ГЛАВА 14

НА БОРТУ «ПОСТ-СКРИПТА»

— Ара, ему понадобится наставник, — говорил Кенди, стараясь умерить волнение.

— Не самое подходящее соображение для данного этапа, — твердо ответила Ара.

— Что ты хочешь этим сказать? — возмущенно спросил Кенди. — Седжал обладает новой формой Немоты, и кто-то должен обучить его, как правильно ею пользоваться. Ему уже исполнилось шестнадцать. Обучение должно было начаться много лет назад.

Ара поставила чашку с чаем на небольшой столик рядом со своим креслом. Кенди сидел в таком же кресле напротив. Жилище Ары всегда представлялось ему слишком уж загроможденным вещами, уж слишком тут много было мебели, ковриков, книжных полок и огромных столов. Все это подавляло, воздух казался отсыревшим, вовсе не к такой обстановке Кенди привык в своем спартанском жилище.

— Ты сам ответил на свой вопрос, — сказала Ара. — Седжал обладает новой формой Немоты. И кто же в состоянии его обучать, если это новая форма?

— Немота и есть Немота, — парировал Кенди. — Он должен освоить медитацию и концентрацию, и степень его одаренности в данном случае не имеет значения. И начинать надо прямо сейчас.

— Ты давно не был в Мечте? — спросила Ара.

— Давно, слишком много дел. У Харен для каждого нашлось поручение, чтобы как следует отремонтировать корабль. Ты — единственная, кто там был с тех пор, как… — Кенди облизнул губы, стараясь подавить внезапно подкативший к горлу комок, — как похоронили Питра.

— Мечта стала с тех пор гораздо более опасным местом, — бесстрастно заметила Ара. — Происходит что-то непонятное, было еще несколько случаев, как тогда, когда разверзлась та черная пропасть. А теперь там началось что-то… Не знаю даже, как назвать. Нечто вроде бури, что ли. Она уже поглотила девятнадцать планет, и Немые, которые на них обитают, оказались как бы в одиночном заключении. Не время сейчас приводить в Мечту новичка.

— Речь пока не о том, чтобы приводить Седжала в Мечту, — резко парировал Кенди, хотя ее слова об опасности подогрели его любопытство, — он должен сперва освоить дыхание, обучиться медитации, потом, на завершающем этапе, надо будет подобрать для него стимулирующий коктейль. Так что начинать надо прямо сейчас.

— Кенди, — сказала Ара, решив изменить тактику, — ты никогда не занимался преподаванием. У тебя нет опыта.

— И у тебя тоже когда-то не было опыта. Послушай, я прошел полный курс по педагогике Немых, недавно я освежил этот материал в памяти. Если что-нибудь пойдет не так, я позову на помощь.

— Кенди…

— Почему ты не хочешь пойти мне навстречу? — Кенди не дал ей договорить. — Ара, объясни в конце концов, что происходит? Я знаю, ты что-то не договариваешь. Все какие-то дрянные секреты?

— Не надо ругаться, — строго сказала Ара.

— Еще чего, не надо, — оборвал ее Кенди. — Ты уже не одну неделю водишь нас всех за нос. Ты даже про Мечту ничего не рассказала, пока я не начал выспрашивать. — Он заговорил мягче. — Это новее на тебя не похоже. У реальных людей — людей моего племени — есть такая поговорка: «Гораздо проще исполнять свой долг, если точно знаешь, ради чего ты это делаешь».

— Это высказывание принадлежит Ирфан, — пробормотала Ара.

— Она научилась у нас, — не сдавался Кенди, — Слушай, ты ведь прекрасно понимаешь, что я прав. Твоя скрытность и нежелание объяснить нам всем, объяснить мне… это все бесполезно. Что тебе сказала императрица?

— А разве я говорила, что это касается императрицы?

— Черт побери!

Кенди треснул кулаком по ручке кресла, но мягкая обивка приглушила звук и испортила драматический эффект. — Прекрасно, не хочешь говорить, не надо. Но Седжал станет моим студентом.

Ара бросила на него холодный взгляд.

— Ты не имеешь права.

— Ах, вот как? Ну, слушай. «Закон Братства», раздел четыре, подраздел шесть, параграф 2.1, цитирую: «Немой, имеющий статус брата или выше, имеет право преподавания». Я на сегодняшний момент полный брат. В разделе восьмом, подразделе двенадцать, параграфе 4.1 сказано: «Если брат находит Немого и приводит его в Братство, он имеет право стать его наставником, при условии что ни одна из сторон не возражает».

— Специально выучил.

— Слушай, — не сдавался Кенди, — Седжал не против, чтобы я был его наставником. Он сам мне сказал об этом. И закон на моей стороне. Такой вот редкий случай.

— Слишком много во всем этом непонятного, Кенди. Я не могу тебе разрешить.

— Ты не можешь мне запретить, — быстро возразил Кенди, — если только не посадишь на гауптвахту. Да у нас ее и нет. Ерунда какая.

— Я посажу тебя под домашний арест.

Кенди уже открыл было рот, чтобы пригрозить Аре судебным преследованием за нарушение протокола, но потом подумал, что такой поворот может только подхлестнуть упрямство Ары и их спор получит новую движущую силу, Еще пять лет назад он бы не задумываясь кинулся в Драку, но за это время он кое-чему научился и кое-что узнал о человеческой природе и приемах дипломатии. Что бы там ни говорила по этому поводу Ара.

— Ара, — сказал он, — правила однозначно толкуют ситуацию. Я нашел Седжала, я должен стать его учителем. Ты сама это прекрасно понимаешь. А если есть какие-то секреты, которые что-то для меня меняют, пожалуйста, я слушаю.

— Зачем тебе вообще понадобился этот мальчишка? — спросила Ара. — Ты же знаешь, он тебе не родственник.

Кенди пожал плечами, стараясь не обращать внимания на острый укол разочарования, вызванный ее словами.

— Он мне нравится. Он хороший парнишка. Мы находим общий язык.

— И ты уверен, что хочешь изменить ваши отношения? Учитель ведь совсем не то же самое, что друг.

— Я хочу показать ему Мечту, — сказал Кенди просто.

— И получить возможность продвинуться.

Кенди посмотрел на нее долгим взглядом. Он был полным братом, но вовсе не намеревался провести в этом чине остаток своей жизни. Получив статус отца, он сможет самостоятельно заниматься поисками Немых. Когда сделается отцом-наставником, сможет возглавить целую поисковую экспедицию, — это как раз то, чем сейчас занимается Ара. В Братстве, однако, существовало строгое правило, согласно которому любому из монахов предстояло вернуть ордену все, что для этого монаха было сделано. Это касалось образования, проживания, питания и обучения, и без выплаты такого долга продвинуться дальше статуса брата и мечтать было нечего.

Такая выплата частично осуществлялась отработкой в системе внутренних коммуникаций, эта сфера требовала немалых трудозатрат от всех Немых и служила для монастыря основным источником дохода. Еще одно, на этот раз неписаное, правило гласило, что выплаты можно вносить и вперед. Руководство студентом — вот один из путей для таких выплат, хотя и вербовка Немых тоже в ордене приветствовалась. В Братстве были и такие, кто оказался неспособным ни к одному из этих двух занятий, и они навсегда оставались братьями и сестрами, трудились на полях, в сфере коммуникаций, занимались исследованиями на основной базе. У брата Кенди, конечно же, имелась своя собственная программа развития. Отцу Кенди будет предоставлена необходимая свобода, а также ресурсы для более активных поисков его семьи. Отец-наставник Кенди сможет командовать другими, добиваясь своей цели.

А успешное руководство обучением студента, обладающего доселе неизвестной формой Немоты, несомненно, принесет ему достаточную известность, в результате чего период выплаты негласного долга очень и очень сократится.

— Не стану отрицать, я думаю о своей карьере, — спокойно ответил Кенди. — Но это не главная причина моего решения. Ты достаточно хорошо меня знаешь, Ара, чтобы так говорить.

— Похоже, отговорить тебя не удастся, — Ара вздохнула. — Что ж, начинай. Но будь осторожен.

Кенди поднялся и пошел к выходу.

— И еще, Кенди, — сказала ему вслед Ара, — за свою жизнь я обучила более дюжины учеников. Если понадобится помощь, помни об этом.

Кивком выразив благодарность, Кенди вышел.

Матушка-наставница Арасейль Раймар вылила остатки чая в маленькую раковину. Кенди многому научился, надо отдать ему должное. Еще совсем недавно он бы закусил удила и бросился в драку, что только вызвало бы у нее ответное желание продолжить спор. Теперь же он научился сглаживать утлы. И все же он не заметил, как искусно она увела разговор от себя и сосредоточила основное внимание на делах Кенди.

«Молодость и красота всегда будут проигрывать годам и вероломству», — подумала она с жесткой иронией.

Ара смотрела на тонкие коричневые струйки, стекавшие по стенкам раковины. Ей представилась сегодня отличная возможность рассказать Кенди о приказе императрицы, а она так и не смогла себя заставить. До недавнего времени она оправдывалась перед собой тем, что требуется прежде всего отремонтировать корабль, организовать поминальную службу по Питру, и легко было убедить себя, что она приступит к объяснениям, как только завершатся все эти срочные дела. Но и теперь, однако, она не находила в себе сил на откровенный разговор.

«Зачем ему знать об этом? — думала она. — Все равно он не сможет мне помочь, я сама должна как-то разобраться. У него и так полно дел с Седжалом».

Ара надеялась, что ей удастся отговорить Кенди от его намерения стать наставником Седжала. И дело не только в неизвестной природе Немоты юноши. Ара не хотела, чтобы эти двое слишком уж сближались. Нельзя забывать, что Седжал может… погибнуть. Кенди, к сожалению, совершенно правильно трактовал закон. Если бы она стала настаивать на своем, — а как капитан корабля Ара формально имела право отказать ему в любой просьбе, — все равно ее запрет был бы отменен, стоило им только вернуться в монастырь. И Кенди, кроме всего прочего, был ей тоже вроде сына, и ей совсем не хотелось вставать у него на пути.

Ара провела рукой по лицу. Напряжение последнего времени начинало сказываться, Она постоянно чувствовала усталость, она с трудом заставляла себя поесть. Стало трудно сконцентрироваться как следует, чтобы попасть в Мечту, и еще она заметила, что под любым предлогом старается избегать этих путешествий, потому что теперь они обязательно означали общение с императрицей.

Зазвенел дверной колокольчик.

— Войдите, — машинально сказала Ара.

Дверь медленно отворилась, и в проеме появился Чин Фен. За его спиной стояла Харен. Глаза у нее были полуприкрыты, нижнюю часть лица скрывала чадра, Ара распорядилась, чтобы Фена, если он захочет выйти за пределы своей каюты, всегда сопровождал кто-нибудь из экипажа. Ему не дали доступа к компьютерной сети, и ни одна дверь на «Пост-Скрипте» не реагировала на прикосновение его большого пальца. Его руки, ноги и шею все еще украшали электронные кандалы, а пульт управления имелся у каждого на борту, за исключением Седжала.

— Харен говорит, что ремонт уже окончен, — сказал Фен. — Может быть, сейчас у тебя найдется время для разговора?

Поверх его плеча Ара встретилась глазами с Харен. Та кивнула и скрылась.

— Пожалуй, я смогу выкроить для тебя минутку. — Ара села. — Присаживайся, вот стул. Чаю хочешь?

Фен принял ее приглашение, выбрав место, на котором только что сидел Кенди.

— Все, о чем я прошу, — это лишь информация. На всем корабле ни один человек не хочет сообщать мне ничего, кроме своего имени. Я уже четыре дня сижу безвылазно в этой крошечной клетушке. Мне кажется, я начинаю сходить с ума.

— Ну, спрашивай.

— К какой организации вы принадлежите?

— К Братству Детей Ирфан.

— Я так и знал! — воскликнул Фен. — Ни на одну секунду я не поверил, что ты от них ушла, а если вдруг и ушла, что ты стала бы заниматься торговлей для Единства. С тобой это как-то не вяжется.

— Никак не предполагала, что встречу кого-то из прежних знакомых, — сказала Ара.

— И тебе повезло, что встретила, — заметил Фен. — Иначе бы тебе ни за что не найти ни Седжала, ни его мать. А все эти ланчи! Ты держала меня за последнего болвана!

Ара пожала плечами.

— Зато ты бесплатно обедал.

— Ну ты и зараза, — любезно заметил фен. — И что теперь со мной будет?

— Не имею представления. Честно, фен. Знаешь, я не могу тебе доверять. Так и знай.

— Почему? Я тебе помогал. Можно сказать, рисковал головой ради тебя.

— Никак я не пойму, почему ты это делал.

Фен посмотрел на нее удивленно.

— Потому что ты мне нравишься, Ара. Всегда нравилась, — он улыбнулся краешком губ, и вокруг рта сильнее проявились морщины, — И еще я решил, что смогу с твоей помощью вырваться от Единства. Была у меня какая то смутная надежда, что если я помогу тебе, то и ты поможешь мне бежать с этой планеты. Мои побуждения были вполне эгоистичны. Этому ты можешь поверить?

— Не знаю, не знаю, — ответила Ара, не желая поддерживать его робкую попытку пошутить. — Слушай, Фен, мне известно только одно: ты выскочил как чертик из коробочки, появился невесть откуда и влез на мой корабль за секунду до старта. Слишком уж точный расчет. А вдруг ты подослан Единством шпионить за мной?

— Но послушай меня, — взмолился Фен, — о том, что ты разыскиваешь Седжала и его мать, мне было известно задолго до того, как ты покинула Ржу. Ну, будь я шпионом, стал бы я ждать столько времени? Давно бы уже сообщил о тебе все, что знаю. Тебя бы арестовали, меня — повысили в должности, а Седжала схватили.

— В этом есть логика, — вынуждена была признать Ара, — и все равно, ума не приложу, что мне с тобой делать.

Фен пожал плечами.

— Отвези меня на Беллерофон.

— Ну, это само собой разумеется. Прародители-наставники избавят меня от твоего общества, в этом я не сомневаюсь. Я имела в виду, что не знаю, как поступить с тобой сейчас. Ведь впереди у нас еще одиннадцать дней пути.

— Давай снимем эти наручники. И разреши мне доступ к каким-нибудь развлекательным компьютерным программам. А? А то я просто с ума схожу от безделья.

Не говоря ни слова, Ара нажала кнопку на пульте управления. Кандалы раскрылись и с глухим стуком упали на ковер.

— Спасибо, — Фен потер запястья. — Хорошая комната, кстати говоря. Ты теперь в чине матушки-наставницы? Или правила как-то изменились, и кораблем может руководить кто-то другой?

— Матушка-наставница Арасейль Раймар к твоим услугам.

— Я поражен, — Фен присвистнул. — Думаю, много чего переменилось в монастыре за те многие… — он кашлянул со значением, — годы.

Сама того не желая, Ара засопела от удовольствия.

— Не так уж много, как можно было бы подумать. Службу научных исследований все так же возглавляет Васко Белиз.

— Белиз? — переспросил Фен с недоверием. — Он и в мое-то время был стар, как печатная машинка. Сейчас, наверное, он сама древность.

— Он утверждает, что к омолаживателю не обращался, — хитро заметила Ара. — Но ты же знаешь, что это не так.

— А как поживает Наума Рид?

— На пенсии, уже давно.

Так они разговаривали некоторое время, и, к своему удивлению, Ара заметила, что эта беседа доставляет ей удовольствие. Не надо было судорожно вспоминать, какую именно ложь она выдумала в прошлый раз, не надо было переводить разговор на конкретную интересующую тебя тему, и это стало для нее огромным облегчением. Приятно было и то, что откладывалось путешествие в Мечту. Теперь, когда о существовании Седжала узнали повсеместно, во всяком случае среди Немых, требование императрицы держать любую относящуюся к нему информацию в секрете больше не имело смысла. Аре еще предстоит обо всем доложить Совету Ирфан — о том, как они нашли Седжала, о его странных способностях, о непреклонном желании Кенди сделаться его учителем. Нельзя сказать, чтобы Ара думала о предстоящем отчете с радостью. Она все откладывала и откладывала его, ссылаясь опять же сначала на срочный ремонт корпуса, потом на необходимость посоветоваться прежде с императрицей… Фен дал ей еще одну такую отсрочку.

К тому же он вдруг изменился. Куда только подевалось его щенячество, которое так ее раздражало? Теперь, когда Фен перестал к ней приставать и из кожи вон лезть, чтобы произвести на нее впечатление, он стал казаться Аре куда более привлекательным.

— Это голо Бенджамина? — спросил Фен, кивнув в сторону письменного стола Ары.

Ара машинально развернула кресло, следуя за его взглядом, хотя прекрасно знала, что именно там стоит.

— Да, это он.

— Ты сказала, что потеряла с ним связь, — продолжал Фен, — Что же произошло? Что-нибудь серьезное?

В груди Ары всколыхнулись давние эмоции. На какую-то короткую, необъяснимую секунду перед ее внутренним взором возникло лицо Питра. В ответ она смогла лишь кивнуть.

— Извини, — пробормотал Фен. — Боже мой. Как это случилось?

— Пробоина в корпусе, — ответила Ара, едва справляясь с собственным голосом. — Какой-то безмозглый идиот на предварительном осмотре проморгал ослабленную секцию. Когда он был уже неделю в космосе, обшивка оторвалась, и Бенджамин погиб. Того инспектора обвинили в халатности, но Бенджамину это не помогло.

Фен был поражен.

— Боже мой, — опять повторил он. — Сколько уже лет я его не видел, но все равно чувствую себя ужасно от таких новостей. Тебе, должно быть, пришлось несладко.

— Пришлось, — согласилась Ара. — Но мы справляемся. Я назвала сына в его честь.

— У тебя есть сын? Ну-ка, ну-ка, объясни подробнее. Не могу представить, что у тебя есть муж, который не возражает против голограммы твоего… бывшего жениха, стоящей на самом видном месте.

— А, ну да. Здесь есть о чем рассказать. Чаю хочешь?

— Хочу, если не найдется чего-нибудь покрепче. Подозреваю, что мне понадобится какое-нибудь средство, чтобы привести в порядок нервы в ожидании новых потрясений.

ГЛАВА 15

МИР МЕЧТЫ

Праотец-наставник Мелтин всегда проводил заседания Совета в средневековом каменном зале. Стены были увешаны яркими ткаными гобеленами, заглушавшими эхо, в противоположных концах зала располагались два огромных камина. Окна со ставнями выходили в чудесный зеленый сад. Одна стена специально была оставлена глухой, и благодаря такому ухищрению хаос, царивший на горизонте, из зала не был виден. Кенди, тем не менее, ни на секунду не оставляло ощущение неправильности и беспорядка, оно стало таким же привычным, как и непрерывный шепот миллионов Немых из Мечты, доносившийся до его слуха.

Дверей в зале не было, потому что Немым в царстве Мечты двери не нужны. В центре зала стояли кругом пятнадцать мест для сидения. Среди них были обычные мягкие стулья для людей, ещё два стула поменьше, как будто детских, а один был такой высокий, что Кенди, сидя на нем, не смог бы достать ногами до пола. Были и просто мягкие подушки, разбросанные по полу.

Праотец Мелтин, как глава Совета Ирфан, сидел на стуле, похожем на трон, прямо напротив одного из каминов. Облик праотца вполне соответствовал его чину: высокий и седовласый, с добрыми голубыми глазами на изрезанном морщинами лице. Рядом с его креслом стояла витая трость, одет он был в строгое одеяние коричневого цвета, расшитое золотой нитью. На правой руке мерцал перстень с аметистом, символ его власти.

Кенди сидел рядом с Арой на расстоянии четверти круга от праотца Мелтина, если смотреть по часовой стрелке. Находясь в Мечте, Кенди не обладал способностью к телепортации, поэтому Аре пришлось помочь ему добраться до зала заседания Совета. После этого перемещения Кенди едва сдерживался, чтобы его не выворотило наизнанку прямо под ноги праотца-наставника. И только сейчас дурнота стала потихоньку отступать. На Кенди и на Аре были официальные коричневые одеяния, на груди у них висели золотые медальоны — символ Братства Ирфан. На пальце у Кенди был перстень с желтым янтарем, как положено брату, у Ары — перстень с лазуритом, камнем матушки-наставницы.

Несмотря на общее напряжение и на недавнюю тошноту, Кенди подавил зевок. В последнее время ему никак не удавалось как следует выспаться. Каждую ночь он по крайней мере один раз вскакивал на кровати, тяжело дыша и обливаясь потом. Может, стоило бы с кем-то поговорить о своем состоянии, возможно, с доктором, но в последнее время столько всего происходит, что вряд ли ему удастся выкроить на это время.

Потихоньку прибывали все новые и новые Немые. Сначала появились люди, двое мужчин и две женщины. За ними следовал чед-балаарец, представитель расы, которая более тысячи лет назад привела людей на Беллерофон. Чед-балаарцы были кентаврами с крупным и мощным телом. Вновь пришедший, чед-балаарский мужчина, осматривался вокруг. Его тело покрывали короткие светлые волосы, передние ноги были длиннее задних. На всех четырех ногах имелись крепкие когти, которыми можно копать землю и разрывать древесину. Шея у балаарца была гибкая, почти два метра длиной, на ней сидела круглая голова, которую украшали два огромных глаза и одно небольшое отверстие на лбу. У него были широкие, как лопата, челюсти и крупные плоские зубы. Пониже шеи располагались две мускулистые руки, оканчивающиеся крепкими четырехпалыми ладонями. На одном пальце красовался флюоритовый перстень цвета индиго, означавший, что его владелец состоит в чине праотца ордена.

Только он уселся на подушках рядом с наставником Мелтином, как появился еще один чед-балаарец, потом еще. Всего прибыло четверо представителей этого народа, все праотцы или праотцы-наставники.

Остальные четыре места были заняты представителями других рас — появилась праматерь-наставница, соплеменница сенешаля императрицы, небольшого роста, вся обросшая мехом, потом — громоздкий слоноподобный праотец с морщинистой кожей красного цвета, многоногая праматерь размером с кошку, напоминавшая своим видом гигантскую сороконожку, и прямоходящий праотец-наставник, с виду вылитая ящерица. Кенди он доходил примерно до пояса.

Кенди нервно теребил свой янтарный перстень, который сознательно материализовал для этой встречи. Он думал о том, что из всех присутствующих он — самый низший по занимаемому в ордене положению. Он покачал головой. Как учат реальные люди, чины и звания не имеют значения. Они искусственны и случайны. И лишь сам человек может судить о том, насколько он талантлив или как далеко продвинулся в своем образовании. Кенди, однако, большую часть своей жизни провел в обществе тех, для кого чин и звание имели весьма серьезное значение, и отказаться от таких взглядов ему было не так-то просто.

Когда все расселись, Мелтин стукнул по полу своей витой тростью, и все взгляды обратились к нему.

— Итак, всем известно, для чего мы здесь собрались, — начал он, — Не стоит напрасно терять время и растрачивать наркотики. Брат Кенди, матушка-наставница Арасейль сообщает, что ты нашел нового Немого, обладающего необычными способностями. Она также сообщает, что, несмотря на все возражения, ты намереваешься сделать этого Немого своим учеником.