Она взглянула в его глаза и увидела там голод. А еще она увидела, что это чувство сделало Теда уязвимым, колеблющимся. Она приподнялась на цыпочки и притянула его голову к себе, чтобы крепко поцеловать его.

– Тогда люби меня!

Их тела были горячими и неистовыми, когда следовали движению вверх-вниз, слитые воедино в своей жажде. Позже будет нежность, а сейчас было время для прерывистого дыхания и резких вскриков наслаждения. Было время для кожи, покрытой потом, для слияния губ и языков, так долго не знавших поцелуев… Для горячего желания брать и отдавать, которое изливалось из них…

– Я люблю тебя, – сказал хрипло Тед, когда смог заговорить. – Боже, как я люблю тебя.

– О, Тед, любимый. Прости, прости меня!

Мы потеряли столько времени…

– Эй, эй. – Тед нежной рукой вытер слезы на ее глазах. – Мы теперь вместе, и это самое главное. Ведь так?

– Да, – сказала она. – Это самое главное.

– И еще я думаю, моя дорогая, что нам надо перестать винить себя за ошибки прошлого.

– Я понимаю, – сказала она и поцеловала его в плечо. – Я так счастлива, что это почти пугает меня. Потому что глубоко в сердце мне кажется, что я не заслужила этого.

– Ты не должна так говорить, любимая. – Он медленно и очень нежно поцеловал ее. – Я уже говорил тебе, что не собираюсь повторять прежних ошибок. Но я буду совершать новые, и ты тоже. Мы будем спорить, даже ссориться, кричать и хлопать дверями. Но мы всегда будем помнить, что однажды чуть не потеряли друг друга, и это будет нашим спасением.

– Извини, что я остригла волосы. Я знаю, тебе не понравилось, – сказала Сэра, коснувшись пальцами коротких прядей.

– На самом деле, мне кажется, что тебе очень идет. – Он нежно отвел несколько влажных локонов от ее лица. – После того, как мы расстались в то утро, я пошел к парикмахеру и уговорил ее отдать мне один длинный локон на память.

– И Стелла согласилась? – Сэра приподнялась на одном локте. – Что она, интересно, подумала?

– Что я сошел с ума. Но я все объяснил, и она сжалилась надо мной. – Тед с удовольствием потянулся. – Скажи мне, миссис Хант, ты голодна?

– Думаю, надо сказать, только по тебе, любимый, – улыбнувшись ему, сказала Сэра. – Но на самом деле я умираю с голоду.

– Я тоже. Поэтому давай пойдем и поедим.

Он снял со стула и надел темно-бордовый халат.

Сэра внимательно посмотрела на него, наморщив лоб.

– Почему-то он кажется мне странно знакомым.

– Неудивительно. Это твой подарок мне на наше первое Рождество.

– На самом деле, на наше единственное Рождество вместе. Я удивлена, что ты сохранил его.

– Я сохранил все, что имело к тебе хоть малейшее отношение, – тихо сказал он. – Думаю, худшим моментом в моей жизни было найти лежащее в чемодане твое обручальное кольцо. Как будто в моих ушах прозвучали похоронные колокола. И вот теперь оно вернулось на свое законное место.

Они пожарили две отбивные и съели их вместе с маленькими вареными картофелинами и салатом из свежих овощей, запивая все это красным вином. Затем они сварили себе кофе и решили выпить его в гостиной, сидя у камина.

Глядя на танцующие языки огня, Сэра тихо сказала:

– Я все еще голодна.

– Ты хочешь есть?

– Нет.

– А, – сказал он и начал целовать ее в шею.

На этот раз они не спешили. Он выполнял все ее высказанные и невысказанные желания с утонченной и почти мучительной нежностью, снова и снова подводя ее к вершине оргазма.

Наконец он позволил ей достигнуть его окончательно и упасть на его руки с криком, который он заглушил поцелуем.

Наступила ее очередь принести ему наслаждение, с чувственной радостью используя свои руки и губы. Так, как он это любил. И она делала это снова и снова, пока он не отвел ее руки и не вошел в нее…

Через некоторое время Тед обнял Сэру и мягко сказал:

– Ты окончательно разочаруешься во мне, если я предложу подняться в спальню и немного поспать?

– Совсем нет, – сказала Сэра и крепче прижалась к нему. – Я ни одну ночь не спала с тех пор, как встретила тебя на скалах.

Она почувствовала, как он улыбается.

– Ну, я позабочусь о том, чтобы ты продолжала плохо спать, – сказал он.

– Правда? – Сэра провела кончиком пальца по его груди. – Каким образом?

– Буду счастлив объяснить это в деталях, – обходительно начал Тед. – Но несколько позднее.

Завтра нам надо присутствовать на свадьбе, и будет ужасно, если шафер и подружка невесты заснут и начнут храпеть прямо посередине церемонии венчания. У Лиззи Троте будет сердечный приступ.

– Думаю, приступ у нее будет в любом случае.

Представляешь, мы будем главной темой ее разговоров в течение всего необозримого будущего.

– Хорошо, – сказал он, – что нас не будет поблизости, чтобы выслушивать все это.

– Ты не хочешь, чтобы мы поженились в деревенской церкви?

– Я хочу жениться на тебе в Нью-Йорке, и как можно быстрее. Но мы вернемся сюда, чтобы крестить нашего ребенка. – Он провел рукой по всему ее телу и вздохнул. – Ну, на этом все, хитрюга. Поставь решетку перед камином, пока я запираю входную дверь.

– Да, мой повелитель, – с притворным смирением сказала Сэра.

Как только они легли в постель, Тед заснул, обняв ее одной рукой. Но Сэра еще какое-то время не спала, просто радуясь тяжести его руки, лежащей на ее теле, и звуку его спокойного и ровного дыхания. Это просто замечательно, думала она. Любовь победила все. И боль, и горечь, и взаимные обвинения…

Когда она наконец закрыла глаза, то заснула глубоким сном без сновидений.

Несколько часов спустя Сэра услышала спросонья какой-то звук. Она открыла глаза, прислушалась и с неудовольствием поняла, что кто-то стучит во входную дверь. Должно быть, Фиона решила не оставаться на ночь в «Хилл Хаус», подумала Сэра и надела рубашку Теда.

Тед продолжал спать. Она наклонилась, чтобы поцеловать его в волосы, перед тем, как босиком прокрасться из комнаты и спуститься вниз по лестнице.

Стук в дверь не прекратился. Наоборот, он стал громче и нетерпеливее.

– Подождите, я иду, – крикнула она, снимая ключ с крючка и вставляя его в массивный замок.

Когда дверь открылась, она в изумлении широко раскрыла глаза и протерла их, глядя на стоящую на пороге фигуру.

– Донна? – Она в растерянности потрясла головой. – Что ты здесь делаешь?

– Я приехала на машине. Я беспокоилась о тебе и была права. – Донна окинула горящим взглядом полуодетую Сэру. – Очень впечатляюще! – Слова падали у нее изо рта, словно тяжелые камни. – Я ехала в «Хилл Хаус», когда встретила по пути какого-то парня, жениха Вики, как я понимаю. Он сказал мне, где ты и по какой причине… Не пригласишь ли меня внутрь?

Я проделала очень долгий путь.

– Донна… – Сэра заколебалась, чувствуя растерянность и внезапную тревогу. – Это не мой дом. Я не могу пригласить тебя остаться здесь.

– Я не хочу здесь оставаться, – коротко сказала Донна. – Я хочу, чтобы ты села в машину и вернулась в Нью-Йорк вместе со мной. Сейчас!

До того, как ты наделаешь еще больше глупостей.

Ее губы искривились в усмешке.

– Я вижу, ему удалось затащить тебя в постель. Но он же в этом дока, не так ли? Может довести женщину до невиданных в сексе высот.

Это как бесплатный билет в рай. Думаю, для него это что-то новенькое: заниматься сексом со своей бывшей женой. Но не обманывай себя, Сэра.

Новизна скоро исчезнет, и он обратит свое внимание на следующую счастливицу, ждущую своей очереди.

Донна уже вошла в прихожую и закрыла за собой дверь, заставив Сэру почувствовать, что она хочет держаться от своей подруги подальше.

Не будь глупой, безмолвно уговаривала она саму себя. Ты просто еще не проснулась и поэтому так нервничаешь. Вот и все.

Вслух она мягко сказала:

– Донна, все совсем не так, как ты думаешь.

– Неужели? – Донна прошла мимо нее в гостиную, зажгла свет и сняла свой плащ. – Я думаю, что все именно так. Потому что у тебя опять то самое выражение лица, которое я всегда ненавидела: как у наевшейся сливок кошки. Иногда, когда ты возвращалась на восходе, я чувствовала его запах на твоей коже.

Она глубоко вдохнула с полузакрытыми глазами.

– Этот непередаваемый запах его чистой кожи, смешанный с запахом одеколона, которым он всегда пользовался.

Сэра внезапно почувствовала холод.

– Думаю, мне не за что тебя винить, – продолжила Донна таким тоном, словно разговаривала о каких-то пустяках. – Ты была одинока в то время, и Тед был прекрасной мишенью. Но теперь пришло время проснуться и вернуться к реальности, моя кошечка. У тебя с Тедом все кончено. Ты развелась с ним, потому что он был тебе неверен. И он всегда был неверным. И всегда будет. – Она пожала плечами. – Не думаю, что у него получится что-то изменить.

Сэра издала тихий звук, и Донна кинула на нее острый взгляд.

– Что случилось, Сэра, сладкая моя, ты так побледнела? – Она захихикала. – Что случилось, кошечка? Твои сливки скисли?

Сэра попыталась успокоиться. Сейчас я проснусь, подумала она, и пойму, что это всего лишь плохой сон.

Она тихо сказала:

– Я не вернусь в Нью-Йорк раньше окончания свадьбы, Донна. И Тед поедет вместе со мной.

Мы собираемся снова пожениться.

– Ну да. – Голос Донны был насмешливым. – Все это глупости, Сэра. Тед и брак, эти две вещи несовместимы. И ты не можешь принять его обратно только потому, что он великолепен в постели. Все бабники таковы. Это их единственное достоинство.

– Спасибо, – вежливо сказал Тед, – за столь высокую оценку. Донна, ты приехала неожиданно, впрочем, как и всегда.

Ни Донна, ни Сэра не заметили, как появился Тед. Он стоял босиком, в своем темно-бордовом халате, прислонившись к косяку двери.

Он улыбался, но в глазах его был лед.

– Чему мы обязаны этой честью? – спросил он.

– Сэра – моя подруга, – высокомерно ответила ему Донна. – А также мой деловой партнер.

Я приехала, чтобы спасти ее.

– Как серьезно, – протянул, покачивая головой, Тед. – Я и не знал, что ее нужно спасать.

– Нужно, – сказала Донна. – От такого негодяя, как ты.

Тед засмеялся.

– Не смейся надо мной. – Ее голос задрожал от гнева. – Как ты смеешь смеяться!

– Поверь, что я не нахожу ничего смешного в этой ситуации. – Тед выпрямился и сделал шаг в комнату, завязывая пояс халата потуже. Затем он сказал:

– Сэра, дорогая, почему ты не предложила своей лучшей подруге и деловому партнеру чая, после того, как она проделала на машине весь этот долгий путь в ночи после твоего приглашения? – Он поцокал языком. – Как нехорошо с твоей стороны, когда она так заботится о тебе.

Безжизненным тоном Сэра сказала:

– Я не приглашала ее и не знаю, почему она здесь.

Его брови поднялись в удивлении.

– Ты имеешь в виду, она просто взяла и приехала?

– Она звонила сегодня днем, как раз перед репетицией, и я сказала ей, что ты здесь. Но я не просила ее о помощи. – Сэра поколебалась, а затем продолжила слегка изменившимся голосом:

– Тед, она говорила, намекала на… Мне нужно, чтобы ты сказал, что это не правда.

– Только намекала? Ты удивляешь меня. Он взглянул на Донну. Его лицо становилось все более жестким. – У тебя такая прекрасная аудитория. Почему бы не открыть банку с пауками?

Или ты ждешь, что я сам расскажу Сэре о том, как мы однажды переспали друг с другом?

Сэра отступила на шаг, прижав руку ко рту.

– О нет. – Это был почти стон. – Пожалуйста, нет.

– К сожалению, да. Это было до того, как я встретился с тобой в Нью-Йорке. Я не имел ни малейшего понятия о том, что вы знакомы.

– Почему же ты не сказал об этом потом?

– Потому что считал, что это не важно. И не видел ничего хорошего в том, что я скажу тебе об этом. Я думал, что для нее эта встреча была такой же незначительной, как и для меня, но я ошибался.

– О да, – резко сказала Донна. – Ты в очень многих вещах ошибался. Ты действительно думал, что можешь стать моим любовником, а затем бросить меня, как только подвернется что-нибудь более подходящее.

– Донна, – сказал он. – Мы занимались сексом один раз. Это не было длительной и страстной любовной связью.

Донна повернулась к Сэре, ее лицо горело.

– Я была первой, Сэра. Как ты себя по этому поводу чувствуешь? Я была до тебя в этой его прелестной квартирке с видом на залив. Лежала в его постели.

– О Боже, – прошептала Сэра. – О Боже.

Тед подошел к ней и крепко взял ее за руку.

– Сэра, послушай меня. Я встретил Донну на вечеринке. Мы разговорились, и я спросил, не хочет ли она чего-нибудь выпить. Мы пошли в бар, а потом ко мне домой. Она вроде бы все делала правильно, но я уже понял, что это была ошибка. Поэтому посетовал на то, что впереди у меня тяжелый день, и предложил ей вызвать такси. Она спросила, можно ли воспользоваться ванной комнатой. Ее не было так долго, что я пошел за ней и нашел в моей спальне. Она лежала на кровати совершенно голая и выглядела просто потрясающе. Я подумал, что не стоит разочаровывать ее. Это было еще одной большой ошибкой.

Когда все было кончено, я вызвал такси, и она исчезла. Как я думал, навсегда. Но я ошибался.

– Не слушай его, – сказала Донна, улыбаясь. – Он соблазнил меня. Он не мог оторваться от меня. Он хотел, чтобы я осталась на ночь.

Его голос был ледяным.

– Поверь мне. Донна. Это было последнее, чего я хотел.

Он обернулся к Сэре.

– Когда она была в моей квартире, то не теряла времени даром. Она записала мой домашний и рабочий номер телефона, даже название агентства. – Он нетерпеливо вздохнул. – Она начала звонить мне каждый день. Хотела приехать и приготовить мне ужин. У нее были билеты в театр.

Она просто жаждала пойти посмотреть один фильм.

Несколько раз я выходил из агентства и наталкивался на нее. Она говорила, что просто проходила мимо, но я начал чувствовать себя преследуемым.

И потом у меня больше не осталось оправданий, почему я не могу увидеться с ней.

– И ты увиделся со мной снова, – сказала Донна. Ее голос был уверенным, почти ликующим, словно все, что он сказал, прошло мимо ее ушей. – Я пригласила тебя на закрытую вечеринку в издательстве, и ты пришел.

– Да, – сказал он. – Потом я хотел отвести тебя в ресторан и как можно более мягко сказать, что между нами ничего не может быть. Он взглянул на Сэру, и его взгляд смягчился. Но тут я увидел тебя, любовь моя, и все остальные мысли вылетели у меня из головы, кроме желания быть рядом с тобой… Я собирался позвонить Донне, чтобы извиниться, но она позвонила мне первой. Я ожидал, что она будет сердиться, но не был готов к граду истерических обвинений. Она вбила себе в голову, что я предал ее. Потом она вдруг резко изменила свой тон и стала сетовать на то, что я такой мужчина, который не может держать свою чертову молнию на брюках застегнутой. Она сказала, что прощает меня за это и считает, что мы можем начать все сначала. Я сказал, что не можем. Что я влюблен в другую женщину. Тогда она сказала, что заставит меня пожалеть об этом. Я ответил, что уже жалею о произошедшем так сильно, как она и не мечтала.

Сэра сказала:

– Но это был еще не конец истории, не так ли? Я слышала, как она разговаривала по телефону, должно быть, с тобой.

– Наверное, – сказал он, – если только у нее нет еще десятка таких же болванов, как я, по всему Нью-Йорку.

Он обнял Сэру за плечи.

– А потом начались анонимные звонки и прочая дребедень.

– Ты ничего не можешь доказать, – резко сказала Донна.

– Это был запах твоих духов на платке и рубашке, – сказал Тед. – Я сразу узнал его, потому что он мне никогда не нравился.

– «Львица», – прошептала Сэра и уставилась на Донну. – Твои духи для специальных случаев. Почему я не узнала их?

– Потому что у тебя не было причин делать такие сопоставления, – угрюмо сказал Тед. – Но я их сделал. Ты приглашала ее домой, и ей удобно было устраивать подобные вещи.

– Донна… – Голос Сэры прервался. – Как ты могла?

– Потому что я хотела его. – В голосе женщины звучала неприкрытая горечь. – И я могла бы сделать его счастливым, если бы он дал мне шанс.

А вместо этого мне пришлось наблюдать, как он уходит вместе с тобой. Я поклялась, что заставлю вас обоих пожалеть об этом. – Взгляд, который она бросила на Сэру, был полон жестокой радости. – Но я даже не подозревала, насколько хорошо у меня получится это сделать.

– Так что привело тебя сюда сегодня вечером? – тихо спросил Тед. – Может быть, опасение, что мое присутствие рядом с ней пробудит в ней какие-то нежелательные для тебя воспоминания?

Донна презрительно посмотрела на него.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Думаю, понимаешь, – сказал Тед. – Меня всегда мучили подозрения, что падение Сэры не было несчастным случаем, каким оно всем показалось. – Он буравил Донну пристальным взглядом. – Ведь вы были вместе, когда это случилось.

– Тед… – Сэра потянула его за рукав халата. – Донны не было рядом, когда у меня подвернулась нога.

Тед взял ее за плечи и заглянул глубоко в глаза.

– Вспомни, что точно с тобой произошло тогда. Ты подвернула ногу или поскользнулась?

Это разные вещи.

– Ты хочешь, чтобы она вспоминала худший день в жизни? – закричала Донна. – Сэра, не делай этого, ты только расстроишься.

Сэра застыла в объятиях Теда.

– Я вспомнила, я поскользнулась! Я шла вниз по лестнице и несла стенд, когда наступила на что-то круглое, и оно покатилось под моей ногой.

– Карандаш? Или ручка? Что это было, Донна?

Лицо Донны было красным от гнева.

– Ты совсем с ума сошел. А кто позаботился о ней, кто вызвал «скорую», когда она начала истекать кровью?

– Но к тому времени, когда «скорая» приехала, было уже слишком поздно спасать ребенка. – Голос Теда был невыразительным и очень уставшим.

Сэра освободилась из его объятий и подошла к Донне.

– Скажи, пожалуйста, скажи мне, что ты не делала этого. Что ты не клала ничего на лестницу, чтобы я упала.

– Раскаяние всегда приходит после. – Донна хрипло и резко дышала. – Ты была такой гордой, Сэра, такой довольной, что носишь ребенка этого ублюдка. У тебя было все, а у меня – ничего. И я ненавидела тебя за это. За то, что ты заставила его полюбить тебя, за то, что забрала его у меня. За то, что ждала от него ребенка. Я не могла позволить этому случиться…

Донна улыбнулась при воспоминании.

– В офисе валялся большой гвоздь, его-то я и положила на лестницу. – Она пожала плечами. – Все было в руках случая. Ты могла вообще не наступить на него. В какой-то момент я была готова остановить тебя. Потому что ты мне всегда нравилась, Сэра. Между нами был только Тед.

Без него мы снова могли бы стать друзьями. И мы ими стали. – Ее улыбка была спокойной, почти детской. – Разве нет?

– Да, – сказала Сэра, прерывая наступившую тишину. Она дрожала. – Мы были друзьями. Ты… была добра ко мне.

– Я хотела поставить нас на одну линию. – Донна говорила об этом так, будто случившееся было само собой разумеющимся. – Конечно, ужасно потерять ребенка. – Тут ее лицо свела судорога. – Почти так же ужасно, как совсем не иметь его.

– Донна… – В голосе Сэры звучала боль. – Не надо. Ты встретишь кого-нибудь, кто полюбит тебя…

И она замолчала, потому что поняла, что это не правда.

Донна была психически больна, ей была нужна помощь…

– Но я хотела только Теда, – ответила Донна. – А теперь он снова у тебя.

И она вытащила нож. С ужасно искаженным лицом, превратившимся в маску, она бросилась на Сэру. Но Тед успел поймать Донну за руку и заставил выронить нож.

На мгновение наступила тишина, которую вскоре наполнил новый звук: плач, который постепенно перешел в тихое завывание. Донна упала на ковер и свернулась в калачик, закрыв руками лицо и дрожа всем телом.

Тед взглянул на Сэру. Она стояла, прижав руки к горлу, с бледным лицом и расширенными глазами, тщетно пытаясь понять, что только что произошло.

Он мягко сказал:

– Дорогая, тебе надо вызвать «скорую помощь» и полицию. Сможешь? Мне лучше остаться здесь и присматривать за ней.

Сэра вздрогнула.

– Обязательно вызывать полицию?

– Да, – сказал он. – Все зашло слишком далеко. Она опасна даже для самой себя.

К тому времени, когда приехали врачи и полиция, Донна уже относительно успокоилась и смогла сесть на стул.

Она все время повторяла:

– Как вы добры. Как вы добры, что помогли мне.

Сэра не могла смотреть на то, как ее будут забирать, поэтому она убежала на кухню. Когда Тед вошел туда, она сидела за столом, скрестив руки на груди и уставившись куда-то вдаль.

– Я хотела приготовить кофе, но не смогла открыть банку.

– Я все сделаю, – сказал он. – И еще принесу немного бренди, думаю, он нам обоим не помешает.

– Да, – сказала она и вздрогнула. – Тед, это было ужасно. У нее был нож для резки овощей.

Как раз такой, каким я пользовалась, когда мы жили в одной квартире. – Она содрогнулась. – Я просто не могу поверить…

– Я тоже, – тихо сказал он. – Хотя у меня были подозрения с самого начала. Она была какая-то странная, это сразу отпугнуло меня. – Его улыбка была одновременно циничной и очень печальной. – Но у нее было прекрасное тело, и я был глуп настолько, что не устоял.

Сэра поежилась.

– Что с ней будет дальше?

– Не знаю. Наверное, ее направят в клинику для душевнобольных. У нее есть родственники?

– Скорее всего, нет, – медленно сказала Сэра. – Она никогда не говорила о них. – Она вздохнула. – Я ведь жила с ней в одной квартире! Я должна была знать, тут есть моя вина…

– Нет, Сэра. – Тед присел на краешек ее стула и обнял ее за плечи. – Я уверен, что проблемы Донны начались задолго до того, как вы познакомились, хотя, возможно, я выступил в качестве катализатора.

– Бедная Донна, – тихо сказала она.

– И ты говоришь это? – удивленно спросил Тед. – Моя дорогая, она могла убить тебя в тот день в издательстве. А сегодня она пыталась пырнуть тебя ножом. И ты все еще жалеешь ее?

– Да. – Она освободила одну руку и прикоснулась к его лицу, погладила его волосы. – У нас есть все, а у нее – ничего.

Тед прижал к себе ее голову и поцеловал пушистые волосы.

– Да, – сказал он. – У нас есть все. Бедная Донна.

Это была прекрасная свадьба. Погода стояла великолепная, невеста светилась от счастья, и празднование все набирало обороты.

Подружка невесты была немного бледной, ходили слухи о том, что прошлой ночью в деревне что-то произошло.

– Все эти бродяги, – тоном знатока сказала Лиззи Троте. – Временами ведут себя просто ужасно. – Ее тон намекал на то, что она знает гораздо больше. – Но никто не пострадал, – закончила она с легким разочарованием Теду отлично удавалась роль тамады, все были просто очарованы.

Он встал, держа в руках бокал.

– Леди и джентльмены. Я хочу произнести тост за здоровье подружки невесты… Пожалуйста, встаньте и выпейте за нее – за Сэру, мою любимую жену!

Сэра сидела и улыбалась среди шума удивленных возгласов. Вики и Эндрю первыми поднялись с бокалами в руках. Сэра видела, как Фиона глубокомысленно кивает головой, а тетя Джейн утирает платком слезы.

Когда Сэра с Тедом начали танец, он прошептал ей на ухо:

– Ты счастлива?

– Больше, чем ты себе можешь представить.

Она заглянула в его глаза, больше не чувствуя никакого страха, зная, что увидит там любовь, нежность и уверенность в том, что это будет длиться до конца их жизней.