг друга как братья, но, встав между ними, она разлучила их. Будут ли они когда-нибудь вновь друзьями? Способен ли был кто-нибудь из них одержать победу в этой безумной войне между любовью и собственническим инстинктом? Формально Кэтлин была повинна в адюльтере, и, однако, она совсем не чувствовала себя виноватой. По закону она принадлежала Риду, и тем не менее какая-то часть ее сердца отныне была навсегда отдана Жану. Она пришла к Жану, лишь окончательно уверившись в том, что муж для нее потерян, пришла к нему с любовью в сердце, хотя скорее умрет, чем признается в этом Риду. Да и что хорошего это принесло бы любому из них? Только причинило бы лишнюю боль и сделало Рида с Жаном врагами на всю жизнь. Кэтлин порадовалась про себя, что догадалась убрать из своей юты вещи Жана, прежде чем устроиться здесь, на своем «насесте».

К чувствам боли и радости, одновременно владевшим Кэтлин в этот момент, примешивался и гнев. В то время как она изменила своему мужу, которого считала утонувшим, Рид вступил в связь с другой женщиной, полностью отдавая себе отчет о своей неверности. Он снова ворвался в ее жизнь без предупреждения, ожидая, что она тут же радостно раскроет ему объятия, несмотря на его предательство. Не успели восторги от их встречи улечься, как он моментально вновь стал прежним Ридом — высокомерным и требовательным собственником.

Что же касается мисс Салли Симпсон, то это дело было совсем иного рода. Кэтлин не нуждалась в услугах предсказательницы, прекрасно зная и без нее, что ее ждет масса неприятностей. Эти белокурые волосы и голубые глаза привлекли бы любого, не только полного сил мужчину, оказавшегося вместе с ней на пустынном островке наедине! Кэтлин сразу же заметила, что, несмотря на свой небольшой рост, юная блондинка была сложена превосходно.

«Господи , — подумала Кэтлин, — ну почему она не оказалась уродливой старухой с морщинами и бородавками на лице?! »

С первого взгляда было видно, что Рид очень нравился Салли. Он принадлежал ей целый год, и, женат он или нет, так просто она его не отдаст. От мисс Салли можно было ожидать чего угодно! Кэтлин чувствовала, что под внешней беспомощностью и очарованием прекрасной блондинки скрываются острый ум и расчетливость. Обладая в избытке этими качествами, она без особого труда узнала их в своей сопернице.

Кэтлин поморщилась, поняв, что в ней говорит ревность. Однако причина неприязни, которую вызывала в ней девушка, заключалась не только в ее ревности. В мисс Симпсон было что-то неестественное, фальшивое, говорившее, что она не та, за кого себя выдает. Если ее не обманывало чутье, под маской беспомощной женственности скрывалась жестокая маленькая интриганка, беспринципная личность, которая не остановится ни перед чем ради достижения своих целей. Как бы там ни было, с ее стороны было бы верхом глупости недооценивать мисс Салли Симпсон.

А поэтому ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Салли узнала, что Эмералд и жена Рида Тейлора — один и тот же человек. Это дало бы ей в руки козырь, которым она не преминула тут же воспользоваться с наибольшей для себя выгодой. В этом у Кэтлин не было никаких сомнений. Так что следовало соблюдать особую осторожность все то время, пока она будет с ними. Тем более, что, судя по всему, расстанется она с ними не скоро. Несмотря на все свои надежды, что, прибыв в Саванну, мисс Салли продолжит без задержки свой путь, Кэтлин в душе весьма в этом сомневалась. Эта девица была не из тех, кто легко выпускает из рук, что бы то ни было.

«Господи, — подумала Кэтлин сонно, — как же я устала от всех этих мыслей !» Слишком многое произошло в ее жизни за короткое время, и организму требовался отдых. Веки ее дрогнули раз, другой, но так и не поднялись.

В следующее мгновение, едва не свалившись, Кэтлин наконец решила сойти вниз. От долгого сидения ноги ее затекли, и спускалась она долго. Оказавшись внизу, она также медленно направилась в свою каюту. Перед дверью она остановилась, внезапно заметив пробивающуюся из-под нее тонкую полоску света. Должно быть, Рид находился у нее в каюте! Она застыла в нерешительности, не зная, пойти ли спать в другое место сразу же или сначала взять чистую одежду. Неожиданно из-за двери прозвучал голос Рида:

— Входи, Кэт. Не стоит дрожать в коридоре всю ночь.

Ее пальцы нащупали щеколду, и в следующее мгновение она шагнула в каюту, с грохотом захлопнув за собой дверь.

— Никогда в своей жизни я не дрожала, капитан Тейлор! — проговорила она резко, прищурившись при виде растянувшегося на ее койке Рида в расстегнутой до пояса рубашке и без сапог. — Я вижу, ты устроился в моей каюте, как у себя дома!

— А где же мне еще быть в первую ночь после встречи с моей любимой женой? — спросил он с самым невинным видом.

— Я не собираюсь начинать с тобой какую бы ни было дискуссию, — сказала она устало, направившись к своему матросскому сундучку. — Мне хочется побыть одной. Если ты не уйдешь, тогда придется уйти мне.

Внезапно раздавшееся в этот момент недовольное верещание заставило Кэтлин повернуть голову. В углу в своей клетке, накрытой тряпкой, сидел явно рассерженный Пег-Лег. — Что ты сделал с Пег-Легом?

Она протянула руку, собираясь сдернуть с клетки тряпку.

— Оставь его в покое! — рявкнул Рид. — Он был просто невыносим, поэтому я и накрыл его. — Рид бросил взгляд на свою руку. — Чертова птица меня клюнула!

Губы Кэтлин раздвинулись в непроизвольной улыбке.

— Это только лишний раз доказывает, что он великолепно разбирается в людях! — ответила она резко и вновь повернулась к своему сундучку.

— Кэт! — В голосе Рида была снисходительность уверенного в себе человека. — Если ты думаешь, что сумеешь достичь двери раньше меня, можешь, конечно, попытаться, но предупреждаю, ты не покинешь этой каюты, пока мы не выясним с тобой кое-какие вопросы.

Обманчиво расслабленная поза Рида не сулила ничего хорошего, и, прикинув в ужасе расстояние до двери, Кэтлин поняла, что совершила ошибку, войдя в каюту. Вздохнув, она на мгновение прикрыла глаза.

— Хорошо. Хоть я и смертельно устала, думаю, ты не дашь мне отдохнуть, пока не добьешься своего. О'кей, давай поговорим.

Кэтлин прошла к столу и опустилась на край. Ножны при этом звякнули, и, машинально сняв шпагу, она положила ее на стол. Затем, внутренне напрягшись, повернулась к мужу.

Рид смотрел прямо на нее.

— Как-то непривычно думать о тебе как о Кэтлин, с этими черными волосами. Так и хочется назвать тебя Эмералд. — Он на мгновение умолк. — Все то время, что я был на острове, я неизменно представлял тебя в Чимере вместе с нашими детьми. Твои рыжие волосы развевались по ветру, а изумрудные глаза искрились смехом.

На губах Кэтлин появилась мечтательная улыбка.

— А я, думая о тебе, все время забывала, что ты отрастил усы и бороду. Я видела тебя таким, только когда ты последний раз был дома… — Голос ее прервался, и в глазах появилось выражение несказанной муки.

Взгляды их встретились, и на мгновение оба застыли не в силах оторвать друг от друга глаза. Тихо, будто боясь, что его слова разрушат чары, приковавшие их взоры к друг другу, Рид произнес:

— Ты вернешься со мной в Чимеру, Кэт? — Это прозвучало одновременно и как вопрос, и как утверждение.

Спрыгнув со стола, Кэтлин подошла к иллюминатору. Какое-то время она стояла там и вглядывалась в яркую звездную ночь, обхватив себя руками, словно пытаясь сдержать рвущуюся изнутри боль. Наконец она плотно сжала веки и кивнула, прошептав еле слышно:

— Да.

Она опустила голову, и ее черные блестящие волосы упали на лицо, совершенно закрыв его. По щекам градом катились слезы, и она слегка прикусила нижнюю губу, стремясь заглушить рыдания. Вид у нее был несчастный.

Неслышно, как пантера, Рид скользнул к Кэтлин и встал у нее за спиной. Она почувствовала его присутствие только тогда, когда он сжал ей руки. Рывком он развернул ее, и она увидела на его лице выражение холодной ярости.

— Слезы, моя сладкая? — в голосе Рида звучало презрение. — По утраченной любви, быть может?

Молча Кэтлин покачала головой. Как могла она объяснить мужу, что плачет по всему — и по любви, с трудом приобретенной и тут же утраченной, и по миру, словно вдруг сошедшему с ума по злой иронии судьбы?

Вконец разгневанный беззвучными рыданиями жены, Рид встряхнул ее за плечи.

— Не лги мне! — прошипел он сквозь стиснутые зубы.

В следующее мгновение, чертыхнувшись, он отбросил ее от себя и, отлетев, она упала на койку.

От изумления Кэтлин даже не попыталась подняться глядя широко раскрытыми глазами на Рида. В два шага достигнув койки, он зажал ноги Кэтлин своими, не давая ей двинуться с места, и, наклонившись, схватил за волосы, заставив ее смотреть прямо ему в глаза.

— Расскажи мне, что у тебя было с Жаном, — проревел он. Глаза его метали искры, и большой палец руки опустился ей на горло. — Отвечай, пока я тебя не задушил!

Кэтлин ответила Риду яростным взглядом, слишком возмущенная в этот момент, чтобы пугаться.

— У нас сегодня что, вечер взаимных признаний? — язвительно проговорила она. — Ты тоже жаждешь поведать мне, как проводил время на острове в обществе своей подружки? — продолжала поддразнивать мужа Кэтлин, хотя и видела по его подрагивающей щеке, что он едва сдерживается. — Ты к ней тоже применял тактику пещерного человека?

Рид презрительно фыркнул:

— В этом не было никакой необходимости. Салли не такая, как ты.

— Уверена, тебе это пришлось по вкусу, — съязвила Кэтлин, стараясь не показать, какую боль причинили его слова.

— Весьма! — отрезал Рид. — А теперь твоя очередь. Насколько покладиста была ты с Жаном? Чем ты завлекла его, своим знаменитым темпераментом или сладкими речами? — Рид с силой дернул Кэтлин за волосы.

— Иди к черту, Рид Тейлор! — прошипела Кэтлин.

— Возможно, я так и сделаю, моя любовь, но я заберу тебя с собой. — Он приблизил свои губы к ее рту. — Видишь ли, моя прекрасная распутная жена, ты принадлежишь мне, а я не отдаю никому того, чем владею. — В голосе его прозвучали явные нотки угрозы. — Тем более, я не делюсь ни с кем своим самым ценным приобретением.

— Я не твоя рабыня, или лошадь, или…

— Но ты моя! — оборвал он ее на полуслове.

И как бы утверждая свое господство над нею, он впился в рот Кэтлин страстным поцелуем. Она извивалась всем телом, пытаясь освободиться, но он не отрывал своих губ от ее рта, в то время как его пальцы распускали шнуровку на ее корсаже. Проворно он стянул с нее жилетку и бриджи и, придерживая ее одной рукой, быстро разделся.

Он навалился на нее всем телом, горячим и твердым по сравнению с ее мягкой атласной кожей, и вновь впился страстным поцелуем ей в рот, раздвинув языком губы. Его загрубелые пальцы держали ее крепко за подбородок, не давая ей кусаться.

В горле Кэтлин застрял рвущийся наружу крик злости. Черт его побери! Он всегда так поступал с ней! Он всегда находил способ заставить ее забыть обо всем, кроме его прикосновения! Ей хотелось и дальше оставаться рассерженной — или нет? Под действием его ласк в ней медленно разгорался, казалось, навсегда потухший огонь, и вся ее борьба с собой и Ридом была явно обречена на неудачу. Словно издали до нее донесся голос мужа:

— Не борись со мной, киска. — И прежде чем она успела ответить, он произнес с мольбой и мукой в голосе: — Пожалуйста, не сопротивляйся, любовь моя. Я так долго ждал этого момента.

При этом нежном признании у Кэтлин пропало всякое желание сопротивляться. Она вся обмякла, губы ее жадно потянулись к его рту. Как же давно она не прикасалась к нему и как жаждала этого прикосновения даже в объятиях Жана…

Она заблудилась. Заблудилась в мире, где существовали только Рид и желания, которые он пробуждал в ее теле. Вновь и вновь она повторяла его имя, совершенно себя не слыша. Она не почувствовала, когда он отпустил ее, но ее руки, едва оказавшись на свободе, тут же обхватили его за шею и прижали к отчаянно жаждущему телу. Прошло несколько томительных мгновений, и наконец, когда она уже думала, что сейчас умрет от сжигавшего ее желания, он овладел ею. У Кэтлин перехватило дыхание, и затем с губ Рида сорвался стон. Он начал ритмично двигаться в ней, и ее пальцы в такт этим движениям ласкали его спину и ягодицы. Перед закрытыми глазами Кэтлин словно расцвела яркими красками радуга, которую она уже и не надеялась увидеть в своей жизни. Наслаждение достигло апогея, и в следующее мгновение радуга рассыпалась ослепительным фейерверком, яркие краски перед глазами закружились в бешеной пляске…

Кэтлин лежала неподвижно под Ридом, пытаясь разобраться в обуревавших ее чувствах. Когда же, какой момент, вновь и вновь спрашивала она себя, окончательно покорилась ему и, забыв о гордости, отдалась страсти? Глубоко внутри ее кричал, протестуя голос в попытке пробудить вновь чувство обиды и гнева, которые были так быстро забыты ею мгновение назад.

Когда Рид наконец лег рядом, Кэтлин моментально повернулась к нему спиной и глаза ее наполнились слезами. Рид тут же развернул ее лицо к себе.

— Не отворачивайся от меня, Кэтлин. Ничего хорошего это тебе не даст. Я вернулся навсегда, постарайся это понять, наконец. — Мгновение он смотрел на нее оценивающим взглядом, приподняв одну бровь. — Ты моя, сладкая, душой и телом, и я никогда не отпущу тебя. — Сделав паузу, дабы она прониклась смыслом того, что он сказал ей, Рид добавил нежно, но решительно; — Я никогда тебя ему не отдам!

При этих словах Кэтлин на мгновение забыла о своей скорби, испытав ни с чем не сравнимый восторг.

Под утро, когда небо окрасилось в золотистый цвет, они вновь любили друг друга. Разбуженная его ласками, Кэтлин тут же потянулась к нему, чувствуя в этот момент лишь любовь к этому, заявившему на нее права, мужчине и неизбывную тоску по его объятиям. Первое же прикосновение ее губ к его губам, а пальцев к коже пробудило в ней страстное, неукротимое желание, и мысль о сопротивлении, шевельнувшаяся было в ее все еще затуманенном сном мозгу, как и чувства обиды и гнева, была мгновенно ею забыта.

Руки Рида нежно гладили столь знакомое ему тело, и Кэтлин отвечала на его поцелуи пылко, жадно. Губы его скользнули вниз, к ее шее, обжигая кожу, и она повернула голову, давая ему возможность коснуться каждого участка, прикосновение к которому доставляло ей особое наслаждение. Когда, наконец, рот его сомкнулся вокруг ее розового соска, гот уже был набухшим и твердым. Рид почувствовал, как в ней поднимается жаркая волна желания, а Кэтлин застонала. Крик протеста, сорвавшийся было с ее губ, когда Рид оторвался от ее груди, мгновенно сменился восторженным восклицанием. Держа ее дрожащие, извивающиеся бедра сильными руками, Рид начал покрывать поцелуями ее живот, постепенно приближаясь к шелковистому треугольнику ее женственности, и вскоре она уже рыдала от наслаждения моля его взять ее.

Глубокий вздох полного удовлетворения прозвучал как музыка в его ушах, когда он, наконец, ответил на эту страстную мольбу и начал ритмичное движение в ее влажных глубинах.

— Люби меня, киска, — простонал он.

— Да, дорогой, — выдохнула Кэтлин, — да, Рид!

Волна страсти захлестнула их, накрыв с головой, затем отхлынула, и они очутились в спокойных, освещенных солнцем водах абсолютного счастья. Они лежали, не размыкая объятий, в то время как их дыхание и сердцебиение постепенно приходили в норму, и Кэтлин вдруг с необыкновенной остротой осознала, что она вновь, как и прежде, полностью ему принадлежит. Подчинившись Риду телом, она отдала вместе с ним ему и свою душу. Несмотря на боль и страдания, которые это, вероятно, могло принести ей в будущем, для нее не было пути назад. Страсть, соединившая их когда-то, была еще жива, и, хотя в чем-то они стали сейчас совершенно чужими, она от души надеялась, что они в конце концов найдут путь к сердцу друг друга и любовь их станет еще крепче, еще сильнее. Все их разногласия исчезнут, и между ними вновь воцарится любовь и доверие, которыми они когда-то так дорожили.

С чувством необычного смущения и неуверенности в себе стояла Кэтлин у штурвала в это утро. Когда Рид встал у нее за спиной, она вдруг почувствовала, что краснеет, словно невеста.

— Сменить тебя? — Рид обнял Кэтлин, положив свои руки поверх ее, держащих штурвал.

— Если хочешь.

Он поднял ее левую руку и поднес к губам, и вдруг, с силой сжав ее пальцы, рывком развернул ее лицом к себе.

— Что, черт возьми, это значит?

Невольно Кэтлин вздрогнула, и щеки ее залил багровый румянец, когда она увидела, что Рид со свирепым видом смотрит на подаренное ей Жаном кольцо.

— Это… это… кольцо, — запинаясь, проговорила она.

— Этоя вижу! — проревел Рид. — Я хочу знать, откуда оно у тебя, кто его подарил и что оно делает на том месте, где должно быть мое кольцо!

У Кэтлин перехватило дыхание, и прошло несколько секунд, прежде чем она с усилием выдавила из себя:

— Жан подарил его мне… на день рождения.

— И ты носишь его на левой руке вместо обручального кольца?! Не считай меня идиотом, Кэт! Сейчас же признавайся во всем!

Кэтлин с трудом проглотила застрявший в горле комок.

— Мы обручились, — пролепетала она еле слышно, однако Рид ее услышал.

Дыхание с шумом вырывалось изо рта Рида, словно его вдруг ударили в под дых.

— Черт! — в голосе его была неподдельная мука. — Черт его подери! Черт подери тебя!

С этими словами он сорвал с ее пальца кольцо и, размахнувшись, бросил его за борт.

Кэтлин вскрикнула, и рука ее сама собой вытянулась вперед, словно пытаясь достать кольцо со дна моря.

— Нет! О Рид! — простонала она. — Зачем ты это сделал? Я могла бы вернуть его Жану! Я забыла, что оно было у меня на пальце! У меня это совершенно вылетело из головы!

Его пальцы больно впились ей в плечи, и лицо потемнело от гнева.

— Так же, как ты забыла и меня? Да, Кэтлин? Так скоро… так легко?

Глаза ее расширились в изумлении.

— Я никогда тебя не забывала!

Но он, вне себя от ярости, ее не слышал.

— Ты заменила его кольцом мое, а сам он занял в твоей жизни мое место. Но теперь с этими покончено! Я не потерплю на тебе чужого клейма! Я тебя убью прежде, чем снова увижу в его объятиях!

Рид снял с ее правой руки изумрудное обручальное кольцо и надел его на тот палец, где ему следовал находиться.

— Никогда, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — никогда больше не снимай кольцо.

— Рид, клянусь тебе, я носила это кольцо не больше двух недель. Мы думали, ты погиб! — В ее блестящих от слез глазах, устремленных на него, была мука.

— Только сними его еще раз, и ты пожалеешь, что я не умер или что не умерла ты! — с угрозой в голосе сказал Рид. — Никогда больше ни один человек не назовет своим то, что принадлежит мне! — И как бы в подтверждение этих слов он по-хозяйски впился поцелуем в ее губы, оторвавшись от них только когда они раскрылись в покорности. — Ответь мне, Кэт, — потребовал он. — Чья ты женщина?

— Твоя, Рид, — прошептала Кэтлин. — Всегда твоя. — И она снова протянула ему свои губы, ничего не видя в этот момент из-за застилавших ее глаза слез.

Какое-то время спустя она вновь влезла на мачту, чтобы, уединившись там, поразмышлять над своим будущим и стоявшими перед ней сейчас проблемами. Там ее и нашел Рид.

— Опять прячешься от меня? — произнес он, скривив губы.

— Просто думаю. — Кэтлин пожала плечами.

— Знаешь, Кэт, мне до чертиков надоело, что ты здесь все время прячешься от меня. Запомни, больше такой номер у тебя не пройдет.

Кэтлин нахмурилась:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Вот это, — ответил Рид, с силой дернув ее за ногу.

Невольно она покачнулась и, боясь упасть, схватила его за плечи.

— Рид! Что ты делаешь?!

Сдернув Кэтлин с «насеста», Рид перебросил ее через плечо головой вниз, так что попка ее оказалась почти у самого его подбородка.

— Рид! Ради Бога! Ты убьешь нас обоих! — кричала она. — Сейчас же меня отпусти!

Держась одной рукой за мачту, а другой крепко уцепившись за бедро Кэтлин, Рид слегка укусил ее за голую ногу и приказал:

— Лежи тихо и не дергайся!

Он начал медленно спускаться, и при виде качающейся далеко внизу палубы Кэтлин закрыла глаза.

— Господи, это же настоящее безумие! — вырвалось у нее.

Рид рассмеялся:

— Может и так, но я намерен стащить тебя с этой мачты и заставить отныне держаться от нее подальше. Больше никаких убежищ, где я не могу до тебя добраться. Я буду стаскивать тебя снова и снова с твоего «насеста», пока ты, наконец, не оставишь этой дурной привычки. Не смей больше прятаться от меня в этом мирке грез и глупых мечтаний!

Наконец ноги Рида коснулись палубы, но он все еще не отпускал ее. Чувствуя себя сейчас в безопасности, Кэтлин дала волю своему гневу. Колотя Рида кулаками по спине, она закричала:

— Сейчас же отпусти меня, бесчувственный чурбан!

Рид в ответ лишь рассмеялся:

— Успокойся, Кэт! Не выставляй себя на всеобщее посмешище!

— Ты свинья! Животное! — завизжала она. — Ты нарочно пытаешься унизить меня перед командой! Никогда я тебе этого не прощу!

— Какое несчастье! — Рид усмехнулся. — Я никогда не оправлюсь от этой раны.

— Я покажу тебе рану! — выкрикнула она со злостью и вонзила зубы ему в спину.

Вскрикнув, он с силой шлепнул ее по ягодицам.

— Ой! — взвизгнула Кэтлин. Всю дорогу до каюты она не проронила ни слова, и лишь когда Рид бесцеремонно сбросил ее на койку и закрыл дверь, она яростно прошипела: — Ты ударил меня!

В глазах Рида, который стоял над ней, уперев руки в бока, вспыхнул гнев.

— А ты меня укусила. Дурные поступки влекут за собой соответствующее наказание. Запомни это на будущее. — Рид направился к двери. — И держись подальше от этой мачты, если не хочешь повторения сегодняшнего спектакля, — предупредил он уже на пороге и вышел.

Его проводил крик бессильной ярости. Последовавший за этим из-за двери смех Рида переполнил чашу унижения Кэтлин, и из глаз хлынули слезы.

— Наглый, высокомерный сукин сын! — простонала она.